Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Модернизационные аспекты развития России в середине XIX века 22
1. Цивилизационные особенности Российской империи 22
2. Александр II в поисках путей модернизации 34
Глава II. Социальные отношения и земельный вопрос в Кабарде и Балкарии 47
1. Стратификационное пространство 47
2. Земельные преобразования и укрупнение аулов 60
Глава III. Трансформация традиционных обществ и административно-судебная реформа в Кабарде и Балкарии 106
1. Подготовка освобождения зависимых сословий. Проекты администрации и местной элиты 106
2. Освобождение "холопов" казаков из местных народов 122
3. Проведение крестьянской реформы и деятельность мировых посреднических судов 135
4. Оппозиция либеральным преобразованиям: стремление социальной элиты к сохранению традиционализма 171
5. Административно-судебные преобразования 197
Заключение 212
Библиография 219
Приложения 235
- Цивилизационные особенности Российской империи
- Земельные преобразования и укрупнение аулов
- Освобождение "холопов" казаков из местных народов
- Оппозиция либеральным преобразованиям: стремление социальной элиты к сохранению традиционализма
Цивилизационные особенности Российской империи
Историческая наука на современном этапе, освободившись от идеологических рамок, встала на путь поиска нового понимания опыта, полученного Россией на протяжении тысячелетней истории государственного строительства. Изменение политического климата в стране, социальные трансформации не могли не сказаться на общественных науках. Произошли серьезные перемены, которые в первую очередь выразились в "освоении тех подходов и теорий, которые характерны для современных зарубежных, особенно западных общественных наук". Прежние подходы, не утратив своего значения, оказались отодвинутыми на второй план.
Для познания исторического опыта России, на наш взгляд, наиболее плодотворным является использование модернизационного подхода в контексте цивилизационной парадигмы.
Сама теория модернизации сложилась после окончания II Мировой войны на Западе, в Америке. Видными представителями этого направления были Т. Парсонс, С. Липсет, Р. Бендикс. Отмечая, что конечным этапом модернизации являются общества современного, непатриархального типа, "модернисты" выделили некоторые черты или признаки этих обществ. К их числу можно отнести право индивидуума на владение и распоряжение собственностью, свободное формирование и легализация разнообразных экономических и социальных интересов и объединений, законодательное закрепление и неотчуждаемость гражданских и политических прав человека, представительское правление и разделение властей, экономический и политический плюрализм, вертикальная и горизонтальная социальная мобильность, рациональная бюрократия и т.п.
Объяснение российской истории сквозь призму теории модернизации кажется нам продуктивным, по крайней мере, в трех отношениях: а) модернизационный подход является открытым для восприятия сущностных элементов иных концепций и подходов; б) он признает вариативность реализации исторического процесса (эволюционный, революционный, комбинированный); в) сторонники этого подхода далеки от абсолютизации своих методов и выводов. В отличие от догматичного марксистского учения о "базисе" и "надстройке", современный модернизационный подход учитывает наличие у всех элементов социокультурной системы прямых и обратных, непосредственных и опосредованных связей, оказывающих явное или неявное (латентное) воздействие на процесс развития общества.
Если среди сторонников модернизационного подхода нет особых, принципиальных споров о сущности модернизационных изменений, то среди последователей цивилизационной парадигмы имеются самые различные толкования самого понятия "цивилизация".
Исторический экскурс показывает, что данное понятие появляется в середине XVIII века во французском языке. В сочинениях просветителей под цивилизацией подразумевалось некое утопическое, идеальное общество, основанное на разуме и справедливости. Концептуальный кризис теории прогресса, получение богатого историко-этнографического материала в результате освоения новых не европейских территорий привели к возникновению в начале XIX века "этнографической концепции цивилизации", в ее основе лежала идея о существовании у каждого этноса своей цивилизации. К этому времени существовало по меньшей мере три понимания термина "цивилизация":
1. Унитарный - цивилизация есть идеал прогрессивного развития человечества как единого целого.
2. Стадиальный - цивилизация есть этап прогрессивного развития человеческого сообщества.
3. Локально-исторический - цивилизации есть качественно различные, уникальные этнические или исторические социальные образования.
Ф. Гизо попытался снять противоречие между подходами, предложив "эт-но-историческую концепцию цивилизаций". Согласно этой концепции, наряду с существованием локальных цивилизаций, имеет место и "цивилизация" как прогресс человеческого общества в целом .
В 1869 году Н. Данилевский опубликовал свою работу "Россия и Европа", которая была посвящена зарождению и развитию российской цивилизации. Н. Данилевский отрицал существование "человечества" как нечто целого, как "цивилизации"; он считал, что субъектом исторического процесса могут являться только отдельные "культурно-исторические типы", под которыми он понимал этносы с их самобытной цивилизацией, не подлежащей передаче или заимствованию .
Теория культурно-исторического круговорота была разработана О. Шпенглером. Он указывал на цикличность в развитии множества разнородных, равноценных по уровню достигнутой зрелости культурных миров. Выделив в развитии культурно-исторических миров три стадии: юность, расцвет, упадок, -автор "Заката Европы" считал, что последняя стадия трансформируется в цивилизацию. Поэтому, по его словам, все цивилизации наделены одинаковыми признаками, являясь симптомом отмирания культурного мира как организма, затухания одушевляющей его культуры, этнический хаос, не порождающий более культурной индивидуальности.
В исторической науке термин "цивилизация" прочно связан с именем А.Дж.Тойнби. Он рассматривал это понятие как систему, обособленность которой обуславливается значимостью связей между ее элементами. По мнению Тойнби, цивилизации создавались в результате поиска адекватных ответов на вызовы истории, предъявляемые природой, человеческим окружением. Цивилизации, отмечал он, возникали двумя путями, либо в результате непосредственного развития примитивного общества благодаря качественным изменениям его структуры, выделения творческого меньшинства - элиты. Последняя, в свою очередь формирует ответ, намечает методы и направления социальной активности. Другой вариант возникновения цивилизаций основывался, по мнению Тойнби, в результате поглощения достижений генетически предшествующей цивилизации.
В рамках культурологического подхода М. Вебер рассматривал цивилизацию как особый социокультурный феномен, фиксированный пространственно-временными рамками. Э. Тайлор отмечает, что цивилизация, или культура, "в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества" По мнению Д. Цилкинса, культурная гомогенность не является признаком цивилизации. Понятие "цивилизация" он употребляет как синоним социального образования, имеющего общий временной и пространственный ареал и кристаллизующийся вокруг городских центров благодаря действию механизмов их связей, в первую очередь, социально-политических.
С позиции этнопсихологического подхода Л. Гумилев связал термин "цивилизация" с особенностями этнической истории.
Во II половине XX века в рамках "civilisational Studies" на Западе складывается несколько ведущих направлений. Одно из них продолжает основываться на понимании цивилизации как локально-исторического образования, сущность которого сводится к специфике социокультурного кода. Значительное влияние на исследователей цивилизаций оказала современная глобалистика, в частности взгляды последователей "миросистемной перспективы" И. Валерстайна и глобальной культурологии М. Фезерстоуна.
В рамках новой версии цивилизационного подхода мир трактуется как многозначность цивилизаций.
Значительная часть отечественных исследователей склоняется к определению цивилизации как социокультурной общности, обладающей качественной спецификой, как "целостное конкретно-историческое образование, отличающееся характером своего отношения к миру природы и внутренними особенностями самобытной культуры". Л. Семенникова предлагает рассматривать цивилизацию "как сообщество людей; объединенное основополагающими духовными ценностями и идеалами, имеющими устойчивые особые черты в социально-политической организации, культуре, экономике и психологическое чувство принадлежности к этому сообществу".
Земельные преобразования и укрупнение аулов
Для усиления своего влияния царская администрация на Кавказе решила взять в свои руки распределение земель. Таким образом, одновременно вводился административный контроль за земельным ресурсом, в то же время снижался реальный (естественный) статус социальной элиты в результате потери земельных прав, которые они до этого имели. Решение земельного вопроса как одного из основных не могло быть одномоментным. Необходимо было первоначально разобраться в сложных хитросплетениях поземельных отношений местного населения, попытаться осознать их в рамках существовавших на тот момент земельных отношений в Империи, соотнести виды собственности, исходя из действующего законодательства. Поэтому проведение земельных преобразований растянулось на несколько десятилетий. А "для рассмотрения земельного вопроса не раз учреждались различные комиссии и комитеты, писались многочисленные проекты, но все это кончалось тем, что комитеты и комиссии ввиду изменившихся обстоятельств упразднялись и написанные проекты сдавались в архивы".
Вопрос об общем размежевании земель Кабарды, говоря конкретней, о юридическом оформлении частной собственности в округе был затронут еще в 1842 году князем Голицыным в его обращениях к командующему войсками на Кавказе. "Я полагал бы составить комитет, - писал в ответ командующий, - из доверенных лиц всех сословий Большой Кабарды под председательством особого чиновника от Правительства". Голицын отмечал, что создание комитета было бы встречено кабардинцами с благодарностью, он мог стать средством прекращения всех споров по поводу земельных участков."... достоверно участки эти не принадлежат никому, и нередко один и тот же из них присваивается семействами, между собою не состоящими ни в какой степени родства, чем ясно доказывается неопределенность права на владение...", - писал князь Голицын.
Один из первых комитетов был создан в 1847 г. во Владикавказе по распоряжению наместника Кавказа кн. Воронцова. Этот комитет по разбору земельных прав туземцев под председательством начальника Владикавказского военного округа генерал-майора Нестерова ограничился практически анализом земельных отношений и подготовкой преобразований только в С. Осетии. Земельный вопрос Кабарды и Балкарии затронут не был.
В 1848 году на территории Кабарды находилась комиссия, собиравшая сведения о земельных правах кабардинцев для вознаграждения их за земли, отторгнутые в пользу Владикавказского казачьего полка. Опрос представителей княжеских фамилий, старейшин Большой и Малой Кабарды показал, что единого мнения по поводу земельных отношений не было: "Одни утверждают, что земля в Кабарде принадлежит обществу, другие, что она составляет собственность владельцев аулов, князей и узденей, а некоторые, хотя и допускают это, но утверждают, что владельцы аулов не могут располагать землею. С другой стороны, утверждают, что земли с давнего времени определены на участки и известны князьям и узденям по преданиям, а другие, что владельцы аулов переходили с одного места на другое и еще в недавнее время селились там, где удобнее"1. Интересно, что Сталь, чьи сведения относятся к 1849 году, указывал: "По понятиям черкесов земля принадлежит не лицу, но целому обществу... о продаже земли, передаче ее в наследство, уступке за калым не было никогда речи, и русские первые познакомили черкеса с мыслью, что землю можно превратить в деньги" .
В начальный период работы комиссия посчитала необходимым присутствие на своих заседаниях русского чиновника, а также помощь специалиста -топографа. Так как администрация не решила этот вопрос, комиссия прекратила свою деятельность, не добившись никаких практических результатов.
Следующим шагом российской администрации в решении земельного вопроса стало предписание Главнокомандующего Кавказской армией от 10 августа 1857 г, о созданий комитета для разбора личных и поземельных прав туземцев под председательством генерал-майора Грамотина. Он должен был рассмотреть права местного населения Левого Крыла Кавказской линии. В соответствии с предложением Евдокимова, комитет должен был первоначально рассмотреть личные и поземельные права жителей бывшего Владикавказского округа, а затем права остальных жителей. Д. Милютин вспоминал о больших надеждах Евдокимова в связи с открытием этого комитета. Евдокимов в одном из писем, адресованных Дмитрию Милютину, датированном 25 января 1858 г., прямо писал о важности создания и деятельности комитета для разбора прав туземцев как для будущего местного населения, так и для усиления власти России в регионе, о "многосложности и большом количестве дел", которые необходимо решать. Данный комитет начал свою работу в первой половине 1858 г., а уже 31 октября был закрыт. Позднее, 12 ноября 1858 г., согласно приказу командующего войсками Левого Крыла Кавказской линии на месте старого комитета был открыт новый, во главе с майором Карякиным Было решено открыть подобные комитеты еще в двух округах: в Кумыкском и Кабардинском. Уже 5 сентября 1859 г. начальник Штаба приказал начальнику Кабардинского округа представить сведения о чинах, которые должны были войти в состав учрежденного в округе комитета, на рассмотрение главнокомандующего войсками.
Комитет начал свою работу 19 ноября 1861 г. под председательством начальника Кабардинского округа князя В.В. Орбелиани. Его членами стали капитан Масловский, подпоручик Ладыженский и помощник председателя майор Шредер. Кроме того, было избрано 13 депутатов из местного населения: князья -Атажуко Атажукин, ротмистр Мурзабек Тамбиев, подпоручик Шу Кармов, Бекмурза Докшукин, прапорщик Пшемахо Коголкин и Кучмазоко Кучмазукин; уздени - Тохов, Гутежев, Захохов, Зеков и Арипшев; вольноотпущенники -Желясов и Талелоков. Согласно проекту программы, который был выработан на первом заседании комитета, прежде всего необходимо было привести в известность общее количество земли в Кабардинском округе.
По мнению Т.Х. Кумыкова, этот проект "со всей определенностью указывает на наличие накануне реформы в Кабарде как феодального, так и общинного землевладения". На наш взгляд, данный проект, точно так же, как и акт 1863 года, может свидетельствовать только о стремлении решить земельный вопрос, в первую очередь, в интересах Российской империи, о попытке упростить и объяснить его в рамках существовавших в империи земельных отношений. Таким образом, мы считаем, что проект, выработанный на первом заседании комитета не является аргументом существования в Кабарде "феодального и общинного землевладения".
В 1861 г. был составлен окончательный вариант программы комитета по разбору личных и поземельных прав туземцев Кабардинского округа, причем в его разработке активное участие принимал начальник округа Вахтанг Вахтангович Орбелиани. В программе указывалось, что "предметом действия комитета Должен быть разбор личных прав туземцев по происхождению, а потом прав поземельных". В части программы, относящейся к земельному вопросу (Примечание программы), были определены задачи комитета, необходимые для подготовки земельных преобразований: комитет должен был определить площадь, которую занимал Кабардинский округ, с помощью топографической съемки; составить статистическое описание разных полос земли округа по следующей классификации: горная, лесная, хлебопашенная, сенокосная, пастбищная, болотистая и т.п. с обозначением количества земли. Целью сбора этих сведений, по словам начальника Кабардинского округа, являлась необходимость "уравновешивания польз жителей при наделе их участками земли". Слова Орбелиани впервые озвучили решение российской имперской администрации на Кавказе провести аграрные преобразования.
Освобождение "холопов" казаков из местных народов
На выработку общей концепции крестьянской реформы в Кабардинском округе оказали события, связанные с освобождением зависимых сословий, которые находились в зависимости от казаков "туземного" происхождения.
Лорис-Меликов 21 сентября 1864 года направил приказ начальнику Кабардинского округа. В нем, в частности, говорилось, что по Терскому казачьему войску холопам, находившимся у казаков - из местного населения объявлена теперь свобода. Среди освобождающихся многие имели родственников в.Ка-барде, поэтому начальник Терской области вполне обоснованно опасался, что последние могут питать безосновательную надежду на скорое освобождение от зависимости. Лорис-Меликов имел верные сведения, так как у освобожденных Чурековского и Армянского поселков станицы Горячеводской имелись родственники из Кабардинского округа. Вследствие этого терский областной начальник указывал, что отдал распоряжение чиновнику особых поручений наместника кавказского, являвшемуся одновременно председателем комиссии по разбору личных и поземельных прав туземцев Терской области, сделать объявление кабардинцам и соседним с ними горцам "для предупреждения всяких недоразумений и неуместных толкований" .
В предписании коллежскому советнику Д. Кодзокову, помеченному 21 сентября, было поручено отправиться в Нальчик и "созвать" общества обоих сословий из Большой и Малой Кабарды, соседних горцев из Балкарии, Чегема и других и объявить им следующее:
1. Освобождение казачьих холопов произошло вследствие общего в России прекращения крепостного состояния и после продолжительной переписки по этому вопросу.
2. Освобождение казачьих холопов не имеет ничего общего с Кабардой, которая пока остается при прежнем порядке отношений своих сословий.
3. Если правительство когда-либо найдет необходимым отменить среди кабардинцев владение зависимыми сословиями, то о подобном намерении заблаговременно будут предупреждены "крестьяновладельцы", с которыми будут обсуждаться условия и пути совершения данной перемены, по возможности без стеснения и ущерба для обоих сторон зависимых отношений.
4. До тех пор, пока правительство не сочтет нужным изменить существующий в Кабарде порядок отношений владельческого и зависимого сословий, крестьяне обязаны полностью повиноваться владельцам. В то же время владельцы не должны были превышать своих требований к "холопам". Контроль над общим положением в округе сохранялся за его начальником.
Кодзоков считал, что подобное объявление не должно быть ограничено только Нальчиком, его необходимо было сообщить по аулам силами местной администрации - окружным начальником Нуридом, его помощниками и участковыми начальниками, а о настроении населения уведомить Лорис-Меликова. 30 сентября 1864 года, начальник Кабардинского округа рапортовал Михаилу Тариеловичу о том, что ему стало известно о появлении по ночам на кошах, освобожденных крестьян Абазинского и Армянского поселков, находящихся в родстве с кабардинцами, где они волнуют местных крестьян. Нурид, в связи с таким положением дел, поручил участковым начальникам собрать секретно сведения о влиянии в народе слухов об освобождении для принятия необходимых мер к восстановлению спокойствия в округе.
Окружной начальник вместе с Кодзоковым решили совместными усилиями сообщить жителям разных аулов Кабарды и Горских обществ о распоряжениях начальства в связи с освобождением казачьих холопов1. Председатель комиссии по личным и поземельным правам туземцев Терской области Дмитрий Кодзоков приступил к этому сразу же по окончании георгиевской ярмарки, когда кабардинцы начали возвращаться в свои аулы. Нурид должен был отправиться по аулам, расположенным по руслу р. Малки, а его помощник был командирован для оповещения населения аулов Черекского участка.
К 7 октября помощник начальника Кабардинского округа успел выполнить задание в 13 аулах. Согласно его рапорту, в число селений, которые он посетил, вошли аулы Гукежева, Кудаева, Докшукино, Кожокова, князя Тлостаналиева, Хату Анзорова и другие В конце месяца Александр Александрович Нурид доложил Лорис-Меликову, что его распоряжение об объявлении о казачьих холопах в Бак-санском участке было выполнено им самим, а его помощник князь Баратов полностью охватил Черекский участок, на остальной территории (Малокабардинский и Горский участки) объявление было сделано участковыми начальниками. В своем рапорте Нурид подчеркивал, что "слухи об освобождении произвели в Кабарде некоторые волнения, но после объявлений, сделанных по распоряжению начальника Терской области, население Большой Кабарды успокоилось".
Действительно, незначительные волнения имели место в некоторых аулах. Так, 21 сентября 1864 года уздень Б. Мамхегов обратился с прошением к начальнику округа, где отмечал, что в этом году во время начала сенокоса он уже докладывал о неповиновении семейства его холопов, состоящее из трех братьев: Гуллы, Дзу и Дамали, которые отказывались отбывать возложенные на них обязанности и "решительно стали выходить из зависимости, и наконец, когда я [Б. Мамхегов] и мой сын Асланмурзе стали в этом их увещевать, то они несмотря на это и наше пред ними господство нанесли принеприличные выражения и побои". Позже, в новом прошении от 12 ноября 1864 года, тот же Мамхегов указывал, что его холопы "вследствие наущений всех вообще жителей негодующих на меня, не знаю за какую причину, а также связь и подстрекательство холопей проживающих в ауле Шогенова, решительно отказываются в отправлении мне всякой обязанности, лежащей на холопском звании" .
Рапорт Кодзокова, адресованный Лорис-Меликову, был датирован 28 октября 1864 года. Он указывал, что сообщил в Кабарде владельцам об отсутствии намерений у правительства изменять существующие сословные отношения в округе, "иначе начальство заблаговременно объявит об этом и с владельцами будет обсуждено, как совершить эту перемену с возможным соблюдением интересов обоих сословий" Далее он уточнял донесение начальника округа, указывая, что освобожденные холопы казаков, имеющие родственников в Кабарде, появились на кошах Золки и Куркужина. "На первых порах нашлось несколько крестьян из кабардинцев, которые, при слухах об освобождении казачьих холопов, оставили свои полевые работы и разошлись по домам, но вследствие молвы, в то же время разошедшейся между народом, что будто бы вновь освобожденные холопы расселены будут по казенным селениям с обложением казенной податью, кабардинцы скоро возвратились к своим занятиям и в настоящее время большая часть из них отправилась на ярмарку в Георгиевск, не подавая, по-видимому, опасений какого-либо важного неповиновения, разве они получат новые побуждения после поездки на линию, о чем владельцы ныне и тревожатся", - писал Кодзоков.
Пока решались вопросы, связанные с предотвращением возможных волнений в Кабардинском округе, пока рассматривались возможности освобождения той части зависящих сословий, которая была приобретена кабардинцами у за кубанцев, несмотря на запрет начальника Терской области, возникли трудности в связи с продолжающимся освобождением казачьих холопов. Эти сложности ясно продемонстрировали, какие могут возникнуть проблемы при недостаточной подготовке преобразований.
В середине ноября 1864 года Лорис-Меликов получил рапорт комиссии по личным и поземельным правам туземцев Терской области относительно зависимых сословий, освобожденных от крепостной зависимости, в которой они находились у казаков Терского казачьего войска, происходящих из местных народов. В рапорте указывалось, что появившиеся затруднения и недоразумения между владельцами и их зависимыми возникли по поводу движимого и недвижимого имущества, вознаграждения. Особенный акцент комиссия делала на поспешность в проведении реформы. По сведениям комиссии сложилась следующая ситуация:
1. Освобожденные холопы за свою свободу отказывались выплатить бывшим владельцам вознаграждение.
2. Освобожденные оказывали неповиновение владельцам, присвоили скот и движимое имущество, вопреки обычаев.
3. Бывшие владельцы холопов "были застигнуты врасплох реформою, затрудняются обязательный труд заменить вольнонаемным и лишась своих крепостных прав, без всякого вознаграждения, считают себя несправедливо обиженными Правительством".
Оппозиция либеральным преобразованиям: стремление социальной элиты к сохранению традиционализма
Разрушение древних устоев под влиянием России вызывало дезорганизацию социальной и экономической жизни местного населения. Его неспособность адекватно реагировать в сложившейся ситуации вызывало страх, неуверенность в будущем.
Нацеленность части местного населения Кавказа на переселение в Турцию в какой-то мере поддерживали как Российская, так и Османская империя. Эмиссары последней были довольно частыми "гостями" в Терской области.
Большая волна переселений в Терской области началась в 1865 году и была связана с земельными преобразованиями и подготовкой администрации к социальным реформам. Как пишет Т.Х. Кумыков, царская администрация области "придерживалась той линии, которая обеспечила бы уход определенной части населения с тем, чтобы освободившиеся земли раздать чиновникам и офицерам царской армии". В то же время всем желающим переселиться в Турцию администрация сообщала, что уход в Османскую империю не запрещается, но их холопы будут освобождены, и лишь только после этого будут выданы билеты на следование в Турцию Несмотря на то, что часть кабардинцев смогла в 1865 году переселиться, многие владельцы оставались в Кабарде и оказывали явное неповиновение местной администрации. За это в мае 1865 года были подвергнуты аресту и посажены на гауптвахту во Владикавказе Асхад Бабуков, князь Бекмурза Атажукин и Магомет Наурузов, уорк I степени Берт и Тархан Тамбиевы .
Новое обострение взаимоотношений между российской администрацией и частью владельцев Кабардинского округа произошло во время начала освобождения зависимых сословий.
В начале января 1867 года начальнику Терской области из Кавказского Горского Управления был направлен рапорт. В нем было сказано, что в числе просьб, поданных главнокомандующему Кавказской армией оказалась и просьба кабардинских владельцев о сохранении за ними права властвования над зависимыми сословиями или о дозволении им переселиться в Турцию. Лорис-Меликов должен был уведомить начальника Управления о своих размышлениях по этому вопросу для подготовки доклада главнокомандующему Кавказской армией.
Данное прошение несет интересную информацию. Оно высвечивает хронологию изменения политики России на Кавказе. Если в XVIII веке Российская империя официально утверждает верховенство обычаев и традиций кабардинцев, то в середине XIX века позиция ее трансформируется.
В результате модернизационной экспансии России, которая включала в себя комплекс социальных, административно-территориальных, юридических и иных преобразований, шел резкий процесс изменения быта народов. Традиционный строй жизни, основанный на неизменности человеческих отношений, на идеализации прошлого, на статике, оказался под угрозой. Картина мира, складывавшаяся на протяжении веков, была готова расколоться на части, а за нею -хаос, страх перед непостижимым будущим.
После начала освобождения зависимых сословий со стороны владельцев стали поступать просьбы об оставлении крестьян во временной работе до весны 1867 года за оплату. В то же самое время, начальники участков доносили, что крестьяне отказываются работать на своих владельцев, несмотря ни на какие уговоры. И вновь в среде владельцев начинают ходить разговоры о переселении в Турцию Мурзабек Кудабердоков, Джамбот Коголкин, Индрис Тохов, жители Черекского участка, разъезжали, несмотря на приказ начальника Кабардинского округа, по селам и стремились вызвать среди местного населения возмущение проведением крестьянской реформы. Они были поддержаны князем Тлостаналиевым и князем Бекмурзой Атажукиным.
Тлостаналиев и Атажукин отправились на Шалушку, в шести верстах от Нальчика, где было назначено место встречи противников реформ. Одновременно по аулам разъезжали их уполномоченные, которые приглашали народ поддержать движение и отправиться на Шалушку. Собравшиеся приняли решение прибыть в Нальчик и уведомить начальника округа о "желании" народа переселиться в Турцию или ходатайствовать об отмене освобождения зависимых сословий.
Нурид 18 января 1867 года направил начальнику области рапорт за № 47, в котором сообщил о сложившейся в округе обстановке, представил список лиц, наиболее активно участвующих в движении против преобразований администрации. В конце месяца Лорис-Меликов предписал начальнику Кабардинского округа "принять все меры к заарестованию способом указанном в донесении, лиц поименованных в особо представленном списке".
Более четко картину происшедшего описал сам начальник области в одном из писем 26 декабря 1866 года. В письме отмечалось, что кабардинцы, преимущественно из мелких рабовладельцев, 18 ноября 1866 года заявили ему в Нальчике о своем желании переселиться в Турцию сразу же после освобождения холопов. В ответ Лорис-Меликов заявил им о своем отказе, после чего владельцы подали во время проезда главнокомандующего Кавказской армией прошение. Прошение, как уже сказано ранее, содержало поддельные печати и подписи. Для обнаружения лиц, "так нагло воспользовавшихся листом печатей, - писал в письме Лорис-Меликов, - и вследствие настоятельного заявления людей почетных, оскорбленных этим поступком, начальник округа, сначала через участковых, а потом от своего имени потребовал в Нальчик для допроса 7 человек, из числа главных сторонников переселения". Однако эти лица не явились ни на первый, ни на второй вызов Нурида, понимая, что за совершенный ими поступок может последовать наказание. Окружная администрация получила информацию, что зачинщики выступления разъезжают по аулам, "заставляя легкомысленных убеждением и силою прикладывать печати в удостоверение того, что прошение подано Его Высочеству с согласия всего народа". Затем эта группа выехала в числе до 200 человек к реке Шалушка, где приняли присягу, что не выдадут начальству лиц, вызываемых к допросу.
В это время полковник Нурид потребовал, чтобы зачинщики или их представители собрались в его доме, где старался заставить их выполнить требования начальства: во-первых, оставить названных им 7 человек в Нальчике, во-вторых, всем остальным разъехаться по своим аулам. Это требование не было исполнено.
Полковник Нурид, понимая, с одной стороны, затруднительность немедленного сбора в Нальчике всех почетных лиц ввиду строгого соблюдения в Кабарде поста - уразы, а с другой, - необходимость прибегнуть к вооруженной силе только в случае крайней нужды, во избежание большего осложнения крестьянского вопроса в Кабардинском округе, решил отложить намерение арестовать ослушавшихся кабардинцев при содействии войск, планируя на намеченном им на 28 января, после окончании байрама, народном сборе, созванном для выборов различного рода депутатов, привести к повиновению подстрекателей выступления с помощью настоящих народных представителей и большинства населения, не сочувствовавших идеям переселения.
Несмотря на новую волну желающих переселиться в Турцию, Лорис-Меликов отмечал, что дело добровольных соглашений между владельцами и их зависимыми еще не было прекращено и шло весьма успешно. Зависимые сословия, желая поскорее выплатить своим владельцам выкупную сумму, по словам областного начальника, охотно покидали пределы округа для заработков, несмотря на существование обычаев, препятствующих этому. Причем значительное число кабардинцев взяло на себя обязательство поставить гравий для строящегося моздокского шоссе.
23 января начальник области получил очередной рапорт Нурида. В нем Нурид отмечал, что по дороге из Владикавказа он встретил майора Безорукова и, взяв его с собой, отправился к Кайсыну Анзорову. В это же время в Малой Кабарде появилось воззвание тех, кто встал в оппозицию администрации, которое приглашало всех жителей собраться на Шалушке. Начальник округа принял необходимые меры к пресечению деятельности подстрекателей в Малокабардинском участке.
