Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Фразеология в контексте культуры
1.1. Основные вопросы фразеологии 11
1.2. Тенденции исследования языка как способа кодирования и трансляции культур 22
1.3. Актуальные вопросы фразеологии как объекта лингвокультурологического исследования 36
Выводы к главе 1 55
Глава 2. Национально-культурная специфика семантики ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках
2.1. Культурная интерпретация компонентов ФЕ методом семантического поля 57
2.1.1. Семантическое поле «Трудолюбие» 60
2.1.2. Семантическое поле «Безделье» 76
2.1.3 .Семантическое поле «Мастерство, умение, опыт и их отсутствие» 93
2.1.4. Семантическое поле «Качество выполнения трудовой деятельности 102
2.2. Интерпретация образного основания ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках 107
Выводы к главе 2 124
Глава 3. Фразеологическая эквивалентность и лакунарность и способы перевода фразеологических единиц
3.1. К вопросу о фразеологической эквивалентности и лакунарности 135
3.2. Фразеологические эквиваленты 149
3.3. Фразеологические аналоги 154
3.4 Способы перевода безэквивалентных фразеологических единиц 157
Выводы к главе 3 162
Заключение 164
Библиография 168
Приложение. Англо-русский словарь фразеологических единиц, характеризующих трудовую деятельность 194
- Основные вопросы фразеологии
- Тенденции исследования языка как способа кодирования и трансляции культур
- Культурная интерпретация компонентов ФЕ методом семантического поля
- К вопросу о фразеологической эквивалентности и лакунарности
Введение к работе
В настоящее время современное языкознание все большее внимание уделяет сопоставительному анализу языков. Особый интерес представляют исследования в области фразеологии, которую называют «сокровищницей языка» (Кунин 1996, с.5). Фразеологический фонд языка - ценнейший источник сведений о культуре, стереотипах народного сознания, в нем законсервированы представления народа о мифах, обычаях, обрядах, ритуалах, привычках, морали, поведении. Особый импульс развитию фразеологии придаёт изучение того, как фразеологический компонент языка в своих образах отражает, подобно зеркалу, миропонимание, характерное для «народного духа», и как, в какой форме фразеологизмы воспроизводят это миропонимание в процессах речи и тем самым формируют его, становясь достоянием языкового сознания (Телия 1993, с.307). Проблемы сопоставительной фразеологии привлекают внимание многих лингвистов и нашли своё отражение в трудах Е.Ф. Арсентьевой, Л.К. Байрамовой, 3.3. Гатиатуллиной, А.Д. Райхштейна, Л.И. Ройзензона, Ю.П. Солодуба, Э.М. Солодухо и многих других ученых.
Мы полагаем, что для общей теории языкознания значимым оказывается рассмотрение с точки зрения лингвокультурологии фразеологических единиц (в дальнейшем ФЕ) языка, поскольку именно лингвокультурология открывает перспективные возможности исследования фразеологизма как экспонента культурного знания, через который осуществляется взаимодействие языковой и культурной семантики. Обращение к фразеологизмам как лингвокультурологическим единицам, в образном основании которых запечатлено миропонимание английского и русского лингвокультурных обществ, и определяет актуальность настоящего исследования.
Актуальность данного диссертационного исследования объясняется необходимостью изучения фразеологических единиц, опредмечивающих
мировидение народа, его менталитет. ФЕ не только отображают действительность и выражают отношение носителей определенного языка к тем или иным фрагментам мира, но и воспроизводят из поколения в поколение культурно-национальные установки и традиции народа — носителя языка.
Более тщательное изучение фразеологического состава языка возможно лишь при исследовании его отдельных микросистем. Поэтому в качестве изучения нами была отобрана группа ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках. Это связано с тем, во-первых, что понятие «труд» является неотъемлемой частью языкового и культурного сознания того или иного народа; во-вторых, исследуемые ФЕ занимают значительный пласт в фразеологическом составе обоих языков, что во многом объясняется причинами экстралингвистического порядка: той значительной ролью, которую играет труд в жизни человека и человеческого общества; в-третьих, фразеология развивается в антропологическом русле современной лингвистики (В.В. Воробьев, С.А. Кошарная, В.А. Маслова, Л.Н. Мурзин, В.Н. Телия и др.); в-четвертых, существующие работы, посвященные анализу ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, либо не исследуют фразеологический материал в сопоставительном аспекте, либо описывают какой-либо аспект трудового процесса (Т.А. Зуева, М.А. Ковшова).
В «Толковом словаре русского языка» СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой труд определяется как: целесообразная деятельность человека, направленная на создание с помощью орудий производства материальных и духовных ценностей; работа, занятие; усилие, направленное к достижению чего-нибудь; результат деятельности, работы; привитие умений и навыков в какой-нибудь профессиональной деятельности (Ожегов, Шведова 1997, с.814).
В «Историко-этимологическом словаре-справочнике русского языка» мы находим следующие данные о происхождении слова труд: в др.-рус. (с XI в.) трудъ - «работа», «трудность», «беспокойство», «забота», «страдание»,
«скорбь», «болезнь», «горе»; в польск. trud - «работа», «беспокойство», «усталость», «утомление»; в лит. triusas - «работа», «хлопоты».
Согласно "New Webster's Dictionary of the English language" work имеет следующие значения:
1. Exertion directed to produce or accomplish something - работа, труд;
2. Employment; a job; a place where one is employed - место работы,
служба;
Workmanship - искусство, мастерство;
A task to be undertaking - ремесло.
В английском языке слову work соответствуют и другие слова: labour BrE / labor AmE, job, occupation, которые отличаются смысловой нагрузкой. Labour / labor - effort or work, especially physical work - труд, усилие; Job -the regular paid work - работа (регулярно оплачиваемая); Occupation - what occupies one - занятие (OMED 1995, с 736).
В английском языке слово work имеет также и другие значения: произведение, сочинение, pi. укрепления, pi. механизм (особ, часов) (ERD 1996, с. 1362), но, так как они не соответствуют значениям русского слова труд, в данной работе они рассматриваться не будут.
«Словарь синонимов русского языка» выстраивает следующий синонимический ряд со словом труд: работа - участие в трудовом процессе, какая-л. конкретная деятельность, дело - любая занятость человека (противопоставляется безделью), занятие - любая деятельность человека даже бесполезная (ССРЯ 2002, с.203).
Согласно вышеизложенным данным, мы полагаем, что к предмету нашего исследования следует отнести английские ФЕ, характеризующие «work», «labour / labon>, «job», «skill», «occupation», «idleness» и русские ФЕ, отражающие «труд», «дело», «мастерство», «занятие», «работа», «безделье».
Научная новизна исследования заключается в том, что в работе впервые осуществляется сопоставительный анализ фразеологических единиц, характеризующих трудовую деятельность, в двух неродственных
разносистемных языках - английском и русском - с позиции лингвокультурологии, что позволяет определить универсальные черты и национально-культурные особенности в исследуемых ФЕ. В работе подробно определены и исследованы образно-мотивационные основы ФЕ указанной семантической направленности.
Целью исследования является выявление черт сходства и различия ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках, определение межъязыковых соответствий ФЕ.
Данная цель предполагает решение следующих задач:
- установить репрезентативный корпус ФЕ в английском и русском
языках;
проанализировать и систематизировать наиболее существенные концепции и взгляды на взаимодействие языка и культуры;
выделить и описать семантические поля ФЕ, характеризующих трудовую деятельность;
определить и описать культурные коннотации через механизм культурной интерпретации всех содержательных компонентов ФЕ;
установить универсальное и культурно-национальное во фразеологическом фонде английского и русского языков с целью обнаружения черт национального менталитета;
- выявить основные образные источники ФЕ, характеризующие трудовую
деятельность, в двух сопоставляемых языках;
- определить роль образа в процессе «извлечения» культурно
маркированной информации из плана содержания ФЕ исследуемого типа;
исследовать фразеологические эквиваленты, аналоги и рассмотреть способы перевода безэквивалентных ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, с одного языка на другой;
составить англо-русский словарь ФЕ, характеризующих трудовую деятельность.
Методы исследования. Специфика исследуемого материала и поставленные в диссертационной работе задачи обусловили выбор методов лингвистического анализа. Основными методами, используемыми в диссертации, являются: сопоставительно-типологический метод, метод семантического поля, метод компонентного анализа, метод фразеологической идентификации А.В. Кунина, а также индуктивный метод в выявлении и интерпретации национально-культурной специфики ФЕ, характеризующих трудовую деятельность.
В диссертации при определении типов межъязыковых соответствий используется разработанная Е.Ф. Арсентьевой методика определения типов межъязыковых семантических соответствий на основе компонентной теории тождества / различия семной организации фразеологических единиц.
Объектом исследования являются фразеологические единицы, характеризующие трудовую деятельность, в английском и русском языках. Фактический материал составляет 898 фразеологических единиц английского и 805 единиц русского языков, извлеченных из одноязычных и двуязычных толковых и фразеологических словарей. Было проанализировано около 25000 страниц художественных произведений на английском и русском языках.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит определенный вклад в создание общей теории лингвокультурологии и способствует дальнейшему развитию положений, связанных с вопросами взаимоотношения языка и культуры, а также в углубленном изучении денотативного и коннотативного макрокомпонентов ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках, что позволяет выявить основные тенденции образования и обогащения фразеологического фонда на сопоставительно-типологической основе. Сопоставительное изучение выделенного фрагмента языковой картины мира на материале английских и русских ФЕ помогает установить роль образности в процессе понимания значения ФЕ.
Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты могут способствовать дальнейшей разработке категориального аппарата теории языка и культуры; кроме этого, могут быть использованы при составлении одноязычных и двуязычных фразеологических словарей, в курсах и спецкурсах по лингвокультурологии, страноведению и фразеологии, в практике преподавания английского и русского языков как иностранных.
Положения, выносимые на защиту:
ФЕ, характеризующие трудовую деятельность, обладают культурно значимым смыслом и включают не только национальные, своеобразные черты английского и русского народов, но и своеобразный набор универсальных, общечеловеческих черт.
Главной функцией ФЕ является построение картины мира, на основании которой формируется культурная идентичность носителей языка.
ФЕ исследуемой группы, имеющие сходство семантики на денотативном уровне, значительно различаются на коннотативном уровне (в сфере образных источников)
В ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, выделяются компоненты, которые, являясь единицами описания и усвоения языка, выступают символами, эталонами, стереотипами некоторых артефактов, отражающих одновременно особенности как языка, так и национальной культуры.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка использованной литературы и приложения - англо-русского словаря фразеологических единиц, характеризующих трудовую деятельность.
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, аргументируется научная новизна, определяются цель и задачи исследования, описываются материал и методы исследования, а также раскрываются
теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.
В первой главе диссертации на основе многочисленных трудов Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова, Г.О. Винокура, В.В. Воробьева, СП. Мамонтова, В.А. Масловой, В.Н. Телия и других рассмотрены теоретические вопросы соотношения языка и культуры с учетом человеческого фактора. Изложены основные тенденции лингвокуль-турологии как научной дисциплины гуманитарных наук, формулируются соответствующие требования к способам и средствам построения теоретического анализа ФЕ и культуры.
Вторая глава, имеющая свою особую и актуальную значимость при осознании глубин национального сознания, посвящена выявлению и сопоставительному описанию семантических полей ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках. Исследуются общие и специфичные черты в семантике ФЕ обоих языков и описывается культурная коннотация через механизм культурной интерпретации всех содержательных компонентов исследуемых ФЕ.
В третьей главе рассматриваются межъязыковые соответствия ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в сопоставляемых языках и способы перевода безэквивалентных ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в английском и русском языках.
В заключении, имеющем характер резюме, а также синтеза теоретического знания, подводятся основные итоги исследования.
Библиографический список использованной литературы содержит научные труды, произведения художественной литературы и словари.
В словаре - приложении систематизированы ФЕ, характеризующие трудовую деятельность английского и русского языков.
Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались на ежегодных научно -практических конференциях молодых ученых КГПУ (2002-2004 гг.),
Всероссийской научно-методической конференции "Языковые и культурные контакты различных народов" (Пенза, 2003 г.), Международной научно-практической конференции "Проблемы прикладной лингвистики" (Пенза, 2003 г.). Итоги исследования отражены в четырех статьях и двух тезисах.
Основные вопросы фразеологии
Фразеология как относительно новая отрасль в языкознании оформилась в самостоятельную лингвистическую дисциплину лишь в 40-х годах прошлого столетия. Однако проблемы фразеологии затрагивались уже в конце XIX в. в трудах А.А. Шахматова, Ф.Ф. Фортунатова, И.И. Срезневского, М.М. Покровского, А.А. Потебни. Благодаря этим трудам устойчиво воспринимаемые сочетания слов, определяемые как «специфические выражения речи определенных социальных слоев общества или в рамках отдельных литературных направлений, а также в произведениях отдельных авторов», стали предметом пристального внимания, что и способствовало «выделению фразеологии в самостоятельную лингвистическую дисциплину и соответственно - отграничению ее единиц как от слов, так и сочетаний слов ...» (Телия 1968, с.258). Объектом изучения этого раздела лингвистики становится фразеологическая единица (ФЕ) - понятие, обозначающее «семантически связанные сочетания слов и предложения» (Телия 1990а, с.59).
Самостоятельной лингвистической дисциплиной, имеющей свой собственный инвентарь единиц, обладающей особой знаковой функцией, фразеология стала не сразу. Становление фразеологии как лингвистической дисциплины связано, прежде всего, с работами отечественных лингвистов. Именно русские ученые глубоко исследовали устойчивые сочетания слов, отмечали их закреплённость в языке.
Уже в конце 20-х гг. XX вв. Е.Д. Поливанов одним из первых поставил вопрос о выделении фразеологии в специальный раздел лингвистики. «Возникает потребность в особом отделе, который ... был бы соизмерим с синтаксисом, но в то же время имел бы в виду не общие типы, а индивидуальные значения данных отдельных словосочетаний, подобно тому, как лексика имеет дело с индивидуальными лексическими значениями отдельных слов. Этому отделу языкознания, как и совокупности изучаемых в нем явлений, я и уделяю наименование фразеологии ...идиоматике» (Поливанов 1931, с. 19).
Однако данная попытка не дала ощутимых результатов, так как сам Е.Д. Поливанов не занимался вопросами фразеологии специально, а его предвидение намного опережало свое время.
Становление фразеологии как лингвистической дисциплины получило дальнейшее развитие благодаря идеям В.В. Виноградова. В своих работах по фразеологии В.В. Виноградов сформулировал свое учение о ФЕ в русском языке, он первым осознал необходимость «пристальнее вглядеться в структуру фразеологических групп, более четко разграничить их основные типы и определить их семантические основы, их отношение к слову» (Виноградов 1947, с. 10). В.В. Виноградовым была предложена концепция, в соответствии с которой, словосочетания составляют три группы, основанием для выделения которых служат как семантические, так и грамматические их особенности. В.В. Виноградов выделил следующие типы сочетаний слов: фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания. Позднее Н.М. Шанский дополнил эту классификацию еще одним разрядом - фразеологическими выражениями: 1. Фразеологические сращения (идиомы) - это фразеологические обороты с абсолютной семантической спаянностью частей, целостное значение которых не выводится из значений составляющих слов (нередко устаревших, сохраняющих архаическую грамматическую форму и не оправданную современными правилами синтаксическую связь). Мы можем при-вести следующие примеры из корпуса выявленных нами ФЕ, характеризующих трудовую деятельность: бить баклуши, из рук вон плохо, шабалы бить. 2. Фразеологические единства - это фразеологические обороты, целостное значение которых в той или иной степени мотивировано отдельными значениями составляющих их слов: брать на себя труд, вставлять палки в колеса. 3. Фразеологические сочетания - это фразеологические обороты, в состав которых входят слова со свободным и фразеологически связанным значением, причем целостное значение вытекает из значения отдельных слов: воздушный замок. 4. Фразеологические выражения - это устойчивые в своем составе обороты, семантически делимые и состоящие полностью из слов со свободными значениями, но в процессе общения воспроизводимые как готовые речевые единицы. К фразеологическим выражениям относятся поговорки и пословицы, носящие характер образной типизации, разного рода изречения и крылатые слова (Шанский 1985).
Необходимо отметить, что концепция В.В. Виноградова сложилась не только под влиянием идей, высказанных в отечественной науке. На нее оказали влияние идеи Ш. Балли, который впервые в истории вопроса высказал мысль об особом стилистически - языковом статусе несвободных «привычных» сочетаний слов, воспроизводимых «по обычаю».
Б.А. Ларин был первым ученым, кто после В.В. Виноградова затронул вопрос о фразеологии как лингвистической дисциплины. На начальном этапе развития, который был охарактеризован как процесс «скрытого развития» (Ларин 1954, с.5), исследователи, работавшие в области фразеологии, выделили различные типы устойчивых сочетаний слов в языке, установили наличие изменяемых и неизменяемых сочетаний слов, отметили различие между словосочетанием и сложным словом.
Благодаря трудам последователей В.В. Виноградова, уже к середине 60-х годов фразеология «обрела достаточно четкие контуры именно как самостоятельная дисциплина» (Телия 1995, с. 18). К этому периоду развития фразеологии принадлежат идеи, которые связаны с последователями В.В. Винорадова, общефразеологическими концепциями таких выдающихся ученых - фразеологов, как В.Л. Архангельский, В.П. Жуков, А.В. Кунин, Н.М. Шанский и др.
Однако, несмотря на достаточное количество материала, разрабатывающего проблемы идиомы, который появляется в 50-60-е годы, западноевропейские и американские лингвисты почти полностью избегают темы идиомы. Вопрос о фразеологии как о лингвистической дисциплине вообще не ставится зарубежными лингвистами. Шарль Балли ввел термин phraseologie, но этот термин еще не нашел отражения в трудах западноевропейских и американских лингвистов. Понятие идиоматики даже не упоминается в работах Л. Блумфильда «Postulates» и «Language». 3. Харрис в «Methods in structural linguistics» решает вообще не упоминать об идиоме, и в работах Н. Хомского мы не найдем ни слова об идиоме (Bloomfield 1926, рр.153-164, Harris 1951, Chomsky 1959, рр.26-58). По мнению А. Хейли, некоторые авторы намеренно избегают термина. Согласно X. Палмеру, он слишком широк (Palmer 1938, pp.12); это же мнение разделяет и X. Бонгерз. Неопубликованный материал лекций по языкознанию Йельского университета включает определение Б. Блоха: «идиома - это конструкция, не содержащая значения его компонентов», а также экспериментальный термин Р. Уэллса - супер единица, где идиома - выше разума (Makkai 1972, рр.4 - 5). Те же лингвисты, выбравшие изучение идиом, указывают на связь с декодированным аспектом аксиоматики. Так, Свит в своем труде «The practical study of languages» заметил, что «значение каждой идиомы - это изолированная сущность, которую невозможно вывести из значения слов, из которых идиома составлена» (Sweet 1889, р. 139). Более полувека спустя подобные взгляды встречаются у Барри-Хиллела, Д. Коуэна, Ю. Нида, 4. Фрайза (Bar-Hillel 1955, рр.183-193, Cowan 1965, р.83, Nida 1951, рр.1-14, Fries 1958, рр.738-746). Чарльз Хоккет является единственным современным теоретиком, который серьезно и широко рассматривал идиомы на письме. Он использовал термин «идиома» для лексикографических и синтаксических феноменов (Hockettl958,pp.69).
Тенденции исследования языка как способа кодирования и трансляции культур
В современном мире происходят обширные интеграционные процессы, актуальность которых бесспорно вызывает необходимость изучения языка, как культурного кода нации, а не просто как орудия коммуникации и познания. Язык является компонентом культуры, важнейшим средством её формирования и сохранения. Единицы языка, и особенно единицы его лексико-фразеологического уровня, представляют собой «зеркало народной культуры, народной психологии» (Толстой 1991, с.5).
Первые подходы к осмыслению фундаментальной роли языка в процессе формирования народной культуры и мировосприятия принадлежат В. фон Гумбольдту: «Сумма всех слов, язык - это мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека; изучение языка открывает для нас, помимо собственного его использования, ещё и аналогию между человеком и миром вообще, и каждой нацией, самовыражающейся в языке; язык - хранилище народного духа, чудесным образом закреплённая в определённых звуках» (Гумбольдт 1956 с. 348).
Идеи В. фон Гумбольдта легли в основу трудов А.А. Потебни, Ш. Балли, Ж. Вандриеса, И. А. Бодуэна де Куртенэ и др. Однако наиболее мощный толчок гумбольдтианство дало исследованиям Э. Сепира и Б. Уорфа, которые утверждали, что язык как деятельность большой духовной силы определяет культуру народа: он «прорастает» в неё, выражает её, «является обязательной предпосылкой развития культуры в целом. Язык не существует вне культуры, то есть вне социально унаследованной совокупности практических навыков и идей, характеризующих образ жизни народа... . Язык обладает способностью непосредственно воздействовать на формирование и развитие народной культуры». Культура, как подчёркивал Э. Сепир, «это то, что данное общество делает и думает, а язык - то, как думают» (Сепир 1993, с. 223). Из универсального характера функционирования языка вытекает положение, согласно которому язык не может быть не связан с культурой, так как одна из целей деятельности общества - создание культуры (Тарланов 1984, с.5). Необходимо подчеркнуть, что первоосновой любой культуры является логико-понятийный аппарат, который присущ мировосприятию любого народа. Осваивая мир, каждый народ фиксирует его элементы по-своему. Так, например, у малых народов Севера, живущих охотой, сбором ягод, своё название имеет каждое особое состояние зрелости, к примеру, клюквы. А.Г. Эфендиев отмечает, что способ понятийно-логического упорядочивания и восприятия окружающего мира зависит от многочисленных факторов, в том числе от хозяйственной деятельности. Язык выступает в качестве ретранслятора культуры (Эфендиев 1993, с. 161).
Для лингвистической теории характерно осознание большой сложности языковой системы. Социальные, культурные и психологические аспекты находятся как бы внутри самой языковой системы в реальных динамических формах ее существования. Факты подобного рода давно отмечались языковедами. И.А. Бодуэн де Куртенэ, замечая, что в языковом знании отражаются те или иные отношения общественной жизни, природы и т.д., подчёркивал роль социальных и психологических факторов в реальных формах существования естественного языка (Бодуэн де Куртенэ 1963, с. 79 -81). По мнению Е. Куриловича, «социальный фактор, который с первого взгляда кажется внешним по отношению к системе языка, в действительности органически связан с ней (Курилович 1962, с. 19).
Стремление исследовать язык во всей его сложности и многогранности получило развитие в американской лингвистике - в работах Д. Хаймса и его последователей (Hymes 1974; 1976). В социально-философской и общелингвистической концепции «этнографии речи» (ethnography of speaking) или "этнографии общения" (ethnography of communication), разработанной профессором Пенсильванского университета Д. Хаймсом, культура рассматривается в качестве своеобразной матрицы речи и речевой деятельности. В отличие от Б. Уорфа, склонного приписывать языку детерминирующую роль в восприятии действительности (Whorf 1960), Д. Хаймс считает, что все функции языка, в том числе и когнитивная, определяются социальной ролью и, в конечном счете, набором социальных ситуаций, обслуживаемых языком (Hymes 1974).
В традиционной лингвистике и антропологии считается, что язык есть конститутивное свойство человека. Мысль эта как теоретическая идея была впервые сформулирована и разработана в лингвофилософской концепции В. Гумбольдта и далее развита М. Хайдегтером. Определяя сущность человека как человека, они подчеркивают, что язык есть конститутивное свойство человека, одно из таких «человекообразующих» начал, и человек становится человеком только через язык (Гумбольдт 1985, с.314 - 349).
Это мнение разделяет Э. Бенвенист: «Невозможно вообразить человека без языка и изобретающего себе язык... . В мире существуют только человек с языком, человек, говорящий с другим человеком, и язык, таким образом, принадлежит самому определению человека» (Бенвенист 1974, с.293).
В языке и через язык выявляются и познаются национальная психология, душа народа. Все, что народ хочет сохранить в своей памяти, выражается и сохраняется языком. Человек и общество, являясь продуктами длительного развития в истории, аккумулируют в себе коллективный опыт предшественников. Связующим звеном между поколениями, связью времен, хранилищем коллективного опыта выступает как раз язык.
Но, с другой стороны, вне культуры существование человека на земле невозможно. С рождения человек сразу попадает в пространство культуры, пространство его бытия, которым он окружен и которое ему предстоит усвоить и освоить. На протяжении всей своей жизни человек взаимодействует с фактами культуры, он осваивает их и обозначает языком, явления же культуры, в свою очередь, воздействуют на человека, преображают его. М. Бахтин назвал это взаимодействие «диалогичностью» (Чинь Тхи Ким Нгок 2002, с.32). Однако язык понимается многими учеными двояко: либо как часть культуры (Верещагин, Костомаров 1980; Маркарян 1962), либо как общественная сущность, имеющая отдельное от культуры существование. Неуверенность в определении между языком и культурой в плане их противопоставления или включения друг в друга базируется на нечётком представлении о языке и особенно культуре, как о сложных социальных явлениях.
Понятие культуры также трактуется неоднозначно. В настоящее время в современной теории культуры насчитывается более четырехсот определений культуры (Полищук 1993, Гуревич 1998). Причиной этому служит то, что существуют объективные трудности, которые не позволяют сформировать константные признаки культуры. В их числе: сложность изучаемого феномена с формальной и содержательной сторон; различные точки зрения на отдельные признаки этого феномена; отсутствие единой общенаучной интерпретации культуры как отражения «глубины и неизмеримости человеческого бытия» (Гуревич 1994, с.20).
Культурная интерпретация компонентов ФЕ методом семантического поля
В жизнедеятельности человека взаимная связь языка и культуры не вызывает сомнений. Язык является компонентом культуры, важнейшим средством ее формирования и сохранения. Единицы языка, и особенно ФЕ, представляют собой «ценнейший источник сведений о культуре и менталитете народа» (Маслова 2001, с.4), а семантические и структурно-семантические связи слов отражают актуальные для человека отношения между предметами и явлениями действительности, ее реальными и идеальными объектами и, тем самым, передают особенности национального мировосприятия, задавая индивидууму модели мировидения и миропонимания (Шенделева 1998, с.74).
Исходя из этого, справедливо рассматривать такие комплексные единицы лексического уровня языка, отражающие структурно-семантические связи слов, как лексические гнезда, лексические поля и семантические поля не только как лингвистические, но и как лингвокультурологические феномены. В нашей работе особенно актуальной является полевая модель языка, согласно которой система языка может включать в себя множество семантических полей и представлять собой непрерывную совокупность последних, «переходящих друг в друга своими периферийными зонами и имеющих многоуровневый характер» (Стернин 1985, с.38), т.е. лексико-семантическая система предстает как совокупность групп единиц, объединенных на базе определенных признаков.
В работах (Телия 1991, 1996, Ковшова 1996) отмечается, что культурные компоненты могут быть включены в содержание идиомы как непосредственно - «в их состав могут входить слова, содержащие в своих «обычных» значениях культурные семы (лезть на рожон, Мамаево побоище) (Телия 1991, с.75), так и опосредованно - в целом ряде случаев культурно значимая информация, содержащаяся в ФЕ может быть выявлена только на достаточно представительных массивах семантических полей. Именно на фоне таких семантических групп устанавливаются базовые метафоры, которые и соотносятся с культурными установками. Базовая метафора выступает в роли посредника между языковой и культурной компетенцией носителей языка.
Описание языкового материала с помощью семантических полей занимало на протяжении долгого времени умы многих ученых (Й. Трир, Г. Ипсен, А.А. Уфимцева, Ю.Н. Караулов, A.M. Кузнецова, Г.С. Щур), но до сих пор в лингвистике не существует общепринятой концепции поля. В понимании поля мы придерживаемся определения, данного А.А. Уфимцевой, А.И. Кузнецовой. «Семантическое поле - совокупность языковых единиц, обладающих инвариантными свойствами, что позволяет отражать объективно существующие группировки элементов языковой действительности» (Уфимцева 1961).
Абсолютное большинство исследований методом семантического поля проведено на лексическом материале, однако, в последнее время появился целый ряд работ по описанию фразеологических полей, что связано с пристальным вниманием к вопросам семантики ФЕ. Придерживаясь точки зрения Л.К. Байрамовой, называем построение фразеосемантических полей «методологической универсалией» в фразеологии (Байрамова 1990, с.7).
Семантические поля связаны между собой по принципу иерархичности и подчиненности, поэтому поля могут быть более узкими и более широкими (Тарланов 1988, с.20). С одной стороны, ФЕ могут быть собраны в более крупные объединения - макрополя, а с другой - включены во внутреннюю структуру полей менее малочисленных по количеству единиц, но вполне обозримые микрополя. Микрополе содержит архисему более конкретного содержания, чем архисема макрополя, и классификационно более низкого порядка (Новиков 1987, с. 87). Микрополя, в свою очередь, могут включать в себя лексико-семантические группы и подгруппы, обладающие еще более конкретной архисемой по содержанию и находящиеся в иерархической классификации на еще более низком уровне.
В нашем материале для проведения сравнительно-сопоставительного анализа культурных коннотаций семантического макрополя «Трудовая Деятельность» (далее ТД) следует осуществить поэтапное рассмотрение полей, составляющих исследуемое макрополе в английском и русском языках. ФЕ, характеризующие трудовую деятельность, в исследуемых языках, были сгруппированы в следующие семантические микрополя: «Трудолюбие» (в английском языке 36,2% и 46,1% в русском), «Безделье» (в английском языке 25,3% и 32,0% в русском), «Мастерство, умение, опыт и их отсутствие» (в английском языке 21,6% и 14,3% в русском), «Качество выполнения трудовой деятельности» (в английском языке 16,9% и 7,3% в русском), которые отражают универсальный характер структурирования действительности человеческим мышлением. Каждое микрополе далее подразделяется на семантические группы, что позволяет в большей степени конкретизировать представления о национально-культурных особенностях ФЕ данных языков.
Исходя из вышеизложенного, нами представлен комплекс критериев, определяющих понимание национально-культурной специфики ФЕ, характеризующих трудовую деятельность в обоих языках: 1. Соотнесение образа каждой ФЕ исследуемого типа с общей для них "базовой" метафорой, которая "держит" на себе все семантическое поле. 2. Интерпретация компонентов значения ФЕ в категориях культуры через посредство семантических полей. 3. Восприятие образа как в его буквальном прочтении, так и в метафорическом восприятии значения. 4. Исследование материальной культуры и менталитета английского и русского народов, проявляющихся в ФЕ. 5. Интерпретация образного основания ФЕ в зеркале национальной культуры английского и русского языкового сообществ.
Исследование показало, что ведущим полем ФЕ, характеризующих трудовую деятельность, в обоих языках, является поле «Трудолюбие», что свидетельствует об установившихся в процессе исторического развития нормах высокой социальной оценки труда. Семантическое поле «Трудолюбие» было подразделено нами на следующие семантические группы: «Трудолюбие как добродетель», «Трудолюбие как необходимость», «Выполнение какой-либо работы с определенными усилиями».
Процесс «выявления» общечеловеческого и культурноспецифического в культурном миропонимании мы можем показать в действии, взяв для сравнения английские и русские ФЕ, объединенные по базовому смыслу «Трудолюбие», чтобы «языки в отчетливых и действенных чертах показали различные способы видения мира» (Гумбольдт указ. соч.), чтобы «при описании чужого...высветить свое, иногда совешенно неожиданное» (Цивьян 1992, с.37).
Для ФЕ исследуемых языков, относящихся к семантическому ПОЛЮ «Трудолюбие», базовой метафорой является «трудиться - заниматься каким-нибудь трудом, работать», что дает основание интерпретировать ее «на фоне» культурных установок: без труда не вынешь и рыбку из пруда; he who would search for pearls must dive below (букв, тот, кто ищет жемчуг, должен нырять за ним).
Для обеих культур характерен образ богатыря, покровительствующий труженикам. В ирландских мифологических повествованиях покровителем искусства и ремесла является бог Луч. Луч изображался новопришельцем среди богов племен богини Дану, который попадает к ним, доказав свою искушенность (в отличие от других богов) сразу во многих «ремеслах»; за это получил эпитет Самилданах (ирл. Samildanach, «искусный во многих ремеслах). В русской культуре сложился образ крестьянина - богатыря, пахаря, труженика, неразрывно связанного с землей. Не случайно одна из главных фигур в русском богатырском эпосе - Микула Селянинович, о котором вся Русь знала, что биться с ним нельзя, так как «весь род Микулы любит матушка сыра земля». Главное в жизни Микулы Селяниновича, согласно былинам, труд, пахота. В его образе олицетворяется сам народ, ибо только Микула может поднять те «сумочки переметные», в которых обретается «тяга земли». Из семей простых крестьян-тружеников рождаются главные русские богатыри и, прежде всего, Илья Муромец, которые если уж берутся за работу, то выполняют ее от зари до зари, с полной отдачей. Народное сознание, выражаемое в сказках, песнях, былинах, фразеологизмах, не мыслит труд иначе как нравственное деяние, а труженика-крестьянина как главное действующее лицо государства.
К вопросу о фразеологической эквивалентности и лакунарности
Большое значение для взаимопроникновения культур имеет межъязыковая и, в особенности, переводческая деятельность. Перевод является важным средством межкультурных контактов, так как он помогает осуществлять процесс знакомства с фактами чужой культуры. Учет в переводе культуральных особенностей позволяет подходить к переводу как к межкультурной коммуникации, так как он предполагает преодоление не только языковых, но и культурных барьеров. При этом межкультурная коммуникация, которая посредничает между двумя культурными сообществами, имеет «двуликий» характер и направлена, с одной стороны, к исходной культуре и ее языку, а с другой, к культуре, на язык которой осуществляется перевод (Nord 1990; 1991 pp. 4, 21, 28). Имея такую двоякую ориентированность, перевод призван сблизить носителей разных культур, обеспечить их взаимопонимание (Хухуни 1991, с. 314 - 315), оптимизировать процесс общения между лингвокультурными общностями (Общение... 1991, с. 118). Особенно крайне важна роль ФЕ, выступающей как средство передачи мира представителями иной культуры. Это мировидение в культурологическом смысле является уникальным (Халеева 1989, с. 121), и его передача средствами чужого языка (в том числе при переводе) часто оказывается сложной задачей.
В контексте изложенных выше взглядов представляется интересным остановиться на проблеме перевода исследуемых ФЕ. ФЕ составляют наиболее живую, яркую и своеобразную часть словарного состава любого языка и выделяются своими функциями в языке и речи, она требует особого подхода в процессе перевода.
Наиболее эффективным средством передачи ФЕ с одного языка на другой, по мнению многих исследователей, является способ перевода фразеологическими эквивалентами.
Категория эквивалентности является фундаментальной и в теории сопоставительно-типологического языкознания, и в теории переводоведения, а также при исследовании национально-культурной специфики. При этом исследователями выдвигаются различные типы эквивалентности.
В нашей работе мы считаем целесообразным, провести краткий обзор работ отечественных и зарубежных ученых, в которых рассматриваются межъязыковые фразеологические эквиваленты в двух или более языках, как родственных, так и неродственных и даются их классификации.
Э.М. Солодухо выделяет в качестве основного признака фразеологической эквивалентности совпадение содержательной стороны соотносимых ФЕ. Второстепенными критериями определения фразеологической эквивалентности, по его мнению, является: совпадение синтаксических функций, категориальных значений, одинаковое лексическое наполнение и сходство внутренней формы ФЕ. К полным эквивалентам Э.М. Солодухо относит фразеологизмы, совпадающие по значению, а также значениям (в случае полисемии) и стилистической направленности, а ФЕ, имеющие частичные расхождения в семантической структуре и / или не совпадающие стилистически в одном из значений в случае полисемии, названы ученым ограниченными эквивалентами.
Э.М. Солодухо рассматривает фразеологическую эквивалентность в контексте общей проблемы языкового равенства. Им выделяются три типа лингвистической эквивалентности: тождественная, прямая и синонимическая эквивалентность.
Тождественные эквиваленты, характеризующиеся высокой степенью формального, семантического и стилистического сходства (верхний порог эквивалентности).
Прямые эквиваленты, характеризующиеся полным или частичным семантико-стилистических совпадением, соотносительностью (преимущественно параллелизмом) исключительно лексического состава и грамматической структуры (средний порог эквивалентности).
Синонимические эквиваленты, характеризующиеся соотносительностью логико-образных и логико-фразеологических идей стилистической характеристики (нижний порог эквивалентности).
Анализируя различные определения фразеологического эквивалента, Э.М. Солодухо отмечает, что лингвисты придают равное значение совпадению всех сторон сопоставляемых единиц, однако такие совпадения редки, и поэтому за пределами такого определения эквивалента остается большинство фразеологических соответствий, характеризующихся отдельными расхождениями в грамматической структуре, образности и пр. Поэтому основным признаком определения межъязыковой фразеологической эквивалентности следует признать совпадение содержательной стороны, т.е. семантическую эквивалентность, а в качестве рабочего приема 24 определения эквивалентности устойчивых сочетаний принять «межъязыковую фразеологическую субституцию» (Сододухо 1989, с.265).
А.Д. Райхштейн, анализируя ФЕ немецкого и русского языков, акцентирует внимание на сходстве смысловой и формально-смысловой организации фразеологизмов в межъязыковом плане. Автор выделяет следующие качественные типы межъязыковых фразеологических отношений: 1) тождество (полное совпадение аспектной организации и совокупного смысла); 2) лексическая вариантность или структурная синонимия (полное совпадение совокупного смысла и синтаксической организации при неполном тождестве компонентного состава); 3) идеографическая синонимия (неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия особых семантических признаков у обеих сравниваемых ФЕ); 4) гиперо-гипонимия (неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия у одной из сопоставляемых ФЕ конкретизирующих семантических признаков); 5) стилистическая синонимия (неполное тождество совокупного смысла за счет различий в стилистическом плане); 6) омонимия и полисемия (тождество аспектной организации при больших или меньших различиях в совокупном смысле); 7) энантиосемия (тождество аспектной организации при противоположности совокупного смысла).
В приведенной классификации А.Д. Райхштейн рассматривает наряду с отношениями полного тождества и полного различия, также промежуточные ступени, которые «могут быть обобщены как отношения неполного (частичного) тождества с дополнительной дифференциацией в случае необходимости» (Райхштейн 1980, с.24).
Вышеперечисленные виды межъязыковых фразеологических отношений можно обнаружить, по мнению А.Д. Райхштейн, в следующих случаях:
1) в отдельных аспектах их формально-смысловой организации, главным образом в лексическом и структурно-синтаксическом;
2) в их совокупном содержании, то есть сигнификативно-денотативном и коннотативно-прагматическом значении.