Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические проблемы сопоставительного Изучения категории числа в разноструктурных языках
1. Методология сопоставительного изучения грамматических категорий 7
2. История изучения категории числа в русском языке 23
3. История изучения категории числа в башкирском языке 37
Выводы 46
Глава II. Структурно-семантический сопоставительный анализ категории числа в русском и башкирском языках
1. Семантика и функционирование категории числа в русском и башкирском языках 50
1.1. Единственное число 63
1.2. Множественное число 72
1.3. Функции множественного числа в русском и башкирском языках 84
2. Способы языкового выражения категории числа в русском и башкирском языках 97
3. Уникальное в содержании и формальном выражении категории числа в русском и башкирском языках 107
4. Методический аспект изучения категории числа в вузовской и школьной аудитории в условиях русско-башкирского двуязычия 133
Выводы 141
Заключение 144
Список литературы 151
- История изучения категории числа в русском языке
- История изучения категории числа в башкирском языке
- Функции множественного числа в русском и башкирском языках
- Методический аспект изучения категории числа в вузовской и школьной аудитории в условиях русско-башкирского двуязычия
Введение к работе
В последние десятилетия заметно усилился интерес к сопоставительному исследованию разносистемных языков, что обусловлено стремлением выявить общие тенденции развития языков как способа отображения мира, средства общения и показать уникальность и национальное своеобразие каждого из них.
Проблемы сопоставительной лингвистики особенно актуальны в российском языкознании, так как на территории страны функционирует не менее 130 языков различной генетической, ареальной и типологической принадлежности, идет постоянный процесс межъязыкового взаимодействия.
В сопоставительном (контрастивном) изучении русского и других национальных языков достигнуты немалые успехи. Однако башкирско-русское сопоставительное языкознание находится в стадии становления. До сих пор почти не изученьГ типологические особенности башкирского языка в контрастивном аспекте, хотя в исследованиях по башкирскому языку уже накоплен достаточно богатый материал относительно разных уровней языковой системы.
Настоящая работа посвящена сопоставительному исследованию категории "числа имен существительных в русском и башкирском языках. Теоретические проб-чемы, связанные с описанием семантики и средств выражения категории числа имен существительных в русистике считаются достаточно изученными (В.В. Виноградов, И.И. Мещанинов, А.А. Шахматов и др.), чего нельзя сказать о башкирском языкознания: по проблеме категории числа в башкирской языке не было- ни одного диссертационного или монографического исследования.
Актуальность исследования обусловлена не столько нєизігчєиностью самой проблемы сколько отсутствием фундаментальных работ обобщающего хзрактера з области сопоставления категории числа имен существительных в русском и башкирском языках, позволяющих выдвинуть перспективы в этой области.
В практической сфере актуальность проблематики обусловлена тем, что функционирование в Российской Федерации русского языка как языка межнационального общения и высокий уровень национально-русского двуязычия выдвигает на передний план необходимость совершенствования методики преподавания русского языка в национальной школе и башкирского языка в русской школе.
Объектом исследования является одна из универсальных грамматических категорий языка, исследуемая на материале имен существительных в форме единственного и множественного числа в русском и башкирском языках. Выбор языков для сопоставительного анализа определяется особенностями языкового общения в республике.
Предметом описания являются лексические и грамматические средства выражения категории числа в русском и башкирском языках.
Цель данной работы заключается в том, чтобы на основе синхронного сопосгавительного анализа категории числа имен существительных русского и башкирского языков выявить ехидство и различия как в плане выражения, так и в плане содержания.
Достижение этой цели потребовало решения ряда следующих задач исследования:
!) систематизация этапов разработки проблемы грамматической категории числа в русском и башкирском языкознании;
-
изучение семантических и грамматических особенностей этих категорий в каждом нз -сопоставляемых языков (значение, способы и средства его выражения);
-
сопоставительная характеристика категории числа в русском и башкирском языках с целью выявления общих черт и национально-своеобразных особенностей ее выражения в сопоставляемых языках.
Научная новизна исследования обусловлена тем, что в работе впервые проводится комплексное изучение категории числа имен существительных в сопоставительном плане, а это позволяет глубже проникнуть в системную организацию каж-
разнострукгурных языков для установления универсального характера исследуемой категории, а также применение методов сопоставительного анализа как в описании структуры, так и семантики категории числа имен существительных генетически и типологически различных языков.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в ней систематизируются и углубляются представления об особенностях структуры и семантики категории числа двух неродственных, но тесно контактирующих языков.
Результаты работы могут быть использованы для последующих развернутых исследований категории числа в грамматической системе языков в целом, а также на материале других частей речи. Они могут послужить основой для типологических исследований на материале других языков.
Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут найти применение в практике преподавания современного русского и башкирского языков в русской и башкирской аудитории, в разработке теоретических спецкурсов по категории числа. Данные настоящего исследования будут способствовать совершенствованию учебно-методической работы с учащимися башкирских школ и студентами вузов, более глубокому усвоению основ родного и русского языков.
Основным методом исследования является сопоставительный метод изучения категории числа имен существительных в двух неродственных языках. В работе также применены различные виды лингвистического анализа: компонентный (при отборе материма исследования), трансформационный (при выявлении средств выражения категории числа), контекстуальный (на этапе изучения значений числа в тексте).
Методологической и теоретической базой изучения исследуемой категории являются основные положения теории
іюградова, И.И. Мещанинова, ЛА Шахматова, Н.К. Дмитриева, Дж.Г. Киекбаева и др., специальные исследования по категории числа (Л.А.Брусенская, В.И. Дегтярев, А.Д. Данияров и др.). Были использованы различные толковые, энциклопедические, двуязычные словари.
Апробация работы. Результаты исследования, а также отдельные его разделы были освещены на ежегодных научно-теоретических конференциях Башкирского государственного педагогического института (г. Уфа, 1998); Башкирского государственного университета (г. Уфа, 1998; 2000), по теме данного исследования были сделаны доклады на Всероссийской научно-практической конференции (г. Стерлитамак, 1999) и региональных научно-практических конференциях (г. Уфа, 1998; 1999; 2000).
История изучения категории числа в русском языке
Сопоставительное изучение неродственных языков признано одним из продуктивных методов изучения языков мира.
Наиболее ранними источниками сопоставительной лингвистики можно считать наблюдения над отличиями чужого (иностранного) языка по сравнению с родным, которые нашли свое отражение в грамматиках, публиковавшихся в различных странах (в Западной Европе особенно активно — начиная с эпохи Возрождения), и работы по типологическому сравнению неродственных языков, проводившиеся в связи с задачами типологической (морфологической) классификации языков. Эти источники в известной мере используются в сопоставительной лингвистике и поныне.
Как правило, сопоставительная (контрастивная) лингвистика оперирует материалами на синхроническом срезе языка. Обособлению сопоставительной (контрастивной) лингвистики от более широкой области сравнительно-сопоставительного рассмотрения разных языков способствовало проведение специальных конференций, посвященных кон-трастивным исследованиям первая (в Джоржтауне, США, 1968), а также включение проблематики сопоставительной (контрастивной) лингвистики в программу международных лингвистических конгрессов (с 1972).
Однако «Несмотря на включение контрастивной тематики в программы Международных конгрессов лингвистов (Болонья, 1972 и Вена, 1977), не говоря уже о постоянном обсуждении вопросов кон-трастивного анализа языков на конференциях по прикладной лингвистике, до сих пор нет единства взглядов о статусе этого раздела языкознания и даже в самом его наименовании» (Ярцева, 1981, с. 5). В синонимическом значении употребляются термины «сопоставительная лингвистика», «контрастивная лингвистика», «конфронтативная лингвистика».
Прежде чем приступить к уточнению этих терминов следует выяснить взаимоотношение сопоставительной (контрастивной) лингвистики с сравнительно-историческим, типологическим, ареальным методом изучения языков и определить ее место среди них.
Всякое лингвистическое описание, связанное с выходом за рамки одного языка, неизбежно предполагает установление подобий и различий, обнаружить которые можно лишь на основе сравнения и сопоставления.
Исходным положением при установлении приниципов сопоставительного (контрастивного) изучения языков является строгое разграничение сопоставительного и сравнительного методов.
Сравнительный метод органически связан с историей родственных языков. А контрастивное изучение не ставит целью уяснение вопросов истории, контрастивный или сопоставительный метод старается установить общее и различное, присущее не только родственным, но и неродственным языкам. Поэтому нет оснований считать сравнительным методом сопоставление фактов любых языков в целях педагогических и методических, неправомерно называть «сравни 9 тельной грамматикой» результат сопоставительного изучения двух языков, ведь при этом дело касается лишь двух языков (сравнительная грамматика, как правило, изучает всю родственную группу).
Ареальная лингвистика также стремится к созданию новой классификации языков, основанных не на сходстве, которое указывает на родство, а на основе параллельных явлений, которые возникли в разных языках как вторичные благодаря географическому соседству этих языков.
Стремление установить основные различия между неродственными языками заставило некоторых ученых выйти за пределы родственных языков, расширить базу своих наблюдений и положить начало типологическому изучению языков. В отличие от сравнительно-исторического языкознания в типологии изучаются не генетические связи языков, а особенности грамматической структуры, проявляющиеся в способах выражения грамматических значений. Типологическая классификация языков противопоставляет языки, сходные по их родству, языкам, сходным по языковым типам.
Таким образом, сопоставительная (контрастивная) лингвистика не ставит перед собой задачу классификации языков. Она не стремится к созданию модели проязыка или языка-эталона. В ней также не рассматривается гипотезы о родстве и сродстве языков. Поэтому сопоставительная (контрастивная) лингвистика не может рассматриваться как отрасль сравнительно-исторического или ареального метода изучения языков. Она представляет собой относительно самостоятельную лингвистическую дисциплину, которая в науке обозначаются как «сопоставительная лингвистика», «контрастивная лингвистика», «кон-фронтативная лингвистика».
История изучения категории числа в башкирском языке
В современном русском и башкирском языках грамматическая категория числа находит свое наиболее отчетливое выражение в противоположении форм единственного и множественного чисел. Это противоположение образует модель «один (предмет) — более, чем один (предмет)». Однако в этой модели отражается лишь наиболее типичное отношение, которое традицонно рассматривается как выражение грамматической сущности числа (Шахматов, 1941, с. 501).
Объективный анализ категории числа и определение ее места в системе грамматического строя требуют привлечения всех фактов, имеющих прямое или косвенное отношение к абстракции числа. Поэтому, естественно, не могут быть обойдены такие грамматические факты, как собирательность или несоотносительность в формах числа (Шахматов, 1941, 502-506).
Определение сущности категории числа, как и любой другой категории, не должен также противоречить понятию грамматической категории вообще (Никитевич, 1963, с. 53).
Категория числа охватывает весь класс существительных в том смысле, что нет существительных, стоящих вне категории числа, хотя далеко не все существительные, вернее лексико-грамматические варианты существительных, соотносительны по числу.
Морфологическая категория числа существительных — это словоизменительная категория, выражающаяся в системе двух противопоставленных рядов форм — единственного и множественного числа. Морфологические значения единственного и множественного числа отражают внеязыковые различия единичности и неединичности называемых существительными предметов.
Категория числа выражает количественные отношения, существующие в реальной действительности, отраженные в сознании носителей данного языка и имеющие морфологическое выражение в соответствующих формах данного языка.
Единственное и множественное числа как грамматические значения представляют собой формально выраженный вид соотнесенности обозначаемого количества о реальной единичности или множественности.
В основе категории числа лежат количественные отношения предметов. Она выражает противопоставление одного предмета раздельно множественному (двум и более, до бесконечности) таких же предметов. Ср.: книга (одна) - книги (две или более) китап (бер) -китаптар (ике йэки куберэк) , стул (один) — стулья (два или более) yjiTbipFbic (бер) — ултыргыстар (ике йэки куберэк) .
Для более полной сопоставительной характеристики категории числа в башкирском и русском языках необходимо выяснить место этой грамматической категории в системах языков.
В русском языке категория числа представлена во всех основных частях речи — имени существительном, имени прилагательном, местоимении (личные, притяжательные, указательные, вопросительные), порядковых числительных, глаголе (личные формы, причастия). В башкирском языке категория числа представлена лишь в имени существительном, глаголе (личные формы) и в местоимениях. При этом в башкирском языке категория числа не имеет морфологического выражения в словосочетаниях с количественными числительными и со словами неопределенной множественности много, мало и наречием сколько. Ср.: башк. и русск. калак, ике (3, 4, 5, 10, куп) калак ложка, две (3, 4, 5, 10, много) ложки (ложек) ; ултыргыс, ике (3, 4,5,10, кул) ултыргыс стул, два (3,4,5,10, много) стула (стульев) .
В башкирском и русском языках в наиболее чистом виде противопоставление одного предмета раздельно множественному представлено в именах существительных, обозначающих считаемые предметы: кэлэм — ее кэлэм — кэлэмдэр карандаш — три карандаша — карандаши , кьц — алты кы? — кьщар девочка - шесть девочек — девочки , а$на — ете аща — ащалар неделя — семь недель — недели и т. п. Такие существительные изменяются по числам, то есть имеют соотносительные формы единственного и множественного числа.
В семантическом отношении категория числа также имеет свои особенности в каждом из сопоставляемых языков. Категория числа является семантичной, значимой у считаемых существительных (конкретные одушевленные и неодушевленные, неединичные собственные). Она является асемантичной у несчитаемых существительных: вещественных (hbiy вода ), абстрактных (матурлык красота ), конкретных единичных (ай луна ). Только считаемые существительные могут иметь оба числа без изменения значения: сэскэ цветок , сэскэлэр цветы .
В башкирском и русском языках распределение существительных по семантическим классам «считаемость/несчитаемость» в основном совпадает. Так, например кеше человек , ей дом , еэтлэуек орехотносятся к считаемым существительным в обоих компонентах сравнения. К несчитаемым существительным в обоих языках относятся: а) вещественные существительные тимер железо , бал мед , алтын золото ; б) абстрактные кыйыулык смелость , шатлык радость , бэлэ беда ; в) конкретные единичные кояш солнце .
В отличие от русского языка категория числа в башкирском языке непосредственно связана с идеей определенности/неопределенности (Дмитриев, 1939, с. 44-45; Киекбаев, 1972, с. 90, 111; Иванов, 1975, с. 44-49; Грамматика современного башкирского литературного языка, 1981, с. 121). Это особенно ярко проявляется в лексико-син-таксическом способе выражения числового значения.
Определенность/неопределенность существительных в форме единственного числа проявляется в позиции прямого дополнения. Форма множественного числа также может в зависимости от семантики существительного и структуры сочетания выражать определенность или неопределенность. Существительные противопоставляются по определенной единичности (был китап эта книга ) — определенной множественности (был китаптар эти книги ), неопределенной единичности (бер китап какая-то книга ) — неопределенной множественности (китаптар книги ).
В функции сказуемого существительное во множественном числе также может выражать определенную множественность: Хэсэн менэн Хвсэйен — иге? балалар Хасан и Хусаин - близнецы .
Функции множественного числа в русском и башкирском языках
Значение собирательности, совокупности особенно ярко проявляется: а) в наименованиях различных учреждений или совокупности лиц: Хезмэткэрзэр кооперативы кооператив для служащих ; Министр зар Советы Совет Министров , Языусылар союзы Союз писателей ; МашинаЪына каратанда, обкомдан йэ Министрзар Советынан булырга тейеш, ай-1іай, удал кешегэ окшаган, ти Абдуллин (Б. Рафиков).
Эта конструкция проникла в современный башкирский язык путем калькирования с русского языка. б) при именах с единичным значением (собирательность как способ усиления свойств, присущих имени): тузан, тузандар пыль (ед.ч.), пыль (мн.ч.) , ер, ер-зэр земля, земли , кук, кук-тэр небо, небеса , ел, ел-дэр ветер, ветры ямгыр, ямгыр-зар дождь, дожди , кояш, кояш-тар солнце (ед.ч.), солнце (мн.ч.) и т. п. Апайым менэн жрен генэ тотош урам тузандары эсендэ атланык Мы с сестрой мед ленно шли в сплошной уличной пыли (множественное число!) . Ботэ ерзэрзэ бысрак Всюду была грязь . Квело елдэргэ хэзер квелв ямгыр 91 $ap а кушылды К сильному ветру (множественное число!) присоединился теперь и сильный дождь (множественное число) . Балаларзьщ кыскырып квлвузэре экренлэп Ьунде Громкий детский смех (множественное число) постепенно затих . Беренсе квндэр haFbiHbiy apja утте Первые дни пролетели в томительной тоске (множественное число!) . Шинель уны иртэнге пыуыктар$ан (множественное число) Ііаклай Шинель защищает его от утренней прохлады (множественное число) . БелэЬеге ме he?, купме тапкыр мин улемдэр$эн котолдом... Знаете ли вы, сколько раз я спасался от смерти (множественное число!) .
Аффикс -лар/-лэр присоединяется к переосмысленным посредством синекдохи, наименованиям: баш голова , йврж сердце и др. Напр.: Йырактан баштар куренде, т. е. баштар — передает значение много голов (людей) .
При одновременной реализации в предложении родовых и видовых названий родовые названия употребляются с аффиксом -лар/ -лэр. Напр.: Был китаптар ан «Ыргыз» романын укы Вы из этих книг читайте роман «Иргиз» .
Форма множественного числа вопросительного местоимения кем кто — кемдэр кто такие приобретает разделительное значение, форма того же числа вопросительного местоимения нимэ, ни что — нщэр (множественное число) — получает собирательное значение. Например: Башыма нщэр генэ тешмэне! Чего только не пришлось мне пережить/ 14. Парные слова всегда выражают собирательное множество, поэтому в нулевой форме они не противопоставляются по признаку единичности/множественности. В то же время к ним могут присоединиться и аффиксы множественного числа. При этом усиливается идея множественности и подчеркивается совокупность разных типов предметов, явлений, лиц и т.п.: ата-эсэлэр разные (там) родители , Ьауыт 92 Ііабалар разная посуда , TayFa сыккан кы$-кыркындар бер квндв. Яэщ мактай, йырын йырлай hap кеше На горку вышли девушки. Весну восхваляет, песню поет каждая (фольклор), Кы&ын эсэЬе лэ, агай-энелэре лэ бар (h. Дэулэтшина) У девушки есть и мать, и много родни . 15. Аффикс -лар/-лэр присоединяется к именам существительным, выступающим как однородные члены предложения, по-разному. а) Обычно он присоединяется к последниму из них, относясь при этом ко всем остальным и указывая на конкретное множество предметов. Напр.: Асия, Заштр, Звлфиэ, Рэсимэлэр тырышып укыщар, Шэурэ, ЗаЬира, Моратшалар yj-ара шым гына нщер бышылданты, квлвштв. б) Если же он присоединяется к каждому, то выражает неопре деленное множество всех предметов в отдельности. Например: Йэтем дэр пэм ярлылар шатланды Сироты и бедняки обрадовались , гарттар, карсыктар икешэрлэп кулэгэлэ ултыра Старики, старухи по два сидят в тени . в) Существительное относится к одному, от которого зависит не сколько других существительных — однородных членов предложения — всегда употребляется с аффиксом -лар/-лэр. Например: Телефон, электр баганалары Столбы телефона и электролинии . Таким образом, в башкирском языке аффикс множественного числа -лар/-лэр, присоединяясь к именам существительным и глаголам, передает разные стилистические и экспрессивные нюансы, связанные с его основным значением неопределенной множественности.
Большое количество имен существительных имеет формы словоизменения или только единственного, или только множественного числа. Только формы единственного числа присущи существительного, в которых с реальным значением слов не сочетается либо представление о числе вообще, либо представление о множественности вообще, либо представление о множественности, выраженной в числах, в количественном измерении. В русском языке также привились различные переносные значения к числу.
В русском языке ярче выражены не общие лексико-граммати-ческие значения множественного числа, которые еще смутно распознаются в pluralia tantum. Уже давно принято различать в русском множественном числе два основных значения разделительное и собирательное.
В современном русском языке дифференциация разделительных и собирательных значений множественного числа лишь в сравнительно редких случаях выражена морфологически: заметен в некоторых образованиях на -а, -ья, особенно при наличии параллельных форм с иными окончанием, например: волоса — при волосы, клочья — при клоки (ср. шуба в клочьях); хлеба — при хлебы и т.п.
Методический аспект изучения категории числа в вузовской и школьной аудитории в условиях русско-башкирского двуязычия
Лексико-грамматические разряды имен существительных относительно категории числа мы рассматриваем на одном уровне с категорией числа, а не вне последней, так как закрепление одной из форм единственного числа и множественного числа является обязательным и определяется традицией языка.
В своем исследовании мы придерживаемся позиции ученых, разрабатывающих категорию числа в последние годы, в частности позиции Л.А. Брусенской.
В тюркском языкознании категорию числа изучали такие видные тюркологи, как Т. Ковальский, К. Гренбек, А.Н. Кононов, а в башкирском языкознании - Н.К. Дмитриев, Дж.Г. Киекбаев и др.
Т. Ковальский и К. Гренбек рассматривали категорию числа изолированно, т. е. вне связи с другими грамматическими категориями. Только Н.К. Дмитриев попытался установить ее связь с категорией определенности-неопределенности, находящейся с ней в непосредственных функциональных отношениях. Однако взаимоотношения между этими категориями исследуются им весьма схематично и полностью не раскрываются. В башкирском языкознании эту проблему наиболее полно осветил Дж.Г. Киекбаев, который, применив теорию определенности-неопределенности, объяснил ряд фактов, раскрывающих природу категории числа.
Вслед за Н.К. Дмитриевым и Дж.Г. Киекбаевым мы считаем, что категория числа в башкирском языке непосредственно связана с идеей определенности-неопределенности.
В русском и башкирском языках категория числа проявляется в противопоставлении двух субкатегорий: единственного и множественного числа.
В русском языке противопоставление единственного и множественного чисел осуществляется при помощи двух частных парадигм склонения (падежных форм единственного и множественного чисел), внутри которых одноименные падежи имеют разные флексии. Особых, специальных средств выражения форм единственного и множественного чисел имени существительного в русском языке нет: формы числа выражаются вместе с формами падежа, падежными окончаниями, которые в связи с этим делятся на падежные окончания единственного числа и падежные окончания множественного числа, например: именительный падеж стол — столы, родительный падеж стол-а, стол-ов и т. п. Это подкрепляется или дублируется еще формами числа слов, зависимых от существительных и согласуемых с ними в числе: новый стол — новые столы, нового стола — новых столов и т. п.
В башкирском языке нет особой материально выраженной формы единственного числа. Та форма существительного, которая считается формой единственного числа не имеет специального форманта и состоит из основы существительного {бала, сэскё).
Специальным морфологическим показателем множественного числа в башкирском языке является аффикс -лар/-лэр (с его фонетическими вариантами) {кала-лар, ауыл-дар). Аффиксы множественного числа присоединяются большей частью непосредственно к основе слова, т. е. располагаются перед аффиксами падежа, сказуемости и принадлежности: кала-лар-ja в городах , бала-лар-$ы детей и т. д. Множественное число также может выражаться парными словами, которые обозначают обобщенно-собирательное значение: катын-кы? женщины , емеш-елж фрукты .
В русском языке аналитический способ образования множественного числа проявляется только в образовании форм множественности от заимствованных неизменяемых лексем {новое польто — новые польто). Случаи супплетивизма в образовании форм множественного числа в русском языке крайне редки {человек — люди, ребенок — дети), а в башкирском языке вовсе отсутствуют. В башкирском языке близко к аналитическому способу образования множественного числа стоит сочетание количественных числительных со считаемыми именами существительными, которые всегда в этом случае имеют форму единственного числа, например: бер китап одна книга , ее китап три книги , но куп китаптар много книг .
Таким образом, и для русского, и для башкирского языков характерны разнообразные способы выражения множественного числа.
В обоих языках категория числа является семантичной, значимой у считаемых существительных (конкретные одушевленные и неодушевленные, неединичные собственные). Она является асемантичной у несчитаемых существительных: вещественных {Ъыу вода ), абстрактных {матурлык красота ), конкретных единичных (ай луна ). Только считаемые существительные могут иметь оба числа без изменения значения: сэскэ цветок , сэскэлэр цветы .
В башкирском и русском языках распределение существительных по семантическим классам «считаемость/несчитаемость» в основном совпадает. Так, например кеше человек , ей дом , еэтлэуек орех относятся к считаемым существительным в обоих компонентах сравнения. К несчитаемым существительным в обоих языках относятся: а) вещественные существительные: тимер железо , бал мед , алтын золото ; б) абстрактные кыйыулык смелость , шатлык радость , бэлэ беда ; в) конкретные единичные: кояш солнце . Интернумеральные понятия не поддаются исчислению.