Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы и принципы типологического исследования количественных аспектуальных значений 12
1.1. Обзор литературы 12
1.1.1. Исследование «глагольной множественности» [Dressier 1968] 15
1.1.2. Исследование «глагольной множественности» [Cusic 1981] 18
1.1.3. Исчисление [Храковский 1989] и монография [ТИК 1989] 22
1.1.4. Концепция «глагольной множественности» в [Долинина 1996] 26
1.1.5. Пути грамматикализации количественных аспектуальных значений в [Bybee et al. 1994] 29
1.1.6. Классификация многократных значений русского несовершенного вида в [Падучева 1996] 30
1.1.7. Предикатная множественность в работах последнего десятилетия 33
1.2. Актуальные проблемы, связанные с количественными аспектуальными значениями 35
1.3. Принципы типологического исследования количественных аспектуальных значений 39
1.3.1. Методология типологического исследования 41
1.3.2. Принципы составления анкеты по семантике предикатной множественности 47
1.3.3. Языковая выборка 52
Глава 2. Семантическая зона предикатной множественности 56
2.1. Внутрисобытийная («мультипликативная») предикатная множественность 56
2.2. Рефактивные значения 67
2.3. Значение итерации 76
2.4. Собственно хабитуальные значения 83
2.5. Индивидные хабитуальные значения 89
2.6. Генерические употребления 103
2.7. Организация семантической зоны предикатной множественности 107
2.8. Языковые категории предикатной множественности ПО
Глава 3. Смежные семантические зоны 114
3.1. Имя деятеля и хабитуалис: семантическая и диахроническая связь 114
3.1.1. Отглагольная деривация имени деятеля 115
3.1.2. Номинализации в сусу 121
3.1.3. Хабитуалис на *-и-бу в тюркских языках 123
3.1.4. Имена деятеля в английском языке 125
3.1.5. Развитие хабитуальной семантики имени деятеля 127
3.2. Аспектуальные значения 128
3.2.1. «Собственно видовые» значения 129
3.2.2. Экспериенциальное значение и значение неактуального прошедшего 148
3.3. Ирреальные значения 159
3.3.1. Модальные значения 163
3.3.2. Предикатная множественность и отрицание 177
3.4. Залоговые значения 180
3.4.1. Реципрокальное значение 182
3.4.2. Депациентивные и дистрибутивные значения 187
3.4.3. Медиальные значения 192
Глава 4. Теория события, акциональные классы глаголов и их взаимодействие с аспектуальными значениями 196
4.1. Теория события и акциональные классы глаголов 198
4.2. Множественность ситуаций и множественность участников ситуаций 204
4.3. Делимитатив, аннулированный результат и семельфактив (на материале конструкций со вспомогательным глаголом - в чувашском языке) 218
4.4. Результативные и итеративные конструкции (на материале конструкций со вспомогательным глаголом tur- в карачаево-балкарском языке) 230
4.4.1. Конструкции со вспомогательным глаголом tur-в карачаево-балкарском языке 230
4.4.2. Акциональные свойства конструкций с деепричастием на -ip со вспомогательным глаголом tur- в Презенсе 238
4.4.3. Акциональные свойства конструкций с деепричастием на -ip со вспомогательным глаголом tur- в Перфекте 254
4.4.4. Акциональные свойства конструкций с деепричастием на гласную со вспомогательным глаголом tur- в Презенсе 263
4.4.5. Акциональные свойства конструкций с деепричастием на гласную со вспомогательным глаголом tur- в Перфекте 272
4.4.6. Обобщения: акциональные свойства конструкций с деепричастием на гласную со вспомогательным глаголом tur- 273
4.5. Взаимодействие хабитуального показателя с акциональными классами глаголов (на материале карачаево-балкарского языка) 275
4.6. Система показателей предикатной множественности (на материале ненецкого языка) 283
4.6.1 Фреквентатив в ненецком языке 286
4.6.2. Итератив в ненецком языке 293
Заключение
- Исследование «глагольной множественности» [Dressier 1968]
- Внутрисобытийная («мультипликативная») предикатная множественность
- Имя деятеля и хабитуалис: семантическая и диахроническая связь
- Теория события и акциональные классы глаголов
Введение к работе
Объектом исследования в настоящей работе являются т. н. количественные аспектуальные значения, в первую очередь те из них, которые описывают множественную ситуацию. Так, например, предложение (В.1) описывает ситуацию, которая является множественной в том смысле, что состоит из многих одинаковых квантов:
(8.1) С крыши капает вода.
Предложение (В.2) описывает ситуацию, которая является множественной в том смысле, что регулярно повторяется:
(8.2) Когда дают зарплату, я покупаю дочке леденей.
Наконец, предложение (В.З) описывает некоторое свойство участника, проявляющееся регулярно в виде повторения сходных событий:
(8.3) Мой сосед пьет по-черному.
Противопоставление между т. н. «фазовыми» и количественными аспектуальными значениями (см., в частности, [Плунгян 1997]) можно считать устоявшимся в современной аспектологии. Если «фазовые» аспектуальные значения «вычленяют» из ситуации в целом определенные фазы, то количественные аспектуальные значения характеризуют количество наступлений ситуации либо повторение идентичных друг другу фаз в ее внутренней структуре. Иллюстрацией этих значений могут служить предложения (В.І)-(В.З). В литературе для этого круга значений используются термины «глагольная (предикатная) множественность», «количественные аспектуальные значения», «множественность ситуаций». В современной англоязычной литературе наиболее употребительным является термин "pluractionality", предложенный, насколько нам известно, впервые в работах П Ньюмана ([Newman 1980] и, где предикатная множественность является одним из основных предметов рассмотрения, [Newman 1990]). Реже в этом значении используется термин «глагольное число» (ср. "nombre verbal" в [Coseriu 1980: 21]).
Многие языки мира имеют специализированные или совмещенные средства для выражения количественных аспектуальных значений. В первую очередь речь идет о т. н. показателях хабитуалиса (реже в литературе используется термин «хабитив»), ср. примеры (В.4) из языка амеле и (В. 5) из языка баланта: амеле (8.4) uqa gaid nuo-lo-i. он всегда H«ni-HAB.PST-3SG Он всегда ходил [Roberts 1987: 248]. баланта (8.5) resores fafa ndilli gimo hab-ad hara hilli. каждый.год отец 2SG HAB убивать-APPL козел 3SG Каждый год твой отец убивал для него своего козла [Fudeman 1999: 100].
Существуют и другие специализированные средства, использующиеся для выражения значений, относящихся к сфере предикатной множественности. Так, например, в первом предложении примера (В. 6) из энецкого языка употреблен показатель Дуратива -go-, имеющий при сочетании с непредельными глаголами значение ситуации, осуществляющейся время от времени, а во втором предложении - показатель Фреквентатива -г-, имеющий в данном случае хабитуальное значение: энецкий (В. 6) ne ka0a-x i-n kan e koma-go-5 женщина брат-DAT-1SG.OBL exaib.NMN-DAT хотеть-DUR-lSGs te5a bl izn ak n i d a5u-r-?. сейчас Близняк NEG.3SGs ходить-FREQ-CONNEG Время от времени я хочу поехать к сестре, (но) (теплоход) «Близняк» сейчас не ходит.
К настоящему моменту в литературе (в первую очередь, [Dressier 1968], [Cusic 1981], [ТИК 1989], [Lasersohn 1995], [Долинина 1996]) накоплены сведения о частных количественных значениях, относящихся к ситуациям, однако пока не систематизированы сведения о том, как они связаны друг с другом. Актуальность настоящего исследования определяется тем, что назрела необходимость соотнести эти значения друг с другом, а также с прочими значениями, относящимися как к аспектуальной сфере, так и, шире, вообще к сфере глагольных грамматических
1 В настоящей работе принимается предложенное в [Comrie 1976] соглашение о том, что «ярлыки», используемые для обозначения конкретноязыковых форм, пишутся с заглавной буквы, в отличие названий универсальных категорий, которые пишутся со строчной буквы.
значений; таким образом могут быть обрисованы основные контуры рассматриваемой в работе семантической зоны. Целью исследования, таким образом, является типологически ориентированное описание семантической зоны предикатной множественности.
Поставленная цель определяет следующие конкретные задачи исследования:
? уточнить инвентарь частных значений, относящихся к семантической зоне предикатной множественности;
? описать совмещение, частных значений, относящихся к сфере количественной аспектуальности, в едином способе выражения, как-то: в специализированных или неспециализированных показателях либо специальном классе глагольных лексем;
? описать совмещение частных значений, относящихся к сфере предикатной множественности, с прочими глагольными значениями;
? каталогизировать набор типологически релевантных языковых категорий, используемых для выражения значений, относящихся к семантической зоне предикатой множественности и имеющих сходный круг употреблений в различных языках;
? построить типологию частноязыковых систем такого рода категорий и описать их место в глагольных системах в целом;
? описать распределение частных количественных аспектуальных значений по лексическим (в первую очередь, акциональным) классам предикатов и/или семантическое взаимодействие предикатных количественных категорий с лексическими классами.
Научная новизна настоящей работы состоит в том, что в ней впервые системно на материале разноструктурных языков описываются способы совмещения в семантике одного и того же показателя частных значений, относящихся к семантической зоне предикатной множественности. Кроме того, впервые систематически описываются смежные с семантической зоной предикатной множественности значения, а также проводится исследование взаимодействия количественных аспектуальных значений с акциональной семантикой глагола.
Теоретическую значимость настоящего исследования составляют следующие полученные в ходе работы результаты. На материале генетически не связанных языков уточнены частные типологически релевантные значения, относящиеся к семантической зоне предикатной множественности. Описаны модели совмещения в языках мира этих частных значений друг с другом и с другими грамматическими и деривационными глагольными значениями. Каталогизированы важнейшие типологически устойчивые типы категорий предикатной множественности.
Практическая значимость настоящего исследования определяется тем, что его результаты могут быть использованы при описании конкретноязыковых систем, в частности, в полевых исследованиях, а также при подготовке учебных курсов по грамматической и словообразовательной семантике.
Основным материалом исследования послужили анкеты, полученные от носителей следующих языков: агульский, адыгейский, баскский, болгарский, датский, иврит, карачаево-балкарский, китайский, корейский, литовский, маори, марийский, ненецкий, су су, таджикский, удмуртский, французский, чешский; анкеты были заполнены самими носителями либо собраны автором или, по просьбе автора, П. М. Аркадьевым, Н. В. Востриковой, А. Л. Леонтьевой, А. Г. Пазельской, Н. В. Сердобольской. Используемый в работе материал других языков (татарский, хакасский, чувашский, энецкий), а также более широкий материал уже упоминавшихся языков (карачаево-балкарский, ненецкий, удмуртский) был получен в ходе полевых исследований (Татарская лингвистическая экспедиция филологического факультета МГУ, с. Татарский Елтан, август 2000 г., Чувашская лингвистическая экспедиция филологического факультета МГУ, с. Шимкусы, август 2001 г.; Удмуртская лингвистическая экспедиция, совм. с Д. С. Ганенковым, с. Зура, октябрь 2001 г.; Хакасская лингвистическая экспедиция РГТУ, с. Казановка, июнь-июль 2002 г.; Карачаево-балкарская лингвистическая экспедиция МГУ, с. Верхняя Балкария, август 2002 г.; Ненецкие лингвистические экспедиции МГУ, п. Нельмин Нос, июль-август 2003 г., июль-август 2005 г.; Энецкая лингвистическая экспедиция при поддержке Института эволюционной антропологии Макса Планка, совм. с О. В. Ханиной, п. Потапово, сентябрь 2005 г.). Более широкий материал языка сусу был собран с носителем этого языка У. Камара в Москве осенью 2004 г. Более широкий материал языка маори был предоставлен Э. Далем. Материал русского, английского, датского, немецкого и французского языков частично был получен из текстов, в частности (для русского языка) из Национального корпуса русского языка2 и (для английского языка) из Британского национального корпуса3. Материал прочих языков был получен из грамматических описаний, а также (в небольшом объеме) из специализированных работ, посвященных рассматриваемой теме или темам, смежным с ней.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены и обсуждены на Однодневном рабочем совещании по типологии ирреальных категорий (Москва, апрель 2003 г.), на международной конференции «Грамматические категории: иерархии, связи, взаимодействие» (Санкт-Петербург, сентябрь 2003 г.), на Ломоносовских чтениях филологического факультета МГУ (апрель 2004 г.), на международном симпозиуме «Типология аргументной структуры и синтаксических отношений» (Казань, май 2004 г.), на Рабочем совещании по отглагольной деривации (Москва, апрель 2005 г.), на Второй конференции по типологии и грамматике для молодых исследователей (Санкт-Петербург, ноябрь 2005 г.). Работа обсуждалась на кафедре теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ.
Структура работы. Работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения, Приложений и Библиографии. В Главе 1 предлагается обзор литературы по рассматриваемой теме и обсуждается методология проведенного исследования. В Главе 2 производится описание частных типологически релевантных значений, принадлежащих к описываемой семантической зоне, и моделей совмещения этих значений. В Главе 3 описываются смежные с предикатной множественностью семантические зоны. В Главе 4 на материале ряда частных случаев обсуждается взаимодействие значений предикатной множественности с семантикой, относящейся к сфере структуры события, в частности, с акциональной семантикой глагола.
Исследование «глагольной множественности» [Dressier 1968]
Работа [Dressier 1968] представляет собой последовательно типологическое исследование, основным результатом которого можно считать выделение на обширном языковом материале множества частных значений, принадлежащих к семантической зоне количественной аспектуальности или смежных с ней. В. Дресслер исходит, вслед за [Agrell 1908] и работами Ю. С. Маслова (прежде всего, [Маслов 1948], [Маслов 1959]), из предпосылки о противопоставлении «вида» и «способа действия» (см. в 4.1 о «двухкомпонентных»5 теориях вида). Количественные аспектуальные значения рассматриваются как частный случай «способа действия» (ср. [Dressier 1968: 47-51]). В. Дресслером детально разбираются «нюансы» (Nuancen) частных значений глагольной множественности и близких к ним. В. Дресслер выделяет четыре основных группы количественных предикатных значений: итеративные, дистрибутивные, континуативные (kontinuerliche) и интенсивные «нюансы». К итеративным «нюансам» [Dressier 1968: 62-65] он относит: «дисконтинуатив»6, который характеризует «исключительность повторяемого действия с подчеркиванием пауз между отдельными действиями»7 [Dressier 1968:63]; ? «репетитив», описывающий «событие, которое повторяется не с повышенной частотой, но все же достаточно часто»8 [Dressier 1968: 63]; ? «фреквентатив», означающий часто и регулярно повторяемое событие; ? «конатив», служащий для описания повторяющихся попыток совершить некоторое действие; ? «альтернатив», описывающий последовательное повторение двух противонаправленных действий.
Среди дистрибутивных «нюансов» [Dressier 1968: 66-74] В. Дресслер выделяет: ? «субъектный дистрибутив», описывающий одновременное или разновременное множество ситуаций, в которых участвуют разные субъекты; ? «сукцессив» (sukzessiv), описывающий последовательность ситуаций, в которых участвуют разные субъекты; ? «объектный дистрибутив», описывающий множество ситуаций, в которых участвуют разные объекты; ? «реципрок», значение которого составляет взаимно-направленное действие9; ? «композит» (komposit), описывающий «не повторение нескольких одинаковых фаз действия, а совокупное действие из неоднородных частей действия»10 [Dressier 1968: 71]. ? «дисперсив», значением которого является действие, совершаемое одновременно в нескольких местах; ? «диверсатив», описывающий направленные в разные места действия разных субъектов; " «амбулатив», значением которого является действие, совершаемое последовательно в нескольких местах. Континуативные «нюансы» [Dressier 1968: 74-77] включают в себя: ? «узитатив», при помощи которого выражается повторяющееся событие, являющееся одновременно способностью, склонностью или привычкой участника; ? «дуратив», акцентирующий внимание на длительности повторяющегося действия; «континуатив», описывющий продолжение ранее имевшей место ситуации.
Интенсивные «нюансы» [Dressier 1968: 77-84] характеризуют ситуацию как отклоняющуюся от нормы по своей интенсивности; В. Дресслер рассматривает их как «метафорически понятую множественность»11 [Dressier 1968: 77]. К ним относятся: ? «интенсив», описывающий ситуацию, совершающуюся с повышенной интенсивностью; ? «эмфатический способ действия» (emphatisch), при помощи которого говорящий акцентирует внимание на описанной ситуации; ? «аугментатив», значением которого является увеличенный «охват» действия; ? «комплетив», трактуемый В. Дресслером как частный случай «аугментатива», описывающий действие «полного охвата»; ? «акцелератив», описывающий действие, совершаемое «быстро», с повышенной скоростью; ? «ретардатив», напротив, описывающий действие, совершаемое «медленно», с пониженной скоростью; ? «эксаггератив», описывающий действие «чрезмерного» охвата; ? «пейоратив», служащий для описания отрицательно оцениваемой ситуации (в частности, имеющей место без достаточных оснований); ? «ассевератив», описывающий действие, совершающееся вопреки обстоятельствам; ? «аттенуатив», описывающий ситуацию, совершающуюся с пониженной интенсивностью.
В. Дресслер уделяет, кроме того, внимание различным способам формального выражения значений, относящихся к сфере глагольной множественности, а также детально описывает в терминах вьщеленных им на типологическом материале значений две частные системы древних индоевропейских языков - латинского (имеются в виду «исторические» употребления инфинитива) и хеттского.
Внутрисобытийная («мультипликативная») предикатная множественность
Как уже было сказано в 1.3.2, «отправным» значением внутрисобытийного типа предикатной множественности считается мультипликатив в узком смысле слова, то есть описание единой ситуации, состоящей из серии единичных одинаковых квантов, следующих один за другим (ср. предлагаемый для мультипликативов термин «внутриглагольная повторяемость» в [Рощина 1982: 13]). Существенно, что промежутки времени между каждыми двумя квантами мультипликативной ситуации невелики. Специфическая проблема «максимально возможной» длины этих промежутков, при которой повторяющиеся кванты могут быть признаны составляющими частями единой мультипликативной ситуации, вряд ли имеет удовлетвормительное решение; тем не менее, нормальный случай мультипликатива предполагает, что пауз между квантами практически нет.
Однако, как замечено, в частности, еще в [Исаченко 1960], в сущности многие процессы в реальном мире состоят из ряда сходных повторяющихся микродействий: «С точки зрения внеязыковой действительности глагол жевать обозначает такое же многофазисное действие, как глаголы зевать или колоть... Значение многофазисности обусловлено наличием лексически соотнесенного глагола с однократным (семельфактивным) значением» [Исаченко 1960: 306-307]. Иными словами, мультипликативной считается такая ситуация, единичные кванты которой также могут получить языковое выражение5, как в русском языке при помощи семельфактивных глаголов типа зевнуть, кашлянуть. Во многих других языках семельфактивное значение выражается при помощи перфективных форм, которые, будучи образованы от мультипликативных глаголов, обязательно либо факультативно семельфактивное значение. Это явление иллюстрирует приведенный ниже багвалинский пример (2.2), а также китайский пример (2.1). В (2.1а) китайская глагольная лексема kesou кашлять употреблена с показателем Прогрессива и имеет мультипликативное значение, а в (2. lb) - с показателем И. Б. Долинина выделяет также специфическое квазимультипликативное значение в тех случаях, когда кванты обычного процесса получают свое выражение при помощи лексических средств, ср. есть ложка за ложкой, пить жадными глотками и т.п. [Долинина 1996: 239], см. подробнее в обзоре литературы в 1.1.4. Весьма интересно и полезно наблюдение, что часть ситуаций допускают такую «квантизацию», а часть нет, однако это не имеет прямого отношения собственно к предикатной множественности.
В большинстве языков мультипликатив принадлежит к сфере акциональной семантики, то есть различаются семантически, но не морфологически глагольные лексемы, описывающие единичные ситуации, и глагольные лексемы, описывающие мультипликативные ситуации. Так обстоит дело, в частности, в русском языке: например, глагол со значением единичной ситуации лежать морфологически тождествен мультипликативному глаголу дрожать. То, что мультипликативность является в первую очередь семантической категорией, касающейся именно лексического значения соответствующих глагольных лексем, показано еще в [Meyer 1909], где для немецких мультипликативов типа wimmeln кишеть или schwarmen виться предлагается термин "verba pluralia tantum" (в качестве более современного исследования немецких мультипликативов следует упомянуть [Гакен 1981]). Как и в целом в сфере акциональности, языки различаются между собой в том, какие глагольные значения относятся к мультипликативному акциональному классу; в частности, пограничной группой являются глаголы звука, ср. багвалинский пример (2.2):
Классическим примером мультипликативных суффиксов считаются глагольные суффиксы -ег и -1е английского языка, ср. patter постукивать , babble бормотать [Jespersen 1924/1958: 244] и т.п. Этот пример, тем не менее, не показателен: с одной стороны, мультипликативные глаголы с упомянутыми суффиксами не соотносятся с какими-либо глаголами единичной ситуации без этих суффиксов; с другой стороны, в английском языке представлено и множество мультипликативных глаголов, не содержащих упомнятые аффиксы.
53 Характерно при этом, что в алеутском языке представлен и ряд мультипликативных по акциональному значению непроизводных глагольных лексем, ср. [Головко 1989: 57].
Примером мультипликативного суффикса может служить также суффикс -bi-/-ji-языка гуниянди. Пример (2.4) из этого языка содержит глагольную основу gard- ударять , которая в сочетании с мультипликативным суффиксом имеет значение бить ; в примере (2.5) имеет место более специфический семантический эффект54 значение кормить выступает в роли мультипликативной производной глагола ngang- давать :
Своеобразный способ выражения мультипликативного значения представлен, например, в агульском языке. В тех случаях, когда соответствующее предикатное значение выражается аналитически при помощи идиоматизированного сочетания полувспомогательного глагола и существительного, мультипликативное значение передается множественым числом этого существительного. Так, например, в (2.6) представлено такого рода сочетание UHU aqa- кашлять , состоящее из глагола aqa- испускать и существительного UHU кашель ; (2.6а), где это существительное стоит в единственном числе, описывает единичный квант мультипликативной ситуации, а (2.6Ь), где оно имеет форму множественного числа, - мультипликативную ситуацию, состоящую из множества повторяющихся квантов
Имя деятеля и хабитуалис: семантическая и диахроническая связь
Предметом рассмотрения данного раздела является семантический и синтаксический переход такого отглагольного деривата, как имя деятеля, в глагольную форму с хабитуальным значением. Этот семантический переход зафиксирован в разных языках мира и состоит в том, что имя деятеля начинает использоваться в качестве основного средства для выражения квалитативной разновидности хабитуального значения, а позднее получает более широкую хабитуальную дистрибуцию.
Одним из языков, наглядно демонстрирующих образование хабитуалиса из имени деятеля, является имбабура кечуа. Как показывается в [Cole 1985], в имбабура кечуа представлена аналитическая форма Хабитуалиса с референцией к прошлому, состоящая из смыслового глагола с показателем -j и прошедшего времени вспомогательного глагола (3.1а); для описания регулярной ситуации в настоящем используется другая форма, с показателем -dur (3.lb): имбабура кечуа (3.1) a utavalu-pi mi trabaja-j ka-rka-ni Отавало-LOC EMPH работать-ACTOR AUX-PST-1SG Яобычно работал в Отавало [Cole 1985: 149]. b. utavalu-pi mi trabaja-dur ka-ni Отавало-LOC EMPH работать-ACTOR AUX-1SG Я обычно работаю в Отавало [ibid.: 149].
И показатель -j, и показатель -dur этимологически являются показателями имени деятеля95; тем не менее, по свидетельству [Cole 1985], с точки зрения описываемого этой грамматикой состояния языка, употребляются они именно как показатели, участвующие в образовании форм с хабитуальным значением.
Ниже предлагается рассмотрение семантики имен деятеля с позиций исследования предикатной множественности и описание ряда частных случаев.
Под именем деятеля понимается отглагольный дериват, соответствующий первому (или единственному) участнику ситуации, описываемой исходной глагольной лексемой; так, например, имя учитель производно от глагола учить и обозначает первого участника ситуации, описываемой этим глаголом - «того, кто учит». В англоязычной литературе для обозначения этого типа отглагольной деривации, как правило, используется термин agent / agentive nominalization; традиционным латинским названием для данного типа дериватов является nomen agentis.
Имя деятеля является одним из семантических типов отглагольных имен, или номинализаций. Следует притом отметить, что в основном в лингвистических работах (как, например, в типологической монографии по номинализациям [Koptjevskajaamm 1993]) в центре внимания находятся такие номинализаций, как имя действия, то есть отглагольные существительные, называющие саму ситуацию, типа поедание. Среди прочих семантических типов номинализаций, отличных от рассматриваемых нами имен деятеля, следует упомянуть имя объекта, (например, вязание) и имя результата (например, строение).
В более широком понимании к числу имен деятеля можно отнести, с одной стороны, также и вообще все названия человека, характеризующие его участие в какой-либо ситуации, в частности, названия профессий (ср. каменщик, врач), а с другой стороны, также и названия «механизмов» и инструментов (ср. двигатель). В первую очередь, однако, в рассмотрение в качестве имен деятеля принимаются названия человека (такими именами деятеля ограничен, например, материал, принимаемый к рассмотрению в [Шмелева 1983]).
Нам неизвестны специальные типологические исследования, посвященные именам деятеля. На материале индоевропейских язьжов (в первую очредь в историческом аспекте) этот тип отглагольной деривации рассматривается в классической работе [Benveniste 1948]; крупным исследованием семантики имен деятеля в русском языке является неопубликованная диссертация [Шмелева 1983]; ряд работ посвящен именам деятеля в английском языке (назовем для примера известную работу [Rappaport Hovav, Levin 1992], а также более поздние работы [Вша 1996], [Heyvaert 2002]). Благодаря этим работам известны семантические и синтаксические свойства этого типа отглагольной деривации, хотя и ждет эмпирической проверки межъязыковая универсальность этих свойств.
Теория события и акциональные классы глаголов
Аспектуальным значением, не относящимся к категории «собственно вида» в узком смысле и притом семантически близким к значениям предикатной множественности, является экспериенциальное значение. Экспериенциальное значение состоит в том, что у некоторого индивида имеется опыт участия в некоторой ситуации; это подразумевает, что он участвовал в этой ситуации неопределенное число раз, то есть хотя бы однажды. Если экспериенциальное значение грамматикализуется в самостоятельную категорию, то «основное употребление экспериенциала -употребление его в высказываниях, в которых утверждается (спрашивается или отрицается), что ситуация определенного типа имела место хотя бы однажды в течение определенного периода времени до определенного момента»119 [Dahl 1985: 141]. Существенно притом, что «в фокусе находится факт совершения действия, а не его временная отнесенность» [Вострикова 2005: 3]. Временной план, референцию к которому имеют экспериенциальные высказывания, однозначно предопределен самим экспериенциальным значением: говорить об опыте участия в некоторой ситуации возможно только в том случае, если имеется в виду опыт участия в прошлом; при этом принципиально может подразумеваться как опыт участия в ситуации когда бы то ни было, так и в течение некоторого ограниченного временного интервала в прошлом.
Единственной известной нам работой, основная тема которой - типологическое изучение экспериенциального значения в языках мира, является [Вострикова 2005]. Экспериенциальное значение изучалось ранее в первую очередь как одно из значений показателей перфекта; перфект, одна из наиболее описанных глагольных типологически релевантных категорий (ср. в первую очередь [Anderson 1982]), понимается как показатель, описывающий ситуацию в прошлом, последствия которой релевантны в настоящем120. Очевидно, что опыт участия в ситуации в прошлом как таковой является одним из возможных ее последствии, релевантных в настоящем Экспериенциальные употребления перфекта могут быть легко продемонстрированы английским примером (3.70), содержащем показатель Перфекта; в нейтральном контексте это предложение сообщает о том, что некоторый индивид хотя бы единожды в прошлом участвовал в ситуации видеть слона :
Частным случаем экспериенциального значения, наиболее семантически близким к значениям предикатной множественности, является значение многократного экспериенциала, состоящее в том, что опыт участия в ситуации, о котором идет речь повторялся неоднократно. Приведем таджикский пример (3.71) с экспериенциальным употреблением Перфекта в контексте обстоятельства кратности:
Интересно различие нейтрального и многократного экспериенциального значений в карачаево-балкарском языке. Если в нейтральном экспериенциальном контексте употребляется форма исторического Перфекта122 (3.72а), то в многократном экспериенциальном контексте - форма исторического Перфекта сложной конструкции, состоящей из деепричастия на гласную и вспомогательного глагола tur- (см. подробно об этих конструкциях 4.4) (3.72Ь)123. Предложение (3.72b) предполагает, что опыт участника ситуации, сестры, участия в этой ситуации, варке супа, имел место неоднократно:
Известно, что ряд языков мира имеет специализированные показатели для выражения экспериенциального значения; в [Dahl 1985: 139-144] экспериенциал выделяется как отдельная типологически релевантная категория, однако показано, что эта категория является относительно периферийной (в частности, как правило выражается аналитически) и редкой. Классическим примером специализированного экспериенциального показателя, рассмотренным, в частности, еще в [Comrie 1976: 59], является китайский маркер guo; проиллюстрируем его употребление примерами: (3.73)-(3.74):
Однако, как показано в [Вострикова 2005: 69-72], типологически устойчива, хотя и менее частотна, чем выражение экспериенциального значения при помощи перфекта, т. н. итеративная стратегия выражения экспериенциального значения. Речь идет о тех случаях, когда экспериенциальное значение выражается при помощи показателя предикатной множественности; в первую очередь имеются в виду событийные показатели предикатной множественности, однако наиболее «чистыми» являются те случаи, когда показатель предикатной множественности имеет самый широкий спектр употреблений. Пример использования итеративного показателя для выражения экспериенциального значения дает удмуртский язык. Удмуртский язык допускает в экспериенциальном контексте как нейтральную простую (3.75), так и форму Претерита с показателем предикатной множественности (3.76); по свидетельству [Вострикова 2005: 70-71], в бесермянском диалекте удмуртского языка итеративная стратегия является единственно возможной (3.77):
