Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы исследованиявзаимосвязи языковой личности илингвокультурного типажа 14
1.1. Восприятие языковой личности на материале художественного произведения 14
1.1.1. К проблеме определения понятия «языковая личность»: сопоставление точек зрения в лингвистике 14
1.1.2. Особенности выражения языковой личности в художественном произведении 20
1.1.3. Интерпретация языковой личности, выраженной в художественном произведении 26
1.2. Особенности структурного описания языковой личности 29
1.2.1. Структура языковой личности: позиции для сравнительно-сопоставительного изучения 29
1.2.2. Основные понятия в структуре языковой личности 31
1.2.3. Типологии языковой личности 38
1.3. Лингвокультурный типаж как характеризующий аспект языковой личности. 49
1.3.1. Лингвокультурный типаж как объект лингвистического исследования: определение и особенности, место в лингвистике (теоретико-лингвистическая точка зрения) 49
1.3.2 Подходы к изучению лингвокультурного типажа 57
1.3.3. Способы выражения лингвокультурного типажа как составляющей языковой личности в художественном произведении 64 Выводы по Главе
ГЛАВА 2. Сравнительно-сопоставительные особенности воплощения лингвокультурного типажа в современном англо- и испаноязычном романе (на примере типажа «друг»)
2.1.Лингвокультурный типаж «друг» как аспект языковой личности в английском и испанском языках
2.2. Сопоставительное изучение аспекта «равенство» лингвокультурного типажа «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе .
2.3. Сопоставительное изучение аспекта совместной
деятельности в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
2.4. Сопоставительное изучение аспекта применения вербальных и невербальных средств коммуникации в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
2.5. Сопоставление гендерного аспекта в процессе коммуникации в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
2.6. Сопоставительное изучение аспекта внешнего общественного воздействия на процесс коммуникации в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе .
2.7. Сравнительное изучение дополнительных аспектов лингвокультурного типажа «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе 89
Выводы по Главе 2
Заключение .
Список использованной литературы
- К проблеме определения понятия «языковая личность»: сопоставление точек зрения в лингвистике
- Структура языковой личности: позиции для сравнительно-сопоставительного изучения
- Сопоставительное изучение аспекта «равенство» лингвокультурного типажа «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
- Сопоставление гендерного аспекта в процессе коммуникации в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена необходимостью системного изучения влияния лингвокультурного типажа на восприятие языковой личности языка, что способствует успешному взаимодействию культур; а также значимостью дальнейшего теоретического и практического исследования особенностей выражения языковой личности средствами лингвокультурного типажа.
Объектом исследования выступает лингвокультурный типаж
художественных текстов, изучаемый в рамках языковой личности.
Предметом исследования является ряд отдельных аспектов выражения лингвокультурного типажа и влияние их на создаваемый образ языковой личности в произведениях англо- и испаноговорящих писателей.
Цель работы состоит в сравнительно-сопоставительном описании и выявлении аспектов изображения лингвокультурного типажа, необходимых для раскрытия языковой личности в современных иноязычных художественных произведениях.
Цель работы предполагает решение следующих задач:
-
изучение теоретических предпосылок лингвоперсонологии и основных ее направлений в современной лингвистической парадигме;
-
исследование способов выражения языковой личности и особенностей ее восприятия в художественном произведении;
-
изучение основных структурных понятий языковой личности и описание важных для нашего исследования взглядов на ее структуру;
-
рассмотрение лингвокультурного типажа как объекта лингвистического исследования в контексте изучения языковой личности;
-
сравнительно-сопоставительный анализ англо- и испаноязычного художественного дискурса для выделения особенностей восприятия и выражения языковой личности посредством лингвокультурного типажа. Материал исследования представлен художественными произведениями
приключенческого, исторического и детективного жанров на английском и испанском языках. Были взяты следующие произведения: «Волшебный дневник» (англ. «A Book of Tomorrow»), 2009, ирландской писательницы Сесилии Ахерн; «Тень ветра» (исп. «La Sombra del Viento»), 2001, «Игра ангела» (исп. «El Juego del ngel»), 2008, испанского писателя Карлосa Руисa Сафонa; «Уличный кот по имени Боб» (англ. «A Street Cat Named Bob»), 2010, английского автора Джеймса Боуэна; «Замороженные персики» (исп. «Melocotones Helados»), 1999, испанской писательницы Эспидо Фрейре; «Мальчик в полосатой пижаме» («The Boy in the Stripped Pyjamas»), 2006, ирландского писателя Джона Бойна. Выбор данных произведений обусловлен, в первую очередь, наличием в них развернутого описания всего спектра человеческих взаимоотношений: дружбы, приятельства,
любви, равнодушия, соперничества и вражды. Ключевыми моментами в них становятся либо изображение дружеских отношений в их развитии, либо процесс становления и развития человеческой личности.
Теоретическая база исследования. Основы лингвоперсонологии,
посвященной изучению языковой личности, формируются в конце XX века на
основе работ В.И. Карасика, Ю. Н. Караулова, Е.С. Киреевой, Л.П. Крысина,
Е.В. Иванцовой, В. А. Масловой, В.П. Нерознака, С.Л. Рубинштейна, К.Ф.Седова,
Б. Нортона, К. Гибсона. Лингвокультурному типажа посвящены исследования
В.И. Карасика, О.В. Дмитриевой, И.А. Мурзиновой, Л.П. Селиверстовой,
В.В. Воробьева. Язык художественных произведений изучается в работах
А.Г. Баранова, Р.А. Будагова, В. В. Виноградова, Г. О. Винокура, В.Г. Гака,
А. А. Потебни, О. Г. Ревзиной, В.Н. Телия, Р. Барта, Ж. Женетта. Единым
фундаментом для изучения языковой личности и лингвокультурного типажа
являются труды в области общей лингвистики Л. В. Щербы, И. А. Бодуэна де
Куртенэ, В. фон Гумбольдта, Ф. де. Соссюра, по языковой картине мира,
концептам и концептосфере Ю.Д. Апресяна, А. Вежбицкой, Л.О. Бутаковой,
О.А. Корнилова, В.Г. Костомарова, В.В. Красных, Д. С. Лихачева,
М.Н. Образцовой, С. Г. Тер-Минасовой, А.М. Шахнаровича, Э. Боно.
Методологической базой исследования выступает учение Ю. Н. Караулова
о языковой личности как о сложном, многомерном образовании,
структурированном в трехуровневую систему, состоящую из семантического (вербального), когнитивного и прагматического уровней. Значимой нам представляется также концепция В. И. Карасика, основанная на предыдущей системе, но придающая большее значение коммуникативному плану языковой личности. По мнению ученого, языковая личность состоит из ценностного, поведенческого и познавательного аспектов. Особое место занимают исследования В. И. Карасика и О.А. Дмитриевой о лингвокультурном типаже, определении этого понятия и его содержания. Выбор данных теорий в качестве методологической базы обусловлен спецификой объекта исследования, который является сложным по структуре, изменяющимся в рамках конкретного общества и временного отрезка явлением.
В работе применяются следующие методы исследования: метод компонентного анализа, методы описательного и сопоставительного анализа, а также метод словарных дефиниций.
Научная новизна исследования заключается в попытке структурного сопоставления понятий «лингвокультурный типаж» и «языковая личность» для выяснения их взаимодействия, способов выражения и восприятия читателем в художественном произведении.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в работе предлагается рассматривать термин «лингвокультурный типаж» с точки зрения теоретической лингвистики, в художественном тексте и в рамках языковой личности. Подобный подход способствует развитию теории лингвоперсонологии, выявляет новые черты в конкретном мировосприятии представителей исследуемых языков.
Практическая ценность исследования заключается в том, что ее
теоретические выводы и практические результаты могут дополнить имеющиеся
знания об особенностях личностной коммуникации в рамках исследуемых
языков, отразить используемые тактики и стратегии общения в зависимости от
характера взаимоотношений. Иными словами, это может стать ступенью к
облегчению понимания и взаимодействия между представителями изучаемого
языка и изучающими его. Результаты также могут быть использованы в качестве
дополнения в курсе лингвокультурологии и теории межкультурной
коммуникации.
На защиту выносятся следующие положения:
-
В настоящее время лингвоперсонология – область лингвистики, посвященная языковой личности – акцентирует свое внимание на коммуникативной компетенции, языковом сознании и речевом поведении человека, и эта тенденция отражается в языковой личности художественного произведения.
-
Языковая личность, рассматриваемая с точки зрения коммуникативного поведения, отображается средствами лингвокультурного типажа – совокупности признаков узнаваемого образа конкретного индивидуума и выражения всех характерных для изучаемой социальной или этнической группы черт. Изучение лингвокультурного типажа является одним из эффективных подходов к изучению языковой личности.
3. Структура лингвокультурного типажа является сложной, динамичной,
многоаспектной системой, имеющей точки пересечения с социолингвистикой,
культурологией и рядом гуманитарных наук. Благодаря данным пересекающимся
аспектам писатель, как носитель изучаемого языка, способен передавать
особенности коммуникативного поведения, характерные для данной
лингвокультуры.
4. Важным элементом в многообразии представленных в литературе
лингвокультурных типажей является лингвокультурный типаж «друг»,
выступающий примером реализации в различных культурах стратегий и тактик
общения между участниками коммуникативного взаимодействия. На основе
сопоставления его выражения в произведениях представителей различных
лингвокультур дополняются и обогащаются сведения о языковой личности в
целом.
5. Лингвокультурный типаж «друг» изучается и описывается посредством
ряда обобщенных и выделенных в результате анализа литературы аспектов. К
самым значительным из них относятся: влияние социально-психологического
равенства или неравенства субъектов отношений; наличие эффективной
совместной деятельности между субъектами отношений; роль гендерного аспекта
в процессе коммуникации; характер внешнего общественного воздействия на
процесс коммуникации и, наконец, применение вербальных и невербальных
средств в процессе коммуникации.
Апробация результатов теоретического и практического исследований
осуществлялась в форме докладов на 7-ой Международной научной конференции
«Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и
культурологическом аспектах», г. Челябинск, (2014); на Международном
конгрессе по когнитивной лингвистике, г. Челябинск, (2014); на Всероссийской
научно-практической конференции с международным участием XI Житниковские
чтения «Слово в тексте: филологический, лингвистический и
лингводидактический подходы», г. Челябинск (2013).
По теме диссертации опубликовано девять работ в российских журналах и сборниках материалов конференций, из них четыре – в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук.
Структура и объем работы определены поставленной целью и задачами исследования. Настоящая диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.
К проблеме определения понятия «языковая личность»: сопоставление точек зрения в лингвистике
Термин «языковая личность» существует в языкознании с XX века и, несмотря на глубину и обширность работ по ее исследованию, не теряет своей актуальности на сегодняшний день. Можно отметить, что лингвистика, культурология, методика преподавания иностранных языков, социология XXI века ознаменованы особым вниманием к человеческой личности и языку, а также их взаимному влиянию. Исходя из целей и задач исследования, актуальным понятием для нашей работы представляется понятие «языковая личность». В данном случае понимание и всестороннее описание термина «языковая личность» оказывается на стыке интересов многих антропологических и языковых наук. Прежде всего, обратимся к языку и обществу как к непосредственному источнику языковой личности. Язык как социальное образование существует в языковом сознании и коллектива, и индивидуума. И языковая группа, нация или народ, и каждый человек в отдельности воплощают в себе языковую личность. Новый словарь методических терминов и понятий определяет языковую личность как «любой носитель того или иного языка, охарактеризованный на основе анализа произведенных им текстов с точки зрения использования средств данного языка для отражения окружающей действительности» [Новый словарь методических терминов и понятий, 2010]. Согласно Стилистическому энциклопедическому словарю русского языка, языковая личность «есть личность, выраженная в языке (текстах) и через язык, личность, реконструированная в основных своих чертах на базе языковых средств» [Стилистический энциклопедический словарь русского языка, 2003]. Из представленных толкований видно, что ключевыми понятиями для раскрытия языковой личности являются индивидуум, носитель языка или говорящий на языке в зависимости от поставленных целей, а также отражение в языке окружающей действительности, т.е. языковая картина мира. Авторские определения, представленные далее, вплотную связаны с более поздним направлением в языкознании – изучением языка с точки зрения психо- и социолингвистики.
Одним из основоположников теории языковой личности является И.А. Бодуэн де Куртенэ. Для нашей работы интерес представляют его мысли относительно актуальности изучения языкового строя и языковой личности вкупе с необходимостью анализа социальных условий, характерных для настоящего времени. Для ученого исследование языка было неразрывно связано с изучением общества, так как язык возможен только в человеческом обществе, и мы равноценно отмечаем в нем психическую и социальную стороны. Основанием языковедения должна служить не только индивидуальная психология, но и социология [Виноградов, Бодуэн де Куртенэ, 1963]. Мы видим достаточно определенную точку зрения И.А. Бодуэна де Куртенэ на вопрос взаимодействия языка и общества: «Обязательным условием настоящей истории, как развития прерывистого, но связанного со средой, является непрерывность общения между людьми. Люди, живущие одновременно, влияют дpyг на друга. Всякое новое поколение, вновь нарождающееся и подрастающее, непрерывно сталкивается в лице отдельных своих представителей с представителями предшествующего поколения, образуя так наз. «современное поколение», и так далее, без конца. Если оборвется нить взаимного общения, прекратится и история общества, а также и история языка. Если между одним и другим поколением произойдет хотя бы весьма кратковременный разрыв, непрерывность истории нарушается» [Бодуэн де Куртенэ, 1963. c.15]. Что касается вопроса о предпочтительности исследования современного варианта языка, то, как отмечает в своей работе И. Лось, Бодуэн де Куртенэ «выдвинул на первый план принцип изучения живого человеческого языка, доказывая, что только такое непосредственное наблюдение заслуживает действительно названия научного, что только оно дает нам возможность изучать язык вообще, его жизнь и законы развития, бросает яркий свет на его прошедшее, о котором мы не можем иметь ни малейшего понятия, если имеем дело не с живыми звуками, а с мертвыми буквами, которые неизвестно как звучали в эпоху своего начертания» [Лось, 1894, с. 222.]. Важность исследования современного, актуального на настоящий момент языка и языковой личности И.А. Бодуэн де Куртенэ сформулировал следующим образом: «Для языковедения, как науки, всесторонне обобщающей, гораздо важнее исследование живых, т. е. теперь существующих языков, нежели языков исчезнувших и воспроизводимых только по письменным памятникам. Только биолог (зоолог и ботаник), изучивший всесторонне живую флору и фауну, может приступить к исследованию палеонтологических остатков. Только лингвист, изучивший всесторонне живой язык, может позволить себе делать предположения об особенностях языков умерших. Изучение языков живых должно предшествовать исследованию языков исчезнувших» [Бодуэн де Куртенэ, 1963, с. 349].
В.В. Виноградов рассматривал языковую личность с точки зрения результата ее речевой деятельности как «результат выхода ее [языковой личности] из все сужающихся концентрических кругов тех коллективных субъектов, формы которых она в себе носит, творчески их усваивая» [Виноградов, 1980, с. 90]. Особенность этой деятельности проявляется в том, что «индивидуальное словесное творчество в своей структуре заключает ряды своеобразно слитых или дифференцированных социально-языковых и идеологически-групповых контекстов, которые осложнены и деформированы специфическими личностными формами» [Виноградов, 1980, с. 91].
Определение Г.И. Богина в работах, посвященных языковой личности, представляет ее в образе реально существующего «человека, рассматриваемого с точки зрения его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» [Богин, 1982, с. 1]. По мнению Богина, языковая личность определяется, прежде всего, через способность и готовность к языковым действиям, через ее реальную речевую деятельность.
Ю.Н. Караулову, по праву считающемуся одним из основоположников теории языковой личности, принадлежит определение, согласно которому языковая личность понимается как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов)» [Караулов, 1989, с. 3]. В данном случае акцент делается не столько на способность и реализацию речевой деятельности, сколько на сам продукт речи – речевые произведения, т.к. именно по итогам коммуникации можно судить об успешности общения. Расширяя термин языковой личности, Ю.Н. Караулов вкладывает в него такие понятия, как: средоточие и результат социальных законов, продукт исторического развития этноса, зависимость от психической сферы в виде мотивации, создание и использование знаковых, системно-структурных образований [Караулов, 2003].
Структура языковой личности: позиции для сравнительно-сопоставительного изучения
Особенно отчетливо это проявляется в привлечении писателями определенного лингвокультурного типажа. Его особенности, функции, разделяемые ценности в целом, в конкретном тексте при наличии особой художественной цели обретают дополнительное значение, становятся связующими элементами для писателя и аудитории, а также богатым полем для исследования особенностей выражения языковой личности.
Отдельно нужно упомянуть элементы воссоздания лингвокультурного типажа, не имеющие стилистической, выразительной функции, но описывающие аспекты указанной литературной действительности, неизбежные для создания ощущения реальности в произведении: «Неделимые остатки, образующиеся при функциональном анализе повествования, отсылают всякий раз к тому, что обычно называют «конкретной реальностью» (мелкие жесты, мимолетные позы, незначительные предметы, избыточные реплики)» [Барт, 1989, с. 397]. Подобные детали появляются в тексте независимо от творческой цели автора и особенностей описываемого типажа, они непосредственно отсылают читателя к реальности, воплощая в себе ее как общую категорию. Р. Барт подчеркивает характерность этого приема для литературы нового времени: «… возникает эффект реальности, основа того скрытого правдоподобия, которое и формирует эстетику всех общераспространенных произведений новой литературы» [там же, c. 400]. Эти элементы «конкретной реальности» нуждаются в уточнении: они ни в коем случае не являются словами без смысла и назначения, без бессознательного и сознательного критерия отбора. Выбор слов тесно связан со способом отражения и выражения действительности в слове. Похожее явление отмечает В.В. Виноградов: «В художественном произведении нет и, во всяком случае, не должно быть слов немотивированных, проходящих только как тени ненужных предметов. Предметы, лица, действия, явления, события и обстоятельства, называемые и воспроизводимые в художественном произведении, поставлены в разнообразные, внутренние, функциональные отношения, они взаимосвязаны» [Виноградов, 1959, c. 230].
Исходя из точки зрения В.И. Карасика, языковая личность в основном проявляется через свое коммуникативное поведение [Карасик, 2009, с. 188]. Личностное коммуникативное поведение заключается в индивидуальном использовании и модификации звукопроизносительных норм, выборе определенного лексического набора и отказе от других слов и выражений, задействовании определенных синтаксических оборотов, жанров речи, индивидуальном невербальном поведении. Ряд ученых соединяет этот набор в речевой портрет человека [Ерофеева, 1990; Черняк, 1994; Крысин, 2001; Гафарова, 2006]. Речевой портрет подразделяется на индивидуальный и коллективный, хотя в целом подобный портрет также считается социально речевым портретом. По словам Л.П. Крысина, «каждый из портретов отражает особенности речи определенной общественной среды» [Крысин, 2001, с. 91]. В то же время лингвисты указывают, что для изучения портрета необходимо задействовать не все уровни и проявления языковой системы, а немногочисленные ярко диагностирующие индексы: особенности лексического набора и речевого поведения представителя группы [Крысин, 2001; Николаева, 1991]. Важнейшим компонентом коммуникативного поведения является вербальный ряд. На более конкретном уровне это может выражаться в выборе уровня лексики (жаргон, книжная лексика, профессионализмы), отношение к использованию нехарактерной для ординарного представителя лексики (сленг, канцеляризмы), возможность игры слов или индивидуального словообразования.
К числу часто используемых средств для создания в произведении лингвокультурного типажа, в частности, относятся фразеологические единицы, степень их задействованности и особенности употребления. Особый интерес для исследования представляют лексические и фразеологические индексы принадлежности человека к той или иной группе благодаря способности отражать актуальную картину мира личности и относительной сохранности формы выражения в виде текста (дискурса). В сфере интересов лингвистов, изучающих речевые индексы, находятся диалектизмы, социолектизмы (жаргонные слова, знаки образовательного или какого-либо другого статуса), а также особенности метафор, эпитетов и других средств выразительности в тексте. Отдельно стоит остановиться на фразеологизмах языка, т.к. традиционно объектом изучения во фразеологической единице становится ее семантическое ядро, на первый план выходит специфика самой единицы по сравнению с ее возможными эквивалентами в виде слова или словосочетания. С позиции изучения индексов и социальных особенностей использования фразеологизм можно рассматривать в зависимости от того, в каких ситуациях общения говорящий (либо, в нашем случае, лингвокультурный типаж) употребляет фразеологизм и как это характеризует его как языковую личность.
Как показатели социального уровня языковой личности, фразеологические единицы разных типов являются индексами и для противопоставления ее элитарного и вульгарного уровней. Для элитарной языковой личности характерны нейтральные, высокие или сниженные (обычно пародируемые) фразеологизмы как стилистические средства, в то время как вульгарная языковая личность оперирует единственным средством выражения — жаргонной и обсценной обиходной речью. Возвращаясь к вопросу о роли фразеологизма в выражении лингвокультурного типажа, можно подвести итог: фразеологические единицы весьма точно свидетельствуют о принадлежности говорящего к своей либо чужой культуре. Владение актуальными и соответствующими ситуации фразеологизмами подразумевает принадлежность к данной культуре либо постоянное взаимодействие с ней. В то же время носитель чужой культуры располагает только устаревающими фразеологизмами, либо допускает ошибки в употреблении и интерпретации.
Сопоставительное изучение аспекта «равенство» лингвокультурного типажа «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
Одним из первостепенных критериев в дружбе считается равенство. В более общем смысле равенство понимается как «социальная характеристика определенного общественного состояния, составную часть многих социальных идеалов» [Большой Энциклопедический словарь]. В узком смысле межличностных отношений равенство двух людей является основным идеалом и ценностью человеческого общения. Существует этическая модель идеальной дружбы, одними из признаков которой являются самодостаточность друга (т.е. также его независимое от участника общения положение в обществе), альтруистичность, равенство (отсутствие соперничества). При этом исключаются деловые или официальные отношения, связанные с какой-то регламентацией или обязанностями [Арапова, 2004, с. 29 – 32], т.к. они подразумевают неравное отношение сторон, либо получение одной из сторон выгоды за счет другой.
Мы остановимся на конкретном упоминании аспекта равенства в литературных работах представителей сопоставляемых в работе языков – английского и испанского.
В ходе анализа лингвокультурного типажа «друг» и его аспекта «равенство» проявляется его особенная актуальность в работах англоговорящих авторов.
Прежде всего, с лингвистической точки зрения, примечательно многообразие текстуальных синонимов, используемых авторами для выражения приятельских и дружеских отношений. Среди наиболее часто встречающихся в романах можно назвать понятия «друг», «товарищ», «родственная душа», «компания», «приятель». Градацию межличностных отношений отражают такие оттенки как «mates», «friend», «chap», «companion». По частоте употребления синонимов, а также по глагольным конструкциям, отражающим дружеские отношения, мы можем судить о роли и значении социального взаимодействия, именно дружеского, в противопоставлении рабочему, семейному общению, в жизни изучаемого английских писателей. Сочетание «my closest friend» может быть эквивалентно понятию «подруга», далекому от исключительно дружеских отношений, «mate» вполне заменяет обращение к незнакомым людям своего возраста и домашним животным, а собственный питомец вполне может заменить дружескую компанию: «He was company, I guess. I d not had a lot of that lately» («Я порадовался, что он рядом. В последнее время мне очень не хватало компании»). Несмотря на это многообразие оттенков и формулировок, основная роль отводится дружеским отношениям двух людей в рамках приблизительно одной возрастной группы и схожей жизненной ситуации.
В качестве первого произведения для сравнительного анализа мы берем роман ирландского автора Джона Бойна «Мальчик в полосатой пижаме». Он повествует о коротких и трагичных дружеских отношениях Бруно, сына немецкого офицера, и еврейского мальчика Шмуэля, заключенного в концентрационном лагере. Особенность этой книги в том, что автор бессознательно берет на себя ответственность за изображение языковой и общей картины мира ребенка, его ценностей и мотивов, сам будучи взрослым человеком. Начиная с первых глав, мы видим четкое и глубокое понимание аспекта «равенство» и «неравенство» в сознании ребенка.
Прежде чем переходить непосредственно к дружеским отношениям с превалирующим аспектом «равенство», автор рисует картину упорядоченного, закрепленного традициями, не всегда комфортного состояния неравенства в семье. Бруно с детства знаком с иерархией, существующей в обществе и его уменьшенной копии – семье. Внутрисемейные отношения определяются самыми разными оттенками паравербальных особенностей поведения. Самая низшая ступень в семье отдана слугам, которые не поднимают глаза, когда разговаривают с хозяевами – это подчеркивает противопоставление «always» и «never», характеризующую манеру поведения прислуги («family s maid-who always kept her head bowed and never looked up from the carpet » – «горничная всегда ходила потупившись, [никогда] не отрывая глаз от ковров и половиц»1). Старшая служанка тщательно взвешивает слова, прежде чем ответить сыну хозяев, и мыслительный процесс, наполненный сомнения, передается как антитезой («opened her mouth … and then closed»), так и рядом параллельных глагольных конструкций («Maria opened her mouth to say something and then closed it again just as quickly. She seemed to be considering her response carefully, selecting the right words, preparing to say them, and then thinking better of it and discarding them altogether» - «Мария собралась что-то сказать, но задумалась, подыскивая подходящие слова, и в итоге вовсе отказалась от этой затеи, крепко сомкнув губы»).
Следующими на ступенях семейной иерархии стоят дети, которые редко, в зависимости от возраста, имеют право голоса в решении семейных вопросов и которых ставят перед фактом свершившегося действия. В то же время именно для детей существует больше всего ограничений, которые выражены как в вербальной, так и поведенческой сфере. В доме запрещено кричать («… his voice coming dangerously close to shouting, which, was not allowed indoors» - «Голос его уже смахивал на крик, а кричать ему дозволялось только на улице»), прерывать друг друга («said Bruno, interrupting her, a thing he knew he was not supposed to do» - «Он знал, что в разговоре никого нельзя перебивать…»), но эти правила имеют свои исключения для взрослых в целом и для главы семьи в частности: «… his mother had always told him that he was to treat Maria respectfully and not just imitate the Way Father spoke» («мама всегда говорила, что с Марией он должен обращаться уважительно, а не так, как папа это делает»).
Сопоставление гендерного аспекта в процессе коммуникации в лингвокультурном типаже «друг» в англо- и испаноязычной современной литературе
Внешнее воздействие окружающего общества выделяется в отдельный аспект при описании лингвокультурного типажа «друг». Понимание каждым представителем явления дружбы зависит в равной степени как от внутренних ощущений и потребностей, так и от устоявшихся в обществе требований, традиций, принятых условий в процессе общения. Для нашей работы этот аспект особенно интересен, т.к. он отражает воздействие общества в целом, делает своеобразный срез группового влияния на каждого отдельного человека. Невозможно и неэффективно пытаться изучить каждое воплощение лингвокультурного типажа «друг», тогда как анализ взаимного воздействия личности и группы в процессе начала, развития дружбы дает обобщенный и приближенный к реальности образ этого типажа, соединение личностных особенностей автора-носителя языка и общественных поведенческих стратегий.
Внешнее воздействие особенно заметно в выборе компании, партнеров для общения среди детей, т.к. первоначальное окружение в значительной степени определяется родителями либо старшими братьями и сестрами. В случае с англоговорящими авторами одно из первых правил, внушаемых детям в поведении – это осторожность, которая сопровождает ребенка в процессе коммуникации в течение всей жизни. Мальчик Бруно знает, что ему нужно быть осторожным с незнакомцами, именно поэтому в правилах, привитых ему с детства, часто появляются слова, относящиеся к понятиям «опасность», «осторожность»: «he knew that you could never be too careful with strangers and it was always best to approach them with caution» («осторожность с незнакомцами никогда не помешает и приближаться к ним надо с оглядкой»).
Воспитание, выраженное в установленных церемониях общения, понимания вежливости и невоспитанности, деликатности и грубости, также является своеобразным увеличительным стеклом, передающим с помощью тонко чувствующего персонажа и внимательного к деталям автора особенности национального коммуникативного поведения. К примеру, мальчик Бруно, наделенный автором особым, по-детски чутким вниманием к реакциям окружающим, в разговоре время от времени задается вопросом, не обидит ли он нового знакомого тем или иным вопросом. Его поведенческие стратегии, тем самым, отражают взгляд окружающего общества на вопросы, которые считаются тактичными или нетактичными и о реакции собеседника на них. К одним из таких «неудобных» вопросов, как ни странно, относится интерес к самочувствию, настроению собеседника«He stared at the boy and considered asking him why he looked so sad but hesitated because he thought it might sound rude» («Глядя на мальчика, он раздумывал, не спросить ли его, почему он такой унылый, но опасался, что вопрос прозвучит слишком грубо»). На основе этого небольшого эпизода уже можно сделать вывод, что в глазах героя англоязычной литературы интересоваться настроением заведомо грустного человека – значит поставить обоих в неудобное положение.
Среди характерных особенностей, дополняющих лингвокультурный типаж, мы выделяем готовность к компромиссу, желание и возможность подстраиваться под собеседника: « Well, we ll have to agree to disagree, said Bruno, who didn t want to fight with his new friend» («— Ладно, пусть каждый думает что хочет, а другой уважает его точку зрения, — предложил Бруно, которому вовсе не улыбалось поссориться с новым другом при первом же знакомстве »). Употребленный мальчиком фразеологизм («to agree to disagree» — букв. с англ. «согласны, что не согласны») емко передает в себе тактику толерантного собеседника, готового на уступки и избегание конфликта в известных пределах. С одной стороны, он выражает понимание точки зрения говорящего и уважение к позиции оппонента, с другой – каждый остается при своем мнении.
Общность в происхождении, независимо от того, выражена ли она в месте, времени или условиях рождения и взросления, играет значительную роль в появлении дружеских отношений, как подчеркивают многие авторы. День рождения и, соответственно, значение, которое придают этой дате в обществе, можно отнести к невербальным особенностям коммуникации. В описании лингвокультурного типажа англоговорящим автором упоминается, что в ситуации знакомства дети узнают об общем дне и годе рождения, и это мгновенно создает благоприятную атмосферу между собеседниками, делает их ближе, вызывая сравнение ассоциацию с братьями и даже близнецами: « We were born on the same day. — … there may be dozens of Shmuels on this side of the fence but I don t think that I ve ever met anyone with the same birthday as me before. - We re like twins, said Bruno». («Мы родились в один день! — … Может, по эту сторону ограды и сотни Шмуэлей, но я не видел здесь никого, кто бы родился в один день со мной. — Мы как близнецы, — сказал Бруно»).
Внешнее воздействие общества на понятие «друг» может иметь различное выражение, как прямое, так и косвенное. В частности, это отражается как в выполнении, так и в нарушении установленных в окружении правил поведения. Второй случай более опосредованно передает влияние общества, но он в равной степени отражает коммуникативные установки, ставшие неактуальными для героя произведения. Бруно решает не говорить о своем новом знакомом взрослым, т.к. подсознательно понимает, что это не вызовет их одобрения.
«After all, he reasoned, they might not want me to be friends with him any more and if that happens they might stop me coming out here at all. … he had decided that it was better to keep the whole story to himself for the moment and not breathe a word about it». («Ведь может так случиться, — размышлял он, — что они не захотят, чтобы я дружил с этим мальчиком, и запретят мне туда ходить». … Бруно решил держать язык за зубами»). Мы видим, что использованный автором фразеологизм («not breathe a word» - «не проронить ни слова») характеризует развитие упомянутой выше тактики избегания конфликта и умалчивания неприятных деталей. По отношению к установленным в обществе либо семье границам раскрывается еще один аспект лингвокультурного типажа – возможность нарушения традиций поведения, заведенных коммуникативных норм ради дружеских отношений, приоритет личностного над общественным. Мы подходим к важной составляющей исследуемого типажа – сопутствующее любой дружбе понятие «секрет» и «тайна». Особенность данного аспекта, прежде всего, в его разделенности, совместном знании нескольким людьми, от чего понятие приобретает не только когнитивную, но и коммуникативную функции: «It would be his own secret. Well, his and Shmuel s» («Пусть это будет его тайной. То есть его и Шмуэля, их общей тайной»). Употребленное в данном случае синтаксическое средство выразительности – присоединение к основному высказыванию пояснения – передает объединяющую роль общего секрета двух друзей.
Мы отмечаем, что подобная обособленность, потребность в изолированности дружеской ячейки от прочего общества характерна для лингвокультурного типажа в данном романе. Она выражается как в замкнутости информации внутри группы, так и в нежелании разделить дружбу с большим количеством людей: «… Shmuel was his friend and not hers and he didn t want to share him» («… Шмуэль — его друг, а не ее, и Бруно не желал делиться им с сестрой»). В поведении ребенка также реализуется еще одна важная, традиционно закрепленная социальная установка: помощь другу в конфликтной и проблемной ситуации. Мальчик видит синяк на лице у друга и хочет помочь, хотя не знает, что случилось и кто в этом виноват: «He felt an urge to help his friend but he couldn t think of anything he could do to make it better» («Бруно жаждал помочь другу, но не мог придумать как»). Устойчивое выражение «to feel an urge» («чувствовать порыв, желание сделать что-либо») указывает на бессознательность, естественность желания помочь другу.