Сопоставительно-типологическое исследование словообразовательных систем английского, осетинского и русского языков (на примере словообразования с отрицательными аффиксами) Зеленская Лариса Лактемировна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I Теоретические основы исследования 13

1. Понятие отдельного слова 13

2. Проблема определения направления производноети и теория полимотивированности 22

Глава II Словообразовательные ряды негативных аффиксов английского, осетинского и русского языков 46

1. Словообразовательные ряды английского языка 55

2. Словообразовательные ряды осетинского языка 98

3. Словообразовательные ряды русского языка 122

Глава III Типологическое сопоставление словообразовательных структур и словообразовательных рядов английского, осетинского и русского языков 143

Заключение 178

Список литературы

• Проблема определения направления производноети и теория полимотивированности
• Словообразовательные ряды английского языка
• Словообразовательные ряды осетинского языка
• Типологическое сопоставление словообразовательных структур и словообразовательных рядов английского, осетинского и русского языков

Введение к работе

Наука о языке, как и всякая наука, должна пройти в своем развитии этап изучения наблюдаемого дискретного явления /и,соответственно, описательной методики/ и этап проникновения в скрытые сущностные характеристики языка /и разработки качественно новых методов и приемов анализа/. В настоящее время языкознание проходит именно этот последний этап и поэтому возникает бурный интерес к вопросам, связанным с изучением лингвистических категорий, непосредственно выражающих в языке объективные категории мышления и сознания, и к некоторым сторонам словообразования, совсем недавно ставшим доступными современному языкознанию.

Само название настоящей диссертации подразумевает наличие в ней по крайней мере трех аспектов - аспекта словообразования, аспекта выражения отрицания средствами словообразования и аспекта сопоставительного изучения языков. Для того чтобы четко сформулировать цель и задачи диссертации, показать ее актуальность и новизну, необходимо хотя бы коротко остановиться на лежащих в ее основе аспектах.

Словообразование. В работе, изучающей проблемы, которые неоднократно ставились и исследовались в различных ракурсах, невозможно дать хоть сколько-нибудь полный обзор проделанного. Вопросы словообразования как раз и относятся к числу подобных проблем. Действительно, истоки словообразовательной науки следует искать в предыдущем столетии и вместе с тем, это одна из самых молодых научных дисциплин, так как ее основные понятия и проблематика были разработаны в середине XX века /Виноградов 1951, Винокур 1959, Смирниц-кий 1956 и др./. В течение трех последних десятилетий по проблемам словообразования опубликовано такое количество работ, что даже простое их перечисление не представляется возможным. Назовем лишь

некоторых из тех авторов, внесших значительный вклад в развитие теории и практики словообразования, на труды которых мы опирались в исследовании, описанном в настоящем диссертационном сочинении: И.Д.Арутюнова /I960/, А.Д.Зверев /1981/, Е.А.Земская /1973 и др./, Р.А.Будагов /1952 и др./, П.М.Каращук /1965/, Е.С.Кубрякова /1965 и др./, В.В.Лопатин /1976 и др./, Е.Е.Левковская /1954/, Р.С.Ману-чарян /1974/, О.Д.Мешков /1976/, Й.Г.Милославский /1978/, П.А.Соболева /1959 и др./, А.Н.Тихонов /1971 и др./, Й.С.Улуханов /1977 и др./, Н.М.Шанский /1959, 1968/, a. Hatcher,/1956/,0. Jespersen /1942/, J. Malkiel /1966/, H.Marchand/1955/, S.Monson/l958y*_{H др#}

Несмотря на наличие внушительного числа работ в области словообразования, далеко не все его проблемы решены. Исследователям языка открываются все новые и новые грани процесса образования слов. Так, совсем недавно, в 70-х годах, в теории словообразования возникло новое направление, установившее неоднородность понятия мотивированности. За последние годы появилось значительное количество статей, в которых множественная мотивация описывается на материале разных частей речи, в основном, в суффиксальных образованиях /Ава-кова 1971/, Артемов 1971, Бесценная 1980 и др./. Полимотивированность, наряду с мономотивированностью обрела статус реального языкового явления. Стало очевидным, что теория полимотивированноети дает новые богатые возможности для исследований в области словообразования как отдельных языков, так и в сопоставительном плане, что и является причиной активизации исследований в этом направлении. В области словообразование, так же как и во всех других областях лингвистики, наблюдается тенденция к системному описанию языковых фактов и явлений. В системном представлении словообразовательного яруса языка наиболее разработанной оказалась его гнездовая организация, и наименее исследованной - системное описание словообразовательных рядов.

Реализация отрицания в языке. Механизм выражения отрицания в языке издавна привлекал внимание ученых. Первые сведения о категории отрицания в русском языке находим в "Российской грамматике" М.В.Ломоносова /1755/, в трудах А.Х.Востокова /18-^, Й.Й.Греча /1827/. За последние годы в советском и зарубежном языкознании появилось довольно много работ по проблемам выражения отрицания в языках народов СССР и иностранных языках. Однако в большинстве работ освещаются проблемы синтаксиса /Айзенштадт 1955, Амиров 1981, Багаева 1973, Булах 1957, Горкина 1970, Евтуховская 196I, Жигалин 1973, Жукенова 1967, Кобозева 1976, Мышкина 1982, Панфилов 1982, Рыжкин 1974, Санг 1980 и др./. Поэтому в общей массе исследований, посвященных категории отрицания, удельный вес работ, рассматривающих эту сложную категорию на словообразовательном уровне, оказывается весьма небольшим. На материале русского языка изучались отдельные стороны этой проблемы, такие, например, как префиксальные глаголы антонимы /Вараксин 1970/, прилагательные с префиксом не-/Кулагин 1956/, без-, обез- /Обнорский I960, Черепанов I960, Щетинин ІУ63/. На материале английского языка негативные аффиксы рассматривались фрагментарно либо как часть общей системы префиксации /Каращук 1965, Мешков 1976, Пиоттух 1971/, либо как периферийная область при изучении синтаксического отрицания /Джафаров 1965, Кржижкова 1969, Мамедов 1965/. Предметом исследования являлись отдельные аффиксы, например, тш- и in- в силу их соотнесенности /Затуловская 1971, Стасюлевичюте 1958/. Система производных слов с негативными аффиксами явилась предметом диссертационного исследования М.А.Кулинич, целью которого было установление содержательных аспектов подсистем, входящих в категорию отрицания и изучение совокупности деривационных средств выражения этой категории /КУли-нич 1978/. Негативные аффиксы осетинского языка не являлись объектом специального исследования.

Сопоставительное изучение языков. Языкознание на современном этапе развития характеризуется возросшим интересом к комплексу проблем, связанных с типологическим анализом языков. Рассмотрение категории отрицания в сопоставительном плане на материале разных языков имеет некоторую традицию в лингвистике. Так, осуществлено сопоставление выражения отрицания в русском языке и некоторых языках народов СССР на синтаксическом уровне /Багаева 1973, Мачабели 1954, Жукенова 1967/. Словообразовательные средства выражения отрицания оказались менее изученными в сопоставительном плане.

Общее состояние лингвистической терминологии, особенно разнообразие в номинации ее объектов с одной стороны, и перегруженность отдельных терминов с другой, обусловливает необходимость дать определение терминам "типология" и "сопоставительно-типологический" и объяснить их значение в рамках данной диссертации.

Трудности в типологии начинаются с вопроса о целях и задачах этой лингвистической дисциплины. В истории типологии выделяется два этапа - классическая типология и структурная типология - имеющие разные цели и задачи, смешение которых иногда приводит к отсутствию взаимопонимания между языковедами. Основное содержание классической типологии составляют типологические классификации языков, в основе которых лежат различия между языками с аффиксами и языками с флексиями. Не задаваясь целью определить достоинства и недостатки различных типологических классификаций, отметим лишь, что анализ строя различных языков показывает, что чистых языковых типов нет - в структуре каждого языка сосуществуют черты, характеризующие различные типы языков. В настоящее время это положение общепризнано и отрицать его можно только с точки зрения монодимен-зиональной типологии, т.е. типологии какой-нибудь одной особенности языка. Таким образом, хотя язык и причисляется к какому-то одному типу, в структуре каждого языка можно обнаружить признаки

различных типов. Следовательно, учитываемые при классификации языков признаки, могут характеризовать языки в большей или меньшей степени, т.е. тип языка определяется по превалирующим в нем признакам, а не по наличию или отсутствию тех или иных отличительных признаков вообще. Так, в английском языке, исторически флективном, просматриваются черты агглютинативного типа языков: отсутствие категории грамматического рода, отсутствие согласования существительного и прилагательного, однозначность словоизменительных морфем, слабое различение частей речи. В русском языке обнаруживаются признаки аналитического строя, например, в формах степени сравнения и в глагольных формах. Встречается и агглютинация - сложением основ образуются слова разных частей речи. Перечисленные признаки нельзя считать типологическими для русского языка, потому что в нем преобладают черты синтетического строя.

Осетинский язык, принадлежащий к иранской группе индоевропейской семьи языков, описывается в лингвистических исследованиях как двуприродный, включающий черты агглютинативного и флективного строя. С агглютинативными языками его сближают такие признаки как отсутствие грамматического рода, агглютинативный характер многопадежной системы склонения, слабое различие частей речи и др. Наряду с этим осетинскому языку не чужды черты синтетического и аналитического строев. Так, сравнительная степень прилагательных образуется синтетическим путем, а превосходная - аналитическим.

Структурная типология связана не только со сравнительно-историческим описанием языков, но и с теорией методов лингвистики, с синхроническим описанием языков и всеми отделами прикладного языкознания. Структурная типология представляет собой систематизацию, инвентаризацию явлений разных языков по структурным признакам, т.е. признакам, существенным с точки зрения структуры данного языка /Рождественский 1969, Успенский 1962/. Задачи струк-

турной типологии заключается в выявлении изоморфных явлений, общих для всех языков, и установлении признаков, присущих части языков, что в конечном итоге, подводит к построению общей теории языка.* Аналогичным образом понимают типологию и многие другие лингвисты не называя ее структурной /Городецкий 1969, Скаличка 1966, Ярцева 1967 и др./.

Понятия, вкладываемые в термины "структурная типология" и "сравнительная типология" чрезвычайно близки друг другу, что объясняется близостью их целей и задач. "Сравнительная типология - это раздел языкознания, изучающий языки в сопоставлении с другими языками с целью установления особенностей, присущих данным языкам, а также сходств и различий между языками" /Гак 1977,5/.

Вышеизложенное имело целью показать, что в настоящее время типология не считается наукой сугубо классификационной, хотя в "Словаре лингвистических терминов" типология определяется как "раздел языкознания, исследующий принципы и разрабатывающий способы классификации языков" /Ахманова 1966/.

Одним из методов сравнительного изучения языков является сопоставительно-типологический метод. Как видно уже из названия, этот метод объединяет два направления в изучении языка - сопоставительное и типологическое. Здесь необходимо развести понятия сопоставительного и сравнительного методов. Один и тот же термин "сравнительный" интерпретируется и как традиционная компаративистика, и как метод синхронного анализа группы родственных языков -в отличие от сопоставительного анализа, объектом которого является группа языков, не обладающих генетической общностью /Кондратов 1966/,и для обозначения любого синхронного сравнения языков без

¹ Помимо такого общего значения в термин "типология вкладывается и более частное значение, подразумевающее характеристику строя отдельного языка или его отдельных микросистем /Кацнельсон 1Уоо/

ограничения объекта исследования /Балли 1955/. Факт закрепления термина "сравнительный" за сравнительно-историческим методом говорит о нецелесообразности его использования для обозначения метода синхронного анализа группы родственных языков в отличие от анализа группы неродственных языков в плане синхронии. Тогда за термином "сопоставительный" остается область изучения _:- родственных и неродственных языков, целью которого является установление: сходства и различий исследуемых языков.

Сопоставительная типология объединяет сопоставительный и типологический анализ языков, целью которого,является выявление особенностей сопоставляемых языков-- одного по сравнению с другими -и выявление типологических особенностей каждого из языков. Иными словами, сопоставительно-типологическое исследование выявляет изЗлор-физм /установление подобия или сходства/ и алломорфизм /установление различий/ языковых единиц, составляющих исследуемый уровень языка.

Характерной особенностью современной типологии является изучение языковых подсистем, в то время как для типологии прошлого века было характерно изучение языка в целом, как объекта классификации. В терминах К.Вегелина классическая типология 19в. называется целосис темной-whole-system typology- современная же типология, ориентированная на сравнение структурных фрагментов языковых систем, называется типологией подсистем- subsystem typology /voege-

lin 1956/.

Настоящая работа выполнена в рамках типологии языковых подсистем и содержит сопоставительное исследование словообразователь-

¹ Синонимом к термину "сопоставительный" является термин конфрон-тативный", частным случаем которого является контрастивный анализ, имеющий цель выявить различия в языках /Бауш 1978/.

ных рядов негативных производных трех неблизко родственных индоевропейских языков - английского, осетинского и русского.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена,в свете изложенного, недостаточной разработанностью теории и практики описания словообразовательных рядов. Между тем словообразовательный ряд, являясь обязательной единицей системы словообразования, заслуживает тщательного изучения. Системное описание словообразовательных рядов представляется необходимым для адекватного описания словообразовательной системы языка. Кроме того, по сравнению с другими аспектами и уровнями структуры языка словообразование, в частности, словообразовательные ряды, еще слабо изучены в типологическом плане.

Объектом исследования явились аффиксальные производные трех главных аспектов отрицания - привативности, каритивности, реверс-ности. Всего было отобрано 7500 лексических единиц. Из них 3000 английских, 1500 осетинских и 3000 русских. Префиксальные английские производные отбирались ИЗ Webster's Hew Twentieth Century Dictionary /1979/, суффиксальные - из обратного словаря английского языка M.Lehnert, Reverse Dictionary of Present Day English,1971_t Эмпирический материал по осетинскому языку был почерпнут из нескольких словарей, что объясняется отсутствием такого полного словаря осетинского языка, каким является словарь Вебстера в английском языке. Использованы три двуязычных словаря: Русско-осетинский словарь /1962/, Краткий русско-осетинский словарь /1978/, - Осетин-ско-русский словарь /1962/. Был использован Обратный словарь осетинского языка и рукописный материал осетинского толкового словаря.

¹ Аспекты отрицательной оценки и противодействия лежат на периферии категории отрицания как по числу лексических единиц, так и по охвату различных частей речи и стилистической маркированности производных.

І^усские негативные производные были отобраны из Толкового словаря русского языка Д.Н.Ушакова и Словообразовательного словаря А.Н.Тихонова.

Научная новизна работы обеспечивается объектом исследования. Впервые исследуются и сопоставляются словообразовательные структуры негативных префиксальных производных, а также более крупные фрагменты словообразовательной системы - словообразовательные ряды негативных аффиксов английского, осетинского и русского языков.

Цель и задачи исследования.Целью диссертации является системное описание словообразовательных рядов, организованных аффиксами трех аспектов категории отрицания - привативности, каритивности и реверсности - в английском, осетинском и русском языках и проведение типологического сопоставления полученных данных. Поставленная цель предопределила конкретные задачи исследования:

теоретически обосновать определение словообразовательных структур негативных производных,

описать словообразовательные структуры английских, осетинских и русских аффиксальных производных с учетом явления полимотивированности и на основе этого описания создать классификации названных производных,

построить словообразовательные ряды, организованные негативными аффиксами и охарактеризовать их по сложности, глубине, гомогенности/гетерогенности,

выявить общие и отличительные черты аффиксального образования и типологически существенные признаки полученных словообразовательных рядов в сопоставляемых языках.

Метод исследования, имеются различные методики исследования словообразовательных процессов. В настоящей работе было необходимо разработать такую методику, которая позволила бы наглядно сопоставить словообразовательные структуры производных и словообразовательные ряды негативных аффиксов в разных языках.

Многие лингвисты, занимающиеся сопоставительными исследованиями, сходятся во мнении о том, что для типологического описания любого уровня языка необходим язык-эталон или метаязык описания /Аракин 1979, Рождественский 1969, Успенский 1962/, т.е. такой измеритель, при помощи которого можно было бы сопоставить различные языки. Современная лингвистическая наука не располагает еще подобным языком-эталоном для всех уровней языка. Некоторые успехи достигнуты в области словообразования, где разработан категориальный языки- формул /Соболева 1970, 1972/. С помощью этого метаязыка можно исследовать и единообразно описывать языки, располагающие категорией частей речи. Его единицы соответствуют единицам словообразовательного уровня естественного языка. Поскольку именно этот язык принят в настоящей работе, необходимо для того, чтобы облегчить понимание дальнейшего изложения, коротко объяснить в чем заключаются эти соответствия и дать определения основным понятиям и категориям.

Деривационный шаг - присоединение форманта к производящему слову. В результате каждого деривационного шага порождается новый объект.

Словообразовательный формант /релятор/ обозначается символом R±. Соотносясь со словообразовательными формантами естественного языка, реляторы показывают, производные какой части речи образуются в результате деривационного шага, т.е. с категориальной точки зрения они делятся на классы: r-j- вербализатор, r₂_ номинализа-тор, R3- адъективатор, r,- адвербализатор. Корень слова, лишенный категориального значения,обозначается символом 0. Производные слова моделируются последовательным присоединением реляторов слева.

Векторные графы, представляющие собой точки, соединенные ребрами, позволяют представить структуру слова в плоскости. На-

правление ребер несет категориальную информацию, так же как индекс реляторов.

R-j R₂ * R3 * * R4

_/.і

рис Л

Графическое изображение словообразовательных структур таких, например, СЛОВ как dislike-R^O, hatless - R₃R₂0, unwise - R3R.3O, dehorn - R-1R2O будут, соответственно, иметь вид как на рис.2.

рис.2

Словообразовательная структура. Слово существует в языке как бинарная конструкция и как цепь бинарных конструкций. Под словообразовательной структурой слова в диссертации понимается совокупность всех тактов порождения слова, а не только отношения производящего и производного. Реляторные цепочки, соответствующие словам естественного языка, являются объективацией словообразовательных структур слов.

Словообразовательный ряд создается тождеством словообразовательного форманта.

Словообразовательное гнездо - это иерархически упорядоченный по деривационным шагам класс слов, объединенных тождеством корня.

Сложность ряда измеряется количеством входящих в него словообразовательных структур.

Глубина ряда измеряется количеством деривационных шагов в самом длинном R- слове моделирующего его метаряда.

Гомогенный ряд - это словообразовательный ряд с тождественным последним деривационным шагом во всех составляющих его словах.

Гетерогенный ряд - это словообразовательный ряд с нетождественным последним деривационным шагом в составляющих его словах.

Избранный метод анализа производных единиц, как уже говорилось, позволяет описать и подготовить для сопоставления материал разных языков в терминах единой системы, что обеспечивает корректность сопоставления.

Объект исследования, поставленные в диссертации цели и задачи определили ее структуру. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Во введении обоснован выбор темы диссертационного исследования, его актуальность и новизна, определены цели и задачи работы, представлен объект и метод исследования.

В первой главе освещаются некоторые теоретические проблемы, непосредственно связанные с решением задач, поставленных во введении.

Вторая глава содержит классификации производных единиц английского, осетинского и русского языков, полученных посредством, или при участии аффиксов негативной семантики. С учетом полученных словообразовательных структур получены словообразовательные ряды этих аффиксов.

Анализ производных единиц сопоставляемых языков осуществлялся с применением одних и тех же теоретических установок и в одинаковой последовательности. По отношению к исследуемым языкам ставились одинаковые вопросы. Сами вопросы и ответы на них формулировались в единой терминологии.

В третьей главе проведено сопоставление словообразовательных структур и словообразовательных рядов, полученных во второй главе. В ходе сопоставительного анализа делаются выводы об общих и индивидуальных свойствах сопоставляемых языков.

В заключении подводятся итоги исследования.

ІЗ ГЛАВА І. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

В предлагаемой главе освещены наиболее важные для решения поставленных в Диссертации задач теоретические вопросы: проблема отдельного слова, проблема определения производности в парах слов, связанных отношениями конверсии,и теория полимотивированности.

I. ПОНЯТИЕ ОТДЕЛЬНОГО СЛОВА.

Проблему разграничения аффикса и слова невозможно полно осветить в рамках одного параграфа. Тем не менее, поскольку именно отрицание в языках чрезвычайно остро ставит этот вопрос, представляется необходимым коснуться его.

Как известно, понятие слова является одним из центральных понятий лингвистики. Несмотря на то, что слово выступает как единица разных уровней языка - можно говорить о слове, как о единице лексического, фонетического или морфологического уровня - и на то, что почти все остальные общие лингвистические понятия определяются через слово, оно до сих пор остается одним из наименее определенных лингвистических понятий. Лингвисты разных поколений делали попытки дать научное определение слова. Литература, посвященная слову, почти необозрима. С каждой отдельной трактовкой слова связана целая серия работ, поэтому здесь не ставится цель осветить все работы по данному вопросу. Отметим лишь, что определения слова, предлагаемые лингвистами, основаны на разных подходах: фонетическом, морфологическом, синтаксическом, и коротко остановимся на каждом

из них.

Фонетическое определение слова было впервые предложено

А.М.Пешковским, разработавшим методику определения синтагм в порядке убывающей сложности. С применением этой методики слова определялись посредством предложения. Предлагая забыть о том, из чего

состоит предложение, А.М.Пешковский обнаружил три разнородных единицы, на которые оно может распадаться:

1. отрезки предложения, имеющие собственные ударения ... допускающие после себя остановку в речи и распадающиеся на синтагмы меньшей величины,

2. отрезки предложения, имеющие собственные ударения и допускающие после себя остановку, но не распадающиеся на синтагмы меньшей величины. Это так называемые "бесформенные" слова /какаду и др/,

3. отрезки предложения, не имеющие ни одного из перечисленных выше признаков, но и не составляющие частей тех отрезков, которые определены пунктом 1-м. Дело идет ... о частичных словах: предлогах, союзах, отрицаниях и т.д. Это самая спорная и трудная группа /Пешковский 1925,137/.

Вывод А.М.Пешковского о том, что слова третьей группы не составляют частей отрезков, определенных первым пунктом, вызван эмпирическим чувством слова и создает противоречие в теории фонетического определения слова.

Истоки критерия морфологической оформленности слова находим в работах А.А.Потебни и И.А.Бодуэна де Куртенэ. А.А.Потебня писал: "Слово есть для нас совокупность членораздельных звуков, составляющих одно целое и одного значения, а не многих ... В языках, имеющих грамматические формы, каков русский, единство значения слова состоит в той совокупности известного относительно-реального значения с одним или несколькими значениями формальными, которые непременно совмещаются в одном акте мысли /Потебня 1941,198/.

И. А. Бодуэн де Куртенэ подробно рассматривает разложение языкового целого на примере фразы "что написано пером, того не вырубишь топором" которую сначала делит на две части, называемые предложениями: I/ что написано пером, 2/ того не вырубишь топором. Затем он говорит о словах: "... в обоих этих предложениях имеются

части, по своему смыслу и по морфологической законченности, по своей самостоятельности, переносимые с тем же приблизительно значением в другие подобные сочетания, т.е. в другие предложения. Не только что написано, но тоже что сказано, что сделано и т.п. Не только что написано, но и это написано, почему написано и т.п. Не только написано пером, но и уколот пером.

При расчленении предложения на слова Й.А.Бодуэн де Куртенэ выделяет слово невырубишь и в скобках добавляет "или не вырубишь" /Бодуэн 1908,49-50/. Эта неточность, чтобы не сказать противоречие, обусловлена неприложимостью критерия морфологической оформленности слова к служебным словам.

Синтаксический критерий определяет слово через предложение. Отмечая то обстоятельство, что суффиксы, например, не могут оказаться изолированными от основы, т.е. составить сами по себе отдельную фразу, Е.Д.Поливанов подчеркнул и выделил потенциальную способность слова изолироваться /Поливанов 1928/. Действительно, в определенных условиях /в вопросах, ответах на вопросы, в переспросах/ слово может быть единственным составом фразы. Однако не все слова могут выступать в роли минимума предложения и, следовательно, неправильно было бы определять слово как потенциальный минимум фразы или предложения.

Как видно из изложенного, ни один из рассмотренных критериев нельзя считать достаточно состоятельным для определения слова, ни в один из них не укладываются служебные слова.

На фразеологичность слова впервые было указано Ф.Ф.Фортунатовым еще в самом начале нашего века /Фортунатов 1901/. В середине века вопрос о фразеологичности слова был поставлен А.И.Смирницким. Его труды, в сущности, и дали направление дальнейшим исследованиям в этой области /Смирницкий ІУ52/.

"Отдельным словом,- писал Ф.Ф.Фортунатов,- является такой комплекс звуков речи, который имеет в языке значение отдельно от других звуков и звуковых комплексов, являющихся словами, и который при этом не разлагается на два или несколько отдельных слов без изменения или без утраты значения хотя бы той или другой части этого звукового комплекса... Например, звуковой комплекс неправда /ложь/ представляет одно слово, ... т.к. будучи разложен на отдельные слова не и правда теряет данное значение" /Фортунатов 1901,195/. По поводу слов типа железная дорога Ф.Ф.Фортунатов указал, что по значению подобные комплексы совершенно однородны со слитными словами. Однако, на том основании, что первая часть имеет форму отдельного слова, он определил их не как слова, а как словосочетания. Следовательно, сущность разницы между словом и частью слова остались в определении Ф.Ф.Фортунатова не разграниченными. Некоторыми лингвистами ставилась под сомнение часть дефиниции, касающаяся фразеоло-гичности слова. Так, А.М.Пешковский отмечал, что в некоторых случаях критерий-Ф.Ф.Фортунатова оказывается недостаточным. Если комплекс неправда не равняется простой сумме не+правда, то безвредный равняется сумме без+вредный /Пешковский 1925,129/.

Теория фразеологичности слова получила свое развитие в современном языкознании. Рассмотрение в свете теории фразеологичности слова таких сочетаний как радиолампа, радиорубка с одной стороны, железная дорога, дом отдыха с другой, позволяет обнаружить отсутствие фразеологичности у первых и наличие таковой у последних. Иначе говоря, единство грамматического оформления является второстепенным признаком слова , входящим в противоречие с основным признаком слова - признаком фразеологичности. Таким образом, сочетания радиолампа, радиобашня и под. являются сочетаниями слов, а не морфем, т.к. фразеологичность в них равна нулю. Сочетания же железная дорога, белый медведь и под., невзирая на то, что грам-

матический признак указывает на их раздельность, следует считать, ввиду их фразеологичности, одним словом. Если мы не знаем значения слова железная дорога, то не сможем правильно его определить исходя из значений железная и дорога. Это и есть признак фразеологизма.

В свете теории фразеологичности слова служебные слова, являвшиеся слабым звеном в фонетической, морфологической и синтаксической теориях, получили статус слова. Предлоги, частицы и союзы сочетаются с другими элементами языка свободно, не фразеологически, вследствие чего являются отдельными словами. Предлог в не может быть частью слова ^хвсаду в силу того, что сочетание в саду нефразе-ологично, т.е. поддержано бесконечным рядом других сочетаний -в лесу, в доме и т.д./Панов 1956/.

Выше приводились примеры Ф.Ф.Фортунатова и А.М.Пешковского неправда и безвредный. Неправда /ложь/ можно квалифицировать как производное слово, т.к. оно фразеологично. Оно не только отрицает, но и утверждает, приближаясь по значению к слову ложь. Что касается слова безвредный, то его значение полностью определяется значением составляющих его частей, вследствие чего оно неидиоматично. Лингвисты, занимающиеся этой проблемой, допускают существование известного количества слов, не характеризующихся фразеологичностыо, подчеркивая, что таких слов "несомненное меньшинство ... и вряд ли есть хотя бы одна словообразовательная модель, которая гарантирует, что все слова, образованные по ее законам, будут значить только то, что заложено в самой модели и в производящей основе" /Панов 1956,151/.

Вопрос о статусе негативных частей производных единиц в осетинском языке на протяжении полутора веков рассматривался по-разному. Изучение осетинского словообразования связано с именем А.Шэ-грена, автора "Осетинской грамматики", создателя осетинской грам-

матическои терминологии. Он впервые классифицировал осетинские слова на "первообразные, кои не происходят от других слов" и "производные, которые произведены от других слов" /Шегрен 1844,126/. А.Шегрен рассматривал также способы образования сложных слов, которые составляются из простых присоединением одного к другому,"без всякой при том перемены, например: caj "черный", цаест "глаз" - сау-цаст "черноглазый" /там же/. Среди примеров сложных слов встречаются четыре, первая часть которых выражена негатором аенае-, вторая -"первообразным" словом: шнвхцау "безбожный", аншкаерон "бесконечный", анамалгаз "бессмертный", шнагуугенк "неверный". Эти примеры находятся в некотором диссонансе со всеми остальными в том смысле, что их первые части выражены не полнозначными словами, а потому противоречат правилу образования сложных слов, сформулированному самим А.Шегреном. В "Осетинской грамматике" не дается определение сложного слова, поэтому все наши предположения о том, почему приведенные примеры попали в разряд сложных слов, относятся к области догадок. Возможно, это случай, идентичный с ^евырубишь Й.А.Бо-дуэна де Куртенэ, возможно - смешение терминов или случайная ошибка, являющаяся следствием малоизученноети осетинского языка.

Большой вклад в научное описание и изучение осетинского языка внес выдающийся русский лингвист В.Ф.Миллер. Из многочисленных трудов В.Ф.Миллера упомянем лишь два - "Осетинские этюды" и "Язык осетин". Во вторую часть "Этюдов" включена глава "Словообразование", в которой осуществлена попытка классифицировать осетинские имена по суффиксам. Особо сказано о "сложных именах". Отмечая широкое распространение принципа сложения в осетинском языке, B.c-.J

¹ С точки зрения современной лингвистики термины А.Шегрена не всегда верны. Словообразовательные суффиксы, например, он называет окончаниями.

19 В.Ш.Миллер подразделяет сложные слова на несколько классов, в один

ИЗ КОТОРЫХ ВХОДЯТ "мНОГОЧИСЛеННЫе composita С ffl- ИЛИ ffiH- privati-

vum и ffiH- в первой части: аздас "безбоязненный", азнуд "душный", шнадзургш "безмолвный" /Миллер 1882/. Таким образом, в "Осетинских этюдах", так же как и в грамматике А.Шегрена, образования типа аенгвн-имя квалифицировались как сложные слова.

В 1903г. в Страсбурге было опубликовано новое исследование В.Ш.Миллера "віє Sprache der Osseten ", в котором словообразование представлено более полно. Выделено два способа образования слов - словосложение и словопроизводство. Под словопроизводством понимается аффиксальный способ образования слов - с помощью суффиксов и префиксов. Впервые в истории осетинского словообразования было признано наличие в нем префиксов. Термины "предлог" и "наречие" нашли здесь своеобразное применение: предлогами называются превербы, а наречиями - префиксы в современном понимании. "Предлоги" используются в глагольном словообразовании, "наречия" - в именном. Выделено три наречия: ш-, взнає- "без" и ээд- "с" /Миллер 1903/. Таким образом, в "Языке осетин", опубликованном в самом начале нашего века, В.Ф.Миллер пересмотрел свой взгляд на образования типа азнакэерон, еенамбаргаз и перенес их из разряда сложных слов в разряд аффиксальных. Чем при этом руководствовался автор,сказать трудно, т.к. в исследовании отсутствуют какие-либо объяснения этого, равно как и определения слова, префикса и суффикса .

Однако на дальнейшее изучение и описание осетинского словообразования, возможно, в силу доступности, и, следовательно, попу-

¹ Напомним, однако, что ко времени опубликования "Языка осетин" было известно приведенное выше фортунатовское определение слова, содержащее указание на фразеологичность слова.

лярности, решающее влияние оказали "Осетинские этюды"-*-.

Учение об осетинском словообразовании получило свое дальнейшее развитие в трудах известного осетиноведа В.И.Абаева. В его "Грамматическом очерке осетинского языка" вопросам словообразования уделяется большое внимание. В качестве живых и продуктивных способов образования существительных и прилагательных выделено два: суффиксация и словосложение. В.Й.Абаев рассматривает сложные слова в аспекте их "первой части" и "второй части" и с точки зрения взаимоотношений этих частей. Сложные слова делятся на тринадцать груш в зависимости от того, к какой лексико-грамматической группе принадлежат их первые компоненты. Интересующие нас звуковые комплексы ш- и аенае- в "Грамматическом очерке" именуются предложными частицами и выступают в роли компонентов сложных слов, вследствие чего слова типа аз наше т "беспечный", ж дых "бессильный" образуют группу слов "с привативной частицей в первой части" /Абаев 1959/. А.Дз.Цагаева, исследуя средства и способы образования именных частей речи, делит прилагательные по их морфологическому составу на простые, производные и сложные. Производные типа еенамаст, аэдых отнесены /без какой-либо аргументации/к разряду сложных прилагательных /Цагаева 1963/.

В современном осетиноведении существует и иная точка зрения, согласно которой компоненты азназ- и ю- квалифицируются как словообразовательные префиксы /Багаев 1965, Габараев 1978, Гагкаев 1952, Исаев 1963/. Таким образом, в работах последних десятилетий прослеживается тенденция к признанию префиксального способа словообразования в осетинском языке.

В настоящей диссертации осуществлена попытка рассмотрения

¹ Исследование «Die Sprache der Osseten" было опубликовано на русском языке лишь в 1962г. Перевод осуществлен М.Й.Исаевым.

вопроса о статусе звуковых комплексов с негативной семантикой /un-, генае-, не- и др./ в свете теории фразеологичности. С одной стороны, названные звуковые комплексы обладают постоянным общим значением отрицания, что, казалось бы, доказывает отдельность, нефразеологич-ность, а значит - статус слова, частицы или предлога. С другой стороны, в языке есть производные, значение которых не равно простой сумме значений не и производящей основы. Так, значение слова неудовлетворительный в сочетании неудовлетворительная оценка полнее, чем сумма значений составляющих его частей. Не зная значения неудовлетворительный , невозможно правильно определить его исходя из значений не- и удовлетворительный, т.е. полнота смысла звукового комплекса создается единым сочетанием его частей, а не суммой значений, что является признаком фразеологизма. Неудовлетворительный означает только "плохой", а не "всякий, кроме удовлетворительного".

В осетинском языке, так же как и в русском, часть производных негативной семантики характеризуется отсутствием фразеологичности. Так, значение слов шнгедшндаг "беззубый", аншпайда "бесполезный" и другие, складывается из значений его частей. В то же время звуковые комплексы аенаезонд "неумный", азнвкъаевда "бездождный" и др. фра-зеологичны. гназонд, приближаясь по значению к слову ещылы "глупый", не равняется сумме юнан-зонд, анвкъввда, приближаясь к слову хус "засушливый", не равняется простой сумме снв+киевда. Из сказанного следует, что анализируемые комплексы фразеологичны и могут быть определены как одно слово, а составная часть юнаэ - как префикс.

Интересно отметить, что фразеологичные производные азнгек-ьавда и ангезонд образованы по той же модели, что и нефразеологичное юющеецдаг. Следовательно, модель ане+сущ=прил нельзя считать последовательно неидиоматичной. Так языковой материал подтверждает, что отсутствие фразеологичности слова оправдано исключительностью

этого феномена. Если целостное значение большинства слов не определяется в полной мере их частями, а в некотором количестве слов определяется, то это ограниченное число слов составляет исключение. Иными словами;Гфразеологичность слова - закон, а нефразеологичность-отступление от закона, то эта нефразеологичность сама фразеологич-на. Морфемы, входя в состав одного слова, должны иметь еще какой-то смысловой довесок, если его нет - значит, они не выступают в своем обычном качестве /Панов 1956/.

2. ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ НАПРАВЛЕНИЯ ПРОЙЗВОДНОСТИ И ТЕОРИЯ ПОЛИЮТИВИРОВАННОСТИ.

При определении словообразовательной структуры того или иного производного нередко встает вопрос о лексико-грамматической принадлежности исходного слова. Речь идет о выявлении основного и производного слова при словообразовательных отношениях по конверсии. В случаях конверсии типа iove_n- iove_y , hand„ - hand_v не всегда ясна структура слова. Это может быть первообразный глагол или первообразное существительное, отыменный глагол или отглагольное существительное. В аффиксальных образованиях анализ по непосредственно составляющим указывает на определенную ступень производно-сти по отношению к корневым словам, но не отвечает на вопрос, к какому классу слов принадлежит слово, стоящее у истоков словообразовательной цепочки, т.к. соответствующие словообразовательные гнезда содержат по два слова, внешне имеющих одинаковую структур, лишь одно из которых может быть первообразным.

Не задаваясь целью осветить различные концепции сущности конверсии /Ахманова 1957, Дукальская 1952, Жлуктенко 1958, Смирниц-кий 1956, Соболева 1963 и др./ отметим, что конверсия есть один из способов словообразования, по которому от одной части речи об-

разуется другая без каких-либо изменений во внешней форме слова, и что явление конверсии характерно для многих языков и в разных языках имеет свои закономерности.

В английском языке конверсия имеет особенно широкое распространение, что объясняется почти полным отсутствием в нем морфологических показателей частей речи./Части речи в английском языке, как известно, различаются по словообразовательным аффиксам/. Поэтому английский язык изобилует парами слов, соотносящихся по конверсии: прилагательное - глагола /sallow,, - sallow^, tame» - tame_v/, существительное - глагол /roof_n - roof_v, starch_n - starch.^ глагол -существительное /rescue _v- resoue_n, thrash_v - thrash_n/.

В осетинском языке конверсия до недавнего времени не рассматривалась как способ словообразования, хотя безаффиксальная трансформация отдельных частей речи отмечалась в монографиях и учебниках осетинского языка. Между тем, конверсионный способ образования новых слов играет заметную роль в современном осетинском языке /Габараев 1977/. Широкое распространение имеет адъективация существительного: еевзист гввзист "серебро - серзбряшый", зезл-даг - зеелдаг "шелк - шелковый"; субстантивация прилагательного: рынчын - рынчын " больной _а- больной _п", хохаг _а - хохаг _п "горец _а-горецц'; субстантивация инфинитива: худыну- худын „ "смеяться -смех", аразын_т- аразын_п"строить - стройка"; адвербиализация прилагательного: дард _а- лащ_adv "далекий - далеко", сабыр^- са-быр_дДг "тихий - тихо" и др. В русском языке наиболее распространена субстантивация прилагательного и адвербиализация форм разных частей речи.

Для правильного освещения сущности конверсии большое значение имеют работы А.Й.Смирницкого, который провел четкую границу между конверсией в синхроническом плане и конверсией в диахрони-

ческом плане, т.е. мевду конверсией как способом словообразования и конверсией как типа словообразовательных отношений. Для целей настоящего исследования, как для любого синхронического исследования, главную роль играет не становление, а состояние языка, не говоря уже о том, что диахронический подход в каждом конкретном случае чрезвычайно усложнил бы описание конверсии в современном языке.

При определении простого и производного слова в паре одноко-ренных слов в диссертации используются различные критерии направления производноети, разработанные в отечественной и зарубежной лингвистике. Одним из первых обратился к этой проблеме А.И.Смир-ницкий, который сформулировал два критерия направления производ-ности. Один из них - критерий противоречия лексического и категориального значения слова - применим к таким парам как pen_n - pen_v, run -run, когда, как в первом случае, корень имеет предметное значение и образует глагол, или,как во втором случае, когда корень имеет процессуальное значение, а в существительном это значение приходит в противоречие с категориальным значением предметности. В большинстве же случаев, когда процессуальноеть или предметность значения корня вызывают сомнения, этот критерий неприменим. В таком случае предлагается определять семантическую производность "на основе анализа соотношений в системе современного английского языка, существующих между случаем конверсии и словами, образованными другими способами" /Смирницкий 1956,82/. Иными словами, лексические единицы с более сложной структурой должны подтверждать внутреннюю производность коренных слов. Так, делается вывод о внутренней производности существительного rebuke по структурной проиЗБОДНОСТИ его СИНОНИМОВ admonish - admonition, reprove - re-pro val . Аналогично rebuke -.rebuke » ^т-^е- ^п0 семантической

С у Ц

структуре существительное rebuke является более сложным, чем

25 глагол rebuke.

Развивая теорию внутренней или семантической производности слов, П.А.Соболева предлагает следующие критерии определения направления внутренней производности: словообразовательный, семантический и характер связи значений внутри слова /Соболева 1959/. Помимо упомянутых, в диссертации используются критерии, разработанные Г.В.Аликаевой /1977/, Е.Л.Гинзбургом /ІУ73/, Е.Г.Сошальской /ІУ52/, А.А.Уфимцевой /1968/, Х.Марчандом /1964/, Трнкой /1у6У/.

До недавнего времени исследователи различных языков при определении направления производности задавались целью найти единственно верное решение. Иными словами, в основе словообразовательной науки лежало понятие мономотивированности. Однако наличие в различных языках образований, укладывающихся в формулы нескольких словообразовательных типов, неминуемо привело лингвистов к выводу о существовании явления полимотивированности.

Для обозначения рассмативаемого явления предлагается релый ряд терминов: двойная членимость /Виноградов 1952/, омонимия словообразовательной формы /Винокур 1959/, множественность словообразовательной структуры /Тихонов 1у70/, множественность мотиваций /Лопатин, Улуханов ІУ7І/, полиструктурность /Гинзбург 1973/, множественная производноеть /Земская 1973/, синкретизм /Моисеев ІУ78/, словообразовательная омонимия /Соболева 1980/и др. Такое разнообразие терминов вызвано, очевидно, различной интерпретацией полимотивированности, заложенной еще в истоках этой теории в трудах В.В.Виноградова и Г.0.Винокура. Оба автора отмечали разную словообразовательную структуру производного слова, его способность по-разному члениться. Различие же в подходе к данной проблеме было обусловлено тем, что речь шла о разных явлениях.

В.В.Виноградов рассматривал "двойную возможность членения слова" в одном значении /Виноградов 1952,53/. Г.0.Винокур анализировал многозначное слово и трактовал его как "омонимию словообразовательной формы, т.е. такое положение, при котором тождественная в звуковом отношении производная основа выделяет в своем составе не те же самые морфемы, членится по-разному, в зависимости от того, с какой производящей основой она соотнесена ... Так, если учительство означает занятие того, кто учит, то в данном слове выделяется суффикс -тельетв-, т.к. в этом случае соотносительная производящая основа есть учи- . Если же учительство имеет собирательное значение, то в нем выделяется суффикс -ств-, т.к. ближайшая производящая к нему основа в этом случае есть учитель-" /Винокур 1959, 434/.

Как следует из сказанного, теория полимотивированности уже в своих истоках содержала возможность разной интерпретации, что и получило свое развитие в последующих исследованиях. В изучении данной проблемы определилось три основных направления: множественность словообразовательной структуры слова, множественность мотиваций, словообразовательная омонимия.

Термин "множественность словообразовательной структуры" предложен А.Н.Тихоновым, который видел в способности некоторых производных слов по-разному члениться, наличие в слове нескольких структур. "Множественность словообразовательной структуры - это способность слова иметь более одного производящего и, в соответствии с этим, способность его члениться по-разному, выделять в своем составе разные формальные элементы" /Тихонов 1978,90/. При этом множественность словообразовательной структуры слова раскрывается, по его мнению, с одной стороны - в производных с двумя значениями: учитедь-ство от учитель и учи-тельство от учить, с

другой стороны - в производных с одним значением: бес-стыд-ник от без стыда и бесстыдн-ик от бесстыдный. В тех случаях, когда полимотивированные производные имеют одинаковую словообразовательную структуру, когда "семантические различия в производном слове, определяемые разными производящими, не находят формального выражения", они относятся к "омонимии словообразовательной формы". Ср.: безобраз-ить "делать безобразным, некрасивым" и безобраз-ить "творить безобразия", где разные словообразовательные значения не находят формального выражения, не различаются структурно /Тихонов 1970,88/.

Второе направление, получившее название "множественность мотиваций" разрабатывается В.В.Лопатиным и Й.С.Улухановым. В их трактовке она определяется как возможность выводимости производного слова из двух и более мотивирующих. В тех случаях,"когда ни семантические, ни формальные основания не дают возможность предпочесть одно из двух или более однокоренных слов в качестве производящего для данного производного слова, ... приходится говорить о множественности мотиваций слова - одновременной мотивированности его двумя или более словами" /Лопатин 1976,78/.

И.С.Улуханов относит к неединственной мотивации мотивацию "одного и того же слова несколькими словами, отличающимися от мотивированного равным количеством формантов: неравенство от неравный и равенство /Улуханов 1977,43/. Основным постулатом этого подхода является наличие у производного одного лексического значения: "неединственные мотивации - это мотивации несколькими словами одного слова в определенном значении" /Улуханов 1971,< 44/. Под понятие множественности мотиваций подводятся и случаи, когда многомотивированное слово способно иметь разную словообразовательную структуру /не-чуткость от чуткость и нечутк-ость от

нечуткий/, и случаи, когда при нескольких мотивациях словообразовательная структура производного остается тождественной /повыш-ение от повысить и повыш-ение от повыситься/.

П.А.Соболева описывает множественную мотивацию в терминах омонимии: "Если слову с одним и тем же морфемным членением можно сопоставить несколько словообразовательных структур, то это явление и следует квалифицировать как словообразовательную омонимию" /Соболева 1978,17/. В этой трактовке в группу словообразовательных омонимов включены слова с одним значением и слова с двумя значениями. Глаголом разбойничать с толкованиями "заниматься разбоем" R-fRgO и "действовать как разбойник" R^gRgO иллюстрируется возможность словообразовательной омонимии на основе разных оттенков одного и того же значения.

Положение о словообразовательной омонимии получило развитие в некоторых диссертационных исследованиях, авторы которых предлагают закрепить за случаем множественности словообразовательной структуры слова, не сопровождающимся различием в значениях,термин "деривационная/словообразовательная полиформия", а за случаем, когда множественность словообразовательной структуры подкреплена различием значений - термин "деривационная/словообразовательная омонимия"' /Темрокова 1981, Барченкова 1982/.

Вопросами неединственной мотивации в системе русского языка занимаются многие исследователи. Большое внимание уделяется этой проблеме в работах Е.Л.Гинзбурга,/1978/, Е.А.Земской /1966/, Н.М.Шанского /1968/ и других лингвистов. Различные аспекты этой проблемы освещаются в статьях А.М.Артемова /ІУ7І/, Е.Д.Бесцен-ной /1980/, М.А.Михайлова; в диссертациях Р.А.Ряснинской, В.Ф.Черепанова и др.

Явление мотивации производного более чем одним производящим

в области английского словообразования представляется менее изученным /Кубрякова, Харитончик 1971, Дерева 1976, Темрокова 1981, Шевчук 1973 и др./. Вопросов неединственной мотивации в той или иной степени касаются исследователи словообразовательной структуры гнезда /Аликаева 1980, Дмитриева 1971, Семерикова 1974, Шишкина 1979/ и словообразовательных рядов /Барченкова 1982/-*-.

Некоторыми лингвистами ставится под сомнение правомерность понятия множественности словообразовательной структуры. Понимая словообразовательную структуру исключительно как результат словообразовательного процесса, А.Й.Моисеев утверждает, что одно и то же слово в одном и том же значении не может быть порождено двумя или более производящими. М.А.Михайлов в научной полемике с А.И.Моисеевым отмечает существенность словообразовательной структуры не в качестве результата, а в качестве предпосылки новых процессов. Такая оценка словообразовательной структуры слова совместима с понятием множественности словообразовательной структуры: "Слово в одном и том же значении /лексическом/ действительно может участвовать в формировании отвлеченного образца или может быть конкретным образцом для разнотипных деривационных процессов /напр., и для префиксации, и для суффиксации/" /Михайлов 1980,93/.

Объективное существование рассматриваемого явления подтверждается многочисленными случаями выведения производных из нескольких производящих, представленными в толковых словарях. Имеются в виду случаи, когда ;.: трудно предпочесть одно толкование другому и словари дают их оба. Практика лингвистического анализа приводит исследователя к неединственным решениям. Не избежал этого и А.И.Мо-

* Осетинская лексика в свете теории полимотивированности не рассматривалась.

исеев, который в своей докторской диссертации вынужден признать двойственность восприятия некоторых лексических единиц. "В них просматривается и отадъективность, и отсубстантивность /печник от печь и печной/, ... отсубстантивность и отглагольность /фанеровщик от фанера и фанеровать/, ... отсубстантивность, отадъективность и отглагольность /прессовщик от пресс, прессовый и прессовать/. Это и приводит к двойственности словообразовательного истолкования таких слов" /Моисеев 1968,256/.

Как видно из краткого обзора различных подходов к обсуждаемой проблеме и из самих терминов, все исследователи признают наличие в языке лексических единиц, которым может быть приписана более чем одна словообразовательная структура. Что же касается различного именования данного явления, это, по-видимому, вызвано освещением разных его сторон. В настоящей диссертации, в зависимости от того, какой аспект описанного явления выдвигается на передний план, употребляются разные термины. Если речь идет о соотнесенности производного с несколькими производящими, используется термин "полимотивированность", если подчеркивается наличие у слова более чем одной структуры - "множественность словообразовательной структуры? Термин "словообразовательный омоним" удобен в случае тождества морфемного состава слова при различии словообразовательной структуры.

Перейдем к рассмотрению методики организации эмпирического материала сопоставляемых языков в свете теории полимотивированности слов и направления производноети в парах слов, связанных отношениями конверсии. Приведем в качестве примеров решения некоторых спорных случаев, располагая их в порядке возрастания сложности.

Анализ глагола decipher "turn into ordinary writing" no непосредственно составляющим указывает на ступень производности по отношению к корневому слову cipher но не отвечает на вопрос, является данный глагол отыменным или отглагольным, т.к. его словарное гнездо содержит два слова одинаковой структуры - глагол cipher и существительное cipher-из которых только одно можно отнести к первой ступени производности. Первичность существительного по отношению к глаголу определяется с помощью семантического критерия внутренней производности, тип связи предмет - его назначение, функция. Следовательно, глагол decipher ведет свою словообразовательную историю от существительного cipher через глагол cipher и объективируется в виде реляторной Ц.ЄПОЧКИ R2R-1R2O.

Рассмотрение словообразовательной структуры производного существительного unevenness предполагает решение двух задач. Во-первых, следует определить лексико-грамматическую принадлежность первообразного слова even во-вторых - установить отадъективный или отыменный характер существительного unevenness.

Предположительно, even можно считать непроизводным прилагательным или отглагольным прилагательным, образованным по конверсии. Проверочные процедуры с применением различных критериев устанавливают производный характер глагола:

- критерий характера связи значений указывает на первичность
прилагательного even т.к. значение глагола "make even, treat as

equal; to balance" связаны между собой через значение прилагательного even "level, smooth, uniform in quality, equally balanced";

- критерий регулярности гнезда, заключающейся в том, что
каждый последующий узел гнезда должен повторить количество шагов
предыдущего узла, минус один шаг, подтверждает непроизводный ха
рактер прилагательного.

Строим два альтернативных графа словообразовательного гнезда, включающего слова even_q, еуеп_у, uneven, evenness, unevenness, evenly /рис.3/.

a/ I ^N 6/

рис.3

Как видно из рис.3, граф б/ нерегулярен, т.к. не выполняется условие регулярности гнезда. Напротив, в гнезде с адъективной вершиной /рис.За/ вершина R2R3O повторяет категорию RgX вершины R3» Следующий этап анализа состоит в определении словообразовательной структуры существительного iiaevenness. Вопрос в том, какую словообразовательную структуру из двух возможных - R2R3R3O» R2R2R3O - следует ему приписать. Если это отадъективное существительное, образованное посредством суффикса -ness,TO оно должно быть исключено из классифицируемого материала, т.к. объектом нашего исследования являются производные, образованные посредством негативных аффиксов.

Для проверки корректности словообразовательных структур критерием регулярности гнезда строим два альтернативных графа, в одном из которых существительное unevenness образуется от существительного evenness /рис.4а/, в другом - от прилагательного uneven

рис.4

Как видно из рис.4, оба графа регулярны. В графе а/ вершина r₂r₃o повторяет категорию R^sc вершины R3O В графе б/ вершина R3R3O повторяет категорию R^X вершины r₃0. Следовательно, существительному UffEVEimESS можно приписать две словообразовательные

структуры, т.е. считать его полимотивированным; причем, множественность словообразовательной структуры не сопровождается различием в значении существительного unevenness т.е. это словообразовательная полиформия.

Производное dishorse представляет собой более сложный случай. Как известно, префикс dis- входит в две глаголообразующие модели: dis+y=y, dis4-N=v. Проблема заключается не только в отнесении глагола dishorse к той или иной словообразовательной модели, но также в определении характера непроизводного мотивирующего: horse_n или horse_v?

На первом этапе анализа устанавливается производность глагола по отношению к существительному horse по критерию противоречия лексического и категориального значений и по критерию регулярности гнезда /см. рис.5/.

а/ ' I 6/

рис.5

Граф 56, изображающий гнездо с глагольной вершиной нерегулярен, т.к. вершина R2R1O не повторяет ни одной из двух категорий вершины НЮ. На графе 5а вершина ТЦІ^О повторяет категорию Rfi. вершиныК-^⁰ , что является признаком регулярности графа. Таким образом, установлен производный характер глагола horse.

На втором этапе анализа устанавливается характер словообразовательной структуры глагола dishorse которому предварительно можно приписать две структуры:R-j^o, R^ugO.

Проверка критерием регулярности графа допускает оба варианта, т.к. оба графа регулярны /см. рис.б/.

рис. б

Однако характер множественности словообразовательной структуры глагола dishorse отличается от характера множественности структуры существительного unevenness_T что объясняется наличием двух ЛСВ у глагола dishorse ЛСВт "to deprive of a horse" и ЛСВр "to get off a horse". ЛСВ соответствует отыменной структуре R-,R₂0. ЛСВо глагола dishorse выводимо из ЛСВ глагола horse "to mount on horseback" и объективируется в реляторной записи R-jE-jlTgO. Налицо множественность словообразовательной структуры, подкрепленная различием в значениях производного, т.е. словообразовательная омонимия.

Особенно остро в исследовании стоял вопрос о словообразовательной структуре многоморфемных единиц типа disadvantageous, dishonourable, unbindable, unpronounceable. На характер словообразовательной структуры этих производных существуют диаметрально противоположные точки зрения. Одни исследователи считают подобные производные префиксальными образованиями /Мешков 1976/, другие - суффиксальными /Каращук 1977/.

О.Д.Мешков приводит в списке префиксальных моделей английского языка пять моделей .с префиксом dis-: 1 dis+V=V disjoin, disencourage;

2. dis+N=V disbark;

3. dis+!T=Hi disadvantage, dishonour;

4. dis+A=A disagreeable, discontinious;

5. dis+A=7 disable.

Последние три модели являются объектом разногласий и научных дискуссий. Признавая наличие в современном английском языке производных прилагательных и существительных, в словообразовательных структурах которых содержится префикс dis- П.М.Каращук считает их суффиксальными /не префиксальными/ образованиями. Он утверждает, что эти "существительные и прилагательные являются вторичными отглагольными образованиями, т.е. они образованы от глаголов на

dis- при помощи суффиксов существительных и прилагательных .-ity, -ion, -ment, -ance, -al, -er, -ure, -able, -ive, -ous, -ible,

-ate, —ant, -ent, -ing, -ed ...Такие прилагательные как distrustful, disdainful, distressful и им подобные, могут рассматриваться как третичные образования. Первоначально, очевидно, при помощи dis- были образованы глаголы от глаголов /to disdain, to distrust, to distress/, затем от этих глаголов по конверсии были образованы существительные. ... В дальнейшем от появившихся в результате конверсии существительных distrust, disdain, distress и т.д. при помощи -ful и других суффиксов стали производить прилагательные. Что же касается прилагательного dishonest то, как говорится в словаре Уэбстера, это слово в древнефранцузском языке употреблялось как глагол /о.p. dishonester/» Поэтому, возможно, этот глагола адъективировался. ... Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что в современном английском языке префикс dis- для образования существительных и прилагательных не употребляется" /Карашук 1977, 165-166/.

Аналогичные противоречия встречаются в трактовке производных с префиксами ипт ^И Hfe- ^ЕслИ О.Д.Мешков выделяет две словообразовательные модели un.,+AsA. /undemocratic/ и ш^+ІЬИ /unconformity, то П.М.Каращук утверждает, что "в новоанглийский период префикс un.,- стал употребляться для образования только прилагательных от основ прилагательных. Других частей речи префикс un^-

сейчас не образует. Те немногие существительные, которые имеют в своем составе уп"{-> например: unkindness, unwiseness и др. произведены от прилагательных unkind, unwise при помощи суффикса существительных-ness /Каращук 1977,132/.

Глаголообразующий префикс 2- по мнению О.Д.Мешкова, входит в две словообразовательные модели, одна из которых транспонирующая: un₂+V=v, un₂+N=v /Мешков 1976,98/. П.М.Каращук описывает только идетифицирующую модель.

Как видно из приведенных обширных цитат, речь идет не о частном случае, не о конкретном слове или небольшой группе слов, а о большом участке в системе префиксации английского языка. Неверное установление границ производности, в данном случае неверное установление словообразовательных структур слов обсуждаемого типа, ведет к неверному освещению вопроса взаимодействия префиксов и частей речи, с которыми они взаимосвязаны. Следствием такого заблуждения может стать неверная трактовка всей системы префиксации современного английского языка. Диаметральность изложенных взглядов позволяет высказать предположение о том, что один из них не вполне правомерен. В известной нам лингвистической литературе не удалось найти обоснования для отнесения дискутируемых производных к тому или иному словообразовательному типу. В ряде работ, затрагивающих некоторые аспекты отрицания или системы аффиксации в английском языке, интересующие нас производные приводятся в качестве иллюстративного материала без описания их словообразовательных структур /Кулинич 1978, Ьфрзабекова 1975, Пиоттух 1971 и др./.

Перед автором диссертации встала задача тщательным образом проанализировать "проблематичную" лексику с применением новых приемов, которыми располагает лингвистика в настоящее время с целью определить последовательность словообразовательных цепочек, чтобы

аргументированно занять ту или иную позицию. Решение этой задачи имело принципиальное значение, т.к. если производные типа disagreeable, distrustful, unconformity. считать суффиксальными или конвертированными образованиями, то их следовало исключить из классифицируемого корпуса.

Анализ производных прилагательных, включающих в свою словообразовательную структуру префикс dis- и суффиксы прилагательных, дал интересные результаты. Удалось выявить такие образования, которые не оставляют повода для сомнений по поводу релевантности адъективных и имяобразующих моделей с префиксом dis-. Так, отадъ-ективный характер прилагательного disingenious "insencere, having secret motives, not candid" не вызывает сомнений, т.к. мотивирующее его прилагательное ingenious "open, frank, innocent" является первообразным. То обстоятельство, что в языке нет глагола или существительного ingenious которые бы соотносились с прилагательным ingenious по конверсии, облегчает задачу описания словообразовательной структуры негативного производного, объективирующегося в реляторной формуле R3R3O.

Существительное disharmony "discord, dissonance" бесспорно представляет собой отыменное производное, т.к. лексико-граммати-ческая принадлежность мотивирующего слова harmony не вызывает сомнения. Следовательно, словообразовательную структуру существительного disharmony определяем как 1^0,

Существительное diskindness "unkindness" представляет собой более сложный случай, т.к. мотивирующая часть представлена производным существительным kindness. Однако и здесь нет места для сомнений по поводу отыменного характера негативного существительного ввиду отсутствия в языке глагола diskind который должен был бы /по Каращуку/ мотивировать существительное diskindness.

Анализ производных существительных, имеющих в своих словообразовательных структурах префикс un{- показал, что среди них есть такие, которые нельзя квалифицировать как отадъективные суффиксальные образования. Например, слову ипгететЪranee "forgetfulness;lack of remembrance" можно приписать лишь одну словообразовательную структуру - R₂R₂R₁0. Следовательно, последним деривационным шагом посредством префикса ш^-от отглагольного существительного remembrance образуется негативное существительное третьей ступени деривации.

Удалось также обнаружить такие примеры глаголов на un^-, отыменный характер которых не вызывает сомнений. Так, например, глагол unchild "to bereave of children; make childless" образован no модели I±sf^=T, которая не признается П.М.Каращуком. Отсутствие в языке глагола child позволяет с полной уверенностью приписать глаголу unchild словообразовательную структуру R₁R₂0.

Приведенные выше примеры представляют собой так называемые чистые случаи образования существительных и прилагательных посредством негативных префиксов и отыменного образования глаголов, наличие которых в языке служит достаточным основанием для признания в английском языке словообразовательных моделей , отрицаемых П.М.Каращуком.

С другой стороны, в исследованном корпусе обнаружены и такие лексические единицы, которые иллюстрируют иные потенции системы префиксации английского языка. Так, существительное disfranchize-ment "a disfranchizing or being disfranchized" является отглагольным суффиксальным образованием. Других вариантов решения в данном случае не может быть ввиду отсутствия в языке глагола fran-chize и, соответственно, существительного franchizement Аналогичным образом устанавливается исключительно отглагольный харак-

тер существительного discouragement. Существительные такого типа были исключены из дальнейшего анализа как суффиксальные образования.

Таким образом, в результате анализа эмпирического материала было установлено с одной стороны, наличие в английском языке чистых случаев, иллюстрирующих потенции негативных префиксов в области именного и адъективного образования, с другой стороны, наличие чистых случаев, свидетельствующих об обратном. Это обстоятельство позволило сформулировать два обоюдоважных для последующего исследования вывода:

- о необходимости дифференцированного подхода к исследуемым
единицам,

- о релевантности для современного английского языка слово
образовательных моделей dis+A=A, dis+N=H, un +H=U, uru+H=V,

Перейдем к рассмотрению тех лесических единиц, имеющих в своем составе негативные префиксы, которые не могут считаться чистыми случаями.

Существительному disagreement "discrepancy; difference of opinion; refusal to agree" предположительно можно приписать две словообразовательные структуры: R2^RiR-jO и R₂R₂R-|0,T.e. его можно считать отглагольным суффиксальным или отыменным префиксальным производным. Дефиниционный критерий допускает и ту, и другую последовательность, т.к. disagreement толкуется через существительное и через отглагольное имя. Критерий регулярности гнезда требует построения альтернативных графов, в одном из которых существительное disagreement мотивируется существительным agreement _в другом - глаголом disagree /см.рис.7/. Глагольный характер вершины словообразовательного гнезда не вызывает сомнений.

Как видно из рис.7, оба графа регулярны, что говорит о допустимости обеих структур. Более того, на основании разных оттенков одно-

agree

agree

eeable

-iy

—

agreeable agreeableness

disag:

dis-agreeabl

dis-a"—

disagre e

disagreeable

agreeableness

greeableness

disagreement

disagreement

disagreeableness

рис.7 го и того же значения, относим этот случай к словообразовательной ОМОНИМИИ: RgR R^ "refusal to agree" И R^R-jO "discrepancy". У прилагательного disobedient "not obedient, disobeying" можно предположить два варианта последовательности словообразовательной цепочки, т.е. считать его образованным по суффиксальной модели v+sf=A и по префиксальной модели dis+A=A. Дефиници-онный критерий допускает обе словообразовательные структуры, т.к. прилагательное disobedient толкуется через прилагательное и через отглагольное прилагательное. Множественность словообразовательной структуры анализируемого прилагательного подтверждается и критерием регулярности гнезда /см. рис.8/.

рис.8 Как видно из рис.8, оба графа регулярны. В гнезде,изобра-

женном на графе а/, прилагательное мотивировано глаголом disobey, во втором гнезде - прилагательным obedient. Следовательно, анализируемое прилагательное имеет множественную словообразовательную структуру.

Существительное unhappiness имеет два ЛСВ: JICBj "misfortune; bad luck" и JICBg "the state or condition of being unhappy". Первый ЛСВ носит отыменный характер и, судя по дефиниции, возводимо к сущеетвительномуііарр iness. Второй ЛСВ носит отадъективный характер. Сообразно с этим, существительному в первом значении следует приписать словообразовательную структуру R₂R₂R30, во втором - ^ЩЛ^о, Здесь структурные описания подкреплены семантически, т.е. это словообразовательная омонимия.

Прилагательное unbindable можно интерпретировать как отглагольное суффиксальное и как отадъективное префиксальное: unbindable "capable of being unbound" vs unbindable "not bindable".

Словообразовательная структура R^R^o выводима из ЛСВр словообразовательная структура RJRyR.o выводима из ЛСВ2 прилагательного unbindable. Множественность словообразовательной структуры слова поддержана семантически.

Вышеизложенный анализ производных, принадлежащих к разным лексико-грамматическим классам, подводит к мысли о том, что в полемике по поводу характера последнего деривационного шага при образовании многоморфемных негативных производных истина, по-видимому, лежит между двумя крайними точками зрения. Не следует, очевидно, обеднять систему префиксального словообразования английского языка, лишая его моделей dis+H=N, dis+A=A, un ±и=1Т, un₂+N=v. С другой стороны, неправомерно было бы относить слова тина disagreeable т о л ь к о к словообразовательной модели dis+A=A, слова типа disagreement - словообразовательной модели dis+Etg и т.д.

Это объясняется тем, что для подобных лексических единиц понятие мономотивированности оказывается слишком жестким. То многообразие связей, в которые вступают мотивированные слова, не умещаются в рамки мономотивированности.

Для русских производных вопрос об определении словообразовательной структуры не стоял так остро, как при исследовании английских в силу того, что в русистике вопросы полимотивированности и полиструктурности интенсивно разрабатывались в последнее десятилетие и аккуммулированы в академической русской грамматике. В русском словообразовании по вопросу определения словообразовательных струк-тур негативных производных нет острых разногласий, всеми лингвистами признается наличие в русском языке полиструктурных производных. Так, существительное неравенство можно рассматривать как производное от прилагательного неравный и существительного равенство; прилагательное безголосый - как производное от существительного голос или предложной конструкции без голоса и т.д. Словообразовательная структура прилагательного безгрешный может быть описана шестью способами: R₃"R₂o, r^r^r.,0, R^R^RgO, r^r^R-jO, r^R^R-jo

И R3R4R2O.

Для осетинского языка, по сравнению с английским и русским, явление полимотивированности менее характерно. На исследованном участке лексики удалось обнаружить только существительные, возводимые к двум мотивирующим. Так, существительному ааназфсаермдзинад "бесстыдство" предположительно можно приписать две словообразовательные структуры в соответствии с тем, что морфемная членимость позволяет увидетьів нем прилагательное анвфсаерм и суффикс существительного -дзинад, с одной стороны, и негативный префикс анаэ- и

¹ Символ R. соотносится с предложно-падежной конструкцией без греха.

43 существительное аефсаэрмдзинад. с другой.

Широкие словообразовательные потенции суффикса -дзинад в области именного словообразования хорошо исследованы и описаны, и не вызывают сомнений. Релевантность же модели аенан-суш=сущ для современного осетинского языка нуждается в доказательствах, т.к. до сих пор она не упоминалась в монографиях и учебниках осетинского языка. Вообще, словообразовательный тип, по которому образуются отыменные существительные префиксальным способом, осетинскому языку не чужд. Но из четырех префиксов /аэш-, ffi-, «щ-,юм-/ только один префикс еем- описан в осетинской традиции как префикс, образующий имена существительные. По модели езм+сущ=сущ образованы слова гвмкусагг "сотрудник", смгар "ровесник", аемвгенд "единомыслие" и др.

Применим вышеописанную методику к осетинским производным. Основанием для выделения модели азнаэ+сущ=сущ может служить чистый случай, т.е. такой случай, когда существительному, содержащему в своей структуре префикс азнаг- и суффикс существительного -дзинад можно было бы приписать лишь одну словообразовательную структуру и, что таким образом, сделало бы его несомненно отыменным и несомненно префиксальным. Такие производные в исследованном корпусе слов были обнаружены. Так, словообразовательная структура существительного езнатасындзинад "несклоняемость; несговорчивость" может быть описана единств е н н ы м способом - R2R2R1O, т.к. образований ееназ+гл=г в данном случае, еенае+тасын, в языке нет. Осетинскому языку не свойственно взаимодействие префиксального форманта гена- с инфинитивом. Следовательно, существительное езнатасын-дзинад образовано от существительного тасындзинад посредством негативного префикса азншт. Аналогичным образом можно определить словообразовательные структуры существительных гвншМЕвлындзинад "бессмертие", ана&вуындзинад "неистощимость, бесконечность" и др. вви-

ду того, что в осетинском языке отсутствуют образования ^хееназмалын,

^Хавнеефвуын.

Установив таким образом релевантность имяобразующей модели с префиксом азна- для современного осетинского языка, вернемся к анализу словообразовательной структуры слова геназфсафмдзинад , которое в свете сказанного выше можно считать полимотивированным, и исследуем две его структуры: R₂R-R₂0 и R₂R₂R₂гефсаерм. Оба графа регулярны. В графе а/ подграф с вершиной RoR^O повторяет две из трех категорий вершиныR₂0, а именно, R^x, R^x . В графе б/ также повторяются две из трех категорий предыдущей вершины. Следовательно, критерий словообразовательного гнезда подтвержает двумотивированныи характер существительного еенаефсармдзинад. Надо сказать, что какова бы ни была деривационная история этого существительного, значение его не меняется, что позволяет отнести его к словообразовательной полиформии.

азфСеерм

ефсазрмеей

авнафсшрмавй

азфсаэрм

аефСбермаеЙ

енаефсазрм

азнгефсерм

гефсжрмыдзинад

J шнаэфсшрмдзинад

жфсафмыдзинад

гвназфсаэрмдзинад

ffiHSB-

фсзерм&й

рис.9

РЕЗЮМЕ:

звуковые комплексы ж-, еенев-« не-, без-, гш-, dis- и др. обладают постоянным значением вне зависимости от значения производящей основы. Несмотря на это обстоятельство, противоречащее статусу аффикса, в свете теории фразеологичности слова, оправдывающей отсутствие фразеологичности в некоторых словах исключительностью этого феномена, представляется правомерным считать названные звуковые комплексы префиксами;

обладая общим значением отрицания,аффиксы негативной семантики при взаимодействии с производящей основой образуют лексические единицы разных оттенков отрицания. С помощью негативных аффиксов производятся новые слова, что позволяет отнести их к числу словообразовательных форм;

множественность словообразовательной структуры или полимотивированность - объективно существующее в языке явление, отражающее взаимодействие различных словообразовательных типов - обнаруживается во всех трех сопоставляемых языках;

множественность словообразовательной структуры, сопровождающаяся различием значений - словообразовательная омонимия - характерна для английского и русского языков. На исследованном участке лексики осетинского языка случаи словообразовательной омонимии не обнаружены. Множественность словообразовательной структуры, семантически не подкрепленная - словообразовательная поли-формия - встречается во всех трех сопоставляемых языках;

подход к описанию словообразовательных структур негативных производных с позиций теории полимотивированности позволяет более адекватно представить систему аффиксации каждого из языков.

Проблема определения направления производноети и теория полимотивированности

При определении словообразовательной структуры того или иного производного нередко встает вопрос о лексико-грамматической принадлежности исходного слова. Речь идет о выявлении основного и производного слова при словообразовательных отношениях по конверсии. В случаях конверсии типа ioven- iovey , hand„ - handv не всегда ясна структура слова. Это может быть первообразный глагол или первообразное существительное, отыменный глагол или отглагольное существительное. В аффиксальных образованиях анализ по непосредственно составляющим указывает на определенную ступень производно-сти по отношению к корневым словам, но не отвечает на вопрос, к какому классу слов принадлежит слово, стоящее у истоков словообразовательной цепочки, т.к. соответствующие словообразовательные гнезда содержат по два слова, внешне имеющих одинаковую структур, лишь одно из которых может быть первообразным.

Не задаваясь целью осветить различные концепции сущности конверсии /Ахманова 1957, Дукальская 1952, Жлуктенко 1958, Смирниц-кий 1956, Соболева 1963 и др./ отметим, что конверсия есть один из способов словообразования, по которому от одной части речи об- разуется другая без каких-либо изменений во внешней форме слова, и что явление конверсии характерно для многих языков и в разных языках имеет свои закономерности.

В английском языке конверсия имеет особенно широкое распространение, что объясняется почти полным отсутствием в нем морфологических показателей частей речи./Части речи в английском языке, как известно, различаются по словообразовательным аффиксам/. Поэтому английский язык изобилует парами слов, соотносящихся по конверсии: прилагательное - глагола /sallow,, - sallow , tame» - tamev/, существительное - глагол /roofn - roofv, starchn - starch. глагол -существительное /rescue v- resouen, thrashv - thrashn/.

В осетинском языке конверсия до недавнего времени не рассматривалась как способ словообразования, хотя безаффиксальная трансформация отдельных частей речи отмечалась в монографиях и учебниках осетинского языка. Между тем, конверсионный способ образования новых слов играет заметную роль в современном осетинском языке /Габараев 1977/. Широкое распространение имеет адъективация существительного: еевзист гввзист "серебро - серзбряшый", зезл-даг - зеелдаг "шелк - шелковый"; субстантивация прилагательного: рынчын - рынчын " больной а- больной п", хохаг а - хохаг п "горец а-горецц ; субстантивация инфинитива: худыну- худын „ "смеяться -смех", аразынт- аразынп"строить - стройка"; адвербиализация прилагательного: дард а- лащadv "далекий - далеко", сабыр - са-бырдДг "тихий - тихо" и др. В русском языке наиболее распространена субстантивация прилагательного и адвербиализация форм разных частей речи.

Для правильного освещения сущности конверсии большое значение имеют работы А.Й.Смирницкого, который провел четкую границу между конверсией в синхроническом плане и конверсией в диахроническом плане, т.е. мевду конверсией как способом словообразования и конверсией как типа словообразовательных отношений. Для целей настоящего исследования, как для любого синхронического исследования, главную роль играет не становление, а состояние языка, не говоря уже о том, что диахронический подход в каждом конкретном случае чрезвычайно усложнил бы описание конверсии в современном языке.

При определении простого и производного слова в паре одноко-ренных слов в диссертации используются различные критерии направления производноети, разработанные в отечественной и зарубежной лингвистике. Одним из первых обратился к этой проблеме А.И.Смир-ницкий, который сформулировал два критерия направления производ-ности. Один из них - критерий противоречия лексического и категориального значения слова - применим к таким парам как penn - penv, run -run, когда, как в первом случае, корень имеет предметное значение и образует глагол, или,как во втором случае, когда корень имеет процессуальное значение, а в существительном это значение приходит в противоречие с категориальным значением предметности. В большинстве же случаев, когда процессуальноеть или предметность значения корня вызывают сомнения, этот критерий неприменим. В таком случае предлагается определять семантическую производность "на основе анализа соотношений в системе современного английского языка, существующих между случаем конверсии и словами, образованными другими способами" /Смирницкий 1956,82/. П.А.Соболева предлагает следующие критерии определения направления внутренней производности: словообразовательный, семантический и характер связи значений внутри слова /Соболева 1959/. По

Словообразовательные ряды английского языка

Все производные, включенные в эту группу, имеют одинаковую словообразовательную структуру. Они образуются третьим деривационным шагом от отыменных прилагательных второй ступени производ-ности: unceremonious,ungracious, ungraceful, unfaithful, unheaJ.hy, unhistorio, unpassionate, unchildish, unfpolish, unlucky. На языке R- формул их словообразовательные структуры имеют вид R-R_R20 и графическое изображение как на рис.II.

Словообразовательные структуры большинства прилагательных этой группы не вызывают сомнений и не требуют проверки по той причине, что мотивирующая база выражена словами, лексико-грамматичес-кая принадлежность которых ясна и однозначна. У истоков их словообразовательных цепочек несомненно стоят существительные GRACE, health, passion, child и т.д., так как в английском языке нет глаголов и прилагательных, которые бы соотносились с названными существительными по конверсии.

Существительные, имеющие парные глаголы, и связанные с ними отношениями конверсии, подвергались проверке и при установлении производности глагола сохранялись в этой группе. В прилагательном unfoolish, например, первое звено словообразовательной цепочки требует уточнения в смысле его категориального статуса. Производ-ность прилагательного fool и глагола fool по отношению к существительному fool выводится по дефиниционному критерию и по критерию регулярности гнезда. Существительное имеет наибольшее количество значений, прилагательное подается в словаре с пометой colloq. Из рис.12 видно, что графы гнезд с глагольной/12в/ и адъективной /126/ вершинами нерегулярны. В регулярном гнезде с именной вершиной /12а/ прилагательное unfoolish мотивировано отыменным прилагательным foolish.

Некоторые отыменные прилагательные, мотивирующие прилагательные анализируемой группы, являются продуктом трех /а не двух, как в вышеприведенных примерах/ деривационных шагов и имеют глагольные вершины. Именно такая производная база установлена, например, для прилагательного -unconstitutional ; RRXRO, У прилагательных такого типа графическое изображение структуры имеет вид как на рис.13.

В эту рубрику входят производные третьей ступени, образованные от отглагольных прилагательных: unaccountable, uncookable, unknowable, unprintable, uncommunicative, undemonstrative.

Неясные случаи подвергались проверочным процедурам. Первичность глагола printno отношению к существительному print была, например, установлена по словообразовательному критерию - в словообразовательном гнезде абсолютное большинство производных носит отглагольный характер. На этом основании прилагательное unprintable, как и другие прилагательные этой группы имеет словообразовательную структуру R-3R3R-1O.

Суффиксальные прилагательные, образованные от простых прилагательных, являются, в свою очередь, мотивирующей базой для негативных префиксальных прилагательных третьей ступени производно-СТИ: uncleanly, undeadly, unkindly, - RoRoR рис.15 Сложением графов словообразовательных структур слов, составляющих ряд прилагательного тшт, получаем графическое изображение этого словообразовательного ряда /см. рис.16/.

В качестве примера решения спорных случаев приведем производное, в котором характер корня /процессуальный или предметный/ не ясно выражен. В существительном unrest«например, следует обосновать первичность или производность мотивирующего существительного rest. Словообразовательный критерий внутренней производности устанавливает первичность существительного rest по отношению к глаголу rest т.к. в словообразовательном гнезде характер производных слов, непосредственно связанных с вершиной словообразовательного гнезда, отыменный. Критерий регулярности гнезда подтверждает этот вывод. Ср. два альтернативных графа словообразовательного гнезда, включающего слово rest /см. рис.18/.

Под этой рубрикой объединены производные третьей ступени, мотивированные существительными, образованными по конверсии, типа gnprofit . Производноеть существительного profit по отношению к глаголу profit определена по семантическому критерию внутренней производности /действие - результат действия/ и в значении "lack of profit "негативное существительное unprofit имеет словообразовательную структуру R2R2R1O.

Выделен ряд негативных существительных, содержащих в своей словообразовательной структуре префикс un-]-, но образованные не при его посредстве, а путем конверсии. Словообразовательная цепочка существительного undesirable, например, имеет последовательность R2R3R3R1 Альтернативной последовательности предположить нельзя, т.к. в словарях английского языка не зафиксировано существительное xdesirabie. Следовательно, undesirable -мономотивированное слово, образованное от прилагательного desirable по конверсии, по причине чего оно не может быть включено ни в одну рубрику настоящей классификации.

Словообразовательные ряды осетинского языка

Состав лексики современного осетинского языка характеризуется наличием в нем значительного количества заимствованных слов, словообразовательные структуры которых содержат негативные аффиксы: антидемократон, антинаукон, антифашист, дезорганизаци, демилитаризации демобилизаци, аморалон и под. Тем не менее представляется неправомерным говорить о префиксах анти-, де-/дез-, а- в словообразовании осетинского языка. Очевидно здесь типичный случай заимствования лексических единиц из русского языка и через русский язык целиком. Это подтверждается сходствами и соответствиями с другими языками народов СССР, проявляющимися, как отмечал В.В.Виноградов, в расширении сферы влияния русских, особенно новых советских выражений, в калькировании их, в стремительном распространении советизмов, в их движении из одного языка в другой, в освоении основного фонда интернациональной лексики через посредство русского языка. Ср.: киргиз, антидемократиялык, антифашисттык, демобилизация, калмыц. антидемократическ, антинаучн, антифашисток, демилитаризац, аморальн, тат. антифашист, демилитаризация и др.

В научной полемике по вопросам осетиноведения, начавшейся в І95бг., М.И.Исаев утверждал, что на современном этапе развития осетинского языка заимствования в него русских аффиксов не наблюдается /Исаев 1972,361/. Время подтвердило правильность этой точки зрения. Аргументом, приводимым лингвистами, отстаивавшими противоположную точку зрения, было наличие в осетинской речи существительного хионизм "семейственность", имевшее узкое употребление в просторечии и в русской речи осетин. За прошедшее время не возникло новых образований с осетинской основой и суффиксом -изм, а слово хионизм так и не вышло за рамки указанной М.И.Исаевым сферы.

Аналогичная ситуация наблюдается в префиксации. В начале 50-х годов в осетинском словаре было отмечено два прилагательных с исконной основой, включающих в свою-словообразовательную структуру префикс анти-: антихсазнадон, полукалька из антиобщественный и ан-тидинон, полукалька из антирелигиозный. К настоящему моменту новые образования подобного рода не обнаружены. Более того, в Русско-осетинском словаре, изданном в 1978г., антирелигио зный переводится как антирелигиозон, а не антидинон, что не свидетельствует об усвоении осетинским языком "чужих" аффиксов.

Из сказанного следует, что в настоящее время едва ли можно говорить о свершившемся факте зашдствования. Уловить тенденции развития языковых явлений весьма важно, но так же важно иметь в виду, что в развитии языковых явлений далеко не всякие потенциальные возможности раскрываются. Морфология одного языка очень трудно поддается влиянию другого языка. Имеющиеся факты заимствования морфологических элементов обычно являются результатом весьма долгого и интенсивного взаимодействия языков или носят субстратный характер/Исаев 1972 /.

В свете сказанного префиксы анти-, де-/дез-, дис-, а- в диссертации не исследуются как не имеющие в осетинском языке статуса словообразовательных аффиксов. Рассматриваются только производные, имеющие в своей словообразовательной структуре префиксы аз- и шна Семантическое тождество и сама внешняя форма этих префиксов вынуждает исследователей так или иначе касаться их генеалогии. Семантическую тождественность отмечают все осетиноведы, а их /аффиксов/ отношения в историко-этимологическом плане трактуется по-разному. Префикс аз- называют краткой формой префикса азнэз- /Габара-ев 1977а/, ответвлением приставки 8зназ-/Габараев 1977/, старой привативной частицей /Тлатова 1963/, модификацией предлога азня /Цага-ева 1963/ или обходят молчанием /Багаев 1969/.

В йсторико-этимологическом словаре осетинского языка В.Й.Аба-ев указывает на общие индоевропейские корни префиксов аз- и вив-. Префикс сне- убедительно трактуется как усиленный вид привативной частицы аз-. Анализ эмпирического материала современного осетинского языка подтверждает вывод о том, что префикс азнзз- в историческом плане является модификацией префикса аз- и об архаичности последнего. Значительное количество образований с ю- представляют собой неделимые слияния с затемненной этимологией. Такие прилагательные как, например, аздзазм "бездыханный", взгомыг "бессловесный" азгазйнаг "девственный" и многие другие, с позиции синхронии неделимы на словообразовательный префикс и мотивирующую основу, хотя этимологический анализ вскрывает их производную сущность. Кроме того слова, образованные посредством префикса -составляют закрытый ряд. Этими факторами, очевидно, и объясняется сравнительно небольшое количество слов с префиксом а- /1/4 по отношению к производным с префиксом азнзз-/ и значительно меньшее число словообразовательных моделей, организованным префиксом аз-.

Ниже приводится классификация осетинских негативных производных. В исследуемый корпус, как уже говорилось, включены только те лексические единицы, которые с синхронической точки зрения членятся на словообразующий префикс и мотивирующую основу.

Типологическое сопоставление словообразовательных структур и словообразовательных рядов английского, осетинского и русского языков

Прежде чем перейти к их типологическому сопоставлению, необходимо сделать ряд уточняющих замечаний, которые позволят, во-первых, рассматривать это сопоставление как результат проведенной работы, как ее заключительный этап, во-вторых, оформить выводы относительно результатов такого сопоставления.

Замечание первое. Методологическим основанием сопоставительно-типологического анализа языков является признание специфичного для каждого языка отбора внешних признаков, характеризующих отражаемую сущность, признание особого для каждого языка набора внутренних признаков, определяющих семантическую структуру лексических единиц данного языка. Исходя из этого ,в настоящей диссертации отрицание рассматривается как категория, имеющая свое специфическое проявление в исследуемых языках. Тот факт, что в ряде признаков и характеристик происходят совпадения, является моментом, не отменяющим того положения, что категория отрицания, как и другие категории конкретного языка, обнаруживает индивидуальные характеристики, типичные для каждого отдельного языка.

Замечание второе. В то время как для исследований, проводимых в русле диахронной типологии, фактор генетической общности является определяющим, в синхронно-типологических исследованиях, к которым принадлежит и настоящее, этот фактор является факультативным, иррелевантным. Поэтому для чисто синхронного типологического сопоставления можно избрать как группу близко родственных языков, так и группы языков, не объединенных генетическим родством, или же языков, объединенных далеким родством, какими и являются английский, русский и осетинский языки, принадлежшпие к разным ветвям индоевропейской семьи языков.

Замечание третье. Понимание языка как особой гетерогенной системы, объединяющей несколько взаимопроникающих подсистем, определяет характер типологических исследований, которые в настоящее время ставят целью охарактеризовать типологически частные уровни языка, а не весь язык. Поскольку категория отрицания наиболее наглядно проявляется на словообразовательном уровне, то и предметом сопоставления, призванного выявить типологические особенности,явились, в настоящей работе, производные лексические единицы трех семантических аспектов категории отрицания.

Замечание четвертое. Типологическая проблематика включает сопоставительное изучение различных функционально-семантических категорий, основанное на выявлении некоторого общего семантического потенциала и функциональных особенностей каждой отдельной категории, и, в частности, категории отрицания. Дихотомическая природа единиц словообразовательного уровня / содержание и форма/, предопределяет признание содержательного и формального аспектов этих единиц. И если в силу тех или иных научных задач на первый план выдвигается один из аспектов, то следует оговорить, что это объясняется не онтологией объекта, в частности, единиц словообразовательного уровня, а целями и задачами конкретного исследования.

В настощей диссертации, исследующей словообразовательные ряды, оформленные определенными негативными аффиксами, на первый план как будто выдвигается формальная сторона производных единиц. Следует, однако, подчеркнуть, что семантический аспект не только имплицитно присутствует, но является предпосылкой данной работы, ее отправным пунктом, что следует из замечания третьего.

Замечание пятое. Любое слово любого языка имеет свою структуру. При этом простое слово характеризуется простой структурой,производное слово имеет сложную структуру. Такім образом, словообразовательная структура слова является отражением последовательного присоединения словообразовательных аффиксов к исходному слову / основе . В большинстве случаев производное слово имеет одну производящую базу. Однако в языке / в частности, в сопоставляемых языках / достаточно много производных, выводимых из нескольких производящих. Такие производные получили название полиструктурных/полимотивированных, а само явление - множественности словообразовательной структуры. Множественность структуры слова представляется объективно сущеетвующим в языке явлением, отражающим взаимодействие различных словообразовательных типов, получившее особенно широкое распространение в системе аффиксального словообразования имен существительных, прилагательных и глаголов.

Замечание шестое. При сопоставлении трех неблизко родственных языков перед исследователем неизбежно встает вопрос о подаче материала. С целью обеспечения однородного оформления материала при описании каждого из сопоставляемых языков и, тем более, при сопоставлении полученных результатов, в настоящей работе использовался языкН- формул и категориальных векторных графов.

Сопоставление словообразовательных аффиксов отдельных аспектов категории отрицания в английском, осетинском и русском языках показало, что генетически родственные языки, относящиеся к разным ветвям индоевропейской семьи,могут исследоваться сопоставительно-типологическим методом. Такое сопоставление позволило обнаружить общие и индивидуальные черты сопоставляемых языков.

С позиций марксистско-ленинской теории и диалектической логики отрицание является объективной категорией мышления и сознания. В лингвистическом же аспекте это означает выражение категории сознания средствами языка. В сопоставляемых языках категория отрицания реализуется на всех уровнях, в том числе и на словообразовательном, различными языковыми средствами.

Как показал семантический анализ негативных производных, аспекты категории отрицания на словообразовательном уровне по-разному представлены в английском, осетинском и русском языках. Так, аспект привативности обнаруживается во всех трех языках, в то время как аспекты реверсивности и каритивности нерелевантны для осетинского языка. Весьма показательно количественное распределение аффиксов негативной семантики анализируемых аспектов, это восемь аффиксов английского языка / семь префиксов и один суффикс /,пять префиксов русского языка и два префикса осетинского языка.Относительная ущербность в этом смысле осетинского.языка по отношению к русскому и английскому, объясняется, по-видимому, общей структурой каждого из языков. Имеется в виду более богатая и развитая система префиксации в английском и русском языках во всех разрядах слов. В осетинском языке, как уже говорилось, суффиксальный способ словообразования значительно превалирует над префиксальным. Достаточно сказать,что количественное соотношение суффиксов и префиксов в среднем можно записать как 50:4. Из четырех префиксов осетинского языка два имеют негативную семантику, чего нельзя сказать ни об одном из суффиксов.

Похожие диссертации на Сопоставительно-типологическое исследование словообразовательных систем английского, осетинского и русского языков (на примере словообразования с отрицательными аффиксами)

Сопоставительное исследование внутренней формы и образности в системе языка и восприятия носителейКармацкая Эллина Викторовна

Становление интонационной системы в раннем детском возрасте : Экспериментально-фонетическое исследование на материале русского языкаВахтина Настасья Юрьевна

Термины родства в системе языка и в сознании разноязычных носителей (на примере русского и корейского языков)Ли Екатерина Владимировна

Онтологическая триада "пространство - человек - текст" как специфическая коммуникативная система (Психолингвистическое исследование) Борисова Светлана Александровна

Онтологическая триада "Пространство-человек-текст" как специфическая коммуникативная система (психолингвистическое исследование): Автореф.дис. на соиск. учен. степ. д.филол.н.Борисова Светлана Александровна

Онтологическая триада "пространство - человек - текст" как специфическая коммуникативная системаБорисова Светлана Александровна

Проблема устойчивости/неустойчивости системы фонем : Экспериментально-фонетическое исследование; на материале британских дифтонговЯнушевская Ирена Дмитриевна

Организация ментального лексикона: формирование в онтогенезе и распад при нарушениях языковой системы глагольной словоизменительной морфологии : экспериментальное исследованиеСвистунова Татьяна Игоревна

Психолингвистическое исследование категории "осмысленное - бессмысленное" как константы концептуальной системы индивидаГамалей Наталья Сергеевна

Проблемы разработки лингвистического обеспечения системы китайско-русского информационного машинного перевода (научно-экспериментальное исследование)Зелко, Виктор Михайлович