Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические подходы к изучению манипулятивного воздействия в медиадискурсе 9
1.1. Понятие медиадискурса 9
1.2. Интернет-версии печатных СМИ как жанр журналистского текста 22
1.3. Манипулятивное воздействие в СМИ 36
Выводы по 1 главе 50
Глава 2. Языковые особенности функционирования образа врага в западных и российских СМИ 52
2.1. Язык вражды в западных и российских СМИ 52
2.2. Определение понятия «образ врага» в науке 62
2.3. Лингвостилистические средства формирования «образа врага» в англоязычных и русскоязычных Интернет-версиях печатных СМИ 75
Выводы по 2 главе 99
Глава 3. Концептуальная метафора как средство создания образа врага в СМИ 103
3.1. Изучение концептуальной метафоры и ее роли в СМИ 103
3.2. Антропоморфная метафора в СМИ 107
3.3. Натурморфная метафора 113
3.4. Социоморфная метафора 126
3.5. Артефактная метафора в СМИ 135
Выводы по 3 главе 147
Заключение 150
Список использованной литературы 156
Список лексикографических источников 177
Список интернет–источников 178
Список источников языкового материала 179
- Интернет-версии печатных СМИ как жанр журналистского текста
- Язык вражды в западных и российских СМИ
- Лингвостилистические средства формирования «образа врага» в англоязычных и русскоязычных Интернет-версиях печатных СМИ
- Артефактная метафора в СМИ
Введение к работе
Актуальность работы обусловлена необходимостью многоаспектного
исследования особенностей языкового манипулятивного воздействия в
Интернет-версиях печатных СМИ с целью создания образа врага в массовом
сознании читателей. В большинстве исследований, посвященных
манипуляции в СМИ, анализируются манипулятивные технологии, стратегии и тактики воздействия. Недостаточно исследованными оказываются роль языковых средств, манипулятивного воздействия в Интернет-версиях печатных СМИ.
Объектом исследования является образ врага, освещаемый в современных англоязычных и российских Интернет-версиях печатных СМИ.
Предмет исследования – языковые особенности формирования «образа врага» и описание манипулятивных механизмов – лингвистических факторов его функционирования в современных российских СМИ.
Целью исследования является комплексный сопоставительный анализ языковых средств манипулятивного воздействия в Интернет-версиях печатных СМИ США, Великобритании и России для выявления
универсальных и национально-специфических характеристик при создании образа врага.
Указанная цель предполагает решение следующих исследовательских задач:
– характеристика различных точек зрения на содержание понятия медиадискурса и его обязательных компонентов, а также выявление особенностей Интернет-версий печатных СМИ.;
– определение понятия «манипулятивное воздействие», описание механизмов и признаков манипуляции, анализ языкового манипулирования;
– выявление и описание особенностей функционирования «образа врага» в Интернет-версиях печатных СМИ;
– анализ лингвостилистических средств формирования «образа врага» в англоязычных и русскоязычных Интернет-версиях печатных СМИ с дальнейшим выявлением национально-специфических особенностей;
– сопоставительный когнитивный анализ метафорических моделей, функционирующих в англоязычных и русскоязычных Интернет-версиях печатных СМИ и способствующих формированию образа недружественного государства; выявление универсальных и национально-специфических концептуальных метафор.
Реализация задач, поставленных в настоящей работе, определили
выбор следующих методов и приемов лингвистического анализа:
сопоставительный, описательный, контекстуальный, концептуальный,
стилистический и дискурсивный.
Методологической основой исследования являются работы ведущих отечественных и зарубежных ученых в области
- политической лингвистики (А. Н. Баранова, Э. В. Будаева, Т. Г.
Добросклонской, Ю. Н. Караулова, А. П. Чудинова, М. P. Желтухиной, Е. В.
Какориной, В. Г. Костомарова, Н. Ю. Воеводкина, Н. Б. Руженцевой, А. А.
Романова, Е. Г. Романовой, П. Серио, Ю. А. Антоновой, Ю. С. Басковой, О.
Н. Быковой, Н. Д. Голева, Н. Э. Гронской, Е. В. Гориной);
медиадискурса (Н. Д. Артюнова, Т. Г. Добросклонсая, Т. А. ван Дейк, Е. А. Кожемякин, М. Р. Желтухина, Е. О. Менджерицкая, Я. Н. Засурский, Г. Я. Солганик), стилистики (О. С. Ахманова, И. В. Арнольд, Ш. Балли, М. П. Брандес, В. В. Виноградов, И. Р. Гальперин, И. Б. Голуб, К. А. Долинин, В. А. Кухаренко, Ю. М. Скребнев);
когнитологии и лингвокультурологии (В. Н. Телия, Е. С. Кубряковой, И. А. Стернина, В. И. Карасика, Ю. С. Степанова, А. Вежбицкой, Н. Д. Арутюновой, Ю. Д. Апресяна, Н. А. Красавского, Дж. Лакоффа, М. Джонсона).
Научная новизна диссертационного исследования заключается в комплексном рассмотрении языковых средств создания образа врага (с использованием языка вражды, концептуальной метафоры) в англоязычных и русскоязычных публикациях СМИ с учетом их национально-специфических особенностей.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в изучение лингвистической составляющей негативных высказываний, как средства манипулятивного воздействия, которая дает возможность для дальнейшего их исследования на стыке разных дисциплин (лингвистики, лингвокультурологии, когнитивной психологии, социологии, конфликтологиии др.). Анализ средств языкового манипулирования проводится с опорой на данные смежных наук – политической лингвистики, психологии и когнитивной лингвистики.
Практическая ценность данного исследования заключается в возможности использования его результатов при анализе «образа врага» и средств его формирования в современных СМИ. Результаты исследования могут быть использованы также в преподавании функциональной стилистики, Языка СМИ, спецкурсов по сходной тематике, при написании выпускных квалификационных и дипломных работ.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Интернет-версии печатных СМИ приобретают новые
жанрообразующие характеристики, меняющие коренным образом структуру текста статьи – гипертекстуальность, интерактивность, мультимедийность.
2. Манипуляция сознанием, как неотъемлемая часть современных
СМИ, обладает различными технологиями для информационно-
психологического воздействия адресата. С помощью языкового
манипулирования, которое возможно при любом выборе языковых средств,
происходит скрытое внедрение в сознание реципиента определенных целей,
установок, желаний и намерений.
3. Образ врага, как зеркало политических, семантических и
когнитивных процессов, происходящих в языке и обществе, формируется на
базе языка вражды, содержащем два обязательных компонента: негативное
значение выражения и обязательная адресация.
4. Выбор языковых средств формирования образа врага связан со
стремлением указать на чужеродность и характеризуется актуализацией
концептуальной оппозиции «свой – чужой», занимающим ключевое
положение в сфере медиадискурса.
5. Образ врага концептуализируется с помощью большого
многообразия метафорических моделей со сферами-источниками ЧЕЛОВЕК,
БОЛЕЗНЬ, СТИХИЯ, ЖИВОТНОЕ, ВОЙНА, ТЕАТР, ИГРА. Менее
характерные для медиадискурса сферы-источники ОГОНЬ, ВОДА,
РАСТЕНИЯ, КОНТЕЙНЕР/ДОМ, НОША, ЕДА обнаруживают агрессивный
потенциал, способствующий формированию образа врага.
НАТУРМОРФНАЯ метафора со сферой источником СТИХИЯ и
СОЦИОМОРФНАЯ метафора со сферой источником ВОЙНА наиболее
эффективны при создании образа недружественного государства в обоих
языках.
Материалом исследования послужили тексты Интернет-версий
печатных СМИ общим объемом более 3000 условных страниц, посвященные
значимым политическим событиям в мире. В работе использованы статьи
таких изданий как «The Guardian», «The Washington Post», «Известия»,
«Свободная пресса» и других.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на расширенном заседаниях кафедр английской филологии и теоретической и прикладной лингвистики ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», на ежегодных научно-практических конференциях ДГУ (2015, 2016, 2017), на Международных научно-практических конференциях (Красноярск, 2016; Нижний Новгород, 2017, Москва, 2017).
Основные положения и выводы диссертационного исследования изложены в 11-ти статьях, три из которых опубликованы в журналах, рекомендованных ВАК РФ.
Структура и объем работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, включающей список использованной отечественной и иностранной литературы, списка источников примеров. Результаты исследования обобщаются в конце каждой главы и заключении.
Интернет-версии печатных СМИ как жанр журналистского текста
Последние десятилетия ознаменовали себя как век информационных технологий, появились Интернет-СМИ, разновидности печатных изданий. Интернет – это специфическая коммуникативная среда cо специфическими средствами массовой информации. Интернет-СМИ – это самостоятельный компонент системы СМИ наряду с прессой, радио и телевидением. Коллектив журналистов создает информацию с определенной периодичностью, которая отражает проблемы современного общества и размещает ее в сети Интернет. Передача новостей через Интернет представляет собой совершенно новое по своему качеству явление, которое создает информационное пространство каждого человека. Интернет-СМИ обладают широкими возможностями оказания влияния на массовую аудиторию. О. И. Молчанова пишет: «Интернет-СМИ – это большие сайты, посещаемые относительно большим количеством людей, которые обновляются по несколько раз в сутки и предоставляют именно ту журналистскую продукцию, которая социально значима» [Молчанова 2012].
Интернет-СМИ – это профессиональное веб-издание, гипертекстовый интерактивный ресурс, являющийся частью глобального информационно-коммуникативного пространства с размещаемыми на нем журналистскими материалами, как правило новостного характера [Калмыков 2009: 29]. Интернет-СМИ – это особая коммуникативная среда, в которой коммуникатор – профессиональный журналист, создающий информационный продукт и адресат – пользователь сети Интернет.
Проанализировав различные трактовки данного понятия можно сделать вывод о том, что не существует единого определения данного понятия. Интернет-СМИ отличаются фиксированной периодичностью выпусков информации, а также их технической и содержательной общедоступностью. Как разновидность средств массовой информации Интернет-СМИ отправляют определенную информацию массовой аудитории, но она воспринимается индивидуально, т. е. существует свобода в выборе места и времени ее потребления.
В своей работе мы остановимся на термине Интернет-версии печатных СМИ, указывая на среду бытования (Интернет) и взаимосвязь с традиционными печатными СМИ («оффлайновые родители»).
Почти все версии печатных СМИ имеют свои интернет-версии, которые являются отражением печатного издания, воплощают смелые, творческие и креативные решения, предлагающие дополнительные услуги читателям и рекламодателям.
Интернет-версии печатных СМИ – это «периодическое электронное издание, которое благодаря цифровым технологиям функционирует в глобальной сети как сайт, его контент составляют тексты периодического печатного (оффлайнового) издания и оригинальные тексты, которые имеют свои особенности, обусловленные средой бытования» [Сергиенко 2012:53].
Интернет-версии печатных СМИ обладают как традиционными, свойственным печатным СМИ, так и отличительными характеристиками. К традиционным относятся институциональность «производства информации и профессиональное разделение труда, позиционирование себя в качестве производителя информации и наличие выходных данных в любой форме, а также регулярная передача информации, которая носит социально-значимый актуальный характер» [Сергиенко 2012:54]. Наличие аудитории и основная цель издания являются ключевыми признаками, создающими тип любого СМИ.
К отличительным характеристикам относятся: гипертекстуальность, интерактивность, мультимедийность. Рассмотрим каждую из них.
Гипертекстуальность – это наличие специальной связи между документами при помощи гиперссылок. Благодаря гипертекстуальности создается: 1) уникальность самих сетевых изданий; 2) меняется организация информации в самом издании; 3) способ работы самого пользователя становится избирательным и активным. Гипертекстуальность оказывает влияние как на форму, так и на содержание материалов. Присутствие гиперссылок на разные источники улучшает качество преподносимого материала и достоверность информации.
Главным преимуществом Интернет-версии печатных СМИ является интерактивность, т. е. включение аудио- и видеоинформации, возможности поиска информации на сайте, наличие архива новостей и др. При создании гипертекста учитывается в первую очередь специфика мышления и восприятия адресата издания. Гипертекстуальность является базовым свойством для следующих двух: интерактивности и мультимедийности.
Интерактивность – это взаимная коммуникация пользователя в виде обратной связи через форумы, комментарии, чаты, конференции, электронную почту. Иными словами пользователи Интернета могут напрямую обратиться к той или иной личности без какого-либо вмешательства и/или манипуляции средств массовой информации. Общение в Интернете может быть как отложенным, так и синхронным или онлайн.
Выше уже говорилось о различных форматах интерактивности. Подобные возможности расширяют диапазон пользователей: от одного или двух пользователей в классической диалоговой коммуникации до форумов и чатов, когда обсуждение материалов протекает в полилоговом режиме между редакцией и читателями или между отдельными представителями аудитории. В подобной ситуации редакторский коллектив выполняет новые профессиональные обязательства модераторов, связанные с организацией этой многосторонней коммуникации. Интернет-журналисты имеют возможность вступать в контакт с аудиторией. Таким образом они могут понять социальные потребности аудитории и удовлетворять ее информационные запросы.
Помимо такого ведения диалога с публикой Интернет-журналисты проводят различные опросы, голосования, рейтинг и услуги по поиску информации внутри сайта. Редакции Интернет-версий печатных СМИ могут включать в контент веб-издания, онлайн-интервью и конференции. Данный вид опроса популярен больше среди западных Интернет-версий печатных СМИ.
В современном мире явление конкуренции не обошло стороной и медиа-индустрию, которая выдвигает определенные требования к веб-медиапродукту. Помимо предоставления потребителю необходимой и качественной новостной информации Интернет-версии печатных СМИ разрабатывают персональный подход и возможность индивидуальных настроек, широкий выбор способов доставки информациии. Понятие «интерактивности» сайта состоит в том, что каждый потребитель может приспособить сайт под свой собственный вкус, выбрать интересующий его контент и способ получения информации.
Как пишет исследователь А. А. Калмыков в интернет-версиях печатных СМИ «наблюдается доминирование коммуникативного аспекта деятельности над информационными. Это особенное свойство интернет-журналистики имеет тенденцию к тому, чтобы стать общим свойством для журналистики в целом» [Калмыков 2009: 15].
Под мультимедийностью понимается возможность интернета объединять разные каналы для передачи информации – вербальный, аудиальный и визуальный, то есть возможность использовать несколько средств передачи информации: звук, видео, анимация, фото, графика, текст. Глобальная сеть – это априори мультимедийная среда. Этот фактор дает возможность в СМИ использовать все преимущества масс-медиа. Однако в России Интернет-версии печатных СМИ используют это свойство не в полной мере из-за неразвитости инфрастуктуры Интернета и отсутствия скоростных каналов передачи данных. Интернет-версии печатных СМИ в России находятся на стадии становления.
Еще одним свойством Интернет-СМИ является небывалая оперативность, которая становится востребованной во время острых кризисов, чрезвычайных ситуаций и различных происшествий. Свойства самой веб-среды способствуют развитию самих СМИ:
Открытость. Сеть – это система открытая для любого человека, имею щего доступ в Интернет.
Децентрализация. Для Интернета характерно отсутствие централизо ванной организационной структуры, контролирующей развитие сети. Отсутствует определенная организация, которая вела бы контроль за содержанием информации в сети или отслеживала подключение пользователей.
Доступность и географическая независимость. Информация в сети Интернет доступна 24 часа в сутки, 365 дней в году в любом месте земного шара.
Оперативность. Любой пользователь может очень быстро и оперативно размещать и обновлять информацию в Интернете.
Удобство. Интернет позволяет пользователю получать необходимую информацию любого формата в то время, когда ему удобно, и в том режиме, который ему подходит, с возможностью максимально индивидуализировать свою работу в сети.
Язык вражды в западных и российских СМИ
Само понятие «язык вражды» («hate speech») возникло в Соединенных Штатах, где стремление людей к равенству является главным фактором в развитии государства. Необходимо добавить, что трудно определить время возникновения данного термина в США, так как исследовательские работы по этой тематике не содержат определенной информации. Однако понятие «hate speech» имеет «историю своего становления» [Евстафьева 2009]. В ходе изучения этого вопроса были найдены следующие определения понятия «hate speech»:
- «speech that threatens or insult a person or a group on the basis of nation al origin, ethnicity, color, gender identity, sexual orientation or disability» (речь, направленная против человека или группы людей на основе таких признаков, как пол, этническое происхождение, религиозные убеждения, нетрудоспо собность или сексуальную ориентацию) [Dictionary. com].
- «bigoted speech attacking or disparaging a social or ethnic group or a member of such a group» (фанатичное речевое нападение или осуждение социальной / этнической группы или члена такой группы) [Answers-Hate-Speech].
- «abusive, insulting, intimidating, and harassing speech that at the least fosters hatred and discrimination and at its worst promotes violence and killing» (оскорбительная, пугающая и изнуряющая речь, которая в лучшем случае способствует развитию чувства ненависти и дискриминации, а в его худшем, пропагандирует насилие и убийство) [Kermit L. Hall; цит. по: Answers-Hate-Speech]
- «controversial term for speech intended to degrade, intimidate, or incite violence or prejudicial action against a person or group of people based on their race, gender, age, ethnicity, nationality, religion, sexual orientation, gender identity, disability, language ability, moral or political views, socioeconomic class, occupation or appearance (such as height, weight, and hair color)» (спорный термин для выражения речи направленной ухудшить, запугать, подталкивать к насилию или причинять вред человеку или группе людей из-за их расы, пола, возраста, этнической принадлежности, национальности, религии, сексуальной ориентации, половой идентификации, нетрудоспособности, языковой способности, моральных и политических взглядов, социально-экономического класса, занятия или внешности (таких как высота, вес, и цвет волос) [Wikipedia-HS].
Обзор представленных понятий указывает на возможность существования высказываний, адресованных и неадресованных напрямую человеку или группе людей.
Что касается России, этот термин появился совсем недавно и уже с 2000 года оброс русскими синонимами. На русский язык американский термин был переведен как «язык (речь) вражды» или «язык (речь) ненависти». Уже в переводе данный термин стал использоваться для обозначений языковых правонарушений, отраженных в международном и российском законодательствах. Однако исследуемый термин получил неоднозначную трактовку.
Проанализировав все отечественные работы по данной тематике, Е. В. Евстафьева выделяет широкое и узкое понимание исследуемого термина [Евстафьева 2009]. Под широким толкованием ученый понимает «акцентуали-зацию внимания на адресате негативной информации, в роли которого может выступать как группа людей, так и конкретный человек». К этой группе относятся следующие определения:
– «негативная, оценочная лексика применительно к этничности, вероисповеданию, полу, воззрениям и прочим личностным или групповым особенностям. Говоря о языке вражды, мы неизбежно ведем речь и об уязвимых, дискриминируемых группах и людях» [Джибладзе, Севортьян 2005: 5];
- «слово язык предполагает, что мы говорим о коммуникации, взаимодействии разных людей и групп в российском обществе. Слово вражда предполагает, что мы говорим о коммуникации, целью которой является нанесение существенного вреда оппоненту, а в идеале его уничтожение» [Ро-щупкин 2005: 49];
- «более или менее точным эквивалентом этого чересчур метафорического понятия является термин «речевая агрессия», под которой понимается «специфическая форма речевого поведения, которая мотивирована агрессивным состоянием говорящего» [Дзялошинский 2002: 106].
Узкая интерпретация данного термина сконцентрирована на лингвистической составляющей понятия «языка вражды», адресатом которой является чаще всего этническая или конфессиональная группа. Эта группа представлена следующими определениями:
- «речевое выражение вражды по отношению к определенной этнической, расовой, религиозной или иной группе» [Кольцова; цит. по: Язык вражды в русскоязычном... 2003: 4];
- «любые некорректные высказывания в адрес этнических и конфессиональных групп – от самых жестких, по сути, криминальных (таких, как открытые призывы к насилию) до самых мягких (как унизительные прозвища или шутки)» [Галяшина 2006: 13];
- «выражение в журналистском тексте враждебного, интолерантного отношения к представителям какой-либо этнической группы» [Чепкина 2003: 99];
- «вся совокупность текстов (а также заголовков, фотографий и иных элементов) СМИ, прямо или косвенно способствующих возбуждению национальной или религиозной вражды или хотя бы неприязни» [Верховский 2002: 4].
Представленные четыре определения ориентированы на конфессиональные или этнические группы. Следует добавить, что первые два определения применимы по отношению к группе людей, а вторые два определения указывают на бытование данного термина в определенной профессиональной сфере (СМИ). Некоторые отечественные исследователи выступают против приравнивания термина «язык вражды» термину «hate speech». Они объясняют это тем, что нельзя ставить знак равенства между присутствием отрицательных высказываний в появившихся недавно в законодательстве РФ.
В результате детального анализа выше представленных определений исследуемого понятия можно выделить некоторые необходимые составляющие:
1) отрицательное значение выражения, т. е. «язык вражды» может иметь исключительно негативное толкование;
2) адресация, т. е. язык вражды всегда направлен на определенного человека или группу лиц и не может иметь автоадресацию.
Акцентуализация последнего фактора способствует выделение целого ряда факторов, способствующих выделению «языка вражды» из других явлений языка. К таким факторам можно отнести «следующие черты исследуемого понятия: 1) наличие человеческого общества, в котором люди способны испытывать отрицательные чувства друг к другу; 2) способность создавать высказываний как в устной, так и в письменной форме; 3) словесное оскорбление по разным поводам (национальности, полу и т.д.); 4) возможность возникновения в различных областях человеческой жизни (лингвистической, психологической, юридической и др.); 5) наличие адресации, обусловливающей неоднозначное отношение к тексту с признаками «языка вражды» (например, журналист или человек, ставший героем его публикации в СМИ, как правило, имеют полярные взгляды на «язык вражды»); 6) сложность категоризации и изучения «языка вражды» в связи с отсутствием работ, детально освещающих лингвистические признаки данного понятия» [Евстафьева 2009].
В дополнение к сказанному необходимо упомянуть еще два определителя «языка вражды». К первому относят употребление «языка вражды» относительно речевых высказываний. Данный факт можно отнести к легкости произношения сингармоничных слогов с буквой «ы» в двух словах изучаемого понятия («язык вражды» произнести легче, чем «язык ненависти», или более точные «речь вражды», «речь ненависти»). Таким образом, словосочетание «язык вражды» является частотным в использовании негативных выражений в речи (дискурсе), но не в языке. В своем исследовании мы будем использовать именно этот распространенный вариант перевода понятия «hate speech» вслед за исследователем А. В. Евстафьевой.
Ко второму относится бытование исследуемого понятия в средствах массовой информации. Распространение негативных высказываний при помощи телевидения, радио, печати, Интернета привлекает наибольшее внимание.
Важным представляется выделение двух дополнительных определителей «языка вражды». К первому можно отнести использование «языка вражды» только в отношении речевых высказываний. Возможно, наличие одной и той же буквы «ы» в сингармоничных слогах анализируемого термина («язык вражды») объясняется фактом легкого произношения. Так, произнести «язык вражды» легче, чем произнести «язык ненависти», или буквально «речь вражды», «речь ненависти». Таким образом, понятие «язык вражды» стало использоваться для обозначения негативных выражений в речи (дискурсе), а не в языке.
Лингвостилистические средства формирования «образа врага» в англоязычных и русскоязычных Интернет-версиях печатных СМИ
Традиционно отношение говорящего к высказыванию выражается следующими признаками: нравится/не нравится, ценить/не ценить, одобрять / не одобрять, красиво/некрасиво, важно/неважно. Любые неприятности и отрицательные качества принято переносить на некий собирательный враждебный образ, который олицетворяет силы зла и разрушения. Такое представление дает чувство облегчения для собственной души и избавляет общество от моральной ответственности.
Основная функция «образа врага» – дать представление о надвигающейся угрозе. Враг представляет собой апеллятивный фактор, мобилизующий всех членов сообщества к солидарности и сплочению вокруг власти или группового авторитета, который гарантирует им условия безопасности и избавления от угрозы уничтожения [Гудков 2004].
В русском языке враг может быть представлен такими лексическими единицами как оппонент и противник. Рассмотрим каждый из них.
Враг – 1) тот, кто находится в состоянии вражды с кем-н., противник; 2) военный противник, неприятель; 3) принципиальный противник чего-н. [Ожегов 1988: 84].
Оппонент – (книж.) тот, кто оппонирует кому-нибудь (ср. оппонировать – (книж.) выступать против с возражениями кому-нибудь в публичной беседе, диспуте и т.д. ) [Ожегов 1988: 366].
Из данного определения становится ясно, что с оппонентом можно вступать в диалог: высказывать и отстаивать свое мнение, уточнять мнения сторон, признавать претензии, находить компромиссы. Несомненно, что оппонент является более приятным собеседником, чем враг. Между полюсами «враг» и «оппонент» находится еще одно промежуточное звено – «противник».
Противник– 1) тот, кто противоборствует кому-чему-н., враждебно относится кому-чему-н.; 2) враг, недоброжелатель; 3) собир. вражеское войско, неприятель [Ожегов 1988: 508].
Перечисленные значения указывают, что противник может быть, а может и не быть врагом, то есть допускается конкуренция, борьба, сражение с противником. В результате возникает триада «оппонент – противник – враг».
Отношение к врагу может выражаться при помощи лексических средств в сопровождении различных интенсификаторов, а также при помощи грамматических средств. Однако, если говорящий стремится не только показать свое общее отношение, но и выделить определенные нюансы своих чувств, заметно усилить или, наоборот, смягчить оценку, зачастую он прибегает к комбинированию разноуровневых языковых средств [Старостина 2004].
На данном этапе следует выделить лексические единицы, обозначающие «образ врага». В ходе анализа западных и российских интернет-версий печатных СМИ были выделены:
существительные
англ.: enemy, foe, opponent, adversary, rival, agonist, contradictor
рус.: враг, соперник, противник, оппонент, недоброжелатель, недруг
прилагательные
англ.: arch, deadly, great, implacable, mortal, sworn, dangerous, formidable, powerful, ancient, old, traditional
рус.: опасный, сильный, ненавистный, жестокий, непримиримый, злейший, беспощадный, кровный, заклятый, опытный, хитрый, наглый, подлый, коварный, вероломный, трусливый, старый, давний, давнишний (разг.), новый, общий, главный, открытый, скрытый, тайный, идейный, классовый
глаголы анг.: have, make, attack, fight, defeat, destroy, confront, face, defend, destroy, protect, deter
рус.: победить, бить, разбить, разгромить, сокрушить (высок.), знать, одолеть, уничтожить, изучить, ненавидеть, недооценить, остановить, преследовать, обнаружить, почувствовать в ком-л., видеть в ком-л., нажить (разг. ) ...врага; иметь врагов, бояться, не щадить врага, помогать, уступить, сдаться, отомстить врагу, быть, стать, остаться, оказаться, считаться, считать кого-л. [чьим-л. ] врагом.
Приведем примеры:
His remarks were perhaps the strongest he has expressed about America s former Cold War foe. (The Independent / Russia is endangering world order, says Pentagon chief Ash Carter, Robert Burns, 8.11.2015) / Его замечания, возможно, были самыми сильными, которые он выразил в отношении бывшего врага Америки времен холодной войны.
By now Putin paranoia has reached a level far above the occasional playing of the “Russia card” against the opponent. (The Guardian / Information is a potent weapon in the new cold war, Dmitri Trenin, 18.09.2016) / К настоящему времени паранойя против Путина достигла уровня, намного превышающего случайное разыгрывание «российской карты» против противника.
We don t seek to make Russia an enemy. (The Guardian / Russia is putting world peace at risk, says Pentagon chief Ash Carter, 7.11.2015) / Мы не стремимся сделать Россию врагом.
Военные всегда должны отвечать на вопрос своего высшего командования о том, сумеют ли они победить любого соперника (Свободная пресса / Пентагон: пора устроить России и Китаю «настоящую взбучку», Мария Без-частная, 07.10.2016)
Россия для Запада всегда считалась конкурентом. (Вести / Запад делает из России идеального врага, А. Попова. 29.08.2015) "Это военное лобби. Нужно создавать конфликты, чтобы продавать больше оружия. И с этой точки зрения Россия – идеальный враг". (Вести / Запад делает из России идеального врага, А. Попова. 29.08.2015)
Рассматривая статьи с точки зрения использованной в них лексики, следует отметить, что значительная часть слов относится к самым частотным лексическим пластам.
Наличие качественных и оценочных прилагательных придает текстам статей эмоциональность и выразительность. Употребляя прилагательные, авторы статей выделяют наиболее важные моменты описания «образа врага». Приведем несколько примеров:
Lavrov seemed to draw a comparison between Putin and Peter the Great who relied on «tough domestic measures and resolute, successful, foreign, policy» to make Russia a key European player «in little over two decades» (The Guardian / Is a new cold war with Russia inevitable or is terrorism the real enemy?, Richard Nortonaylor. 22.03.2017) / Казалось, что Лавров провел сравнение между Путиным и Петром Великим, который полагался на «жесткие внутренние меры и решительную, успешную, внешнюю политику», чтобы сделать Россию ключевым европейским игроком «чуть более двух десятилетий».
Russia has been engaged in an increasingly aggressive gray war across Europe (The Washington Post / Russia is harassing U. S. diplomats all over Europe, Josh Rogin. 22.06.2016) / Россия ведет все более агрессивную теневую войну в Европе.
Экспрессивная окраска характерна и формам степеней сравнений разных прилагательных, например:
But he reserved his strongest words for Russia. (The Guardian / Russia is putting world peace at risk, says Pentagon chief Ash Carter. 22.06.2016) / Но он оставил свои самые сильные слова для России.
… United States needing to think about different and more effective types of sanctions or adopting different tools for shaping Russian behavior. (The Guardian / America must rethink its assumptions about Russia, Nikolas Gvosdev. 17.01.2017) / США должны думать о разных и более эффективных типах санкций или принятия различных инструментов для воздействия на поведение России.
По всей видимости, американские власти руководствовались самыми лучшими побуждениями, посчитав, что, отметив Рождество на территории США, российские дипломаты и члены их семей получат возможность отпраздновать встречу Нового года на Родине. (Известия / Новогодняя дипломатическая война, В. Васильев. 30.12.2016)
А США – это действительно одна из сильнейших в военном отношении стран мира. (Свободная пресса / Пентагон: пора устроить России и Китаю «настоящую взбучку», М. Безчастная. 7.10.2016)
Большое влияние на формирование «образа врага» оказывает массовый характер коммуникации. Газета – это главное средство массовой информации и пропаганды. Здесь массовым оказывается и адресат, и автор [Солганик 1996: 21]. «Газета и конкретный корреспондент выступают не от имени какого-то одного лица или узкой группы лиц, но, как правило, выражают позицию миллионов единомышленников. В связи с этим одной из характерных стилистических черт публицистической, особенно газетной, речи является своеобразная собирательность, находящая свое выражение в особенностях значений и функционировании языковых единиц» [Кожина 1983: 21].
Артефактная метафора в СМИ
Метафора КОНТЕЙНЕР представляет собой универсальную метафору, основанную на проекции пространственных отношений на непространственные области. Впервые понятие контейнера вводится М. Джонсоном. По его мнению, данная образная схема участвует в обработке человеческого опыта и понимается подсознательно [Johnson 1987]. Дж. Лаккофф расширяет понятие контейнера, добавив к понятиям In и Out концепт границы [Lakoff 1980: 272].
Today it is a convenience, a straw man fortuitously produced whenever someone in power wants to justify weapons expenditures or the initiation of new military interventions in faraway places. (The American Conservative / Russian Harassment and Other Fables, Philip Giraldi. 13.07.2016) / Сейчас она – удобный противник, пугало, которым принято размахивать, когда властям (букв. «тому, кто во власти») требуется оправдать рост оборонных расходов или очередные военные авантюры в далеких краях.
В английском языке можно наблюдать широкое употребление метафоры КОНТЕЙНЕР, что связано с особенностями структуры языка – частым использованием предлогов для выражения отношений между словами.
П. Друлак, автор статьи «Метафора как мост между рациональным и художественным», определяет метафору КОНТЕЙНЕРа как одного из эффективных средств научного и художественного осмысления европейской интеграции [Друлак 2006: 122].
В русском языке также обнаружены примеры использования метафоры КОНТЕЙНЕР в СМИ:
Помимо этого, американские власти пришли в негодование от того унижения, которому подвергаются в России американские дипломаты (Известия / Новогодняя дипломатическая война, В. Васильев, 30.12.2016).
В приведенном примере мы наблюдаем метафору ЭМОЦИЯ – ЭТО КОНТЕЙНЕР. Контейнером в данном случае выступает отрицательная эмоция негодования, входящая в концепт гнева.
Контейнер обладает определенными параметрами – длиной, шириной, высотой и другими, которые актуализируются только в английском языке:
Lavrov and Kerry talked in a central New York hotel for about half an hour on Tuesday morning before walking, still in deep discussion, into a broader session … (The Guardian / Russian planes dropped bombs that destroyed UN aid convoy, US officials say, J. Borger. 21.09.2016) / Лавров и Керри вели переговоры в одном из центральных отелей Нью-Йорка около получаса во вторник утром, и, все еще не закончив переговоры (букв. «в глубоком обсуждении»), перешли к более широкому обсуждению …
The news is unlikely to be welcomed by senior figures in the British government, who fear a deepening relationship between the US and Russia under Trump risks leaving Britain out in the cold. (The Guardian / Trump and Vladimir Putin to hold summit within weeks , A. Topping. 15.01.2017). / Новость вряд ли будет приветствоваться высокопоставленными лицами в британском правительстве, которые опасаются углубления отношений между США и Россией под угрозой Трампа, оставляя Великобританию на холоде.
The rise of China may be America s most pressing foreign policy problem in the long run, but in the short run Putin s Russia is challenging the United States at every turn. (The Atlantic / Beware of Vladimir Putin, the new czar, H.D.S. Greenway. 24.10.2016). / Возвышение Китая может стать самой неотложной внешнеполитической проблемой Америки в долгосрочной перспективе, но в краткосрочной перспективе путинская Россия бросает вызов Соединенным Штатам на каждом шагу.
Достаточно распространена в СМИ метафора ЧЕЛОВЕК – КОНТЕЙНЕР. В частности, данная метафора используется для репрезентации эмоций, поскольку сложная природа эмоций и недоступность их для прямого наблюдения является основанием для концептуализации эмоций как контейнера. Приведем примеры из публикаций на английском:
Its barbarity, which tries to ape our civilization, inspires our mistrust, its despotism fills us with horror (Bloomberg / Putin Starts to Win American Minds, if Not Hearts, L. Bershidsky,.18.01.2017) / Ее (России) варварство, с которым она пытается подражать нашей цивилизации, вызывает наше недоверие, ее деспотизм наполняет нас ужасом.
В данном примере мы видим крайне враждебное отношение автора статьи к России, которое выражается в использовании таких отрицательно заряженных лексем, как barbarity, to ape, mistrust, despotism, наряду с метафорой fills us with horror.
С метафорой КОНТЕЙНЕР тесно связана метафора ДОМа, которую А.П. Чудинов относит к АРТЕФАКТНОЙ метафоре. Вслед за Н.Д. Арутюновой, ученый отмечает, что осмысление общественных реалий и процессов как дома наиболее характерно для политической речи [Арутюнова 1990: 14; Чудинов 2001]. Э. В. Будаев так же указывает, что государство осмысливалось на протяжении столетий в терминах метафоры дома как контейнера с четким разграничением внутреннего и внешнего пространств [Будаев 2006: 73].
Дом в сознании человека предстает как убежище, семейный очаг, и в политической речи чаще ассоциируется с созиданием, строительством нового, улучшением жизненных условий. В этой связи метафора ДОМа менее эффективна для создания образа вражеского государства, хотя мы можем встретить примеры такого употребления в СМИ на обоих языках:
If the latter is true, the U.S. has continued to build up Putin s power (Bloomberg / Putin Starts to Win American Minds, if Not Hearts, L. Bershidsky, 18.01.2017) / Если последнее верно, то США продолжали наращиват ь власть Путина.
Competition with the U.S. won t go away. It can be acute and even dangerous. But the arrival of a new administration that wants to focus on America itself, creates a window of opportunity for the normalization of relations, for rebuilding them on the basis of interests and balances. (Bloomberg / Putin Starts to Win American Minds, if Not Hearts, L. Bershidsky. 18.01.2017) / Конкуренция с США не исчезнет. Это может быть острым и даже опасным. Но приход новой администрации, которая хочет сосредоточиться на самой Америке, создает окно возможностей для нормализации отношений, для восстановления их на основе интересов и балансов.
Как видно из примеров, метафора ДОМа используется в положительном контексте возможного улучшения отношений с врагом, при учете собственных интересов.
Впрочем, противники Трампа убеждены, что нельзя ст роит ь рациональные отношения со страной-идеологическим противником, которая к тому же воспринимается едва ли ни главным «врагом» остального «цивилизованного мира». (Свободная пресса / США возьмут Россию в блокаду по иранской модели, А. Полунин. 12.01.2017).
В приведенном примере мы видим использование данной метафоры с отрицанием («нельзя строить»), при том, что автор статьи представляет не свою позицию или позицию России, а позицию именно оппонента.
Таким образом, метафора КОНТЕЙНЕР, которая является универсальным средством вторичной номинации абстрактных сущностей, находит применение и в медиа дискурсе при создании образа врага. При этом было выявлено, что метафора дома как контейнера носит в основном положительный характер и может быть использована в контексте снятия напряжения, улучшения отношений между государствами в силу заложенного в ней созидательного характера.
Сфера-источник НОША
В СМИ наряду c проанализированными выше метафорами достаточно широко применяется метафора НОША, посредством которой явления и понятия концептуализируются как некая сила, которая давит на человека извне. Наиболее известна метафора ЭМОЦИЯ – ЭТО НОША [Kovecses 1990], существование которой обусловлено такими свойствами эмоций, как ограничение восприятия, двигательной активности. Данные признаки аналогичны состоянию человека, отягощенного каким-либо грузом, ношей. При подобной концептуализации происходит актуализация таких признаков, как ограничение движений/восприятия. Метафорическая модель со сферой источником НОША достаточно часто встречается в медиадискурсе: (англ. ) The protests also underscore mounting economic pressures facing Mr Putin s government. (The Telegraph / After nearly two decades in power, what next for Vladimir Putin, R. Oliphant. 16.09.2016) / Протесты также подчеркивают растущее экономическое давление, с которым сталкиваетяс правительство Путина.