Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИССЛЕДОВАНИЯ ПЕРЕЖИВАНИЯ ТРАВМАТИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ 12
1.1. Основные теоретические подходы к проблеме исследования травматического события в зарубежной и отечественной психологии 12
1.2. Основные закономерности динамики психологических последствий травматического события 26
Выводы 42
Глава 2. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ И МЕХАНИЗМЫ ПЕРЕЖИВА НИЯ ТРАВМАТИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ 44
2.1. Психологические механизмы переживания травматического события 44
2.2. Факторы переживания травматического события 58
Выводы 72
Глава 3. АНАЛИЗ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ ПЕРЕЖИВАНИЯ
ТРАВМАТИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ 74
3.1. Методы и организация экспериментального исследования 74
3.2. Специфика травматического опыта и психологические характеристики личности, обусловливающие переживание травматического события 82
3.3. Особенности динамики психологических последствий травматического события 108
Выводы 118
Глава 4. ИССЛЕДОВАНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ МЕХАНИЗМОВ ПЕРЕЖИВАНИЯ ТРАВМАТИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ 121
4.1. Экспериментальное вьщеление психологических механизмов переживания травматического события 121
4.2. Структурные и функциональные характеристики психологических механизмов переживания травматического события 132
4.3. Специфика функциональных характеристик переживания травматического события на разных сроках 148
Выводы 162
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 166
БИБЛИОГРАФИЧЕСКРМ СПИСОК 171
ПРИЛОЖЕНИЕ! 192
- Основные теоретические подходы к проблеме исследования травматического события в зарубежной и отечественной психологии
- Психологические механизмы переживания травматического события
- Методы и организация экспериментального исследования
Введение к работе
Актуальность исследования. На протяжении своего жизненного пути люди сталкиваются с разнообразными событиями, которые могут восприниматься как яркие, эмоционально окрашенные, интересные, значимые, трагичные. Некоторые из них являются поворотными в жизни человека. Событийно-биографический подход подчеркивает уникальность, неповторимость жизненного пути каждого человека. В отечественной психологии эти вопросы рассматриваются в рамках направления исследования жизненного пути личности, разработанного С. Л. Рубинштейном, определявшим жизненное событие как поворотный этап в психологии жизненного пути, когда принимаются важные решения на длительный период. Проблема взаимодействия внутреннего мира личности с внешними обстоятельствами рассматривается Б. Г. Ананьевым, К. А. Абульхановой-Славской, Н. В. Логиновой и др. Понятие «жизненное событие» широко освещается в общей психологии и психологии личности; однако такому поворотному жизненному событию, как травматическое, в данных отраслях до сих пор не было уделено достаточно внимания.
Между тем задача исследования психологических механизмов переживания травматического события является одной из важнейших в современной психологии. Сегодня она приобретает особую значимость не только в связи с ростом в различных регионах планеты природных и антропогенных катастроф, «горячих точек» и террористических актов. С не менее тяжелыми ситуациями люди встречаются в разных сферах своего бытия и на всем протяжении жизненного пути. Актуальность изучения данной проблемы обусловлена требованиями практики психологической помощи человеку, который в силу различных причин оказался подвержен воздействию травматических факторов. Перед специалистами стоит задача разработки программ психологической профилактики кризисных состояний и реабилитации лиц, столкнувшихся с травматическим событием. Для ее решения необходима разработка концепции переживания челове-
5 ком травматических событий. Несмотря на растущий интерес к этому вопросу, психология до сих пор не располагает сформированной системой представлений относительно механизмов переживания травматического события.
Термином «травматическое событие» обычно обозначают широкий класс нежелательных для человека тяжело контролируемых ситуаций, обладающих потенциалом мощного негативного воздействия на личность, представляющих реальную или воображаемую угрозу жизни или физической целостности человека или его близких, превышающих возможности совладания, возникновение которых внезапно или непредвиденно и т. д. Особое внимание воздействию наличность событий травматического характера было уделено в зарубежной психологии в силу ее большей практической направленности. Основные подходы к пониманию сущности переживания травматического события определили Т. Грининг, Р. Джаноф-Бульман, Д. Келли, Р. Лазарус, Р. К. Питман, В. Франкл, 3. Фрейд, М. Дж. Хоровиц, А. Эллис, С. Эпстейн и многие другие.
В отечественной психологии основные направления исследований функционирования индивида в стрессовых и потенциально травматических условиях определили Ю. А. Александровский, Ф. Б. Березин, Е. С. Калмыкова, Ц. П. Короленко, М. В. Леви, М. Ш. Магомед-Эминов, Ф. 3. Меерсон, В. В. Нечипорен-ко, В. Я. Семке, Н. В. Тарабрина. Большинством исследователей эта проблема рассматривались в основном в рамках стрессологии и психопатологии (В. А. Бодров, М. Е. Зеленова, Е. О. Лазебная, А. Г. Маклаков, Н. Н. Пуховский, А. Л. Пушкарев, Е. В. Снедков и др.). Преимущественное рассмотрение круга данных вопросов с методологических позиций клинического подхода не учитывает смысложизненной проблематики переживания травматического события. В общей психологии и психологии личности эти вопросы не получили достаточной разработки. В связи с повышением исследовательского интереса к факторам личности, определяющим влияние травматического события на функционирование человека, нам кажется достаточно обоснованным заявление М. Ш. Магомед-Эминова о необходимости изучения переживания травма-
тического события в рамках общей психологии и психологии личности.
Отсутствие целостной психологической теории переживания травматических ситуаций обусловлено отсутствием удовлетворительного осмысления и систематизации огромного количества эмпирического материала. Необходимо осмысление переживания травматического опыта во всей полноте с современных общеметодологических и теоретических позиций, открывающих новые возможности совершенствования работы с человеком, переживающим последствия тяжелого опыта. Выход за рамки клинического подхода, перенесение внимания на уровень личностных переживаний позволит охватить важные составляющие сложной проблемы переживания травматического опыта, до сих пор остающиеся недостаточно изученными.
Цель исследования - выявить психологические механизмы переживания травматического события и дать им психологическую характеристику.
Объектом исследования является переживание жизненного события, имеющего травматический характер.
Предмет исследования составляют психологические механизмы переживания травматического события.
В основу работы была положена следующая гипотеза: переживание травматического события определяется действием психологических механизмов, различающихся своей структурно-функциональной организацией, в основе которых лежит трансформация смысловых связей между событиями разных временных периодов. При этом мы исходили из следующих допущений:
Действие психологических механизмов определяет эффективность
или неэффективность переживания травматического опыта.
В основе неэффективного действия психологических механизмов пе
реживания травматического события лежат разрушение ведущих смысловых
образований, нарушение смысловых связей между событиями разной времен
ной отнесенности, неспособность интегрировать травматическое событие в це
лостный временной контекст прошлого-настоящего-будущего.
Эффективное переживание осуществляется посредством механизма, ха-
7 рактер которого определяется образованием новых ведущих смысловых образований, составляющих единый смысловой комплекс, трансформацией структуры связей в системе смыслов, подвергшихся воздействию травматического опыта, а также установлением смысловой связи между событиями, имеющими различную временную отнесенность, и включением травматического события в контекст целостной временной перспективы.
В соответствии с целью работы и выдвинутой гипотезой были поставлены следующие задачи:
Провести теоретический анализ проблемы психологических механизмов переживания травматического события.
Исследовать индивидуально-психологические особенности и специфику травматического опыта личности с разной степенью выраженности посттравматического стресса.
Определить особенности разных вариантов динамики психологических последствий травматического события.
Выделить психологические механизмы переживания травматического события и описать их структурные и функциональные характеристики.
Исследовать специфику функциональных характеристик переживания травматического опыта на разных сроках преодоления.
Методологическая база исследования. В основу диссертационного исследования легли:
- положения отечественной психологии о системной детерминации пе
реживания жизненных событий, развитые в работах С. Л. Рубинштейна,
В. Н. Мясищева, К. А. Абульхановой-Славской и др.;
- основные принципы деятельностного подхода, разработанного
А. Н. Леонтьевым и получившего дальнейшее развитие в работах Б. В. Зейгар-
ник, Б. С. Братуся, Ф. Е. Василюка;
- методологические положения структурного анализа и представления
о месте смысловой сферы личности в восприятии жизненных событий
Л. С. Выготского, М. Ш. Магомед-Эминова, Л. И. Анцыферовой.
Методы и организация исследования. При решении поставленных в исследовании задач использовались следующие методики: опросник травматических событий LEQ, разработанный под руководством Н. В. Тарабриной; гражданский вариант Миссисипской шкалы для оценки посттравматических реакций; Шкала оценки влияния травматического события; тест MMPI; тест смыс-ложизненных ориентации Д. А. Леонтьева; репертуарный тест личностных конструктов; методика ценностного спектра Д. А. Леонтьева.
При обработке результатов исследования использовались стандартные методы математического анализа данных: вычисление средних, стандартного отклонения, t-критерий Стьюдента, методы линейной и ранговой корреляции, кластерный анализ, критерий Ливена, дисперсионный однофакторный анализ.
Исследование проводилось в период с 2002 по 2005 год. Для получения представления о переживании травматических событий представителями так называемой «условной нормы» была обследована первая группа испытуемых. Ее составили студенты Кемеровского государственного университета в количестве 101 человек. Для изучения специфики переживания травматического события на раннем и отдаленном сроках были сформированы вторая и третья группы испытуемых, выступившие в качестве модельных. Во вторую группу, представляющую модель острой стрессовой реакции, вошли 20 человек, получивших не более 1 месяца назад физические травмы разной степени тяжести. В третью группу, демонстрирующую характерологические изменения личности в отдаленном периоде переживания травматического опыта, были включены 11 человек с диагнозом «невротическое развитие личности».
Достоверность и обоснованность результатов и выводов исследования обеспечивалась использованием надежных и апробированных в отечественной психологии методов исследования, системным подходом к описанию и изучению объекта исследования, содержательным анализом выявленных фактов и закономерностей, строгой логикой проведения эксперимента в соответствии с целью, задачами и условиями осуществляемого исследования, применением методов математической обработки полученных данных.
9 Научная новизна и теоретическая значимость работы. До сих пор
в зарубежных и отечественных исследованиях переживание травматических событий изучалось в основном в рамках формирования дезадаптивных состояний в группах повышенного риска по развитию посттравматического стресса. В данной работе предпринята попытка выхода за пределы клинического подхода и рассмотрения данной проблемы с позиций общей психологии и психологии личности посредством изучения переживания травматического опыта лицами условной «нормы». В диссертации переосмыслены теоретические представления о травматическом событии как разрушительном для человека и об оптимальном преодолении как о завершении переживания тяжелого опыта. Представлена перспектива рассмотрения травматического события как возможности приобретения, обращения обусловленных стрессом «поломок» в потенциальные человеческие возможности. Выдвинуто положение о неисчерпаемости» влияния травматического события на жизнедеятельность человека.
Показана роль актуального смыслового состояния в переживании травматического события, на основании чего дана новая интерпретация смысловой составляющей механизмов переживания. В работе имеет место апробация методического принципа совмещения структурного и процессуального подходов к рассмотрению механизмов переживания травматического события. На основании структурных особенностей психологических механизмов определена их функциональная специфика. Описаны различные варианты динамики психологических последствий травматического опыта и получены новые данные о характеристиках психологических механизмов переживания жизненных событий, имеющих травматический характер, на разных сроках.
Практическая значимость. Полученная информация об индивидуально-психологических особенностях личности, находящейся в состоянии посттравматического стресса, позволит повысить эффективность психологической профилактики данного состояния и способствовать улучшению психологической помощи лицам, пережившим травматические события. Знание закономерностей динамики психологических последствий травматического опыта и меха-
10 низмов переживания травматического события позволит оптимизировать качество психодиагностической и реабилитационной работы с данным контингентом клиентов на разных сроках переживания. Материалы исследования могут использоваться при построении учебных курсов для студентов-психологов и социальных работников, а также слушателей института повышения квалификации.
Положения, выносимые на защиту:
Переживание травматического события обусловливается процессом трансформации связей между различными компонентами смысловой сферы личности и изменением смысловых ориентиров жизнедеятельности личности.
В основе неэффективного переживания травматического события лежат отсутствие осмысления событий разных временных периодов, нарушение интеграции жизненных событий в единый временной контекст жизни, утрата ощущения непрерывности опыта и отсутствие восприятия себя как целостного субъекта переживания.
Процесс переживания травматического опыта носит сложный нелинейный характер, определяющий конкретный вариант динамики психологических последствий травматического события, в основе которого лежат особенности актуального психического состояния с сопутствующими ему психологическими защитами, специфика восприятия образа «Я» во времени, осмысленность событий прошлого, настоящего и будущего и отношение к травматическому опыту.
Степень продуктивности актуального смыслового состояния, выражающаяся в осмысленности и целостности восприятия событий разных временных периодов, опосредует функционирование следующих психологических механизмов переживания травматического события: механизма разрыва смысловых связей, фиксации смысла и переструктурирования и образования новых ведущих смысловых образований. Эффективность действия психологических механизмов зависит от количества ведущих смысловых образований, силы и числа связей между элементами системы смыслов, расположения смысловых образо-
ваний в общем пространстве ценностей, степени сохранности в смысловой сфере личности смыслообразующих ценностей.
5. Динамическая модель переживания травматического события характеризуется последовательным прохождением через стадии психологического шока и утраты жизненных ориентиров, абстрагирования от психологических проблем, активной рефлексии и осмысления травматического опыта, а также восстановительной стадии.
Публикация и апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были апробированы на X Международной научной конференции «Ломоносов-2003» (Москва, 2003 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Социальная работа в изменяющейся России: проблемы, поиски, перспективы» (Томск, 2003); Международной научно-практической конференции «Человек в трудной жизненной ситуации» (Москва, 2003); на XI Международной научной конференции «Ломоносов-2004» (Москва, 2004 г.); Всероссийской практической конференции «Современные технологии реабилитации инвалидов военной травмы» (Москва, 2004); Всероссийской научной конференции «Методологические проблемы современной психологии: иллюзии и реальность» (Томск, 2004).
Выполнение исследования было поддержано Министерством образования РФ (гранты А03-14-354; А04-14-330). Результаты исследования нашли отражение в разработке учебного курса «Методы работы с посттравматическим стрессовым расстройством» для слушателей ФПК Кемеровского государственного университета и в привлечении материалов исследования в составление курса «Психологические основы социальной работы» для студентов социально-психологического факультета Кемеровского государственного университета.
По материалам диссертации опубликовано шесть научных работ.
Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка литературы, включающего 221 источник. Общий объем работы составляет 189 страниц.
Основные теоретические подходы к проблеме исследования травматического события в зарубежной и отечественной психологии
С начала 80-х гг. 20 века в зарубежной психологии сформировалось самостоятельное исследовательское направление, занимающееся изучением проблемы экстремальных перегрузок, их последствиями и возможностями преодоления. В результате сложились такие понятия, как «психическая травма», «травматические перегрузки», «травматическое событие», «травматический стресс». Однако, как справедливо отмечает М. Перре, несмотря на частое употребление этих терминов, их определение до сих пор весьма расплывчато и неоднозначно [69, с. 365]. «Перекочевав» в отечественную литературу, не имеющую как такового четко оформленного теоретико-методологического базиса исследований данной проблематики, эти понятия тем более не получили должного прояснения. Кроме того, и в зарубежной, и в отечественной литературе существует большое количество терминов, близких по смыслу понятию «травматическое событие»: жизненные трудности, критические ситуации, негативные жизненные события, стрессовые жизненные события, нежелательные события, кризисные ситуации, экстремальные ситуации, чрезвычайные обстоятельства, бедствия, катастрофы и т.д. Зачастую эти понятия используются авторами без раскрытия их содержание, как взаимозаменяемые.
К. Муздыбаев объединяет все эти понятия в один общий класс - класс ситуаций, предъявляющих к людям требования, превышающие обычный адаптивный потенциал. Предпринимая попытку разграничения этих понятий, автор определяет травматическое событие как неожиданное и ошеломляющее, на 13 сильственное и опасное для жизни [111]. М. Перре в качестве понятия, синони-мичного травматической ситуации, использует термин «травматический стресс», который наделяет следующими характеристиками: нежелательность, крайне негативное воздействие по причине серьезной угрозы жизни, высокая интенсивность, сложность контроля, внезапность и непредвиденность возникновения, превышение возможностей совладания [69]. В интерпретаций Н. В. Тарабриной травматическая ситуация относится к классу экстремальных, внештатных событий, угрожающих жизни или здоровью как самого индивида, так и его близких [173, с. 52].
Как можно заметить, все эти определения отмечают угрозу жизни как присущую травматическому событию особенность, сближая травматическое событие с понятием «экстремальное событие». На наш взгляд, «травматическое событие» - это понятие более широкое, чем «экстремальная ситуация», оно не ограничивается выходящими за пределы обычного человеческого опыта обстоятельствами.
Заметим, что в концепции В. Н. Мясищева событие является источником болезненного переживания лишь в том случае, если оно занимает центральное или значимое место в системе отношений личности к действительности, затрагивает основные смысловые сферы личности [117, с. 237]. Сходной позиции: придерживается Л. И. Анциферова, подчеркивая, что особо тяжело переживаемым событие делает «та ценность, которая в определенных условиях может быть потеряна или уничтожена» [14, с. 5]. Степень «обычности-необычности» жизненного опыта не может считаться основополагающим критерием травматического события.
Анализ понятия «травматическое событие» с позиций различных психо-1 логических концепций позволил нам выделить три основных подхода к рассмотрению жизненных событий, имеющих травматический характер.
Представителями первого подхода травматическое событие рассматриваются преимущественно в терминах внешней, объективной реальности, подчеркивается значимость ситуативного анализа для изучения «негативных» событий. Само событие представляет собой совокупность определенных, доступных внешнему наблюдению обстоятельств, элементов среды, доскональное изучение которых в сопоставлении с контекстом прошлого опыта с большой долей вероятности даст исчерпывающее представление о природе травмы, причинах ее возникновения и позволит конструктивно контролировать ее психологические последствия.
Большое влияние на данный подход к травматическому событию оказала теория классического обусловливания И. П. Павлова, объяснившая, как благодаря своей ассоциативной связи с безусловным стимулом являющийся изначально нейтральным стимул начинает автоматически вызывать такую же или схожую реакцию, то есть превращается в условный стимул [128, с. 332].
Открытые И. П. Павловым закономерности формирования условных рефлексов и его теория классического обусловливания имели большое значение для разработки ряда представлений о травматическом событии. Так, Л. Колб (L. С. Kolb) рассматривает травматическое событие как стимул, вызывающий условную эмоциональную реакцию [213]. На теорию И. П. Павлова ссылался Р. К. Питман (R. К. Pitman), согласно мнению которого, травмирующее событие выступает в роли безусловного стимула, а сопутствующие ему обстоятельства приобретают свойства условных стимулов, вызывающих интенсивную реакцию при их предъявлении [218]. Сходной позиции придерживаются Д. Б. Уотсон, К. Л. Халл. Придерживаясь основных принципов их теорий, можно сделать вывод о существовании двух основных видов травматических событий [198]. Первая разновидность - это травмирующее событие, выступающее в качестве интенсивного безусловного стимула. Такое событие можно условно отнести к числу экстремальных, потому как вызывает у большинства людей безусловно-рефлекторную стрессовую реакцию. Второй вид травматических ситуаций - события или обстоятельства, сами по себе нейтральные (нетравматической природы), но каким-либо образом связанные с травматическим стимулом. При ус ловии формирования связи с безусловным стимулом они могут выступать как условно-рефлекторные раздражители [173, с. 45]. Д. Доллард и Н. Э. Миллер также признавали большую роль ситуативно-специфических аспектов поведения. Однако существенным отличием концепции Д. Долларда и Н. Э. Миллера от радикального бихевиоризма Д. Б. Уотсона является внимание не только к внешним, но и к внутренним стимулам поведения [177, с. 321]. Внутренний стимул поведения, или драйв (drive), представляет собой внутреннее побуждение, заставляющее индивида реагировать на внешнее событие определенным образом. Первичные драйвы (голод и боль) являются врожденными, вторичный драйв приобретается благодаря ассоциации с удовлетворением первичных потребностей и может служить цели распознавания стимулов, сопутствующих травматическим ситуациям [128, с. 361]. Д. Доллард и Н. Э. Миллер придерживаются мнения, что травмирующими могут стать не только внешние обстоятельства, но и внутренние конфликты, порожденные столкновением сильных драйвов [177, с. 321].
link2 Психологические механизмы переживания травматического события link2 .
Способы преодоления людьми обычных, повседневных жизненных проблем по большей части рутинны, осуществляются в основном автоматически, без особого старания и напряжения. Однако травматическое событие предъявляет к человеку требования, зачастую превышающие ресурсы индивида, выражающиеся в необходимости принимать нестандартные решения, прилагать необычные усилия в целях совладания с угрозой или вызовом, потерей или ущербом. В процессе переживания травматического события происходит активизация особой, специфической системы психологических явлений, предназначенной либо для преодоления трудностей или уменьшения их отрицательных последствий, либо для избежания этих трудностей, либо для развития способности принятия факта их присутствия [111].
Процесс переживания как сложноорганизованная деятельность субъекта протекает на разных уровнях функционирования психики и определяется особенностями деятельности целого комплекса психологических механизмов. Разные авторы вкладывают свой смысл в понятие психологического механизма, наделяя его то структурными, то процессуальными характеристиками. По утверждению Л. И. Анциферовой, психологические механизмы есть закрепившиеся в психологической организации личности функциональные способы ее преобразования, результатом которого является появление различных новообразований, повышение или понижение уровня организованности личностной системы, изменение режима ее функционирования [160, с. 21]. В трактовке В. Г. Леонтьева, психологический механизм - это «система психологических явлений, предназначенная для преобразования и формирования активности, выраженной одним или несколькими мотивами, в требуемую активность, выраженную другими мотивами» [цит. по: 108, с. 11]. Согласно мнению А. В. Серого, понятие «психологический механизм» является достаточно широким и подразумевает совокупность факторов, условий и закономерностей взаимодействия личности с окружающей действительностью, обеспечивающих функционирование человека в мире [160, с. 21]. Далее при рассмотрении механизмов переживания травматического события мы будем придерживаться этих определений.
Психологические механизмы имеют разную степень обобщенности и конкретизации, характеризуются неоднородностью и разноуровневостью. По словам В. И. Мельникова, одни из них функционируют только в какой-то одной ситуации, поскольку обладают высокой избирательностью. Другие являются более обобщенными и проявляются в более широком спектре условий и ситуаций [108, с. 11]. Их можно назвать частными механизмами. Третьи же имеют статус всеобщих, генерализованных, поскольку их деятельность просматривается практически во всех случая поведения и деятельности человека.
Теоретический анализ позволяет заключить, что в существующих представлениях о психологических механизмах переживания травматического события нашли отражение два направления научных исследований, фокус внимания которых сосредоточен на преимущественно бессознательном или сознательном уровнях функционирования механизмов.
Одним из общих механизмов преодоления последствий травматического события является психологическая защита. От исследований психологических защитных механизмов берут начало истоки современного изучения способов и форм преодоления, лежащих за пределами сознательного контроля индивида. В зависимости от характера угрожающего фактора можно выделить три основных направления в рассмотрении психологической защиты [41, с. 150].
Первое направление исследований связано с представлением об имеющих статус частных внутриличностных защитах. Большой вклад в их исследо 46 вание внесли работы представителей психоаналитического подхода. 3. Фрейд, оперируя понятием «психологическая защита», понимает под ней бессознательные, приобретенные в процессе индивидуального личностного развития способы достижения компромисса между противодействующими силами Id и Super Ego [142, с. 409]. Первоначально им был описан ряд защитных механизмов, таких как вытеснение, отрицание, проекция, рационализация, реактивное формирование и сублимация. Позднее, в исследованиях последователей психоаналитического направления, в частности, работах А. Фрейд, круг психологических защит был значительно расширен [203, с. 33]. В концептуальных рамках психоаналитической парадигмы деятельность механизмов психологической защиты сводилась преимущественно к уменьшению острой тревоги, вызванной интрап-сихическим конфликтом, и эмоционального напряжения, опасного для здоровья субъекта [142, с. 409].
Со временем термин «психологическая защита» вышел за границы первоначального понимания, традиционно складывающегося в рамках психоанализа. Психологическая защита начинает адресоваться к межличностным феноменам как к своим аналогам. Так сформировалось представление об еще одном частном психологическом механизме - межличностной защите. По словам Е. Л. Доценко, клиническая практика постепенно выводит к пониманию связи между защитами в традиционном представлении и межличностными отношениями, которые оказываются продолжением внутренней борьбы в качестве ее внешних проявлений, средств совладания или инициирующих факторов. Так, А. У. Харашем этот термин употребляется в рамках групповой психокор-рекционной и тренинговой работы. Автором выделяются несколько видов межличностных защит от членов Т-группы: ролевая самоподача, псевдораскрытие, ненормативная защита [52, с. 165-166]. Б. Ф. Поршневым, Г. Г. Дилигенским при изучении закономерностей внушающего воздействия описывается такой механизм психологической защиты, как контрсуггестия [51; 133]. В контексте обсуждении проблем, связанных с ведением деловых переговоров, под психо 47 логической защитой понимается недопущение нанесения ущерба со стороны партнеров по переговорам [52, с. 167].
Е. Л. Доценко полагает, что к угрожающим фактором, с которыми имеет дело психологическая защита, следует относить «действия, производимые любым субъектом психики, единичным или совокупным» [там же, с. 169]. Предлагая относить к классу защит явления как интраличностной, так и межличностной природы, ученый исключает из ряда рассматриваемых феноменов случаи, когда субъект прибегает к попыткам устранения или ослабления ущерба, грозящего ему со стороны объективных обстоятельств. Тем не менее, ряд отечественных исследователей (В. Ф. Басейн, А. А. Деркач, Г. В. Грачев, В. А. Агарков) обратил внимание также и на проблему психологической защиты от воздействия внешней среды [41, с. 147]. Один из концептуальных подходов к психологическим защитам от внешней угрозы представлен Ф. В. Бассиным, который рассматривал психологическую защиту как важнейшую форму реагирования сознания индивида на травматическое событие, способствующую некоторому «лечебному» эффекту и направленную на предотвращение развития психологических нарушений [142, с. 409].
Особое место среди механизмов психологической защиты против угрожающей психике индивида внешнего события занимает диссоциация [2]. А. Ребер определяет дисоциацию как процесс или результат, «посредством которого согласованный набор действий, мыслей, отношений или эмоций становится отделенным от остальной части личности человека и функционирует независимо» (цит. по: 173, с. 77]. По словам В. А. Агаркова, диссоциация является филогенетически обусловленным механизмом и направлена не столько на разрешение интрапсихических конфликтов, сколько на противостояние интенсивным негативным переживаниям, возникающим при несущих реальную или потенциальную угрозу обстоятельствах [2, с. 29].
Еще одной разновидностью психологических защит, направленных на нейтрализацию угрозы фактора внешней среды, по мнению А. А. Деркача [130], Г. В. Грачева [41] является информационно-психологическая защита, обеспечивающая безопасность личности в условиях действия многообразных информационных факторов и в различных информационно-коммуникативных ситуациях.
Следовательно, можно сделать вывод о существенном расширении трактовки понятия «психологическая защита» - понимаемая первоначально в контексте феноменов интрапсихической природы, впоследствии она включила в круг рассматриваемых явлений процессы межличностные. По мнению Е. Д. Соколовой и соавт., под воздействием острой угрозы нивелируется своеобразие личностных установок, уменьшается значение индивидуальной предрасположенности [168], что приводит к формированию механизмов защиты, направленных не столько на внутриличностные проблемы, сколько конкретную внешнюю угрозу. На наш взгляд, рассмотрение механизмов преодоления последствий экстремальной ситуации в контексте защиты от внешнего воздействия также является немаловажным.
Второе направление исследований переносит свое внимание на сознательный уровень функционирования психических процессов, связанный с действием такого общего механизма, как совладание. Термин «совладание со стрессом», или «копинг» («coping»), первоначально стал использоваться в зарубежной психологической литературе с 1960-х годов для описания функционирования психологических защит. Со временем произошло разведение этих понятий и выделение проблематики совладания в отдельную, более или менее четко очерченную область исследований [120].
class3 АНАЛИЗ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ ПЕРЕЖИВАНИЯ
ТРАВМАТИЧЕСКОГО СОБЫТИЯ class3
Методы и организация экспериментального исследования
На этапе экспериментального исследования проблемы переживания травматического события нами решались следующие задачи:
1. Изучение специфики травматического опыта и индивидуально-психологических особенностей личности с различной степенью выраженности посттравматического стресса.
2. Описание вариантов динамики психологических последствий травматического опыта.
3. Выделение психологических механизмов переживания травматического события.
4. Анализ структурных и динамических закономерностей переживания травматического события.
В соответствии с особенностями объекта и предмета исследования, целью и поставленными задачами нами изучались особенности травматического опыта испытуемых, степень выраженности посттравматических стрессовых реакций, индивидуальные особенности и психические состояния, а также структура смысловой сферы личности, определяющие характер переживания травматического события.
Эмпирические методы.
При формировании батареи психодиагностических методов мы руководствовались следующими соображениями:
1) исходили из понимания травматического события как функции инте-гративного фактора внешней и внутренней реальности;
2) переживание травматического события рассматривали как разновидность внутренней деятельности по конструированию системы личностных смыслов и формированию структуры связей между смысловыми образованиями и событиями разных временных модусов;
3) ориентировались на методологическую базу диссертационного исследования, в основу которой были положены принципы системного, структурного и деятельностного подходов к анализу переживания травматического опыта.
Подбор психодиагностического инструментария осуществлялся согласно критериям валидности и надежности методик, их оптимального объема и содержания, поставленным исследовательским задачам, объекту и предмету исследования.
Первую часть батареи психодиагностического инструментария составляли методики, ориентированные на получение информации об особенностях травматического опыта испытуемых и его психологических последствиях.
Для сбора информации о травматическом опыте испытуемых использовался опросник LEQ, разработанный в лаборатории ПТС ИП РАН научным коллективом под руководством Н. В. Тарабриной. Опросник состоит из 37 вопросов, объединенных в несколько блоков: вопросы, касающиеся криминальных событий, природных катастроф, общих травмирующих ситуаций, ситуаций физического и сексуального насилия или оскорбления. В ходе исследования испытуемые отмечали события, произошедшие в их жизни, примерную дату и возраст на момент произошедшего, а также в соответствии с 5-балльной шкалой оценивали степень влияния каждого события на свою жизнь в настоящем (где 1 балл - «совсем не повлияло», 5 баллов - «повлияло исключительно сильно»). Общий показатель влияния травматического опыта определялся суммированием баллов по каждому событию.
С целью выявления события, обладающего в субъективном восприятии личности наиболее травматогенным потенциалом, получения информации об интенсивности эмоциональной реакции на него, последствиях переживания данного опыта и обращении за социальной поддержкой в оригинальную версию опросника были включены дополнительные пункты. Модифицированный вариант опросника, используемый в настоящем исследовании, представлен, таким образом, двумя частями. Часть I составляют внесенные нами дополняющие вопросы, Часть II заключает в себе авторский вариант.
Степень выраженности посттравматических стрессовых реакций определялась посредством гражданского варианта Миссисипской шкалы (МШ). В настоящее время МШ является одним из широко используемых инструментов для измерения признаков посттравматического стресса. В данной работе применялась русскоязычная версия методики, адаптированная научно-исследовательским коллективом под руководством Н. В. Тарабриной.
Шкала состоит из 39 утверждений, каждое из которых оценивается по пятибалльной шкале Ликкерта. Содержащиеся в опроснике пункты входят в 4 категории: симптомы вторжения, симптомы избегания и признаки физиологической возбудимости. Остальные вопросы направлены на выявление чувства вины и суицидальности. Оценка результатов производится суммированием баллов, итоговый показатель позволяет выявить степень воздействия на индивида всей совокупности полученного травматического опыта. Общий балл по МШ является интегральным показателем, отражающим выраженность посттравматического стресса. Исследования показали, что МШ обладает необходимыми психометрическими свойствами, а высокий итоговый балл по шкале хорошо коррелирует с диагнозом «посттравматическое стрессовое расстройство».
Для проверки связи между признаками ПТС в настоящем и психологической реакцией личности на конкретное травматическое событие в прошлом использовалась Шкала оценки влияния травматического события (Impact of Event Scale-R - IES-Ю. В настоящем исследовании применялась русскоязычная версия методики, адаптированная научно-исследовательским коллективом под руководством Н. В. Тарабриной.
Первый вариант ШОВТС (Impact of Event Scale-R - IES-R) был опубликован в 1979 г. М. Хоровицем (М. Horowitz). Опросник состоял из 15 пунктов, основан на самоотчете и выявляет преобладание тенденции избегания или вторжения травматического опыта. Преимущество IES, представленного М. Хоровицем, состояло в том, что содержание самоотчета было привязано к конкретным жизненным событиям.
Позднее Д. С. Вейс (D. S. Weiss) с коллегами предприняли попытку пересмотра оригинальной IES, придя к выводу, что методика будет более полезной, если она будет диагностировать не только признаки вторжения и избегания, но и гипервозбуждения. Было создано 7 дополнительных пунктов, 6 из которых диагностируют гипервозбуждение и 1 пункт добавлен на выявление флэшбэков. Показатели теста включают в себя общий показатель влияния травматического опыта и три субшкалы, отражающие признаки посттравматического стресса в соответствие с основными критериями диагностики ПТСР по DSM-IV:
1) субшкала «вторжение»;
2) субшкала «избегание»;
3) субшкала «физиологическая возбудимость».
С целью изучения связи между выраженностью ПТС в настоящем и реакцией личности на травматическое событие в прошлом процедура заполнения опросника была модифицирована. Вместо оценки своих переживаний по поводу травматического события в настоящем исследуемые оценивали, в какой степени они испытывали описываемые в опроснике чувства сразу после травматического события.
Вторую часть батареи методов составили тесты, направленные на изучение актуального психического состояния индивида со свойственными ему психологическими защитами, структуры и особенностей смысловой сферы личности.
Индивидуальные особенности и психические состояния испытуемых изучались при помощи модифицированного варианта Миннесотского многофакторного личностного опросника (MMPI), разработанного С. Хатэуэйем и Дж. Маккинли. В настоящем исследовании был применен вариант СМОЛ формы Mini-Mult данного теста, разработанный и адаптированный В. А. Зайцевым. СМОЛ обеспечивает многофакторную оценку актуального психологического состояния и особенностей личности по 11 шкалам: трем оценочным - L, F и К, позволяющим определять достоверность результатов и вводить стандартную поправку в зависимости от отношения обследуемого к процедуре тестирования, и восьми клиническим - 1-й (ипохондрии), 2-й (депрессии), 3-й (истерии), 4-й (асоциальной психопатии), 6-й (паранойяльных изменений), 7-й (психастении), 8-й (шизоидии) и 9-й (гипомании). Наличие корригирующих шкал и стандартизация теста позволяют учесть влияние установки обследуемого, его отношения к тестированию и способности к самооценке на результаты исследования. При интерпретации профилей СМОЛ использовались те же принципы, что и при анализе профилей MMPI.
Смысложизненный аспект переживания травматического опыта исследовался с использованием теста смысложизненных ориентации (СЖО), разработанного и адаптированного Д. А. Леонтьевым на основе теста PIL (Purpose-in-Life Test) Дж. Крамбо и Л. Т. Махолика. Методика представляет собой 20 симметричных шкал состоящих из пары целостных альтернативных предложений с одинаковым началом. Показатели теста включают в себя общий показатель осмысленности жизни (ОЖ) и пять субшкал, отражающих три конкретные смысложизненные ориентации и два аспекта локуса контроля:
1) «Цели в жизни»;
2) «Процесс жизни или интерес и эмоциональная насыщенность»;
3) «Результативность жизни или удовлетворенность самореализацией»;
4) «Локус контроля - Я»;
5) «Локус контроля - жизнь или управляемость жизни».
В исследовании применялся вариант методики, модифицированный А. В. Серым и А. В. Юпитовым.
