Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Субъекты обвинения, их общая характеристика и классификация . 16
1.1 Диалектика обвинения в российском уголовном процессе 16
1.2 Понятие субъекта обвинения, его признаки 44
1.3 Система и классификация субъектов обвинения 61
Глава 2 Следователь как орган уголовного преследования, его взаимодействие и взаимоотношения с другими субъектами обвинения 72
2.1 Функциональное назначение деятельности и полномочия следователя как субъекта обвинения 72
2.2 Взаимодействие следователя с прокурором, руководителем следственного органа и органами дознания 90
2.3 Взаимодействие следователя с иными субъектами обвинения 140
Заключение 168
Список использованной литературы 177
Приложение 195
- Диалектика обвинения в российском уголовном процессе
- Система и классификация субъектов обвинения
- Функциональное назначение деятельности и полномочия следователя как субъекта обвинения
- Взаимодействие следователя с прокурором, руководителем следственного органа и органами дознания
Введение к работе
з
Актуальность темы. Закрепление в ч. 3 ст. 123 Конституции Российской
Федерации принципа состязательности и равноправия сторон обусловило
объективную необходимость существенного пересмотра целого ряда вопросов,
связанных, в первую очередь, с содержанием концепции уголовно-
процессуальных функций, их распределением между различными участниками
уголовного судопроизводства, а также определением процессуального положения
суда и сторон в состязательном уголовном процессе. В действующем УПК РФ
2001 года нашло отражение правовое регулирование относительно новых для
российского общества общественных отношений, обусловленных
политическими, правовыми и нравственными идеями, господствующими в
современном обществе. К сожалению, более чем семилетний период действия
УПК показывает, что не все подобного рода вопросы были должным образом
увязаны с традиционными положениями уголовного судопроизводства и
получили требуемое разрешение. При анализе действующего уголовно-
процессуального законодательства обнаруживаются элементы
непоследовательности проводимой в Российской Федерации судебно-правовой
реформы. В первую очередь это касается организации деятельности по
расследованию уголовных дел, определения процессуального статуса субъектов,
ее осуществляющих, их взаимодействия между собой.
Закрепленная в УПК концепция трех основных уголовно-процессуальных функций нуждается в существенном пересмотре, так как способствует упрощенному (схематичному) подходу к характеристике не только следственной деятельности, но и деятельности других субъектов доказывания. При этом абсолютно не учитывается то обстоятельство, что следователь, будучи одним из субъектов доказывания, призван осуществлять функцию исследования обстоятельств уголовного дела средствами, предоставленными ему законом. В связи с этим отсутствие в действующем уголовно-процессуальном
1 В дальнейшем, если не оговорено иное, - УПК.
4 законодательстве норм, закрепляющих принципы публичности уголовного судопроизводства, полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств уголовного дела, следует признать существенным пробелом в регламентации уголовно-процессуальной деятельности.
Небезукоризненно выглядит и правовая регламентация деятельности субъектов обвинения в целом. До настоящего времени в законе отсутствуют правовые основы эффективной организации деятельности субъектов обвинения как целостной системы. Должное взаимодействие субъектов обвинения возможно только в условиях официального признания процессуальной самостоятельности взаимодействующих субъектов и наделения их соответствующими гарантиями независимости. К сожалению, следователь, будучи центральной фигурой деятельности по расследованию преступлений, как и прежде оказался в административном и процессуальном подчинении от вышестоящих должностных лиц. Избранный законодателем путь реформирования отечественного предварительного следствия ведет, по существу, к ликвидации процессуальной самостоятельности и независимости следователя. На протяжении многих десятилетий нормы, закреплявшие право следователя не соглашаться с указаниями прокурора, начальника следственного отдела и обжаловать их вышестоящим должностным лицам, применялись редко. В свете нынешней законодательной регламентации они, скорее всего, вообще не будут использоваться, так как следователь более не рассматривается в качестве самостоятельного и независимого органа предварительного следствия. Основные решения по уголовному делу, в конечном счете, принимаются не следователем, а руководителем следственного органа, в котором он состоит, либо руководителем вышестоящего следственного органа. Следователь не имеет даже теоретически возможности отстоять свое внутреннее убеждение перед руководителем следственного органа, сложившееся по результатам оценки доказательств при производстве по уголовному делу.
До настоящего времени все еще не разработанным остается правовой механизм, реально обеспечивающий реализацию потерпевшим его права на
5 возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением в случае, когда виновное лицо либо не установлено, либо виновный не располагает средствами для возмещения вреда, причиненного его действиями.
Существующая организация взаимодействия субъектов обвинения по уголовным делам не обеспечивает эффективного и адекватного их расследования, а, в конечном счете, защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступных деяний. Так, по данным Председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, в 2008 году, несмотря на то, что общая раскрываемость преступлений улучшилась по сравнению с 2007 годом и составила более 50 %, «лица, виновные в совершении полутора миллионов преступлений, так и небыли установлены» . Степень научной разработанности темы.
Вопросы процессуального положения следователя, функциональной характеристики осуществляемой им деятельности, взаимодействия следователя с другими участниками уголовного судопроизводства всегда были и остаются предметом пристального внимания ученых. На протяжении длительного времени они были объектом исследования таких видных ученых, как: М.М. Выдря, А.П. Гуляев, В.А. Дубривный, А.В. Дулов, СП. Ефимичев, Н.В. Жогин, Ц.М. Каз, Л.М. Карнеева, В.М. Корнуков, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, В.З. Лукашевич, И.И. Мартинович, В.В. Шимановский, В.П. Нажимов, В.В. Найденов, И.Д. Перлов, А.Р. Ратинов, Р.Д. Рахунов, В.М. Савицкий, В.А. Стремовский, М.С. Строгович, Ф.Н. Фаткуллин, С.А. Шейфер, М.А. Чельцов и др.
Отнесение следователя к числу субъектов обвинения и возложение на него обязанности по осуществлению уголовного преследования в еще большей степени актуализировали необходимость исследования указанных проблем. В последние годы вопросы о субъектах обвинения, функциональной направленности деятельности и полномочиях следователя как субъекта обвинения в той или иной мере рассматривались в трудах В.А. Азарова, Н.А. Аменицкой, Е.Е. Антоновой, Р.Г. Бубнова, И.И. Григоренко, Д.В. Ванина, О.Л.
Богданов В., Борисов Т. Тайны следствия // Российская газета. 2009. 12 февраля.
6 Васильева, Д.А. Влезько, О.Д. Жук, А.П. Кругликова, А.И. Макаркина, В.Н. Махова, Т.А. Паутовой, А.В. Пиюк, В.В. Поповой, Н.И. Ревенко, Ю.В. Рощиной, СВ. Слинько, О.П. Темираева, З.Х. Шагиева и др.
Признавая значимость результатов исследования названных и других ученых и их вклада в разработку обозначенной проблематики, нельзя не отметить, что ни в одной из предыдущих работ вопрос о процессуальном положении следователя в уголовном судопроизводстве не рассматривался через призму его взаимодействия с различными субъектами обвинения, которые, в свою очередь, были бы представлены в виде организованной системы.
Цель и задачи исследования. Настоящее диссертационное исследование предпринято с целью изучения и освещения уголовно-процессуальных аспектов процессуального положения следователя в системе субъектов обвинения, формулирования научного представления о функционировании этой системы, процессуальном режиме взаимодействия ее субъектов между собой, определения роли следователя в организации указанной деятельности на основе действующей Конституции Российской Федерации, отраслевого законодательства, решений Конституционного Суда Российской Федерации.
В соответствии с этой целью в работе ставились конкретные задачи:
- исследовать правовую природу обвинения в российском уголовном
процессе;
- путем использования системного метода определить субъектный состав
обвинения;
- классифицировать субъектов обвинения по различным основаниям;
сформулировать принципы организации и взаимодействия субъектов обвинения;
исследовать функциональное назначение деятельности и полномочия следователя как субъекта обвинения;
определить место следователя в системе субъектов обвинения и проанализировать особенности его взаимодействия с различными субъектами обвинения;
- сформулировать предложения по дальнейшему совершенствованию правовой регламентации процессуального взаимодействия субъектов обвинения, а также норм, определяющих процессуальный статус следователя как самостоятельного и независимого участника уголовного судопроизводства.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются уголовно-процессуальные правоотношения, складывающиеся в уголовном судопроизводстве между следователем и другими субъектами обвинения в процессе их взаимодействия, направленного на эффективное осуществление уголовного преследования. Предметом исследования являются совокупность уголовно-процессуальных норм, регламентирующих правоотношения, возникающие между следователем и иными субъектами обвинения, научные разработки, касающиеся этой сферы уголовного судопроизводства.
Методология исследования. Исследование базируется на общенаучном диалектическом методе познания правовой действительности и использовании частно-научных методов: анализа, синтеза, сравнительного правоведения, историко-юридического, логического, системно-структурного, конкретно-социологического, статистического и др.
Теоретическая основа исследования. Теоретическую основу диссертации составили научные труды ученых, касающиеся исследуемой проблематики в области философии, психологии, социологии, конституционного, уголовно-процессуального, гражданско-процессуального и других фундаментальных и прикладных наук. Широко представлены работы дореволюционных российских юристов, зарубежных авторов, ученых советского периода, современных процессуалистов. В работе также используются выводы и теоретико-правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированные им по вопросам, касающимся уголовно-процессуальной деятельности и проблематики диссертационного исследования.
Законодательная и эмпирическая база исследования. Законодательную базу диссертации составили: Конституция РФ, УПК РФ, Федеральные законы «О прокуратуре Российской Федерации», «О милиции» и другие нормативно-
8 правовые акты. В диссертации использованы международные нормативно-правовые акты, законодательные акты некоторых зарубежных государств, а также утратившие силу уголовно-процессуальные акты СССР, РСФСР, дореволюционной России.
Эмпирическую основу исследования составили сведения, полученные в результате изучения уголовных дел, обобщения практики их расследования, анкетирования практических работников, анализа статистических данных правоохранительных органов, а также опубликованной судебно-следственной практики.
Автором изучено и обобщено 200 уголовных дел различных категорий, расследованных следователями следственных органов Саратовской области в 2006 - 2008 годах, по специальной анкете опрошено более 150 следователей, прокуроров, помощников прокуроров, руководителей следственных органов и их заместителей, работающих в г. Саратове, а также Саратовской, Московской, Смоленской, Тверской, Волгоградской, Пензенской областях, изучена опубликованная практика Верховного Суда РФ за 2005 - 2007 годы.
Научная новизна исследования определяется его целью, задачами и проявляется в направлениях исследования. Процессуальная деятельность следователя как субъекта обвинения исследуется с точки зрения его взаимодействия с другими субъектами обвинения, образующими систему, которая характеризуется существенным разнообразием ее элементов, при этом выделяются принципы функционирования всей системы субъектов обвинения, обосновывается ведущая роль следователя в организации взаимодействия субъектов обвинения в досудебном производстве.
Автором сформулирована новая концепция процессуальных функций, которая базируется на принципе состязательности уголовного судопроизводства. Эта концепция открывает возможность иного, нетрадиционного подхода к анализу процессуальной деятельности участников уголовного процесса, выступающих и со стороны обвинения, и со стороны защиты, а также разрешающих уголовное дело. Она позволяет исследовать их процессуальное
9 положение с точки зрения различных аспектов их деятельности: во- первых, как субъектов доказывания; во-вторых, как субъектов, занимающих определенную позицию относительно обвинения и защиты; в-третьих, как индивидуальных субъектов уголовно-процессуальных отношений. При этом деятельность следователя предстает в виде системы действий, осуществляемых им и как участником уголовного судопроизводства, и как субъектом доказывания, и как субъектом обвинения, что обусловливает необходимость анализа его процессуального статуса на родовом, видовом и индивидуальном уровнях. На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Обвинение представляет собой деятельность компетентных органов
государства, должностных лиц и отдельных граждан (субъектов обвинения),
осуществляемую в предусмотренном законом порядке по установлению
обстоятельств, входящих в предмет обвинения, состоящую из собирания,
проверки и оценки доказательств в целях изобличения лица (обвиняемого,
подсудимого) в совершении преступления и обоснования его уголовной
отв етственно сти.
2. Обвинение как деятельность с точки зрения своего существа выступает в
качестве одного из способов познания обстоятельств, подлежащих доказыванию
по уголовному делу. Поэтому оно обладает признаками, характерными для
доказывания и имеет структуру, схожую с процессом доказывания.
3. Предмет обвинения предстает в двуедином виде: в виде общего и конкретного.
Общий предмет обвинения представляет собой совокупность обстоятельств, подлежащих установлению в целях разрешения уголовного дела по существу. Он охватывает определенный срез обстоятельств, входящих в предмет доказывания (ст. 73 УПК), к числу которых относятся:
- событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства
совершения преступления);
виновность лица в совершении преступления, формы его вины и мотивы;
обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
характер и размер вреда, причиненного преступлением.
обстоятельства, отягчающие и смягчающие наказание.
Конкретный предмет обвинения образуют те фактические обстоятельства, которые учитываются законодателем при конструировании им соответствующего состава преступления в уголовно-правовой норме:
обстоятельства, характеризующие объект преступления,
обстоятельства, характеризующие объективную сторону преступления,
обстоятельства, характеризующие субъекта преступления,
обстоятельства, характеризующие субъективную сторону преступления.
В связи с изложенным выводом предлагается пункт 22 статьи 5 УПК изложить в следующей редакции: «обвинение - утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, характеризующее объект преступления, объективную сторону преступления, субъект преступления и субъективную сторону преступления, выдвинутое и сформулированное в порядке, установленном настоящим Кодексом».
Субъекты обвинения - это субъекты доказывания, осуществляющие функцию уголовного преследования, принимающие предусмотренные законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, и обоснованию их уголовной ответственности перед судом, либо наделенные правом активно участвовать в осуществлении обвинительной деятельности, представлять доказательства, ходатайствовать об их истребовании, исследовать доказательства, оценивать их по своему внутреннему убеждению, выражать свое суждение по основным вопросам уголовного дела, в том числе составляющим предмет обвинения, а также иными правами и обязанностями, составляющими групповой статус субъектов обвинения.
Рассмотрение деятельности субъектов доказывания, в том числе субъектов обвинения, исключительно под углом зрения выполнения ими только трех видовых процессуальных функций, в отрыве от осуществляемой ими общей родовой функции по исследованию обстоятельств уголовного дела, во многом
11 схематизирует и тем самым обедняет научные представления о сущности деятельности того или иного субъекта и, в целом, не соответствуют диалектическому подходу к рассмотрению явлений объективной действительности.
6. Общая (родовая) функция субъектов доказывания (исследование
обстоятельств дела) в деятельности конкретных субъектов нацелена на
определенный конечный результат, который либо закреплен на законодательном
уровне, либо обусловлен личным (представляемым) интересом по уголовному
делу.
7. Надлежащее осуществление функций обвинения, защиты и разрешения
уголовного дела, с одной стороны, обусловливает объективную необходимость
предварительного и последующего исследования соответствующих
обстоятельств, с другой стороны, любое исследование (изучение) должно быть
целенаправленным. Участники уголовного судопроизводства со стороны
обвинения, защиты и суд, будучи субъектами доказывания, осуществляют общую
(родовую) для них функцию исследования обстоятельств по уголовному делу и,
соответственно, вытекающие из нее групповые (видовые) процессуальные
функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела.
8. Расширение диспозитивных начал уголовного судопроизводства
обусловило необходимость пересмотра принципиальных позиций относительно
определения сущности и содержания взаимодействия как научной правовой
категории. С учетом современных правовых реалий термин «взаимодействие»
нуждается в более широком понимании, охватывающим деятельность всех
участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения (субъектов
обвинения).
9. Определяющим звеном (элементом) в системе субъектов обвинения
является следователь. Следователь, определяя ход и направления расследования,
во многом предопределяет характер и содержание дальнейших уголовно-
процессуальных правоотношений, в том числе, их субъектный состав.
10. Характер взаимодействия следователя с другими субъектами обвинения
отличается существенным разнообразием. С компетентными органами
государства и должностными лицами его взаимодействие строится либо на
основе ведомственного подчинения и процессуального руководства его
деятельностью (руководитель следственного органа), либо на основе надзорных
полномочий соответствующего органа, либо на основе признания
административной обособленности и процессуальной самостоятельности
взаимодействующих органов (органы дознания). Что касается частных лиц -
субъектов обвинения, то в отношениях с ними следователь должен исходить из
принципа охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном
судопроизводстве.
11. Изменения уголовно-процессуального законодательства в части
правового регулирования взаимодействия прокурора с органами дознания и
предварительного следствия характеризуются непоследовательностью. С одной
стороны, наблюдается стремление устранить административное подчинение
органов предварительного следствия прокурору и определить его
процессуальный статус как надзорного органа. С другой стороны, у прокурора
практически в неизменном виде сохранились, наряду с надзорными, полномочия
руководящего характера по отношению к дознавателю. Правоотношения,
возникающие между следователем (дознавателем) и прокурором должны
реализовываться только в форме надзора. По этой причине предлагается
руководящие полномочия прокурора по отношению к дознавателю разделить
между начальником органа дознания и начальником подразделения дознания, а
отношениям между прокурором и дознавателем придать сугубо надзорный
характер.
12. Взаимодействие следователя, а так же дознавателя с прокурором
должно носить усеченный характер и иметь место только при направлении
уголовного дела прокурору с обвинительным заключением, обвинительным
актом. Направленность действий прокурора в этот момент производства по
уголовному делу совпадает с функциональным назначением деятельности
13 следователя (дознавателя). Возвращая дело на дополнительное расследование, прокурор дает свои указания, исполнение которых составляет основное содержание взаимодействия следователя (дознавателя) с прокурором. До этого момента между органами предварительного расследования и прокурором могут возникать правоотношения, составляющие содержание прокурорского надзора за деятельностью органов дознания и предварительного следствия. Перед органами предварительного расследования и прокурором на данном этапе стоят разные задачи, в силу чего представляется неуместной и недопустимой сама постановка вопроса о взаимодействии поднадзорных органов с надзирающими.
Обеспечить действительную процессуальную самостоятельность следователя можно только при условии определения его в качестве самостоятельного органа государства, осуществляющего предварительное следствие по уголовным делам. Гарантией независимости данного органа может быть отнесение его к органам судебной власти.
Личный интерес потерпевшего по вопросам, связанным с доказанностью обвинения, его объемом, применением уголовного закона, назначением наказания, размерами возмещения вреда, сводящийся, в конечном счете, к проведению эффективного предварительного расследования, одновременно является публичным (процессуальным) интересом следователя при производстве по уголовному делу. Именно это обстоятельство позволило законодателю закрепить всех субъектов обвинения в одной главе 6 «Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения». Совпадение интересов субъектов обвинения по уголовному делу является системообразующим фактором, побуждающим элементы системы к активному взаимодействию.
Баланс между публичным и частным интересом субъектов обвинения должен сводиться не к подмене одних субъектов другими, а к закреплению такого механизма правового регулирования, при котором субъекты обвинения могли бы активно взаимодействовать и воздействовать друг на друга.
В случаях, когда со стороны следователя, дознавателя имеют место неисполнение, либо ненадлежащее исполнение ими профессиональных
14 обязанностей, обусловленные низкой квалификацией, потерпевшему должно быть предоставлено право заявления отвода следователю, дознавателю по причине их недостаточной профессиональной подготовки с приведением соответствующих оснований, так как лицо, не обладающее достаточной профессиональной квалификацией, не способно должным образом защищать права и интересы потерпевшего, то есть выполнять одну из важнейших задач уголовного судопроизводства, закрепленных в ст. 6 УПК. Поскольку указанное выше отношение к своим процессуальным обязанностям может проявляться не только в деятельности следователя и дознавателя, но и в деятельности прокурора и судьи, часть 1 статьи 61 УПК следует дополнить пунктом четыре следующего содержания: «если с его стороны будет проявлена недостаточная профессиональная квалификация».
17. Глубинный смысл идеи состязательности и равноправия сторон заключается не в абсолютном равенстве участников процесса друг перед другом, а в том, чтобы суммарные правомочия отдельных участников процесса со стороны обвинения и защиты были адекватно распределены между сторонами, компенсировали друг друга и обеспечивали реальную возможность отстаивания ими своей позиции по уголовному делу.
Практическое значение исследования. Содержащиеся в работе выводы и рекомендации могут быть использованы при дальнейшем научном исследовании проблем организации и деятельности субъектов обвинения вообще и деятельности следователя в частности. Результаты исследования могут применяться в целях дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства и практики его применения.
Положения, сформулированные в диссертации, могут быть полезными при преподавании общего курса «Уголовный процесс» и соответствующих специализированных курсов для студентов юридических учебных заведений, а также слушателей различных курсов и форм повышения квалификации практических работников.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена, обсуждена по главам и апробирована в целом на кафедре уголовного процесса ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права».
Основные теоретические положения диссертации изложены в четырех опубликованных статьях.
Теоретические положения данного исследования используются кафедрой уголовного процесса СГАП при подготовке и проведении занятий по курсу «Уголовный процесс» и спецкурсу «Теория доказательств».
Структура диссертации обусловлена целями исследования и состоит из введения, двух глав, объединяющие шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Диалектика обвинения в российском уголовном процессе
Отнесение того или иного участника уголовного судопроизводства к субъектам обвинения, а также классификация субъектов обвинения невозможны без предварительного анализа того, что понимается под обвинением. В науке уголовного процесса обвинение традиционно является предметом исследования многих научных работ. На протяжении времени в юридической литературе давались самые различные дефиниции данного понятия. Такое пристальное внимание обусловлено в первую очередь тем обстоятельством, что обвинение является движущей силой уголовного судопроизводства, посредством обвинения реализуется намерение и требование государства о привлечении лиц, виновных в совершении преступлений, к уголовной ответственности и их наказании1. Однако, при всей важности, значимости обвинения для уголовного судопроизводства, в науке уголовного процесса и в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, к сожалению, до настоящего времени не выработано единого, универсального подхода к определению обвинения.
Непоследователен в этом отношении УПК РФ, в котором, с одной стороны, разграничиваются понятия "обвинение" и "уголовное преследование". В соответствии с п. 22 ст. 5 УПК РФ обвинение понимается как утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном кодексом. В свою очередь, уголовное преследование представляет собой процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ). С другой стороны, дальнейший анализ статей УПК показывает иное. Например, в п. 45 ст. 5 УПК законодатель, называя обвинение процессуальной функцией, рассматривает его как часть уголовного преследования, что явно противоречит п. 22 ст. 5 и п. 55 ст. 5 УПК. В соответствии с п. 45 ст. 5 УПК сторонами являются участники уголовного судопроизводства, выполняющие на основе состязательности функцию обвинения (уголовного преследования) или защиты от обвинения. Противоречие состоит в том, что уголовное преследование представляет собой деятельность, а обвинение определяется как утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном УПК. Кроме того, анализ норм, содержащихся в ст.ст. 20, 22 УПК РФ позволяет сделать вывод о том, что под обвинением понимается также определенный порядок осуществления уголовного преследования.
Противоречивость уголовно-процессуального законодательства в определении данных понятий очевидна. Ю.А. Тихомиров правильно отмечает, что «нечеткость и неточность понятий и терминов, заложенных в концепциях проектов законов, их недооценка мстит за себя потом юридическими ошибками, ложными взглядами и ошибочными позициями правоприменителей»1. Между тем в настоящее время в уголовно-процессуальной науке имеется множество научных разработок, касающихся обвинения и уголовного преследования. Данный вопрос был предметом исследования многих знаменитых ученых, среди которых: В.Е. Случевский, М.В. Духовский, И.Я. Фойницкий, Н.Н. Розин, М.С. Строгович, В.Я. Чеканов, С.А. Альперт, A.M. Ларин, М.И. Бажанов, Ф.Н. Фаткуллин, B.C. Зеленецкий, П.М. Давыдов, В.М. Савицкий, П.А. Лупинская, С.А. Шейфер, П.С. Элькинд, Ю.В. Кореневский, А.Г. Халиулин и многие другие. Поэтому, при определении отдельных правовых категорий, законодателю следовало бы учитывать имеющиеся в научной литературе фундаментальные исследования по этой проблеме. В конце 19 начале 20 в.в. большинство дореволюционных процессуалистов отождествляли обвинение с уголовным преследованием и трактовали последнее как уголовный иск, означающий «требование стороны обвинения, обращенное к суду, о привлечении преступника к уголовной ответственности и назначении ему наказания». В свою очередь «уголовный иск» понимался в формальном и материальном смыслах слова1. В советский период концепция уголовного (публичного) иска была подвергнута резкой критике, рассматривалась в качестве буржуазной теории и поэтому неприемлемой для отечественного уголовного судопроизводства". По этой причине в дальнейших исследованиях, посвященных проблемам обвинения, акцент делался на публичном (общественном) назначении обвинения, которое в условиях социалистического строя не служит осуществлению чьих-либо прав на наказание и не может использоваться в качестве субъективных притязаний одних лиц к другим . Однако смена общественно-экономической формации, изменение государственной идеологии повлекли изменения, в том числе, и уголовно-процессуального законодательства. Закрепление принципа состязательности уголовного судопроизводства, дальнейшее расширение его диспозитивных начал, разделение участников уголовного судопроизводства на стороны и др. обусловили необходимость пересмотра основных позиций, выработанных уголовно-процессуальной наукой относительно сущности и правовой природы обвинения. В настоящее время вновь предпринимаются попытки реанимировать концепцию уголовного (публичного) иска . А.Г. Смолин полагает, что концепция уголовного иска создает более плодотворную почву для решения спорных вопросов в понимании сущности обвинения. По мнению автора именно исковая форма уголовного обвинения соответствует древнейшему — частному обвинительному виду уголовного судопроизводства, является традиционной для российского уголовного процесса. При этом слово «иск» в ранний период развития русского процессуального права употреблялось для обозначения как обвинения в уголовном деле, так и гражданского иска. Слова «суд», «иск» и «ответчик» являются одними из коренных слов русского юридического языка. Несколько позднее появилось слово «ищея», преобразовавшееся затем в «истца». Все эти термины несут в себе идею частного состязательного суда, существовавшего по древнейшим «русским правдам». Указанные термины искового ряда, безусловно, старше термина «обвинение». Последний возник уже в период разделения гражданского и уголовного судопроизводств .
Система и классификация субъектов обвинения
В юридической литературе существуют различные подходы относительно системы уголовного судопроизводства в целом и системы взаимодействия его участников - в частности. При этом по верному замечанию Л.В. Поповой «теория уголовного процесса всегда носила глубоко системный характер, ибо она отражала системность уголовного судопроизводства и, в первую очередь, такое его системное качество, как поступательное движение, развитие по стадиям. ... В соответствии с основными положениями системного подхода, связь правоотношений с деятельностью в уголовном процессе есть связь структуры и функций, т.е. связь двух различных сторон системы, где структура — это внутренняя организация системы, совокупность относительно устойчивых связей, а функция - действия людей, из которых слагается любое правоотношение в обществе» .
Иными словами, применительно к субъектам обвинения это означает, что система рассматриваемых субъектов представляет собой единство ее структуры, представленной в относительно устойчивых связях ее самостоятельных субъектов и их действий, совершаемых при производстве по уголовному делу. Следует согласиться с высказыванием, согласно которому: «Системный подход позволяет решить задачу объективизации, способствует утверждению многомерного видения различных явлений, преодоления многих одномерных явлений» .
В теории уголовного процесса неоднократно обращалось внимание на наличие общественных отношений, возникающих как между субъектами, осуществляющими уголовное преследование, так и с другими участниками уголовного судопроизводства. Однако, для более эффективной реализации обвинения в уголовном судопроизводстве необходимо налаживание взаимодействия между его субъектами. Поэтому вызывает научный и практический интерес предложенная Р.Г. Бубновым система принципов взаимодействия субъектов, осуществляющих уголовное преследование1. 1. Принцип процессуальной самостоятельности субъектов обвинения. Этот принцип означает, что каждый из субъектов самостоятельно определяет свою процессуальную позицию по уголовному делу в зависимости от сложившегося у него внутреннего убеждения и вправе отстаивать ее, используя все имеющиеся и доступные процессуальные средства2. 2. Принцип взаимодействия и согласованности действий субъектов обвинения. Взаимодействие и согласованность, по мнению автора, предполагают учет мнения каждого из субъектов при принятии наиболее важных процессуальных решений3. 3. Принцип разграничения компетенции между субъектами обвинения. Каждый субъект обвинения обладает определенным комплексом правомочий для осуществления своей деятельности, главным из которых является правомочие по распоряжению обвинением. 4. Принцип сочетания публичных и частных начал в уголовно процессуальных отношениях между субъектами обвинения. Наряду с этим, автором указывается, что в основе взаимодействия субъектов уголовного преследования также лежат общие принципы уголовного судопроизводства1.
По нашему мнению, предложенная система принципов взаимодействия субъектов обвинения нуждается в дополнении. Поскольку обвинение, как было отмечено выше, будучи официальной деятельностью, урегулированной нормами уголовно-процессуального права, выражается вовне в форме правоотношений, постольку к числу исходных положений взаимодействия субъектов обвинения, по нашему мнению, дополнительно необходимо относить правообязывающие начала правоотношений, возникающих между ними. Это означает, что праву одного из субъектов обвинения корреспондирует обязанность другого субъекта, и наоборот.
Необходимо отметить, что субъекты обвинения, осуществляя обвинительную деятельность, вступают в правоотношения и с другими участниками процесса. Интересно в этой части высказывание З.Х. Шагиева, по мнению которого суд, «посредством исследования в судебном следствии доказательств, постановления обвинительного приговора и даже оправдательного приговора с принятием решения о направлении дела прокурору для установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого (ч.З ст. 306 УПК) участвует в реализации уголовно-процессуальной функции обвинения в судебном разбирательстве уголовного дела»2. «Такое взаимодействие прав и обязанностей субъектов правоотношения обеспечивает их последовательную направленность на осуществление задач уголовного судопроизводства»3. Вышеизложенное позволяет говорить о целостной системе субъектов обвинения, которая, в свою очередь, слагается из следующих элементов: - во-первых, она имеет собственную структуру (отдельных субъектов ее образующих), - во-вторых, предполагает наличие принципов взаимодействия ее структурных элементов, - в-третьих, включает действия, совершаемые в рамках этой системы ее структурными элементами. Необходимо отметить, что действия, выделяемые в рамках указанной системы субъектов обвинения, объединенные общими задачами, предметом и образуют обвинительную деятельность. В осуществление обвинения вовлекается большой круг органов и лиц, занимающих различное правовое положение в уголовном процессе. В связи с разнообразием субъектов обвинения возникает необходимость в их классификации.
В литературе классификация определяется как особый случай применения логической операции деления объема понятия, представляющая собой некоторую совокупность делений . В основу любой классификации должны быть положены лишь существенные признаки рассматриваемого объекта (в нашем случае субъектов обвинения), позволяющие выделить из объема понятия отдельные группы, обладающие высокой степенью общности. Поэтому, рассмотренные нами признаки субъектов обвинения, вполне могут служить одновременно и основаниями для их классификации на группы наряду с традиционными основаниями классификации участников процесса.
Функциональное назначение деятельности и полномочия следователя как субъекта обвинения
Исследование проблемы определения места следователя в системе субъектов обвинения сопряжено с необходимостью исследования целого ряда вопросов, которые на протяжении многих десятилетий в науке уголовного процесса считаются дискуссионными. К их числу относятся: определение процессуальной функции, осуществляемой следователем, ее соотношение с полномочиями и процессуальным статусом следователя, определение процессуальной самостоятельности и независимости следователя и др.
Согласно п. 41 ст. 5 УПК следователь является должностным лицом, уполномоченным осуществлять предварительное следствие по уголовному делу. Аналогичная дефиниция содержится в ч. 1 ст. 38 УПК. В ряде случаев в уголовно-процессуальном законе используется термин «органы предварительного следствия». Например, в ч. 2 ст. 1 УПК закрепляется, что порядок уголовного судопроизводства, установленный УПК, является обязательным для органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания. В этой связи возникает вопрос о правомерности именования следователя органом предварительного следствия.
По ранее действовавшему уголовно-процессуальному законодательству эти термины рассматривались как синонимы. Правовой базой такого подхода служила норма, закрепленная в ст. 125 УПК РСФСР, которая называлась «Органы предварительного следствия» к числу которых относились следователи прокуратуры, органов внутренних дел и органов государственной безопасности. После принятия УПК РФ 2001 года стали высказываться суждения, согласно которым следователь «более не именуется органом предварительного расследования, а называется просто должностным лицом. Это значит, что полномочия следователя ограничены в пользу органа предварительного расследования, которым может считаться в целом следственное подразделение (отдел), представляемое его начальником»1.
Необходимо отметить, что традиционно, отличительной чертой процессуальной фигуры следователя была его самостоятельность2. И.Я. Фойницкий писал: «Нормальным органом производства предварительного следствия является судебный следователь. По служебному положению он приравнивается к членам окружного суда, имеет определенный круг ведомства и власти как по пространству, так и по роду дел»3. Поэтому верно замечание А.П. Кругликова о том, что «предварительное следствие производит не следственный отдел (следственное управление, следственное отделение, следственная часть), а конкретный следователь, и именно он является органом предварительного следствия. И прокурор в соответствии с ч. 1 ст. 37 УПК РФ осуществляет надзор «за процессуальной деятельностью» не следственных отделов (управлений, отделений, частей), а органов предварительного следствия в лице определенных следователей, которые и производят процессуальные действия: допросы, обыски, выемки, привлекают лиц в качестве обвиняемых, избирают меры пресечения и др.»4.
К сожалению, приходится констатировать, что в настоящее время наметилась тенденция ограничения полномочий следователя и, в первую очередь, его процессуальной самостоятельности. Некоторые ограничения прокурорского надзора за органами предварительного следствия с одновременным усилением ведомственного контроля руководителя следственного органа, обусловленные принятием Федерального Закона № 87 от 5 июня 2007 года , привели к дальнейшему насыщению «коктейля» из процессуальных функций данных субъектов процесса2. Следователь, по меткому выражению Н.А. Колоколова, превратился в сугубо технического работника, обеспечивающего другим участникам судопроизводства возможность принимать решения по делу. Выход из сложившегося положения автор видит в восстановлении доверия к следователю в том виде, в каком данный правовой институт был задуман .
В первую очередь, по нашему мнению, необходимо определить процессуальный статус следователя как самостоятельного органа предварительного следствия.
В теории государства и права орган государства традиционно понимается как структурно обособленная и юридически оформленная часть государственного аппарата, обладающая самостоятельностью для выполнения возложенных на него государственных функций. К числу обязательных признаков органа государства относят: закрепление компетенции и наличие властных полномочий для ее осуществления; структурную обособленность; материально-финансовое обеспечение деятельности органа. Представляется, что только при наличии всех перечисленных выше атрибутов (гарантий) следователь будет полноправным участником уголовного судопроизводства, способным на должном уровне осуществлять свою процессуальную деятельность и отвечать за правильный ход и исход по уголовному делу5. По результатам анкетирования было установлено, что 56 % работников правоохранительных органов считают необходимым закрепить процессуальный статус следователя как самостоятельного органа предварительного расследования.
Не менее дискуссионным до настоящего времени остается вопрос о процессуальной функции, осуществляемой следователем и ее соотношении с полномочиями следователя (его процессуальным статусом)1.
Говоря о соотношении функции следователя и его процессуального статуса, определяющей является первая категория. По верному замечанию А.П. Гуляева, «функция позволяет определить статус субъекта процессуальной деятельности, правильно установить круг прав, необходимых для осуществления специального назначения данного субъекта в процессе, и обязанностей, возлагаемых на него в этих целях»". Трудно представить себе обратное. Кроме того, процессуальная функция выражает основную цель деятельности того или иного субъекта, в то время как полномочия выступают в качестве средств достижения этой цели3.
Поэтому правильное разрешение вопроса о процессуальном положении следователя, круге его полномочий предполагает предварительное рассмотрение вопроса об осуществляемой им функции, ибо не зная цели деятельности, которую выражает понятие процессуальной функции, трудно определиться со средствами, необходимыми для ее достижения.
Взаимодействие следователя с прокурором, руководителем следственного органа и органами дознания
Проблема процессуальной самостоятельности и независимости следователя как органа предварительного расследования, его процессуальное положение и место в системе субъектов обвинения не может быть глубоко осмыслена без анализа его взаимодействия с другими субъектами обвинения. В процессуальной и криминалистической литературе данный вопрос большинством авторов рассматривался на уровне взаимодействия следователя с органами дознания. Между тем, системный подход к характеристике взаимодействия субъектов обвинения открывает новые познавательные возможности (перспективы) в исследовании ряда частных вопросов. Например, представляется затруднительным правильное определение индивидуального статуса (процессуального положения) конкретного субъекта обвинения, без предварительного рассмотрения группового статуса субъектов обвинительной деятельности, характеристики осуществляемой ими деятельности, взаимодействия субъектов обвинения между собой, а также правоотношений, возникающих внутри данной системы и за ее пределами. Более того, эффективное осуществление уголовного преследования, соблюдение при этом прав участников процесса со стороны обвинения во многом зависит от правильности организации их взаимодействия.
В криминалистической литературе под взаимодействием следователя с органами дознания понимается основанная на законе, согласованная по цели, месту времени деятельность независимых друг от друга в административном отношении органов, которая выражается в наиболее целесообразном сочетании присущих этим органам средств и методов, направленная на предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, производство по которым отнесено к компетенции следователя, привлечение к уголовной ответственности виновных и обеспечение возмещения ущерба, причиненного преступлением . Таким образом, сущность взаимодействия традиционно понимается в литературе как способ организации деятельности, а также сама деятельность различных органов государства и должностных лиц. Содержание взаимодействия, в свою очередь заключается в совместном производстве следственных действий, составлении планов, а также в постоянном контакте и взаимопомощи органов при проведении тех или иных мероприятий при расследовании преступлений. При этом цели взаимодействия, по мнению ряда криминалистов, могут дифференцироваться. «В одних случаях такой целью может быть успешное проведение отдельного следственного действия, в других — получение необходимой информации оперативным путем, в третьих - поиск и обнаружение скрывшегося подозреваемого или обвиняемого, вещественных доказательств, документов, ценностей и т.п. Соответственно взаимодействие может носить разовый, краткосрочный характер или осуществляться на постоянной основе в течение значительного времени, например, всей работы по конкретному уголовному делу или по группе дел того или иного вида»2.
Между тем, подобного рода подходы не отражают современных потребностей общества и, как следствие, последних изменений уголовно-процессуального законодательства в правовой регламентации отношений, возникающих между участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения.
Расширение диспозитивных начал уголовного судопроизводства, предоставление потерпевшему, его законному представителю и представителю права на участие в осуществлении уголовного преследования, осуществляемого в публичном и частно-публичном порядке (ст. 22 УПК), наделение их правом личного осуществления уголовного преследования в частном порядке (ч. 2 ст. 20 УПК), а в случаях предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК правом на участие в таком преследовании, обусловили необходимость пересмотра принципиальных позиций относительно определения сущности и содержания взаимодействия как правовой категории в целом.
С учетом нынешних правовых реалий термин «взаимодействие» нуждается в более широком понимании, охватывающим деятельность всех участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения (субъектов обвинения). Согласно такому подходу взаимодействие понимается как основанная на законе коллективная и согласованная деятельность субъектов обвинения, объединяющая в себе индивидуальные действия отдельных субъектов в единую совокупность, подчиненная их общим целям по уголовному делу1. В основе этой деятельности лежат закрепленные в законе важнейшие положения, характеризующие процессуальные полномочия как отдельных субъектов обвинения, так и их общности. К их числу можно отнести: 1) принцип процессуальной самостоятельности субъектов обвинения; 2) принцип взаимодействия и согласованности действий субъектов обвинения. 3) принцип разграничения компетенции между субъектами обвинения; 4) принцип сочетания публичных и частных начал в уголовно-процессуальных отношениях между субъектами обвинения; 5) правообязывающие начала правоотношений, возникающих между субъектами обвинения . Некоторые процессуалисты предпочитают говорить не о взаимодействии, а о взаимоотношениях между субъектами уголовного преследования. Этого мнения, например, придерживается Р.Г. Бубнов, который в структуре взаимоотношений между субъектами уголовного преследования предлагает включать не только уголовно-процессуальные, но и непроцессуальные отношения, к последним автор относит фактические, внутриведомственные, межведомственные отношения, между названными субъектами, а также отношения, урегулированные иными отраслями права1. В.В. Анпилогов предлагает рассматривать взаимодействие в еще более широком смысле слова, в конечном счете, автор отождествляет взаимодействие с правоотношениями двух и более участников уголовного процесса. В частности, предлагается выделять взаимодействие следователя с судом, участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения, участниками уголовного судопроизводства со стороны защиты и иными участниками уголовного судопроизводства . Однако подобного рода предложения вызывают серьезные возражения.
Похожие диссертации на Следователь в системе субъектов обвинения
