Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. КРЕСТЬЯНСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ЗЕМЛИ ВОЙСКА ДОНСКОГО И ПРИАЗОВЬЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКОВ 36
1. Крестьянская агроколонизация Дона и освоение Приазовья во второй половине XVIII - первой половине XIX вв. 36
2. Особенности крепостных отношений на территории Дона и Приазовья в дореформенный период 69
ГЛАВА 2. ИЗМЕНЕНИЯ В ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРЕСТЬЯНСТВА ДОНА И ПРИАЗОВЬЯ В ДОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД 105
1. 2 Крепостная система земельных отношений на Дону и в Приазовье в конце XVIII - первой половине XIX вв. 105
2. Хозяйственная деятельность крестьянских обществ в дореформенный период 144
3. Социально-бытовая культура крепостного крестьянства Дона и Приазовья 163
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 189
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ 200
ЛИТЕРАТУРА 207
ПРИЛОЖЕНИЕ 217
- Крестьянская агроколонизация Дона и освоение Приазовья во второй половине XVIII - первой половине XIX вв.
- Особенности крепостных отношений на территории Дона и Приазовья в дореформенный период
- 2 Крепостная система земельных отношений на Дону и в Приазовье в конце XVIII - первой половине XIX вв.
Введение к работе
Актуальность исследования. В условиях современного этапа модернизации России, государство и общество находятся в поисках пути дальнейшего развития страны, который, по общему мнению, должен отличаться от западного или восточного опыта преобразований. Прежде всего, это связано с культурно-географическим своеобразием российской цивилизации, особенностями исторического развития российского государства, особенно-стями российской ментальности, основным носителем которой является крестьянство, как хранитель патриархальных устоев и обычаев. Современная Россия, перестав быть крестьянской страной по демографическому признаку, осталась ею по духу. Незаметные на первый взгляд народные обычаи и представления (например, общинное мировоззрение, традиционализм семейно-брачных уз, сакральное отношение к земле и др.) по-прежнему являются неотъемлемой частью менталитета современных россиян, оказывая существен-ное влияние на повседневную жизнь государства и общества.
В этой связи научный интерес представляет изучение крестьянства дореформенного периода конца XVIII- первой половины XIX в., когда социально-экономическое развитие Азово-Донского региона проходило в условиях традиционного феодального (аграрного) общества эволюционным путем, прерванным затем Великими реформами 60-70 гг. XIX в. и революционными событиями начала XX века.
Одной из важнейших проблем современной России является земель- ный вопрос, который до сих пор не разрешен. Одним из вариантов выхода из этой ситуации может стать появление новых форм землевладения и землепользования. Однако без учета традиций и ментальности крестьянского населения справедливо решить вопрос о собственности на землю невозможно. Необходимо опираться на собственный исторический опыт, перенимая достигнутые успехи и учитывая недостатки предшествующих поколений. Так, t неравные возможности землевладения и землепользования для донского кре стьянства по сравнению со старшинами и казаками во второй половине XVIII - начале XIX вв., связанные с монополией Войска на владение землей, непременно накладывали свой отпечаток и на земледельческие традиции края. Обширные земельные владения донских помещиков при слабой плотности крепостного населения и одновременной нехватке юртовых земель в казачьих станицах привели к распространению субарендных отношений, когда крестьяне сдавали часть помещичьих земельных угодий казакам.
Развитие товарного производства в земледелии в первой половине XIX в. и, как следствие, увеличение прибавочного продукта привели к тому, что земля все чаще стала рассматриваться донскими и приазовскими крестьянами не как «мать-кормилица», а как средство производства, нарушая мировоззренческий принцип о том, что земля - Божье достояние. Что в случае обилия земли означало, что каждый мог взять себе столько, сколько мог обработать, а в случае малоземелья - ее справедливое перераспределение. Однако наличие свободных (не занятых под пашней) земель привело к тому, что на Дону и в Приазовье не было необходимости в постоянных земельных переделах, что в немалой степени способствовало обособлению отдельных крестьянских хозяйств и проявлению индивидуалистических тенденций в крестьянской среде. Именно в дореформенный период сакральное отношение к земле, которое непременно присутствовало в крестьянских традициях, постепенно начинает отходить на второй план.
Культурно-историческим своеобразием Дона, безусловно, является наличие такого феномена как казачество. Формирование и существование на окраинах русского государства особого военно-служилого сословия, а в некоторых аспектах наделенного свойствами субэтноса, наложило существенный отпечаток на те исторические процессы, которые проходили в этом регионе в XVI-XX вв. Вплоть до начала XVIII столетия все население, бежавшее в поисках свободы на Дон пополняло ряды казачества. Однако усиление роли государства и подчинение Земли войска Донского Москве при вело к появлению значительного количества «неказачьего», главным образом малороссийского населения, в 1764 г. переписанного и обложенного податью. С этого времени Дон, а несколько позже и Приазовье становятся районом активной крестьянской миграции, так как ослабление военной опасности, обилие свободных земель и отсутствие крепостного права сделали этот регион желанным для переселения. К 1861 г. крестьяне составляли уже около трети населения Земли войска Донского и более половины жителей Приазовья (без учета иностранных колонистов, приравненных в правах к государственным крестьянам). Таким образом, можно говорить о том, что с дореформенного периода Донская земля представляет собой регион этнокультурного взаимодействия между казачьим и крестьянским населением.
Особым феноменом российского общества вплоть до начала XX в. являлась крестьянская община - важнейший социальный институт, который существовал в течение многих веков. На него можно смотреть как на способ жизни нашего народа, опосредующий все его действия в мире, как на тот первичный коллектив, в который входил человек (когда-то общины были всесословными, а не только крестьянскими). В любом новом месте, любом новом крае, где происходила крестьянская колонизация, очень быстро образуется крестьянская община, и Земля войска Донского и Приазовье в этом отношении не являлись исключением. В крепостной период крестьянская община во многом зависела от вотчинной администрации, которая, по справедливому мнению Л.В. Милова, всецело пыталась ее поглотить. Вместе с тем, особенностью размещения крестьян на территории Дона было большое количество мелких и средних поселений, где контроль со стороны помещика практически отсутствовал, что привело к расширению функций общины, которая по своей сути во многом походила на орган местной власти, наделенный определенными полномочиями. Многие задачи, которые она решала, непосредственно связаны с обеспечением жизнедеятельности ее членов. Это и перераспределение налогов, судебно-полицейские и административные функции, помощь нуждающимся, охрана общественного порядка и др. В условиях тесного соседства с казачьими обществами (по своей сути во многом с близкими целями и задачами, но с более развитыми административными и судебными функциями) крестьянская община в Земле войска Донского приобрела более регламентированный характер.
В настоящее время, когда остро стоит проблема реорганизации государственной и местной власти, как никогда может пригодиться опыт функционирования крестьянской общины как органа местного самоуправления. Главное, что на наш взгляд можно перенять без купюр - заинтересованность каждого крестьянина в решении вопросов коллектива, отсутствие обособленности рядовых членов общества от органов власти, поразительное чувство справедливости.
Историография проблемы. Недостаточная изученность истории крестьянства Азово-Донского региона в дореформенный период побудила автора обратиться к разработке данной проблемы. В отечественной историографии тема донского крестьянства рассматривалась преимущественно в двух аспектах: 1) развитие крепостнических порядков и классовая борьба крестьян; 2) социально-экономическое положение крестьян. Такое сужение спектра исследования не позволяло осветить многие вопросы повседневной жизни крестьянского населения края. В соответствии с характером фактического материала по данной проблеме, особенностями методологии, научного анализа в истории изучения крестьянства Дона и Приазовья можно выделить четыре основных этапа исследования: 1) начало XIX века -1917 год; 2) 1917 г. - середина 1950-х гг.; 3) середина 1950-х гг. - конец 1980-х гг.; 4) начало 1990-х гг. - настоящее время.
Уже в первой половине XIX в. начинается процесс накопления исторического, картографического и статистического материала о южных окраинах Российской империи. В этот период появляются работы В.Б. Броневского, СМ. Ходецкого, И.Ф. Штукенберга, А. Филонова, В. Павловича, Н.И. Крас нова и др., в которых описывается история, география, население, хозяйство и торговля Земли войска Донского и Приазовья.1 Сведения о социально-экономическом развитии региона содержатся также в периодических изданиях того времени, таких как «Вестник Европы», «Журнал министерства внутренних дел», «Земледельческая газета», «Донские Войсковые Ведомости» и др.2 Особенностью данных исследований является то, что в них с различной полнотой содержится большое количество статистических сведений, но не достает собственно истории, так как перед их авторами ставились иные цели. Это и определение общей площади пахотных и залежных земель, и составление атласа дорог, и точный подсчет количества продовольствия, провианта, лошадей в каждом населенном пункте и др. Значительное внимание в этот период уделялось вопросам демографии. Так, во многих общероссийских справочно-статистических изданиях содержатся сведения о количестве крестьянского населения Земли войска Донского, что позволяет проследить динамику роста его численности. Безусловно, что собранный первыми исследователями фактический материал положил начало изучению истории донских и приазовских крестьян в отечественной историографии.
Отмена крепостного права и Великие реформы императора Александра II оказали огромное влияние на интерес к истории крестьянства. В этот период на Дону появляются многочисленные периодические издания (в первой половине XIX в. в Земле войска Донского выходили только Донские Войсковые Ведомости), в которых местные любители старины стали публиковать свои очерки и статьи.1 Вторая половина XIX - начало XX века - это время интенсивного сбора и публикации разнообразных источников по истории Дона и Приазовья, который производился как специалистами, так и краеведами-любителями. Неоценимую роль в накоплении сведений об истории Дона вообще, и крестьянства, в частности, сыграла деятельность Области войска Донского статистического комитета, а также Донского музея во главе с его основателем и первым директором Х.И. Поповым. В «Памятных книжках», Трудах, а затем Сборниках Области войска Донского статистического комитета были опубликованы многочисленные исторические сведения, в том числе и по истории крестьянского населения края, многие из.. которых впервые вводились в научный оборот.3 Ученые стали интересоваться заселением Войска Донского и Приазовья малороссиянами и великороссами, хозяйственно-экономическими связями региона с другими губерниями Россий ской империи. Появились работы И.М. Сулина по истории заселения Миусского и Черкасского округов Земли войска Донского, Д.И. Багалея об освоении крестьянами степных окраин России, где содержится и материал по истории Приазовья, Г. Писаревского об иностранной колонизации.1 Последние рассматривали в основном крепостное крестьянство центральных губерний России, сравнивая их положение с положением малороссиян на Дону и крепостных Ставрополья, что позволяет дать сравнительную оценку социально-экономического положения донских и приазовских крестьян по сравнению с крепостным населением других регионов. Кроме того, в этих работах содержатся сведения о размерах крестьянских наделов и величине повинностей, выполняемых как в пользу помещика, так и государства.
Из работ данного периода особо следует выделить исследование П.С. Балуева об истории и хозяйственной жизни станиц и городов Донского края. Эта работа интересна тем, что в ней затрагиваются вопросы о взаимоотношении казачьего и крестьянского населения региона. Важный вывод, который делает автор, заключается в том, что большинство хозяйственных работ в станицах и хуторах в конце XVIII - начале XIX вв. выполняли крестьяне, поскольку они не несли военной службы. Вместе с тем, основная доля этих работ приходилась на весенне-летнее время, что отрывало крестьян от их хозяйства, основу которого составляло земледелие. Часто работы по строительству мостов, дорог, сопровождению военных и арестантских команд длились несколько недель, что было наиболее обременительно.
Пик интереса к истории крестьянства Дона и Приазовья первой половины XIX века приходится в дореволюционной историографии на конец XIX - начало XX века, когда появился целый ряд работ П.П. Сахарова, К.В. Маркова, М.С. Жирова и др.1 Эти исследователи отмечали не только успехи, достигнутые крестьянами в освоении новых земель, но неэффективность крестьянских хозяйств накануне отмены крепостного права, причины которой они видели в сокращении крестьянских наделов. Следует отметить, что наряду с социально-экономическим аспектом, данные авторы рассматривали и повседневный быт крестьянской общины, её права и обязанности. Так, К.В. Марков в своей работе «Крестьяне на Дону» всех донских крестьян называет малороссиянами, но при этом разделяет их на три категории в зависимости от того, к кому они были приписаны: 1)станичные малороссияне; 2)владельческие крестьяне; 3)монастырские малороссияне. Значительное внимание в работе уделяется анализу системы административного управления крестьянским населением Земли войска Донского второй половины XVIII- конца XIX века, исследованию крестьянских выступлений против произвола помещиков. Недостатком данной работы является то обстоятельство, что в ней практически не уделяется внимания анализу экономического положения донских крестьян. Между тем, еще до отмены крепостного права в 1861 г. четко прослеживалась имущественная дифференциация крестьянского населения региона, которая оказывала существенное влияние на жизнедеятельность крестьянского мира. Кроме того, эта работа грешит фактическими ошибками, содержащими сведения о количестве малороссиян в конце XVII - начале XIX вв., что можно объяснить трудностями анализа численности различных категорий крестьянского населения (малороссиян и великороссов, станичных и помещичьих крестьян), а также неточностью самих источников.2
Основная проблема в истории донских и приазовских крестьян, которую пытались решить историки XIX - начала XX вв. заключалась в том, чтобы на основе разнообразных источников определить уровень развития крепостного права и то место, которое занимало крестьянство в социальной структуре региона. Одни исследователи указывали на большую роль крестьянства, особенно малороссийского, в заселении, развитии земледелия и скотоводства, ремесла и торговли в Земле войска Донского и в Приазовье, подчеркивая его относительную хозяйственную самостоятельность. По их мнению, в большой степени этому способствовало слабое распространение крепостнических порядков, обилие земли при нехватке рабочих рук, возможность побегов на Кубань и Кавказ. Другую точку зрения отстаивали Х.И. Попов, К.В. Марков, П.П. Сахаров, Е.П. Савельев и другие, которые считали, что в первой половине XIX века положение донских крестьян мало чем отличалось от положения крепостных в центральных губерниях России. При этом особняком стоит мнение Сахарова П.П. о дате закрепощения донских крестьян, которую он связывает не с 1795 г. как большинство исследователей, а с 1766 г., когда вышло «наставление» коменданта крепости Св. Димитрия генерала Потапова, запрещавшее переход малороссиян от одного владельца к другому.3
На наш взгляд, эти два мнения об уровне развития крепостнических порядков на Дону не взаимоисключают друг друга, так как положение крепостных крестьян зависело не только от уровня развития крепостнических отношений в том или ином регионе, но и от личности самих помещиков и от формы рентных отношений, распространенной в их имениях и др. Однако если характеризовать социально-экономическое положение крепостных крестьян по Войску Донскому вцелом, то в таких округах как Миусский и, в меньшей мере Донецкий, оно было хуже, чем в остальных районах Земли войска Донского, но не тяжелее, чем в центральных губерниях России. Доказательством этому следуют постоянные побеги крепостных на Дон в первой половине XIX в., т. е. уже после закрепощения донских крестьян, хотя к середине столетия этот поток заметно сократился.
Общая постановка вопроса не позволяла исследователям сосредоточиться на рассмотрении более конкретных проблем, связанных с повседневной жизнедеятельностью крестьян. В целом дореволюционная историческая наука при изучении социально-экономического и политического развития Земли войска Донского и Приазовья, накопила немало важных, интересных сведений, фактов и о крестьянской общине, но эти материалы отрывочны, что существенно затрудняло разработку данной темы исследователями. Не смотря на то, что некоторые аспекты этой проблемы тогда получили освещение, комплексного анализа накопленного фактического материала сделано не было, поэтому нет ни одной отдельной работы, всесторонне анализировавшей деятельность крестьянских обществ на Дону и в Приазовье в крепостной период.
После событий 1917 г. отечественная историческая наука претерпела ряд существенных изменений, самым заметным из которых явилось то влияние, которое оказывали политические и идеологические процессы на тематику и методологию исторических работ. Господство линейно-формационного подхода и теории классовой борьбы в обществе неминуемо сказались и на изучении истории крестьянства в эпоху крепостного права. В 20-30-е гг. появились многочисленные работы о крепостном хозяйстве, развитии товарно-денежных отношений в регионе, вопросах землепользования и земельных отношений. Непосредственно, экономика крестьянского и помещичьего хозяйства на Дону и в Приазовье накануне отмены крепостного права в России изучалась В.И. Писаревым и С.Г. Томсинским, которые на основе изучения архивных фондов пришли к выводу, что в Приазовье, так же как и в центральных регионах страны, отмечался упадок крепостного хозяйства, особенно в имениях мелкопоместного и части среднепоместного дворянства. В связи с этим многие крупные помещики ещё задолго до крестьянской реформы широко применяли вольнонаемный труд, организовывая капитали-стические экономии. Вместе с тем вывод С.Г. Томсинского о том, что основным типом аграрной эволюции в крае являлся прусский, представляется малоубедительным, так как он сделан на основе анализа деятельности имения Ульянова, которое было нетипичным для Земли войска Донского. Земельный участок им был получен по чину согласно Положению о войске Донском 1835 года, а не вследствие захвата юртовых и войсковых земель, как приобрело земельную собственность большинство донских помещиков. На наш взгляд, на Дону в конце XVIII - первой половине XIX в. большее распространение получил экстенсивный путь развития аграрного производства, так как, во-первых, земельная собственность формировалась в основном путем «самозахвата»; во-вторых, обилие земли не требовало внедрения новых технологий в агрикультуру; в-третьих, значительное место в структуре сельского хозяйства продолжало играть отгонное скотоводство.
Особенностью этого этапа изучения крестьянской истории Дона и Приазовья является то, что основное внимание историки 20-50-х гг. сосредоточили на участии донского крестьянства в антикрепостнических выступле ниях первой половины XIX века. Большое внимание разработке данной проблемы уделяли И.И. Игнатович, В.К. Вилор, Б.В. Лунин опубликовавшие целый ряд работ о крестьянском движении в Земле войска Донского и Приазовье в первой половине XIX в.1 Этим исследователям удалось привлечь большое количество источников о социальном неравенстве, крепостном гнете помещиков и сопротивлении крестьян. Причину крестьянских выступлений они видели в окончательном закрепощении крестьян, увеличении барщины в результате производства помещиками хлеба на продажу, усилении феодаль-но-крепостнических институтов. Общим недостатком этих работ следует признать некоторую тенденциозность и непоследовательность, которая явно прослеживается в их отдельных выводах. Так, И.И. Игнатович, при рассмотрении причин Миусского восстания 1820 г., отмечала, что «великороссийские крестьяне принимали сравнительно малое участие: они или не присоединялись к нему, или примыкали в самый разгар его», так как их экономическое положение, по сравнению с тем, что они имели до переселения на Дон и в Приазовье, улучшилось. Однако общий вывод автора о том, что главной причиной восстания 1820 г. явилось ухудшение экономического положения этому явно противоречит.3 В.К. Вилор констатирует, что в 30-50 гг. происходит усиление классовой борьбы донских крестьян, но при этом приводит лишь два эпизода крестьянских волнений 30-50-х гг. XIX в. в Миусском округе, отмечая, что особенно частыми крестьянские волнения стали после обнародования положения от 19 февраля 1861 года, так как началось обезземеливание крестьян.4 Отсутствие четкой методологии исследования вызванное переходом от дореволюционной «буржуазной» науки к марксистско ленинской концепции истории привело к тому, что в работах этого периода преобладает упрощенный взгляд на вопросы социально-экономического положения донских крестьян. Вместе с тем, в этот период в научный оборот было введено большое количество архивного материала по проблеме классовой борьбы крестьян, в рамках которой освещались и другие стороны жизнедеятельности крестьянского населения региона.
С середины 50-х гг. в отечественной историографии начинается новый период изучения крестьянства Дона и Приазовья, связанный с восстановлением интереса к краеведению. Свои работы по истории заселения, хозяйственного освоения и социальных отношений опубликовали В.А. Золотов, Б.В. Чеботарев, А.П. Пронштейн, Л.Т. Тоценко.1 Исследователи отмечали успехи в развитии земледелия, что служило одним из стимулов захватов старшиной и зажиточной верхушкой казачества войсковых и станичных земель, переселения на них беглых и купленных крестьян и организации феодально-крепостнического хозяйства, так как только при заселении земель крепостными она приобретала хозяйственную ценность. Противоречия между помещиками центральных районов страны, заинтересованных в прикреплении крестьян к земле, и донскими старшинами, сманивавшими крестьян к переселению в пределы Войска, привели к тому, что колонизация протекала мед-ленно, в условиях борьбы и противоречий. На наш взгляд говорить о медленных темпах миграционного процесса на территорию Земли войска Донского и в Приазовье не правомерно, так как прирост населения этого региона в первой половине XIX в. был одним из самых высоких в Российской империи. Количество крестьян здесь увеличилось более чем втрое, что нельзя связывать только с естественным приростом населения, хотя существование крепостного права, безусловно тормозило процесс крестьянской миграции на южные окраины России.
В 60-х годах в исторической науке завязалась дискуссия об уровне социально-экономического развития южных окраин России, включая территорию Дона и Приазовья, а также о проблеме генезиса капитализма в этом регионе.1 В ходе дискуссии большинство исследователей пришло к выводу, что на южных окраинах капиталистические отношения в сельском хозяйстве формировались значительно быстрее, чем в центральных губерниях, а само сельское хозяйство здесь все более приобретало торговый характер. Этот вопрос для нас важен тем, что капиталистические отношения раньше сформировались там, где слабее было крепостное право. Кроме того, он дает возможность проследить экономические процессы, которые проходили в данном регионе и которые оказывали существенное влияние на жизнедеятельность крестьянства.
Одновременно продолжалась работа по сбору и публикации источников по истории Дона. Тогда вышли в свет ряд историографических и источниковедческих работ, в которых нашел отражение и материал об истории крестьянского населения края. Некоторые материалы по данной проблеме содержатся в фундаментальном издании документов «Крестьянское движение в России» в 1826 - 1849 и в 1850 - 1856 гг. (М., 1961 и 1962).
В 70-80-е гг. вышло несколько работ по экономическому развитию края, заселению и хозяйственному освоению.3 Непосредственный интерес " для анализа численности малороссийского населения региона представляют работы В.М. Кабузана о народонаселении России XIX в. и его размещении, написанные по материалам ревизского учета.1 Важный вклад в изучение истории Дона и Приазовья внесли работы А.И. Агафонова, Н.С. Коршикова, Э.А. Шульмана. В монографии А.И. Агафонова предпринята попытка систематического освещения социально-экономического и политического развития Дона и Приазовья. В ней также рассматриваются вопросы сословной • структуры населения, анализируется деятельность органов местного и со словного управления. При этом крестьянство рассматривается преимущественно как экономический субъект. Кандидатская диссертация Н.С. Коршикова дополняет работу А.И. Агафонова в том плане, что основное внимание в ней сосредоточено на анализе общественно-политической жизни данного региона. Генезису земельных отношений и, в некоторой степени, производительных сил в первой половине XIX в. посвящена монография Э.А. Шульма it на. Однако автор не рассматривает крестьянское землепользование в качест ве отдельного объекта исследования, уделяя основное внимание казачьему и помещичьему землевладению. Вместе с тем в земельных отношениях войска Донского большое распространение получили не только арендные отношения, но и субарендные.
История крестьянства в советской историографии занимала видное место, но при этом обобщающие исследования по анализу деятельности крестьянской общины на южных окраинах России, специфике крестьянского землепользования в первой половине XIX в. на региональном уровне малочисленны. Отличие советской историографии от дореволюционной в том, что в ней преобладали работы по заселению и хозяйственному освоению Дона, по проблеме генезиса капитализма на южных окраинах России, по истории классовой борьбы и развитию социально-экономических отношений на Дону и Приазовье. При этом крестьянство рассматривалось либо как борющийся против крепостничества класс, либо как субъект социально-экономических отношений. Безусловным достижением советской исторической науки следует считать комплексное исследование социально-экономической истории региона в XVII - первой половине XIX века с постановкой проблем специфики становления и развития здесь феодальных, а затем и капиталистических отношений, особенностей экономической и социальной эволюции края, ряда вопросов истории крестьянства Дона и Приазовья, в особенности массового крестьянского движения.
Постсоветскому периоду присуще расширение тематики и проблематики региональных исторических работ, преимущественное внимание к вопросам, которые находятся на стыке таких дисциплин как история, культурология, психология, правоведение, этнография. В этих работах содержатся сведения о быте и нравах крестьянского населения края, правовых обычаях сельской общины, особенностях архитектуры крестьянских поселений, развитии грамотности среди крепостных крестьян Дона.1 В 1990-е гг. возрос интерес к местной истории, поэтому было осуществлено переиздание ряда тру дов дореволюционных краеведов и историков. Вместе с тем ряд трудов по аграрной проблеме продолжают оставаться библиографической редкостью. В рамках рассмотрения истории Дона в некоторых работах содержатся сведения и о крестьянском населении края, но чаще всего они носят отрывочный или описательный характер.2
Важнейшим направлением деятельности историков в последнее время стала публикация архивных материалов, так как многие из них в связи с ветхостью стали недоступны для изучения.3 В рамках рассмотрения вопроса о формах землевладения на Дону Н.С. Коршиков выделил три этапа в формировании войсковой системы землевладения и землепользования, которые непосредственно связаны с крестьянской миграцией и оформлением крепостного права в Земле войска Донского: 1.) Возникновение и развитие на Дону хуторской системы хозяйства (начало XVIII в. - сер. 60-х гг. XVIII в.); 2.) Формирование на Дону поместного землевладения и крепостного права (середина 60-х гг. - 90-е гг. XVIII в.); 3.) Борьба донской старшины за признание за ней права и привилегий российского дворянства (90-е гг. XVIII в. - 1870 г.).4
Важно отметить, что в данной работе при анализе поместного землевладения практически не затрагиваются вопросы крестьянского землепользования. Однако в ней на огромном фактическом материале подтверждается прямая взаимосвязь между формированием дворянского землевладения и оформлением крепостного права в Земле войска Донского.
Отдельного внимания заслуживает монография А.И. Агафонова «История Донского края (XVI - первая половина XIX века. Исторические источники и их изучение)». Ростов-на-Дону. 2001. В ней впервые в отечественной историографии объектом исследования выступает источниковедение истории Дона дореформенного периода. Несмотря на то, что хронологические рамки этой работы значительно шире, рассматриваемого нами периода, в ней содержится большое количество историографического и источниковедческого материала, систематизированного и классифицированного автором. Для нас наибольший интерес представлял анализ деятельности научных обществ и организаций по изучению донской истории в целом, и крестьянства и сельского хозяйства Земли войска Донского в частности, а также источники личного происхождения И.С. Ульянова, И.И. Шамшева, Н.Л. Астахова и др. о социально-экономическом развитии региона.
В последнее время теоретической основой многих исторических работ стала теория модернизации, «классический» вариант которой предполагает утверждение в российском обществе принципов западной цивилизации.1 Изначально термин «модернизация» водился исследователями для обозначения процесса социально-политических преобразований в России конца XIX - XX вв.2 Однако в последнее время вышли в свет ряд работ, в которых в качестве отдельного этапа выделяется доиндустриальная (докапиталистическая) модернизация (XVIII - середина XIX вв.), включающая в себя как составную часть и аграрную модернизацию. При этом аграрная модернизация дореформенного периода сводится к аграрной рационализации, основными субъектами которой являются отдельные рационализаторы и ученые, экономиче-ские и сельскохозяйственные общества и государственная власть, но не крестьянские хозяйства. Инновации внедрялись «сверху» приказами помещиков-рационализаторов, часто против воли крестьян, не одобрявших «барских затей». На Дону помещики начали активно заниматься сельским хозяйством только с 20-30-х гг. XIX в., с этого же времени некоторые из них стали внедрять передовые идеи в своих имениях: сеять новые сорта зерновых культур, использовать современный сельхозинвентарь, усовершенствовать технологию обмолота пшеницы и др. Однако основная масса крестьянских (как и казачьих) хозяйств - непосредственных сельскохозяйственных производителей по-прежнему оставалась вне поля преобразований.3 Конечно, в первой половине XIX в. в Земле войска Донского и Приазовье наблюдались примеры аграрной рационализации, но они не были повсеместными и не носили системного характера. Это дает нам право рассматривать крестьянство Дона и Приазовья дореформенного периода в более широком аспекте, естественно, учитывая модернизационные процессы, наблюдавшиеся в аграрном секторе, но и не ограничиваясь ими.
С развитием техники для исследователей стали доступны и электронные ресурсы. В настоящее время многие населенные пункты имеют собственные страницы в Интернете, на которых публикуются не только статистические и справочно-информационные материалы, но и исторические сведения, а иногда и архивные источники, а краеведы по крупицам собирают сведения о родных местах с тем, чтобы ознакомить их с другими исследовате лями. К сожалению, качество многих интернет-сайтов оставляет желать лучшего, поэтому материалы, содержащиеся в них, следует проверять, однако электронная публикация источников позволяет их сделать общедоступными для исследователей. Таким образом, безусловным достижением современного периода можно считать сосуществование разных подходов к освещению исторических событий, множество оценок и мнений, что создает благоприятные условия для развития научного творчества и появления новых исследований, основанных на профессиональном и объективном подходе к анализу исторических источников.
Анализ историографии исследования крестьянства Дона и Приазовья без рассмотрения основных работ по истории крестьянской общины крепостного периода был бы неполным. Истоки интереса к русской крестьянской общине как форме социальной организации своими корнями уходят во вторую половину XIX в., когда благодаря деятельности А.Н. Герцена, Б.Н. Чичерина, Н.Ф. Федорова, а позднее А.А. Кауфмана, М.М. Ковалевского, К.Р. Качоровского возник понятийный аппарат и методы анализа деятельности крестьянского мира.2 Основной вопрос, который интересовал дореволюционных исследователей это общинное землевладение, выступавшее основой функционирования крестьянского мира.3 В советской исторической науке проблема эволюции сельской общины рассматривалась, прежде всего, в социальном аспекте. Заметный вклад в изучение крестьянской общины XVIII -XIX вв. внесли В.А. Александров, А.Л. Шапиро, М.М. Громыко, СВ. Лурье и др. Большое внимание общинному мировоззрению крестьян феодального периода в своей монографии «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» уделил академик Л.В. Милов. По его мнению, сельская община представляет собой институт, осуществлявший «социальные и производственные функции посредством перераспределения надельной земли и удержания хозяйственно-бытового распорядка жизни. При всей мощи власти помещика-крепостника община и ее решения были необходи • мым компонентом вотчинной системы управления».2
Подавляющее большинство исследований по истории крестьянской общины крепостного периода в дореволюционные годы и советскую эпоху сделано на основе материалов северных и центральных районов Европейской России, а также Сибири, где общинные устои формировались веками.3 В этой связи научный интерес представляет эволюция общинных порядков на территории Дона и Приазовья, где особенностью существования • крестьянской общины было то обстоятельство, что процессы трансформации общинного уклада, которые в центральных и северных районах проходили веками, в Земле войска Донского заняли всего несколько десятилетий.
Цели и задачи исследования. Цель работы заключается в комплексном исследовании жизнедеятельности крестьянского населения Дона и Приазовья в крепостной период, процессов трансформации общинных порядков в условиях агроколонизации данного региона и совместного существования крестьянской и казачьей общин.
• Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:
- • выявить причины и особенности крестьянской миграции в данном ре гионе;
• обозначить основные тенденции и динамику крестьянской агроколони-зации Земли войска Донского;
• рассмотреть специфику крестьянского землепользования в условиях широких возможностей для его расширения и развития;
выделить характерные черты крепостного права в Земле войска Донско го и Приазовье;
• исследовать особенности хозяйственной деятельности крестьянской общины на Дону и в Приазовье;
• изучить проблему решения социальных вопросов в крестьянской среде данного региона;
• рассмотреть материально-бытовую культуру крепостных крестьян Дона и Приазовья.
Объектом исследования является крестьянство Земли войска Донского и Приазовья как социальный слой населения данного региона, представляющий собой целостный сплав условий материальной жизни, мироощущений, традиций, обычаев земледельческого населения края.
Предметом исследования выступают миграционные и социально-экономические процессы, повлиявшие на формирование, эволюцию и трансформацию жизнедеятельности донского и приазовского крестьянства в дореформенный период: крестьянская миграция в данный регион, особенности крепостных порядков и крестьянского землепользования, влияние казачества на традиционный уклад жизни крестьянского населения, хозяйственно-экономические и социально-правовые функции крестьянской общины.
Хронологические рамки Хронологические рамки данной работы охватывают период со второй половины XVIII в., когда процесс заселения Земли войска Донского и Приазовья крестьянами приобретает массовый характер до 4 принятия Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости от февраля 1861 года. Именно на этот период приходится зарождение, оформление, развитие и кризис крепостного права в данном регионе. Однако в ряде случаев автор выходит за эти хронологические рамки для более целостного рассмотрения проблемы. Так, при анализе процесса крестьянской миграции на Дон и в Приазовье рассматривается материал середины XVIII в., а при изучении особенностей крестьянского землепользования приводится фактический материал о крестьянских наделах после 1861 г.
Территориальные границы исследования включают в себя Землю войска Донского, Таганрогское градоначальство и Ростовский уезд Екатеринославской губернии, исключая территории заселенные иностранными колонистами как особый объект исследования1, с учетом территориально-административных изменений, происходивших в данных местностях в рассматриваемое время.
Методологическая и теоретическая база исследования. В качестве основы методологии диссертационного исследования автор использует общенаучные принципы объективности, историзма, системности. Соблюдение принципа объективности потребовало от соискателя исключения предвзятости при оценке фактов и явлений действительности. Его применение позволило характеризовать уровень развития крепостнических порядков на территории Земли войска Донского как неравномерный. Так, в Миусском округе, где накануне отмены крепостного права было сосредоточено более 120 тыс. крестьян, которые составляли более 97% всей численности населения округа, и где преобладал товарный характер земледелия, крепостной режим был более жестким, чем в других округах Войска Донского. Это явилось одной из причин Миусского восстания 1820 г., а затем проявилось в целом ряде крестьянских волнений первой половины XIX в.
Принцип историзма обусловил необходимость рассмотрения экономических и социальных процессов в крестьянской среде данного региона с точки зрения их генезиса и развития. В частности мы проследили эволюцию общинных порядков среди донских крестьян в крепостной период, выделив новые черты, которые проявились в связи с особенностями социально-экономического развития региона и совместным проживанием с казаками. Прежде всего, это усиление правовой базы деятельности крестьянского общества, отказ от принципа перераспределения земли и тягла и товарный характер хозяйства.
Принцип системности позволил рассмотреть ряд вопросов, несколько выходящих за хронологические рамки исследования с целью их комплексного анализа. Например, при анализе особенностей крепостного права на Дону и в Приазовье большое внимание уделяется причинам закрепощения крестьян, тесно связанным с социально-экономической и геополитической ситуацией в регионе во второй половине XVIII столетия.
Работа объединила в себе сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, структурно-системный и другие методы научного исследования. Сравнительно-исторический метод позволил изучить социально-экономические процессы в крестьянской среде, в тесной связи с исторической обстановкой в изучаемый период, выявить специфику жизнедеятельности крестьянской общины в данном регионе. Проблемно-хронологический метод использовался там, где требовалось расчленение общей проблемы на частные проблемные вопросы, являющиеся ее составляющими и рассматриваемые в хронологической последовательности. Использование этого метода позволило выделить особенности миграционного процесса в данном регионе и выделить его этапы. Структурно-системный метод позволил автору выделить отдельные компоненты крепостной системы земельных отношений на Дону и в Приазовье: формы земельной собственности; формы управления земельными ресурсами; рентные отношения; отношения, связанные с кон v центрацией (дроблением) земельных ресурсов. Использование вышеуказан ных методов научного исследования на наш взгляд позволили создать объективную картину истории крестьянства Земли войска Донского и Приазовья в дореформенный период.
Диссертационное исследование построено на сочетании формационного и цивилизационного подходов к истории. На основе формационного подхода рассмотрены вопросы о социально-экономическом развитии данного региона, • оформлении крепостного права и системе земельных отношений в дореформенный период. В рамках цивилизационного подхода к изучению исторических событий была предпринята попытка проанализировать повседневную жизнь крестьянской общины, собственно «народную» историю как таковую. Наличие такого объекта исследования привели нас к использованию антропологического подхода к историческим процессам. Концептуальные основы этого подхода предполагают: особое внимание к сфере «народной культуры». Центральное • понятие исторической антропологии - ментальность - интерпретируется как «умозрения», «коллективные представления», «мыслительные установки», «склад ума», «видение мира». С позиций антропологического подхода общинная взаимопомощь, обычаи, поведение внутри коллектива формируются под влиянием ментальных структур «большой длительности».
В последнее время теоретической основой многих исторических работ стала теория модернизации, «классический» вариант которой предполагает утверждение в российском обществе принципов западной цивилизации.1 Из • начально термин «модернизация» вводился исследователями для обозначения процесса социально-политических преобразований в России конца XIX — XX вв. Однако в последнее время вышли в свет ряд работ, в которых в каче • стве отдельного этапа выделяется доиндустриальная (докапиталистическая) модернизация (XVIII - середина XIX вв.), включающая в себя как составную часть и аграрную модернизацию.1 При этом аграрная модернизация дореформенного периода сводится к аграрной рационализации, основными субъектами которой являются отдельные рационализаторы и ученые, экономические и сельскохозяйственные общества и государственная власть, но не крестьянские хозяйства. Основная масса непосредственных сельскохозяйствен ( ных производителей - крестьянских и казачьих хозяйств, по-прежнему оста валась вне поля преобразований.3 Конечно, в первой половине XIX в. в Земле войска Донского и Приазовье наблюдались примеры аграрной рационализации, но они не были повсеместными и не носили системного характера. Это дает нам право рассматривать крестьянство Дона и Приазовья дореформенного периода в более широком аспекте, естественно, учитывая модернизаци-онные процессы, наблюдавшиеся в аграрном секторе, но и не ограничиваясь • ими.
Источниковая база исследования состоит из нескольких групп источников. К ним относятся фондовые материалы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) и Государственного архива Ростовской области (ГАРО); справочно-статистические издания; нормативно-правовые акты и отчетная документация; периодические издания центральной и местной печати.
Наиболее важную группу представляют собой архивные источники, несущие в себе ценную историческую информацию о крестьянской миграции в данном регионе, особенностях крепостного права и крестьянского землепользования на территории Дона и Приазовья, формировании и функционировании крестьянской общины непосредственно в условиях ее существова ния в казачьей среде. Комплексный анализ архивной документации позволил проследить условия складывания донского крестьянства в единую социально-культурную общность и воссоздать полную картину функционирования такого института как крестьянская община применительно к рассматриваемому региону.
При написании работы использованы материалы в объеме 18 фондов (около 120 дел), хранящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) и Государственном архиве Ростовской области (ГАРО). Среди архивных фондов ГАРО одними из самых информативных являлись такие фонды как: фонд 341 «Войсковая канцелярия Войска Донского», фонд 338 «Станичное правление», фонд 46 «Атаманская канцелярия», фонд 213 «Областное по крестьянским делам присутствие», 269 «Донецкое окружное судное начальство». Некоторые сведения, прежде всего о численности и социально-экономическом положении крестьян Земли войска Донского и Приазовья, удалось почерпнуть в материалах таких фондов как: фонд 339 «Хоперское окружное полицейское управление», фонд 579 «Канцелярия Таганрогского градоначальника», фонд 376 «Ростовское уездное казначейство», фонд 410 «Областной Войска Донского предводитель дворянства», фонд 353 «Области войска Донского статистический комитет».
Среди проанализированных автором фондов РГВИА следует назвать: фонд Военно-Ученого архива, фонд 330 «Главное управление иррегулярных войск», фонд 331 «Комитет по разработке «Положения об управлении войском Донским». В этих фондах сосредоточены материалы по социально-экономическому развитию Земли войска Донского, а также большое количество нормативно-правовых актов по управлению Войском Донским.
Материалы вышеперечисленных фондов имеют важное значение для всестороннего изучения жизнедеятельности крестьянских обществ в рассматриваемом регионе. Они предоставляют возможность проследить те социально-экономические, демографические, этнокультурные процессы, кото рые происходили в дореформенный период в Земле войска Донского и в Приазовье среди крестьянского населения края.
В группу справочно-статистических изданий включены географические, статистические и хозяйственные описания и очерки Земли войска Донского и Приазовья составленные в первой половине XIX столетия.1 К этой же группе относятся и материалы, содержащие сведения о численности населе-ния региона и об изменении демографической ситуации в крае.
Значительная часть источников представлена нормативно-правовыми актами и отчетной документацией, содержащихся в многочисленных сборниках. Самыми известными из них являются «Полный свод законов Российской империи», «Акты Лишина», «Донские дела», «Наш край» и др. К числу источников этой группы следует отнести нормы общероссийского законодательства, которому в обязательном порядке были подчинены приазовские и донские крестьяне, например, указ о трехдневной барщине и др. Сюда же можно включить акты и распоряжения, которые касались только крестьян Земли войска Донского или Приазовья. Примером тому может служить указ 1816 г. о запрещении донским помещикам покупать крестьян в других губер ниях Российской империи. К источникам отчетной документации относятся прежде всего регулярные отчеты войскового наказного атамана и рапорты вышестоящему начальству.
Ценными источниками выступают центральные и местные периодические издания дореволюционной России, в которых содержатся воспоминания, хозяйственные очерки и замечания современников, дающие исследователю ( возможность рассмотреть те или иные вопросы с учетом точки зрения непо средственных участников, либо очевидцев происходивших событий.1 Многие донские и новороссийские помещики являлись активными корреспондентами Земледельческой газеты, на страницах которой сохранились их очерки и публикации о состоянии сельского хозяйства, об эффективности вольнонаемного труда, внедрении передовых идей в земледелие и скотоводство.2
Научная новизна. В диссертационном исследовании сформулированы і» следующие положения, обладающие качеством новизны:
1. Автором введен и обоснован термин «агроколонизация», как процесс крестьянской миграции в пределы Земли войска Донского с привнесением в новый регион земледельческих традиций. Главное ее отличие от известного понятия «колонизация» заключается в отсутствие военного, политического, экономического и другого влияния, оказываемого мигрантами на местное население, которое по уровню развития стояло с ним на одной ступени, при одновременном привнесении в регион культуры земледелия. При этом заселе ниє Приазовья (включая Миусский округ), Задонской степи и на северо востоке Донецкого округа носило колонизационный характер, так как на этой территории практически отсутствовало постоянное местное население, и крестьяне первыми осваивали многие здешние территории.
2. Установлено, что крепостное крестьянство Земли войска Донского до 20-х гг. XIX в., когда приписные малороссияне были уравнены в правах с покупными крестьянами, было социально неоднородным. Именно процесс за & крепощения приписных крестьян явился основной причиной Миусского вос стания 1820 года. Обоснован вывод о том, что более жесткие формы крепостное право приобрело в тех районах, которые были подвержены колонизации, а не агроколонизации, в первую очередь это Приазовье и Миусский округ, а также северная часть Донецкого округа.
3. Выявлено, что в Войске Донском и в меньшей степени в Приазовье, широкое распространение получили не только арендные, но и субарендные т отношения в сфере землевладения и землепользования. Складывалась ситуация, когда значительные земельные площади юридически принадлежала Войску, а фактически донским помещикам, которые поселяли на них своих крепостных крестьян, а последние, пользуясь практически неограниченными земельными наделами своих владельцев и отсутствием вотчинной администрации, сдавали «излишки» земли малоземельным казакам и иногородним. Часто такой аренде подлежали пастбища и луга, так как довольствия рядовых казаков постоянно сокращались, что вызывало 1 постоянное недовольство казачества.
4. Доказано, что в первой половине XIX в. товарный характер носили не только казачьи и помещичьи хозяйства, но и некоторая часть крестьянских хозяйств. Возможность до известных пределов расширять собственную запашку позволяли зажиточным крестьянам получать определенный прибавочный продукт, часть которого шла на рынок. Вместе с тем, урожайность зерновых культур в Земле войска Донского и в Приазовье часто зависела от ка призов погоды, что вынуждало земледельцев держать большое количество запасного хлеба, а это непременно сказывалось на товарности крестьянского хозяйства. Поэтому можно утверждать, что уже в дореформенное время проявилась тенденция ориентации значительной части крестьянских хозяйств на рынок, что получило дальнейшее развитие в последующий период.
5. Проанализирована деятельность крестьянской общины на Дону и в Приазовье при решении хозяйственно-экономических вопросов, главная особенность которой заключается в отсутствие в этот период важнейшей функции российской земельной общины - периодического осуществления передела земли и распределение тягла. Отсутствие этого механизма влияния на рядовых общинников привело к тому, что стали проявляться индивидуалистические тенденции. Ведь определенная часть крестьян не видела экономической необходимости в общине как таковой, самостоятельно ведя собственное земледельческое хозяйство. Во многом такая форма крестьянской общины, возникшей среди донских крестьян, связана с тем, что генетически она происходит от малороссийской «громады», в которой также отсутствовал передел земли, но на Дону ограниченные возможности важнейших хозяйственных рычагов влияния на жизнедеятельность членов крестьянской общины были компенсированы за счет расширения общинной власти в сфере судебно-полицейских и социальных функций.
6. Установлено, что важным сдерживающим фактором, в замедлении распада общины явилось расширение социальных, правовых, нравственных, религиозных и других функций крестьянской общины. Это привело к тому, что на Дону, и отчасти в Приазовье, возник своеобразный тип сельской общины без использования регулярной практики передела земли и «поравнения» тягол. Но при этом община оказывала существенное влияние на социальную жизнь крестьянского общества.
В дореформенный период Дон и Приазовье вошли в число ведущих сельскохозяйственных районов России, чему в значительной мере способст вовало их массовое заселение и освоение крестьянами. Развитие в этом регионе земледелия, расширение посевных площадей, рост валового сбора сельскохозяйственной продукции, развитие хлебной торговли, в том числе и экспортной, непосредственно связаны с крестьянством и социально-экономическими процессами, проходившими в его среде.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что впервые в отечественной историографии крестьянская миграция на Дон и в Приазовье рассматривается как процесс агроколонизации данного региона, т.е. привнесение земледельческих традиций и как следствие усиление роли земледелия в структуре сельского хозяйства края. В исследовании осуществлен комплексный анализ жизнедеятельности крестьянского населения, включающий в себя не только социально-экономическую и правовую составляющую, но и бытовой уклад и мировоззрение крестьянского населения края, что позволило ввести ряд новых критериев, характеризующих крестьянство Дона и Приазовье: индивидуалистический характер общины, приоритет нравственно-правовых и социальных функций над хозяйственными, субарендные отношения в сфере землепользования и др. Практическая ценность исследования состоит в том, что изучение истории крестьянского населения региона, его взаимоотношений с казачеством позволяет использовать элементы регионального исторического опыта в современной ситуации. Любой этнос или сословие для того, чтобы избежать конфликта в новой среде, стремиться занять вакантную нишу в социальной структуре региона. Так, донские крестьяне принесли с собой земледельческие традиции, которые охотно переняло местное население, в свою очередь совместное проживание на одной территории привело к заимствованию некоторых казачьих традиций мигрантами, прежде всего проявлявшееся в нравственно-правовой сфере. Кроме этого материалы исследования представляют значительный интерес при разработке правовых норм не только о возрождении казачества, но и земельных отношений.
Основные положения исследования, выносимые на защиту, а также содержащийся в ней фактический и статистический материал, подсчеты и авторские суждения могут быть использованы в процессе подготовки обобщающих работ по истории крестьянства, а также при написании учебных пособий по краеведению, по истории крестьянства и земельных отношений, спецкурсов для студентов гуманитарных специальностей.
Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры истории и культурологии Новочеркасской государственной мелиоративной академии. Основные положения и выводы работы изложены в выступлениях на научно-теоретических конференциях 2002-2004 гг., проходивших в г. Новочеркасске (Межрегиональные научные чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной работы) и нашли отражение в ряде публикаций автора.
Крестьянская агроколонизация Дона и освоение Приазовья во второй половине XVIII - первой половине XIX вв
Процесс переселения крестьян на территорию Войска Донского и в Приазовье в XVIII - первой половине XIX в. в исторической литературе чаще всего обозначают термином «колонизация».1 Под колонизацией (Colo. - лат., обрабатываю, осваиваю; Colonia - лат., поселение) обычно понимают основание новых поселений в какой-либо стране, или заселение и освоение пустующих и окраинных земель, так называемая внутренняя колонизация.2 Однако, еще до начала крестьянского освоения донской земли основу сельского хозяйства данного региона составляло экстенсивное скотоводство, для которого требовалось большое количество свободных земель, а, следовательно, нельзя говорить о запустении донских земель. На наш взгляд использование термина «колонизация» для обозначения процесса крестьянской миграции в пределы Войска Донского не совсем оправдано, так как оно также подразумевает наличие цивилизационного воздействия на отсталые народы (например, греческая колонизация Причерноморья, европейская колонизация Америки и Африки в Новое время или русская колонизация Сибири и Дальнего Востока). В нашем случае говорить о превосходстве культурного уровня крестьян-переселенцев над уровнем развития донского казачества не вполне корректно, поэтому целесообразнее использовать термин «агроколонизация», подчеркивая тем самым значение привнесения малороссиянами и великороссами культуры земледелия в данный регион. Причины крестьянского переселения и освоения Дона и Приазовья тесно связаны с переходом населения этого региона от экстенсивного скотоводства к земледелию, и превращением товарного скотоводства, а затем и земледелия в ведущую отрасль сельского хозяйства. Большое распространение земледелие на Дону и в Приазовье получило только с середины XVIII в., что связано с несколькими обстоятельствами. Во-первых, это геополитический фактор. Уменьшение военной опасности привело к изменению форм хозяйственной жизни на Дону. Здесь стали быстро развиваться загонное скотоводство, земледелие и различные промыслы. Однако совмещение военной службы с занятием земледелием и скотоводством для казаков было обременительно, поэтому они активно привлекают к этому пришлое, главным образом крестьянское население. К середине XVIII в. возникла острая необходимость в населении, основным занятием которого было бы земледелие. Во-вторых, технологический фактор. Только с середины XVIII столетия на Дону получает распространение коса, без использования которой занятие земледельческим хозяйством было затруднительным, как и стойловое содержание скота. До середины XVIII в. земледелие на территории Войска Донского и Приазовья было осложнено из-за це-линности земель и постоянных суховеев. Для обработки земли был необходим тяжелый колесный плуг, который мог бы глубоко обрабатывать почву, а великороссийская соха из-за своей легкости для этого не подходила. Исключение при этом составлял северо-восток Войска Донского, почва и климат которого были схожи с великороссийским регионом, поэтому он стал районом компактного поселения крестьян из Центральной России.
Особенности крепостных отношений на территории Дона и Приазовья в дореформенный период
Для дореформенного периода характерна феодальная собственность на землю при наличии мелкого крестьянского хозяйства, к которому принадлежал земельный надел и другие средства производства и включенного в экономическую структуру хозяйства помещика. При этом хозяйство носило натуральный характер, а принуждение было внеэкономическим - личная зависимость крестьянина от помещика. В России феодальный период во многом связан с крепостным правом. Крепостничество представляло собой режим жестокой эксплуатации, но при этом помещики постоянно заботились о выживании крестьянина. Некоторые исследователи рассматривают крепостное право как компенсационный механизм, который помогал выжить в трудных природных условиях России. Так Л.В.Милов говорит о том, что в «крепостничество теснейшим образом связано с характером земледельческой деятельности российского крестьянства, оно органично свойственно данному типу социума, ибо для получения обществом даже минимума совокупного прибавочного продукта необходимы были жесткие рычаги государственного механизма, направленные на ее изъятие».1 По его мнению причины возникновения крепостничества связаны с такими фундаментальными факторами, как особенности в становлении и развитии феодальных отношений, в частности феодальной земельной собственности. К числу таких факторов относятся в первую очередь многовековое существование крестьянской общины, а также процессы классообразования, которые характеризовались по преимуществу генезисом господствующего класса в недрах государственного аппарата. Эволюция крепостных отношений - это сложный многоступенчатый процесс социальной трансформации, занимавший огромный многовековой период. За этот период государство стало верховным собственником земли, оформились сословия господ и зависимого населения, земля в сознании непосредственного производителя (крестьянина) обособляется по отношению к нему персоной собственника и как следствие - возникновение рентных отношений в сфере землевладения и землепользования.
Тогда возникают вопросы: почему крепостное право во второй половине XVIII в. - начале XIX в. в России усиливалось, проявляя свои негативные тенденции, а на территории Земли войска Донского только оформилось? Почему процесс оформления крепостного права на Дону фактически занял несколько десятилетий?
Процесс оформления крепостного права на Дону начался довольно поздно - только с середины XVIII в., а завершился в начале XIX в., когда по своему положению приписные малороссияне приравнялись к покупным крестьянам, поэтому крепостные порядки не успели в полной мере сложиться и проявить свои кризисные явления. Постоянный приток населения свидетельствует о привлекательности данного региона для агроколонизации, что позволяло сократить количество вольнонаемных рабочих, так как укрывательство беглых крестьян из других губерний и «пристанодержательство» позволяло сократить издержки на оплату труда до минимума, а, следовательно, и повысить рентабельность сельскохозяйственного производства. Рост товарно-денежных отношений, вызывавший заинтересованность помещиков в повышении доходности своих хозяйств, при сохранении барщинной формы эксплуатации неминуемо вел к расширению собственной запашки помещика, следствием чего в первой половине XIX в. наблюдались случаи, когда донские помещики, подражая своим великороссийским коллегам, отбирали землю у своих крестьян и переводили их на «месячину», но в отличие от центральных губерний России на Дону эта практика не получила широкого распространения. Высокая урожайность земли приводила к тому, что промыслы на Дону и в Приазовье были распространены мало (за исключением рыболовства в прибрежных районах), поэтому цены на промышленные товары -одежду, обувь, орудия труда были очень высокими и не всегда покрывали расходов помещика на содержание крестьян-месячников.
class3 ИЗМЕНЕНИЯ В ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРЕСТЬЯНСТВА ДОНА И ПРИАЗОВЬЯ В ДОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД 105
Крепостная система земельных отношений на Дону и в Приазовье в конце XVIII - первой половине XIX вв
Земельные отношения представляют собой специфическую сферу производственных отношений общества, возникающих между различными социальными слоями, группами, отдельными людьми в области владения и пользования землей. Они включают в себя формы земельной собственности, формы управления земельными ресурсами, рентные отношения, отношения, связанные с возникновением, укреплением, концентрацией (или дроблением) и ликвидацией форм землевладения и землепользования. В условиях аграрного общества преобладающее место занимает собственность на землю, которая доступна только государству и господствующему классу или социальной группе. Особенностью земельных отношений в дореформенный период на территории Земли войска Донского было то, что здесь фактически до второй половины XVIII в. не было частной собственности на землю, а юридически она была закреплена только в Положении 1835 г. В тот период на Дону завершается процесс становления феодальных земельных отношений, со всеми присущими ей формами ренты: отработочной (барщина), рентой продуктами (оброк) и денежной рентой (денежный оброк).
Возникновение крестьянского землепользования на территории Войска Донского связано не только с социально-политическими процессами, проходившими в масштабах всей Российской империи: продвижением границ на юг, ослаблением военной опасности и усилением крепостнических порядков и, как следствие, массовой крестьянской миграцией, но и с формированием системы землевладения и землепользования на Дону и в Приазовье. Некоторые историки считают, что гранью, с которой начинается активное развитие на Дону сельскохозяйственного производства, является 1681 г., когда был заключен мир между Россией и Турцией, после чего донским казакам было запрещено совершать походы против азовцев и крымцев.1 Вместе с тем, только в середине XVIII в. начинается массовый приток крестьянского населения на Дон и в Приазовье для занятия сельским хозяйством, а окончательно жители станиц и хуторов «осели» только к началу XIX в., когда товарное скотоводство и земледелие станут основным занятием не только крестьян, но и казаков.
Формы земельной собственности. Вплоть до середины XVIII в. земля на территории Войска Донского не имела существенной ценности, хотя формально она считалась войсковой собственностью. Реального же контроля над ее распределением и использованием тогда не существовало. Как и в прежние времена, распределение земли происходило на правах заимки, т.е. по праву первого поселившегося на данном участке. Только с середины XVIII в. Войсковое правительство стало предпринимать первые попытки прекратить самозахват земли, который приобрел массовый характер. Именно к этому периоду относится основание на Дону первых хуторов.
В середине XVIII столетия среди казаков возросла значимость владения землей. Известно, что когда императором Петром III из войсковой земли, в 1762 году, было пожаловано в вечное, потомственное владение полковнику Михаилу Себрякову из «пустопорожнего» Кобылянского юрта участок земли, войсковое правительство вздумало доказывать права Войска на это владение. Однако по Высочайшему повелению «за дерзновение Войска на именной указ представление», постановлено взыскать с писавших представление, не менее 10 тыс. рублей, дабы, впредь таких представлений чинить не отваживались.
В 1764 году правительство требовало от атамана сведений, «по каким указам» захвачены чиновниками земли им непринадлежащие? Но какой мог ответ дать атаман (Ефремов), когда тем же указом у него приказано было отобрать самовольно захваченный Черногаевский юрт? По знакомству и родству с атаманом, люди богатые и именитые получали от него столько земли, сколько хотели или просили. Другие же, и, не спрашиваясь, захватывали сами лучшие участки, строили хутора и жили хозяевами в них, принимая из Великороссии и Малороссии беглых людей, населяя ими свои земли, не имея на это никаких прав.
В конце XVIII столетия само Войсковое начальство стремилось к скорейшему заселению пустопорожних земель на Дону «дабы их не отрезали к другим губерниям».1 Беглых привлекали на Дон сами казаки, вручая им свои земли для обработки. Войску со стороны правительства предъявлялись строгие требования выдачи беглых, казачество же, заинтересованное в увеличении населения и рабочих руках, всячески обходило закон. Привлечение на Дон этих беглых имело место еще до оформления донских старшин в отдельное сословие, так как было экономически выгодно записывать малороссиян «под свою высокую руку».
