Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Числительные даргинского языка и проблема атрибутивности в свете общей теории 15
ГЛАВА II. Принципы выражения числовых понятий нумеративными единицами даргинского языка 36
Выражение понятия приблизительного количества с помощью числительных и частицы -цад 45
ГЛАВА III. Структура основ числительных даргинского языка, восходящих к общедагестанскому уровню 53
ГЛАВА IV Образование числительных 94
Образование количественных числительных 94
Образование дробных количественных числительных 104
Образование порядковых числительных 106
Образование кратных числительных 111
Образование распределительных числительных 119
Образование собирательных числительных 120
ГЛАВА V Роль числительного в составе предложения
а) Позиции числительного в составе предложения;
б) Грамматико-семантические отношения с определяемым именем;
в) функции 122
Заключение 163
Условные сокращения 171
Библиография 173
- Числительные даргинского языка и проблема атрибутивности в свете общей теории
- Выражение понятия приблизительного количества с помощью числительных и частицы -цад
- Образование количественных числительных
- Образование кратных числительных
Введение к работе
Актуальность темы обусловлена, в первую очередь, недостаточной исследованностью числительного даргинского языка (ЧДЯ) в его самых принципиальных аспектах. До сих пор лингвистическое даргиноведение не располагает монографическим исследованием, специально посвященным этой части речи, все же описанной в литературном языке в той или иной степени с различных позиций. И, можно сказать, совершенно не исследованной в многочисленных диалектах. Имеющиеся в научной литературе сведения о числительном даргинского языка как части речи носят фрагментарный характер.
Монографическое исследование ЧДЯ по материалам урахинского, ка-дарского, мекегинского, губденского, мегебского, муиринского, цудахарско-го, сирхинского, кайтагского, кубачинского, амузгинского, ицаринского, чи-рахского и др. диалектов и говоров важно и актуально в первую очередь для всестороннего изучения этой части речи в целом. Изучение числительного по материалам диалектов в диахронном плане в сравнении фактов этих диалектов между собою, с литературным даргинским языком и родственными дагестанскими языками актуально еще и потому, что в них «законсервированы» реликтовые особенности этой части речи, которых мы не находим в современном литературном языке. Обнаруживаемые в некоторых даргинских диалектах уникальные, исчезнувшие во многих диалектах и в литературном языке особенности проливают свет на целый ряд вопросов истории развития даргинского языка (ДЯ) и его диалектов, родственных дагестанских языков и их диалектов. Актуальность нашего исследования заключается также в том, что обнаруженные признаки, дифференцирующие числительное как часть речи, создадут предпосылки для построения общей теории частей речи даргинского языка.
Цели и задачи исследования. Исследование ЧДЯ как части речи по данным основных диалектов в последовательном сопоставлении с фактами литературного языка и родственных дагестанских языков (аварский, аваро-андо-цезские, лакский, лезгинский и все восточнолезгинские языки) - основная цель нашего исследования. Для создания целостной картины числительного в названных диалектах и в даргинском литературном языке мы должны были решить в целом актуальные для даргиноведения конкретные задачи:
-выработать четкие критерии отграничения числительных и от иных частей речи, а также правила коррекции этих частей речи; классифицировать числительные по формальным словообразовательным признакам;
-уточнить состав и границы нумеративного доминантного класса;
-определить объем класса числительных и выявить их семантико-деривационные подклассы, которые отличаются друг от друга как значением, так и формальными показателями;
-выделить семантические разряды числительных, дать их словообразовательные и словоизменительные характеристики;
-описать функционирование числительных разных семантических разрядов в сочетании с именными частями речи;
-анализировать структурную организацию и семантику диалектных числительных в сопоставлении с аналогичными данными литературного языка;
-выявить в историко-сравнительном плане фоно-морфологические характеристики и структуру основ даргинских числительных в сопоставлении с числительными родственных дагестанских языков, восходящих к общедагестанскому уровню;
-реконструировать первый прадагестанский уровень дагестанских числительных и особенности его формально-грамматического выражения;
-показать неоднозначйое, неровное развитие системы числительных дагестанских языков после прадагестанского уровня;
- разобраться со счетными системами числительных дагестанских языков, выявить, какая из трех систем счета: десятеричная (децимальная), два-дцатеричная (вигезимальная) и смешанная (наличие признаков децимальной вигезимальной систем) - характерна для тех или иных дагестанских языков;
- дать сравнительную морфологическую и семантическую характеристику прилагательных и ЧДЯ, как наиболее приспособленных среди частей речи даргинского языка для выражения определения и определительных отношений.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые в дар-гиноведении специальному исследованию подвергаются все разряды числительных даргинского языка и его основных диалектов. Исследование ведется в синхронном и в диахррнном аспектах, чс последовательным сравнением фактов даргинского языка с аналогичными единицами родственных дагестанских языков.
Впервые анализу подвергнуты морфологические, семантические, словообразовательные, синтаксические и функционально-структурные особенности даргинских числительных; обстоятельно рассмотрены основы даргинских и других дагестанских числительных, восходящих к прадагестанскому уровню; определены состав, объем и границы нумеративных доминантных классов. Выявлены принципиально возможные словообразовательные модели даргинских числительных в диалектах нелитературном языке. Определена категориальная сущность и структурно-семантические признаки каждого разряда числительных, выявлена обусловленность их синтаксических функций, являющихся всегда атрибутивными. В сравнительно-историческом плане выявлены общие формально-грамматические, семантические и функциональные особенности числительных и прилагательных как частей речи, наиболее приспособленных для выражения атрибутивных функций; комплексно решены вопросы, являющиеся первоочередными при разработке теории числительных как части речи.
На обширном материале диалектов и литературного языка показан процесс субстантивации числительных, описаны принципы, обусловливающие эти процессы. Разработаны принципы научной классификации и лексикографической инвентаризации числительных как лексических единиц по признакам, характерным для единиц атрибутивной семантики исследуемых нами даргинских диалектов и литературного языка. Дифференцированы и проанализированы группы числительных в синхронном и диахронном планах, которые ранее не были отмечены в даргинском языкознании. Дано научное объяснение тем формам числительных, которые в синхронном плане выпадают из системы. В диахронном плане они мотивируются в рамках развития и изменения числительных всех дагестанских языков, т.е. всякие асистемные проявления аплицированы на весь ход исторического развития и изменения системы числительных дагестанских языков, начиная с прадагестанского уровня.
Теоретическая значимость диссертации в том, что в ней освещаются вопросы структуры, содержания, словообразования, словоизменения и функций числительных, решение которых имеет для даргиноведения общетеоретическое значение. Выводы, полученные при анализе системы числительных литературного языка, подкрепляются данными диалектов. Теоретически значимыми представляются выявленные и описанные механизмы взаимодействия частей речи, подклассов внутри числительного как части речи. Числительное представлено в диссертации не как остаточная категория, а как вполне самостоятельный класс слов, оппозит, формально противопоставленный другим частям речи. Оппозиция числительного представляет собой класс ну-меративных слов, объединяемых единством выражения (словообразовательных и словоизменительных форм) и содержания (конкретных сем). Разработана возможная база для построения теории частей речи даргинского языка, в данном случае относительно числительного как самостоятельной части речи.
Практическая значимость диссертации видится в следующем:
1) в корректировке теоретических постулатов, включенных в школьные и вузовские учебники по даргинскому языку, по разделу «Числительное»;
2) к коррективам в грамматических описаниях слов даргинского языка;
3) в создании спецкурса по изучению диалектов даргинского языка, числительного, в частности, атрибутивных единиц вообще.
4) материалы данного исследования могут быть использованы в свете новых требований преподавания ДЯ в школе, педучилище и в вузе; при исто-рико-сравнительном изучении дагестанских языков и их диалектов.
Методы исследования. В работе использованы различные методы исследования: описательный, сравнительно-исторический, сопоставительный и структурно-семантический.
Источники исследования. Материал собран автором методом сплошной выборки из опубликованного фольклора, периодической печати и устной речи носителей различных диалектов даргинского языка, из опубликованных лингвистических работ по родственным дагестанским языкам и их диалектам.
В картотеке автора диссертации более 1500 форм употребления числительных даргинского литературного языка и живой речи носителей исследуемых даргинских диалектов и родственных дагестанских языков.
Апробация работы. Материал диссертации прошел научную апробацию в выступлениях автора на научных сессиях и заседаниях отдела грамматических исследований дагестанских языков Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН. Публикации осуществлены в сборниках отдела и Общества молодых ученых ДНЦ РАН в виде статей. По проблематике исследования у автора имеется пять научных публикаций.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
1. Числительное в даргинском языке - носитель количественного признака предмета, в синтаксическом плане - основной и непосредственный выразитель количественных отношений, квалифицирующихся как атрибутивные.
2. Как часть речи числительное, так же, как прилагательное и причастие, наиболее приспособлено для выражения атрибутивных отношений.
3. В синтаксических структурах модели «числительное + существительное» (семантически «определение + определяемое») определяемое имя, как и в других дагестанских языках, всегда принимает форму единственного числа. Это обычный порядок слов, при котором идея числа уже выражена самим числительным, и отпадает необходимость повторения его.
4. Отвергается устоявшееся в дагестановедении мнение, что числительные в роли определения согласуются с определяемым именем в классе и числе. Это прилагательное согласуется с определяемым именем в классе и числе, но не имеет никаких функций вне словосочетания. А числительное выполняет все числовые функции членов словосочетания, является структурно обязательным и смыслообразуюшим членом словосочетания, принимает непосредственное участие в формировании структуры и семантики всего словосочетания.
5. Нумеративные композитные образования даргинского языка - тип словообразования, до сих пор в даргиноведении не замеченный и не описанный. Это особая группа числительных, в историческом плане являющихся сложными образованиями сочетанием числительного-основы и существительного, суффиксов существительного и др. именных частей речи, простых глаголов.
6. Десятичная система счета в дагестанских языках является инноватив-ной, она вытесняет более архаичный двадцатиричный счет. Последний же аккуратно проецируется на прадагестанский (и на пранахско-дагестанский) уровень, о чем свидетельствуют общекорневые названия многих числительных.
7. Даргинский язык изначально не имел условий для возникновения вигезимальной системы - она так и не возникла в этом языке. В ДЯ эталонной единицей счета становится рука, что и означает «пять». Единицей счета первого порядка в ДЯ становится палец руки, где координатой для единиц второго порядка оказался не человек в целом, а одна рука. В работе обосновывается вывод, что число «двадцать» в ДЯ исторически могло означать «четыре руки».
8. Числительное авал «4» восходит к прадагестанскому хронологическому уровню. В своем развитии подвергся изменениям, вплоть до потери корневой морфемы. Восстанавливаемый корень для цифры авал «4» - фонема гъ. В структурном отношении работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы. Общий объем диссертации 175 стр. текста.
Из истории изучения числительного даргинского языка
О числительном даргинского языка писали многие лингвисты. В работах П.К. Услара [1892], Л.И. Жиркова [1926], С.Н. Абдуллаева [1954], А.А. Маго-метова [1963], С.М.Гасановой [1970], З.Г.Абдуллаева [1993], М-С.М. Мусаева [1983], М-Ш.А. Исаева [1982], СМ. Темирбулатовой [1986], А.А. Кадибага-маева [1999], А.А. Сулейманова [2003] и др., посвященных исследованию диалектов или вопросов литературного языка, имеются лишь фрагментарные сведения о числительном. В специальной же работе СМ. Гасановой [1970], посвященной исследованию большого числа даргинских диалектов, числительному меньше всего уделено внимания.
В школьных учебниках С.Н.Абдуллаева (I960), М-Г.З. Магомедова, Б.С Сулейманова (1990), А.А. Абдусаламова (200), М-С.М. Мусаева, М-Ш.А. Исаева (2003), А.А. Кадибагамаева (2004) также рассмотрено числительное как часть речи и как член предложения. Авторы школьных учебников ведущее место при квалификации нумеративных лексем отводят семантическим критериям и их функциям в составе предложения в объеме школьной программы. Перечисленные авторы школьных учебников не выходили за рамки школьной программы. Еще С.Н. Абдуллаев в учебнике по фонетике и морфологии даргинского языка (Учебник для семилетней и средней школы, 9-е издание. Махачкала, I960) писал: «Числительное или бикіар гъайла бутіалис, суненира секіултала белгиси къадар яра илдала гьабгіергьидеш чебиахъуси» («Числительное - часть речи, показывающая конкретное количество предметов или их последовательность») (Абдуллаев 1960:156). Далее автор подчеркивает, что числительное, которое отвечает на вопрос чум? «сколько?», относится к разряду количественных числительных. Так он устанавливает разряды числительных ДЯ. Всего у автора два разряда: количественные и порядковые. К разряду количественных числительных автор относит также собирательные и дробные числительные. Здесь же подчеркивается, что даргинский язык располагает и другими видами числительных. Они выражают самые разнообразные значения и образуют различные части речи: существительные, прилагательные, наречия, глаголы и др. Всего несколько слов сказано и об образовании числительных. «Чула цахінадикни хіясибли, числителъноеби хіябал тяхіярла сари: ца хіячилизирадиун диубти царка числителъноеби (ца, КІЄЛ)І чумал хіячила учидяхъ числителъноеби (хіябціали, авціали), чумал дев-лизирад цаладикибти цалїідяхь числителъноеби (веціну цара, гьану шура, азирлим урчіемдаршлим авціанну кіира)» («По своим образованиям числительные бывают трех видов: состоящие из одного корня простые числительные (один, два), состоящие из нескольких корней сложные числительные (тридцать, сорок), состоящие из нескольких слов составные числительные (одиннадцать, двадцать пять, тысяча девятьсот сорок два)») (Абдуллаев I960: 71).
В семидесятых годах XX столетия школы получают новый учебник по фонетике и морфологии ДЯ для 6-7 кл. Б.С. Сулейманова и М.-Г.З. Магоме-дова. Авторы придерживаются той же точки зрения на числительное, что и С.Н. Абдуллаев в 30-е - 70-е годы XX столетия. Они пишут: «Сунени ца жу-рала секіултала белгиси кьадар яра илдала гьаб-гіергьидеш чебиахъуси гъаила бутіалис числительное бикіар» (Абдуллаев 1960:156) («Часть речи, показывающая определенное количество однородных предметов или их последовательность называется числительным»). (Сулейманов, Магомедов 1992:152). Авторы этого и других учебников в принципе повторяют положения С.Н. Абдуллаева. Разница только редакционного характера - в использовании слов, синонимичных словам, использованных в учебнике С.Н. Абдуллаева.
Правда, Б.С.Сулейманов и М.-Г.З. Магомедов пишут, что числительные показывают количество и последовательность однородных предметов, и на первое место ставят семантический признак. А в остальном - все известное.
Такие же определения: даны и в других ныне действующих в даргинской школе учебниках для 5 кл. (М.-С.М. Мусаев, М.-Ш.А. А. Исаев, 2004), 8 и 9 кл. (А.А. Абдусаламов, М.-С.М. Мусаев, 2003), для педагогического училища (А.А. Абдусаламов, А.А. Кадибагамаев, М.М. Магомедов, 1998). Среди ныне действующих учебников заметно отличается школьный учебник для 10 и II классов (А.А. Абдусаламов, А.А. Кадибагамаев, М.-Ш. А. Исаев 2002).
В этом учебнике отличается определение, данное авторами числительному, увеличено количество вопросов, на которые отвечают числительные, увеличен и список разрядов. Определение, данное в учебнике 10 и II кл., сравним с определением, жданным этой же части речи С.Н. Абдуллаевым. Временная разница между названными учебниками более пятидесяти лет.
В учебнике по даргинскому языку для 10 и II классов читаем: «Числительное или бикіар дуйгіути, дуртіути секіултала кьадар яра илдала гьаб-гіергьидеш чебиахъуси гъаила бутіалис» («Часть речи, показывающая число и последовательность считаемых и делимых предметов, называется числительным») (Абдусаламов, Кадибагамаев, Исаев 2002: 65).
С такими небольшими изменениями в правилах при сравнении с учебником С.Н. Абдуллаева написан весь раздел, посвященный ЧДЯ в этом учебнике.
Первые научные сведения о даргинском числительном дал С.Н. Абдул-лаев (1954:135-139). До девяностых годов XX века эти сведения о даргинском числительном были основной теоретической базой по числительному, и ими пользовались в школах, педучилищах и вузах республики, где преподавали даргинский язык, на них опирались многие годы и составители школьных учебников по ДЯ. Одним словом, раздел «Числительное» в книге С.Н. Абдуллаева послужил отправной точкой для исследователей, которые в своих работах рассматривали какой-либо аспект ЧДЯ и его диалектов.
Числительному посвящен небольшой раздел, состоящий из 12 страниц, и в книге З.Г. Абдуллаева «Даргинский язык. ч. П. Морфология» (М., 1993: 2002-214). Он рассмотрел на его взгляд основные разряды числительных, дал им общую семантическую, словообразовательную и функциональную характеристику. Кроме того, в 4этой работе З.Г. Дбдуллаев дал свою оценку всем публикациям на даргинском языке, посвященным числительным. Критически проанализировал работы (части монографий) П.К. Услара и С.Н. Абдуллаева, посвященные числительному. Хотя еще в 1926 году вышла работа Л.И. Жир-кова «Грамматика даргинского языка» (М., 1926: 65-67), где также говорится о числительном, которому посвящены три страницы. Л.И. Жирков рассматривает вопросы.ЧДЯ на материале урахинского диалекта. Как известно, свою «Грамматику...» он написал по материалам П.К. Услара. Если судить по числительным, то здесь материалы не только урахинского диалекта, но (и акушинского диалекта, легшего потом в основу даргинского литературного языка (далее - ДЛЯ).
Автор перечисляет вначале основные числительные урахинского диалекта, основы которых полностью совпадают с основами ДЛЯ: I - ца , 2 -ківе-л, 4 - ав-ал, 5 - шве-л, 6 - урег-ал, 7 верхі-ял, 8 - гахі-ал, 9 - урчіим-ал, 10 - еиці-ал..
Он пишет: «Окончание —ал налицо всегда, когда числительные произносятся в процессе счета или стоят при имени; оно исчезает, когда числительное входит в состав более сложного числа. Числа после 10 образуются по типу «десять и пять», причем «десять» входит в форме с окончанием -ну, союз «и» выражается посредством -ра в его обычном положении, т. е. после слова; напр.: 12 виці-ну-кіи-ра, 15 вщі-ну шу-ра» (Жирков 1926: 66). Прав он и в том, что даргинская система счета «не двадцатиричная, а десятичная»: 20 -гъал, 30 хіяб-ціали, 40 ав-ціали, 50 шу-ціали, 60 урег-ціали, 70 - верхі-ціали, 80 - гахі-ціали, 90 урчіем-ціали. Последняя часть этих числительных -ціали при присоединении к десяткам единиц, изменяется в -ціанну, а гъал (20) изменяется в гъану; напр.: 25 - гъану шу-ра, 52- шу-ціанну кіи-ра (там же: 66).
Автор отмечает интересный момент оригинального образования некоторых чисел: «В числах, оканчивающихся на 9 единиц, очень употребительно их выражение посредством вычитания единицы из следующего полного десятка; напр.: «69 ца камли верхіціали (букв, «единицей меньше 70-ти»), при-чем, однако всегда возможно и выражение: 69 - урег-ціанну урчіемра» (там же: 66).
Далее вкратце рассказывается об отсутствии в даргинском языке лоряд-ковых форм числительных, что их заменяет описательное выражение: «таким-то названный, сказанный». Отмечается, что числительные склоняются также, как и прилагательные, т. е. когда они стоят отдельно от имен. При этом числительные лишаются окончания —ал, но союз —ра в сложных числах сохраняется; напр.: «тремя» хіяб-ли, «тридцатью тремя» хіяб-ціанну хіяб-ра-ли.
«Русским формам: «двое, трое, четверо...» - соответствуют даргинские формы числительных на -алла. Они употребляются большею частью при личных местоимениях (ср. рус. «нас двое») и подлежат падежным изменениям; так: «нас четверо» нуша авалла.
Кратные наречия образуются прибавлением окончания -на: «дважды» кіина, «трижды» хіяйна, «четырежды» авна. Порядковые наречия образуются из наречий кратных прибавлением окончания -йс: «во-вторых» кіинайс, «в-третьих» хіяйнайс. Дроби выражаются только описательно, посредством слова бутіа часть. Слово баяхъала «половина» (б—изменяемый родовой признак) является обычным именем» (там же: 67).
В 1990 году вышла статья проф. А.А. Магометова, посвященная сравнительному исследованию числительного целого ряда даргинских диалектов (ЕИКЯ 1990: 85 - 109). Эталонным для сравнения выбран кубачинский диалект. -v
В результате проведенного анализа А.А. Магометов приходит к выводам: а) счет в ДЯ десятичный. Числительное «20» имеет самостоятельную основу гъа- (след двадцатеричной системы); б) простые числительные кубач. диалекта и говора аула Ицари сирхинского диалекта утратили частицу числительных -ал; в) в числительных дарш-ал (кубач. дат) «100» префиксальный д- - классный показатель; г) количественные ЧДЯ посредством суффиксальных элементов не изменяются по грамматическим классам; д) основы количественных числительных по диалектам ДЯ выявляют значительные расхождения и т.д. и т.п.
Заслуживает внимания и раздел в книге «Сравнительная морфология...» А.А. Кадибагамаева (Махачкала 1999). В ней известные факты по работам предшественников проецированы на факты диалектов цудахарского типа, выделены общие и различительные моменты в фактах исследуемых диалектов.
Числительные даргинского языка и проблема атрибутивности в свете общей теории
П. К.Услар в монографии «Хюркилинский язык» (1892) и в других своих работах по дагестанским языкам отмечал большое сходство функций прилагательных и числительных и называл некоторые формы числительных с атрибутивной функцией «прилагательными-числительными». «Имя числительное относится к тем частям речи, само значение которых является обозначением признака предмета в количественном отношении» (Жирков 1955: 52). «Числительные характеризуются тем, что они определяют предмет с его количественной стороны», - писал С.Н. Абдуллаев (1954: 135). Из всего разнообразия нумеративных атрибутов наиболее многочисленной группой являются атрибуты, выраженные количественными числительными. По мнению исследователя лакского языка И. X. Абдуллаева, в исследуемом им языке «в функциональном отношении количественные числительные выступают как «разновидность прилагательных» (1980: 257). В синтаксическом отношении числительные всех разрядов даргинского языка выступают выразителями атрибутивных отношений (Абдуллаев 1993, т.2: 202-214).
«Грамматическая природа этих слов противоречива, - читаем мы в коллективной монографии «Элементы цахурского языка в типологическом освещении» московских авторов во главе с А.Е. Кибриком о языковых единицах, конституирующих категорию атрибутивности, в том числе и о числительном. - Семантически они являются предикатами (имеют по крайней мере одну валентность со значением носителя данного признака или пребывающего в данном состоянии партиципанта). Этим свойством они сближаются с глаголами. С другой стороны, для этих слов типичной синтаксической позицией является не позиция сказуемого (базовая для глаголов), а позиция модификатора имени» (А. Кибрик и др., 1999: 92). «Это противоречие разные языки решают по-разному. В одних языках слова со значением качества, признака образуют ядро автономной части речи - прилагательного, морфосин-таксически противопоставленной другим частям речи» (там же: 92).
Не все даргинские слова, выступающие носителями значения признака, противопоставляются морфосинтаксически (как прилагательные, причастия). Числительные как класс атрибутивных слов, противопоставляются другим частям речи лексико-семантически, так как они для выражения атрибутивности не оформляются морфологически, а их атрибутивная семантика определяется позицией, занимаемой этим словом относительно определяемого су-ществительного, носителя признака.
Разные с точки зрения частеречной принадлежности зависимые компоненты именной группы модели «определение + определяемое» очень часто оформляются с помощью одного и того же показателя - -си, -ла, -ар и др. Их в специальной литературе называют атрибутивизаторами (Кибрик и др., 1999: 193). Слова, оформленные с помощью атрибутивизаторов, в нашей работе называются атрибутивами. Атрибутов является одним из основных видов именных зависимых слов в даргинском языке.
Числительное определяется как «класс полнозначных слов, обозначаю-щих количество, меру и связанные с числом мыслительные категории порядка при счете, кратности (повторяемости), совокупности» (ЛЭС 1990: 582). Таким образом, числительное - это часть речи, выражающая лексическое значение количества, т.е. является выразителем количественного признака предмета. Класс слов, выражающих тот или иной признак предмета, явления в лингвистике определяется как атрибут. По О.С. Ахмановой термин «атрибут» - «то же, что определение». А термин «атрибутивный» как англ. Attributive, фр. Attributif. «Относящийся к определению, выступающий в функции определения, обладающий свойствами определения» (Ахманова, 1966: 59). В энциклопедии «Русский язык» читаем: «атрибут — то же, что определение» (М., 1979: 25). Значит, числительное можно определить как «часть речи, выступающую в роли определения» (Омарова 1997: 12). А термин «атрибутивное отношение» в этом аспекте понимается как «то же, что определительное отношение». Отсюда вывод: числительное является выразителем атрибутивных (определительных) отношений. У СИ. Омаровой мы читаем, что «порядковое числительное - производное числительное формально совпадает с прилагательным. И правила сочетания порядковых числительных с существительными те же, что и правила сочетания прилагательных с существительными» (там же: 84).
В функциях и обозначении числительных и прилагательных, как видим, нет принципиальных различий: та и другая часть речи выступает выразителем признака предмета и тем самым, определения и определительных отно-шений в составе предложения. Одним словом, нет различий в функциях прилагательного и числительного, так же как между атрибутом и определением, между атрибутивными отношениями и определительными отношениями. Вывод: числительное есть, атрибут (то же, что и определение), а атрибутивные отношения не что иное как определительные отношения, одинаково характерные прилагательному и числительному даргинского языка.
Наиболее точное, более строгое и адекватное пояснение термина «атрибут» дает А.А. Реформатский в своем классическом учебнике «Введение в языковедение» (М, 1966). По его мнению, атрибутом является слово, которое «называет какой-нибудь признак определяемого вне категории времени и наклонения: черный негр, зеленая трава, красивая девушка, воровская хватка, Петины игрушки и т.п.; в качестве определяемого здесь выступает именное слово» (там же: 327-328). Известно, что числительное не обладает категориями времени и наклонения. Поэтому числительное также полностью подходит под определение А.А. Реформатского «атрибут».
В «Школьном терминологическом словаре», изданном А.Ш. Алиевым в 1977 г. (другими терминологическими работами даргиноведение не располагает) мы узнаем, что «атрибут является тем же самым определением», а «определение - второстепенным зависимым членом предложения». Здесь же мы узнаем, что числительное в даргинском языке функционирует в роли определения, аналогично прилагательным даргинского языка. В этих функциях, как отмечается в школьных учебниках, числительное всегда располагается в препозиции, т.е. перед определяемым именем (см. учебники для даргинских школ).
Однако основными выразителями определений и определительных отношений в даргинском языке выступают прилагательное и причастие, а затем только существительное, числительное и т.д. В связи с этим 3. Г. Абдуллаев писал: «Среди частей речи даргинского языка наиболее приспособленными для выражения определения являются прилагательное и причастие, поскольку в само значение этих частей речи как таковых входит обозначение явления как признака или качества, действия или состояния предмета: ціуб дяхіи, «белый снег», хьанціурхьу «синее море», берціиб кьаці «съеденный хлеб», буриб гъай «сказанное слово» и т.д.» (1971:15І-І52).
Выражение понятия приблизительного количества с помощью числительных и частицы -цад
Приблизительное количество нередко может передаваться сочетанием количественного числительного с частицей -цад «приблизительно столько», «около», для чего даргинский язык располагает специальной моделью: «ко-личественное числительное + частица -цад». Напр.: кіел+цад «около двух», хіябал+цад «около трех», шел+цад «около пяти», урчіемал+цад «около девяти», веціал+цад «около десяти», гьал+цад «около двадцати», шуціали+цад «около пятидесяти», даршал+цад «около ста», азирцад «около тысячи» и тд.
Частица -цад, относительно к числительным, выступает словообразовательным суффиксом — на базе количественных числительных создает новые числительные с приблизительным значением. Поэтому считаем необходимым остановиться на этой частице чуть шире, чтобы понять ее роль в выражении числа и приблизительного числа количественными числительными.
Именную форму с -цад в даргиноведёнии первым описал П.К. Услар. Он, называя форму с частицей -цад - «равняющим падежом», писал: «Падежи равняющий и уподобляющий образуются с помощью присоединения к именительному слогов -над -гъуна (гъунти) как в единственном, так и во множественном числе; например, ада - отец, адацад, адагьуна (адагъунти), множ, адни - отцы ...» (1892: 28). Свое несогласие с ним выразил З.Г. Абдул-лаев: «Однако следует сказать, что основа, к которой присоединяется частица цад, может быть представлена не только номинативом, но и другими словоформами имени. Больше того, она присоединяется также к глагольным формам, что едва ли возможно характеризовать как «равняющий падеж» имени» (1993: 412).
«Частица цад, так же, как и гъуна, свободно присоединяется как к форме именительного падежа, так и ко всем формам косвенных падежей. Она присоединяется также и к другим словоформам. Частица цад употребляется в даргинском языке для выражения сравнения одного предмета с другим по величине, размеру, количеству. Она присоединяется к словесной форме, которая выступает выразителем предмета, служащего образцом или объектом сравнения. В отличие от гъуна, частица цад не изменяется по числам и не согласуется с определяемым словом, а показывает лишь размер, величину выражаемого им предмета» (Абдуллаев: 1971: 184). По нашему мнению, точнее так: «...и количество выражаемого им предмета».
Значение приблизительного сравнения по размеру или количеству выражает частица -цад в том случае, когда она присоединяется к слову, входящему в словосочетание с числительным, и при этом словосочетание является определением для следующего слова. Напр.: Нушала гьала дурабухъун-си хіенкьлизир лерри азирцад маза «В отаре, которая вышла нам навстречу, было около одной тысячи баранов». Верхіел ганзлацад азбар ца тіяхіухьи ахъира, верхіел чїимлацад хъулир хіу набчи хіерли лерри «Двор размерами семи шагов я одним прыжком одолел, в комнате размерами семи пядей ты меня ждала» (ХД). Дила кисалар веціалцад къуруш лерри «В моем кармане было около десяти рублей».
Частице -цад свойственны и словообразовательные функции. В отдельных случаях она, играя роль словообразовательного суффикса, придает словам-основам, к которым они присоединяются, иное лексическое значение, о чем не представляется возможным говорить в данном исследовании.
Л.И. Жирков относительно данной формы с частицей -цад пишет: «Равняющий падеж» — окончание цад. Значение: «величиною со что-либо», «одинаково по количеству». Наречие цад существует как отдельное слово, что с ясностью вскрывается в первых же примерах, какие П.К. Услар приводит на этот падеж. В его третьем примере ( 20 его работы) мы встречаем это наречие присоединенным к форме Активного падежа: Нуни-цад дабдурди дилчіин хіунна «Прочел бы и ты столько же книг, сколько я» (букв.: Мною сколько книги пусть прочтены будут тобою). По происхождению нетрудно понять цад как множественное число от ца «один» (-д — родовой признак множественного числа, в Данном случае окаменелый); для сравнения можно привлечь слова: цабахі, цадахі (с изменяемым родовым признаком) - «некоторые»; цадахі кроме того означает: «пара» (Жирков, 1926: 51).
Приведенное мнение Л.И. Жиркова для даргиноведения имеет важное значение, хотя и содержит ряд противоречий. С одной стороны, Л.И. Жирков признает «равняющий падеж» с «окончанием цад». С другой стороны, это же окончание считает наречием, существующим как отдельное слово. Таким образом, цад одновременно является и окончанием именного падежа, и отдельным словом (наречием) в форме множественного числа. Кстати, довольно оригинальным является мнение Л.И. Жиркова о том, что цад - это форма множественного числа от числительного ца «один», где -д — классный показатель множественного числа, в данном случае обобщенный. З.Г. Абдуллаев прокомментировал эти постулаты Л.И. Жиркова так: «Числительные не имеют противопоставляемых форм множественности. С другой стороны, в наречиях, а Л.И. Жирков цад считает наречием, элемент -д в такой роли не встречается. Как классный показатель множественного числа -д встречается в глаголах, но цад не является глаголом, причем в глаголах -д- является классным показателем жирым, варьирующим, а не обобщенным. Можно допустить, что цад образовалась от числительного ца «один», но суффиксальный элемент -д считать показателем множественности довольно трудно. В семантике цад нет какого-либо признака выражения множественности. Вопреки мнению Л.И. Жиркова, частица цад не существует как самостоятельное слово, она носит аффиксальный характер и считаться наречием не может, хотя формы с этой частицей могли бы быть квалифицированы как наречия» (Абдуллаев 1993: 413).
Образование количественных числительных
В процессе своего исторического развития и изменения сегодняшние числительные даргинского языка в структурно-организационном плане, наличия словообразовательного и словоизменительного морфемного инвентаря, общего для всех родственных языков, для одного отдельного языка или для целой группы языков, приобрели особенности двух видов с присущими только им формальными языками. Для обнаружения их мы привлекаем методику историко-сравнительного исследования числительных ряда дагестанских языков. Для этого нами привлекаются, естественно, даргинский и родственные ему аварский и аваро-андо-цезские бесписьменные языки, лакский, лезгинский, табасаранский, агульский, рутульский, цахурский и остальные бесписьменные языки лезгинской группы. При необходимости в орбиту исследования включаются материалы диалектов и говоров всех указанных языков.
В историко-сравнительном плане в системах числительных даргинского языка выявляются особенности, восходящие к прадагестанскому языковому уровню. Такие же особенности в системе обнаруживаются и во всех родственных дагестанских языках. Таким образом, первый прадагестанский уровень и его особенности в дагестанских числительных выражены формально-грамматически, поддаются наблюдениям, анализу и сравнению.
Дагестанские языки (письменные и бесписьменные языки и многообразные диалекты), входящие по разным признакам и причинам в отдельные подгруппы, имеют по многим параметрам много общего между собой, что вполне естественно. И важно при этом, однако, привлечение диалектных мате-риалов. Это даст возможность выявить определенные, иногда довольно существенные расхождения между этими языками. Они дают интересную информацию с исторической точки зрения, т.е. открывается довольно интересная область, которая в лингвистике называется диахронической и к которой дагестанские лингвисты обращаются довольно редко. Однако материал, исследуемый нами в данной работе, однозначно требует именно диахронного метода исследования.
Все родственные дагестанские языки в историко-сравнительном плане характеризуются тем, что в системах их числительных выявляются особенности, восходящие к прадагестанскому языковому уровню. Но дальнейшее развитие шло далеко неоднозначно, неровно и порою эти процессы плохо поддаются объяснению. Известно, что в даргинском языке десятиричная система счета, а вот «в аварском языке - двадцатиричная. «Исключение составляет «30», которое обнаруживает связь с «3» лъабго лъерго и этимологически подразумевает «три-десять». Это представляется пережитком более древней десятичной системы (лъебер - лъаб-ер, по-видимому неизвестный суффикс кратности).
Все количественные числительные оканчиваются элементом -го. Этого элемента нет лишь в названии «1« (цо). В названии «4» г утерян на фонетической основе (ункъо ункъ-го)» (Гудава 1980:154).
В цахурском языке, как пишет Б.Б. Талибов, «количественные имена числительные, как и другие разряды числительных, строятся по десятиричной системе, за исключением десятков, ваїш «сто», озер «тысяча», шщіьг-р «десять». Так, по цахурски «тридцать» будет хьебціал (букв, «три десятки»), йокьціал (букв, «четыре десятки») «сорок», хьоціал (букв, «пять десяток») «пятьдесят», йьіхьціал (букв, «шесть десяток»), «шестьдесят», йигціал (букв, «семь десяток») «семьдесят», молціал (букв, «восемь десяток») «восемьдесят», йуічіаїл (букв, «девять десяток») «девяносто».
По мнению Б.Б. Талибова (1990: 176) и Г.Х.. Ибрагимова (1990: 94), десятиричная система счета в цахурском языке проведена без всяких отступлений. Для сопоставления: зафиксировано очень близкое звучание названий некоторых числительных даргинского и цахурского языков. В лезгинском языке «счет идет по двадцатиричной системе» (Мейланова 2000: 161). «Для рутульского языка характерна десятичная система счета» (Ибрагимов 2000: 191).
Ясно, что в дагестанских языках сегодня функционируют оба вида счета: десятиричная и двадцатиричная. Считается, что древнейшей системой, характерной дагестанским и другим кавказским языкам, была двадцатиричная система, которая во многих языках подвергнута упрощению и взамен ему приходит десятичная система. Но некоторые исследователи думают иначе. Например, в агульском языке, по мнению его исследователя Н.Дж. Сулей-манова, «в настоящее время по диалектам и говорам представлено как десятичное, так и двадцатиричное счисление. В прошлом для агульского языка было характерно десятичное счисление счета» (Сулейманов 2000: 72).
В лакском языке «система счета десятичная - названия десятков (40-90) являются производными от соответствующих единиц при помощи суффикса -ціал (мукь-ціал- «сорок», ххю-ціал «пятьдесят» (Абдуллаев 2000:144).
«Счет в даргинском языке в отличие от многих родственных языков десятиричный. Поэтому названия круглых десятков в нем образуются путем сочетания корня простых числительных с историческим корнем - ціа-(веціал «10»), ср. хіябціали «ЗО» (хіяб «три» + ціа-ли «десять»)» (Мусаев 2000:1007).
По признанию многих исследователей, двадцатиричный счет предшествовал десятиричному. Но на сегодня нет ни одного чисто десятиричного или чисто двадцатиричного счета. В системе каждого отдельного языка есть какое-то исключение, нарушающее одну из вроде бы сложНвлршввр исв-езаарском языке двадцатиричная система счета. Исключение составляет «30», которое обнаруживает связь с «3» (лъабго лъерго) и этимологически подразумевает «три-десять». Это представляется пережитком более древней десятичной системы (лъебер - лъаб-ер, по-видимому, неизвестный суффикс кратности) (Гудава 1980: 154). В даргинском языке такое исключение составляет единственное числительное гъал «20», которое является корневым.
До сих пор вопрос о том, какая система счета в родственных дагестанских языках предшествовала - десятиричная или двадцатиричная, в дагестанском языкознании еще не решен. Как мы видели, Т.Е. Гудава считает десятиричную систему более древней. Еще ранее дагестанский лингвист М.А. Али-пулатов писал: «В языках лезгинской группы на современном этапе их раз-вития представлена комбинированная система счета, своеобразие которой обуславливается наличием в ней общих для двадцатиричной и десятиричной систем счета элементов, каковыми являются числа «двадцать» и «сорок» в различных фонетических вариантах. Комбинированная система счета складывается из двух систем: двадцатиричной, или двадцатирично-десятиричной; десятиричной, или десятирично-двадцатиричной. В двадцатирично-десятиричной системе счет ведется в лезгинском языке; в десятирично-двадцатиричной системе - в табасаранском, агульском, рутульском, ца-хурском языках; в удийском, крызском, будухском, хиналугском языках функционирует «чистая» двадцатиричная система исчисления без элементов десятиричной системы. Исторически десятиричной системе счета предшествовал двадцатиричный счет, о чем свидетельствуют данные диалектов самих лезгинских языков и материалы родственных горских языков Кавказа (аварского, даргинского, лакского, чеченского и др.) (Алипулатов 1965: 5).
Образование кратных числительных
Простые количественные числительные даргинского языка по своей словообразовательной структуре делятся на три части: корень, основа, суффикс. Но вопрос, что относится к корню и что относится к основе, в дарги-новедении до сих пор не решен окончательно. П.К. Услар считал, что простыми корнями всех числительных (на материале урах. диалекта) являются «ца, кіи, хіяб, ав, ш (шу), уриг, верхі, гахі, урчіим, виці (ціа), гъа, дарш и азир, но, за исключением ца и азир, в этом простом виде они неупотребительны» (Услар 1892: 65).
Приведенные формы являются не корнями, а основами урах. числительных от одного до десяти, а также числительных 20, 100 и 1000. П.К. Услар допускал неточность, называя основы числительных корнями.
В литературном языке соответствующими основами (по Услару: корни) являются: ца, кіе-, хіяб-, ав-, ше- (косв. шу-), урег-, верхі-, гехі-, урчіем-, веці- (ціа-), гъа-, дарш-, азир. Нетрудно заметить, что приведенные формы основ числительных литературного языка отличаются от форм, которые приводит в своей работе З.Г. Абдуллаев (М., 1993). Мы не разделяем мнение З.Г. Абдуллаева об отсутствии в даргинском языке открытого влево слога. Это суждение справедливо относительно исторического аспекта исследования фактов языка, а в синхронном же аспекте трудно утверждать, что нет в даргинском языке открытого влево слога. З.Г. Абдуллаев приводит список основ числительных с фиксацией ларингала перед числительными 4, 6, 9, 1000: ца, кіе-, хіяб-, ъав-, ше- (косв. шу-), ъурег-, верхі-, гехі-, ьурчіем-, веці- (ціа-), гьа-, дарш-, ъазир. Мы же приводим эти же основы числительных без ларингала.
Вот что пишет З.Г. Абдуллаев о фиксации хюркилинских числительных П.К. Усларом: «При фиксации ряда основ, например, числительных два и пять, П. К. Услар допускает непоследовательность. Основа числительного «два» фиксируется им в ви,де сочетания лабиализованного согласного и гласного -и: кГи, причем эта форма фактически является косвенной основой, а номинативная основа кГе- автором не фиксируется; основа числит, «пять» указывается в виде согласного -ш-, а косвенная основа шу- отмечается в скобках. Между тем числит, «два» и «пять» в составе основ и по характеру образования имеют определенное сходство: номинативной основой того и другого выступает лабиализованный согласный в сочетании с гласным: кГе-, иґо-, косвенной основой — также сочетание согласного с гласным: кГи-, шу-» (Абдуллаев 1993: 203).
Кроме отмеченной непоследовательности П.К. Услар допускает также тождество понятий «основы» и «корня». «Автор приведенные единицы называет корнями, что трудно признать адекватным, так как фактически они представляют собой основы. Корнями являются лишь согласные морфемы: -ц-, -КІ-, -ХІ-, -гъ-, -ш-, -г-, -чі-, -ці-, -з-... Ни в одном из приведенных числительных корень и основа не совпадают. Принцип моноконсонантизма корня подтверждается всеми простыми числительными даргинского языка» (там же).
Все числительные простых основ (от 2 до 10, а также 20 и J00), за исключением ца «I» и азир «1000» имеют единый формант и образуются присоединением к основе суффикса -л. Заметим, что перед категориальным суффиксом -л обязательно функционирует огласовочный суффикс-детерминант в виде варьирующего гласного -а- или -е-. Например: кі-е-л (диал. кіий-а-л, чіуй-а-л) «2», хіяб-а-л «3», ав-а-л «4», ш-е-л (диал. шуй-а-л) «5», урег-а-л «6», верхі-е-л «7», гехі-е-л «8», урчіем-а-л «9», веці-а-л «10», гъ-а-л «20», дарш-а-л «100». Но не во всех диалектах сохраняется такая система образования числительных. Напр., числ. кайт. д. по своему образованию имеет ряд отклонений от литературной нормы. В частности, простые числ. от двух до десяти в литер, языке имеют своим окончанием форматив -ал. В кайт. д. числ. «8» имеет словообразовательный форматив -ан: гаан. И по своему внешнему облику простые числ. (от 2 до 9) кайт. диалекта заметно отличаются от литер, языка: Приведенные числ. кайт. д. имеют диалектное оформление, отличное от литер, языка, а числ. ца ,.«1» и веціал «10» соответствуют формам литер, языка. Однако несомненно одно: в простых числительных кайт. диалекта и литер, языка словообразовательный форматив один и тот же - -ал. В числительных чівел «2» и швел «5» гласный -е- форматива возводится к -а-: ч1у+ал=ч1вел, шу+ал=швел, т.е. стечение -у- и-а- дало -е-. По С.Н. Абдуллаеву, «в простых числительных даргинского языка от 2 до 100 мы различаем две составные части, одна из которых является корнем, а другая суффиксом» (1954: 135). По логике, изложенной нами выше, они никак не могут состоять из двух частей, в них мы различаем три составные части: корень, основу и суффикс. Приводим ряд количественных числительных: ца (ц-а) «І», кіел «2» (кі-и-ал), хіябал «З» (хі-яб-ал); авал «4» (гъ -ав-ал), шел «5» (ш-у-ал), урегал «6» (уре-г-ал), верхіел «7» (вер-хі-ел), гехіел «8» (ге-хі-ел), урчіемал «9» (ур-чі-ем-ал); веціал «10» (ве-ці-ал); веціну цара «II» (ве-ці-ну, ца-ра), веціну урчіемра «19», (ве-ці-ну, ур-чі-ем-ра); гьал «20» (гь-а-ал), гъану цара «21» (гь-а-ну. ц-а-ра); хіябціали «ЗО» (хі-яб-ці-али); урчіемціали «90» (ур-чі-ем-ці-али); даршал «100» (дар-ш-ал),даршлим ца «101» (дар-ш- лим),азир «1000», азирлим ца «1001» (а-з-ир-лим ц-а). В простых числ. от двух до десяти и в 20 и 100 ал является окончанием колич. числительного, в десятках от 30 до 90 к окончанию -ал прибавляется (-али). В сложных же числительных (до 99) это окончание выпадает и появляются элементы -ну, -ра, связывающие обе части числительного. В иных случаях (например, в детской игре) употребляются лишь основы числительных (по С. Абдуллаеву, корни) без этих суффиксов: ца. кіи, хіяб, ав, шу, урег, верхі, гехі, урчіем, веці. Те же самые корни мы находим во многих дагестанских языках; в кубач. д. они в колич. числительных употребляются без суффикса: ківе— 2. гіяб— 3, авгъ — 4 и т. д. (Абдуллаев 1954: 135).
