Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы работы, история вопроса 11
1.1. Деривация, повышающая валентность: каузатив 13
1.2. Деривация, понижающая валентность: декаузатив 18
1.3. Семантическая мотивированность выражения актантных отношений в чеченском языке 20
1.4. История вопроса по имеющимся описаниям чеченского и других иберийско-кавказских языков 22
ГЛАВА 2. Особенности глагольной деривации в чеченском языке
2.1. Глагольное маркирование каузатива в чеченском языке 33
2.2. Морфологический каузатив в чеченском языке 35
2.3. Процесс грамматикализации вспомогательных глаголов 43
ГЛАВА 3. Каузативные глаголы и образуемые ими конструкции в чеченском языке 46
3.1. Аргументная структура каузативных глаголов с полусуффиксом -ijta 46
3.1.1. Падежное маркирование аргументов глагола с полусуффиксом -ijta при каузативации непереходных глаголов 47
3.1.2. Падежное маркирование аргументов глагола с полусуффиксом -ijta при каузативации аффективных глаголов 49
3.1.3. Падежное маркирование аргументов глагола при каузативации переходных глаголов (каноническая каузативная конструкция) 50
3.2. Аргументная структура сложных глаголов с суффигированным глаголом da" 'делать': каузативация непереходных глаголов 58
3.2.1. Определение каузативной конструкции, создаваемой сложными глаголами с компонентом -da" 59
3.2.2. Сравнительный анализ канонической и простой каузативных конструкций 60
3.2.3. Случаи исключений: образование каузативных глаголов с компонентом dan от переходных и аффективных глаголов 63
3.3. Критерии каузативности переходных глаголов со служебными глаголами dan и daqqan 67
3.4. Сложные глаголы со служебным глаголом daqqa" 70
3.5. Синтаксическая позиция каузируемого в чеченских каузативных конструкциях согласно гипотезам Б. Комри/Аккерман/Мор 72
ГЛАВА 4. Семантическая характеристика конструкций с каузативными глаголами 76
4.1. Семантический контраст между прямой и опосредованной каузацией 76
4.2. Семантическая классификация каузативных глаголов 81
4.2.1. Фактитивные конструкции и типы выражаемых ими ситуаций в чеченском языке 86
4.2.2. Пермиссивные конструкции и типы выражаемых ими ситуаций в чеченском языке 92
4.2.3. Синтаксические конструкции с каузативными глаголами, выражающие фактитивный или пермиссивный типы каузации 100
ГЛАВА 5. Морфологический декаузатив 108
5.1. Глагольное маркирование декаузатива, рефлексива, реципрока и потенциалиса в чеченском языке 109
5.2. Разграничение морфологических глагольных категорий, маркированных одинаково 114
5.2.1. Рефлексив 114
5.2.2. Реципрок 116
5.2.3. Декаузатив 117
5.2.4. Потенциалис 126
Заключение 130
Условные сокращения: 137
Использованная литература
- Деривация, понижающая валентность: декаузатив
- Морфологический каузатив в чеченском языке
- Аргументная структура сложных глаголов с суффигированным глаголом da" 'делать': каузативация непереходных глаголов
- Фактитивные конструкции и типы выражаемых ими ситуаций в чеченском языке
Введение к работе
Работа посвящена семантическим изменениям, отражающимся в морфологическом оформлении глагола при реализации таких категорий, как каузатив и декаузатив в чеченском языке.
Общеизвестен интерес к семантике, характерный для современного этапа развития лингвистики, особенно в плане исследования глагольных словообразовательных категорий.
Последние десятилетия ознаменовались значительным прогрессом в области исследования глагольного значения. Во-первых, это теории, описывающие актантную структуру глагола, семантические роли участников, типы преобразований актантной структуры (каузативизация, декаузативизация и т.д.), во-вторых, это синтаксические и семантические характеристики актантных преобразований.
В этом плане интересным представляется системное изучение каузативной и декаузативной деривации в чеченском языке с учетом исходных и производных структур, которые отличаются друг от друга по количеству аргументов (валентность) и по их рангу (статус аргументов). Глагольное словосложение представляет собой одну из характерных особенностей словообразовательной системы чеченского языка. Появление и развитие служебных глаголов в суффиксы в чеченском языке обусловлено двумя обстоятельствами: сравнительно слабым развитием суффиксального глагольного словообразования, с одной стороны, и широким развитием глагольного словосложения – с другой.
Рассматриваемые словообразовательные категории широко представлены в чеченском языке и имеют четкое морфологическое маркирование в главном предикате, что диктует выбор соответствующей конструкции – эргативной или номинативной.
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена, во-первых, возрастающим интересом языковедов к проблемам семантики, в частности – к вопросам актантной деривации, во-вторых, недостаточной изученностью глагольной деривации в целом и образования каузативов и декаузативов в чеченском языке, в-третьих, важностью изучения этой проблемы для получения данных, обогащающих фактическую базу лингвистической типологии.
Объектом исследования являются производные глаголы, в составе которых имеются морфологические показатели каузатива и декаузатива, и образуемые ими конструкции в чеченском языке.
Предметом исследования служат словообразовательные, семантические и синтаксические особенности каузативных и декаузативных глаголов и образуемых ими конструкций.
Цель работы состоит в выявлении универсальных и специфических свойств чеченских каузативных и декаузативных глаголов и образуемых ими конструкций.
Для достижения этой цели нам было необходимо решить следующие задачи:
-
определение и анализ основных средств выражения морфологического каузатива и декаузатива в чеченском языке;
-
Анализ каузативных и декаузативных глаголов и образуемых ими конструкций с деривационной, семантической и синтаксической точек зрения и выяснение особенностей их функционирования;
-
Осмысление универсальных и специфических свойств чеченских каузативных и декаузативных глаголов, их синтаксические и семантические проявления;
-
Описание синкретизма показателей понижающей актантной деривации в выражении разных глагольных категорий, а именно: декаузатива, рефлексива, реципрока и потенциалиса;
-
Определение методологической базы, на основе которой осуществляется определение и анализ рассматриваемых глаголов.
Научной базой диссертации послужили классические работы отечественных и зарубежных лингвистов по семантическому и деривационному синтаксису, который характерен для реляционной грамматики (Холодович 1969; Теньер 1988; Перлмуттер, Постал 1982; Перлмуттер & Розен 1984; Храковский 1973; Lyons 1979; Апресян 1995; Корди 2004; Плунгян 2009; Кибрик 2002), а также типологические работы, исследующие глагольные категории, составляющие универсальный компонент языка (Недялков, Сильницкий 1969; Филлмор 1981; Чейф 1975; Кинэн, Комри 1982; Haspelmath 1993б, 2001; Shibatani & Pardeshi 1976; Comrie 1976, 1981; Comrie, & Polinsky 1993; Kulikov 1993, 2001; Talmy 1976; Dixon & Aikhenvald 2000; Ackerman & Moore 1999).
Научная новизна. Настоящее исследование, посвященное словообразовательным, семантическим и синтаксическим аспектам актантной деривации при образовании каузативов и декаузативов в чеченском языке, является первым монографическим исследованием по этой проблеме. В нем впервые исследуются семантические и синтаксические свойства морфологически производных каузативных и декаузативных глаголов в чеченском языке с учетом их деривационной истории. Новым аспектом в изучении чеченских каузативных глаголов является выявление универсальных и специфических черт рассматриваемых единиц, дифференциация их по семантическим типам и способам каузации.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно содержит материалы, которые могут существенно уточнить имеющиеся в лингвистической литературе сведения о глагольной деривации как в чеченском языке, так и в других языках, в которых каузация имеет морфологическое выражение. Следовательно, материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, представляют интерес в плане типологического изучения нахско-дагестанских языков. В ходе работы получены следующие теоретически значимые результаты:
– выделены основные типы актантной деривации в чеченском языке – каузативная и декаузативная;
– описана аргументная структура каузативных глаголов, образованных от глаголов разных лексико-грамматических групп посредством разных служебных глаголов;
– дана классификация чеченских каузативных глаголов по семантическим типам и способам каузации;
– показано, как изменение состава аргументов и их синтаксического ранга приводит к изменению семантики каузативных глаголов и семантического типа каузации образуемых ими конструкций;
– выделены четыре деривационные категории, синкретично реализуемые одними и теми же вспомогательными глаголами;
– в качестве специфического явления, свойственного чеченскому языку, выделены двухвалентные декаузативы от аффективных двухвалентных глаголов, которые сохраняют модель управления аффективных глаголов.
Полученные данные восполнят пробелы в исследовании семантики и синтаксиса каузативных и декаузативных конструкций с точки зрения семантического и деривационного синтаксиса.
Практическая ценность исследования. Результаты настоящего исследования могут быть использованы в теоретических курсах по словообразованию и морфологии чеченского языка. Кроме того, основные выводы и положения диссертации могут оказаться полезными при разработке учебников и учебно-методических материалов по чеченскому языку для студентов вузов Чеченской Республики.
Методы исследования. В основу исследования положен индуктивный метод анализа: конкретные наблюдения над фактами языка систематизируются и обобщаются в теоретические положения. Значимыми для целей исследования оказались также синтаксический, семантико-контекстуальный и статистический методы. Семантико-контекстуальный метод основывается на рассмотрении лексико-грамматических групп каузативных глаголов в художественных текстах. Статистический метод в основном применяется в эмпирическом разделе работы, посвященном описанию рассматриваемых словообразовательных моделей и семантической классификации каузативных глаголов. Использование грамматического подхода требует сам предмет исследования – каузативные и декаузативные глаголы, в которых, как известно, семантика тесно соприкасается с грамматикой.
Материал настоящей работы построен на изучении различных литературных источников по исследуемому вопросу. Непосредственным предметом анализа послужили 4117 предложений с каузативными глаголами, извлеченных из художественных текстов и текстов пьес из постановок Драматического театра им. Х. Нурадилова на чеченском языке, также производные глаголы (композиты и суффиксальные глаголы), извлеченные из чеченско-русского и русско-чеченского словарей, и данные собственных наблюдений над живой речью.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Роль суффигированных вспомогательных глаголов в составе производного глагола в передаче каузативного и декаузативного значения для чеченского языка весьма высока по сравнению с другими средствами выражения причинности и самопроизвольности.
2. Аргументная структура производных каузативных глаголов различается в зависимости от переходности/непереходности исходных глаголов и показателя каузативности.
3. Вариации в кодировании субъекта и объекта в различных типах конструкций (аффективная, номинативная и эргативная конструкции) в чеченском языке объясняются с позиций ролевой грамматики, в которых падежная форма актанта определяется его семантической ролью.
4. Сложные глаголы с маркерами переходности могут выражать только переходность, они имеют каузативное значение в том случае, если есть возможность восстановить исходную ситуацию с непереходным глаголом и причинно-следственные отношения между ней и результирующим состоянием.
5. В зависимости от лексико-грамматического класса исходного глагола меняется синтаксическое поведение зависимых имен производного глагола и одновременно это сказывается на семантической интерпретации всей конструкции в целом.
6. Каузативные глаголы, образованные с помощью полусуффикса -ijta, наиболее частотны в передаче фактитивного и пермиссивного типа каузации.
7. Проявление грамматического синкретизма – использование служебных глаголов dala и dla для выражения четырех различных категорий из семантической зоны актантной деривации связано с семантической общностью этих значений.
8. Декаузативы от аффективных глаголов сохраняют модель управления аффективных глаголов.
Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры чеченского языка Чеченского государственного университета.
Результаты исследования представлены и обсуждены на научно-практических конференциях в вузах Чеченской Республики: на IV ежегодной республиканской научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Наука и молодежь»; на Международной научной конференции, посвященной 90-летию со дня рождения Ю.Д. Дешериева (25–26 ноября 2008 г.).
Структура и объем диссертации. Диссертация представляет собой рукопись из 151 страницы компьютерного набора. В ней содержатся введение, пять глав, заключение, список условных сокращений, список литературы, словарей и источников. Список литературы вместе со словарями и источниками включает 186 наименований.
Деривация, понижающая валентность: декаузатив
Важно подчеркнуть, что в чеченском языке переходность/каузатив и не переходность/декаузатив передаются при помощи одних и тех же формальных средств, точно так же, как инхоативные, рефлексивные и потенциальные глаголы морфологически маркируются одинаково.
В первую очередь необходимо отметить, что в чеченском языке в отличие от дагестанских языков практически нет лабильных глаголов. Видимо, по этой причине в чеченском языке встречаются очень регулярные деривационные процессы.
Чеченский язык относится к языкам со стабильной структурой, агенс получает эргативное оформление при семантически агентивном глаголе, даже если во фразе нет прямого дополнения; ср.: сид (эрг.) kniga (ном.) j идбт он читает книгу ; сид (эрг.) dika duoosu он хорошо учится .
В чеченском языке декаузативные глаголы с центральным аргументом S могут употребляться только в непереходных конструкциях; каузативные глаголы с двумя центральными аргументами А и О могут употребляться только в переходных конструкциях. Это правило безупречно соблюдается в отношении всех финитных форм глагола. Однако в чеченском языке имеются аффективные глаголы с расширенной непереходной диатезой с двумя аргументами D (субъект восприятия) и Е (объект восприятия), от которых образуются декау-зативы, управляющие двумя аргументами.
В отличие от производных глаголов переходность или непереходность непроизводных глаголов в чеченском языке не имеет специального маркирования, их разграничение проводится согласноих модели управления.
По мнению М. Диксона, «глаголы классифицируются согласно конструкции предложения, которую они могут создавать» [Dixon 2000:4].
Исследование глагольной деривации предполагает, выражаясь словами М. Хаспельмата, анализ «конфигурации аргументов, которые управляются отдельной лексической единицей в качестве схемы его валентности» (в другой терминологии модели управления или аргументной структуры, предикатной рамки) [Haspelmath, Muller-Bardey 2001:3].
Каждый аргумент связан с глаголом посредством семантической роли. Эти семантические роли называются актантными отношениями в грамматике зависимостей (Теньер 1988), центральными аргументами в реляционной грамматике (Перлмуттер, Постал 1982, Перлмуттер 1983, Джонсон 1982).
Исходной для настоящего исследования является вербоцентрическая концепция Л. Теньера [Теньер 1988:259], согласно которой глагол в ядерной позиции сказуемого «моделирует» соответствующее типовое предложение, значение которого - «ситуация» — отображает определенный отрезок объективной действительности («ситуативный референт»). Таким образом, под «ситуацией» понимается сигнификативное значение типового предложения, под «моделированием» — порождение этого предложения (и соответствующей ситуации) ядерным глаголом через реализацию.его потенциальной валентности.
Л. Теньер [Теньер 1988:259] предложил взгляд на предложение как на реализацию синтаксических валентностей слов и установил центральное положение глагола-сказуемого в его структуре.
Каждый тип деривации, обсуждаемый здесь, имеет два аспекта:
1. Семантический аспект, например, каузатив различается в зависимости от того, принимает ли каузируемый действие, выраженное глаголом, с удовольствием или нет.
2. Синтаксический, например, аргумент добавляется к модели управления глагола в прототипической каузативной деривации, и аргумент удаляется из модели в прототипической декаузативной деривации [Dixon 2000:16].
Семантика и синтаксис рассматриваются как относительно независимые, но взаимодействующие уровни языковой структуры.
В.А. Плунгян разграничивает семантические преобразования, составляющие содержание актантной деривации, на следующие типы: - «повышающая» деривация (увеличение числа обязательных актантов исходной ситуации). Один из самых распространенных случаев — это добавление участника с ролью агенса (и/или причины); в этом случае говорят о производных каузативных глаголах; - «понижающая» деривация (уменьшение числа обязательных актантов исходной ситуации). Самый распространенный тип такой деривации — декауза-тивный» [Плунгян 2009:209].
Деривация, повышающая валентность: каузатив
Многие языки имеют морфологическую категорию, называемую каузативом, которая передает значение каузации и добавляет новый агентивный аргумент (каузатора) к модели управления.
Семантическим и синтаксическим классификациям каузативных глаголов и конструкций посвящены многие типологические работы [Недялков, Сильницкий 1969, Холодович 1969, Корди 2004, Haspelmath 2001, 19936, Shi-batani 1976, Comrie 1985, Dixon & Aikhenvald 2000, Comrie & Polinsky 1993, Talmy 1976].
Согласно B.A. Плунгяну, «именно каузативная деривация является основным, хотя и не единственным типом повышающей актантной деривации, получающей регулярное выражение, для которого имеются специальные морфологические средства выражения» [Плунгян 2009:210].
Начиная с широко известной и основополагающей работы 1969 года «Типология каузативных конструкций» В.П. Недялкова и Г.Г. Сильницкого [Недялков, Сильницкий, 1969а:5-19; 19696:20-50], в современной лингвистике утвердилось положение о каузативных конструкциях как об одном из способов выражения причинно-следственных отношений.
Каузативная конструкция, по мнению вышеуказанных авторов, на семантическом уровне представляет собой пять обязательных составляющих: каузирующий субъект, каузирующее действие, элемент causa (то есть собственно причинная связка), каузируемый субъект и каузируемое действие.
При характеристике каузативных глаголов мы будем опираться на такие понятия, как «актантная деривация», «аргументная структура», «ситуация», «способ каузации», «семантическая роль», «семантический тип каузации». Обратимся к определениям этих понятий в лингвистической литературе.
Аргументная (в терминологии А.Е. Кибрика пропозициональная структура) структура представляет собой комбинацию семантических и грамматических отношений, характеризующих глагол в конкретном употреблении [Бергельсон 2009:149].
Грамматическое преобразование, в результате которого предикатная лексема получает вторичный актант (от зависимого слова или в результате присоединения грамматического элемента) либо утрачивает какой-то из своих партиципантов (с соответствующим регулярным изменением лексического значения), называется актантной деривацией.
Фактически понятие актантной деривации было впервые обосновано и применено в классической книге А.Г. Шанидзе «Основы грамматики грузинского языка», по уровню грамматической мысли во многом опередившей свое время, но, к сожалению, не переведенной с грузинского ни на один язык.
Понятие «актантная деривация» получило окончательный статус после выхода книги В.А. Плунгяна [Плунгян 2009:208]. Это понятие впервые было обосновано на типологическом материале в статье Б. Комри [Комри 1981:161], где оно называлось valence-decreasing и valence-increasing derivations. Систематический обзор актантно-деривационных значений был сделан У. Чейфом [Чейф 1971:139-161.]
Морфологический каузатив в чеченском языке
Каузативная деривация является чрезвычайно продуктивным и распространенным морфологическим процессом в чеченском языке.
О морфологическом каузативе говорят в случае наличия в языке регулярного морфологического процесса образования маркированных каузативных глаголов от немаркированных некаузативных.
Далее мы будем называть каузативными конструкциями конструкции чеченского языка, содержащие производный глагол, в составе которого имеется морфологический показатель каузатива, и его зависимые, включая обязательные актанты. Следовательно, за рамками рассмотрения оказываются каузативные конструкции, в которых семантика каузации выражается не морфологическими средствами.
Семантика каузативности в зависимости от средств выражения может выражаться в других языках, например, в английском и русском языках, и другими способами - синтаксическим или лексическим.
Синтаксический каузатив — это аналитические каузативные конструкции с главным предикатом типа заставить, велеть, в которых смысл каузации выражен вспомогательным глаголом с категориальным значением побуждение к действию или состоянию .
Лексический каузатив — это глаголы, в семантическую структуру которых инкорпорирован компонент каузировать , ср.: разбить, построить, разрушить и др. В семантику лексических каузативов уже включено значение соответствующих статальных глаголов, ср. русск. поить — пить, сажать - сесть, убить —умереть и т.д.
Что касается чеченского языка, то в его грамматическом строе элементы агглютинации играют гораздо большую роль, чем аналитические конструкции. Весьма распространённые в английском и французском языках матричные глаголы, выражающие обобщенную семантику каузации (типа английских глаголов to make, to cause или французского /aire), в чеченском языке вытесняются на периферию.
Примером лексических каузативов может служить большинство русских глаголов, эквивалентных чеченским каузативным глаголам, в которых спрягаемой частью является компонент -da 1 (-vd\ -ba", -jan) делать . Ср.: mala"- mala-da"/maluo пить — поить ; lied1- Іїса-va"/Іїсид купаться — искупать ; qasta 1- qasta-va Vqastuo расставаться - разлучать ; xdda 1 - xada-da"/xaduo рваться — отрезать ; iddl-ida-va"/uduo бегать — гонять ; lacqa"-lacqa-va Vlacquo прятаться - похищать ; ddcan-ddca-dan/ddcuo трудиться , — эксплуатировать .
Подавляющее большинство глагольных основ в чеченском языке (но не все) образуют серию производных друг от друга форм-дериватов (серии однокорневых глаголов). Дериваты выражают значения интранзитивности, транзитивности и каузативности 1-ой и 2-ой ступени или дитранзитивности.
В чеченском языке имеются соотносительные пары глаголов и имен, члены которых связаны друг с другом как формально, так и по значению. Один из членов такой пары выступает в качестве производящего, другой — в качестве производного, ср.: коса жидкий , избалованный ; kdeda" разжи-жить / баловать ; kdcdajta" позволить баловать ; kdcdala" стать жидким 7 избаловаться .
В чеченском языке, как и в других кавказских языках, представлено одновременно несколько морфологических показателей каузатива. К числу этих показателей относятся: полусуффикс -ijta и суффигированные вспомогательные глаголы da", ddqqa", участвующие в деривации в качестве служебных компонентов сложных лексем.
В чеченском языке переходность и каузатив получают морфологическое выражение в производных глаголах, образованных сочетанием инфинитива базового глагола или имени/наречия/послелога с суффигированным вспомога тельным глаголом:
Из всех названных выше способов выражения каузативного значения морфологический каузатив, образованный при помощи суффигированных глаголов dita", da" и ddqqa", является наиболее частотным в текстах и покрывает очень широкий спектр значений, именно поэтому он является основным объектом рассмотрения в данной работе.
В чеченском языке практически нет лабильных глаголов. Видимо, по этой причине в чеченском языке встречаются очень регулярные деривационные процессы. Простых на синхронном уровне глагольных лексем насчитывается (по нашим подсчетам) около 195, из них непереходных глаголов — 95 и 100 переходных.
От непереходных глаголов и имен при помощи глагола da" делать образуются переходные глаголы, при этом одновременно реализуемая грамматическая категория глагола — каузатив, а при детранзитивации переходных глаголов образуются декаузативные глаголы, по форме совпадающие с рефлексивными и потенциальными глаголами.
Однако сложных дериватов со служебным глаголом da" получается больше, их около 150 (не считая отадъективные глаголы), так как есть производящие основы, не имеющие самостоятельного употребления (напр. dicda" заставить забыть - dicdala" забыться ).
Большинство глаголов являются производными и сложными по составу и включают неспрягаемую часть (это может быть глагол, имя существительное или прилагательное и наречие/преверб) и один из служебных глаголов, так как почти от каждого простого переходного или непереходного глагола можно образовать соответственно как переходный, так и непереходный сложный глагол: duoladan/duoluon начинать - duoladala" начинаться — duoladalijtd1 позволить начать .
Сосуществование двух каузативных дериватов, когда одна и та же производящая основа сочетается как с глаголом da", так и ddqqa", фиксируется очень редко. Проанализировав все глаголы, попавшие в словарь под редакцией Карасаева А. и Мациева А. [Карасаев 78], мы обнаружили только одну пару глаголов, где одна и та же именная основа сочетается с двумя показателями каузатива: sijsaza бесчестный (букв, без чести); sijsaza-va" бесчестить , осуждать ; sijsaza-vdqqa" доводить до унизительного состояния . В данном случае между парами каузативных глаголов обнаруживаются определенные различия лексического значения, оба глагола выражают каузативное значение как таковое, и в то же время оба глагола демонстрируют признаки лексикали-зации или фразеологизации.
Каузативы с глаголом da" «делать», мотивированные глаголами, целесообразно рассматривать как самостоятельную категорию чеченского глагола с оппозицией декаузатив/каузатив, в которой каузатив является маркированным членом, а немаркированным членом в этой паре является декаузатив/инхоатив (хотя в чеченском языке также имеется и маркированный декаузатив), ср.: vaqa" «сосать грудь» - vaqa-van «кормить грудью»; qiera" «бояться» - qierava" «пугать»; ddrza" распространяться —ddrzada" распространять ; ата" учиться - amava" учить ; liesta" качаться - liestada" качать .
Наличие пары «каузативный - декаузативный глагол» характерно для каузации изменения положения в пространстве или состояния: haotta" «устанавливаться» - huottaja" = (с)делать так, чтобы что-то стояло; ЧПа" «лежать» — illaja" = (с)делать так, чтобы что-то лежало.
Аргументная структура сложных глаголов с суффигированным глаголом da" 'делать': каузативация непереходных глаголов
В чеченском языке противопоставление канонической каузативной конструкции (образованной по модели: инфинитив переходного глагола плюс полусуффикс -ijtd) всем другим моделям образования каузатива демонстрирует семантическое противопоставление между опосредованной и прямой каузацией.
Типологические исследования каузативных конструкций (см., например, Холодович 1969, Shibatani 1976, Comrie 1976, 1985, Comrie & Polinsly 1993, Kulikov 2001, Dixon&Aikhenvald 2000, Bybee 1985) показывают, что семантическое противопоставление контактных и дистантных каузативов связано с их событийной структурой: контактные каузативы описывают одно событие, а дистантные каузативы - два: событие каузации и каузируемое событие.
Стоит отметить, что в канонической каузативной конструкции акт каузации (выраженный вторым компонентом производного глагола) и каузируемое событие осмысляются как более независимые друг от друга.
В языках типа русского или английского независимость двух подсобы-тий одного сложного события обычно выражается посредством аналитических каузативных конструкций. Служебные глаголы da делать и ditd1 оставить сочетаются с одними и теми же основами для передачи разных способов каузативного значения. Рассмотрим на следующем примере, в чем сходство и различие двух каузативных конструкций с глаголами da делать и ditd1 оставить .
Различие между контактной и неконтактной каузацией выражается в тех отношениях, которые устанавливаются в акте каузации между агенсом и па-циенсом; в первом случае наличие физического контакта, прямого воздействия, во втором - косвенная каузация. Первое значение может быть продемонстрировано глаголом tuo-ja" чинить (1), второе глаголом tu6-ja"//jajta" отдать на ремонт (2) или велеть отремонтировать , или judx-ij-na разрушил или juoxa-ja-jtina позволил разрушить , ср.:
Пример (45) - образец контактного каузатива, а именно: манипулятив-ный тип , хозяин машины сам отремонтировал свою машину (имеется ввиду контактное или физическое воздействие Каузатора/Агенса на Объект, то есть на машину).
В примере (46) каноническая каузативная конструкция аналогичным образом передает ту же ситуацию, что и его английский эквивалент: Не had his car repaired "Ему отремонтировали машину". Обе приведенные клаузы аналогичны тем, что «вне фокуса внимания находится как раз каузируемый» (см. Летучий [Электронный ресурс]. — Режим доступа: adyghe_causatives.pdf). Кау-зируемым здесь является мастер, который починил машину, но эксплицитно мастер не выражен.
В указанной работе показано, что подобная ситуация имеет место и в адыгейском языке. Согласно А. Летучему, в таких случаях выражается только каузируемая ситуация, которую как бы осуществляет сам каузатор . Необходимо подчеркнуть, что в примере (46) имеет место рекурсивное образование каузатива, т.е. каузатив от каузатива, что типично для производных глаголов с полусуффиксом -ijta (базовый глагол + dan + -ijta).
Это подтверждает известное положение М. Хаспельмат [Haspelmath 2001:10] о том, что прямой каузатив строится на непереходных глаголах, непрямой - на переходных, и прямой каузатив является базой для непрямого. Последний пример является образцом опосредованного каузатива, по-другому называемого непрямым каузативом. При дистантной каузации агентивные свойства в каузативной конструкции распределяются между каузатором и посредником (исполнителем воли каузатора).
В работе М. Хаспельмат различает два главных семантических типа кау затива: «Первый тип — каузатор активно участвует в действии, оказывая воз действие на каузируемого (для того, чтобы добиться реализации содержания базового глагола), что влечет за собой принуждение при одушевленности кау зируемого» [Haspelmath 2001:10]. Этот тип каузатива часто называют прямым каузативом. Противопоставлен ему непрямой каузатив (чтобы кто-то сделал что-то), что подразумевает, что «каузатор рассматривается как простой подстрекатель или опосредованная причина реализации содержания глагола. Это представляет некоторое посредничество в отношении каузируемого, так как главный интерес одушевленного каузатора в том, чтобы реализовать содержание глагола, что даже делает каузируемого факультативным» [Haspelmath 2001:11].
О контактной каузации говорят и в тех случаях, когда два события более тесно связаны друг с другом, как, например, при образовании каузатива сгибать от глагола сгибаться в следующем чеченском примере:
Фактитивные конструкции и типы выражаемых ими ситуаций в чеченском языке
Формант -dala" в сочетании с некоторыми глаголами действия выражает потенциальное значение. Потенциальные глаголы выражают возможность, способность к совершению действия, названного базовым глаголом, ср.: vaxavala 1 мочь пойти , vavala" смочь придти , jiesajala" смочь читать (а не уметь), vadavala" «мочь бежать». Образование потенциальных глаголов сильно ограничено лексическим содержанием глагола.
При употреблении глаголов с формой на -dala 1 в настоящем времени, которое в чеченском языке имеет хабитуальное значение, а также при употреблении многократной формы глагола (xadaVxieda", sattan/siettan), обозначается «действие, узуально применяемое к объекту», или свойственное субъекту, [Падучева 2001:68] ср.: serij sietta прутья гнуться - они имеют свойство (или способность при одушевленности субъекта) гнуться (непроизв-й глагол);
Для определения чеченских глаголов, обозначающих постоянное свойство, переходящее в способность, подходит термин, предложенный В.А. Плунгяном и принятый Е.В. Падучевой, - «возвратные глаголы в пассивно потенциальном значении»: юбка отстиралась = «юбку удалось отстирать» [Па-дучева 2001:73].
Лексико-грамматический класс рассматриваемого глагола играет решающую роль в определении значения производного глагола: ktijgas (имен.падеж) сап са deli (только что совершившееся время от инфинитива candala") руки не отмылись — здесь акцентируется внимание скорее на свойствах предмета, чем на способности субъекта выполнить действие. Ср.: marka te са leti (только что закончившееся время) «марка не приклеилась», подразумевает не только «марку не получилось приклеить», но и то, что «марка имеет такие свойства, что не удается ее приклеить»; suooga ktijgas сап са daluo я не смог отмыть руки — потенциалис, так как морфологическая структура последнего глагола сложнее — can-da-dala (V +Caus+Poten) суметь почистить , чем структура предыдушего глагола -candala1 «чиститься», отмываться.
В.Ю. Гиреев отмечает редукцию первой морфемы, лежащей ближе к корню, при вторичной или третичной глагольной деривации [Гиреев 1987:33], например, производный транзитив xddada" - «отрезать» — xdda-da-dala" — потенциалис от того же транзитива «мочь отрезать».
Более того, в плане разграничения свойств объекта и способности субъекта релевантным оказывается также одушевленность или неодушевленность субъекта действия или состояния, существенной оказывается и валентность глагола, одновалентный глагол имеет декаузативное значение, двухвалентный - потенциальное: sdl)t tuo са deli часы не починились txudoga (мест.падеж) saJ)t са tadelira мы не смогли починить часы ;
Таким образом, при добавлении форманта -dala" к непроизводной основе дериват склонен передавать состояние или постоянное свойство субъекта, переходящее его в способность, однако при добавлении того же форманта к переходному или производно-переходному глаголу дериват выражает способность субъекта производить данное действие над объектом.
Такой тип трасформации декаузатива в потенциалис требует специального исследования, и в связи с недоработанностью этой темы подробно данный вопрос в настоящей работе не рассматривается.
Приведенные примеры объясняют, почему форманты dala", dala" при обозначении каждым из них разных категорий «выступают в качестве омоформ» [Гиреев 1987:33] (см. формулировку Гиреева В.Г. выше).
Кажущаяся на первый взгляд омонимия этих форм порождена как единством происхождения, так и многозначностью этих вспомогательных глаголов. Процесс омонимизации значений слова имеет место при утрате значениями полисемантичного слова их взаимной языковой мотивированности, т.е. способность обнаруживать в современном языке общность или непрерывность внутренних форм.
Деривационные значения чеченских потенциальных глаголов были достаточно хорошо освещены в литературе предмета [Чокаев 1970: 143], однако их аргументная структура рассматривается нами с целью выявления синтаксических и семантических различий между одинаково маркируемыми глагольными категориями. В чеченском языке субъект потенциального глагола, образованного от непереходного глагола, выражен в номинативе, однако при исходном переходном глаголе субъект состояния ставится в местном падеже, а прямой объект всегда оформляется номинативом, ср.:
Таким образом, в чеченском языке показатели -dalan и -ddlan синкретично выражают несколько глагольных категорий, в частности — декаузатив, реф-лексив, реципрок, a -dala11 — потенциалис. Проявление грамматического синкретизма - использование показателей -dala" и -dala" для выражения четырех различных категорий связано с семантической общностью и взаимосвязанностью этих значений
