Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Стратегическое назначение специальных операций великих держав и влиятельных международных организаций в политическом континууме 14
1.1 Новый мировой порядок и пределы лидерства США в условиях глобализации 14
1.2 Меняющаяся роль специальных операций в глобальной дипломатии США и их европейских союзников 25
1.3 Характер специальных операций негосударственных (локальных Региональных, международных, транснациональных, наднациональных, универсальных) акторов мировой политики 39
Глава 2. Политико-технологическое и организационное обеспечение специальных операций на государственном уровне: опыт США 52
2.1. Методика финансирования, подготовки и управления специальными операциями правительством сша внутри страны и за рубежом 52
2.2 Нормативно-документальная основа специальной государственной контртеррористической деятельности США 84
2.3 Инструментарий практического внедрения имеющихся у правительства сша возможностей эффективного предотвращения новых вызовов и угроз, исключительно в форме специальных операций 103
Глава 3 Специальные операции на международном уровне: опыт ЕС, ОБСЕ, НАТО И ООН 135
3.1.ЕС и ОБСЕ 135
3.2. НАТО '. 145
3.3. ООН 154
Заключение 161
Список использованных источников и литературы: 192
- Новый мировой порядок и пределы лидерства США в условиях глобализации
- Меняющаяся роль специальных операций в глобальной дипломатии США и их европейских союзников
- Методика финансирования, подготовки и управления специальными операциями правительством сша внутри страны и за рубежом
- Нормативно-документальная основа специальной государственной контртеррористической деятельности США
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью комплексного рассмотрения тех сложных политических проблем международных отношений и глобального развития, которые связаны с непосредственной деятельностью великих держав и наднациональных институтов (финансовых, экономических, политических), претендующих на утверждение глобального управления (Global Governance) практически всеми международно-политическими и мирохозяйственными процессами.1
В современных условиях глобализации, взаимозависимость исчерпывающе характеризует развернутую структуру мировой валютной системы, имеющую особый ритм функционирования и регулирования, непосредственно мировую экономику, позволяющую привлекать иностранные частные капиталы, формировать архитектонику финансовых и банковских отношений, инвестировать значительные средства в развитие человеческих ресурсов и, собственно, мировую политику, представляющую собой уникальное объектно-субъектное исследовательское поле и комплексные реалии международно-политической жизни индивидов, групп, организаций, государств, непременно включающих в себя самые различные состояния, тенденции, закономерности усилий многих акторов, способных сильно влиять на динамику локальных, региональных, общенациональных, континентальных преобразований.2 Она, к сожалению, отнюдь не ведет к стабильности, под которой понимается, прежде всего, отсутствие в обществе гражданских войн или иных форм вооруженных конфликтов, наличие у государства возможностей справится с ними, а также способность политической системы к самосохранению, функционирование одного правительства в течение продолжительного периода и умение его успешно адаптироваться к изменяющимся условиям.3 В ряде случаев стабильность может быть достигнута авторитарными методами, если последние не возведены в абсолют, вызывают резкий протест прогрессивной общественности или представлены исключительно импульсивными действиями руководства ведущих государств мира и влиятельных международных организаций во имя сохранения любой ценой контроля за поведением всех жителей Земли и утверждения тоталитарной иерархии во всем: в финансах, стратегических ресурсах, политической культуре и т.д.
Чрезвычайное распространение сугубо силовых акций в современной мировой политике, экономике, финансах обусловлено безудержным стремлением их инициаторов к достижению быстрого результата любой ценой. Не случайно, все они определяются словом «операция» (Operation -англ.; Die Operation — нем.; L operation - фр.; Operacion — исп., итальян.), заимствованных из военного лексикона. Оно означает «военную акцию или процесс выполнения стратегической или тактической задачи, обслуживание или административное обеспечение: процесс ведения боя, включая выдвижение войск, снабжение, наступление, оборону и маневрирование, необходимые для выполнения задач сражения или кампании».5 В связи с этим, понятие «кампания» (Campaign - англ.) объясняется через конкретные задачи мероприятия и представляет собой совокупность взаимоувязанных военных операций, направленных на решение стратегической или оперативной цели в четко фиксированных временных и географических рамках.6 Нередко оно коррелируется с понятием «интервенция» (Intervention - фр., англ. - вмешательство, посредничество, вступление в бой и пр.). Что касается специальных операций (Special Operations - англ.), то у американцев они означают «преднамеренно подготовленные, оснащенные и организованные подразделениями министерства обороны против объектов стратегического или тактического характера, в интересах достижения общенациональных целей военного, политического или экономического свойства».7
Применительно к финансовому менеджменту (Financial management), понимаемому как управление финансовыми действиями, денежными потоками с целью привлечения и поступления необходимого для дела определенного количества денежных средств в нужные периоды времени, а также их рационального расходования в соответствии с решаемыми задачами, программами, планами, реальными программами, специальные операции (Special Operations) трактуются прежде всего в качестве целенаправленных усилий великих держав и влиятельных международных организаций по достижению безусловного приоритета в самом процессе осуществления глобальной и региональной политики, направленной на экспансию и преимущество в разделе сфер влияния, импорта и экспорта капитала и, главное, обеспечение тоталитарного диктата во всем, что касается ресурсов (стратегических, энергетических, человеческих, в первую очередь). Французы склонны под специальными операциями (Operation Speciale — фр.) подразумевать «совокупность действий ограниченного контингента сил, разворачиваемого в негласной обстановке на срок от нескольких часов до нескольких недель, доставляемого (дислоцируемого) с целью достижения решительного результата в часто враждебной обстановке».9 Немцы обращаются с этим словом (Spezialoperationen - нем.) еще более осторожно, предполагая его узкую направленность на спасение сограждан, попавших в беду.10 Израильтяне же предпочитают связывать данную дефиницию с двумя ключевыми понятиями, за которыми развертываются объемные по содержанию мероприятия.
1. «Спецпредложения». Отряды специального назначения в вооруженных силах и спецслужбах Израиля носят название «сайерет», что на иврите означает «рекогносцировка», «полевая разведка». Бойцы этих подразделений осуществляют разведку любой сложности и выполняют деликатные поручения командования на территории зарубежных государств, включающие похищение или убийство лидера (активиста) враждебной Израилю организации, либо предполагающие похищение научно-технических секретов и даже военного объекта.
Каждый род войск армии обороны Израиля имеет свой сайерет. Самым элитным считается «сайерет маткаль», специальное подразделение генерального штаба армии.
2. «Система». Это метод борьбы с терроризмом, который используют оперативники израильской контрразведки Шин Бет. (Система предполагает двойной стандарт в соблюдении гражданских прав и отправления правосудия. Один - демократический стандарт - применяется к гражданам Израиля. Другой - недемократический - применяется к палестинскому населению Административной автономии.) «Система» предполагает высокое мастерство интеллектуального допроса и психологического воздействия на допрашиваемых палестинцев. Результаты допроса являются составной частью процесса подготовки специальных операций Государства Израиль. «Система» предполагает широкую агентурную деятельность Шин Бет11.
В любом случае, какого-либо универсального толкования словосочетания «специальные операции» в отечественной и зарубежной политологической литературе, дипломатических официальных докладах ведущих государств до сих пор нет, хотя тенденция свести все и вся (при объяснении их целеполагания и смысла) к государственному и межправительственному, коалиционному контртерроризму, связанному, в первую очередь, с применением насилия в политических целях отдельными лицами или гражданами лиц, действующими за или против существующего в данной стране правительства, когда такие действия направлены на то, чтобы нанести удар запустить более многочисленную группу, чем непосредственная жертва, в отношении которой применяется насилие усиливается12, определенным восполнением создавшегося пробела может служить следующая формула: специальные операции - это преимущественно скрытые от общественности (тайные) действия силового назначения, предпринимаемые правительствами великих держав или руководством влиятельных международных организаций в целях решительного предотвращения реальных вызовов и угроз.
Такой расширительный дескриптивный подход позволяет правильно охарактеризовать ключевые усилия лиц, принимающих решения (JULIP) на государственном и международном уровнях. В связи с данным обстоятельством именно анализ специальных операций в сложных фазах планирования, финансирования и практической реализации приобретает особое значение. Без него фактически невозможен расчет целесообразности глобальной дипломатии великих держав и определение точных ориентиров государственной (внутренней и внешней) политики современной России.
Степень научной разработанности проблемы. Политологических исследований, посвященных непосредственно специальным операциям и их особой роли в дипломатии великих держав и влиятельных международных организаций в отечественной науке до сих пор нет . По крайней мере это касается открытых публикаций. На Западе подобных научных работ также немного. Исключением могут служить лишь периодически публикуемые аналитические доклады Университета национальной обороны США, научных подразделений НАТО, Института стратегических исследований в Лондоне и соответствующих «мозговых трестов», работающих по заказам ТНК, международных банков, правящих кругов ведущих государств мира14. Они достаточно откровенны и дают много интересных фактов относительно специфики планирования и практической реализации специальных операций в современной мировой политике.
Более общие методологические выводы и богатый эмпирический материал по соответствующей тематике содержат многочисленные работы по глобализации, собственно мировой политике и международному терроризму.
Для автора большое значение имели научные труды отечественных и зарубежных аналитиков, являющихся классиками в области геополитики, политологии, международных отношений, глобального развития, макроэкономики и мировых финансов. К таковым следует отнести X. Альберди, Р. Арона, Р. Белла, И. Берлина, 3. Бжезинского, И. Валлерстайна, М. Вебера, Дж. А. Гобсона, Т. Гоббса, П. Гоюбаха, В. Зомбарта, И. Канта, Дж. М. Кейнса, Г. Киссинджера, К. Клаузевица, Н. Кондратьева, В. Ленина, В. Леонтьева К. Маркса, К. Мессе, Дж. Милля, Н. Моисеева, Д. Рикардо, И.
Пригожина,П. Прудона, У. Ростоу, А. Смита, П. Сорокина, А. Тойнби, О. Тоффлера, С. Хантингтона, Д. Юма, и др.
Политологические работы Т. Алексеевой, А. Арбатова, А. Богатурова, Д. Балуева, А Гаджиева, М. Делягина, Ю. Косова, К. Косолапова, А. Корнилова, В. Конышева, В.Кременюка, М. Лебедевой, А. Макарычева, М. Марасова Н. Мельвиля, С. Модестова, М. Рыхтика, А. Сергунина, С. Трюшкевича, И. Тюлина, А. Уткина, О. Хохлышевой, В. Хороса, М. Хрусталева, Т. Шаклеиной, и многих других отечественных исследователей позволили автору иначе понять особенности международно-политической жизни стран и народов планеты, с учетом значимости актуальных проблем регионального и глобального развития.
Кроме них, автор изучил многочисленные научные работы по терроризму, принадлежащие перу А. Антонова, Ю. Антоняна, Н. Афанасьева, В. Василенко, С. Грачева, В. Замкового, О. Колобова, А. Корнилова, Л. Моджорян, Г. Морозова, Г. Мирского, В. Петрищева, В. Устинова и др16. Из зарубежных исследований данного профиля, оказавших диссертанту неоценимую помощь, необходимо назвать исследования Й.Александера, А.Арбкастера, Дж.Бауерс, Б.Белла, Й.Бодански, К.Добсона, Э.Гальперина, Д.Грэхема, Л.Дэвис, Д.Карлтона, Р.Клаттербака, У.Лакера, Р.Миллера, П.Острайхера, Р.Перла, Дж.Саймса, Дж.Стайлса, Р.Тэхраха, П.Уилкинса, Дж.Уолкера, М.Флори, Р.Фридлэндер, Эдв.Хайямса, Р.Хиггинса, Л. Фридмана, Н.Хомского, К.Шэрфа, Д.Шлагхек, М.Шмитта, и др.
В своей совокупности все они позволили автору определить верный ракурс рассмотрения проблем, связанных с причинами широкомасштабного проведения специальных операций на государственном уровне лидерами индустриального и постиндустриального миров, позволив ему подойти к комплексной, междисциплинарной оценке закономерностей, тенденций, перспектив одного из сложнейших международно-политических процессов современности.
Эмпирическую базу исследования составили официальные документы правительства США, Европейского союза (ЕС), Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Североатлантического альянса (НАТО), Организации Объединенных Наций (ООН), регламентирующие проведение специальных операций и борьбу с терроризмом, материалы Конгресса США и других парламентских учреждений, мемуары непосредственных участников событий, связанных со спецслужбами великих держав и влиятельными международными организациями, разработки государственных и негосударственных научно-аналитических центров, фактические данные средств массовой информации России и зарубежных стран, статистические сведения.
Объектом настоящего исследования выступили специальные операции великих держав и влиятельных международных организаций, осуществленные в широком политическом континууме.
Предметом является непосредственно механизм их выработки и реализации, обусловленный сложившимися устойчивыми взаимосвязями основных акторов мировой политики, при противодействии старым и новым вызовам и угрозам.
Хронологические рамки исследования определены второй половиной XX века (нижний предел) - начало XXI века (верхний предел), поскольку именно в это время специальные операции великих держав и влиятельных международных организаций получали наибольшее распространение.
Широкий исторический контекст и политический континуум -преднамеренны, поскольку позволяют четко определить основные этапы и оценить качество тех действий, которые основные акторы мировой политики предпочитают скрыть. Данное обстоятельство является решающим, так как создает вполне определенный историко-политический фон, чрезвычайно необходимый для верификации стереотипов, тенденций и определения самой сути перспектив процессов формирования внешней политики ведущих государств мира, с учетом фактора глобализации.
Пространственные характеристики представлены той системой геополитических координат, которые общеприняты в отечественной и зарубежной науке и включают ориентиры: «Восток - Запад», «Север - Юг», «Центр - периферия».
Целью диссертации является комплексное исследование особенностей функционирования механизма выработки и осуществления специальных операций государственном и международном уровнях. Первый уровень представлен, преимущественно, опытом США и, отчасти, их ближайших союзников из числа европейских государств, второй - опытом Европейского союза (ЕС), Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Организации Объединенных Наций (ООН), Североатлантического альянса (НАТО). В качестве основных задач определены:
• уточнение пределов лидерства США в условиях глобализации;
• объяснение смысла, характера и роли специальных операций негосударственных (локальных, региональных, международных, транснациональных, универсальных) акторов мировой политики;
• описание методик, инструментария, нормативно-документальной базы специальных операций (внутри страны и за рубежом) на государственном уровне, с учетом опыта США в области борьбы с международным терроризмом;
• выявление специфики финансирования, планирования и реализации специальных операций ЕС, ОБСЕ, НАТО, ООН в политическом континууме;
• поиск и расчет конкретных возможностей адаптации лучшего зарубежного опыта осуществления специальных операций и контртерроризма лицами, принимающими решения (ЛПР) современной России.
Методология исследования основана на общенаучных принципах историзма, конкретности, объективности, системности и сопоставления. Нормативные, компаративистские, системные методы в сочетании с элементами структурно - функционального, институционального, индуктивного и дедуктивного подходов, оказались необходимыми для автора при анализе большого количества документов, характеризующих специальные операции и контртерроризм в их планировании, становлении и развитии на государственном и международном уровнях.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в нем представлен комплексный анализ ключевых проблем выработки и осуществления специальных операций на государственном и международном уровнях теми структурами глобального управления (Global Governance), которые заинтересованы в утверждении тотального контроля за процессами мирохозяйственной деятельности в региональном и общенациональном масштабах. Кроме того, диссертант впервые перевел с иностранных языков и ввел в научный оборот официальные документы, которые составили нормативно-документальную базу для современного государственного контртерроризма США, осуществляемого исключительно в форме специальных операций. Во многом с новых позиций им трактуются те политические усилия, которые представляются лицами, принимающими решения (ЛПР) в США и на международном уровне (ЕС, ОБСЕ, НАТО, ООН), применительно к отражению реальных старых и новых вызовов и угроз. При этом автором получены следующие результаты:
1. Обоснован вывод о том, что роль специальных операций великих держав и влиятельных международных организаций в современной политике, экономике и финансах значительно увеличивается. При этом утверждении все более жесткого контроля ключевых структур глобального управления над всеми критическими зонами планеты;
2. Охарактеризован механизм выработки и осуществления тех специальных операций, предпринимаемых правительством США и руководством влиятельных международных организаций, которые фактически олицетворяют тотальный диктат «мирового правительства», в целях подчинения своим интересам многих суверенных государств планеты;
3. Выявлен тот факт, что лучший опыт организации финансового обеспечения и осуществления специальных операций США, ЕС, ООН, НАТО, ОБСЕ вполне может быть адаптирован руководством современной России, при условии адекватного (равноправного) участия представителей последней в деятельности ключевых управленческих структур «общества глобального риска» (Global Risk Society).
Практическая значимость работы обусловлена тем, что исследование особенностей специальных операций великих держав и влиятельных международных организаций чрезвычайно важно для ведомств, обеспечивающих политический (антиэкстремальный), финансовый, экономический, контртеррористический мониторинг в Российской Федерации. Оно вполне может быть использовано в учебных целях, а также дипломатической, внешнеполитической и иной государственной деятельности, предполагающее решение важных народнохозяйственных задач безопасности Отечества.
Апробация исследования осуществлена в форме докладов и сообщений автора на межвузовских, всероссийских, международных конференциях ИНИОН, МГИМО, ФМО ННГУ в 2000-2004 гг. Основные результаты работы отражены в монографиях и научных статях автора, посвященных не только непосредственно изучаемой тематике, но и международному терроризму, борьбе с международной финансовой преступностью и политической американистике, конфликтологии
В качестве основных положений на защиту выносятся:
авторская терминологическая формулировка сути специальных операций великих держав и влиятельных международных организаций в мировой политике;
определенные автором политические закономерности развития механизма выработки и осуществления специальных операций в рамках подобных действий основных акторов мировой политики;
научно обоснованные автором главные причинно-следственные связи широкомасштабного распространения специальных операций правительств ведущих государств мира и руководства влиятельных международных организаций под эгидой США в мировой политике с фокусом на силовом противодействии терроризму.
Структура диссертации направлена на достижение главной цели и основных задач исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложений, списка использованных источников и литературы.
Новый мировой порядок и пределы лидерства США в условиях глобализации
Глобальные процессы оказывают сильнейшее влияние на любой аспект современной международно - финансовой, экономической, политической, культурной деятельности государств и народов планеты.1 По - существу, они уже привели к созданию нового мирового порядка, обеспечив организационное преимущество технологически развитых держав при высочайшем уровне средоточения финансовых и других стратегических ресурсов на Западе в целом.
«Техноструктура, - справедливо отмечает известный российский исследователь Н.А. Косолапое, предоставляет «золотому миллиарду» и элитам соответствующих стран огромные, многочисленные и разнообразные выгоды, главными из которых являются сами образ и качество жизни в этой части мира. Желание удержать эти достижения естественно. В случае усиления в международной жизни тенденций конфликтов, сепаратизма, хаоса может и, вероятно, будет усиливаться силовая компонента (военная, финансово-экономическая, иная) в отношении мировых центров техноструктуры к периферии. Решающий фактор сохранения техноструктурой ее объективных социально-экономических преимуществ — превосходство в образовании, науке, НИОКР и, как следствие, в технологиях, - при нарастании силовой компоненты в международной жизни потребует его закрепления все более жесткими экономическими, информационными и иными средствами, включая силовые. Но все такие решения должны будут получить надежную долговременную легитимацию (политико-правовую и психологическую), в связи с чем вопросы будущего миропорядка обретают особую значимость как главное средство обеспечения такой легитимации».
Именно в связи с острой необходимостью обеспечения для Запада в целом общепланетарного контроля за финансовыми потоками, миграцией трудоспособного населения, распределением различных общественных благ, материальных резервов и состоянием дел в духовной сфере специальные операции приобретают все более значительное (по интенсивности, объему и многим другим характеристикам) распространение. При этом США являются безусловным их инициатором, как абсолютная супердержава, располагающая мощным финансовым и военно-промышленным потенциалом.5
Однако, помимо сверхлидирующего статуса Америки существуют еще семь таких особенностей современной международной среды как:
драматический экономический рост в Азии в целом, и в Китае, Индии, Индонезии, Таиланде, в особенности. (Если он продолжится, то произойдут необратимые изменения в самом механизме распределения власти на планете с учетом геополитического и военного факторов.);
экспериментирование значительной части государств остального (незападного) мира в Латинской Америке, Центрально-Восточной Европе и на Ближнем Востоке в сложном деле создания рыночной экономики и становления демократического правления (зачастую, безуспешные);
расширение недемократических зон конфликта на планете, в которых осуществляются неконтролируемые попытки утверждения региональной власти, распространяются оружие массового поражения и средства доставки последнего на дальние расстояния;
рост риска хаоса и фрагментации государства по многим причинам (идеологическим, этническим, сепаратистским и т.д.), что в свою очередь, усиливает опасность массовых бедствий и геноцида, в сочетании со многими гуманитарными и, временами, геополитическими обстоятельствами. (В результате, США и другие , государства, составляющие «зону мира и благополучия» будут непременно сталкиваться со значительным распространением малых войн.);
важные, и все более усиливающиеся, изменения происходящие в глобальной экономике и в военном руководстве. (Тот, кто учтет данное обстоятельство - получит преимущество. На военном фронте особое значение приобретает информация и шпионаж, настоятельно требующие новейших концепций управления и организационных технологий.);
интенсивная международная экономическая и торговая конкуренция с последующим осложнением взаимоотношений США и их союзников по холодной войне.
ощущение дискомфорта в современной глобальной системе для таких стран, как Иран, Северная Корея, Куба, Ирак, Китай, Россия способное привести к соответствующим (негативным для США) изменениям в силовом балансе на планете.6
Все без исключения вышеизложенные специфические обстоятельства функционирования мировой системы выступают в качестве сильнейшего побудительного мотива для развертывания специальных операций США, тем более, что лица, принимающие решения (ЛПР) в этой стране хорошо осведомлены о феномене «диархии» (т.е. двойного управления) на глобальном уровне, истинной значимости неформальных фактором организации руководства международно-политическими, экономическими и финансовыми процессами в общепланетарном масштабе и смысле «тайной власти» в целом.7 Это, впрочем, не снимает с повестки дня вопроса о конфликтах любой стадии интенсивности.
Меняющаяся роль специальных операций в глобальной дипломатии США и их европейских союзников
Развиваясь чрезвычайно динамично, США смогли превратить свою мощь в постоянное влияние. Они это сделали исключительно за счет специальных операций, осуществляемых в региональном и глобальном масштабах применительно к международной валютной системе, мировым финансам, экономики отдельных государств и региональным наднациональным организациям. Сразу же после победы во Второй мировой войне Соединенные Штаты узурпировали руководящую роль не только в том, что касалось основания новых институтов безопасности, например, Организации Объединенных Наций или НАТО, но и создания новых режимов содействия восстановлению экономики, развитию и благосостоянию, например, план Маршалла, валютная система Бреттона -Вудса и Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ). Эти институты и соглашения усиливали мощь Америки — но таким способом, от которого выигрывали все, кто участвовал в этом процессе. Сегодня Соединенные Штаты стоят перед вызовом сделать тоже самое
В историческом контексте их действия всегда отличались стремлением экстраполировать силу во всех ее измерениях: организационном, финансовом, военно-стратегическом, экономическом, политическом, культурном, психологическом. Американские правящие круги при этом делали ставку на всевозможные акции, непременно обладавшие и продолжающие обладать прилагательным «специальные». Это касалось многих миссий, носивших характер военных или военно-ориентированных мероприятий, осуществляемых правительством США повсеместно. Таким образом, сугубо стратегическое их назначение предельно фокусировалось на той особой логике, последовательности и целесообразности, которая непременно присуща военному делу. Некий примитивизм последнего оказался крайне необходим для того, чтобы максимально эффективно отстоять национальные интересы американского государства в любой точке земного шара и, главное, в любой области применения специальных акций: военной, международной, финансовых, банковское дело, экономики, идеологии, культуры и т.д.
Фактически, специальные операции из исключения превратились в норму внешнеполитической, международно-финансовой и экономической деятельности США.25 Все они до распада СССР носили исключительно антикоммунистический характер. Другие страны Запада их практиковали от случая к случаю, при непременном соучастии США как «старшего партнера», разумеется. Их вклад в разработку теоретических основ специальных операций, впрочем, является весьма значительным.26 Франция, в частности, располагает достижениями нескольких научных школ относительно роли и места специальных операций в революциях и контрреволюционной борьбе, исходя из своего богатого колониального опыта. Тоже самое можно сказать о Великобритании и Германии, сумевших создать и практически использовать комплексные, специально обученные, вооруженные силы в своей глобально-региональной дипломатии. Китай также концептуально подошел к обоснованию своих специальных действий с учетом идей Мао Цзе-дуна о современной революции и сопутствующей ей модернизации общества. СССР тратил огромные средства на осуществление широкомасштабных тайных акций в мировом масштабе, финансируя многих своих сторонников и часто намереваясь прямыми действиями вооруженных сил обеспечить себе позиции в стратегически важных регионах планеты.29 Что касается современной России, то она растеряла все свои преимущества в данной области и сама стала объектом специальных операций превосходящего по силам противника, сумевшего привлечь к антироссийской подрывной деятельности многие международно-финансовые организации, включая Международный Валютный фонд (МВФ), Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Мировой банк (МБ), а также влиятельные политические силы, сконцентрированные в ООН, НАТО, ОБСЕ, ЕС и т.д.
Методика финансирования, подготовки и управления специальными операциями правительством сша внутри страны и за рубежом
Применение силы преимущественно на криптоуровне а, тем более, её оправданность, юридическая легитимность, эффективность для лиц, принимающих решения (ЛПР) в США всегда было делом чрезвычайной важности и трудности.
Тем не менее, правящим американским кругам удалось добиться главного в данном направлении: доктринальнои преемственности и последовательности, дающих возможность концептуально подойти к планированию и материальному обеспечению любой специальной акции. В результате появились константы при расчётах специальных операций, которые связаны, прежде всего, с возможным использованием вооружённых сил. К ним относятся: выполнение обязательств перед союзными государствами; препятствование распространению оружия массового поражения; оказание помощи ключевым союзникам в решении внутреннего конфликта; защита граждан США за рубежом; оказание поддержки иностранным демократическим правительствам; пресечение распространения наркотиков и борьба с терроризмом; проведение миротворческих операций.
Что касается переменных, то их оказалось великое множество. Но основополагающий принцип — неизменен: достаточное финансирование специальных операций на всех фазах подготовки и осуществления. Не случайно, У. Черчилль говорил, что успех в любой войне гарантируют деньги, деньги и ещё раз деньги.
Начало финансирования специальных операций США, впрочем, было довольно банальным. Бухгалтерская книга, которую тщательно вел сам Дж. Вашингтон во время войны за независимость американских колоний против английского владычества показывает, что между 1775 и 1781 гг. американский главнокомандующий израсходовал 17 617 долларов на свою шпионскую организацию.1 С тех пор прошло много лет и платежи по всевозможным тайным операциям правительства Соединенных Штатов внутри страны и за рубежом превратились в гигантские суммы денежных средств, проводимых по бюджету страны и вне его. Что касается бюджетного процесса США в целом, то к настоящему времени он приобрел черты достаточно устойчивой системы, аккумулирующей многие финансовые программы, выполнение которых рассчитано на строго фиксированный срок.2
Следует подчеркнуть, что классификация федеральных расходов Соединенных Штатов построена по целевому принципу и отличается многомерностью, что позволяет органам власти принимать четко обоснованные решения и эффективно контролировать их выполнение.
В принципе, федеральный бюджет США классифицируется по функциональной (программной), ведомственной (с многоуровневой целевой разбивкой) и предметной структурой расходов.4
Его функциональная структура формируется с максимальным учетом значения федеральных программ расходов, каждая из которых объединяет расходы на соответствующие цели всех министерств и ведомств, которые ее осуществляют. Конгресс, в рамках федерального бюджета, утверждает не просто расходные денежные средства, а так называемые бюджетные полномочия или целевые права на расходование средств, которые предоставляются для реализации финансовых обязательств, требующих немедленных расходов или расходов в обозримом будущем. В большинстве случаев - это расходы, состоящие из бюджетных полномочий, ассигнованных на текущий финансовый год и утвержденных конгрессом.
Помимо бюджетных полномочий для федеральных министерств и ведомств, в бюджете предусматривается финансирование довольно большого количества проектов, прежде всего в области национальной обороны, международных отношений, науки, техники и космических испытаний, занятости, социальных услуг, здравоохранения, а также финансовой помощи общего назначения.
В рамках ведомственной структуры федерального бюджета выделяются доходы каждого из федеральных министерств и пяти наиболее важных ведомств, включающих министерство обороны, внутренних дел, юстиции, финансов, государственный департамент. Расходы любой организационной структуры предназначены для финансирования нескольких федеральных ведомств и имеют, таким образом, многостороннюю программную ориентацию, именно на данном уровне осуществляется федеральная разбивка затрат. Учитывая этот факт, можно утверждать, что виды расходов являются исходными показателями, утверждаемыми ежегодными законами по ассигнованиям, и выступают связующим звеном всех трех типов структурного деления федерального бюджета США.
Нормативно-документальная основа специальной государственной контртеррористической деятельности США
Возможности государственного противодействия проискам различных врагов хорошо обоснованы в самой Конституции Соединенных Штатов, утверждающей в преамбуле необходимость более совершенного союза и обороны последнего всеми доступными средствами . Кроме того, они заложены в принципе «разделения властей71, реализуемом на практике при защите американского государства в целом по шкале таких общенациональных интересов как: интересы выживания, затрагивающие само существование США в результате угрозы прямого военного нападения; жизненные интересы, требующие применения жестких мер с использованием обычных вооружений для сдерживания противника; важнейшие интересы, касающиеся ситуации, когда экономическое, военное и политическое развитие США встречает угрозу со стороны внешних сил; периферийные интересы, влияющие на благосостояние отдельных корпораций и частных компаний США в их внешней деятельности .
Система сдержек и противовесов дает каждой из трех «ветвей» власти (исполнительной, законодательной, судебной) достаточно силы, чтобы быть способной контролировать другие . При этом, конгресс США обладает широкими полномочиями в области экономического благосостояния и политической безопасности американского государства. Он может выпускать деньги, брать и отдавать долги, регулировать торговлю, основывать почтовые станции, троить дороги, выдавать патенты и следить за соблюдением авторских прав, играть существенную роль во внешней политике, имея право объявлять войну, ратифицировать договоры, создавать и содержать вооруженные силы74. В противодействии терроризму чрезвычайно важными являются законы, которые он принимает.
Ознакомление с ними создает четкие предпосылки к определению сущности нормативно-документальной основы американской государственной антитеррористической деятельности и специфики законодательного регулирования последней.
США оказались первой страной в мире, приступившей в 1972 г. к разработке комплексной системы государственного противодействия терроризму, концептуально подразделяя такие действия на антитерроризм (т.е. «оборонительные меры, направленные на то, чтобы снизить уязвимость отдельных лиц и различных видов собственности») и контртерроризм (т.е.«наступательные меры, используемые для предотвращения, сдерживания ПС или в ответ на террористический акт») . Фактически, правящие круги Соединенных Штатов сразу же восприняли контртеррор как особый вид специальных военных операций. В связи с этим конгресс США, приняв в 1974 г. «Акт о борьбе с международным терроризмом» особо подчеркнул: «Международный терроризм включает... любой противоправный акт, в результате которого наступила смерть, причинен физический ущерб любому лицу или насильственное лишение свободы любого лица, либо его результатом явилось насильственное разрушение собственности, или покушение или реальная угроза совершения любого такого акта; и все это в тех случаях, если акт, угроза или попытка такового происходит или имеет последствия вне территории государства, где преступник имеет гражданство; или вне пределов территории государства, против которого акт направлен; или на территории государства, против которого акт направлен, но предполагаемый преступник знает или должен знать, что лицо, против которого акт направлен, является иностранцем (для государства места совершения преступления), или на территории любого государства, когда совершение акта было поддержано из-за рубежа, независимо от гражданства предполагаемого преступника.... Акт международного терроризма нацелен на причинение ущерба или угрозы интересам или направлен на получение уступок со стороны государства или международной организации; и он не является таковым, если совершается в ходе военных или приравненных к военным операциям, направленным главным образом против вооруженных сил или военных целей государства или регулярных вооруженных групп»
Во всей своей последующей деятельности по законодательному обоснованию государственной контртеррористической практики конгресс США стремился максимально диверсифицировать соответствующие усилия (преимущественно в рамках специальных операций за рубежом), предельно фокусируя внимание на эффективности защиты американских граждан, объектов собственности США по всему миру и пр. в общем контексте политики национальной безопасности77. Поводов для этого было более чем достаточно, если иметь ввиду: захват американского посольства в Тегеране и блокирования его с 1979 по 1981 год революционными исламскими гвардейцами; подрыв здания, в котором были размещены представители миротворческих сил США, состоящих из солдат морской пехоты (с помощью грузовика, начиненного тротилом) в Бейруте шахидом-смертником (1983г.); авиакатастрофу близ Локер (Шотландия) в 1988 г.; диверсию в мировом торговом центре в Нью-Йорке (1993г.); разрушение федерального здания в Оклахоме, повлекшее за собой большие жертвы (1995 г.)78. Все вышеперечисленные, и, многие другие, акты терроризма оказались учтенными высшим законодательным органом власти Соединенных Штатов. Сенат и палата представителей реагировали на них весьма оперативно, о чем свидетельствуют их законодательные инициативы, обсуждение проблем противодействия терроризму в ходе слушаний различных комитетов и непосредственно законы, дающие возможность правительству предпринять довольно жесткие меры в отношении террористов внутри страны и за рубежом.
