Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ВНУТРЕННИЙ ДИАЛОГ И РЕФЛЕКСИЯ В СИСТЕМЕ СОЗНАНИЯ ЛИЧНОСТИ с.11
1.1. Специфика и основные направления исследований внутреннего диалога с.11
1.2. Общение и диалог с.24
1.3. Диалог и внутренний диалог как формы коммуникации и аутокоммуникации с.27
1.4. Внутренний диалог как вид внутренней речи с.30
1.5. Смысл и значение в системе сознания. Понятие контекста с.33
1.6. Смысловой подход к описанию личности с.38
1.7. Смысловая стдуктура сознания с.45
1.8. Рефлексия в структуре сознания личности с.47
1.9. Резюме и выводы с.51
ГЛАВА 2. МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РЕЧЕВЫХ ПРОЦЕССОВ с.54
2.1. Методология и методы исследования диалога в структуре коммуникации с.54
2.2. Принципы языковой организации диалогической речи и методы их исследования с.59
2.2.1. Параметры, обеспечивающие координацию действий и высказываний собеседников с.60
2.2.2. Параметры, обеспечивающие единство высказываний с.62
2.2.3. Лингвистические индикаторы, определяющие минимальную диалогическую единицу с.63
2.3. Методология и методы исследований психоаналитических текстов с.65
2.4. Резюме с.77
ГЛАВА 3. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ВНУТРЕННЕГО ДИАЛОГА И РЕФЛЕКСИИ с.79
3.1. Эмпирическое исследование вербализованного внутреннего диалога на материале психоаналитических текстов с.79
3.1.1. Цель, гипотеза и задачи исследования контекстов вербализованного внутреннего диалога с.79
3.1.3. Методика определения внутренне диалогических фрагментов текста с.85
3.1.3.1. Разработка и апробация методики с.85
3.1.3.2. Результаты и обсуждение с.90
3.1.4. Методика анализа контекстов... с.91
3.1.4.1. Принципы определения и качественный анализ тем и контекстов (подтем) высказывания с.91
3.1.4.2. Количественный анализ тем и контекстов (подтем) высказывания с.99
3.1.4.3. Результаты анализа контекстов и выводы ..с.100
3.1.5. Применение метафоры «внутренний собеседник» к анализу внутреннего диало
га с.103
3.1.5.1. Теоретическое и эмпирическое содержание метафоры «внутренний собеседник с.103
3.1.5.2. Обсуждение результатов и выводы с.107
3.2. Эмпирическое исследование рефлексии на материале психоаналитических текстов.. л с.111
3.2.1. Качественные и количественные характеристики рефлексивного процесса с.111
3.2.1.1. Методика определения рефлексивных уровней высказывания с.111
3.2.1.2. Выводы с.119
3.2.2. Особенности рефлексивных уровней вербализованного внутреннего диалога..
с.120
3.2.2.1. Методика количественного анализа рефлексивных уровней внутренне диа
логического и внутренне монологического текстов с.120
3.2.2.2. Обсуждение результатов анализа рефлексивных уровней и выводы с.121
3.3. Выводы по эмпирической части... с.128
ОБЩЕЕ ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ с.129
ОБЩИЕ ВЫВОДЫ с.143
ЗАКЛЮЧЕНИЕ с.144
ЛИТЕРАТУРА с.145
ПРИЛОЖЕНИЯ с.158
- Специфика и основные направления исследований внутреннего диалога
- Методология и методы исследования диалога в структуре коммуникации
- Эмпирическое исследование вербализованного внутреннего диалога на материале психоаналитических текстов
Введение к работе
Актуальность проблемы. Процессы взаимодействия субъекта с реальностью, организации им своей картины мира и ее постоянного преобразования представляют неизменный интерес для исследователей. Немаловажную роль в этих процессах играет внутренний диалог как способ функционирования сознания. Исследование внутреннего диалога предполагает обращение к широкому кругу взаимосвязанных с ним феноменов: сознания и его смысловой сферы, самосознания, внутренней речи, рефлексии, общения, влияния культурной среды на формирование индивидуальности.
Диалогичность признается важной характеристикой сознания в рамках ряда концепций: М. М. Бахтина, В. С. Библера, М. Бубера, А. А. Ухтомского, Л. С. Выготского, А. В. Брушлинского, В. В. Столица, А. Б. Орлова, Е. В. Улыбиной, В. В. Знакова, А. У. Хараша; в психоаналитической традиции (3. Фрейд, Ш. Ференци, М. Кляйн).
Теоретический анализ психологической, философской и психотерапевтической литературы формирует представление о внутреннем диалоге как о феномене сознания, самосознания, мышления и речи {Выготский, 1996; Пиаже, 1969; Лурия, 1979; Ухтомский, 1973; Верч, 1996; Брушлинский, 1979, 1996; Кучинский, 1988; Петренко, 1997; Визгина, 1987; Соколова, Бурлакова, 1997; Бурлакова, 1996; Знаков, 1998; Орлов, 2002; Нуркова, 2000), как о неотъемлемой составляющей ИСС и механизме их возникновения и развития {Россохин, 1993, 1996, 1997); как о психотерапевтическом приеме {Орлов, 2002; Перлз, 1993; Россохин, 1993, 1999); как о приеме художественного изображения внутреннего мира литературных героев {Бахтин, 1972, 1979, 1996); как о механизме поиска и определения субъектом своей жизненной позиции {Библер, 1981; Бубер, 1993; Копьев, 1990, 1992; Флоренская, 1994).
Зарубежные исследователи, анализируя, по сути, феномен внутреннего диалога, тем не менее, для его обозначения используют термин «внутренняя речь», не отличая его от последней. Учитывая эту особенность, мы различаем российские и зарубежные исследования. Зарубежные исследования группируются вокруг нескольких тем: латентной диа-логичности организации нарратива {Labov, Waletzky, 1967; Labov, Fanshel, 1977; Prince, \982; Singer, 1990; Polkinghorne, 1991; Брокмейер, Xappe, 2000; Xappe, 1993, 1996); исследования перерабатывающей информацию функции внутреннего диалога в процессе обучения (Питер Коуд {Coad, 1994-1995)); значения внутреннего диалога в процессах самосознания и протекания эмоций - Жан Вандель (JVandel, 1990); ІІІанас Роф (Rauf 2003) отмечает ведущую роль внутреннего диалога в процессах предвидения возможного развития текущей ситуации, в эмоциональных переживаниях и их психологическом преобразова-
5 ний. Внутренний диалог рассматривается как лингвистическая единица и предмет лингвистического исследования (Владимир Туманов {Jumanov, 1997)). Проводится анализ внутреннего диалога в концепциях Бахтина и Выготского: Ален Чейн и Донато Тарулли (Cheyne, Tarulli, 1999), изучая работы как североамериканских (Козулин; Сэмпсон; Верч), так и российских ученых (в частности, Радзиховского, 1985; Зинченко), обращающихся к концепциям Бахтина и Выготского, отмечают попытки развития культурно-исторической модели сознания.
Г. Херманс (Hermans, 1987, 2001) предлагает концепцию диалогической структуры «Я». Эта структура имеет социальное и культурное происхождение, она формируется в диалоге со значимыми другими. Опираясь на концепцию полифонического сознания Бахтина, Херманс и его последователи выделяют в структуре «Я» множество относительно самостоятельных «голосов» («Я-позиций»), которые ранее представляли собой участников некоторых социальных отношений. Каждая из этих позиций выражает различные части личностного сознания, порождая соответствующие им воспоминания или истории (нарративы).
С нашей точки зрения, внутренний диалог - механизм взаимодействия смысловых позиций сознания. Смысловые позиции - зафиксированное в форме относительно устойчивых смысловых образований личностное и (или) эмоциональное отношение субъекта к значимым событиям, обстоятельствам, людям, взаимоотношениям.
В отечественных эмпирических исследованиях внутреннего диалога (Кучинский, 1988; Визгина, 1987; Россохин, 1993; Соколова, Бурлакова,\991; Бурлакова, 1996; Россо-хин, Измагурова, 2000 а, 2000 б) отмечается трудность четкого обозначения этого феномена как реального жизненного процесса. Трудность его изучения заключается в сложности формализации исследовательских методик и точного определения эмпирической подоплеки теоретического понятия.
В эмпирической части настоящей работы мы анализируем феномен вербализованного внутреннего диалога во взаимосвязи с содержаниями сознания субъекта -умственными и чувственными образами, отражающими его жизненный опыт, - и личностной организацией. Исследование этого феномена актуально не только с точки зрения теоретических разработок, но и применения его результатов для практических целей: личностного саморазвития и психотерапевтического воздействия.
Практическая работа проводилась с применением формализованных методик анализа речи, а именно ее латентных характеристик. В настоящее время в психологии и лингвистике, а также в смежных дисциплинах увеличивается количество исследований латентных характеристик речи: таких как подтекст, социальный контекст, скрытый смысл
высказывания (Казанская, 1996; Калмыкова, Мергенталер, 1998; Латынов, 1996; Новиков, 1983; Павлова, 1996; Luborsky L., Crits-Christoph, 1998; Luborsky L, Popp, Luborsky E„ Mark, 1994 и др.), и связанных с ними психологических процессов и личностных черт.
Объект исследования: письменные транскрипты психоаналитических сессий - диалогов пациента и психоаналитика.
Предмет исследования: различие внутренне диалогического и внутренне монологического текста.
Цели исследования - 1) определить механизмы и результаты функционирования внутреннего диалога; 2) изучить взаимосвязь внутреннего диалога и рефлексии; 3) разработать методику анализа внутренне диалогического и внутренне монологического текста.
Заметим, что эмпирически исследовался феномен вербализованного внутреннего диалога - то есть выраженного во внешней речи, внешне наблюдаемого взаимодействия смысловых позиций сознания субъекта.
С целью теоретического и эмпирического анализа феномена вербализованного внутреннего диалога мы обратились к понятию контекста, подразумевая под ним не только контекст высказывания (в таком узком смысле он выступает в ходе анализа текста), но и любые событийные, ситуативные условия, характеристики взаимоотношений со «значимыми другими», упоминаемые субъектом в речи. Эти условия и взаимоотношения формируются им на протяжении жизни, а также моделируются в сознании.
Гипотеза исследования состоит в том, что появление контекстов большей частью происходит именно в текстах вербализованного внутреннего диалога, направленного на преобразование личностно и эмоционально значимых содержаний сознания и самосознания субъекта. В то время как во внутренне монологическом тексте присутствуют подтемы, не являющиеся контекстами. Отличие контекстов от подтем состоит в том, что контексты привносят новый смысл в содержание темы: в них выражается отношение субъекта к происходящему, эмоции и чувства, тема вводится в контекст переживаний. Преобразования смысловой сферы личности осуществляются в форме появления новых контекстов для прежних тем, а также в результате трансформации прежних смысловых позиций в новых контекстах.
Сама возможность этих процессов обусловлена диалогичностью сознания и самосознания. Диалогичность определяется вовлеченностью субъекта в различные системы свя-
7 зей с окружающим миром, что обеспечивает возможность существования нескольких точек зрения на окружающий и внутренний мир {Стопин, 1983; Улыбипа, 2001). Задачи исследования:
провести теоретический анализ понятий «внутренний диалог», «внутренняя речь», «рефлексия», «сознание»; «контекст»; «общение», «диалог», «смыслообразование»; и их взаимосвязи.
Определить индикаторы актуализации вербализованного внутреннего диалога в тексте.
3) Провести сравнительный количественный и качественный анализ контекстов
внутренне диалогических и подтем внутренне монологических текстов.
4) Исследовать виды и значение рефлексии в процессе функционирования вербали
зованного внутреннего диалога.
Методы исследования:
1). Эмпирическое качественное определение признаков актуализации вербализованного внутреннего диалога: появление в тексте я -, ты - высказываний и (или) присутствие нескольких несовпадающих (в частности, противоположных) смысловых позиций.
2). Качественная индикация внутренне диалогических фрагментов текста на основе выявленных признаков.
3). Авторская методика анализа внутренне диалогических и внутренне монологических текстов на основе теоретического исследования внутреннего диалога и рефлексии, изучения и работы с уже существующими методиками анализа речевых сообщений (таких как дискурс-анализ, интент-анализ, CCRT, метод ментальных карт). В обоих видах текста идентифицировались и сравнивались: качественное и количественное разнообразие контекстов (подтем) тем фрагментов текста; рефлексивные уровни высказывания.
Контексты и подтемы, рефлексивные уровни высказывания кодировались в качестве контент-аналитических единиц с последующим определением абсолютной и относительной частот их встречаемости и применением к ним методов математической статистики.
Достоверность данных, полученных в работе, обеспечивается теоретической обоснованностью работы, значительным объемом эмпирического материала (150 с. текста письменных транскриптов психоаналитических сессий), совмещением качественного и количественного анализа. Использовались следующие математические методы обработки данных: описательная статистика, статистическая оценка значимости различий внутренне диалогического и внутренне монологического текстов, факторный анализ. Данные обрабатывались в статистических пакетах SPSS 10.0.5 и STADIA 6.2.
Научная новизна: обозначены основные функции внутреннего диалога; теоретически исследован и эмпирически выявлен механизм осуществления такой функции внутреннего диалога как порождение и преобразование смысловых позиций сознания - возникновение качественно новых и трансформация прежних контекстов тем в ходе внутреннего диалога. В дальнейшем эти контексты становятся темами внутренне диалогического и внутренне монологического текстов.
Выявлены ключевые и второстепенные для эмпирического анализа признаки актуализации вербализованного внутреннего диалога в высказывании. Эмпирически подтверждены индикаторы вербализованного внутреннего диалога как вида озвученной внутренней речи (наличие я-, ты- высказываний, смысловая и синтаксическая свернутость). Критерий, отличающий внутренний диалог от внутренней речи - наличие несовпадающих (2-х и более) смысловых позиций в его структуре. Показано, что смысловые позиции не обязательно должны быть противоположными.
На основе теоретико-эмпирического анализа разработано представление о четырех уровнях рефлексии. Практическое применение метафоры «внутреннего собеседника» к исследованию текста позволило различить и понять значение рефлексивных уровней в ходе внутреннего диалога.
Разработаны и апробированы методики: идентификации внутреннего диалога в тексте, исследования контекстов вербализованного внутреннего диалога и уровней рефлексивного процесса.
Теоретическая значимость исследования: выявлены и эмпирически подтверждены: 1) важные функции внутреннего диалога - смыслообразование, формирование мировоззрения, самоопределение субъекта, организация картины мира, развитие сознания; 2) такие признаки проявления вербализованного внутреннего диалога в устной речи, как смысловая «свернутость», эмоциональная насыщенность высказываний; наличие несовпадающих (2-х и более) смысловых позиций. Определено различие понятий «внутренний диалог» и «вербализованный внутренний диалог». Выявлено, что в ходе вербализованного внутреннего диалога зарождается новое содержание текста (сначала в форме новых контекстов темы), с помощью которого прежние вопросы переносятся в новое смысловое поле, в иную социальную ситуацию.
Предложены описательное, структурно-процессуальное и функциональное определения внутреннего диалога.
9 Эмпирический анализ текстов психоаналитических сессий с применением понятия «контекст», метафоры «внутреннего собеседника» раскрывает взаимосвязь особенностей внутреннего диалога, его рефлексивных процессов и личностно-смысловой сферы. Во внутреннем диалоге рефлексивные процессы в большей степени поддаются изменению и оказываются совместимы с эмоциональными переживаниями.
Практическая значимость исследования: результаты проведенного исследования, а также разработанные и апробированные методики анализа текста позволяют рассматривать латентные характеристики устной и письменной речи в различных сферах человеческой деятельности: исследовать индивидуальные особенности речи; определять меру расположенности субъекта к восприятию реальных характеристик собеседника, либо, напротив, к проецированию на него своих представлений; диагностировать внутреннее время, в котором находится человек в данный момент (прошлое, настоящее, будущее), пре-дусматривать наиболее эффективные способы речевого взаимодействия и речевого контакта с человеком, его основную психологическую проблематику и пути ее коррекции; определять способы воздействия субъекта на собеседника, а также осознанность или неосознанность их применения. На основе определения значимости производимых личностных изменений, выражающихся в модификации внутреннего диалога и рефлексии, возможна оценка эффективности психоаналитического процесса.
Положения, выносимые на защиту:
1). Появление контекстов происходит в ходе внутреннего диалога, содержащего личностно и эмоционально значимые темы;
2). Возникновение и трансформация контекстов приводят к преобразованию лично-стно-эмоционально значимых для субъекта тем; порождению и преобразованию смысловой сферы сознания.
3). Рефлексивные процессы внутренне диалогического высказывания качественно и количественно отличаются от внутренне монологической рефлексии. Они создают условия порождения новых смысловых образований.
Апробация работы. Материалы диссертации докладывались на:
1). Международной конференции «Психология общения 2000: проблемы и перспективы» (Москва, МГУ, октябрь 2000 г.).
2). Международной межвузовской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Психология 21 века» (Санкт-Петербург, апрель 2001 г.)
3). Восьмой Международной летней школе по когнитивным наукам (София, июль 2001 г.).
4). Учебных семинарах по исследованию латентных речевых характеристик на материале психоаналитических текстов (МГУ, 2002,2003 гг.).
5). Вторых общепсихологических чтениях МГУ (июнь 2004 г.).
6). Международной конференции молодых ученых «Ломоносов 2005».
Структура и объем работы: диссертация состоит из введения, 3-х глав, выводов и заключения (144 с), списка литературы и приложений (48 с). Содержит 10 таблиц, 8 примеров исполнения техники работы с текстом, 9 рисунков, 10 приложений.
Специфика и основные направления исследований внутреннего диалога
Безусловно, применение любых научных методов ограничивает и определенным образом заранее задает и конструирует предмет исследования в соответствии с гипотезами и неосознанными представлениями исследователя. «Предмет гуманитарных наук - выразительное и говорящее бытие. Это бытие никогда не совпадает с самим собою и потому неисчерпаемо в своем смысле и значении... Становление бытия - свободное становление.
Этой свободе можно приобщиться, но связать ее актом познания (вещного) нельзя» (Бахтин, 1996, с. 8).
Феноменом именно такого рода, сложным, неоднозначным и многоликим предстает внутренний диалог. В качестве объекта научного анализа этот феномен сопоставим с исследованием личности, обладающей недоступными исчерпывающему определению особенностями. «Человек не является конечной и определенной величиной, на которой можно было бы строить какие-либо твердые расчеты; человек свободен и потому может нарушить любые навязанные ему закономерности... Человек никогда не совпадает с самим собой. К нему нельзя применить формулу тождества: А есть А ...» (Бахтин, 1972, с. 100).
Тем не менее, и стратегия гуманитарных наук - стратегия понимания (в отличие от стратегии объяснения естественных наук) упрощает объект исследования, «подгоняет» его под уже известные рамки. Как отмечает А. А. Пузырей (2004), стратегия метода понимания - восстановление, отыскание скрытого, спрятанного смысла, имеющая установку на «разоблачение», устранение тайны, путем ее замещения «позитивным рациональным смыслом».
Исследования внутреннего диалога, объединяющие естественно-научную и гуманитарную методологии, группируются вокруг нескольких тем:
1). Теоретические исследования как феномена сознания, самосознания, мышления и речи (Выготский, 1996; Пиаже, 1969; Лурия, 1979; Ухтомский, 1973; Верч, 1996; Бруш-линский, 1979, 1996; Кучинский, 1988; Петренко, 1997; Визгина, 1987; Соколова, Бурлако-ва, 1997; Бурлакова, 1996; Знаков, 1998; Орлов, 2002; Нуркова, 2000); как механизма самоопределения субъекта (Библер, \92 \; Бубер, 1993; Копъев, 1990, 1992; Флоренская, 1994);
2). Эмпирический анализ как неотъемлемой составляющей ИСС и механизма их возникновения и развития (Россохин, 1993,1996,1997);
3). Практический анализ его применения как психотерапевтического приема (Орлов, 2002; Перлз, 1993; Россохин, 1993,1999);
4). Литературоведческая традиция исследования внутреннего диалога как приема художественного изображения внутреннего мира литературных героев (Бахтин, 1972, 1979, 1996).
Концептуально близко к этой традиции основанное Г. Хермансом (Hermans, 1987, 2001) современное направление анализа диалогической структуры «Я». Эта структура имеет социальное и культурное происхождение, она формируется в диалоге со значимыми другими. Опираясь на концепцию полифонического сознания Бахтина, Херманс и его последователи выделяют в структуре «Я» множество относительно самостоятельных «голосов» («Я-позиций»), которые ранее представляли собой участников некоторых социальных отношений. Каждая из этих позиций выражает различные части личностного сознания, порождая соответствующие им воспоминания или истории (нарративы). 5). Внутренний диалог в концепциях Бахтина и Выготского.
Ален Чейн и Донато Тарулли (Cheyne, Tarulli, 1999), анализируя работы как североамериканских (Козулин; Сэмпсон; Верч), так и российских ученых (Радзиховский, 1985; Зинченко), обращающихся к концепциям Бахтина и Выготского, отмечают попытки развития культурно-исторической модели сознания. Дж. Верч (1996), например, прибегает к таким понятиям Бахтина, как диалогичность, речевые жанры, голос, изречение (выражение) с целью развития фундаментальных идей Выготского. Как Верч, так и другие исследователи подчеркивают, что предположение Выготского о культурно-исторических истоках развития высших психических процессов не было в полной мере проверено, поэтому цель многих ученых, проводящих исследование в рамках концепции Выготского - обращение к культурному, историческому и социальному контексту формирования высших психических процессов. Чейн и Тарулли считают, что взгляды Бахтина и Выготского сближаются в их исследованиях понятия диалога в психологии (а именно диалогического сознания). Они полагают также, что конструктивная интеграция взглядов Бахтина и Выготского будет способствовать развитию культурно-исторической теории в целом. Эти идеи поддерживает Козулин, утверждающий, что труды Выготского, посвященные диалогической природе мысли, и работы Бахтина, дают фундаментальную основу философским исследованиям взаимодействия культурно различных форм мышления.
6). Латентная диалогичность организации нарратива, понимаемого как тип дискурса (Labov, Waletzky, 1967; Labov, Fanshel, 1977; Prince, \9S2; Singer, 1990; Polkinghome, 1991; Брокмейер, Xappe, 2000; Xappe, 1993, 1996). Обращаясь к пониманию диалогичности высказывания Бахтиным, Брокмейер и Харре объясняют трудность определения авторства нарратива тем, что «участники» рассказа задают его локальные контексты - «позиции», с которых ведется рассказ, и автор повествования учитывает эти «позиции».
Методология и методы исследования диалога в структуре коммуникации
Долгое время междисциплинарные исследования в области речи и языка ограничивались проблемами речепорождения и усвоения языка (Павлова, 1996). Только в 70-е годы 20-го века язык и речь начинают рассматриваться в структуре коммуникации. Идея о том, что язык является лишь частью обширной системы знаний («коммуникативной компетенции»), которая обеспечивает оперирование вербальными сообщениями, дает начало междисциплинарным исследованиям различных аспектов речеязыковой проблематики (когнитивных, психолингвистических, анализа речи и языка в ходе психотерапевтического процесса). В то же время, акцентирование «коммуникативного контекста» предполагает исследование разговорной практики, включенность речи в жизненные ситуации и поведение человека. «Как проявляются в речи коммуникативные намерения говорящих? Что обеспе-чивает согласование реплик? Каков язык обыденного общения? Эти и другие вопросы были подняты в рамках развернувшихся исследований диалога - так называемого диалог-анализа. «Сегодня диалог-анализ рассматривают как самостоятельную область знаний, оформление которой произошло в последние два десятилетия» (Павлова, 1996, с. 62).
Диалог-анализ развивается как совокупность взаимосвязанных подходов: исследований когнитивной и социально-психологической ориентации Т. Ван Дейка (1989), Р. Харе (1993), Дж. Поттера (1998), интент-анализа (Ушакова, Цепцов, Алексеев, 1998; Ушакова, Павлова, 2000), работ, выполненных в традиции теории речевой деятельности (А. А. Леонтьев). Исследования данной проблематики дают материал для решения прикладных задач - в областях педагогического общения, массовой коммуникации, психотерапевтических сеансов.
При таком широком толковании термина «диалог», диалог-анализ понимается как «анализ коммуникации» («дискурс-анализ») (Павлова, 1996). Различные направления диалог-анализа рассматриваются Павловой в соответствии с полем исследований каждого из них:
1. Этнометодологический диалог-анализ (conversation analysis (СА)). СА возник в социологии на основе этнометодологического подхода X. Гарфинкеля и обращен к изучению механизмов вербального взаимодействия. Основной объект исследования - интерактивная структура спонтанного бытового разговора как базовой формы общения. В начале 70-х годов происходит становление данного направления, связанного с работами X. Сакса и его сотрудников Эдвардса и Поттера (Edwards, Potter), затем СА проникает в лингвистику, исследование коммуникации (Бич (Beach)), психологию (Сакс, Щеглофф, Джефферсон (Saks, Schegloff, Jefferson). В настоящее время - это одно из наиболее представительных направлений диалог-анализа. В качестве исходного здесь выступает тезис Гарфинкеля «о вырабатываемых в интеракции приемах и правилах как основе социального порядка» (Гарфинкель (Garfinkel)). СА исследует повседневный бытовой разговор с целью реконструировать правила, которые применяются говорящим, чтобы включиться в диалог и быть его компетентным участником; исследуются способы согласования действий и высказываний собеседников между собой; механизм, запускающий беседу, поддерживающий ее и приводящий к ее завершению; приемы, используемые собеседниками для предотвращения сбоев в процессе разговора и исправлений нарушений. Данные вопросы выстраивают тематическое поле СА. Одна из первых задач подхода - объяснить, как происходит смена говорящих, согласование и совмещение их реплик. Таким образом, анализ сосредотачивался на деталях организации разговора, в особенности на репликах, образующих смежную пару (adjacency pair).
Помимо смены говорящих, в работах, посвященных СА, исследуются также отдельные отрезки речи: анализируются интерактивные функции мельчайших единиц высказывания (например, сигналы об услышанном), роль жеста, перемещение взора и другие па-ралингвистические явления (Гудвин; Хит (Goodwin; Heath)). Другие сферы исследований: анализ способов структурирования разговора, его протяженность, особые фигуры начала и окончания (Нофсинджер (Nofsinger)); .изучение коммуникативного значения включенных в разговор крупных отрезков, таких как рассказывание анекдота, прибауток.
Исследуя спонтанный бытовой разговор как основную форму взаимодействия, СА обращается также к другим вида речи: педагогической разговорной практике, службе телефонной помощи, текстам политических митингов, разговорам в ситуации покупки (Гудвин; Дрю, Хэритидж (Goodwin; Drew, Heritage)). 2. Исследования разговорной речи.
В данном подходе, интенсивно развивающемся с середины 60-х годов, делается попытка описания универсальных языковых закономерностей спонтанной речи. Особая языковая формация, присутствующая в сфере непринужденного личного общения, обнаружена во всех развитых языках и названа «разговорной речью» (РР). Одно из направлений исследования РР - определение ее специфики на фонетическом, морфологическом, лексическом, синтаксическом уровнях, в отличие от системы кодифицированного или письменного языка. Общие для всей системы РР тенденции: семантический синкретизм, поли- функциональность форм, ситуативность, выраженная экспрессивность, свобода словообразования, активность словотворчества. В рамках подхода описываются условия, в которых используется РР, факторы, влияющие на ее структуру. Систематическое описание особенностей разговорной речи используется при анализе социального сознания, идеологических стереотипов, индивидуальных стилей (Скрайот (Scriot); Китайгородская, Розанова). Представления о характерных особенностях РР важны в тех ситуациях, где необходим анализ индивидуальных речевых особенностей: речевая психодиагностика, анализ психотерапевтических сеансов.
Эмпирическое исследование вербализованного внутреннего диалога на материале психоаналитических текстов
Цель исследования: определить структурные, содержательные и функциональные характеристики вербализованного внутреннего диалога.
Эмпирическое исследование вербализованных форм внутреннего диалога требует разработки специальных методик вследствие трудноуловимости этого феномена как для постороннего наблюдателя, так и для самонаблюдения. А. У. Хараш (1995) обращает внимание на «необъективируемость» диалога как процесса, организующего содержания сознания (умственные и чувственные образы, отражающие жизненный опыт субъекта), - до тех пор, пока эти содержания не станут устойчивыми, привычными. Но и в последнем случае сознание «не замечает» диалога. Субъективно диалог, как внешний, так и внутренний, предстает в монологической форме.
Внешний диалог характеризуется эмпирической данностью вербального взаимодействия 2-х и более собеседников. Основание эмпирического определения феномена внутреннего диалога в нашем исследовании - аналогия с понятием внешнего диалога, в применении к интрапсихическому плану с учетом его специфики: диалогической, социальной природы человеческой психики; особенностями внутренней речи и др.
Объект исследования - устные высказывания, зафиксированные в письменной форме: текст, представляющий собой дословные письменные транскрипты психоаналитического диалога.
Гипотеза исследования состоит в том, что появление контекстов большей частью происходит именно в текстах вербализованного внутреннего диалога, направленного на преобразование личностно и эмоционально значимых содержаний сознания и самосознания субъекта. В то время как во внутренне монологическом тексте присутствуют подтемы, качественно отличающиеся от контекстов. Контексты привносят новый смысл в тему; выступают смысловыми «оттенками» основной темы, через которые порооїсдаются новые темы. Подтемы не вносят нового смысла, а лишь иллюстрируют тему, к которой они относятся. Преобразования смысловой сферы личности осуществляются в форме по- явления новых контекстов для прежних тем, а также в результате трансформации прежних содержаний сознания в новых контекстах.
Изменения смысловой сферы личности выражаются в преобразовании и организации мировоззрения, «картины мира субъекта» (Петренко, 1997), его сознания и самосознания, и могут быть изучены, в частности, посредством обращения к внешнеоречевленным формам внутреннего диалога.
Постановка задачи исследования.
Мы полагаем, что механизм функционирования внутреннего диалога представляет собой включение во внутренний план сознания различных тематических контекстов, касающихся взаимоотношений с людьми, ситуаций, эмоций, мыслей. В результате возникает вероятность порождения новых личностных смыслов, построения их иерархии. Стереотипные формы диалога, по сути, не являются диалогом в собственном смысле, так как их структура и содержание большей частью ригидны, и не предполагают появления содержания с новой личностно или интеллектуально значимой информацией, диалога прежних и новых смыслов и значений. Стереотипный диалог содержательно является монологом, формально - диалогом.
Подлинный диалог подразумевает появление нового, по сравнению с существующим на данный момент, содержания субъективного опыта, либо нового мотива. То есть, диалог предполагает открытость, способность вмещать новые элементы и единицы, порождать и изменять собственные структуру и содержание - видоизмениться в процессе протекания. Рассматривая диалогическую структуру во временной перспективе, можно утверждать, что диалог всегда содержит элементы будущего, или, если воспользоваться терминологией Выготского, - зону ближайшего развития (ЗБР), интеллектуального или личностного. Во внутреннем диалоге формируется и проявляется индивидуальная жизненная позиция субъекта, выражающая его основные убеждения, личностные установки, мировоззрение. Индивидуальную жизненную позицию, выступающую в качестве одного из «внутренних собеседников», следует отличать от анализирующего и рефлексирующего «Я», которые в качестве «внутренних собеседников» выполняют свои функции на основе уже сформированной жизненной позиции. Различая, вслед за А. Б. Орловым (1995) личность (внешнее «Я») и подлинного субъекта, сущность (внутреннее «Я»), можно предположить, что в качестве «внутреннего собеседника» внутреннее «Я» будет выполнять функции подлинной рефлексии. Эта функция способствует формированию индивидуальной жизненной позиции. В то время как внешнее «Я» исполняет функции ригидной, стереотипной рефлексии. Для преобразования последней необходима достаточно гибкая структура внутреннего диалога, допускающая появление новых смысловых позиций. Их возникновение возможно в ходе внешне-внутреннего диалога, в котором появляются и обсуждаются личностно значимые темы; впервые или заново определяется индивидуальная жизненная позиция относительно важных для субъекта аспектов реальности и ситуаций взаимодействия с окружающими. Способы выработки такой позиции могут замещаться стереотипным повторением чужих мнений, ранее некритично усвоенных субъектом; неосознанной попыткой защититься от необходимости самоопределения, уходом от проблемы с помощью самообвинений, обвинения других, чувства иллюзорного благополучия, а также целого ряда других мыслей и чувств, кажущихся субъекту более значимыми, чем действительная проблема, и в итоге подменяющих ее.
Можно предположить, что формирование индивидуальной жизненной позиции происходит на основе проработки усвоенных субъектом общекультурных норм и заданных культурой способов поведения, особенностей микрокультуры, порождаемой средой воспитания, - в сочетании с особенностями характера и темперамента. Такая трансформация возможна в рамках существующих в общечеловеческой культуре элементов незаданности ситуаций и способов поведения (Асмолов, 1996); амбивалентности, противоречивости культурных ценностей, формирующих «внутреннюю среду диалога» (Нуркова, 2000) и пробуждающих потребность самоопределения. Порождение нового, опыта задано и ограничено возможностями системы, поэтому важна ее открытость, представимая как присутствие элемента неопределенности в ней, возможности появления еще не зафиксированного опыта. Эти своеобразные «лакуны» как бы фиксируют один из мотивов человеческого поведения - стремление к самоизменению, саморазвитию, отстаиванию собственной индивидуальности. Этот мотив рассматривается как «актуализирующая тенденция» в чело-векоцентрированном подходе К. Роджерса и его последователей (Орлов А. Б., 2002 а), как феномен неадаптивной активности в концепции Петровского В. А. (1996). Его подавление или искажение приводит к различным деформациям процесса формирования личности и индивидуальности, - в частности, производит «социальные штампы» - социально поощряемые типы личности, псевдоиндивидуальности, наносит ущерб психологическому здоровью.
