Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Культурное влияние сказки 16
1.1. Сказка, многообразие ее определений и характеристик 16
1.2. Соотношение сказки и мифа, теория самозарождения и теория заимствования 28
1.3. Виртуальность сказочного мира 41
Глава 2. Поиски структурных моделей сказки 53
2.1. Философско-культурогические контексты концепции В. Я. Проппа 53
2.2. За пределами компаративизма. Проблема исторических оснований сказки 61
Глава 3. Сила воздействия сказки и магическое 68
3.1. Вымысел, воображение и фантазия как строительный материал сказки 68
3.2. Роль магического и «чарования» в сказке 76
Глава 4. Сказка - намек, сказка - урок 86
4.1. Многообразие социокультурных функций сказки 86
4.2. Основания компенсаторной функции и литературный эскапизм сказки 97
4.3. Особенности сказкотерапии ПО
Заключение 124
Список использованной литературы 128
- Сказка, многообразие ее определений и характеристик
- Философско-культурогические контексты концепции В. Я. Проппа
- Вымысел, воображение и фантазия как строительный материал сказки
Введение к работе
Общая характеристика работы Актуальность темы исследования. Изучение сказки как феномена культуры в начале третьего тысячелетия не является праздной забавой или затейливой прихотью интеллектуала-культуролога, пытающего установить справедливость и равновесие в распределении исследовательского внимания между всеми сферами человеческой культуры и творчества. В условиях жесткой современной действительности, не отличающейся возможностями формирования цельного мировоззрения и приводящей к «кризису целей», изучение сказки как специфического способа ценностного отражения мира с венценосной идеей о победе добра над злом важно и актуально. Оно значимо как с точки зрения психотерапии нации, так и с точки зрения оптимизма и смелости в устремленности к достойным целям.
Человек, воспринимающий мир сказочных, фантастических, необычных событий и сюжетов, одновременно восполняет пробоины рассудочной техногенной цивилизации миром чудесных образов и в то же время воссоздает себя как целостное, многомерное и гармоничное существо. Сказка, концентрируя в себе скрытым образом множество функций, может быть рассмотрена и как симптоматика, и как рецептура от тяжких «болезней нашего времени». Как симптоматика современная сказка свидетельствует о настроениях и изменениях ценностной шкалы и приоритетов. Как рецептура, она, приглашая к релаксации в мире увлекательных чудесных сюжетов, Р обязательно содержит в себе «урок», который следует извлечь и понять. Сказка - это такое порождающее мир вымысла повествование, виртуальная природа которого очевидна, она есть своеобразный способ ухода от повседневных забот бытия и в то же время необходимая составляющая реального пласта культуры. Представить себе общество, в котором не присутствовал бы такой способ мировосприятия как сказка, со всей его условностью и уникальной спецификой: вымыслом, фантазийными элементами, здравомыслием и мистикой, преувеличением и нравоучением, неотрефлексированностью бытийных отношений повседневной жизни, невозможно. Поэтому актуальность темы исследования обусловлена острыми потребностями развития полноценной культуры общества, а также культурологии как философской дисциплины, отражающей и вскрывающей тенденции развития всего культурного потенциала человечества. Изучение сказки актуально и в силу того, что она содержит в себе дополнительные мі возможности формирования внутренне богатого духовного мира человека, не случайно во все времена и у всех народов сказка органично включена в систему воспитания. Сказка несет в себе не только заряд эстетических ценностей: воспевание красоты, доблести, силы, смелости, но и мощный импульс нравственных и моральных ориентации на добро, помощь, справедливость. Причудливым образом сталкивая два мира: мир добра и зла, сказка неминуемо, зачастую в иносказательной, а не декларативной форме, обосновывает правильный выбор. Проводит идею осуждения негативных устремлений своих героев и утверждает уверенность в победе над злом, обманом, жадностью, лестью и несправедливостью.
Интерес к данной тематике обусловлен и внутренними потребностями культурологии, а также лингвистики, ставящей своей задачей изучить способы, каналы и механизмы трансляции человеческого опыта в его вербальных формах. Возможности словесного повествования, так как они т представлены сказкой, т.е. сказочный дискурс, имеющий свой ритм, характерные особенности и глубинную семантику, дополняют классически рациональное мировосприятие и нуждаются в детальном анализе этого феномена. Модифицируясь в соответствии с динамикой общества и техногенными реалиями, современный сказочный жанр «фзнтази» реагирует на те изменения, которые происходят в технической, информационной, коммуникационной и пр. сферах. Меняются сюжеты, предметность сказки, ее фон и побочные линии, однако сказка, сохраняя свои приоритеты, остается важным, остро востребованным феноменом современной жизни, изучение которого необходимо в широком социокультурном контексте.
Вместе с тем, будет большим преувеличением сказать, что данная тема располагает комплексным и целостным анализом этого уникального, сказочного способа отношения к действительности и ценностного отражения бытия. Эмпирическая база, т.е. тот большой массив, сохраняющий и описывающий бытование сказочных сюжетов в наличии, имеются также и отдельные, аспектные разработки и исследовательские традиции, направленные на понимание генезиса сказки, однако собственно теоретические и академические исследования, пытающие осознать специфическую роль сказки как феномена культуры, немногочисленны. Все это вновь подчеркивает важность и актуальность исследовательских усилий, направленных на воссоздание обобщенного представления о значимости и месте такого явления как сказка в жизнедеятельности человека, культуры и общества.
Степень разработанности проблемы Возникновение сказки как вида творчества и духовного способа освоения мира уходит в глубокую древность и тесно переплетено с мифомышлением и народным творчеством. Однако, собственно исследовательский интерес к сказке проявляется достаточно поздно. Как отмечают исследователи, «слово сказка как название повествовательного жанра появилось не ранее XVII века», до этого на Руси широко распространено было слово баснь (Шуклин В.В.). Историк В.Н. Татищев (XVII в.) высоко ценил сказку, видя в ней отражение истории и быта русского народа. А.А Бестужев-Марлинский, понимая огромное значение сказки, особо подчеркивал силу ее реального воздействия. Он отмечал, что сказочники и скоморохи «умели уколоть шуткою и князя, и боярина, и попа».
Научное изучение сказки значительно активизировалось с созданием первых школ, направленных на изучение фольклора. С точки зрения мифологической школы (В.Ф. Миллер «Всемирная сказка в культурно-историческом отношении»; А.Н. Афанасьев «Поэтические воззрения славян на природу»), сказка является прямым продолжением мифа и заимствует многие его характеристики, в частности присутствием в их основе метафоры.
С середины XIX века Ф.И. Буслаев анализирует сказку в русле теории заимствования («Перехожие повести) и утверждает, что существует целые ряды одинаковых сюжетов и мотивов, рассыпавшихся по всему миру в необозримом множестве разнообразных вариаций.
Теория самозарождения сказочных сюжетов была представлена в творчестве А.Н. Веселовского. Для него важны были не только строение и вычленение основных структурных элементов сказки, но и особенности социально-исторических условий бытования сказочного жанра, культурный обмен между народами.
В.Ф. Миллер привлекал внимание к отражению в сказке особенностей быта и нрава народа. В. Бобров «Русские народные сказки о животных» выделил специфику подобного рода сказок. A.M. Смирнов предложил «Систематический указатель тем и вариантов русских народных сказок». История собирания и изучения русских сказов обстоятельно изложена СВ. Савченко «Русская народная сказка».
Связь сказок с условиями жизни и процессами труда подчеркивал М. Горький, отмечая выраженные в сказках стремления, народные мечтания и чаяния. Отечественные фольклористы Ю.М. Соколов и М.К. Азадовский выявляли идейно-художественное значение сказки и роль творчества отдельных сказочников.
Структуралистский подход к жанру сказки был серьезной вехой и переломным моментом в изучении данной тематики. Он был положен работами А.И. Никифорова и В.Я. Проппа. Структуру обуславливало изучение функции (действий) персонажей, важность чего особо подчеркивалась А.И. Никифоровым. В.Я. Пропп развил эту идею, рассмотрел функции действующих лиц, обосновал появление определенных функций персонажей, их конкретное назначение. Е.М. Мелетинский связывал возникновение волшебной сказки с развитием мифа и слова. В изучении сказки в сравнительно-историческом плане особое значение имели труды В.М. Жирмунского. Русской сказке были посвящены работы Э. В. Померанцевой ("Русская народная сказка" 1963 г., "Судьбы русской сказки" 1965 г.), в которых обстоятельно рассмотрен исторический путь русских народных сказок. В фундаментальном труде И.П. Лупановой «Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века» показано, что литературная сказка ориентирована на художественный мир волшебной сказки, опирается на систему типичных для народной сказки образов, ее язык и поэтику.
Проблема «памяти жанра» поставлена вслед за М.М. Бахтиным применительно к сказке М.Н. Липовецким, она нацелена на выявление связи сказочного жанра с архаическими и фольклорными прототипами.
Рассмотрению четырех основных сказочных героев: героев-богатырей, иронических неудачников, помощников героя, противников героя посвящена книга Н. В. Новикова "Образы восточнославянской волшебной сказки". Исследование носит сравнительный характер: автор сопоставляет сказки русские, украинские и белорусские, выделяет в них общее и устанавливает национальные отличия в языке и стиле, деталях быта и особенностях изображения природы.
В исследованиях Д.С. Лихачева, В.А. Бахтиной, СЮ. Неклюдова, Д.Н. Медриша, Н.М. Ведерниковой, Н.М. Герасимовой тщательно и подробно описан хронотоп волшебной сказки. В работах С.Г. Лазутина, Б.А. Бахтиной, Е.М. Неелова показывается двойственность сказочной модальности, т.е. наличие внешнего и внутреннего планов повествования. Сказка в контекстах магических превращений описана в работах Дж. P.P. Толкиена, Ж. Делеза, анализ функций сказки в исследованиях Х.Р. Олкера. Связь сказки и научной фантастики выявлена Е.М. Нееловым.
Изучению сказки способствует исследование особенностей к мифомышления с опорой на работы А.Ф. Лосева, А.А. Тахо-Годи, Ф.Х. Кессиди, К. Леви-Стросса, Е.М. Мелетинского, О.М. Фейденберга, И.М. Тройского, В.В. Шуклина и др. В ростовской философской школе специфика мифомышления изучалась в работах А. В. Потемкина, Е.Я.Режабека, Т.Г. Лешкевич и др.
Сказку изучали фольклористы и этнографы. Однако философское исследование сказки как феномена культуры связано не просто с изучением о специфической роли и функций, которые сказка выполняла и выполняет в структуре современного бытия, но и с типологическими особенностями мышления и сознания, которые отражены в таком явлении как сказка.
Объектом диссертационного исследования является философский анализ сказки как особого культурного феномена.
Предметом диссертационного исследования является сказочный универсум во многообразии его функций и характеристик.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного исследования является философско-культурологический анализ специфики и воздействия сказки, многообразие ее функций и конституирующих элементов.
Реализация выбранной цели предполагает постановку и решение следующих исследовательских задач:
выявить культурное влияние сказки;
проанализировать соотношение сказки и мифа, теорию самозарождения сказки и теорию заимствования;
показать виртуальность сказочного мира;
рассмотреть философско-культурогические контексты концепции В. Я. Проппа;
выявить многообразие социокультурных функций сказки;
проанализировать особенности сказкотерапии и основания компенсаторной функции сказки.
Методологические и теоретические основы исследования.
В настоящей работе предпринята попытка философского анализа такой формы фольклорного сознания как сказка. Наряду с философскими принципами, методами и подходами исследования, такими как: принцип исторического анализа, принцип объективности, конкретности и системности рассмотрения, диалектический принцип единства противоположностей, а также метод структурного и функционального анализа, автор пользуется широко применяемыми в теории культуры методами интерпретации, герменевтическим подходом, активно использует метод историко-генетического анализа. Исследовательским инструментарием являются процедуры сравнения, описания и компаративного сопоставления.
Автор опирается на фундаментальные труды В.Я. Проппа, классическое наследие историко-философской мысли, работы отечественных исследователей, широко использует литературоведческие источники по обсуждаемой проблеме. Привлечены достижения современной психологии, культурологии, искусствоведения.
Научная новизна диссертационного исследования:
выявлено культурное влияние сказки, распространенное во вне - на универсальную мировую художественную культуру, и во внутрь - на становление внутреннего мира человека; определена специфика сказки как типа фольклорного сознания в соотношении с мифом, теорией самозарождения сказки и теорией заимствования;
показана виртуальность сказочного мира, предполагающая многоплановый строй невероятных трансформаций событий и открытые возможности воспринимающего, который может находиться во власти воспринимаемого и одновременно вернуться в свое внутреннее или эмпирическое бытие;
рассмотрены философско-культурогические контексты концепции В. Я. Проппа, состоящие в выявление единого генетического основания сказки, возможности понимания закодированного в сказке послания, универсальной модели сказочной структуры, включающей в себя инвариантные роли и функции;
осмыслена роль воображения, фантазии и магического в континууме сказочного универсума, указывающая на несамодостаточность рационально аналитических подходов к изучению сказки;
выявлено многообразие социокультурных функций сказки;
проанализирован потенциал сказкотерапии и основания компенсаторной функции сказки Основные положения, выносимые на защиту
1. Помимо широко отмеченных в литературе конституирующих элементов сказки таких, как вымысел, фантазия, стихия чудесного, важной ее характеристикой является ирреалистичность, то есть качество, не связанное необходимостью порядка протекания событий в реальности, а предполагающее его произвольное (или согласно чьей-то воле) оформление. Ирреалистичность сказки понимается как тип организации, совершенно отличный от фактического, то, что вряд ли может быть, что не может быть в привычном мире, что задается иными, нежели принятые и обычно существующие воздействиями. Ирреалистичность сказки дополняется характеристикой «внутренней связанности, цельности и завершенности» создаваемого сказкой мира, что отличает ее от бреда, сновидения, галлюцинации, обрывочных цепей ассоциаций, разнообразных типов психических расстройств и пр. Сказка позволяет надэмпирическим способом транслировать опыт по каналам рациональных и внерациональных форм воздействия с учетом планов возможного, желаемого, доставляющего удовольствие.
2. Сказка, как основанный на вымысле тип фольклорного сознания, создает миромодели невозможных и невероятных событий. Виртуальность сказки связана с тем, что сказочный универсум имеет много планов и напластований, содержит в себе внутренний энергийный потенциал. Воспринимающий находится как во власти воспринимаемого, так и в размерностях реального бытия, что позволяет перенести и закрепить необходимость иного к нему отношения. В сказке воспроизводится иная онтология пространственно-временных взаимодействий, дается описание логически невозможного, невероятного времени; иная антропология, где могут быть изменены и обращены вспять процессы старения и роста, жизни и смерти. Особая "полнота" и многомерность сказки достигается за счет включения в нее эмоционального, образного, ценностного и интуитивного начал. Мир вымысла указывает на утаенные возможности, прошлого, настоящего и будущего.
3. В концепции В.Я. Проппа можно найти обоснование зависимости сказки от древних архаических, этнографических субстратов. Она опирается на предполагаемое историческое основание сказки, ведущее ее генетическое происхождение от обрядов инициации. С этой точки зрения сказка предстает как специфический код культуры, эволюционно апробированный своеобразный механизм перевода хаоса первоначальных инстинктов в упорядоченное целое сказочного универсума. В структуре сказки количество сказочных функций ограничено, их последовательность постоянна, присутствует семь ролей: отправитель, царевна, герой, лжегерой, помощник, даритель и антагонист. Отношения сказки и религии могут быть сведены к прямой генетической зависимости, где просматривается первичность культового материала, к параллелизму и обратной зависимости.
4. Аналитическое изучение волшебных сказок не является надежной основой для раскрытия их сути, специфики и предназначения. Сказка обращается к образной работе сознания, воспроизводя как визуальные образы несуществующих ситуаций, так и языковые, мифопоэтические. В сказке можно увидеть своеобразную онтологию воображения, которой приписывают свойства некоторой нефизической протяженности, особого мнимого протяжения. Механизм фантазии мыслится как дар, унаследованный человечеством и способный распахнуть кладовую архетипической памяти рода. Сказку следует рассматривать как программу, включающуюся в человеческую жизнедеятельность в момент открытого контакта с планом намерений и надежд.
5. Многоязычие сказки: язык намека, урока, язык смысла, ценностей, язык образа, сюжета, язык действия и пр. обусловливает ее многообразные функции в культуре, имеющие явный и скрытый характер. Среди явных функций сказки, наряду с увеселительной, эстетической, коммуникативной и креативной, особым значением наделена функция межпоколенческого общения. К скрытым функциям относится информативная, познавательная, терапевтическая, функция целеполагания, обозначенная цепочками:
подумал, решил, сделал; цель - действие; проблема - помощь. Обозначенная в сказке функция запрета существенно отличает ее от прочих форм художественного сознания.
6. Компенсаторная функция сказки обусловлена замещением недостающих в действительности элементов, уходом в мир фантазии, возможностью легкого перевоплощения и удовлетворения сокровенных желаний, путешествием в помыслах. И если жизнь говорит с человеком на языке отрицательных модальностей: нигде — неценное — невозможное — запрещенное - неведение, то сказка, уравновешивает реальные затруднения жизнью допусками многообразных возможностей, запускает механизм компенсаторной функции, устраняет «психическую запруду», дает возможность «получить потерянное». Сопутствующий этому эффект удовольствия может быть вызван процедурой идентификации воспринимающего и сказочного персонажа. Аттарктивным элементом, лежащим в основании компенсаторной функции сказки, является интерес. Сердцевину компенсаторной функции сказки составляет «эскапизм" - побег от реальности, предполагающий перестройку и гармонизацию внутреннего, душевного мира, обозначающий побег «от - к», т. е. от негатива к позитиву.
7. Особенности сказкотерапии состоят в том, что сказочные герои могут быть представлены как персонифицированные эмоции. Человек отбирает сказки или сочиняет их в соответствии с комплексом своих проблем, анализ сказки происходит с учетом явных или метафорических «снятий» этих проблем, сказкотерапия базируется на установке, что в сказке отражается проекция собственного подсознания. Сказка путем аналитически неохваченных метафорических сопоставлений и комбинаций рисует образ глубинного Я человека и его подлинную самооценку.
Анализ сказки как культурно-исторического феномена и как инструмента психокоррекции может быть значительно обогащен символоведением.
Символика сказки имеет высокое сигнализирующее значение и обладает большой силой воздействия. При помощи сказкотерапии человек может совершить переход от проблемного состояния к желаемому, выявляя его иносказательным образом при подключении ресурсов подсознания. Сказкотерапия может быть понята как технология перевоплощения, может обеспечить освобождение от нежелательного образа, задать путь избавления от незадавшегося амплуа, освободить от стрессов и комплексов.
Научно-практическая значимость диссертационного исследования
Результаты, полученные при проведении диссертационного исследования, позволяют заполнить существующую в философско-культурологическом анализе незаполненную нишу по изучению такого неординарного феномена как сказка. Они помогут углубить теоретические представления в области культурологии, во многом окажут стимулирующее влияние на педагогику и психологию, выявят огромный потенциал и значимость сказки в образе жизни современного человека.
Материал диссертации может быть использован в учебных курсах и спецкурсах по теории культуры, может служить интегративнои основой в дальнейшей научно-исследовательской деятельности. Результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть положены в основу комплексного воспитательно-образовательного подхода, формирующего мир ценностных приоритетов индивида.
Апробация работы. Основные выводы диссертационной работы нашли практическое применение в учебном процессе при проведении лекционных занятий со студентами. Основные результаты исследования нашли отражение в пяти публикациях автора.
Результаты диссертационного исследования докладывались на трех Всероссийских конференциях. Диссертационная работа обсуждалась на кафедре философии Ростовского государственного строительного университета в мае 2003 г.
Структура и объем диссертации
Диссертационная работа состоит из введения, 4-х глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертации составляет 135 страниц. Список использованной литературы включает 148 наименований.
Сказка, многообразие ее определений и характеристик
Сказка - древнейшая форма устного народного творчества, отличающаяся от простого повествования наличием вымысла и необычного сюжета. Сказка создает специфический канал восприятия мира, насыщая его сюжетами и существами, событиями и изменениями, в реальном мире не встречающимися. Сказка - это редчайший памятник народного творчества, ее уникальность в том и состоит, что она призвана отражать мир и жизнь сквозь призму народного разумения. В этом смысле она натуральна и естественна, ибо складывается в устной народной традиции, ее трансформации также органично соответствуют специфике мировосприятия, традициям и обычаем этноса.
Для современника сказка - это канал связи интеллектуальной, онаученной мысли и стихийного, повседневно народного мировосприятия. В этом плане такое явление как сказка обладает предельной всеобщностью, так субъектом, ее создавшим, оказывается народ. Поэтому отличительная специфическая особенность бытия сказки - это ее существование в неприкосновенном виде, так как она донесена до потомков устной традицией. Можно сказать, что сказка фиксирует этнографические субстраты, которые облачены и спрятаны в своеобразный сказочный дискурс, предполагают специфические языковые средства. Следует подчеркнуть, что специфика генетической происхождения сказки связана с коллективным субъектом - народом, этносом, функционирование сказки предполагает ее оригинальное культуральное бытие. Сказка являет миру архетипы народного сознания, не отточенные эталонной системой ценностей. В сказке есть и обман, и зло, и зависть - все то, что соответствует стихии реальной жизни. Сказка воспроизводит человеческие отношения и человеческую психологию не всегда в выигрышном свете, но с завидной полнотой всей гаммы оттенков.
Сам факт востребованности сказки указывает на недостающий действительности компонент, фиксирующий план вымышленного бытия. Косвенным образом, сквозь переплетение различных действий и поступков, зигзагов сюжетной линии в сказке проводится идея целеполагания, каждому действующему персонажу, что-то необходимо. Он не просто существует, но нечто предпринимает, определенным образом поступает и действует. Исход же действия мыслится как реально осуществленное желаемое состояние, т.е. как в сказке.
В знаменитом высказывании «Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок», содержится указание на двойной смысл сказки, как бы ее внутреннюю, скрытую в намеке, зашифрованную правду, которая имеет тем большее значение, что учит правильному образу действия. Ложь сказки связана с показом вымышленного мира, строящегося особым образом, чтобы расширить мышление воспринимающего, сделать его объемным, образным и многонаправленным, а не плоскостным и формально-рассудочным. Увлекательность и поучительность включают в работу по восприятию сказки сразу оба полушария головного мозга: левого, связанного с поиском однозначных и определенных логических и образующих смысл связей, как раз то, где спрятан, заключен «урок», и правого - образного, позволяющего упиваться лабиринтом фантастических переплетений. Этому вымышленному миру не обязательно верить, да и рассказчик сам часто в него не верит, однако в нем закодировано матричное содержание ценностной и смыслообразующей природы.
При изучении сказки как феномена культуры важен вопрос об определении этого вида фольклорного сознания и вопрос о разновидностях и классификациях типов сказок. Сказку определяют как «преимущественно прозаическое, художественное повествование волшебного, авантюрного, а не бытового характера с установкой на вымысел» (102, с. 42). В книге "Русская народная сказка" Э.В. Померанцева выделяет "четыре основных группы сказок: сказки о животных, волшебные сказки, авантюрные и бытовые. Вместе с тем более фундаментальной считается классификация О.Ф. Миллера. Мифолог О.Ф. Миллер в одной из работ, относящейся к 60-м годам прошлого столетия, предложил выделить в сказочном репертуаре отделы или группы, которые отражали позиции мифологической школы. Построив свою классификацию сообразно этапам исторического развития сказочного жанра, он отвел первое место так называемым мифическим сказкам. В их состав вошли сказки с "чисто физическим мифом" и нравственно-мифические или "нравоописательные" сказки. На втором месте в классификации О.Ф. Миллера были сказки о животных, а на третьем, по его терминологии, "сказки из былин", куда вошли тексты не только былинно-эпического плана, но и сказки-пародии, фольклорные произведения о Никите Кожемяке и другие.
Классификация О.Ф. Миллера была использована другим представителей мифологической школы А.Н. Афанасьевым при размещении сказочных текстов во втором издании "Народных русских сказок". Однако, обратясь к этой классификационной схеме, составитель знаменитого сборника не стал применять в нем миллеровские наименования отделов и подотделов.
Философско-культурогические контексты концепции В. Я. Проппа
Построение универсальной модели сказки и поиск некоей единой ее схемы — была задача, связанная с веяниями и требованиями структурного анализа и торжеством научного метода и подхода в различных областях гуманитарного знания, в том числе и в фольклористике. Ученые, и в частности, известный русский лингвист Владимир Яковлевич Пропп, склонялись к провозглашению и выявлению единого структурного знаменателя большинства сказок. В поисках сказочных инвариантов В.Я. Пропп создал понятие функции, обозначающей важное действие. Он обратил внимание на значимость поступка действующего лица, от чего зависела последовательность хода действий (налево пойдешь, ... направо пойдешь, ...прямо пойдешь ..., не послушался братец Иванушка, испил водицы... и пр.) Так, Баба-Яга, дающая золотое веретенце невесте Финиста-Ясна Сокола, фея, наряжающая Золушку на бал, мертвец, который дарит Ивану меч, -выполняют одну и ту же функцию Дарителя. «Под функцией понимается поступок действующего лица, определяемый с точки зрения его значения для хода действия» (104, с. 142). Вот как сформулировал В.Я. Пропп постулаты своей работы:
а) Постоянными, устойчивыми элементами сказок служат функции действующих лиц, независимо от того, кем и как они выполняются. Они образуют основные составные части сказок.
б) Число функций, известных волшебной сказке, ограничено.
в) Последовательность функций всегда одинакова.
Далее, он взял далеко не все сказки, а так называемые "волшебные", к тому же "классические". То есть самые для нас родные. Непосредственно он основывался на сотне русских сказок из сборника Афанасьева. Из них он выделил 31 функцию действующих лиц:
ПОДГОТОВИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Она означает и воспроизводит исходное обрамление действия, предлагает
вводный план повествования.
1 Отлучка. Уезжают родители; царь идет на войну.
2. Запрет. "Не заходи только в десятую комнату".
3. Нарушение. Побежала Алёнушка на улицу, заигралась.
4. Выведывание. Стала ведьма вызнавать...
5. Выдача. "Но царевна все ж милее..."
6. Подвох. Волк подражает голосу мамы-козы.
7. Пособничество. Царевна ест предложенное старухой яблочко.
8. Вредительство или недостача. Схватили гуси-лебеди Иванушку, заболел царь тяжелой болезнью.
ЗАВЯЗКА
9. Посредничество. "Иди, Марьюшка, братца искать..."
10. Начинающееся противодействие. "Позволь мне, царь, попытать счастья..."
11. Отправка. Царевич отправился в путь. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ.
Иногда именуется событийной структурой сказки.
12. Первая функция дарителя. Стала Баба-Яга вопросы спрашивать.
13. Реакция героя. "Ты б меня сперва накормила..."
14. Получение волшебного средства. Дал старичок Ивану коня; "Скажи: по щучьему велению..."
15. Перемещение в иное царство. Долго ли шла Марьюшка, коротко ли...
16. Борьба. Стал Иван биться со Змеем.
17. Клеймение. Расцарапал ему Змей всю шею.
18. Победа. Завертелся Кощей и сгинул.
19. Начальная беда или недостача ликвидируется. Вышла к Ивану из подземелья Царь-девица.
20. Возвращение. Сели на ковер-самолет, полетели домой.
21. Погоня. Бросились гуси-лебеди вдогонку.
22. Спасение. Бросила она зеркальце, разлилось море.
На этом сказка может кончиться, но часто встречается дополнительный сюжет, в котором действует лжегерой (чаще всего брат или братья главного персонажа). Первая его часть новое вредительство - аналогична функциям 8 15. 8а. Лжегерой похищает добычу. 10а-Па. Герой снова отправляется на поиски. 12а-14а. Герой снова находит волшебное средство.
Дале при таком развитии появляются новые функции:
23. Неузнанное прибытие. Приехал в родной город, но домой не пошел, стал учеником портного.
24. Необоснованные притязания. Генерал заявляет царю: "Я - змеев победитель".
25. Трудная задача. "Кто поднимет змеиную голову..."
26. Решение. Подошел Иван, только тронул...
27. Узнавание. Показал он заветное колечко.
28. Обличение. Рассказала все царевна, как было.
29. Трансфигурация. Искупался Иван в молоке, вышел лучше прежнего.
30. Наказание. Посадили служанку в бочку...
31. Свадьба, воцарение. Получил Иван царевну и полцарства.
Не все функции присутствуют всегда, но число их ограничено, и порядок, в котором они выступают по ходу развития сказки, неизменен. Неизменным Пропп определил и набор ролей, то есть действующих лиц, обладающих своим кругом действий - имеющих одну или несколько функций. Этих ролей семь: отправитель, царевна, герой, лжегерой, помощник, даритель и антагонист. Универсальность и единство сказочных образов находит соответствие в понятии архетипов. Под архетипами понимаются формы поведения, режимы функционирования душевных сил, похожие на инстинкты, смысл и значение которых выражаются в реальных образах и действиях. Их целью является доставка на уровень сознательного подсознательного материала и его ассимиляция.
Интересно замечание Х.Р. Олкера относительно того, что обе повествовательные линии в обобщенной формуле Проппа «отправляются от злодейства или некоего вида недостачи: либо вредитель должен быть побежден, либо недостача должна быть устранена посредством решения неких сложных задач» (97, с. 425). Так или иначе, но фиксируется ситуация потребности, в которой действие вызывается стремлением к восстановлению или установлению гармоничных отношений, что побуждает переистолковать мир, пересоздать царство реальности. Пропп связывает это с логической или художественной необходимостью.
Вымысел, воображение и фантазия как строительный материал сказки
Сказка, рисующая стихию чудесного и обращающая сознание в мир вымысла, насквозь пропитана энергией воображения и фантазии. Поскольку в сказке обязательно наличие вымысла, необычного, невероятного, то в этой связи следует отметить особое жизненное значение этих главных элементов сказки. Вымысел, как конституирующий элемент сказки, необходимо охарактеризовать с точки зрения его отношения к реальности, исторического происхождения и идейно-художественного потенциала.
Аналитическое изучение волшебных сказок, т.е. исследование такого квази-реалистического феномена на основании рационалистической методологии, не является надежной основой того, чтобы раскрыть их суть, специфику, тайну и предназначение. Исследовать любой предмет следует при помощи таких средств, которые были бы адекватны специфике этого предмета.
Сказка обращается к образной работе сознания и задействует как визуальные образы отсутствующих предметов и ситуаций, так и языковые, мифопоэтические. «У каждого народа, отмечал Г.В.Ф. Гегель, были свои, присущие ему предметы фантазии, свои боги, ангелы, дьяволы, святые, жившие в народном предании. Их историю и подвиги кормилица рассказывает детям, привлекая их к себе впечатлением, оказываемым на воображение, и этим увековечивает эти рассказы» (28, т. 4, с. 18). Следовательно, в сказке можно увидеть своеобразную онтологию, питаемую воображением. Воображением называется способность человеческого ума создавать мысленные образы вещей, налично не существующих. Образ обладает определенной силой, бытийствует, оказывает воздействие и может быть причиной порождения уникального «царства воображения». Воображение понимается, как приглашение войти в образ, связывает реальность с "ирреальностью". Иногда под воображением подразумевают нечто более высокое, чем просто сотворение образов, в сфере воображения возможен полет фантазии, отлет от действительности, несхожесть с первичным миром, непорабощенность наблюдаемыми "фактами". В этом плане воображение - это сфера духа. Чувственный материал образов послушно и гибко подчиняется выражению духовности. Вместе с тем, современный взгляд на природу воображения и фантазии говорит о том, что эти психические феномены опираются на участие подсознания.
Воображение и фантазия укоренены в структуре высшей нервной деятельности человека. Без реализации данных функций индивид не был бы полноценным существом. Сказка служит для восстановления целостности человека, для уравновешивания рассудочного и образно-интуитивного его начал. Она является также и механизмом возрастного сопротивления. Серьезные люди не склонны умиляться сказочными сюжетами, и выражение, типа «это сказки и сказочки для маленьких детей» употребляют исключительно в негативном духе. Однако интерес к сказке пробуждает воспоминание о детстве, помогает восстановлению и обновлению жизненных сил и, можно сказать, очищает, возвращая в мир, когда вера в сказку рождала доверие к реальной действительности.
Именно в сказке среди всех фольклорных произведений наиболее четко проступает отсутствие рамок, стесняющих воображение. Фантазия в сказках строится, как показывают обширные исследования, на связанной с архаической действительностью основе. Для Проппа истоки волшебной сказки, как уже было отмечено, скрываются в обрядах инициации и посвящения. Тем самым в сказке, каким бы фантастическим содержанием она не наполнялась и о каких бы волшебных героях не повествовала, находит выражение исходное ритуальное регулирование.
Воображение, фантазирование-fancy или fantase придает идеальным, воображаемым образованиям ту внутреннюю связность, которая присуща реальности, событиям первичного мира. Воображение при помощи фантазии может создать картины более впечатляющие, чем те многочисленные "жизне- и бытоописания", которые призваны запечатлеть реальность. В сознании людей запечатлевается особый круг достаточно устойчивых представлений фантазии. Причем, сказка представляет собой ту сферу представлений фантазии, которая является общей как для образованной, так и для необразованной части народа. Сказка читается и воспринимается «глазами разума, а не глазами рассудка». Разум же разрешает движение материала и по всем законам чувственного восприятия. Качество необычайности, изумительности выраженного образца является неотъемлемой сутью воображения и всякой волшебной сказки. Можно сказать, что сказка являет собой субъективную истину и объективное заблуждение. Фантазия очень часто остается неразвитой. Имеется в виду в первую очередь фантазия как творчество мыслительных, а затем уже и воссоздаваемых видимых форм. Механизм фантазии, связанный с человеческим языком, мыслится как унаследованный. Творческая, созидающая фантазия отличается от других разновидностей фантазии в первую очередь тем, что стремится создать нечто новое; она способна распахнуть кладовую архетипическои памяти рода и позволить разглядеть все ее драгоценности. В фантазии закреплено единство всеобщего и конкретно чувственного. Иногда именно фантазия помогает осознать внутреннюю разумность того или иного явления. Фантазии подвластно вдохнуть дух в природу. Иногда фантазия вооружает индивида нравственной силой. Сказка доказывает объективность фантазии и ее формообразующие возможности. Порождения фантазии распознаются всегда и везде. Гегель говорит о символизирующей и означающей фантазии. По его мнению, фантазия есть то средоточие, в котором всеобщее и бытие, собственное и найденное, внутреннее и внешнее всецело претворены в одно.
