Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общетеоретические основы исследования функционально-семантического поля как средства репрезентации концепта “желание” в английском языке .
1. Теоретические основы изучения концепта “желание”.
1.1 Концептуальная и языковая картина мира.
1.2 Понятия концепт и концептуализация в когнитивно- ориентированных исследованиях.
2. Концепт “желание” как объект лингвистического исследования .
2.1 Методика описания языковых концептов.
2.2 Место концепта “желание” в языковой картине мира.
2.3 Содержание концепта “желание” в английском языке.
3. Место поля желания в системе функционально-семантических полей английского языка.
3.1 Функционально-семантическое поле как отражение языковой картины мира.
3.2 Место концепта “желание” в сфере модальности английского языка.
3.3 Функционально-семантическое поле желания в сфере модальности английского языка.
Выводы по Главе 1.
Глава 2. Динамика развития концепта “желание” в английском языковом сознании .
1. Основные средства языковой реализации концепта “желание ”.
1.1 Методология исследования концептов.
1.2 Имя концепта и его вербализация.
1.3 Ключевые лексические единицы, объективирующие концепт “желание”.
2. Состав концепта “желание” в разные исторические периоды
2.1 Функционально-семантическое поле желания в древнеанглийский период.
2.2 Средства выражения концепта “желание” в среднеанглийский период.
2.3 Состав концепта “желание” в современном английском языке.
2.4 Функционально-семантическое поле желания и концепт “желание” в диахронии.
Выводы по Главе 2.
Заключение
Библиография.
Лексикографические источники.
Источники языкового материала.
- Теоретические основы изучения концепта “желание”.
- Концепт “желание” как объект лингвистического исследования
- Основные средства языковой реализации концепта “желание
- Состав концепта “желание” в разные исторические периоды
Введение к работе
На современном этапе развития лингвистическая наука пришла к осознанию того, что анализ языка не может быть ограничен исследованием идеальной языковой системы, существующей автономно. Это выдвинуло на передний план когнитивный подход к языку, интеграционное понимание сущности языка как динамической системы, в центре которой стоит языковая личность. Говорящий субъект с его отношением к действительности, к используемым языковым средствам, его речевые установки, языковая картина мира - все это оказывается в фокусе внимания лингвистов.
Когнитивный подход рассматривает языковое и внеязыковое знание как единое целое, обусловленное взаимодействием языка, мышления и мира человека, а язык - как конститутивное свойство человека, которое служит не только целям общения, но и является хранилищем информации, накопленной языковым коллективом [Постовалова 1988; Телия 1988]. Процессы приобретения, хранения и передачи знаний о мире (внешнем и внутреннем) осуществляются в типичных для данного языка концептах [Бабушкин 1997; Степанов 1997; Павиленис 1983; Попова, Стернин 1999, 2001; Воркачев 2002; Кубрякова 1997-2004; Маслова 2004 и др.].
В настоящее время сущность и содержание концептов изучаются в разных направлениях и различными способами, однако многие аспекты остаются дискуссионными. Серьезный научный интерес представляет, в частности, диахронический анализ средств языковой объективации концептов, принадлежащих разным лингвокультурам. Такие проблемы не нашли достаточно последовательного и детального решения в существующих языковедческих изысканиях.
Настоящая диссертационная работа посвящена комплексному сопоставительному анализу языковых средств выражения концепта "желание" на протяжении трех периодов развития английского языка.
Ее актуальность обусловлена интересом современного языкознания к проблеме отражения в языке концептосфер разных эпох и народов, а также необходимостью изучения английского концепта "желание" как важного элемента, стоящего у истоков сознания говорящего индивида в условиях прогрессирующего межкультурного диалога.
Объектом исследования является концепт "желание", вербализованный в системе английского языка, в диахроническом аспекте.
Предметом исследования послужили разноуровневые языковые средства, репрезентирующие концепт "желание" в английском языке VIII -XX веков, объединенные на основе общности выполняемой ими функции в функционально-семантическое поле.
В соответствии с избранным направлением исследования основная цель диссертации состоит в выявлении и систематизации средств языковой репрезентации концепта "желание" в английском языке, построении модели функционально-семантического поля и его описании в диахроническом плане.
Достижение поставленной цели предполагает решение конкретных задач:
определить место концепта "желание" в английской языковой картине мира;
выделить языковые единицы, реализующие в своей семантической структуре значение желания в английском языке на разных исторических этапах его развития;
объединить эти элементы в функционально-семантическое поле на каждом из трех синхронных срезов;
провести сопоставительный анализ средств репрезентации желания и описать основные сдвиги в структуре поля желания и содержании концепта "желание" от периода к периоду;
выявить динамику изменения исследуемого концепта в английском языковом сознании с VIII века по настоящее время.
Теоретической базой исследования послужили положения, разрабатываемые в следующих направлениях лингвистики: когнитивная лингвистика и лингвокультурология (А. Вежбицкая, Р. Джекендофф, Р. Лангакер, Дж. Лакофф, Э. Рош, Ю.Д. Апресян, В.З. Демьянков, Ю.Н. Караулов, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова, О.Н. Селиверстова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Н.Н. Болдырев, В.Н. Телия, P.M. Фрумкина, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, В.А. Маслова,), теория функциональной грамматики и теория поля (В .Г. Адмони, О. Есперсен, А.В. Бондарко, Е.И. Беляева, В.Г. Гак, Е.И. Шендельс, Е.В. Гулыга, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Г.С. Щур), логико-семантическое направление (Ш. Балли, Л. Витгенштейн, Н.Д. Арутюнова, И.И. Мещанинов, Ю.С. Степанов), теория модальности (В.В. Виноградов, Г.В. Колшанский, Е.М. Вольф, Е.М. Гордон, И.П. Крылова, В.З. Панфилов и др.).
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в рамках диахронического исследования объединяются когнитивно-семантический и функционально-прагматический подходы для выявления особенностей речевой реализации языкового концепта; проводится синхронный анализ средств репрезентации концепта на каждом из трех периодов развития английского языка с последующим объединением их в диахронической перспективе; прослеживается динамика развития одного из основных концептов состояния, определяющих ценностное своеобразие мира английского национального языкового сознания.
Теоретическая значимость исследования состоит в развитии основных положений когнитивной лингвистики применительно к концепту "желание" в английской языковой картине мира, а также в том, что предложенный подход к изучению концепта "желание" может быть использован при рассмотрении других языковых концептов как в синхронии, так и в диахронии. Кроме того, проведенный анализ и полученные выводы позволяют дополнить имеющиеся знания в области функциональной грамматики и теории функционально-семантических полей. Результаты,
полученные в ходе исследования, позволяют наметить перспективы дальнейшего рассмотрения проблемы, связанной с репрезентацией концептов в английском языке.
Практическая ценность работы определяется тем, что ее материалы и результаты могут быть использованы при разработке лекционных курсов по теоретической грамматике и истории английского языка, спецкурсов по когнитивной лингвистике, на практических занятиях по английскому языку, а также при написании дипломных и курсовых работ.
Материалом исследования послужил корпус примеров, собранных путем сплошной выборки из электронной библиотеки, представляющей собой сплошной ввод текстов художественных произведений англоязычных авторов общим объемом около 20 тысяч страниц. Корпус текстовых примеров включает приблизительно 7500 единиц. Также привлекались данные лексикографических источников.
При анализе материала использовался комплекс дополняющих друг друга методов, включающих:
компонентный анализ, используемый для синхронного описания ядерных элементов поля желания;
этимологический анализ, применяемый с целью изучения концепта "желание" в диахронии и установления механизма его формирования;
метод полевого структурирования;
контекстуальный анализ, позволяющий выявить специфику функционирования языковых средств в тексте;
количественный анализ.
На защиту выносятся следующие положения: 1) Когнитивный анализ языковых концептов является одним из средств проникновения в ментальность человека. Являясь единицей мыслительной деятельности, концепт "желание" составляет часть общей картины мира и имеет специфическую репрезентацию в языке на любом этапе его развития. Реконструкция концептуальных
структур, находящих отражение в языке, дает возможность восстановить картину мира носителей данного языка в определенный период. Язык, таким образом, обеспечивает доступ к фрагментам архаичных картин мира. Структура и состав поля желания, изменяясь в процессе развития языка, отражают языковую картину мира, присущую конкретной исторической эпохе.
Концепт "желание", один из основных концептов психического состояния, является значимым в ментальном пространстве и принадлежит к числу семантических примитивов. Функционально-семантическая полевая модель проекции концепта "желание" в языковую семантику представляется наиболее адекватным способом его описания.
Функционально-семантическое поле желания входит в систему полей модальности английского языка и обладает относительной самостоятельностью как в плане содержания, так и в плане выражения.
Доминанта функционально-семантического поля желания формировалась на протяжении всех исторических этапов развития английского языка и на данном этапе представлена совокупностью четырех лексем: will, want, wish, desire.
Метод полевого структурирования, предложенный в работе, позволяет с достаточной полнотой выявить специфику содержания концепта "желание" в английской концептосфере, проследить динамику его развития и подтвердить коммуникативную значимость данного концепта для английского национального языкового сознания. Объем и структура работы: материал диссертации изложен на 155
страницах машинописного текста, состоящего из Введения, двух Глав и Заключения.
Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, определяются объект и предмет исследования, формулируется основная цель и сопутствующие задачи, обусловленные ими материал и
методы исследования, излагаются положения, выносимые на защиту, указывается область применения полученных результатов.
В Первой главе излагаются и анализируются теоретические положения, связанные с проблемой описания языковых концептов, определяется содержание основных терминов когнитивной лингвистики. Здесь же уточняется методика исследования и обосновывается выбор концепта "желание" в качестве объекта исследования, даются его основные характеристики.
Вторая глава посвящена системному описанию средств репрезентации концепта "желание" в английском языке на трех синхронных срезах в рамках полевого подхода с выделением ядерных и периферийных элементов, а также анализу содержания концепта "желание" в английском языковом сознании.
В Заключении обобщаются основные результаты исследования и указываются перспективы дальнейшего изучения проблемы.
К диссертации прилагаются: библиография, включающая 292 наименования, в том числе 76 на иностранных языках, список используемых словарей, список источников иллюстративного материала и принятых сокращений.
Апробация работы: основные положения диссертации были представлены в докладах на заседаниях кафедры английской филологии СамГПУ, на ежегодных научно-практических конференциях преподавателей и сотрудников Самарского государственного педагогического университета (в 2003-2005 гг.), на международной научной конференции "Язык в пространстве и времени" (Самара, 2002 г.), международной научно-практической конференции "Актуальные проблемы лингвистического образования: теоретический и методологический аспекты" (Самара 2004 г.), а также изложены в 5 публикациях.
Теоретические основы изучения концепта “желание”.
Одним из самых значительных событий в гуманитарной науке прошлого века представляется возникновение когнитивной научной парадигмы междисциплинарного характера, нацеленной на исследование познания и разума во всех аспектах его существования. Другими словами, когнитивизм – это направление в науке, объектом изучения которого является человеческий разум, мышление и те ментальные процессы и состояния, которые с ним связаны. Это наука о знании и познании, о восприятии мира в процессе деятельности людей [Маслова 2004: 6]. Когнитивная наука (англ. cognitive science, называемая также когнитологией или когитологией), зародившаяся в США вскоре после окончания Второй Мировой войны [Болдырев 2000: 6], актуальна тем, что в ней получают собственную интерпретацию ряд новых понятий, пришедшие из разных наук – психологии, философии, антропологии, культурологии, социологии и других областей знаний о человеке. Однако с момента возникновения когнитологии ведущая роль отводилась психологии и лингвистике [Johnson-Laird 1983; Schwarz 1992] ввиду особого положения объектов их анализа – сознания и языка, поскольку именно язык обеспечивает наиболее естественный доступ к сознанию, изучение которого может раскрыть особенности образа мира, присущего определенному этносу. Предметом когнитивной лингвистики являются “особенности усвоения и обработки информации с помощью языковых знаков” [Попова 2001: 7], это лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм [КСКТ 1996: 53]. В ходе познавательной деятельности человек получает и обрабатывает огромный поток информации. Особое место в обработке поступающей к человеку информации занимает язык – “уровень, на котором информация, полученная по разным каналам, обрабатывается воедино, интегрируется, осмысляется, категоризуется и классифицируется” [Болдырев 2000: 7]. Таким образом, посредством анализа языка становится возможным сделать выводы о структуре сознания человека.
Цель когнитивной лингвистики состоит в создании “модели языкового употребления, которая имитировала бы интеллектуальную деятельность человека, воссоздавала бы систему обработки информации человеком и, соответственно, обладала бы высокой прогностической силой, т.е. позволяла бы предсказывать все возможные употребления и позволяла бы их интегрировать” [Беляевская 1991: 19-20]. В когнитивной лингвистике исследователи видят “новый этап изучения сложных отношений языка и мышления” [Попова 2001: 7].
Тезис о неразрывной взаимосвязи языка и мышления проходит через всю историю развития языкознания. Еще Аристотель указывал, что язык и мышление – системы, находящиеся в определенной взаимосвязи, и именно через язык можно познать специфику исторических процессов [Аристотель 1996: 226]. Тем не менее, до середины XIX века эта проблема рассматривалась преимущественно в философском аспекте, и только В. Гумбольдт первым среди лингвистов поставил вопрос о соотношении языка и мышления в центр своих исследований. Говоря об определяющем влиянии мыслительной деятельности на языковую, В. Гумбольдт отмечает, что “нет ничего внутри человека настолько глубокого и всеобъемлющего, что не переходило бы в язык и не было бы через его посредство познаваемым” [Гумбольдт 1984: 57]. Иначе говоря, язык – это не просто инструмент для выражения мысли, но и средство ее формирования. Таким образом, в концепции В. Гумбольдта впервые в истории языкознания была высказана мысль о диалектическом единстве языка и мышления.
Идея о неразрывности познания, мышления и речи впоследствии получила развитие в общей семантике, лингвистической философии [Витгенштейн 1994], психолингвистике [Выготский 1996], а также в экзистенциалистской герменевтике [Гадамер 1988] и некоторых направлениях семиотики [Панфилов 1971].
На современном этапе развития лингвистики ученые пришли к выводу, что развитие языка и мышления происходит в едином процессе эволюции человека, и развитие одного невозможно без участия и развития другого, поскольку “язык – это не только орудие общения, но также орудие формирования и эксплицирования мысли” [Кацнельсон 2004: 110]. Говоря о языке, А.А. Леонтьев, в частотности, отмечает, что “в языке непосредственно отражается и закрепляется специфически человеческое – обобщенное – отражение действительности”, и в этом своем качестве язык как социальное явление связывается с языковым сознанием носителя этого языка [Леонтьев 2003: 32-33]. М.В. Никитин, в свою очередь, подчеркивает, что “формирование человеческого сознания, т.е. сознания понятийного, обобщающего и абстрагирующего, совершается через посредство естественного языка”: осваивая свой язык, ребенок впервые приобретает способность к обобщению и абстракции, его сознание впервые вырывается из плена конкретных образов, представлений и эмоций и возвышается до уровня понятий и умозаключений. Сознание в действии “приобретает качество мышления, т.е. отвлекается от конкретности вещей и явлений и обобщает их как сущности и закономерности” [Никитин 1997: 7-8].
Когнитивная лингвистика также рассматривает язык как неотъемлемую и органическую составляющую человеческого разума, центр всей когнитивной деятельности, тесно взаимосвязанный с другими когнитивными структурами и процессами – восприятием, мышлением, вниманием, памятью и т.д. [Болдырев 2000: 11].
Роль языка как когнитивной структуры состоит в том, что с его помощью возникают и фиксируются мысли, становясь тем самым духовным состоянием данного и последующего поколений, поскольку объективная действительность, существующая вне и независимо от человеческого сознания, не может быть охвачена им сразу и навсегда, она охватывается только постепенно, и показателем этого охвата является язык [Лосев 1982].
Таким образом, мы приходим к мнению, что развитие когнитивного подхода способствует исследованию языка как средства организации, обработки и передачи информации. Язык отражает процессы познания, выступая как основное средство выражения мысли, именно он позволяет сообщить о структурах сознания и описать их на любом естественном языке.
Концепт “желание” как объект лингвистического исследования
Концепты находят выражение в различных проявлениях культуры народа, в том числе, в плане содержания языковых знаков. В семантике знаковых единиц языка закрепляются результаты отражения и познания объективного мира, достигнутые в общественной практике людей. Как “дискретная единица коллективного сознания”, отражающая предмет реального или идеального мира, концепт присутствует в национальной памяти носителей языка в виде “познанного вербального обозначенного субстрата”, что обеспечивает хранение полученных знаний и их передачу от человека к человеку и от поколения к поколению [Болдырев 2000: 22; Бабушкин 2001: 53]. При этом не следует забывать, что концепты “относительно независимы от языка” и только их часть находит языковую объективацию [Маслова 2004: 27]. Вербально оформленные, в частности лексикализованные концепты, в отличие от неоязыковленных концептов, более доступны исследователю [Бабушкин 1997; Вежбицка 1999].
Важным для предпринятого нами исследования является разграничение понятий концепт и языковое значение. В своей оценке этих понятий мы опираемся на мнение Н.Н. Болдырева: “Если бы значение слова равнялось выражаемому концепту, то и значения эквивалентных слов в разных языках должны были бы совпасть, а это далеко от истины” [Болдырев 2000: 40], и полагаем, что концепты как элементы сознания вполне автономны от языка. Таким образом, языковые средства своими значениями передают лишь часть концепта. В отличие от концепта, значение слова определяется как “отображение предмета, явления или отношения в сознании, входящее в структуру слова в качестве так называемой его внутренней стороны” [Апресян 1995а; Беляевская 1994]. Значения слов покоятся на специфических формах отражения действительности, каковыми являются обобщение и абстракция, и представляют собой сложные образования, непосредственно вплетенные в когнитивные системы сознания. В своей работе “Грамматическое значение и смысл” А.В. Бондарко характеризует значение следующим образом: “Значение представляет собой содержательную сторону определенной единицы данного языка, тогда как смысл может быть передан разными единицами в данном языке и единицами разных языков. Значения являются результатом процесса интерпретации понятийных категорий, одно и то же мыслительное содержание может находить отражение и реализацию в разных языковых значениях. Что же касается смысла, то он не зависит от различий между языками, по своей природе он является универсальным, представляющим инвариантное содержание отражательной деятельности человека” [Бондарко 1978: 50, 73].
По словам Р.И. Павилениса, “процесс познания человека, заключающийся в самом широком понимании этого слова в мире, является процессом образования смыслов, или концептов, об объектах познания, как процесс построения информации о них” [Павиленис 1983: 101]. Смыслы (концепты) в его понимании – это единицы концептуальной системы в их отношении к языковым выражениям. В “Кратком словаре когнитивных терминов” находим близкую точку зрения: “концепт – это скорее посредник между словами и экстралингвистической действительностью, и значение слова не может быть сведено исключительно к образующим его концептам. Правильнее было бы, наверное, говорить о концептах как соотносительных со значением слова понятиях. Значением слова становится концепт, схваченный знаком” [КСКТ 1996: 92]. Характеризуя связь между концептом и словом, Е.С. Кубрякова отмечает, что “слово способно репрезентировать и заменять в сознании человека определенный осмысленный им фрагмент действительности, указывать на него, отсылать к нему, возбуждать в мозгу все связанные с ним знания – как языковые, так и неязыковые, – и в конечном счете оперировать этим фрагментом действительности в процессах мыслительной и речемыслительной деятельности” [Кубрякова 1997: 51].
Связывая лексическое значение с понятием как итогом знаний, и рассматривая его как весь комплекс знаний (лингвистических и экстралингвистических) об обозначаемом предмете или явлении, хранящимся в нашей памяти, мы признаем слово носителем информации об отраженной в сознании человека действительности. То есть, “концепт есть явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей: значение – в системе языка, концепт – в системе логических отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике” [Языкознание, БЭС: 262]. В своем исследовании мы разграничиваем понятия значение и концепт следующим образом: концепт в нашем понимании – единица концептосферы, значение – единица семантического пространства языка. Значение своими системными семами передает определенные рамки, образующие концепт, но это всегда лишь часть смыслового содержания концепта. На данном этапе семантика, оперируя понятийными категориями, обобщающими в мыслительной деятельности свойства и отношения предметов и явлений, склонна структурировать сферу концепта по аналогии с семантической структурой, выделять в ней составляющие компоненты, уровни, слои. Многокомпонентная и многослойная структура концепта может быть выявлена через анализ языковых средств ее репрезентации. Одной из задач предпринятого нами исследования является найти соотношение универсального, абстрактного концепта и способа его фиксации, отраженного в каждом конкретном языковом элементе (предложении, словосочетании, слове, интонационной модели).
Лингвисты по-разному определяют как границы и объем репрезентации концепта, так и методику его анализа. Существует мнение, что традиционные единицы когнитивистики (фрейм, сценарий, гештальт и т.д.), обладая более четкой, нежели концепт, структурой, могут использоваться исследователями для моделирования концепта [Маслова 2004: 42], что подтверждает ряд недавних работ в этой области (например, диссертационное исследование Е.А. Герасимовой [Герасимова 2002], представившей в своей работе фрейм концепта “результат”). Важным для проведенного нами исследования является изучение языковых процессов с опорой на типы знаний, заложенных в языковой семантике, и используемых носителем языка в речевой коммуникации. При этом семантика языковых единиц рассматривается нами как аналог концептуальных структур, за которыми стоят определенные пласты знаний. В процессе выявления языковых средств, объективирующих концепт “желание” в английском языке, мы установили, что, проецируясь в языковую семантику, исследуемый концепт получает самые различные способы языковой репрезентации – от отдельных лексем до целых предложений. Такое разнообразие средств позволяет нам считать перспективным полевое описание структуры концепта “желание” в английском языке. Метод полевого структурирования активно используется в процессе моделирования смыслового пространства [Стернин 1999:14], причем в концепции когнитивной лингвистики возможно выстраивание полей разного вида: концептуальных, лингвокультурологических, лексико- и функционально-семантических. Данное положение дает возможность интеграции функционального и когнитивного подхода к лингвистическому анализу.
Основные средства языковой реализации концепта “желание
В своем исследовании мы исходим из убеждения в том, что в сознании носителей языка существует некий концепт “желание” – результат многовекового познания и чувственного опыта, представляющий собой единицу или квант структурированного знания и в силу этого обладающий определенной структурой. Содержанием концепта в каждый период времени является объективированная концептуальная информация.
Концепт “желание” семантически неразложим и относится к числу семантических примитивов. Исторически сложившиеся в сознании народа понятия, представления, оценки и ассоциации, связанные с состоянием желания, образуют содержание исследуемого концепта. Когда концепт того или иного объекта или состояния активизируется в сознании человека в процессе мыслительной или речевой деятельности, сам человек не задумывается о составных элементах его структуры или о его содержании, и лишь оперируя данным концептом как единицей знания, мы начинаем выделять его конкретные характеристики. Только в этом смысле можно говорить, что концепт обнаруживает целый ряд характеристик, которые также называют компонентами или концептуальными признаками.
Концептуальные характеристики выявляются нами через языковые единицы, репрезентирующие данный концепт, их словарные толкования, речевые контексты. “Мы можем добраться до мысли только через слова (никто еще пока не изобрел другого способа)” [Вежбицка 1999: 293]. Сопоставление всех доступных средств репрезентации концепта в системе языка позволяет нам выявить содержание концепта. При выявлении и описании концептов современными исследователями используются различные методики. Так, одной из наиболее распространенных методик является следующая: исследователь начинает свой анализ с выбора имени концепта – ключевой лексемы (ключевого слова). Затем на материале разнообразных текстов составляется картотека примеров с этим словом и выявляется весь круг лексической сочетаемости этого слова. Подробный анализ классов слов, с которыми сочетается ключевое слово, позволяет установить важнейшие черты соответствующего концепта [Попова, Стернин 2001: 14].
В качестве материала исследования для определения когнитивной организации изучаемого концепта также используются лексикографические источники. Это обусловлено постулируемым в лингвистике когнитивным подходом к языковым единицам как единицам когнитивной репрезентации, поскольку “словарная статья в сжатом, концентрированном виде представляет результаты освоения носителями того или иного этноса объективного и субъективного мира” [Красавский 2001: 173]. Таким образом, анализ лексических единиц, выражающих концепты, позволяет определить их когнитивное устройство и путь становления. Сходства и различия между лексическими единицами определяются путем анализа их дефиниций по толковым словарям [Апресян 1995а; Воркачев 2002]. Для того чтобы выявить, какое концептуальное содержание заключает в себе лексическая единица, необходимо, прежде всего, обратиться к словарному толкованию, поскольку именно словарное толкование “раскрывает логико-предметное содержание слова … под которое нужно подводить как отраженный в сознании образ предмета, вещи, так и отношения этих предметов, вещей в реальном мире” [Уфимцева 1986: 17-18].
Согласно дефиниционной методике, значение слова приравнивается к его словарному истолкованию. Дефиниции объективируют системные связи лексических единиц, так как определение значений одних слов определяется посредством других, семантически с ним связанных. В них обобщаются универсальные семантические признаки, лежащие в основе лексических значений множества слов. В связи с этим в процессе анализа значение слова условно понимается как его словарная дефиниция, а каждая значимая часть словарной дефиниции считается компонентом значения [Lehrer 1974: 46].
Распространенным является подход, при котором концептуальные параметры слова исследуются путем компонентного анализа. Семантическая структура слова при этом рассматривается в виде двупланового образования: материального – лексемы и идеального – семемы. Семема, в свою очередь, содержит элементарные единицы смысла – семы, т.е., имеет свою структуру. Именно “через анализ семем мы получаем доступ к сфере идеального в языке, “улавливаем” концепты” [Бабушкин 2001: 53]. Существует также метод изучения многозначности слова в процессе его исторического развития. Анализ очередности появления новых значений слова позволяет установить определяющие это развитие черты изучаемого концепта [Попова, Стернин 2001: 14]. При этом установить, какие значения слова были первичными, а какие появились у него позже, является особенно важным для диахронических исследований.
Анализ художественных текстов, относящихся к разным историческим эпохам, позволяет как выявить признаки, характерные для исследуемого концепта на определенном временном отрезке, так и обнаружить новые когнитивные компоненты, “присоединившиеся” к концепту в последующий период.
Для наиболее полного диахронического описания и выявления специфики концепта “желание” в английском языке мы считаем целесообразным совместить вышеперечисленные методы, а именно:
– выявить единицы лексического, лексико-синтаксического, морфологического уровней, осуществляющие вербализацию концепта “желание” в английском языке, – раскрыть концептуальное содержание этих единиц, – изучить их лексическую сочетаемость, – проследить последовательность становления семантических признаков концепта путем этимологического анализа, – расширить и уточнить словарные толкования посредством анализа художественных текстов.
Отметим также, что, несмотря на существование большого числа методов и приемов, универсального алгоритма описания концептов еще не создано, что, на наш взгляд, обусловлено как неоднозначным толкованием самого понятия “концепт”, так и разнообразием концептов, попадающих в поле зрения ученых. Есть концепты, которые объективируются и становятся доступными реципиентам только с помощью текстов – текстовые концепты. Дискуссионным является вопрос о возможности выражения концептов синтаксическими структурами [Попова, Стернин 2001: 78-82].
Помимо этого, способом объективации концептов являются также пословицы и поговорки, фразеосочетания, а также афоризмы. В них в краткой, сжатой форме нередко выражаются некоторые когнитивные стереотипы, свойственные национальной концептосфере. Анализ паремий может много дать для понимания структуры ряда концептов и, в первую очередь, предоставляет исследователю информацию о содержании интерпретационного поля концепта [Болдырев 2000]. Однако ученые подчеркивают: что “… необходимо помнить – паремии всегда отражают смысл, актуальный для современного состояния сознания, и насколько установки, выражаемые теми или иными паремиями, разделяются современным сознанием носителей языка, требует проверки” [Попова, Стернин 2001: 83]. Поэтому выбранный нами подход позволяет исключить паремии и фразеологизмы из материала исследования.
Состав концепта “желание” в разные исторические периоды
Как уже отмечалось выше, концепты формируются в сознании человека на основе чувственного опыта, предметной или мыслительной деятельности. Для формирования концептов и для их существования язык сам по себе не нужен, Он нужен для обмена концептами (мыслями) и их обсуждения в процессе общения [Болдырев 2000: 27-28]. Возникает, таким образом, проблема вербализации (другими словами – языковой объективации, языковой репрезентации) концепта и его имени. Отдельное слово представляет концепт не полностью – оно своим значением передает несколько основных концептуальных признаков, релевантных сообщениям, передача которых является задачей говорящего, входит в его интенцию. Весь концепт во всем богатстве своего содержания теоретически может быть выражен только совокупностью средств языка, каждое из которых раскрывает лишь его часть [Попова, Стернин 2001: 36-38]. Наличие языкового выражения для концепта, его регулярная вербализация поддерживают концепт в стабильном, устойчивом состоянии, делают его общеизвестным (поскольку значения слов, которыми он передается, общеизвестны, они толкуются носителями языка, отражаются в словарях). Поэтому чаще всего представительство концепта в языке приписывается слову, а само слово получает статус имени концепта – языкового знака, передающего содержание концепта наиболее полно и адекватно [Воркачев 2002]. При этом исследователи признают, что исследуемые на материале английского языка концепты “fear” [Пичугина 2002], “honour” [Вишаренко 1999], “truth” [Хромова 2002] не совпадают с соответствующими им русскими эквивалентами “страх”, “честь-совесть”, “правда-истина” и т.д. в силу существования разных картин мира. Это представляется логичным, поскольку, как отмечают З.Д. Попова и И.А. Стернин, в концептосфере каждого народа есть немало концептов, имеющих яркую национальную специфику [Попова, Стернин 2001: 48]. Часто такие концепты трудно или даже невозможно передать на другом языке – это верное доказательство национальной специфичности, ментальной уникальности таких концептов. Многие из этих концептов “руководят” восприятием действительности, пониманием происходящих явлений и событий, обусловливают национальные особенности коммуникативного поведения народа. Для правильного понимания мыслей и поведения другого народа выявление и описание содержания таких концептов является исключительно важным. В близких концептах разных культур национальная специфика проявляется в том, что сопоставимые концепты оказываются не полностью совпадающими по своему содержанию, причем именно несовпадения могут быть очень существенны для межкультурной коммуникации [Попова, Стернин 2001: 75].
Однако, по нашим наблюдениям, российские лингвисты, занимающиеся исследованием английской языковой картины мира, а также вопросами сопоставительного когнитивного анализа, предпочитают не объяснять выбор русского языка для репрезентации имени исследуемого концепта английской лингвокультуры. На материале английского языка выявляется содержание и особенности концептов “обман” [Панченко 1999], “деньги” [Агаркова 2001], “закон” [Палашевская 2001], “женщина” [Васюк 2002; Паскова 2004], “владение” [Костюнина 2002], “страх” [Яшкина 2005]. Мы постараемся восполнить этот пробел и обосновать выбор имени “желание” для английского концепта. Исследуемый нами концепт “желание” попал в поле зрение исследователей сравнительно недавно. В частности, рассматривалось место концепта “желание” в русской языковой картине мира, а также ряд его семантических и когнитивных параметров в современном русском языке [Алтабаева 2000, 2004]. Наряду с этим была предпринята попытка анализа концепта в сопоставительном плане на материале глагольных лексем русского, английского и немецкого языков [Мастерских 2004]. Данные исследования, на наш взгляд, в первую очередь существенно расширили представление о концептосфере русского языка, одновременно оставив широкое поле для исследователей английской языковой картины мира.
Выбор этими исследователями ключевого слова “желание”, стилистически нейтрального и регулярно используемого в отличие от синонимичного ему разговорного слова “хотение” [ТСРЯ: 868], в качестве имени концепта обусловлен национальной спецификой русского языка и является, как нам представляется, очевидным, поскольку выражает общее значение всех репрезентирующих концепт единиц в наиболее общей и в наименее эмоциональной форме. При этом интересным представляется тот факт, что в паре основных глаголов “желать - хотеть”, выражающих желание в русском языке, стилистически маркированным считается именно глагол “желать”, который “употребляется или в “высоком стиле”, или при повышенной эмоциональной речи, или, наконец, в особой сфере общения, например, в речи обслуживающего персонала при обращении к клиентам” [ТФГ 1990: 183].
Тем не менее, в своем фундаментальном труде “Константы. Словарь русской культуры” Ю.С. Степанов, говоря о концепте “желание, хотение”, отмечает, что данный концепт “не может быть представлен в такой, т.е. именной форме” и считает это важной особенностью данного концепта [Степанов 1997: 313]. Вводя в описание состояния акт сознания того, кто описывает – “Я” – наилучшим языковым содержанием концепта “желание, хотение”, он считает форму 1-го лица глагола – Хочу. Исследуя далее естественно-природную языковую форму данного концепта, Ю.С. Степанов отмечает родство глаголов “хотеть” и “хватать” и приходит к выводу, что Хъчу, в соответствии со своей внутренней формой, в балто-славянских языках первоначально означало “да будет так, чтобы я схватил”, и уже это значение развивается далее в “хотеть” [Степанов 1997: 315].
В английском языке, вследствие большого количества лексических единиц, вербализующих “желание”, выбор ключевой лексемы, объективирующей желание, также не является однозначным. Так, ставя в один ряд глаголы “to want”, “to wish”, “to desire”, О.Н. Новикова полагает, что, обладая широкой семантикой, эти глаголы неспециализированы в своем значении [Новикова 1989: 18]. Обращаясь к языковому материалу английского языка, при описании концепта “желание” С.В. Мастерских в качестве ключевых выделяет лексемы “want / wish”, считая их синонимами [Мастерских 2004], у Е.В. Алтабаевой в аннотации к одной из статей встречаем концепт “desire” [Алтабаева 2004].
