Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История белой Сибири в период гражданской войны в справочных изданиях, сборниках документов, мемуаристике
1. Отражение истории белой Сибири в библиографических указателях и справочниках
2. Белое движение в Сибири в сборниках документов
3. Белое движение в описаниях участников гражданской войны .
Глава 2. Белое движение в Сибири в современной российской исторической литературе
1. Белая сибирская государственность в современной отечественной историографии
2. Современная российская историографии белых вооруженных формирований
3. Отражение национальной политики белой Сибири в период гражданской войны в исторической литературе 90-х годов
Заключение 199-205
Библиографический список
- Белое движение в Сибири в сборниках документов
- Белое движение в описаниях участников гражданской войны
- Современная российская историографии белых вооруженных формирований
- Отражение национальной политики белой Сибири в период гражданской войны в исторической литературе 90-х годов
Белое движение в Сибири в сборниках документов
Особое место в текущем учете литературы по истории гражданской войны и белого движения занимают библиографические пособия Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН), среди которых для нас представляет интерес "История. Археология. Этнология. Новая литература".
Следующим библиографическим центром, занимающимся разработкой библиографических указателей, как универсального, так и отраслевого характера, является Государственная публичная научно-техническая библиотека (ГПНТБ) СО РАН. Здесь следует обратить внимание на отраслевой текущий библиографический указатель "История Сибири и Дальнего Востока".
Все вышеназванные библиографические издания следует отнести к основным изданиям общего характера, по которым осуществляется непосредственное выявление литературы по теме исследования. При этом предметный указатель является обязательным ключом в перечисленных пособиях универсального и отраслевого характера и обеспечивает многоаспектный поиск информации. В названном указателе ИНИОН существует специальная рубрика "Белое движение", подразделяемая внутри по проблемному и географическому принципу.
Несмотря на то, что данная группа является основной, она не лишена недостатков. В первую очередь к ним следует отнести некоторое несоответствие принципу полноты и оперативности, что играет особенную роль при изучении современной исторической литературы. Сложная ситуация с распространением обязательного экземпляра не
РКП обеспечить национальный библиографический учет на высоком уровне и выполнить свои задачи. Причины экономического характера сказываются на оперативности издания и распространения текущих библиографических указателей с той периодичностью, которая заявлена первоначально. В связи с этим нормой, например, стали указатели "История Сибири и Дальнего Востока", в которых систематизирована литература, вышедшая не за год, а за три, что автоматически ведет к устареванию отражаемых источников и снижает актуальность этих пособий. В этом смысле более оперативны указатели ИНИОН, выходящие с большей периодичностью.
Кроме вышеназванных источников к библиографическим указателям общего характера, представляющих интерес при изучении истории гражданской войны и белого движения в Сибири следует отнести и продолжающиеся библиографические пособия. Таким примером может служить "Историография отечественной и всемирной истории", в которой наряду с другими регионами отражаются материалы по Сибири и Дальнему Востоку.47
При изучении мемуаров и дневников для оценки авторской точки зрения на происходившие в годы гражданской войны события стоит обратиться к указателю, составленному сотрудниками Российской дневниках .
В группе основных источников главное место принадлежит отраслевым, особенно тематическим указателям. Как отмечалось выше, в этом отношении мы испытываем своеобразный библиографический вакуум при выявлении литературы современного периода. Отсутствие библиографических указателей по истории белого движения свидетельствует о необходимости активизации библиографической работы в данном направлении.
Практически единственной попыткой создания указателей литературы 90-х гг. по истории белого движения в Сибири является "Литература последних лет по истории белой Сибири".50 В публикацию вошли работы за период с 1992 по 1998 гг., что дает возможность проследить основные проблемы и тенденции в разработке темы на современном этапе. Группировка материала (в алфавите авторов и названий) несколько упрощает взгляд на одну из сложных и дискуссионных тем современной российской историографии, требующих многоаспектного отражения. В этой связи названное издание следует отнести более к справочному пособию нежели к традиционному библиографическому указателю, несмотря на то, что элементы последнего присутствуют вспомогательные ключи, вступительная статья составителя, содержащая обоснование значимости данного пособия.
Огромный интерес для исследователей гражданской войны и, в частности, белой Сибири представляет указатель "Периодическая печать Сибири", подготовленный историками Томского государственного университета.51 Обращает на себя внимание третья часть указателя, в С.Ф. Фоминых.,Э.И.Ч ерняк. - Томск, 1991 которой нашли отражение газеты и журналы Сибири с мая 1918 по декабрь 1919 г. Для публикации характерна максимальная полнота отражения, что позволяет исследователю изучить и использовать широкий спектр периодических и продолжающихся изданий, являющихся одним из основных источников по истории гражданской войны и белого движения в Сибири. Значение указателя заключается и в том, что нередко именно в журналах и особенно в газетах содержится масса фактического материала, не нашедшего отражения в других источниках.
К группе дополнительных источников относятся печатные каталоги библиотек, которые иногда заменяют отсутствующие библиографические указатели по теме за определенный период. Заметим, что пока эта группа справочных пособий остается самой многочисленной. В ряду публикаций общего характера и каталог книжной коллекции в пяти частях, составленный ГПИБ России "Издания периода революции и гражданской войны (1917-1921 гг.) в России".53
Печатные сводные каталоги, каталоги книжных выставок, книжных коллекций крупнейших библиотек России позволяют восполнить отсутствие библиографических указателей, посвященных отдельным вопросам истории белого движения как в России. Достаточно большое число каталогов издано по истории русского зарубежья. В них вошли неизвестные ранее архивные документы, воспоминания видных деятелей белого движения, историков эмигрантов, русской творческой интеллигенции, оказавшейся за рубежом.54 Предметом исследования
Белое движение в описаниях участников гражданской войны
Сегодня мы имеем возможность восполнить многочисленные пробелы в истории гражданской войны в Сибири благодаря мемуарам, дневниковым записям, письмам, которые только планируются к изданию, но, по причине
Владивосток, 1921; Мельгунов СП. Трагедия адмирала Колчака. - Белград, 1931; Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых (1918-1922 гг.).-Рига, 1930; Сахаров К.В. Белая Сибирь. - Мюнхен, 1923; Его же. Чешские легионы в Сибири. - Берлин, 1930; Семенов Г.М. О себе: Воспоминания, мысли и выводы.-Дайрен, 1938; Устрялов Н. В борьбе за Россию.-Харбин,1920; Филимонов Б.Б. Белоповстанцы. - Шанхай, 1932 и др. Белые армии, черные генералы: Мемуары белогвардейцев. - Ярославль, 1991; "Дело не получило благословения бога". Публицистика и мемуары белых. - Хабаровск, 1992; Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российских вооруженных сил; Колчаковщина, Гражданская война в Сибири- Иркутск, 1991; Им не убить идеала. Воспоминания - Хабаровск, 1991; Заброшенные в небытие. Интервенция на Русском Севере (1918-1919 гг.) глазами ее участников. -Архангельск, 1997; Русские о большевизме: Антология, -M., 1999 ; их актуальности, публикуются в исторических альманахах и журналах. В первую очередь представляет интерес альманах «Белая гвардия» (Москва, издательство «Посев»), а также альманахи «Белая армия. Белое дело» (Екатеринбург) и "Русское прошлое" где в обязательной рубрике выступают воспоминания участников сибирских событий. На страницах журналов «Отечественная история», "Вопросы истории", "Исторический архив" также публикуются воспоминания, дневники и переписка видных представителей правительственных и общественных кругов, которые, исходя из своих принципов и симпатий, совершенно по-разному оценивают события, происходившие в России и в Сибири в период гражданской войны. В этом отношении несомненный интерес представляет дневник одного из первых лиц белой государственности П.В.Вологодского, письма известных оппонентов советской власти Б.А.Бахметьева и В.А.Маклакова и др.
Повествовательные источники позволяют рассмотреть и сравнить взгляды участников гражданской войны в Сибири на такие вопросы, как: государственное строительство антибольшевистских правительств, их вооруженные формирования, роль лидеров белого движения и их окружения в решении насущных проблем военного времени.
Вопросы белой государственности участниками гражданской войны в Сибири анализируются через такие аспекты, как характер и общее содержание политики белых правительств, влияние партийной борьбы на состояние государственности. Источники личного происхождения позволяют нам рассмотреть становление белой государственности как на этапе «демократической контрреволюции», так и в пору военной диктатуры и ее печальных последствий. Заметим, что при этом преобладают положительные характеристики первых антибольшевистских демократических органов власти Сибирской областной думы (СОД), Временного правительства автономной Сибири (ВПАС), Западно-Сибирского комиссариата (ЗСК), Временного Сибирского правительства (В СП) и негативные - Директории и Российского правительства А.В. Колчака. Опыт сибирских атаманов в построении своих собственных правительств в рамках российской государственности участниками белого дела не рассматриваются, а, наоборот, расцениваются как антигосударственные действия, ставшие препятствием в деле реализации идей белого движения. В этой связи интересным является наблюдение из Агентурных сводок МВД правительства А.В. Колчака. Как показывают документы, некоторые круги сибирской общественности оценивали в то время атаманщину как крупное общественно-историческое явление. Кадетская печать констатировала факт, что атаманщина "в праве требовать признания своих заслуг перед родиной, только оно одно не потеряло в самый критический период истории страны духа самообладания. Не будь атаманщины, не было бы теперешнего Омска с его Геттенбергерами и прочими спасителями России". Это следует объяснить тем, что авторы имели определенное социальное положение. Будучи офицером, чиновником или казачьим атаманом, автор оценивал ситуацию через ментальность, офицерскую, казачью и т.д. Содержание воспитания и образования также сказывалось на взглядах членов первых сибирских белых правительств, политических и общественных лидеров. В своих записях (будь то дневник, переписка или воспоминания, написанные позднее) они стремились оправдать действия и политику того правительства, к которому принадлежали или симпатизировали, и указать на негативные моменты в действиях своих последователей или предшественников.
Анализируя смену властей в белой Сибири, авторы мемуаров, дневниковых записей дают общую характеристику и канву происходивших событий, тем самым не уделяя особого внимания конкретным направлениям в работе правительств. В связи с этим есть необходимость тщательного изучения дневниковых записей, воспоминаний, писем юристов, экономистов, общественных, религиозных деятелей и просто сибирского населения (различных его социальных слоев), в которых в той или иной степени нашли отражение различные аспекты социально-политической, экономической жизни белой Сибири.
Пока же внимание ученых продолжают привлекать в первую очередь сочинения политических лидеров и представителей военных ведомств, в некоторой степени общественных деятелей, представителей дипломатических кругов, в редких случаях - рядового состава вооруженных формирований
Представители белого движения, входившие в состав антибольшевистских правительств в Сибири по-разному оценивают их деятельность и определяют свою роль в этом процессе. Так, академик И.М. Майский, анализируя период «демократической контрреволюции» отмечает, что судьба Комуча была предрешена, с одной стороны, отказом чехов поддержать «демократию», который «сыграл роковую роль в судьбах комитета», с другой, - « мысль о том, что политическая авторитетность власти покоится не на мертвых юридических формулах, а на реальной силе, как-то плохо укладывалась в их эсеровских головах». Особенно интересной представляется оценка И.М. Майским деятельности Директории как антибольшевистского правительства. Необходимы были решительные действия с ее стороны, чтобы завоевать расположение населения и активной части общества (политических и общественных кругов). Этого не последовало, и Директория «менее чем через два месяца после своего рождения сошла со сцены, получив грубый пинок от адмирала Колчака»138, точнее от тех, кто за ним стоял. «Пинок Директории» был «последним пинком демократии», а затем «пришла генеральская диктатура, которой все ожидали». Иной точки зрения придерживается Н.Д. Авксентьев, член Директории. Описывая события осени 1918 г., он дает однозначно положительную оценку правления Временного всероссийского
В порядке исключения можно назвать: воспоминания В.П. Аничкова "Екатеринбург-Владивосток", в которых раскрываются многие стороны в деятельности министерства финансов Российского правительства правительства, избранного на Уфимском совещании антибольшевистских сил. Эта власть, по мнению Н.Д. Авксентьева, «выражала единение всех живых сил России и давала надежду на возрождение демократической России».140 Далее автор продолжает: «Правительство имело все шансы быть признанным союзниками в качестве законного всероссийского демократического правительства, оно могло быть признано официально, и тогда осуществилась бы патриотическая мечта всех русских». Планы не могли осуществиться, и главной причиной тому была политическая (партийная) борьба и как результат - 18 ноября 1918 г. События этого дня член Директории оценивает как «преступный государственный переворот, совершенный авантюристами, ренегатами и реакционерами».141
Современная российская историографии белых вооруженных формирований
Рассматривая биографии видных представителей антибольшевистского лагеря, И.Ф. Плотников большее внимание уделяет личности А.В. Колчака. Исследователь делает акцент на его незаурядности не только как политика, но, прежде всего, как офицера-интеллигента, талантливого ученого.305 Автор, обратившийся одним из первых к комплексному биографическому анализу жизни и деятельности Верховного правителя, не избежал некоторой идеализации и романтизации его персоны. По поводу политической карьеры И.Ф. Плотников считает, что сложившиеся обстоятельства вынудили адмирала стать лидером белого движения и испытать на себе всю тяжесть власти.
Точка зрения кемеровского ученого СП. Звягина заключается в том, что «А.В. Колчак, как и многие политические руководители России прошлого и современности является ярко выраженным харизматическим лидером».306 Историк, приводя многочисленные свидетельства участников сибирских событий, людей, знавших Верховного правителя, оправдывает адмирала и называет причины, не давшие возможности проявиться харизматическим качествам в полной мере: сильное влияние и давление окружения, «невысокий уровень компетентности руководства колчакии», «междоусобная борьба».307
В противоположность СП. Звягину Ю.Д. Гражданов, рассматривая белую Сибирь в период правления А.В. Колчака, указывает на то, что «своеобразным воплощением противоречий и слабостей всего режима в целом стала весьма неподходящая для роли диктатора и харизматического лидера имперской идеи фигура самого Колчака», который «жестоко рефлексировал» и «нуждался в руководстве со стороны сильной волевой
Не меньший интерес представляет статья Л.В. Некрасовой «Органы власти восточной контрреволюции в период колчаковщины». Автор предпринял попытку выяснить структуру, способ и особенности формирования, специфику центральных и местных органов государственной власти в период правления А.В. Колчака. Л.В. Некрасова утверждает, что Колчак получил все диктаторские полномочия, и в период его правления высшая гражданская и военная власть была сосредоточена в одних руках.309 Это сближало колчаковский режим с дофевральской системой государственной власти: и та, и другая оказались не приспособленными к изменившейся ситуации.310 Той же точки зрения придерживается А.Г. Рогачев. Анализируя альтернативы модернизации в период гражданской войны в Сибири, исследователь также отмечает неограниченный характер диктатуры А.В. Колчака, которая имела самые плачевные последствия. Но при этом автор пытается оправдать действия Верховного правителя тем, что они диктовались политическими силами, которые стояли за адмиралом.312 Эту же мысль проводит В.В. Журавлев в статье «К вопросу о характере политического режима на востоке России в период правления А.В. Колчака».
Как позитивный момент в современной историографии гражданской войны в Сибири следует отметить появление работ, посвященных не только непосредственным вождям белого дела, но и тем лицам, которые сыграли не менее важную роль в судьбе антибольшевистского движения. Несомненный интерес представляет исследовательская деятельность сибирских историков: П.П.Вибе, С.П.Звягина, В.П.Баканова, Н.И.Дмитриева, С.И.Константинова, Н.С пера которых вышли работы, позволяющие оценить роль личности в истории своего государства.314
Как нельзя лучше подходят к белым лидерам слова В.П. Булдакова: «Новые лидеры не умели ни накормить, ни даже пообещать достаток в будущем. Они словно были убеждены, что можно навсегда стать сытым от сладкого слова свобода и требовали от масс не только жертвы, но и подвига». Декларативность вкупе с другими негативными моментами политики лидеров белого дела в Сибири не позволила государственному аппарату Верховного правителя, состоящего из профессионалов, реализовать свою идею, создать сильную власть, объединить сибирское общество. Более того, это обстоятельство ускорило наступление военщины и «подчинение гражданской власти военной, смешение их функций и полномочий в центре и на местах повлекло за собой, - пишет А.Н. Никитин, - бесконечные неурядицы и недовольство со стороны населения».316
Проблема взаимоотношений личности и государства сегодня, в пору политических и социально-экономических преобразований, приобретает особую актуальность. В этом отношении интересным представляется подход В.В. Журавлева, который отмечает незыблемость аксиомы - «интерес правит миром» - «в приложении ее к революционным эпохам».Исследователь указывает на необходимость изучения социально-психологических аспектов истории русских революций и гражданской войны начала XX века: «Понять др. исторический смысл той или иной революции невозможно без совокупности представления о том, кому и что она реально дала и у кого и что она отняла в экономическом, социальном, политическом, духовно-нравственном, мировоззренческом отношениях». 18
Правительственный кризис осенью 1918 г. и установление военной диктатуры положили начало нового этапа в развитии белой государственности. Как отмечает В.А. Кожевников, был взят «курс на восстановление России в границах былой империи, отказавшись от всяких компромиссов с «автономиями», даже тогда, когда это диктовалось практической выгодой».319 Великодержавные лозунги военной диктатуры с наибольшей силой отразятся на содержании национальной политики правительства Верховного правителя.
Серьезной ошибкой государственной политики в этот период была их противоречивая программа, в которой, по справедливому замечанию современного исследователя В.И. Голдина, «не подкрепленный сколько-нибудь серьезной концептуальной проработкой и сочетавшийся «непредрешенчеством» как неким компромиссно-консолидирующим средством, призванным сгладить остроту дискуссий о будущей России (форма правления которой должна была быть определена Учредительным собранием нового состава, созванным после победы над большевиками) и способствовать укреплению и расширению социальной базы движения, превращались на деле в абстрактные пожелания».
Отражение национальной политики белой Сибири в период гражданской войны в исторической литературе 90-х годов
Исследователь отмечает особое положение российских окраин в рассматриваемый период. Межнациональные конфликты осложняли социальное противостояние. В регионах ситуация была еще более противоречивой. На основе богатой источниковой базы автором представлен анализ политики правительства А.В.Колчака по отношению к коренным пришлым народам Сибири. Как многие другие исследователи, Н.И.Наумова утверждает, что данное направление, несмотря на его огромное значение, в политике Верховного правителя не было отнесено к основным, более того, налицо было "отрицание свободы выбора нацией своего бытия".496 Историк объясняет это тем, что "имперское, державное сознание, как и апология силы... не предполагали компромиссного решения национального вопроса со стороны представителей белого движения".497 Белые власти могли получить поддержку многонационального и многоконфессионального населения Сибири в случае, если бы были продолжены мероприятия «демократических» контрреволюционных правительств, которыми была принята модель национально-персональной автономии, рассматривающая национальные меньшинства как коллективные национальные единицы и предусматривающая территориальную целостность административных и государственных границ.498 Военный переворот в ноябре 1918 года помешал реализации этой идеи: «Белогвардейские политики не понимали того, что повысилась значимость национальных отношений во всей системе социальных отношений»,что сыграло лишь отрицательную роль в судьбе сибирской контрреволюции.
Анализируя отношение Верховного правителя и его окружения к национальной проблеме, Г.А.Трукан отмечает, что при стремлении к воссозданию "единой и неделимой" России, омские власти "не отвергали самоопределения народов как идеал".500 Внутренние противоречия национальной политики в этот период нашли проявление и в том, что А.В.Колчак "соглашался на внутреннюю автономию народов, находящихся на его территории: якутов, башкир, татар", но при этом конкретные шаги по решению вопроса не предпринимались.501 Эта ситуация лишний раз свидетельствует о декларативности многих заявлений белых властей.
Правительственный кризис осени 1918 г. окончательно выявил взгляд сибирских белых властей на национальный вопрос. Как отмечают современные отечественные историки, имперская политика, непродуманность и поспешность некоторых мероприятий (например, ликвидация автономии Башкирии) осложнили и без того непрочные отношения Верховного правителя с лидерами национальных движений, а в конечном итоге "оттолкнули от российского адмирала целый пласт потенциальных союзников в борьбе с большевиками". Так, Б.Б. Батуев, анализируя деятельность бурятских национальных органов пишет, что по мере нарастания наступления антисоветских сил, усиления репрессий нового режима внутри руководства Бурнацкома происходит заметная поляризация: одна часть отходит от политической деятельности, другая признает власть контрреволюционных сил. В результате национальное движение в Бурятии пришло к оформлению двух направлений: первое было представлено Бурнацкомом (отстаивание февральских завоеваний), второе - большевиками Бурятии (признание Советов).
Взаимоотношения с населением обострялись ввиду отсутствия положительных контактов с национальными комитетами и другими организациями и симпатий со стороны коренных и пришлых народов. Этот тезис проходит в исследовании В.П.Булдакова в рамках анализа проблемы насилия в период российских потрясений начала XX века. При этом ученый выражает общую точку зрения современных историков о преобладании в национальной политике антибольшевистских сил России единых подходов: "местным националистам" противостояли С.Петлюра, П.Скоропадский и в Сибири, где областники, и "инородцы" старались быть лояльными А.Колчаку." Его министр В.Пепеляев наложил тогда изумляющую резолюцию "Выпороть бы вас!"504 Эти слова, ставшие ответом на просьбу бурятского народа, как нельзя лучше характеризуют политику белых властей по отношению к населению Сибири, их интересам и чаяниям. В.П.Булдаков, анализируя события русских революций начала XX века, указывает на то, что для власти в решении национального вопроса была характерна та же "эмоциональная непримиримость", которая была присуща радикальной части местных националистов, и результатом сложившегося положения стало утверждение "конфликтного стиля межнационального общения".5 5
Одним из направлений современной российской историографии является изучение деятельности антибольшевистских правительств по созданию национальных судов. По мнению Н.И.Наумовой, "колчаковская администрация поступала довольно прагматично" в вопросах по их организации, так как "учет национальных требований означал получение поддержки власти со стороны нерусского населения".5 Рассматривая этот аспект в деятельности Российского правительства А.В.Колчака, томский исследователь указывает на противоречивость, свойственную политике правительства в целом, а в национальном вопросе особенно: с одной стороны, признание необходимости учета национальной специфики, с другой, стремление упорядочить все действия национальных меньшинств в русле интересов великодержавной России. Н.И.Наумова иллюстрирует это положение фактом признания бурятского национального суда только в том случае, "если его действия не будут находиться в коллизии с державными правами Российского правительства".507
Самостоятельным направлением, требующим дальнейшей научной разработки, является национальный вопрос в контексте истории сибирской атаманщины.5 Важным моментом в деятельности сибирских атаманов являлось их стремление к сепаратизму, которое невозможно рассматривать вне национальной проблематики. Этот вопрос приобретает особую актуальность в современной историографии истории белого движения ввиду того, что, по словам Д.А.Аманжоловой, "сложное взаимодействие сепаратизма, автономизма, регионализма и великодержавия в лагере противников большевистской власти составило одну из важнейших характеристик событий 1918-1920 гг."509 В этой связи интерес представляют работы о взаимоотношениях сибирских атаманов с лидерами бурятской национальной интеллигенции.
В отечественной исторической науке большинство ученых придерживается той точки зрения, что в политических целях различными силами активно использовалась идея панмонголизма. Особая роль при этом отводится Г.М.Семенову и японским кругам.510 Эта идея сыграла важную роль в характере взаимоотношений омских властей с бурятской интеллигенцией и национальными политическими лидерами. Так, Л.В.Курас отмечает, что Г.М.Семенов "использовал в своих целях негативное отношение Сибирского правительства адмирала А.В.Колчака к стремлению лидеров бурятского национального движения к культурно-национальной автономии".511
Нестабильная политическая обстановка, сложившаяся в годы гражданской войны, определила те условия, в которых нашли проявление самые разные идеи дальнейшего государственного развития национальных меньшинств. Среди них были и крайние варианты, реализовать которые пытались представители национального движения. В этом были заинтересованы и антибольшевистские (Г.М.Семенов и его окружение, в частности барон Р.Ф.Унгерн) и интервенционистские силы (Япония).
Так, А.А.Елаев считает, что идея создания общемонгольского государства принадлежала представителям радикальной бурятской интеллигенции в лице Ц.Жамцарано, Э.-Д.Ринчино и лишь в незначительной степени автор признает роль в этом процессе военных кругов Японии и Г.М.Семенова. Как в отечественной, так и в зарубежной современной историографии вопроса бытует противоположная точка зрения на этот счет.
Похожие диссертации на Белое движение в Сибири: современная российская историография
