Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Языковой статус сленга. Его социолингвистические особенности 12
1.1. Место сленга в языковой системе 12
1.2. Сленговая лексическая единица и ее культурно-значимая информация 28
1.3. Функционально-стилистические особенности сленга 48
1.4. Источники пополнения и формирования лексического состава сленговой лексики 56
1.5. Общая характеристика словообразования английского и американского сленга 75
ГЛАВА II. Морфологический способ словообразования сленговой лексики . 97
2.1. Суффиксальный способ образования сленга 97
2.2. Словопроизводство путем полусуффиксации 112
2.3. Префиксальный способ 142
2.4. Словообразование путем словосложения 144
2.5. Образование новых слов путем нового сочетания существующих словарных элементов. Контаминация 147
2.6. Образование новых слов путем сокращения. Аббревиация 149
2.7. Словопроизводство путём обратного словообразования 156
Заключение 162
Литература 166
Список словарей и справочников 177
Список литературных источников 181
- Сленговая лексическая единица и ее культурно-значимая информация
- Общая характеристика словообразования английского и американского сленга
- Суффиксальный способ образования сленга
- Словообразование путем словосложения
Введение к работе
Лингвистика уже давно переключилась с изучения письменного языка на исследование и анализ фактов языка в живом общении, в опыте разговорной речи. По мнению авторитетных лингвистов, непосредственное устное звуковое общение является важнейшей сферой функционирования языка, «разговорный язык - это в некотором смысле минимальная система национального языка, филогенетически и онтогенетически первичная система, важнейшая по диапозону общественной и индивидуальной значимости». (Скребнева, 1987,8,9).
Особый интерес вызывает изучение различных форм ненормативной или отклоняющейся от привычных стандартов языка разговорной речи. Живая разговорная речь изучается с самых различных точек зрения: с социолингвистических позиций - в плане выделения её социальных разновидностей, установления их социального статуса по сферам употребления, определения их социокультурных границ; с психолингвистической и коммуникативно-лингвистической позиций - в плане выделения характерных для данных форм способов обозначения коммуникативных позиций говорящего и слушающего в общей динамике диалогового дискурса, механизмов прагматической мотивации, определяющих функциональную сторону языковых средств; со структурно- и функционально-лингвистических позиций - в плане выделения языковой специфики форм разговорной речи, структурного и функционального анализа используемых в этих формах языковых элементов различных уровней, определения их взаимосвязи со структурной и различными стилевыми нормами языка.
Важное место в широком диапазоне форм разговорного общения занимают те разновидности разговорной речи, которые условно определяются как закрытые, замкнутые и характеризуются относительной узостью социальной сферы употребления. К числу данных разновидностей относятся
различные виды социальных и профессиональных жаргонов, а также формирующийся на их основе языковой сленг.
Наибольшие споры вызывает определение языкового статуса выделяемых форм жаргонной речи и сленга. Позиции лингвистов по данному вопросу расходятся. С одной стороны, жаргонные, речевые и сленговые формы рассматриваются и интерпретируются в контексте общего, функционально-стилевого расслоения языка и, в частности, жанрового расслоения разговорной речи (С. Робертсон, Г. Фаулер, Г. Судзиловский). В этом случае особый статус данных форм в языке обычно не отмечается. Более радикальная точка зрения, в отличие от вышеупомянутой, отличает тех лингвистов, которые стремятся выделить в жаргонных и языковых формах черты диалектных отклонений (Хомяков, Partridge, Маковский). Диалектные черты в данном типе отклонений более чётко просматриваются, может быть, не столько при анализе отдельных языковых элементов в различных видах жаргона и сленга, сколько при общем рассмотрении всей совокупности жаргонно-сленговых элементов в языке в динамике их функционального взаимодействия и внутренних семантических взаимосвязей. Вопрос о критериях определения языкового статуса жаргонных и сленговых форм до конца не решён. Очевидно, что определение диалектной специфики жаргонов и сленга в языке требует выделения присущих этим формам языка отклонений не только на функциональном, но в первую очередь на структурном или даже системном уровнях.
При решении задачи выделения и описания языковой специфики жаргонных форм и сленга, их системного статуса, внутренней организации и функционально-речевых особенностей, наиболее показательным оказывается лексический уровень языка — в силу его высокой функциональной динамики и в то же время семантической определённости образующих его элементов. Именно на этом уровне, отграничение жаргонно-сленговых элементов от общего состава языка является более выраженным, определённым,
позволяющим рассматривать процесс их функционального обособления как тенденцию.
Лингвистика давно, и может быть в первую очередь, обратилась к лексическому уровню в целях анализа функционально-языковой специфики сленга и жаргона. Важное место в проводимом анализе занимает этимологический аспект происхождения жаргонной и сленговой лексики, и в частности, сленгового словообразования.
Настоящая работа обращена к анализу лингвокультурной специфики словообразовательных моделей представленных и устойчиво работающих в языковом сленге. Выбор языкового сленга в качестве объекта изучения обусловлен тем обстоятельством, что в сленге мы чаще всего сталкиваемся с примерами наиболее сильного, выраженного отклонения от структурной нормы языка. Определённые отклонения обнаруживаются и в обычных разговорных и жаргонных речевых формах, однако, последние в большей мере опираются на нормативные ресурсы языка. Нормативное отстояние сленга является результатом его функционального обособления в контексте социальной дифференциации языка. Правомерно говорить о высокой степени идиоматизации сленга, об образовании специфической идиоматической сленговой нормативности в языке, на которую во многом ориентированны обычные разговорные и жаргонные формы речи. С этой точки зрения сленг можно рассматривать как ядро жаргонных и других менее очерченных в языке разговорных форм, видя в сленге некоторый крайний случай языковой разговорности вообще, устанавливая определённую преемственность структурных и семантических моделей (прежде всего в области словообразования) от сленга к другим разговорным типам речи.
Особый интерес представляет анализ словообразовательных механизмов действующих в сленге, во многом обусловливающих его лексическую специфику. Данный анализ должен проводится с учётом лингвокультурного компонента.
Лингвокультурный анализ механизмов словообразования позволяет с большей определённостью говорить о структурных особенностях языкового сленга. Данные особенности выделяются не просто в ходе формального структурного анализа, но структурного анализа, в значительной мере опирающегося на идиоматический компонент в сленговых слообразовательных моделях - не только семантических, но и структурных, морфологических.
Данный подход до настоящего времени в общем изучении жаргонных и сленговых языковых форм в лингвистике должного развития не получил, вместе с тем он представляется весьма продуктивным, по целому ряду предметно-методологических позиций, поскольку позволяет по новому взглянуть на соотношение семантических и формальных способов словообразования в языковом сленге, на динамику сленговой межлексемной этимологизации, понять ряд факторов в сленговом словообразовании, как процесса словоотворчества, объяснить ряд причин обусловливающих высочайшую подвижность сленговой лексики и вместе с тем неизменную устойчивость сленговой специфики на лексическом уровне в языке.
Сказанное обосновывает научную актуальность проведённого исследования.
Объектом исследования являются сленговые, прежде всего лексические формы английского языка, рассматриваемые в динамике их речевого функционирования.
Предмет исследования составили выявленные в ходе структурного и этимологического анализа свойственные английскому сленгу словообразовательные модели и прежде всего те их типы, которые в большей мере отклоняются от нормативного словообразования в языке.
Цель исследования состояла в установлении и описании характерных моделей сленгового словообразования в английском языке, составляющих основу нормативной специфики сленга в условиях социальной дифференциации языка.
Поставленная цель определяет задачи исследования, основными из которых являются следующие:
Определение языкового статуса сленга на функциональном и структурном уровнях в контексте социальной дифференциации языка.
Подбор лексического материала и его анализ с точки зрения выделения работающих в английском сленге словообразовательных моделей.
Выявление характерных способов английского сленгового словообразования, их анализ в структурном и семантическом аспектах с учётом этимологической мотивированности.
Определение лингвокультурной специфики сленговых словообразовательных моделей в английском языке, анализ и описание действующих в них идиоматических факторов.
Определение роли и места словообразования в формировании нормативной специфики английского сленга. Общая характеристика сленговой нормы в английском языке.
В ходе решения поставленных исследовательских задач автор приходит к ряду выводов, на основе которых формулируются следующие положения, выносимые на защиту:
1. Сленг является неотъемлемой частью любого развитого естественного языка, прошедшего этапы нормативной кодификации и литературной стандартизации. В определённой мере сленг можно считать стихийной реакцией неприятия или отторжения кодифицированной языковой нормы в ряде социальных групп на уровне повседневного речевого узуса. Сленг строится на отрицании литературного языка в культурном и нормативном аспектах. Можно говорить об определённой социальной альтернативности сленга литературному языку, однако этот же факт говорит о принципиальной зависимости сленга от литературного языка. Собственная нормативность сленга (при всей её неустойчивости) - отрицательного типа. Всё это обусловливает специфическую принадлежность сленга языку в целом, равно как и способы взаимодействия сленга с литературным языком. Высокая
динамичность, подвижность лексико-семантического состава в сленге объясняется его ориентацией на специфические концептуальные модели (обычно сниженного, оценочного, сатирического, пейоративного типа) на основе которых в ходе процессов лексической сленговой неологизации вырабатываются новые экспрессивные формы языка, которые затем частично могут усваиваться стандартным литературным языком. С этой точки зрения в сленге выявляются возможные тенденции экспрессивного развития языка.
В сленге работают все характерные для языка модели словообразования. Однако удельный вес отдельных моделей в сленге значительно перераспределён. Это объясняется высокой ролью процессов неологизации в сленге, устойчивой тенденцией к сохранению экспрессивного потенциала, требующей постоянной замены, становящихся привычными и теряющих свою образную функцию лексических форм высоко экспрессивными дублетами. Сленговая этимология предстаёт высоко мотивированной, новые слова не отрываются семантически от слов источников, т.е. представляют собой живые этимологические модели и обычно работают на то, чтобы актуализировать в сознании слушающего ассоциативную связь с этимологическим источником с целью создания экспрессивного эффекта.
Сленг запрограммирован на идиоматизацию. Идиоматическая функция является характерным атрибутом подавляющего большинства сленговых словообразовательных моделей. Характерной чертой английского сленга является идиоматизированность ряда морфологических словообразовательных моделей (в частности, выделяемые автором так называемые «полусуффиксы»: имеется в виду явление суффиксализации лексических элементов сопровождающееся частичной утратой их исходного значения; данные элементы выполняют исключительно служебную функцию с целью создания экспрессивного эффекта). Идиоматическая экспрессивная установка, действующая в механизмах сленгового словообразования, во многом создаёт нормативную специфику сленга, позволяющую с
относительной точностью выделять его характерные типологические черты, как некоторой устойчивой формы разговорной речи в контексте социальной дифференциации языка.
4. Анализ языкового материала показывает, что живой национальный язык как в стандартном, так и в нестандартных вариантах его употребления представляет собой в значительной своей части гетерогенное образование, что находит своё отражение, в частности, в высокой вариативности сленговой лексики. Для сленга характерна как широкая многозначность ряда элементов, так и высокая степень синонимии. Смысловая словообразовательная динамика сленга способствует его определённому обособлению в языке. Впрочем, этот процесс не следует понимать абсолютно, он никогда не приводит к отрыву сленга от языка. Сленг в значительной мере опирается на культурный опыт языка, в нём нередко можно встретить фольклорные и литературные заимствования, ассоциации, которые при этом получают характерное, обусловленное экспрессивной спецификой сленга, переосмысление.
Теоретическая значимость исследования заключается в общем расширении подхода к анализу лексических элементов в английском сленге, в широком привлечении лингвокультурных категорий при анализе и классификации словообразовательных форм, характерных для сленговой лексики, в установлении общих критериев выявления и описания нормативных факторов в сленге на словообразовательном уровне, позволяющих типологизировать ряд существенных черт сленга, как некоторой социальной разновидности языка. Автор усматривает возможность широкого применения лингво-культурного подхода к сленгу, который может использоваться в анализе сленговых форм в других языках.
Научная новизна данной работы определяется тем, что в ней впервые на материале английского языка широко применяется лингво-культурный подход к анализу и описанию работающих в сленге словообразовательных моделей, на этой основе автор впервые приходит к заключению о высокой роли идиоматического компонента в исследуемых моделях, проявляющего
10 себя не только в семантических, но и формальных способах словообразования, подчёркивается значение идиоматического фактора в создании нормативной специфики сленга, его характерных признаковых черт, позволяющих выделять его как некоторую устойчивую разговорную форму речи в контексте социальной дифференциации языка.
Подбор материала осуществлялся методом сплошной выборки из большого числа словарей (общих и специальных), а также из целого ряда текстов художественной и публицистической направленнности (общим объёмом более 3000 страниц). В общей сложности было проанализирован^ более 8000 примеров.
В выборе методологии исследования автор, прежде всего, ориентировался на поиск некоторого оптимального варианта объединения структурно-лингвистического и лингво-культурологического подходов к исследуемому материалу.
В своём анализе автор опирался на комплексное сочетание целого ряда конкретных исследовательских методов:
анализ лингвистических работ и произведений художественной литературы;
метод сплошной выборки (при работе с лексикографическими источниками);
метод сопоставительного описания;
метод этимологического описания;
привлечение к дополнительной проверке результатов наблюдений информантов - носителей языка.
Практическая ценность исследования определяется тем, что его результаты могут использоваться при составлении лексикографических материалов, при проведении теоретических изысканий в области лексикологии английского языка. Использованная автором методика может найти применение при изучении ряда социальных диалектов, как английского языка, так и других языков.
11 Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в ряде публикаций автора, включающих 3 статьи и тезисы двух докладов на межвузовских научных конференциях. Структура и содержание работы.
Структура диссертации определяется логикой решения поставленных исследовательских задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной научной литературы, а также списка источников из которых выбирались примеры для настоящей исследовательской работы.
Сленговая лексическая единица и ее культурно-значимая информация
Одной из главнейших, базовых функций языка является коммуникативная. К этой функции языка относится, в частности, и «функция хранения и передачи» национального самосознания, традиций культуры и истории народа» (Слюсарева, 1990, 564). В плане соотношения языка и культуры представляет интерес передача языковой единицей культурной информации.
Вопрос этот представляет интерес для лингвистов. В.Н.Телия со ссылкой на других авторов, среди которых и (Никитина, 1993), отмечает, что «в настоящее время именно в славистике интенсивно развивается теория народных стереотипов и несомой ими культурной информации на фоне изучения языкового образа мира и с использованием когнитивных методов исследования (преимущественно на материале фольклора)» (Телия, 1996, 218).
Как отмечается в лингвистической литературе, в номинативном составе языка содержится, по крайней мере, два типа единиц. «Это единицы, в которых культурно значимая информация воплощается в денотативном аспекте значения (Это слова, обозначающие реалии материальной культуры или же концепты культуры духовной и социальной), и единицы, в которых культурно значимая информация выражается в коннотативном аспекте значения» (Телия, 1996, 235).
Извлечение культурной информации из единиц первого типа не представляет особых трудностей, так как она лежит на поверхности и все носители языка - члены данной лингвокультурной общности - достаточно легко её распознают.
Культурная информация второго типа «спрятана», «закамуфлирована», она не так эксплицитно ощущается, чувствуется носителем языка, как в единицах первого типа. Дело в том, что коннотации слова труднее определить, они охватывают все эмотивные и когнитивные ассоциации, которые слово даёт интеллекту, разуму, кроме его обычного, словарного значения. К тому же коннотации большинства слов в принципе бесконечны и не имеют границ. Это является свидетельством культурной целостности общества. Обо всём этом говорит Дж. Лайтер в предисловии к Словарю американского сленга (Lighter, 1994, XX).
Эти процедуры для единиц второго типа сложнее, так как они включают в себя интерпретацию образного основания языковых сущностей как их квазиденотата в категориях культуры. Эта культурная информация содержится в образно мотивированных единицах, (отрефлексированное) или бессознательное соотнесение которых с «духовной оснасткой культуры» и интерпретация в её категориях, составляют содержание культурной коннотации, владение которой является своего рода «идиоматичной» частью культурно-языковой компетенции. Так говорит исследователь (Телия,1996, 236) относительно культурной коннотации фразеологизмов, но мы считаем, что это положение справедливо для всех лингвистических единиц, в том числе и для слов сленговой лексики.
Представляется важным процитировать мнение этого лингвиста в связи с анализируемыми вопросами. «Соотнесение языковых значений с тем или иным культурным кодом и составляет, с нашей точки зрения, содержание культурно-национальной коннотации, которая и придаёт культурно-значимую маркированность не только значениям фразеологизмов или слов, но и смыслу целых текстов. Экспликация культурно-национальной значимости фразеологизма достигается на основе рефлексивного - бессознательного или осознанного — соотнесения этого живого значения с теми «кодами» культуры, которые известны говорящему» (Телия, 1996, 219).
Указанные выше положения, в основном, касаются литературного языка. Всё гораздо усложняется при переходе к анализу нестандартной сленговой лексики, эмоционально нагруженной, где, естественно, как правило, преобладает коннотативный оттенок. Хотя и не исключена передача культурно значимого компонента посредством денотата.
Поскольку лингвокультурология рассматривает воздействие культурной информации языковых единиц на менталитет носителей языка, представляется полезным рассмотреть или хотя бы обозначить их жизненные установки. Для культуры США, для американцев - членов лингвокультурной общности — характерны следующие установки: акцент на материальных ценностях, на «действии», т.е. изменении, прогрессе; ориентация на будущее; краткосрочные планы; акцент на автономии личности; стремление к самостоятельному принятию решений; ориентация на немедленное вознаграждение. В центре всего этого — идея о том, что время - деньги; его нельзя растрачивать на пустяки и др. (Кармин, 1997, 169). Всё это находит выражение в языке и культуре американцев.
Приведём несколько примеров передачи культурно значимой информации посредством денотата единиц сленга, например: Doctor Feelgood - беспринципный врач, который прописывает наркотоки, улучшающие настроение, особенно амфетамин, по первому требованию пациента. Морфологическая структура этой единицы и её мотивировка прозрачны и понятны каждому носителю языка, поэтому здесь культурно значимая информация - с одной стороны, беспринципность специалиста, с другой, ожидание эйфории и комфортного психологического состояния - заложена в самом денотате имени и не вызывает сложности в её понимании. Пример:
A speed merchant... is likely to mean a doctor who specializes in prescribing amphetamines, usually in the guise of diet pills, to patients who have acquired the "speed" habit. Fortunately, the Legislature enacated a bill this session... cracking down on these Dr Feelgoods (N.Y.Daily News).
Общая характеристика словообразования английского и американского сленга
С 1950-х гг. в сленге используется суффикс -ата, -гата для образования существительных по аналогии со словом panorama. Данный суффикс обычно используется для обозначения какого-либо действия с исключительно широким экраном обозрения. С 1955 г. данный суффикс в сленге прибавляется к основе слова для передачи какого-либо длительного, дорогого, зрелищного коммерческого развлечения, например, circusrama, telegrama и др.
Суффикс -atorium, orium, -orium образует новые сленгизмы по аналогии с emporium и auditorium. Посредством этого суффикса образуются новые существительные для обозначения магазинов, которые обслуживают преимущественно мужчин, обычно это недорогие заведения, и часто этот суффикс придаёт слову эффектный или шутливый оттенок, например, такие как barbatorium - парикмахерская, bathatorium — общественная баня, bobatorium - косметический кабинет, drinkatorium - бар, hatatorium - магазин мужских шляп, healthatorium - спорт-зал; ресторан для вегетарианцев, kanditorium - кондитерская, lubritorium - автомастерская, motortorium - гараж, pantatorium - магазин мужской одежды, printatorium - магазин, где рподают гравюры, эстампы, restatorium - буфетная стойка, буфет, restorium - туалет, shavatorium - парикмахерская, shneatorium - ателье чистки обуви, suitatorium -магазин мужской одежды и др.
Суффикс orium — латинского происхождения, и он может присоединиться не только к литературным основам, но и к просторечным, примером может служить, шутливое название туалета или общественной уборной pissatorium. Указанные выше сленгизмы bobatorium и barbatorium также имеют в качестве первого компонента просторечный элемент, так же как и в случае с единицей hotdogatorium - сосисочная, где суффикс присоединяется к просторечному компоненту.
Следует ещё раз напомнить, что производные существительные с суффиксом -orium/-atorium характеризуются иронически-оценочной или фамильярной коннотацией, что обычно и отмечается исследователями (см., например: Беляева-Хомяков, 1985, 98).
В современной лингвистике нет однозначного решения относительно деривационных морфем, которые нередко рассматриваются как полупрефиксы или полусуффиксы. Не вдаваясь в суть дискуссии, согласимся с точкой зрения о том, что «производные с такими элементами занимают промежуточное место в системе языка, формируя словообразовательные ряды, характеризующиеся признаками, которые сближают эти ряды то с чистыми сложениями, то с аффиксальными производными» (Кубрякова, 1972, 369). В свою очередь, В.А. Хомяков рассматривает производные с полусуффиксами как особый тип экспрессивной деривации, характерный для просторечия (Хомяков, 1974, 37).
В сленге широкое применение для образования новых сленгизмов имеет полусуффикс -man, который также употребителен и в литературном английском языке. Деривативы с этим полусуффиксом в сленге передают восхищение, предпочтение или успех человека. К предпочтениям обычно относятся еда, напитки, определённые товары, спорт, женщины. Обычно это не временное увлечение, а пожизненное. В качестве синонимов к этим образованиям выступают производные с полусуффиксом -boy. Приведём несколько примеров: anchor man -плохо успевающий студент; любой отстающий / в стандартном английском языке имеет значение «ведущий теле-, радиопрограммы»/, bagman - тот, кому поручено собирать взятки, деньги за вымогательство или похищение людей, bottom-man -пешка, bindleman -сезонный рабочий, birdman - авиатор, blue man - полицейский в форме, bottle-man - пьяница, boxman - «медвежатник», человек, вскрывающий сейфы, bumpman - профессиональный, наёмный убийца, caveman - «пещерный житель», хам, дикарь; мужик, coffee man - страстный любитель кофе, coke man - тот, кто пьёт много кока-колы, company man - человек, более преданный своей фирме, чем сотоварищам, con man - мошенник, iceman - тот, кто ворует драгоценности, meat-man — мясник; борец; владелец или сотрудник похоронного бюро; громила, pipe man - человек, предпочитающий курить трубку, sandwich man - человек-реклама, ходячая реклама, sweet man -любовник, three-letter man - женоподобный мужчина, trigger man - гангстер-убийца, vessel-man - посудомойщик, wheel-man - водитель автомобиля и мн. др. Приведём несколько разных примеров:
Daily game of trying not to be the last to drink from a pitcher of coffee or milk or you have to take it to be refilled. L. Q. always seems to be anchor man on the milk pitcher (Uris, 45). Ср.: Ежедневная игра - постараться не быть последним, кто пьёт кофе или молоко из кувшина, иначе тебе придётся пойти и наполнить его вновь. Л.К., казалось, всегда последним пил молоко из кувшина. A few days later he would make shoreside contact with a "bagman" from the rummy syndicate authorized to make the pay-off (Waters, 127). Ср.: Несколько дней спустя он свяжется на побережье со сборщиками денег из спиртного синдиката, уполномоченного выплатить деньги. The bird-men may have been commanders in the technical sense of the word? But they weren t leaders/ and the grunts knew it (Herbert & Wooten, 287). Ср.: Авиаторы, возможно, и были командирами в техническом понимании слова, но они не были лидерами, и пехотинцы знали это. It is also a very fine thing in favor of the light finger gentery and I told Harry... in case he was interested over there was a bump man I use to see out at the track sometimes (O Hara, 161). Ср.: Это всё прекрасно говорит в пользу карманников, и я сказал Гарри, в случае, если его интересует, вон там сидит профессиональный убийца, которого я иногда встречаю на треке. No more caveman stuff, honest injun (Dos Passos, 104). Ср.: Всё, больше не будет хамства, это правда. This individual had failed... as a "con" man (Miller, 79). Ср.: Как профессиональный жулик, этот парень провалился. Рере had confided in me that Rico was one of the "icemen" (Brown, 89). Ср.: Пепе доверил мне, что Рико - один из тех, кто ворует драгоценности. Деривативы с полусуффиксом -boy передают различные оттенки значения основы слова. Обычно это — молодой, романтичный, привлекательный, умный или агрессивный мужчина; иногда этот полусуффикс означает влиятельного и часто нечестного мужчину средних лет или пожилого человека, или маленького худого человека с резкими чертами, особенно головореза или опасного хулигана. Этот полусуффикс иногда передаёт нежные или дружеские коннотации, а иногда может передавать большие размеры, например, гамбургера. Например: big boy - важная персона, «шишка», большой сэндвич с двумя гамбургерами, bingo-boy - помощник официанта, doughboy - солдат-пехотинец, mammy boy - маменькин сынок, party boy -студент, молодой человек - любитель развлечений, playboy — плейбой, повеса, бездельник, прожигатель жизни, poorboy - очень большой сэндвич и мн. др.
Суффиксальный способ образования сленга
Основной пласт производных слов образуется за счет суффиксов литературного стандарта, причем преобладает разряд производных существительных, значительно меньше встречаются прилагательные. Из стандартных суффиксов наиболее высокой продуктивностью характеризуются суффиксы - ег, -у, -ie; дериваты с другими суффиксами в системе существительного единичны. Так, словарь Ричарда Спирса предлагает следующие примеры: weeper -сентиментальный фильм (weep - плакать), baddie - злодей (bad - плохой), fiver - пятидолларовая купюра (five - пять), lifer - преступник, приговоренный к пожизненному заключению (life - жизнь). Не acts like a goofer (Ellison, 57). «Он ведет себя как придурок » Goofer образовано от глагола to goof — валять дурака. По - видимому, слово приобрело такое значение в честь Уолт Диснеевского персонажа глупой собаки goofy.
С помощью приема конверсии многие существительные переходят в разряд прилагательных. Сравним: Не was living in a cheesy neighbourhood (Graziano С. & J. Barber, 78), где cheesy - захудалый район города, от cheese -мягкий, аморфный. She was sort of corky. Она, кажется, немного вжарила. Corky от cork - пробка от бутылки, выступает как молодежный жаргон. Wrinkly - old person with a wrinkled face. Go ahead and ask that batty wrinkly again (Dye W., 43). Сравним русское предложение: Валяй, спроси у того ненормального сморчка. Семантика слова wrinkly ассоциируется по смежности значения человек старый, сморщенный. Тогда как русское «сморчок» -разновидность гриба с неровной сморщенной поверхностью, приобретает метафорическую коннотацию. Заметим, что маркируя существительные, образованные от глаголов, существительных и прилагательных, эти суффиксы привносят в них, как правило, фамильярно — шутливую положительную оценку, колорит использования нестандартной лексики, стремление выделиться из толпы с помощью подобных сленговых образований.
Сделаем попытку разбить сленговые суффиксы на следующие подтипы с целью выявления наиболее продуктивных:
По мнению ряда исследователей наиболее продуктивным субстантивным суффиксом в области сленга является словообразовательный суффикс - ег, означающий: 1) нечто, связанное с данным понятием: tearjerker (чувствительный, сентиментальный рассказ, пьеса или книга, рассчитанная на то, чтобы вызвать слезы у читателя); widow-maker (опасная для жизни работа); 2) лицо, отвечающее данной характеристике: beefeater (англичанин), eyebrowlifter (лицемер), hundred percenter (честный и надежный человек), keener (проницательный человек); 3) деятеля: bone-bender (хирург), bone-cracker (борец), hoofer (профессиональный танцор), soap-boxer (оратор в Гайт-парке), - от soap- box (ящик из под мыла, на который оратор обычно «поднимается»).
Среди слов на - ег, обозначающих деятеля, в сленге изобилуют производные от глагольно-именных сочетаний (н-р, baby-kisser «кандидат, балатирующийся на выборах»; beer-jerker «официантка, подающая пиво, которое она нацедила из бочки»; gate-crasher «неприглашенный, непрошенный гость»; gear-jammer «водитель автобуса или грузовика»).
Суффикс - ег может примыкать к первой части сложного слова (н-р, knocker-out «хороший боксер»; loller-around «бездельник»; muscler-in «тот, кто вмешивается в чужие дела»; runner-up «нечто равное») или ко второму компоненту (н-р, bigimer «профессиональный игрок»; dead-oner «неизбежные людские потери на войне»; seven-beller «чашка чая»; six-monther «кфцет, служащий третий срок на учебном корабле»). В отличие от единиц стандартного языка среди сленгизмов встречаются производные от глаголов с адвербиальной постглагольной частицей, в которых суффикс - ег присоединяется как к основе глагола, так и к адвербиальной частице: breaker-upper «тот, кто поднимает дух и развивает стойкость и выносливость»; jacker-upper «тот, кто взвинчивает цены»; maker-upper «косметичка»; opener-upper «номер, открывающий программу концерта»-; waker-upper «спиртное, употребляемое утром с похмелья».
Продуктивность суффикса -ег в словообразовательном механизме сленга не связано с эмоциональностью самого суффикса, как словопроизводящего средства. Этот суффикс, как известно, очень продуктивен и в стилистически нейтральной лексике. Наши наблюдения показывают, что производное сленговое слово на -ег может быть результатом присоединения этого суффикса к производящему сленгизму. Например: hoofer (танцор) от сленгизма hoof (танцевать), nabber (полицейский) от nab (находить), necker (любовник) от neck (обнимать, ухаживать), needier (любитель дразнить) от needle (дразнить), nibbler (вор) от nibble (воровать), nobbier (боксёр, который умеет искусно наносить удары по голове противника) от nob (наносить удары по голове), pecker (едок) от peck (есть), paddler (грабитель) от pad (грабить).
Суффикс -ег может образовывать сленгизмы и от стилистически нейтральных слов. Например: againster (критик) от предлога against (против), bosser (руководитель) от нейтрального boss с тем же значением, heeler (беглец) от heel (пятка), passer-byer (прохожий) от passerby с тем же значением, tourister (путешественник) от tourist.
Создаётся впечатление, что в тех случаях, когда соединение двух нейтральных элементов (производящее слово + суффикс -ег) образует стилистически окрашенное слово, качественный «скачок» достигается с помощью не принятых в литературном языке словопроизводных комбинаций. Чем более неожиданно и необычно построено новое слово, тем оно экспрессивнее (ср. againster, bosser, tourister).
Суффикс испано - американской этимологии - агоо/ - егоо/ - гоо/ - оо обычно имеет агентивное значение и соответствует стандартному суффиксу -ег. Он сочетается с основами существительных, глаголов и реже прилагательных, образуя имена личного или вещного значения: japaroo -япошка, jakaroo - ковбой, flopperoo - неудачник, switcheroo - подмена. They acted like they were old buddyroos. Wouldn t you mind one more drinkypoo. Данные предложения с дериватами buddyroos, drinkypoo носят фамильярно -грубоватую коннотацию, где buddyroo - buddy (приятель), drinkypoo - a drink (стаканчик спиртного).
Словообразование путем словосложения
Весьма продуктивным процессом словообразования в области сленга наряду с суффиксацией является словосложение. Описание этого словообразовательного типа, как в стандартном, так и в нестандартном языке, сопряжено с определёнными трудностями ввиду нерешённости проблемы разграничения сложных слов и словосочетаний. Слабое развитие словоизменения в английском языке ещё более осложняет дело. Отсутствие надежных критериев, на основе которых можно было бы провести линию разграничения между сложным словом и словосочетанием не позволяет лингвистам прийти к единому мнению по этому вопросу.
Предложенные критерии разграничения: графический (Дж. К. Рапп), фонетический (Р. Моррис, К. Хайс), семантический (Бергстен, Г. Брэдли, О. Есперсен), структурный (Б. Грина), семантико-морфологический (Г. Пауль, Г. Суит, Е Крузита) «не являются абсолютными, и вопрос о границах между сложным словом и словосочетанием остаётся спорным» (И.В. Арнольд Лексикология английского языка, стр. 161). Ввиду вышеизложенного мы считаем оправданным употребление обобщённого термина «сложные слова или словосочетания». Словосложение в области сленга довольно подробно описано в работе Л. Соудека, поэтому из множества подтипов мы укажем лишь на основные. 1) Сложные существительные Подавляющая часть сложных существительных образована по типу определяющее - определяемое. Продуктивные образования этого типа можно разделить на три группы: а) сложные слова и словосочетания, где оба компонента являются существительными (н-р, alligatorbait (печёнка (блюдо), bastard-file (длинный напильник), bullneck (рослый и дородный человек), butterbox (датчанин), cowtruck (молочные продукты), moviebug (частый посетитель кинотеатров), barbug (частый посетитель бара), drumstick (куринная ножка), guttersnipe (биржевой маклер), platterbug (энтузиаст джазовой музыки); б) сложные слова и словосочетания типа « сущ. + сущ., оканчивающиеся на -ег», где отношения между первым и вторым компонентами сложного образования такие же, как и между дополнением (объектом) и глаголом (н-р, bottom-faker (сапожник), needle-pusher (портной), counter-jumper (продавец магазина), home-blaster (судья, дающий развод), canvas kisser (боксёр) и т. д.). в) сложные слова и словосочетания типа «не сущ. + сущ., не оканчивающееся на -ег или -ing» (независимо от того, является ли первый компонент этих сочетаний простой, сложной или сокращенной основой), н-р: dead-lights «глаза», garglefactory «питейное заведение», gentman «человек; джентльмен», hanky-panky bloke «фокусник, волшебник», hoist-anchor «расставание», hurrah-boat «экскурсионный пароход», peepholes «широко раскрытые глаза», sub-gan «пулемёт». 2) Сложные прилагательные а) Сложные прилагательные с разными первыми компонентами, у которых второй компонент является прилагательным (н-р, clock-calm «тихий, спокойный (о погоде), dippy-batty «сумасшедший, безумный», goshawful «низкий, презренный», lendthrifty «склонный давать деньги взаймы», mud-fat «чрезмерно жирный». В этой группе встречаются сложные прилагательные, в которых вторым компонентом является crasy «безумный, помешанный (на чём-либо)», «сильно увлечённый (кем или чем-либо) и happy «счастливый, довольный». По мнению некоторых лингвистов они имеют тенденцию превратиться в суффиксы подобно суффиксам -fill, -less, которые в прошлом также были прилагательными (н-р., bomb-happy «с расшатанными от бомбёжек нервами», flack-happy «безрассудный», sand-happy «странный», «эксцентричный» (от долгого пребывания в пустыни), frigger-happy «жестокий», «воинственный», boy-crazy и girl-crazy « не в меру увлечённый другим полом»). 146 б) Сложные прилагательные, у которых второй компонент является прилагательным с окончанием -ed, образованные от существительных (н-р/, blubberheaded «тупой», «бестолковый», brandy-faced «краснощёкий», bulletheaded «твердолобый», «упрямый», bung-eyed «пьяный», butterfingered «косорукий», «неуклюжий», cack-handed «неловкий» (особенно о левше). в) Сложные прилагательные, у которых второй компонент является причастием (н-р., autodrunk «чувствующий тошноту от долгой езды в автомобиле», belly-bound «страдающий запором», fido-fatigued «усталый» (как собака), grape shot «пьяный», nut-cut «непослушный», «шаловливый». г) Сложные прилагательные, образованные с помощью полного удвоения (н-р., buddy-buddy «слишком дружественный, а следовательно неискренний», соо-соо «находящийся в бреду», «в состоянии исступления», ga-ga «глупый», goo-goo «влюблённый», voom-voom «дурной», «глупый» (в результате опьянения), но гораздо чаще с помощью частичного удвоения (н-р., boozy-woozy «пьяный», cherry-merry «пьяный», dashyrashy «дрянной», heppy рерру «живая, оживлённая» (о музыке), lardy-dardy «сверхмодно одетый»). Анализ сложных слов сленга показывает, что их сленговый характер может быть результатом сложения сленгизма и стандартного слова, причём сленгизмом может быть как первый компонент (ср. aggieland «сельскохозяйственный колледж, alfalfa league «малая бейсбольная лига»), так и второй (ср. killer-diller «молодая привлекательная женщина», auto-kibitzer «пассажир в автомобиле, дающий указания водителю»). Однако чаще всего рождение сложной сленговой единицы обусловлено необычным, специфическим объединением стандартных слов, в результате которого возникает лексема, наделённая большой экспрессивностью (ср. home-blaster «судья, дающий развод», hurrah-boat «экскурсионный пароход», loan-shark «ростовщик», lounge-lizard «провожатый», road-louse «дешёвый малометражный автомобиль»).
Интереснейшей группой сленгизмов являются лексические единицы, образовавшиеся в результате контаминации. Подобные образования получают определённую коннотацию с преобладанием того или иного оттенка: уничижительного, фамильярного, иронического, саркастического и т.д. Для обозначения образований, созданных путём контаминации, в нашей англистике употребляются термины «слова-спайки», «слияния», «стяжения». В английской литературе эта группа слов обозначается разными терминами: blends, blendings, contaminations, telescoped words. Пестрота терминологии объясняется тем, что данный процесс получил различное толкование у разных исследователей, (см. Е.М. Мельцер. К вопросу о процессах словообразования современного английского языка.; И.М. Берман К вопросу о вставочном словообразовании).
