Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Картина мира и способы ее репрезентации в языке .9
1. 1. Стереотип как часть традиционной национальной картины мира .9
1.2. Отражение ценностных ориентиров в лезгинских, английских и русских паремиях .22
Глава 2. Лингвокультурологический анализ концептосфер «голова», «сердце», «душа» в лезгинской, английской и русской языковых картинах мира .60
2.1. Семантическое наполнение концептов «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках 60
2.2. Структурный анализ паремий с компонентами «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках 99
2.3. Коррелятивные соответствия паремий с компонентами «голова», «сердце», «душа» в сопоставляемых языках 105
Заключение 123
Список использованной литературы 129
- Стереотип как часть традиционной национальной картины мира
- Отражение ценностных ориентиров в лезгинских, английских и русских паремиях
- Семантическое наполнение концептов «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках
- Структурный анализ паремий с компонентами «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках
Стереотип как часть традиционной национальной картины мира
Как известно, стереотип является одной из самых главных составляющих картины мира. Данный термин в этнолингвистике и когнитивизме функционирует при описании мыслительной стороны языка и культуры, воспринимаясь таким образом в качестве ментального стереотипа, имеющего связь с картиной мира.
Известно, что стереотип и картина мира в каждом языке функционируют как часть и целое. Более того, стереотипом в данном языке считается суждение или несколько суждений, сочетающихся с некими экстралингвистическими объектами. Стереотипом, таким образом, следует считать определенное частное представление аксиологического характера об объектах и явлениях действительности и которое можно назвать определением к реальному факту действительности в когнитивных моделях данного социума. Но, помимо собственно суждения, к стереотипам в языке следует причислять, на наш взгляд, все имеющиеся в данном языке устойчивые выражения или клише, например, «лицо кавказской национальности, седой как лунь, новый русский» и др.
Еще в l922 г. термин «стереотип», как указывает В.А. Маслова, был впервые использован У. Липпманом, который к таковому относил схематичные «картины мира» индивидов, говорящих на том или ином языке, взаимосвязанные с культурными моделями и организованные так, чтобы познание сложных объектов облегчало им восприятие мира [Маслова 2004: 57]. При такой дефиниции стереотипа, по нашему мнению, можно четко отметить два его основных критерия: культурологическая мотивированность и экономия трудовых усилий, соответственно, и языковых средств [Маслова 2004: 58].
В.В. Красных, исследователь стереотипа, пишет о том, что «стереотипом следует считать конкретно организованный мыслительно языковой аппарат, который образуется посредством системы многочисленных валентных связей, определяющих конкретную единицу и выражающих тот концепт, который данная единица обозначает ...» [Маслова 2004: 57].
Ю.Е. Прохоров предлагает считать стереотипом, «в первую очередь, конкретное отражение действительности или ее фрагмента с точки зрения «наивного», обыденного сознания» [Прохоров l996].
Таким образом, изучив научные труды выдающихся лингвистов и рассмотрев имеющиеся дефиниции понятия «стереотип», мы пришли к следующим обобщениям:
каждый представитель данного социума имеет свой неповторимый личный опыт или отличное от других индивидов отражение действительности, собирательный образ языковой картины мира, в которой один из компонентов – данный стереотип;
культура во многом определяет содержание стереотипа и условия его формирования, т.к. отражение индивидом действительности происходит под влиянием его культурного окружения;
у большинства индивидов стереотипы совпадают, но на них воздействуют различные международные, исторические или внутриполитические факторы, имеющие место в данной стране;
стереотип вбирает в себя как в понятие и словесное оформление, и его ментальный образ, однако встречаются такие стереотипы, которые функционируют на уровне языка в рамках языковой нормы.
Следовательно, стереотип можно понимать в качестве сравнительно устойчивого и обобщающего образа или ряда характеристик (ложных частично), свойственных большинству людей, которые представляют свое собственное культурное и языковое пространство, или представителям других национальностей. Иными словами, стереотип – модель мира человека, образующаяся под влиянием культурного окружения, реализуемая как ментальный образ и имеющая вербальную оболочку. Стереотип – синтез процесса и итога коммуникации (по определенным семиотическим теориям).
Стандарт как несловесный знак и языковая норма как отражение языка образуют совместно понятие «стереотип». При этом к стереотипу можно будет отнести не только характеристики другого этноса, но и перечень понятий и представлений одного социума о культуре другого, а также общие понятия, нормы поведения, речевого общения, мыслительные аналогии, суеверия, предрассудки, моральные и этикетные нормы, традиции, обычаи и т.д.
Есть мнение о том, что следует различать два типа стереотипов: поверхностные и глубинные [Павловская l998: 96].
Поверхностные стереотипы представляют собой отражение знаний о данном социуме и зависят от интернациональных, внутриполитических, исторических и прочих факторов эпохи. Они могут изменяться в связи с мировыми и общественными изменениями, а долгота их актуальности прямо пропорциональна долготе данного исторического развития. Обычно так отражаются образы-представления, в которых представлены отдельные исторические реалии.
В случае, когда мы имеем дело с глубинными стереотипами, подобных изменений не происходит. Ход времени или исторические события их не изменяют. Им присуща большая устойчивость. Глубинные стереотипы – самые важные для исследования специфики их национального характера: они сами уже представляют материал для изучения того или иного этноса.
Здесь следует особо отметить внешние стереотипы, характеризующие уровень жизни и быт данного социума. Однако глубинные стереотипы довольно трудно изменить по сравнению с поверхностными стереотипами. Так, например, Россия на протяжении многих столетий ассоциируется за рубежом с мехами, пестрыми шалями, водкой, блинами с икрой и матрешками.
Известны разнообразные способы возникновения стереотипов и их закрепления в этносе. Это могут быть национальные стереотипы, основанные на реальных исторических событиях (как, например, это происходило в Великобритании). Вспомним историю английского языка. Можно с уверенностью утверждать, что английский этнос вобрал в себя различные стереотипы поведения многочисленных древнегерманских племен, т.к. свои корни он отсчитывает из общего языка – субстрата, а основные черты этих стереотипов детерминированы их длительным пребыванием на острове. Так, например, и в ту давнюю эпоху, и в наше время доминирующим стереотипом англичан общепризнанно считается способность к логическому мышлению, а также расчетливость и прагматизм, заметно проявляющиеся и в государственной политике, и на бытовом уровне.
Этническое сознание и культура формируются на основе определенных культурных стереотипов, отвечающих за поведение человека. Такие стереотипы возникают и закрепляются с того самого момента, когда индивид осознает себя принадлежащим к тому или иному этносу и культуре и осознает себя в качестве компонента этой культуры. В самом деле, культура обусловливает широкий спектр стереотипов.
Каждому индивиду в конкретном этносе присуща своя собственная система ментальных и культурных стереотипов. Например, для представителя русского этноса, живущего в сельской местности, стереотипом будет следующее словосочетание: светло так, что можно шить, а для городского жителя – носителя городской культуры: светло так, что можно читать [Маслова 2004: 59-6l]. Среди стереотипов, различаемых у этноса, стереотип поведения – наиболее важный. Важно не спутать стереотипы с мифами, традициями, ритуалами, обычаями, с которыми у них много общего. В то же время, они отличаются от вышеперечисленных факторов культуры своей характеристикой, закрытостью, т.к. формируют уровень скрытых умонастроений, присутствующих в данном социуме.
Не случайно, что в качестве стереотипов поведения все чаще исследуют обычаи и обряды данного народа, ведь именно в стереотипах поведения четко замечается этноспецифическое своеобразие его культуры. В каждом человеческом обществе имеется свой определенный список стереотипных форм поведения, однако он, как показывает исследование, не ограничивается только областью обряда и обычая. Стереотипы поведения возможно изучать и по другим различным сферам активности и прежде всего общения (этикета), социализации индивидов, игрового поведения и т.д.
Отражение ценностных ориентиров в лезгинских, английских и русских паремиях
Как известно, паремии отображают историю жизни, мировоззрения, культуры этноса и считаются зеркалом национального вещественного и духовного мира, отражающим национально-культурную специфику содержания мышления этноса и его отношения к действительности. Другими словами, паремии – это творения народа, отражающие его мудрость и ценностную картину мира [Телия l996: 35].
Исследование ментальности с опорой на данные конкретной системы языка, например, с опорой на паремиологический фонд данного этноса, позволяет восстановить его наиболее универсальные признаки, которые в силу своей бытности в языке на протяжении столетий по-разному используются на синхронном этапе развития современного языка [Иванова 200l: 76].
Именно паремиологическая система языка в наибольшей степени отражает национальный менталитет, который в свою очередь является одним из базовых компонентов любой культуры. Как говорят англичане, “asthepeople, sotheproverb” – каков народ, таковы и пословицы [Корнилов 2007: 54].
Каждый народ отличается своеобразным видением мира. Это может быть обусловлено разной верой, разным менталитетом, разными традициями и обычаями, разной культурой. Носителями такой этнокультурной информации являются паремии. Паремии как часть языковой системы выступают в качестве хранилища культурных традиций, в них наиболее ярко подмечены и отражены моменты жизнедеятельности представителей определенного языкового социума, их национальные стереотипы, установки, ценности. Анализ паремий позволяет раскрыть специфику аксиологической составляющей картины мира [Привалова 2005: 223].
Действительность отображается и запечатлевается в человеческом сознании в виде некоей системы представлений, которая называется «картина мира». Она представляется целостным образом мира глобально, сформированным всей духовной активностью человека. Такое понятие, как «картина мира» - такое же древнее, как и сам человек.
Если мы будем рассматривать картину мира в виде системы, то можем сказать, что она состоит из множества элементов – стереотипных представлений, которые имеют примерно одинаковое смысловое значение у представителей какого-либо языка. Так называемая «провербиальная» картина мира паремическая, как правило, показывает представления народа, носителя какого-либо языка, о ценностных характеристиках мира и дает образец поведения индивида в различных жизненных ситуациях. Иными словами, семантика паремий характеризует морально-этический код какой-либо нации и дает нам понять базисные ценности этого народа.
Поскольку в данной работе рассматриваются концептосферы сердце/heart/рикl (и ее вариант душа/soul/чан) и голова/head/кьил в паремиях лезгинского, английского и русского языков, их сравнительное исследование будет иметь оценочный характер. Оценочная шкала с полярными понятиями хорошо – плохо, нравственно – безнравственно, приемлемо – неприемлемо возникает в силу назидательности пословиц, которые автоматически приписывают отображаемой реальности ту или иную оценку. Кроме того, такая оценка будет происходить с учетом правовых и моральных норм лезгинского, английского и русского народов. Понятие «голова» представляет собой значимую и неотъемлемую часть языковой картины мира, занимает центральное место в мировидении и мировосприятии человека и в восприятии человеком себя, своего места в окружающем его мире. Также концепт «голова» тесно взаимосвязан с дефинициями «сердце» и «душа».
Менталитет лезгин понятие «голова» тесно связывает с дефинициями «сердце», «душа». Анализ фразеологизмов с компонентами «сердце», «голова» и «душа» показал, что термин «голова» часто заменяет термины «сердце» и «душа». Согласно М.М. Маковскому, мифологически символ головы связан «…и со всем духовным, в отличие от всего тленного, с местопребыванием души (голова – символ добрых и злых намерений человека)» [Маковский l996: ll7].
Мифологема – архетип «голова», как и мифологема – архетип «сердце», относятся к основному комплекту архетипов, основываясь на которых строится система концептов в любом естественном языке.
Остановимся подробнее на семантическом наполнении данного понятия в трех сопоставляемых языках и на месте, занимаемом данным понятием, в языковой картине мира каждого из них, так как именно этим определяются характеристики и особенности употребления фразеологизмов с данным компонентом.
Понятие «голова» является своего рода языковой универсалией и имеет много общего в семантической наполненности. Об этом свидетельствуют не только лексикографические характеристики и толкования данного слова в разных источниках (подробнее об этом см. ниже), но и общие мифологические стереотипы, связанные с данным понятием [Маковский l996: l22].
По мнению В.А. Масловой, центром переработки информации в современном представлении является голова, однако древний человек все, что связано с головой, соотносил с небом и его главными объектами – солнцем, луной, звездами. Такие фразеологические единицы, как голова идет кругом, голова горит, голова закружилась, возникли на основе мифологемы головы - «солнце». Во фразеологизмах всему голова (о важном), золотая голова (об умном человеке) отразилась еще одна мифологема головы - «Бог, главное, важное». Основное количество фразеологизмов русского языка сформировалось позднее и связь с данными мифологемами практически утратило. На сегодняшний день обозначенные фразеологизмы указывают в первую очередь на интеллект человека, дают характеристики его личным качествам и физическому состоянию. Так, умный человек – это фразеологизмы голова на месте, голова на плечах, голова варит; глупый, недалекий человек – зеленая голова, голова дубовая, курья голова, без царя в голове, голова садовая.
Компонент «голова» входит во фразеологизмы, характеризующие человека с различных точек зрения: горячая голова (о пылком человеке), как снег на голову (неожиданно), непоклонная голова (о непокорном человеке), хоть кол на голове теши (об упрямом человеке), отпетая голова (об отчаянном человеке), бесталанная голова (о несчастном человеке), голова пухнет (состояние человека) и пр. Архетип «голова» = солнце, божество в русском менталитете, объясняет позитивную коннотацию большинства фразеологизмов с компонентом «голова» [Маслова 2004: l76].
Как следует из сказанного, «голова» - центральное понятие в картине мира человека, оно занимает основополагающее место в его представлениях о мироздании.
Остановимся на лексикографических толкованиях понятия «голова» в лезгинском, русском и английском языках.
Данные лексикографических источников лезгинского языка можно обобщить следующим образом:
КЬИЛ – ГОЛОВА «Сущ.: l) инсандин, гьайвандин, къушарин гардандилай винидихъ тир бедендин пай. Кьилихъ галай яргъи сачах пекдин шал (Е.Э.); 2) куьч инсан, дишегьли. Хьанач жаваб ийир са кьил… (Е.Э.), …Чна кьил некягь авуна кlанзава (А.Р.); 3) кьадар гьисабдай уьлчме. Жечни кьван, захъ ирид-муьжуьд кьил хизан гала (ЛГ); 4) са вуч ятlани башламиш жезвай чка. Тупlалдихъ я кьил жедач, я жедач эхир…(Б.С.); 5) техилдин (мухан, къуьлуьн) тварар жедай пай. Советрин мектебра кlелдайла, гатуз аялар никlерай кьилер кlватlиз жедай (Р.); 6) чlук. Агъадихъай къвезвай кьилер ая кlел (А.Ф.); 7) набататдин техил жедай вини пай. Гвен гвейи никlе тек са кьил чилел, Къизил я лугьуз кlватlда кьве гъилел (А.Б.); 8) хуьрек гьазурдай алатрин къалпагъ. Къажгъандин кьил, чайникдин кьил, кьил алудун, кьил эхцигун; 9) (урус цl) гьукуматдин, республикадин, шегьердин, хуьруьн кьиле авайди. Гьамиша хьиз, и сефердани республикадин кьил уьлкведин меркездиз фейила, РФ-дин министерствойрин руководителрихъ галаз адан са жерге карчивилин гуьруьшмишвилерни кьиле фена (ЛГ); l0) тереф, пад. Дагъларин кьиляйни сифте атайдаз разивал гана (А.М.); ll) сефер. Къачуна фекьиди вичин гъилер чуьхуьнни, къарагъна кьве кьил саждани авуна… (Ф.); l2) са вуч ятlани куьтягь жезвай чка. ЦIилинин кьил машиндин винел хъивегьна (Р.); l3) винидихъ галай пай – дагъдин кьил, тарцин кьил; l4) элкъвей, кьилиз ухшар авайди - чичекдин кьил» [Гюльмагомедов 2005; Гаджиев 2009]
Семантическое наполнение концептов «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках
Как говорилось выше, мифологема-архетип «голова» входит в ту систему архетипов, на базе которых зиждется весь набор концептов на конкретном языке, а анализ фразеологизмов с ядерным компонентом «голова» позволяет охватить буквально весь мир.
В лезгинском языке лексема кьил означает как «голова», так и образно «вершина», «вверх», «начало». В результате многочисленных метафорических и метонимических трансформаций значения слова и процесса словообразования в лезгинском языке возникли дериваты -результат вторичной номинации, так или иначе связанные по своему значению с первым значением слова. Ср.:
«кьилел кьеркь алайди - имеющий папаху на голове;
кьил кьилел алаз хьун - голова на плечах;
келледа нагъвар ава - в голове солома;
кьил тlарун - ломать голову;
гар авай келле - ветер в голове».
По своей семантике фразеологические единицы с компонентом кьил/ head/голова в лезгинском языке можно разделить на 5 фразеосемантических групп:
ФЕ со значением «характеристика умственных процессов»;
ФЕ со значением «качественная оценка лица»;
ФЕ со значением «внутреннее состояние человека»;
ФЕ со значением «эмоционально-психическое состояние человека»; ФЕ со значением «действие, совершаемое человеком».
Как известно, знания этноса о концепте «голова» вызывают ассоциации с процессом мышления, т.к. идиомы с компонентом голова/кьил/head чаще всего дают оценку мыслительным процессам, происходящим в голове, интеллектуальным способностям индивида, а также реакциям, связанным с памятью человека:
кьил акъудун (букв. «вытащить голову» - разобраться);
кьиле хьун (букв. «находиться в голове» - помнить).
И в лезгинском, и в английском языках сам факт наличия или отсутствия ума прежде всего наводит на мысль о голове как орудии мыслительной активности. Больше всего примеров в указанных языках с идиомами, оценивающими интеллектуальные качества человека: англ. «have (got) a good head on one s shoulder s - имеет голову на плечах, быть умным, сообразительным; либо с идиомами, описывающими свойства памяти: англ. have a head like a sieve - иметь дырявую голову, как решето; keep smth. in one s head - держать что-л. в голове, в памяти».
В английском языке можно встретить ФЕ со структурой субстантивного словосочетания, в котором качественное прилагательное выполняет функцию определения к существительному «голова» с общим значением «интеллектуальные способности человека»:
«a clear head - светлая голова, ясный ум;
a wooden head - тупая голова, тупица».
В лезгинском литературном языке похожие идиомы не обнаружены, хотя разговорная речь допускает такие фразеологизмы - субстантивные словосочетания со значением «умный, сообразительный человек».
Необходимо указать и на тот факт, что семантические поля концепта «голова» в лезгинском, английском и русском языках не совпадают. Совпадение возможно лишь на глубинном уровне значения этого слова, а образная мотивация национально специфична. В английском языке факт наличия интеллекта (ума) сочетается с ясностью рассудка, хорошей работой мозга, а в лезгинском языке ум ассоциируется с размером головы.
Наличие (отсутствие) головы синонимично наличию (отсутствию) умственных способностей. Ср.:
«англ. have no (a bad) head for smth. – плохо разбираться в чем-л.; быть неспособным к чему-л.;
have a (good) head for smth. – хорошо разбираться в чем-л.; быть способным к чему-л.;
have (got) a good head on one s shoulder s – имеет голову на плечах, быть умным, сообразительным;
off (out off) one s head) – сошедший с ума, помешанный, безумный, спятивший, рехнувшийся (букв. «без головы»);
have (got) a good head on one s shoulder s – имеет голову на плечах, быть умным, сообразительным (букв. «иметь хорошую голову на плечах»);
have an old head on young shoulders – быть мудрым, умным не по летам (букв. «иметь старую голову на молодых плечах»);
a big head and little wit – лоб широк, да мозгу мало (о глупом, придурковатом человеке)»;
«лезг.: къабах кьил – голова тыквенная;
гар авай келле – ветреная голова;
буш келле – пустая голова (фразеологические единицы со значением качественной оценки лица)».
В лезгинском языке выявлена и достаточно многочисленная подгруппа идиом с компонентом «кьил»/голова, описывающая внешность человека, либо его внутреннее состояние:
кьил тlарун – ломать голову;
и кьил – а кьил авачир – не имеющий конца, бесполезный.
Подобные идиомы с семой «оценка внутренних качеств индивида» встречаются и в английском, и в лезгинском, и в русском языках. Такие фразеологические единицы имеют структуру, подобную структуре субстантивного словосочетания: «англ. a level head
1) хладнокровный, уравновешенный, здравомыслящий человек;
2) хладнокровие, здравомыслие, уравновешенность;
англ. a cool head
1) хладнокровный, спокойный, невозмутимый человек;
2) хладнокровие, невозмутимость».
Встречаются и примеры фразеологических единиц с указанной семантикой, построенных по модели глагольного сочетания, в том случае, когда «голова» - это то, на что человек оказывает прямое воздействие:
англ. carry one s head high – высоко держать голову;
go about with one s head in the air – задаваться, важничать, задирать нос;
a hot head – горячая голова; горячий, вспыльчивый человек.
В последней идиоме при образовании образного значения используется термин «температура», которую будто бы испытывает голова. Так, прилагательное «горячий» в сочетании с существительным «голова» в английском и русском языках ассоциируется с неуравновешенностью, вспыльчивостью.
Следует также отметить, что в лезгинском языке нет аналога таким английским идиомам, как a cool head со значением l) хладнокровный, спокойный, невозмутимый человек; 2) хладнокровие, невозмутимость (букв. «прохладная (холодная) голова»), либо carry one s head high (букв. «высоко держать голову») со значением «знать себе цену». Видимо, здесь мы имеем дело с типологическими универсалиями.
И в русском, и в лезгинском, и в английском языках можно обнаружить идиомы с семой «эмоционально-психическое состояние индивида», выражающие различные психологические состояния или эмоции, переживания человека. Такие фразеологизмы по своей структуре являются простыми предложениями. По нашим подсчетам, в количественном отношении, идиомы с описанием эмоционально-психического состояния человека преобладают в лезгинском языке по сравнению с английским языком.
Структурный анализ паремий с компонентами «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках
Рассмотрим структурную классификацию паремий с компонентами «голова», «сердце», «душа» в лезгинском, английском и русском языках по признаку «морфологический состав компонентов фразеологических единиц».
В нашей трактовке – это именные, глагольные, компаративные, адвербиальные и междометные фразеологизмы.
Именные фразеологические единицы с компонентами
голова/кьил/head:
голова дубовая, голова еловая, голова светлая, головушка буйная, дурья голова, дурья башка, дырявая голова, забубенная головушка;
къабах кьил – дубовая голова, буш келле – пустая голова, экуь кьил – светлая голова;
a clear head – светлая голова, ясный ум, a wooden head – тупая голова, тупица.
Глагольные фразеологические единицы с компонентами кьил/ голова/ head:
терять – потерять голову, приходить - прийти в голову;
кьиле тун – вбивать в голову, вбить в голову, кьил куьрсарун, кьил хура тун – вешать голову, кьил балада тун, кьил баладик кутун, кьилелай алудун, рекьяй акъудун – вскружить голову, задирать голову, кьил цава кьун, кьил элкъуьрун – задурить голову, кьил какадарун, кьил кьилелай алудун, кьил кьилел тун тавун – затуманивать голову;
have (got) a good head on one s shoulder s – имеет голову на плечах, быть умным, сообразительным, have a head like a sieve – иметь дырявую голову, как решето; keep smth.in one s head – держать что-л. в голове, в памяти; have no (a bad) head for smth. – плохо разбираться в чем-л.; быть неспособным к чему-л.; have a (good) head for smth. – хорошо разбираться в чем-л.; быть способным к чему-л.
Адвербиальные фразеологические единицы с компонентами кьил/голова/ head:
сломя голову, очертя голову, на свежую голову;
кьиляй кьилиз (букв. «от головы до головы», от начала до конца), кьилелай эхирдалди (от начала до конца);
from head to foot/heel, head to foot - с головы до пят, off (out off) one s head - сошедший с ума, помешанный, безумный, спятивший, рехнувшийся (букв. «без головы»).
Компаративные фразеологические единицы с компонентами кьил/ голова/ head:
кьил кьилел алаз хьун (букв. «имея голову на голове» – на месте), кьил гардандал алаз хьун (букв. «имея голову на шее»), кьилел ргай яд иличайди хьиз (букв. «будто голову облили кипятком»), вуна лугьуди кьилел къван аватна (будто камень свалился на голову).
Междометные фразеологические единицы с компонентами кьил/ голова/ head:
Кьил хурай! (Чтоб голову разбил!), Кьил алатуй! (Чтоб голову потерял!).
Следует указать на тот факт, что во всех рассматриваемых языках были выявлены глагольные, именные и адвербиальные фразеологизмы, а среди них самая многочисленная группа – глагольные фразеологизмы с компонентом голова/кьил/head. В то же время нужно отметить, что идиомы с компонентом кьил/голова междометного и компаративного характера обнаружены в небольшом количестве только в лезгинском языковом пространстве.
Фразеологические единицы с компонентом «голова» позволили выявить, что мудрость как положительный объект описывается в идиомах с центральным образом «голова», например: one good head is better than one hundred strong hands (букв. «одна умная голова лучше сотни сильных рук»).
С точки зрения их структурно-грамматических характеристик все отобранные лезгинские, русские и английские идиомы с компонентом сердце/рикl/heart можно классифицировать по следующим группам: именные, адвербиальные и глагольные.
Кроме того, в английском и лезгинском языках обнаружены еще и междометные идиомы с компонентом рикl/heart«сердце», и только в лезгинском – паремии с компаративной структурой. Рассмотрим указанные группы фразеологизмов более подробно.
Именные фразеологические единицы с компонентом сердце/рикl/heart.
Во всех рассматриваемых языках отмечена группа фразеологических единиц с компонентом «сердце», имеющих субстантивную структуру.
Во многих идиомах, образующих данную группу фразеологизмов, происходит метафоричность значения, благодаря семантической трансформации, ср.: большое сердце – лезг. чIехи рикl авай (с большим сердцем – добрый, отзывчивый), англ. with a big heart (добрый, отзывчивый, благородный человек).
В рассматриваемых языках также выявлена фразеологическая подгруппа со структурой субстантивного сочетания со значением «материал, вещество, из которого «сделано» сердце». Камень, например, вызывает ассоциации с такими качествами, как черствость, бессердечие или жестокость:
«англ. a heart of stone – сердце из камня; a heart of flint – сердце из кремня; a heart of gold – золотое сердце;
лезг. рикl къван хьтин – каменное сердце».
В английских ФЕ золото как благородный металл символизирует доброту, щедрость и благородство. Здесь следует указать на то, что такое образное переосмысление типично только для английского языка, тогда как для русского и лезгинского этносов, видимо, в силу экстралингвистических факторов, золото с добротой или любовью не ассоциируется.
Для русского этноса жестокость и черствость души отражаются в таком качестве, как холод (ледяное сердце), что не типично для лезгинского и английского языков. В основу такого метафорического переосмысления значения идиомы ложатся как экстралингвистические факторы развития данного этноса (климатические и географические условия обитания), так и внутрилингвистические факторы (национально-культурные особенности).
Во всех рассматриваемых языках можно также встретить и довольно многочисленную группу субстантивных идиом с атрибутом – качественным прилагательным, характеризующим внутренние качества человека, когда это качество используется в роли характеристики всей личности:
лезг. михьи рикl (чистое сердце), ичIи рикl (пустое сердце), буш рикl (слабое сердце);
англ. а kind, warm, soft, sympathetic, cold, hard…heart (букв. «доброе, теплое, мягкое, полное сочувствия, холодное, твердое…сердце»).
В целом, в сопоставляемых языках примеров именных идиом с компонентом сердце/рикl/heart достаточно много:
the heart of oak – храбрый, мужественный, отважный человек; a heart of gold – золотое, благородное сердце; out of heart – l) неплодородный; 2) в унынии, в подавленном настроении; in (good) heart – l) плодородный (о земле); 2) в хорошем, приподнятом настроении; в хорошем состоянии;
бесчувственное сердце, каменное сердце, золотое сердце;
Рикlин сир (сердечная тайна), Рикlин хиял (сердечная мечта).
Глагольные фразеологические единицы с компонентом сердце/рикl/heart.
Данная подгруппа паремий – самая многочисленная, т.к., на наш взгляд, в каждом этносе схоже метафорическое отражение сердца как центра эмоциональных и интеллектуальных процессов. Ср.:
рикlе аваз хьун, рикlе тун, рикlе гьатун, рикlел алаз хьун, рикlел атун, рикlел гъун, рикlел хкун, рикlелай алатун – раскрыть сердце;
брать (взять) за сердце, принимать/ принять близко к сердцу;
harden one s heart – ожесточиться, стать бесчувственным, бессердечным; take heart – мужаться, воспрянуть духом, собраться с духом, осмелеть, не унывать; one s heart is broken – сердце разбито; one s heart goes out of smth. – душа (сердце) не лежит к чему-либо; one s heart sank in to one s boots (shoes) – душа (сердце) ушла (ушло) в пятки и др.
Адвербиальные фразеологические единицы с компонентом сердце/рикl/ heart.