Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование мировоззрения Оскара Уайльда и эволюция английской поэзии во второй половине XIX века
Глава 2. Ранняя лирика Уайльда («Равенна», «Стихотворения»)
Глава 3. Зрелая лирика Уайльда (1881- 95) и «Баллада Редингской тюрьмы»; новые принципы образной организации поэзии Уайльда
Заключение
Библиография
- Формирование мировоззрения Оскара Уайльда и эволюция английской поэзии во второй половине XIX века
- Ранняя лирика Уайльда («Равенна», «Стихотворения»)
- Зрелая лирика Уайльда (1881- 95) и «Баллада Редингской тюрьмы»; новые принципы образной организации поэзии Уайльда
Введение к работе
Актуальность исследования. Оскар Уайльд давно признан одним из самых значительных писателей конца 19 века. В историю мировой литературы и театра он вошел как блистательный прозаик, драматург, поэт и эссеист. В 1880 годы задолго до того, как он стал знаменитым романистом и драматургом, Уайльд снискал широкую известность как эстет и денди, что в значительной степени определило его дальнейшее творчество и судьбу. «Эстетизм Уайльд понимал широко: это и внутреннее обновление и обогащение человека, и тяга к жизненному идеалу, и небывалое развитие различных видов искусства в их взаимосвязи»1. Неудивительно, что творчество Оскара Уайльда занимает видное место в истории английского эстетизма.
Широкое, многоаспектное толкование Уайльдом самого понятия эстетического в искусстве и литературе выводит его творчество за рамки эстетической поэтики в точном смысле этого слова. Литературное наследие Оскара Уайльда (критические статьи и диалоги, стихотворения и поэмы, сказки, повести, пьесы и роман) позволяет говорить о нем как о многоплановом художнике, творчеству которого свойственны двойственность и противоречивость, поиск и эксперимент. Именно поэтому творчество Уайльда, казалось бы хорошо изученное и многократно анализировавшееся специалистами в области европейской литературы второй половины XIX века, до сих пор оказывается предметом научных дискуссий и разногласий.
Актуальность данной работы определяется возросшим интересом исследователей к проблемам поэтики, ее специфическим трудностям и своеобразию. До сих пор вопросам образного строя и структурного анализа поэзии Уайльда уделялось внимание только в контексте рассмотрения иных проблем, связанных с творчеством писателей конца 19 века. Отсутствие целостного анализа образного строя поэзии Уайльда делает тему данного
4
диссертационного исследования актуальной для современного
> литературоведения.
Степень разработанности. О восприятии творчества Уайльда в русской и советской критике с достаточной полнотой сообщается в диссертациях Т.А.Порфирьевой, И.Ф. Тайц, С.А. Колесник, Т.А. Боборыкиной, Л.Н. Абазовой, Т.В. Павловой, Е.М. Неелова, К.Н. Савельева, Т.Г. Орлянской, А.В.Геласимова, О.В.Тумбиной.2
Эти работы позволяют судить об интересе к творчеству Уайльда и о том, как оно воспринимается в России. Изучение их показывает, что на русском языке нет ни одной диссертации, специально посвященной его поэзии, и в частности его лирике. Между тем она, играя важную роль в становлении Уайльда-прозаика, может рассматриваться и как неотъемлемая часть английской поэзии 1880-1890 гг, где в полной мере отразились литературные явления и художественные поиски последней четверти 19 века.
К концу 19 столетия у многих писателей появилось ощущение того, что литература и искусство вступали в новую эпоху и, хотя королева Виктория по-прежнему управляла страной, многие ощущали «начало конца» Викторианской эпохи. Несмотря на то, что тогда и сейчас существовало и существует общее мнение критиков о наличии таких перемен, они не пришли к единому взгляду на то, как рассматривать этот этап культурной истории и где искать его начало. Многие из основных тенденций в поэзии девяностых годов имеют корни в восьмидесятых и даже семидесятых: в стремлении противостоять устоявшимся понятиям - традиционной поэтической форме, привычным мотивам и темам, образному строю поэтических произведений, эстетической и социальной направленности поэзии - литераторы конца века опирались, в частности, на достижения поздневикторианской поэзии (Роберт Браунинг, Алджернон Чарльз Суинберн и прерафаэлиты). Место поэзии Уайльда в контексте развития английской поэзии его времени не получило должного внимания.
5 Среди первых русских критиков, отметивших значение поэзии
I Уайльда был Н. Берг, который в статье «Поэт добра и зла. Литературная
характеристика Оскара Уайльда» (опубликованной в журнале «Вестник
литературы», 1905), указал на такую особенность его творчества, как вечный
спор между этическим и эстетическим. В поле зрения критика не попали
стихотворения Уайльда, написанные в ранний период его творчества, но он
характеризовал последнее поэтическое творение Уайльда «Баллада
Редингской тюрьмы» как «заупокойный рассказ о самом себе»3. Н.Берг
говорит об Уайльде-поэте в связи с его «Балладой», но не упоминает о
стихотворениях, которые увидели свет задолго до ее появления.
Исключительное внимание к «Балладе» отчасти оправдано ее огромным
значением в творческой эволюции автора, но трактуется она
преимущественно в биографическом плане, особенно в связи со скандальной
историей его судебного дела.
Общими оценками ограничивается и К. Бальмонт в статьях «Поэзия
Оскара Уайльда» (1904)4 и «Об Уайльде» (1906)5, где подчеркивает, что
«необходимо говорить об Оскаре Уайльде подробно, нужно выяснить всю
значительность его писательской деятельности, как теоретика эстетства и как
утонченного английского прозаика и стихотворца» . К.Бальмонт высоко
ценил произведения Уайльда, считая, что «он был гениально одаренным
поэтом, и в поэме «Баллада Редингской тюрьмы» изобразил ужасы неволи и
чудовищность смертной казни с такой силой, какой не достигал до него ни
один из европейских поэтов»7.
Мастерство Уайльда-поэта по достоинству оценил также критик Дионео
(И. В. Шкловский). Рецензируя в статье «В поисках за смыслом жизни» (1907)
выход в свет «Полного собрания сочинений» Уайльда, он писал: «Закрыв
последний том, мы не можем не воскликнуть: «Какая ослепительная радуга
красок! Какой великолепный мастер языка! Его поэмы - музыка»8. Последние
слова позволяют сделать вывод, что помимо «Баллады Редингской тюрьмы» в
поле зрения Дионео попадают и другие поэмы Уайльда, - по-видимому, его
ранняя поэма «Равенна» и «Сфинкс». Это свидетельствует о нарастающем
V интересе к поэзии Уайльда. Критик особо выделяет музыкальность и
красочность поэм, т.е. единство поэтического, музыкального и живописного начал.
Для русской дореволюционной критики характерны «Литературные заметки» Ю.И. Айхенвальда (журнал «Русская мысль», 1908). Автор отмечает возросший интерес к художественному творчеству и личности Оскара Уайльда, который «имел ум тонкий и колющий, как стилет, и оправлял его в драгоценности вымысла и поэзии»9. Критик считает, что «безмерный эстетизм Уайльда - центр его духа. Огнепоклонник прекрасного, монотеист его, он не признавал наряду с ним ничего другого. Красота была для него не украшение, не виньетка в серьезной книге бытия, - она составляла его все»10. Анализируя некоторые произведения Уайльда, в частности «Саломею», «где чары языка доведены до совершенства»11, «Балладу Редингской тюрьмы» и «Портрет Дориана Грея», Айхенвальд в заключение пишет: «в рассыпанной храмине блестящих идей и парадоксов, которую оставил Уайльд, мы не находим одного - души, натуры, которая собрала бы самое себя. Такой страстный индивидуалист он сам страдает именно отсутствием сильной личности...Роковая трещина прошла через сердце и не достиг он единства, синтеза. Но читатели, вероятно, будут помнить не его падения, а его высоты. Содом гибнет, Мадонна остается» .
В статье Айхенвальда нет анализа ранней поэзии Уайльда и его «Стихотворений», но особо упоминается «Баллада Редингской тюрьмы»: она пример того, как «кровавые цветы желаний растут в саду неутолимой личности» . Таким образом, как и в статье Берга, Уайльд-поэт рассматривается в связи с «Балладой Редингской тюрьмы», в связи со своей трагической судьбой и темами, нашедшими отклик в «Балладе», такими как ужасы тюремного заключения и любви как причине убийства.
Об интересе именно к «Балладе Редингской тюрьмы» свидетельствует тот факт, что в течение двадцати лет в дореволюционной России было
7 сделано несколько переводов этого произведения: В.Брюсова (1895 и 1915
V гг.), А.Корна (1903), К.Бальмонта (1904), А.Дейча (1910). Писала о ней и
известный критик З.Венгерова1 , отмечая переход поэта от воспевания
искусственных красот к теме страданий, «от красоты тела к красоте души»15.
В.Я. Брюсов16 говорит об элементах реализма, понимаемого им как искренность в изображении реальных переживаний, которые отличают позднее творение Уайльда от «Стихотворений» 1881 года. В статье Брюсова «Смысл «Баллады» Уайльда» (1918) впервые появился сравнительный анализ «Баллады Редингской тюрьмы» и ранней лирики Уайльда. Недостатком ее Брюсов считает отсутствие «реализма». Высоко оценивая творчество Уайльда, он, однако, оспорил мнение К. Бальмонта об Уайльде как о «самом выдающемся английском писателе конца прошлого века»17.
В целом русская критика конца 19 - начала 20 века высоко ценила творчество Оскара Уайльда, но его поэзия предметом отдельного рассмотрения не стала: критиков больше интересовало «мирочувствование» художника, «поэзия его личности, поэзия его судьбы»18. И в этой связи, как уже говорилось выше, интерес критики был прежде всего обращен к последнему поэтическому произведению Уайльда. Хотя в ряде работ наметился интерес и к другим его стихотворениям и поэмам, но они скорее упоминаются как фон, на котором «Баллада» выделяется искусством воспроизведения реальных страданий настоящего художника.
После революции А. Аксельрод написал книгу «Мораль и красота в произведениях Оскара Уайльда» (1923), но в ней о поэзии упоминается мимоходом, как о чем-то вторичном, и потому не заслуживающем серьезного внимания.
Такой подход прослеживается и в работах советских и современных русских критиков и исследователей творчества Оскара Уайльда. М.В. Урнов в статье «Оскар Уайльд и его творчество» (1976) говорит о стихотворениях Уайльда как иллюстрации противоречивых чувств, владевших им в 1880-е годы, когда «торгашеский дух, буржуазная стандартизация жизни, оголтелый
8 практицизм, воинствующее лицемерие «империи на глиняных ногах»
V (строка из стихотворения Уайльда «Theoretikos»), вульгарные вкусы, пошлые чувства, бескрылые мечты вызывают в рафинированном эстете «минуты отчаяния и надрыва» и желание бежать в «обитель красоты» и думать, что смысл жизни в искусстве»19.
В. В. Хорольский в статье «Английская поэзия рубежа XIX-XX веков в русской и советской критике» (1987) рассматривает некоторые проблемы и перспективы изучения поэзии Великобритании 1880-1900-х годов. Краткий обзор критических оценок и работ, посвященных Оскару Уайльду, позволяет ему констатировать оживление интереса к данной теме, но вместе с тем очевидность все еще слабой изученности поэзии рассматриваемого периода.
В.В. Хорольский делает вывод, что в работах критиков «нет сколько-нибудь удовлетворительной оценки поэтического наследия автора «Портрета Дориана Грея»20. Он считает Уайльда импрессионистом, который, как К.Бальмонт, «подчинил поэзию одной задаче - воссозданию мимолетных
ощущений, впечатлений от объекта» и не согласен считать Уайльда неоромантиком, как, например, М.В. Урнов. Вопрос о методе и направлении его поэзии Хорольский предлагает рассматривать в связи с эстетизмом Уайльда. Анализ его позволяет критику придти к заключению, «что метод писателя синтетичен, причем принципы реалистической типизации отнюдь не вытеснены полностью романтической субъективностью и панэстетической фетишизацией исключительного» .
Статья В.В.Хорольского показывает, насколько нужна обобщающая работа, которая путем систематизации накопленных знаний позволит углубить представление о творчестве поэтов конца 19 - начала 20 века. Эти задачи В.В.Хорольский далее реализует в ряде своих работ («Поэзия Англии и Ирландии рубежа XIX - XX века», 1991, «Типы художественного сознания в творчестве английских поэтов XIX - XX века», 1992, «Эстетизм и символизм в поэзии Англии и Ирландии рубежа XIX - XX века», 1995).
9 Так, в частности, в главе, посвященной поэзии Суинберна и Уайльда
V («Поэзия Англии и Ирландии рубежа 19-20 веков», 1991), В.В. Хорольский
рассматривает их поэзию в контексте упаднических настроенный конца века,
объясняя это тем, что идеал Суинберна и Уайльда вел к нарушению меры, к
переходу за грань, когда бунт становится самоцелью, а утверждение
автономности искусства превращается в эстетство. Такое понимание
позволяет Хорольскому считать творчество Суинберна и Уайльда
самостоятельным направлением в поэзии. «Трудность определения
творчества Суинберна и Уайльда состоит в соединении ими принципов,
которые иногда далеки друг от друга. Однако, их поэзия, выделяясь в пестром
потоке литературы конца прошлого века, была самостоятельным
направлением. Его основные параметры не могут быть сведены к одному
признаку»23.
«Речь следует вести о системе признаков, в которой определяющими
элементами являются: а) концепция личности созерцающей, а не творящей б)
гипертрофия роли Прекрасного в жизни человека, ведущая к бегству в
«башню из слоновой кости», в) изысканность и вычурность стиля, г) крайнее
своеобразие этической основы лирического переживания, базирующегося на
увлечении «цветами зла», болезненной красотой тления»2. Эти выводы
Хорольского подкреплены анализом таких стихотворений Уайльда как
«Декоративные фантазии», «Симфония в желтом», «Могила Шелли», «Дом
шлюхи» и «Баллада Редингской тюрьмы».
В более поздней работе ("Эстетизм и символизм в поэзии Англии и
Ирландии рубежа XIX - XX века", 1995) Хорольский значительно
справедливее определяет лирику Уайльда как «искусство слова в самом
высоком значении термина. Лирическая сдержанность поэта и его
«книжность» не отменяли интенсивности переживаний и искренности
выражения эмоций» . Говоря о лирике Уайльда, Хорольский отмечает, что
наиболее характерны для нее «эмблематичность образа лирического
переживания, которая подчеркивается постоянными эпитетами и
10 привычными поэтическими формулами-штампами, а также чеканным
V ритмом, сдержанной, хорошо контролируемой интонацией, не допускающей
«истерических» жестов, присущих лирике декадентов»26. Такая оценка
поэзии Уайльда противоречит более ранним суждениям о ней, в том числе и
самого Хорольского, поскольку не ставит под сомнение «интенсивность и
искренность» выраженных в ней эмоций и мастерство Уайльда-поэта.
Можно с уверенностью сказать, что работы Хорольского свидетельствуют об интересе современных исследователей к собственно поэзии Уайльда, хотя, как справедливо отмечает сам Хорольский, несмотря на ряд исследований, косвенным образом затрагивающих поэзию Уайльда, она еще ждет пристального рассмотрения: конкретные вопросы анализа поэтики Уайльда пока остаются за пределами изучения как его самого, так и других историков литературы.
А.А.Федоров в работе «Эстетизм и художественные поиски в английской прозе последней трети XIX века» (1993) в главе, посвященной творчеству Оскара Уайльда и его эстетической программе, ограничивается замечанием, что «процесс творчества был у него всегда сопряжен с опасностью утраты непосредственности и цельности, и отсюда свойственная его сказкам и некоторым стихотворениям нарочитая условность, манерность, искусственность сопоставлений, неорганичность художественных форм и образов». . Уделяя особое внимание эстетизму Уайльда, А.А. Федоров пишет: «Уайльд чувствовал себя наследником романтической традиции, ориентированной на раскрытие тайн жизни, ее «музыки сфер» и в современном искусстве слова высоко ценил стихи Бодлера, у которого приветствовал «способность поэзии заражать читающего выраженными в ней переживаниями» . По мнению Федорова, переживания и впечатления от них представляют наиболее привлекательную сторону поэзии Уайльда; они характеризуются другим исследователем - Л.Г.Андреевым - как импрессионистические.
В своей книге «Импрессионизм» (1980) Л.Г.Андреев отмечает, что в Р его коротких стихах набрасываются зарисовки того или иного явления внешнего мира с его «картинной стороны». «Поэт старательно разрисовывает пейзажи яркими цветами, подбирает их в выразительные красочные гаммы, в симфонии красок. Конечно, это и был мир субъективных, оригинальных впечатлений, создание которого Уайльд считал главной задачей художника, но это был мир обдуманных и даже придуманных впечатлений...Мир Уайльда - мир придуманный, его фантазии слишком декоративны, чтобы быть подлинно импрессионистическими фантазиями»29. Отрицая полноту «импрессионистической системы отражения действительности» поскольку ей «не достает естественности и эмоциональности» , Андреев однако отмечает, что в поэзии Уайльда «слово «впечатление» - одно из самых частых при описании путешествия, утреннего пейзажа, сада, моря и т.п. Андреев связывает импрессионизм Уайльда с воздействием на него французских символистов и видит в нем ключ к прочтению его стихотворений, вызывающая красота которых воспринимается им как отрицание пафоса антивикторианского морализирования.
Эта же мысль высказана в работе Н.В.Тишуниной
«Западноевропейский символизм и русская литература последней трети XIX -начала XX века» (глава «Английский символизм. Эстетический бунт против современности. Живопись прерафаэлитов и проза Уайльда») - «Свой творческий путь Уайльд начал как поэт, опубликовав в 1881 году сборник «Стихотворения», в котором ощутимо влияние французского символизма» . Эта точка зрения присутствует и в исследовании К.Н. Савельева («Оскар Уайльд и французская литература второй половины 19 века», 1995): отмечая особое место Уайльда в истории европейской литературы конца XIX века, автор исследует художественный мир писателя в контексте французской литературной традиции на примере его эссеистики и ряда стихотворений (1882- 1889), поэмы «Сфинкс» (1894), драмы «Саломея» (1891), романа «Портрет Дориана Грея» (1890).
12 По мнению, К.Н. Савельева стойкая приверженность французской
I поэтической традиции отличает стихотворения Уайльда - «Дом блудницы»
(1885), «Симфония в желтом» (1899), «Сфинкс» (1894). Анализ этих
стихотворений позволяет автору исследования сделать вывод о том, что
Уайльд не следовал определенному направлению. «В его поэзии можно
встретить элементы присущие французским романтикам, черты, которые
отличают представителей парнасской школ и символистов, а также мотивы,
свойственные искусству импрессионистов»'"'. Излишняя декоративность и
надуманность рассматриваются Савельевым как главные изъяны
«стихотворений-впечатлений».
Савельев подмечает «перекличку» стихотворения Уайльда с городскими зарисовками Бодлера из цикла «Парижские картинки» и приходит к выводу об универсальном, синтетическом характере поэзии Уайльда, вобравшей в себя различные стилистические направления и придавшей им художественное единство на новой оригинальной основе.
Французский символизм и импрессионизм как ключевые слова к пониманию поэзии Уайльда звучат и в статье К. Атаровой «Исповедь «страдающей, но прекрасной души» . Признавая импрессионистический характер ряда стихотворений-впечатлений, Атарова отказывает им в выражении глубинных лирических переживаний, считая их созерцательными и отстраненными, хотя и тонко подмеченными наблюдениями лирического героя; тем самым можно сказать, что она разделяет мнение ранее упомянутых исследователей.
Попыткой иного прочтения поэзии Уайльда можно считать исследование О.В.Ковалевой «О.Уайльд и стиль модерн» (2002), где дается нетрадиционная концепция поэтики Оскара Уайльда и нетрадиционный подход к анализу его произведений, в том числе и нескольких стихотворений. Хотя главная задача автора монографии заключается в раскрытии понятия стилистики модерна на примере произведений Уайльда в целом, и анализ его стихотворений не является главной задачей автора, тем не менее
13 предложенный подход может служить примером того, как проявляется
I» новаторство Уайльда в формировании поэтического языка в Англии конца 19
века.
Таким образом, отражая неоднозначный и противоречивый характер самой поэзии Уайльда на рубеже двадцатого и двадцать первого века, ключевыми словами при анализе его поэтического творчества становятся эстетизм, декаданс, символизм, импрессионизм, неоромантизм, модерн.
Оживление интереса к стихотворениям и их анализу (в том числе и на уровне переводческого эксперимента) подтверждается вышедшими в свет в 2000 и 2004 годах сборниками переведенных на русский язык стихотворений.
t Особое место занимает подготовленное полное собрание стихотворений и
поэм, впервые изданное в 2000 году , и предисловие и комментарии его составителя Е.Витковского. Он, в частности, отмечает, что «как поэт - за единственным исключением созданной в тюрьме поэмы - Оскар Уайльд умер для современного читателя».35 И его придется «воскрешать».36
Краткий анализ русской и советской критики подтверждает ранее высказанную мысль: несмотря на то, что об Уайльде-поэте с уважением упоминали многие критики и литераторы, в их подходе преобладали констатация антивикторианского пафоса его искусства, общий анализ его эстетизма и поиски реалистического и правдивого отражения действительности, попытки определить, можно ли считать Уайльда импрессионистом или символистом; подробного изучения его поэтического творчества в их книгах не было.
Такой подход к поэтическому наследию Уайльда в русском литературоведении является частью общей концепции, характерной и для английских и американских исследователей творчества Уайльда. Интерес к его жизни и творчеству был и остается огромным. Для западного литературоведения, как отмечает М. Нокс (Knox Melissa) , работы, написанные об Уайльде, могут быть разделены на две большие группы: первая объединяет все то, что написано о жизни Уайльда и о тех
14 философских, литературных, культурных направлениях, которые оказали
I непосредственное влияние на формирование его личности ; вторая группа
работ посвящена непосредственному анализу его произведений39.
Среди исследований, относящихся к первой группе, безусловное внимание заслуживают биографические издания, в которых делается попытка объяснения и толкования произведений Уайльда на основе фактов его жизни, его привязанностей и вкусов. Несмотря на длинный перечень таких исследований (см. примечания) - работ, которые могут оказать помощь при изучении поэтического наследия Уайльда, среди них немного.
К их числу следует прежде всего отнести биографии Уайльда, написанные Ф.Харрисом (Frank Harris. «Oscar Wilde. His Life and Confessions», 1930) и Х.Пирсоном (Pearson Hesketh «Oscar Wilde: His Life and Wit», 1946). В главе, посвященной поэзии Оскара Уайльда (глава 4), Харрис исследует причины, которые способствовали успеху «Стихотворений» Уайльда у современников. Так, например, включение в сборник двух сонетов, посвященных известной актрисе того времени Эллен Терри ("Portia," "Henrietta Maria") частично объясняют популярность книги, поскольку они «настолько понравились Мисс Терри, что она возносила и автора, и его книгу «до небес»40.
Харрис также видит причину первого успеха «Стихотворений» в готовности читателя того времени благожелательно отнестись к любой лирике: поэзия всегда относилась в Англии к излюбленному литературному жанру, и появление книги стихов нового автора сопровождалось вполне объяснимым интересом, тем более что имя Уайльда в университетской среде Оксфорда уже было довольно известно. Этой известности способствовала отчасти и скандальная история с Дискуссионным обществом Оксфордского университета, сначала попросившим писателя прислать в подарок книгу его стихов, а потом вернувшим ее автору, ибо слишком вызывающей и скандальной становилась его репутация и, значит, и его книги.
15 Гаррис также высказывает недоумение по поводу столь
неоднозначных отзывов о книге Уайльда, поскольку считает вполне
нормальным, когда первая проба поэтического пера не дает желаемых
результатов. Кроме того, он не видит в сборнике «ни одного
запоминающегося слова, нового поэтического решения или искреннего крика
души» (there was not a memorable word or a new cadence, or a sincere cry in the
book)41, а значит, не видит и самого предмета столь противоречивого анализа.
Аналогичного взгляда на поэтическое творчество Уайльда придерживаются авторы и более поздних исследований его жизни и творчества. Исключением можно считать работу X. Пирсона, ставшей одной из первых биографий, которая особое значение уделила литературной и интеллектуальной оригинальности произведений Уайльда, но и в ней присутствует лишь общий подход к поэзии Уайльда как к «важному этапу становления художника»42 и не более того.
Наиболее подробный анализ того, как писались стихотворения Уайльда и что служило источником вдохновения их автору, дает прочтение книги Ричарда Эллмана «Оскар Уайльд» (1988). Несмотря на мнение о том, что книга «написана наспех» (Е.Витковский)43, нельзя не признать, что в ней содержатся ценные замечания, облегчающие понимание, в частности, поэтического творчества Уайльда.
Не многим более, чем в ранних биографических книгах об Уайльде, говорится о его стихах в современных университетских курсах лекций по истории английской литературы, изданных в Англии и США : авторы их чаще всего вообще не упоминают его стихотворения, появившиеся задолго до прославивших его имя пьес и романа «Портрет Дориана Грея».
Однако ранние издания кратких курсов по истории английской литературы еще содержат имя Уайльда в главах, посвященных английской поэзии конца 19 - начала 20 века. А.Р.Тэкер начинает главу «Поэзия» в разделе «Двадцатый век» с анализа поэтического наследия О.Уайльда, при этом отмечая, что к 1890 году все лучшие стихи поэтов-викторианцев уже
были созданы, и наступило время великих перемен. В переходную эпоху
> почти неизбежно существует ряд поэтов, которых нельзя однозначно отнести
к одной из пограничных эпох, так как в их творчестве присутствуют элементы нового наряду со старым.
По мнению А.Р.Тэкера, Оскар Уайльд как раз и является поэтом, в творчестве которого есть немного от духа разных эпох. Найдя место поэзии Уайльда в контексте развития английской поэзии конца 19 века, А.Р. Тэкер тем не менее приходит к заключению, что «Уайльд не играет важной роли в ее истории, хотя его последнее произведение «Баллада Редингской Тюрьмы» - лучшее из всего, написанного им в прозе или поэзии, - и представляет собой «чистейшую поэзию самого высокого уровня»45.
Среди большого количества критических статей, посвященных общим вопросам о литературных движениях конца века и конкретным вопросам анализа произведений писателей этой эпохи, особо следует отметить работы Холбрука Джексона (Holbrook Jackson «The Eighteen - Nineties» (1913)) и Артура Саймонза (Symons Arthur «The Decadent Movement in Literature» (1893), «The Symbolic Movement in Literature (1899), «A Study of Oscar Wilde» (1930)), которые определили традиционный подход к поэтическому творчеству Уайльда.
При оценке литературного и культурного значения последнего десятилетия 19 века X. Джексон отводит важное место Уайльду, видя в нем пример того, как «литература поглотила его личность, или точнее, все то, что было значительным в его личности»46. Своей жизнью Уайльд как бы иллюстрировал основные положения своих эстетических и литературных взглядов. Продолжая эту мысль, можно добавить замечания Саймонза о том, что в таком отношении к жизни и искусству Уайльд был искренен. Эта искренность в создании особого отношения к себе и своим произведениям и была, по мнению, Саймонза, главной чертой Уайльда: «не будучи поэтом, он умел создать о себе впечатление как о поэте; не будучи художником, он умел создать впечатление о себе как о художнике. Ни в чем не проявлялась
17 искренность его так ярко, как в умении создать о себе определенное
> впечатление» («without being a poet, he maintained the attitude of a poet; without
being an artist, he maintained the attitude of an artist. And it was precisely in his
attitudes that he was most sincere») .
Последнюю оценку Саймонза разделяют современные исследователи
творчества Уайльда (по мнению Бернарда Бергонци, например, это
определение «жесткое, но справедливое»48). Бергонци также согласен с
Саймонзом в том, что в поэтическом наследии Уайльда «Баллада Редингской
тюрьмы» значительно отличается от других стихотворений по силе
воздействия, но там, где Саймонз увидел удивительную способность Уайльда
наполнить традиционную форму новым содержанием, Бергонци считает, что
«Баллада» слишком длинна, а страдание превращено в повторяющуюся
деталь декорации.
Интерес к «Балладе Редингской тюрьмы» не ослабевает: именно к ней чаще всего обращаются критики при разговоре об Уайльде-поэте. Проблемами эстетического опыта и убийства задается Карен Алкале-Гут в статье «The thing Не Loves: Murder as an Aesthetic Experience in «The Ballad of Reading Gaol» ; Леонард Натан обсуждает вопросы поэтической формы «Баллады» в статье «"The Ballad of Reading Gaol": At the Limits of Lyric»51, делая предположение о том, что уникальность «Баллады» во многом определяется «пограничностью» поэтической формы, позволяющей объединить интенсивность переживания, свойственную лирической поэзии, с возможностями повествовательного жанра поэзии, к каковым традиционно относится баллада.
Обращение к другим поэтическим произведениям Уайльда идет, как
правило, в контексте анализа более общих явлений. В статье «Symbolism,
Decadence and Impressionism» (1991) Клайв Скотт особо отмечает
стихотворение «Симфония в желтом» как пример проявления
импрессионизма в поэзии. Автор статьи называет импрессионизм Уайльда особым, напоминающим «декоративные фантазии». Бернард Бергонци
18 («Aspects of the Fin De Steele»)53 приводит стихотворение «Impressions du
» Matin» в качестве иллюстрации городского пейзажного мотива в
импрессионистической лирике конца века. Он отмечает, что появление
импрессионистических стихотворений во многом обусловлено влиянием
французских художников-импрессионистов и Уистлера.
Карен Алкале-Гут в статье «Aesthetic and Decadent poetry» (1991)54 на
примере раннего стихотворения Уайльда («Hellas!») и последнего («Баллада
Редингской тюрьмы») показывает, как опыт и идеи эссеиста Уолтера Пейтера,
нашедшие отражение в первом стихотворении, не смогли дать ранней поэзии
Уайльда той яркости и полноты, которые присутствуют в последнем творении
Уайльда, отразившем подлинные страдания художника.
Сравнительный анализ стихотворений «Humanitad» и «Sonnet Written
in the Holy Week in Genoa», который проводит другой исследователь
творчества Уайльда - Фразер Хилари в статье «Victorian Poetry and
Historicism» , затрагивает вопросы историзма в викторианской поэзии. Автор
сводит обращение Уайльда к эллинизму и культуре Греции в стихотворениях
к его увлечению гомосексуализмом. Литературный анализ сводится к
описанию сексуальной жизни писателя.
Приведенные оценки показывают, что при всем их различии интерес к
творчеству Уайльда английских и американских литературных критиков
сохраняется и в настоящее время. Особое место, как мы видели, занимают
биографические исследования жизни Уайльда, в том числе и в форме
литературного романа (Акройд Питер «Завещание Оскара Уайльда»/ «The
Last Testament of Oscar Wilde»)56. С точки зрения исследования творчества
Уайльда эти работы имеют безусловное значение, так как помогают понять
явления, повлиявшие на его творчество. Но справедливо также и то, что
яркость и драматичность событий жизни Уайльда в определенной степени
'затмила' часть его литературного наследия: и в первую очередь это касается
его поэтического творчества.
19 Между тем, именно стихотворения стали началом творческого пути
Уайльда, причем пути, который сразу был отмечен Ньюдигейтской премией
за поэму «Равенна» (1878). Проявившиеся уже в раннем поэтическом
творчестве своеобразие и неоднозначность творческой индивидуальности
Уайльда долгое время оставались за пределами пристального анализа
исследователей вероятно потому, что требовали конкретного анализа всего
объема средств и приемов, которые использовал Уайльд.
Материалом настоящего исследования являются поэтические произведения Оскара Уайльда: поэма «Равенна», сборник «Стихотворения», поэма «Сфинкс», лирика 90х годов, «Баллада Редингской тюрьмы».
Привлекаются тексты других поэтов, оказавших влияние на формирование его поэтического мира.
Объектом исследования является образный строй поэзии Уайльда.
Предмет исследования - процесс становления нового поэтического языка в последней четверти 19 века на примере поэзии Уайльда и изучение той роли, которую она сыграла в осознанном поиске нового поэтического языка на рубеже веков.
Целью диссертационного исследования является обращение к специфическим вопросам анализа образного строя поэзии Уайльда и литературно-художественным аспектам изучения английской поэзии конца 19 века с целью выявления места и роли поэзии Уайльда в процессе изменения поэтического языка в Англии в конце 19 века.
Для осуществления этой цели необходимо решить следующие задачи:
исследовать место поэзии в жизни и творчестве Уайльда;
выявить новые тенденции в развитии поэзии Англии во второй половине 19 века, и каким образом они нашли отражение в поэтическом творчестве Уайльда;
провести структурный лингвистический/литературоведческий анализ образного строя поэзии Уайльда как в плане выражения, так и в плане содержания;
20 определить характер поэзии Уайльда на основе выполненного анализа
t ее образного строя и ответить на вопрос о ее месте в литературном
процессе как вкладе в создание нового поэтического языка на рубеже
веков.
Сама проблемная направленность определяет ее методологическую
базу. Современное литературоведение все более широко опирается на
междисциплинарные принципы исследования художественного текста. В
данном случае при анализе образного строя поэзии Уайльда
основополагающими являются принципы структурного лингвистического
анализа поэтического текста и принципы общей и частной поэтики. Такой
анализ отвечает задаче исследователя поэзии, сформулированной в книге Е.Е.
Холшевникова («Стиховедение и поэзия», 1991). По его определению, задача
«состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае найти такой ключ, который
раскроет это стихотворение»57. Исследователь рассматривает стихотворение,
определяя « 1. место стихотворения в творческой эволюции поэта, 2. в
истории жанра и литературных направлений, 3. в литературно-общественном
движении эпохи, 4. в связи с биографией поэта и его идейной позицией, 5. в
истории [ ] литературного языка вообще, и поэтического, в частности» .
Эти аспекты литературоведческого анализа опираются на структурно-лингвистический анализ, принципы которого находим в трудах Ю.М. Лотмана «Анализ поэтического текста» (1972), «Лекции по структуральной поэтике» (1994) - «в основе структурного анализа лежит взгляд на литературное произведение как на органичное целое. Текст в этом анализе воспринимается не как механическая сумма составляющих его элементов, и «отдельность» этих элементов теряет абсолютный характер: каждый из них реализуется лишь в отношении к другим элементам и к структурному целому всего текста» . В основу анализа положен принцип сопоставления.
В рамках данной концепции применяются положения, разработанные такими исследователями поэтического творчества, как А.А.Потебня, М.М.Бахтин, М.Л. Гаспаров, Л.Я. Гинзбург, Б.В.Томашевский, Ю.Н.Тынянов,
21 В.М.Жирмунский.60 Поэтическое произведение рассматривается как единая
> многоуровневая система, в которой целостный анализ выявляет план
выражения и план содержания.
Логическая модель поэтического произведения понимается как
соотношение содержательных и выразительных аспектов. Как отмечает А.Я.
Эсалнек («Основы литературоведения. Анализ художественного
произведения», 2003) план выражения состоит из словесной организации
текста (эмоционально-экспрессивный характер речи, проявляющийся в
лексико-семантических особенностях, синтаксисе, интонации, ритме, фонике
и т.д.) и композиции как способа реализации содержания поэтического
произведения. Содержательный план включает «проблемно-тематические
аспекты и совокупность мотивов, послуживших источником, поводом,
предметом, объектом лирического переживания и обусловивших
эмоционально окрашенные размышления и настроения лирического героя»6
В зависимости от взаимоотношения этих планов можно говорить о разных
типах поэтических произведений (лирических, лироэпических, эпических).
Вышеописанная «логическая модель» используется в данной работе в
качестве основной модели при анализе стихотворений Уайльда.
Анализ образного строя в рамках используемой логической модели
основывается на положениях, высказанных в работах В.М.Жирмунского,
Л.Я.Гинзбург, М.Л.Гаспарова, И.В.Арнольд, И.О.Федотова, Л.О.
Кожевниковой, И.В. Толочина62. В рамках данного исследования образный
строй понимается как совокупность образов (персонажи и предметы),
мотивов (действия и поступки), сюжетов (связные совокупности действий)63.
Образ, как форма выражения содержания в поэтическом произведении
является ключевой составляющей произведения, которая отличается
выраженной внутренней структурой. Эта структура понимается как
внутренняя форма слова, сравнение и со (противо) поставление .
Предлагаемое понимание образности авторами вышеперечисленных
работ можно суммировать как понятие, применяемое к стилю, к построению
22 описания или изложения и к построению замысла всего произведения. Во
» всех трех случаях слово приобретает разные оттенки значения. В случае
образного стиля особое внимание уделяется образной речи, яркость которой
определяется не столько отчетливостью и наглядностью чувственных
представлений, сколько свежестью и неожиданностью воздействующих на
воображение признаков, упомянутых в образной речи. Большое значение
имеет стилистический отбор слов, составляющий описание65. В круг
исследования здесь попадают вопросы фонетической, лексической,
синтаксической и функциональной стилистики66.
Образность также рассматривается и в связи с построением описаний и изложением событий: подбор детали становится главным предметом анализа. А в применении к общей композиции произведения слово образность употребляется для обозначения событий, которые помогают автору раскрыть его замысел. При этом поэтический сюжет отличается большой степенью обобщенности. «Поэтический сюжет претендует быть не повествованием об одном каком-либо событии, рядовом в числе многих, а рассказом о Событии - главном и единственном, о сущности лирического мира» .
Научная новизна диссертационного исследования. R первые проводится попытка подробного анализа образного строя всего поэтического творчества Оскара Уайльда. Анализ образного строя является аргументом в пользу определения поэзии Уайльда как поэзии, отразившей и традиционные, и новые течения в поэзии конца XIX века и внесшей вклад в становление нового поэтического языка конца века.
Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования. В работе рассматриваются конкретные вопросы исследования поэзии Уайльда в историко-литературном контексте, поскольку проблема исследования ставится довольно широко: выявление места и роли поэзии Уайльда в контексте развития поэзии конца 19 века, определение характера его поэзии на основе структурного анализа его стихотворений. Исследование исходит из принципиально нового подхода к поэзии Уайльда как имеющей
23 важное значение и для всего его творчества в целом, и для осознанного
Ш поиска нового поэтического языка в английской литературе конца 19 века.
Практическая значимость полученных результатов. Обращение к
конкретным вопросам поэтики восполняет пробел в исследованиях поэзии
Уайльда и способствует толкованию его прозы, изучающейся на
филологических факультетах университетов России.
Рекомендации по использованию полученных результатов. Выводы
и материалы исследования могут применяться при подготовке вузовского
спецкурса по истории английской поэзии конца XIX века, при проведении
семинаров аналитического чтения английской поэзии, а также при
составлении комментариев к изданиям стихотворений О.Уайльда.
Апробация работы. Основные положения работы были представлены в
виде докладов на аспирантских семинарах при кафедре истории зарубежных
литератур РГПУ им. А.И. Герцена (2002-2006), на проводившихся
международной и межвузовских конференциях («Проблема «другого голоса»
в языке, литературе и культуре», (Санкт-Петербург, 2003); «Литературные
связи и литературный процесс» (Санкт-Петербург, 2005), «Литература как
развивающаяся система» (Санкт-Петербург., 2006)); проблематика
исследования отражена в статьях и тезисах докладов (6).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
В первой главе рассматривается формирование поэтических взглядов Оскара Уайльда в соотношении с эволюцией английской поэзии во второй половине 19 века. Внимание уделяется прежде всего новаторству школы Прерафаэлитов, особенностям образного строя поэзии Суинберна, восприятию французской поэтической традиции в английской поэзии второй половины 19 века.
Во второй и третьей главах исследуется образный строй ранней и зрелой лирики Оскара Уайльда. Особое место уделяется особенностям образного строя «Баллады Редингской тюрьмы».
24 В заключении делаются общие выводы о характере образного строя
I поэзии Уайльда, о его роли в определении места поэзии Уайльда в процессе
развития англоязычной поэзии на рубеже веков в Англии.
Примечания
1 Федоров А.А. Эстетизм и художественные поиски в английской прозе последней трети XIX века.. - Уфа,
1993. - С. 86. 2 Порфирьева T.A. «Особенности поэтики Оскара Уайльда (новеллы, роман, сказки) (1963), Тайц И.Ф.
«Некоторые особенности драматического метода О.Уайльда» (1971), Колесник С.А. «Проза Оскара
Уайльда»(1972), Боборыкина T.A. «Драматургия О.Уайльда» (К проблеме идейно-художественного
гппрпбпячия эстетизма О.Уяйт.дяуі981), Абязовя Л.Н. «Своеобразие эстетики английского декаданся 90-х
годов» (1982), Павлова Т.В. «Оскар Уайльд в России (конец 19- начало 20 века) (1986), Неелов Е.М.
«Современная литературная сказка и научная фантастика» (1992), Савельев К.Н. «О. Уайльд и французская
литература второй половины XIX века» (1995), Орлянская Т.Г. «Лингвопоэтика и лингводидактика
художественного текста (на материале сказки «Преданный друг»)(1997), Геласимов A.B. «О.Уайльд и
Восток: Ориентальные реминисценции в его эстетике и поэтике»(1997), Тумбина O.B. «Контраст и парадокс
в повествовательной прозе Уайльда»(2005).
3 Берг Н. Поэт добра и зла. Литературная характеристика Оскара Уайльда// Вестник литературы, 1905. -
С.73.
4 Бальмонт К. Поэзия Оскара Уайльда// Горные вершины, М., 1904. - С.112-127.
5 Бальмонт К. Об Уайльде// Золотое Руно, 1906. - №2.
6 Бальмонт К.. Избранное. - М., 1990. - С.547.
7Тамже.-С551.
8 Дионео. В поисках за смыслом жизни.// Русское богатство, 1907. - № 17.С. 78.
9 Айхенвальд Ю.И. Литературные заметки //Русская мысль. - М., 1908. - № 5. С. 158.
10 Там же.- С. 159.
"Тамже.- С. 164.
12Там же.- С. 169.
13 Там же. - С. 165.
Венгерова 3. О.Уайльд и английский эстетизм. // Венгерова 3. Литературные характеристики. - СПб., 1897.-С. 63-71.
15 Брюсов В. Предисловие //Уайльд О. Баллада Редингской тюрьмы. - М.: Универсальная библиотека, 1915. -
С.5.
16 Брюсов В. Смысл «Баллады Редингской тюрьмы» //Уайльд О. Баллада Редингской тюрьмы. - М., 1918. -
С.5-10.
17 Золотое руно. - М, 1906. -№ 7. С. 176.
18 Брюсов В. Смысл «Баллады Редингской тюрьмы» //Уайльд О. Баллада Редингской тюрьмы. - М., 1918. -
С. 547.
1 Урнов М. Оскар Уайльд и его творчество. //Оскар Уайльд. Избранные произведения - М.,: Прогресс, 1978. -С.8.
Хорольский В.В. Английская поэзия рубежа ХІХ-ХХ веков в русской и советской критике.//Типологические схождения и взаимосвязи в русской и зарубежной литературе ХІХ-ХХ вв. -Красноярск, 1987.-С.75.
21 Там же. - С.74.
22 Там же.-С.75.
23 Хорольский В.В. Поэзия Англии и Ирландии рубежа 19-20 веков. - Киев: Научная думка, 1991. -С.98.
24 Там же. - С.98.
Хорольский В.В.Эстетизм и символизм в поэзии Англии и Ирландии рубежа 19- 20 вв. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1995. - С. 40.
26 Там же. - С.48.
27 Федоров А.А. Указ. соч. - С. 107.
28Там же.-С. 103.
29 Там же. - С.203.
30 Андреев Л.Г. Импрессионизм. - М, 1980. - С.203.
Тишунина Н.В. Театр У.Б. Йейтса и проблемы развития западноевропейского символизма- СПб:
Савельев К.Н.. Оскар Уайльд и французская литература второй половины 19 века. Автореф. дисс. канд.
Образование, 1994. - Сі Савельев К.Н.. Оска] фил. наук. МПГУ.-М., 1995-СП.
Атарова.К. Исповедь «страдающей, но прекрасной души»// Уайльд Оскар. Сборник. - М.: Радуга, 2004 -С. 13-20.
34 Оскар Уайльд. Полное собрание стихотворений и поэм. - Санкт- Петербург: Евразия, 2000.
35 Там же. - С.7-8.
36 Там же.
37 Knox М. Oscar Wilde in the 1990s: The Critic as Creator. - N.Y.: Woodbridge: Camden House, 2001.
38 К таким работам следует отнести: 1. Gull, Cyril Arthur Edward. Oscar Wilde,(\907); 2. Shaw, Bernard
Memories of Oscar Wilde (1918); 3. Frank, Harris. Oscar Wilde. His Life andConfessions,(\930); 4. Sherard, Robert
Bernard Shaw- Frank Harris- Oscar Wilde (1937); 4. Douglas, Alfred. Oscar Wilde. A summing -up. With an
introduction by Derek Hudson,(1950); 6.Laver, James Oscar Wilde(\954) 7. Broad, Lewis. The Friendships and
Follies of Oscar Wilde (1955).; 8. Hyde, Harford Montgomery. Oscar Wilde (1962); 9. Longxi, Zhang Oscar Wilde
and Critical Legacy (1988);
К таким работам следует отнести: 1. Holbrook Jackson The Eighteen Nineties: A Review of Art and Ideas at the
Close of the Nineteenth Century (1922); 2. Symons, Arthur A Study of Oscar Wilde (1930); w'inwar, Frances Oscar
Wilde and the Yellow Nineties (1950); Brown, Julia Prewitt Oscar Wilde's Philosophy of Art (1997);
40 Frank Harris. Oscar Wilde. His Life and Confessions,
41 Ibidem.
42 Ibidem.
43 Е.Витковский . «А может быть созвездья, что ведут...»//Оскар Уайльд. Полное собрание стихотворений и
поэм - Санкт-Петербург: Евразия, 2000 - С. 12.
44 Burgess A.. English Literature. - London:Longman, 1994; Thornley G.C. and Roberts G. An Outline of English
Literature. - London: Longman, 1996; Carter R. and McRae J.. The Routledge History of Literature in English. -
London: Routledge, 2001; Carter R. and McRae J. The Penguin Guide to Literature in English. - London: Penguin
English,2001.
45 Thacker A.R.. A Short History of English Literature. - Tartus,1926 - P.l 16.
46 Jackson H. The Eighteen- Nineties - London, 1922- P.22
47 Symons A. Studies in Prose and Verse// Bergonzi B. Aspects of the Fin de Siecle .Victorians. - Penguin Books,
1987-P.469.
48 Ibid. - P.469.
49 Ibidem.
50 Alkalay-Gut, K. The Thing He Loves: Murder as an Aesthetic Experience in "The Ballad of Reading
Gaol'7/Victorian Poetry. - CUP, 1997.
51 Nathan L. "The Ballad of the Reading Gaol": At the Limits of Lyric'V/Critical Essays on Oscar Wilde, ed. Regenia
Gagnier.-NY: G.K.Hall, 1991.
52 Scott С Symbolism, Decadence and Impressionism//Modernism 1890-1930. - Penguin Books, 1991
53 Bergonzi B. Aspects of the Fin de Siecle// Victorians, ed.a.Pollard - Penguin Books, 1987.
54 Alkalay- Gut K. Aesthetic and Decadent poetry//Victorian poetry, edJ.Bristow - CUP, 2000.
55 Fraser H. Victorian Poetry and Historicism// Victorian poetry, edJ.Bristow - CUP, 2000.
56 Акройд П. Завещание Оскара Уайльда. - М.: БСГПРЕСС, 2000.
57 Холщевников В.Е. Стиховедение и поэзия. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.- С.166.
58 Там же. - С.166.
59 Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста// О поэтах и поэзии. - СПб :Искусство, 1996 - С.25.
60 Бахтин М.М. «Эстетика словесного творчества» (1986), Гаспаров М.Л. «Очерк истории европейского
стиха» (1989), Гинзбург Л.Я. «Об историзме и о структурности» (1975), «О лирике» (1974),« Частное и
общее в лирическом произведении»(1980), Томашевский Б.В «Поэтика»(1928), Тынянов Ю.Н. «Проблемы
стихотворного языка» (1965), Потебня А.А. «Теоретическая поэтика»(1990), Жирмунский В.М. «Задачи
поэтики» (1977).
61 Эсалнек АЛ. Основы литературоведения. Анализ художественного произведения. - М.: Флинта. Наука,
2003.-С. 174.
62 В.М. Жирмунский «Вопросы теории литературы» (1928), Л.Я. Гинзбург «О старом и новом» (1982),, М.Л.
Гаспаров «Образный строй»(1997), И.В. Арнольд «Стилистика современного английского языка»(1990),
И.О.Федотов «Введение в литературоведение»(1999), Л.О. Кожевникова «Метафора в поэтическом
тексте»(1988); «О структурно- семантическом сходстве метафоры и метонимии»(1993); «Метонимия и
дискурс»(1996), И.В. Толочин «Метафора и интертекст в англоязычной поэзии»(1996).
63 Гаспаров М.Л. Образный строй //Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты.
-М., 1997.
64 Федотов И.О. Введение в литературоведение. -М.: Academia, 1998- С.43.
65 Томашевский Б.В. Поэтика. -М.: СС,1996.- С.140.
Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. - М.: Просвещение, 1990. 67 Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста// О поэтах и поэзии. -СПб: Прогресс, 1996. - С. 107.
Формирование мировоззрения Оскара Уайльда и эволюция английской поэзии во второй половине XIX века
Становление художественной индивидуальности Оскара Уайльда началось в семье, где ему были дарованы беззаботное детство и юность, где «он рос и формировался, отстраненный от всего, что могло удручать возбужденную впечатлительность и вместе с гем способно было бы уравновесить и отрезвить фантазию, ее безудержное устремление к сфере изысканного и услаждающего» . Писательский труд родителей и характерное для них стремление как можно сильнее и полнее выразить свою жизненную позицию было той благотворной почвой, на которой начался рост поэтического таланта Уайльда.
Мать Уайльда (Джейн) Сперанца Франческа Уайльд «была женщиной необычной. Леди Уайльд ощущала, что рождена для величия и не скрывала этого. Ее сын разделял это ощущение и всегда относился к ней с величайшим почтением, как если бы не она была его предтечей, а он - ее» . Ричард Эллман в главе биографии Уайльда, посвященной его матери, отмечает, что «вклад, который леди Уайльд внесла в ирландскую словесность, был связан с ее умением придать местному и ограниченному вселенский размах. Поэзия для нее означала риторику и искусство применять средства языка для убеждения и призыва: «Я выражаю душу великой нации. Меньшее меня бы не устроило - ведь я общепризнанный голос в поэзии всего народа Ирландии»».
После замужества свое место в борьбе за свободу Ирландии леди Уайльд свела к тому, «чтобы писать стихи, достойные мужниной прозы»4. Она подписывала их словом-символом Speranza - Надежда, подчеркивая этим свою любовь к Ирландии, сочувствие ее освободительному движению, а также свою особую миссию. Как замечает Урнов, «сочувствие ее было искренним, однако не лишенным внешнего, показного жеста» . Отец Оскара Уайльда, Уильям Уайльд, королевский глазной хирург в Ирландии, автор учебников «Ушная хирургия» и «Эпидемическая офтальмия», при всей его загруженности медицинской работой имел и другие интересы. «Обладая бойким пером, он писал на многие темы...Занимаясь глазами и ушами больных, свои собственные глаза Уильям Уайльд обращал к археологическим богатствам Ирландии, а уши - к ее фольклору....От пациентов-крестьян, зачастую взамен платы за лечение, он узнавал поверья, легенды, заговоры и заклинания, которые без него могли быть утрачены. Ассистент записывал все это с голоса, и после смерти Уильяма Уайльда его вдова отредактировала и издала два тома фольклора. Каталог древностей используется до сих пор, а маленькая книжка Уильяма Уайльда «Ирландские народные поверья» (1852), посвященная Сперанце, и теперь представляет увлекательное и забавное чтение» 6. Литературные пристрастия родителей естественно оказали влияние на маленького Оскара. С одной стороны, ему досталось знакомство с поэзией, которая служила великим целям освобождения ирландского народа, с другой стороны, - он узнал ирландский фольклор, народные поверья. Круг чтения Уайльда в этот период составляли в основном исторические романы, как например, «Янтарная ведьма» В.Майнхольда и еще более любимая им «Колдунья Сидония» того же автора, опубликованная в 1849 г. в переводе леди Уайльд. Ричард Эллман отмечает, что в школьные годы в Порторе «самым замечательным талантом Оскара был талант быстрого чтения. «Он выделялся среди прочих учеников восторгом перед литературными достоинствами греческих и латинских текстов. Однокашники признали его талант, когда он стал делать устные переводы из Фукидида, Платона и Вергилия. Из классических произведений его больше всего поразил эсхиловский «Агамемнон». Он так потряс Уайльда, что он постоянно твердил строки оттуда»7. Портора дала Уайльду хорошую подготовку и впоследствии в Тринити его блестящие успехи в древних языках стали очевидны. «Карьера Уайльда в Тринити в области изучения античности была увенчена вручением ему золотой медали имени Беркли за успехи в греческом: он лучше всех сдал трудный экзамен по «Отрывкам из греческих комических поэтов» Майнеке» . Можно с уверенностью сказать, что уже в эти годы закладывался фундамент эстетизма Уайльда, «философской основой которого следует признать наследие Платона, в котором Уайльду импонировала духовная устремленность к преодолению уродливого влияния внешнего мира и достижению совершенства на эстетической основе» . Изучение древних языков и классических литературных текстов впоследствии привело Уайльда к убеждению, что «единственный достойный объект познания и восприятия это культурное наследие прошлого, так как в нем выражены вечные формы красоты».
Эллман и другие исследователи жизни Уайльда пишут, что воспоминания об Уайльде в Тринити-колледже показывают, что он в то время уже далеко продвинулся в направлении своих позднейших литературных пристрастий. Круг его чтения в те годы позволяет понять и то, какие поэты современности и прошлого оказали реальное влияние на формирование его поэтической индивидуальности. На формирование поэтического стиля Уайльда существенно влияли прерафаэлиты, очень значительные в истории английской литературы второй половины 19 века. «Прерафаэлитское братство» было основано в 1848 году группой талантливых молодых людей, среди которых были Данте Габриэль Россетти, Холман Хант, Джон Эверетт Милле и другие. Само название братства говорит о его эстетической программе. «Прерафаэлиты требовали в искусстве в противовес традиции последователей Рафаэля, искренности, непосредственности восприятия, глубокого содержания и отрицания условностей в передаче натуры»1 . Как отмечают исследователи английской поэзии, прерафаэлиты призывали к возврату к более раннему, «до Рафаэля», искусству (Боттичелли), «когда религиозное вдохновение вело к истинной и чистой красоте»14. Члены «Прерафаэлитского братства» решительно выступали против идейного и эстетического консерватизма классической школы, против устаревших канонов академической живописи. Они выступили против «совершенства великого стиля» академической школы15, не отрицая всех тех достижений, которые были ею достигнуты, но решительно отстаивая право на внесение в нее радикальных, по сути революционных изменений, отражающих их поиск новых художественных принципов в живописи. «Прерафаэлитское братство» объединяло поэтов и художников, которые индустриальному веку противопоставляли средневековье, не верили в общественный прогресс. Мир буржуазных отношений, с его бездушием и унылой серостью, казался прерафаэлитам уродливым, вульгарным, антиэстетичным. Как отмечает Н.В.Тишунина,16 «для них это был мир пошлости и житейской прозы, а потому никакого душевного переживания, с их точки зрения, вызвать не мог». Не приемля этот мир, они создают свой «царство красоты и поэзии»17.
Создание такого мира основывалось на поиске идеалов красоты и гармонии. Источником вдохновения в этом поиске для них стала итальянская живопись средневековья и раннего Возрождения. Прерафаэлиты обратились к ярким краскам, строгим, простым и легким линиям. Характерной чертой их живописи становится также «выразительная детализация»18, которая понимается ими как некий «реализм», идущий от верности деталям и краскам. При этом, как отмечает Г.В. Аникин («Эстетика Джона Рескина и английская литература XIX века», 1986), главным остается воображение и яркая субъективность чувств. Это свойство характерно не только для живописи, но и для поэзии прерафаэлитов, что позволяет исследователям их творчества19 делать вывод о том, что в целом их творчество можно охарактеризовать как романтическое. Но их романтизм носил отпечаток новых тенденций в литературе второй половины 19 века: «романтическая образность выступала в натуралистическом обрамлении: архаичность темы соединялась с современным трезвым видением мельчайших штрихов бытия».
Особый интерес прерафаэлиты проявили к творчеству Данте, к литературе средневековья, в частности рыцарским сюжетам из эпопеи в прозе Томаса Мэлори «Смерть Артура» (1469). Их привлекали готические формы, мистические образы, эротика. К числу поэтов, в творчестве которых прерафаэлиты черпали вдохновение, относились Уильям Блейк и Джон Ките. Поэтическая смелость Блейка, его вызов господствующей классицистической традиции, его увлечение мифом и сочетание таланта поэта и художника объясняют огромный интерес к его творчеству и со стороны Уайльда. Как и прерафаэлитов, Уайльда привлекал Джон Ките, поэт-лирик, писавший на высокие темы любви, красоты, искусства, романтик, в творчестве которого звучали мотивы чуда, мечты, воображения. Прерафаэлитам «Ките был близок своими поисками и утверждением первозданной красоты, обостренным интересом к живым и ярким впечатлениям, изобилию красок, к предметным деталям, помогающим увидеть красоту в реальном мире».
«Обращение к традициям раннего Возрождения и романтизма и их современная интерпретация определяют новизну творчества»22 прерафаэлитов. Однако возвышенные средневековые мотивы иногда сочетались в произведениях прерафаэлитов с прозаическими, грубоватыми деталями; таинственные эпизоды совмещались с правдоподобием и четкостью описаний.
Ранняя лирика Уайльда («Равенна», «Стихотворения»)
При анализе поэтического творчества Оскара Уайльда исследователи следуют хронологическому и биографическому принципу, то есть объединению стихотворений в зависимости от времени написания. Таким образом, стихотворения делятся на три группы - раннее поэтическое творчество (1874-1881 гг), зрелое творчество (1881-1894 гг.) и позднее (1897-1898гг.), представленное одним произведением, «Балладой Редингской тюрьмы». Такое разделение опирается не столько на эстетический анализ творчества Оскара Уайльда в той или иной период его развития, сколько на известные факты его биографии: от студенческих лет до тюремного заключения и вынужденного отъезда из Англии.
Такой хронологический и биографический подход обусловлен, с одной стороны, давней традицией, а с другой стороны, показывает уже сложившиеся стереотипы прочтения Уайльдовской поэзии в русле его неординарной жизни, сложной творческой судьбы, системы эстетических взглядов. При всем внимании к этим вопросам не следует, однако, забывать о не менее важных проблемах, которые дают новый ключ к прочтению поэтического наследия Уайльда, когда внимание уделяется собственно структуре поэтического текста, его метрике, ритму, строфике, фонетическому и лексическому строю. Именно такой анализ дает представление об эволюции Уайльда-поэта.
Уайльд заявил о себе как о поэте поэмой «Равенна»1, которую начал во время поездки в Грецию в 1877 году. Присуждение за оконченную в 1878 году поэму Ньюдигейтской премии в Оксфорде стало тем событием, которое всерьез заставило Уайльда обратиться к поэзии как к возможной профессии. Как справедливо отмечает Е. Витковский, хотя поэма не получила широкого признания, в ней «Уайльд впервые заявил о себе как о сложившемся мастере именно поэтического слова».
Каковы же содержательные и выразительные аспекты поэмы «Равенна», из которых складывается единое целое этого лиро-эпического произведения? Источником раздумий-переживаний лирического героя является воспоминание о поездке в Равенну год спустя в Оксфорде и осознание ее как начала поэтического пути. Уайльд описывает весну, время пробуждения надежд на обновление, которая будит в его душе воспоминания о весне, ставшей началом его понимания своего предназначения.
Первая часть поэмы построена на контрастном описании северной и южной весны; первый образ «северная весна» («northern Spring») и «английская весна» («English Spring»), хотя и беден красками и грустен («this northern Spring is fair», «...and fair the violet s gentle drooping head, the primrose, pale for love uncomforted»), хоть и не имеет ярких и четких очертаний, так как он лирическому герою лишь видится и кажется («methinks», «that seems») -все-таки свидетельствует о расцвете природы - поля, золотящиеся мартовскими цветами («these fields made golden with the flower of March»), гряда крокусов, напоминающих огненную луну, окруженную пурпурным обручальным кольцом, и яркие звезды нарциссов. Однако расцвет тронут грустью: «примулы бледны от безутешной любви, роза распускается колючей зеленью («the primrose, pale for love uncomforted,/the rose that burgeons on the climbing briar./ the crocus-bed (that seems a moon of fire/ round-girdled with a purple marriage-ring);/And all the flowers of our English spring,/Fond snowdrops, and the bright -starred daffodil» (155)).
Весенние цветы раскрашивают мир живыми природными красками, создавая тот самый незабываемый образ, который по контрасту дополняется шумом «каркающих» грачей («the cawing rooks»), «жужжащей» мельницы («the murmuring mill»), «поющим в оперившейся лиственнице» дроздом («/The throstle singing on the feathered larch»), «разрывающим прошлогоднюю паутину и взмывающим ввысь» жаворонком («Up starts the lark beside the поющими в чаще коричневыми коноплянками («the brown linnets in the greenwood sing»).
Живые цветы северной весны и радостные песни ее птиц, дополняемые несущимися по небу маленькими облаками («The little clouds that race across the sky»), рекой и зеленой чащей - вот тот образ весны, на фоне которого и по контрасту с которым развертывается образ итальянской весны, пробудившей в душе лирического героя пылкие чувства при встрече с
Равенной - городом-символом, городом-легендой.
Образ итальянской весны полон яркого солнечного света и поражающим воображение миром музыки и красок. Это не просто весна «напоенных солнцем цветов» и «светящихся налитых яблок» , здесь воздух сладок («air was sweet»), бирюзовое небо на закате становится золотым («The turquoise sky to burnished gold was turned»), а потом окрашивается в малиновый цвет («And ere the crimson after-glow was passed»). Итальянская весна для лирического героя «настоящая, полная» весна («Full Spring») в царственном южном климате («lordly southern clime»).
При сильном отличии, оба образа весны связаны для лирического героя воедино, так как на принципе контрастности строится единый смысловой образ весны - голубой пламень одной («a flame of blue») перетекает в день, отмеченный пламенем ран другой («the day, marked with wounds of flame»). Композиционно оба образа развернуты в одной строфической единице и связаны повтором «год назад» («A year ago»).
. Зрелая лирика Уайльда (1881- 95) и «Баллада Редингской тюрьмы»; новые принципы образной организации поэзии Уайльда
Анализ поэмы «Равенна» и «Стихотворений» 1881 года позволяет выделить темы, мотивы и образы, характерные для ранней поэтической манеры Уайльда, а также выразительные средства, которые можно характеризовать как «определяющие» в технике Уайльда-поэта. Уайльд обращается к темам «вселенского» характера: это религиозные, политические, философские и эстетические вопросы Веры, Свободы, Демократии, Красоты и Любви, Жизни и Смерти. Масштабность лирических переживаний и их трагичность присутствует не только в длинных стихотворных повествованиях (поэмах), но и в небольших стихотворениях; присутствие скабрезных тем, характерных для «конца века» (см. Главу 1) дает им новый «скандальный» оттенок.
Для стихотворений Уайльда характерен принцип противопоставления и параллелизма как на содержательном, так и выразительном уровне. Принцип контраста и совмещения, на первый взгляд, несовместимых понятий и образов (парадокса), создает удивительный эффект новизны и свежести, который мы пытались передать при анализе сборника «Стихотворения». Другим характерным для поэзии Уайльда свойством является большое число аллюзий на известные классические и современные литературные произведения и другие художественные и религиозные источники. В связи с этим свойством поэзии Уайльда представляется важным сослаться на мнение М.Корнера, что «Уайльд был слишком умен, чтобы механически имитировать «чужие голоса»; все, что он брал, он переозвучивал так, что это было всегда интересно и часто непредсказуемо» («Не was too intelligent to be a mechanical imitator; he re-inflects what he takes, in ways that are always interesting and often surprising».)1.
Реминисценции Уайльда носят сознательный характер и, исходя из их своеобразной трактовки и числа, они могут расцениваться как элементы «модернистской» техники в литературе. Кроме того, как видно на примере анализа образного строя поэмы «Равенна», Уайльд не только приглашает читателя вспомнить творения великих поэтов прошлого, но и вступает с ними в «диалог», предлагая свою трактовку, или соединяя несколько разных источников - например, несколько мифов («Новая Елена»), или вообще намеренно «запутывая» читателя. В любом случае, аллюзии/ реминисценции свидетельствуют скорее о находке Уайльда, чем «имитации».
Наконец, особо следует отметить эксперименты Уайльда в области синтеза искусств и создания цикла «импрессионистических» стихотворений. В них особенно ярко проявилось сочетание английского стихотворения с французской живописью. Стихотворения, живописно и музыкально передающие впечатление и настроение, свидетельствуют о новаторстве Уайльда, о его стремлении к «синтезу искусств», характерном для «конца века».
Вышеперечисленные особенности образного строя ранних стихотворений Уайльда принимаются как основополагающие при анализе так называемых «Несобранных» стихотворений, опубликованных в разные годы в отдельных периодических изданиях. Написанные «как стихи на случай», они представляют безусловный интерес для настоящего исследования, так как позволяют выявить то, что «осталось» в поэтической манере зрелого Уайльда, когда он практически отошел от стихотворчества3.
Первое, одно из самых ранних, стихотворение «От весны к зиме» («From Spring to Winter»), имеет подзаголовок «для музыки». Музыкальность является главной отличительной чертой данного стихотворения, которая проявляется прежде всего в его композиции и структуре: в каждом из четырех четверостиший присутствует двойной рефрен - «О merrily the throstle sings!/ О the glad dove has golden wings!»,- в котором происходит смысловая замена эпитетов в последней строфе («Ah, sadly now the throstle sings! A dove with broken wings!»). Цепная рифма увеличивает напевность стихотворения. Звучащее в первом рефрене слово «sings» вторит заявленной в заголовке «музыке» на лексическом и звуковом уровне. Именно эта музыка и делает стихотворение столь органичным духу конца века: Уайльд намеренно продолжает поиск синтеза искусств и соединяет слово и музыку, подобно тому, как делал это в «импрессионистическом» цикле. Формальные средства стихосложения превращаются в материал, при помощи которого из звуков возникает особая музыка, а из предлагаемых словами образов в воображении возникает живописное полотно.
Упомянутое в названии движение весны к зиме прослеживается и в рефрене: «радостная» песня дрозда становится «печальной», а «золотые» крылья голубя - «сломанными». Параллельно смене времен года в стихотворении происходит умирание любви лирического героя («My love first came into my sight - My love is dead»). Заканчивается стихотворение куплетом («Ah, Love! ah, Love! that thou wert slain—/Fond Dove, fond Dove return again!»4), где двукратное двойное обращение («Ah, Love! ah, Love!/ Fond Dove, fond Dove») эмоционально усиливает напряженность ожидания лирическим героем новой любви. История умершей любви, раскрываемая параллельно смене времен года, и само название «от весны до зимы», подчеркивает «естественную» природу чувства и неизбежность «череды» любовных переживаний; тем самым «декларированная» трагичность лирического переживания воспринимается иронично: герой говорит о невозможности пережить расставание, хотя уже готов к новым любовным утехам и радостям.
