Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Особенности становления и развития идеи «третьего пути» в общеевропейском политическом континууме
1.1. К проблеме типологии движений «третьего пути»
1.2. Кризис европейского модернизма
1.3. Идейные истоки движений «третьего пути»
ГЛАВА 2. Идеология и политическая практика движений «третьего пути»: французский вариант
2.1. Доктрина интегрального национализма Шарля Морраса
2.2. Жорж Сорель и революционный синдикализм во Франции
2.3. Жорж Валуа и французский фашизм
2.4. Французский нонконформизм 1930-х годов
ГЛАВА 3. Германская «консервативная революция» как особая разновидность идеологии и практики «третьего пути»
3.1. Освальд Шпенглер и закат Европы
3.2. Идеи «Третьего Рейха» Меллера ван ден Брука
3.3. Вернер Зомбарт и «немецкий социализм»
3.4. Политическая теология Карла Шмитта
3.5. Э. Юнгер и немецкий национал-большивизм
ГЛАВА 4. Итальянский национализм, синдикализм и футуризм
4.1. Энрико Коррадини и Габриэль Д'Аннунцио и итальянский «пролетарский» национализм
4.2. Идеи революционного синдикализма в Италии
4.3. Томмазо Маринетти и политический футуризм
ГЛАВА 5. Иберийская версия «третьего пути»
5.1. Доктрина «Испанидад»
5.2. Хосе-Антонио Примо де Ривера и «Испанская Фаланга»
5.3. Идеология «нового государства»Антониу ди Оливейра Салазара
ГЛАВА 6. Закономерности и тенденции развития движений «третьего пути» в Западной Европе после второй мировой войны
6.1. ГРЕСЕ и движение европейских «новых правых»
6.2. Жан Тириар и европейский национал-коммунотаризм
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
- К проблеме типологии движений «третьего пути»
- Доктрина интегрального национализма Шарля Морраса
- Освальд Шпенглер и закат Европы
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Прошедший XX век может по праву претендовать на особое место в истории человечества, и не столько потому, что события этого века свежи в нашей памяти, сколько по скорости, тотальности и радикальности процессов и явлений, развернувшихся за эти сто лет. Век, с которым связывали надежды на процветание и прогресс человечества, на искоренение проблем голода и болезней, оказался разрушительным и безжалостным. Его завершение оставило в наследство людям больше вопросов и сомнений, нежели оптимистической уверенности в будущем человеческой цивилизации.
Безудержный технический прогресс столкнулся сегодня с проблемой «пределов роста», обусловленной конечностью земных ресурсов и участившимися экологическими катастрофами. Крушение мировой социалистической системы, повсеместное распространение либеральных ценностей, экспорт демократии в американском варианте, устанавливающей абсолютный примат прав и свобод индивидуума, вызвали эскалацию насилия, военных конфликтов, появление разного рода радикальных идеологий, породили социокультурный кризис, выразившийся в разрушении традиционных ценностей и институтов, атомизации и обезличивании человека. Исчезновение одного вектора напряженности по линии Восток-Запад выявило новое противостояние богатого Севера и обездоленного Юга. Налицо сегодня и кризис идентичности, характеризующийся ростом национализма и этносепаратизма. Кризисное мироощущение вновь становится доминирующим не только в обывательской среде, но и в научном, интеллектуальном сообществе.
В связи с вышесказанным все более актуальной становится проблема альтернативы в истории. Не случайно сегодня в поисках ответов на «проклятые» вопросы современности можно наблюдать повышенное внимание к изучению истории, идейного наследия и политических проектов прошлого века - времени, когда Европа вступила в период глубокого
кризиса, который одни связывают с «эпохой модернизации», другие - с «восстанием масс», третьи - с кризисом «проекта Просвещения», затронувшего все стороны европейской жизни: экономические отношения, политический строй, социальный порядок и сами ценностные основы европейского общества. Сама критика либеральных ценностей эпохи Просвещения в трудах традиционалистов, европейских романтиков, сторонников «философии жизни», религиозных мыслителей, представляемая ранее как продукт реакционности, недальновидности, «предательства интеллектуалов», в свете развернувшихся в XX веке событий оборачивается первыми попытками глубокого и всестороннего осмысления новых европейских реалий. Не меньший интерес представляют такие сложные исторические феномены, как фашизм, большевизм, а также целый ряд других оригинальных идейных комплексов и возникших на их базе движений, таких как социальная доктрина Католической церкви (различные аспекты которой использовали политический режим А, ди О. Салазара, а также организации «Католическое действие», «Аксьон франсез» и др.), персонализм Э.Мунье, анархо-синдикализм Ж.Сореля, идеи немецких «консервативных революционеров», идеология европейских «новых правых», идеи «национал-коммунотаризма» и т.д., объединенных неприятием модерна, марксистских и либеральных ценностей, стремлением найти историческую альтернативу буржуазному или социалистическому (в его марксистском варианте) развитию.
Можно утверждать, что в конце XIX века в Европе начинает формироваться, а затем на протяжении XX века развивается мировоззренческий концепт «третьего пути»1 - концепт, раскрывающий образ направления социально-политического развития европейской цивилизации, альтернативного буржуазному и социалистическому.
1 Учитывая всю сложность и неопределенность концепта «третий путь», в данной работе под этим термином мы будем подразумевать по преимуществу совокупность политических идеалов, ценностных ориентации, установок и стиля действия различных социальных общностей.
Идея «третьего пути», подразумевающего отказ от ценностей модернизма и стремление к актуализации традиции, была обоснована в творчестве широкого круга мыслителей, стала затем смыслообразующим ядром национальных идеологий и программной целью общественных движений, а также нашла практическое воплощение в политических режимах ряда стран Западной Европы.
Особую актуальность в этом контексте приобретает изучение движений и идеологии «третьего пути» не столько с позиций их социально-классового состава, организационной структуры, политической техники, сколько с позиций выявления и анализа их фундаментальных, ценностных установок, их роли и места в западной политической культуре.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются общая эволюция и закономерности мировоззренческого концепта «третьего пути» в широком историческом континууме. Предметом исследования являются конкретные идеологии, технологии и политическая практика движений «третьего пути» ведущих западноевропейских стран в XX веке.
Хронологические рамки исследования определяются спецификой изучаемого предмета и этапами эволюции концепта «третьего пути». Он возникает и начинает формироваться в качестве самостоятельного идейного, интеллектуального феномена примерно в последней четверти XIX века, когда ведущие европейские страны вступают в период империализма и усиленной модернизации, а идеологическое первенство начинают оспаривать либерализм, во многом утративший свою былую привлекательность, и марксизм, ставший знаменем борьбы широкого социального движения.
К началу XX века концепт «третьего пути», как альтернатива либеральной демократии и социализму марксистского типа, продолжает развиваться, главным образом, в рамках интеллектуального течения, состоящего из разного рода кружков, групп, редакций печатных изданий. Зачатки политического движения в это время только начинают
формироваться. Ситуация меняется после первой мировой войны, когда, благодаря поддержке и участию демобилизованных фронтовиков, в Италии, Германии, Франции и других странах Европы появляются массовые политические движения, взявшие на вооружение идеи «третьего пути». Организационные и идеологические установки, влияние, степень радикализма этих движений значительно разнятся, но с этого момента можно говорить о «третьем пути» как полноценном политическом движении.
Следующий этап в развитии идеи «третьего пути» связан с периодом между двумя мировыми войнами. «Третий путь» реализуется как политический режим. Первым, в 1922 году, с приходом к власти Муссолини, сумело реализовать себя как политический режим фашистское движение, дав толчок развитию близких политических движений и партий в других странах. В 1933 году в Германии к власти пришли национал-социалисты. Годом раньше в Португалии установился режим Салазара, в основу которого были положены принципы католической социальной доктрины. С помощью Германии и Италии были установлены консервативно-националистические режимы генерала Франко и маршала Петена в Испании и во Франции.
После второй мировой войны идея «третьего пути» больше реализуется в рамках интеллектуальных течений, представленных последователями немецкой «консервативной революции», сторонниками франкизма, обновленным «Аксьон франсез», европейскими «новыми правыми».
Все это обуславливает необходимость обращения к фактам и событиям, относящимся к широкому временному диапазону. Отсюда достаточно условные и широкие хронологические рамки исследования, охватывающие не только весь XX, но и конец XIX века.
Степень изученности проблемы.
В отечественной исторической и политической науке пока не существует работ, в которых в комплексе рассматривались идейные истоки, идеологические и организационные аспекты движений «третьего пути». В советской историографии данная проблематика не имела самостоятельного
характера и изучалась, главным образом, в рамках общего исследования фашизма и правого экстремизма, часто отождествляясь с последними. В этой связи, несмотря на огромный круг работ, посвященных исследованию самых разных сторон этих сложных исторических явлений, степень изученности обозначенных в работе проблем остается крайне низкой. Тем не менее, следует отметить целый ряд фундаментальных, глубоких работ, в которых рассматриваются конкретно-исторические формы фашизма и дается его анализ как единого общественно-политического явления эпохи империализма. Они позволили диссертанту сформировать общие методологические подходы к исследованию движений и идеологий «третьего пути». Среди них работы Варги Е.С., Галкина А.А., Рахшмира П.Ю., Лопухова Б.Р., Филатова Г.С., Жигалова И.И., Бланка А.С., Михайленко В.И. и др.[1] Несмотря на то, что значительное внимание в данных работах уделяется анализу фашизма как политического режима и участию фашистских партий в политической борьбе конкретных стран, в них содержится анализ и оценка его ранних форм, так называемого протофашизма.
Идейные истоки фашизма довольно подробно изучены в работах одного из крупнейших отечественных исследователей консерватизма Рахшмира П.Ю., монографиях и статьях Одуева С.Ф, Бессонова Б,Н., Богомолова А.С., Филатова М.Н., Федотова А.В. и др.[2] Идейные и теоретические основания фашистской идеологии рассматривались данными авторами в рамках общей марксисткой критики европейской буржуазной философии и общественно-политической мысли. Но, несмотря на крайне высокую степень идеологизации данного круга вопросов, считаем важным подчеркнуть, что названными авторами, в целом, признается тесная связь фашизма (понимаемого в самом широком смысле слова, как альтернатива западной либеральной демократии и идеям марксистского социализма) с полноценным, самодостаточным, хорошо разработанным и внутренне
целостным комплексом идей и воззрений, глубоко укорененным в западной философии и культуре XIX-XX веков.
Начиная с конца 1980-х годов, тематика и методы исследований проблем фашизма становятся более разнообразными и диверсифицированными. Значительная часть работ, вышедших в последние два десятилетия, посвящена анализу фашизма с позиций теории тоталитаризма, в частности, следует назвать коллективный труд под руководством Драбкина Я.С. и Комоловой М.П., работы Кара-Мурзы С, Белоусова Л.С. [3] Однако данный подход мало что добавил в изучение такого феномена, как фашизм, а также идеологий и движений «третьего пути», кроме замены одних идеологических установок другими.
Еще одной темой, в рамках которой затрагиваются рассматриваемые в работе проблемы, является изучение коллаборационизма в межвоенный период и в годы Второй мировой войны. Здесь следует отметить многостраничную монографию Семиряги М.И., хотя, на наш взгляд, причины и истоки коллаборационизма, указанные исследователем: «сложная и противоречивая ситуация между мировыми войнами», «политическая нестабильность и нарушение моральных устоев в обществе» представляются нам слишком общими и поверхностными. [4]
Поскольку исследование идеологической компоненты тесным образом связано с философией и историей идей, большое внимание при написании данной работы было уделено анализу монографий и статей, посвященных истории зарубежной философии, философии культуры, философии истории. Среди наиболее значимых следует отметить работы Панарина А.С., Гулыги А.В., Сидориной Т.Ю., Караулина Т.Б., Гарина Э., Федоровой М.М., Фененко А.В., Кудрявцева В.А. и др. [5]
В последнее время появился ряд работ и статей, посвященных исследованию организационных и идейных основ крупных течений и движений «третьего пути»: «Аксьон франсез», немецкой «консервативной революции», среди них исследования Петрова В.А., Вульфсон Б.Л.,
Коваленко В.Т., Степанова Н.И., Солонина Ю.Н., Руткевича A.M., Алленова С.Г. и др. [6] Однако большинство этих работ представляют собой небольшие журнальные статьи и эссе, сопровождающие переводы и издания работ идеологов названных движений.
Богатый фактологический материал и ценные наблюдения содержатся в работах отечественных ученых по истории и общественно-политическому развитию отдельных европейских стран, таких как Драбкин Я.С., Ратиани Г.М., Наринский М.М., Кульбакин В.Д,, Борисов Ю.В., Смирнов В.П., Рубинский Ю.И., Коломиец Г.Н. и др. [7] Они позволяют рассмотреть социально-экономические, политические и идейные процессы в рамках отдельных государств на протяжении всего рассматриваемого периода, выявить общие и особенные черты их развития и проследить изнутри складывание и действие кризисных тенденций.
В силу того, что одним из важнейших идейных фундаментов идеологий и движений «третьего пути» является религия и, в частности, католицизм, значительную помощь при написании работы имели исследования, посвященные различным аспектам деятельности Католической церкви, роли и влиянию социальной доктрины католицизма. Среди них можно выделить работы Григулевича И.Р., Великовича Л.Н., Буниной З.Б., Гарнова В.А., Бургетте А.Р, Овсиенко В.Р., Пономаревой Л.В., Ковальского Н.А.. и др.[8]
В целом, характеризуя степень изученности проблемы в отечественной исследовательской литературе, можно сделать следующие выводы.
Во-первых, значительная часть работ, особенно советского периода, носит идеологизированный характер, что порой мешает формированию объективных оценок рассматриваемых в них явлений и процессов. В то же время нельзя не отметить, что последние по времени работы, посвященные вышеуказанным проблемам, продолжают эту традицию, заменив марксистский подход на более современные, модные теории того же тоталитаризма.
Во-вторых, отечественные исследователи, весьма расширительно трактуя фашизм, часто отождествляли и жестко увязывали с ним целый ряд самостоятельных, оригинальных идейно-политических течений, возникших в XX веке, что приводило к крайнему упрощению и обеднению подходов и научных результатов.
В-третьих, следует отметить, что большая часть работ посвящена рассмотрению идеологии и практики фашистских режимов в Германии и Италии, тогда как ранние формы фашизма в этих государствах и других странах Европы и особенно широкое «антимодернистское» течение конца XIX начала XX веков, в котором фашизм был лишь одним из направлений, остаются слабо изученными.
В-четвертых, отечественная историография, очень подробно и обстоятельно разрабатывающая социально-классовую и организационную структуру фашистских партий и движений и их аналогов после второй мировой войны, экономические, политические и идеологические аспекты возникновения и развития фашистских режимов, гораздо меньшее внимание уделяла их духовно-ценностным, культурным основаниям. Это в полной мере относится и к оценке роли церкви и религии в формировании личностных и общественных парадигм поведения. Тем не менее, в последнее время появляется целый ряд работ, пытающихся отойти от жестких детерминистских установок в исследовании фашизма и близких ему идеологий и движений. Это предопределило особенность современной литературы по данной проблематике, имеющей междисциплинарный характер.
В этих условиях можно констатировать, что, несмотря на усиливающееся внимание к рассматриваемым в работе проблемам, серьезных исследований и особенно новых подходов пока еще не появилось. Целый ряд тем остается очень слабо изученными, в частности, французский нонконформизм 1930-х годов и послевоенная идеология европейского национал-коммун отаризма.
Цель и основные задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в комплексном анализе и концептуально-целостном осмыслении развития идейно-политического содержания и организационных форм движений "третьего пути" как субъекта и участника западноевропейского политического процесса XX века. Для осуществления этой цели была предпринята попытка решить не только конкретно-теоретические, но и методологические вопросы обоснования эвристических возможностей социокультурного подхода к исследованию феномена "третьего пути".
Достижение этой цели потребовало решения следующих задач:
рассмотреть понятие "третий путь как концепт политологического исследования, определить конкретные методологические приемы и установки в анализе движений "третьего пути", их типологию и историческую периодизацию, охарактеризовать социально-исторические предпосылки и идейно-теоретические истоки формирования движений "третьего пути";
исследовать сущность идеологии и политики движений "третьего пути" во Франции;
выявить особенности "консервативной революции" в Германии как проекта "третьего пути";
показать специфику итальянского варианта "третьего пути";
раскрыть характерные черты иберийской версии "третьего пути";
охарактеризовать закономерности и тенденции развития движений "третьего пути" в Западной Европе после Второй мировой войны. Постановка проблемы.
Решение этих задач предполагало исследование методологических оснований концепта "третий путь" как совокупности политических идеалов, ценностных ориентации, установок и стиля действия различных социальных общностей; генезиса идейно-мировоззренческого комплекса "третьего пути", главных черт относительного единства движений "третьего пути".
Кроме того, важно было дать обобщенную характеристику базовых для движений "третьего пути" парадигм - неприятия идейного наследия Просвещения, либерализма, марксистского социализма. Неизбежна более детальная классификация основных целерациональных установок и ориентации социальных групп и общественных движений "третьего пути" -органицизма, элитизма, традиционализма и т.д. В уточнении нуждаются масштабы политического участия движений "третьего пути" в социально-политических трансформационных процессах в Западной Европе XX века.
В триаде: идейное течение - политическое движение - политический
режим, основной акцент в работе сделан на анализе первых двух этапов и
форм реализации концепта "третьего пути". Это обусловлено, во-первых,
высокой степенью изученности в исторической и политической науках
фашистских и близких к ним политических режимов, а, во-вторых, формы
и методы их функционирования мало что дают для решения поставленных
нами задач, являясь универсальными и весьма распространенными в
политической практике того времени, в том числе и демократических
государств. Учитывая широкий временной диапазон, масштаб и сложность
задач исследования, в работе главное внимание сконцентрировано на
наиболее крупных и самодостаточных идеологиях и движениях XX века,
внесших наибольший вклад в развитие идейно-мировоззренческого
комплекса и политической практики "третьего пути", а география
исследования ограничена ведущими континентальными
западноевропейскими державами: Францией, Италией, Германией, Испанией, Португалией.
Методологической основой диссертации являются:
общетеоретические политологические положения о системно-структурном подходе в познании сложных общественных реалий;
идеи взаимосвязанности и взаимообусловленности политических, социальных, идеологических факторов в политических процессах;
комплексное рассмотрение исторических обстоятельств формирования и эволюции политических идеологий и движений;
принцип временной дискретности, отвергающий жесткий детерминизм в развитии общества и восходящей линии его развития;
принцип реактивности, в котором выражается специфическая динамика культуры, предполагающая развитие последней по законам контраста в системе «вызов-ответ», нежели экстраполяции и преемственности;
принцип альтернативности, носящий объективный характер и обуславливающий равную возможность развития истории и политических систем по различным сценариям.
В диссертации использованы такие методы исследования как:
метод восхождения от абстрактного к конкретному;
принцип единства объективного и субъективного;
анализ и синтез источников и материалов;
историко-генетический подход, позволяющий проследить эволюцию изучаемого процесса во временной протяженности;
сравнительный метод;
структурализация, позволяющая выделить в изучаемом явлении системообразующие факторы;
различные приемы методологического анализа и классификации;
систематизация и обобщение полученных выводов и результатов.
Эмпирическая база исследования представлена теоретическими трудами представителей философских и идейно-политических течений, внесших вклад в развитие идеи «третьего пути», такими, как: Ж.де Мэстр, Л. де Бональд, Э.Ренан, И.Тэн, Ф.Ницше, А.Бергсон, Доносо Кортес и др. Анализ данной группы источников дает возможность выявить и рассмотреть идейные истоки и общие теоретические, философские основания «идеи
«третьего пути». В рамках этой группы следует особо выделить документы и материалы Католической церкви и, в частности, энциклики и буллы, касающиеся ее социальной доктрины. Важность этих источников обусловлена местом и ролью религии в идеологии «третьего пути», а также в силу того, что христианская социальная мысль была одним из принципиальных источников ее появления, передав ей такие фундаментальные идеи, как «корпоративизм» и «солидарность».
Работы и статьи IILMoppaca, М.Барреса, Ж.Сореля, Ж.Валуа, Э.Мунье, * Рамира де Маэсту, М. Унамуно, М. ван ден Брука, О.Шпенглера, К.Шмитта, Э.Юнгера, Э.Некиша, Маринетти, Г. Д'Ануннцио, Э.Коррадини, А. де Бенуа, Ж.Тириара и др. дают возможность проследить пути эволюции концепта «третьего пути», ее конкретные национальные формы.
Программные документы и периодические издания движений и организаций, возникших на базе концепта «третьего пути» или взявших его в качестве политической программы: «Аксьон франсез», революционный синдикализм, «молодые правые», «новые правые», «консервативная революция», футуризм и др., позволяют рассмотреть политические формы реализации концепта «третьего пути» и проследить его трансформацию на стадии политического движения, а также выявить организационные формы и методы политического действия.
Политические доктрины и программные документы ведущих политических сил, правящих партий, правительств и парламентских фракций позволяют выявить роль и место идеологий и движений «третьего пути» в политической системе рассматриваемых государств и Европы в целом, дают возможность рассмотреть механизмы и степень влияния на последнюю.
Научная новизна настоящего диссертационного исследования состоит в том, что автор впервые на основе обширного эмпирического материала осуществил комплексный политологический анализ идеологии и практики движений «третьего пути» в Западной Европе в XX веке. В диссертации представлены новые способы обоснования их единства,
включающие, в частности, выделение фундаментальных мировоззренческих установок, как главного элемента такого единства. На основе сравнительного анализа широкого круга конкретных политических доктрин в области рассматриваемой проблематики сделан вывод об их специфике и взаимодополняющем характере. В работе уточняются некоторые не совсем корректные подходы и оценки, существующие в отечественной литературе, и вводятся в научный оборот целый ряд оригинальных источников. К наиболее существенным результатам работы относятся:
Определение места и роли концепта «третьего пути» и построенных на его основе движений и идеологий в западноевропейском политическом процессе и политической культуре XX века. На целом ряде репрезентативных примеров автор показывает, что данный концепт несет в себе комплекс воззрений и духовно-ценностных оснований, определяющих миссию, цель и характер существования и развития европейской цивилизации, явившись ответом на те кризисные явления, с которыми последняя столкнулась на рубеже XIX-XX веков.
Выявление и анализ основных направлений и этапов эволюции исследуемых движений и идеологий, а также факторов, определяющих этот процесс в широком временном континууме. В частности, отмечается отказ данных движений от политики «прямого действия» и перенос основной своей деятельности в плоскость идейной борьбы, а также создание единой сети организаций, выходящих за рамки не только национальных государств, но и европейского континента.
Анализ целого ряда идейно-политических течений, таких как французский нонконформизм, европейский национал-коммунотаризм и т.д., которые оставались слабо или совершенно неизученными в отечественной политической науке.
В научный оборот введены оригинальные документы деятельности
идейно-политических течений и движений «третьего пути». Среди
них - ранние политические работы Ю.Эволы, А.Марка, Э.Некиша,
Ж.Тириара; периодические издания организаций «Новый порядок»,
«Молодая Европа», «Кружок Прудона» и т.д.
Практическая значимость исследования состоит в том, что:
теоретическое осмысление идей и концепций «третьего пути» позволит осознать пределы и логику протекания фундаментальных политических процессов в рамках современной цивилизации;
его результаты могут быть использованы в процессе практической разработки альтернативных сценариев и парадигм развития отдельных государств и целых сообществ;
результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе в виде специальных курсов и включения отдельных тем в основные курсы, читаемые на гуманитарных факультетах вузов.
Положения, выносимые на защиту.
1. Вводимый диссертантом термин «третий путь» обозначает не
движения и идеологии, эклектично вобравшие элементы марксизма и
либерализма (социал-демократия) или уклоняющиеся от данного
противостояния, а те движения, которые вместо выбора между двумя
полюсами данной дилеммы выносят их за скобки, стремятся проникнуть к
первичной реальности или первичной интенции. Третий путь - это разрыв с
философией модерна, полагающейся на прогресс, это путь «возвращения»,
который не следует понимать в буквальном историческом смысле и
связывать с определенным порядком, а скорее нормативно, как постижение
законов предустановленного порядка.
2. Идеология «третьего пути» является самостоятельным, целостным и
концептуально оформленным комплексом различных идей и воззрений,
базирующимся на ряде общих духовно-ценностных оснований, определяющих миссию, цель и характер существования и развития европейской цивилизации, явившись во многом ответом на те вызовы, с которыми столкнулась последняя на рубеже XIX-XX веков.
3. Главным источником, отправной точкой и методом ее формирования
является глубокая, всесторонняя, радикальная критика всего комплекса идей
Просвещения, того социального, экономического, политического и
идеологического порядков, которые на нем основаны. Однако данная
критика не отрицает такие базовые для человеческого общества категории,
как свобода, труд, собственность и др., наполняя их собственным
содержанием.
4. Несмотря на многообразие форм и методов реализации идей
«третьего пути», обусловленных национальными особенностями и
конкретной исторической ситуацией, существует ряд общих
мировоззренческих принципов, к которым относятся: органицизм, элитизм,
^, признание абсолюта, предустановленного порядка вещей, примата традиций
и т.д.
5. В своем развитии идея «третьего пути» проходит ряд
последовательных этапов: идейное течение до первой мировой войны,
политическое движение и политический режим в межвоенный период. После
второй мировой войны, с крушением фашистского и национал-
социалистического режимов, идеология «третьего пути» существует,
главным образом, как идейно-политическое течение в лице европейских
«новых правых».
6. Идеологии «третьего пути» на современном этапе не теряют своей
значимости, продолжая пополнять и совершенствовать свой идейный багаж,
определяя свою цель как выработку альтернативных путей развития
современной цивилизации.
* 7. Из двух парадигм современной духовной истории мира -
культурологической, связанной с реабилитацией богатейшего наследия
существующих цивилизаций, и духовно-религиозной, нравственной, связанной со спасением мира - рассматриваемые нами движения «третьего пути» наибольшее значение придают первой,
8. Социал-дарвинизм, расизм и антисемитизм не являются определяющими для характеристики данных движений и идеологий.
Апробация работы.
Основные положения и результаты исследования были представлены диссертантом в докладах и выступлениях на международных и российских научных и научно-практических конференциях и семинарах: Актуальные проблемы американистики (ННГУ, Нижний Новгород 1999г., 2001г., 2002г., 2003г., 2005г.); «Регион в составе Федерации: политика, экономка, право»(Нижний Новгород, 1997г.), «Международные отношения в XXI веке: новые действующие лица, институты и процессы» (Москва 2000г.), «Изменяющаяся роль государства и международных организаций в современном мире» (ННГУ, Нижний Новгород 2003 г.); IV Российский философский конгресс (Москва 2005 г.); «Место России в трансформирующейся системе международных отношений» (Москва 2002г.), XVIII международный семинар по проблемам регионализма (Сен-Венсент, Италия 1997), XXIX сессия Академии Мира и Международной Безопасности (Монако, 1997 г.), «Диалог культур и цивилизаций в современном мире» (Париж, Франция, 2002 г.).
Работа была апробирована в процессе преподавания общих и специальных дисциплин на историческом факультете Арзамасского государственного педагогического института им. А.П. Гайдара, факультете международных отношений ННГУ им. Н.И. Лобачевского, в рамках международных европейских летних школ (Арзамас 1998 г., Пермь 2001 г., Ростов на Дону 2002г.). Материалы диссертации обсуждались на кафедре международных отношений ННГУ им. Н.И Лобачевского.
Основные положения диссертации получили отражения в четырех монографиях, ряде учебных пособий и статей, опубликованных, в том числе, в изданиях, рекомендованных ВАК.
Структура работы находится в соответствии с поставленными исследовательскими задачами. Она состоит из введения, шести глав и заключения.
К проблеме типологии движений «третьего пути»
Несмотря на большое количество исследований и материалов, до сих пор отсутствует четкая общепринятая позиция относительно причин появления данных идеологий и движений, их места на политическом ландшафте отдельных стран и Европы в целом, критериев и принципов их типологии.
При решении этих задач значительная часть исследователей (а сегодня можно говорить о неком либеральном консенсусе и, в частности, в историографии) использует проверенные схемы, как, например, деление политического и идейного спектра на «правый» и «левый», «консервативный» и «либеральный», применяются общие теории тоталитаризма или фашизма, но чаще все это присутствует вместе, что только усугубляет данную ситуацию Для того чтобы разобраться в этой проблеме, необходимо для начала рассмотреть сильные и слабые стороны существующих схем.
Наиболее распространенным подходом к решению вышеуказанных проблем остается использование классического деления политических идей, движений и партий на «правые» и «левые». Однако этот подход сразу обнаруживает ряд существенных недостатков.
Во-первых, данная схема значительно упрощает и нивелирует идейную и организационную специфику указанных идеологий и движений, а сами определения, которые им даются, заключают в себе противоречия (например, «правые революционеры», «консервативные революционеры», «новые правые», «новые левые» и т.д.).
Во-вторых, вызывает серьезные сомнения использование данной схемы в качестве универсальной шкалы и инструмента при научном анализе, поскольку деление политических сил на «правых» и «левых» связано с конкретной ситуацией и эпохой в истории Франции, а именно расстановкой сил в Национальной ассамблеи 28 августа 1789 года при голосовании о праве вето короля. И, несмотря на то, что на рубеже XIX-XX вв. в парламентах других европейских государств возникали правые и левые парламентские партии, говорить об аналогиях можно с большой натяжкой. Совершенно понятно, например, что данная схема не применима для британской и американской парламентских систем и в целом для политической культуры этих стран.
В-третьих, довольно часто использование этого термина, который имеет уже определенную эмоциональную окраску, зависит от позиции самого исследователя либо от текущего момента.
Значительная часть исследователей определяет вышеназванные движения и близкие к ним термином «крайне правые». В то время как сам термин «крайне правые» не определен и объединяет, в свою очередь, достаточно сложный и противоречивый конгломерат идеологий, партий и движений. И здесь уместны все те претензии, которые предъявляются в целом к делению «правый-левый».
В книге «Крайне правые во Франции с 1900 года до наших дней» Анна-София Шебель-д Апполония рассматривает три основных позиции по вопросу об определении и типологии движений крайне правого спектра.[1] Первая принимает во внимание содержание доктрины и разрабатывает таксономию, которая делает акцент одновременно на разнородности программ и на нескольких общих знаменателях. Ж.-К. Петифис в своем труде, посвященном крайне правым во Франции, различает, таким образом, три течения: традиционализм, национализм и фашизм, уточняя, что эти категории связаны друг с другом и что то или иное движение может находиться на точке пересечения (границе) двух составляющих.[2] Это взаимопроникновение делает весьма затруднительным установление четких границ. Кроме того, подразделение каждой категории (национализма, традиционализма и фашизма) усложняет подход к этому политическому течению, разбитому на множество тенденций. В свою очередь Ф.Бержерон и ПВильжье, признавая, что попытки типологии сталкиваются с множеством трудностей, выводят как отличительные критерии три ценностные категории: любовь к Родине, стремление к большей социальной справедливости и требование сильной власти. [3]
Вторая учитывает не просто содержание доктрины, но также роль движений в политической системе. Для Ф.Борелла принципиальная характеристика крайне правых заключается в том, что они находятся вне партийной системы. Согласно ему, крайне правыми необходимо считать «политические группы и образования, которые находятся вне политической системы, отказываются от захвата власти путем участия в выборах, хотят разрушить ее и подвергают постоянной атаке сам принцип ее существования». Это классификация путем исключения из политической системы является недостаточной, так как некоторые союзы (лиги) 1920-1930-х гг., как, например, «Французское действие», не говоря уже о крайне правых организациях после Второй мировой войны, принимали участие выборах различного уровня и рассматривали таковые как один из путей получения власти. Сам Ф.Борелла, впрочем, признает, что, кроме групп «прямого действия», сторонников насилия и роялистского течения, не признающих выборы, существуют законопослушные и парламентские течения в лагере крайне правых. [4]
Доктрина интегрального национализма Шарля Морраса
«Аксьон франсез» возникает на развалинах первых националистических лиг конца XIX - начала XX века, благодаря группе интеллектуалов, "антидрейфусаров", объединившихся вокруг Мориса Пужо и Анри Вожуа с тем, чтобы выработать основные принципы и направления национального возрождения. Это очень примечательный факт, так как до этого подобного рода организации не придавали большого значения выработке собственной идеологии. «Аксьон франсез» - первая организация, которая повела борьбу на идейном фронте и сумела сформировать свою собственную идеологическую систему, что и позволило ей быть одной из самых влиятельных организаций Франции на протяжении более чем сорока лет.
Важнейшую роль в формировании самого движения и, особенно, его идеологии сыграло «дело Дрейфуса». Поначалу оно было исключительно судебным, но очень быстро превратилось в источник глубочайшего политического кризиса. Оно разделило Францию на два мира, причем далеко не по политическим, а по мировоззренческим, ценностным критериям, что дало толчок к определенному синтезу порой весьма противоречивых и антагонистичных идей. «Дело Дрейфуса» завершило эру «оппортунистической республики» и обозначило начало радикализма.
«Дело Дрейфуса» обычно излагается только с одной стороны, а именно осуждение еврея, сопровождающееся антисемитской кампанией в прессе. Что касается последнего, то здесь необходимо уточнить, что обвинение капитана Дрейфуса было предъявлено не антисемитскими или националистическими лигами вроде «Лиги патриотов», а военным трибуналом. Тогда семья Дрейфуса, убежденная в невиновности капитана, стала добиваться пересмотра приговора, призвав на помощь влиятельные еврейские круги, а сбор материалов, показывающих, что Дрейфус невиновен, сопровождался сомнительными денежными операциями и подкупом журналистов. Это положило начало разговорам о деятельности «еврейского синдиката». Странный компромисс, которым закончилось данное дело, и который был призван успокоить французское общество, еще больше обострил ситуацию. Несмотря на то, что военный суд подтвердил виновность Дрейфуса, он был помилован новым президентом Эмилем Лубе, что «антидрейфусарами» было понято как оправдание шпиона под давлением «синдиката» и купленных им политиков.[1]
Однако за «делом Дрейфуса», которое столько времени будоражило Францию, стоял острейший конфликт между реальными политическими силами. «Франция была в то время, - как справедливо отмечал А.М.Руткевич, - единственной европейской страной с массовой демократией, открытым противостоянием элит в условиях, когда партийная система еще не была отработана, когда немалое влияние сохранили монархические круги, опирающиеся на поддержку церкви (а это огромная армия избирателей), но и все более возрастающим влиянием организованного рабочего движения».[2] Сохранению республики помогало то, что оба движения - монархическое и социалистическое - были расколоты. Даже марксисты Гед и Жорес не находили точек соприкосновения, не говоря уже о сохранившемся серьезном влиянии сторонников идей О.Бланки и Ж.Прудона.
К 1890 году противостояние в правящем лагере, казалось, было преодолено. Президент Ф. Фор вполне устраивал большинство монархистов и армию. Были убраны лица, связанные с громкими скандалами, в частности, в деле с панамским каналом, кризис "буланжизма" был преодолен. Одновременно католические круги смиряются с республикой, что было обусловлено, с одной стороны, появлением социальной доктрины Католической церкви и реформами Льва XIII, с другой - страхом перед усилением социалистического движения и его радикализацией. Страна впервые с 1871 года получила определенную передышку и возможность спокойного развития. История с Дрейфусом получила такое развитие именно потому, что и крайне правые, и радикалы увидели в ней возможность для укрепления своих позиций. Политическим это судебное дело стало тогда, когда радикалы во главе с Клемансо решили воспользоваться им, чтобы вернуться во власть. Союзниками последних стали социалисты, получившие за это ряд министерских портфелей, что было невозможно при власти консервативного большинства. Главными пунктами программы радикалов было установление полного контроля над армией и максимальное ограничение церковного влияния, которую и принялись яростно осуществлять после победы.
Освальд Шпенглер и закат Европы
Сводить мысль Шпенглера к идеологическим концепциям или простой критике современного либеральной демократии было бы неверно. Однако помимо философии истории он являлся одним из наиболее влиятельных публицистов и идеологов немецкой «консервативной революции». Собственно толчком к написанию главного труда Шпенглера Закат Европы послужил марокканский кризис 1911 года, когда немецкая канонерка «Пантера» совершила нашумевший поход в порт Агадир, чтобы продемонстрировать Франции, что Германия не намерена более поступаться своими интересами в Африке. Шпенглер рассматривал этот кризис как поворотный пункт своего духовного развития, когда всемирно-исторические перспективы представились ему в неожиданном сочетании: «Я увидел современность - грядущую мировую войну - в совершенно ином свете. Это уже не было единственное в своем соединение случайных, зависящих от национальных настроений, личных влияний и экономических тенденций фактов, на которых историк с помощью какой-либо причинной схемы политического или социального характера создает видимость единства и объективной необходимости: это был тип исторического стыка времен, занимавшего биографически предопределенное в ходе столетий место в точно очерченных границах большого исторического организма».[1]
Работа над первым томом продолжалась около шести лет и была закончена в апреле 1917 года. Шпенглер превратился в философа и пророка, имя которого было у всех на устах. Только в 1921-1925 годах в Германии вышло 35 работ о нем и его произведении. [2]
Исходным пунктом философии истории Шпенглера стал отход от традиционной схемы периодизации истории на Древний мир, Средние века и Новое время, которую он считал «невероятно скудной и бессмысленной». Он отказался считать только Европу эталоном исторического измерения. Для всемирной истории арабская, индийская, вавилонская, мексиканская, китайская и египетская культуры имеют такое же значение, как и античность и западный мир.
Средством познания истории Шпенглер объявил метод аналогии: «Средство для познания мертвых форм - математический закон. Средство для понимания форм живых - аналогия». Таким образом, культуры представляют собой «живую природу», растения, животные и человек подчинены ее «органической этике». Поэтому «юность, подъем, расцвет, упадок» - это не выражение субъективных оценок, а «объективные определения органического состояния».[3]
Другим важным понятием шпенглеровской философии истории является понятие «одновременности», согласно которому, стадии развития одного культурного мира можно определить по аналогии с существующими. Для сравнительной морфологии культур, которую Шпенглер рассматривал как конечную цель своей концепции, этот феномен «одновременности» становился ключом, позволяющим открыть «генетический код» любой отдельной культуры.
В то же время в основе любой культуры, согласно Шпенглеру, лежит определенный рок, судьба, в каждом случае неповторимые и уникальные, которые направляют ее развитие и к которым невозможно подходить с позиций доказательств и объяснений. Таким образом, из сферы науки, с ее принципом причинности, мыслитель попадает в область мифа, с понятиями и символами которого научное мышление несовместимо. По мнению Шпенглера, рациональное мышление и логика в принципе доступны каждому, поэтому естественные науки демократичны. Тогда как истинный историк, прежде всего, чувствует и переживает ход исторического процесса, а такая инстинктивная интуиция - привилегия избранных. [4]
Мировая история для Шпенглера - это совокупность восьми отдельных структур, не имеющих между собой ничего общего. Причем каждая a культура исполнена сама по себе, а все они вместе взятые не имеют смысл. «Что касается «цели человечества», - отмечал Шпенглер, - то я являюсь основательным и решительным пессимистом. Человечество для меня - лишь зоологическая величина. Я не вижу не прогресса, ни цели, ни пути человечества, кроме как в головах западноевропейских филистеров-прогрессистов. Я даже не вижу единого духа и еще меньше - единства стремления, чувства и разумения у этой голой массы населения. Только в истории отдельных культур вижу я осмысленное направление жизни на цель, вижу я единство души, воли и переживания. Это есть нечто органическое и фактическое, но зато оно содержит то, чего желали, достигали, содержит также снова новые задачи, которые заключаются не в этических фазах и обобщениях, а в осязательных исторических целях». [5]
Осмысление истории, предпринятое Шпенглером, не было единственной и окончательной целью философа. Оно было необходимо для понимания современной ситуации и поиска нового смысла. Отсюда политические работы и публицистика Шпенглера, представленные в «Годах решений», «Человеке и технике» и особенно «Пруссачестве и социализме», имеют столь же принципиальное значение. Последняя работа была написана в 1919 году, вскоре после подписания Версальского договора и провозглашения Веймарской республики. Это эссе явилось, по мнению А.М, Руткевича, одним из первых документов «консервативной революции».[6] Сам Шпенглер хорошо понимал то место, которое занимает «Пруссачество и социализм»: «Так переживалась нами самая глупая и самая трусливая, самая безыдейная революция в мировой истории. Из отвращения и ожесточения по ее поводу летом 1919 года возникла книга «Пруссачество и социализм», содержавшая в себе ставшее знаменитым описание этой революции, вызвавшее крики ненависти и мне никогда не прощенное. С этой книги начинается национальное движение».[7]
