Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I: Сэр Роберт Уолпол и политическое развитие Англии в конце XVII - начале XVIII века 21
1 . Славная революция»: социально-политические аспекты 21
2. Роберт Уолпол: становление политика 34
ГЛАВА II: 1714 - 1719 г.г. - от политического успеха к политическому кризису 70
1. Георг I и партт вигов: становление политического режима...10
2. Раскол вигов и Роберт Уолпол: причины и мотивы действий 97
3. Министерство и оппозиция: ход политического
противостояния 115
ГЛАВА III: Билль о пэрствах 1719 -1720 годов - анатомия политического кризиса 144
1. События февраля-марта 1719 года: идеология противоборствующих сторон 144
2. События ноября 1719 ~ июня 1720 гг.: исход и последствия политического кризиса 159
Заключение 178
Примечания 184
Список источнжов и литературы
- . Славная революция»: социально-политические аспекты
- Роберт Уолпол: становление политика
- Раскол вигов и Роберт Уолпол: причины и мотивы действий
- События ноября 1719 ~ июня 1720 гг.: исход и последствия политического кризиса
. Славная революция»: социально-политические аспекты
Если исходить из того, что политическая стабильность есть определенное качественное состояние политической системы, заключающееся в способности удерживать в приемлемых границах конфликты и разногласия, существующие в обществе, то можно констатировать, что в конце XVII - начале XVIII века политическая система Англии находилась в состоянии явной нестабильности. В частности, проявлением такой политической нестабильности являлся конституционный конфликт между короной и парламентом, - конфликт, который существовал на протяжении практически всего XVII века. На 7080-е годы XVII века приходится очередное обострение этого конфликта.
Ожесточенность и длительность этого конфликта, который временами сопровождался даже насильственными действиями, привели не только к количественным изменениям в составе политической элиты страны, но и к изменениям в ценностных установках, в мыслительных образцах и навыках ее представителей. Изменения в представлениях меняли сферу действий, создавая новые образцы политического поведения. Лоуренс Клейн в превосходной статье «Свобода, манеры и учтивость в Англии в начале XVIII века» (Liberty, Manners and Politeness in early eighteenth - century England) указывает, что в результате политического конфликта, который проходил красной нитью через все XVII столетие, между королевской властью и английскими джентри, в среду последних проникают понятия, а затем и ценности выработанные европейскими гуманистами XV- XVI веков. Кроме того падение авторитета королевского двора, как центра интеллектуально-культурной жизни , - что было особенно заметно в эпоху Реставрации, стимулировало усвоение английским джентри моральных установок и поведенческих образцов членов элиты, всего того, что раньше вырабатывалось при дворе. Он смог зафиксировать это, отследив те изменения, которые произошли в английском языке в конце XVII - начале XVIII веков, особенно в том который употреблялся социальной и политической элитой.
Если рассматривать социально-политические причины «Славной революции» 1688 - 1689 гг., то можно отметить, что она являлась в первую очередь результатом конфликта между короной и теми, кто представлял общины Англии - английским джентри. Джентри оказалось основной социальной группой, которая смогла оказать сопротивление абсолютистской по своей сути политике королей из династии Стюартов.
Начавшаяся в XVII веке аграрная революция благоприятно сказалась на экономическом статусе джентри. В таблице Грегори Кинга, которая относится к 1688 году, приводятся данные о численном составе и доходах социальных групп, относящихся к нетитулованному дворянству (баронеты, рыцари, сквайры, джентльмены). Согласно его данным, годовой доход составлял у баронета - 880 фунтов стерлингов, рыцаря - 650, сквайров -450, джентльменов - 280 . В одном из памфлетов, который появился в первой четверти XVIII века, указывалось, что джентри, чьи представители заседают в палате общин, владеют 85% всей земли в королевстве." Профессор Кентского университета Г. Мингей дал более скромные оценки экономического статуса этого социального слоя. Он разделил джентри по доходам на три группы. В соответствии с этой классификацией «богатые джентри» (бароны, рыцари) имели минимальный ежегодный доход в 1000 фунтов стерлингов и владели 15% всей земли Англии. «Среднему джентри» (большинство рыцарей, некоторые эсквайры и немногие джентльмены) с ежегодным доходом от 250 до 1000 фунтов стерлингов принадлежало 12,5% земли. И, наконец, третья группа - «низшее джентри» (мелкие сквайры, духовенство, бывшие чиновники, купцы, юристы) -получала ежегодно около 250 фунтов стерлингов, владея 4% земли королевства» . Несмотря на разночтения в приводимых данных совершенно очевидно, что джентри составляли достаточно влиятельную в экономическом отношении часть английского общества.
Однако сила и влияние английского джентри состояла не только в способности контролировать значительную часть земельной собственности в стране. Характер существовавших тогда социальных связей и особенности политического устройства превращали его в настоящее ядро «правящего класса». Оно было тесно связано практически со всеми социальными группами английского общества. Это привело к тому, что в глазах окружающих и своих собственных джентри оказалось способным самоидентифицировать себя как «англичан» и выст)Ч1ить в ходе политических конфликтов XVII века в качестве защитников «традиционных прав и привилегий английского народа»
Джон Пламб указал на тот факт, что политическая нестабильность характерная для стран Западной Европы в XVII - XVIII вв., происходила в условиях достаточно высокого уровня социальной стабильности . Для огромнейшего количества людей существовал весьма устойчивый социальный мир, в котором традиционные образцы веры, труда, семейных связей менялись очень медленно. Бурные политические конфликты происходили, в основном, в сравнительно узком кругу социально -политической элиты. Таким образом, процесс достижения политической стабильности был связан с достижением согласия между теми, кто участвовал в процессе осуществления политической власти.
Роберт Уолпол: становление политика
Параллельно с парламентской деятельностью Уолпол осуществляет административнзто карьеру. В том же 1705 году он получает свою первую должность - члена Адмиралтейского Совета при принце Георге Датском. Назначение состоялось благодаря личной протекции самого герцога Мальборо. В это время виги нападали в палате общин и на само правительство в целом (особенно на финансовую политику Годолфина), и на морской департамент в частности. Последний критиковали за плохое управление, халатность и высокий уровень коррупции. Уолпол активно защищал в палате общин свое ведомство и когда его упрекали в партийной нелояльности, он отвечал в том духе, что не может поступить иначе, не пойдя против адмивнстративной лояльности . На этом посту Уолпол проявил кроме лояльности качества хорошего администратора и, самое главное, умелого финансиста, - человека, который разбирается в системе общественных финансов, формирующихся с основания Английского Банка в 1694 году. Все эти обстоятельства, помноженные на партийную принадлежность, позволили Уолполу в 1708 году получить младшую министерскую должность военного секретаря в правительстве вигов. В 1710 году он возглавил казначейство флота, что дало ему возможность распоряжаться прохождением огромных денежных сумм и более выгодно использовать систему покровительства.
Образование в 1708 году однопартийного правительства вигов возглавляемого членами Хунты, совпало, а в некоторых случаях привело, к обострению политических разногласий в стране. Во-первых, начинает нарастать недовольство продолжающимися военными действиями, особенно среди тех, кто был связан с «земельными интересами». Увеличение прямого поземельного налога до 4 шиллингов с каждого фунта получаемого дохода задевало интересы сельских джентри, к тому же многие в стране были встревожены стремительным ростом государственного долга из-за военных расходов. Более 30% бюджета страны в течение войны за Испанское наследство составляли внутренние заимствования, осуществляемые правительством через Английский Банк, и таким образом от продолжения войны в основном выигрывали те, кто были связаны с «денелшыми интересами», получая доход от выплат по государственному долгу в размере 6-7 % годовых . Во-вторых, однопартийное правительство вигов не пользовалось доверием и поддержкой королевы Анны и опиралось в основном на поддержку относительного большинства своих сторонников в парламенте, многие из которых были клиентами аристократических кланов, возглавляемых вигскими лордами. В этих условиях, правительство вигов не могло использовать в полном объеме возможности королевского покровительства для сохранения большинства в палате общин. В-третьих, приход к власти вигов вызвал усиление религиозной напряженности в обществе, что сказалось на тематике и характере парламентских дебатов.
Религиозная проблема была центральной в этот период. Религиозные различия и конфликты на этой почве мешали установлению политической стабильности, создавая неразрешимые противоречия в поведении людей между лояльностью и послушанием монарху (суверену) и собственными религиозными убеждениями. Билль о веротерпимости (1689 г.) не смог окончательно разрешить религиозных противоречий, которые становятся предметом партийных и внутрипартийных разногласий. Главным пунктом расхождений являлась проблема терпимости по отношению к диссентерам (деноминациям протестантов, которые не были согласны и не входили в англиканскую церковь). Тори, особенно те, кто стоял на позициях высокой церкви (граф Ноттингем и его сторонники), рассматривали терпимость как угрозу англиканской церкви. Особенно резко они выступали против практики «временного согласия», которая использовалась многими диссентерами для того, чтобы обойти дискриминационные положения Тест У а. Кроме того, их тревожил рост числа диссентерских школ и академий после «Славной революции», что угрожало монополии англиканской церкви в сфере образования.
В правление королевы Анны религиозные и политические позиции сторонников высокой церкви усиливаются. Виги, многие из которых бьши на позициях низкой церкви, политически и морально поддерживали диссентеров, выступая за сохранение терпимости. В 1709 году виги смогли провести через парламент Билль о натурализации иностранных протестантов - беженцев из Германии, спасавшихся от имперских войск. Это вызвало недовольство в стране, так как, несмотря на религиозные симпатии, приезд нескольких тысяч беженцев совпал с неурожаем в стране. Тогда же стали распространяться весьма правдоподобные для современников слухи о том, что правительство вигов намеревается отменить основные положения Тест Акта, а именно принесение «священной присяги» при вступлении в должность.
В ноябре 1709, года священник Генри Сэчверелл известный своей приверженностью к доктринам высокой церкви, выступил с несколькими проповедями, где объявил англиканскую церковь находящейся в опасности при нынешнем правительстве вигов, и подверг резкой критике практику временного согласия. Во многом это напоминало провокацию, - одна из проповедей была озвучена в годовщину высадки Вильгельма Оранского в Англии. Уолпол выступил в палате общин в поддержку предложения объявить проповеди «мятежными диффамациями». Он был назначен в парламентский комитет, составлявший статьи импичмента Сэчверелла и в феврале 1710 года выступил от имени этого комитета с блестящей речью. В ней он указывал на опасность доктрины высокой англиканской церкви о безусловном послушании, которая ведет к произвольному правлению (в качестве иллюстрации Уолпол привел действия Иакова II в 1688 г.).
Раскол вигов и Роберт Уолпол: причины и мотивы действий
Джон Пламб полагал, что поведение Уолпола в 1717 -1720 гг. было не только новшеством в политической практике британских государственных деятелей, но и стало образцом действий для всех последующих парламентских оппозиций в Британии 18 века, и это был «образец, который не вызовет сочувствия у людей, сведущих в парламентской политике настоящего времени» . Джереми Блэк указывает, что «его методы в 1717 - 1720 годах были фракционными в крайней степени, и он не колебался принимать все возможные средства, чтобы свалить правительство» . Решение Уолпола объединиться с тори было во многом вынужденным. Группа его сторонников в парламенте была слишком мала для того, чтобы причинить сколько-нибудь заметные затруднения министерству самостоятельно. Однако, располагая приблизительно 30 голосами в палате общин, Уолпол, в целом ряде случаев выступал как признанный лидер единой оппозиции вигов и тори. Именно его решимостью и готовностью противостоять правительству определялось качество действий оппозиции в целом.
Союз тори с оппозиционными вигами Уолпола в эти годы, вынудил министерство Стэнхопа - Сандерленда отказаться от законодательной программы, которая должна была воплотить базисные партийные принципы, особенно в области церковной политики. Оппозиция возглавляемая Уолполом осудила Семилетний Акт, который был принят, если не по инициативе Уолпола, то в крайней мере по его поддержке. Она поддержала продление действия Акта о Расколе 1714 года, хотя сам Уолпол в правление королевы Анны осуждал принятие этого акта из-за его дискриминации в отношении диссентеров. Он выступил против попытки Стэнхопа отменить акт, запрещающий практику временного согласия, и за принесение священной присяги при вступлении в должность, пусть даже ценой отказа от либерального принципа религиозной терпимости. Он голосовал против правительственного билля, сохраняющего небольшую постоянную армию в мирное время, создавая угрозу протестантскому наследованию. Оппозиция освободила Оксфорда из Тауэра и прекратила процедуру его импичмента, хотя Уолпол в 1715 году возглавлял парламентский комитет, возбудивший процедуру этого самого импичмента, и тогда Уолпол настаивал на нем со всей страстностью, на какую был способен. Он вынудил Стэнхопа отозвать билль, который должен был усилить правительственный контроль над университетами Оксфорда и Кембриджа, чье руководство было известно своими симпатиями к тори. Неудивительно, что подобное поведение Уолпола вызвало осуждение не только со стороны Полтни и, разумеется, правительства, но и со стороны современников, находящихся вне сферы активной политической деятельности. Анонимный стихотворный памфлет 1718 года адресованный к Уолполу, вопрошал: «Могут ли фанатичные планы тори, найти оппозиции: «... он удалился от должности без отказа от своего долга: он отказался от служения его умершему Величеству как министр, но сохранил большое смиренное послушание как подданный; он не предавал частными разговорами; он не вступал в соединения; он не стремился к местам в правительстве, позже он оставил свою долю в этом. Такое поведение не ослабило даже тех, от кого он отделился, {курсив мой -A.M.) и совпадение голосов всех партий признавало его добродетель без пятен, и его управление без упреков»" .
Эти восхваления звучат резким диссонансом по отношению к многочисленным памфлетам того времени, которые критиковали поведение Уолпола, наподобие знаменитого «The Defection Considered». Этот памфлет обвинил Уолпола в том, что он своими действиями расколол партию вигов и увеличил опасность торийско - якобитской зтрозы. Кроме того, по мнению автора памфлета, Уолпол совершил непростительный «престзшный заговор», пытаясь принудить к неконститзщионным действиям «...и принудительному лишению парламентских мест избранных королевских слуг, и даже подстрекал раздоры внутри королевской семьи»" . Этим скандальным действиям не было дано никаких очевидных объяснений; просто «такие ужасные вещи никак не объяснялись».
Современники выдвигали различные объяснения поведению Уолпола в оппозиции. Один из литераторов полагал, что единственной основой раскола вигов был « старый, нелепый вопрос, который даже разделил последователей Христа, - кто будет главнее?», др той приписывал весь раскол ссоре, случившейся в 1716 году из-за снисходительности к восставшим якобитам якобы, когда аристократ Стэнхоп поссорился с «мстительными и бесчеловечными кровопийцами Уолполом и Тауншендом...» . Но наиболее правдоподобным и, вероятно наиболее естественным объяснением для современников было то, что ненасытное
События ноября 1719 ~ июня 1720 гг.: исход и последствия политического кризиса
Практически сразу же после голосования появляются меморандумы и обращения, адресованные королю и его советникам от влиятельных британских политиков, содержавшие настоятельные рекомендации отправить министерство Стэнхопа в отставку. Так, например, уже 9 декабря 1719 года лорд Купер обратился с письмом к Бернсторффу (хотя бывший лорд-канцлер был тесно связан с принцем Уэльским и находился в оппозиции к существующему министерству, он пользовался репутацией независимого политика, и его взгляды представляли большой интерес). В своем письме лорд Купер указал на пагубность действий министров для чести и достоинства короля, поскольку они не смогли добиться принятия Билля о пэрствах, даже используя авторитет и влияние его Величества" . Лорд Купер не был одинок в своем обращении к Бернсторффу, имелось много политиков, разделявших его мнение.
Существовало одно обстоятельство, которое делало эти обращения действенными, - неприязненные отношения между министрами и германскими советниками Георга I. Они были вызваны соперничеством из-за влияния на короля и министры пытались обезопасить себя принятием Билля о пэрствах не только от оппозиционных вигов или принца Уэльского, но и от Бернсторффа, Ботмара и др. Этот конфликт делал вероятным восстановление отношений между оппозиционными вигами и германскими приближенными короля. Причем вероятность была настолько высокой, что когда весной 1720 года появились слухи о предполагаемом союзе, никто, даже министры, не усомнился в их истинности. в апреле 1720 года в руки Сандерленда попал документ, который, как он предполагал, содержал «выдержки из проекта, посланного графом Бернсдорффом к графу Синзендорфу», австрийскому министру. Документ очень любопытный, так как существует только в копиях, оригинал среди бумаг австрийской канцелярии отсутствует. Среди историков нет единого мнения относительно характера этого документа. Одни считают его подлинным (например, Михаэль Вольфганг "), другие, - преднамеренной утечкой информации, организованной Уолполом и Тауншендом (например, Джон Пламб ). Документ этот был широко распространен в Лондоне весной 1720 года, его копии обнаружены в бумагах французского посла, графа Оксфорда, лорда Тауншенда, - скорее всего, существовали другие копии, не сохранившиеся до настоящего времени.
«Чувствуя отвращение к вигам, - начинался этот документ, - имею желание убедить его Величество, что Кабал стремится изменить конституцию, разрушить существующий режим и Четвертной Альянс, который был образован для безопасности обоих. Кажется, в настоящее время они стремятся только к тому, чтобы альянс обезопасил их на своих местах, лучше позволил им зправлять нацией через аристократию, что проявляется в составлении Билля Южных Морей.
То, что Кабал стремится развлечь его Величество миром на Юге, так же как они это сделали на Севере очевидно, но окончательной целью является установление порядка возвышающего их, чтобы быть способным, в будущем, навязывать законы королю и его сыну и даже удалить их, когда они сочтут это необходимым» . Вызывает интерес обозначение министерства термином «Кабал», что, несомненно, являлось реминисценцией к правительству эпохи Реставрации. Подобный перенос во времени имел политический подтекст и был рассчитан на публику.
Далее документ содержал предложения Уолпола (оппозиционных вигов) относительно иностранных дел: дать субсидии Августу
Саксонскому с целью сделать королевскую власть в Польше наследственной; увеличить владения Ганновера и, следовательно, влияние Георга I в решении балтийских проблем покупкой территорий в Германии, вместо того, чтобы посылать ежегодно военно-морской флот на Балтику, вызывая недовольство подданных, и т. д. Сами по себе предложения носили во многом нереальный характер. По всей видимости, они должны были показать, что оппозиционные виги готовы пойти гораздо дальше Стэнхопа и Сандерленда в обеспечении внешнеполитических устремлений Георга 1
В конце были приведены соображения относительно изменений в существующем правительстве. Уолпол должен был стать канцлером казначейства, Тауншенд, - казначеем вооруженных сил, Сандерленд, лордом лейтенантом Ирландии. Стэнхопу предлагался выбор между двумя должностями: лорда малой печати и генерала кавалерии. Кроме того, указывалось, что в правительство должны войти пять или шесть лидеров партии тори «...хорошего положения и собственности, которые примут милость короля» . Очевидно заключительная часть этого документа, преследовала, если перед нами все-таки преднамеренная утечка информации, две основные цели. Во-первых, поссорить Стэнхопа и Сандерленда, предложив почетное изгнание одному, и выбор между сотрудничеством с Уолполом РШИ отстранением от политической деятельности другому. Во-вторых, продемонстрировать министрам готовность германских советников короля создать смешанное правительство из тори и вигов, что вынуждало Стэнхопа и Сандерленда к переговорам с Уолполом и Тауншендом.
