Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические проблемы вербальной креативности поэта и речеязыкового смыслообразования 26
1.0. Вступительные замечания 26
1.1. Подходы к изучению поэтического смыслообразования и вербальной креативности поэта в лингвистической поэтике 30
1.2. Формальная, функциональная и содержательная специфика креатемы как неконвенциональной речеязыковой единицы 37
1.3. Креатема как речевая трансформация восприятия знака. Семантика намеренных речеязыковых преобразований с позиции ассоциативной теории лингвокреативности 44
1.4. Креатема как единица смысла в сознании читателя. Подходы к изучению смыслового восприятия в психологии речи и когнитивной поэтике 49
1.5. Когнитивно-дискурсивный подход к проблеме лингвистически опосредованного смыслообразования 59
1.5.1. Базовые когнитивные процессы и эвристика динамической концептуализации 59
1.5.2. Лингвистически детерминированное развертывание концептуального содержания. Образование смысла
языкового выражения как динамическое конструирование 67
1.5.3. Лексико-семантическая структура слова как основа смыслообразования. Специфика функционирования лексического значения в сознании индивида 76
Выводы по первой главе 81
Глава 2. Лингвокогнитивное моделирование процессов неконвенционального смыслообразования 85
2.0. Вступительные замечания (к определению понятия «неконвенциональное смыслообразование») 85
2.1. Дискурсивные условия неконвенционального смыслообразования при поэтической рецепции 87
2.2. Модель неконвенционального смыслообразования: уровни лингвокогнитивных трансформаций при смысловом восприятии креатемы 93
2.2.1. Уровень языковой формы 96
2.2.2. Уровень лексического концепта 103
2.2.3. Уровень когнитивной модели 106
2.3. Реализация модели неконвенционального смыслообразования в зависимости от типа индивидуально-авторской креатемы 111
2.3.1. Словообразовательный контекст авторских окказионализмов и «ассоциативная выводимость» их значений 113
2.3.2. Художественный прием лексико-семантического синкретизма и реализация принципа «ассоциативного наложения» 120
2.3.3. Переподчинение вербальных ассоциаций и концептуальная интеграция в случае неузуальной лексико-семантической сочетаемости 125
2.3.4. Синтагматические отношения фразеологических креатем поэта и двусторонняя концептуализация 132
Выводы по второй главе 138
Глава 3. Экспериментальная апробация модели неконвенционального смыслообразования 142
3.1. Обоснование методологии экспериментального исследования смыслового восприятия креатем поэта 142
3.2. Экспериментальное исследование смыслового восприятия неузуальной лексико-семантической сочетаемости в поэзии 147
3.2.1. Описание эксперимента. Обоснование материала для эксперимента. Поэтическая сочетаемость в перцептивно-смысловом аспекте 147
3.2.2. Результаты эксперимента 1 149
3.2.3. Обсуждение результатов эксперимента 1 159
3.2.4. Заключение (к эксперименту 1) 165
3.3. Экспериментальное исследование смыслового восприятия окказионализмов в поэтической речи 166
3.3.1. Описание эксперимента. Обоснование материала для эксперимента. Окказионализмы
в перцептивно-смысловом аспекте 166
3.3.2. Результаты эксперимента 2 167
3.3.3. Обсуждение результатов эксперимента 2 183
3.3.4. Заключение (к эксперименту 2) 185
3.4. Экспериментальное исследование смыслового восприятия лексико-семантического синкретизма поэтического слова 186
3.4.1. Описание эксперимента. Обоснование материала для эксперимента. Лексико-семантический синкретизм поэтического слова в перцептивно-смысловом аспекте 186
3.4.2. Результаты эксперимента 3 187
3.4.3. Обсуждение результатов эксперимента 3 191
3.4.4. Заключение (к эксперименту 3) 194
3.5. Психолингвистическое исследование смыслового восприятия случая фразеологической креативности поэта 194
3.5.1. Описание исследования. Обоснование материала для интервьюирования. Окказиональные фразеологические преобразования поэта в перцептивно-смысловом аспекте 194
3.5.2. Результаты лингвистического интервьюирования 196
3.5.2.1. Анализ художественных концептов, связанных с актуализированными реципиентами значениями креатемы 196
3.5.2.2. Описание данных респондентами определений креатемы
3.5.3. Обсуждение результатов исследования 208
3.5.4. Заключение (по результатам интервьюирования) 212
Выводы по третьей главе 213
Глава 4. Лингвокогнитивные аспекты иноязычной передачи креатем поэта 217
4.0. Вступительные замечания 217
4.1. Проблема передачи смысла оригинала в когнитивном переводоведении и художественном переводоведении 218
4.2. Конструирование и передача неконвенционального значения креатем поэта в макропроцессах перевода
4.2.1. Осмысление исходного сообщения 229
4.2.2. Переводческий трансфер 233
4.2.3. Ревербализация 240
4.3. Схема языковых и концептуальных взаимодействий при переводе лингвокреативных инноваций поэта. Субъективность иноязычной передачи креатем 245
Выводы по четвертой главе 254
Глава 5. STRONG Лингвистически опосредованная реконцептуализация исходного поэтического сообщения при переводе. Сопоставительное исследование семантики креатем в исходном
и переводном текстах STRONG 257
5.1. Введение в проблематику сопоставительного исследования креатем поэта и поэта-переводчика. Обоснование подходов к анализу особенностей концептуализации действительности, проявленных в исходном и переводном текстах 257
5.2. Ассоциативные контексты восприятия исходной и переводной креатем и различия в их концептуальном содержании. Анализ трудных для перевода случаев индивидуально-авторских окказионализмов и поэтической игры слов 262
5.3. Изменение целевых фокусных точек и референтных отношений при переводе. Переводческие трансформации типа «опущение» и «добавление» как операции реконцептуализации 277
5.4. Изменение области непосредственной видимости при переводе. Лексические замены как способ когнитивного выдвижения одного из значений исходного полисеманта 284
5.5. Изменение области непосредственной видимости при переводе. Метонимические замены и перепрофилирование внимания концептуализатора 290
5.6. Конкретизация, генерализация и модуляция как способы изменения когнитивного разрешения (степени детализации сцены) при переводе 297
Выводы по пятой главе 301
Глава 6. Сопоставление особенностей смыслового восприятия креатем читателями текстов оригинала и перевода 304
6.1. Обоснование методологии и описание процедуры исследования смыслового восприятия креатем поэта и их переводных эквивалентов 304
6.2.1. Результаты опроса 1. Описание актуализированных респондентами значений исходной креатемы и ее переводного эквивалента 309
6.2.2. Обсуждение результатов опроса 1. Выявленные
особенности смыслового восприятия синкретсемии
в текстах оригинала и перевода 324
6.2.3. Заключение (к опросу 1) 328
6.3. Опрос 2. Смысловое восприятие неузуального словосочетания и морфологического окказионализма в стихотворении А. Драгомощенко и его переводе 329
6.3.1. Результаты опроса 2. Описание актуализированных респондентами значений неузуального словосочетания и его переводного эквивалента 331
6.3.2. Обсуждение результатов опроса 2. Выявленные особенности смыслового восприятия неузуальных словосочетаний в текстах оригинала и перевода 341
6.3.3. Результаты опроса 2. Описание актуализированных респондентами значений морфологического окказионализма
и его переводного эквивалента 344
6.3.4. Обсуждение результатов опроса 2. Выявленные особенности смыслового восприятия морфологического окказионализма и его переводного эквивалента 350
6.3.5. Заключение (к опросу 2) 352
Выводы по шестой главе 353
Заключение 356
Принятые сокращения 364
Библиографический список
- Креатема как речевая трансформация восприятия знака. Семантика намеренных речеязыковых преобразований с позиции ассоциативной теории лингвокреативности
- Модель неконвенционального смыслообразования: уровни лингвокогнитивных трансформаций при смысловом восприятии креатемы
- Экспериментальное исследование смыслового восприятия неузуальной лексико-семантической сочетаемости в поэзии
- Конструирование и передача неконвенционального значения креатем поэта в макропроцессах перевода
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена необходимостью комплексного рассмотрения проблемы словотворчества с точки зрения речепроизводства (как формы проявления лингвокреативного мышления поэта) и с точки зрения речевос-приятия – в аспекте функционирования познающего сознания читателя, осмысляющего речеязыковую иррегулярность художественного высказывания. Существующие взгляды на феномен вербальной креативности нуждаются в систематизации с новой теоретической позиции, предполагающей интеграцию результатов когнитивно-ориентированных направлений лингвистики. Нуждаются в уточнении теоретико-методологические основы изучения процессов смыслообразования и посреднической роли языка в этих процессах. В современном переводоведении остаются дискуссионными вопросы о потенциальной межъязыковой переводимости речет-ворческих инноваций языковой личности и сущности переводческих трансформаций как операций по смысловому преобразованию оригинального сообщения. Настоящая работа предлагает решение этих проблем в рамках теории неконвенционального смыслообразования, которая синтезирует идеи зарубежной и российской лингвистики для объяснения особенностей лингвокреативного мышления поэта и поэта-переводчика, преобразующих системно заданные возможности смысловыра-жения, и читателя поэтического текста, интерпретирующего эти преобразования. Актуальность исследования определила выбор его объекта и предмета.
Объектом исследования являются актуализированные речевые значения неконвенционально использованных, изобретенных и/или окказионально преобразованных единиц английского и русского языков – индивидуально-авторских креатем. В качестве предмета исследования выступают лингвокогнитивные механизмы конструирования значений креатем и процесс перевода креатем как межъязыковая трансформация и реконцептуализация.
Выдвигается гипотеза о том, что при осмыслении креатемы как неконвенциональной речеязыковой единицы реципиент окказионально конструирует ее концептуальное содержание, преодолевая проблемную ситуацию смысловой неопределенности через ассоциативное трансформирование сети вербальных ассоциаций в рамках диапазона смысловых возможностей, заданных поэтом.
Основная цель работы заключается в моделировании лингвокреативной деятельности реципиента, осмысляющего речеязыковую неконвенциональность, и последующем описании сходств и различий в конструировании концептуального содержания креатем в текстах оригинала и перевода.
Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:
-
проанализировать существующие в лингвистике подходы к анализу намеренной речеязыковой нестандартности, определив формальную, функциональную и содержательную специфику креатемы как неконвенциональной речеязыковой единицы, осветить основные теории лингвистически детерминированного смыс-лообразования, акцентируя внимание на возможностях их приложения к исследованию проблемы интерпретации креатем поэта;
-
разработать модель неконвенционального смыслообразования и применить ее к анализу креатем нескольких типов (лексических окказионализмов, неузуальных словесных сочетаний, случаев лексико-семантического синкретизма, идиоматических трансформаций);
-
зафиксировать результаты смыслообразовательной активности читателей поэтических текстов и реконструировать динамические процессы осмысления креатем разных типов в сознании реципиентов, экспериментально апробировав разработанную модель неконвенционального смыслообразования при анализе полученных данных;
-
определить специфику смысловосприятия и смыслопорождения в макропроцессах перевода, представить схему лингвокреативной деятельности переводчика по пересозданию креатемы;
-
сравнить исходные креатемы в текстах современных русскоязычных/англоязычных поэтов и их переводческие субституты с точки зрения лингвистически обусловленной (ре)концептуализации и установить сходства/различия в лексико-семантическом и концептуальном содержании креатем;
-
посредством лингвистического интервьюирования респондентов-билингвов выявить сходства и различия в смысловом восприятии исходных и переводных креатем с учетом имевших место переводческих трансформаций.
Исследование выполнено на материале верлибров русскоязычных и англоязычных поэтов конца XX – начала XXI вв. и их переводов, сделанных как профессиональными переводчиками, так и выдающимися поэтами-современниками (случаи так называемого «перевода поэта поэтом»). Основным критерием при отборе стихотворений для исследования стало наличие в них речетворческих инноваций разных типов. Исследованные тексты можно условно отнести к различным направлениям авангардизма эпохи постмодерна: американским поэтическим течениям LANGUAGE School of Poetry, the Black Mountain Poets, the New York School (Bruce Andrews, John Ashbery, Charles Bernstein, Clark Coolidge, Robert Creeley, Robert Grenier, Susan Howe, Lyn Hejinian, Michael Palmer и др.), русскому метареализму (А. Парщиков, А. Драгомощенко), поэтическому сюрреализму (Г. Айги), ленинградской поэтической школе (В. Соснора, А. Скидан), лианозовской школе (Г. Сапгир). Фактором, объединяющим представителей этих чрезвычайно разнородных поэтических течений, служит особая авторская интенцио-нальность – эксплицитно выраженная в программных документах (манифестах, статьях, авторских предисловиях и т. п.) установка на преобразование языка, стремление «пересоздать» язык и выразить новые смыслы посредством деформации и трансформации конвенциональных языковых форм и значений. Поэты-4
переводчики в проанализированных переводах на русский язык
(А. Драгомощенко, А. Скидан, Дж. Эдмонд, Я. Пробштейн и др.) и на английский язык (Л. Хеджинян, Е. Балашова, Евгений Осташевский, Геня Туровская и др.) придерживаются установки на воссоздание средствами языка перевода речетвор-ческих экспериментов авторов исходного текста.
Общий объем исследованных текстов составил 248 произведений на русском языке и 231 произведение на английском языке. Картотека детально проанализированных речеязыковых инноваций/иррегулярностей поэтов включает 416 русскоязычных примеров и 393 англоязычных примера.
Теоретическая основа исследования. В данной диссертационной работе реализован комплексный подход к объекту исследования, основывающийся на методологических принципах таких научных направлений в языкознании, как когнитивная лингвистика, психолингвистика, лингвистическая поэтика, лингвистика креатива, когнитивное переводоведение. Ключевым для данного исследования является понятие креатемы как инновационной речеязыковой единицы [Григорьев 1979; Григорьев 2004; Григорьев 2006 и др.] и способа эвристического производства поэтом нового знания о мире [Григорьев 2004]. При анализе акцентированной иррегулярности речеязыкового самовыражения поэта была учтена традиция описания экспериментально-лингвистической природы поэзии [Гаспа-ров 1997; Гаспаров 2012; Зубова 1999; Зубова 2010; Левин 1998; Радбиль 2012; Ревзина 1998; Фатеева 2001 и др.]. Анализ смыслового восприятия креатем как психического процесса опирался на теоретические положения, разработанные в отечественной психологии речи [Выготский 1986; Дридзе 1976; Зимняя 1976; А. Н. Леонтьев 2005; Лурия 1979]. Особое внимание уделялось концепциям психопоэтики и когнитивной поэтики, объясняющим функционирование познающего сознания читателя в креативном акте литературного чтения [А. А. Леонтьев 1997; Пищальникова, Сорокин 1993; Пищальникова 2010; Schrott, Jacobs 2011; Steen, Gavis 2003; Stockwell 2002; Tsur 1992; Van Peer 2012 и др.].
Основой исследования когнитивной сущности выведения речевого значения креатемы стали когнитивно-семантические концепции зарубежных и отечественных исследователей, в которых лингвистически обусловленное смыслообразование представлено с точки зрения конструирующей роли речеязыковых единиц в концептуализации [Болдырев 2007; Ирисханова 2014; Кубрякова 2004; Никитин 2007; Lakoff, Johnson 1980; Langacker 2008; Radden et al. 2007; Talmy 2000 и др.] и интерпретации [Болдырев 2014; Демьянков 1989; Демьянков 1994; Демьянков 1996; Де-мьянков 2016]. При моделировании процессов неконвенционального смыслообра-зования были приняты во внимание принципы нескольких теорий, объясняющих динамику модификации когнитивных конструктов в речевом производстве значения: теории ментальных пространств [Fauconnier 1985] и теории концептуальной интеграции [Fauconnier, Turner 1998; Fauconnier, Turner 2002; Coulson, Oakley 2003 и др.], теории лексических концептов и когнитивных моделей [Evans 2009; Evans 2015; Эванс 2015], теорий конструирования [Croft, Cruse 2004; Langacker 1991; Talmy 2000], когнитивно-семиотической теории значения [Brandt, Brandt 2005(b); Brandt 2005], динамической модели значения [Kecskes 2003; Kecskes 2008], лексической конструктивной модели [Ruiz de Mendoza, Mairal 2008].
Базой исследования феномена переключения вербальных ассоциаций при осмыслении лингвокреативных инноваций стала ассоциативная теория лингвокреа-тивности Т. А. Гридиной [Гридина 1996; Гридина 2006; Гридина 2013(б); Гридина
2016 и др.]. Анализ деканонизированного речевого поведения поэта, поэта-переводчика и читателя проводился с опорой на разработанные в рамках данной теории понятия ассоциативного потенциала слова, ассоциативного контекста восприятия, операционального приема лингвокреативного преобразования и др.
Сопоставление лексико-семантических и концептуальных параметров креатем
в англоязычных и русскоязычных стихотворениях происходило с учетом теорети
ческих положений, разработанных художественным переводоведением
[Л. М. Алексеева 2010; Л. М. Алексеева 2012; Галеева 1999; Казакова 2002; Соро
кин 2007; Сорокин 2008; Шутёмова 2011; Boase-Beier 2013; Tymoczko 2014 и др.] и
когнитивным переводоведением [Власенко 2013; Кушнина 2012; Минченков 2007;
Фесенко 2005; Halverson 2013; Kiraly 2014; Muoz Martn 2010; Shreve, Diamond
2016 и др.]. Анализ особенностей восприятия реципиентами текстов оригинала и
перевода проводился с опорой на лингвистические теории, раскрывающие сущ
ность взаимодействия текста и читателя и определяющие смысловую структуру как
сферу личности, воспринимающей текст [Новиков 2007; Сорокин 1985; Сорокин
2003], а также концепции, рассматривающие в рамках такого подхода проблемы
межъязыковой транслируемости смысла текста [Нестерова 2005(б); Нестерова 2006;
Власенко 2010(б) и др.]. С учетом лингвокогнитивной направленности исследова
ния теоретическую базу сопоставления англоязычных и русскоязычных креатем
составили научные концепции, представляющие процесс и результат перевода с
точки зрения активации и селективного использования нескольких видов знания
(языкового, объектного, процедурного) на взаимосвязанных уровнях осмысления
исходного сообщения, переводческого трансфера и ревербализации [Halverson
2014; Hubscher-Davidson 2009; Macizo, Bajo 2009; Munday 2012; Krger 2015 и др.].
Анализ исходных и переводных креатем проводился с опорой на понятия уровне-
вой репрезентации переводимого содержания [De Groot 2011; Jarvis, Pavlenko 2008]
и реконцептуализации исходного сообщения при переводе [Lewandowska-
Tomaszczyk 2010; Tabakowska 1993; Tabakowska 2013].
Таким образом, методологическую базу исследования составили труды
отечественных и зарубежных ученых в области изучения лингвистической креа
тивности (В. З. Демьянков, Т. А. Гридина, M. A. Boden, A. Langlotz,
S. K. Maynard и др.) языковой нестандартности поэтической речи
(М. Л. Гаспаров, В. П. Григорьев, Л. В. Зубова, Н. А. Купина, Ю. И. Левин,
Ю. М. Лотман, Т. Б. Радбиль, О. Г. Ревзина, Н. А. Фатеева, В. В. Фещенко,
Р. О. Якобсон и др.), смыслового восприятия речевого сообщения (Т. М. Дридзе,
В. З. Демьянков, И. А. Зимняя, А. Н. Леонтьев и др.), порождения и понимания
художественной речи (А. А. Леонтьев, В. А. Пищальникова, Ю. А. Сорокин,
R. Tsur, P. Stockwell, M. H. Freeman, C. Harrison, R. Schrott, A. M. Jacobs, G. Steen,
J. Gavis и др.), функционирования лексического значения слова в сознании индиви
да (И. А. Бубнова, А. А. Залевская, В. А. Пищальникова, И. А. Стернин, R. Giora,
I. Kecskes и др.), в сфере лингвокогнитологии и когнитивных теорий лингвисти
чески опосредованного смыслообразования (Н. Н. Болдырев, В. З. Демьянков,
О. К. Ирисханова, Е. С. Кубрякова, P. A. Brandt, S. Coulson, V. Evans,
G. Fauconnier, M. Johnson, I. Kecskes, G. Lakoff, R. W. Langacker, T. Oakley,
G. Radden, F. J. Ruiz de Mendoza, L. Talmy, M. Turner и др.), экспериментальной
психолингвистики (Л. О. Бутакова, Т. А. Гридина, Ю. Н. Караулов, И. А. Стернин
и др.), а также в сфере изучения перевода как когнитивно-эвристической
деятельности (С. В. Власенко, Л. В. Кушнина, А. Г. Минченков, Т. А. Янссен-
Фесенко, D. C. Kiraly, M. Lederer, S. L. Halverson, R. Muoz Martn, M. Tymoczko и др.) и переводческих трансформаций как операций по перевыражению смысла (В. Н. Комиссаров, А. Д. Швейцер, A. Adamaska-Saaciak, F. Alves, A. Chesterman, B. Lewandowska-Tomaszczyk, E. Tabakowska и др.).
Выбор методов определяется целями и задачами работы, которые потребовали применения комплексной методики исследования. Анализ изучаемых явлений проводился с использованием общенаучных методов – гипотетико-дедуктивного метода (включающего сбор фактического материала и его индуктивное обобщение, выдвижение гипотезы для его объяснения, выведение дедуктивным путем следствий из выдвинутой теории и др.) и описательного метода (с его специальными приемами наблюдения, классификации, обобщения и др.). Основным дисциплинарным методом исследования стал метод когнитивного моделирования, использованный для (1) анализа языкового материала с целью выявления особенностей взаимодействия языкового значения с когнитивными контекстами и (2) анализа речемыслительной деятельности коммуникантов, направленной на установление смысла неконвенциональных языковых выражений в конкретных условиях их употребления. Исследование семантики креатем как инновационных речеязыковых единиц проводилось с использованием комплекса методов и приемов экспертного анализа для интерпретации языковых фактов – концептуального анализа, контекстуального анализа, рефлексивного анализа семного состава слова, когнитивно-семантического метода выявления сем. В качестве вспомогательных методов использовались стилистические методы и приемы исследования (структурно-смысловой анализ материала, уровневый анализ текстов, анализ текстовых категорий). Основным методом исследования отношений между англоязычными и русскоязычными креатемами, а также между текстами оригинала и перевода стал сопоставительный анализ. Исследование особенностей смыслового восприятия креатем поэта проводилось с помощью антропоцентрических методов, предполагающих обращение к носителям языка – методов лингвистического эксперимента и лингвистического интервьюирования.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем интерпрета-тивный и трансформационно-переводческий аспекты явления намеренной рече-языковой нестандартности комплексно рассмотрены с позиции междисциплинарного подхода. В работе предложена модель неконвенционального смыслообразо-вания, учитывающая взаимосвязанное функционирование языковой и концептуальной систем сознания индивида в процессах динамического конструирования смыслового содержания речеязыковых инноваций поэта. Креатемы впервые рассмотрены как единицы смысла в сознании реципиентов исходного текста и текста перевода. В диссертации описаны особенности образования неконвенционального значения креатемы в зависимости от операционального приема отклонения от нормы/узуса русского и английского языков, использованного отправителем поэтического сообщения. Сопоставительный характер исследования позволил установить как общие, так и лингвоспецифические особенности смыслового восприятия творчески преобразованных единиц русского и английского языков. Механизмы концептуальной интеграции и рефрейминга впервые исследованы как когнитивное основание креативности процессов производства, восприятия и иноязычного пересоздания лингвистических инноваций/деформаций разных типов. В работе впервые предложены параметры переводоведческого анализа неконвенциональных единиц и конструкций с точки зрения когнитивной обработки инфор-
мации в макропроцессах перевода и предложена схема реконцептуализации исходного сообщения, обеспечивающей возможность межъязыкового перевода лингвистических инноваций поэта. Переводческие трансформации, позволяющие с разной степенью концептуальной эквивалентности передать значение исходной креатемы средствами языка перевода, впервые проанализированы с точки зрения операций структурирования концептуального содержания высказывания («операций конструирования»).
Теоретическая значимость исследования заключается в расширении представлений о функционировании единиц русского и английского языков в дискурсивной ситуации актуализированной смысловой неоднозначности. В работе представлены базовые положения когнитивной теории лингвокреативного речевос-приятия, что способствует дальнейшему развитию когнитивно-дискурсивной парадигмы знаний, расширяя представления о механизмах взаимодействия языковой и концептуальной систем человеческого сознания в процессах осмысления речевого сообщения. Диссертационная работа вносит вклад в развитие когнитивного переводоведения, расширяя научное знание о механизмах ментального конструирования смысловых структур и их иноязычной объективации. Проведенное исследование позволило сформировать представление о специфике лингвокреа-тивной мыслительной деятельности реципиента текста перевода и ее зависимости от трансформационной деятельности переводчика. Кроме того, диссертационная работа расширяет представления о сравнительно-сопоставительном анализе переводческих произведений в аспекте необходимости учета параметров концептуальной содержательности исходного и переводного сообщений и эквивалентности лингвистически конструируемых когнитивных сцен.
Практическая значимость работы. Разработанная модель неконвенционального смыслообразования может применяться в экспериментальных исследованиях лингвокреативных способностей языковых личностей, а также использоваться при разработке технологий диагностики и тренингов вербальной креативности, стимулирующих эвристическую речемыслительную активность индивидов. Разработанная схема лингвокреативной речемыслительной деятельности переводчика по перевыражению индивидуально-авторских креатем может быть использована в методике обучения художественному переводу. Выводы по сопоставительному анализу текстов оригинала и перевода, а также данные интервьюирования реципиентов-билингвов, приведенные в работе, могут стать основой методики оценки качества перевода с точки зрения концептуальной эквивалентности исходного и переводного текстов. Материалы диссертационного исследования могут применяться в преподавании курсов по теории и практике перевода, стилистике английского и русского языков, лингвистической поэтике и когнитивной семантике для обучающихся в бакалавриате и магистратуре по направлениям подготовки «Лингвистика» и «Педагогическое образование», в аспирантуре по направлению подготовки «Языкознание и литературоведение».
Обоснованность и достоверность результатов диссертации обеспечиваются теоретико-методологической базой исследования, сформированной на основе доказанных в зарубежной и российской лингвистике положений и фактов; применением современных методик анализа лингвокогнитивных феноменов; репрезентативной выборкой языкового материала (809 креатем из 479 произведений русскоязычного и англоязычного поэтического авангарда), а также достаточным количеством исследованных речевых значений креатем, актуализированных ре-
ципиентами в ходе психолингвистических экспериментов и опросов (общее количество проанализированных толкований креатем типа «некаламбурное совмещение значений», «индивидуально-авторский неологизм», «трансформированная фразеологическая единица», «окказиональное словесное сочетание» – 884). На защиту выносятся следующие положения:
-
В результате эвристического преобразования поэтом устоявшихся способов вербализации образуются неконвенциональные речеязыковые единицы – креатемы, отличающиеся новизной лексического значения и идейно-эстетического смысла. Будучи элементом воплощения авторской интенции, креатема представляет собой результат намеренного усиления семантической и концептуальной неоднозначности сообщения в условиях поэтической коммуникации. В основе художественного миромоделирования лежит трансформация образности, возникающая в сознании читателя под влиянием актуализации автором текста специфической функции языка – поэтической. Для читателя креатема является средством потенциального доступа к сложноорганизованному концептуальному содержанию, динамически конструируемому с помощью паттернов воображения (включающих вычленение элементов образа, соединение отдельных частей образа в единое целое, слияние образов и др.). При этом нестандартная речеязыковая форма выражения выполняет организующую функцию в динамической сборке и перестройке актуального «комплекта» концептуального содержания.
-
Лингвокогнитивное описание процесса и результата смыслового восприятия неконвенционально использованных, изобретенных и/или окказионально преобразованных языковых единиц может быть осуществлено в рамках трехуровневой модели неконвенционального смыслообразования (МНКС), учитывающей динамику семантического наполнения креатемы в триаде «языковая форма – лексический концепт – когнитивная модель». В МНКС креатема рассматривается как символическая единица, в которой отсутствует конвенциональное сопряжение планов выражения и содержания. Установление связи между нестандартной языковой формой и возможной семантической структурой происходит за счет преобразования устойчивых вербальных ассоциаций (внутрисловных, межсловных и контекстуальных). На концептуальном уровне креатема как неконвенциональная речеязыковая единица характеризуется наличием обширного набора когнитивных моделей, доступ к которым она потенциально способна активировать.
-
Лингвокогнитивное моделирование читательской рецепции поэтического текста требует учета особенностей художественной коммуникации и сложной системы отношений между поэтом, текстом и читателем. В рамках предложенной МНКС динамические процессы выведения речевых значений креатем представлены с точки зрения взаимодействия интерпретационных перспектив автора текста и читателя. Объективно данные лингвистические характеристики креатемы рассматриваются как параметры, позволяющие судить о прогнозируемых поэтом семантических эффектах и потенциальных возможностях смыслового восприятия читателем сообщения, переданного в неконвенциональной речеязыковой форме.
-
Направления восприятия формы и развертывания содержания креатемы в сознании читателя программируются поэтом, который использует определенный лингвокреативный прием выведения языкового знака из стереотипного контекста употребления и формирует ассоциативный потенциал креатемы. Когнитивные механизмы смысловой обработки креатем различаются в зависимости от их типов: (1) интерпретация индивидуально-авторского окказионализма происходит
через установление концептуальных взаимосвязей, мотивированных его словообразовательным контекстом; (2) интерпретация художественного приема лексико-семантического синкретизма – через равномерную активацию и ассоциативную координацию нескольких когнитивных моделей, связанных с многозначной единицей; (3) интерпретация неузуального словесного сочетания – через ассоциативное переподчинение контрадикторных семантических признаков и концептуальную интеграцию ментальных пространств, заданных ненормативно сочетаемыми единицами; (4) интерпретация фразеологической трансформации – через сложное взаимодействие вербальных ассоциаций, относящихся к комплексному переносному значению идиомы-прототипа и к буквальным значениям отдельных элементов авторской идиомы.
-
Психолингвистический эксперимент и лингвистическое интервьюирование читателей поэтического текста являются средствами верификации разработанной модели неконвенционального смыслообразования и уточнения особенностей ее реализации в зависимости от лингвокреативного приема, лежащего в основе интерпретируемых реципиентами креатем. Формирование актуализированного речевого значения креатемы, с одной стороны, находится в зависимости от заданного поэтом неконвенционального ассоциативного контекста восприятия, однако при этом характеризуется личностной спецификой осуществления смыс-лообразовательных процедур (разнообразием в установлении реципиентами мо-тивационных вербальных связей, селекции концептуальных признаков для интеграции, наполнением и развитием бленда и др.).
-
Межъязыковая передача случаев намеренной лингвистической нестандартности поэта относится к трудностям перевода, обусловленным отсутствием полной концептуальной эквивалентности между единицами исходного языка (ИЯ) и языка перевода (ПЯ). Невозможность полностью воспроизвести языковую форму креатемы средствами ПЯ приводит к невозможности транслировать все многообразие системно и контекстуально обусловленных семантических взаимосвязей преобразованной/изобретенной единицы – как на уровне лексических концептов, ассоциированных с формой, так и на уровне когнитивных моделей, доступ к которым активируется концептами.
-
Выражение смысла креатемы средствами ПЯ предполагает лингвокреа-тивное преобразование содержательных вербальных связей в сознании переводчика в рамках взаимодействия языковой системы (включающей подсистемы ИЯ и ПЯ) и концептуальной системы. Будучи элементом индивидуальной проекции оригинала в сознании поэта-переводчика, переводная креатема представляет собой уникальный результат гармонизации отношений между исходным и переводным текстами на нескольких уровнях: на формальном уровне языкового выражения, на концептуальном уровне, на уровне процедурного знания, на эвристико-операциональном уровне, на коммуникативно-дискурсивном уровне.
8. Межъязыковая передача «непереводимых» случаев проявления лингвокреа-
тивности поэта (окказионализмов различного типа, межсловных фоносемантиче-
ских сближений, произвольной сегментации слов и окказиональной семантизации
полученных частей и т. п.) заключается во взаимосвязанных процессах конструиро
вания переводчиком (1) уникального ассоциативного потенциала переводной креа-
темы и, соответственно, (2) ассоциативного контекста ее восприятия, отличающе
гося от исходного. Адаптируя сконструированное при чтении исходного текста
неконвенциональное значение креатемы к объективации средствами ПЯ, перевод-
10
чик преобразует ее концептуальное содержание и тем самым задает новый паттерн смыслообразования, которому будет следовать читатель текста перевода.
9. Лингвокогнитивный анализ переводческих трансформаций, имеющих ме
сто при иноязычном перевыражении креатем поэта, может быть представлен как
анализ лингвистически заданных операций конструирования – установления фо
куса внимания, перспективизации, схематизации и др. Анализ переводческих
трансформаций как способов реконцептуализации исходного сообщения позво
ляет выявить и описать сходства и различия между исходной и переводной креа-
темами в распределении выделенных (отмеченных) и дефокусированных свойств
концептуализируемых феноменов.
10. Сравнение ментальных репрезентаций содержания исходной и перевод
ной креатем в сознании реципиентов можно осуществить посредством лингви
стического интервьюирования читателей-билингвов с последующей реконструк
цией операций осмысления речеязыковой нестандартности поэтического выска
зывания на основе модели неконвенционального смыслообразования. Эксплици
рованные реципиентами значения исходной и переводной креатем различаются
по составу приписываемых креатемам семантических признаков и степени кон
цептуальной эквивалентности. Выявленные речевые значения исходной и пере
водной креатем характеризуются индивидуальным разнообразием и представля
ют собой результат трансформации реципиентами вербальных ассоциаций, до
полненной инференциями на основе личностных смыслов.
Основные положения работы прошли апробацию в виде докладов и выступлений на конференциях, в том числе международных: на II Международной научной конференции «Речевая коммуникация в современной России» (Омск, 2011), Международной научно-практической конференции, посвященной 65-летию факультета иностранных языков ОмГПУ (Омск, 2013), IV Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы германистики и методики преподавания иностранных языков» (Саранск, 2014), Международном форуме «Наука и образовательное пространство: вектор трансграничного развития» (Омск, 2014), Международной научно-практической конференции «Лингвистика, лингводидактика, переводоведение: актуальные вопросы и перспективы исследования» (Чебоксары, 2014), Международном конгрессе по когнитивной лингвистике (Санкт-Петербург, 2015), IV Международной научной конференции «Речевая коммуникация в современной России» (Омск, 2015), Международной научной конференции «Роль Сибири в поликультурном и многоязычном мире современного евразийского пространства» (Омск, 2015), Всероссийском семинаре с международным участием «Психолингвистика в образовании и аспекты изучения лингвокреативных способностей» (Екатеринбург, 2015), Международной научной конференции «Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива» (Екатеринбург, 2016). Результаты проведенного исследования обсуждались на заседаниях кафедры английского языка Омского государственного педагогического университета и кафедры общего языкознания и русского языка Уральского государственного педагогического университета. По теме диссертации опубликовано 52 печатные работы, в том числе 1 монография [Устинова 2017] и 16 статей в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК МОиН РФ.
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, библиографического списка и приложений. Библиографический список включает 502 наименования. Объем работы без приложений составляет 417 страниц.
Креатема как речевая трансформация восприятия знака. Семантика намеренных речеязыковых преобразований с позиции ассоциативной теории лингвокреативности
Случаи творческих авторских отступлений от нормы и узуса практического языка имеют различное терминологическое определение в лингвистических и литературоведческих исследованиях художественной речи: «языковые девиации» [Фатеева 2010], «трансформированное употребление языковых единиц» [Зубова 2010], «языковые аномалии (как способ художественного изображения)» [Радбиль 2012], «прием языковых деформаций» [Дооге 2007], «индивидуальные выразительные знаки» [Ревзина 1989], «игровые трансформы» («игремы») [Гридина 2013(б)], [Гридина 2016].
Понимание творчески преобразованных поэтом языковых структур как функциональных единиц, имеющих идейно-эстетическую, экспрессивную, гносеологическую, аксиологическую значимость, было представлено в исследованиях В. П. Григорьева, внесшего неоценимый вклад в научное описание природы поэтической лингвокреативности. В. П. Григорьеву принадлежит понятие «экспрессема» – единица поэтического языка в предельно широком смысле [Григорьев 1979: 60–101]: «Заметим, что в эвристическом пространстве языка главенствуют не привычные нам структуры – фонемы, морфемы, слова, сочетания слов или предложения как таковые, а преобразуемые творчеством их аналоги – «клоны», двойники, «квазиомонимы» (в рамках высказываний). Они охватываются понятием «экспрессема» как упорядоченным множеством контекстов» (курсив автора. – Т. У.) [Григорьев 2006: 1002]. В дальнейшем исследователь считает необходимым сделать терминологическое уточнение: «Однако в новых условиях, при расширенных рамках четырехмерного пространства языка, стоит воспользоваться терминологическим предложением Л. A. Новикова. Еще в 70-х гг. он считал, что «экспрессему» было бы удобнее именовать креатемой – словом с более прозрачной внутренней формой» (курсив автора. – Т. У.) [Григорьев 2006: 1004]. Кроме того, автор предлагает определять сильные (парадигмальные) экспрессемы, доминирующие в идиостиле определенного поэта, «эвристемами» [Григорьев 2006]. Эвристемы, в понимании B. П. Григорьева, – это креатемы, имеющие общественную идейно художественную значимость в этно- и мировой культуре. Они встречаются в сильных контекстах, отличающихся цитируемостью и (прото)афористичностью [Григорьев 2004: 61]. В программной статье «Эвристика и 4-мерное пространство языка» [Григорьев 2004] В. П. Григорьев очертил круг насущных требований, определяющих направление научных исследований вербальной нестандартности художников слова: 1. Необходимость считать термин «эвристика» специфическим термином лингвистики (и филологии в целом) и рассматривать методы «эвристического моделирования», присущего поэтам, как способ производства нового знания о мире, анализируя нестандартные связи языка и мышления: «Основание для этого я вижу прежде всего в мощном множестве реальных контекстов поэтического словоупотребления, когда поэзия доступными ей способами и высказываниями стремится познать неизвестное, новое, достичь общезначимого нового знания» (курсив автора. – Т. У.) [Григорьев 2004: 58]. 2. Насущность изучения динамических свойств художественной нестандартности и экспрессии: взаимосвязей нового языкового знания и «готового знания», уже закрепленного в языке, динамики отношений языка и мышления, взаимодействия ratio и emotio, тонких связей «поэтического языка» со стилями научного мышления и т.п. [Григорьев 2004: 59–60]. 3. Важность исследования эстетических экспериментов художников слова («экспериментов с формой» и «экспериментов с содержанием») в рамках модели «СЛОВО КОНТЕКСТ СМЫСЛ ЗНАЧИМОСТЬ» [Григорьев 2004: 62–66]. При таком многофункциональном подходе особую трудность вызывает создание типологии креатем, что обусловлено «хаотичностью того многообразного исходного материала, в котором заключено и растворено "эвристическое"» [Григорьев 2006: 1003]. В. П. Григорьев приводит пример «неупорядоченного модельного перечня» средств креативного расширения поэтического языка, включающего нарушения пресуппозиции, прямые ошибки в художественной речи, антиэмфазу, скорнение, ритмические и/или интонационные новации, авторские находки в полях иронии, стилистической синонимии, пейоративов или эвфемизмов, отход от норм в связях между единицами языка, в определенной частотности и т.д. [Григорьев 2006: 1002–1003].
Таким образом, креатемы рассматриваются В. П. Григорьевым как инновационные семантические единицы, сочетающие новизну контекстно-языкового значения, идейного содержания и эстетического смысла [Григорьев 2004: 60; Григорьев 2006]. Н. А. Купина, ссылаясь на В. П. Григорьева, определяет креатемы как стратегически отобранные и осознанно реализованные изобретенные или преобразованные языковые единицы, а также индивидуально-авторские новообразования, обладающие эстетической отмеченностью [Купина 2012: 25; Купина 2014: 140]. При таком определении понятие «креатема» охватывает широкий спектр проявлений деканонизированного речевого поведения элитарной языковой личности. Учитывая многообразие способов словотворчества и потенциальную неисчерпаемость речевой свободы в поэзии, перечислим наиболее очевидные возможности эвристических вербальных преобразований – отступлений от нормы и узуса практического языка
Модель неконвенционального смыслообразования: уровни лингвокогнитивных трансформаций при смысловом восприятии креатемы
В интерпретации Р. Лэнекера, Л. Талми, У. Круза и Д. А. Крофта высокой степенью языковой обусловленности отличаются следующие операции конструирования: (1) профилирование внимания (установление отношений “figure – ground” [Talmy 2000: 311–344] или “profile – base” [Langacker 2008: 58– 60]); (2) когнитивного разрешения, или детализации сцены (granularity/resolution [Langacker 2008: 55–57]); (3) выделенности (prominence по [Langacker 2008: 66– 73], salience [Croft, Cruse 2004: 46–53]); (4) перспективизации (perspective по [Langacker 2008: 73–77], perspective/situatedness по [Croft, Cruse 2004: 58–62]); (5) установление причинно-следственных отношений («динамика взаимодействующих сил», определяющих концептуализацию – force dynamics [Talmy 2000: 409–470; Croft, Cruse 2004: 66–67]); (6) субъективизации (subjectivity по [Langacker 2008: 77–79; Croft, Cruse 2004: 62–63]); (7) темпорального измерения (temporal dimension по [Langacker 2008: 79–85]); (8) суждения/ сравнения [Croft, Cruse 2004: 54–57].
Важной представляется идея о распространенности конвенциональных форм конструирования, укорененных в ресурсах языка и «предопределяющих» мировидение в целом и видение некоторых событий/ситуаций в частности. Например, перспективизация, как подчеркивает О. К. Ирисханова, «является неотъемлемым свойством системы языка, реализуемым в речи каждого индивидуального говорящего» [Ирисханова 2014: 51]. Особенностям распределения фокуса в языке, механизмам фокусирования и дефокусирования, проявляющимся в лексической семантике, синтаксисе и прагматике, посвящено исследование О. К. Ирисхановой [Ирисханова 2014]. Рассматривая сдвиги фокуса внимания, лежащие в основе структурирования языковых значений в актуальном дискурсе, исследователь показывает, как посредством изменения признаков перспективизации происходит «игра со смыслами» на уровнях лексических единиц [Ирисханова 2014: 64–176], синтаксических конструкций [Ирисханова 2014: 177–244] и целых художественных текстов [Ирисханова 2014: 245–293].
Таким образом, «способ языковой репрезентации простых и сложных ментальных объектов обусловлен использованием конкретных когнитивных механизмов формирования смысла: профилирования, перспективизации, сравнения и т.д.» [Болдырев 2010: 34]. С точки зрения когнитивно-дискурсивного подхода «значения слов соотносимы с определенными когнитивными контекстами – когнитивными структурами, или блоками знания, которые стоят за этими значениями и обеспечивают их понимание» [Болдырев 2001: 25]. Каждая лексическая единица имеет множество взаимосвязанных смыслов, образующих определенную сеть [Болдырев 2001]. Концепты как мыслительные конструкты независимы от языка, но вербализованные концепты, то есть концепты, «схваченные знаком» (по выражению Е. С. Кубряковой), реализуют отраженную в них определенную область опыта/знаний посредством языкового значения. «При этом сложнейшей проблемой остается определение той грани, за которой кончается языковое знание (знание языкового значения) и начинается общее, энциклопедическое знание, не связанное с языковым значением … . Скорее всего, этой грани не существует вовсе» [Болдырев 2001: 33].
Рассмотрим подробнее некоторые научные трактовки проблемы соотношения языкового и неязыкового знания в лексическом значении слова и специфической манифестации этого знания в различных прагматических контекстах использования языка. Так, теория лексических концептов и когнитивных моделей (ЛККМ) Вивиана Эванса [Evans 2009; Evans 2010] раскрывает концептуально-языковую природу смыслообразования в триединстве «языковая форма/единица – лексический концепт – когнитивная структура». Данная теория описывает механизмы динамического конструирования концептуального содержания слов и выражений в дискурсе. В основе теории ЛККМ лежит следующее положение: единицы языка не «кодируют» значения, но обеспечивают доступ к определенным областям концептуальной системы знаний («активируют» эти области) [Evans 2009]. Смысл высказывания (и при его порождении, и при восприятии) возникает в процессе ситуативной интерпретации под влиянием определенных дискурсивных условий. Два основных теоретических конструкта теории ЛККМ – «лексический концепт» и «когнитивная модель». По В. Эвансу, языковое выражение как материальная оболочка связана с лексическим концептом, представляющим собой «семантический полюс символической единицы» [Evans 2010]. Лексический концепт потенциально обеспечивает доступ к многочисленным областям концептуальной системы [Evans 2010]. Каждая ассоциативная область соотносится с когнитивной моделью, кодирующей определенное концептуальное содержание [Evans 2010: 614]. Семантическая композиция как смыслообразовательная операция, связывающая лексический и концептуальный уровни, базируется на механизмах (1) селекции лексического концепта (lexical concept selection) и (2) слияния (fusion), включающего стадии интеграции и интерпретации, которые обеспечивают активацию и развертывание концептуального содержания [Evans 2010: 616–622]. Буквальная интерпретация лексической единицы связана с активацией первичных (центральных) когнитивных моделей, переносное значение – с активацией вторичных (периферийных) моделей [Эванс 2015: 366]. В терминологии В. Эванса семантический потенциал слова – это набор когнитивных моделей, доступ к которым обеспечивает слово [Эванс 2015: 353]. В. Эванс отмечает, что «когнитивные модели состоят из большой, подробной, структурированной области знаний», включающей набор собственных атрибутов [Эванс 2015: 368].
Экспериментальное исследование смыслового восприятия неузуальной лексико-семантической сочетаемости в поэзии
В норме лексический концепт является «формоспецифическим», то есть конвенционально взаимосвязанным с определенным материальным средством языкового выражения. Креатема же является символической единицей, в которой конвенциональное сопряжение фонологической (графической, грамматической или др.) формы и семантического элемента (концепта) окказионально модифицировано или вообще отсутствует (например, в радикальных случаях лингвопоэтических деструкций). В условиях рецепции нестандартной языковой формы читателю предстоит «выстроить» окказиональную взаимосвязь между формальным выражением и набором структур знания. Здесь нетривиальная форма креатемы выступает как способ вербализации семантически неполного концепта, «потенциального концепта». В прагматической теории Д. Спербера и Д. Уилсон [Sperber, Wilson 1998] есть понятие «пред-концепт» (“pro-concept” [Sperber, Wilson 1998: 185]). Большинство слов (языковых форм), по мнению этих исследователей, не кодируют концепты с детальным референциальным содержанием, но представляют собой набор ресурсов для контекстуального вывода концептов: “ … all words behave as if they encoded pro-concepts: that is, whether or not a word encodes a full concept, the concept it is to convey in a given utterance has to be contextually worked out” [Sperber, Wilson 1998: 185]. Креатемы есть средства вербализации пред-концептов в том смысле, что их схематическое концептуальное содержание детализируется в процессе (ре)интерпретации фонетических, лексических, словообразовательных, морфолого-синтаксических параметров словоупотребления и соответствующих трансформаций внутрисловных и межсловных зон ассоциативного потенциала. Внутренний языковой контекст креатемы как формального выражения (графическая форма, морфемный состав, семантическая структура, сочетательные параметры и т.п.) может ассоциироваться в сознании читателя с различными аспектами символического содержания, которые перегруппируются в зависимости от дискурсивных условий смыслообразования. Таким образом, креатема представляет собой «заготовку» концептуального содержания, которая будет модифицироваться в процессе взаимодействия с другими концептами – контекстуально обозначенными поэтом или имплицитно «привлекаемыми» читателем в процессе ассоциативных переходов. Вероятно, в процессе чтения текста образование семантического потенциала креатемы как пред-концепта происходит с опорой на динамически формируемую (и перестраиваемую) концептуальную сеть: интерпретируя внутриязыковой контекст креатемы, концептуализатор устанавливает связи с когнитивными контекстами, соотнося пред-концепт с различными моделями знаний и детализируя его.
Важная идея когнитологов состоит в том, что в реальной дискурсивной деятельности лексические концепты, ассоциированные с языковыми формами, активируют определенные области знания неравномерно [Langacker 1990; Talmy 2000; Ирисханова 2014]. В случае восприятия стихотворной речи, насыщенной творчески преобразованными поэтом единицами, чрезвычайную важность приобретают определяемые неконвенциональной формой и контекстом возможности перераспределения отмеченных и дефокусированных областей в семантических потенциалах концептов. В аттенциональной семантической теории Л. Талми, обосновывающей языковую обусловленность профилирования внимания, описаны многочисленные лингвистические факторы, устанавливающие объект и силу внимания в процессе порождения и восприятия речи: (1) факторы, имеющие отношение к системно-языковым свойствам морфемы: влияние формы морфемы на силу и ракурс выделенности, влияние компонентного состава морфемы, фреймовых и прототипических параметров выражаемого ею концепта, ее лексико-семантической структуры; (2) факторы, имеющие отношение к морфолого-синтаксическим параметрам употребления морфемы в речи: расположение в предложении, контекстуальное влияние, некомпозициональные свойства (невыводимость значения конструкции из значения ее составных частей), маркированность референциальной и темпоральной отнесенности в высказывании [Talmy 2007].
По нашим наблюдениям, в стихотворной речи поэты создают разнообразные аттенциональные эффекты, при необходимости утрируя или трансформируя лингвистические механизмы распределения внимания читателя [Устинова 2013(а); Устинова 2013(б); Устинова 2014(а); Устинова 2014(б)]. Если в норме в обыденной речи одна из операций лингвистической когниции состоит в «вычленении наиболее релевантного смысла морфемы в текущем контексте и мгновенном аттенциональном выдвижении этого смысла» [Talmy 2007: 280], то в поэтической речи зачастую происходит умножение фокусов внимания, основанное на намеренно сконструированной неоднозначности смыслового выбора [Устинова 2013(а); Устинова 2014 (а)]. Сложность уникальной концептуализации в процессе поэтического речепорождения и специфические авторские интенции требуют использования других (отличных от обыденной коммуникации) языковых механизмов реализации когнитивного феномена профилирования внимания. Так, например, наиболее очевидным отличием стихотворного установления фокуса внимания является нестандартное использование формальных характеристик морфемы с целью усиления ее аттенциональной отмеченности. В обыденной коммуникации наиболее отмеченными являются морфологически автономные морфемы и морфемы, формой репрезентации которых выступают знаменательные части речи [Talmy 2007: 268–269]. Этим нормативным способам установления силы внимания противоречат такие распространенные явления стихотворной речи, как гиперсемантизация служебных слов или окказиональное словообразование с актуализацией отдельных словообразовательных формантов. Нестандартное аттенциональное выдвижение, репрезентируемое в языке стихотворения, оказывает влияние на когнитивное фокусирование и дефокусирование и, как следствие, установление связей между структурами знаний читателя. Необычные способы профилирования внимания, используемые поэтом, могут «переформатировать» лингвистические знания реципиента и внести изменения в его ментальные репрезентации. Таким образом, в поэзии нетривиальные аттенциональные эффекты способствуют тому, что лексический концепт как семантический полюс символической единицы не только демонстрирует большую гибкость в кодировании лингвистического содержания, но также обеспечивает большее разнообразие «траекторий доступа» к концептуальному содержанию.
Семантический вывод в условиях актуализированной смысловой и аттенциональной многозначности требует установления нетривиальных имплицитных связей между различными аспектами языкового и внеязыкового содержания. По нашему мнению, установление таких связей базируется на ассоциативных переключениях стереотипов восприятия слова и соответствующих переключениях в содержании связанных со словами понятий. Трансформации ассоциативного потенциала слова модифицируют содержание на уровне языковой формы и лексического концепта, что влечет за собой изменения в концептуальном содержании (во взаимосвязанных с концептом когнитивных моделях). Привычная система реакций на слово разрушается, через ассоциативные переключения динамически формируется и преобразуется семантический потенциал креатемы – модифицируется качество и набор когнитивных моделей, доступ к которым обеспечивается креатемой как пред-концептом.
Конструирование и передача неконвенционального значения креатем поэта в макропроцессах перевода
Реакции испытуемых, выявленные в ходе эксперимента, демонстрируют различия в динамической концептуализации явления, неконвенционально вербализованного в виде креатемы день (ветрен и) зернист. Операция концептуальной интеграции, делающая возможным осмысление явления, описанного в тексте-стимуле, отличается индивидуально-специфической реализацией у разных концептуализаторов. Как известно, образование бленда при концептуальной интеграции включает в себя операции выборочного переноса (selective projection), композиции (composition), наполнения (completion) и развития (elaboration) бленда [Coulson, Oakley 2000; Fauconnier 2001; Turner 2007]. Анализ реакций участников эксперимента позволяет выявить разнообразие в осуществлении всех операций концептуальной интеграции и в соответствующем оперировании ментальными пространствами:
1. Реакции испытуемых отразили несколько способов утилизации контекстных составляющих для вывода семантических инференций: учет смысловых параметров (1) только левостороннего микроконтекста (см. реакции, проанализированные выше в пункте 1.1); (2) только правостороннего микроконтекста (см. пункт 1.2); (3) правостороннего микроконтекста и макроконтекста всего отрывка (см. пункт 3.1); (4) левостороннего микроконтекста и макроконтекста (см. пункт 3.2); (5) одновременно лево- и правостороннего микроконтекста (см. пункты 2.1. и 2.2); (6) только макроконтекста всего процитированного отрывка (см. пункт 1.4); (7) макротемы стихотворения (см. пункты 4.1. и 4.2). В ряде случаев испытуемые опирались исключительно на переработку лингвистического контекста креатемы – трансформации внутрисловных и межсловных ассоциативных потенциалов единиц, составляющих негимпликациональное сочетание день зернист (см. пункт 1.3). Соответствующий разнонаправленный учет испытуемыми внутриязыкового контекста креатемы, показателей локальной и глобальной связности текста, а также его тематической целостности оказал влияние на отбор исходных семантических признаков для формирования неконвенционального значения креатемы.
2. В фокусе внимания испытуемых оказались различные аспекты содержания, активируемого единицами день и зернист, и, соответственно, были отобраны различные элементы из исходных ментальных пространств для выборочного переноса в бленд. Так, единица день и взаимосвязанный с ней концепт трактуется разными испытуемыми как (1) промежуток времени, характеризуемый определенными погодными явлениями ; (2) промежуток времени, заполненный определенными событиями ; (3) картина дня , дневной пейзаж за окном ; (4) одновременно промежуток времени и дневной пейзаж . Единица зернист и взаимосвязанный с ней концепт [ЗЕРНИСТЫЙ] интерпретируются с позиции индивидуального знания о зерне как о (1) семени злаков (его цвете, биологических и сельскохозяйственных свойствах); (2) отдельной (зерновидной) частице; (3) о единице, формирующей изображение. По нашему мнению, такая вариативность в интерпретации языковых единиц, задающих исходные ментальные пространства, косвенно свидетельствует о наличии наиболее отмеченных значений полисемантов в языковом сознании индивидов (в понимании [Giora 2003]) и их необходимой переработке в динамических процессах смыслообразования при смысловом восприятии ситуативного контекста высказывания.
3. Если рассматривать композицию как образование общего (родового) пространства, содержащего обобщенный фрейм, «приписывающий» отношения между элементами одного ментального пространства элементам другого пространства [Coulson, Oakley 2000: 180], то можно констатировать, что испытуемые используют несколько фреймов, определяющих основы взаимодействия исходных пространств: (1) фрейм ОСЕНЬ, подфрейм НЕНАСТНАЯ ОСЕННЯЯ ПОГОДА и соответствующее знание об осадках, плохой видимости, ветре и т.п. как о типичном или возможном в такой ситуации; (2) фрейм ОСЕНЬ, подфрейм ХОРОШАЯ ОСЕННЯЯ ПОГОДА (ясность, солнечность, приятная прохлада и т.п.); (3) 162 фрейм ПЕЙЗАЖ (композиция, колорит, контрастность и т.п.); (4) фрейм НАБЛЮДЕНИЕ (взгляд наблюдателя, восприятие объектов, фиксация, обобщение и т.п.).
4. Концептуальное наполнение бленда при концептуальной интеграции и его развитие требуют активации семантической сети, взаимосвязанной с входными пространствами. Даже при использовании одного и того же релевантного для интерпретации фрейма (с опорой на стереотипизированное знание об одном и том же феномене), испытуемые выстраивают принципиально различные сети ассоциированных когнитивных моделей. Так, например, значение состоящий из множества частиц у разных испытуемых получило окказиональную конкретизацию через переключение вербальных ассоциаций с привлечением концептов [ДОЖДЬ], [ПЫЛЬ], [ГРАД], [ТУМАН], [СНЕГ], [ДЕРЕВО], [СВЕТ] и связанных с ними моделей знаний (см. пункт 1.1). Или, например, семантический вывод о зернистости как потере отчетливости разными реципиентами осуществлялся посредством дополнительного ассоциативного подключения концептов [ИДЕАЛ], [ФОТОГРАФИЯ], [АКВАРЕЛЬ] (см. пункт 2.1).
Выявленные различия в особенностях интеграции концептов при конструировании значения креатемы позволяют проанализировать реакции испытуемых с точки зрения устройства субъективных семантических пространств, определивших результаты неконвенциональной смыслообразовательной деятельности при чтении стихотворения. Выведение неконвенционального значения креатемы потребовало от испытуемых одновременно сенсорного моделирования осмысляемого феномена и образного развертывания его идеи. Такой «синкретизм перцепции и концепции» (ception по [Talmy 1999]) выразился в продемонстрированном испытуемыми многообразии вариантов сочетания реакций, передающих чувственное восприятие/ощущение осмысляемого явления, с одной стороны, и его абстрактно-образную идентификацию посредством смыслового расширения, с другой стороны.
Конструирование неконвенционального значения креатемы день зернист происходило у испытуемых с опорой на архетипические концептуальные представления о (1) качестве фактуры поверхности, (2) свете и цвете объектов, (3) составе (дробности) формы объектов, (4) изменчивости объектов, (5) температуры среды, (6) влажности среды, (7) движении среды и объектов, (8) наполненности (насыщенности) среды и объектов. Соответствующие образные схемы из пространственно-двигательной группы (ПОВЕРХНОСТЬ, КОНТАКТ, ШКАЛА, КОНТЕЙНЕР, ПУТЬ), силовой группы (БАЛАНС, СОПОСТАВЛЕНИЕ), множественной группы (ЧАСТЬ-ЦЕЛОЕ) и атрибутивной группы (СВЕТЛЫЙ-ТЕМНЫЙ, ТЕПЛЫЙ ХОЛОДНЫЙ, БОЛЬШОЙ-МАЛЫЙ) обеспечили абстрактное переосмысление свойства «зернистости» дня как динамически концептуализируемого феномена. Необходимо также отметить, что намеренная неоднозначность ситуативного контекста позволила испытуемым применить образные схемы для переосмысления свойств принципиально разных объектов и состояний сред. Например, метафорическое отображение дня как неоднородной/фрагментарной поверхности было реализовано разными испытуемыми с опорой на представления о качествах нескольких фактур: (1) стекла, через которое наблюдается дневной пейзаж; (2) полотна картины – вида, изображающего день в определенном погодном и сезонном состоянии; (3) поверхностей различных тел, земли и воздуха, составляющих картину дня. Отображение дня как изменяющейся среды проявилось в виде реакций, фиксирующих переходы в различное состояние (1) земной атмосферы (ветер, осадки, облака); (2) природных объектов; (3) светового излучения; (4) яркостных и цветовых различий между объектами и фоном.
Таким образом, смысловое восприятие креатемы в поэтическом контексте состояло в моделировании участниками эксперимента интерпретируемой сцены, в чувственно-наглядном и символическом представлении отдельных значимых характеристик объектов и различных отношений, позволяющих определить содержание феномена, объективированного поэтом как день зернист. Ментальная симуляция конструируемой сцены и конфигурирование сети порций знаний, участвующей в интеграции концептов, различается у исследованных реципиентов с точки зрения пространственно-временной и психологической перспективизации (по [Zwaan 2003]).