Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Лексико-культурологический анализ паремий, репрезентирующих межличностные отношения 17
1.1. Определение терминов и понятий «пословица» и «поговорка» 17
1.2. Роль пословиц и поговорок в выполнении коммуникативных функций 29
1.3. Паремии, репрезентирующие межличностные отношения в семье 31
1.3.1. Родственные связи в семье 40
1.3.2. Отношения родителей и детей 45
1.3.3. Отношения между женой и мужем 52
1.3.4. Роль отца в семье 56
1.3.5. Роль матери (женщины) в семье 58
1.4. Паремии, репрезентирующие межличностные отношения в коллективе 66
1.4.1. Паремии, определяющие место человека в коллективе 75
1.4.2. Пословицы, регламентирующие отношения в коллективе 78
1.4.3. Паремиологические единицы с компонентами-зоонимами, характеризующие человека 79
1.4.4. Взаимоотношения друзей в коллективе 88
Выводы к первой главе 90
ГЛАВА 2. Синтаксическая структура паремий, репрезентирующих межличностные отношения 93
2.1. Паремии, представленные повествовательными предложениями 94
2.2. Паремии, представленные побудительными предложениями 110
2.3. Паремии – сложные предложения 116
Выводы ко второй главе: 119
Заключение 121
Список использованной литературы
- Родственные связи в семье
- Пословицы, регламентирующие отношения в коллективе
- Паремии, представленные побудительными предложениями
- Паремии – сложные предложения
Родственные связи в семье
В современной лингвистике нет однозначного ответа на вопрос о включении паремий в состав фразеологии. Мнения лингвистов, исследующих фразеологические и паремиологические единицы, по этому актуальному вопросу расходятся. Имеются как сторонники отнесения пословиц и поговорок в раздел фразеологии, так и противники. В современном языкознании существует несколько теорий, согласно которым пословицы либо включаются в состав фразеологии, либо остаются за ее пределами.
Большинство исследователей приводят доводы в пользу отнесения пословиц к фразеологии. Наибольшее распространение получила точка зрения, согласно которой фразеология включает в свой состав все несвободные сочетания слов (сращения, единства, пословицы, поговорки, крылатые слова и т.п.). Мы придерживаемся мнения языковедов, которые относят поговорки и пословицы наряду с афоризмами писателей в разряд фразеологии. В. В. Виноградов включает пословицы и поговорки в число фразеологических единиц языка, наряду с фразовыми штампами, клише, типичными для разных литературных стилей и литературными цитатами, и крылатыми выражениями [Виноградов 1975: 194]. А. А. Реформатский также относит к предмету фразеологии «… поговорки, пословицы и изречения, свойственные языку народа» [Реформатский 1953: 95]. Крылатые выражения отличаются от пословиц и поговорок по своему происхождению. Крылатые выражения имеют книжное происхождение, а пословицы и поговорки – народное. У крылатых выражений имеется конкретный автор, правда в большинстве случаев связь с автором теряется. Автором пословиц и поговорок является сам народ. Основным источником появления пословиц и поговорок, по единодушному мнению исследователей, является устное народное творчество – песни, сказки, былины, загадки. А.А. Потебня [1895] считал, что пословица рождается после сказки или басни или вытекает из них.
Пословицы и поговорки порождаются устным народным творчеством (в преобладающем большинстве случаев) или заимствуются из определенных литературных источников (в редких случаях), теряя в процессе своего употребления связь с ними. Иногда удачные, меткие выражения из художественной литературы могут стать общеупотребительными и перейти в разряд пословиц и поговорок. Например, в русском языке многие выражения баснописца И.А. Крылова стали народными пословицами и поговорками и широко применяются в речи, не теряя своей актуальности и в наши дни. Вне зависимости от происхождения (будь то устное народное творчество или классическая художественная литература), паремии репрезентируют нравственные идеалы народа носителя языка, отражают его хозяйственный уклад.
Нет разногласий во мнениях исследователей по вопросу о возрасте (времени происхождения) пословиц и поговорок. Происхождение пословиц и поговорок, по единодушному мнению исследователей фразеологии, принято считать очень древним.
Противники включения паремий в состав фразеологии считают, что отнесение пословиц и поговорок к разделу фразеологии является необоснованным. Некоторые языковеды частично включают паремиологию в состав фразеологии. Так, В.П. Фелицына [1964] придерживается мнения, что поговорки относятся к фразеологическим единицам, а пословицы – нет. Она не включает пословицы во фразеологию по той причине, что пословицы, в отличие от поговорок, лишены идиоматичности. По мнению В.П. Фелицыной, пословица, не являясь эквивалентом слова, а будучи эквивалентом целого рассказа, описания событий, представляет собой законченную фразу с прямым значением и не может считаться фразеологизмом в том узком значении слова, которое выработалось в науке в последние годы в результате исследований ученых.
Безусловно, пословица представляет собой законченную фразу, в этом невозможно не согласиться с В.П. Фелицыной, как и невозможно согласиться с тем, что «пословица представляет собой законченную фразу с прямым значением». Широко распространенное мнение о наличии у пословиц как переносного, так и прямого значения, З.К. Тарланов считает заблуждением: «Содержание пословиц иносказательно, образно. Иногда склонны думать, что оно (это содержание) может быть как иносказательным, так и прямым, непосредственным.
Однако это заблуждение. Высказывание с прямым значением, будучи питаемым конкретной речевой ситуацией, не выходит за пределы обычного речевого произведения и ничего общего с пословицей не имеет. Семантика пословицы невыводима из речевой ситуации. Наоборот, она сама служит для типологизации, обобщения речевых и жизненных ситуаций, подводя их под общий знаменатель и тем самым как бы символизируя их. Утрата прямого значения, замещаемого иносказанием, – как раз и есть один из важнейших содержательных содержательно конституирующих показателей трансформации изречения-высказывания в пословицу» [Тарланов 2005: 589]. В русистике наряду с В.В. Виноградовым и А.А. Реформатским и их последователями, имеются исследователи, которые не включают пословицы, поговорки и другие устойчивые фразы в состав фразеологии [А.М. Бабкин; В.П. Жуков]. В германистике представлена более однородная картина. Германисты – исследователи фразеологии – по преимуществу склонны считать единицы названных разрядов (полностью или частично) фразеологизмами [А.В. Кунин; И.И. Чернышева].
Некоторые лингвисты ставят под сомнение саму возможность отнесения паремий вообще к лингвистике и считают их объектом фольклора, как отрасли науки. Пословицы и поговорки, безусловно, являются одним из важных аспектов устного народного творчества, они, как известно, возникают в результате обобщения опыта народа и по своему происхождению относятся к фольклору. «Пословица – малый нелирический жанр устного народного творчества, вошедшая в речевой оборот форма изречения, укладывающаяся в одно грамматически и логически законченное предложение, нередко ритмизованное и подкрепленное рифмой. Ей свойственны предельные краткость и простота» [Кравцов 1983: 67].
Пословицы, регламентирующие отношения в коллективе
Основой целенаправленной человеческой деятельности является, как известно, коммуникация. В процессе коммуникации и совместной жизнедеятельности между людьми устанавливаются различного рода отношения, которые, в свою очередь делятся на официальные и неофициальные. Неофициальные отношения устанавливаются, прежде всего, и главным образом, в семье. Официальные отношения устанавливаются в обществе, в коллективе.
Человеческая деятельность невозможна без коммуникации. Этим, очевидно, объясняется наличие в исследуемых языках целого пласта пословиц и поговорок, ориентированных на организацию коммуникации, на правила поведения в обществе, в коллективе, пословиц, содержащих рекомендации и советы по организации коммуникации.
У каждого народа в процессе многовекового исторического развития выработались свои национальные традиции и обычаи, на формирование которых наложили опечаток конкретно-исторические, социально экономические и природно-климатические условия их жизни. Наверное, нет народов, у которых нет традиций гостеприимства, радушия, доброжелательности, уважения к истории и культуре не только своего, но и других народов, уважительного и почтительного отношения к старшему, скромности и вежливости. Эти качества стали уже традициями, они свойственны всем народам на нашей планете, следовательно, они носят универсальный характер. В то же время, они выступают как национальные, так как проявляются в своеобразных формах, отражают специфические черты культуры, быта и семейных отношений того или иного народа, следовательно, они располагают этноспецифическими особенностями. Таким образом, можно констатировать, что традиции и обычаи относятся к универсалиям, интернациональным по содержанию и национальным по форме.
Межличностные отношения, которые устанавливаются между людьми в процессе их совместной практической деятельности, наиболее ярко отражаются в пословицах и поговорках, поскольку именно в них отражается менталитет, мировидение и миропонимание народа. Человек, как существо социальное, нуждается в человеке, он не может жить в одиночестве. Этот факт находит адекватное отражение в пословицах исследуемых языков, например: лак. Халкьуннал дянивма – инсанни, халкьуннал кьат1увма – жанавардануйн уккайссар. «Кто среди людей – тот человек, кто вне общества (вдали от людей) – тот в зверя превращается»; лак. Зунтту зунттуйн кьабияйссар, инсан инсаннайн къаивну къаик1айссар «Гора не идет к горе, но не бывает так, что человек не идет к человеку»; лак. К1ия акьирча, кьун бутайссар. «Двое договорятся и скалу могут обрушить»; лак. Цаннал къала къаласайссар. «Один в поле не воин», букв. «Один крепость не возьмет»; лак. Халкьуннал гьаз увмагу щищач1ав экьиутан къавхьуссар. «Поддержка народа – это залог успеха», букв. «Того, кого народ поднял, никто не может скинуть»; англ. Many hands make light work. «Один в поле не воин»; «Когда много рук, работа спорится», букв. «Много рук делают легкой работу»; англ. One man is no man. «Один в поле не воин», букв. «Один мужчина не мужчина». «Один человек не в счет»; англ. Four eyes see more than two. букв. «Четыре глаза видят больше, чем два»; нем. Berg und Tal kommen nicht zusammen, wohl aber die Menschen. «Гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется», букв. «Гора и долина не идут вместе, пожалуй, но люди – идут»; нем. Einigkeit macht stark. «В единении сила», букв. «Единство делает сильным»; нем. Vier Augen sehen mehr als zwei. «Ум хорошо, а два лучше», букв. «Четыре глаза видят больше чем два»; нем. Viele Hnde machen (der Arbeit) bald ein Ende. «Берись дружно, не будет грузно», букв. «Много рук заканчивают скоро (работу)»; нем. Einigkeit ist die strkste Stadtmauer. «Единство самая крепкая каменная стена»; нем. Einer ist keiner. «Один в поле не воин», букв. «Один никто»; нем. Eine Schwalbe macht noch keinen Sommer. «Одна ласточка не делает весны», букв. «Одна ласточка не делает еще лето».
В каждом языке имеются также паремии, которые содержат в своей семантике национально-культурный компонент. Паремии лакского языка, как и других дагестанских языков, отражают требования к коммуникации согласно принципам дагестанской этики. Прежде всего, – это уважительное отношение к коммуниканту, особенно, если он старше по возрасту, преданность в дружбе и любви, например: лак. Хъинсса дусшиву хъуслияр хъинссар. «Добрая (хорошая) дружба лучше сокровища».
Паремии, представленные побудительными предложениями
В лакском языке побудительные предложения обнаруживают значительное разнообразие, что обусловлено двумя факторами. С одной стороны природой предложения, а именно: наличием в лакском языке нескольких структур предложения (эргативной, дативной и номинативной); с другой стороны – семантическими особенностями самого побуждения, которое располагает широким семантическим диапазоном от мольбы до приказа. Как известно, повелительное наклонение (императив) – это одна из древнейших языковых универсалий, самая богатая по объему выражаемых значений. Повелительное наклонение может выражать: приказ, команду, просьбу, предложение, призыв, разрешение, увещевание, требование, привлечение внимания, мольбу, приглашение. Регламентируется этот диапазон значений, как правило, ударением и интонацией.
Наиболее распространенное средство выражения побуждения в паремиях – это форма повелительного наклонения, например: лак. Чанну буси ч1яруну дува! «Обещай мало, делай много». «Побудительные предложения имеют в роли сказуемого специальные глагольные формы, которые выражают просьбу, приказ о каком-либо действии, пожелание наступления какого-либо события. Приказ или просьба, обращенная к слушающему, обычно выражается конструкцией с повелительным наклонением. Повелительное наклонение употребляется в по побудительных предложениях при подлежащем 2 лица. Формы повелительного наклонения меняются в зависимости от числа подлежащего» [Казенин 2013: 267].
Формообразование императива в лакском языке обнаруживает некоторые особенности, связанные с видовой характеристикой глагола и с семантикой. Перфектный императив образуется от корня глагола посредством аффиксов -у (ед.ч.) и -и или -ияра. Р.Г. Эльдарова считает возможным допустить исконность в лакском языке показателя множественного числа -яра (-ара с интервокальным -й). Каждый переходный глагол может также образовать по две формы императива: собственно императив и оптатив - форму проклятья или заклинания. Формы собственно императива образуются от корня глагола посредством присоединения формантов -и и -а или -яра и -ра. Выбор аффиксов произвольный. Формы собственно императива носят нейтральный характер и более употребительны в пословицах, например: лак. Ташугу, къаттагу пикри бувну бува! «Создавай семью и строй дом, подумав!»; лак. Ч1явусса к1улша – чансса буси! «Много знай, мало говори!»; лак. Ац1уйлла дуци, цал кьукьи! «Десять раз отмерь, один раз отрежь!»; лак. Ххуллийн агьаннин дус лякъи! «Прежде чем отправиться в путь, найди друга!» и т.д.
Формы проклятья или заклинания «отличаются экспрессией, фразеологичностью, например: Хьун шанул угьу ина! «Пусть вечный сон охватит тебя!», букв. «Пусть большой сон охватит тебя!»; Неххал ласу ина! «Пусть тебя рекой унесет!». Но если действием должно быть охвачено лицо не как целое, а какой-то орган, то императивные формы даже от непереходных глаголов образуются по типу переходных, например: Кару дагьи вил! «Да отвалятся руки твои!» [Эльдарова 2000: 56].
В благопожеланиях и проклятиях лакского языка, как правило, глагол-сказуемое употребляется в форме желательного наклонения (по терминологии Г.Б. Муркелинского и Г.Т. Бурчуладзе) или пожелательно-заклинательного наклонения (по терминологии Р.Г. Эльдаровой). Исходя из структурных особенностей Р.Г. Эльдарова [2000: 58] различает в лакском языке две разновидности пожелательно-заклинательного наклонения.
Первый тип структурно совпадает с формой будущего времени, различается только семантикой лица и интонацией, например: учIаннав? «придешь?» (2 лицо); хъинну учIаннав! «да вернется в здравии!» (3лицо).
«Второй тип форм более экзотичен, представляет собой гибрид имени и глагола и образуется от глагольного корня при помощи формантов -ивуй (ед.ч.) и -ивухъул (мн.ч.). Эти формы можно было бы назвать звательным масдаром: они похожи на звательный падеж существительного, например:
Ина хъунасса шивуй! «Чтоб ты большой вырос!»; Вил оьрму лахъи бивуй! «Чтоб продлилась твоя жизнь!» [Эльдарова 2000: 58]. Паремии побудительной семантики могут располагать не только положительной, но и отрицательной семантикой. В таком случае они выражают семантику запрещения. «Формы запретительного наклонения выражают запрет какого-либо действия или просьбу не совершать его» [Казенин 2013: 268].
Глагол-сказуемое в побудительных предложениях выражается формой императива, а в запретительных предложениях – формой ветатива. Ветатив выражает волеизъявление говорящего и по семантике представляет собой отрицательную форму императива. Однако наличие самостоятельного значения, самостоятельного отрицательного аффикса ма- и способа образования «является аргументом в пользу выделения их как самостоятельного наклонения лакского глагола» [Эльдарова 2000: 57]. Для ветатива также как и для императива не характерна временная дифференциация. Запретительно-заклинательные формы характеризуются 112 экспрессивностью грамматических значений, которые в ряде случаев могут преобладать над общим значением запрещения, например:
Паремии – сложные предложения
Пословицы и поговорки, как исторический норматив культуры, содержат и регламентируют основные правила жизни, быта и поведения в определенных ситуациях, приобретая роль культурных стереотипов и стереотипов народного самосознания. Паремии в краткой форме репрезентируют сформировавшийся столетиями язык культуры народа – носителя языка, в них воплощено культурно-национальное мировоззрение народа – носителя языка.
Для изучающих иностранный язык, даже если они владеют большим запасом слов, паремии, как и в целом, фразеологизмы, представляют значительные трудности. Проведенное исследование позволит носителям дагестанских языков, изучающим английский язык, избежать недоразумений в процессе коммуникации, вызванных незнанием культуры, истории и традиций англичан.
В результате межъязыкового сопоставления отдельных языковых явлений, как известно, не может быть выявлена их системная значимость. Но обобщение семантического содержания и структурной организации паремий лакского и английского языков, позволит дать их типологическую характеристику. Отмечая огромное значение сопоставительного изучения языков, Л. И. Щерба считал его «необходимым не только для лучшего проникновения в иностранный язык, но и для более глубокого понимания родного» [Щерба 1974: 7].
У каждого народа складывается своя собственная паремиологическая картина мира, которая является результатом и условием мыслительной деятельности. Естественно, формируясь в совершенно разных исторических ситуациях, английские и лакские поговорки и пословицы для выражения одной и той же или сходной мысли часто использовали различные образы, которые отображают различный социальный уклад и быт двух народов. Понятно, что отсутствие соответствий вызвано тем, что пословицы и поговорки наиболее ярко репрезентируют этно-специфические особенности мировосприятия носителей языка.
Лакские и английские пословицы обнаруживают большое количество эквивалентов (в основном, частичных, реже – полных эквивалентов), что вызывает удивление, поскольку исследуемые языки развивались при различных культурных, этнических, конфессиональных, исторических и географических условиях.
Паремии, представляющие собой советы и наставления, как себя вести в семье и в коллективе, в различных жизненных ситуациях, выявляют значительное сходство вопреки различиям этнокультурного и конфессионального характера. Хотя исследуемые языки характеризуются некоторым сходством географических особенностей, а именно – обособленности (море, в случае с английским языком и горы, в случае с лакским языком). Эта обособленность обусловила уклад жизни, который можно характеризовать как консервативный. Это обстоятельство тоже нашло отражение в паремиях исследуемых языков.
Одной из основных точек соприкосновения языков при их сопоставительном исследовании является полное или частичное совпадение многих пословиц, поговорок и выражений даже у тех народов, которые исторически и этнографически далеки друг от друга. Больше всего совпадают пословицы и поговорки, содержание которых отражает наиболее общие суждения о закономерности или случайности, качестве или количестве, о таких общечеловеческих ценностях как семья, дружба, любовь, гуманность, труд, родина и т.д.
Анализ семантического содержания паремиологических единиц выявил, что в обеих культурах положительно оценивается ряд морально-этических ценностей, таких как доброта, ум, образованность, скромность, честность, трудолюбие, благоразумие, смелость, немногословие, любовь к родному дому и пр.
Паремии в исследуемых языках не только регламентируют правила поведения в обществе, в коллективе, но и дают ту или иную оценку личности по характеру его коммуникативных свойств. Так, человек, который и сам не пользуется имеющимися возможностями, и другим не дает, характеризуется в английской лингвокультуре, как и в русской: A dog in the manger. «Собака на сене». В лакской лингвокультуре это качество в пословицах актуализируется через иную метафору: Оьттай хъат1у. «Ворона на навозе».
Для характеристики тех или иных качеств человека широко используются паремии с компонентом – названиями диких животных. В лакских и аварских анималистических паремиях наблюдается некоторое семантическое сходство.
Даже в близкородственных языках существует ряд паремиологических единиц, которые выражают одинаковую семантику, но располагают специфическими семамы – носителями этнокультурной информации: лак. Ттукку бивкIу – бурцIин хъатIи. «Смерть осла – пир (букв. «свадьба») для волка». ав. ХIамил хвел – гьойдул кIалбиччанкъо. «Смерть осла – пир (праздник разговения) для собаки». В данной пословице «смерть осла» является общей семой для лакского и аварского языков. Различающиеся семы – это хъатIи «свадьба» в лакском и кIалбиччанкъо «праздник разговения» в аварском, которые переводятся на русский язык одинаково – словом «пир». Объединяет эти два различных понятия общая сема – наличие обилия еды, пиршество, пир.
Наличие межъязыковой семантической эквивалентности ПЕ дагестанских языков объясняется общностью происхождения народов. Одинаковые условия жизни, быта и социально-экономических условий привели к тому, что целый ряд паремиологических единиц исследуемых языков обнаруживает случаи полной или частичной семантической эквивалентности. Английский паремиологический фонд представлен большим количеством пословиц без переносного значения (пословиц-максим) т.е. пословиц без образного мировосприятия, по сравнению с лакским языком, в котором большее распространение получили пословицы-метафоры. 125 Анализ синтаксической структуры паремий выявил, что «вневременной» презенс индикатив является предпочтительной формой глагола-сказуемого в пословицах английского языка, форма настоящего категорического времени чаще всего встречается в качестве сказуемого в пословицах лакского языка. Пословицы лакского языка представлены бессказуемостными и бесподлежащными предложениями, в целом не характерными для грамматического строя лакского языка. Паремии, в синтаксической структуре которых отсутствуют прямой объект или второстепенные члены предложения встречаются крайне редко.