Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы современной этнополитики 13
Глава 2. Этнический вызов стабильным демократиям 67
Глава 3. Крах социалистических федераций 121
Глава 4. Федералистские решения для трансформирующихся обществ 196
Глава 5. «Навязанный федерализм» как инструмент конфликторазрешения 238
Глава 6. Федерализм как стратегия управления мультиэтнической политией 281
Заключение 332
Библиография 344
- Теоретико-методологические основы современной этнополитики
- Этнический вызов стабильным демократиям
- Крах социалистических федераций
- Федералистские решения для трансформирующихся обществ
Введение к работе
Актуальность исследования.
Во второй половине ХХ и начале ХХI веков человечество столкнулось с невиданным размахом и остротой происходивших в различных регионах земного шара конфликтов и столкновений, носящих этническую окраску. Политизация этничности в бывших социалистических странах, квинтэссенцией которой стала потрясшая весь мир война в Югославии, рост сепаратистских настроений в стабильных демократиях Бельгии, Испании, Канады, зарождением и крайне опасным развитием этноконфессиональных конфликтов, приведших к беспрецедентному размаху международного терроризма, породили уверенность в том, что в ближайшие десятилетия этнополитические проблемы будут находиться в центре мирового политического процесса.
Для решения этнополитических проблем в ряде случаев используется федеративная форма государственности. Однако поскольку федерализм, будучи комплексным и весьма сложным политическим феноменом, оказывает неоднозначное влияние на этнополитику, оценка эффективности его использования для предупреждения и разрешения этнополитических конфликтов, способности достижения с его помощью этнополитического консенсуса в обществе, представляется крайне актуальной проблемой как теоретического, так и практического характера.
Степень разработанности темы.
К настоящему времени накоплен значительный опыт исследования специфики этнополитических конфликтов, средств и методов их разрешения. Среди отечественных авторов наиболее глубоких исследований необходимо отметить А.Аклаева, Р.Абдулатипова, Ю.В.Арутюняна, Ф.И.Артмузаевой, А.Г.Здравомыслова, А.А.Мацнева, О.Ю.Малиновой, И.М.Мусаева, Э.А. Паина, А.А. Попова, З.В.Сикевич, И.П.Чернобровкина и других. Соотношение конфликта и консенсуса в отношении диаспор подробно рассмотрено А.С.Кимом. Проблеме политического консенсуса в условиях российского федерализма посвящены работы Н.П.Медведева.
Среди ставших уже классическими работ зарубежных авторов по данной проблематике следует отметить исследования Б.Андерсона, М.Брауна, Р.Брубейкера, Э.Геллнера, Д.Горовитца, И.Дучасека, Э.Кедури, Д.Конверси, У.Коннора, М.Китинга, А.Липхарта, У.Райкера, Э.Смита, Ю.Хабермаса
Непосредственно с возможностью использования федерализма как инструмента конфликторазрешения связаны работы российских исследователей В.А.Ачкасова, В.Н.Вьюницкого, А.А.Захарова, В. В. Смирнова. Конфликторазрешающий потенциал современного федерализма находится в центре внимания таких западных исследователей, как Р.Агранофф, А.Ален, А.Моммен, Д.Тэпс, Л.и Т.Фляйнер, П.Брасс, С.Браун-Джон, Дж.МакГэрри, Б.О’Лири, А.Степан, Р.Уотс
Среди огромного числа работ, посвященных России, с точки зрения нашего исследования, прежде всего, хотелось бы отметить работы Л.М.Дробижевой, Д.Н.Замятина, А.И.Козлова, Э.С.Рахматуллина, Л.В.Смирнягина, М.В.Столярова, В.А.Тишкова, В.Филиппова, Р.Хакимова, И.Г.Яковенко, Дж.Армстронга, Ч.Фостера, Дж.Снайдера и целого ряда других авторов.
Богатый материал, раскрывающий специфику этнофедерализма в отдельных странах, представлен в работах Л.Болтенковой, И.М.Бусыгиной, И.В.Данилевич, Л.М.Энтина, Д.Л.Златопольского, Е.И.Павличук, В.А.Савина, П.И.Савицкого, А.И.Тэвдой-Бурмули, С.И.Хенкина, И.Банака, К.Барки, М.Хагена, А.Беблера, Дж.Бретона, Дж.Йенсона, Л.Коэна, Дж.Гибсона, Ч.Кинга. Б.Магаса, К.МакРобертса, Х.Пултона, С.Самарджича, Р.Симеона, Й.Штайнера, Ч.Тейлора, У.Свендена и ряда других отечественных и зарубежных исследователей.
В то же время следует отметить, что большинство авторов делают свои выводы на основе изучения каких-либо отдельных федеративных государств или групп федераций, как правило, относящихся к одному типу политического режима. Кроме того, целый ряд концептуальных подходов зарубежных авторов пока еще не подвергся критическому анализу в российской политической науке. Таким образом, на сегодняшний день отсутствует комплексное исследование мирового опыта этнофедерализма, специфики его функционирования в различных поликультурных средах, общего, особенного и единичного в обеспечении этнополитического консенсуса в обществе путем использования федералистских моделей организации жизни мультиэтнической политии.
Цель исследования – определить базовые концептуальные подходы, обеспечивающие эффективность использования федеративной формы государственного устройства для обеспечения этнополитического консенсуса в современном обществе.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
Дать характеристику конфликтологической и консенсусной парадигмы в современной этнополитике;
Проанализировать государственные стратегии управления этническими различиями;
Выявить базовые принципы функционирования федерализма как инструмента конфликторазрешения в сфере межэтнических отношений;
На основе изучения опыта успешных и распавшихся федераций определить причины успехов и неудач в использовании федеративного государственного устройства для разрешения и предотвращения этнополитических конфликтов;
Определить консенсусный потенциал «навязанного» федерализма;
Выявить базовые факторы, обеспечивающие эффективное функционирование этнофедерализма в современном мире.
Объект исследования – этнофедерализм как форма государственного устройства.
Предмет исследования – взаимоотношения политических сил по вопросу распределения государственной власти в федеративном государстве, отражающем мультиэтнический характер общества.
Методологическую основу диссертации составляет сочетание конфликтогенной и консенсусной парадигм применительно к исследованию современной этнополитики. Федерализм как политико-правовой феномен рассматривается с позиций системного и структурно-функционального подходов, с использованием исторического и диалектического методов.
Сравнительный анализ становления и развития мультиэтнических федераций дает возможность выявить общее, особенное и единичное в процессе их функционирования.
Гипотеза исследования - использование федерализма для достижения этнополитического консенсуса носит сугубо ситуационный характер, так как только анализ всей совокупности факторов внутренней и внешней среды позволяет спрогнозировать последствия федерализации страны на основе этнических границ, а именно приведет ли это к разрешению соответствующего этнополитического конфликта и укреплению целостности государства, или, наоборот, вызовет усиление сецессионистских настроений и угрозу дезинтеграции страны.
Новизна исследования связана с тем, что автором:
Дан анализ соотношения конфликта и консенсуса в этнополитической практике современного государства;
На основе комплексного исследования мультиэтнических федераций выявлены общие и особенные характеристики их функционирования в режиме политической стабильности;
Определены основные факторы риска, детерминирующие степень устойчивости этнофедералистских образований;
Выявлено значение государствообразующей нации для эффективности этнофедералистских решений;
Предложены наиболее эффективные механизмы, процедуры и практики, способствующие консолидации гражданской нации в условиях федералистского решения национального вопроса.
Теоретическая значимость диссертации определяется получением в ходе исследования следующих результатов:
предложена авторская концепция этнополитического консенсуса в современном обществе, определены его основные характеристики;
определено соотношение федерализма и национализма в современном мире;
выявлена зависимость между консенсусным потенциалом этнофедерализма и характером политического режима;
разработаны теоретико-методологические основы оценки угроз сецессии и дезинтеграции в условиях этнофедерализма.
Практическая значимость исследования связана с тем, что оно позволяет заложить основу для принятия решений, связанных с предотвращением и разрешением этнополитических конфликтов путем развития федеративных отношений, способствовать преодолению кризисных явлений в сфере национальных отношений в условиях федерации. Основные положения, выводы и рекомендации могут быть использованы в работе органов государственной власти при разработке и реализации политики совершенствования федеративных отношений в мультиэтническом обществе. Полученные результаты могут применяться в преподавании соответствующих курсов, спецкурсов и спецсеминаров по этнополитологии, этносоциологии, государственному и муниципальному управлению, политической конфликтологии.
Положения, выносимые на защиту:
1. Этнополитический консенсус представляет собой находящее выражение в соответствующих действиях согласие по поводу основополагающих целей и базовых ценностей общественного развития между всеми этническими группами данной страны при условии сохранения их собственной идентичности и интеграции целей и задач развития самой этнической группы в развитие общества в целом.
В демократических системах этнополитический консенсус в большей или меньшей степени должен находить свое выражение в достижении согласия по поводу трех основных объектов:
конечных целей (свободы, равенства и т.д.), которые составляют структуру системы представлений;
правил игры, или процедур;
государственной политики и конкретных политических решений по вопросам достижения согласия между этническими группами.
2. Поскольку федерализм как политический феномен несет в себе достаточно высокий конфликтогенный потенциал, то для его успешной реализации требуется наличие развитых демократических институтов, демократической политической культуры, сильных общенациональных партий и продуманных механизмов разрешения споров. В условиях же трансформирующихся режимов он представляет собой достаточно нестабильную форму правления.
3. Вычерчивание границ между субъектами федерации, являющееся внутренне присущей любым моделям федерализма характеристикой, в случае этнического принципа их определения, порождает тенденцию к легитимации этнических идентичностей, и к репродуцированию тех групповых различий, ответом на которые и стал сам федерализм.
4. Федерализм всегда есть результат политического компромисса, что влечет за собой наличие постоянной напряженности в отношениях между политическими акторами, ощущающими несоответствие между насаждением общих ценностей и стандартов центральным правительством и ревнивой защитой своих властных полномочий субъектами федерации.
5. Основными источниками межэтнорегиональной напряженности, обусловливающей стремление региональных политических элит к изменению параметров суверенитета субъектов федерации, являются проблемы культурного самосохранения, восстановления справедливости, неравномерного развития, а также процедуры и практики функционирования федеративного государства.
6. Для предотвращения дезинтеграции федеративного государства могут быть использованы две основные стратегии. Одна из них заключается в стимулировании центростремительных тенденций путем создания сильного центрального правительства, которое бы способствовало принятию институциональных процедур и практик, соответствующих такой форме централизованного территориального контроля. Альтернативной стратегией является попытка приглушить стремление к разнообразию путем институционализации уровней возрастающей автономии этнорегионов.
В условиях либеральной демократии эффективным оказывается использование таких моделей немажоритарного правления, как кантонализм и консоционализм, которые могут быть совмещены как с федерализмом, так и друг с другом. При этом в обеих моделях существуют ограничения степени передачи власти этнорегионам.
7. Федералистское решение этнополитических проблем в обществе имеет следующие преимущества:
гарантирует меньшинствам определенную долю государственной власти;
повышает шансы этнических меньшинств на сохранение собственной культуры;
способствует нахождению компромисса по вопросу разделения властных полномочий, тем самым предупреждая или приостанавливая требование сецессии;
облегчает политическую интеграцию этнических групп;
усиливает конституционные основы государственности.
8. Сопротивление реализации федералистских проектов, в первую очередь, связано с необходимостью перераспределения ресурсов, что неминуемо затрагивает интересы тех, кто лишается их части. В результате возникают опасения, что:
лидеры большинства могут потерять поддержку своих избирателей;
автономия или создание соответствующего субъекта федерации – это лишь промежуточный шаг на пути к сецессии;
в результате национально-государственного «оформления» этнической группы, отличающейся по своим культурным и религиозным ценностям от большинства, могут оказаться скомпрометированными фундаментальные ценности данного государства;
вновь образованная национально-территориальная единица окажется экономически и управленчески не эффективной, что неминуемо скажется на общей ситуации в стране;
возникнут непредвиденные последствия подобного реформирования государства;
федерализм может подтолкнуть другие группы к мобилизации для получения автономии;
внедрение принципов федерализма не поможет обеспечить сосуществования различных этнических сообществ.
9. Ценность федерализма как способа достижения этнополитического консенсуса определяется тем, что, с одной стороны, он обеспечивает зафиксированное, надежное территориальное решение межгруппового конфликта, с другой – предоставляет определенные гарантии сохранения плюрализма в условиях глобализирующегося мира.
Этнофедерализм способствует определенной рационализации этнического конфликта, снижая уровень агрессивности в действиях противоборствующих сторон, помогая четче определить «болевые точки» и создавая рамочные условия для переговорного процесса.
Апробация диссертационного исследования
Основные положения диссертации прошли апробацию в ходе Всероссийской научно-практической конференции «Современный федерализм: российские проблемы в сравнительной перспективе» (Санкт-Петербург, ноябрь 2008 года), ежегодных Международных научно-практических конференций «Реальность этноса» (Санкт-Петербург, апрель 2006 года, апрель 2005 года, апрель 2004 года), ежегодных Герценовских чтений 2006 – 2008 годов (Санкт-Петербург), а также в практике работы автора в аппарате Совета Федерации Федерального Собрания РФ.
По теме диссертационного исследования опубликовано 4 монографии и 21 работа объемом 39,5 п.л.
Теоретико-методологические основы современной этнополитики
Для современного политического процесса все более характерным становится усиление влияния на него этнических факторов. Рассматривая политику как борьбу и соперничество больших групп людей за возможность распоряжаться общественными ресурсами, мы все чаще видим в качестве базового группобразующего фактора этническую принадлежность.
Под этносом при этом понимается человеческое сообщество, имеющее миф об общем происхождении, коллективную память и культурные особенности, понятие исторической родины и коллективной солидарности. В свою очередь этиичностъ - это сложная смесь менталитета и культуры, которая не только характеризует народ, но и объединяет и отличает его от других сообществ.
Потребности в идентичности и принадлежности к группе или группам относятся к числу базовых, поскольку основываются на стремлении обрести социальную защиту, устойчивость, возможность осуществления определенных видов активности. И одной из главных идентичностей как раз является идентичность этническая. Этническая принадлежность - одно из средств приспособления, лучшей ориентации и достижения определенных социальных целей в современном сложном мире. Потребность в этничности включает в себя три составляющих: потребность в этнической принадлежности, потребность в позитивной этнической идентичности потребность в этнической безопасности. Попытаемся определить соотношение понятий «этническое самосознание» и «этничность» или «этническая идентичность». С одной стороны, эт ническая идентичность как понятие значительно уже. Это когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания. С другой стороны - шире, так как содержит в себе слой бессознательного.
Содержание этничности составляют следующие компоненты: осознание принадлежности к своему народу, осознание интересов своего народа, представления о культуре, языке, территории. В структуре этнического образа выделяют установки (стереотипы, предубеждения, предрассудки), ценностные ориентации, психологические универсалии. Архетипы - коллективно наследуемые формы восприятия и понимания, которые представлены в архетипических образах, составляющих глубинные слои психологического.
В настоящее время принято выделять семь типов этнической идентичность на основе операциональных, эмпирически проверенных критериев. 1. Нормальная идентичность, при которой образ своего народа воспринимается как положительный, имеет место благоприятное отношение к его культуре, истории, естественный патриотизм, не переходящий в фаворитизм, толерантные установки на общение с другими народами, понимание их вклада в историю. Г.У. Солдатова называет этот тип «позитивной этнической идентичностью». При нормальной идентичности люди могут испытывать разную потребность в ассоциированности с этнической группой и уровень консолидированности - все это зависит от типа личности и от ситуации. «Отклонения от нормы» могут идти и в направлении нарастания этничности, и в направлении ее угасания или даже отрицания. 2. Этноцентрическая идентичность. Отсюда выводится понятие этноцентризм. Этноцентризм - это специфический феномен обыденного этнического сознания, возникающего в процессе взаимодействия этнических групп и характеризующегося сверхпозитивным отношением к ингруппе и негативным эмоционально-оценочным к аутгруппе, чувством превосходства своего народа над чужим. Впервые этноцентризм был рассмотрен Уильямом Самнером в книге «Народные обычаи» в 1906 году. Он считал, что люди склонны превращать собственную этническую группу в эталон, центр всего, а остальные оценивать как нижестоящие. Д. Кембелл показал, что этноцентризм проявляется в следующих тенденциях: 1. Считать то, что происходит в других культурах, неестественным и неправильным. 2. Рассматривать обычаи своей группы как универсальные. 3. Считать нормы, роли и ценности своей группы безусловно верными. 4. Считать помощь и кооперацию с членами своей группы естественным. 5. Гордиться своей группой. 6. Чувствовать неприязнь по отношению к внешним группам. 3. Этнодоминирующая идентичность фиксирует такое состояние самосознания и поведения человека, при котором не только этническая идентичность становится первостепенной среди других видов идентичностеи (гражданин, мать, муж, представитель профессии и др.), но и достижение целей, интересов народа (возможно и ложно понимаемых) начинает восприниматься как безусловно доминирующая ценность. Такая идентичность обычно сопровождается признанием «прав народа» выше «прав человека», представлениями о превосходстве своего народа, часто иррационально объясняемом «особой миссией» в истории, дискриминационными установками в отношении других этнических групп, признанием правомерности «этнических чисток», осознанным стремлением не смешиваться с другими национальностями (эксклюзивизм). Данный тип идентичности близок к бытовому представлению о «националисте» (термин, который иногда в таком значении употребляется и в политической лексике). 4. Этнический фанатизм - идентичность, при которой абсолютное доминирование этнических интересов и целей, часто иррационально понимаемых, сопровождается готовностью идти во имя них на любые жертвы и действия, вплоть до использования терроризма. Данный тип представляет собой крайнюю форму агрессивной идентичности. 5. Этническая индифферентность, когда люди практически равнодушны к проблемам этничности и межэтнических отношений, ценностям своего и других народов; они свободны от норм и традиций, и на их жизненные поступки, на поведение в любых сферах деятельности никак не влияют ни их собственная этническая принадлежность, ни этничность других. 6. Этноиигилизм в форме космополитизма, представляющий собой отрицание этничности, этнических, этнокультурных ценностей; декларирование свободы от всего, связанного с этническим феноменом; иногда даже ква-лифицирование его как вредного; демонстрация себя как «человека мира». Одним из видов внешне декларируемой этнической индифферентности или даже нигилизма является этноущемленная идентичность. Обычно она возникает в связи с осознанием низкого статуса своей этнической группы, признанием ее неравноценности другим. Отсюда - избегание демонстрации своей этничности, а иногда и вообще отрицание всякой этничности. 7. Амбивалентная, невыраженная, а иногда «сдвоенная» идентичность. Этот тип этнической идентичности достаточно распространен в этнически смешанной среде. Например, дети из смешанных семей, особенно те, у кого культура в семье по материнской линии, воспитываются в уважении этничности отца другой национальности.
Этнический вызов стабильным демократиям
Созданию канадского государства предшествовала длительная и драматическая борьба между Францией и Великобританией за обладание территорией Северной Америки, в том числе Квебеком, который долгое время был оплотом французского влияния в регионе. В конце концов, в середине 18 века он был захвачен англичанами. Выбор федеративной формы государственного устройства для Канады стал, в первую очередь, признанием наличия в стране национальных меньшинств и необходимости их защиты. Одной из главных черт канадской модели федерализма является отражение ей политического союза двух лингво-культурных сообществ, английского и французского, при ведущей роли первого. Этот дуализм был как стимулом для поддержания жизнеспособной модели федерализма, так и глубинной причиной возможной дезинтеграции страны. Иными словами, поиски компромисса с национализмом франко-канадцев, был и остается в центре политической жизни страны и составляет предмет дебатов о национальном единстве Канады в настоящее время.
Провинция Квебек, на территории которой проживает около четверти населения страны, выделяется на фоне других провинций. В этой связи уместно упомянуть о двух положениях Конституционного Акта 1867 года53. Во-первых, это статья, гарантирующая англо-французское двуязычие в легислатуре Квебека и таких федеральных институтах власти, как Парламент Канады и суды. Во-вторых, оговорка о том, что Квебек сохраняет евроконтинентальную систему римского гражданского права, в то время как на остальной территории страны действует англо-саксонская система общего права. Первая основывается на гражданском кодексе Наполеона, вторая - на прецедентном английском праве и судебных обычаях. Таким образом, в Канаде сложилось два принципиально различных подхода к праву собственности, договорному и семейному праву.
Эволюция канадской модели федерализма и институтов федеральной власти в значительной степени находилась под влиянием этого дуализма. Например, Акт об образовании Верховного Суда Канады предусматривает резервирование трех из девяти судейских мест за представителями Квебека, чтобы иметь квалифицированных специалистов по римскому гражданскому праву для рассмотрения дел, поступающих из этой провинции. Кроме того, действует обычай, в соответствии с которым должность Верховного судьи Канады замещается на ротационной основе судьями Верховного Суда, представляющими Квебек и остальную часть страны. Такой же обычай действует и в отношении замещения должности генерал-губернатора Канады.
Многие франко-канадцы, имеющие свои корни в Квебеке, расселились по всей территории Канады и в большинстве случаев представляют собой незначительное меньшинство. Так, если относительная численность франкоканадцев в Онтарио составляет 4,6%, что делает их безусловным меньшинством в масштабах провинции, то абсолютная численность франкоговорящих жителей Онтарио - полмиллиона - выглядит внушительно. В Нью-Брансуике франко-канадцы составляют около трети населения провинции. Акадийцы, как их называют, имеют отличную от франко-канадцев Квебека историю и культурные традиции. В Квебеке же франко-канадцы составляют около 80% населения - подавляющее большинство .
На протяжении длительного периода времени политическая власть в Квебеке традиционно находилась в руках англо-канадцев, в то время как франко-канадцы были (за редким исключением) совершенно отстранены от управления Канадой. И в экономике провинции ведущие позиции также принадлежали англо-канадцам. Деятельность же франко-канадцев в основном ограничивалась легкой промышленностью и сферой обслуживания, для большинства их являлась уделом малоквалифицированная и низкооплачиваемая работа.
Поэтому вполне закономерно, что, несмотря на богатые природные ресурсы. Квебека, уровень жизни здесь был намного ниже, чем в среднем по стране, но куда более высок уровень смертности и безработицы.
В ходе быстрой индустриализации Квебека в 1950-1960-х годах интенсивно увеличивалось городское население провинции, особенно сильно возросла численность франко-канадской мелкой буржуазии, крайне недовольной своим ущемленным положением и засильем в экономике провинции и страны в целом англо-канадцев и американцев.
Одновременно все более негативно стало восприниматься прогрессирующее размывание национальной самобытности франко-канадцев, активный процесс их «англификации». При этом необходимо учитывать и тот факт, что давление на культуру Квебека исходит не только со стороны англоязычной части Канады, но и со стороны США. В результате население Квебека все более решительно стало требовать от местных властей защитить экономические интересы и культурную самобытность франко-канадцев.
В 1960-х годах к власти в провинции пришла Либеральная партия Квебека, выступавшая за предоставление Квебеку автономии. Система образования была изъята из-под контроля церкви и коренным образом реорганизована. Определенные меры по смягчению межнациональных противоречий предприняло федеральное правительство: была учреждена специальная комиссия по лингвистическим проблемам и проблемам национальных культур, главной задачей которой было культурное сближение между англо- и франко-канадцами. Длительное время конституционная конференция, проходившая в канадской столице Оттаве, обсуждала проблему предоставления французскому языку одинаковых прав с английским и закрепления за ним статуса второго официального языка Канады, рассматривала пути устранения неравенства канадских провинций в социальной и экономической областях.
Меры федерального и провинциального правительства по смягчению межнациональной напряженности осуществлялись медленно и никак не отвечали ускоренному нарастанию оппозиционных настроений и национального недовольства в среде франко-канадцев. Ситуация требовала принятия незамедлительных и масштабных мер по уравниванию в правах франке-и англо-канадцев, решения экономических проблем Квебека Разочарование же неспешной и мало результативной деятельностью властей вело лишь к росту влияния образовавшихся в Квебеке сепаратистских группировок, особенно после их объединения в 1968 году в единую Квебекскую партию (в Квебекской партии объединились как сепаратистские организации, так и бывшие члены Либеральной партии, разочарованные в се политике. Главой партии стал бывший министр либерального правительства Р.Левек. Целью этой партии было отделение Квебека конституционным путем: приход к власти в провинции в ходе местных выборов и проведение здесь референдума по вопросу о создании независимого Квебека.
Крах социалистических федераций
Для большинства исследователей распад Югославии стал неожиданностью. В работах западных специалистов, не говоря уж о советских обществоведах, мы находим множество подтверждений этому. Приведем лишь несколько примеров. По мнению В.Вусинича102, «... идея определенной формы югославского единства сильнее, чем стремление к национальной поляризации и исключительности». Соответственно, считалось, что этнические противоречия, главным образом, ограничивались конкуренцией за обладание ограниченными экономическими ресурсами. Даже после смерти Иосифа Броз Тито и этнических столкновений в Косово Ф. Синглтон высказывал в 1985 году точку зрения, что более демократично ведущаяся дискуссия в югославском обществе обеспечила «новую точку отсчета для создания более демо-кратичной, но при этом остающейся социалистической Югославии» . В то же время он, правда, добавлял, что «если нынешние лидеры не осознают этого и попытаются заставить замолчать оппонентов при помощи «твердой руки», возможно с помощью армии, то это может ухудшить ситуацию . Еще дальше зашел Э.Смит , делая предположение о том, что ситуацию в Югославии можно рассматривать в качестве «реальной надежды на консолидацию государства и его институтов». Наконец, даже в конце 80-х Ч.Бинз утверждал: «Социалистическая Федеративная Республика Югославия (СФРЮ) развила свои федеральные институты, «консоциальные» структуры конфликторазрешения, которые позволили ей пережить смерть своего основателя и экономический и политический кризис».
Однако были и те, кто был настроен менее оптимистично, отмечая возникновение к концу 1980-х годов в Югославии политического вакуума, который потенциально мог привести к тотальной энтропии, хаосу и анархии. В то же время само югославское общество начало ощущать нарастание этой проблемы. Не случайно в этот период времени стала популярной следующая шутка: «Через десять лет в Европе будет десять государств: Восточная Европа, Западная Европа и 8 югославских государств»107.
Федерализм социалистического государства исходит из концепции государственного суверенитета, в рамках которой федерализм базируется на авторитаризме, а не на конституционализме и компромиссе. Применительно к Югославии к концу 1980-х годов было разработано 4 подобного рода модели, а именно: 1) самоуправление наций как основа федерализма; 2) граждане, идентифицируемые по их этнической принадлежности, и конфедерализм; 3) самоуправление как политический элемент федерации и 4) демократическая федерация .
1 .Самоуправление наций как основа федерализма. В основе этой модели лежит убежденность в том, что югославская идея федерализма носит уникальный характер и не может сравниваться с западным пониманием федерализма. В соответствии с этой идеей в Конституцию 1974 года было заложено «диалектическое смешение класса и нации», самоуправление и федерализм, права самоуправления и «суверенные права». Поэтому двумя основополагающими принципами являлось самоуправление внутри федеральных республик и федерация как результат существования этих республик. Оба этих принципа подчеркивали важность составляющих федерацию республик. Отсюда следовало, что «ведущая роль рабочего класса» как идеологический постулат не играла важной роли в функционировании политий. Власть принадлежала союзным республикам, что в реальности означало - их политическим элитам. Таким образом, в основе этой модели лежала идея национального (этнического) суверенитета. В Словении эта модель переросла в идею асимметричной федерации, в которой «каждая республика будет в рамках переговоров определять собственные условия разделения властных полномочий с центральным правительством федерации»10 .
2. Граждане, идентифицируемые по их национальной принадлежности, и модель кон федерализма. Эта модель стала своего рода ответом на критику функционирования югославской федерации в интерпретации конституции 1974 года и получила свое наиболее оформленное выражение в Словении и Хорватии. В дискуссиях о потенциальном или уже реально существующем конфедеративном характере Югославии главный акцент делался на отношениях между югославскими нациями. Под нацией понимался этнос, имеющий свое собственное государство. Поэтому утверждалось, что единственный вариант дальнейшего развития Югославии - конфедеративный, при котором Югославии может быть только суммой своих суверенных частей. Проблематичной эту модель делало не столько то, что в ней настаивалось на конфедеративном устройстве, сколько в том, как в ней трактовались базовые понятия демократического государства - индивидуум и нация. Речь шла о том, что для суверенного государства ключевым является индивидуум, а для конфедерации — нация. Однако современная идея демократии (по крайне мере, либеральной) не базируется на идее нации. Следовательно, индивидуум обретает свой политический статус не через нацию, а благодаря тому, что он представляет собой автономного субъекта в строгом смысле этого слова.
Эта модель являлась ответом на сильные и слабые стороны существующего федеративного государства, чье функционирование гарантировалось Союзом коммунистов Югославии (СКЮ) и Югославской народной армией (ЮНА). Это предложение было включено в программные установки новых политических партий в Словении (Словенский демократический союз) и Хорватии (Хорватская социал-либеральная партия) в 1989 году. 3.Самоуправление как политический элемент федерации. Эта модель была сконструирована в значительной степени в ответ на конституцию 1974 года. Самоуправление было основополагающим принципом югославской федерации. Оно рассматривалось в качестве политико-институциональной структуры, а федерализм - в качестве способа организации многонациональной федерации. Поэтому самоуправление, или «трудовой принцип» должен был быть институциональной гарантией «социальной легитимности и суверенитета труда»110. Поскольку Югославия была многонациональной федерацией, парламенту следовало иметь не только «палату самоуправляемых организаций трудящихся» (Союзное вече) и «палату наций» (Вече республик и краев), но и третью палату - «палату граждан». При это ничего не говорилось о том, каким образом должны были формироваться все эти палаты. Более того, очевидной была дискриминация тех, кто не подпадал под категорию «трудящихся». Эта модель была на практике реализована в Сербии.
А Демократическая федерация. Эта модель основывалась на современном западном понимании демократии, предлагавшим с теоретической точки зрения наилучший выход из югославского политического и экономического кризиса. Речь шла о том, что единственным способом организации страны должна стать опора на граждан, индивидуумов как единственной основы конституционного порядка. Следует подчеркнуть, что данный подход не просматривается ни в одной из предыдущих моделей. В первой модели он просто отсутствует, во второй касается только отдельных союзных республик, а в третьей не играет сколько-нибудь существенной роли, поскольку доминирует «трудовой принцип».
Федералистские решения для трансформирующихся обществ
Россия находится в одной из наиболее потенциально этыоконфликтных частей планеты: на ее территории взаимодействуют культуры и цивилизации различного типа, находящиеся в пределах своих исторических ареалов; на территории страны, в пределах своей исторической родины, проживают народы, имеющие центры культурно-цивилизационного притяжения за пределами России. Все это создает сложную систему этно-культурно-цивилизационного взаимодействия на евразийском пространстве, а некоторые регионы страны, такие, как Северный Кавказ, в силу своего геополитического значения, на протяжении столетий являются объектом за обладание которым или влияние на который ведется скрытая и открытая борьба.
В силу целого ряда особенностей — обширная территория, многонациональный состав населения, неравномерность экономического, социального и культурного развития регионов, — федеративное устройство представляется для России оптимальным. Не случайно, принцип федеративного устройства государства формально был провозглашен и закреплен в конституции РСФСР уже с начала 1918 г., а с 1922 г. и в конституции СССР.
Советский федерализм возник и развивался не как модель демократизации страны, а как способ решения национального вопроса. При этом если субъектами СССР были национальные союзные республики, то РСФСР ни в одной из конституций так и не определила своих субъектов. Советская юридическая наука считала, что федерация в России особая и основывается на автономии ее отдельных частей, то есть регионов. Однако автономные республики, области и округа, образованные в 20 - 30-ые годы, не были самостоятельны в решении элементарных вопросов местной жизни и фактически не были субъектами федерации, а полномочия их органов власти были регламентированы конституциями РСФСР и СССР. Не имея субъектов федера- ции, РСФСР практически сохраняла все признаки унитарного государства. Несмотря на это федералистская идея прочно утвердилась в ряду тех общественно-политических идеалов, которые стали разделяться подавляющим большинством рядовых граждан и политической элиты страны.
Приобретя статус суверенного государства, Россия получила уникальный шанс для формирования принципиально иной концепции федеративных отношений. Однако их нормальному развитию мешал «советский синдром» - непонимание или нежелание уйти от советской формы организации власти, учитывать мировой опыт федерализма.
В 90-ые годы в сфере федеративных отношений произошло три фундаментальных события, которые определили и в значительной степени продолжают определять всю сложившуюся ситуацию в данной области. В хронологической последовательности к ним относятся: ? заключение и подписание в марте 1992 г. Федеративного договора; ? принятие новой Конституции РФ в 1993 г.; ? подготовка и заключение в 1994-98 гг. соглашений между субъектами РФ и Москвой о разграничении полномочий и предметов ведения.
Подготовка и заключение Федеративного договора в условиях происшедшего распада СССР были направлены на сохранение РФ как единого государства, преодоление в стране дезинтеграционных процессов и налаживание активных связей между субъектами России. Работа по его подготовке и подписанию велась в сложнейшей обстановке «борьбы суверенитетов», развернувшейся по всей России. В основе подготовки важного документа лежало принятое 2 ноября 1991 г. на Съезде народных депутатов РСФСР Постановление о мерах по обеспечению стабильности в Российской Советской Федеративной Социалистической Республике и целостности ее территории. В нем подчеркивалась необходимость срочной разработки мер по обеспечению стабильности в Российской Федерации и целостности ее территории. Принятые меры по согласованию позиций входивших в бывшую РСФСР образований принесли положительный результат, и в марте 1992 г. Федеративный договор был подписан. Фактически, данный документ стал первым краеугольным камнем в основание нового федеративного устройства РФ.
В дальнейшем принцип федеративного устройства России был закреплен в новой Конституции, одобренной на референдуме в декабре 1993г.
Закреплению современной модели российского федерализма в Конституции предшествовала достаточно длительная дискуссия относительно путей национально-государственного устройства России. Высказывались диаметрально противоположные позиции: от сохранения незыблемости старой типологии субъектов федерации до возрождения унитарного государства или создания Русской республики как формы самоопределения русского народа.
В качестве одной из моделей государственного устройства России предлагался возврат к унитаризму и разделение территории на земли. Однако рост национального самосознания народов, традиции национальной государственности, пусть даже деформированной в годы застоя, не позволили считать унитарную форму государственного устройства приемлемой для России. Все другие модели сохраняли федерацию при изменении статуса ее субъектов и перераспределении полномочий между центром и регионами. Одна из моделей переустройства Российской Федерации в ее крайнем варианте предусматривала полный отказ от национально-территориального принципа построения федерации и создания федеральных единиц на основе экономико-географического районирования страны. Некоторые оценили этот план как путь к переформированию России в государство великорусского этноса с предоставлением другим народам прав культурно-национальной автономии.
С точки зрения удобства управления государством этот план мог бы стать заслуживающим внимания. Однако в условиях гетерогенности населения России, в период возрождения национального самосознания и одновременного обострения межнациональных конфликтов в ряде регионов страны игнорирование национальных моментов в государственном строительстве могло бы привести к негативным последствиям.
Еще одна модель преобразования государственного устройства России в федерацию республик и земель, которые имели бы равный конституционно-правовой статус, была предложена в первоначальном варианте официального проекта Конституции РФ, но отвергнута автономиями, не желавшими иметь одинаковый статус с административно-территориальными образованиями.
Оригинальный вариант преобразования национально-государственного устройства России был предложен в альтернативном проекте Конституции РФ, внесенном Политсоветом Движения демократических реформ (авторы С.С.Алексеев, А.А.Собчак)194. По их модели субъектами РФ предлагалось считать национальные республики, губернии и автономные национальные сообщества. Республики - это суверенные государства; губернии - территориальные государственно-административные преобразования (сочетают в себе государственное начало и местное самоуправление). Автономные национальные сообщества предлагалось создавать в составе России и губерний на началах территориальной и этнической автономии малочисленных народов. Проводилась и впоследствии реализованная на практике идея индивидуальных договоров между всеми субъектами федерации.
