Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Валентность как лингвистическая категория
1.1.Трактовка категории валентности в зарубежном и отечественном языкознании 12
1.2. Типология валентности 33
1.3. Соотношение валентности с переходностью и непереходностью глагола 41
1.4. Структурно-типологическая характеристика английского, русского и даргинского языков 58
1.5. Семантический анализ глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках 66
1.6. Выводы по главе I 72
ГЛАВА II. Валентностные свойства глаголов перемещения
2.1. Синтаксическая валентность глаголов 7 5
2.1.1. Индивидуальная валентность глаголов 75
2.1.2. Сравнительный анализ частности глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках 140
2.2. Категориальная валентность глаголов 141
2. 3. Семантическая валентность глаголов 145
2. 3. 1. Объектная валентность глаголов перемещения 145
2. 3. 2. Субъектная валентность глаголов 151
2. 3. 3. Адвербиальная валентность глаголов 154
2.4. Выводы по главе II 160
Заключение 163
Список использованной литературы 168
Список цитируемых источников 180
- Соотношение валентности с переходностью и непереходностью глагола
- Семантический анализ глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках
- Сравнительный анализ частности глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках
- Субъектная валентность глаголов
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования объясняется рядом
обстоятельств. Прежде всего, следует отметить, что валентность глаголов
перемещения недостаточно изучена на фактическом материале
разноструктурных языков. Валентность английских и русских глаголов
перемещения в религиозном дискурсе в компаративном плане специально не
исследовалась. В сопоставлении с соответствующим материалом
даргинского языка валентность указанных глаголов рассматривается в настоящем диссертационном исследовании впервые. В даргиноведении понятие «валентность» как лингвистическая категория на примерах глаголов перемещения впервые вводится в научный оборот.
Целью диссертационной работы является исследование и выявление особенностей валентности глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда частных задач:
1) определить арсенал средств выражения семантики перемещения в
английском, русском и даргинском языках;
2) выявить различия в распределении смысловой нагрузки между
компонентами конструкций, выражающих перемещение в исследуемых
языках;
3) определить частоту употребления глаголов перемещения в
собранном языковом материале;
4) уточнить состав и статус маркеров, уточняющих вектор
перемещения;
5) описать индивидуальную синтаксическую валентность глаголов;
6) вывести категориальную синтаксическую валентность,
характеризующую всю группу глаголов в целом;
7) определить семантическую (объектную, субъектную,
адвербиальную) валентность глаголов перемещения;
8) выделить типичные синтаксические модели и подмодели, в которых
выступают глаголы перемещения.
Научная новизна работы заключается в том, что проведенное
сопоставительное исследование на материале английского, русского и
даргинского языков, расширяет научные представления о валентностных
свойствах глаголов вообще и глаголов перемещения, в частности. На
материале даргинского языка проблема валентности до сих пор не
становилась предметом исследования, хотя на материале ряда других
дагестанских языков различные аспекты данной проблемы уже разработаны монографически. В работах, исследующих другие дагестанские языки, был получен эмпирический материал, который может быть положен в основу описания в рамках теории валентности (см. об этом I главу). Соответственно, не проводились и сопоставительные исследования в очерченном выше направлении, хотя в целом работы, посвященные как даргинско-русским, так и даргинско-английским сопоставительным исследованиям в последние годы ведутся достаточно интенсивно.
Источниками материала исследования послужили тексты Нового Завета, Евангелия от Луки, что дало возможность выявить в сопоставляемых языках различные стратегии передачи идентичных смыслов перемещения.
Методологической и теоретической базой диссертационного
исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов
по описанию валентности, глаголов перемещения и их структурно-
типологических характеристик: Теньера Л., Эрбена Й., Бринкмана Г.,
Кацнельсона С.Д., Валеевой Н.Т., Всеволодовой М.В., Мадаени А., Блажева
И.Б., Пашкевич Е.Г., Гака В. Г., Кожемяки В.И., Мухина А.М.,
Смородиновой Ю.И., Абдуллаева С.Н., Абдуллаева З.Г., Быховской С.Л., Мусаева М.-С. М., Муталова Р.О., Маллаевой З.М.
В качестве основного метода исследования в диссертационной работе используется метод лингвистического анализа с привлечением методов сравнительного, сопоставительного, контекстуального, валентностного анализа и метода количественных подсчетов.
Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том,
что изучение валентности словесных знаков вносит определенный вклад в
теорию валентности. В результате предпринятого анализа языкового
материала нами получены данные, в том числе и статистические, характеризующие синтаксические и семантические свойства одной из основных лексико-семантических групп глагольной системы - глаголов перемещения английского, русского и даргинского языков. Такой подход позволил установить языковой статус средств передачи семантики перемещения и зафиксировать специфику софункционирования их компонентов в разрезе синтаксиса и семантики в каждом из сопоставляемых языков.
Полученные результаты, равно как и их исходные теоретические постулаты, могут быть использованы при проведении сопоставительного анализа на материале и иного рода лексико-семантических групп глаголов других разно-системных языков. Они окажутся полезными также при установлении определенных синтаксических и семантических универсалий, адекватных функционированию конкретной лексико-семантической группы глаголов.
Практическая ценность исследования заключается в том, что фактический материал, отобранный нами и подвергнутый анализу в диссертации, можно использовать в практике преподавания английского, русского и даргинского языков в высшей и средней школе Республики
Дагестан и Российской Федерации в целом. Он может найти применение в
процессе обучения синтаксису неродных языков в полиэтнической
аудитории, а также при формировании навыков и умений нормативной
речевой деятельности у обучающихся. Материалы диссертации могут быть
применены в разработке спецкурсов по лексике и грамматике английского,
русского и даргинского языков, в проведении исследования
соответствующих проблем на базе материала и других дагестанских языков, равно как и в исследовании их типологических и структурных особенностей.
Гипотеза данного диссертационного исследования заключается в том, что в английском, русском и даргинском языках семантика перемещения реализуется с учетом валентностных моделей, на основе сходной лексической структуры, состоящей из глагола и маркера, уточняющего направление перемещения. Функционирование и статус маркера, равно как и смысловая нагрузка между ним и глаголом, специфичны для каждого сопоставляемого языка.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
1. При универсальности пространственной категории перемещения в
сопоставляемых языках функционируют разные языковые средства ее
выражения;
2. Специфика в передаче той или иной модели валентности в каждом из
исследуемых языков оказывается обусловленной типом структурного
устройства языка;
-
В системе глаголов перемещения, участвующих в формировании разных моделей валентности, выделяется ядерные и периферийные элементы;
-
Расхождения в реализации валентностного потенциала глаголов перемещения связаны с их семантическими свойствами;
5. В реализации моделей валентности глаголов перемещения
английский и русский языки демонстрируют большее сходство по сравнению
с даргинским языком в силу различий их классификационных признаков;
6. Уточнение направления перемещения в английском языке достигается путем использования послелогов в структуре фразового глагола, в русском языке – комплексно: приставками в структуре производного глагола и предлогами, и в даргинском языке – направительными превербами в морфологической структуре глагола и окончаниями направительных падежей при имени существительном.
Апробация работы. Основные положения и результаты
диссертационной работы отражены в докладах на международных,
всероссийских и региональных научно-практических конференциях,
изложены в десяти публикациях, три из которых вошли в рецензируемые
журналы, рекомендованные ВАК РФ. Диссертация обсуждена и
рекомендована к защите кафедрой общего языкознания ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный педагогический университет».
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списков использованной литературы, цитируемых источников, словарей и принятых сокращений. Общий объем диссертации составляет 180 страниц.
Соотношение валентности с переходностью и непереходностью глагола
С.Д. Кацнельсон, которому в отечественной лингвистике, как уже отмечалось, принадлежит пальма первенства в разработке исследуемой проблемы, определяет валентность как свойство отдельных разрядов слов присоединять к себе другие слова [1987: 20].
Валентность понимается им как сочетаемостная способность слов. Валентностные свойства предиката предложения, характеризуются в качестве «мест» или «пробелов», подлежащих заполнению. Каждый конкретный предикат открывает своего рода вакансии [Кацнельсон 1986: 126]. Ю.С. Маслов характеризует глагольную валентность как способность указанной части речи сочетаться с актантами, то есть «открывать» для них места. По количеству подобных мест разграничивают одновалентные и двухвалентные глаголы. В случае наличия у глагола двух или более актантов между ними обязательно существует иерархия; один актант из них противопоставляется другим как подлежащее [1987: 21].
Валентность квалифицируется А.Л. Зеленецким, как один из видов взаимодействия разноуровневых единиц. При этом дифференцируются обязательная и факультативная разновидности связей слов [1983: 112]. По мнению В. Бондцио валентность, как «свойство значения иметь при себе открытые позиции», свойственна исключительно лексико семантическим группам [1971: 1]. Валентность, как подчеркивает Н.Д. Кручинкина, отражает сочетаемостные возможности или комбинаторный потенциал слова, обеспечивающий возможность его взаимодействия с другими единицами одного порядка. Это – его потенциальная способность подчинять или быть подчиненным, вступать в отношения различного рода с другими однопорядковыми единицами [1997: 21].
В.В. Морковкин, исходя из функционирования слова в речи, квалифицирует валентность, как свойство содержательной стороны слова, позволяющее ему обладать определенным набором синтаксических позиций [1979: 130].
Б.М. Лейкина под валентностью подразумевает способность одного языкового элемента сочетаться с другими языковыми элементами. Указанный автор относит валентность к фактам языка. На уровне речи реализуются не возможности связей, а сами связи в виде валентности [1961: 10].
В.В. Бурлакова характеризует валентность как сочетательную способность слова, его способность встречаться вместе с другими элементами того же класса. Такая способность зависит от смысловых, грамматических, экспрессивных и стилистических факторов [1983: 128]. Схожее толкование валентности приводит Л.Зандау, формулируя ее как способность лексической единицы вступать на основе своей семантики в определенные связи с другими словами [1960: 21].
По мнению А.Д. Шмелева в отечественной лингвистической литературе широко употребляются термины «валентность» и «сочетаемость». При этом автор приводит достаточно широкую трактовку и определяет сочетаемость, как способность элементов соединяться друг с другом в речи. В то время как сочетаемость как определенная «способность элементов» скорее относится к валентности, чем к сочетаемости [1998: 56].
Следует отметить, что проблема сочетаемости пока еще не получила однозначного толкования в отечественной лингвистике. Различные авторы употребляют разные термины для ее характеристики, ср. «сочетаемость», «валентность», «синтагматика», «дистрибуция», «окружение», «синтаксический контекст», «синтагматическая потенция». Иногда более частное, по сравнению с валентностью понятие, относящееся всего лишь к валентностным схемам, в которых после главного слова употребляется определенная падежная форма, именуется управлением. При таком подходе термин «управление» выступает в качестве синонима термина «валентность». В.Г. Адмони игнорирует термин «валентность» и вместо него употребляет термины «сочетаемость», «сочетательная потенция». «Сочетательная потенция» или «сочетаемость», согласно его подходу подразумевают потенции, свойственные конкретному классу слов, которые реализуются отчасти в зависимости от контекста и ситуации. При выявлении сочетательных потенции отдельных классов существенна полнота / неполнота их лексического заполнения. «Эти потенции дремлют в части речи и оживают лишь в конкретном процессе речи» [1966: 82].
По мнению Б.А. Абрамова сочетательная потенция свойственна всем частям речи. При этом различаются две разновидности потенции: центростремительная (способность присоединяться к доминирующему слову) и центробежная (способность дополняться другими словами). Указанный автор приписывает центробежную потенцию исключительно глаголу, в то время остальные части речи могут проявлять как центробежную, так и центростремительную потенцию [1978: 143].
Понятием сочетаемость Н.З. Котелова трактует как совокупность синтагматических потенций слова, подразумевая при этом набор и условия реализации распространителей слова, парадигматика его синтаксических характеристик [1979: 29]. Однако упоминание понятия «синтагматические потенции» сводит концепцию названного автора не к сфере сочетаемости, а валентности. Кроме того, при таком видении игнорируется тот факт, что сочетаемость не характерна всем лексическим единицам, хотя подчеркивается важность наличия «набора распространителей».
Семантический анализ глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках
В зарубежном языкознании приведенная трактовка валентности претерпела определенную метаморфозу. Наметилась тенденция к тому, чтобы связывать валентность в виде числа «соучастников» с семантикой высказывания. С этих позиций Г. Хельбиг, квалифицирует валентность как «абстрактное отношение глагола к зависимым от него элементам» [Хельбиг 1978: 157]. Роль семантической валентности сводится к ограничению избирательности, которая регулируется совместимостью контекстных элементов. Синтаксическая валентность заключается в аргументах, которые в определенном виде репрезентируются морфолого-синтаксическими структурами (конкретными членами предложения и частями речи в определенной форме). Синтаксическая валентность связана с облигаторным или факультативным заполнением открытых позиций, зависящих от носителя валентности в конкретном языке. Следовательно, можно говорить о существовании зависимости между семантической и синтаксической валентностью. При этом семантика глагола выступает в качестве основного фактора, который определяет число синтаксической функции аргументов. Семантическая валентность квалифицируется в качестве содержания, в то время как синтаксическая валентность выступает в качестве формы экспликации семантической валентности [Степанова, Хельбиг 1978: 53].
По мнению В.В. Бурлаковой переходный глагол, как словарная единица, рассматриваемая в изолированном виде с учетом лексической семантики, в английском языке всегда обладает лексической сочетаемостью. На синтаксическом же уровне, при рассмотрении функций, выполняемых переходными глаголами в составе синтаксических структур, сочетаемость переходных глаголов обязательно должна коррелировать с конкретными моделями [Бурлакова 1975: 35].
Вместе с тем, разграничивая лексический и синтаксический уровни, следует иметь в виду, что при решении вопроса о переходности оба указанных уровней взаимодействуют. При характеристике переходности также следует учесть и то с дополнением или без дополнения употреблен переходный глагол в предложении.
Н.Д. Андреев, с учетом относительной частоты употребления прямого дополнения при переходном глаголе, предлагает разграничивать сильную и слабую переходность, на том основании, что в русском языке относительная частота появления прямого дополнения при переходных глаголах типа убивать значительно выше, чем в случае с глаголами типа говорить [Андреев 1975: 56]. А.М. Мухин считает, что методика определения частоты функционирования дополнения при переходном глаголе может быть использована только на уровне предложения, причем в речи. В случае же с фразами определяется всего лишь сама переходность глагола. В этом случае с учетом лексической связи управления, может быть уточнен тип лексико-семантической группы, к которой относятся переходные глаголы [Мухин 1976: 134].
Синтаксическая структура помогает определить сочетаемость лексической единицы. Хотя и возможны случаи употребления одного и того же глагола в составе разных структур, ср. словосочетание to make по comment on it to anyone состоит из глагольного ядра и трех зависимых компонентов; сочетания to make no comment on it – to make no comment to anyone, состоящие из глагола и двух зависимых аналогичных типов, которые по причине разных составов демонстрируют другие схемы. Структура представляет собой определённый набор элементов, реализующих определённые отношения; введение или выведение из ее состава некоторых элементов, приводит к изменению самой структуры [Иванова, Бурлакова, Почепцов 1981: 151-154].
Отнесение глаголов к переходным или непереходным базируется на способности управлять или не управлять дополнением. Переходные глаголы способны управлять дополнением, непереходные – не способны. Следовательно, понятия дополнения, переходности и управления иерархически взаимно обуславливают друг друга, поскольку они относятся к сфере сочетаемости слов [Ярцева 1961: 166]. Как отмечает В.А. Авронин «...принадлежность подчиняющего слова к той или иной части речи, также как и синтаксическая его функция, не играет решающей роли в вопросе о подчинении прямого дополнения. Но что же в таком случае играет решающую роль? Ответ на этот вопрос может быть только один: семантика подчиняющего слова» [Авронин 1975: 166].
Ж. Вандриес предлагает устанавливать переходность глаголов не на уровне фраз, а на уровне предложений представляющих собой синтаксические единицы, в составе которых употребляются фразы. «Употребленный без дополнения, глагол действительно непереходен, так как действие, им выраженное, не переходит ни на какой предмет» [Вандриес 2004: 52].
Развитие лингвистики, в частности, семантического синтаксиса позволило совершенно по-новому взглянуть на многие проблемы, в том числе на абсолютное употребление переходных глаголов.
Таким образом, следует признать, что при исследовании проблемы сочетаемости слов одинаково важно учитывать синтаксические и семантические характеристики слов.
Для дальнейшего исследования этого вопроса необходимо иметь в виду, что: а) в принципе между семантическим и синтаксическим управлением нет необходимой логической связи; б) семантическое управление, равно как и синтаксическое, может быть сильным и слабым; в) поэтому, как справедливо полагает И.А.Мельчук, при рассмотрении проблемы сочетаемости слов необходимо учитывать градацию в их взаимодействии. Указанный автор выделяет четыре семантико синтаксических типа управления. К первому типу относится сильное семантическое и сильное синтаксическое управление, ср., велеть (кто, кому, что делать) набивать (кто, что, чем), давать (кто, что, кому), любить (кто, кого), и т.д.
Во второй тип включается сильное семантическое и нулевое или слабое синтаксическое управление, ср. экспортировать (кто, что, кому во что). Если употребить отглагольное существительное экспорт, то синтаксическая модель упомянутого семантического управления приобретает несколько иной вид – вторая валентность (экспорт нефти) становится синтаксически сильной, при том, что слабыми оказываются первая и третья валентности.
В третий семантико-синтаксический тип управления входит сильное синтаксическое и слабое или нулевое семантическое управление, ср. трясти (кого-л. за руку), завязывать (кому-л. глаза), держать (кому-л. руки), колотить (кого-л. по спине), брить (кому-л. бороду), смотреть (кому-л. в глаза), прострелить (кому-л. фуражку), и др. Приведенные глаголы относятся к семантически двухместным. Они подчиняют весь комплекс и синтаксически реализуют двойное управление и тем самым эксплицируют три валентности.
Сравнительный анализ частности глаголов перемещения в английском, русском и даргинском языках
Синтаксические модели в английском и русском языках совпадают sit on thrones – сядете на престолах. Семантика перемещения в указанных примерах отчасти переносная и передается в английском языке простым глаголом sit и предлогом on с существительным thrones, а в русском языке семантикой глагола сядете, по форме которого отчетливо можно определить число субъекта – флексия множественного числа -те и косвенного объекта на престолах. В версии названного стиха на даргинском языке данный глагол перемещения не приводится и словосочетание сядете на престолах переведено как бек1дешра диридая (досл. возглавите).
Английской модели глагола sat с предложной фразой at meat в русском языке соответствует модель, состоящая из приставочного глагола высокого стиля возлежал с косвенным дополнением с ними. В даргинском языке указанная модель передается глаголом в структуре придаточного предложения кьумурла мякьла кайибх1ели (досл. с едой рядом когда сел). Пространственная семантика перемещения в английском языке выражена простым глаголом sat, а предлог at уточняет направление перемещения. В русском варианте идея перемещения передается семантикой приставочного глагола возлежал, а в даргинской версии глаголом кайиб в придаточной конструкции (кайибх1ели – когда сел). В структуре даргинского глагола необходимо отметить наличие показателя первого мужского класса -й-.
Модель VD является характерной для данного глагола и отмечается в шести предложениях: sat down, sat up, sat down.
И когда настал час, он возлег, и двенадцать Апостолов с ним. Замана баибх1ели, вакилти Г1исачил барх кьумурла мякьла кабииб. В исследуемом примере английского языка синтаксическое оформление валентности данной модели выражено глаголом sat и послелогом с семантикой перемещения «вниз» down. В русском предложении указанная валентность передается приставочным глаголом высокого стиля со значением «занять горизонтальное положение» – возлег. В даргинском языке валентность приведенной в английском языке модели выражена глаголом с показателем I класса множественного числа б- и направительным превербом ка- кабииб (досл. (они- люди) сели). Семантика перемещения в даргинской версии реализуется посредством направительного преверба ка- «сверху вниз», содержащимся в морфологической структуре самого глагола.
Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. Вебк1ибси ахъиубли кайиб, гъайик1есвях1иб. Г1исани ил г1елавях1 чарварили, сунела нешличи вархьиб. Английской модели правосторонней валентности глагола с послелогом sat up соответствует сочетание деепричастия с глаголом поднявшись сел в русском языке и ахъиубли кайиб (досл. (он) поднявшись сел) в даргинском.
В первом случае для выражения пространственной семантики наверх употребляется послелог up. В русском предложении указанное значение перемещения передается формой деепричастия глагола поднявшись. Деепричастие, которое стоит в препозиции к глаголу сел указывает на левостороннюю валентность приведенного глагола перемещения в русском языке. Аналогично оформлена модель и в даргинском примере, где ахъиубли – это деепричастие, в котором показатель мужского класса опущен, занимающее препозицию по отношению к глаголу кайиб. Модель VD prep N отмечена в двух примерах: 1. And they shall come from the east, and from the west, and from the north, and from the south, and shall sit down in the kingdom of God. (13.29) И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием. Магърибла ва машрикьла, хьанила ва кьиблала шайчибад бак1ибти Аллагьла низам-зегъала дунъялизиб лиг1матла кьумурла мякьлаб цалабиркур. Английская модель правой адвербиальной валентности shall sit down in the kingdom of God в русском языке представлена глаголом высокого стиля возлягут с косвенным дополнением, выраженным предложным сочетанием в Царствии Божием. Пространственная семантика перемещения сверху вниз в английском языке передается при помощи послелога down, который стоит в постпозиции к глаголу, а в русской версии приставочным глаголом возлягут. Указанная синтаксическая валентность в даргинской версии выражена структурой, состоящей из существительного в пространственном падеже второй серии дунъялизиб, образованного путем прибавления аффикса -зиб к исходной форме эргативого падежа. Глагол цала-б-иркур (досл. (они) соберутся), стоит в форме I класса множественного числа.
Адвербиальной валентности английского языка sat down among them, представленной сочетанием фразового глагола sat down и обстоятельства места among them, в русском языке соответствует сочетание простого глагола сел и обстоятельства места между ними. В даргинском языке указанная модель оформляется глаголом в форме деепричастия кайили леври (сидя был) в постпозиции к зависимому объекту илдачил (досл. с ними) и наречию варх (вместе). Модель VDV встречается в двух стихах (sat down to meat, sat down to meat): And one of the Pharisees desired him that he would eat with him. And he went into the Pharisee s house, and sat down to meat. (7.36) Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, войдя в дом фарисея, возлег. Ца пулан фарисейли Г1иса сунечил вархли кьац1ли укахъес живариб. Ил фарисейла хъайг1и ац1или, кьумурла мякьла кайиб. Английская адвербиальная модель, состоящая из глагола sat, наречия down и обстоятельства места to meat, в русском языке передается глаголом высокого стиля возлег (подразумевается у пищи) и сочетание кьумурла мякьла кайиб (досл. у еды рядом сел) в даргинской версии. В варианте английского языка семантика перемещения эксплицируется фразовым глаголом sat down. В даргинском языке превербным глаголом кайиб с показателем первого (мужского) класса -й-, а преверб ка- передается семантика перемещения «сверху вниз».
Субъектная валентность глаголов
Самым широким диапазоном сочетаемости характеризуются глаголы take, брать, касес; go, идти, вашес; come, приходить, вак1ес и bring, приносить, бихес, которые сочетаются с такими группами существительных как N obj, N pers, N abstr, N mat. Глаголы rise, вставать, ахъирес и sit, садиться, кайес комбинируются с существительными трех семантических групп: N obj, N pers и N abstr. Глагол put и его эквиваленты ставить, кабирхьес встречается с существительными групп N obj, N pers, N mat. Глаголы depart, отходить, арукьес; enter, входить, ац1ес; return, возвращаться, чарулхъес и lay, ставить, кабирхьес сочетаются с существительными двух семантических групп: N obj и N pers. Глаголы pass, проходить, арукьес; fall, падать, кабиркес и follow, следовать, г1елавадвикес сочетаются с существительными двух семантических разрядов: N obj и N pers.
Что касается существительных, с которыми сочетаются все четырнадцать глаголов перемещения, то наиболее употребительными оказываются существительные группы N obj и N pers, ср. temple, храм, Аллагьла хъали; house, дом, хъали; country, страна, улка; root, корень, ари; roof, крыша, хъалчи; bed, постель, housetop, кровля, хъалч; gate, ворота, къапу; mountain, гора, дубура; synagogue, синанога, киласа; place, место, мер; ship, корабль, къаякъ; rock, скала, шури; wayside, придорожье, гьунила дуб; thorns, колючки, занзуби; ground, земля, ванза; land, земля, ванза; child, ребенок, дурх1я; stone, камень, къаркъа; him,он- ему,ил; ср.
According to the custom of the priest s office, his lot was to burn incense when he went into the temple of the Lord. (1.9) По жребию, как обыкновенно было у священников, досталось ему войти в храм Господень для каждения, Аллагьла хъулибси кашишунала ургаб бузуси г1ядат х1ясибли, Аллагьла хъули ац1или, кьурбанбарибси сек1ал кабирхьуйх1ир бизиси т1емла г1явадеш абалкахъи гавдушес илис гьалабаиб. And it came to pass, that, as soon as the days of his ministration were accomplished, he departed to his own house. (1.23) А когда окончились дни службы его, возвратился в дом свой. Сунела къуллукьбируси замана ахъибх1ели, Закария хъайг1и чариуб. And now also the axe is laid unto the root of the trees: every tree therefore which bringeth not forth good fruit is hewn down, and cast into the fire. (3.9) Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь. Галгубала арла мякьлаб бардара х1ядурли саби: г1ях1ти ц1едеш х1елугуси галга чеббяхъили ц1ализи лайбик1у. Из четырнадцати анализируемых глаголов только четыре встретились в сочетании с существительными, связанными с описанием внешности человека: arm, рука, някъ; head, голова, бек1; hand, рука, някъ; foot, нога, кьяш; knee, колено, кьукьа, face, лицо, рях1; shoulder, плечо, хъуц1ари:
Then took he him up in his arms, and blessed God, and said, (2.28) он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: Симеонни Ил някъбази сасиб ва, Аллагьлис дезара барили, иб: And he put forth his hand, and touched him, saying, I will: be thou clean. And immediately the leprosy departed from him. (5.13) Он простер руку, прикоснулся к нему и сказал: хочу, очистись. И тотчас проказа сошла с него. Г1исани някъ гьабатур ва иличи гачикили иб: «Дигулрану, умуи». Илмадан илала кьявга бетахъиб. С существительными, обозначающими названия материалов, употребляются глаголы take, put: wine, вино, чягъир; tea, чай, чяй; bread, хлеб, кьац1; fruit, плод, ц1едеш: And no man putteth new wine into old bottles; else the new wine will burst the bottles, and be spilled, and the bottles shall perish. (5.37) И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; Сагати чягъирра сагати т1агьнаг1и керт1аб! And now also the axe is laid unto the root of the trees: every tree therefore which bringeth not forth good fruit is hewn down, and cast into the fire. (3.9) Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго пло да, срубают и бросают в огонь. Галгубала арла мякьлаб бардара х1ядурли саби: г1ях1ти ц1едеш х1елугуси галга чеббяхъили ц1ализи лайбик1у. Следующей по частотности употребления является группа абстрактных существительных fame, слава, хабурти; fever, лихорадка, изала; good, доброе, г1ях1си; palsy, слабость; leprosy, проказа, кьявга, с которыми употребляются глаголы go, идти, вашес; come, приходить, вак1ес; bring, приносить, бихес; rise, вставать, ахъирес; sit, сесть, кайэс. Ср., But so much the more went there a fame at road of him: and great multitudes came together to hear, and to be healthy of their infirmities. (5.15) Но тем более распространялась молва о Нем, и великое множество народа стекалось к Нему слушать и врачеваться.
Аммаки Г1исачила дурути хабурти челис че имц1адик1улри, Илала гъайличи лех1бизес ва излумачибадли умубиахъес Илини чус кумек барили дигути халкь х1ункьрадли башулри.
Исследование объектной валентности глаголов перемещения в сопоставляемых языках показало, что позицию объекта могут занимать как существительные, так и местоимения. При этом в позиции объекта преимущественно употребляются личные местоимения. Чаще всего с личными местоимениями сочетаются глаголы come, bring, и follow, и их эквиваленты. Сравните: And, so, the angel of the Lord came upon them, and the glory of the Lord shone round about them: and they were sore afraid. (2.9) Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. Хапли илдала гьала Аллагьла малаикра гьаласайзур ва Аричи чевя-х1ирули рурх1ути нурли илди лебилра шалабариб. And he said to them all, If any man will come after me, let him deny himself, and take up his cross daily, and follow me. (9.23) Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Г1ур Г1исани, лебтачилра дугьайзурли, иб: «Сунени сунела жан кадихьили, Набчил варх вак1ес дигуси левиалли, ил Наб г1елавад вак1аб ва гьарилли сунечи чебуркъибси дехра бихаб — сай наб г1елавад вашес кьасбарибх1ели. Исследование объектной валентности глаголов перемещения с существительными и местоимениями в английском, русском и даргинском языках позволяет сделать определенне выводы. Наиболее широким диапазоном сочетаемости обладают глаголы take,брать, касес; put, положить, кабихьес; go, идти, вашес; come, приходить, вак1ес, комбинирующиеся со всеми семантическими разрядами существительных; остальные глаголы перемещения характеризуются более узким диапазоном семантической сочетаемости. Типичной для анализируемых глаголов является сочетаемость с предметными существительными и с существительными, обозначающими лицо. Следует также отметить закономерность употребления личных местоимений в качестве объекта с глаголами come, bring и follow и их русскими и даргинскими эквивалентами.