Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Феномен деаксиологического правового сознания С.15
1. Сущность, признаки деаксиологического правового сознания и общая классификация форм С.15
2. Предпосылки возникновения деаксиологического правового сознания С.41
ГЛАВА 2. Формы деаксиологического правового сознания С.52
1. Правовой нигилизм С.52
2. Правовой идеализм С.68
3. Правовой инфантилизм С.86
ГЛАВА 3. Деаксиологическое правовое сознание и пути его преодоления в современной России С.110
1. Деаксиологическое правовое сознание в современной России (опыт социологического анализа). С.110
2. Пути преодоления деаксиологического правового сознания (теоретико-правовой аспект) С.132
Заключение С.142
Приложение
- Предпосылки возникновения деаксиологического правового сознания
- Правовой идеализм
- Правовой инфантилизм
- Пути преодоления деаксиологического правового сознания (теоретико-правовой аспект)
Предпосылки возникновения деаксиологического правового сознания
Определяя свой подход к проблеме предпосылок возникновения деаксиологического правосознания, мы методологически придерживаемся рамок концепции социальной детерминации, основоположниками которой являются Э. Дюркгейм, Р. Мортен и др. В своих работах («О разделении общественного труда. Метод социологии», «Самоубийство: Социальный этюд», «Социальная структура и аномия» и др.) они убедительно показали механизмы социальной детерминации, объяснили, каким образом общественные связи и институты влияют на формирование определенных личностных типов и форм сознания1. Причем, среди личностных факторов механизма социальной детерминации одним из наиболее значимых вьщеляется социализация как процесс усвоения индивидом ценностно-нормативных рамок культуры. В отечественной юридической литературе социализацию традиционно рассматривают как важнейший источник правонарушений и деформации правосознания личности2. Рассматривая правовую социализацию личности как «процесс присвоения, т. е. прогрессивной ассимиляции и реорганизации субъектом в его собственном мире представлений и знаний о праве, нормах и ценностях, регулирующих правовые отношения»,1 необходимо сказать, что, исследуемый в данной работе тип деаксиологического правового сознания следует, на наш взгляд, рассматривать как результат или состояние недостаточной правовой социализации личности или социальной группы.
Правовые ценности, являясь идеальными ориентирами для членов общества в процессе правовой социализации сознания, вступают в противоборство с ценностями других общественных институтов (семьи, религии, политики, бизнеса и т. д.), тем самым «находя» соответствующее место среди них; либо искажаются; либо вообще отвергаются субъектом. Причем, по мнению французского ученого Ш. Курильски, процесс правовой социализации происходит как на уровне очевидности (эксплицитности), когда субъект не может не знать, что постигает правовые нормы, ценности, институты, так и на уровне «неосознанного» (имплицитная социализация). «Индивид в процессе правовой социализации вступает в своеобразные отношения с наличествующими правовыми социальными ценностями, в результате чего очевидно и «неосознанно» формирует собственные правовые ценности и установки»2. В изучении предпосылок формирования деаксиологического правового сознания, на наш взгляд, наиболее применим подход французской социологической школы, в частности Э. Дюркгейма, (которому принадлежи! сам термин «социализация»). По мнению ученого, социализация проходит через внушение ценностных шаблонов, по которым сам человек должен моделировать собственное поведение.
При этом целью социализации является достижение однородности общества, его гармоничное развитие. Именно выступаю! основой внушения человеку социальных, в том числе правовых, ценностей, осуществляя над ним социальный контроль1. Правовая социализация личности встречает на своем пути как позитивные, так и деструктивные факторы. Противостояние, противоборство, взаимодействие таковых влияют на конечный правовой менталитет личности. На наш взгляд, факторами, затрудняющими либо полностью препятствующими адекватному усвоению индивидом или социальной группой правовых норм и ценностей, являются: - недостаток социального контроля; - избыток и неадекватность социального контроля. Фактор отсутствия социального контроля, недостатки системы воспитания и образования достаточно изучены в отечественной юридической литературе 2. По мнению В.Н. Кудрявцева, к числу дестабилизирующих факторов, приводящих к сознанию с искаженной системой правовых ценностей, в первую очередь, следует отнести ситуацию отсутствия социального контроля, при которой социальные институты не способны обеспечить правовую социализацию личности на основе легальных ценностей права1. Социальный контроль - это механизм саморегуляции общества, обеспечивающий упорядоченное взаимодействие ее элементов через нормативное регулирование. Система социального контроля посредством разнообразных действий и санкций, наград и стимулов функционирует, убеждая субъекта в необходимости, полезности социальных ценностей. Именно система социального контроля призвана формировать как конформизм, так и активную направленность правовой установки личности. Недостаток социального контроля, ослабление его влияния неизменно приводят к формированию иных ценностей, распространению чувства социальной нетерпимости и, что самое опасное, к конфликту между ценностями общества и ценностями личности. Несмотря на весомое значение системы социального контроля, правовая социализация складывается, в первую очередь, из индивидуального опыта личности в сфере действия права.
Без сомнения, опыт закладывает привычки и стойкие представления личности относительно права и связанных с ним явлений. Опыт личности складывается из знаний, представлений о праве и навыков и умений (закладывает образ мышления, стандарты поведения), т. е. служит выражением правовой культуры личности. Однако не меньшим «злом» является избыток социального контроля, «заорганизованность» общественных институтов, система тотального контроля и учета, сформировавшаяся, в частности, в рамках социалистической модели общества. В условиях тотального «огосударствления» производительных сил и богатства страны, ставшей «одной конторой», «одной фабрикой» с единой «фабричной» дисциплиной возникла социалистическая модель социального контроля, которая отрицала принципы формального равенства с позиций требований так называемого «фактического равенства» \ Социалистическая уравниловка, по мнению B.C. Нерсесянса, есть всеохватывающая государственная регламентация труда и его оплаты, призванная сохранить и удержать «регулированные отношения во всех сферах жизни в рамках требований, порождаемых социалистической собственностью» . Характерные для уравниловки тип, способы и система норм и ценностей, принудительной регуляции (несмотря на мимикрию под право) являются также, на наш взгляд, негативными методами правового регулирования, поскольку уничтожают свободу, равные для всех меры которой только и могут быть представлены в праве, ведут к негативному равенству несвободы и иным деаксиологическим ценностей. Избыток социального контроля, произвол, первоначально и внутренне присущие принципу уравниловки, пронизывают все формы его проявления. Заорганизованность насильственным путем сокращает активность членов общества, насаждая пассивность и застой, иждивенчество и идеализм. Таким образом, деаксиологическое правовое сознание может быть рассмотрено как результат недостаточно эффективной работы системы социального контроля или избыточности его действия. Мы считаем, что деаксиологическое правовое сознание на уровне общества в большинстве случаев есть проявление аномии общества и его ценностей (от фр. Anomie - отсутствие закона). Понятие «аномия» впервые ввел основатель социологии девиантного поведения Э. Дюркгейм. Он понимал под ней такое состояние общества, при котором отсутствует четкая непротиворечивая регуляция поведения индивидов и образуется нормативный вакуум, когда старые общественные нормы и ценности уже не соответствуют реальным отношениям, а новые еще не утвердились в сознании общества. По его мнению, аномия, в первую очередь, разрушает «социальный порядок» в
Правовой идеализм
В сегодняшнем кризисе доверия к праву немалый вред процессу становления правового государства и утверждения в обществе ценностей права наносит еще одна форма деаксиологического правосознания - правовой идеализм Она также характеризуется наличием специфических ценностей, не соответствующих (или неполно соответствующих) ценностям и нормам права. Ее изучению уделяется должное внимание в современной теории государства и права1. Издание огромного числа законов и подзаконных актов, преувеличение значения нормотворчества в правовом регулировании, пренебрежение одними ценностями права ради других, «повальная» замена «старых» ценностей на «новые» без соблюдения принципа преемственности в праве приводят к еще большей неразберихе в сознании граждан, правовой системе и обществе в целом, способствуют правовой аномии. Дело в том, что хотя внешне «правовой идеализм менее заметен, не так бросается в глаза (во всяком случае, о нем почти не говорят, он не «на слуху»), явление это причиняет такой же вред государству, обществу, как и правовой нигилизм... Иными словами, перед нами две стороны одной медали»1. Правовой идеализм имеет свою, отличную от других, форм деаксиологического правового сознания, внутреннюю природу, особенности которой определяют внешние проявления правового идеализма. В основе правового идеализма лежит особый вид отношения к ценностям права, к самому праву. Это отношение вряд ли можно назвать негативным - это отношение как бы направлено к ценностям самого права. Отношение, свойственное правовому идеализму, строится на преувеличении, собственном понимании, представлении ценностей права и своего места в процессе достижения целей и задач правового регулирования. Оно приводит к тому, что у субъекта (субъектов), обладающего таким сознанием, складывается своя, несоответствующая правовым, шкала ценностей.
Природа правового идеализма берет свое начало от отношений между правовыми ценностями. Дело в том, что правовые ценности не существую! изолированно друг от друга. Современной правовой наукой доказано, что между ними существуют определенные взаимоотношения, приводящие к построению системы и иерархии правовых ценностей. В иерархии правовых ценностей (как впрочем и в иерархии любых других ценностей) одни ценности имеют большее предпочтение, цену, значение, чем другие. Это приводит даже к тому, что складывается своеобразное подчинение одних ценностей другим1. Природа системы правовых ценностей стабильна и оказывает непосредственное воздействие на отдельно взятого человека. Каждая правовая ценность в этой системе имеет определенную значимость. Эта значимость определена в правильном соотношении с другими ценностями. Идеалистично или фанатически относиться к одной из существующих в обществе ценностей - значит субъективно увеличивать ее значимость. подчеркивая ее значение. В таком случае ценность приобретав! сверхзначимость. Человек жертвует другими ценностями ради той ценности. которая приобрела для него сверхзначение. Ценность приобретает сверхценность. Человек способен пожертвовать многим, порой даже жизнью, направляемый сверхценным для него представлением. Сверхценность возникает из придания особого статуса неудовлетворенной потребности2. Сверхценные представления разрушают привычную систему ценностей, переподчиняя её себе. Она становится идеалом или гиперболой, ее смысл преувеличивается, приобретает вид «каменного изваяния».
Основой правового идеализма являются, на наш взгляд, именно такие правовые идеалы -гиперболы, перед которыми все остальные «нормальные» правовые ценности теряют свое значение в сознании человека. Но, наряду с ними, подобные феномены замечены и в других сферах общественного сознания. В частности, в психиатрии принято выделять сверхценностные идеи изобретательства, ревности, кверулянтности (сутяжничество, жалобы), реформаторства и пр. Для понимания особенностей правового идеализма необходимо обратиться к определению самого права, из признаков которого непосредственно берут свое начало основные, базовые ценности права. Традиционно под правом принято понимать «систему формально определенных, общеобязательных правил поведения, регулирующих общественные отношения и поддерживаемых силой государства, основанных на учете интересов различных слоев общества, их согласии и компромиссах»3. С учетом рассматриваемого в работе предмета, целесообразно отметить следующие признаки права: 1. Право есть система нормативного регулирования, основанная на учете интересов различных слоев общества, их согласии и компромиссах. Соответствие права согласованным интересам или общей воле придает ему реальность, и, в конечном счете, социальный вес. Напротив, если нормативные требования не выражают общей воли, никакими механизмами, в том числе принудительной силой государства, нельзя обеспечить их полное исполнение. Выражение в праве согласованных интересов участников регулируемых отношений придает ему обязательность, всеобщность, утверждает в качестве господствующей системы нормативного регулирования. 2.
Формальная определенность, несмотря на споры вокруг природы права, без сомнения остается одним из главных свойств права, непосредственно определяющим особенности правового регулирования общественных отношений. Форма права - это не просто внешнее выражение, «носитель» правовых норм, она также устанавливает меру, масштаб свободы и поведения человека, меру допустимых ограничений, определяет предел полномочий государственного служащего, органа власти и всего государства. 3. Право обеспечивается государственной властью. Государство участвует в правообразовании, в охране права. 4. Общеобязательность и нормативность основополагающие свойства права, придающие ему качество специфического регулятора, координатора деятельности людей. Из вышеперечисленных признаков права можно вывести следующие
Правовой инфантилизм
Еще одной специфической формой проявления деаксиологического правового сознания, на наш взгляд, является правовой инфантилизм, который служит показателем недостаточной правовой социализации и, одновременно, определенной маргинальности сознания индивида и социальной группы. Инфантильность правосознания - это неумение решать поставленные обществом перед человеком и социальной группой задачи в соответствии с правовыми нормами и ценностями ответственного рационального поведения. Социализирующая функция права на сегодняшний день недостаточно изучена. Даже сама теория социализации является проблемой острой идейной, а иногда и идеологической, борьбы. Способно ли право решать задачу интериоризации нравственных и правовых нормативов? Способно ли оно преодолевать барьеры правовой инфантильности и безынициативности. создаваемые т.н. «клеем общественных структур»: различными социальными институтами, а также традициями, установками, стереотипами, социальными ожиданиями и пр.? Нам представляется, что правовой инфантилизм должен быть изучен как результат пробельного (неполного), либо недостаточно системного усвоения индивидом и социальной группой правовых норм, ценностей, понятий и образцов поведения в правовой сфере, а также безответственного, безразличного и попустительского отношения к требованиям, нормам и ценностям права. Прежде чем обратиться к изучению этого общественного явления, необходимо выделить те базовые ценности, которые отрицаются и дезавуируются по статусу правовым инфантилизмом.
Такими ценностями, на наш взгляд, являются: 1) ценность знания правовых норм и принципов, способов и приемов их реализации; ценность позитивного ответственного отношении личности к своим правам и обязанностям, действиям, имеющим конкретные правовые последствия; ценность личной активности и гражданской инициативы. Ценностный характер знания идей и норм права, на наш взгляд, не подлежит сомнению. Традиционно в философии и социологии, (Кон, Знанецкии) знание понимается как селективная, упорядоченная определенным способом (методом), полученная в соответствии с какими-либо критериями (нормами), оформленная информация, имеющая социальное значение для конкретных субъектов. Различают также структуры явного, рационально оформленного и неявного (латентного) знания, локализуемого в структуры социального опыта и подсознания субъекта. Знание, как система значений, таким образом, всегда зависит от системы интерпретации, характерной для данного типа общества, определенной социальной группы и, наконец, конкретного индивида. Находясь в рамках, заданных социальными нормами, человек «переворачивает» имеющуюся информацию, делая ее «удобной», «узнаваемой» и «правильной» для себя. Поэтому часто становится возможной стереотипизация информации и искажение технологии ее трансляции, а так же т.н. «замыкание мышления на себя», при котором утверждается собственная самодостаточность, а знание начинает носить характер догмы, не подлежащей сомнению. Для целей нашего исследования прежде всего значима такая тенденция, когда правовое знание лишается структурно - логической основы и практического компонента.
Человек обладает определенным набором юридических фактов, связей и зависимостей, но в его «картине мира» они не укладываются в стройную систему. В данном случае знание выступает в формах: 1) понимания идеи права, его логики, структуры, общих тенденций его развития; 2) обладания необходимой правовой информацией о способах и приемах реализации своих прав (технологии поведения), о практике защиты личностных свобод (в суде, в органах правопорядка, на месте происшествия и т.п.); методах решения важнейших юридических проблем, могущих возникнуть в настоящем и будущем. Обращаясь к ценности позитивной ответственности, следует отметить, что она является категорией этики и права, отражающей особое социальное и морально-правовое отношение личности к обществу, которое характеризуется выполнением своего нравственного долга и правовых норм. Более узкое понимание правовой ответственности существует в юридической литературе. Здесь она трактуется как осознанный правовой долг и обязанность личности соблюдать нормы права. В данном понимании ответственность является важным социально - психологическим инструментом оценки поведения, его соответствия тем объективным требованиям, которые выражены в праве. Она возникает в связи с возложением на субъекта обязанностей правового характера и предполагает осознание последним необходимости добровольного исполнения правовых предписаний1.
Позитивная правовая ответственность имеет свою структуру, которая складывается из объективного и субъективного элементов. Субъективный элемент позитивной ответственности содержится в правосознании лица как субъекта права. Субъективность человеческого сознания, неоднозначность схем и выводов по поводу правовой модели, возникающая у различных субъектов, во многом, является камнем преткновения для юридической науки. Нельзя добиться того, чтобы все люди адекватно воспринимали модели должного поведения. Как уверяют нас социологи (Беккер и Босков), в любом обществе есть «аутсайдеры», которые, уже в силу своего статуса, склонны искажать данные модели и трансформировать их до неузнаваемости1. Поэтому оптимизм по поводу возможности широкой социальной инженерии и эффективности правового просвещения не всегда уместен. Объективный элемент позитивной ответственности - это модель должного (т.е. соответствующего государственным и общественным интересам) поведения, содержащаяся в норме права. Модель такого «ответственного» поведения, например, заключена в любой норме Особенной части Уголовного кодекса, поскольку в ней содержатся указания не только на то, как нельзя
Пути преодоления деаксиологического правового сознания (теоретико-правовой аспект)
Нами был рассмотрен феномен деаксиологического правового сознания, выявлены закономерности и формы его функционирования, причины и предпосылки, создающие условия для процесса деаксиологизацин. Возникает необходимость указать пути преодоления выявленных нами негативных тенденций в развитии правового сознания и формирования аксиологически -направленного сознания. На наш взгляд, в рамках юридической науки следует, в первую очередь, рассматривать юридические средства и способы, применение которых позволило бы приблизить правовое сознание к ценностям российского права. Общей целью процесса преодоления деаксиологического правового сознания должно стать повышение доверия к праву и его ценностям, формирование активного правового поведения и правовой культуры в целом.
Необходима особая политика, направленная на преодоление выявленных тенденций деаксиологизацин правового сознания. Поскольку такая стратегия является основой формирования правовой культуры, она должна носить властный характер, использовать механизмы принуждения и авторитета, но она не может быть уподоблена технологической операции слежения и постоянного контроля, жесткого доминирования при минимизации инициативы и самостоятельности, осуществляющих правовое поведение субъектов. Причем, следует заметить, что значительная часть населения объективно готова к восприятию консолидирующих, целеполагающих идеологических программ. В том, как они могут быть эффективны, нас может убедить опыт Западной Германии и Японии. Страны, потерпевшие поражение во второй мировой войне, мобилизовав энергию масс за пять-шесть лет не только восстановили свое хозяйство и экономическое благополучие, но и существенно повысили уровень правопорядка и законности, сыграв на консолидирующих идеях и ценностях демократизма, патриотизма и государственности. В современной отечественной правовой идеологии и пропаганде такие эффективные конструкции до конца не утвердились. Какой же должна быть стратегия воздействия на массовое правосознание с целью преодоления деаксиологических тенденций?
Проведенное нами исследование, анализ причин и предпосылок формирования деаксиологических форм позволяет выделить несколько направлений формирования ориентированного на правовые ценности сознания: 1) формирование аксиологически - ориентированной консолидирующей правовой идеологии и повышение правового контроля; 2) развитие системы правовой социализации и воспитания граждан; 3) повышение эффективности механизма правового регулирования и правовой защиты, сокращение ненужной множественности законов; 4) установление четких основ правопреемственности. Консолидирующая ценностно-ориентированная идеология должна стать основным фактором преодоления негативных процессов деаксиологизации правосознания. Ее задача - заполнить ценностно-смысловой «вакуум», возникший на платформе социалистической идеологии, не отрицая предыдущего опыта, а, вбирая в себя все лучшие ценностные и правовые конструкции. Поскольку значительная часть населения по-прежнему живет в иллюзиях по поводу социалистического «потерянного рая», дорожит прежними ценностями. К сожалению, следует заметить, что во многом, на сегодняшний день, современному российскому сознанию, включая и правовое, не свойственно ощущение настоящего пребывания в «здесь и сейчас», поэтому законодатель вынужден выбирать между «образцовыми», ценностными моделями прошлого и будущего. Лишь с учетом исторического опыта можно уяснить подлинный смысл и условия реализации декларированных ценностей, оценить реальное положение дел в современной России и возможности создания правоориентированной идеологии. Прежде всего такая идеология должна исходить из тех целей и ценностей, которые законодатель ставит себе в качестве приоритетных; из специфики ценностей, доминирующих в российском обществе и в его отдельных социальных группах. Целью такой политики является формирование правового государства и правовой личности. К сожалению, большинство современных конструкций правовой пропаганды направлено на индивидуальное сознание. В современной России к массам, как правило, обращаются только лидеры тоталитарных движений (коммунисты, фашисты, националисты и др.). Следует заметить, что консолидирующая правовая идеология должна быть направленной не только на рациональные компоненты сознания, но и на иррациональные, бессознательные компоненты правовой психологии с целью формирования адекватных ценностных стереотипов, основанных на потребностях и интересах общества и отдельной личности. Аксиологически-ориентированная консолидирующая идеология должна делать упор «на позитив», выделяет положительные стороны действительности, на такую информацию, которая обладает значительным консолидирующим эффектом, и подкрепляет уверенность человека в себе и в окружающих.
Стратегия воздействия такой идеологии на массовое сознание предполагает, в первую очередь, трансляцию аксиологически- направленной информации по каналам СМИ в форме информационных сообщений, аналитических передач, рекламных блоков, проводимых «круглых столов»» т.д. На наш взгляд, основным средством для формирования такой правовой идеологии могут стать выводы из теории когнитивного диссонанса, разработанной западным психологом Л. Фестингером. В теории когнитивного диссонанса рассматриваются отношения между парой элементов (знаний, убеждений, ценностей). Если эти элементы тождественны или конгруэнтны, то возникает согласованность, «присоединение» (консонанс), а когда из одного элемента следует нечто противоположное другому элементу - диссонанс (несогласованность, «разъединение»). Диссонанс воспринимается как неприятное, а консонанс как приятное. Так как диссонанс переживается как неприятное, возникает стремление редуцировать его и восстановить согласованность. А «сделать это можно только: а) добавив новые знания, б) изменив существующие. Изменение существующих знаний редуцирует диссонанс, если: а) новое содержание делает их не менее противоречащими остальным знаниям, или б) их значимость понижается»1. Использование консонансных механизмов позволяет установить контакт с индивидами и социальными группами. Идеолог, в лице которого выступает государство (для того, чтобы его восприняли и поверили его политике), должен «присоединиться», стать «своим». Он должен найти те правовые знания, представления и ценности, которые у него являются общими с той группой, для которой он работает. И общность должна поверить, «присоединиться» к нему, введя конгруэнтность и консонанс в существующую систему представлений. Нам представляется, что введение диссонансной по отношению к существующей системе представлений информации вынуждает индивида и социальную группу занять по отношению к новому знанию определенную позицию, как-то к ней отнестись.
