Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Характеристика источников. Погребальные памятники Верхневолжья X-XIII вв. и их информативные возможности для реконструкции комплекса погребального костюма. С.16-35
1. Изучение древнерусских погребальных памятников
Верхневолжья и развитие методики полевого исследования.
Информационные возможности источников по погребальному костюму древнерусского населения Верхневолжья. С.16
2. Источниковая база исследования. С.3 3
Глава 2. Характеристика органических остатков древнерусского погребального костюма Верхневолжья.
Глава 3. Комплекс женского погребального костюма древнерусского населения Верхневолжья .
1. Характеристика головного убора.
2 Характеристика комплекса шейных, нагрудных и поясных украшений .
3. Характеристика комплекса наручных украшений.
4. Детали покроя древнерусской женской погребальной одежды. С.7Ї
С.87-100
Глава 4 Комплекс мужского погребального костюма Верхневолжья X-XIII вв . С.87
1. Характеристика мужских погребений и деталей костюма в них.
2. Поясной набор . С.90
3. Характеристика мужской одежды. С.94
4. Характеристика мужской обуви. С.97
5. Украшения мужского погребального костюма. С.98
Глава 5 Комплексы погребального костюма Верхневолжья Х-ХІІІ вв
1. Социально-возрастные особенности комплексов женского и мужского костюма. Соотношение погребального и прижизненного комплексов костюма. С.101
2. Территориально-хронологические комплексы погребального костюма Верхневолжья X-XIII вв . С.108
Заключение С.133-1J /
Архивные материалы С.138-143
Литература
- Информационные возможности источников по погребальному костюму древнерусского населения Верхневолжья.
- Характеристика комплекса шейных, нагрудных и поясных украшений
- Поясной набор
- Территориально-хронологические комплексы погребального костюма Верхневолжья X-XIII вв
Информационные возможности источников по погребальному костюму древнерусского населения Верхневолжья.
Для отдаленных периодов истории и там, где данные письменных и изобразительных источников недостаточны, археологические источники являются основными для исследования. В то же время особенностью многих работ по истории древнего костюма является комплексный подход, с применением всех видов источников. Выводы этнографов и историков ретроспективно применяются на археологических материалах. Так, авторы коллективной монографии "Древняя одежда народов Восточной Европы" представили системную характеристику костюма, в которую входят описание материала одежды, ее покроя, орнамента, важнейших предметов одежды, комплекса сельского и городского костюма, его функций в семье и обществе (Волкайте-Куликаускене, 1986; Зариня, 198 6; Лаул, 1986; Рабинович, 1986). Авторами использовался широкий круг источников - археологических, этнографических, изображения, описания в средневековых литературных произведениях, актах и других памятниках письменности. Обширный круг изобразительных и археологических источников послужил основой для реконструкции костюма населения евразийских степей в эпоху средневековья, костюма скифов и т.д. (Акишев, 1978; Равдоникас, 1990; Черненко, 1968, и др.).
Многие исследователи (см. ниже) занимались изучением костюма и его отдельных деталей по материалам средневековых памятников на территории Восточной Европы. Следует отметить также, что значительную часть в круге славянских древностей составляют детали костюма - в основном, украшения. Таким образом, работа по изучению комплекса древнерусского костюма неразрывно связана с изучением в целом средневековых древностей. Рассматривая эти работы, можно выделить следующие общие проблемы изучения древнего костюма по археологическим данным:
1. Проблема выделения комплексов костюма. Исследователями костюма основное место отводилось изучению погребальных памятников и погребениям, совершенным по обряду ингумации, как основным источникам для реконструкции костюма. Набор инвентаря в погребении, сохранившийся "in situ", позволяет рассматривать украшения и застежки как части единого комплекса. Поэтому значительное число работ по этой тематике посвящено непосредственно реконструкции костюма, анализу расположение предметов в конкретных погребениях. М.А.Сабуровой были разработаны методы реконструкции древнерусских головных уборов, рассмотрены возможности реконструкции костюма по материалам древнерусских погребальных памятников (Сабурова, 1974, 1975, 1978, 1988). Реконструкции костюмов, их отдельных элементов по материалам погребений были предложены М.А. Сабуровой, А.К. Елкиной, Н.В. Хвощинской, Р.Ф. Ворониной, Т. А. Кравченко, Н.В. Тухтиной (Воронина, 1973; Кравченко, 1974; Сабурова, 1974, 1988; Сабурова, Елкина, 1991; Хвощинская, 1984, 1993; Тухтина, 1997). По материалам верхневолжских погребальных памятников реконструкции костюма проводились Ф.Х. Арслановой, И. В. Ислановой, (Арсланова, 19 94; Исла-нова, 1988, 1996). Хорошая сохранность погребений позволила И.А. Дашковой, А.Н. Хохлову и А.С. Дворникову реконструировать женский головной убор по материалам курганной группы Суходол на территории Верхневолжья (Дашкова, Дворников, Хохлов, 1993). Изучая материалы погребений на широкой территории, ряд исследователей отмечали разнообразие комплексов погребального костюма. Так, И.В.Ислановои на материалах Мстинско-Моложского междуречья, Е.А.Рябининым и Н.В.Хвощинской - по материалам северо-запада Новгородской земли, были выделены несколько комплексов женского костюма, отражающие пути формирования костюма и разноэтничный характер населения этих территорий в древнерусское время (Исланова, 1996; Рябинин, Хвощинская, 198 0) .
2. Всеми исследователями отмечалось, что возможности реконструкции костюма по данным погребений ограничены в силу плохой сохранности органических материалов и отсутствия остатков одежды, достаточных для реконструкции ее покроя. В связи с этим в работах поднимались такие вопросы, как: 1) привлечение данных этнографии, письменных и изобразительных источников для исследования древнего костюма, разработка методов полевых исследований, 2) привлечение естественно-научных методов для изучения остатков костюма.
Неоспоримым является факт, что археологические данные по Древней Руси и данные этнографических источников XVIII-XX вв. разделяются значительным хронологическим периодом, вследствие чего прямые аналогии, в особенности при реконструкции отдельных экземпляров костюма, неправомерны. В то же время, при выделении отдельных видов одежды исследователями привлекаются разработанные этнографами типологии костюма (Гринкова, 1936; Зеленин, 1991; Масло-ва, 1987). Так, в работах М.А. Сабуровой, В.В. Седова на материалах конкретных памятников были произведены сопоставления с данными этнографии (Сабурова, 1988; Седов, 1994). Полученные выводы свидетельствуют о правомерности этих сопоставлений. Таким образом, при изучении и реконструкции древнего костюма необходимо знание реликтовой одежды, ее типологии и закономерностей формирования. Это позволяет уточнить и подтвердить полученные выводы о видах костюма, их культурной интерпретации и хронологии.
Характеристика комплекса шейных, нагрудных и поясных украшений
При написании работы были изучены коллекции материалов, хранящиеся в Тверском государственном объединенном музее. Это, прежде всего, вещи из раскопок курганных групп Плешково-1 и 2, Струйское, Благовещенье, Большая Коша, Иворово, Козлово. Изучены находки из дореволюционных раскопок курганных групп Избрижье, Загорье, Глинники, Васильевское, Воробьево, Посады, хранящиеся в Государственном Историческом музее. Кроме того, в коллекции РИМ находятся вещи из раскопок местными жителями кургана у д.Бесково. Основная часть коллекции вещей из Избрижья хранится в Археологическом музее ТвГУ. При изучении коллекции из Избрижья автором проводилась реставрация и консервация текстильных материалов и металлических предметов. В настоящую работу включен каталог погребений курганной группы Избрижье (Приложение 1).
Нами были изучены материалы полевых отчетов и дневников, хранящиеся в архивах ИА РАН, ИИМК РАН, ТГОМ, кабинета археологии ТвГУ. Ряд памятников изучались как по отчетной документации, так и по публикациям, в частности, материалы раскопок курганных групп Суходол (Дашкова, Дворников, Хохлов, 1993), Благовещенье (Смирнова, 1999), Березовецкого могильника (Успенская, 1993). Использовались также данные о дореволюционных раскопках из публикаций о приобретениях Тверского музея (Тверской музей и его приобретения, 1886, 1887, 1889, 1891), Записок РАО (т.IX), Журналов заседаний ТвУАК (86, 95, 99, 100) и сводных работ В.А.Плетнева (Плетнев, 1884, 1903).
Были изучены материалы 74 раскопанных погребальных памятников Верхневолжья и 8 88 погребений. Из них 4 08 -женские погребения, мужские - 2 80, неопределенные - 200 (табл.11; рис.15). Учет инвентаря раскопанных погребений позволил выделить основные детали погребального костюма. Органические остатки костюма, представленные тканью, кожей, берестой, сохранились лишь во фрагментах и отпечатках на предметах, поэтому не позволяют точно реконструировать покрой одежды в каждом случае. Однако расположение различных деталей, принадлежавших к костюму, фиксирует несохранившиеся части одежды и позволяет сделать предположения об их составе и покрое. В связи с этим представляется возможным произвести учет вещей в погребениях и выявить среди них основные элементы женского и мужского костюмов. Для данной работы была использована методика выделения зон в погребениях (рис.16). Подобный подход был использован Г.Ф.Никитиной для анализа погребального обряда Черняховской культуры (Никитина, 1985). Выделенные нами зоны соответствуют основным частям костюма :
Встречаемые в зоне вещи можно определить как детали соответствующей части костюма. Были выявлены случаи их обычного и специального положения. Кроме того, в работе рассматривалось взаимное расположение вещей относительно друг друга (например, височных колец, бус), что также позволяет восстановить облик, состав того или иного элемента костюма.
Основными для изучения стали предметы, материал которых имеет хорошую сохранность. Это украшения и детали из металла, стекла, камня и других неорганических материалов . Анализ погребального инвентаря показал большое разнообразие элементов погребального костюма и особенностей их расположения. В то же время в изученном материале выделяются блоки однородной информации об отдельных элементах костюма - женском головном уборе, ожерельях из бус, нагрудных и поясных деталях, наручных украшениях и т.д. Выделяется также группа органических остатков костюма, которые требуют отдельного рассмотрения. Таким образом, представилось возможным составить списки признаков, характеризующие эти элементы костюма и позволяющие проводить дальнейший количественный и сравнительный анализ.
В итоге изучения состава погребального инвентаря нами были выявлены погребения с остатками костюма и без них. В ряде памятников зафиксированы только погребения без остатков костюма (рис.1). Для изучения комплекса костюма были отобраны материалы 54 погребальных памятников, 4 00 женских и 198 мужских погребений, содержащих детали костюма.
Поясной набор
В женских погребениях Верхневолжья зафиксированы случаи украшения браслетами обеих рук (11% погребений). Приведенные в данной главе факты дают возможность предположить, что в таких случаях браслеты не только являлись украшением, но и могли придерживать на запястьях длинные или широкие рукава. Рубаха с длинными рукавами, закрывающими кисть руки, просуществовала до начала XX в. и была характерна для многих областей России. Вероятно, изученные нами комплексы с "парными" браслетами можно также связывать с этим типом одежды.
Интересные результаты дает сопоставление нагрудного и поясного комплексов деталей женского костюма (рис.32). О характере кроя одежд свидетельствуют, прежде всего, застежки - фибулы, пряжки, а также украшения - цепочки, привески и нашивные бляшки, указывающие на места швов или разрезов одежды, наличие пояса. Рассматривая материал верхневолжских женских погребений, можно сказать, что выявляются следующие типы конструкции костюма: 1) с поясом и без пояса (рис.34); 2) плечевая (рубаха, верхнее платье, кофта) и поясная (юбка, понева); 3) глухая и распашная; 4) короткая и длинная (до бедра, до щиколотки).
1) В целом, поясные комплексы встречены в 25% женских погребений с элементами костюма. Наибольшее их количество отмечено в погребальных комплексах восточной части рассматриваемой территории (курганные группы Заборье, Глинники, Пекуново-2, Плешково-1). К поясу подвешивались ножи и сложные привески. Как уже отмечалось, кроме пояса возможна реконструкция поясной одежды типа юбки или поневы. Конечно, сложно установить особенности кроя этой одежды, но о ее присутствии в отдельных случаях можно говорить с достаточной степенью достоверности. В главе 2 уже описывались экземпляры текстиля различного качества из погребения 109 Избрижского могильника. Здесь зафиксированы также поясные детали, нагрудные и плечевые украшения. С учетом всех деталей, получается следующая реконструкция комплекса женского костюма (рис.35): - рубаха глухого покроя, по всей видимости, без воротника, сшитая из тонкой, вероятно некрашеной плиссированной ткани; рукава и ворот были обшиты плетеной узорчатой тесьмой с ткацким красно-сине-желтым узором; на грудное ожерелье составлено из 3-х рядов бус с монетовидными привесками, на левом плече прикреплена цепочка; возможно, рукава рубахи были широкими, так как на обеих руках были надеты по 2 дротовых браслета небольшого диаметра. поясная одежда из пестряди (в клетку красного и, скорее всего, темного (коричневого, черного)) цвета -скорее всего, юбка или понева. На поясе, вероятно, был подвешен кошелек, в котором лежали пряслице, гребень, а также бубенчики; головной убор представлял собой венчик из такой же плетеной тесьмы, к которому были прикреплены браслето-образные височные кольца с 2-мя завязанными концами, по три с каждой стороны; не исключено также наличие закрытого головного убора, украшенного цветной тесьмой. на обеих руках были надеты перстни.
2) Помимо рубахи глухого покроя, с разнообразным оформлением выреза горловины, следует предположить также наличие верхнего платья. В ряде случаев зафиксированы парные украшения на плечах. Можно предположить, что здесь имела место одежда типа туникообразного "сарафана" глухого покроя или наплечное покрывало. Такой тип одежды реконструируется по материалам погребений прибалтийских финнов (эстов, веси, населения, жившего на территории Финляндии), балтов X-XIII вв. (Голубева, 1987. С. 58; Седов, 1987. С.19; Lehtosaalo-Hilander, 1985). В Верхневолжье данные комплексы, в основном, прослеживаются на территории современных Селижаровско и Ржевского районов (курганные группы Большая Коша, Гульцово). Интересно, что в погребениях из Большой Коши (рис.36:1) парными являются не застежки (булавки с цепочками, фибулы, как у финно-угров и балтов), а украшения (бубенчики по нескольку штук на кольцах). Можно предположить, что в данном случае "сарафан" уже не имел расстегивающихся лямок, потребность в застежках отпала, но традиция носить парные украшения на плечах сохранилась.
В большинстве женских погребений Верхневолжья встречаются непарные украшения на плечах - цепочки с привесками, ножи, сложные привески, косвенно свидетельствующие о характере покроя женской одежды. Как уже отмечалось, при заимствовании эти детали приспосабливались к иному, глухому покрою одежды, и использовались в качестве особых украшений. Так, цепочки, соединяющие в прибалтийско-финском, балтском костюме края наплечного покрывала или лямки, привешиваются к плечу, принимают вертикальное положение, к ним прикрепляются другие привески (рис.36:2)
Территориально-хронологические комплексы погребального костюма Верхневолжья X-XIII вв
Материалы Гнездовского археологического комплекса свидетельствуют о присутствии норманнского компонента на данной территории в X - начале XI в. (Пушкина, 2001. С.8-11). Для скандинавской одежды характерна, в первую очередь, юбка на двух бретелях, скрепленных овальными фибулами (Фехнер, 1963. С.75) (рис.80:1). Кроме того, ворот рубашки скандинавские женщины скрепляли маленькими подковообразными фибулами, в отличие от славянских женщин, у которых ворот застегивался обычно на 1-2 пуговицы (Жарнов, 1991. С.200-225). В XI в. одежда глухого покроя с лямками, парные украшения, вероятно, могли быть усвоены сельским населением Смоленской земли, однако из нее исчезают застежки, видимо, уже не нужные, остаются лишь парные плечевые украшения и привески, украшающие верхний край одежды.
Исследователями неоднократно высказывалась мысль о формировании комплекса традиционного северно-русского костюма под влиянием одежды финно-угорских и балтских народов (Маслова, 1987. С.291). У прибалтийских финнов модель одежды глухого покроя без рукавов, с округлым вырезом сохранилась до начала XX в. Интересно отметить, что для Смоленской области и юго-западных районов Тверской в XIX-XX вв. характерным был касталан (рис.80:4) - сарафан архаичной формы - глухого покроя, с широкими лямками, богато украшенной верхней частью, а также поясная одежда -передник, занавеска (Калмыкова, 1990; 1996). Таким образом, сходство с костюмом Смоленской земли свидетельствует о тесных связях этих территорий, возможном проникновении на Верхнюю Волгу жителей Смоленского Поднепровья. А.А.Спицын, рассматривая проблему заселения территории
Тверского края в древнерусский период, связывал погребальные памятники Ржевского, Зубцовского, Старицкого и Тверского уездов с потомками смоленских кривичей (Слицын, 1921. С.28-37).
Наличие подобного типа одежды - сарафана глухого покроя - просматривается и в памятниках Моложского бассейна, а также территории современных Конаковского и Кимрского районов. В погребениях могильников Глинники, Саратовское, Мотыли выявлены комплексы с привесками (бубенчиками) , расположенными в одну линию через всю нагрудную зону. Такое украшение, возможно, фиксирует прямой вырез сарафанообразной одежды глухого покроя (рис.78;2,А ). Здесь отсутствует имитация застежек и лямок, в отличие от погребений Харлапово и Большой Коши. Можно предположить, что на данной территории сарафан глухого покроя с цельно-кроенными лямками был уже сложившимся устойчивым типом одежды. Подобный сарафан (рис.80:2,3) и в XVIII - начале XX в. был типичным для финно-угорских народов - води, карел, ижоры (Русские. Историко-зтнографический атлас, 1967. С.193-263).
Как уже отмечалось, поясные комплексы, как и в первой половине XI в., встречены в восточной части изучаемой территории, в бассейне р.Волги и р.Медведицы (Забо-рье, Глинники, Кидомля, Посады) (рис.78:1,2) . Поясной костюм характерен для памятников Мстинско-Моложского междуречья. В Бежицких (рис.78:3), Сарагожских, Пестовских курганах женский погребальный костюм включал в себя ножи, подвешенные к поясу. Рассматриваемые комплексы выделяются также значительным числом привесок (бубенчиков, цепочек с подвесками). Кроме того, в составе головного убора присутствуют перстнеобразные височные кольца, наряду с брас-летообразными (Кидомля-1,3, Сутоки-2, Посады, Воробьеве
Глинники, Заборье, Загорье). По всей видимости, на данной территории в костюме сохраняются традиции, свойственные финно-угорскому типу костюма: одежда с металлическими украшениями и поясом, на котором носят ножи.
По материалам памятников севера Московской области наблюдается следующая картина: здесь вместе с перстнеоб-разными кольцами встречены вятичские лопастные (могильники Шустинский, Матвеево, Менделеево), браслетообразные (могильники Жилые Горы, Елизарово) височные кольца. В то же время, здесь выявляется лишь незначительное число поясных комплексов (Менделеево - 0, Шустинский могильник -1 из 5) . Для женского костюма характерны нагрудные и наручные украшения. Это сближает данные комплексы с комплексами Зубцовского и Старицкого районов Тверской области (Титовка, Высокино, Сильменево, Могилицы-1, Рождест-венно, Бесково), датирующихся с конца XI - начала XII в.
Особого внимания заслуживает явление "несоответствий" в костюме, когда отдельные вещи утрачивают свое функциональное назначение и используются в качестве декора в составе костюма. Как уже отмечалось, это проявляется в ношении цепочек, которые в прибалтийском, финском костюме горизонтально прикрепляются к парным застежкам, а при ином покрое одежды вертикально подвешиваются к плечу. То же можно отметить и в отношении замены парных фибул или булавок бубенчиками и другими привесками. В целом можно сказать, что, по всей вероятности, замена застежек украшениями свидетельствует о сохранении покроя одежды в целом, но изменениях в некоторых деталях: исчезновении швов, увеличении выреза. Изменение способов ношения застежек, вероятно, свидетельствует о наличии другого покроя платья, отсутствии в его составе соответствующих деталей и разрезов. Такое явление прослеживается на всей территории Верхневолжья, наблюдается исследователями по материалам Мстинско-Моложского региона, Новгородской земли, и характеризует пути формирования подобного сложного типа костюма (Исланова, 1996. С.60-68; Рябинин, Хвощин-скаяг 1990. С.40-47).
