Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. НАУЧНЫЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ 21
1. Историография проблемы 21
2. Источниковедческий анализ 38
3. Методологическая база 51
ГЛАВА II. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА
ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ЦЕРКВИ 62
1. Экклезиологические аспекты в диалоге интеллигенции и Церкви 62
2. Антропологический дискурс интеллигенции и православного духовенства 74
3.Петербургские Религиозно-философские собрания в историко-культурном
контексте эпохи 84
ГЛАВА III. ПРОБЛЕМЫ РЕФОРМИРОВАНИЯ ЦЕРКВИ И ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ 108
1. Интеллигенция и православное духовенство в контексте конфессиональной политики государства 108
2. Предсоборное Присутствие как опыт сотрудничества интеллигенции и Церкви в российской истории 123
3. Общественно-политические движения и партии и институциональная проблематика Церкви 143
ГЛАВА IV. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ЦЕРКВИ В ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЕ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА 172
1. Культурный ренессанс в России: интеллигенция в поисках самоидентичности 172
2. Интеллигенция и Церковь в образовательном пространстве России 220
3. Богословско-академическая интеллигенция как социокультурный феномен 251
Заключение 279
Список использованных источников и Литературы 285
Приложения 322
- Историография проблемы
- Экклезиологические аспекты в диалоге интеллигенции и Церкви
- Интеллигенция и православное духовенство в контексте конфессиональной политики государства
Введение к работе
Актуальность проблемы исследования. Поиск абсолютных духовных ценностей и обретение нравственного идеала в особой степени присущи двум социокультурным феноменам русской истории - интеллигенции и Церкви. В интеллектуальной традиции они стоят неразделимо и, вместе с тем, являются разнополюсными силами притяжения. Их взаимное отчуждение, преимущественно начинающееся с XV столетия и более выраженное у церковной братии (несомненно, что в светском образованном обществе тенденция к оцерковлению, хотя и не всегда в рамках институциализированной Церкви, существовала), имеет как объективные, так и субъективные предпосылки. Во многом схожая в функциональном отношении миссия интеллигенции и Церкви, выраженная в религиозно-нравственном окормлении паствы (народа), зачастую диктует собственные законы игры, не имеющие, впрочем, ничего общего с действительными задачами. Ретроспективный анализ сосуществования данных социокультурных общностей в едином духовном поле русской культуры поможет, как нам кажется, избежать соблазнов явно популистских и модных в настоящее время в политико-государственном контексте теорий искусственного соединения или же разъединения интеллигенции и Церкви. Грань, проходящая между ними, лежит в совершенно иной плоскости, в которой границы носят, скорее, ирреальный, условный характер.
Проблема взаимоотношений представителей Русской Православной Церкви (далее - РПЦ) и интеллигенции в России в конце XIX - начале XX века представляется актуальной и своевременной в контексте русской истории начала XXI столетия. Тенденция к утрате самосознания русской нации вследствие нивелирования понятий «духовности» и «культуры», односторонняя приоритетность материалистического понимания смысла жизни отдельного человека, игнорирование исторических традиций прошлого ставит вопрос о существенной деформации России как
самостоятельного духовного субъекта дальнейшего развития человеческой цивилизации.
Опыт исторического прошлого показывает, что отношения между интеллигенцией и РПЦ, выражая различные типы мировосприятия и мироощущения, составляют в целом тот стержень, который придает внутреннее единство национальной культуре. Синтез веры, носителем которой выступает Церковь и знания, олицетворяющего предназначение интеллигенции, может обеспечить развитие общества на принципах нравственности и возрождения России как уникального духовного образования.
Многие вопросы, поставленные в диалоге представителей интеллигенции и Церкви на рубеже XIX - XX веков, не были решены за прошедшее столетие и с особенной остротой возникают в настоящее время. Определённые параллели данных периодов русской истории приводят к мысли о незавершённости этого диалога и настоятельной потребности в его продолжении.
Плодотворному сотрудничеству образованного общества и РПЦ будет способствовать анализ исторического опыта их взаимодействия, что поможет избежать попадания в «прокрустово ложе» истории.
Обращение к культурному наследию прошлого, к истокам российской духовности в данном аспекте имеет особую социально-политическую значимость. Современная практика показывает, что реформирование общества получает ценность только в том случае, когда оно опирается на прочный фундамент духовной культуры и принципы общенационального согласия. Взгляды и мысли деятелей религиозно-философского ренессанса рубежа веков приобретают важный смысл в условиях формирующейся российской государственной идеи.
Актуальность проблемы также усиливается её недостаточной научной разработанностью в отечественной и зарубежной литературе. По данной теме отсутствуют специальные обобщающие исследования.
Предметом диссертационного исследования является процесс взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в контексте социокультурного развития российского общества в конце XIX - начале XX века.
Объект исследования - интеллигенция и православное духовенство.
В структуре сложных и противоречивых общественных отношений, сложившихся в России на рубеже XIX - XX веков, не существовало какой-то единой, монолитной, социально однородной страты как представителей интеллигенции, так и деятелей РПЦ. Данное обстоятельство усложняет вопрос о дефинициях, способствует различию подходов к содержанию понятий, к пониманию назначения и роли в обществе интеллигенции и Церкви. Нередко данные категории служили выражением политической ориентации авторов.
Феномен русской интеллигенции определяется её многогранностью, неоднородностью; самосознание данной социокультурной общности настолько индивидуализировано, что выделение её модальных, типологических черт довольно-таки затруднительно. В интеллектуальном поле русской интеллигенции особенное место занимает проблема соотношения общечеловеческих ценностей с этнонациональными традициями, от решения которой, собственно, и зависит раскрытие сущностных черт, присущих интеллигенции, специфических особенностей, обусловливающих её существование в определённом историко-культурном пространстве. Порождённая постоянством поиска самоидентичности верхнего культурного слоя, данная проблема предопределяет пограничный, экзистенциальный характер всей русской культуры. Интеллигенция, по верному замечанию Б. Успенского, «... не стремится определиться как социальная группа: она стремится определить своё отношение к другим социальным явлениям. (...) Но явления эти не стабильны, их содержание, в свою очередь, находится в определённой зависимости от историко-
культурного контекста» . Преломлением самоопределения выступают религиозные мифологемы Восток - Запад, преимущественно отождествляемые через антитезу Православие — католичество. Разность метаисторического, эсхатологического и экклезиологического измерений Церкви воплощает в восточной и западной традиции богословской мысли определённые доминанты мировосприятия и оказывает непосредственное влияние на все сферы социума и в настоящее время. Полярная крайность этих моделей, а потому глубинная необходимость их встречи для воссоздания1 подлинного патристического синтеза, сформулирована в исследовании митрополита Иоанна (Зизиуласа): «В православном богословии существует опасность изъятия Церкви из истории и её развоплощения; западное же рискует привязать Церковь к истории (...) Бытие Церкви никогда не должно отстраняться от своей призванности к бытию Божьему, т.е. от своей эсхатологической природы, как и не должно игнорировать историю. Институциональное измерение Церкви всегда обязано воплощать её эсхатологическую природу, не уничтожая при этом диалектики века нынешнего и века грядущего...»2. Эсхатология духа и своеобразное мессианство интеллигенции рождают различные мифологические системы в русской мысли, антиномичное содержание которых предельно абсолютизировано. Искусственная поляризация данных мифологем кристаллизует каноническое и, вместе с тем, рационализирует сакральное, что приводит к разрыву онтологического единства.
Основные научные подходы к определению понятия «интеллигенция» в
отечественной историографии могут быть обозначены как социально-
функциональный, нравственно-этический и комплексный
междисциплинарный, синтезирующий в себе различные области знания. На
наш взгляд, продуктивно рассматривать интеллигенцию с точки зрения её
двуединой природы, выделяя при этом социологический и нравственно-
1 Успенский Б. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры // Успенский Б.А.
Этюды о русской культуре - СПб.,-2002. - С.396.
2 Иоанн (Зизиулас), митр. Бытие как общение: Очерки о личности и Церкви / Предисл. прот. Иоанна
Мейендорфа; Пер. с англ. Д.М. Гзгзяна. - М., 2006. - С. 14.
этический критерии. В качестве универсального приведём определение интеллигенции, предложенное ивановской школой отечественного интеллигентоведения, возглавляемой профессором B.C. Меметовым, согласно которому «интеллигенция - это социокультурная общность, представители которой отличаются высоким образовательным уровнем и творческим отношением к профессиональной и общественной деятельности, направленной на производство, распространение и сохранение достижений культуры и общечеловеческих ценностей, обладающих особыми психологическими, нравственно-этическими чертами»3. Двойное значение понятия «интеллигенции» достаточно чётко прослеживается как при историософском подходе к изучению избранной нами проблемы, так и в конкретно-историческом её аспекте. В составе светской интеллигенции первостепенное внимание автора обращено на представителей религиозно-философской мысли, в центре творчества которых стояли вопросы взаимосвязи культуры и религии.
Как социокультурная общность интеллигенция вовсе не исключает бытийное существование интеллигентов до появления собственно социального феномена. Так, представителей интеллигенции праславянской и дохристианской культуры на Руси возможно отождествлять с волхвами. Более того, в системе языческих культов прослеживается больше схожих черт у древнего жречества с интеллигенцией, нежели у последней со служителями монотеистических религий. Отметим светский характер богослужений, пересечение различных функций (собственно религиозных, государственных, этических, научно-философских), минимизацию иерархических, соподчинённых связей. С принятием на Руси христианства противопоставления интеллигенции и Церкви не происходит, возможно вести речь об относительной синонимичности данных феноменов. Со времени установления российской (Московской) государственности в конце
Меметов B.C., БудникГ.А. Теоретические основы формирования интеллигенции в образовательном пространстве высшей школы // Интеллигенция и мир - 2004. - № 1/2. - С.26.
XV - начале XVI века, ослабления и падения Византии, потери авторитетности на Руси Константинопольского патриархата вследствие политики его представителей на Ферраро-Флорентийском соборе 1438-1439 гг., а также создания de facto автокефальной Русской Церкви, место и роль которой в обществе претерпевает значительные изменения, развивается процесс определённого расхождения между интеллигенцией и православным духовенством. Начинается новая эпоха во взаимоотношениях данных социокультурных феноменов, которая снимает синонимичность их определений, приводит к усложнению структуризации и условному противопоставлению, затруднившему, к сожалению, духовные поиски последующих времён.
Несмотря на дискуссионность проблемы появления интеллигенции' как социокультурного феномена в русской истории4, мы склонны вести речь о времени конца XVIII — начала XIX века, что соотносимо с синодальным периодом в истории Русской Церкви. В контексте развития интеллигенции данный период характеризуется полем постоянного внутреннего напряжения, интеллектуального творчества, дифференциацией и даже конфликтом между нормами общественного стандарта и их индивидуальной интерпретацией. Это время отмечено эзотерическими прорывами в сферу, находящуюся за пределами разума (русское старчество), удивительными образцами личной святости и непререкаемого авторитета (митрополит Филарет (Дроздов), епископ Игнатий (Брянчанинов)), глубокими исследованиями русской церковной истории (митрополит Макарий (Булгаков), Е.Е. Голубинский), постановкой проблемы философии всеединства и воплощения Вселенской Церкви в исторических реалиях (B.C. Соловьёв). Для исследователя это чрезвычайно интересный период духовного самосознания России, религиозно-философских концепций, обретения нравственного и
См.: Успенский Б. Указ. соч. - С.407 - 408; МеметовВ.С. К первым итогам становления «интеллигентоведения» как самостоятельной отрасли научного знания // Актуальные проблемы историографии отечественной интеллигенции / Межвузовский республиканский сборник научных трудов -Иваново: ИГУ, 1996. - С.З - 14. .
эстетического идеала в многоуровневой матрице российского общества. Вместе с тем едва ли не определяющей чертой данного времени является тенденция разобщения. Созидание новых религиозно-нравственных ценностей приводит к саморазрушению системы путём локализации, дробления общих направлений при минимальных предпосылках к их пересечению, а также при превалировании выходящих на первый план крайних, радикальных течений в российском обществе. Именно в синодальный период возникает противоположение интеллигенции и Церкви как социокультурных феноменов русской истории, противопоставление самоидентичности членов некогда целостной общности. Видимо, уместно вести речь всё же об отчуждении интеллигенции от православного духовенства, а не от Церкви как системы определённых нравственных категорий5. Отождествление Православной Церкви и Ведомства православного исповедания неправомерно смещает акценты, абсолютизируя имманентный характер и объективируя при этом трансцендентную природу Церкви.
Попытки преодолеть ситуацию духовной разобщённости и достичь определённого единства форм существовали в интеллектуальном поле русской культуры на всём протяжении синодального периода. Постановкой такого рода вопросов особенно отчётливо выделяется в своей трагической перспективе эсхатологическая эпоха конца XIX — начала XX века, о чём будет сказано в последующих главах.
Активным компонентом процесса взаимоотношений светского образованного общества и РПЦ являлась церковная интеллигенция. Термин «церковная интеллигенция» в исследовательской литературе даже в контексте изучения российской интеллигенции и русского православия встречается крайне редко. В нашей работе к церковной интеллигенции мы относим основную часть преподавательского состава высших и средних духовных учебных заведений, имеющего высшее богословское или светское
Сергий, архим. Церковь и интеллигенция // Прибавления к «Церковным ведомостям» - 1902. -№13 - 16.
образование, профессионально занимающегося религиозно-культурными проблемами. Тем самым церковная интеллигенция являлась своего рода связующим, пограничным слоем общества между представителями Церкви и
светской интеллигенции. '
\
Русское православие является уникальным синтезом христианских и языческих представлений о бытии человека, его предназначении и мироощущении. Духовные искания в России никогда не ограничивались рамками лишь церковной организации, так же как Церковь не замыкалась в пределах исторически сложившейся религиозной общины.
В исторической и богословской литературе существует многообразие методологических подходов к анализу понятия Церковь, которые раскрывают различные стороны её трансцендентного и имманентного бытия. Условно эти подходы могут быть сведены к трём социокультурным моделям существования Церкви.
Форма религиозной организации и религиозных отношений, общественный союз, который может быть назван «духовным или священным обществом...» (социологический подход).
Исторически сложившееся сообщество людей, профессионально занимающихся религиозной деятельностью, - то есть священнослужителей (деятелъностный подход).
Характерно, что первоначально ранние христианские общины обозначались греческим словом «экклесиа» (собрание, собранность вместе), символизируя общность и единение людей. Современный православный мыслитель и богослов Христос Яннарас пишет: «Церковь динамично созидает единство людей не как узаконенное сосуществование или результат объединения на основе идеологических или бытовых предпосылок, но как факт бытия: она созидает единство как онтологическую истину о человеке,
Сочовьев B.C. Философские начала цельного знания // Соловьев В С Сочинения: В 2 т. Т. 2. - М., 1990. -С.148.
как способ существования человека "по природе" и "по истине"» . Таким образом, Церковь не является неким социальным, политическим или каким-либо иным частным, локальным учреждением, подобным светской организации. По замечанию митрополита Иоанна (Зизиуласа), Церковь - это «образ э/сизни», раскрываемый посредством не моральных завоеваний или человеческих достижений, а через «...отношения с миром, другими людьми и Богом, событие общения (выделено мною. - А.С.), которое поэтому обнаруживается как факт не индивидуальной, а только церковной жизни»8 (идеалистический подход).
Церковь также рассматривается нами как предмет учения веры, религиозных воззрений и науки.
Основное внимание в контексте исследования сосредоточено на положении РПЦ, как одного из социокультурных институтов государства, и представителях православного духовенства в системе общественных отношений в России в конце XIX — начале XX века.
Полярность суждений исследователей об эпохе рубежа XIX - XX веков в истории русской культуры от концепции «упадничества» до определения расцвета искусства, науки, философии является следствием различного понимания роли культуры в общественной жизни. Вместе с тем, отождествление принципов развития культуры и общества не имеет достаточных к тому оснований. Кризисные явления в культуре часто приводят к её возрождению, поэтому возможно говорить, в частности, о «декадентстве» конца XIX - начала XX века в России как одном из источников культурного ренессанса.
Русская культура Серебряного века была типологически новым феноменом: она носила синтетический характер. Органичное сочетание собственных автохтонных творческих замыслов и европейских культурных форм формировало обобщающую культурно-философскую идею,
пЯннарасХ. Истина и единство Церкви: Перевод с новогреческого / Под ред. А.В. Маркова. - М-, 2006. -
С.17-18.
вИоанн (Зизиулас), митр. Указ. соч. - С.9.
выражающую новую эпоху в истории русской культуры. В последующей исследовательской литературе она была сформулирована как «религиозно-философское возрождение» или «культурный ренессанс».
В контексте нашего исследования, развитие религиозно-культурной мысли представителей интеллигенции и Церкви рубежа XIX - XX веков рассматривается нами как культурный ренессанс в России, специфической чертой которого являлось глубокое проникновение религиозных тем в сферы искусства и науки, переосмысление предназначения человеческой жизни сквозь призму христианских ценностей Православия и идеалов эллинизма, соотнесённых с традициями русской духовной школы.
РПЦ в исследуемый период представляла собой в силу синодального характера её управления - «Ведомство православного исповедания», один из институтов государства. Святейший Синод формально выражал интересы Церкви, его решения (в церковной интерпретации - «определения») приобретали -характер законодательной инициативы для всего церковного общества. С другой стороны, обер-прокурор Св. Синода являлся своего рода министром в правительстве страны, защищая интересы Церкви и государства одновременно.
В противоположность синодальной системе организации Церкви преобладающей частью православного духовенства и интеллигентского общества выдвигался принцип «соборности». В его основе лежало положение о Всероссийском Поместном Соборе РПЦ как высшем органе её управления, что в значительной степени освобождало Церковь от влияния государства и предоставляло автономию в решении её внутренних вопросов. С нравственно-этической точки зрения православная идея соборности выражала духовную ответственность Церкви за всю национальную паству, а не только за отдельных людей.
Региональные рамки исследования охватывают крупнейшие центры России рубежа XIX - XX веков: Санкт-Петербург, Москву, Киев. По отдельным аспектам проблемы анализируются материалы Костромской,
Харьковской, Саратовской, Екатеринбургской и других губерний страны. Данный срез в проблематике нашей работы обосновывается объективным различием условий и уровней образования и культуры в столичных и провинциальных городах России рубежа веков, а также тенденцией к сосредоточению видных представителей религиозно-философского ренессанса в крупных культурно-духовных центрах страны. Важную роль при этом имеет структурированное завершение богословского образования, то есть деятельность духовных семинарий и академий (последних в описываемый период в России было четыре: в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве и Казани). Как результат данного процесса - формирование профессиональной общности церковной интеллигенции.
Выбор хронологических рамок исследования (1881-1914 гг.) определяется развитием двух относительно самостоятельных тенденций в интеллектуальном поле содержательного диалога интеллигенции и православного духовенства в условиях реформирования РПЦ и религиозно-философского ренессанса. Доминантой в 1880-1890-е гг. в социокультурной сфере российского общества служит традиционалистский вектор, отражающийся на взаимоотношениях интеллигенции и РПЦ, преобладающим фактором развития в начале XX века в целом является либеральная тенденция, проецирующаяся на изменившиеся формы и методы взаимодействия светского и церковного общества. Указанный период вписывается в рамки общей периодизации отечественной истории. Хронология исследуемого периода российской истории соответствует также в основных моментах историометрическому циклу рубежа веков, разработанному в теории измерения исторического времени посредством физических единиц А.Л. Чижевским (см. Приложение 1).
В 1880-е гг. уже в обстановке котрреформ завершается реформирование отдельных сторон церковного института, что непосредственным образом в контексте церковно-государственных отношений (кризис системы церковного управления, бюрократизация синодального аппарата, практика
Харьковской, Саратовской, Екатеринбургской и других губерний страны. Данный срез в проблематике нашей работы обосновывается объективным различием условий и уровней образования и культуры в столичных и провинциальных городах России рубежа веков, а также тенденцией к сосредоточению видных представителей религиозно-философского ренессанса в крупных культурно-духовных центрах страны. Важную роль при этом имеет структурированное завершение богословского образования, то есть деятельность духовных семинарий и академий (последних в описываемый период в России было четыре: в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве и Казани). Как результат данного процесса - формирование профессиональной общности церковной интеллигенции.
Выбор хронологических рамок исследования (1881-1914 гг.) определяется развитием двух относительно самостоятельных тенденций в интеллектуальном поле содержательного диалога интеллигенции и православного духовенства в условиях реформирования РПЦ и религиозно-философского ренессанса. Доминантой в 1880-1890-е гг. в социокультурной сфере российского общества служит традиционалистский вектор, отражающийся на взаимоотношениях интеллигенции и РПЦ, преобладающим фактором развития в начале XX века в целом является либеральная тенденция, проецирующаяся на изменившиеся формы и методы взаимодействия светского и церковного общества. Указанный период вписывается в рамки общей периодизации отечественной истории. Хронология исследуемого периода российской истории соответствует также в основных моментах историометрическому циклу рубежа веков, разработанному в теории измерения исторического времени посредством физических единиц А.Л. Чижевским (см. Приложение 1).
В 1880-е гг. уже в обстановке котрреформ завершается реформирование отдельных сторон церковного института, что непосредственным образом в контексте церковно-государственных отношений (кризис системы церковного управления, бюрократизация синодального аппарата, практика
православно-русского консерватизма первых лет обер-прокурорства К.П. Победоносцева и др.) повлияло на особенности взаимоотношений интеллигенции и РПЦ. Вместе с тем, именно в 1880-е гг. в православной отечественной мысли начинает утверждаться исторический метод в догматическом богословии, способствовавший творческому восполнению не только собственно догматических исследований, но и сопряжённых с ними церковно-исторических, апологетических, а также сочинений по гомилетике, нравственному богословию, церковной археологии, то есть происходило привнесение и использование научных и философских идей для раскрытия постулатов догматики, объективно сближающее в духовной сфере представителей интеллигенции и РПЦ.
В 1901 г. произошли события, послужившие определяющим моментом для последующих взаимоотношений представителей светского культурного общества и РПЦ. С одной стороны, этим фактором стало отлучение Л.Н. Толстого от Церкви, заставившее более чётко сформулировать отношение церковного общества к светской культуре и элементам творчества в системе религиозных концепций Церкви, с другой стороны - открытие Петербургских религиозно-философских собраний (далее - ПРФС), первого в истории государства непосредственного диалога русской интеллигенции с представителями православного духовенства.
Смерть B.C. Соловьёва в 1900 г. знаменовала собой завершение эпохи универсальной философской мысли и наступления нового периода её развития, начало которого было положено в 1901 г. подготовкой целого ряда религиозно-философских систем. Их неоидеалистический характер имел в своей основе синтез языческих представлений античного мира с православной концепцией христианства.
К 1914 г. русская религиозная философия окончательно оформилась как особая школа философской мысли. Данному процессу в значительной степени способствовал тесный контакт в различных формах взаимодействия светского образованного общества с представителями РПЦ. С началом
Первой мировой войны в 1914 г. диалог Церкви и интеллигенции в контексте социокультурного развития российского общества резко меняет свою направленность. Политические темы о мировых и национальных задачах России становятся главенствующими в обществе, растёт единение различных сил на основе патриотических принципов, начинается новая стадия в истории взаимоотношений интеллигенции и Церкви, совпадающая с иным этапом общественного развития страны в целом.
Мы подразделяем хронологические рамки нашего исследования на три относительно самостоятельных периода в развитии процесса взаимодействия светского образованного общества и православного духовенства:
1880-е—1903 гг., пробуждение в светских кругах интереса к религиозной проблематике, отход значительной части интеллигенции от материалистических концепций в истории, возможность открытого диалога представителей РПЦ и светского общества и прояснение при этом различных позиций в понимании роли религии и Церкви в общественной жизни, деятельность ПРФС, выход сборника «Проблемы идеализма», возникновение секции истории религии в Московском университете. Этот период характеризуется пробуждением интереса к религиозным темам в литературно-художественных салонах и кружках Санкт-Петербурга, созиданием культурных ценностей. Духовные искания, наука, искусство становятся в эти годы во главу угла общественной жизни;
1904-1907 гг., время активизации общественно-политического движения и соотнесённой с ним попытки преобразования церковного управления. Возникновение в светских кругах интеллигенции религиозно-философских обществ, ставивших целью в своих программных документах соединение православных традиций с формой государственного устройства. Идеи «религиозной революции» (Д. Мережковский, 3. Гиппиус, Д. Философов), «мистического анархизма» (Г. Чулков, Вяч. Иванов,
A. Белый и др.), христианского социализма (С. Булгаков, В. Эрн,
B. Свенцицкий и др.). Появление внутри РПЦ оппозиционной части
пресвитерианского духовенства. Обоснование принципов соборного управления Церкви в работе Предсоборного Присутствия;
- 1908-1914 гг., определённое разочарование в общественно-
политическом движении, развитие культурной и церковно-просветительскои
мысли, значительное дифференцирование позиций в образованном обществе
в проблеме религиозно-нравственного содержания общественной жизни,
выход сборника «Вехи» и полемика вокруг него, усиление бюрократических
тенденций в управлении государства и Церкви (неоднократные отмены
решений о созыве Собора РПЦ), обоснование религиозно-философских идей
представителями светской интеллигенции на основе принципов Православия,
окончательное определение позиции светской власти в отношении к
проведению церковных преобразований.
Цель работы: на основе анализа процесса взаимоотношений интеллигенции и Церкви в конце XIX - начале XX века исследовать роль взаимодействия двух социокультурных феноменов в контексте религиозно-философских и культурно-исторических тенденций развития России, в углублении национального самосознания российского общества.
В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:
определить степень научной разработки проблемы;
выявить процесс формирования религиозно-нравственной концепции отдельных групп русской интеллигенции, особое внимание сосредоточив на эволюции их взглядов от «легального» марксизма к принципам православного христианства;
структурировать позицию РПЦ и светского образованного общества в вопросах определения места Церкви и религии в обществе, выявить специфические особенности, присущие мировосприятию иерархии и пресвитерианского духовенства Православной Церкви;
охарактеризовать формы взаимодействия интеллигенции и Церкви в контексте религиозно-философских и церковно-государственных отношений в российском обществе;
проанализировать особенности положения в обществе представителей церковной интеллигенции, рассмотреть их взгляды по проблемам духовного просвещения и реформирования Церкви на рубеже веков;
рассмотреть и проанализировать положение богословско-академической интеллигенции в структуре социокультурных связей и отношений российского общества;
раскрыть особую роль личностного фактора в характере взаимоотношений интеллигенции и РПЦ;
обосновать значимость опыта сотрудничества Церкви и интеллигенции для судеб Российского государства и национальной культуры;
- определить причины, обусловившие незавершённость процесса
реформирования РПЦ в конце XIX - начале XX века, выявить степень
возможного применения опыта сотрудничества интеллигенции и
православного духовенства в современных исторических условиях.Научная новизна диссертации состоит в следующем:
- сделана одна из первых попыток комплексно исследовать процесс
взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в конце XIX - начале XX века,
выявить в контексте историко-культурных событий того времени
организационный, интеллектуальный механизм указанного взаимодействия,
его влияние на социокультурное развитие российского общества;- показано многообразие позиций, взглядов различных групп
интеллигенции и православного духовенства на проблемы духовно-
нравственного и религиозно-философского развития общества;- дана авторская интерпретация понятия «церковная интеллигенция»,
раскрыты специфические особенности этой социально-профессиональнойобщности, показано её своеобразное положение в системе религиозных отношений;
систематизированы и структурированы общность и различие взглядов внутри РПЦ по проблемам её реформирования;
проанализированы экклезиологические и антропологические аспекты в диалоге интеллигенции и православного духовенства;
- рассмотрен коллективный портрет богословско-академической
интеллигенции в системе социокультурных отношений, выявлена её роль в
историко-культурном развитии российского общества;- введён в научный оборот новый корпус источников, архивных
материалов, расширивших возможность углублённого прочтения духовной
истории российского общества.Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что она способствует дальнейшему углублению исследования процесса взаимодействия интеллигенции и РПЦ в истории России рубежа XIX - XX веков, не получившего ещё достаточного освещения в исторической литературе.
Результаты исследования принесут пользу при анализе актуальных проблем современного политического и культурного развития в России. Содержащиеся в диссертации идеи и выводы могут быть творчески применены в культурологических и богословских исследованиях по проблемам положения РПЦ и светского образованного общества в системе общественных отношений и взаимосвязей, складывавшихся на разных этапах истории Российского государства.
Материалы исследования могут быть использованы в практике преподавания курса отечественной истории, при разработке и чтении спецкурсов по истории Русской Церкви и отечественной культуры, изучения ряда тем в курсе философии.
Основные положения диссертационного исследования помогут конкретизировать понимание «русской идеи», проблем национального
самосознания и роли Православия в развитии духовной культуры в истории России.
Апробация исследования осуществлена в публикации монографии, ряда научных статей и разделов коллективных трудов. Основное содержание диссертации отражено также в научных докладах и сообщениях на научно-теоретических конференциях в Иванове, Костроме, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге.
Основные идеи работы обсуждались на конгрессах, симпозиумах, межвузовских семинарах, циклах лекций по «Отечественной истории» и «Истории культуры» в высших учебных заведениях г. Костромы.
Структура исследования подчинена проблемно-хронологическому принципу и диктуется поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
Историография проблемы
Проблематика взаимоотношений интеллигенции и Церкви в социокультурном развитии российского общества конца XIX - начала XX века в той или иной степени становилась предметом дискурса как в отечественной, так и в зарубежной литературе. Историографию темы исследования можно разделить на три основных этапа, отражающих общие направления развития отечественной исторической науки: первый - с конца XIX века до 1917 г. (дореволюционный период), второй - с 1917 г. до конца 80-х гг. (советский период), третий - с конца 80-х гг. по настоящее время (постсоветский период). Следует отметить, что рассматриваемая нами литература первого этапа в историографии имеет как собственно историографический, так и источниковедческий характер.
Мощный толчок осмыслению проблемы дало проведение Религиозно-философских собраний в Санкт-Петербурге (1901 - 1903). В период с 1901 г. до революции 1905 — 1907 гг. появляется ряд работ церковных и светских авторов, в основном констатирующих глубокое разъединение представителей интеллигенции и церковного общества. Архимандрит Сергий (Страгородский), ректор Санкт-Петербургской духовной семинарии, видел причину данного положения в полной противоположности миросозерцании двух социальных страт, причём настаивая на отчуждении интеллигенции именно от православного духовенства, а не от Церкви как системы определённых нравственных ценностей1.
В вышедших в эти годы работах Л.А. Тихомирова", одного из идеологов монархического принципа государственной власти, критически осмысливалась деятельность либеральной интеллигенции, которая в противовес представителям Церкви «расшатывает стройную систему» самодержавного Российского государства. Другим злейшим врагом монархии и Церкви Л.А. Тихомиров считал «толстовство» с его непротивлением злу насилием, то есть неисполнением указания властей -пассивную анархию. С враждебной идейной позиции анализировалась личность и учение Л.Н. Толстого также и в работе архиепископа Антония (Храповицкого) .
В сочинениях В.В. Розанова одним из основных противоречий светского образованного общества и РПЦ был назван вопрос о браке и семье. В его работах, посвященных этой теме, отрицательно рассматривались аскетические воззрения Православия на брак лишь как обрядовую форму соединения людей. Писателем обосновывалась приоритетность эстетических и этических мотивов брака, которым в системе церковных таинств, по его мнению, отводилась незначительная роль4.
Отсутствие разногласий между церковным и светским воззрениями на проблему брака и семьи посвящены полемические с В.В. Розановым работы Н.А. Заозёрского, П.П. Кудрявцева, о. Д. Якшича5.
Существенный вклад в разработку вопроса о формах разрешения противоречий между интеллигенцией и Церковью принадлежит Д.С. Мережковскому . Писателем мотивировалось возникновение «нового религиозного сознания», центральной идеей которого служило преодоление противоположности язычества и христианства в религии «Третьего Завета», способной возникнуть при совместной работе представителей светского культурного общества и РПЦ.
class2 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА
ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ЦЕРКВИ class2
Экклезиологические аспекты в диалоге интеллигенции и Церкви
В интеллектуальной традиции Православия экклезиологическая проблематика - в отличие, например, от патристики, гомилетики или христианской антропологии - является, пожалуй, наименее разработанной. Восточная Церковь прошла через эпохи тринитарных, христологических, пневматологических споров. Исходя из конкретно-исторических реалий Православия, следовало предположить, что новое время в жизни Церкви будет эпохой экклезиологической (греч. ekklesia - церковь, собрание; logos — учение, - раздел богословия, занимающийся осмыслением природы Церкви). Однако на христианском Востоке ясной концепции решения этой проблемы так и не было создано.
Наиболее актуальными экклезиологические вопросы следует признать для русской школы богословия. Инкорпорированность Церкви в государственные структуры на протяжении длительного периода русской истории моделировала церковное общество в имманентном мире человеческой культуры и тем самым размывала понятия границ Церкви, приводила к неправомерному смешению Священного Предания как такового с человеческими преданиями, стремящимися его монополизировать в рамках определённой идеологии. В настоящее время данная ситуация не преодолена, более того - происходит её постепенная кристаллизация.
В святоотеческий период сама Церковь не была предметом рассуждений или же споров (за исключением II и III веков), но являлась живым содержанием всякого богословия. В современном христианском мире понятия и направления исследований, природа и сущность Церкви по-разному рассматриваются различными традициями, что приводит к определённому рассогласованию между Церковью и богословием. Экклезиологическая проблематика из собственно церковной переходит в плоскость религиозно-философскую и даже, в некотором отношении, социокультурную, откуда более зримо предстаёт круг вопросов, связанных с положением институализированной церковной общины, которая, будучи имманентна миру, структурирована в границах социума.
В русской религиозно-философской традиции выяснение онтологической проблематики Церкви как по форме (свободное философствование наряду с признанием непреложности христианских догматов), так и по содержанию (критика отвлечённого разума, экклезиология) в XIX веке имело непосредственным выражением работы А.С. Хомякова и B.C. Соловьёва. Закономерным следствием этого явилось формирование особого направления богословско-философского синтеза, в котором церковная тематика занимает центральное место.
Родоначальником русского богословия, по определению Н.А. Бердяева, следует считать А.С. Хомякова, у которого, при всей несистематизированности его сочинений, главная мысль выражена достаточно отчётливо: «Познание Божественных истин дано любви христианской и не имеет другого блюстителя, кроме этой любви» . «Сам Бог в откровениях живой любви, - это - Церковь» , — замечает он далее. У Хомякова, как верно описывает В.В.Розанов, «...безмерная любовь, безмерный восторг к русскому чувству Бога, к русскому чувству веры...»4. Из этого всеобъемлющего чувства любви выводит Хомяков своё центральное мировоззренческое понятие «соборности» («кафоличности», цельности, внутренней полноты), выражающее идею «единства во множественности»5, и в этом отношении Православная Церковь, органично сочетая в церковной жизни два трудносоединимых принципа - свободу и единство, противопоставлялась католической и протестантской церквам. Дух соборности, следовательно, есть дух свободы. Разработка проблематики «соборности» приводит к постановке вопросов, связанных со структурой Церкви, её отношения с другими конфессиями и её миссии в социуме. Непреложной истиной является и то, что никакая христианская экклезиология невозможна на основе секуляризированной антропологии, неизбежно сводящей Церковь на уровень человеческой организации. У Хомякова поиск Царства Божия на земле был определяющей идеей, как для теории познания, так и для экклезиологии. Его учение о соборности утверждает, в конечном итоге, гносеологию всеобщего единства в ожидании того времени, когда Бог будет всё во всём. Основанием же знания является любовь как божественный дар, и в этом отношении границы познания соответствуют границам Церкви: «Непостижимая для обособленной мысли, Истина постижима только совокупности мыслей, объединенных любовью. Эта черта чётко отличает православную мысль от всех других...»6. Хомяков, полемизируя с западными системами богословия, утверждает, что Церковь не есть авторитет: «Разумная свобода верного не знает над собой никакого внешнего авторитета...»7. По своей сути, его концепция Церкви имеет в основании пневмоцентричную экклезиологию, «...дабы все были едино в свободном единстве живой веры, которое есть проявление Духа Божия. Таков догмат, лежащий в глубине идеи свободы»8.
Интеллигенция и православное духовенство в контексте конфессиональной политики государства
Политический дискурс русской интеллигенции определяется прежде всего её имманентной религиозностью как сущностной типологической чертой. Система интеллектуальной и нравственной модели самоидентификации интеллигенции скорее зависит от конкретного историко-культурного контекста, поскольку характеризуется противопоставлением доминирующим социальным и политическим институтам, стандарты которых, в свою очередь, постоянно меняются. Следствием этого является слабость интеллигенции как идеологического движения. Вместе с тем на всём протяжении истории русской интеллигенции несомненно превалирование духовного начала в осмыслении политического мироустройства.
Пожалуй, основной проблемой в аспекте политической культуры интеллигенции является тезис о её принципиальной оппозиционности и исторической традиции противостояния существующему политико-правовому режиму. Как замечает Б. Успенский, данная традиция является фундаментальным признаком русской интеллигенции: «Именно традиция оппозиции, противостояния объединяет интеллигенцию разных поколений: интеллигенция всегда против - прежде всего она против власти и разного рода деспотизма... Более того, русская интеллигенция возникла в условиях противостояния типичному царю, царской власти как регулярному институту, как системному явлению русской государственной машины»1.
Успенский Б.А. Русская интеллигенция как специфический феномен русской истории // Представляется интересным проанализировать источник данного рода оппозиционности. Принимая во внимание церковно-религиозные истоки зарождения русской интеллигенции, её невозможно рассматривать в контексте классического разделения политической культуры на патриархальную, подданническую и гражданскую. Ценности политического мировосприятия интеллигенции находятся в области трансцендентного. В этом отношении русская интеллигенция скорее действительно напоминает духовно-монашеский орден в семантике исихастской традиции. Координаты политического самоопределения интеллигенции антиномичны, поскольку сориентированы на аспект Царства, тогда как присутствуют в мире имманентного. Противоречие эсхатологически разрешается в символике библейского Откровения: «...есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними» (Лк. 13,30). Своеобразный уход от мира вовсе не отождествляется с аполитичностью русской интеллигенции. Напротив, в этом проявляется сознательная позиция, источником которой, в конечном итоге, является миф о богочеловечестве. Преобладание духовного начала над политическим приводит к национально-религиозному идеалу «Святой Руси», которая «не от мира сего» и относится исключительно к духовно-нравственной сфере.
В ретроспективном анализе различения двух путей религиозно-политической идеи интеллигенции возможно выявление грани, проходящей между духовными направлениями нестяжателей и иосифлян. Как справедливо замечает Г.Федотов, «...первые дорожат независимостью от светской власти, последние работают над укреплением самодержавия и добровольно отдают под его попечение и свои монастыри, и всю Русскую Церковь. Начала духовной свободы и мистической жизни противостоят социальной организации и уставному благочестию»". Таким образом, можно констатировать антиномическую основу - аскетико-мистическую и иерархическую — в политической культуре русской интеллигенции.
На рубеже XIX — XX веков данная антиномия усиливалась кризисом институализированнои церкви, проявлявшимся в следующих противоречиях и деформациях: - опека и контроль государства лишали Православную Церковь самостоятельности. Она находилась под бдительным оком обер-прокурора Св. Синода. Религиозное инакомыслие - старообрядчество, сектантство и т.д. - жёстко подавлялось. Перемена конфессии (выход из «господствующего вероисповедания») рассматривалась до 1905 г. как уголовное преступление; - политический союз Церкви с самодержавием подрывал доверие к ней среди тех, кто желал преобразования общества, а также среди многих деятелей культуры, в том числе и верующих, для которых свобода мысли и творчества была неоспоримой ценностью; - нравственная энергия христианства «перетекала» в русло нерелигиозных, оппозиционных, освободительных движений (примечательно, что многие революционеры-демократы вышли из духовного звания, учились в церковных школах)3.
Похожие диссертации на Интеллигенция и Православная Церковь в социокультурном развитии российского общества в конце XIX - начале XX в.
