Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Детская лирика А. А. Меджидова 21
1.1. История формирования кумыкской детской литературы 21
1.2. А.А. Меджидов как детский поэт 25
1.3. Фольклорные традиции в стихах А.А. Междидова 31
1.4. Стихи о природе 33
1.5. Патриотические стихи 39
1.6. Стихи поэта о мире 47
1.7. Реальность и вымысел 52
1.8. Принципы учета возрастных особенностей детей в стихах поэта 58
Глава II Пейзажная лирика А.А. Меджидова 78
2.1. Человек и природа 78
2.2. Поэтика красок 90
2.3. Космические образы в пейзажной лирике поэта 98
Глава III Социально-философская лирика А. А.Меджидова 115
3.1. Человек и родина 115
3.2. Война и мир 132
3.3. Нравственные проблемы 141
Заключение 168
Библиография
- История формирования кумыкской детской литературы
- А.А. Меджидов как детский поэт
- Человек и природа
- Человек и родина
Введение к работе
Дагестанская литература в настоящее время претерпевает качественные изменения, её развитие отмечено возросшим художественным мастерством поэтов, писателей, углублением психологизма, аналитичности, укреплением связей с действительностью. Обогащенная опытом и знанием природы человека, литература вступает в новую фазу своего развития: она пытается проникнуть в психологию личности и общества. Все эти изменения обусловлены временем, в большей мере устремлены к отображению гуманистического, человеческого. Они прослеживаются как в целом развитии литературы и её жанров, так и в творчестве отдельных писателей и поэтов современности, что и является одной из мотиваций нашего интереса к ним.
Дагестанская поэзия хотя не берёт высоту за высотой, но всё же заметно набирает обороты. И тут литературная критика не имеет права стоять в стороне, она должна помочь читателю разобраться в этом потоке новых имён в литературе и их произведений, столь разнообразных по своей тематике, содержанию и форме. Такое упущение непростительно и для молодых критиков и литературоведов.
Много в литературе известных и талантливых имён, чей творческий потенциал литературоведы и критики стараются раскрыть в своих трудах, посвящая им специальные исследования. Однако литературная критика и литературоведение заметно отстают от развития самой литературы. В дагестанской литературе, в частности в кумыкской поэзии, о творчестве давно признанных читателями поэтов и писателей нет специальных трудов, где была бы предпринята попытка научного осмысления их произведений. Остаются неизученными даже такие мастера художественного слова, чей опыт имеет принципиально важное значение для всей дагестанской литературы. Неизученным, в лучшем случае малоизученным остаётся творчество таких известных писателей и поэтов, как А. Акаев, Б. Магомедов, А. Джачаев, 3. Атаева, А. Атаев, А. Гамидов, А. Татамов, чьи книги уже давно стали настольными в
каждом доме. Абдулмеджид Меджидов, идейно-художественные особенности лирики которого мы попытаемся раскрыть в настоящей работе, является одним из тех кумыкских поэтов, чьё многогранное творчество также остаётся неизученным.
Степень разработанности темы. Один из видных кумыкских поэтов современности Абдулмеджид Меджидов известен дагестанскому читателю прежде всего как детский поэт, получивший общесоюзное признание. Для подтверждения можно привести высказывания видных советских поэтов о Меджидове как о детском поэте. Вот отзыв главного редактора журнала «Дружба народов» Сергея Баруздина о новой книге стихов А. Меджидова «Кизиловые серёжки» : «Хорошие стихи, да еще с национальной окраской... здесь, что ни стихотворение - то маленькое открытие, что ни строчка - то находка»2. «Другом детей» назвал Меджидова в надписи на своей книге «По дороге в первый класс»3 Валентин Берестов, а Владимир Приходько в книге «Не забудь про воробья»4 - «поэтом, разговаривающим с детьми». А вот несколько примеров о том, как отзывались о творчестве А. Меджидова ведущие дагестанские поэты и писатели: «Книга А. Меджидова «Белолобый теленок», вышедшая в 1974 году в Дагучпедгизе, свидетельствует, что он истинно детский поэт»5, - писал народный поэт Дагестана Аткай. Бадрутдин: «Помню нашу первую встречу на совещании молодых писателей в 1962 году. Еще тогда были отмечены стихи начинающего поэта (А. Меджидова - И.М.) как откровение, как новое явление в молодой поэзии Дагестана... Каждая новая книга поэта - это новая радость, новая мечта...» . В статье «Учитель, который
1 Меджидов А. А. Кизиловые сережки. -М., 1988.
2 Баруздин С. Письмо от 20 августа 1988 г. Из личного архива А. А. Меджидова.
3 Берестов В.Д. По дороге в первый класс. - М., 1986. Из личного архива А.А. Мед
жидова.
4 Приходько В.А. Не забудь про воробья. - М., 1976. Из личного архива А.А. Мед
жидова.
5 Аджаматов А.А. Рекомендация в члены Союза писателей СССР А. Меджидова от 8
декабря 1976 г. Из личного архива А.А. Меджидова.
6 Бадрутдин М. Из личного архива А. А. Меджидова.
учится сам» известный писатель, литературный критик К. Абуков подчеркнул, что «его стихи достоверны и привлекательны... психологической определенностью» .
Несмотря на эти оценки, творчество А. Меджидова до сих пор не стало объектом внимания специального исследования, поэтому мы часто используем в работе рукописные материалы, имеющиеся в архиве поэта.
Однако в литературной критике иногда высказывались в некотором отдалении от «главного шума» интересные суждения о поэте, где-то, на критических «обочинах», в стороне от дискуссий появлялись искорки внимания к его творчеству, которые так и не превратились в огонь. (Султанов К. Къу-мукъланы адабияты. («Литература кумыков») Махачкала. 1964. С. 227; Абуков К. На посту. Махачкала. 1978. С. 29; Абуков К. Бугюнню гьакъында яз-макъ - осал язмакъ тюгюл («Писать о дне сегодняшнем - не значит слабо писать») // Балюртну ярыкълары («Балъюртовские летописцы») Махачкала. 1980. С. 84-85; Атабаев М. «Кёп тюслю гегюрчюн» («Многоцветный голубь») // «Адабият Дагъыстан» («Литературный Дагестан») Махачкала. 1986. № 6. С. 51-55; Оразаев Г. Гек ахшамны гёкчеклиги. («Прелесть голубого вечера») // «Ленин ёлу» («Ленинский путь») 2 июнь 1981 год; Ханмурзаева Н.К. Ирчи Казак и современная кумыкская поэзия. Махачкала. 1997. С. 129. и
др.)-
В статье Камала Абукова «Писать о дне сегодняшнем - не значит плохо писать», опубликованной во 2-м номере альманаха «Дослукъ» («Дружба») за 1962 год2, впервые было обращено внимание на творчество молодого кумыкского поэта Абдулмеджида Меджидова, наряду с творчеством других молодых и маститых поэтов. Камал Абуков призывает молодых относиться к своему творчеству более ответственно: не повторять друг друга и самого се-
1 Абуков К. Учитель, который учится сам. Из личного архива А. А. Меджидова.
2 Абуков К. Писать о дне сегодняшнем - не значит слабо писать // Дружба. - 1962. -
№ 2. - С. 62-72. (на кум. яз.)
бя, а искать новые методы и приемы раскрытия художественных образов, новые изобразительные средства; избегать тем, которые уже устарели; стараться быть более современными в своем творчестве. И учиться всему этому он призывает у представителей старшего поколения поэзии кумыков.
В статье К. Абуков не согласен с подходом Меджидова к раскрытию темы в его стихотворении «Ананы тилинден» («Со слов матери»)1. В нем мать вспоминает все, что ей - женщине пришлось пережить в былые времена, и лишь в одной последней строке выражается ее довольство сегодняшней своей жизнью. «Если автор взялся сравнивать эти два периода жизни, то он должен был более основательно и шире показать те успехи, которых достиг-ла женщина в наши дни» , - писал К. Абуков. И с ним нельзя не согласиться.
В другой своей статье «О величинах положительных и отрицательных»3 К. Абуков пишет: «Мне не нравится тон наставлений, нравоучительст-ва своих сверстников. Мы только вступаем в жизнь, а выдаем себя за ее знатоков ... и начинаем пророчествовать... Литература должна вторгаться в реальный мир..., болеть «болезнью» колхозных полей, новостроек...»4. В числе своих сверстников он имел в виду и А. Меджидова.
Однако мы позволим себе не согласиться с этим. Когда любой читатель знакомится с любым произведением, ему все равно, сколько лет его автору: он или верит, или не верит поэту. Приводимое автором статьи четверостишие можно воспринять и как призыв: что плохого в том, что поэт призывает «не сдаваться», а быть сильными в жизни, бороться с жизненными трудностями. Это во-первых. Во-вторых, произведение поэта было написано около полувека назад, но не потеряло своего значения и сегодня. Конечно, 40-50 лет для
' Меджидов А. Со слов матери // Ленинский путь. - 1961. - 7 марта (№ 30). (на кум. яз.)
2 Абуков Писать о дне сегодняшнем - не значит слабо писать // Дружба. - 1962. - №
2. -С. 71. (на кум. яз.)
3 Абуков К. О величинах положительных и отрицательных // Литература Дагестана и
жизнь. -Махачкала, 1963. -С. 66-76.
4 Там же. - С. 68.
поэзии не срок, но напиши поэт о «болезнях колхозов» или о «новостройке», кому бы оно было интересно сегодня, оно не прожило бы и половины этого времени. И еще, А. Меджидов является автором 18 сборников стихов. Без преувеличения можно сказать, что в них нет такого произведения, под которым можно было бы написать время его создания, что говорит о том, что поэт всегда выбирал себе вечные темы.
Высокую оценку творчеству молодого Меджидова дал Абдул-Вагаб Сулейманов в том же 1963 году в своей статье «Къумукъ поэзияны яш чу-маллары»1 («Молодые ростки кумыкской поэзии»). Он писал: «Абдулмеджид Меджидов - очень талантливый, скрупулезно работающий над каждым словом (скорее тяготеющий к философии), поэт. Далее автор статьи указал на некоторые стилистические несоответствия в стихах поэта, и в то же время привел несколько произведений из пейзажной лирики А. Меджидова, в которых трудно не заметить мастерство поэта в организации стихов, их художественность; умение Меджидова придать каждому моменту, слову важный и глубокий смысл. «Нет ничего, к чему можно было бы придраться, - писал Сулейманов. - Сколько удовольствия от чистоты строк!»
О том, что в раннем творчестве исследуемого нами поэта имелись недочеты разного характера сказал и Камиль Султанов, чуть позже, в 1964 го-ду, в своей статье «Давдан сонгу девюрню адабияты» («Литература послевоенного периода»). В ней автор недоволен поверхностным отношением молодых поэтов к такому глубокому и большому чувству, как любовь. Он называет «смешной любовью» то чувство, которое передано Меджидовым в его стихотворении «Заводда»3 («На заводе»). Надо отметить, что сам Меджидов отнесся к таким резким высказываниям с должным пониманием и уважени-
1 Сулейманов А.В. Молодые ростки кумыкской поэзии // Ленинский путь. - 1963. -
25 дек. № 154 (6253). - С. 3-4. (на кум. яз.)
2 Султанов К. Литература послевоенного периода /Литература кумыков. - Махачка
ла, 1964. - С. 197-230. (на кум. яз.)
3 В статье не указывается, где было опубликовано данное стихотворение.
ем, более того соответствующе оценил всю положительную роль этой ранней критики в деле совершенствования своего творческого процесса. Об этом уже в 80-е годы он писал в своей автобиографии.
О развитом чувстве самокритики Меджидова и о том, насколько реально сумел он оценить свои плюсы и минусы, мы можем судить уже по более поздним оценкам его творчества в статьях Гасана Оразаева «Гек ахшамны гёкчеклиги» («Прелесть голубого вечера»), Жавата Закавова «Яшланы къу-журлу дюньясы» («Забавный мир детей»), Магомеда Атабаева «Кёп тюслю гёгюрчюн» («Многоцветный голубь»). В отличие от предыдущих статей, где имя Меджидова упоминалось в общем обзоре развития литературы, последние посвящены творчеству только А.А. Меджидова. Они написаны в 80-ые годы, когда Меджидов уже стал известным в республике поэтом. В них авторы перечисляют в основном своем большинстве не недостатки, а достоинства стихов поэта, что подтверждает то, что исследуемый нами поэт сумел вовремя осознать всю важность и ответственность поэта в обществе, сумел избавиться от многих недостатков, сопровождавших его в начале творческого пути, и развить наиболее удачные моменты в организации стихотворного творчества.
Так, Г. Оразаев в своей статье, посвященной первому сборнику стихов поэта для взрослых «Гек ахшамлар»4 («Голубые вечера»), отмечает «тематическое богатство творчества Меджидова». По мнению автора статьи, в его стихах наиболее удачны сельские пейзажи, которые вливаются в «строки любовных огней». «Многие из его стихов, - пишет Г. Оразаев, - созданы в стиле четверостиший выдающегося поэта Востока Омар Хайяма. Но Меджи-
1 Оразаев Г. Прелесть голубого вечера // Ленинский путь. - 1981. - 2 июня. - С. 4. (на
кум. яз.)
2 Закавов Ж. Забавный мир детей // Ленинский путь. - 1982. - 26 июня. - С. 4. на
кум. яз.)
3 Атабаев М. Многоцветный голубь // Литературный Дагестан. - Махачкала, 1989. -
№ 6. - С. 51-55. (на кум. яз.)
4 Меджидов А. Голубые вечера. - Махачкала, 1980. (на кум. яз.)
дов, в отличие от него, не оставляет в своих стихах место печали, безысходности. В них побеждает вера в торжество жизни. И в теме любви к матери Меджидов сумел найти нечто новое, по-своему удалось ему раскрыть тонкости взаимоотношений детей и матерей». Особо выделил Оразаев и сатирические произведения поэта: «Яшдагъы ювугъума» («Другу детства»), «Бир ша-ирге» («Одному поэту»), «Парзилавну васияты» («Завещание Парзилав») и т.д.
При всех достоинствах стихов в книге «Гёк ахшамлар» («Голубые вечера») автор статьи отмечает два момента, на которые Меджидову нужно было обратить внимание. Первый из них близок к тому, о чем еще в 1962 году писал К. Абуков: кое-где в стихах сохранены такие сравнения, которые как бы возвращают читателя назад в историю. Автор пишет: «Сравнения типа «Сибирлерден къайтып гелген батыр дай» (словно батыр, вернувшийся из Сибири»), «Сёзю гючлю эсги къумукъ йырлардай» («слово его сильно (значимо) как старинные кумыкские песни») не очень-то подходят там, где речь идет о сегодняшней жизни». Но в отличие от первого случая, где с Камалом Абуковым действительно невозможно было не согласиться, здесь мы считаем замечание Г. Оразаева не вполне обоснованным и правильным: ведь действительно же старинные песни кумыков не имеют срока давности, как и раньше поражают нас своим глубоким смыслом, объемным значением. А что касается строки «Сибирлерден къайтып гелген батырдай» («Словно батыр, вернувшийся из Сибири»), то каждый читатель узнает в лице этого «батыра» вернувшегося из Сибири Ирчи Казака, который сам, как и все его выдающееся творчество никогда не перестанет быть современным, и сегодня так же актуально как и 100 лет назад. Более того, упоминание в одном стихотворении и «батыра, вернувшегося из Сибири», и «дороги, длинной (долгой) как сказка Аява», и «старинных кумыкских песен», по нашему мнению, вовсе не является попыткой поэта вернуть читателя к невозвратному прошлому, а подтверждает тот факт, насколько горд он своими корнями и восхищен тем, что
и сегодня есть среди нас тот «пеший», «пути-дороги которого хоть и не так гладки, как строки песни, но он все же дойдет (до читателя - И.М.), пройдя через взгорья и низины, «словно батыр, вернувшийся из Сибири».
Второе, на что сетует Г. Оразаев в своей статье - это частое упоминание поэтом в своих стихах голубого цвета. «Пристрастие поэта к синему (голубому), кажется, может надоесть читателю», - пишет он. Уже в следующей своей книге для взрослых «Акъ чечеклер»1 («Белые цветы») Меджидов опубликовал стихотворение-ответ Оразаеву, в котором признается, что «очень любит голубой (синий) цвет» и перечисляет все то, за что ему близок этот цвет. Мы не видим ничего зазорного в том, что в книге голубой (синий) цвет встречается чаще, чем остальные цвета. Возможно он помогает ему по-своему передать выражаемую в произведении мысль.
Яшдан берли гёк ёлларда къалгъанман, Гёнгюл берген гёк йыракълар чакьырып.
«Я с детства бродил по голубым дорогам, мне душу окрыляют голубые дали»
(Подстр. пер. К. Ханмурзаева) - признается Меджидов.
Причину привязанности поэта к голубому (синему) цвету можно объяснить и тем, что голубой (синий) цвет был одним из постоянных эпитетов народной поэзии кумыков. Любимая девушка подразумевалась, когда народный поэт пел о голубом платье - «гёк капот». Видимо, в народном понимании это был цвет надежды, веры в будущее. Понятие «голубые (синие) вечера» так же бытует в народной поэзии кумыков.
От себя же еще добавим, что использование поэтом цветов, разных цветовых красок (не только голубого!) в своем творчестве не может не обратить внимание читателя и эта тема вполне может стать отдельной, довольно объемной темой разговора. Стоит обратить внимание на названия книг Мед-
1 Меджидов А. А. Белые цветы. - Махачкала, 1985. (на кум. яз.)
2 Там же. -С. 21-22.
жидова, в 9 из 17 которых содержится тот или иной цвет: «Бойнагъым» («Бе-лошейка»), «Розовая песня», «Акъ ташмы, къара ташмы» («Белый камень или черный»), «Гёк ахшамлар» («Голубые вечера»), «Сариялым» («Желтогривый мой»), «Акъ гюллер» («Белые розы») и т.д.
«Многое в стихах А. Меджидова свидетельствует о росте его поэтического мастерства», - пишет Г. Оразаев в заключении.
Свою статью «Яшланы къужурлу дюньясы» («Забавный мир детей») Ж. Закавов посвящает очередной детской книге Меджидова «Акъ ташмы, къара ташмы» («Белый камень или черный»). «Своими стихами Меджидов уже давно успел завоевать внимание и любовь детей, - пишет автор статьи. -...Из его стихов перед нами встают образы смышленых, любознательных, чутких ко всему ребятишек-непосед. Хотя темы его стихов взяты из обычного мира детей, полного радостей и тревог, все они призваны воспитывать в них такие высокие нравственные качества как человечность, милосердие, дружбу, четкость, любовь и привязанность к отчему краю, родине, к природе, уважение к родителям, старшим. И учит поэт уму-разуму не нравоучениями и назиданиями, а своим умением общаться с ними на равных, быть соучастником во всех их делах». Особо подчеркнул Закавов знание исследуемого нами поэта особенностей и тайн природного мира, умение неназойливо призвать читателя к доброму, благородному отношению к животным и птицам. Автор статьи отметил, что в книге есть и неточности: «неуточнены темы некоторых стихов, порой описания получились неубедительными для внимательного читателя», но он не указал конкретных упущений в каком-нибудь определенном произведении.
В отличие от статей Г. Оразаева и Ж. Закавова, которые были посвящены одному определенному сборнику стихов поэта, статья Магомеда Ата-баева «Кёп тюслю гёгюрчюн» («Многоцветный голубь») охватывает детские стихи Меджидова разных лет. Атабаев пишет, что знаком с поэтом и его стихами с тех пор, когда Меджидов был еще студентом Даггосуниверситета.
«Его стихи. - пишет Атабаев. - начиная с самых первых, обратили внимание коллег и читателей прежде всего чистым, сочным кумыкским языком... С тех пор прошло много лет. Он стал учителем с большим опытом и самобытным поэтом, внесшим достойный вклад в кумыкскую литературу... Он сумел за годы остаться самим собой и продолжал делать то, что хорошо умел: учил и воспитывал детей, создавал свое творчество и не афишировал созданное...». Атабаев приводит такие положительные моменты в творчестве исследуемого поэта, без которых его поэзия не имела бы такого успеха среди читателей: это способность поэта изобразить жизнь в привлекательном именно для детей ракурсе, близкое знакомство с их жизнью, характерами, привычками, интересами и заботами, умение видеть мир глазами детей, способность подносить каждое стихотворение как открытие и т.д.
Здесь же автор статьи отмечает и некоторые недостатки в стихах Мед-жидова. «Иногда поэт, рассказывая от имени детей, забывает об этом, начинает говорить как взрослый, вводя читателя в сомнение», - пишет Атабаев и приводит несколько подтверждающих свое мнение примеров.
«Не верится, - пишет Атабаев, - что слова «гьайлегимни умуту» («колыбель моей надежды») принадлежат ребенку... Встречаются стихи, которые читатель воспримет не очень восторженно, тем более он привык получать лучшие стихи от талантливого поэта.
Герои поэзии Абдулмеджида Меджидова, - пишет в заключение автор статьи, - это дети с высокими патриотическими чувствами, в совершенстве владеющие родным языком. Будем надеяться, что поэт и в дальнейшем будет радовать всех стихами, раскрывающими красоту детского мира».
Автором настоящей диссертации были опубликованы в разных изданиях несколько статей о творчестве А. А. Меджидова, в которых исследуется не только пейзажная, социально-философская лирики поэта, но и любовная ли-
рика, которой не уделялось внимание ни в одной из вышеперечисленных статей о творчестве поэта и которая осталась за рамками данного исследования1.
В трудах Мухамедовой Ф.Х. о развитии дагестанской детской литературы в разные годы уделяется внимание творчеству А. А. Меджидова. В кни-ге «Дагестанская детская литература» Мухамедова пишет о пейзажной лирике Н. Юсупова, А. Мирзаева, А. Аджиева, А. Меджидова, М-3. Аминова и др., для которой «характерна романтическая окрашенность». «Пейзажная лирика М-3. Аминова, А. Мирзаева, А. Меджидова, А. Аджиева, А. Джачаева, обращенная к детям, интересна приподнятым, одухотворенным видением»3, - пишет Мухамедова. «Значительный вклад в развитие современной дагестанской детской поэзии внесли почти все писатели республики, - пишет в заключении Мухамедова. - В ней работали Р. Гамзатов, Ф. Алиева, А. Рад-жабов, М-3. Аминов, Г-Б. Багандов, А. Мирзаев, А. Аджиев, М. Атабаев, А. Меджидов и др.»
Во вступительной статье к сборнику стихов Н. Заболоцкого имеются следующие строки Евгения Винокурова: «Есть высшее мужество для поэта -быть тихим. Быть скромным и сдержанным, не бояться быть незамеченным, не стараться понравиться во что бы то ни стало, заботиться только лишь об одном: отыскать и высказать правду. Смелость жертвовать эффективностью ради истины, пренебречь немедленным успехом, отказаться от внешних... сооружений - большей поэтической смелости я не знаю.
...Ничего внешнего, зазывающего, бьющего в глаза - только глубокие
1 Меджидова И.А. Поэт любви // Утренняя звезда. - 1996. - № 6. - С. 85-92.(на кум.
яз.); Меджидова И.А. Любовная лирика в творчестве Абдулмеджида Меджидова // Жен
щина Дагестана. - 1996. - № 5. - С. 4-7 (на кум. яз.); Меджидова И.А. С любовью к жизни
(Пейзажная лирика А.А. Меджидова) // Женщина Дагестана. - 2002. - № 1. - С. 6-7 (на
кум.яз.) и др.
2 Мухамедова Ф.Х. Дагестанская детская литература: Историко-литературный очерк.
- Махачкала, 2001. - 377 с.
3 Там же. -С. 123.
4 Там же. -С. 359.
человеческие ценности привлекают его» . Эти строки поразили нас тем, с какой точностью их можно отнести и к поэту Абдулмеджиду Меджидову.
Неизученность многогранного творчества А. Меджидова, как одного из самых видных кумыкских поэтов современности, и это умение «быть тихим» и «скромным» Меджидова как поэта и как человека явились толчком нашего внимания к нему.
Рецензии, аннотации на рукопись того или иного сборника стихов, га-зетно-журнальные статьи, отклики товарищей по перу - вот и весь арсенал изученности творчества А. Меджидова. Хотя в разные годы творческого пути исследуемого нами поэта его имя часто фигурировало в общем обзоре развития дагестанской литературы , всё же никаких весомых попыток целостного осмысления поэтического наследия исследуемого автора, определения степени его вклада в развитие современной дагестанской поэзии не предпринималось. Обрывки, пометки в литературоведческих статьях и все то скудное, небольшое количество материала о творчестве поэта не позволяют воссоздать творческий портрет А. Меджидова. А без системного исследования невозможно проследить весь процесс развития как кумыкской детской поэзии, так и всей дагестанской литературы второй половины XX века, ведь история литературы любого народа создается из творчества наиболее значимых его представителей, без изучения наследия которых невозможно реально оценить уровень культуры всего народа. Этим и обусловливается актуальность выбранной темы.
Абдулмеджид Меджидов - поэт, выросший в демократизированной атмосфере 60-х годов XX века. Над ним, как и над другими поэтами,
1 Заболоцкий Н. Стихотворения. - М., 1984. - С. 3.
2 От съезда к съезду (1975-1980 гг.) - Махачкала, 1980. - С. 47, 91, 94; Забора П. Пи
сатели Советского Дагестана. -Махачкала, 1980. - С. 108-109; Забора П. Писатели Совет
ского Дагестана. - Махачкала, 1984. - С. 119-120; Рагимова Н. Писатели Советского Да
гестана. - Махачкала, 1990. - С. 88-89; Антология дагестанской поэзии: В4т. - Махач
кала, 1983. - Т. 4. - С. 343; Современные кумыкские поэты. - Махачкала, 1994. - С. 184.
(на кум. яз.)
его современниками - М.-З. Аминовым, Абасил Магомедом, М. Атабаевым, А. Акаевым, Бадрутдином, А. Джачаевым не висел дамоклов меч принципов партийности и классовости. Им повезло в том смысле, что они творили во время формирования новой генерации в дагестанской поэзии современности, творили в обстановке относительного свободомыслия и демократии, когда человек перестал рассматриваться в качестве винтика-шурупа большого станка.
Благодаря новым условиям творческого развития крупнейшие поэты страны - Эдуард Межелайтис, Расул Гамзатов, Ираклий Абашидзе, Кайсын Кулиев, Алим Кешоков, Мустай Карим и другие воспели человека, воздали хвалу его милосердию, трудолюбию, любознательности и, конечно же, человеколюбию. Это оказало влияние на других поэтов, что несомненно нашло отражение в их творчестве, воспринявшем в том же ключе идеи величия человека, его помыслов и деяний. На идеях гуманизма и милосердия, добра и любви к простому человеку было настояно творчество молодых поэтов-шестидесятников, к которым относится и Абдулмеджид Меджидов. Этим объясняется глубокая философичность его лирики, акцентирование ее на духовные, нравственные начала в человеке.
Однако имя Абдулмеджида Меджидова у дагестанского читателя ассоциируется прежде всего с интересными детскими стихами, чему способствовало издание автором основной части стихов для детей в различных центральных и республиканских изданиях и ознакомление с ними русскоязычного читателя. Хотя Меджидов издал на родном кумыкском языке несколько сборников стихов для взрослого читателя, все же они по сей день не переведены на русский, и, следовательно, русскоязычному читателю предстоит открыть и эту сторону творчества исследуемого поэта.
Автор настоящей работы осознает особую ответственность. Весь риск состоит в том, как правильно, литературно-грамотно представить поэта широкому читателю, представить его не только и не столько как детского,
сколько как поэта - автора философских, пейзажных лирических произведений, как поэта-лирика с ярко выраженным художественным талантом. Именно от нас может зависеть, как воспримет и воспримет ли вообще читатель гражданские позиции поэта, его отношение к извечной теме взаимоотношений человеческого и природного миров, смогут ли вызвать интерес его философские рассуждения. Полное отсутствие переведенных на русский язык его «взрослых» стихов является камнем преткновения на этом пути более полного раскрытия выбранной нами темы. В этом плане на автора данной работы налагается дополнительная ответственность. Возможно, в этом есть и свой положительный момент. Вспомним К. Симонова: «Не следует спешить с переводами стихов на другие языки. И, во всяком случае, не переводить их раньше, чем они станут фактом родной поэзии..., лишь войдя в обиход читателя своей родной литературы, стихи, в естественной последовательности, могут начинать жить второй жизнью, будучи переведены другими поэтами на другие языки» . Мы же смеем надеяться, что настоящая работа станет утверждением того, что стихи Меджидова, уже «ставшие фактом» родной кумыкской литературы, имеют право «начать жить второй жизнью», ведь стало ясно, что и будущим поколениям предстоит радоваться неспособности времени поглотить оригинальное творчество поэта. Здесь же следует отметить, что нами использованы в настоящей работе подстрочные переводы трех сборников стихов А. Меджидова - «Байлыгъым» («Мое богатство») Дагкни-гоиздат. 1988, «Акъ чечеклер» («Белые цветы») Дагкнигоиздат. 1985, «Гек ахшамлар» («Голубые вечера») Дагкнигоиздат. 1980, подготовленные профессором, доктором филологических наук К.Г. Ханмурзаевым. Подстрочный перевод остальных стихов, рассмотренных в настоящей работе (за исключением только нескольких, сделанных самим автором-поэтом А.А. Мед-жидовым) принадлежит автору данной диссертации . При этом мы старались
1 Симонов К. О поэзии Баграта Шинкубы // Баграт Шинкуба. Избранное. - М, 1976. -С. 11.
сохранить звучание и музыку стиха, понимая, что надо не растерять, а донести до читателя обаяние и индивидуальность, а также своеобразие переводимого автора. Тем более, перевод - это первая встреча и, как известно, что очередной возможности произвести первое впечатление уже не будет.
Цели и задачи исследования. В центре нашего внимания - определение творческой индивидуальности поэта-лирика Абдулмеджида Меджидова. Мы не стремимся в работе изучить все творчество исследуемого автора в его хронологической последовательности. Выбранная тема в диссертации исследуется под углом идейно-художественной направленности его лирики. Исходя из этого, для достижения цели в работе ставились и решались следующие задачи: написать специальное исследование, посвященное творчеству талантливого кумыкского поэта, внесшего определенный вклад в развитие дагестанской литературы; исследовать идейно-тематическое, жанровое, художественное своеобразие лирики Абдулмеджида Меджидова; выявить ее связи с народными традициями и поэтическим богатством дагестанской литературы; определить специфику его восприятия мира и выражения чувств лирического субъекта, точнее выявления особенностей художественного мирови-дения и мировосприятия исследуемого автора, а также выявления причин общественно-исторического характера, которые обусловили тематику, проблематику и идейную направленность его лирики; определить роль творчества А. Меджидова с точки зрения его эстетических, воспитательных функций (здесь особенно важна его детская лирика); установить степень вклада поэта в процесс развития как кумыкской поэзии, так и всей дагестанской литературы второй половины XX века. В связи с этим в данном исследовании при классификации творчества поэта мы руководствовались идейно-тематическим принципом, что потребовало и поэтапного изучения накопленного опыта и соотношения его с художественными исканиями некоторых современных дагестанских поэтов-лириков.
Объектом нашего исследования явилась в основном та часть творческого наследия Абдулмеджида Меджидова, которая была издана в прижизненных сборниках его стихов на кумыкском языке, несколько стихотворений из рукописей неизданных стихов из личного архива поэта, а также большое количество стихотворных текстов его детской лирики. В силу ограниченности рамок данного исследования и его монографичности за пределами нашего внимания, к сожалению, осталась большая часть неизданного наследия поэта, его любовная лирика, лирические и лиро-эпические поэмы, а также его драматическое произведение «Булкъа».
Методологическая основа диссертации. Для решения теоретических задач в диссертации привлечены труды критиков и литературоведов, раскрывающие процессы развития поэтических жанров в контексте литератур народов России и Дагестана. Подспорьем для нас в рассмотрении лирики А. Меджидова явились обобщающие труды В.Г. Белинского, Н.А. Добролюбова, а также В.М. Жирмунского, Л.И. Тимофеева, Н.Л. Степанова, Г.Н. Поспелова, Д.Е. Максимова, В.В. Кожинова, Л.Я. Гинзбург, Т.П. Сильман, Г. Шен-гели, И. Гринберга, В.Е. Гусева, В.Ф. Огнева. Существенную роль в формировании точки зрения автора сыграли труды дагестанских ученых-литературоведов: ГГ. Гамзатова, Ч.С. Юсуповой, А.-К.Ю. Абдуллатипова, А.Г. Гусейнаева, СМ. Хайбуллаева, СМ. Алиева, A.M. Вагидова, Г.Г. Гаша-рова, 3. Н. Акавова, СХ. Акбиева, К. X. Акимова и др. Автор работы руководствовался принципами изучения литературы для детей, разработанными Н. Калиевой, Ф. Абакаровой, А. Гусейнаевым, К.Д. Султановым, М. Гасан-Гусейновым, Каз. Султановым, Ф. Вагабовой, М. Юсуфовым. При изучении детской лирики Меджидова особо учтены выводы и обобщения, содержащиеся в работах Н.К.Аджаматовой «Возникновение и развитие кумыкской детской поэзии» и Ф.Х.Мухамедовой «Зарождение и развитие дагестанской советской детской поэзии». Все эти работы явились теоретической и методологической основой настоящей диссертации.
В работе нами использованы аналитический и сравнительный методы исследования, которые направлены на раскрытие идейно-художественного своеобразия творчества поэта, а также на выявление общих черт в сравнении с творчеством других поэтов-современников.
Научная новизна диссертации определяется выявлением художественного своеобразия поэзии Абдулмеджида Меджидова, стилевых и языковых особенностей его лирики, а также выявлением актуальности исследования и вовлечением в научный оборот творчества оригинально-самобытного поэта. В работе поставлена и решена самостоятельная научная проблема: роль конкретного поэта, как создателя лирических произведений, способствовавших развитию и обогащению национальных поэтических традиций, национальной художественной культуры. Малоисследованным является творчество поэта с идейно-тематических, художественных и жанровых аспектов.
Теоретическое и практическое значение диссертации. Исследование одной из малоизученных аспектов литератур Дагестана - кумыкской детской поэзии, а также изучение идейно-художественных особенностей лирики одного из талантливых кумыкских поэтов, определение его вклада в историю национальной литературы само по себе является решением актуальной литературоведческой проблемы, в чем и состоит теоретическое значение настоя-щей работы. Непосредственное практическое же значение её - в методологической новизне, а также в оказании помощи в преподавании литературы и художественной культуры как в вузах республики и педагогических колледжах, так и в общеобразовательных школах. Выводы и обобщения диссертации также могут быть использованы в подготовке методических разработок, при проведении различных спецкурсов и спецсеминаров по вопросам дагестанского литературоведения, окажут несомненную помощь в составлении учебных пособий по кумыкской литературе в разных учебных заведениях. Результатами исследования могут воспользоваться работники культуры и просвещения в своей повседневной воспитательной работе. Настоящее ис-
следование будет интересно как педагогам, так и психологам и культурологам.
Исследованный в диссертации материал может стать основанием для дальнейшего более глубокого изучения творчества А. А. Меджидова, а также использован для сопоставительного изучения творчества отдельных дагестанских и кумыкских поэтов и писателей. Работа может послужить и толчком к исследованию процесса развития литературы вообще.
Апробация. Диссертация дважды обсуждалась на заседаниях кафедры литератур народов Дагестана и Востока. Автор выступила с докладами на итоговых конференциях профессорско-преподавательского состава Даггосу-ниверситета в 1999, 2000, 2001 и 2002 гг.
Основные положения работы были изложены в ряде статей, опубликованных в литературно-художественном журнале «Тангчолпан» («Утренняя звезда») № 6, 1997. № 2-3, 2002,№1,2003; в журнале «Женщина Дагестана» № 5, 1996 и № 1, 2000 (на кум.яз.), а также в сборнике статей «Вестник 1» кафедры литератур Дагестана и Востока - Махачкала, 2001.
Структура, содержание и объем диссертации продиктованы состоянием разработанности выбранной для изучения темы, богатством и особенностями лирики А. Меджидова, целью и задачами данного исследования. Она состоит из введения, трех глав - «Детская лирика А.А. Меджидова», «Пейзажная лирика А.А. Меджидова», «Социально-философская лирика А.А. Меджидова», заключения и списка использованной литературы. Общий объем работы составляет 189 страниц машинописного текста.
История формирования кумыкской детской литературы
Существенная роль в духовном воспитании и развитии человека как личности принадлежит детской литературе. Литература способствует развитию воображения и речи у детей, помогает систематизировать восприятие ими окружающего мира. Хорошая детская книга служит средством общения ребенка с окружающей средой, участвует в формировании его личности.
Интересна и многоцветна дагестанская детская литература. Для её становления и развития много сделали в разное время М.-Э. Османов, Абусупь-ян, Т.Бейбулатов, Н.Ханмурзаев, А. Баширов, Г. Цадаса, А.-П. Салаватов, X. Авшалумов, Аткай, Р. Гамзатов, М.Митаров, А. Аджиев, Р. Рашидов, Н. Юсупов и многие другие.
Сформировавшаяся на лучших традициях русской и многонациональной детской литературы народов России, в результате творческого осмысления жизни, освоения эстетического опыта и богатств дагестанской детской литературы, кумыкская детская литература являет собой составную часть художественной литературы Дагестана.
В дагестанской литературоведческой науке наиболее удачными работами, посвященными изучению зарождения и развития дагестанской и кумыкской детской литературы, нам представляются работы Ф.Х. My хаме до-вой «Зарождение и развитие дагестанской советской детской поэзии» и Н.К. Аджаматовой «Возникновение и развитие кумыкской детской поэзии (конец XIX - первая половина XX века)» .
В отличие от Ф.Х. Мухамедовой, которая относит настоящее развитие дагестанской детской кумыкской литературы к 30-м годам XX в. и даже позже, Н.К. Аджаматова настаивает на начале развития детской литературы еще во второй половине XIX века. Для подтверждения своей точки зрения она анализирует произведения М.-Э. Османова, Абусупьяна Акаева, М. Алибеко-ва, сборник стихотворений «Насихат» («Наставление»), изданный М.-Э. Ос-мановым в 1899 году в Казани.
Несомненным остается тот факт, что современная кумыкская детская литература, как и вся дагестанская литература в целом, берет свое начало в фольклоре.
В своей работе Н. Аджаматова отмечает, что «свое самостоятельное развитие кумыкская детская литература начала в дореволюционные годы, когда она еще оставалась частью «взрослой» литературы»1. У Мухамедовой и у Аджаматовой детская литература, существовавшая со второй половины XIX века, в начале XX в. отпочковалась от «взрослой» литературы, и перестала существовать только как учебная литература.
В XIX и в начале XX века «потребности детей и юношества в художественном слове удовлетворяли народные героические песни (йыры) и сказки... Традиции народного творчества ускорили развитие детской литературы. Сильное влияние фольклора сказалось на творчестве первого поколения дет-ских писателей» . У истоков кумыкской детской литературы находились Аб-дурахман из Какашуры, И. Казак, М.-Э. Османов, Абусупьян Акаев, А. Ба-широв, Н. Батырмурзаев, М. Алибеков, А. Баширов, Т. Бейбулатов, А.-П. Са-лаватов, Н. Ханмурзаев, Ю. Гереев, Абдулла Магомедов, Казияу Али, Б. Ас-темиров, А. Акавов. За ними следовали А.-В. Сулейманов, Аткай, А. Аджиев, К. Султанов, И. Керимов.
Более позднему поколению детских писателей «предстояло ее (детскую литературу - М.И.) создать по творчеству Абусупьяна, А. Магомедова, Кази-яу Али, А. Акавова...»].
Следует отметить, что переводная литература оказала также свое влияние на развитие детской литературы. В 20-30-ые годы переводы произведений А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, Д. Н. Мамина-Сибиряка и других русских поэтов и писателей дагестанскими поэтами Т. Бейбулатовым, М. Чари-новым, М. Дибировым способствовали развитию дагестанской литературы.
С приходом в детскую литературу Т. Бейбулатова, А. Баширова, А.-П. Салаватова, Аткая и А.Аджиева в кумыкской детской литературе впервые были выдвинуты иные требования к детской книге, как к могучему средству всестороннего воспитания ребенка.
Именно их творчество явилось фактором, определяющим задачи детской литературы, ее художественные принципы и место в системе воспитания. Произведения А. Аджиева, Аткая, К. Султанова, А.-В. Сулейманова, Ш. Альбериева почти полностью отличались от произведений их предшественников, которые были пронизаны нравоучениями, как, например. Н. Ханмур-заева «Мактаплы ёлдашгъа эки сёз» («Назидания школьнику») или Абусупьяна «Мактапгъа бар, мактапгъа» («Пора идти в школу»). В большинстве произведений для детей конца Х1Х-начала XX века мораль явно навязывалась читателю или в них определенно звучал призыв. Эта особенность детской литературы была обусловлена временем.
Наряду с Аткаем и А. Аджиевым с требованием подлинно художественной литературы для детей выступил Камиль Султанов, предъявляя большие эстетические требования к детскому писателю.
Многое сделал И. Керимов для выявления из большого потока молодых писателей и поэтов способных создавать истинно детские произведения.
В 1960-70-е годы в кумыкскую детскую литературу вошла целая плеяда талантливых детских поэтов и писателей, обосновавших свое творчество на лучших традициях фольклора, дореволюционной детской литературы и творческих достижениях Аткая, А.Аджиева, К. Султанова, Ш. Альбериева. Это И. Асеков, А. Акаев, М. Атабаев, Бадрутдин, А. Меджидов, А. Джачаев, А. Атаев, А. Багаутдин, Ж. Керимова, Ш.-Х. Алишева, В. Атаев, М. Гусейнов и многие другие.
Развитие сегодняшней кумыкской поэзии отмечено возросшим художественным мастерством детских поэтов, стремлением освободиться от ее тематической узости и мелкотемья, углублением психологизма, аналитичности, укреплением связей с действительностью. Подобные качественные изменения, безусловно, связаны с темпами и особенностями развития всей дагестанской литературы, продиктованы требованием времени.
Относительно активное развитие современной детской литературы, разнообразие ее жанров, идейно-тематическая палитра дают достаточный материал для серьезных размышлений.
Мы уже упоминали, что И. Керимов дал «зеленый свет» в литературу многим молодым писателям, поэтам. Однажды (это было в 1963 году) во время своей лекции по дагестанской литературе в Даггосуниверситете он спросил у студентов, не увлекается ли кто из них поэзией. Выяснилось, что один из студентов имеет с собой пару рукописей своих детских стишков. Сразу же прочитав, И. Керимов забрал их с собой, сказав автору, что: «Именно такие стишки нужны сегодня нашим малышам». Через пару месяцев юный кумыкский читатель знакомится с первой книжкой молодого Аб-дулмеджида Меджидова «Бойнагъым» («Белошейка»), выпущенной
А.А. Меджидов как детский поэт
Известный дагестанский поэт Бадрутдин писал: «Помню нашу первую встречу на совещании молодых писателей в 1962 году. Еще тогда были отмечены стихи начинающего поэта (А. Меджидова - И.М.) как откровение, как новое явление в молодой поэзии Дагестана.
С тех пор Абдулмеджид возмужал, стал ведущим поэтом в республике. Его поэтическая тропа как бы раздвоилась за эти годы: он взял себе главной темой - писать о детях, для детей.
Все мы прошли тропинки этой сказочной страны - детство. Абдулмеджид взял с собой из этой страны все волшебное, чудесное, неповторимое, словно бы знал наперед: это ему пригодится как поэту. Из всех этих чудес он складывает стихи и отправляет их детям.
У детей берёт, превращает в стихи, и снова возвращает им, как благодарность одаренного сердца. Каждая новая книга поэта - это новая радость, новая мечта, новые крылья не только для самого поэта. Поэтическое сердце годам не подчиняется. Если каждый его читатель пожелает ему хотя бы по одному дню, он станет первым долгожителем Дагестана» .
В этой оценке Бадрутдином А. Меджидова как «ведущего поэта в республике» есть некая предвзятость. Но мы объясняем это тем, что Бадрутдин отозвался так о поэте в 1985 г., а в эти годы А. Меджидов был почти самым издаваемым из дагестанских детских поэтов, как в Махачкале, так и в Москве. В 1978 году издается «Печка-арба» (Москва, «Детская литература»), в 1980 году - «Гёк ахшамлар» («Голубые вечера», Махачкала, Дагкнигоиздат), в 1981 году - «Акъ ташмы, къара ташмы» («Черный камень или белый», Махачкала, Дагучпедгиз), в 1982 году - «Розовая песня» (Москва, «Детская литература»), в том же 1982 году - «Смешной городок» (Москва, «Малыш»), в 1983 году - «Анам гюнню гелтирген» («Мама солнце принесла», Махачкала, Дагучпедгиз), в 1985 году - «Акъ чечеклер» («Белые цветы», Махачкала, Дату чпедгиз). Это перечисление показывает, насколько массовым было издание книг Меджидова в довольно короткое время. В эти же годы его стихи впервые были переведены на иностранные - английский, французский, польский, чешский и словацкий языки и напечатаны в журнале «Советская литература»1. Именно этот факт, по нашему мнению, дал основание Ф.Х. My хаме до-вой отметить в своей работе, написанной в 1986 году, что: «Детям посвящают свое творчество А. Раджабов, А. Мирзаев, А. Аджиев, A.M. Хачалов, А. Меджидов, М. Газиев, детская тема утверждается и в поэзии М.-З. Аминова, Г.-Б. Багандова, С. Рабаданова, М. Абасова, М. Атабаева, Б. Салимова и др...»2.
В литературе есть мнение, что не писатель выбирает себе жанр, а жанр выбирает писателя. Перефразируя это применительно к А. Меджидову, отметим, что как поэт нашел себя в детской литературе, так и детская литература нашла себя в нем.
Говорят, что у каждого писателя или поэта, обращающегося к детям, есть свой любимый возраст. Чуковский писал для дошколят, Маршак тоже. Им же посвятили свое творчество Кассиль, Михалков, Барто. Излюбленный возраст Гайдара, Асадова - отрочество. Молодым посвящали Фадеев, Ван-шенкин, Исаковский.
Невозможно определить с точностью, кто основной читатель Меджидова. Его творчество адресуется к человеку на протяжении всей его жизни. В его литературном наследии есть тихие, милые колыбельные песни-стихи, много забавных стихов и для дошколят, для восьми-десятилетних детей, т.е. для младшего и среднего школьного возраста он писал как стихи, загадки, так и сказки-поэмы, веселую азбуку в стихах. Читатели чуть постарше, юноши и девушки, тоже найдут у Меджидова стихи, адресованные именно им. И, наконец, совсем уже взрослые читатели получили одну за другой десяток его книг. Но, обратившись в самом начале творческого пути с первыми стихами к малышам, он больше не покидает их.
В одной из неопубликованных своих методических работ поэт писал: «Именно первые детские впечатления, мысли, тревоги часто оставляют решающий след в юном сознании, оказывая серьезнейшее влияние на последующее развитие личности. С самого младенческого возраста, только появившись на свет, ребенок слышит, как мать напевает колыбельную песню, и таким образом начинает свое знакомство с дивными творениями народа»1. Мы же можем с твердой уверенностью сказать, что он сделал все, чтобы это знакомство было для малыша самым приятным, сладостным, надежным и спокойным, сотворив непритязательные колыбельные песни. Посмотрите, какую атмосферу нежности, покоя, покорности создал Меджидов в стихотворении «Гьайлек йыр» («Колыбельная песня»), которое почти буквально перевел на русский В. Лунин:
Тав башда булут юхлай, Тюбюнде юхлай тавлар. Юваш ел сыйпап-сыйпап, Юхлай емишли бавлар. Лай-лай баламны, лай-лай, Юхлай емишли бавлар. Хытанда къабакъ юхлай, Янында къалгъый бурчакъ, Тахда мишик хоруллай, Тезден тюш гере къурчакъ. 1 Меджидов А.А. Кумыкская детская литература последних лет (1976-80 гг.). Из личного архива А. Меджидова. Лай-лай баламны, лай-лай, Тезден тюш гере къурчакъ. Туча спит над горной кручей, Спит гора, накрывшись тучей, На горе аулы спят, Под горою дремлет сад. Баю-бай, баю-бай, Под горою дремлет сад. Тыква спит на мягкой грядке, Спят колосья и початки. Спит котенок у стены, Рядом кукла видит сны. Баю-бай, баю-бай Рядом кукла видит сны... (Пер. В. Лунин) Художественным словом поэт сумел передать нежное, заботливое отношение матери к ребенку, какую-то необъяснимую особую близость к нему. Даже слишком далеко ушедший от своего детства взрослый, прочитав эту колыбельную, помимо своей воли возвращается мыслями к порогу родного дома, к родной земле, к ласкам и заботе матери.
Человек и природа
Природа в изображении поэтов - важнейшая тема, благодаря которой в поэзии совершаются значительные художественные открытия в познании человека, психологических мотивов общественного поведения, в познании человеком философии бытия.
Картины природы всегда пленяли поэтов своей скромной простотой, непосредственной жизнью, взывали к нравственной чистоте и строгости.
Впервые в дагестанской и кумыкской литературе пейзажная лирика нашла более выраженное отражение в творчестве одного из основоположников кумыкской советской литературы поэта-просветителя Темирболата Бей-булатова. «Он больше других прежних поэтов Дагестана отличается»лица необщим выражением»1. С тех пор, как Т.Бейбулатов «открыл душу природы» в дагестанской кумыкской литературе неповторимые шедевры картин природы были созданы такими художниками слова как А.-В. Сулейманов, Аткай, А. Аджиев, Ш. Альбериев.
Природа возвышает человека, призывая забыть перед ее лицом о всякой суете, непостоянстве, укрепляет дух, исцеляет от душевных недугов, вселяет в читателей успокоение и гармонию. Все это находит отражение в пейзажной лирике Абдулмеджида Меджидова. Он, как и все поэты во все времена, черпал в ней вдохновение и силы; обращение к природе толкало его на думы о философских проблемах бытия как человека, так и всего живого и неживого на Земле. Поэт по-своему находил в природе источник разрешения противоречий как в общественной жизни («Бу гече тилсиз шыплыкъ...» («В эту ночь немая тишина...»), «Гьаракат» («Стремление»), «Табиатда тюзсюз- люклер хыйлы бар...» («В природе много несправедливостей...»)), так и в собственном сознании («Ерлеге мен адам болуп гелгинче...» («Пока я пришел на землю человеком...»)).
Природа в лирике Меджидова выполняет самые разнообразные функции: она и средство выражения лирического настроения героя, и звено, соединяющее его в мечтах с возлюбленной, и отдушина в трудные минуты. Сравнение с природой у Меджидова выявляет силу лирического героя, глубину произведений, возвышенность идей писателя, стремлений, чистоту и прозрачность помыслов. Она выступает символом прекрасного, источником вдохновения, эстетического наслаждения; общение с ней дарит Меджидову радость, обогащает его духовно. Природа для поэта не только и не столько объект изображения, но и источник философских размышлений, особого мироощущения.
В лирике исследуемого нами поэта природа является не просто застывшим пейзажным фоном, на котором проходят жизнь и деятельность человека («Татли хыял таъсир этип...» («От сладких грез...»), «Гек денгизде сюрлюгюп акъ толкъунлар ...» («В синем море белые волны ...»)), она живет, действует, горячо реагирует на судьбы людей. Природа - любимый объект изображения поэта.
Она еще и неотъемлемая часть его души («Ташбашдаман...». («Я на Ташбаше...1.), «Дер табиат байлагъандай гезюмню...». («Чары природы затмили солнца свет»)).
В книге Владимира Огнева «Путешествие в поэзию», написанной о творчестве Расула Гамзатова, есть такие строки: «Природа выступает в творчестве Р. Гамзатова как жизненное лоно горца, как принцип естественности развития человека. В песне Батырая говорится:
И как тут не вспомнить строчку Меджидова «Бу гече уьюм - авлакъ» («В эту ночь мой дом - поле»). Все три примера совершенно разных поэтов, написанные в разное время на разных языках народов Дагестана, обозначают одну мысль - близость каждого поэта к природе, и, если можно так выразиться, их взаимопонимание.
Природа в поэзии Меджидова воспроизводится в совокупности самых разных ее частей и разных форм проявления, но главным остается отношение к ней человека, проявление его воли, разума, а раз речь идет о лирике, то в первую очередь - проявление чувств.
У многих поэтов есть произведения, воспевающие огонь и воду, как категории первоначальные. Вспомним хотя бы «Мой Дагестан» Расула Гамзатова: «Отец у Дагестана - огонь, а мать - вода» . У Меджидова же началом всех начал, первоосновой всего на свете является земля. И потому важной особенностью пейзажной лирики поэта является его подход к природе, как к одному из самых глубоких и значимых переживаний, связывающих его с землёй, чувство уважения к которой является для поэта особым критерием духовного богатства человека. Для Меджидова чувство родной земли неотделимо от восприятия природы. В творчестве Меджидова, точнее в его пейзажной лирике, из стихов о земле можно составить целый цикл. В каждом из этих стихов автор неповторимо оригинально выражает глубокое уважение к земле, как к началу начал, неустанно повторяя, что все хорошее на Земле и в самом человеке исходит непосредственно из земли - все выходит; берет свое начало из земли и все «уходит», превращаясь в землю. Такой «круговорот» имеет место в очень интересном, прежде всего по своей композиции, стихотворении «Таянгъанман тахтиде» («Лежу на тахте»), где одушевлены не только предметы быта (ку-муз, меч), но и абстрактные понятия (детство), и даже давно ушедшие в мир иной, но по-прежнему дорогие сердцу лирического героя отец и его белая лошадь.
Человек и родина
Истинных поэтов всегда волновали вечные философские темы, такие как, человек и вселенная, человек и природа, человек как личность и как член общества, человек и мир его земных деяний, радостей, страстей, тревог, его любовь и ненависть, его верность Родине, его жизнь и смерть.
Наряду с этими темами, социально-философская лирика А. Меджидова включает в себя и такие темы лирики как патриотическая, социальная, в которых человек рассматривается через призму его взаимоотношений с людьми. Потому в центре внимания социально-философской лирики поэта находится герой, который в противоречиях и внутренней борьбе вырабатывает активную гражданскую жизненную позицию, при этом обретает высокую одухотворённость и осмысленность своего существования. Лирический субъект занят выбором своего осознанного гражданского места в жизни. Он независимо от особенностей и масштаба повседневной деятельности отчётливо сознает свою социальную роль и в то же время проверяется на способность действовать по зову сердца. Воспитанный на чувствах патриотических, демократических, лирический субъект поэта, остро чувствуя социальную ответственность, сформировал в себе глубоко личные и общественные убеждения.
Исполненные глубокого нравственного смысла, социально-философские стихи А. Меджидова говорят о величии человеческого духа, о разуме, противостоящем злу, о драматизме человеческого существования, о красоте как о форме проявления жизни человека и природы, о нравственных исканиях поэта и его поэтических образов, об их мужественных характерах и поступках, достойных подражания, о серьезном и осмысленном отношении к жизненному пути. Особенность этих стихов - их исповедальность, нравст венно-психологическая углубленность. Поэт постоянно ощущает органическую потребность слияния личного чувства с народными думами и заботами. Это ощущение слитности со всеми людьми, со всем мирозданием становится одним из самых живых чувств, необычайно расширяющих всю сферу переживаний поэта. Он постиг, что высшее счастье, которое может испытать человек, заключается в неистощимой щедрости, в таком богатстве чувства, которым нельзя не поделиться с людьми, и оно тем полнее, чем больше его отдаешь. Его обостренная совесть всегда встревожена желанием беспредельного служения людям.
Лирический герой поэта чувствует личную причастность к судьбе Родины. Отсюда и патриотичность, гражданственность социально-философской его лирики. Любовь к Родине в стихах Меджидова всепоглощающая. От торжественно-патетических стихов о судьбе земного шара («Къаларман» («Я останусь»)) до тревожных раздумий за судьбу цветов и птичьих гнезд во время ветра («Тармакъ сувлар ташыйгъанда тавдагъы...» («Когда талые воды стекаются с гор...»)), каждый образ, каждая строка поэта согреты чувством безграничной любви к Родине. Эту любовь нельзя сдержать, и она не может не хлынуть через все края, не может остаться безмолвной. Но поэт говорит о ней не словами, высокопарными и громкими, а всей своей жизнью, поступками и самим собой доказывает свою любовь и преданность Отечеству, своему народу, своей земле, доказывает готовность к любым жертвам и подвигам во имя защиты интересов своей Родины и ее народа. Ведь «настоящий человек тот, кто заботится об общем благе, кто не на словах, а на деле является истинным патриотом, чья жизнь посвящена народному благоденствию. Член общества достоин звания Человек в том аспекте, насколько он справедлив и гуманен, насколько способствует прогрессу человечества»1.
Как поэт, Меджидов далек от разочаровавшегося в жизни обывателя; хотя многие его стихи являются обличительными, ему чужды всякого рода пессимистические мотивы. Основное настроение его стихов - настроение душевного подъема. Эмоциональность, заражающая сила чувства, чувства светлого, жизнеутверждающего бьют ключом из них. Он счастлив. Счастлив тем, что для других, возможно, и не является особой ценностью - тем, что познал счастье жить и дышать на любимой и родной земле, счастлив своей любовью к людям; счастлив тем, что может служить народу, быть ему полезным («Байлыгъым» («Моё богатство»), «Не яхшыдыр мени халкъгъа та-рыгъым...» («Как хорошо, что нужен я народу»)). Последнее же стихотворение можно считать жизненным кредо поэта, так как оно определяет его гражданскую позицию. В труде на благо общества, народа своего лирический герой находит высшие цели бытия. Он чувствовал себя безмерно счастливым уже оттого, что несёт на себе ношу, состоящую из забот, обязательств, дел; оттого, что может помочь людям, что нужен, полезен им. Он не желает освобождения от тягот судьбы, более того он считает счастьем умереть под ними («Оьлмек насип намусланы тюбюнде» («Счастье - умереть под тяготами судьбы»)) ибо это является, несомненно, верным подтверждением того, что он живет полной жизнью.
Меджидов, как поэт, неотделим от народа, судьба его тесно связана с судьбой всего народа. Потому он прекрасно осознаёт, что, отказавшись от национальной тематики в своих произведениях, его творчество рискует лишиться одновременно вечности и актуальности.
«Чем глубже познаешь своё, тем ближе становишься к другому, чужому; чем сильнее творческая воля к самостоятельности и непохожести, тем острее встаёт извечный для культуры вопрос о связи «родного» и «вселенского». Только глубина познания национального гарантирует приобщение к общечеловеческим ценностям, и только она делает возможным специфику без изоляции, уединённость без одиночества»1.
Почти каждый в своей жизни рано или поздно переживает минуты духовного озарения, когда волнующе-зримо встают в памяти живые картины прошлого, особенно те, едва ли не самые счастливые дни, когда наиболее полно чувствуешь кровное родство с родной землёй, которая тебя породила, поставила на ноги. В такие моменты человек начинает ценить то, что он, возможно, так легко отбрасывал в юности: свои корни, уходящие глубоко, свою честь и безопасность, своих близких, друзей и родных. Именно в моменты духовного озарения человек сам приходит к мысли, что без прошлого не было бы настоящего, а без связи времён не будет и будущего. Одновременно он понимает, что эта связь времён - он сам, тогда же он осознаёт свою причастность к прошлому, благодаря чему становится настоящим патриотом своей родины. Ему с наибольшей ясностью открывается та истина, что судьба его с первых дней неотделима от судьбы народной. В эти взволнованные, светлые минуты бытия человек готов отдать родине, народу всё самое дорогое, что у него есть, чем он один лишь вправе распоряжаться - свою жизнь и свою любовь. Да, конечно, всё это цепь рассуждений, нагромождение мыслей. А ведь вся поэзия Меджидова полна мысли, и потому она прежде всего философская поэзия. Он художник: в свои поэтические образы он вовлекал лишь только то, что было им самим пережито, прочувствовано, продумано.
