Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-правовая характеристика конкурсного оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 14
1.1.Ретроспектива законодательства в сфере становления и развития института конкурсного оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве) И
1.2. Правовая природа недействительных сделок должника, оспариваемых по законодательству о несостоятельности (банкротстве) 28
1.3. Основания оспаривания сделок: соотношение специальных и общих оснований оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 42
1.4. Правовой статус субъектов, уполномоченных на конкурсное оспаривание сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 67
Глава 2. Особенности конкурсного оспаривания отдельных сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 85
2.1. Конкурсное оспаривание подозрительных сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 85
2.2. Особенности оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве), совершенных с предпочтением 111
2.3. Оспаривание мирового соглашения в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника 122
2.4. Оспаривание сделок, совершаемых индивидуальными предпринимателями - должниками при несостоятельности (банкротстве) 142
Глава 3. Последствия недействительности сделок, оспариваемых при несостоятельности (банкротстве) должника 164
3 1. Общая характеристика последствий недействительности сделок должника при несостоятельности (банкротстве) 164
3.2. Особенности применения последствий недействительности подозрительных сделок, оспариваемых при несостоятельности (банкротстве) должника 177
Заключение 185
Список литературы и нормативно-правовых актов 191
- Правовая природа недействительных сделок должника, оспариваемых по законодательству о несостоятельности (банкротстве)
- Правовой статус субъектов, уполномоченных на конкурсное оспаривание сделок должника при несостоятельности (банкротстве)
- Особенности оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве), совершенных с предпочтением
- Особенности применения последствий недействительности подозрительных сделок, оспариваемых при несостоятельности (банкротстве) должника
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена, в первую очередь тем, что, несмотря на кардинальные изменения экономических отношений в нашей стране, действовавшее до недавнего времени законодательство не позволяло быстро и эффективно оспаривать сделки, направленные на незаконное отчуждение имущества должником в преддверии банкротства. Данное обстоятельство было обусловлено рядом факторов. Так, было затруднительно оспорить сделку по "выводу активов", так как некоторые действия судебной практикой не признавались сделками. Кроме того, зачастую отсутствовали основания оспаривания убыточных для должника сделок, например, с неравноценным встречным исполнением. На этом основании результатом большого количества дел о банкротстве являлось отсутствие удовлетворения требований кредиторов, и трата денежных средств на финансирование процедуры ликвидации должника. Однако при этом должник сохранял под контролем свое имущество, которое он предварительно, до возбуждения дела о банкротстве, передал по фиктивным сделкам подконтрольным лицам и организациям.
Происходившее в последние годы развитие социально-экономических отношений, а также кризисные явления в современной российской и мировой экономике, подтвердило важность сохранения либо восстановления конкурсной массы должника для более эффективного и полноценного удовлетворения требований кредиторов. За последние годы законодательство о банкротстве претерпело целый ряд значительных изменений. Было принято четыре Федеральных закона, которые не только уточнили существующие нормы Федерального Закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), но и внесли ряд новелл. Так, существенным изменениям подвергся порядок оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве).
Правовая сущность и значение института конкурсного оспаривания сделок должника всегда находились в центре научного внимания. Но, несмотря на значительный интерес со стороны исследователей к данному правовому институту и существующие теоретические обоснования его правовой природы, практическая реализация конкурсного оспаривания сделок должника в конкретных социально-экономических условиях сталкивается с целым рядом не решенных проблем и противоречий, которые, безусловно, не способствуют стабильности экономического оборота. При этом некоторые проблемы не нашли своего должного освещения в научных работах, отдельные положения не разработаны в достаточной степени в теории, одни продолжают оставаться спорными, другие получили противоречивое толкование. Так, дискуссионным является вопрос о правовой природе сделок, признаваемых недействительными в рамках института конкурсного оспаривания сделок – могут ли действия рассматриваться как гражданско-правовые сделки или они имеют особую правовую природу. Целый ряд вопросов касается субъектов, уполномоченных на оспаривание сделок, совершенных должником, в частности, вправе ли иные субъекты, кроме внешнего и конкурсного управляющего обратиться в суд с заявлением о признании таких сделок недействительными.
Не менее дискуссионным является вопрос о правовых основаниях признания сделки недействительной. Актуальность исследования данной проблемы связана, в первую очередь, с конкуренцией исков в рамках оспаривания сделок по общим либо по специальным основаниям в рамках дела о несостоятельности (банкротстве).
Следует также отметить, что, несмотря на наличие комплекса нормативно-правовых актов, регулирующих вопросы признания недействительными сделок в рамках несостоятельности (банкротства), данный институт находится в процессе своего формирования, его правовой режим до конца не определен законодателем. Так, несмотря на законодательное закрепление отдельных видов сделок, подлежащих оспариванию, остаются нерешенными вопросы защиты прав добросовестного контрагента по такой сделке.
Значительное количество вопросов возникает при оспаривании по действующим нормам сделок, совершенных индивидуальным предпринимателем, признаваемым банкротом.
Постоянное внимание законодателя к проблемам конкурсного оспаривания сделок подтверждает актуальность рассмотрения данного вопроса, а формирующаяся на базе нового законодательства правоприменительная практика представляет большой исследовательский интерес как в теоретических, так в практических аспектах.
Обозначенные проблемы делают необходимым проведение комплексного исследования аспектов правового регулирования конкурсного оспаривания сделок должника, их соотношение с общегражданскими нормами признания сделок недействительными и применения последствий недействительности таких сделок.
Степень разработанности темы исследования. Вопросы правового регулирования института конкурсного оспаривания сделок должника являлись объектом пристального внимания ученых – цивилистов в советский период, и на современном этапе развития российского законодательства сохраняют свою актуальность для исследования.
В советский период значительное внимание рассматриваемому вопросу уделяли такие ученые – цивилисты, как: М.М. Агарков, С.Н. Братусь, А.В. Венедиктов, Д.М.Генкин, Л. Гинцберг, Б.С. Мартынов, П.Е. Орловский, З.И. Шкундин и др. Среди современных ученых, учитывающих последние изменения гражданского законодательства, отдельным вопросам оспаривания сделок в рамках процедур несостоятельности (банкротства) должника уделяли внимание В.С. Белых, А.В. Валуйский, А.П, Вершинин, В.В. Витрянский, В.Ф. Попондуполо, С.В. Сарбаш, А.П. Сергеев, К.И. Скловский, М.В. Телюкина, Ю.К. Толстой, Е.А. Суханов, В.А. Химичев, Л.В. Щенникова, В.Ф. Яковлев.
Автором также изучены труды специалистов, в которых подвергнуты анализу различные проблемы конкурсного оспаривания сделок должника: В.В. Долинской, А.В. Егорова, Е.Е. Еньковой, Е.А. Колиниченко, О.А. Никитиной, Ю.П. Орловского, Н.В. Соколовой и др.
Отдельные вопросы реализации прав кредиторов и должника по оспариванию сделок в рамках несостоятельности (банкротства) должника рассматривались А.В. Егоровым, Е. Ярцевой и др.
Работы Горбуновой Л.В., Колесника О.П., Ярового А.В. проводились еще до изменений, внесенных в законодательство в связи с введением института конкурсного оспаривания сделок, направленного на эффективную защиту имущественных прав и интересов должника и кредиторов. Это привело к тому, что многие проблемы, исследованные в трудах указанных авторов, претерпели изменения и стали неактуальны.
Вместе с тем, несмотря на множество научных трудов, посвященных отдельным правовым аспектам исследуемой проблематики, в настоящее время отсутствуют работы по комплексному исследованию конкурсного оспаривания сделок должника, основанному на анализе норм новейшего гражданского законодательства.
Цель диссертационного исследования заключается в комплексном исследовании института конкурсного оспаривания сделок должника, в выявлении эффективности нормативно-правового регулирования конкурсного оспаривания сделок, выработке конкретных предложений по ее совершенствованию и разработке теоретических и практических предложений, направленных на их использование субъектами предпринимательской деятельности и в правоприменительной практике.
Достижение поставленной цели осуществлялось посредством решения следующих задач:
- рассмотреть ретроспективу становления и развития института конкурсного оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве);
- установить круг субъектов, уполномоченных на конкурсное оспаривание сделок в рамках несостоятельности (банкротства) должника;
- сравнить общие и специальные основания для признания сделок должника недействительными;
- определить круг сделок, признаваемых недействительными в рамках конкурсного оспаривания сделок;
- выявить особенности конкурсного оспаривания отдельных видов сделок должника при несостоятельности (банкротстве);
-определить последствия недействительности сделок должника в рамках несостоятельности (банкротства) при конкурсном оспаривании сделок;
- выработать и обосновать предложения и рекомендации по совершенствованию действующего законодательства в сфере правового регулирования института конкурсного оспаривания сделок должника, а также практики его применения.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе конкурсного оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве), рассмотренные в теоретическом и практическом аспектах.
Предметом исследования являются правовые нормы, регулирующие институт конкурсного оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве), а также основания и порядок его применения.
Методологическая основа и методы исследования. В основу диссертационного исследования положен комплекс общенаучных, частных и специальных методологических принципов познания социально-правовых явлений, которые конкретизируются в виде таких методов, как: диалектический, комплексный, историко-правовой и сравнительно-правовой, системного анализа, формально-логический и др. Исходным методологическим способом выступал диалектический метод, обосновывающий взаимообусловленность всех социально-экономических процессов, в том числе протекающих в связи с оспариванием сделок должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве). Комплексный метод позволил автору проанализировать рассматриваемые вопросы во всем многообразии их связей и отношений. Применение указанных методов во многом обеспечило комплексный подход к изучению объекта исследования.
Теоретическую основу диссертации составили труды ученых-цивилистов, исследовавших специфику конкурсного оспаривания сделок, а также работы, посвященные исследованию отдельных видов недействительных сделок должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве). Работа основана на достижениях общей теории права, а также гражданского, предпринимательского и иных отраслей права.
Нормативную базу исследования составляют Конституция Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ), Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)», другие федеральные законы и подзаконные акты, регулирующие отношения, составляющие объект диссертационного исследования.
Эмпирическая основа исследования. Изучение объекта и предмета исследования потребовало анализа материалов судебно – арбитражной практики, обобщенной судебной практики, публикуемой высшими судебными инстанциями Российской Федерации, а также материалов научно-практических конференций и семинаров по проблемам гражданского и предпринимательского права.
Научная новизна исследования проявляется в системном подходе к исследованию конкурсного оспаривания сделок должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве). В диссертации установлено, что расширительное толкование сделок, подлежащих оспариванию по основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве, нарушает общие принципы гражданского и предпринимательского права. Предложено расширить круг субъектов, уполномоченных на обращение в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделки должника. Обоснована целесообразность применения режима наибольшего удовлетворения имущественных интересов кредиторов при конкуренции исков.
Установлен критерий оснований оспаривания сделок, совершенных индивидуальным предпринимателем – связь с предпринимательской деятельностью. Выявлена невозможность применения двусторонней реституции как последствие недействительности сделок арбитражного управляющего.
Научная новизна исследования нашла свое отражение в положениях, выносимых на защиту.
1. Установлено, что нормы п. 3 ст.61.1. Закона о банкротстве предусматривают расширительное толкование понятия «сделка», понимая под ними не только собственно сделки, т. е. "действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей"; но и никак не относящиеся к сделкам юридические акты - действия должностных лиц, банков, осуществляющих безакцептное списание денежных средств со счетов организаций по основаниям, предусмотренным законом и т. д. Представляется, что данная норма необоснованно ограничивает права участников таких отношений, допуская признание совершаемых ими в пользу третьих лиц определенных действий недействительными. В целях совершенствования названного федерального закона предлагается из п. 3 ст. 61.1. исключить возможность оспаривания действий, совершенных во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти по правилам главы 3.1. Закона о банкротстве, при условии, если совершение данных действий относится к полномочиям совершающих их органов, а срок исполнения такого действия уже наступил.
2. Обосновывается вывод о том, что исключение из лиц, уполномоченных подавать заявление об оспаривании сделки, конкурсных кредиторов, может приводить к злоупотреблениям со стороны внешнего или конкурсного управляющего. Это может выражаться в нарушении прав и законных интересов кредиторов, которые будут лишены возможности удовлетворить свои требования в большем объеме за счет конкурсной массы должника. В целях совершенствования механизма защиты прав и законных интересов собственника необходимо законодательно закрепить дифференцированный подход к возможности обращения с заявлением об оспаривании сделки, дополнив положения ст. 61.9 Закона о банкротстве абзацем следующего содержания:
«По сделкам, совершенным арбитражным управляющим, заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд конкурсными кредиторами от имени должника, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом».
3. Обосновывается необходимость введения в действующее гражданское законодательство положения, согласно которому к сделкам, являющимися оспоримыми одновременно по нескольким основаниям, применяется то основание, которое в большей степени гарантирует удовлетворение имущественных интересов кредиторов. Это позволит решить проблему конкуренции применения положений, посвященных различным основаниям недействительности, и, соответственно, определения имущественных последствий недействительности таких сделок.
4. Анализ законодательного подхода к оспариванию сделок индивидуального предпринимателя – должника выявил несоответствие между правоспособностью и статусом гражданина и гражданина-предпринимателя, в соответствии с которым личное имущество и личные обязательства гражданина, не связанные с предпринимательской деятельностью в процедуре банкротства не участвуют. В настоящее время действующее законодательство предусматривает банкротство только в отношении индивидуального предпринимателя, но не позволяет проводить процедуры банкротства в отношении гражданина.
В целях устранения указанного противоречия представляется необходимым внести изменения в законодательство в части указания на то, что конкурсное оспаривание в порядке гл. 3.1. Закона о банкротстве возможно лишь в отношении сделок индивидуального предпринимателя, связанных с предпринимательской деятельностью.
5. Установлено, что действующее законодательство содержит основания для признания сделки с заинтересованностью недействительной при определенных обстоятельствах, к которым относится причинение имущественного вреда должнику. В связи с этим представляется целесообразным закрепление обязанности должника – контрагента по сделке по предоставлению покупателю данных о своем финансовом состоянии при приобретении дорогостоящего имущества. Данное положение позволит защитить права добросовестных приобретателей имущества.
6. Доказано, что в качестве основного последствия недействительности сделок арбитражного управляющего должна применяться не двусторонняя реституция, а ответственность арбитражного управляющего в объеме убытков, причиненных сделкой. Признание сделки арбитражного управляющего недействительной может допускать реституцию в случае, когда доказана осведомленность контрагента о нарушении управляющим требований законодательства к сделке. В остальных ситуациях признание сделки недействительной и применение последствий недействительности оспоримой сделки имеет цель не допустить исполнение (если сделка еще не исполнена). Если сделка исполнена, контрагент является добросовестным, но исполнение причинило вред должнику, необходимо компенсировать этот вред посредством предъявления соответствующих требований арбитражному управляющему.
7. Установлено, что применение оснований недействительности сделок, предусмотренных Законом о банкротстве, противоречит общим положениям параграфа 2 главы 9 Гражданского кодекса РФ, которые предусматривают исчерпывающий перечень оснований для признания сделок недействительными. Для устранения данного противоречия предлагается внести изменения в статью 168 ГК РФ, указав на возможность признания сделок недействительными как по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом РФ, так и другими федеральными законами.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что автором предпринята одна из первых по предметной направленности попыток провести комплексный анализ института конкурсного оспаривания сделок несостоятельного должника. Проведенный анализ законодательства, а также судебной практики позволяет углубить теорию гражданского права и предпринимательского права. Сформулированные выводы и предложения по совершенствованию законодательства, содержащиеся в работе, могут найти применение в правотворческой деятельности при совершенствовании действующих нормативных актов, регулирующих оспаривание сделок должника. Практические рекомендации, сделанные автором, могут быть применены в правоприменительной деятельности.
Результаты исследования могут представлять интерес для научной и преподавательской деятельности при чтении лекций и проведении семнарских занятий, а также в рамках специальных курсов.
Апробация результатов исследования. Сформулированные в диссертации предложения и рекомендации обсуждены на заседаниях кафедры частного права ИЭУП РГГУ. Некоторые предложения и выводы отражены в опубликованных научных работах автора. Отдельные положения диссертационного исследования также нашли свое применение в учебном процессе при проведении лекционных и семинарских занятий по курсу «Гражданское право» и «Предпринимательское право». На основе результатов исследования автором подготовлены и опубликованы научные статьи.
Структура диссертационного исследования обусловлена ее целью и задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих десять параграфов, заключения, списка источников и литературы.
Правовая природа недействительных сделок должника, оспариваемых по законодательству о несостоятельности (банкротстве)
Обращаясь к истории становления института конкурсного оспаривания сделок, следует отметить, что о его существовании было известно уже во времена Древнего Рима. Появление данного института вызвано прежде всего тем, что неисправные должники перед окончательным финансовым крахом стремились различными способами "укрыть" свое имущество от требований кредиторов, пытаясь избежать окончательного разорения. Как правило, при этом должник отчуждал вещи "подозрительным" образом: продавал их по заниженным ценам, делал слишком дорогие подарки, покупал не имеющие ценности предметы за баснословные деньги, чтобы убедить кредиторов в своей состоятельности. Безусловно, что такие действия приводили к нарушению интересов кредиторов должника, лишавшихся возможности получить удовлетворение из стоимости соответствующего имущества, когда в отношении должника открывались конкурсные процедуры.
На этом основании в целях защиты интересов кредиторов римскими правоведами были разработаны специальные средства, назначением и целью которых являлся возврат должнику утраченного имущества. Этими средствами были специальные преторские иски.
Следует отметить, что уже в тот давний период главным основанием предъявления подобных требований была недобросовестность должника. А в качестве последствий совершаемых действий было то, что контрагент должен был возвратить имущество в полном объеме (т.е. "поставить пострадавшего кредитора в такое положение, как если бы отчуждения не было произведено" в случае, если контрагент был недобросовестным либо получил имущество безвозмездно).
Если же контрагент был добросовестным, а отчуждение - возмездным, то ответственность ограничивалась размером обогащения контрагента в момент предъявления иска. Интересно то, что вопрос о действительности или недействительности сделки, по которой произошло отчуждение имущества, вообще не ставился. А имущество возвращалось не потому, что сделка была недействительной, а потому, что отчуждение имущества контрагенту должника было совершено в ущерб кредиторам.
Таким образом, при добросовестности контрагента должника решалась главная задача: восстановить реальное умаление (без равноценного встречного предоставления) имущества должника в преддверии несостоятельности. И только при недобросовестности контрагента кредиторы могли требовать возврата всего того, что должник передал по сделке, не принимая к зачету встречное предоставление недобросовестного контрагента.
В последующем при появлении новых форм общественных отношений появились некоторые изменения в сущности и назначении правовой формы защиты интересов кредиторов. Появился новый институт опровержения действий должника, совершенных в ущерб кредиторам. Основной целью данного требования, в отличие от приведенного выше, являлось не просто истребование имущества, отчужденного недобросовестным должником, а обоснование недействительности (оспаривании) действий должника по отчуждению имущества, в рамках которого возврат выступал как последствие недействительности действий по отчуждению имущества. Кроме того, сами действия должника по отчуждению имущества признавались недействительными, и, как следствие, в конкурсную массу стало возвращаться все переданное контрагентом имущество, независимо от того, было ли получено за него должником эквивалентное встречное предоставление и являлся ли контрагент добросовестным. На наш взгляд, это достаточно интересный подход законодателя, позволяющий должнику получить обратно имущество при любых обстоятельствах, но, в свою очередь, ставящий под угрозу интересы контрагента по сделке.
Однако отметим, что еще в дореволюционной литературе указывалось на несправедливость такого подхода. Так, А.Х. Гольмстен по этому поводу писал: "Вообще говоря, можно признать умаление и соответствующее ему увеличение имущества лишь в том случае, когда из имущества выделена известная часть безвозмездно, без соответствующего эквивалента. Если должник продал имущество, получив полный, вполне покрывающий стоимость последнего, эквивалент, то его имущество не уменьшилось, ибо в состав его перешла известная сумма денег вместо имущества - произошел лишь обмен; только при несоответствии полученной суммы стоимости имущества можно говорить об умалении его, определив последнее разностью цены имущества и покупной суммы".1
С течением времени институт оспаривания сделок должника занимал все более прочное место в системе возврата имущества в конкурсную массу. Подтверждалось это также тем, что вместо опровержения действий должника все чаще использовался термин "опровержение сделок", хотя по своей сути отмене подлежало все же действие по передаче имущества, совершенное в пользу контрагента должника, а не сама сделка.
Правовой статус субъектов, уполномоченных на конкурсное оспаривание сделок должника при несостоятельности (банкротстве)
Таким образом, все сделки должника, вне зависимости от даты их совершения, оспариваются в рамках дела о банкротстве.
Однако, при таком подходе законодателя и судов к рассмотрению дел об оспаривании сделок в рамках банкротства должника получается, что Закон № 73-ФЗ устанавливает в п. 2 ст. 5, что "положения... Закона о в банкротстве применяются арбитражными судами при рассмотрении дел о банкротстве, производство по которым возбуждено после дня вступления силу настоящего Федерального закона". В то же время, при буквальном толковании данной нормы, получается, что закону фактически придана обратная сила, что, на наш взгляд, представляется несправедливым по отношению к должнику. Так, в частности, закон установлены новые (или существенно измененные) основания признания сделки недействительной, тогда как эти нормы могут применяться к сделкам, которые были совершены до вступления в силу этих новых оснований их недействительности. Ведь на момент совершения сделок ни должник, ни его контрагент не подозревали и не должны были предполагать, что сделки впоследствии могут быть Таким образом, по нашему мнению, было бы целесообразным внести изменения в законодательство посредством указания на то, что по основаним главы 3.1 Закона о банкротстве могут быть оспорены только те сделки которые были совершены после его вступления в законную силу. Данное нововведение было бы вполне логичным и оправданным.
Исходя из общих требований об оспаривании сделок в рамках дела о банкротстве должника можно сделать вывод, что недействительными могут быть признаны лишь подозрительные и предпочтительные сделки. Остальные сделки признаются недействительными в общем порядке. На этом основании представляется, что внесение изменений в Закон о банкротстве, в том числе в отношении применения положений об оспаривании сделок, было направлено на оправдание возможности рассмотрения иска о недействительности сделки по общим основаниям в рамках дела о банкротстве. Согласно ст. 61.1 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником или другими лицами за счет должника, может быть признана недействительной не только по основаниям и в порядке, которые указаны в законе о банкротстве, но и в соответствии с Гражданским кодексом РФ. Следовательно, при определенных обстоятельствах конкурсный кредитор вправе обратиться в суд с иском о признании в соответствии с ГК РФ недействительным договора купли- продажи имущества должника, признанного решением суда банкротом, заключенного в ходе конкурсного производства; указанный иск будет подлежать рассмотрению в отдельном исковом производстве, а не в деле о банкротстве должника. Данный вывод следует из того, что в порядке, установленном статьями 61.8 и 61.9 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», подлежат рассмотрению в деле о банкротстве должника заявления конкурсного управляющего об оспаривании сделок, совершенных должником, а не самим конкурсным управляющим.
В связи с этим возникает еще один вопрос, а применимы ли положения пункта 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве к сделкам, оспариваемым по основаниям, установленным статьей 64 Закона о банкротстве? Положения статьи 61.1. Закона о банкротстве, на нащ взгляд, ответа на поставленный вопрос не дают. Сама по себе конструкция нормы, содержащейся в пункте 1 статьи 61.8, вроде бы достаточно категорична, но есть серьезные предпосылки рассматривать ее в качестве специальной по обстоятельствам. Положения статьи 61.9 Закона о банкротстве также категорично ограничивают круг лиц, обладающих правом на оспаривание сделок должника, временный управляющий должника в результате в этот круг не попадает. Вместе с тем положения пункта 1 статьи 66 Закона о банкротстве прямо предоставляют временному управляющему право оспаривать сделки должника по основаниям статей 63, 64 Закона о банкротстве. Противоречие налицо, разрешить которое представляется возможным определив положения статьи 61.9 как специальные. Аналогично предлагается толковать и п. 1 ст. 61.8 Закона о банкротстве, следовательно иски об оспаривании сделок должника по основаниям статей 63, 64 Закона о банкротстве подлежат рассмотрению в рамках искового производства.
Рассматривая вопрос о полномочиях конкурсного управляющего на обжалование сделок должника в рамках дела о банкротстве, следует остановиться на вопросе о том, к каким отношениям могут применяться данные нормы. Распространяются ли они на ситуации, при которых такие сделки были совершены еще до внесения изменений в действующее законодательство? Обратившись к правовым нормам, регулирующим подобные вопросы, очевидным представляется следующее. Во - первых, необходимо исходить из того, что Федеральным законом N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" дополнен новой главой ПІЛ, устанавливающей специальный порядок оспаривания сделок в случае банкротства должника. Вместе с этим в п. 1 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 разъяснено, что предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ процессуальные нормы о порядке оспаривания сделок подлежат применению судами после вступления в силу Закона N 73-ФЗ независимо от даты совершения сделки или возбуждения производства по делу о банкротстве.
Особенности оспаривания сделок должника при несостоятельности (банкротстве), совершенных с предпочтением
Обсуждаемые нововведения, на наш взгляд, безусловно, позволят кредиторам значительно проще оспорить сделки, заключенные на условиях, отличающихся от обычно применяемых при сравнимых обстоятельствах, а должники будут более внимательно и обдуманно подходить к заключению таких сделок.
Вместе с тем, положительно оценивая действия законодателя, можно отметить, что те кредиторы, которые стремятся получить дополнительное обеспечение от должников в отношении уже существующего долга в преддверии банкротства (как правило, это сделки по залогу недвижимого имущества, которые заключаются с крупнейшими кредиторами - банками), должны будут каждый раз рассматривать возможность оспаривания такой сделки в будущем. В таком случае признание сделки недействительной влечет за собой возврат в конкурсную массу всего полученного по данной сделке. Вместе с этим, в случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре производится возмещение действительной стоимости этого имущества. При этом у кредитора, чья сделка была оспорена, остается возможность удовлетворить свои требования за счет имущества по такой сделке, но только после удовлетворения интересов всех остальных кредиторов, что является своего рода штрафной санкцией за заключение недействительной сделки.
Несмотря на то, что нововведения Закона о банкротстве вступили в действие, суды применяют эти положения на практике, в юридической литературе возникает вопрос: насколько адекватно введение понятия «подозрительная сделка» как юридической категории? Как отмечается, введение критериев подозрительности сделок обосновано практикой: законодатель учел наиболее распространенные злоупотребления. В то же время последний из перечисленных критериев подозрительности вряд ли удастся использовать на практике. Например, как доказать, что должник фактически пользуется земельным участком, выведенным на подставное лицо? Руководствуясь изложенными выше критериями подозрительности сделки, можно сказать, что недействительными могут быть признаны любые сделки с неравноценным исполнением, фиктивные или совершенные в пользу подконтрольных лиц. Например, если за очень низкую сумму продано имущество предприятия, составляющее более 20% балансовой стоимости имущества должника, то такая сделка может быть признана недействительной, даже если она проведена за три года до начала процедуры банкротства.
Следует заметить, что в прежней редакции закона основания для оспаривания сделок были сформулированы в более общем виде. Так, доказать, что исполнение заключенной должником сделки причинило или могло причинить убытки кредиторам или самому должнику, или повлекло предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими, было достаточно сложно. В действующую редакцию законодатель добавил новое основание - подозрительность сделки - и установил достаточно формальные критерии подозрительности. Таким образом, несмотря на то, что для признания сделки подозрительной необходимо доказать наличие цели причинения вреда (умысла), что на практике сделать довольно сложно, закон устанавливает случаи, когда цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается. Это, в свою очередь, способствует упрощению процесса доказывания. Исходя из этого, при практическом применении рассматриваемых положений закона могут появиться злоупотребления в процессе оспаривания сделок и признания их недействительными. Упрощение процедуры доказывания умысла должника по подозрительной сделке с целью скрыть имущество от взыскания ведет к тому, что организации лишаются возможности самостоятельно урегулировать свои проблемы и предотвратить банкротство путем досудебных мероприятий.
Хотя при этом не стоит умалять достоинств нововведений, поскольку анализируемые поправки существенно упрощают процедуру доказывания недействительности сделок, которые привели к причинению убытков кредиторов, и вводят субсидиарную ответственность лиц, способствовавших наступлению банкротства компании. Осуществление указанных положений позволит увеличить размер конкурсной массы за счет возврата имущества, незаконно выведенного должником в преддверии банкротства.
Разумеется, необходимо учитывать, что при оспаривании сделок бремя доказывания наличия оснований для оспаривания лежит на заявителе (кредиторе, арбитражном управляющем), именно он должен собрать доказательства в обоснование заявленных требований. Хотя, конечно же, установление презумпции виновности обанкротившегося является не бесспорным. Такое перераспределение бремени доказывания может привести к тому, что кредиторы будут в большинстве случаев обращаться в суд, не пытаясь задействовать иные механизмы для решения проблемы.
Учитывая вышеизложенное, полагаем, что, безусловно, законодатель внес существенные изменения, позволяющие эффективно оспаривать сделки должника, однако, некоторые положения оказались исключены, тем самым признание недействительными части сделок по-прежнему представляется затруднительным. Так полагаем, что п.2 ст. 61.2. необходимо дополнить абзацем следующего содержания, уточняющим понятие «сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов»: сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была связана с отчуждением или возможностью отчуждения имущества должника, исполнение которой направлено:
Особенности применения последствий недействительности подозрительных сделок, оспариваемых при несостоятельности (банкротстве) должника
Вместе с этим нельзя не заметить и положительно не оценить нововведение, предусмотренное Постановлением Пленума ВАС РФ, в виде возможности, предоставленной заинтересованным лицам (кредиторы, уполномоченный орган и другие участники дела о банкротстве), уже на стадии наблюдения обратиться в суд с заявлением о применении обеспечительных мер в виде ареста имущества должника, выведенного в результате сделки. Таким образом, даже учитывая, что подобную сделку возможно будет оспорить лишь в следующей процедуре банкротства (внешнем управлении или конкурсном производстве), суд может арестовать соответствующее имущество и в наблюдении для обеспечения имущественных интересов кредиторов, связанных с будущим оспариванием соответствующей сделки по правилам главы III. 1 Закона о банкротстве.
Хотелось бы отметить, что при разработке Постановления Пленума ВАС предлагались различные варианты последствий признания сделки недействительной. В чем же они заключались? И какой из вариантов с точки зрения целесообразного и эффективного применения был выбран? В обоих случаях сторона по оспоренной сделке могла требовать включения в реестр своего требования по возврату встречного предоставления, сделанного должнику, однако различались лишь обоснования этой позиции. Если более внимательно проанализировать предлагаемые варианты последствий признания сделки недействительной, то получается, что разница в них достаточно существенная. Так, по общему правилу, в случае признания сделки недействительной, в том числе в рамках конкурсного производства, подлежат применению правила о двусторонней реституции, а именно, возврат имущества продавцу и возврат денег покупателю. Обращаясь к первоначальному тексту Постановления, в частности, к п. 7, видно, что такое требование контрагента должника не подлежит установлению в деле о банкротстве и контрагент уже не может быть включен в реестр кредиторов. Обоснованно возникает вопрос что же такому контрагенту должника делать дальше? Необходимо отметить, что еще на этапе обсуждения проекта Постановления были выработаны две различные позиции. Сторонники первой позиции предполагали, что указанное требование является текущим и удовлетворяется в приоритетном порядке. Но в таком случае возникла бы не совсем законная ситуация, при которой лицо, получившее преимущественное удовлетворение перед возбуждением дела, потом получает удовлетворение впереди реестровых кредиторов. Безусловно, применение такого подхода исказило бы смысл оспаривания сделок должника, направленных на преимущественное удовлетворение требований отдельных кредиторов. Это, на наш взгляд, является недопустимым и нарушающим права и интересы всех остальных кредиторов.
Вместе с этим, по мнению сторонников второй позиции, рассматриваемое требование вообще не является ни текущим, ни реестровым и оно находится за рамками дела о банкротстве. Поэтому, на мой взгляд, отвергнутый вариант п. 7 Постановления сохранял бы проблемы, и можно положительно оценить то, что был принят другой вариант, согласно которому контрагент должника по признанной недействительной сделке встает в очередь со всеми остальными, включается в реестр и получает удовлетворение так же, как и все остальные. кредиторы и иные лица, которые вернули в конкурсную массу имущество по сделке, признанной недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Закона (подозрительная сделка, направленная на причинение вреда имущественным интересам кредитора) и п. 3 ст. 61.3 Закона (сделки с "отягчающими обстоятельствами"), приобретают право требования к должнику, которое подлежит удовлетворению после кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований.
По поводу порядка исчисления срока исковой давности для применения последствий недействительности сделки можно пояснить следующее. Поскольку арбитражный управляющий, включая внешнего и конкурсного управляющего, выступает от имени должника, то течение срока исковой давности по оспариванию сделок по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, должно исчисляться в общем порядке, то есть с момента, когда о нарущенном праве стало известно органу юридического лица, а не конкурсному управляющему, предъявляющему в настоящем случае иск от имени должника. Так, по материалам одного из дел конкурсный управляющий СХПК «Заря» обратился в арбитражный суд с иском к ОАО «Кристалл» (правопреемнику) о признании недействительным договора от 11.02.2003, заключенного должником с ООО «Память Кирова», по отчуждению 9 объектов недвижимого имущества, ссылаясь на то, что дата договора не соответствует фактической дате его подписания, договор заключен неуполномоченным лицом, решение об отчуждении спорного имущества собранием членов кооператива не принималось.
До вынесения решения по делу ответчик заявил о пропуске истцом срока исковой давности. Поскольку конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с требованием о признании договора недействительным 09.08.2006, то есть по истечении срока исковой давности, суд на основании ст. 199 Гражданского кодекса РФ отказал в иске.
Оставляя судебный акт без изменения, суды апелляционной и кассационной инстанции согласились с данным выводом. в обоснование исковых требований истец не ссылался на пункты 2 и 3 статьи 103 Федерального Закона «О несостоятельности (банкротстве)», в этой связи судом апелляционной инстанции были отклонены доводы истца о необходимости исчисления срока исковой давности с момента, когда о совершенной сделке стало известно конкурсному управляющему. По одному из дел в удовлетворении иска конкурсного управляющего муниципального предприятия "Томскводоканал" к МУП "ТЭК" об обязании передать 28 объектов недвижимого имущества было отказано в связи с пропуском исковой давности. Не согласившись с принятым по делу решением заявитель в поданной им жалобе указал, что срок исковой давности начинает течь с момента, когда конкурсный управляющий узнал о нарушении прав и законных интересов в соответствии со статьями 61.9, 129 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". К такому моменту конкурсный управляющий относил, в частности, Ссылка конкурсного управляющего на то, что он узнал о передаче спорного имущества в аренду МУП "Томский энергокомплекс" (ответчику) только в ходе рассмотрения дела N А67-5485/06 в Арбитражном суде Томской области, после подачи прокурором (истцом) заявления об отказе от исковых требований от 15.03.2007 г. была необоснованна, поскольку, как следует из материалов дела, МП "Томскводоканал" узнало о выбытии из его владения спорного объекта недвижимости, а значит о нарушении его права, 31.12.2003 г.
Поэтому истечение срока исковой давности к предыдущему фактическому владельцу (одному из предыдущих владельцев), если лицо, чье право нарушено, знало или должно было знать о нахождении у него имущества, лишает его права истребовать вещь у лица, в чьем фактическом владении она находится.
