Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Управление Оренбургским краем в 80 - 90-е гг. XVIII в. Уфимское наместничество 31
1. Социально-экономическое развитие Оренбургского края в последней четверти XVIII - первой половине XIX в 31
2. Учреждение уфимского наместничества 51
3. Деятельность генерал- губернаторов по управлению военным населением Оренбургского края в 1781-1796 гг 72
4. Основные направления внешнеполитической деятельности генерал-губернаторов в 80 - 90-е гг. XVIII в 89
Глава II. Управление Оренбургским краем в 1796-1850 гг .111
1. Военные губернаторы 111
2. Взаимоотношения военных губернаторов с гражданскими властями 130
3. Командование войсками Оренбургского края в конце XVIII - первой половине XIX в 148
4. Внешнеполитическая деятельность оренбургских военных губернаторов 178
Заключение. 199
Библиографический список 206
Приложения 216
- Социально-экономическое развитие Оренбургского края в последней четверти XVIII - первой половине XIX в
- Деятельность генерал- губернаторов по управлению военным населением Оренбургского края в 1781-1796 гг
- Военные губернаторы
- Командование войсками Оренбургского края в конце XVIII - первой половине XIX в
Введение к работе
Актуальность исследовании. Истории формирования и развития системы государственного управления в России представляет крупную научную проблему. В последние годы интерес к ней усиливается. Это вполне понятно. Современное общество пьпается ретроспективно осмыслить накопленный опыт государственного строительства в России, перенять его достижения и не повторить совершенных ошибок.
Изучение истории формирования системы государственного управления в России невозможно без анализа становления и развития местных органов власти. Большое значение имеет выяснение конкретного содержания внутренней политики царского правительства, направленной на сохранение феодальных привилегий дворянства, дальнейшее усиление централизации управления. Наиболее отчетливо эти тенденции проявились в XVIII в., ставшим апогеем развития феодализма.
В XVIII - первой половине XIX в. объектом интенсивной правительственной, заводской и стихийной крестьянской колонизации стал Оренбургский край. Здесь утвердилась особенная система управления и суда, связанная с пограничным положением края, многонациональным составом населения и с тем, что на его территории находились земли Уральского, Оренбургского казачьих и Вашкиро-мсщсрякского войск. Особенности оказались настолько существенными, что обусловили военный характер управления краем в XVIII - первой половине XIX вв.
История органов военного управления Оренбургским краем недостаточно полно представлена в отечественной историографии. Однако рассмотрение этих проблем дает редкую возможность проследить на конкретно-историческом материале этапы интеграции обширного Оренбургского края в общероссийскую государственную систему. Особое значение имеет изучение деятельности главных военных начальников края - генерал-губернаторов и военных губернаторов. В ней нашла отражение политика центральных и местных органов власти по управлению пограничными районами государства.
Исследование истории поенного унрачленнч Оренбургским краем в конце XVIII - первой половине XIX в. естественно расширит наши представления о путях развития российской государственности.
Степан, іпучиїшоспш /.опроси, к'омплекс исследовании, связанных с проблемой формировании и развития государственном системі.! власти и России, включает дореволюционную, советскую и постсоветскую историографию.
Специальных работ, посвященных анализу системы управления Оренбургским краем в копне XVIII - первой половины XIX в., в дореволюционной историографии нет. В 60 - 70-е годы XIX в. началось систематическое изучение истории государственных учреждений России А. Д. Градовскпм '. Среди его работ особого внимания заслуживают исследования по истории генерал-губернаторской должности. По мнению автора, она учреждалась только в тех районах, где были расположены войска л требовалась сильная власть. А. Д. Градовский подчеркивал «неограниченным» характер власти генерал-губернатора на подчиненной ему территории. И. А. Блинов подробно рассмотрел правовую основу деятельности губернаторов". Он пришёл к выводу, что эта должность стала ключевым звеном местной администрации в XV1U - XIX вв., ії в каждой губернии было создано административное целое, своего рода «правительство на месте». А. Д. Градовский ц И. А. Блинов разработали общую теорию государственного управления в России и рассматривали государственные институты в качестве воплощения общенациональной власти. Вопросы управления национальными окраинами и пограничными территориями не нашли отражения в их трудах.
В XIX в. появились многочисленные географические, статистические описания Оренбургской ;уоер;п;н. В работе И. Жуковского отражены административные преобразования, деятельность губернаторов, введение новых налогов, реформы Оренбургского казачьего поиска, развитие российско-среднеазиатской торговли''. И. Дебу привел интересные, но часто необъективные оценки деятельности военных губернаторов края4. Некоторых из них он откровенно идеализировал. Несмотря на преобладание описательного метода, работы И. Жуковского и И. Дебу представляют первый опыт создания обоб-
' Гриоосскгш А. Д. Политика, история, администрация. СПб.- М., ІК7І; Он же. Начала русскою государственного праиа. СПб., 1875; Он же. Исторический очерк учреждения ісперад-губерпаторств її России. СПб., 1S99.
2 Блинов II. Губернаторы. Исторпко-мридическнп очерк. СПб.. 1905.
3 Жуко'Хкий II. Краткое геоіра'Ьпческое і! статистическое описание Оренбургской
губернии. Уф:;, ІЇ.52.
.'leoy'ii Томі» раї'іп'їеекое и скпіісіпчсскоє описание ОрспбуріскоГі іуберннп її
ПЫПСНЧ'.СМ Єє СОСіОЧІНЧ! М.. 1.S37.
щаюшпх чрудон по истории Оренбургскою крач. Накануне и после очмспы крепостного прана появляются тгрх,и.т. оі.шчаїошік-ся более глубоким анализом поліппческоіі и экономическом истории края, широтой освещаемых вопросов1. Преподаватель \ч|шмскоіі духовной семинарии В. М. Черемпіанскніі опубликовал pauoiy, содержащую разнообразные сведения по географии, истории, экономике, этнографии, просвещению и здравоохранению края. Анализируя правительственную политику в отношении башкирского населения, Л. Алекторов пришел к выводу, что кантонная система управления имела много недостатков. Среди чиновников процветали взяточничество и воровство. Обстоятельный труд П. М. Чсрнавского по истории Оренбургской епархии содержит краткий обзор органов управления Оренбургской губернией, Уфимским наместничеством, казачьими войсками, казахскими жузамн. Широко используя Полное собрание законов Российской империи, автор приводит штаты учреждений, определяет круг выполняемых ими функций2.
П. Н. Столпянский впервые попытался рассмотреть развитие Оренбургского края и г. Оренбурга через призму деятельности военных губернаторов3. Автор наглядно продемонстрировал, что обладая огромными полномочиями по военному, гражданскому и пограничному правлению, военные губернаторы разумно распоряжались своей властью и сделали много полезного для развития г. Оренбурга.
Деятельность генерал-губернаторов получила частичное освещение в отдельных биографических очерках. Ф. И. Лобысевич попытался собрать биографические сведения о военных начальниках Оренбургского края с 1734 по 1870 гг. Несмотря на то, чго сведения о некоторых из них отсутствуют или носят фрагментарный характер, автор убежден, что они были не просто исполнителями указаний верховной власти, но и сами оказывали большое влияние на выработку правительственной политики4.
Иоанн Альберт-Эренстрем рассмотрел участие барона О. А. Игельстрома в переговорах между Россией и Швецией по пово-
1 Чсрсмшачскнй II. М. Описание Оренбургской пбернин в хочяіісіпсмном, стати
стическом, этнографическом и промышленном отношениях Уфа, IS59; АлскторопА.
История Оренбургской губернии. Оренбург, 1883.
2 Чсріїстскші П. М. Орснб)гиская епархия п прошчом се и п.тсіоящем // Труды
Оренбургской ученой архивной комиссии. Оренбург, 1'НХ). Ими 7
3 Столпянский II. II. Город Оренбург. Оренбург. !(><)8.
Лийчсскнч Ф II. начати тки Орснбуріекот кр:ія 1741 IS 70 II Поенный сборник. IX7I.
ду заключения мира 1789 - 1790 гг.1. Граф Д. То лето й и краевед П. Юдин сосредоточили внимание на личностной характеристике барона О. А. Игельстрома, на выяснении причин большого влияния его при дворе Екатерины II2. В 1902 г. член Оренбургской ученой архивной комиссии С. 1-І. Севастьянов опубликовал статью о Оренбургском военном губернаторе П. II. Сухтелелс3. Автор рассмотрел его биографию и попытался оцепить вклад в развитие края. С. Н. Севастьянов пишет, что военный губернатор был «высоконравственной личностью», завоевал любовь и уважение жителей края. Эти работы стали первыми попытками изучения жизни и деятельности главных военных начальников. Они носили фрагментарный характер. Внимание авторов привлекали наиболее яркие представители генерал-губернаторского и военно-губернаторского корпуса края, отдельные события их личной жизни и служебной деятельности. Однако в этих работах была сделана попытка обосновать актуальность и значимость изучения жизни, деятельности военных начальников края.
Внимание дореволюционных исследователей привлекала история Оренбургского казачьего войска, которое составляло одну из главных военных сил края в конце XVIII - XIX вв. В XVIII в. появились отдельные сведения о военной службе оренбургских казаков4. Во второй половине XIX - начале XX в. вышли в свет исследования Ф. М. Старикова и П. И. Авдеева5. Войсковой старшина Ф. М. Стариков по заданию штаба войска подготовил несколько трудов, в которых рассмотрел происхождение оренбургских казаков, их военные походы. Он считал, что созданное по приказу властей, Орен-
ІІз исторических записок Иоанна АльОерта-Эрснсшрема II Русская старина. 1893. Т. 29. С. 209-229.
2 Граф Дмитрий Толстой. Архив графа Игсльстроча//Русский архив. 18S6. Км. 11;
Юдин П. Л. Барон О. Л. Игсльстром в Оренбургском крас (17S4-179S)//Русский архив.
1897. Кн. 4.
3 Севастьянов С. И. Биографическая заметка о графе П. П. Сухтслснс, оренбург
ском военном губернагоре // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Орен
бург, 1902. Вып. 9.
4 Рынков П. И. Топография Оренбургская пли полное географическое описание
Оренбургской губернии. СПб., 1762. Ч. 1-2.
5 Стариков Ф. М. Огкуда взялись каіакп: нсіорпческш'і очерк. Оренбург, 18S4;
Он же. Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1890;
Он лісе. Историко-статнстичсскпй очерк Оренбургского казачьего войска. Оренбург,
1891; Он же. Исторический очерк присоединения к России Оренбургского края и уча
стие в этом местного казачества. Оренбурі, IS91; Авдеев II. II. Историческая записка об
Оренбургском казачьем войске. Оренбург, 190-1.
бургское казачье поііско сыграло решающую роль и колонизации края. Советник поискового хозяйственного правления II. II. Авдеев видел в Оренбургском казачьем войске «оплот престола», решающую силу, обеспечивающую продвижение России в Среднюю Азию. Работы этих историков содержали богатый фактический материал, но чрезмерно идеализировали историю казачьего войска, его отношения с царскими властями. Ф.М.Стариков и П. И. Авдеев подчеркивали, что главную роль в управлении Оренбургским казачьим войском играли военные начальники края.
В первой половине XIX в. началось изучение истории Уральского казачьего войска. Казак И. И. Железной исследовал быт, обычаи, верования уральских казаков, интересовался их происхождением1. Его работы основывались на личных наблюдениях и носят преимущественно этнографический характер. В целом дореволюционная историография казачества сохраняла любительский характер.
В. Водопьянов изучил историю экспедиции поручика Я. Гавердовского в Бухару в 1803 г.2, проанализировал экономические и политические интересы России в Средней Азии. В его работе нашла частичное отражение внешнеполитическая деятельность пограничных властей во главе с военным губернатором.
Безусловной заслугой дореволюционной историографии было создание теории государственного управления в России, согласно которой государство является главной движущей силой социально-экономического и культурного развития. В этот период были намечены основные проблемы изучения истории центральных и местных органов власти. Многие историки XIX - начала XX в. касались лишь отдельных аспектов формирования системы управления Оренбургским краем, поэтому эта тема не получила комплексного освещения в дореволюционной литературе.
Вопросы истории государственного управления в России в конце XVIII - первой половине XIX в. нашли более полное отражение в советской историографии. В 20-х гг. XX в. А. Ф. Рязанов изучил административные преобразования в Оренбургском крае в XVIII - XIX вв., подготовил специальную рабозу по национальному движению в Казах-
1 Жс.пезноя II. П. Предания и песни уральских казаков Ураш.ск. 1860; Он же. Сказання уральских казаков. Уральск, 1X61.
г Водопьянов В. Псувавшеєся посольство п Іїу\ар\ поручика Гавердовского в ]803 і. //Труди Орсіі0)ріскі)іі ученой архивной комиссии Opciifijpi, 1Х')7. 13мм. 3.
станс с 1797 но 1838 гг.1 Автор считал, что политика русских властей приводила к порабощению и угнетению местного населения. Он оценивает сё как колонизаторскую. Л. Ф. Рязанов одним из первых в советской историографии обратил внимание на то, что Оренбургское казачье войско было сформировано в административном порядке царским правительством. М. П. Вяткип исследовал политику царизма в Казахстане, проанализировал деятельность главных военных начальников Оренбургского края по управлению жузами2. По его мнению, пограничные власти стремились приблизить управление Казахстаном к общероссийской системе управления.
В 50 - 60-х гг. расширилась тематика исторических исследований. Важным событием научной жизни стало издание первой и второй частей первого тома «Очерков по истории Башкирской АССР» (Уфа, 1956, 1959). В них впервые обобщенно излагается история Оренбургского края в конце XVIII - первой половине XIX вв., рассматриваются введение кантонной системы управления, линейная служба башкир, мишарей, казаков, правительственная политика в отношении башкирского населения.
Вопросы социально-экономического и политического развития Оренбургского края в последней четверти XVIII в. нашли отражение в статье С. М. Васильева3. Он пришёл к выводу, что система управлення, сложившаяся в это время, преследовала военно-политические цели. А. 3. Асфандияров подробно изучил кантонную систему управления - важнейший элемент системы военного управления Оренбургским краем4. Главные причины введения кантонной системы, автор видел в стремлении «усмирить» башкирский край, создать на его территории плацдарм для окончательного подчинения Казахстана и наступления на Среднюю Азию, и в усилении военно-сторожевой службы. П. Е. Матвлсвский в своем исследовании об участии оренбургских казаков в Отечественной войне 1812 г. писал, что
Рязанов А. Ф. 40 лет борьбы за национальную независимость казахского народа (1797—1S38 гг.). Очерки по истории национального движения Казахстана. Кзыл-Орда, 1926; Он же. Оренбургский кран. Исторический очерк. Оренбург, 1928.
2 Ііяткіш М. //. Политическим кризис и хозяйственный упадок в Малой Орде в
конце XV111 - начале XIX віз. // Материалы по истории Казахской ЛССІ' (1728-1828).
М.-Л., 1940. Т. 4.
3 Васильев С. М. Башкирия в последней четверти XV111 и. // Материалы по истории
Башкирской АССР. М., 1960. Т. 5.
* АсфачОияров А. 3. Башкирия в период катонного управления: Дне. ... канд. ист. наук. М., 1969.
многонациональный п обширный ОрспОуріскиіі к|)аіі с 1735 г. до второй половины XIX п. находился в сосшяпии iieiipcpi.iiuioii колонизации и считался пограничным1.
Появились обобщающие общероссийские исследования по управлению. Н. П. Ерошкип изучил государственный аппарат России «сверху-донизу», выделив высшие, центральные м местные органы управления2. Он рассмотрел права и обязанности должностных лиц и учреждений, определил специфику управления национальными окраинами России.
В 70 - 80-х гг. активизируется разработка истории Южного Урала. Это коснулось и рассматриваемого нами периода. У. X. Рахматуллин исследовал различные формы колонизации Башкирии в XVI - XVIII вв.3. М. М. Кульшарииов изучил политику царизма в отношении коренных жителей края в 1775 - 1800 гг.4. Он пришёл к выводу, что царизм насаждал в Башкирии военно-феодальные порядки и заботился о том, чтобы коренное население не проявляло недовольства. Автор доказал, что система управления башкирскими волостями носила полицейский характер. Однако контроль над низовым аппаратом местного управления со стороны губернских учреждений был сравнительно слабым. М. Д. Машин дал систематическое описание истории Оренбургского казачьего войска, проанализировал структуру его управления5. Па примере конкретных фактов он показал, что в первой половине XIX в. правительство проводит курс на увеличение численности Оренбургского казачьего войска. Решающую роль в управлении войском играл главный военный начальник края.
Вопросы развития торговых и посольских связей России со среднеазиатскими ханствами через Оренбург разработала Г. А. Михалева. Обосновав возрастающий интерес России к Средней Азии во второй половине XVIII - первой половине XIX вв., она показала роль
' Матвисвский II. Е. Оренбургский крап п О і счест всі і ГюГі noiinc 1812 г. Исторические очерки // Ученые записки Оренб>ріскоіо іоспсдшіетиіуіа. Оренбург, 1962. Вып. 17.
2 Ерошкип II. //. Очерки истории государе і нені и.і\ учреждений дореполіоііноииой России. М., 1968.
1 Гахматуллии У. X. Население Башкирии к XVII XVIII пи. М , І9ХХ.
4 Кулыиарипов М. М Политика царизма и Башкирии (1775-1800 і г.): Дне ... канд.
ист. наук. М, 1971.
5 Машин И Л Ні истории родного края. Орсін'лріскос какги.с иоііско Челябинск,
197Х.
администрации Оренбургского края і! установлении с 11 с її экономических и политических отношении1.
Среди обобщающих работ российского масштаба особого внимания заслуживает фундаментальная работа П. А. Зайончковского2. Он проанализировал количественный и качественный состав губернских администраций в XIX в. и пришел к выводу, что «половина губернаторов являлась генералами, вторая - чиновниками».
Научные исследования 50 - 80-х гг. обеспечили качественно новый уровень изучения истории Оренбургского края. Были созданы фундаментальные труды по ключевым проблемам, не утратившие научной значимости до настоящего времени. В конце 80-х гг. происходит поляризация теоретико-методологических взглядов, связанная с отходом от всеобщности и универсальности в понимании сути общественно-исторического развития. Значительно расширяется источ-никовая база исследований, происходит переосмысление многих исторических фактов и событий.
В 90-х гг. возрастает интерес к жизни и деятельности военных губернаторов Оренбургского края. Л. И. Футорянский опубликовал серию работ о Василии Алексеевиче Перовском3. В них приводятся интересные биографические сведения, анализируются наиболее важные вехи деятельности этого незаурядного начальника края. В.В.Дорофеев также выпустил брошюру о военном губернаторе В. А. Перовском. Она содержит сведения по биографии и построена на основе анализа законов, принятых по инициативе военного губернатора4.
В центре внимания исследователей оказывается деятельность военных губернаторов по регулированию крестьянского переселенческого движения в первой половине XIX в.5.
Михалева Г. А. Торговые и политические связи России со среднеазиатскими ханствами через Оренбург (вторая половина XVII! - первая половина XIX в.). Ташкент, 1982.
Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978.
3 Футорянский Л. И. Оренбургский губернатор В. Л. Перовский //Зобов ІО. С, Футо
рянский Л. И. Родной истории страницы. Оренбург, 1994. С. 32—40; On же. Оренбургский
губернатор В. Л. Перовский//История Оренбуржья. Оренбург, 1996. С. 87-95.
4 Дорофеев IS. II. Василий Перовский и Оренбуржье. Оренбург, 1995.
Зобов Ю. С. Политика правительства по регулированию крестьянского переселенческого движения в первой половине XIX века // Вестник Челябинского университета. Серия 1. История. 1993. №' 2. С. 22-28.
D88B
Учёные активно разрабатывают оїдсльмьіс аспект исіории казачества: возрастает интерес к определению роли каїачссіва и развитии отдельных регионов. Особо следует выдслшь работы А. П. Лбрамовского, В. С. Кобзова и В. Ф. Мамонова. Они показывают структуру управления Оренбургским казачьим войском, раскрывают основные направления правительственной политики в отношении казачьих войск края1. В результате успешных исследований, появилась возможность выпустить трёхтомное издание по истории казачества Урала, Сибири, Дальнего Востока2. Коллектив авторов рассмотрел организационную структуру восточно-российских казачьих формирований, охарактеризовал их социальный статус, служебные функции, систему управления.
Важным итогом систематизации всего накопленного материала по истории Южного Урала в период феодализма явился выход в свет обобщающих работ - «История Урала с древнейших времён до 1861 г» (М., 1989) и «История Башкортостана с древнейших времён до 60-х годов XIX в.» (Уфа, 1996). Эти работы значительно подробнее, чем предыдущие издания, рассматривают административно-территориальные преобразования, вопросы управления.
В последние годы заметно возрос интерес к проблеме управления национальными окраинами России. Об этом свидетельствует выход в 1997г. сборника статей, посвященного становлению и развитию государственной власти в различных районах страны3. Отдельный раздел сборника анализирует систему управления Оренбургским краем, её особенности. Однако небольшой объём работы не позволил включить обширный материал. Специальный параграф монографии И. М. Гвоздиковой посвящен вопросам организации власти и управления в Оренбургской губернии накануне Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачёва4.
Обзор литературы свидетельствует о том, что историками накоплен значительный материал и созданы многочисленные фундамен-
1 Малюнок И. Ф„ Кобзоа II. С. Пограничная линия: кашки Урила на танине р\бсжсіі (нечестна. Челябинск, 1992; Ковзов I). С. Восппо-адмшіпсірлінипая с і р\кт> ра Оренбургскою каіачі.сю войска в XVIII - нерпой иолопипе XIX пи. Челябинск. 1996; Лбра-мовекчй А. П.. Кобзой В. С. Оренбургское какгп.е попско п трех пеках. Челябинск, 1999. История казачества Азиатской России. її 3 т. Пкаїсринбчрі. 1995.
3 Национальные окраины Российской империи: Становление и ранніше системи унрапиеімя. М., 1997.
' І'ііоч()іікоіш II. М. Ьлшкорюсіан накануне и н тли К'ресії.янскоіі шііінм пол нред-нолніелі.сіном И. И. Пуіачепа. Уфа, 1999.
тальпыс труды по истории Оренбургского края. Охвачен широкий круг вопросов теоретического, конкретно-исторического и источниковедческого плана, опубликовано много документов. В центре внимания авторов большинства работ находятся вопросы экономического, социального и политического развития Оренбургского края. Однако нерешённых проблем ещё много. Перед историками стоят задачи по изучению вопросов организации власти и управления в Оренбургском крае в разные исторические периоды. Структура управления не изучалась как целостная система в отдельных регионах. Следует обратить внимание на внутреннюю организацию государственных учреждений, социально-экономические причины их зарождения, изменения и упразднения, объём их полномочий, степень зависимости от вышестоящего учреждения. Недостаточно изучена деятельность руководителей местной администрации, главных военных начальников края в XVIII - XIX вв.
Целью диссертации является исследование военного управления Оренбургским краем в конце XVIII - первой половине XIX вв. как единой системы. В рамках поставленной цели были выделены следующие задачи:
охарактеризовать систему органов власти и учреждений, осуществлявших военное управление краем в периоды существования Уфимского наместничества и Оренбургского военного губернаторства;
проанализировать состав уфимских и симбирских генерал-губернаторов, оренбургских военных губернаторов;
в проследить взаимоотношения военных губернаторов с гражданскими властями; . показать основные функции главных начальников Оренбургского края по управлению военными силами; в изучить ведущие направления внешнеполитической деятельности военных начальников Оренбургского края. Методологическую основу исследования составили принципы историзма и объективности, аспекты системного подхода, законы и категории диалектики. За основу взяты проблемно-хронологический и сравнительно-исторический методы исследования. Положения и выводы диссертации опираются на анализ функциональных, структурных, лшегративных, коммуникативных, системно-исторических связен изучаемых явлений.
Хронологические рамки исследования включаю і период с 1781 г. по 1850 г. Нижняя хронологическая граница совпадаете образованием Уфимского наместничества и передачей функции военного управления краем в руки уфимского и симбирского генерал-губернатора. Верхний рубеж связан с новым этапом эволюции военного управления - учреждением Оренбургского и Самарскою генерал-губернаторства, с созданием новой системы органов военного управления. Установленные границы позволяют рассмотреть периоды существования Уфимского наместничества и Оренбургского военного губернаторства, которые являлись основными в системе военного управления краем в конце XVIII - XIX вв.
Территориальные рамки исследования охватывают Оренбургский край, который включал территорию Оренбургской губернии (куда входила основная часть Башкортостана), земли Уральского казачьего войска, приуральские кочевья казахских жузов, территорию Новолинейного (от Орска до р. Уй) и Новоилекского (в междуречье Урала, Бердянки и Илека) районов. Границы края на севере определялись реками Кама и Исеть, на юге доходили до Гурьева города и северного побережья Каспийского моря., на востоке - до р. Тобол, на западе - до Самары и Ставрополя. Общая площадь края составляла 444 326 кв. верст1.
Объектом исследования является организация и деятельность органов военного управления Оренбургским краем во взаимодействии с центральными учреждениями.
Источниковая база диссертации широка и разнообразна. Среди использованных соискателем материалов выделяются: законодательные акты, делопроизводственная документация, статистические источники, периодическая печать, документы личного происхождения.
Среди законодательных актов основными являлись именные и сенатские указы. Они вошли в состав многочисленных опубликованных сборников. Особое место среди них занимает первое издание Полного собрания законов Российской империи, опубликованное в 1830 г. в Санкт-Петербурге. Оно включает все законы, касающиеся административно-территориальных преобразовании, изменений в структуре, составе и функциях местных органов, утверждения их штата. В состав Полного собрания законов Российской империи во-
' Иалыков О. Ф., Сергеев А. Д. О границах и іеррнюриалі.мом cocianc Оренбургского крпя с 17-14 по 1917 гол // Исслсдопания и мсслсдонаїслн Орсибуріскоіо края XVIII - начала XX пп. Спсрдлопск, 1983. С. 91.
шли указы, посвященные Оренбургскому краю - об учреждении Уфимского наместничества и штаты его органов управления, об образовании Оренбургского военного губернаторства и составе губернского правления, приказов, палат, комитетов'.
Значительная часть законодательных актов, отражающих изменения в структуре государственного управления империи в последней четверти XVIII - начале XIX вв. содержится в «Полном собрании узаконений о губерниях по хронологическому порядку с 1775 по 1817 гг.» (СПб., 1818).
В 1999 г. вышел в свет сборник «Законы Российской империи о башкирах, мишарях, тептярях и бобылях» (Уфа, 1999). В его состав вошли многочисленные законы и указы, широко освещающие политику Российской империи по отношению к башкирам. Особый интерес представляют законы, принятые в период кантонной системы управления, указы о военной службе башкир, мишарей, тептярей.
Самыми крупными публикациями документов по проблеме управления казахскими жуза.мп стали сборники, составленные И. И. Крафтом и М. П. Вяткиным2.
В многотомном издании «Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска» (Оренбург, 1903-1907) приводятся указы, касающиеся структуры управления войском.
Огромная часть законодательных актов неопубликована и находится в различных архивах страны. Соискатель изучал документы, содержащиеся ь фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Центрального государственного исторического архива республики Башкортостан (ЦГИА РБ), научного архива УНЦ РАН (НА УНЦ РАН). Среди неопубликованных материалов - указы о назначениях главных военных начальников края, чиновников, определение их полномочий. Эти документы отложились в фондах центральных и местных учреждений России: Сената (ф. 248), 16-го раз-
' Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (ПСЗ I). СПб., 1830. Т. 9, 20, 21, 22, 23, 25, 26, 27, 44.
2 КрафтИ. И. Сборник узаконение о киргизах сісііиьіх областей. Оренбург, 1898; Материалы по истории Казахской ССР (1785-1828) / Под ред. М П. Вяткипа. М.-Л., 1940. Т. 4.
ряда Госархнпа (Внутреннее унраплепне ф 16) и ІЧ'ЛДЛ; Комитс-та министров (ф. 1263), Сонета министра внутренних дел (ф. 1281), Департамента законов Государственною Совеїа (ф. І І'І')) в І'І'ПЛ; канцелярии оренбургского гснерал-іубсрнатора (ф. 6), Оренбургской экспедиции пограничных дел (ф. 5), Оренбургской тираничной комиссии (ф. 222) - в ГАОО. Источники этой группы отличаются точностью и достоверностью, хотя не все законы, зафиксированные в них, всегда и точно исполнялись.
Делопроизводственная документация в основной своей массе неопублпкована и содержится в фондах архивов, большую ценность представляет переписка центральных и местных учреждений, многочисленные рапорты, донесения, представления, прошения, идущие «снизу вверх» и приказы, инструкции, положения, наставления, отправляемые «сверху вниз». Эти документы сохранились в РГАДА (ф. 16, 248), РГВИА (ф. ВУА - Военно-ученого архива, ф. 400 - Главный штаб, ф. 1441 - Отдельный оренбургский корпус), РГИА (ф. 1282 -Канцелярия министра, ф. 1284 - Департамент общих дел, ф. 1276 -Совет министров), ГАОО (ф. 5, 6, 222), ЦГИА РБ (ф. И - 2 - Канцелярия оренбургского военного губернатора).
Составной частью делопроизводственной документации являются всеподданнейшие отчеты генерал-губернаторов, военных губернаторов, атаманов и командующих Оренбургским, Уральским казачьими и Башкиро-мещерякским войсками. Отдельные разделы отчета характеризуют систему управления краем, её недостатки. Отчеты начальников края состояли из двух частей: собственно отчета и приложений к нему. Приложения содержат таблицы, в которых был сгруппирован весь цифровой материал.
Недостатком губернаторских отчетов является то, что главные начальники края не всегда представляли объективную картину состояния губернии. Чаще всего они пытались сгладить недостатки и предстать перед начальством в более выгодном свете. Эти документы нередко страдают противоречивостью, тенденциозностью в освещении положения башкирского населения, народных выступлений. Однако однородность и периодичность отчетной документации позволяют проследить основные направления политики местной администрации за рассматриваемый период. Отчёты сохранились в ГАОО (ф. 6), РГАДА (ф. 16), РГИА (ф. 1263 - Комитет министров, ф. 1284 -Департамент общих дел, ф. 1281 - Совет министра внутренних дел).
Разновидностью делопроизводственной документации являются формулярные списки генерал-губернаторов, военных губернаторов, содержащиеся в «Коллекции формулярных листов» (ф. 1349) РГИА. Они включают точные сведения о происхождении, образовании, военной службе, наградах представителей местной администрации и являются ценными источниками.
Круг делопроизводственной документации значительно расширяют материалы сенатских ревизий. К ним относятся отчёты, составлявшиеся сенаторами после окончания ревизии в одной или нескольких губерниях. Эти отчёты содержат подробную характеристику деятельности наместников, генерал-губернаторов, порядок и эффективность работы учреждений. Среди документов этой группы -донесение сенаторов А. Нарышкина и А. Воронцова об осмотре Уфимского наместничества в 1787 г. (РГАДА. Ф. 16. Оп. 1. Д. 988), материалы ревизии Оренбургской губернии сенатором А. Н. Пещуровым в 1830г. (РГИА. Ф. 1380).
Ценным источником являются статистические материалы. Обработка данных производилась в канцелярии губернатора, в фондах которой она сохранилась до настоящего времени. Данные статистики позволяют выявить основные тенденции развития Оренбургского края в первой половине XIX в.
В диссертации использовалась периодическая печать. Официальная часть «Оренбургских губернских ведомостей» содержала распоряжения местной администрации, сведения о перемещении чиновников. В неофициальной части печатались этнографические, стати-стико-экономические статьи, исторические документы.
Источники личного происхождения - воспоминания, дневники, письма - несут на себе отпечаток личности автора. В них часто встречаются ошибки, неточности в описании событий, допущенные непроизвольно, или с определённой целью. Поэтому эти источники требуют проверки и сопоставления с другими видами документов. Диссертантом изучены письма В. И. Даля к друзьям, написанные во время похода в Хиву (1839 г.), в которых он повествует о всех перипетиях и трудностях пути и о его трагическом финале1.
К личным воспоминаниям относятся «Записки генерал-майора И. В. Чернова», изданные С. Севастьяновым и И. Шукшинцевым в «Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии» (Оренбург,
' Далі. 15. И. Писі.ма к друзьям из похода в Хину // Русский архмп. 1867. № 3.
1907. Вып. 18). Опираясь на личные воспоминания, пи рассмотрел жизнь и деятельность большинства оренбургских поенных губернаторов, попытался оценить их вклад в развитие края. Эт сочинение до настоящего времени представляет значительный научный интерес.
Результатом работы коллектива авторов-составителей Е. Г. Вертоусовой, Ґ. П. Матвиевской, Л.Г.Прокофьевой и других явился выход в свет уникального издания «Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский» (Оренбург, 1999). Оно включило в себя непубликовавшиеся ранее документы: письма, воспоминания и существенно расширило источниковую базу темы.
Только полное и всестороннее изучение всех документальных материалов позволяет проведение диссертационного исследования с максимальной степенью научной достоверности и точности.
Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что она является первым специальным исследованием системы военного управления Оренбургским краем в конце XVIII - первой половине XIX в., сложившейся в результате комплекса правительственных мероприятий в пограничном районе. Диссертантом изучены становление и развитие основных структурных элементов военного управления, показаны главные этапы эволюции. Выводы диссертации основаны на широком круге архивных и опубликованных документов, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.
Научно-практическая значимость исследования. Изучение системы военного управления Оренбургским краем в конце XVIII -первой половине XIX в. углубит и расширит представление о характере власти в национальных окраинах тогдашней России, позволит понять отношения региона с центром, особенности управления многонациональным населением и сущность межнациональных отношений в крае. Материалы исследования могут быть использованы при подготовке спецкурсов по истории Башкортостана, Южного Урала и общего курса отечественной истории.
Апробация результатов исследования. Отдельные аспекты и положения работы нашли отражение в виде докладов и сообщений на научных конференциях «История края и судьбы людей» (Уфа, 1996), Международной конференции «Россия и Восток: проблемы взаимодействия» (Омск, 1997), «Урал в прошлом и пасіоящсм» (Нкатерин-бург, 1998), «Русские в Башкортостане» (Уфа, 1998).
Рукопись диссертации «осуждена па заседаниях кафедры «История Отечества и методика преподавания истории» (СГПИ), отдела истории Башкортостана Института истории, языка и литературы УНЦ РАН. Материалы работы были положены в основу спецкурса по истории Башкортостана, прочитанного студентам III курса исторического факультета СГПИ.
Структура диссертации- Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, источников, таблицы и схем, приведенных в приложении. Общий объем диссертации-218 страниц.
Социально-экономическое развитие Оренбургского края в последней четверти XVIII - первой половине XIX в
В конце XVIII - первой половине XIX в. Оренбургский край представлял собой обширный регион на юго-востоке Российской империи. В административном отношении основную часть края составляла Оренбургская губерния, которая граничила на севере с Пермской, на востоке с Тобольской, на западе - с Казанской и Самарской губерниями, на юге - со степями Казахстана. Территория Оренбургской губернии равнялась 282551 кв. верст, а общая площадь края - 444326 кв. версте1. Последний, помимо Оренбургской губернии, включал земли Уральского казачьего войска, приуральские кочевья внутреннего Казахского жуза, территорию от Орска до р. Уй и район в междуречье Урала, Бердянки и Илека2.
На территории Оренбургской губернии располагалась Оренбургская пограничная линия, которая в середине XVIII в. имела протяженность 1780 верст от Каспийского моря до р. Тобол и делилась на ряд линий: Нижнеяицкую (800 вёрст от крепости Чернореченской до Каспийского моря); Верхнеяицкую (в её состав входили Верхнеяицкая, Карагайская, Петропавловская, Уйская крепости); Нижнеуйскую (крепости Петропавловская, Степная, Троицкая). Исетская линия тянулась от Верхне-Миасской крепости до Исетского острога. На линиях были расположены 41 крепость, 39 форпостов и редутов. Крепости служили опорными пунктами борьбы с башкирскими восстаниями, базами по снабжению войск боеприпасами и продовольствием. В то же время цепь укреплённых поселений оградила население Оренбургского края от набегов кочевников, открыла широкие возможности для установления торговых и экономических связей с Казахстаном и Средней Азией, для хозяйственного освоения края1.
В 1804 - 1851 гг. Оренбургская губерния состояла из 12 уездов: Оренбургского, Уфимского, Стерлитамакского, Белебеевского, Бир-ского, Мензелинского, Верхнеуральского, Троицкого, Челябинского, Бугульминского, Бугурусланского и Бузулукского. В результате административной реформы 1851 г. Бугульминский, Бугурусланский и Бу-зулукский уезды вошли в Самарскую губернию2.
К середине XIX в. население края значительно увеличилось по сравнению с концом XVIII в. Это произошло за счёт естественного прироста и притока крестьянского населения из внутренних губерний России. По данным пятой ревизии (1795 г.) в Оренбургской губернии проживало 426619 душ м. п. или 853228 душ об. пола3, а в 1850 г., по подсчётам Ю. М. Тарасова, - 2393628 человек4. К сожалению, материалы ревизий включали данные о податном населении, а сведения о военно-служилом до конца XVIII в. в них не входили. Поэтому точно определить количественный состав отдельных категорий и сословных групп населения довольно сложно.
Основную массу податного населения губернии составляли крестьяне. В состав этого сословия входили различные категории: государственные, удельные, однодворцы, свободные хлебопашцы, помещичьи, заводские крестьяне.
Данные четвертой ревизии (1782 г.) свидетельствуют, что численность государственных крестьян составляла 137807 душ м. п.1. В 1848 г. она равнялось уже 547021 душ обоего пола2. Такой стремительный рост объясняется тем, что, среди переселенцев из центральных районов России преобладали государственные крестьяне. Приток переселенцев привел к увеличению числа удельных крестьян. К 1850 г. их насчитывалось около 77 тыс.3.
В первой половине XIX в. продолжается переселение в Оренбургский край помещиками крепостных крестьян. Если в 1795 г. в Оренбургской губернии было 64375 душ м.пола помещичьих крестьян, то в 1850 г. их уже насчитывалось 238876 душ об. пола (из них 15737 душ об. п. дворовых людей) . Горнозаводское население пополнялось в основном за счёт естественного прироста и состояло из приписных, посессионных, крепостных рабочих. В 1850 г. горнозаводское население насчитывало 110492 душ об. пола5.
Итак, к 1850 г. податное крестьянство составляло 973380 душ об. пола.
Самой многочисленной категорией неподатного населения были служилые, входившие в состав регулярных и иррегулярных войск губернии (башкиры, оренбургские и уральские казаки, ставропольские калмыки, мишари). В 1850 г. число военнослужащих и членов их семей достигло 1024636 чел .
Вопрос о численности башкирского населения не решён окончательно. В литературе приводятся различные оценки. Р. Г. Кузеев полагает, что в последней четверти XVIII в. башкир было более 250 тыс. душ об. пола . А. 3. Асфандияро в и И. М. Гвоздикова считают, что в этот период было 195 - 200 тыс. башкир2, а У. X. Рахматуллин - 184 -186 тыс. . Количество мишарского населения также точно не установлено. По подсчётам И. М. Гвоздиковой, их численность в этот период составляла 17184 душ об. пола4. В 1850 г. в Башкиро-мещерякском войске числилось 546481 человек5. В последней четверти XVIII в. штат Уральского войска составлял 5330 служащих казаков, а войсковое население возросло до 28459 душ об. пола6. В середине XIX в. в состав войска входило 64762 человека . Общую численность населения Оренбургского казачьего войска в конце XVIII в. можно определить в 35 тыс. душ об. пола, а в 1850 г. - в 166690 человек8. В начале XIX в. на службе находились 2496 чел. (или 12,8% всех мужчин) из состава Уральского казачьего войска и 9360 старшин и казаков (или 41,2% общего числа мужчин) из Оренбургского казачьего войска9. По сравнению с последней четвертью XVIII в. население казачьих войск края значительно увеличилось. Вместе с тем, если в начале XIX в. списочный состав и количество служащих на действительной службе совпадало, то в середине века количество последних сократилось . Это относится в основном к Оренбургскому казачьему войску. Число служащих казаков Уральского войска несколько увеличилось.
К 1850 г. в Оренбургской губернии числилось 9703 чел. потомственных и личных дворян, духовенства различного вероисповедания -17053 чел., горожан - 50422 чел. (в том числе купцов - 10490 чел., мещан - 30 256 чел., разночинцев - 9676 чел)1.
Переселенческое движение существенно изменило национальный состав населения. Более половины всего населения составляли русские, на долю башкир приходилось - 448738 чел. (без учёта башкир проживающих в Пермской, Вятской, Саратовской губерниях), тептярей - 246753 чел., татар - 98647, мишарей - 97743, мордвы - 77328, чувашей - 58240, марийцев - 38567, удмурт - 18205, немцев - 1034 человека .
Правительство стремилось создать такой местный аппарат управления, который был бы способен обеспечить безопасность пограничной линии, успешное выполнение внешнеполитических задач России, направленных на установление экономических и торговых связей с Казахстаном и Средней Азией. Башкирские восстания XVII - XVIII в. указали на необходимость укрепления административного аппарата, усиление контроля за башкирским и другим населением. Эти задачи могла выполнить только особая система военного управления краем, которая начала формироваться в 1743 - 1744 гг., с момента образования Оренбургской губернии.
В 70-е годы XVIII в. центральной фигурой управления краем являлся губернатор. Правовой основой его деятельность были инструкции, указы императрицы, Сената. Они определяли круг его обязанностей, порядок решения всех вопросов управления, устанавливали, что губернатор является "хозяином губернии" и по всем важнейшим вопросам имеет право непосредственного доклада императрице. Он был представителем высшей правительственной власти в губернии, ррганом управления и надзора. В его лице соединялись два начала - правителя губернии и командира всех войск Оренбургского края1.
В Оренбургской губернии была создана губернская администрация, объединившая полицейскую, судебную, финансовую, вотчинную службы .
Оренбургский губернатор решал вопросы, связанные с управлением Младшим и Средним казахскими жузами. Они признали российское подданство и были включены в состав Оренбургского края в 30 - 40-е годы XVIII . Во главе казахских жузов находились ханы. Однако оренбургская администрация оказывала большое влияние на управление жузами.
Деятельность генерал- губернаторов по управлению военным населением Оренбургского края в 1781-1796 гг
Правительство уделяло особое внимание устройству и управлению Уфимским наместничеством как пограничным краем. «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи" 1775 г. гласило: «Если наместничество пограничное, то генерал-губернатору подлежит бдение и предосторожности от соседей, и он в случае нужды берет надлежащие меры военные»1. Устанавливалось, что коменданты крепостей, гарнизонные и армейские полки, караулы находятся под командованием генерал-губернатора2. Таким образом, управление военным населением Оренбургского края, в состав которого входили все регулярные и нерегулярные войска края в 1781-1796 гг., было сосредоточено в руках генерал-губернатора. Он имел право по всем важным вопросам обращаться напрямую к императрице. Екатерина II направляла главному военному начальнику края именные указы, а из Сената к нему поступали сенатские указы. Эти повеления конкретизировали общие положения «Учреждения» 1775 г. и определяли функции генерал-губернатора в разных обстоятельствах. По военным вопросам он подчинялся Военной коллегии. Учрежденная в 1719 г. она имела три отделения («экспедиции») - армейское, гарнизонное, артиллерийское. Отделения ведали соответственно полевыми и гарнизонными войсками, и материальной частью. В 1784 г. президентом Военной коллегии был назначен Г.А. Потемкин, бывший до этого вице-президентом. Военная коллегия занималась вопросами комплектования полков, их штатами, решала проблемы выделения финансовых средств на содержание армии. Армейские штаты сначала составлялись и подписывались Г. А. Потемкиным, а затем утверждались Екатериной IIі. Военная коллегия решала все вопросы жизнеобеспечения российской армии, вплоть до расписания жалованья и рациона всем чинам2. К ее компетенции относились рекрутские наборы. В Военной коллегии составлялись планы набора по наместничествам, областям. Затем они отправлялись для выполнения генерал-губернаторам и в наместнические правления. В ведении Военной коллегии состояли и регулярные, и нерегулярные войска, расположенные в Оренбургском крае. Руководство ими Военная коллегия осуществляла через генерал-губернатора.
Именной указ «Об устройстве Уфимской губернии», данный генерал-поручику И. В. Якоби 14 января 1781 г., гласил: «...за исключением гг. Уральска, Гурьева, устья р. Эмбы, прикрытие границ по течению этой реки, соединение учрежденных линий и прочих укреплений относится к попечению Вашему»3. Тем самым указ определил, что под властью уфимского и симбирского генерал-губернатора находится пограничная линия со всеми расположенными на ней укреплениями. Часть линии проходила по Астраханской губернии и службу на ней несли уральские казаки. С 1781. г. их земли отошли к Астраханской губернии, однако по пограничным и военным делам они остались в ведении уфимского и симбирского генерал-губернатора4.
Оренбургская оборонительная линия считалась главным военным достижением правительства в крае. Она обеспечивала России безопасность юго-восточной границы и подготавливала почву для установления торговых и политических связей со Средней Азией.
Оренбургская пограничная система включала несколько оборонительных линий: Самарскую - от Самары до Оренбурга (Красноса-марская, Борская, Елыпанская, Бузулукская, Тоцкая, Сорочинская, Новосергиевская, Переволоцкая крепости); Сакмарскую - от Оренбурга по р. Сакмаре (Пречистинская и Воздвиженская крепости, Никитинский и Желтый редуты до Зилаирской крепости); Нижнеяицкую - от Оренбурга вниз по Яику до Илецкого городка (Нижнеозерская, Рассыпная, Черноречинская и Татищевская крепости, Илецкий городок и 19 казачьих форпостов); Верхнеяицкую - от Оренбурга вверх по Яику до Верхнеяицкой крепости (Каменноозерная, Красногорская, Ильинская, Верхнеозерная, Губерлинская, Орская, Таналыкская, Уртазым-ская, Магнитная, Кизильская, Верхне-яицкая крепости, 3 форпоста и 13 редутов); Исетскую линию (Миасская, Челябинская, Еткульская и Чебаркульская крепости, Усть-Миасский и Исетский острожки); Уй-ско-Тобольскую линию - от Верхнеуральской до Звериноголовской крепости (Карагайская, Уйская, Петропавловская, Степная, Коельская, Санарская, Кичигинская, Троицкая, Усть-Уйская крепости)1. Оренбургская оборонительная система соединялась с Сибирской линией.
Общая протяженность Оренбургской пограничной линии от Гурьева до Звериноголовской крепости составляла приблизительно 2 500 верст.
Контроль за состоянием пограничных укреплений являлся важнейшей функцией уфимского и симбирского генерал-губернатора. Он периодически совершал объезды крепостей на линии и по их результатам составлял донесения императрице. Один из таких подробнейших рапортов поступил Екатерине II от генерал-губернатора А. И. Апухтина в феврале 1784 г. после осмотра им Уфимского и Симбирского на-местничеств и пограничной линии2. В рапорте содержалась далеко не радужная картина состояния оборонительных укреплений. По словам А.И. Апухтина, все крепости, за исключением Орской, представляли собой ничто иное, как обыкновенные селения, обнесенные деревянным забором, который во многих местах пришел в негодность. Оренбургская крепость с «московской стороны» защищена валом с камнями, а со стороны р. Урал не сделано никаких укреплений, «валы осыпались, рвы завалило так, что в некоторых местах не только переход, но даже и переезды сделаны»1. Приведены в разорение также Ильинская, Ур-тазымская, Магнитная, Уклыкарагайская, Петропавловская, Степная крепости. Причина такого положения состояла в том, что Оренбургская инженерная команда не получала денег от казны, поэтому крепости не восстанавливались после набегов казахов2.
В начале 80-х гг. XVIII в. в крепостях Оренбургской линии гарнизонную службу несли преимущественно регулярные части. Были крепости, где эта служба поручалась только регулярным частям. Например, гарнизон Усть-Уйской крепости. Некоторые гарнизоны состояли из регулярных рот и нерегулярных команд. К их числу относились Пе-револоцкая, Ельшанская, Бердская, Челябинская, Орская, Красногорская, Озерная крепости3. Делая ставку на привлечение регулярных войск к службе по охране пограничной линии, правительство рассчитывало на то, что эти войска смогут обеспечить полную безопасность юго-восточных окраин. Кроме того, события Крестьянской войны 1773-1775 г. убедили центральную власть в необходимости иметь в крае надежную и преданную военную силу. Этой силой являлись регулярные полки. Управление ими было сосредоточено в руках уфимского и симбирского генерал-губернатора.
Обязанностью главного военного начальника являлось распределение регулярных войск по Оренбургской пограничной линии. Их численность постоянно менялась в зависимости от разных обстоятельств. Летом на линии войск было больше, чем в зимнее время. На увеличениє или уменьшение численности регулярных сил влияла международная обстановка, характер отношений между Россией и казахскими жу-зами, и среднеазиатским ханствами. Кроме того, каждый генерал-губернатор вносил определенные коррективы в расположение и численность войск1.
Расписание войск на пограничной линии, составленное генерал-губернатором, поступало на утверждение в Военную коллегию. Согласно ее распоряжению, летом 1784 г. в Уфимском наместничестве предполагалось иметь 10 гарнизонных батальонов, в каждом по 5 строевых рот. Штат роты состоял из ПО рядовых солдат. Следовательно, в 10 батальонах должны были служить 5500 солдат. Фактически, на пограничной линии несли службу только 3678 солдат регулярных войск2. Некомплект в 10 батальонах составлял 1822 человека. Из них 300 вакансий было оставлено «для школьников», 720 человек приходились на строевые роты, расположенные внутри линии - в г. Уфе, Куртамыше, Челябе, Зилаирской крепости, Стерлитамаке, Самаре, Ставрополе, Бузулуке. Следовательно, реальный некомплект составил 802 человека. В состав 10 гарнизонных батальонов были включены 12 инвалидных рот (каждая из 110 человек). Но, как писал в своем донесении Екатерине II генерал-губернатор А. И. Апухтин в 1784 г. «инвалиды по старости и дряхлости по невооружению в защиту границы употреблены быть не могут»3. Поэтому цифра в 3678 рядовых, служащих на линии, является завышенной.
Военные губернаторы
Недостатки губернской реформы обнаружились еще при жизни Екатерины II. После ее смерти, в 1796 г. к власти пришел ее сын Павел І. В его планы входило проведение многочисленных преобразований, среди которых - административная реформа. Павел I ликвидировал наместничества, несколько губерний, а половину из них фактически «перекроил». Он изменил структуру местного управления: должность генерал-губернатора была упразднена, во главе местной администрации стал губернатор. Павел I ввел должность военных губернаторов. Они назначались только в некоторые губернии и области, находящиеся на особом положении в государстве1. К их числу относились пограничные губернии, районы, где дислоцировались значительные военные силы, столицы.
Административные преобразования затронули и Оренбургский край. Согласно именному указа Павла I от 12 декабря 1796 г. «О новом разделении государства на губернии» Уфимское наместничество было преобразовано в Оренбургскую губернию2. Она состояла из 10 уездов: Оренбургского, Верхнеуральского, Троицкого, Челябинского, Уфимского, Стерлитамакского, Бирского, Мензелинского, Бугульминского, Бузулукского. Белебеевский и Бугурусланский уезды были упразднены3.
Центр новой губернии был перенесен из г. Уфы в г. Оренбург. Это произошло 23 марта 1797 г.1. В Оренбург были переведены из Уфы все государственные учреждения. Он стал местом пребывания администрации края2. Однако вскоре обнаружилось, что выбор Оренбурга в качестве новой столицы неудачен. Не хватало зданий для губернских учреждений, город находился в значительном удалении от уездов, что создавало определенные трудности в связях. В 1802 г. было решено все губернские учреждения перевести снова в Уфу и сделать ее местом пребывания гражданского губернатора. Военный губернатор продолжал оставаться в г. Оренбурге3.
В 1804 г. были восстановлены Бугурусланский и Белебеевский уезды. В результате Оренбургская губерния стала включать 12 уездов, а общая площадь губернии составляла 282 551 кв. версту4. В таком составе она просуществовала до 1851 г., когда Бузулукский, Бугурусланский и Бугульминский уезды были включены во вновь созданную Самарскую губернию5.
Согласно штату Оренбургской губернии, утвержденному 31 декабря 1796 г., местная администрация состояла из военного и гражданского губернаторов6. Военный губернатор находился во главе всего Оренбургского края, а гражданский - ведал делами гражданского управления в пределах собственно Оренбургской губернии и подчинялся военному губернатору. Последнего в официальных документах называли также «главным военным начальником» края.
Назначения на должность военных губернаторов производил только император. На нее могли быть определены представители генералитета, облеченные особым доверием государя. Из семи военных губернаторов, занимавших этот пост в 1796-1851 гг., один был генерал-майором, один - генерал-лейтенантом, один - генералом от кавалерии и четверо - генералами от инфантерии1 (см. приложение 1).
Военный губернатор барон Осип Андреевич Игельстром, ранее уже служивший в крае в качестве генерал-губернатора, прибыл в Оренбург 29 января 1797 г.2. Это назначение стало очередным и последним «возвышением» О.А. Игельстрома после периода опалы. Барон впал в немилость императрицы Екатерины II в 1794 г., когда командовал русскими войсками в Варшаве. В апреле 1794 г. там произошли массовые беспорядки, которые повлекли избиение русских. Екатерина II была разочарована бездеятельностью О.А. Игельстрома, сместила его с поста командующего и отправила в Ригу в негласную ссылку. В 1796 г. Павел I вернул барона в Оренбургский край3. Во второй раз он недолго пробыл военным губернатором края - до конца 1797 г. Причиной отставки послужило следующее обстоятельство.В мае 1797 г. император Павел I прибыл в Казань и решил произвести осмотр войск. На смотр прибыли Рыльский и Уфимский мушкетерские полки. Шефом Рыльского полка был барон О А. Игельстром, а уфимского - генерал-майор граф Ланжерон. Уфимский мушкетерский полк понравился Павлу I, а Рыльским он остался недоволен. По его мнению солдаты были плохо обучены, отсутствовала военная выправка. Вся ответственность за неудовлетворительное состояние Рыльского полка легла на генерала от инфантерии барона О.А. Игельстрома. 10 сентября 1798 г. он был уволен в отставку, а на его место назначен генерал-майор Николай Николаевич Бахметьев. Барон посчитал решение императора несправедливым, неоднократно подавал прошения с просьбами о его пересмотре. Но прошения остались без ответа1.
Н.Н. Бахметьев занимал должность оренбургского военного губернатора до 1803 г. Его сменил генерал от кавалерии князь Григорий Семёнович Волконский2.
Род Волконских ведёт своё начало от князя Михаила Всеволодовича Черниговского. Г.С. Волконский родился в 1742 г. Его отец Семён Фёдорович был при Петре III генерал-аншефом3. До нас дошли воспоминания современников о пребывании Г.С. Волконского в Оренбургском крае4. Их авторы отмечают «странный, причудливый» образ жизни военного губернатора, который был очень хорошо известен и в столице. На все приказы императора приехать в столицу Г.С. Волконский отвечал, что не поедет, так как «умрёт в тамошнем климате»5. Как пишет И.В. Чернов в своих «Записках», князь Г.С. Волконский мало занимался делами. «Присылаемые ему для подписания бумаги, Г.С. Волконский на ночь убирал за иконы, молился перед ними, а утром, не читая все их подписывал», - пишет И.В. Чернов. К этим воспоминаниям следует относиться осторожно, так как они содержат субъективную оценку деятельности военного губернатора. Архивные документы свидетельствуют, что князь Г. С. Волконский проводил дальновидную политику, направленную на развитие российско-среднеазиатской торговли, просвещения в крае. Он пользовался особым расположением императора Александра I, так как был его «восприемником от купели» при крещении1. После отставки в 1817 г., Г.С. Волконский уехал в столицу.
Весной 1817 г. оренбургским военным губернатором был назначен генерал-лейтенант Петр Кириллович Эссен2. Он служил в Гатчинском лейб-гвардейском Павловском полку, в котором все офицеры были лично известны императору. Во время одной из бесед с П.К. Эссеном император Павел I был приятно удивлен преданностью молодого офицера и пожаловал ему чин капитана. Вскоре П.К. Эссен был произведен в полковники, а затем - в генерал-майоры. При императоре Александре I П.К. Эссен не имел большого влияния при дворе. Он пробыл в крае до 1830 г. Военный губернатор выступил инициатором многих преобразований, однако все они были признаны несвоевременными и отклонены. Так, в 1820 г. П.К. Эссен обратился к Александру I с предложением увеличить в Оренбургской губернии количество уездов и присутственных мест. В качестве аргументов он приводил данные о том, что к началу 20-х годов XIX в. территория губернии составляла 28 млн. десятин, а ее население равнялось 550 тыс. душ м.п. К этой цифре следовало прибавить 10 000 казаков Уральского округа и 6 млн. десятин войсковых земель. Управлять такой губернией было сложно. Но проект П.К Эссена отклонили, ибо на его реализацию требовались значительные расходы из казны3.
В период управления краем П.К. Эссеном наблюдались многочисленные злоупотребления чиновников и военных. За определенную плату принимались в рекруты больные люди, в войсках лошадей не кормили, а деньги тратились на обеды и банкеты для командиров. Образованных чиновников в государственных учреждениях было очень мало4.
Командование войсками Оренбургского края в конце XVIII - первой половине XIX в
Оренбургский край занимал важное стратегическое положение на границе России с кочевыми народами. Беспокойная обстановка на этих границах из-за частых набегов кочевников, медленное, но неуклонное распространение русских владений на юг привели к созданию нескольких линий пограничных укреплений и явились факторами, заставившими правительство сосредоточить в крае значительные военные силы. Задачи охраны Оренбургской пограничной линии выполняли иррегулярные и регулярные войска.
В конце XVIII в. регулярные войска края были объединены в 11-ю оренбургскую дивизию под командованием генерала от инфантерии барона О.А. Игельстрома - оренбургского военного губернатора. В состав дивизии вошли оренбургский драгунский полк, Рыльский, уфимский и екатеринбургский мушкетерские полки, четыре оренбургских мушкетерских гарнизонных батальона и три казанских мушкетерских батальона1.
Оренбургский драгунский полк размещался поэскадронно между Оренбургской и Троицкой крепостями. Шефом полка был генерал-майор Н. Ланской. Рыльский мушкетерский полк расквартировался в Оренбурге. Его шефом являлся оренбургский военный губернатор. Уфимский мушкетерский полк во главе с генерал-майором Богдановым располагался в Уфе, Екатеринославский мушкетерский полк во главе с генерал-майором Боувером - в Екатеринбурге. Мушкетерские гарнизонные батальоны были расквартированы в Оренбурге и Казани и находились под командованием местных комендантов2.
Количество регулярных войск, сосредоточенных в Оренбургском крае в конце XVIII в., приведено в следующей таблице 1.
Как видим, в Оренбургском крае находилось 18726 человек из числа регулярных войск. Так называемые «заштатные и инвалидные» команды только условно можно включить в состав регулярных войск, потому что они не имели необходимого уровня подготовки и вооружения. Следовательно, число боеспособных регулярных войск составляло 18007 человек.
Помимо регулярных войск в крае военную службу несли нерегулярные силы. В конце XVIII в. в Оренбургском казачьем войске насчитывалось 7338, Уральском - 6331, Ставропольском - 1167 служащих казаков.На военной службе находились 47886 башкир и мишарей2. К началу XIX в. в крае было сосредоточено 62722 человек из числа нерегулярных войск. Общая численность регулярных и нерегулярных сил составляла 81448 человек.
Основная часть войск была занята на охране пограничной линии. Нерегулярные войска часто использовались для сопровождения колодников, направлялись в регулярную российскую армию для участия в боевых действиях, на ярмарки, на сплав леса. Чаще всего в командировки отправлялись башкирские и мишарские команды, а также оренбургские казаки1.
В конце XVIII - начале XIX в. оренбургская пограничная линия простиралась от р. Тобол до Каспийского моря. Согласно именному указу от 10 апреля 1798 г., она делилась на 5 дистанций. Первая дистанция включала крепости и редуты от Усть-Уйской крепости до Верхнеуральской (Звериноголовская, Усть-Уйская, Крутоярская, Каракульская, Троицкая, Степная, Петропавловская, Карагайская), вторая -от Верхнеуральской до Орской крепости (г. Верхнеуральск, Магнитная, Кизильская, Уртазымская, Таналыцкая крепости), третья - от Орской крепости до Оренбурга (Орская, Губерлинская, Ильинская, Верхнеозерная, Красногорская, Оренбург), четвертая - от Оренбурга до г. Уральска (Черноречинская, Татищева, Нижнеозерная, Рассыпная), пятая - от Уральска до Гурьева городка2. На первых четырех дистанциях службу несли башкиры, мишари и оренбургские казаки, а на пятой -уральские казаки. Армейские подразделения в основном были сосредоточены в укреплениях и крепостях на линии. Со временем они теряли свою боеспособность, их личный состав обзаводился семьями, строили дома, заводили хозяйства. В летнее время до 40 % личного состава рот и батальонов находились на сельскохозяйственных работах. Обремененные семьями и хозяйством солдаты оказывались неспособными отражать нападения кочевников. Эти обстоятельства заставили правительство искать пути укрепления Оренбургской пограничной линии, не прибегая к помощи дополнительных сил регулярных войск, так как их служба обходилась казне дорого, и обусловили возрастание роли местного казачества в охране границы1.
Политика правительства в отношении казачества приобретала подчас противоречивый характер. С одной стороны, оно стремилось к регуляризации уже существовавших казачьих войск, свертыванию в них самоуправления. С другой стороны, продолжалось формирование новых воинских организаций на иррегулярной основе. Самым ярким примером последней тенденции явилась реформа по переводу башкир и мишарей в военное сословие. Этим шагом правительство рассчитывало усилить охрану линии, не прибегая к дополнительным расходам из казны. Начало реформе было положено в 80-х гг. XVIII в., когда башкирские дворы поделили на юрты. Во главе каждой из них находился старшина, назначаемый генерал-губернатором2.
10 апреля 1798г. был издан именной указ Павла I, установивший кантонную систему управления3. В крае было создано 11 башкирских,5 мишарских кантонов, 5 кантонов оренбургских и 2 уральских казаков. Кантоны образовывались на основе территориального, а не родопле-менного принципа. Они не имели специальных наименований, а различались, порядковыми номерами. 1-й башкирский кантон (д. Елпачиха) состоял из башкир Осинского и Пермского уездов, 2-й (д. Ибрагимово) - Екатеринбургского и Красноуфимского, 3-й (д. Курманово) - Шад-ринского уездов Пермской губернии, 4-й (д. Мало Муйнаково) - Троицкого, 5-й (д. Исянгильдино) - Челябинского, 6-й (д. Хасаново) -Верхнеуральского, 7-й (д. Мрясово) - Стерлитамакского, 8-й (д. Юм-ран-Ибрагимово) - Уфимского, 9-й (д. Бурангулово) - Оренбургского, 10-й (д. Камилево) - Бирского уезда Оренбургской губернии, 11-й (д. Челнанарат) - Мензелинского уезда Оренбургской губернии, Елабужского и Сарапульского уездов Вятской губернии. В 1803 г. был образован 12-й кантон (д. Шланлыкулево) - Белебеевского, Бугульмин-ского и Бугурусланского уездов Оренбургской губернии1. Кантоны делились на юрты или команды, состоящие из нескольких деревень. По размеру территории и численности населения кантоны не были одинаковыми: некоторые включали 30 деревень, а другие - до 2802.
Мишарские кантоны находились на территории Оренбургской губернии, 1-й кантон (кантонная квартира в д. Аджитарово) включал мишарей Троицкого и Челябинского уездов, 2-й (д. Бузовьязы) -Бирского и Мензелинского, 3-й (д. Бузовьязы) - Стерлитамакского, 4-й (д. Богданово) - Уфимского и 5-й (д. Туркеево) - Бугульминского уездов3.
Территория Оренбургского казачьего войска была разделена на 5 кантонов: 1-й (исецкие казаки), 2-й (чебаркульские), 3-й (уфимские), 4-й (оренбургские), 5-й (самарские)4.
Введение кантонной системы управления фактически полностью ликвидировало башкирское самоуправление. Власть перешла в руки специально назначаемых чиновников кантонной администрации.
Во главе кантонов находились кантонные начальники. Они выполняли обязанности по военному и гражданскому управлению населением: составляли расписание нарядов на летнюю и зимнюю линейную службу, контролировали порядок и очередность ее прохождения. Начальники кантонов следили за тем, чтобы снабжение оружием, одеждой, лошадьми, продовольствием наряжаемых на службу происходило от всего общества. От этой обязанности освобождались только муллы и лично кантонные начальники. Служители мечетей, дети начальников кантонов, юртовых старшин также должны были осуществлять «общественную подмогу»1.
Наряды на службу определялись по числу башкирских дворов на общем собрании всех юртовых старшин, в присутствии кантонного начальника и земского исправника. На линию наряжались годные к военной службе мужчины в возрасте от 25 до 50 лет. Они должны были иметь вооружение, одежду, лошадь и 2 повозки2.
