Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Роль мифа, фольклора и русской литературной традиции в формировании идейно-художественных принципов новописьменных литератур Северного Кавказа
1.1 Теоретические основы проблемы: мифоэпические истоки, литературные традиции 13
1.2 Особенности взаимосвязи северокавказских литератур с фольклором 27
1.3 Идейная общность зарождающихся литератур Северного Кавказа и русской литературы 43
ГЛАВА II. Эволюция национально-художественного мышления в северокавказской литературе и её трансформация в карачаевской прозе
2.1 Категории добра и зла как универсальные понятия этики (Повесть М. Батчаева («Элия») 56
2.2 Трансформация архетипов в литературе 68
2.3 Сюжеты и их жанровая трансформация («Серебряный дед» М. Батчаева) 96
2.4 Фольклорные приемы, мотивы в национальной художественной прозе
ГЛАВА III. Развитие художественных традиций в прозе X. Байрамуковой, М. Батчаева .
3.1. Художественные традиции в «малых» жанрах карачаевской прозы (А. Суюнчев, X. Байрамукова, М. Батчаев) 124
3.2 Притчеобразный характер рассказов М. Батчаева 140
3.3 Особенности национального мира в повести X. Байрамуковой «Вечные всадники» 147
Заключение 168
Библиография
- Теоретические основы проблемы: мифоэпические истоки, литературные традиции
- Особенности взаимосвязи северокавказских литератур с фольклором
- Категории добра и зла как универсальные понятия этики (Повесть М. Батчаева («Элия»)
- Художественные традиции в «малых» жанрах карачаевской прозы (А. Суюнчев, X. Байрамукова, М. Батчаев)
Введение к работе
Актуальность исследования. Северный Кавказ является регионом, где сохранились в живом бытовании многочисленные и яркие образцы устного народного творчества. В условиях художественно-эстетического развития фольклорно-эпические и литературные традиции взаимодействуют и взаимодополняются. Приемы фольклорного повествования как бы «втекают» в литературу, и между этими двумя системами устанавливаются скрытые, непрерывные связи, роль которых в становлении национально-стилевых традиций новописьменных литератур огромна. Изучение взаимосвязей между фольклором и литературой на уровне поэтики, исследование влияния мифа, фольклора, мифологического сознания на литературу, определение своеобразия художественного мышления народа является одним из главных направлений в современном литературоведении.
Литература северокавказского региона возникла в художественном пространстве общероссийской и мировой культуры, развивается не только на основе фольклора, вызрела на почве самобытной истории своего народа, национальной духовной культуры, сформировалась в условиях взаимовлияния и взаимообогащения литератур и «литературных общностей» и имеет свой неповторимый колорит.
Принципы взаимодействия идейно-эстетических традиций мифа, фольклора и собственно литературы в литературном процессе, исследование характера трансформации фольклорных форм и приемов в литературном контексте, изучение динамики вхождения архетипических образов и мотивов, определение особенностей их проявлений в пределах национального пласта не получили в науке всестороннего освещения, отсюда обозначенная проблема является актуальной и своевременной для исследуемой карачаевской литературы, входящей в северокавказскую «литературную общность».
Актуальным аспектом диссертации является рассмотрение
4 взаимодействия эпоса и литературы как частей единой метасистемы. Весьма характерно, что семантическое и структурное поле художественных произведений вбирает в себя миф, который трансформируется в жанре, сюжете, образах, мотивах и т.д., и фольклорные традиции становятся частью литературного художественного организма. Синтез мифо-фольклорных традиций и литературы, осуществлённый национальными писателями, способствовал развитию жанровой системы, стилей, форм художественного выражения.
Интерпретация мифологии, анализ мифологической культуры, изучение её элементов и структур, их семантики и функции в литературе является актуальным направлением. Так как миф — это прообраз художественного творчества, то исследование мифо-фольклорных и литературных корней национальных литератур имеет и методологическое значение. Основные положения составляют для понимания исторической и эстетической плодотворности не только конкретное применение для северокавказского литературоведения, но и обладают методическими потенциями, позволяющими рассматривать и коррелировать их с художественным миром ряда писателей.
Научные задачи литературоведения побуждали дискурсы учёных в выработке дефиниций, теоретически организующих континиум литературного пространства на конкретном материале. В этой связи закономерен вопрос об органическом симбиозе мифо-фольклорного и литературно-художественного сознания. Темы, сюжеты, мотивы, образы, формулы, архетипы, символы закономерно «перетекали» из мифа и фольклора в имплицированном виде в «канву» художественного произведения, где подлежали трансформации, диффузии, органически «переплавлялись» в стихию литературного контекста.
Для изучения связей фольклора с литературой характерен историко-литературный подход, рассматривающий народное творчество как этап, предшествовавший литературе в историческом движении форм и видов
5 культуры, а также межсистемное определение двух типов художественного развития. На основе этих принципов изучаются заимствования национальными писателями фольклорных сюжетов, мотивов, образов.
Исследования, посвященные взаимоотношениям национальных литератур, большей частью ограничиваются содержательным аспектом, т.е. анализом проблематики, тематики, системы образов. Эстетическая сторона взаимодействия, национальное своеобразие художественного мышления освещены в науке ещё недостаточно. Выявление в литературе этнопоэтического аспекта художественного сознания дает представление о ценностном уровне произведений.
Черты идейно-художественной близости северокавказских литератур обусловлены историко-этническими особенностями развития региона, генетическими и культурными связями, сходством этапов становления разных национальных литератур, типологией тематического и жанрового развития, использованием средств поэтики.
Изображение сложных жизненных явлений, создание психологически глубоких художественных образов требует кроме фольклорно-поэтической практики и усвоения литературных традиций других народов, творческой учебы. Заимствование из другой литературы происходит при наличии не только «встречного течения» (А.Н. Веселовский) у воспринимающего, но и сходного направления художественного мышления. Эти положения имеют методологическое значение для понимания процесса образования особенностей национального стиля, а также проливают свет и на вопросы формирования национально-художественных традиций в изображении литературных героев, сюжетостроении и манере повествования в новописьменных литературах.
Писатели новописьменных литератур воспринимают инонациональные литературные традиции в соотнесении с родной художественной стихией, прежде всего с фольклорными истоками. Опыт развитой литературы дополняет и усиливает эти литературные основы, доводит их до уровня
художественных достижений. Эти обстоятельства показывают необходимость глубокого исследования литературно-фольклорных связей в развитии северокавказской литературы.
Интерес к проблеме развернут в нескольких планах: социальном, культурно-историческом и нравственно-духовном и поэтому концептуален и актуален для современной науки о литературе. Выявление в литературе этноэтического аспекта художественного сознания дает представление о культуре народа, особенностях мышления и мировоззрения нации, о ценностном уровне произведений. Изучение фольклорно-литературных связей в области поэтики является одним из главных направлений науки.
В произведениях национальных прозаиков при изображении персонажей выработались определенные художественные приемы, которые берут свое начало в эпосе и устных повествованиях, а именно: преобладание характеров с устойчивыми выразительными чертами, являющиеся непременной их принадлежностью; открытое выражение авторского «угла зрения». В литературе создаются психологически углубленные образы в отличие от фольклорного описания, и вместе с тем, как и в героическом эпосе, показывается ряд поступков главного героя, определяющих сюжет и композицию литературно - прозаических текстов. В эпических произведениях художественное время и пространство тоже имеют прямую связь с главным героем, в связи с чем, многие прозаические произведения национальных писателей отличаются однонаправленностью сюжета, а многоплановый сюжет, в свою очередь, начинает появляться только в крупных формах. В силу творческого освоения национальными писателями реалистических литературных традиций в их произведениях намечается тенденция к объективизации изображения героев, ограниченности авторского вмешательства в процесс создания образа.
Соотнесение на последующих этапах мифо-фольклорных традиций с художественным опытом развитых литератур, прежде всего русской классики, на последующих этапах — мировой и литературы региона,
7 необходимо для изучения становления национально-стилевых традиций в новописьменных литературах. Такой методологический подход исходит из исторического и национального своеобразия процесса развития литератур.
Следует подчеркнуть, что в период своего становления молодые литературы, бесспорно, испытывают благотворное влияние художественного опыта классиков русской литературы. Одним из существенных моментов, отражающих сложнейшую систему взаимодействия национальных и инонациональных начал в литературном творчестве, является формирование национально-художественных повествовательных традиций. В этой связи изучение на конкретных примерах диалектических связей национального и инонационального художественного опыта, фольклорных основ литературного повествования не только имеет теоретико-эстетическое значение, но и дает возможность продемонстрировать естественность, закономерность процесса взаимодействия двух истоков, способствующих развитию новописьменных литератур и доказать, что они взаимозависимы в развитой литературной системе.
В период развития литератур Северного Кавказа, тогда, когда они переживают этап формирования и становления коллективного художественного опыта, велико значение фольклора в выработке и утверждении принципов складывающихся национально-стилевых традиций. Нелишне указать, что художественное сознание карачаевцев и балкарцев характеризуется мифологическим типом восприятия, следовательно, изучение роли фольклора в современном литературном процессе связано с вопросами литературных художественных традиций и неизбежно приведет к более широкому подходу к данной проблеме. Вопросы функционирования традиционных сюжетов, мотивов и образов в новописьменных литературах не получили в достаточной степени детальную и последовательную разработку, и сегодня они продолжают быть актуальными.
Карачаевская литература находилась под влиянием мифологической и фольклорной поэтики не только в период её формирования; «фольклоризм»
8 также присутствует в произведениях карачаевских писателей второй половины XX века, однако влияние мифо-эпической традиции при литературном воплощении происходит не прямо, а опосредованно, органично трансформируясь. Идет процесс эволюции первоначальных художественных качеств литературы, перешедших от фольклора.
Этот этап ознаменован усиленным развитием прозаических жанров: очерка, рассказа, повести, и приоритет был на стороне повести. Ведущие карачаевские писатели работали в этом жанре, в котором наиболее полно отразились искания времени и рельефнее обозначились тенденции.
В работе национальные художественные традиции карачаевской литературы исследуются на уровне становления идейных принципов, повествовательных и изобразительно-стилевых форм, возникших и развивающихся в результате творческого взаимодействия фольклора этноса и * литературы. Идейно-тематическое, жанрово-стилевое, структурно-эстетическое развитие литературы, как и проблема национального своеобразия художника, является актуальной задачей литературоведческой науки.
Цель диссертационной работы: исследовать процесс взаимодействия мифо-фольклорных и литературных традиций в карачаевской прозе второй половины XX века в контексте северокавказской литературы.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи:
- изучить генезис художественных традиций, исследовать проблему
национально-этических истоков и процесс взаимодействия мифо-
фольклорного и литературного уровней художественного творчества;
- отметить единство историко-литературного процесса, общее и
особенное, закономерности становления отдельных жанров в контексте
формирования художественной системы в литературах народов Северного
Кавказа;
- установить особенности функционирования ключевых образов и
9 мотивов, этноконцептуально определяющих национально-эстетическое самовыражение карачаевской прозы в соотношении с мифо-фольклорным и народно-художественным сознанием;
проследить в карачаевской литературе этнокультурный дискурс, отражение в ней архетипов, образов и мотивов;
определить степень и своеобразие мифологизма и фольклоризма;
- уяснить влияние фольклорных и литературных традиций на развитие
жанров очерка, рассказа и повести 1960-1980-х годов;
рассмотреть карачаевскую прозу на примере анализа повествовательной организации произведений X. Байрамуковой, А. Суюнчева, М. Батчаева и других писателей в тесной связи с национально-культурными, фольклорно-эпическими и литературными традициями.
Научная новизна обусловлена тем, что автором диссертации впервые предпринята попытка многоаспектного подхода к изучению проблемы взаимодействия мифо-фольклорных и литературных традиций в их связи с национально-художественным опытом, выявления национальных основ художественного мира ведущих карачаевских писателей второй половины XX века в теоретическом и историко-литературном планах. При этом решаются вопросы недостаточной изученности взаимосвязей этнокультурных традиций и литературы, исследования роли русской классики в развитии карачаевской литературы.
Научная новизна диссертации заключается в изучении в литературном контексте художественно-эстетических особенностей карачаевской прозы, определении её духовно-культурных истоков и динамики творческого развития самобытных национальных писателей. В диссертационном исследовании подверглись анализу наиболее репрезентативные произведения ведущих карачаевских писателей. Особое внимание уделено архетипам, образам, мотивам карачаево-балкарской мифологии и фольклора, нашедшим отражение в национальной прозе. Выбранный в диссертации аспект исследования и определяет её научную новизну.
В работе впервые выявлена динамика литературных архетипических образов и мотивов в повестях X. Байрамуковой «Вечные всадники», М. Батчаева «Аул Кумыш», ранее не становившиеся предметом научного исследования, определены основные закономерности художественных проявлений в повести М. Батчаева «Элия», проведено сравнительное сопоставление оригинала и перевода повести и рассказа М. Батчаева «Серебряный дед», дано новое прочтение «малой» прозы (очерк, новелла, рассказ) А. Суюнчева и других карачаевских авторов.
Комплексный подход предполагает как анализ философско-
нравственных аспектов проблемы, так и выявление специфики традиционной
карачаевской этнической культуры, особенностей народного сознания,
определения творческих приёмов и средств. \
Методологической основой исследования явились труды Е. Мелетинского, М. Бахтина, В. Проппа, Д. Лихачёва, Ю. Лотмана, і А. Веселовского, А. Лосева, Г. Ломидзе, Л. Арутюнова, У. Далгат, Г. Гамзатова, Г. Гачева и др.
В научном осмыслении проблемы существенный вклад внесли такие исследователи, как Ю. Тхагазитов, Л. Бекизова, К. Султанов, К. Шаззо, Р. Мамий, А. Схаляхо, Т. Чамоков, У. Панеш, Ф. Аутлева, К. Паранук, Ш. Шаззо, 3. Хакуашева, 3. Караева и др., оценивающие формы взаимодействия фольклорных традиций в движении, в художественном воплощении национально-духовного сознания.
Методы исследования: сравнительно-исторический, сравнительно-типологический, метод описательной поэтики.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что выводы и положения, выдвинутые в исследовании, будут способствовать дальнейшей разработке проблемы по вопросам взаимосвязи мифоэпического и литературного сознания, жанрового развития, по осмыслению художественного уровня карачаевской литературы второй половины XX века. Научная концепция и систематизированный материал,
представленный в работе, могут дать перспективный импульс к дальнейшему комплексному изучению национальной литературы и культуры в целом.
Практическая значимость исследования заключается в том, что основные теоретические положения, методологическая основа, обобщения и выводы могут стать опорой для написания научно-теоретических трудов, а также учебников и учебных пособий, могут быть использованы в вузовской и школьной практике, реализованы при составлении курсов и чтении лекций по истории литературы народов Северного Кавказа, истории литературы народов Карачаево-Черкесии, в ходе преподавания курса «Литература народов России», а также спецкурса по проблемам взаимодействия художественного сознания разных типов.
Положения, выносимые на защиту:
Проблема мифо-фольклорных истоков и литературных традиций в их взаимодействии нашла отражение в северокавказских литературах.
Категории карачаево-балкарской мифологии и фольклора способствуют художественной актуализации. Авторы проникают в суть мифоэпического мышления, народных этико-эстетических форм, которые становятся основой их мировидения.
Архетипы, мотивы и образы, унаследованные из фольклора, определяют специфику поэтики карачаевской прозы.
Тенденции карачаевской прозы являются проявлением как общих литературных закономерностей, так и особенностей национального художественного мира.
Анализ ряда произведений с точки зрения мифо-фольклорных и литературных взаимодействий демонстрирует эволюцию национально-художественного мышления в карачаевской прозе.
Апробация материалов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры литературы Института филологии Карачаево-
12 Черкесского государственного университета им. У.Д. Алиева (2008), основные положения исследования освещались на внутривузовских, региональных, всероссийских, международных научных и научно-методических конференциях (Карачаевск, Майкоп, Пятигорск), в научных публикациях автора в сборниках материалов конференций, изданий, в том числе и в «Вестнике Адыгейского государственного Университета» -рецензиируемом, реферируемом научном журнале, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ по филологии. - Майкоп: издательство АТУ, 2008. - № 29).
Структура диссертации имеет традиционный характер и состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографии.
Теоретические основы проблемы: мифоэпические истоки, литературные традиции
Новописьменные литературы Северного Кавказа, близкие по историческим судьбам народов, во многом имеющие общие этногенетические корни, рано выработали национально-художественные традиции.
Общая теория традиции выстраивается в трудах А.С. Бушмина, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачева, М.Б. Храпченко, Д. Дюришина, Р. Веймана и других ученых. Проблемы сущности традиции, ее исторической жизни, значение и функции в исторической поэтике, становление и содержание самого понятия традиции продолжают оставаться весьма сложными и дискуссионными.
М.Б. Храпченко определил содержание и предмет исследования исторической поэтики «как исследование эволюции способов и средств образного освоения мира, их социально-эстетического функционирования, исследования судеб художественных открытий», характеристику способов и средств образного постижения мира. [156, 71].
В нашей работе главный аспект изучения традиции — «историко-эстетическая проблематика традиции в связи с литературным творчеством» [30, 50]. Традиции и новаторство в литературе - «понятие, характеризующее преемственность и обновление в литературном процессе, соотношение в нем между наследуемым и вновь создаваемым» [91, 443]. С традицией связано использование и творческое обогащение опыта предшествующей литературы, ее видных представителей в соответствии с идейно-эстетическими требованиями современников.
Не лишне сослаться на положение М.М. Бахтина о принципах восприятия традиций: «Культурные и литературные традиции... сохраняются и живут не в индивидуальной субъективной памяти одного человека и не в какой-то коллективной «психике», но в объективных формах самой культуры, ... и в этом смысле они межсубъективны и межиндивидуальны (следовательно, и социальны), отсюда они и приходят в произведения литературы, иногда почти вовсе минуя субъективную индивидуальную память творцов» [13, 397].
Призванные передавать и сохранять долгое время в определенных обстоятельствах, классовых и социальных группах элементы общественного и культурного наследия, традиции в целом обогащают мировой литературный процесс, который является сложным, многоликим в своем выражении, постоянно обогащается творческими поисками, и на этой почве возникают новые традиции, вызванные ходом времени, идущие от самой жизни.
По мнению А.С. Бушмина, «подлинная, высшая преемственность, традиции, творчески осмысленная, - всегда в глубине, в растворенном или, пользуясь философским термином, в снятом состоянии» [29, 136]. Как считает исследователь, способность угадать в традиции намек на перспективу, отыскать в предшествующем опыте ростки, склонные к развитию, - благодатная почва для формирования самобытного подхода к изображению действительности.
Проблема традиции особенно остро стоит в национальных литературах. Именно в развитии национальных литератур четко проявились, по оценке Г.И. Ломидзе, следующие важные принципы. Во-первых, «ценность традиции измеряется ее исторической необходимостью и способностью быть основой, подспорьем для создания новых культурных ценностей». Во-вторых, «если опыт, перенятый у более сильных литератур, будет механически наслаиваться на опыт национальный, если он не станет одной из побудительных причин дальнейшего самостоятельного движения, то заимствования хватит ненадолго». И в-третьих, «плодотворная учеба должна сочетаться с развертыванием собственной энергии» [95, 163-164].
Подчеркнем, что мифо-фольклорное наследие на ранней стадии зарождения художественных традиций занимает активную позицию и связано с национальными писателями «гораздо более непосредственнее и живее» (Л. Арутюнов), чем литературные традиции, в силу чего инонациональные художественные и культурные явления воспринимаются через родную стихию, приближаются к национальной жизни, перерабатываются в духе традиций народной эстетики. В системе сложных взаимосвязей и соотношений, составляющих традицию, следует подчеркнуть «историческую и в то же время живую относительную функцию» традиции «как диалектического процесса» [30, 48].
Как заметил Н.К. Гей: «Художественное открытие, сделанное в одной национальной литературе, непереносимо автоматически в другую, не может быть воспринято «в готовом виде», без опоры на опыт и своеобразие художественных форм той национальной почвы, на которую оно попадает. И в таких случаях лучше говорить о «пересадке» открытия, что предполагает наличие подготовленной почвы, самостоятельный процесс прорастания корней и развития нового растения» [45, 8].
Следует отметить, что мифопоэтическая традиция имеет особое значение для новописьменных литератур в период их формирования, так как из-за отсутствия письменности фольклор и эпические традиции, наряду с литературной традицией, были основными. Сознательно или интуитивно художники опирались на народный, первобытный миф для воссоздания целостной картины мира. В связи с этим для всех молодых литератур было характерно то, что в историческом процессе взаимодействия культур наравне с мифо-фольклорными национально-художественными традициями русская литература составила основные истоки их зарождения и дальнейшего развития. Это объясняется тем, что русская литература уже стояла на высотах мировой культуры и стала «духовной законодательницей всей мировой литературы» [170, 270, 26]. Опыт русской литературы был образцом и обогащал национальные литературы темами, жанрами, поэтикой.
В науке о литературе освещались проблемы воздействия русской литературы на становление северокавказских литератур. Современным литературоведением внесен вклад в изучении проблем влияния русской литературы на становление новописьменных литератур. Так, Институтом мировой литературы им. A.M. Горького АН СССР и Ереванским государственным университетом изданы серийные сборники статей [53, 11, 16,19,21,22].
Освещение литературных отношений остается неполноценным, «когда проблема берется вне эстетической специфики этого процесса, вне основных художественных критериев, которые должны учитываться при изучении: явлений искусства. К сожалению,— пишет В.Р. Щербина,— во многих работах говорится только о социальных и идеологических основах процесса взаимодействия, а художественные особенности сопоставляемых произведений, уровень мастерства во внимание принимаются очень мало» [127,75].
Д.Н. Медриш подчеркивает, «что такое исследование поэтики будет иметь своим предметом не столько случаи прямого взаимодействия между определенными произведениями фольклора и литературы, сколько механизм воздействия на литературу идей, свойств и способов выражения и изображения, которые, до этого существуя в фольклоре, быть может, многие века, сохраняясь в «скрытом состоянии» и воздействуя на развитие художественного слова в виде неких катализаторов, воспринимаются писателем не в их непосредственно фольклорном виде, а как органическая часть эстетического народного сознания, подчас художественно неоформленного, но нередко и воплощенного в виде живой и развивающейся литературной традиции» [107, 83].
Особенности взаимосвязи северокавказских литератур с фольклором
Рассмотрим вопрос об идейном родстве двух эстетических систем: литературы и фольклора. Национально-художественные традиции формируются не только из мифо-фольклорных, веками устоявшихся повествовательных и изобразительных приемов, а из их синтеза с другими инонациональными литературными традициями. Известно, что литература не сразу приобретает свои отличительные от фольклора черты — они «формируются постепенно в ходе ее исторического развития» [65, 110].
Фольклор, по мысли Б.Н. Путилова, наряду с другими сторонами народного бытия, раньше книги входит в сознание и память будущего писателя, тем самым творчество народа может оказывать сильное влияние на формирование взглядов, эстетических вкусов и идеалов художника слова [134, 13].
Нельзя не заметить много родственного с фольклором в поэтике повествования даже развитых литератур, в общелитературных традициях. Так, портреты-характеры литературных произведений во многом похожи на эпические образы и с самого начала представлены со сложившимися или мало изменяющимися чертами. Роль главного героя в организации сюжета и время образования в литературных произведениях, особенно в исторических, а также романах, где в центре изображения находится судьба отдельной личности, являющаяся определяющей, как и в эпическом фольклоре. Преобладание роли повествователя в развитии сюжета также созвучно творческой стихии эпического исполнителя. Общие черты между фольклором и литературой проявляются и в отдельных лирических и психологических ситуациях, как, например, в монологах.
Фольклорные основы этих повествовательных конструкций в процессе развития литературы трансформируются и служат толчком для появления их разновидностей. Соотношение фольклорных и литературных идей — сложный вопрос литературоведения и требует учета ряда особенностей развития. Важным звеном в изучении проблем фольклоризма В.П. Адрианова-Перетц [4, 9] считала уяснение идейных связей литературы с фольклором.
В ходе анализа мы придерживаемся методологического принципа исследования, который определяет конкретно-исторический подход к изучению обозначенного вопроса, дает возможность глубже понять смысл поставленной проблемы на материалах любой литературы.
К. Султанов заметил: «Но даже гипотетически я не представляю себе и отдельного писателя, абсолютно свободного от воздействия фольклора, подлинный художественный поиск, каким бы новаторским он ни был, удерживает в глубине ощущение первоначала, синтезирует в себе традицию и одновременно ее преодоление... Литература развивается не только благодаря, но и вопреки фольклору, причем это «вопреки не разрыв, а внутреннее отталкивание, полемика, которая, если вдуматься, тоже есть форма связи» [140,112]. В период становления литератур влияние народной эстетики на формирование жанров, стилей, приемов и средств поэтики писателя можно считать первостепенным. По словам А. Горелова, «эстетические идеалы народа становятся эстетическими идеалами писателя, вкусы народа определяют вкусы и пристрастия художника» [47, 206].
Обусловленностью художественного развития писателей начального периода, воплотивших в себе всю «психическую энергию» (М. Горький) своего родного народа, объясняется то, что они стояли во главе его духовной жизни и выражали его мысли и чаяния. Особенно показательна в этом смысле мысль М. Горького о том, что «выделенная коллективом личность» вместилище всей энергии племени и отражение всей духовной силы рода -осознает себя как новую творческую силу, «развив свою ловкость и проявив личную инициативу в тех или иных новых комбинациях данного ей материала коллективного опыта» [53, 30]. Данное теоретическое положение A.M. Горького о творческой личности, которая к народным художественным традициям своего рода относится не как к застывшему, раз и навсегда данному явлению, подводит к пониманию важных аспектов изучения мировоззрения писателей молодых литератур, рассмотрения их отношений на проблемно-тематическом и эстетическом уровнях идейно-художественному фонду родного народа.
В этой связи следует, что в формировании мировидения и эстетических вкусов национального писателя доминантную роль играет духовно-нравственный опыт народа, обогащенный другими эстетическими ценностями. Этот вывод подтверждается художественными поисками и исканиями поэтов и писателей новописьменных литератур. Видные представители этих литератур на новом общественно-историческом этапе и под влиянием идей русских классиков показывали образцы творческого подхода к своим национальным истокам, обновляли и обогащали их содержание, жанры, стили, средства поэтики.
В социокультурной ситуации, созданной революцией, во всеобщем, по известному выражению Гегеля, «эпическом состоянии мира», «эпическом состоянии действительности народа» идейные связи писателей с фольклором носили естественный характер. По словам М. Горького, «личный опыт немедленно вливался в запас коллективного, весь коллективный опыт становился достоянием каждого члена группы» [53, 28].
Становление новописьменных литератур происходило на раннем этапе общественного национального развития народов, когда появляются новые формы культурной жизни, отмеченные широким интересом к образованию и просвещению, к родному языку, устному народному творчеству. Следует подчеркнуть, что этот культурный процесс, в силу различий в экономической и социально-политической эволюции национальных регионов, у многих народов происходил не в один период времени, отсюда «данный исторический этап имеет свою специфическую форму и в то же время наблюдается много общих и близких черт, объясняемых однородностью ранних культурных процессов, связанных с однотипностью формаций человеческого развития» [126, 30].
В качестве методологической концепции мы берем в основу мысль В.Т. Петрова, согласно которой, в период формирования национальной культуры фольклор, впитавший «психическую энергию» народа и ставший источником его мышления, приобретает особую роль. Устное народное творчество в эту пору соприкасается с литературой в широких идейно-эстетических и практических функциях, и движимый идеей экономического и духовного возрождения своего народа, писатель может черпать из народной мудрости мировоззренческие и художественно-эстетические ценности.
В.Т. Петров для иллюстрации своей точки зрения приводит слова М. Горького о том, что в фольклоре также «сжат трудовой опыт бесчисленных поколений» [52, 11]. Отсюда В.Е. Гусев, рассматривая сферу влияния устного народного творчества на быт и культуру народов, исходит из универсального характера традиционного фольклора [54, 130-135]. Эта особенность мифо-эпического сознания ярко проявляется в устных рассказах народов, в коих сосредоточен многовековой опыт человека по хозяйственному освоению природных богатств региона.
Категории добра и зла как универсальные понятия этики (Повесть М. Батчаева («Элия»)
Наш мир - смешение и взаимопроникновение добра и зла. И в перспективе, конечно, добро должно победить, но эта извечная борьба — трудная нравственная проблема человечества, важная тема и фольклора, и литературы. Постижение основ бытия, поиски ответов на вечные и мучительные вопросы человеческого духа, рассуждения о нравственной красоте и уродстве, добре и зле и их противостоянии - задачи литературы как учебника жизни. Как жизнь подчинена законам диалектики, так и литература находится в постоянном развитии.
В устном народном творчестве добро и зло — центральные категории высокой степени обобщения, полярные характеристики мира. Непрестанно изменяется действительность и человек. «Как существо, принадлежащее к двум мирам и способное преодолевать себя, - писал Я.О. Бердяев, - человек есть существо противоречивое и парадоксальное, совмещающее в себе полярные противоположности... Он зависит от природной среды, и вместе с тем он гуманизирует эту среду, вносит в неё принципиально новое начало... Человек- есть принципиальная новизна в природе» [21, 50].
Истоки концепции нравственности писателей обнаруживаются ещё в античности (Сократ, Платон, Аристотель), где этика имела исключительное значение. Сократ, соединяя знание и добродетель, считал, что поступки человека определяются степенью его осведомлённости: человек, знающий, что такое добро, не станет поступать дурно, выдвинув на первый план идею самопознания («Познай самого себя!»), ставшей ключевой в художественно-философских исканиях многих писателей. В себе Сократ находит внутренний голос, подсказывающий, что он должен делать, чего избегать.
Философские диалоги Платона («Пир», «Протагор», «Федон») проникнуты идеей поиска гармонии внутри души человека, ведь человек с его душой явление бесконечное, он микрокосм — частичка Вселенной, которая в сознании философском и художественном у Платона представляет собой воплощение беспредельного, бесконечного.
Проповедуя практическую деятельность, Аристотель, в свою очередь, высшим благом считал уход человека в своё интеллектуальное созерцание, а целью человеческого бытия - познание. Плодотворность, деятельность -одно из ключевых понятий этики Аристотеля.
Коснёмся религиозно-христианского понимания добра и зла, того, что понимали христианские мыслители под нравственным выбором. Религия — одна из важнейших форм духовной жизни, организующая человеческое существование в соответствии с некоторым высшим смыслом. Именно религиозные идеи составили смысловую основу поисков многих философов и писателей.
Большое значение придавал идее самопознания славянский философ 18 века Григорий Сковорода, написавший философские трактаты о сущности и природе человека. Сократовское требование «Познай самого себя!» у Сковороды означает, что сам человек «внутри себя» должен измерить собственные силы и найти средства познания. В теории самопознания философ искал «истинного человека подобного богу», считая, что знания в результате «самопознания» и «самосовершенствования» делают человека богоподобным, пытался найти основания добродетели в рамках рефлексии.
Большое влияние на развитие морально-этической концепции оказал Ф. Шеллинг («О мировой душе» (1798), «Система трансцендентального идеализма», «Философские исследования о сущности человеческой свободы» (1809). У него важное место отводится человеческой душе, познанию и самопознанию, включая рефлексию — начиная с низшей ступени (простого ощущения) и кончая рефлексией и актом воли (поступком), т.е. деятельностью.
Мы находим концепции добра и зла в древнерусской литературе («Изборники» 1073 и 1076 гг., «Поучения» Владимира Мономаха (1113 г.), вошедшие в «Повесть временных лет»); литературе русского Просвещения («Письма о природе и человеке» А. Кантемира); в прозе Н. Карамзина («Евгений и Юлия») и поэзии В. Жуковского («Божий суд над епископом», «Аббадона»).
Анализ вышеперечисленных этических концепций добра и зла (Сократ, Платон, Аристотель, Шеллинг), в том числе и религиозно-христианской, даёт нам основание предположить, что все они объединены рефлексией над нравственностью. Рефлексия как проблема стала обсуждаться в греческой философии: у Сократа - эта задачи самопознания, предмет которого духовная активность и её познавательные функции, у Платона и Аристотеля — рефлексия и мышление, присущие божественному разуму, обнаруживают единство мыслимого и мысли. Когда религиозное сознание, выявляя критерии добра и зла, обращается к себе самому, пытается выразить себя в наиболее общих понятиях, религию определяют как нравственную рефлексию. Нравственная рефлексия - это познание добродетели в рамках рефлексии, поиск нравственных оснований духовной жизни человека, выбор между добром и злом.
Добро и зло как универсальные понятия этики в ранних произведениях зарождающихся национальных литератур, в частности северокавказских, выражают фундаментальные установки морального сознания. Национальный мир тяготеет к общечеловеческой модели — универсуму и является его частью, что даёт представление о духовном и материальном единстве мироздания. Мир разделен с моральной точки зрения на добро и зло, хорошее и плохое. Мысли, чувства, деяния персонажей могут соответствовать добру, либо исходить из зла и быть к нему ведущими. Мотив борьбы эпического героя с антиподом, врагом рода, соплеменником — типичный в нартском эпосе.
Категории добра и зла получили развитие в литературном воплощении, где они становятся менее полярными. Авторы в своих произведениях описывают поступки людей, в какой-то мере разрушающих доброту. Писатели включают в художественный текст эпизоды, где сталкиваются герои со своими врагами, носителями бед. Герой порой предстает «добрый в душе», но жесткий, авторитарный в поведении, в силу сложившихся историко-политических обстоятельств. То, что считается бесспорным добром для одного этноса, социального слоя, семьи, может быть недвусмысленным злом для других людей.
В различные эпохи, в разном обществе и культурах добродетельные черты могут приобретать свою трактовку. Гордость характера горского типа относится к стоическим добродетелям, что в славянском сознании -гордость — гордыня в большинстве своем тяготеет к пороку. В свою очередь добродетелями одновременно являются смирение и мужество, доброта и строгость, щедрость и бережливость, справедливость и великодушие. Отсюда добро ассоциируется с жизнью, благоденствием всех людей — такова общечеловеческая установка.
Художественные традиции в «малых» жанрах карачаевской прозы (А. Суюнчев, X. Байрамукова, М. Батчаев)
В изучении взаимодействия традиций родного фольклора и литературы важным представляется выявление в произведениях «предвестий соответствующих литературных форм» [6, 16], ставших той национальной основой, на которой происходит процесс усвоения инонациональных литературных традиций.
В начальном периоде формирования жанровой системы «малой» прозы складывались её типичные качества: «рассказовость», «очерковость», «единичность события», «ёмкость композиции», «открытость концовки», «будничность» и т.д. (В. Бузник, Н. Грознова, Л. Ершов, И. Нинов, Э. Шубин, А. Павловский и др.). К типологическим качествам рассказа исследователи относят малый объём содержания, внешнюю занимательность, исключительность персонажей, отточенность языка.
Международная дифиниция «новелла» - одна из форм повествовательного художественного творчества. Корни новеллы находятся в национальной фольклорной традиции, в устно-поэтической культуре народа. «Новельность» или «новостность» и конфликтность сюжетной основы - существенные признаки новеллы, кроме них можно назвать обнажённую проблемность, сфокусированность на одном случае или моменте, раскрытие характера с неожиданного ракурса, драматизм событий, свободность построения сюжета, неожиданность концовки, сильные средства изображения. Такая линия выстраивается, исходя из работ Н. Грозновой, М. Эпштейна, И. Крамова, А. Нинова, Э. Шубина, Г. Поспелова.
До середины XX века в литературоведении не было чёткой жанровой дифференциации на рассказ и новеллу. Национальные корни «малой» карачаевской прозы - хапар, нартские сказания, предания, притчи — транслированы в художественную прозу. Повествовательный строй, чёткость сюжета и структуры, романтическое начало, возрастание напряжённости по мере приближения к реализму, актуализация социальной идеи составили национальную специфику новеллы как жанра. И мы разделяем утверждение исследователя северокавказских литератур Р. Мамия о том, что проблема жанров новеллы и рассказа остаётся дискуссионной, а также придерживаемся мнений К. Шаззо, Р. Мамия, о связи «малой» прозы с литературной и фольклорной традициями.
Решение проблемы изучения новеллы и рассказа потребовало внимание к их истокам, исследованию путей и этапов становления, жанровой модификации и структурно-стилевых качеств. В развитии прозаических жанров в литературах Северного Кавказа имеется много общих черт, так с очерка и рассказа начиналась осетинская, чеченская, ингушская, кабардинская проза.
Рассказ как жанр в новописьменньтх северокавказских литературах возник и развивался под влиянием традиций национального фольклора и не был простым повторением фольклорных образцов. В рассказе ориентация шла на социальную злободневность и героя нового типа, стоящего перед историческим выбором. Тематика первых рассказов в северокавказских литературах 20-30-х годов, и карачаевской в том числе, - это дореволюционная жизнь горской бедноты, изображение трагичности их судьбы. Следует заметить, что ранние рассказы писателей несут печать фольклорной сюжетной условности, описательности, назидания, риторики, в них представлена отчётливая полярность героев и почти отсутствует психологическая мотивировка.
После возвращения карачаевского народа из депортации на свою родину писатели сосредоточивались на проблемах национального возрождения, и они обратились к очерку как к самому оперативному жанру. Очеркисты конца 1950-х - 60-х годов не могли опереться на работы первых карачаевских публицистов И. Хубиева, У. Алиева и др., так как их произведения были исключены из обихода, и поэтому национальные литераторы держали ориентир на известные очерки русских авторов.
Идеи «оттепели» воплощались в художественные поиски, большое место в которых заняла мифопоэтика, фольклорные традиции. Достижения национальной прозы Л. Арутюнов связывает с эпико-мифологической традицией, а в русской - трансформацию и обогащение реализма и подчеркивал, что у писателей молодых литератур «связь с мифологическим или фольклорным наследием гораздо более непосредственнее и живее» [46, 208].
Ведущей темой очерковой художественно-документальной прозы в карачаевской литературе стала Великая Отечественная война: книга X. Богатырёва "За Родину" (1963), С. Лайпанова "Сын Карачая - герой Белоруссии" (1964), очерки А. Суюнчева "Герой из Хурзука", "Потомок Татаркана", "Девушка-командир" (1958) и др., а также очерки в периодике А. Кочкарова, С. Лайпанова, и др. Произведения о войне прокладывали путь, преодолевая привычные художественные традиции и литературные стереотипы.
Работа в жанре очерка была подступом писателей к художественному показу жизни. «От информации к статье, от статьи к очерку, от очерка к рассказу», - так определил В. Астафьев «нормальное развитие начинающего литератора» [10, 120]. И карачаевские писатели следовали этому принципу. Именно в этот период к очерку обращались многие авторы, исследуя характер своего современника. Статья, очерк, рассказ несли определенную идею, предполагали конкретный результат и стали фактом активной позиции писателей, определили их гражданскую зрелость, дали начало движения к большим жанрам прозы.
В карачаевской очерковой прозе можно пронаблюдать не только факты, поступки героев, но и их художественное осмысление. Показательна книга очерков «Алчыла» («Передовики»), очерки X. Байрамуковой «Одна из сахарных гор», X. Тохчукова «Кош коммунистического труда», X. Эбзеева «Горская девушка», Д. Гочияева «В Тебердинском ущелье»,
О. Хубиева «Наша Нина», «Полевод» и др. А. Суюнчевым создана серия очерков-портретов о героях труда: «Знатные овцеводы», «Ручьи молока», «Герой Социалистического труда Нузула Курджиева» (1958), «Счастье старого каменщика» (1959). Публицисты поднимали тендерную проблему. Очерки С. Лайпанова «Актриса - дочь карачаевского народа» (1957) - о первой талантливой актрисе — певице Зое Хаджилаевой, М. Хазгериева «Замечательная дочь карачаевского народа» (1958) - о заслуженной учительнице РСФСР Хабибат Аджиевой, А. Суюнчева «Две судьбы» - об ученом Л. Кубановой (1957) и другие, в которых образ женщины-горянки поэтизируется.
О трудовой жизни свинцово-цинкового рудника «Эльбрус» дана зарисовка А. Суюнчева «Сегодня в Ташчи» (1957), X. Байрамуковой запечатлена трудовая биография молодого рабочего завода Ханафи Тулпарова («Начало пути»), публицистический рассказ о трудовом коллективе фабрики («Цех коммунистического труда»). Представленная хроника очерков о героях-тружениках подводит к выводу, что в карачаевской литературе наметилась тенденция повышенного интереса к людям созидательного труда, сумевших защищать свой дом и землю.
