Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теория и практика изучения глобальных городов в XXI в 8
1.1. Основные этапы становления концепции глобальных городов 9
1.2. Современные подходы к идентификации сети глобальных городов 29
1.3. Место крупнейших центров КНР в рейтингах глобальных городов 45
Глава 2. Китайская специфика факторов, условий и предпосылок формирования глобальных городов 54
2.1. Краткий историко-географический обзор развития китайских городов в условиях изменения уровня открытости страны 54
2.2. Глобальные города в контексте демо-урбанистических реалий страны 60
2.3. Сравнительная характеристика роста геоэкономической мощи городов КНР
2.4. Развитие внешних связей как фактор укрепления позиций китайских центров в международном сообществе городов 82
2.5. Роль государства в повышении статуса китайских городов на мировой арене
Глава 3. Экономико-географический анализ развития ведущих глобальных центров
3.1 Столичность в условиях централизованного государства как важнейший ресурс глобальности Пекина 101
3.2 Глобальный Гонконг как уникальный «город-ворота» 109
3.3 Промышленно-логистическая функция как первооснова глобальности китайских городов 118
Заключение 133
Список литературы 143
- Современные подходы к идентификации сети глобальных городов
- Место крупнейших центров КНР в рейтингах глобальных городов
- Глобальные города в контексте демо-урбанистических реалий страны
- Глобальный Гонконг как уникальный «город-ворота»
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется недостаточной изученностью роли городов в ходе глубоких изменений географической структуры мирового хозяйства последних десятилетий под влиянием глобализации. Особый интерес представляет вопрос, какое место в этом сложном процессе занимает КНР. Страна, вышедшая на второе место в мире по совокупности макроэкономических показателей, обладает рядом городских центров, потенциально способных составить конкуренцию городам на каждой ступени мировой иерархии, вплоть до самой верхней. Траектория бурного развития китайской экономики буквально выталкивает эти лидирующие города страны на более значительные, чем сейчас, позиции внутри мировой урбанистической иерархии. Помимо этого, изучение географических особенностей формирования глобальных городов в КНР способно внести много нового в научное представление о глобальных городах, что дополнительно актуализирует выполненное исследование.
Объектом исследования являются крупнейшие городские центры КНР как сегмент сети глобальных городов.
Предмет исследования - совокупность географических условий и процессов возникновения и развития глобальных городов в КНР.
Основная цель работы - создание комплексного представления об основных факторах, тенденциях и особенностях формирования глобальных центров Китая. Достижение поставленной цели исследования потребовало решения следующих задач:
проанализировать существующие теоретические подходы и методы исследования глобальных городов;
оценить место ведущих китайских центров в международных классификациях и рейтингах глобальных городов, определить состав и иерархию признанных глобальных городов Китая и претендентов на этот статус;
выявить основные общие и индивидуальные условия, факторы и предпосылки нарастания глобальности китайских городов;
провести сравнительный анализ городских центров КНР по уровню глобальности на основе выявленных факторов;
дать развернутую экономико-географическую характеристику специфики становления ведущих глобальных центров Китая.
Для решения указанных задач применялось сочетание общенаучных (анализ, синтез, обобщение, статистический, рейтингование) и конкретно-научных (сравни-
тельно-географический, историко-географический, картографический) методов исследования.
Научно-теоретической основой диссертации служили произведения ведущих зарубежных исследователей глобальных городов (Дж. Фридман, С. Сассен, П. Тейлор, Б. Деруддер, Р. Крэтке) и работы отечественного исследователя глобальных городов Н.А. Слуки. При изучении китайских городов автор опирался на результаты, полученные зарубежными урбанистами - специалистами по Восточной Азии, такими как, Дж. Линь (George C.S. Lin), Ф. У (Fulong Wu), М. Тимберлейк (Michael Timberlake), С. Ma (Xiulian Ma), P. Хилл (Richard Child Hill), Дж. Ким (June Woo Kim), Г. Юнг (Henry Wai-Chung Yeung), К. Олдс (Kris Olds), Я. Кук (Jan Cook), С. Чиу (Stephen Yiu Wah Chiu) и Т.-Л. Луй (Tai-Lok Lui), а также рядом китайских авторов (Гу Чаолинь, Лу Цзюнь, Ни Пэнфэй, Нин Юэминь, Си Цзюньфан, Сюэ Янь, У Дань, Ци Синь, Чжан Байжуй, Чжао Сюйминь, Ян Тайбао и др.). Также широко использовались работы востоковедов и синологов из Института Дальнего Востока РАН (А.В. Островского, Е.С. Баженовой, Д.В. Анисимова и др.). Исследование строится в соответствии с эволюционной парадигмой, миросистемным подходом, концепциями мирового и глобального города; полимасштабным, страноведческим, функционально-отраслевым подходами.
К информационно-статистической базе исследования относятся: базы данных международных организаций (ООН, МВФ, Всемирный банк); доклады зарубежных аналитических и консалтинговых структур, посвященные вопросам развития городов (Global Metro Monitor, Global Urban Competitiveness Report, Global Power Cities Index и др.), статистические ежегодники, сборники и доклады о развитии городской экономики, выпускающиеся государственным статистическим управлением КНР, городскими и провинциальными статистическими департаментами страны; материалы зарубежной и отечественной периодической печати и различные интернет-ресурсы.
Научная новизна исследования состоит в пионерном изучении городов КНР в рамках экономико-географического исследования глобальных городских систем. Автором впервые обобщен и переосмыслен опыт современных зарубежных исследований китайских глобальных городов, выявлен уникальный спектр особенностей их формирования, четко обозначен современный состав и число потенциальных претендентов. Аргументированно доказана особая значимость геоэкономического фактора
быстрого становления глобальных городов КНР при мощной поддержке со стороны государственных структур. В работе впервые проведен комплексный сравнительный анализ крупнейших китайских центров по выполняемым глобальным функциям и определен различный генезис глобальности пяти городов-лидеров (Гонконг, Пекин, Шанхай, Гуанчжоу и Шэньчжэнь).
Научно-практическая значимость работы заключается в возможности использования выявленных особенностей и закономерностей развития глобальных центров КНР при оценке развития городских систем других стран и регионов, и выработке на этой основе управленческих решений. Китайский опыт может быть использован при разработке концепций развития отечественных глобальных центров, прежде всего Москвы и Санкт-Петербурга. Материалы исследования использовались автором при проведении семинаров на географическом факультете МГУ в рамках курсов «География крупнейших городов мира» и «Китай и новые индустриальные страны».
Апробация работы и публикации. Основные положения и выводы диссертации были представлены и обсуждены на международных научных конференциях Annual Global Conference of the Regional Studies Assosiation 2012 'Sustaining Regional Futures' (Пекин, 2012 г.), «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы» (Москва, ИДВ РАН, 2013 г.), «Социально-экономическая география: история, теория, методы, практика» (Смоленск, СГУ, 2011 г.), «География мирового хозяйства: регионализм в условиях глобализации» (Москва, РУДН, 2013 г.) и международных научных конгрессах «Глобалистика» (Москва, МГУ, 2011, 2013 гг.).
По теме диссертации автором опубликовано 10 научных трудов общим объёмом свыше 5 п.л., включая три статьи в изданиях перечня ВАК РФ, одну в международном рецензируемом журнале Cities (издательство Elsevier) и раздел в коллективной монографии «Город в контексте глобальных процессов» (М., 2011).
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав основного текста, заключения, списка использованной литературы и приложения. Работа изложена на 160 с, содержит 22 таблицы и 17 рисунков. Список использованной литературы включает 183 наименования, в том числе 108 на иностранных языках (китайском и английском), а также 34 сайта в сети Интернет.
Современные подходы к идентификации сети глобальных городов
В Китае изучение глобальных городов также характеризуется определенным терминологическим разнобоем, который удалось преодолеть лишь в самое последнее время. Среди распространённых наименований «международный город» (гоцзи чэнши, Лу 2007), «интернациональный город» (гоцзисин чэнши или гоцзихуа чэнши, Гу и Сунь 1999), «интернациональный метрополис» (гоцзисин дадуши, Чжао и Чжэнь 2004), «глобальный город» (цюанъцю чэнши, Чжоу 2006) и другие. В целом, термин «международный метрополис» (internationalized metropolis, гоцзисин дадуши) был наиболее используемым в 1990-х и начале 2000-х. К примеру, исследователь Пекина Я. Кук поддерживал именно его как наиболее соответствующий китайским реалиям, основываясь на правительственных отчетах, подготовленных в тот период [Cook, 2006] . Под влиянием работы Гу Чаолинь и Сунь Тао на какой-то период общепринятым стало терминологическое деление на настоящие глобальные города, которые могут быть только в развитых странах, и «международные метрополисы» (города развивающихся стран - региональные центры) [Гу, Сунь, 1999].
Постепенно наиболее употребительным стал термин «мировой город» (шицзе чэнши), что опять же связано с началом его использования в правительственных документах. В настоящее время наиболее употребительным является именно он, при этом по большей частью имеется ввиду только Пекин. Активно осуществляются исследования, детально сравнивающие всевозможные аспекты жизни в Пекине и в глобальных городах развитых стран с точки зрения соответствия «званию» мирового города. Набирает популярность в последние несколько лет термин «мировой город с китайской спецификой» (чжунго тэсэ шицзе чэнши).
В русскоязычной литературе сложилась принципиально иная картина. Распространение получил термин «глобальный город», который трактуется как «постиндустриальный центр, глубоко интегрированный в структуры мирового сообщества и во многом черпающий ресурсы развития в результате взаимодействия в глобальных городских сетях» [Социально-экономическая география..., 2012, стр. 71]. Мировой же город, это «крупный центр, играющий выдающуюся роль в мировом развитии» [там же, стр. 146]. Таким образом, «мировой город» это понятие историко-философского ряда, а «глобальный город» сложный объект междисциплинарного изучения на современном этапе. В отличие от «мирового города», «глобальные города» не существуют поодиночке, а имеют смысл только как часть сетей планетарного масштаба. Автор диссертации приветствовал бы возникновение понятийного разделения «глобальный -мировой», например, по характеру используемых показателей (узкий - широкий набор). В этом случае города, выделенные через связи внутри отрасли специальных услуг, безусловно, глобальные, а выделенные с опорой на более широкий круг показателей - мировые. Однако в настоящем исследовании автор считает нужным придерживать российской терминологической традиции, поэтому в дальнейшем приоритет отдается термину «глобальный город».
Держа в уме наличие разных терминов и дефиниций, имеет смысл не останавливаться на одном из них, а понимать «глобальный город» наиболее общо. Б. Дерудер писал о том, что, несмотря на всё разнообразие, в том числе в используемой терминологии, подавляющее большинство работ на тему глобальных городов объединяет понимание глобального города, как «города, важного в контексте процесса экономической глобализации» [Derudder, 2006, р. 2031]. Именно использование такого минимального, но непротиворечивого и общего для всех определения объекта исследования, является, по видимому, наиболее удобным для осуществления практического анализа.
Несмотря на различия в дефинициях, исследования глобальных городов активно развиваются последнее десятилетие, однако вопросов пока все же больше, чем ответов. Один из наиболее острых (связанный с оценкой природы современной глобализации в целом) посвящен усилению поляризации внутри городской сети. Это тематика связана с идеями канадского экономиста С. Хаймера, который утверждал, что в долгосрочной перспективе глобализация не приведёт к сокращению разрыва между городами из центра и периферии, а будет способствовать воспроизводству глобального неравенства в рамках урбанистической иерархии [Hymer, 1972]. Тезиз С. Хаймера противопоставляется распространенному убеждению о том, что глобализация способствует диффузии полномочий между городами внутри городской сети, что вызывает сближение уровней городов.
К примеру, анализу этой проблемы посвящена работа А. Алдерсона с соавторами, которые поставили перед собой три вопроса: насколько сильно изменилась иерархия городской сети за период 1981-2007 гг.? происходила концентрация или деконцентрация власти и «силы» городов в сети? развивается ли система мировых городов в сторону уменьшения зависимости города от уровня развития страны и региона, в котором он находится (иными словами, меняется ли устоявшиеся пространственные закономерности распределения неравенства внутри городской сети)? В целом выводы авторов подтверждают гипотезу об усилении поляризации внутри городской сети. Также они отмечают и рост относительного разрыва между городами из стран центра и периферии. [Alderson et al, 2010]. К схожим выводам пришло исследование по другой методике и за другой временной период [Mahutga et al, 2010]. В 1977-2005 годах был зафиксирован «подъем» части городов из полу-периферии, в основном из АТР (наиболее выдающиеся результаты показали Гонконг, Сеул, Сингапур, Бангкок, Лиссабон, Сан-Пауло и Мехико, в последнее десятилетие к ним добавились Прага, Пекин и Шанхай). Что касается городов мировой периферии, то здесь не наблюдается каких-либо заметных улучшений в позиционировании внутри городской сети, что ставит под сомнение представление о том, что глобализация создаёт принципиально новую мировую городскую иерархию, не связанную с существующей географией неравенства.
По всей видимости, позиции тех, кто обеспокоен нарастанием разрывов между городами, лучше подтверждены эмпирическими исследованиями. Н.А. Слука отмечает, что «в настоящее время за счет эффектов развития в сетевых структурах неравенство среди городов прогрессирует ... В результате на одном полюсе концентрируется ... ряд избранных мегаполисов. Такие города выделяются по диапазону действий и степени влияния, аккумулируют всё лучшее доступное по сетевым каналам и занимают ключевые позиции в архитектуре мировой системы» [Слука, 2009, стр. 37]. Их неформальное объединение автор сравнивает с системой олигополистического типа.
Место крупнейших центров КНР в рейтингах глобальных городов
В Японии сотрудники Института городских стратегий Фонда Мори (Urban Strategies Institute of Mori Memorial Foundation) совместно с Институтом Мицубиси начиная с 2008 г. ежегодно выпускают «Индекс глобальной силы городов» (Global Power City Index). Для оценки этой «силы» отобраны 69 показателей из 6 групп: экономика, НИОКР, культура, городская среда, экология и транспорт. Постепенно растёт охват исследования, в последней редакции число городов увеличилось до 40. Главной целью рейтинга ставится выявление места Токио среди мировых центров, выработка рекомендаций по повышению его конкурентоспособности. Четверка лидеров аналогична предыдущему рейтингу, но на первом месте Лондон.
«Точки роста: индекс глобальной городской конкурентоспособности» (Hot spots - Benchmarking global city competitiveness) в 2012 г. был подготовлен сотрудниками аналитического подразделения (ЕШ) одного из ведущих мировых журналов «Экономист» (The Economist). Были оценены 120 городов по 31 индикатору из 8 групп: экономика (30%), инфраструктура (10%), финансовый сектор (10%), институциональная эффективность (15%), социо-культурные характеристики (5%), человеческий капитал (15%), состояние окружающей среды (5%) и глобальная привлекательность (10%). Пятерку лидеров составили Нью-Йорк, Лондон, Сингапур, Гонконг и Париж.
Консалтинговый гигант «ПрайсутерхаусКуперс» (PWC) также не остался в стороне, с 2011 г. выходит исследование «Города возможностей» (Cities of Opportunities). Во второй редакции (2012 г.) 27 городов были оценены по таким параметрам, как «интеллектуальный капитал и инновации», «транспорт и инфраструктура», «здравоохранение и безопасность», «экономика», «бизнес-климат», «цены», «демография» и др. Первые два места заняли Нью-Йорк и Лондон, чуть ниже разместились Торонто, Париж и Стокгольм. «Индекс глобальных городов» (Global Cities Index) был подготовлен британской консалтинговой фирмой «Найт Франк» (Knight Frank) в 2011 г. В нём 40 городов были оценены по параметрам экономическая активность, политический вес, качество жизни, знание и влияние. Четверка лидеров аналогична предыдущим ранжирам, а на 5 месте расположился Брюссель.
Вопрос о степени научности этих рейтингов спорный [Зубаревич, 2013]. С одной стороны, благодаря большому объёму обработанных статистических данных и ежегодному обновлению они существенно повысили планку качества исследований в области глобальных городов. С другой стороны, несмотря на схожие методы анализа, выводы серьёзно отличаются, и если состав городов в первой пятерке практически совпадает у всех рейтингов, то чем ниже, тем больше вариаций. Для примера можно взять положение Москвы, которая попадает либо ближе к началу (19 из 66 [А.Т. Kearney, 2012]), либо в середину (58 из 120[ТЪе Economist Intelligence Unit, 2012]), либо ближе к концу (37 место из 40 [Mori Foundation, 2012]). Отбор различных конкретных показателей для оценки одной и той же характеристики города (например, экономики или культурной жизни) даёт разные результаты, что усугубляется значительными проблемами с точки зрения сравнимости и сопоставимости статистических баз различных стран.
Помимо рейтингов, к комплексному направлению исследований можно отнести и ряд академических работ. Такого подхода, основанного на концепции «арен коллективного действия» И. Валлерстайна придерживается, в частности, Н.А. Слука. Он исследовал роль мировых городов в качестве демографических, геополитических, управляющих, промышленных, сервисных (деловых), коммуникационных, а также культурных центров современного мирового хозяйства [Слука, 2005]. А.В. Курасов апробировал на европейском материале оригинальный набор показателей для оценки положения города в городской сети. Исходя из тезиса многоаспектности глобализации, авторская система оценки включает в себя использование такого набора признаков, как население, ВВП, политические функции, штаб-квартиры ТНК, штандортные предпочтения топ-менеджеров, телекоммуникационные сети и международные пассажирские авиаперевозки [Курасов, 2009].
В Китае значительное число исследовательских коллективов предлагает собственные наборы критериев для выявления положения города внутри сети мировых городов. Сюэ Янь выделил 4 группы параметров для измерения уровня глобализированное китайских городов (экономическая сила, социальное развитие, инфраструктура, международные контакты) [Сюэ, 2003]. Большой объём работы был проведён по анализу набора из 27 параметров для сравнения уровня глобализации Пекина с Нью-Йорком, Токио и Лондоном [Ци и др, 2011]. Все параметры были разбиты на 3 группы, сравнение по которым показало, что Пекин находится на уровне 51% от среднего значения трёх городов по группе показателей «комплексное влияние», 69% по «позиция в сети» и 73% по «вспомогательные факторы.
Лу Цзюнь (2011) отобрал 39 ведущих мировых центров, которые ранжированы по 19 показателям из нескольких разных групп, отражающих как «валовые» (экономика, политика, культура, НИОКР, общество), так и параметры «связности» (миграции, инвестиции, медиа, сотрудничество и др.) [Лу, 2011]. Пекин занял в рейтинге 28 место, Шанхай - 26, на первом месте разместился Нью-Йорк. Заключительная часть работы посвящена анализу слабых мест Пекина и рекомендациям по улучшению ситуации. Другое исследование, ранжирующее глобальные города по собственной методике (26 параметров, 31 город), вводит такие группы параметров как функция, масштаб, инфраструктура, удобство для жизни и качество [Дуань, Вэнь, 2011]. Результатом стала иерархия «мировой город» - «межконтинентальный город» - «региональный город». Гонконг относится ко второму уровню, Шанхай и Пекин - к третьему. Ещё одна работа посвящена сравнению Шанхая с лидирующими мировыми центрами по комплексу экономических показателей. Анализируются четыре группы показателей -макроэкономика, структура городской экономики, ТНК и развитие финансовой отрасли. Авторы констатировали отрыв Шанхая от ведущих мировых центров почти по всем показателям [У, Си, 2007]. Несколько работ посвящены анализу перспектив Шанхая как глобального города в более широком контексте агломерации дельты реки Янцзы [Гу, Чэнь, 2007] и соответствующего мегалополиса [Чжан, Чжан, 2006].
Глобальные города в контексте демо-урбанистических реалий страны
Учет текущего населения и контроль миграций издавна являлись одной из основополагающих функций китайской власти, игнорирование которых грозило потерей управляемости перенаселённой страны. В разных формах система прописки существует уже 2,5 тыс. лет, с момента оформления единой централизованной власти, которая почти во все эпохи последовательно проводила политику привязки сельское населения к «своему» населенному пункту. С одной стороны, это препятствовало бандитизму, бесконтрольным перемещениям, формированию масс мигрантов (все эти признаки появлялись в конце каждого из династических циклов и свидетельствовали об ослаблении центральной власти), с другой стороны, это упрощало получение населением социальных благ и гарантировало относительную безопасность и стабильность жизни для простых селян. Сбои в этой системе и ослабление института прикрепления крестьян способствовали появлению плодородной почвы для крестьянских восстаний. Ещё одна цель постоянного учета населения - возможность для центральных и региональных властей при необходимости быстро аккумулировать нужное количество работников на строительство защитных или ирригационных объектов. Таким образом, в традиционном Китае система прописки была тесно связана с сохранением социальной и экономической стабильности, и эффективным функционированием государственного аппарата.
В ходе войн и нестабильности первой половины XX века эта система была фактически разрушена. Пришедшая в 1949 г. социалистическая власть первоначально не имела намерений восстанавливать прописку - запланированная масштабная индустриализация требовала множество рабочих рук в городах. Однако уже в 1955 г., поняв, что миграционные потоки становятся всё более бесконтрольными, прописку восстановили. Всё население было разделено на 2 категории согласно месту жительства - сельское и городское. Считалось, что согласившись переехать в город, работник отрывается от земли и лишается источника питания, поэтому ему полагалось снабжение продовольствием и другие социальные услуги.
В 1984 г. Госсовет КНР выпустил уведомление, согласно которому сельским жителям разрешалось переезжать в посёлки городского типа и города для работы, торговли или оказания услуг. С этого момента множество жителей сельских районов стали приезжать в города для временной работы, однако отсутствие у них местной прописки лишало и до сих пор лишает их доступа к социальному обеспечению. Начиная с конца 1980-х годов постепенно отменяется система снабжения горожан продовольствием, в настоящее время «продовольственная» часть прописки не играет фактически никакой роли, даже там, где она ещё сохранилась.
Регулировка правил получения прописки является важным инструментом региональных властей по развитию своих городов. В 1992 г. правительство разрешило администрациям ряда небольших городов, специальных экономических зон, зон экономического освоения и зон развития промышленности и высоких технологий самостоятельно регулировать требования, предъявляемые к мигрантам. Это позволило местным властям более гибко реагировать на текущую ситуацию. Практика передачи компетенции на местный уровень была признана успешной и продолжается до настоящего дня.
В 1990-х в КНР появились особые миграционные правила для некоторых регионов страны, предназначенные для облегчения получения городской прописки определёнными категориями людей. Первыми такие правила (под названием «прописка с синей печатью») были введены в 1994 г. в Шанхае. Право на её получение имели граждане, вложившие в развитие города более 1 млн юаней (или 200 тыс. долларов), или купившие определённое количество жилой площади, или уже имеющие стабильное место работы и определённый уровень дохода. По прошествии определённого времени временная прописка потенциально могла быть заменена на постоянную. В 1996 г. схожая система была введена в Шэньчжэне, с 1998 г. в Гуанчжоу, а затем стала внедряться и в других городах страны. К примеру, в Сучжоу (провинция Цзянсу) была введена особая система для мигрантов в Сучжоуский промышленный парк, которая предусматривает возможность получения 4 различных видов прописки (рабочая, налоговая, инвестиционная, собственник жилья) «с синей печатью». В Пекине сотрудники высокотехнологичных и транснациональных компаний получили возможность облегчённого получения прописки по истечении 3 лет. Одним из самых последних изменений стало то, что в некоторых провинциях появилась возможность сохранить сельскую прописку при получении городской. Таким образом, крупные города стараются привлечь к себе наиболее квалифицированных мигрантов путём облегчённого предоставления им постоянной прописки.
Таким образом, специфика китайской урбанизации, в частности применительно к крупнейшим агломерациям, потенциальным глобальным городам, состоит в сочетании колоссальной притягивающей силы с действенностью мер государства по упорядочиванию их роста. Миграционная политика достаточно жестко ограничивает приток населения, и при этом нацелена на повышение качества «человеческого капитала». Система прописки не позволяет формироваться «трущобным поясам» и не допускает перегрузки городской инфраструктуры крупнейших агломераций. При этом, посредством смягчения правил для ведущих центров предусмотрена возможность привлечения специалистов необходимого профиля, как вариант, путем предоставления им «зеленой карты» на получение местной прописки. Это во многом способствует гармонизации городского развития и увеличению глобальной конкурентоспособности.
Глобальный Гонконг как уникальный «город-ворота»
Для понимания специализации города на мировой арене необходимо отметить его выдающееся положение в двух функциональных сетях. Во-первых, это один из самых мощных в мире политический и административно-управленческий центр. Здесь находятся высшие партийные и государственные органы: Аппарат Председателя КНР, Госсовет и его министерства, постоянные комитеты Всекитайского собрания народных представителей и Народного политико-консультативного совета Китая, Центральный военный совет КНР и др.; партийные органы: аппарат генерального секретаря и постоянного комитета ЦК КПК (во главе с Политбюро ПК ЦК КПК), Центральный военный совет КПК и Центральный военный совет КНР, Контрольно-дисциплинарная комиссия КПК и др. Здесь же расположены все иностранные посольства, несколько дюжин представительств международных организаций, таких, как ЕС, ЛАГ, ЮНЕСКО, Всемирный Банк, МВФ; правительство активно работает над привлечением новых (Beijing Daily, 05.01.2012).
Пекин в последнее время также превратился в центр корпоративного управления мирового уровня, где находятся штаб-квартиры огромного числа китайских государственных и негосударственных предприятий. В городе расположены штаб-квартиры 48 из 500 крупнейший мировых компаний из списка «Форчун», что ставит его на 2-е место в мире после Токио. В масштабах страны в китайской столице расположена одна пятая от пятисот крупнейших компаний, но при этом на их долю приходится 51% их операционного дохода (Xinhua, 03.09.2011). Концентрация наиболее крупных и доходных компаний в Пекине объясняется необходимостью для них располагаться в непосредственной близости от мест принятия важных решений, а также историей их образования из соответствующих правительственных департаментов. «Наличие разветвленного аппарата власти и большого количества чиновников всех уровней, принимающих активное участие в регулировании бизнеса, а зачастую и прямом в нём участии, обуславливают определенное удобство в размещении бизнеса в пределах прямой их досягаемости, т.е. в столичном регионе, ... [что] справедливо практически для всех направлений бизнеса» [Анисимов, 2004]. Почти все крупнейшие пекинские компании были образованы в свое время в ходе маркетизации существовавших госструктур либо созданы государством с нуля. McKinsey в своем отчете отмечает, что из 40 крупнейших компаний, расположенных в Пекине, лишь одна является частной (это Legend Holding, бренд Lenovo) [MGI, 2013].
Деятельность государственных предприятий (а также крупным предприятий с госучастием) проходит под контролем единого регулятора - Комитета Госсовета по контролю и управлению государственным имуществом Госсовета КНР. Больше чем половина всех операций с правами на собственность (приватизация либо реорганизация правительственной или муниципальной собственности) проходит через Китайскую биржу собственности (China Equity Exchange). Оба госоргана расположены в столице. При этом здесь же находятся и три главных финансовых регулирующих органа (Государственные комитеты КНР по контролю и управлению банковскими делами, над ценными бумагами и по страхованию), штаб-квартиры всех основных банков и двух из пяти крупнейших страховых компаний страны. Тройка правительственных банков развития (policy bank) это Экспортно-импортный банк Китая (EXIM), Банк сельскохозяйственного развития Китая (ADBC) и Банк развития Китая (CDB). «Большая четверка» банков - Банк Китая, Строительный банк Китая, Сельскохозяйственный банк Китая, Промышленный и коммерческий банк Китая. «Большая пятерка» страховых компаний это «Чайна Пасифик», «Чайна Пинъань», «Чайна Лайф», Народная страховая компания (РІСС) и Тихоокеанская страховая компания (СТШ).
Вторая ключевая функция Пекина - научно-образовательный центр и близкие общественно-культурные, «медийные» и «креативные» компетенции. В столице расположены более 70 ВУЗов, 42 из которых имеют статус национальных (половина от всего количества в Китае). При этом право на зачисление иностранных студентов имеет 61 ВУЗ, а их число в Пекине уже составляет 80-100 тыс. (Beijing Daily, 31.08.2010). Для сравнения, в Шанхае иностранных учащихся принимают 23 ВУЗа, а ВУЗов национальной уровня всего 13. За последние 5-7 лет Пекин выдвинулся как глобальный центр изучения китайского языка, каждый десятый студент в городе иностранец, и каждый четвёртый иностранный студент, прибывающий в Китай, учится в Пекине. Здесь же расположена Центральная партийная школа, высшее учебное заведение для госслужащих.
В столице исследованиями занимаются более 400 НИИ, ведущие китайские университеты (Пекинский и Цинхуа, единственные в топ-50 мировых университетов по рейтингу QS, множество различных исследовательских центров, лабораторий, издательств, библиотек (Национальная библиотека КНР -крупнейшая в Азии) и других сопутствующих объектов [Zhang, Zhao, 2009]. Согласно международной базе научной информации ISI Web of Knowledge, Пекинский университет имеет примерно 280 тыс. научных цитирований, Цинхуа -240 тыс., на схожем уровне во всей стране находится только Университет Гонконга (280 тыс. цитирований). В Пекине расположено 118 государственных НИИ, включая головные институты Академии наук КНР (39 из 120 НИИ, на втором месте Шанхай - 11), Академии Сельскохозяйственных наук (17 из 39 НИИ), Академии медицинских наук (13 из 19), Академии социальных, инженерных наук.
Пекин, без сомнений, главный китайский «медийный хаб», он реализует этот свой потенциал для увеличения глобальной конкурентоспособности и привлечения потенциальных инвесторов. В полном соответствии с замечанием Дж. Фридмана (1986) о том, что «... важной дополнительной функцией мирового города является идеологическое проникновение и контроль. Нью-Йорк и Лос-Анджелес, Лондон и Париж, в меньшей степени Токио - все они центры возникновения и распространения информации, новостей, развлечений и других элементов культуры», столица КНР постепенно выходит на первый план в качестве одного из ключевых элементов китайской стратегии «мягкой силы» (постепенное увеличение значимости Китая на мировой арене путём популяризации его культуры и повышения привлекательности местного образа жизни). Здесь расположены штаб-квартиры китайского государственного телевидения, радио, два крупнейших новостных агентства - Синьхуа (более ста зарубежных отделений) и China News Service (основной издатель и аккредитующая организация для всех представителей зарубежной прессы), издаётся большая часть влиятельных газет и журналов. Согласно статистике за 2009 г., в Пекине выходят 260 газет (13% от всей страны, для сравнения - 72 в Шанхае), 3030 периодических изданий (треть от всей страны, для сравнения 631 в Шанхае) и вышло 144 тыс. книг (половина от всей страны, в Шанхае - только 19 тыс.). Пекинская книжная ярмарка входит в десятку важнейших мировых книжных ярмарок, в 2011 г. в ней приняли участие 2,5 тыс. издательств из более чем 60 стран.
Похожие диссертации на Географические особенности формирования глобальных городов КНР
