Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Идейно - нравственная проблематика и приемы ее выражения в панегирических стихах М. Прайора 27
Глава 2. Философская и этико-религиозная основа стихотворных произведений М. Прайора 96
Глава 3. Салонная (Vers de societe) поэзия М. Прайора в контексте ее жанровой формы и словесно - содержательного наполнения 168
Глава 4. Поэзия М. Прайора и эстетико-художественные искания в раннем английском Просвещении 213
I .М. Прайор в полемике о ценности античного наследия 213
II. Проблема подобия искусств в поэзии М. Прайора 233
Заключение 248
Библиография 255
- Идейно - нравственная проблематика и приемы ее выражения в панегирических стихах М. Прайора
- Философская и этико-религиозная основа стихотворных произведений М. Прайора
- Салонная (Vers de societe) поэзия М. Прайора в контексте ее жанровой формы и словесно - содержательного наполнения
Введение к работе
Мэтью Прайор (1664 - 1721) является автором приблизительно четырехсот стихотворений, четырех поэм ("Генрих и Эмма", (Henry and Emma, a Poem, Upon the Model of the Nut - brown Maid. To Cloe, 1708); "Размышления Соломона о мирской суете" (Solomon on the Vanity of the World. A poem. In three Books. 1708),"Альма, или путь ума" (Alma; or, the Progress of the Mind. In three Cantos, опубл. 1718) "Предопределение" (Predestination, не закончена, 1720), прозаических "Диалогов мертвых" (Dialogues of the Dead, 1721) и двух эссе: "Об учености" (Essay upon Learning, 1721) и "О мнениях" (Essay upon Opinion, 1721).
Восприятие творчества М. Прайора читателями и литературными критиками изменялось с течением времени. В начале XVHI века стихи М. Прайора пользовались большим успехом. Об этом свидетельствуют дошедшие до нас оценки современников, в частности сожаления А. Поупа о том, что не он оказался автором поэмы "Альма"1, и многочисленные прижизненные издания сборников прайоровских стихов.
Впервые подробному критическому анализу произведения М. Прайора были подвергнуты в труде Сэмюэла Джонсона "Жизнеописания английских поэтов" (1779-1781). Из всего прайоровского поэтического наследия С. Джонсон выше всего ставил стихотворные новеллы, отметив непринужденность авторской интонации, живость разговорного языка и безукоризненное соблюдение размера. Любовную лирику С. Джонсон оценил значительно ниже. С его точки зрения, любовные стихи М. Прайора "не продиктованы природой или страстью, не изысканы и не нежны. Они
См.: Johnson S. Lives of the Most Eminent English Poets, with Critical Observations on Their Works. In three volumes. Vol. II, London, 1854. P.222
обладают холодностью Каули, но лишены его остроумия; это скучные упражнения искусного версификатора ..." Пасторальная поэма "Генрих и Эмма", по мнению С. Джонсона, - это "утомительный и затянутый диалог, а поступок главной героини не заслуживает подражания". Политические оды, согласно С. Джонсону, не достойны внимания читателя, "ибо события, послужившие поводом к их написанию, стерлись из памяти". Поэма "Альма, или путь ума" представляется С. Джонсону несовершенной, ибо лишена плана, хотя он отмечает проявленное М. Прайором мастерство стихотворца. Поэма "Размышления Соломона о мирской суете", по мнению С. Джонсона, прежде всего, исключительно скучна, к тому же грешит небрежными рифмами и ошибками, однако, ее отдельные строфы "могут научить поэта писать стихи, а философа - мыслить". Оценивая творчество М. Прайора в целом, С. Джонсон назвал его "одним из самых правильных английских поэтов и одним из первых поэтов, стремившихся писать по правилам... Он никогда не бывает низок и редко становится возвышенным... Все, что возвышает его над посредственностью, далось ему ценой значительных усилий... Ему следует воздать хвалу за аккуратность и трудолюбие, а не за живость фантазии"1.
Гораздо выше творчество М. Прайора было оценено Г. Э. Лессингом (1729 -1781). Как пишет А. А. Елистратова в статье о М. Прайоре в академической "Истории английской литературы", Лессинг, "находя, что в философско-дидактических "Размышлениях Соломона" Прайор попал "не в свою область", считал, однако, что в остальном "никто из английских поэтов не превосходил его чистотой языка, благозвучием, легкостью остроумия, наивной нежностью".2
"Ibid. Р.201-227
2 История английской литературы. / М. П. Алексеев, И. И. Анисимов, А. К. Дживелегов и др.; в 3 т. М; Л., 1945. Том 1. вып. 2. С. 314 -316.
Поэма М. Прайора "Альма, или путь ума" удостоилась похвал Вольтера, который в своей статье "Буффонада. Бурлеск"(1770 г.), написанной для философского словаря, назвал "Альму" "неподражаемой поэмой, изобилующей искусными стихами и мыслями, столь же тонкими, сколь забавными", и провозгласил, что ее автор достиг совершенства в бурлескном жанре1.
Как отмечает А. А. Елистратова, М. Прайора высоко ценили английские сентименталисты и романтики: О. Голдсмит, У. Каупер, Дж. Крэбб, В. Скотт, Т. Мур, Дж. Байрон. У. Дж. Куртоуп в своей "Истории английской поэзии" (1892 - 1905) приводит следующие возражения У. Каупера на критику С. Джонсоном поэмы "Генрих и Эмма": "Когда этот критик называет поэму скучным диалогом, кто поверит ему, кроме другого критика? В нашей стране читатели обоего пола не могут забыть, как их околдовало это очаровательное сочинение. Кто не сознается, что не только не был им утомлен, но, наоборот, был столь восхищен его романтическим сюжетом, что забыл обо всех его слабостях и отвел ему драгоценное место в своей памяти, не сочтя его для нее тяжким грузом"2. О стилистических достоинствах стихов М. Прайора У. Каупер говорит следующим образом: "Каждый, кто знаком с сочинением стихов, знает, и знает по собственному мучительному опыту, что наиболее трудно преуспеть в легкомысленно-непринужденной манере (familiar style). Заставить стихи говорить языком прозы и не стать при этом прозаичным, расположить слова таким образом, как если бы они только что были произнесены, и не добавлять лишних слогов ради рифмы - это для поэта самый тяжкий труд. Прайор был тем, кто
1 Вольтер. Эстетика. М, 1974. С. 220 - 221
2 Courthope, W. J. A History of English Poetry. In 6 vols. Vol. 5. L., 1905. P. 113
сумел блестяще справиться с этой задачей. Многие пытались подражать его совершенству, но и лучшие копии бледнеют перед оригиналом".1
В викторианскую эпоху У. Теккерей высоко оценил шутливую повествовательную манеру М. Прайора, утверждая в статье "Прайор, Гей, Поп" (1851 г.), что его произведения "обладают такой легкостью, богатством и очаровательным юмором, как немногие стихи в английской поэзии"2.
Первый известный нам перевод стихов М. Прайора на русский язык был выполнен в XVIII - м веке Н. Марковым. Книга под заглавием "Гейнрих и Эмма. Лирическое сочинение, подражание поэме "Брюнетта", из сочинений Г. Приора" вышла в свет в 1788 г. в Санкт - Петербурге и в Москве. Перевод является прозаическим и выполнен, как указано на титульном листе книги, с немецкого языка. Основываясь на написании имени "Гейнрих", мы высказали предположение , что переводчик пользовался немецким изданием произведений М. Прайора 1771 года, так как в более раннем издании 1753 года имя героя писалось не "Heinrich", а "Henrich".4 В 1800 г. в альманахе "Иппокрена, или утехи любословия" были опубликованы анонимные прозаические переводы нескольких пасторальных стихотворений М. Прайора, а также "Ода, писанная 1688 года вместо упражнения в Камбриджской коллегии св. Иоанна (Аз есмь, еже есмь Исх., гл. Ш ст. 14)". (I am that I am)5. Ю. Д. Левин1 приводит сведения о том, что в
'Ibid. Р. 115 Теккерей У. Прайор, Гей, Поп. //Теккерей У. Собрание сочинений в 12 томах. Т.7., М., 1977. С.619
3 См.: Дуклау А. В. Русский перевод поэмы М. Прайора "Генрих и Эмма" // Взаимосвязи
и взаимовлияние русской и европейских литератур. Материалы международной научной
конференции. Санкт - Петербург 13 - 15 ноября 1997 г. СПб., 1999. С. 120 - 125
4 Henrich und Emma. Ein Gedicht, aus dem Englischen des Herrn Prior u bersetzet Stralsund
and Leipzig bey J. J. Weitbrecht, 1753.; Prior, Matthew. Heinrich und Emma; a. d. Engl. Attenburg
1771. u Bertuch Friedrich Justin (BrMn) (MCT) 1772 (Ky)
5 Иппокрена, или Утехи Любословия. 1800. Ч. 7., С. 26 - 35; 88 - 96; 142
XVIII веке в русской периодической печати имя М. Прайора встречалось дважды: в новиковском журнале "Детское чтение для сердца и разума", где в назидательном рассказе о том, как следует вести себя в обществе, М. Прайор был приведен в качестве отрицательного примера излишне болтливого человека2, и в переведенной А. Нартовым предположительно с немецкого статье "Повествование человеческого разума", в которой говорилось о том, что поэзия М. Прайора исполнена "печальной нежности"3.
В XX веке четыре эпиграммы М. Прайора привлекли внимание С. Я. Маршака, давшего им следующие заглавия: "В защиту поэзии" (Yes, every Poet is a Fool (?),) "Жертва ожидания" (Fatal love (?)), "Напрасная угроза" (A True Maid (?))4. Впоследствии эти же эпиграммы переводились другими, менее известными, переводчиками5. А. Парин перевел отрывки из нескольких стихотворений М. Прайора, процитированные У. Теккереем в статье "Прайор, Гей, Поп"6, а также басни "Муж и две жены" (A Fable, 1700) и "Лиса нашла личину лицедея7"(А Fable, 1710).
Творчество М. Прайора стало предметом научного исследования в конце XIX века, когда в Англии история национальной литературы начала превращаться в самостоятельную научную дисциплину, изучающуюся на
университетских кафедрах . Одновременно с англичанами к поэзии М. Прайора обратились и американские литературоведы. Тогда были
Левин Ю. Д. Восприятие английской литературы в России. Л., 1990. С. 127
2 Детское чтение для сердца и разума. 1875. Ч. 4. № 41. С. 31 - 32
3 Опыт трудов Вольного российского собрания при имп. Московском университете. 1776,
4.3. С. 331.
4 Маршак. С. Собрание сочинений в восьми томах. Т.4. М., 1969. С.76, 107, 159
5 Левицкий В. Джезказганская тетрадь. М., 1993. С.49; Хэлло, леди и джентльмены. Омск,
1989.С.112-113.
6 Теккерей У. Указ. соч. С. 619-662.
7 Классическая басня. М., 1981. С. 192
8 См. подр.: Красавченко Н. Т. Английская литературная критика XX в. М., 1994. С. 1 -20
опубликованы краткие очерки Дж. Эйткена и А. Добсона, посвященные его творческому пути. Внимание X. У. Тейера привлек цикл стихотворений, объединенных фигурой главной героини - Хлои . Несколько позднее У. П. Баррет опубликовал небольшую работу, где рассматривалась поэма "Альма, или путь ума"4. Изучение поэзии М. Прайора началось в период расцвета историзма в англо - американском университетском литературоведении. Однако в работах, посвященных его творчеству, также ощущается сильное влияние биографического метода, особенно заметное в монографиях Ф. Бикли5, Л. Дж. У. Легга6 и Ч. К. Эвеса7, где этим методом практически исчерпывается рассмотрение поэтического наследия М. Прайора, а основное внимание авторов сосредоточено на его дипломатической и политической карьере (М. Прайор вошел в английскую историю как дипломат, чьими усилиями в 1713 г. был заключен Утрехтский мир). Работа Ч. К. Эвеса "Мэтью Прайор: поэт и дипломат" является наиболее глубокой и основательной с точки зрения количества привлеченных документов. Существует также около двадцати статей, в которых освещаются отдельные эпизоды биографии М. Прайора. В первую очередь среди исследователей -
биографов М. Прайора следует назвать X. Б. Райта .
1 Aitken G. A. Matthew Prior. II Contemporary Review. Vol. LVII. 1890; 2. Dobson A. Matthew Prior. New Prinston Rev. 6. 1888
3 Thayer, H. W. Matthew Prior, His Relations to English Vers de Societe. II Sewanee Review.
Vol X. 1902
4 Barrett, W. P. Matthew Prior's "Alma". II Modern Language Review. Vol. XXVII. 1932
5 Bickley, F. Life of Matthew Prior. London. 1914
Legg L. G. W. Matthew Prior, a Study of his Private Career and Correspondence. Cambrige, 1921
7 Eves, С. K. Matthew Prior: Poet and Diplomatist. New York. 1939
8 Wright H. B. William Jackson on Prior's use of Montaigne. Modern Languages Review Vol.
XXI, 1936; Wright H. B. Prior's "welbeloved and dear cossen." II Review of English Studies Vol. XV,
1939; Wright, H. B. The birthplace of Prior. II Times Literary Supplement Vol.XXIX, April, 1939;
Wright H. B. Prior's funeral. II Modern Language Notes. Vol. LVII, 1942; Wright H. И. Prior and
Elizabeth Singer. II Philological Quarterly. Vol. XXIV, 1945; Wright H. B. Prior and H. С
Montgomery. The Art Collection of a Virtuoso. II Art Bulletin Vol. XXVII, 1945; Wright H. B. Ideal
Важным этапом в изучении поэзии М. Прайора явились четыре статьи М. К. Спирса1, в которых рассматривались религиозные, этические и естественно - научные взгляды М. Прайора, а также поставлен вопрос о влиянии на него скептической философии - пирронизма. В этих статьях сделана попытка, с одной стороны, на основании текстов произведений описать мировоззрение М. Прайора, с другой - вписать его индивидуальное мировоззрение в контекст интеллектуальной жизни современной ему Англии. Эти весьма интересные работы написаны с позиций школы "биографии идей". Однако, с нашей точки зрения, они обладают существенным недостатком: в них не учитывается специфика художественного творчества и поэзии как таковой, что зачастую приводит их автора к излишне прямолинейным выводам.
Главной заслугой X. Б. Райта и М. К. Спирса является издание наиболее полного на настоящий момент собрания сочинений М. Прайора1, где тексты его произведений сверены с сохранившимися рукописями и прижизненными изданиями, приведены случаи разночтений, указаны даты создания и публикации текстов, а в случае, если их оказалось невозможным установить, составители остановились на наиболее поздней из возможных дат написания. В данном исследовании все датировки приводятся по этому изданию.
В отечественном литературоведении единственной работой, посвященной творчеству М. Прайора, является уже упоминавшаяся выше
copy and authoritative text: the problem of Prior's poems on several occasions 1718. II Modern Philology. Vol. ХЫХ, 1952;
1 Spears, M. K. The meaning of Prior's "Alma". II English Literary History Vol. ХШ, 1946; Spears, M. K. Prior's Attitude toward Natural Science. II Publication of the Modern Language Association of America. Vol., LXIII, 1948; Spears, M. K. Prior's Religion. Philological Quarterly. Vol. XXVII, 1948.; Spears, M. K. Some Ethical Aspects of Matthew Prior's Poetry. II Studies in Philology. Vol. XLV, 1948.
статья А. А. Елистратовой, где затронут, хотя и не разработан, вопрос о соотнесенности поэзии М. Прайора с литературными направлениями, существовавшими в раннепросветительской литературе, - рококо и классицизмом. Таким образом, новизна данной диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые рассматривается поэтическое творчество М. Прайора в его художественной целостности и в контексте основных тенденций развития английской поэзии XVII - XVIII веков. Ее актуальность связана с тем, что творчество М. Прайора является важной составляющей в литературном процессе Англии последней четверти XVII -первой четверти XVTII века, и без понимания его специфики картина литературного развития в Англии эпохи раннего Просвещения является неполной и искаженной. Кроме того, в рамках рассмотрения поэзии М. Прайора возникает вопрос о формировании в английской литературе рококо - явления, которое в настоящий момент является в российском и зарубежном литературоведении предметом острого внимания, оживленных споров и дискуссий.
Объектом исследования являются те поэтические произведения М. Прайора, которые были включены автором в подготовленные им лично к печати сборники 1709 и 1718 годов, носившие одинаковые названия "Poems on Several Occasions". Однако мы рассматриваем также некоторые опубликованные посмертно стихотворения М. Прайора, так как они представляются нам важными с точки зрения творческого развития этого поэта. Цитаты из произведений М. Прайора, печатавшихся при его жизни, приводятся по изданию 1875 г., воспроизводящему авторские редакции 1718
1 The Literary Works of Matthew Prior. Edited by H. B. Wright and Monroe K. Spears. In 2 vols. Oxford, 1959. Second Edition 1971.
г. (в этом случае указываются только номера тома и страницы) , а также по собранию сочинений под редакцией X. Б. Райта и М. К. Спирса.
Целью данной работы является изучение поэзии Мэтью Прайора в ее художественной целостности, исследование ее связи с поэтической традицией и авторского новаторства.
Рассматриваемые в данной работе стихи М. Прайора созданы между 1688 -1721 гг. Литературная критика этого периода называет современную поэзию "августианской". Термин "августианство" применительно к английской словесности был использован в 1690 г. Ф. Эттербери в предисловии ко "Второй части стихотворений м-ра Уоллера". В 1721 г. в предисловии к сборнику стихотворений Аддисона Т. Тикелл утверждал, что английская "августианская" поэзия обладает теми же признаками, что и римская поэзия времен императора Августа: "благопристойностью", "изяществом", "правильностью", "уместностью", "строгостью стиля"2.
Августианская эпоха - это время, когда английской литературе активно развивался классицизм. Творчество конкретных авторов, однако, не может быть сведено только к этому литературному направлению. "Классицизм в Англии никогда не вписывался в жесткую схему и отличался чертами, позволявшими ему легко вступать в синтез с другими литературными направлениями"3. В конкретных художественных произведениях можно проследить как следы влияния барокко, так и признаки зарождения рококо.
1 Prior, Matthew. The Poetical Works of Matthew Prior. With a life by rev. J. Mitford. Vol. 1-2. Boston, 1875.
2Об истории термина "августианство" см.: Johnson, W. J. The Formation of English Neo -Classical Thought. Princeton, 1967. P. 3 - 30
3 Лекции по истории эстетики I под ред. M. С. Кагана. В 4 - х книгах. Книга 1. Л., 1973. С. 149
Различные исследователи вкладывают в термины "классицизм", "барокко" и "рококо" различное содержание. Споры возникают как о границах применения этих терминов: подразумеваются ли под ними стиль (в узком смысле, т.е. сумма формально - эстетических приемов), направление, тип культуры, - так и о круге явлений, попадающих в границы данных понятий. В течение последнего десятилетия в российском литературоведении проявляется все более отчетливое осознание, с одной стороны, несхожести и противоположности классицизма и барокко, классицизма и рококо, рококо и барокко, а с другой стороны, их взаимной дополнительности, необходимости и родства: "Классицизм, если смотреть на него с точки зрения его антипода, - это как бы крайний барочный стиль, построенный на предельной самоорганизации и самоопределении, это окультуривание хаотичных стихийных сил, их укрощение, ведущее к созданию узкой и строгой стилевой системы на фоне барочной безбрежности с ее увлекающим множеством барочных решений, это как бы наиболее принципиальный предел барокко, результат процеживания морально-риторических смыслов и кристаллизация их в высокой, образцовой форме. Взаимосвязь двух стилей существует не только в теоретическом пределе - классицизм и барокко могут в действительности входить в единый художественный мир, где они непрерывно взаимодействуют и порождают друг друга".
Проблема отношения рококо к барокко и классицизму на настоящий момент стоит очень остро, и вопрос о границах, отделяющих эти явления друг от друга, не имеет окончательного решения. Э. П. Юровская в 1973 г. писала о рококо и классицизме как о "спутниках - симбионтах". Она
Аверинцев С. С, Андреев М. А., Гринцер, П. А, Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.1994. С. 26 -27.
отметила, что один и тот же сюжет мог быть интерпретирован в рамках классицизма как героический, а в рамках рококо как элегантно -фривольный: "Условному миру "высокого" стиля зеркально отвечала театральная кукольная иллюзорность галантного стиля".
С. Л. Козлов видит в рококо подсистему классицизма, охватывающую второстепенные малые жанры, одновременно выделяя в литературе рококо наличие собственного эстетического идеала "хорошенькое", в отличие от эстетического идеала "прекрасное", на который ориентировались
классицисты. Полемизируя с С. Л. Козловым, Н. Т. Пахсарьян высказывает мнение, что рококо, впитав в себя опыт барокко и классицизма, снимает их противостояние, будучи при этом самостоятельным явлением" .. А. И. Жеребин интерпретирует творчество рокального поэта Виланда как "вариант позднего, модифицированного классицизма4". В то же время он рассматривает рококо как специфическое культурное пространство, переводящее на свой язык явления, изначально принадлежавшие иным системам, обладающее собственным "чувством жизни (этот термин используется А. И. Жеребиным с опорой на труд М. М. Бахтина "Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса"), осознающее свою оппозиционность классицистической и барочной культуре5"
1 Лекции по истории эстетики. С. 155
2 Козлов С. Л. Проблема рококо и французское литературное сознание XVII-XVIII вв.
Автореф. дис. насоиск. учен, степени кандидата филолог, наук. М.1985
Пахсарьян, Н. Т. История зарубежной литературы XVII - XVIII вв. Учебно-методическое пособие. М., 1996. С. 63
4 Жеребин А. И. Стиль рококо как пространство культуры (рецепция рококо в Германии
XIX века ) // XVIII век: литература в контексте культуры. М. 1999. С. 5 - 9
5 Жеребин А. И. К проблеме реализма в художественной системе немецкого просвещения.
// Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе; Выпуск 6. СПб.
2002. С. 7
С вышесказанным связана первая задача данного диссертационного исследования: проанализировать художественное своеобразие прайоровской поэзии и выделить в ней черты направлений, присутствовавших в литературе раннего Просвещения.
Данное исследование основывается на разрабатываемой в отечественном литературоведении идее о смене типов художественного сознания, характерных для различных литературных эпох. По мнению авторов статьи "Категории поэтики в смене литературных эпох", XVIII век является границей между двумя типами сознания, отразившимися в литературе: сознания внеиндивидуалистического, риторического, ориентированного на канон, и сознания личностного. Для первого типа сознания характерна ориентация на жанр как центральный элемент художественной системы. Разграничителем между жанрами является стиль. Авторы статьи считают, что процесс выдвижения жанра в качестве ведущей поэтологической категории завершается к середине XVI века, то есть в эпоху позднего Возрождения. По их мнению, классицизм, не внеся существенных изменений в поздневозрожденческую систему жанров, сделал ее еще более закрытой и авторитарной. В литературе классицизма жанр становится и основной категорией авторского сознания, и одним из важнейших критериев оценки произведения критикой. Барокко, напротив, унаследовав поздневозрожденческую номенклатуру жанров, подрывало их системность, культивируя гибридные и синтетические жанры (например, трагикомедию и мелодраму). Со второй половины XVIII века в Европе центральным "персонажем" литературного процесса стало не произведение,
подчиненное заданному канону, а его создатель, центральной категорией поэтик - не Стиль или Жанр, а Автор1.
Исходя из вышеизложенной концепции смены типов художественного сознания, мы формулируем вторую задачу данной работы - исследовать вопрос о жанровом своеобразии поэзии М. Прайора.
В понимании категории жанра мы опираемся, в первую очередь, на работы Ю. Н. Тынянова, М. М. Бахтина, В. Я. Проппа и Ю. М. Лотмана. В соответствии со взглядами Ю. Н. Тынянова, мы рассматриваем жанр как динамическую систему, находящуюся в постоянном изменении: "Жанр как система, может, таким образом, колебаться. Он возникает (из выпадов и зачатков в других системах) и спадает, обращаясь в рудименты других систем"2.
Важными для данного исследования идеями М. М. Бахтина являются мысль о преемственности в развитии жанров ("Жанр - память искусства, представитель творческой памяти в процессе литературного развития" ), а также представление о том, что жанр диктует автору и выбор темы, и способы ее трактовки: "Жанр есть органическое единство темы и выступления на тему"4
Определения категории литературного жанра были даны в трудах В. Я. Проппа: "В широком смысле этого слова жанр может быть определен как "ряд" или совокупность памятников, объединенных общностью своей
Аверинцев С. С, Андреев М. А., Гринцер, П. А, Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох. // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.1994. С. 28 -31
2 Тынянов Ю. Н. Ода как ораторский жанр. // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 256
Бахтин М. М Проблемы поэтики Достоевского. М. 1979. С. 142. 4 Бахтин М. М Тетралогия. М., 1998. С. 253
поэтической системы' и "Под "жанром" мы будем понимать совокупность произведений, объединенных общностью поэтической системы, бытового назначения, форм исполнения и музыкального строя" .
С точки зрения Ю. М. Лотмана, художественное творчество является одной из разновидностей процесса моделирования действительности. Модель, в его трактовке, - это воспроизведение не всего объекта, но лишь определенных его сторон, функции и состояния, "причем сам процесс отбора является существенным звеном познания" . Мы, как и В. П. Трыков, который основывается на взглядах Ю. М. Лотмана, рассматриваем жанр не как "канон для безусловного подражания, но как инвариант, допускающий и предполагающий существование многочисленных индивидуальных вариантов4".
Об актуальности рассмотрения категории жанра при изучении истории литературы на современном этапе пишет И. О. Шайтанов. В статье "Жанровая поэтика", он говорит о "жанровом ренессансе", нарастающем в западном литературоведении с 70 - х гг. XX века: "Он начался в постструктуралистский период, когда именно жанр пришелся ко двору, поскольку, не перечеркивая структурного подхода, позволил приспособиться к условиям нового историзма (new historism), возобладавшего в гуманитарных науках"1. Далее И. О Шайтанов отмечает, что западные теоретики литературы, рассматривая вопросы, связанные с
1 Пропп В. Я. Принципы классификации фольклорных жанров // Пропп В. Я. Фольклор и
действительность. Избр. статьи. М, 1976. С. 36
2 Пропп В. Я. Жанровый состав русского фольклора // Там же. С. 46
На значение трудов В. Я. Проппа для понимания сущности категории жанра обращает внимание Ю. К. Руденко в статье: Руденко Ю. К. Жанровая форма и жанровый состав литературного произведения. // Искусство и история. Актуальные проблемы теории и истории культуры. СПб., 2002. С. 17-28
3 Лотман Ю. М. Искусство и проблема модели // Ю. М. Лотман и тартусско - московская
семиотическая школа. М., 1994. С. 46
4 Трыков В. П Французский литературный портрет XIX века. М., 1999. С. 23
категорией жанра, опираются на работы русских ученых: В. Я. Проппа, М. М. Бахтина, формалистов. Однако он констатирует, что рассмотрение проблемы жанра в западном литературоведении осуществляется без цельного представления об исторической поэтике и без обращения к трудам А. Н. Веселовского . С точки зрения И. О. Шайтанова, "важно сделать жанр новым принципом системности, действительно способным организовать исторический материал, выступающим не как норма по отношению к индивидуальному тексту, а как индивидуальная реализация устойчивых типов высказывания, наличествующих в культурном сознании. Жанр дает возможность приближения к художественному явлению, взятому не обособленно и застыло, а в широком взаимодействии".3
При рассмотрении конкретного произведения Ю. К. Руденко рекомендует пользоваться терминологическим сочетанием "жанровая форма": "Во-первых, оно приложимо только к отдельному произведению, но не^ к множеству; во - вторых, оно трактует жанр произведения как атрибут (или компонент его формы, но не содержания); в - третьих, оно указывает на форму произведения в его целостности, или неповторимой уникальности, или функционально - содержательной многозначности; наконец, оно заставляет видеть форму единичного произведения не как имманентно - замкнутое целое, но как контекстуально-разомкнутый в литературном процессе дискретный момент его исторической эволюции... "Жанровая форма" - это не термин, а терминологическое сочетание, как раз и удобное тем, что увязывает друг с другом столь разноплановые и весьма
1 Шайтанов И. Жанровая поэтика. // Вопросы литературы. № 3., 1996. С. 18
2 О влиянии "Исторической поэтики" А. Н. Веселовского на труды представителей
формальной школы и М. М. Бахтина, а также о полемике с идеями А. Н. Веселовского в их
трудах см.: Шайтанов И. О. Классическая поэтика неклассической эпохи. Была ли завершена "
Историческая поэтика?"// Вопросы литературы. №4. 2002. С. 82 - 136
3 Там же. С. 19
сложные понятия как "жанр" и "форма", которые в разных эстетических концепциях могут наполняться различным содержанием, и, следовательно, по-разному соотноситься между собой. ... Таким образом, анализ жанровой формы произведения предполагает анализ как его собственного эстетического своеобразия, так и определенных связей этого произведения с литературой предшествующей и современной"1.
При взгляде на процесс развития литературы с точки зрения
концепции смены типов художественного сознания первостепенное
значение приобретает вопрос о специфике авторского "я" в поэтическом
* тексте. Впервые проблема авторского "я" в поэзии была поставлена И.
Анненским в статье "Бальмонт - лирик" (1906 г.) , а в 1910 г. термин "лирическое "я"" был введен в науку М. Зусман . Важный вклад в разработку вопроса об отношении автора как реальной личности к субъекту речи в поэтическом тексте был внесен Ю. Н. Тыняновым4, М. М. Бахтиным , Л. Я Гинзбург . В литературоведческих работах XX века многократно встречается мысль об отсутствии тождества между "я" лирического стихотворения и самим поэтом, однако, вопрос о степени их несовпадения является в современном литературоведении дискуссионным. . С. Н. Бройтман предложил следующую трактовку данной проблемы: "лирический
1 Руденко Ю. К. Указ. соч. С. 17 - 18 См.: Анненский И. Бальмонт - лирик. // Книга отражений. М., 1979. С. 102 - 103.
3 Susman М. Das Wesen der modernen Lyrik. Stuttgart, 1910. S. 16
4 Тынянов Ю. H. Блок. II Тынянов Ю. H. Указ. соч. С. 118 - 119. Статья написана в 1921 г.
Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М. Эстетика
словесного творчества. М., 1979.; Бахтин М. М. К философии поступка // Философия и .. социология науки и техники. М., 1986
6 Гинзбург Л. Я. О лирике. Л., 1974
7 См. также: Биншток Л. М. Субъетные формы выражения авторского сознания в лирике
Ф. И. Тютчева. // Проблемы автора в художественной литературе, вып. 1. Ижевск, 1974.;
Бройтман С. Н. Русская лирика XIX - нач. XX века в свете исторической поэтики. Субъектно-
образная структура. М., 1997.; Корман Б. О. Литературоведческие термины по проблеме автора.
герой является не только субъектом - в себе, но и субъектом - для - себя (а не субъектом и объектом)... Лирический герой - не образ - характер, а образ - личность, по терминологии М. М. Бахтина... Сказанное помогает лучше понять парадокс лирического героя, совмещающего в себе, казалось бы, несовместимое: он именно герой, изображающий субъект (образ), не совпадающий с автором, но условием его восприятия является "постулирование в жизни его двойника" (Л. Я. Гинзбург), "самого поэта" (Б. О. Корман), притом речь идет не о читательском произволе, а о двойном восприятии, заложенном в художественной системе...".1 С. Н. Бройтман также пишет о том, что в истории лирики было три качественно разных типа лирического субъекта: синкретический (на мифологической стадии развития поэзии), жанровый (на стадии традиционалистского художественного сознания) и лично - творческий (сер. XVIII - XX вв.). О том, что в поэзии XVII - XVIII вв. отсутствует лирическое единство, писал в 1949 г. Г. А. Гуковский: "Поэт - классицист не присутствует в своих произведениях как личность. Его стихотворения соотнесены не с его индивидуальностью, а с идеей жанра, идеей истины в рационалистическом ее толковании и в ее разделенности в пределах жанровых схем. В стихотворении раскрывается не душа поэта, а над ним парящая надындивидуальная истина понятия. ... Оды, элегии, идиллии, духовные оды, сатиры - в каждом из этих жанров другая душа, и каждый из них подчинен другому закону слога, тона."2.
Таким образом, третьей стоящей перед нами задачей является выявление специфики авторского "я" в поэтических произведениях
Ижевск, 1982.; Поспелов Г. Н. Лирика среди литературных родов. М., 1976; Фоменко И. В. Лирический цикл: Становление жанра, поэтика. Тверь, 1992
1 Бройтман С. Н. Лирический субъект. // Введение в литературоведение. Литературное
произведение: основные понятия и термины. М., 2000. С. 141 - 153
2 Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики. М.1965. С.135.
различных жанров и рассмотрение проблемы эволюции лирического субъекта на протяжении всего творческого пути М. Прайора.
Четвертой задачей, стоящей перед автором данного исследования, является установление вертикального (историко-филологического) контекста, в котором существует поэзия М. Прайора. Эта задача подразумевает, с одной стороны, рассмотрение вопроса о том, каким образом в его поэзии отражены события, свидетелем и участником которых он был, а с другой стороны, - исследование различных способов использования поэтом содержания и формы произведений его предшественников и современников1. При выполнении первой части этой задачи (установлении исторического вертикального контекста) мы опирались на российские и зарубежные исторические исследования . Вторая часть поставленной задачи - изучение филологического вертикального контекста (а именно, рассмотрение вопроса об отражении в поэзии М. Прайора идеологических и философских дискуссий его времени, эстетических исканий эпохи раннего Просвещения, художественных открытий его предшественников и современников) - потребовала привлечения широкого круга исследований в области биографии идей и
О вертикальном контексте см.: Машкова Л. О. Аллюзивность как категория вертикального контекста // Вестник МГУ, Серия 9. Филология. 1989. № 2. С. 25 - 33
Маколей, Т. Б. Полное собрание сочинений. В 16 - ти тт. СПб., 1860 - 1866 гг.; Маколей Т. Б. Рассказы из истории Англии при королях Иакове II и Вильгельме Ш и королеве Анне. В 2 -х тт. СПб., 1858; Английская буржуазная революция XVII века./ Под ред. Е. А. Косминского и Я. А. Левицкого : В 2 т. М., 1954; Всемирная история: В. 10 т. Т. 4, 5. М., 1958; ЛабутинаТ. Л. Политическая борьба в Англии в период реставрации Стюартов. 1660 - 1681. М., 1982; Лабутина Т. Л. У истоков современной демократии. Политическая мысль английского Просвещения. (1689 - 1714 гг.) М., 1994; Грин, Дж. Р. История английского народа. М., 1892. В 4- х т.; Kliger S. The Goths in England. Cambridge (Mass.), 1952; Leadam J. S. The History of England 1702 - 1760. L., 1912 и другие.
3Лавджой. А. Великая Цепь Бытия. М.,2001; Erskin-Hill, Howard. The Augustan Idea in English Literature. London, 1983; Willey, Basil. The seventeenth century background. Studies in the thought of the Age in Relation to Poetry and Religion. London, 1934.
истории философии, эстетики и культуры , английских, американских и российских трудов по истории английской литературы XVI - нач. XIX веков, в числе которых необходимо назвать работы Д. Г. Алиловой , В. Н. Ганина3, В. Г. Золотых4, Е. П. Зыковой5, Е. И. Клименко6, В. А. Мирошкиной , В. Г. Решетова , М И. Свердлова , Н. М. Семешко , Л. В. Сидорченко11, Н. А. Соловьева12, И. В. Ступникова13, В. Б. Хромых1, А. А.
1 Каган М С. Морфология искусства. Л., 1972; Лекции по истории эстетики. В 4 - х
книгах. / под ред. Кагана М. С. Л., 1973; Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое
искусство. М, 1976; Лосев А. Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982; Лосев А. Ф. Шестаков В. П.
История эстетических категорий. М., 1965;. Шестаков В. П. Гармония как эстетическая
категория. М. 1973; Шестаков В. П. Эстетические категории. М., 1983.
2 Алилова Д. Г. Поэзия Оливера Голдсмита (проблемы метода и жанра). Автореф. дис. на
соиск. учен, степени канд. филолог, наук. Л., 1991.
3 Ганин В. Н. Поэзия Эдуарда Юнга: становление жанра медитативно-дидактической
поэмы. Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. филолог, наук. М.,1990; Ганин В. Н. Поэтика
пасторали: Эволюция английской пасторальной поэзии XVI - XVII веков. Oxford, 1998
4 Золотых В. Г. Развитие оды в английской литературе до романтизма. // Переходные
эстетические явления в литературном процессе XVIII-XX вв. М.1981. С.30-56 см. также Золотых
В. Г. Эволюция жанра оды от классицизма к романтизму в английской литературе. Автореф. дис.
на соиск. учен, степени кандидата филолог, наук. М, 1981
5 Зыкова Е. П. Пастораль в английской литературе XVIII века. М., 1999
6 Клименко Е. И. Основные проблемы стиля в английской литературе: (Первая треть ХГХ
века) Автореф. дис. ... д-рафилол. наук. Л., 1956
7 Мирошкина В. А. "Моральные опыты" Александра Поупа в контексте литературно - s
философской проблематики своего времени. Дис. на соиск. учен, степени канд. филолог, наук.
СПб., 2000
8 Решетов В. Г. Джон Драйден и становление английской литературной критики XVI -
XVII веков. Иркутск, 1989; Решетов, В. Г. Джон Драйден и становление английской
литературной критики XVI - XVII веков. Автореф. дис. на соиск. учен, степени д-ра
филологических наук. М., 1989
9 Свердлов М. И. Тема детства в английской оде XVII-XVIII вв. Дис. на соиск. учен,
степени канд. филолог, наук. М.,1995
10 Семешко Н.М. Поэма С. Батлера "Гудибрас". Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд.
филолог, наук. Днепропетровск. 1986.
"Сидорченко Л. В. К проблеме античных традиций в английской литературе I половины
XVIII в.//. Лит. связи и проблемы взаимовлияния. Горький. 1978. С. 114-124; Сидорченко Л. В.
Дж. Драйден в полемике о классическом наследии в Англии. // Вест. Ленинградского ун^га.
Сер.2. История, языкознание, литературоведение. 1987. Вып. 1. С. 31-39; Сидорченко Л. В.
Александр Поуп: в поисках идеала. М.,1987; Сидорченко Л. В. Национальное своеобразие
английского стиха второй половины XVII - первой половины XVIII в. // Научные доклады
высшей школы. Филол. науки. 1991. N 2. С. 111-117; Сидорченко Л. В. Александр Поуп и
художественные искания в английской литературе первой четверти XVIII века. СПб., 1992;
12 Соловьева Н. А. У истоков английского романтизма. М., 1988 Ступников И. В. "Опера нищих" Джона Гэя. Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. филолог, наук. Л., 1964
Чамеева2, И. О. Шайтанова3, Д. Дж. Гаррисона4, К. Мэддисон5, X. Т. Сведенберга6 и т. д.
Рассматривая вопрос об историческом и филологическом вертикальных контекстах, мы сочли продуктивным подход к каждому изучаемому тексту М. Прайора как к "реплике" в разговоре с другими авторами, другими произведениями. Данный подход, широко распространенный в современном литературоведении, восходит к концепции диалогизма М. М. Бахтина. "Концепция диалогизма М. М. Бахтина, - пишет И. В. Арнольд, - показывает всю мировую культуру как непрерывный диалог, в который постоянно включаются новые голоса, а голоса великих авторов прошлого звучат в "большом времени" нередко еще интенсивнее, чем в своей современности".
Одним из средств ведения диалога с другими авторами в поэтическом тексте служит "чужое слово" (термин М. М. Бахтина) или цитата. Термин "цитата" мы употребляем в широком смысле - в значении "элемент чужого текста, включенный в свой текст". Понятие "цитата" включает в себя "цитату" в узком смысле (точное воспроизведение чужого текста); аллюзию (намек на историческое событие, бытовой или литературный факт, предположительно известный читателю) и реминисценцию (не буквальное воспроизведение, невольное или намеренное, чужих структур, слов, которое
Хромых В. Б. Стилевое своеобразие поэзии Томаса Кэру. Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. филолог, наук. М.,1991
2 Чамеев А. А. Джон Мильтон и его поэма "Потерянный рай". Л., 1986.
3 Шайтанов. И.О. Мыслящая Муза: "Открытие природы" в поэзии XVIII века. М.,1989
4 Garrison, J.D. Dryden and the Tradition of Panegyric. Berkley, Los Angeles, London, 1975
5 Maddison, Carol. Apollo and the nine. A History of the Ode. Baltimore. 1960.
6 Swedenberg, H. T. The theory of epic in England. 1650 - 1800. Berkley and Los Angeles. 1944
См.: Лушникова Г. И. Интертекстуальность художественного произведения. Кемерово,
1995. С. 3
8 Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. СПб., 1999 С. 376
наводит на воспоминание о другом произведении.) Использование "чужого слова" является характерной особенностью поэтической речи по причинам, о которых справедливо пишет П. Е. Бухаркин: " Здесь, во - первых, следует указать на "тесноту стихового ряда" (термин Ю. Н. Тынянова), усиливающую значение каждого отдельного слова, тем более группы слов, составляющих цитату, которая оказывается, благодаря этому, весомее, зримее, в стихах, а не в прозе. Во-вторых, ассоциативность, как известно еще с работ Б. А. Ларина 20-х годов, одно из важнейших свойств лирики, также способствует увеличению роли цитаты, облегчая включение в художественный смысл текста вызываемого ею круга ассоциаций"2. Следует отметить, что, будучи включенным в "свой" текст, фрагмент чужого текста вступает с ним в сложные отношения: "Литературно - художественное произведение не только само обогащается за счет содержания источника, но и обогащает и сам источник. Модификация содержания источника может проходить в различной форме, например, ссылка на источник в том или ином контексте способна вызвать новые, помимо традиционных, ассоциации, связываемы с этим источником".3
Свойство художественного произведения "формировать свой собственный смысл (полностью или частично) посредством ссылки на другие тексты" в настоящее время называют термином "интертекстуальность"4. Для Ю. Кристевой и Р. Барта, введших термин "интертекстуальность" в литературоведческий обиход, это понятие было
Определения даны по: Фоменко И. В. Цитата. // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. М., 2000. С. 497.
2 Бухаркин П. Е. О функции цитаты в повествовательной прозе. // Вестник ЛГУ, Серия 2.
Июль 1990, вып. 3. С. 30
3 Машкова Л. А. Указ. соч. С. 28
4 Смирнов И. П. Порождение интертекста. (Элементы интертекстуального анализа с
примерами из творчества Б. Л. Пастернака. ) Wiener Slawistischer Almanach Sonderbund. 17, 1985.
P. 12.
связано с концепцией смерти автора и самостоятельного существования текстов и дискурсов (не имеющих между собой отчетливой границы и состоящих из набора незаковыченных цитат), вступающих в диалог между собой и с читателем1. В то же время в отечественном литературоведении в последние годы наметилась тенденция употреблять термин "интертекстуальность" для обозначения различных типов межтекстовых связей при одновременном сохранении взгляда на литературное произведение как на целостность, отражающую авторский замысел . В данной работе мы исходим из второго подхода к понятию интертекстуальности. Нам представляется ценной мысль Н. А. Фатеевой о двух взглядах на интертекстуальность - читательском и авторском: "С точки зрения читателя интертекстуальность определяется как установка на более углубленное понимание текста или разрешение его непонимания за счет экспликации многомерных связей с другими текстами. С точки зрения автора - как способ порождения собственного текста и утверждения своей творческой индивидуальности через сложную систему отношений, оппозиций, идентификаций и маркировки с текстами других авторов ". *
Устанавливая межтекстовые параллели и объясняя их характер и функцию, мы избираем в качестве критерия интертекстуальности "сознательную апелляцию к чужому слову"4.
См.: Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 1995. № 1. С. 98 - 99; Барт Р. От произведения к тексту // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М, 1989. С. 418
2 О трактовке термина "интертекстуальность" в западном и современном российском
литературоведении см.: Ранчин А. От автора. // Ранчин А. На пиру мнемозины. Интертексты
Иосифа Бродского. М., 2001. С. 7 -15.
3 Фатеева Н. А. Типология интертекстуальных элементов и связей в художественной
речи. // Известия РАН. Серия литературы и языка. Том 57, № 5,1998. С. 25
4 Владимирова, Н. Г. Формы художественной условности в литературе Великобритании
XX века. Новгород, 1998. С. ИЗ
Таким образом, данная работа является комплексным историко-литературным исследованием на основании историко-функционального, сравнительного и герменевтического методов. Ее методологической и теоретической базой служат труды российских литературоведов по теории литературы и поэтике (в первую очередь, А. Н. Веселовского, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, В. Я. Проппа, Ю. Н. Тынянова), а также работы российских исследователей (в том числе, Ю. Б. Виппера, А. А. Елистратовой, В. А. Мирошкиной, Л. В. Сидорченко, Н. А. Соловьевой, И. В. Ступникова, И. О. Шайтанова), по проблемам развития литературы XVII века и раннего Просвещения.
В основу анализа поэтического наследия М. Прайора положен жанрово - тематический принцип, который предопределял собой структуру построения сборников стихотворений 1709 и 1718 годов, составленных самим автором. Тексты, рассмотренные в первой главе диссертации, приблизительно совпадают со стихами, включенными М. Прайором в раздел "Публичные панегирики" (Public Panegirics). В него преимущественно вошли произведения, относящиеся, согласно классицистической литературной теории, к высокому стилю: политические оды, а также послания, адресованные королеве Анне и герцогу Мальборо. Раздел "Серьезные размышления" (Serious Reflections), стихи из которого анализируются во второй главе диссертации, является в стилистическом отношении менее однородным. В него включены как философские оды и послания, написанные высоким стилем, так и стихи на философские темы, стиль которых можно определить как средний, а жанровая принадлежность не обозначена автором. Исходя из круга проблем, затронутых в произведениях М. Прайора, мы сочли возможным в рамках второй главы также рассмотреть некоторые стихотворные новеллы из третьего раздела
прайоровского сборника, который назывался "Забавные истории" (Idle Tales), а также две поэмы - "Соломон о мирской суете" и "Альма, или путь ума". В третьей главе диссертации исследуются пасторальные любовные оды и песни из раздела, озаглавленного М. Прайором "Любовные оды" (Amorous odes), некоторые эпиграммы, а также поэма "Генрих и Эмма". Необходимо отметить, что данное выше описание системы жанров в поэзии М. Прайора является предельно обобщенным и по необходимости схематичным. В ходе анализа каждого произведения вопросы жанровой формы будут рассмотрены самым пристальным образом, и наше представление о его жанровой принадлежности будет в значительной мере уточнено. В четвертой главе анализируется отражение художественных исканий XVII - XVTII веков в поэзии М. Прайора на протяжении всего его творческого пути.
Идейно - нравственная проблематика и приемы ее выражения в панегирических стихах М. Прайора
Политические стихи М. Прайора посвящены важнейшим событиям в жизни государства и королевской семьи в период царствования Вильгельма Ш (1689 - 1702) и королевы Анны (1702 -1714). Они связаны с панегирической традицией, существовавшей в Англии до вступления в литературу М. Прайора уже более ста лет.
Публичные панегирики, история которых начинается в Древней Греции, появились в Англии в эпоху царствования королевы Елизаветы I (1558 -1603). Панегирик - это хвалебная речь, которая произносится оратором перед лицом королевской крови или выдающимся деятелем от имени всенародного собрания. Создатель панегирика - посредник между народом и властью. Панегирик выполняет две важные общественно -политические функции: во - первых, пропагандистскую - призыв к радостному объединению и примирению под властью монарха, обращенный к нации; во - вторых, поучительную - под видом похвалы панегирист сообщает государю о тех чаяниях и надеждах, которые народ (строго говоря, та часть общества, чьи взгляды панегирист выражает) связывает с его царствованием. Иллюстрируя этот тезис, Джеймс Д. Гаррисон ссылается на 177 - е послание Эразма Роттердамского: "Те, кто полагают, что панегирики несут в себе всего лишь лесть, не ведают, с какой целью этот род письма был задуман людьми большой мудрости, чьей целью было, преподнеся принцам образ добродетели, сделать скверных принцев лучше, хороших - поощрить, невежественных - наставить, заблудших - вывести на путь истинный, колеблющихся - ободрить и даже в погрязших в грехе разбудить стыд".1 По приведенной цитате видно, сколь большой значение придавалось личным качествам государя. С этим связано то большое внимание, которое панегирист уделяет созданию портрета адресата панегирика. Портрет адресата панегирика - не льстящее зеркало, а зерцало, изображение того поведенческого идеала, следование которому ждут от властителя. Важным приемом в создании подобного портрета является уподобление адресата героям прошлого, которые, будучи предметом всеобщего восхищения, могут служить принцам образцами для подражания.
Подобное уподобление может осуществляться двояко: панегирист восхваляет исторического героя, но слушатели за этим историческим персонажем угадывают героя современного, или панегирист наделяет воспеваемый персонаж чертами всеми чтимого героя древности. По меткому замечанию Дж. Д. Гаррисона панегирист стремится преодолеть пропасть, разделяющую идеальный образ и реального монарха, не признавая, что эта пропасть существует.
Правила построения панегирика являлись предметом риторики. В сочинении "Index Rhetoricus et Oratorius" Томаса Фарнаби (1625 год) указывается, что панегирик должен начинаться с речи о важном событии, послужившим поводом к его написанию, а затем автор должен перейти к прославлению монарха. Подобный зачин стал традиционным.
Еще одним традиционным приемом, характерным еще для античного панегирика, является противопоставление пороков монархов прошлого и добродетелей современного правителя. С правителем, которому адресован панегирик, связана традиционная тема восстановления порядка и справедливости после беспорядка и хаоса, от которых в прошлом страдала страна. Этот прием связан с мифологическим представлением о завершении мирового круга и начале нового цикла, в котором ожидается возвращение золотого века, уже бывшего на земле и ушедшего с кругом Сатурна. Наиболее известными античными литературными произведениями, в которых излагается учение о циклическом ходе истории, являются трактат "Политик" Платона и "Эклога IV" Вергилия, однако его элементы присутствуют и у Гераклита, и в стоической философии. В эпоху Ренессанса оно возродилось в исторических сочинениях и панегирических текстах.\
От античности панегирик также унаследовал идею важности выполнения монархом законов, установленных людьми. Соблюдение монархом общественных законов и обычаев в английских панегириках, как правило, обозначается словом piety, происходящим от латинского pietas. Pietas (благочестие, преданность, справедливость) - это одно из главных положительных качеств главы государства, заключающееся в сохранении и защите общественного блага и недопущении каких - либо поступков, которые могут поколебать общественное благополучие.
Английская традиция стихотворного панегирика, на которую опирается М. Прайор, ведет свое начало от Сэмюэля Дэниэла (1562? -1619?), Бена Джонсона (1572-1637), Уильяма Драммонда (1585 -1649) к Эндрю Марвеллу (1621 - 1678) , Абрахаму Каули (1618 - 1667), Эдмунду Уоллеру (1606 - 1687) и Джону Драйдену (1631-1700). Как замечает Дж. Д. Гаррисон, родоначальникам английского панегирика не было необходимости обращаться непосредственно к античным образцам: в их распоряжении находился огромный корпус гуманистической неолатинской литературы, многообразно разрабатывавшей в том числе и этот жанр1. Развитие английской панегирической традиции тесно связано с эволюцией жанра оды, хотя ода не является единственным поэтическим жанром, который может синтезироваться с панегириком. Впервые ода и панегирик были в европейской поэтической традиции соединены Франческо Филельфо (1398 - 1481), впрочем, жанр оды, для того, чтобы воздать хвалу императору, использовал и Гораций, из подражаний которому и родилась ренессансная одическая поэзия.
Философская и этико-религиозная основа стихотворных произведений М. Прайора
М. Прайор не был ни оригинальным философом, ни сторонником какой-либо одной философской концепции. Его взгляды эклектичны и соединяют положения оспаривающих друг друга философских доктрин, как новейших, так и принадлежащих прошлому. Его мировоззрение сложилось достаточно рано - более поздние тексты развивают мысли, сформулированные в более ранних стихах. Основой его мироощущения, руководившей им при формировании собственных суждений, были глубокая религиозность и вытекающее из нее интеллектуальное смирение перед Творцом - убежденность в бессилии человеческого разума понять божественный замысел, воплощенный в созданной Им Вселенной. Представление о круге интеллектуальных интересов Прайора дает его библиотека. Она составляла 1898 томов и включала в себя сочинения Сенеки, Лукреция, Цицерона, Горация, Вергилия, Монтеня, Бэкона, Паскаля, Сен-Эвремона, Декарта, Гоббса, Локка, Гассенди, Фонтенеля, книги по анатомии, физике и астрономии, а также огромное количество богословских трудов.1 Говоря об отношении Прайора к прочитанному, можно воспользоваться словами Монтеня, которыми он характеризует метод, использованный в своих трактатах Цицероном: " он не принадлежал ни к одному направлению, но в зависимости от того, что ему казалось правильным, склонялся на сторону то одного течения, то другого, неизменно придерживаясь при этом сомнения, свойственного Академии".
Сочинения М. Монтеня оказали на М. Прайора огромное влияние. В "Опытах" Монтеня, главным образом во второй книге, поставлены основные вопросы, всю жизни волновавшие М. Прайора: равная неспособность и чувственного восприятия, и рационального познания дать человеку адекватное представление об окружающем мире, рассуждение о науке как о непрерывной цепи заблуждений, место человека в Великой Цепи Бытия, отношение науки и религии, необъяснимое многообразие верований и обычаев населяющих землю народов, отношение к смерти. Задавая эти вопросы вслед за Монтенем, Прайор то соглашается с ним, то, возражая, обращается к суждениям других философов.
Самым ранним из опубликованных "серьезных размышлений" Прайора (под этим названием объединены его философические тексты в прижизненных изданиях его стихов) является пиндарическая ода на тему главы 3, строки 14 "Исхода" (On Exod. Ш. 14. - I am that I am. An Ode. Written in 1688, as an exercise at St. John s College, Cambridge). Эта ода построена на развернутой метафоре, уподобляющей Вселенную, данную нам в чувственном восприятии, бурному океану, а человеческое существование - утлой барке, паруса которой - разум, весла - мудрость, а кормчий - опыт.
Yet cease to hope thy short- liv d bark shall ride Down spreading Fate s unnavigable tide.2 (1,23) Здесь очевидна перекличка со знаменитым бэконовским образом корабля - знания. Бэконовский образ, однако, двойственен: уверенно плывущий по морю природы, в сфере метафизического этот корабль превращается в утлый челн: "если бы мы собрались говорить о священной и боговдохновенной теологии, - пишет Ф. Бэкон (1561 - 1626) в трактате "О достоинстве и приумножении наук" (1623 г.), - то нам пришлось бы пересесть из утлого челна человеческого разума на корабль церкви; только он один, вооруженный божественным компасом, может найти правильный путь, ибо теперь уже недостаточно звезд философии, которые до сих пор светили нам в пути". Фрэнсис Бэкон, призывавший разграничить область разума и область веры, сформулировал базовый принцип, на котором основывалась "новая наука". Земной мир казался доступным пониманию, постижимым. Впрочем, успехи естествознания были столь впечатляющими, что принцип двойственной истины, к которому восходят идеи Бэкона, уступал место тенденции искать в естественнонаучных открытиях подтверждение истин, открытых человеку в Божественном Откровении, проявившейся в трудах "кембриджских неоплатоников" - в стенах того университета, к которому относился колледж святого Иоанна, где учился и членом которого на протяжении всей своей жизни состоял М. Прайор. Как реакция на подобные тенденции, в труде Джона Локка "Опыт о человеческом разумении", увидевшем свет в 1691 году, был сформулирован призыв к интеллектуальной скромности - признанию ограниченности возможностей разума. Однако, согласно Джону Локку, осознание собственной слабости не должно означать отказа от решения человеком утилитарных задач.
Салонная (Vers de societe) поэзия М. Прайора в контексте ее жанровой формы и словесно - содержательного наполнения
Vers de societe (букв, светские или салонные стихи) - это термин, заимствованный из французского языка и использующийся в британском и американском литературоведении для обозначения особой жанровой группы, существовавшей в поэзии XVII - XVIII века, определяющими признаками которой являются условия бытования (это стихи для модных салонов и гостиных), а также специфическая авторская повествовательная манера - легкомысленная, небрежная и в то же время грациозная, сдержанно игривая и эпиграмматично - остроумная.1
Vers de societe в творчестве Мэтью Прайора составляют особую самостоятельную группу текстов, в значительной мере обособленную от его остальной поэзии. Признаком, позволяющим объединить вместе эти произведения, одновременно противопоставив их текстам, рассмотренным в предыдущих главах, является отношение поэта к задачам поэтического творчества. Если в панегирических стихах, "серьезных размышлениях" и стихотворных новеллах авторский интерес направлен во внетекстовую реальность - автор ставит перед собой не только собственно поэтические, но и политические или морализаторские цели, то vers de societe - это "поэзия ради наслаждения". В стихотворении "В подражание Анакреонту" (In Imitation of Anacreon, 1708) Прайор противопоставляет два самостоятельных, независимых друг от друга вида поэтического творчества: поэзию, служащую великим целям и приносящую поэту славу и лавровые венки, и поэзию, воспевающую радости жизни и саму доставляющую радость:
Bid the warbling Nine retire: Venus, string thy servant s lyre: Love shall be my endless theme: Pleasure shall triumph over Fame: And when these maxims I decline, Apollo, may thy fate be mine: May I grasp at empty praise; And lose a nymph, to get the bavs1. (I, 73) Мир салонной поэзии (vers de societe) замкнут на самом себе, чужд реальности. Автор осознает, подчеркивает наличие границы между стихами и действительностью:
What I speak, my fair Cloe, and what I write, shows
The diff rence there is bewixt nature and art:
I court others in verse, but I love thee in prose:
And they have my whimsies, but thou hast my heart2.
(A Better Answer, 1,121)
В противопоставлении прозы и поэзии, природы и искусства отразились характерное для второй половины XVII века стремление строго разграничивать сферу подлинного (truth) и вымышленного (fiction). Такое разграничение связано с успехами науки XVI - XVII веков, показавшими, что мир не таков, как открывается человеческому взгляду: подлинное положение вещей доступен только разуму, чувства же неизбежно лгут. По мнению Б. Уилли, с ростом авторитета разума и недоверием к чувствам связано та качественная перемена, которая отличает августианскую поэзию от поэзии предыдущей эпохи: августианская поэзия стремилась к логичности, ясности изложения, говорила с читателем о подлинном, постижимым разумом мире. Поскольку истины, понятые разумом, чаще излагались языком прозы в философских трактатах, поэт, идя по следам мыслителя - философа, стремился максимально приблизиться к прозаическому тексту, избегая характерных поэтических приемов. Само понятие "проза", как мы это видим по процитированному выше стихотворению М. Прайора, становилось синонимом понятия "истина". В эту эпоху стремления к истине престиж прозы был намного выше престижа поэзии. В противоположность понятию "проза" понятие "поэзия" означало все неподлинное, вымышленное, все, что принадлежит сфере воображения.
Как справедливо замечает Б. Уилли, "не удивительно, что поэзия, стремящаяся остаться самою собой, значительно отличалась от поэзии, стремившейся к истине и двигавшейся навстречу прозе. Поэзия, пребывавшая в сфере вымышленного (fiction), обращалась к миру чувств, сознавая его неподлинность".
Итак, в эстетическом сознании середины XVII - нач. XVIII веков отчетливо различимы две тенденции: с одной стороны - рационализм, ставший философской основой классицизма как литературного направления, с другой стороны - признание за сознанием индивида способности и права творить мнимые миры, субъективно воспринимаемые как реально существующие. Эти тенденции очевидны при внимательном анализе философии Т. Гоббса. В. В. Прозерский назвал Т. Гоббса "первооткрывателем мира воображения". Т. Гоббс рассматривал воображение в качестве "архитектора ума", который не только воспроизводит однажды увиденное, но и, комбинируя, создает небывалое. В. В. Прозерский подчеркивает несомненное наличие у Т. Гоббса "антиклассицистической тенденции". По его мнению, однозначно признать Т. Гоббса рационалистом, в эстетике приближающимся к классицизму, можно только в том случае, если принимать в расчет лишь те его рассуждения, где он говорит о доминировании рассудка над фантазией.
