Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Феминизм как альтернативная культурфилософская проблема
1.1. Теория феминизма: от античности к XXI веку 12
1.2. Особенность гендерно-маркированного субъекта в рамках феминистской критики .48
Глава 2. Специфика женской субъективности в теории и практике
2.1. Женская субъективность в текстуальных практиках 65
2.2. Особенности репрезентации женской субъективности в творчестве С.Зонтаг 100
Заключение 140
Библиографический список
- Теория феминизма: от античности к XXI веку
- Особенность гендерно-маркированного субъекта в рамках феминистской критики
- Женская субъективность в текстуальных практиках
- Особенности репрезентации женской субъективности в творчестве С.Зонтаг
Введение к работе
Аюуальность темы исследования. Доминирующий на протяжении долгого времени в философской и культурной традиции взгляд на женщину, способствовал солидаризации феминистски настроенных мужчин и женщин, уверенных в необходимости развития женского самосознания и представленности женщин в культурной реальности Новое видение роли женщины в современном мире продемонстрировало отношения половой асимметрии и иерархии в обществе и культуре Изучение феминистской мысли позволяет выделить «два поколения» женского движения И если в рамках первого поколения основным требованием было равенство в общественной жизни, то другое подчеркивает специфичность женской субъективности, обращаясь к субъективным и телесным опытам, неаргикулированным в традиционной культуре В результате, вся вторая половина XX в в мировой культуре прошла под знаком переосмысления роли женщины, когда, как отмечает Т Мелешко, женщина из «слабого пола» превратилась в «противоположный пол»'
Основные вопросы феминистского дискурса конца XX в были связаны с критикой представлений классического феминизма о структуре женской субъективности Артикуляция «женского» в феминистской теории позволила исследователям выделить новую философскую конструкцию субъективности - гендерно-маркированную, в отличие от существующей «бесполой» классической Данный тип субъективности, определяемый как «другой» по отношению к маскулинному типу, базируется на концепциях специфического и множественного женского опыта и представлен в теоретической полемике практически всех направлений гуманитарного знания философии, культурологии, истории, психологии, социологии и тд Выделяя сексуальность ключевым параметром женской субъективности в культуре, большинство ученых утверждает, что она не укладывается в стандарты патриархатных культурных норм, превосходя их в своей избыточности, основанной на особой интуитивно-бессознательной природе женского способа осмысления мира. Специфика задач, стоящих перед современным феминизмом, смещается с критики патриархата и изучения эссенциалистски ориентированного женского опыта в сторону тендерного подхода, изменяющего традиционную картину мира с точки зрения формирования и функционирования гендерных символов на уровне социальных структур и в межличностных отношениях.
Благодаря проникновению феминистской мысли в научный дискурс, в гуманитарных науках наметилась тенденция к изучению маргинальных явлений культуры Одним из самых интересных направлений исследований становится женское письмо Формируется «женский» дискурс о женском, при котором происходит не просто изучение творчества женщин-
Мелешко Т Современная отечественная женская проза, проблемы поэтики в гендерном аспекте / Т Мелешко. - Кемерово, 2001-С 88
писательниц, но и анализируются тексты, моделирующие репрезентацию женщины в культуре и социуме При этом в данной работе женское письмо представляется анти-эссенциалистской логической структурой, способной противостоять доктринам и ментальным установкам патриархатной культуры, поскольку в нем выражается индивидуальный гетерогенный опыт женщины
Несмотря на широкий спектр тем, рассматриваемых в трудах по «женскому вопросу», количество работ, посвященных исследованию нового для культуры типа женского текста как средства личностного самоопределения, недостаточно Весьма представительными в этом плане являются тексты известной американской писательницы, культуролога и общественного деятеля С Зонтаг, впервые анализируемые в данном исследовании, и включенные в научный контекст подобной проблематики
Степень теоретической разработанности проблемы. Определение женской субъективности посредством применения тендерного подхода является трудной и неоднозначной задачей Трансформация философского дискурса в XX в обусловила использование различных исследовательских технологий в процессе изучения формирования женского опыта бытия марксистского анализа, психоанализа, пссгструктуралистских, литературоведческих практик и тд. Очень продуктивным является биодетерминисткий подход, определяющий логику в восприятии женщины с точки зрения природной заданности Данный подход представлен в работах античных мыслителей (Аристотель, Аристофан, Демосфен, Еврипид), трудах средневековых философов (Фомы Аквинского, Тертуллиана, Сильвестра), ученых Нового времени и эпохи Просвещения (Ж. Ж Руссо, Ф Честерфидц), а также зарубежных и отечественных исследователей XX в (Д Бэрэш, В А Геодакян, Т Парсонс, Л Тайгер, 3 Фрейд, Р Фокс и др)
К вопросу женской субъективности, определяемой через сексуальное различие, впервые обратилась С де Бовуар в работе «Второй пол» Однако данная концепция уходит корнями в психоанализ, в идеи и исследования 3 Фрейда и Ж. Лакана, а также их учениц, последовательниц и оппонентов, разрабатывающих психоаналитические теории изучения субъективности на уровне психологии и психики Э Гросс, Дж.Гэллоп, Л Иригарэй. М Кляйн, К.Клеман, Дж. Митчелл, Ж. Роуз, К.Силверман, Э Сиксу, С Файерстоун, Н Чодоровидр
Отметим, что попытки определить женскую субъективность и выделить ее параметры в полной степени нашли выражение в исследованиях авторов феминистского литературного критицизма - Г А Брандт, А Жардин, С Гилберт, Э Гросс, А Колодны, Т Мой, Э Моэрс, А Острайкер.Э Шоуолтер.Ш Фельман.Дж Феттерлей,М Якобус
Формирование гендерной и феминистской теорий, позволяющих по-новому взглянуть на женщину, женскую субъективность и женский опыт, отражено как в работах зарубежных исследователей (Н Аберкромби, М Баретт, Э Бодек, В Брайсон, Л Брукс, Э Пшене, А Дворкин, Дж Кегли, Дж Лернер, К Лужи, Н Менделл, К Миллет, Дж С Милль, С Окин, Г Рубин, Дж Скотт, Г Тайлор, Э Уилсон, С Фаэйрстоун, М Ферпссон, Б Фридаи, М Эванс П Эллиот), так и отечественных ученых (С Г Айвазова. ОА Воронина, IO В Градскова, И А Жеребкина, ЕЛ Здравомыслова, И П Ильин, И В Костикова, АА Міггрофанова, ЛИ Попкова, НЛ Пушкарева, ИН Тартаковская, АА Темкина, В И Успенская, НЛ Фатеева, Н С Юдина) Следует отметить, что до начала 90-х гг XX в в отечественных теоретических исследованиях женское ментальное пространство практически не рассматривалось, поэтому в современном российском научном дискурсе анализ «женского вопроса» обладает определенной спецификой Подобные исследования хоть и имеют глубокий и актуальный характер, они либо практически ориентированы и нацелены на изучение скорее социальных проблем, либо используют в своем теоретическом и методологическом основании западное культурфилософское знание в области психоаналитической и постмодернистской мысли В связи с этим в станоалении методологии гендерных исследований большую роль сыграли работы Ж Лакана, определяющего пол как «маскарад» символов, практик и знаков, М Фуко, рассматривающего гендер как отношение власти и доминирования, Ж Деррида, представившего теорию деконструкции в культуре, а также ряда их коллег и последователей
С философской и шпропологической точки зрения гендерные проблемы отражены в трудах ГА Брандт, О А Ворониной, И Канта, А Шопенгауэра Ф Ницше и др, в рамках истооической науки рассмотрены В Брайсон, Дж Келли, Л Н Попковой, НЛ Пушкаревой, В И Успенской Е Р Ярской-Смирновой и др, в контексте психологии - ИЛ Жегэебкиной, ЕА Здраюмысловой, АЛ Темкиной, Дж Митчелл, М Кляйнидр
Проблема гендера только сейчас стала выходить на уровень философско-культурологических исследований При этом работ по анализу и экспликации философских символов в женской ліггературе встречается гораздо меньше, чем работ по исследованию феминистской литературы
В 80-е годы XX в интерес к трактовке женской субъективности и женской сексуальности в терминах психоанализа смещается в сторону возможностей и способов репрезентации женской с>т5ъективнссти в культуре, тексте и текстуальных практиках, а также в сторону особенностей женских типов дискурса, письма и текста («женский язык», «женское письмо», «женский» или «феминистский текст»), что связано с проникновением постмодернистских взглядов во все сферы гуманитарного знания Основная проблема теории
феминизма в этот период - женская репрезентация (саморепрезентация), базирующаяся на философской концепции женской субъективности, - оформляется в философскую проблему женского авторства и текста. Появляется особый интерес к языку с точки зрения выраженности в нем мужских и женских установок, способов мышления и символов посредством «языка», «текста», «речи», «дискурса» и тд В настоящем диссертационном исследовании данные методологические подходы, принципы и идеи проанализированы и изучены по работам Р Барта, М М Бахтина, Э Брукс, Ф Гватгари, Ж Делеза, Ж Деррида, Ф Джеймсона,Ю Кристевой,Ж-Ф Лиотара,А Рич,С Сулейман, М Фуко
Таким образом, исследование женской субъективности в теоретическом пространстве феминизма остается до сих пор проблематичным, и для теоретических оснований необходимы выходы в практику конкретных текстов
Объектом настоящего исследования выступает феминизм как культурфилософский феномен, а предметом -женская субъективность в текстуальных практиках
Цепь диссертационного исследования - выявление способов представленности женской субъективности в текстуальных практиках творчества женщин на примере текстов С Зонтаг На достижение данного результата направлен ряд конкретных задач
- обосновать теоретические основания исследования гендера и феминизма,
показать особенности гендерно-маркированного субъекта в рамках феминистской
критики,
раскрыть содержание женской субъективности в текстуальных практиках,
осмыслить особенности репрезентации женской субъективности в текстах женщин-писательниц
Гипотеза исследования. Веками складывающийся статус женщины как пассивного агента культуры в XX в подвергся существенным изменениям благодаря развитию феминизма и формированию гендерного подхода к осмыслению культуры Современная тендерная методология описывает все богатство отношений между мужчинами и женщинами, находящимися на конкретной исторической ступени развития культуры и цивилизации В научный и исследовательский круг вводится понятие «женская субъективность», основанное на репрезентации уникального женского опыта и представляющее особую интуитивно-бессознательную природу женского способа осмысления мира Обретая свой «голос» в культуре, женщина во всей полноте репрезентируется в женских текстуальных практиках. Их выражением является женское письмо как естественно сформированный в истории тип общего речевого потока маргинальной культуры, обладающий своими отличительными признаками и
характеристиками тематикой, стилистикой, наличием различных оппозиций, активным присутствием автора и преобладанием семиотического языка.
Теоретико-методолопіческне основания работы. Диссертационное исследование осуществлялось на стыке нескольких областей знания с использованием в качестве методологической основы принципа комплексного \іеждіісі(іитшарного подхода Методологические ориентации работы сформировались на основании трудов в специальных областях знания гендерных исследованиях, феминисткой критике, профильных исследованиях в области культурологии, философии, психологии литературоведения Уточняются и учитываются принципы аналіта современных гендерных исследований, в том числе, феминистских гендерных проблем в социокультурном контексте, используется npunifim гермаквтикк, позволяющий акцентировать внимание при анализе работ на их конкретно-историческом содержании, учитывать влияние культурной традиции и автора Также использовались следующие методы исследования комплексный контекстный анализ, историко-крігпіческий анализ источников, метод типологии и биографический
Научная новизна настоящего исследования состоігг в следующем
- определены теоретические основания для рассмотрения в философско-
кулыурологи ческом аспекте женской субъективности как формы гендерного самосознания,
- выявлены критерии определения гендерно-маркированного субъекта в рамках
феминисткой кріггики,
- структурированы параметры выражения женской субъективности в тексте,
показано, что женское письмо, актуализируя социально-философский контекст гендерной проблематики, является одним из значимых для нашего времени способов выражения женской субъективности в социокультурном пространстве,
построена базовая модель женского письма как формы репрезеїггации личности на стыке культурологии, философии, литературы, лингвистики, психоанализа и феминистской критики
В диссертации обобщен массив малоизвестных эмпирических данных по проблемам феминизма, использован большой теоретический и фактический материал, проанализированы точки зрения на природу женской субъективности, шложенные в неадаптированной зарубежной литературе
Результаты проведенного исследования представлены в следующих основных положениях, выносимых на защиту
1 В общественном сознании и в общекультурном контексте происходит деконструкция понятия «женское» Через понятие гендера выявляется совокупность социальных и
культурных норм, которые общество предписывает выполнять людям в зависимости от их биологического папа Оно стимулирует изучение механівмов проявления геидера в культуре
В отличие от классического абстрактного представления о субъекте культуры, феминистские теоретики выделяют гендерно-маркированную субъективность, разделенную в условиях патриархатного общества по параметрам «женское» - «мужское» При этом особенностью женской субъективности является ее сложная, неодномерная, гетерогенная структура, рассматриваемая в терминах «сексуальность», «телесность», «марпінальность», «истерия» и тд При общей неартикулированности женщины в культуре, утверждается новый тип женской субъективности - активной, превосходящей патриархатные культурные нормы в своей избыточности, не укладывающейся в них. Женская субъективность является ресурсом, который позволяет женщине артикулировать свой собственный опыт и переживания, декон-струируя порядок патриархатной культуры
Методология постмодерншма (анализ идей множественности в культуре и признание внеязыковых реальностей) позволила деконструировать традиционный текст и нарра-тив для утверждения в нем параметров женской субъективности При этом особое место получает концепция «женского письма» Женское письмо является одним га значимых для нашего времени жанров выражения женской субъективности в социокультурном измерении, оно содержит актуальные сюциально-философские идеи (репрезентация, язык, мышление, опыт и др), относящиеся к гендерным проблемам
Впервые прослеживаются особенности репрезентации женской субъективности по текстам С Зонтаг В ее работах в разных формах («прямым текстом», символически и метафорически в образах, действиях, поступках) поднимаются и решаются важнейшие антропологические и социальные проблемы современности женщина и мужчина в семье и социуме, женская самоидентификация и выход га тендерной заданности, война, болезнь, смерть и др Все это определяет тексты Зонтаг как пространство для свободного женского самовыражения, подтверждая невозможность существования гевдерно-нейтрального текста.
Построенная модель женского письма позволяет говоріль о существовании женского текста как средства вербальной реализации личности (женщины-автора) .Данная модель фиксирует основные параметры женского письма (разнообразие тематических сегментов, языковая стилистика, семиотический язык, наличие оппозиций, присутствие автора), подчеркивающие уникальность женского текста в сравнении с мужским
Практическая значимость исследования. Результаты исследования расширяют представления о литературе женщин-авторов, о типах репрезентации женской субъективности и укрепляют позицию женщины как активного производителя культурных значений Материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы
при разработке вузовских лекционных курсов, спецкурсов и семинаров по культурологии, философии, когнитивной лингвистике, гендерным исследованиям, лингвокультурологии и литературоведению
Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертации изложены автором в публикациях и выступлениях на научных конференциях различных уровней на VII международном конгрессе этнографов и шпропатогов (Саранск, 2007), международных научно-практических конференциях (Саранск, 2006-2007), в международной шкале-семинаре (Москва, 2008), на региональных и республиканских научно-практических конференциях (Саранск, 2006-2007), на методологических семинарах кафедры иностранных языков для гуманитарных специальностей МГУ им НП Огарева и на аспирантских семинарах (Саранск, 2005-2008), представлены публикацией в ведущем рецензируемом научном журнале «Репюнология» (Саранск, 2008) Также по теме диссертации опубликовано десять научных статей
Структура и объем диссертации определяется целью и задачами исследования. Содержание работы изложено на 168 страницах, состоігг из введения, двух глав, заключения и библиографического списка, включающего 325 наименований
Теория феминизма: от античности к XXI веку
Мизогинистские настроения в философии также в полной мере отразились и в трудах данного философа. Отмечая, что «первое и последнее призвание женщины - рожать здоровых детей», Нищие признает, что благополучие женщины и ее детей всегда зависело от благополучия мужчины. Считая женщину рабским существом, находящимся веками в сильнейшей социальной зависимости, оторванным от научного и социального творчества, философ обращается к ненависти: «Все женское, рабское, и особенно вся чернь: это хочет теперь стать господином всей человеческой судьбы - о, отвращение! отвращение! отвращение!» [96, с. 206]. Однако он уточняет, что это не ненависть к женщине как к физическому существу, а исключительно к типу мировоззрения, предполагающее рабско-тиранические межличностные отношения. В результате это чувство помогает женщине «утвердиться» как человеку, способному перешагнуть через дихотомию раб-тиран и встать на путь творческого созидательного развития [96, с. 480].
Таким образом, представляется возможным отметить некий общий принцип отношения к женщине данными философами - рассмотрение женщины только в рамках семейно-интимно-бытовой сферы. Именно этот фактор является причиной того, что вопрос о роли женщины относился к разряду второстепенных, т.к. среди философов бытовало стойкое убеждение в однозначной субординации общественной и семейной сферы жизни людей. Сходным образом происходит и объяснение вытеснения женщин за пределы культуры, т.к. субъектом культурного творчества женщина не может быть в силу своей природы. Ярким примером стала написанная в начале XX в. книга современного немецкого философа О. Вейнингера «Пол и характер». Опираясь на кантовскую философию и объединяя логику и этику, Вей-нингер утверждает, что логика есть закон, и человек является человеком, только когда он логичен. Подход к исследованию женской природы в духе классической традиции закономерно приводит автора книги к выводу, что женщина лишена «субъектности», «личности», «души». В связи тем, что ценность человека видится Вейнингеру в интеллекте, то женщина, мыслящая генидами — образованиями, где «мышление» и «чувствование» составляют единое целое, с путанными представлениями, автоматически становится ниже мужчины, что «доказывает» женскую изначальную «бездарность» и «безнравственность» [24, с. 98].
Другой известный немецкий философ начала XX в. Г. Зиммель, исследуя природу женщины с тех же позиций, приходит к противоположным выводам. Рассматривая его концепцию философии пола и вклад женщины в культуру, Зиммель признает мужскую доминанту человеческой цивилизации и считает, что позиция другой половины человечества — женщин — никак не отражена. Аргументы Зимме-ля основываются по большей части на критическом анализе гегелевской философии, где вся культура понимается как попытка человека соединить реальность с Идеей и преодолеть тем самым субъектно-объектный дуализм.
Зиммель уверен, что женщина существует на предуалистской ступени или вне субъектно-объектного дуализма, но это не должно быть причиной принижения женщины. Более того, так называемый недостаток логики или разума в женщинах- скорее показатель такого существования в жизни, которого мужчины только лишь пытаются достичь. И когда мы станем учитывать асимметрию в природе двух полов как на эмпирическом, так и на метафизическом уровнях, мы сможем понять, что позиция субъектно-объектного дуализма мужчин только ведет их к «страданию» и многие вещи, которые поражают нас сейчас странностью, загадочностью в женщинах, станут понятны [324, с. 80].
Однако размышляя о вкладе женщины в культуру, в ее различные области (историю, искусство, медицину, право и т.д.), Зиммель приходит к выводу, что женская сущность «не соответствует объективной культуре» [52, с. 265]. В результате, несмотря на признание патриархатного измерения культуры, позиция Зимме-ля только подчеркивает приоритет между сферами бытия: культурной - мужской над природной - женской.
Размышления родоначальника современной западной философской мысли Э. Фромма о разделении на мужское и женское, материнское и отцовское начала в природе человеческого существования, по сути, сходны с позицией Зиммеля. Признавая в человеке духовное, сознательное, разумное, отцовское начало с одной сто роны и телесное, природное, материнское с другой, Фромм придает обеим сторонам человеческого существования как позитивные, так и негативные моменты. Фромм утверждает, что мы никогда не свободны от двух противоборствующих тенденций: с одной стороны выбраться из лона матери, из животной формы бытия, из рабства на свободу, а с другой - возвратиться в лоно матери, в природу, в безопасное и известное состояние [143, с. 137]. Другими словами, в человеческом существе неизбывен конфликт между глубинным желанием человека остаться в утробе матери и его возросшей личностной частью. В результате, хотя все люди - дети природы и дети матерей, человеческая индивидуальность и разум блокируются при соприкосновении с природным. Таким образом, мужчина, считает исследователь, который от природы не способен производить детей, и не наделен функцией по их воспитанию и заботе, находится дальше от природы, чем женщина. Поэтому он вынужден развивать свой разум и строить сотворенный мужчиной мир идей, принципов, теорий - мир культуры [143, с. 215].
Поскольку «самой поразительной особенностью человеческой природы» является «огромная сила страстей и влечений», в попытке получить ответы на свои вопросы одной «мыслительной системы недостаточно» [142, с. 71]. Благодаря тому, что человек представляет собой существо, наделенное не только разумом, но и телом, ему приходится иметь дело с противоречиями и реагировать на дихотомию своего существования «не только мыслью, но и жизнью, чувствами, действиями» [142, с. 73]. В результате, делая синонимами «женского» природное, женское, импульсивное, не основанное на разуме, Фромм пишет о еще одной характеристике «женского» - страсти, как порождении в устремлении людей достичь желаемого, но образованного не на фрейдовских инстинктах, а на социальной природе человека
Особенность гендерно-маркированного субъекта в рамках феминистской критики
Непосредственное влияние на концепции феминистских теоретиков оказали новые теоретические направления в науке - постструктурализм и постмодернизм. Новое понимание гендерных проблем по в горой половине XX в. углубило культурную практику, в которой важную роль стало занимать осознание мужчинами и женщинами типологии, символики и способов коммуникации, используемых представителями противоположного пола при общении друг с другом. Как замечает отечественный исследователь постструктрурализма и постмодернизма Н.С. Автономова, «методология постструктурализма сделала возможным анализ принципов и идей множественности». Поструктурализм, продолжает она, обнаруживает, что «за традиционной антитезой языка и речи находится действие внеязы-ковых реальностей - таких как тело, сексуальность, власть, желание, бессознательное и др.», что дает возможность обратиться к исследованию проблематики тела в философской теории [2, с. 243]. Жеребкина, в свою очередь утверждает, что «в постструктурализме вместо принципа субъектности используются различные варианты внесубъектного анализа, позволяющего концептуализировать внесубъектные, то есть телесные, практики человека» [48, с. 30].
Однако если, по справедливому замечанию И.П.Ильина, «постструктурализм в своих исходных формах практичесіш ограничивался относительно узкой сферой философско-литературных интересов (французская философская мысль и американская теория литературоведения5), то постмодернизм сразу стал восприниматься как глобальное выражение современного ощущения духа своей эпохи, эпохи второй половины и конца XX в.» - как всеобъемлющая культурная парадигма [64, с. 209]. Постмодернизм прошел долгую фазу первичного латентного формообразования, датируемую приблизительно концом второй мировой войны (в самых различных сферах искусства: литературе, музыке, живописи, архитектуре и проч.), и лишь с начала 80-х гг. XX в. был признан общеэстетическим феноменом западной культуры и теоретически отражен как специфическое явление в философии, эстетике и литературной критике [64, с. 206].
Признавая, что постмодернизм выступает как общая объяснительная парадигма, включающая в себя главные постулаты постструктурализма и деконструк-тивизма, считаем интересным утверждение Ильина о существовании специфического шостструктуралистско-деконструісгивистско-пості\юдернистского комплекса общих представлений и установок [64, с. 232-234]. Теоретик же постмодернизма С. Сулейманн считает, Р. Барта, Ж. Деррида и Ю. Кристеву «теоретиками постмодернистской чувствительности независимо от терминов, которые они употребляют, точно так же, как и Филиппа Соллерса, Жиля Делеза, Феликса Гватгари и других представителей современной французской мысли» [311, с. 256]. На наш взгляд, постмодернизм — прежде всего характеристика определенного менталитета, специфического способа мировосприятия, мироощущения и оценки, как познавательных возможностей человека, так и его места и роли в окружающем мире. Данной позиции придерживается большинство исследователей6. Чтобы не вносить терминологической путаницы, далее под постмодернизмом мы будем иметь в виду обобщенное название для вышеупомянутых научных течений, сложившихся в 60-80-е гг. XX в., объединяемых по принципу научно-методологического подхода к осмыслению культуры.
В связи с данным парадигмальным сдвигом в 80-е гг. XX в. интерес феминистских исследователей смещается с трактовки женской субъективности в терминах психоанализа в сторону изучения возможностей и способов репрезентации женской субъективности в культуре, тексте и текстовых практиках. Проблема осмысления текста позволяет обратиться к выявлению особенностей женских типов дискурса, письма и текста в терминах «женский язык», «женское письмо», «женский» или «феминистский текст». Основная проблема теории феминизма этого периода — авторство текста - основана на способах репрезентации женской субъективности. Появляется интерес к языку с точки зрения выраженности в нем мужских и женских установок, способов мышления и символов, а для описания человека, в отличие от терминов классической философии, применяются понятия «язык», «текст», «речь», «дискурс» и т.д.
Теоретики философского постмодернизма предложили новую небинарную стратегию текста, который уже не идентифицируется с понятием книги, так же, как и понятие письма с алфавитом или письменным текстом. Как отмечает отечественная исследовательница текста В. Петрова, при узком, традиционном понимании, характерном для исследований филолого-лингвистического направления, под текстом понимается любое речевое высказывание независимо от объема, но непременно обладающее признаком завершенного смыслового единства и коммуникативной значимости [98, с. 115]. В настоящее время понятие «текст» перенесено на многие жизненные явления, причем под текстом не обязательно понимается связанное и законченное образование. Так, например, благодаря психоаналитическим теориям Лакана, Фрейда и Юнга сновидения также могут рассматриваться в качестве текстов [261, с. 175].
В современном гуманитарном знании культура представляется знаковой сущностью и все ее явления мыслятся Ю.М. Лотманом как тексты, в то время как субъект неизбежно находится внутри текста [85, с. 64]. Сознание человека также представляет собой некую сумму текстов. Таким образом, под текстом понимается не только вербальное образование, а все, что порождает и воспринимает человек. Текстом можно обозначить также все, что попадает под определение знака в этом мире, будь то текст культуры, текст сознания, текст сновидения. Для настоящего исследования интерес представляет текст, в том числе и в семиотическом смысле как знаковое образование невербального происхождения.
Женская субъективность в текстуальных практиках
Анализируя данную пьесу, Зонтаг старается подчеркнуть избыточный, эмоциональный, полный желаний мир, который рвет связь женщины с домом или ощущением дома, как символом устойчивости в жизни. Для нее это пьеса об «отчаянии, отчаянии одной конкретной женщины». С точки зрения Зонтаг, Пиранделло написал идеальную концовку - героиня возвращается в Берлин вместе с любимым человеком и строит свою собственную жизнь, в которой она свободна для того, чтобы снова познать и обрести себя. Зонтаг восхищается развязкой, потому что сама приняла подобное решение, вернувшись в Нью Йорк с сыном, разведенная, без работы, отрезав себя от своего дома, семьи и общества, с единственной целью — найти свое место и самореализоваться [296, с.43].
Зонтаг никогда не признавала, что ее автобиографические данные могут лежать в основе ее произведений. Даже в «Болезни как метафоре», вышедшей после того, как она прошла курс лечения от рака, не упоминается о личном опыте автора. Однако женское письмо основьшается на собственном женском опыте, иначе как может автор прочувствовать весть груз власти, под которым находится женщина в традиционном патриархатном обществе? Читая эссе Зонтаг, очевидно, что она ощущает и верит в то, о чем пишет. Таким образом, можно предположить, что как женшина-автор она описывает свой собственный опыт. Более того, женское письмо, независимо от жанров и форм, представляет собой литературу признания, еще упомянутую Фуко, отличительной чертой которой является автобиографичность. В связи с этим предисловие, написанное Зонтаг к книге «Жешнины», изданной подругой Зонтаг - всемирно известным фотографом А. Лейбович, представляет собой драматический монолог, по сути завуалированную автобиографию. В этой работе она отмечает «огромные изменения в сознании женщин» и «появление женских амбиций», которые означают для нее очень много. Она уверена, что традиционно женское честолюбие раньше воспринималось как уклонение от правильного пути или даже заблуждение, в том числе и самими женщинами. Зная же личную жизнь Зонтаг, сложно представить, что она может иметь в виду кого-то кроме себя: «Все еще распространено выражение недовольства по поводу женщины, которая и красива, и умна. Никто никогда не скажет, что мужчина, которому повезло стать обладателем таких же характеристик, есть нечто странное, пугающее или несправедливое. Как будто красота, безусловный компонент женского очарования, должна обязательно являться барьером на пути других способов женского развития» [82, с. 2]. О.В. Туркина отмечает, что в «Женщинах» Зонтаг много пишет о власти визуального знака в современном обществе, «тесно переплетая эти идеи со своими теоретическими постулатами о власти фотографии», о том, что в связи с одержимостью нашего общества визуальностью происходит формирование зрительного клише образов мужчины и женщины, где «женщина - это непременно красивый объект наслаждения, но при этом красота — это маска, а идеальная красота - пустота» [118].
На наш взгляд, все рассмотренные работы Зонтаг имеют своей целью деконст-руировать власть, которая создается как иллюзорный идеологический фантом в разуме человека, порабощающий, заставляющий подчиняться, терять личность, совершать поступки, воспринимаемые традиционным обществом как «нормальные». Другая ипостась власти - фактические проявления государственной власти или власти большинства, обнаруживающие признаки репрессии и придающие маргинальный статус всему, что не вписывается в обычные нормы. Проблемно-тематический пласт работ Зонтаг отражает составляющее ее личной жизни — друзей, умерших от СПИДа; свой опыт борьбы с раком; поиски своего места в обществе; осознание своей марги-нальности; осмысление проблемы возраста, гомосексуальности, интерпретации, не оставляющей места авторскому проявлению. Большое место занимают проблемы страха, физической и творческой несвободы, репрессий, унижений и насилия, власти государственной, которая есть ничто другое как идеология, а также власти визуального знака и стереотипов.
В отличие от эссе, только два романа Зонтаг из четырех переведены на русский язык - «Поклонник вулканов» и «Однажды в Америке». У Зонтаг всегда было особое отношение к написанию романов и, как замечает в своем интервью ее друг и издатель Р. Страус, в чьем издательстве вышли все романы Зонтаг, «художественная литература интересовала ее сильнее с самого начала, возможно из-за того, что писа тели, которыми она восхищалась, в большинстве своем были романистами» [285, с. 54]. В романах Зонтаг не делает громких заявлений об отказе от классического литературоцентризма, но главным объектом изображения является женский опыт в разных формах и вариантах. Согласимся с Т. Ровенской, что подобные практики неизбежно становятся частью социально-культурных политик, опирающихся на область символического, а их непременной частью является телесный опыт, типичное выражение женского в традиционной культуре, «на основе которого произрастает сложная структура, включающая в себя духовные откровения, социальную ковку, культурное кодирование и др.» [103, с. 4-5].
Не все ее романы были благосклонно встречены критикой. Самой удачной работой, по признанию критикой и самой Зонтаг, стал роман «Поклонник вулканов». Во многих интервью Зонтаг признавалась журналистам, что эта работа стала самой лучшей из того, что она когда-либо писала. «Практически все, что я создавала в прошлом, не вызывало во мне столько чувства», - сказала она журналистке из «Вашингтон Пост». «Я не считала, что это было сделано также хорошо, а этот роман стал самым лучшим из того, что я могла написать. Я всегда ощущала некое неудовлетворение» [306, с. 247]. Она сравнивает свои более ранние работы «с ощущением голода», в то время как «Поклонник вулканов» стал «пиром». Поскольку данная работа занимает особое место в творчестве Зонтаг и имеет только восторженные отзывы со стороны критики, мы рассмотрим способы репрезентации авторской женской субъективности именно в этом произведении, а наш анализ женских образов романа является поиском адекватных теорий и способов интерпретации текста. В наши задачи не входит исследование ритма изложения «с позиции длинных или коротких синтаксических периодов, эллиггшрованности конструкций, различий в графической организации текста, структуре абзацев или сверхфразовых единств». Мы также не будем исследовать процессы «смещения» и «предпочтения» в сфере грамматики и словообразования, «логику селективности» повествовательного материала и «особенности языковой игры», нередко имеющей чисто женский эротический характер, или же способы «метакомментирования» в женских текстах, о которых пишет Н.А. Фатеева [128, с. 406]. Таким образом, в анализе романа будет преобладать скорее культуроло гическая, социологическая и психоаналитическая составляющие, а не лингвостили-стическая или поэтическая.
В романе «Поклонник вулканов», или в другом переводе «Поклонник Везувия» [59], обращаясь к исторической масштабности, Зонтаг рассказывает о британском после в Неаполе Уильяме Гамильтоне, Кавалере, страстном коллекционере и поклоннике красоты, который получает бывшую любовницу племянника, прекрасную Эмму, поднимает ее со дна общества, вводит в высший свет, делая своей женой. Также в центре повествования присутствует Герой, прославленный адмирал Нельсон, с появлением которого образуется любовный треугольник. В романе подробно и без прикрас описывается общество XVHI в., «роскошь и грязь» аристократии, Великая Французская революция и наполеоновские войны. Роман состоит из четырех частей и пролога, но условно его можно разделить на две части: первую, в которой повествование ведется в основном от лица рассказчика, и вторую, где рассказчиками являются сами женщины, а повествование ведется от первого лица.
Особенности репрезентации женской субъективности в творчестве С.Зонтаг
Маргинальность женщины и ее статус в обществе отчетливо проявляется в литературе. Это выражается в разнице между количеством авторов-мужчин и авторов-женщин, в тематическом и жанровом диапазоне работ, в отношении критиков. Основываясь на методологии анализа маргинальных практик М. Фуко к анализу феномена женского, Э. Шоуолтер пишет о гендерной асимметрии в культуре, когда женская субъективность маркируется как символ иррационального, виновного и «безумного», сопоставляется с пассивностью и слабостью, а понятие мужского коррелирует с разумом, рациональностью, активностью, силой и культурой [290, с. 4].
На наш взгляд, для изучения влияния женского опыта автора на текстуальные стратегии необходимо изучать процесс формирования субъективности женщины-писательницы. В настоящей работе мы не только фокусируемся на метафорах и образах, используемых для выражения женской субъективности в литературных текстах, но и на основании работ теоретиков психоанализа, феминизма, постмодернизма, литературоведения и других направлений теоретической мысли анализируем пути и механизмы ее формирования. Данный алгоритм изучения стал возможен благодаря способности методологии постмодернизма к анализу идей множественности, признанию внеязыковых реальностей (сексуальность, власть, желание), а также благодаря тому, что данные процессы совпали с заинтересованностью феминистских исследователей в изучении способов репрезентации женской субъективности в культуре и тексте. При этом текст рассматривался как в его буквальном, традиционном значении, так и в рамках теоретических воззрений Р. Барта, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ф. Гваттари, Ю. Кристевой, М. Фуко и др., представляющих новую стратегию осмысления текста в его семиотическом смысле, когда под текстом мыслятся все явления культуры. В целом, использование постмодернистской методологии позволило не только говорить о децентрированном субъекте, но и выдвигать различные новые анти-эссенциалистские типы женской субъективности как, например, перформативная, номадическая или «квир-субъективность». И хотя идеи об утверждении уникальной женской субъективности нередко воспринимаются как утопические или едва ли не безумные, подобные тезисы следует относить к критическому дискурсу, т.к. они зачастую являются провокационным и сознательно применяемым средством, что всегда имело место в культурфилософ-ской традиции современности.
Несмотря на большое количество критических дискурсов, предлагающих свое видение женской субъективности, современная женщина, так же как и «вчерашняя», не принадлежит себе, поскольку в ней инспирирован мужской взгляд на женскую природу. В связи с этим общая позиция современных авторов феминистской литературной критики заключается в признании различных типов идентификации женщины в патриархатной культуре, которые могут стать источником нового мироощущения со всеми последующими социокультурными изменениями.
Благодаря тому, что в гуманитарных науках наметилась тенденция к изучению периферийных или маргинальных явлений, находящихся на грани литературы и внелитературных форм деятельности, одним из самых интересных «маргинальных» явлений культуры стало «женское письмо». Мы полагаем, что авторство не способно быть гендерно-нейтральной категорией, следовательно, написанное женщиной, женский дискурс представляет собой иной конструкт и иную парадигму, нежели то, что создано мужчиной. Речь вдет в данном случае не просто о творчестве женщин-писательниц, а о таких текстах, которые моделируют репрезентацию субъективности автора-женщины и/или читателя-женщины.
Мы доказываем, что «женское письмо» является одним из наиболее ярких инструментов репрезентации женской субъективности, поскольку в процессе творческой реализации возможна реализация любых авторских замыслов. Справедливо замечание Делеза, что «в письме становятся женщиной, становятся животным или растением, становятся молекулой, вплоть до того, что становятся невидимым» [41, с. 18]. С нашей точки зрения, «женское письмо» является одним из закономерно обусловленных типов общего речевого потока культуры, оно имеет свои отличи тельные признаки, позволяющие показать, что смогли привнести в процесс «литературной эволюции» женсіше тексты, и как они способствовали самоопределению женщин.
Имеющийся в работе культурфилософский анализ представленности женской субъективности в женском письме подразумевал не сравнение мужского и женского текстов, а выявление тендерных конструктов и параметров, определяющих женскую субъективность как феномена женского в культуре, как проявление самосознания женщины.
Проведенное на примере творчества С. Зонтаг исследование имело своей целью проследить специфику культурной топографии женщины-автора в западном мире второй половины XX в. Писательница использует «оборачивание», о котором пишет Л. Иригарэй, т.е. применяет доминирующий дискурс для де-конструирования патриархатных отношений и проявления женского мироощущения.
Отметим, что во всех рассмотренных работах Зонтаг инструментом выражения авторской женской субъективности также служит конструирование образов и характеров, создаваемых в соответствии с собственными представлениями и жизненными установками автора. Литературный характер пишется как образ человека, через который раскрывается присущая автору нравственно-эстетическая концепция человеческого существования, и Зонтаг одновременно выступает как философ и психолог, интерпретирующий стиль поведения других в соответствии со своими жизненными установками. И хотя Зонтаг, подобно многим другим женским авторам, не относит себя к феминисткам, в ее творчестве легко прослеживаются черты данного явления. Писательница убедительно доказывает, что литература может быть по-настоящехму полноценной и отражать все сферы человеческого бытия, благодаря накапливанию и выражению альтернативного культурного и эстетического опыта.
