Содержание к диссертации
Введение
Глава I Избирательные кампании и технологии в гражданском обществе. 16
1.1 Формирование и развитие гражданского общества в России 16
1.2 Роль избирательных кампаний в гражданском обществе 35
1.3 Избирательные технологии, как элемент избирательных кампаний...50
Глава II. Социальные обусловленность и последствия избирательных кампаний и технологий в России 87
2.1 Обусловленность избирательных кампаний и технологий социально-стратификационной структурой России 87
2.2 Манипулирование поведением различных групп избирателей и его социальные последствия 103
2.3 Особенности использования избирательных кампаний и технологий в Западно-Сибирском регионе 126
Заключение 163
Библиографический список литературы 170
Приложение 1 184
Приложение 2 186
Приложение 3 190
- Формирование и развитие гражданского общества в России
- Роль избирательных кампаний в гражданском обществе
- Обусловленность избирательных кампаний и технологий социально-стратификационной структурой России
Введение к работе
Современная эпоха глобальных процессов и перехода к постиндустриальному информационному обществу выдвигает на первый план проблему выработки и реализации стратегии устойчивого развития государства на основе коэволюции общества, социального гуманизма, свободы, справедливости и солидарности. Главный вызов нашего времени -необходимость совершения глобальной революции сознания, смысл которой состоит в превращении человечества в единый субъект истории.
Э.Фромм совершенно верно отмечал, что единство современного мира представляет собой «единое потенциальное поле битвы»[143, стр. 167] . Социогенные катаклизмы нуждаются в корректировке, корреляции и купировании, а это предполагает применение среди различных технологий социального регулирования манипуляционных приемов и методов воздействия на сознание людей и управление их социальным поведением.
Социологические исследования последних лет показывают, что в нашей стране в современный период сложилась весьма острая проблема «утраты в процессе межсистемной трансформации политической и социальной субъективности - способности ставить перед собой общественно значимые цели и добиваться их реализации. В результате распада прежней советской идентичности, фактического отказа нового российского государства от выполнения одной из основных функций целеполагания самопроизвольно и противоречиво начался процесс складывания больших социальных групп с различным «социокультурным кодом»[118, стр. 11].
По мнению П.А. Сорокина решение задачи соединения продуктивной деятельности государственной власти, общества и отдельного человека нельзя решить без отсечения различного рода патологий, в сфере социального управления, в том числе манипуляций сознанием и политическим поведением граждан, без установления консенсуса на основе принципов не нанесения ущерба друг другу и «позитивного плюрализма».
Именно механизмы социального регулирования политическим, (в том числе электоральным) поведением граждан «становится ныне наиболее эффективным средством овладения инфраструктурой, интеллектуальным капиталом, энергоресурсами, российскими землями»[66, стр.493-494].
Поэтому актуальность темы исследования заключается в недостаточной
разработанности в современной социологии, комплексной
междисциплинарной проблемы социального регулирования электорального поведения в условиях проведения избирательной кампании.
Настоятельная необходимость научного исследования этих проблем, оказывающих всевозрастающее воздействие на общественную, групповую и индивидуальную жизнедеятельности людей, несомненна.
Осуществленное исследование избирательных кампаний и механизмов социального регулирования электорального поведения в сопряженных социологических, философских и психологических измерениях создает определенные теоретические и методологические предпосылки, для более глубокого научного осмысления и обеспечение поддержки позитивных решений этой проблемы на теоретическом, методологическом, прикладном и практическом уровнях.
Степень разработанности проблемы. Эпизодические попытки научного осмысления и системного анализа проблемы социального регулирования электорального поведения предпринимались в XX веке в основном в зарубежной литературе, например исследования Д. Армея, Л. Брауна, Ф. Гоулда, Д. Мартина, Ш. О' Коннела, К. Пейна, К. Хеда и др.
Особое значение для исследования, имели следующие социологические теории и концепции: теории социальных систем, теория подражания Г.Тарда, теория жизненного цикла, теория возникновения норм Г. Оллпорта, теория прирастания ценностей Н.Смелзера, теория структурации Э.Гидденса, концепция социального руководства Э.Мэйо, концепция отклонения Р. Мертона, тектология А. Богданова и др.
В отечественной научной традиции лишь в конце XX века проблема обрела актуальные измерения, в связи с началом развития демократических оснований гражданского общества, которое содействовало объективизации и интенсификации исследований, по всей совокупности проблем связанных с выборами. На сегодняшний день, различные аспекты этой проблематики исследуются во многих странах мира, везде, где функционируют выборные технологии формирования государственной власти.
Еще десять лет назад, в самом начале 90-х отечественный опыт проведения выборных кампаний, отсутствовал как таковой, а литература на русском языке по этой проблематике была исключительно переводной, либо скомпилированной из переводов зарубежного опыта.
На сегодняшний день после 10 лет попыток создания гражданского общества и проведения относительно свободных выборов, ситуация изменилась радикальным образом. Теперь можно уверенно сказать, что российские выборные технологии, как специфическая сфера деятельности, начинает складываться в систему. Появилось много работ на эту тему, но большинство из них носит ярко выраженный инструментальный характер, причем достаточно слабо теоретизированный и мало пригодный для системного научного и философского осмысления, а значит и не носящий объективного характера научного знания. Такой опыт, каким бы обширным и многообразным бы он не был, не имеет потенциальной возможности стать социально-практическим обобщением, абстракцией для извлечения набора аксиом, правил проведения избирательных технологий гарантированно работающих в условиях российской действительности. Данное исследование, предпринято с целью, систематизировать пока еще достаточно хаотично накопленный багаж знаний, опыта, инструментов, правил и рекомендаций в области избирательных технологий как механизма социального регулирования электорального поведения в России.
Проблема группового выбора, принятия решений на основе тех или иных социально-психологических факторов, мотивирующих выбор индивида, достаточно
6 подробно исследована в современной литературе. Этим проблематика обязана своим теоретическим обоснованием таким авторам как Ю.П. Аверин, В.Н. Амелин, М.А. Артемьев, М.Н. Афанасьев, В.О. Боксер, Н.В. Борисов, В.И. Гафт , Н.А. Гульбинский, Т.И. Заславская, З.М. Зотова, Ф.Н. Ильясов, О.П. Кудинов, Д.А. Леонтьев, В.И. Наумов, В.Е. Осташев, Н.И. Петропавловский, В.В. Полуэктов, Ю.В. Пуздрач, СП. Расторгуев, Э.М. Розенталь, А.П. Ситников, И.М. Слепенков, П.А. Сорокин, Б.Ф. Усманов и др. Однако, в настоящее время даже само понятие «избирательная кампания» весьма часто используется как метафора с довольно неопределенным, а иногда и произвольным содержанием. Не выявлены соотношения и взаимосвязи понятий «избирательные технологии», «выборные технологии», «манипуляция общественным сознанием», «политические технологии» и не выстроены соответствующие категориально-понятийные ряды. Не сосредоточено внимание исследователей на социологических исследованиях группового и индивидуального выборов, а также их влиянию на все политические процессы в построении гражданского общества.
Проблемы избирательных технологий как средства манипуляции общественным сознанием рассматриваются в работах В.М. Герасимова, Ф. Зимбардо, Т.С. Кабаченко, С.Г. Кара-Мурзы, А.В. Лукашева, М. Ляйпе, В.Ю. Новикова., А.В. Пониделко, Г.Г. Почепцова, Р.Б. Чалдина и других исследователей, труды которых, придали существенный импульс актуализации всей социальной проблематики, связанной с выборами и формированию ее, как комплексной научной дисциплины.
Несмотря на всевозрастающее количество научных публикаций, проблему влияния избирательных технологий на социальное поведение общества, на структурное разделение населения и формирование гражданского общества, нельзя считать достаточно разработанной. Социологический анализ должен включать, методологические, эвристические, социальные и аксиологические измерения феномена избирательных технологий в механизмах социального регулирования электорального
поведения, в частности и, как социокультурного явления, с учетом их разновидностей, функций и роли в жизни человека и общества.
Датой рождения отечественных избирательных технологий следует считать 1989 г., когда состоялись выборы народных депутатов СССР. Тогда же появились и первые специалисты в области организации избирательных кампаний. Однако говорить о каком-либо существенном влиянии избирательных технологий на общество, до выборов в Государственную Думу 1993 т. не приходится, главным образом потому, что они (технологии) объективно не были востребованы.
Эпоха социальных потрясений и революций (а именно таковым и был период 1989 — 93 гг. в России) всегда характеризуется резкой политизацией населения. В такое время господствуют примитивные (наивные) подходы к построению избирательной кампании: достаточно четко обозначить свою принадлежность к определенному политическому лагерю и как можно более ярко и искренне выразить соответствующую политическую позицию — и кампания сделана. Нет никакой необходимости гоняться за избирателями и тратить огромные усилия на объяснение им своей программы — избиратели сами готовы ловить каждое слово кандидата. Излишняя технологичность кампании, в плане интенсивного и дорогостоящего внедрения образа кандидата в сознание избирателей, может даже помешать, т.к. будет выглядеть неестественно и неуместно. Поэтому для развития избирательных технологий в России описанный период оказался инкубационным: социологи и технологи в этой отрасли уже появились, но их деятельность почти не просматривалась.
Характерно, что именно на этот период приходится наиболее интенсивное изучение российскими специалистами зарубежного опыта проведения избирательных кампаний. Многие нынешние избирательные менеджеры прошли через многочисленные школы и семинары, организованные в России ведущими партиями США и Западной Европы
для обучения российских демократов. Тогда же появились первые учебники и пособия по организации избирательных кампаний: в основном это были либо переводы западной литературы, либо компиляции из нее.
Первая настоящая проба сил произошла на всероссийском апрельском референдуме 1993 г., ход и результаты которого имели исключительное значение не только для общественного развития страны, но и для становления отечественных избирательных технологий.
Прогнозы (для «демократов») накануне референдума были довольно мрачными: ожидалось, что по вопросу о поддержке экономической политики президента и правительства они почти наверняка проиграют. Однако этого не случилось благодаря (как тогда казалось многим) блестящей политической кампании в СМИ; Причем в отличие от предыдущих (выборы народных депутатов СССР и РСФСР, выборы президента России), данная кампания была построена весьма необычно. Ее организаторы и не пытались особенно убедить граждан в правильности своей политической позиции. Вместо этого они всеми средствами вдалбливали в головы магическую формулу ответов: ДА, ДА, НЕТ, ДА!, используя современные западные технологии выборной рекламы в СМИ. Референдум был с блеском выигран.
В результате «демократическая» власть уверовала, что обрела непобедимое оружие, которое позволит ей легко одолеть любого на любых выборах. Поэтому в 1993 г. и были допущены выборы в Государственную Думу непартийным спискам (до апрельского референдума большинство окружения Б. Ельцина было категорически против таких выборов). В этом смысле апрельский референдум определил тот тип федеральных выборов в России, который сохраняется до сегодняшнего дня и который во многом формирует стратегию и тактику общероссийских избирательных кампаний.
Мало кто сомневался, что на выборах в Государственную Думу 1993 г. проправительственные партии, не стесненные в средствах, имеющие поддержку подавляющего большинства СМИ и вооруженные «современными западными избирательными технологиями», только что показавшими свою мощь на апрельском референдуме, одержат убедительную победу. Однако произошло нечто обратное: «демократы» неожиданно проиграли, коммунисты и аграрии взяли «свое», а сокрушительную победу одержал В. Жириновский. Шок от результатов выборов у «демократов» был настолько силен, что вызвал знаменитую фразу Ю. Карякина: «Россия, ты одурела!».
Что же случилось? Почему одни и те же «современные западные технологии», так хорошо сработали в апреле 1993 г. и оказались совершенно бессильными в декабре? На этом вопросе стоит остановиться подробнее.
Часто поражения «демократов» в декабре 1993 г. объясняют чисто организационными причинами: «Выбору России» не удалось организовать эффективно работающий штаб кампании (как это сделала администрация президента во время апрельского референдума). Поражение такого масштаба нельзя свести лишь к тактическим просчетам. Дело обстоит гораздо глубже: порочным оказался сам некритический перенос зарубежных избирательных технологий на радикально отличную российскую ситуацию. Основная группа указанных отличий относится к мотивации голосования избирателей.
Для западных стран характерно доминирование в обществе одной сложившейся системы ценностей и идеологии. Столкновения на выборах происходят в основном на уровне интересов тех или иных социальных групп. О том, какой общественный строй или государственное устройство следует избирать, никто не спорит. Кроме того, большинство граждан обычно не меняет своих пристрастий от выборов к выборам. Про 70 — 80 % активных (т. е. участвующих в выборах) избирателей
заранее известно, за какую из партий они проголосуют. Реальная борьба идет за оставшиеся 20 - 30 %.
В России же на выборах довольно часто сталкиваются именно различные идеологии. Поэтому результаты голосования определяют не столько интересы избирателей, сколько более глубокий уровень мотивации, лежащий в области базовых ценностей и стереотипов массового сознания.
Картина еще более усложняется, если ввести в рассмотрение не только позитивную, но и негативную мотивировку голосования — ведь очень часто избиратели поддерживают ту или иную партию (кандидата) не потому, что она им очень нравится, а потому, что им очень не нравится другая. В западных странах, в условиях двухпартийной или близкой к ней системы, по большому счету все равно, на чем строить кампанию: на поддержке своей партии (кандидата) или на критике чужого. В России реально действует не двух, — а многопартийная система. В таких условиях критика одного из конкурентов может привести к тому, что голоса достанутся другому конкуренту, а вовсе не критикующему. Так что для России позитивное и негативное построение кампании — это две принципиально различные стратегии.
Западные избирательные технологии изначально настроены на борьбу двух кандидатов (партий). При этом голосование более чем двух третей избирателей запрограммировано еще до начала кампании самим фактом партийной принадлежности конкурентов. Борьба идет за довольно узкую прослойку «подвижных» избирателей. И содержательная сторона этой борьбы всегда одинакова: реклама собственной программы и личных качеств; оборона своих уязвимых мест и атака уязвимых мест конкурента.
В России все иначе. Типичный набор кандидатов: «левый»; «правый»; «крепкий хозяйственник» без определенной политической позиции; «борец за правду» против «нечестной» власти; «человек
Путина» (Явлинского, Жириновского, Лебедя, Лужкова и т.д.); «успешный предприниматель» (так же без внятной политической позиции) и еще несколько претендентов, которых вообще невозможно классифицировать. Диапазон применяемых стратегий еще шире. Один кандидат выиграл потому, что выступал против строительства вредного для экологии региона химкомбината. Второго выбрали за то, что он критиковал начальство. За третьего проголосовали, потому что он «демократ» (или «коммунист»). Четвертый попытался задействовать в равной степени все перечисленные факторы — и проиграл!
Западные избирательные технологии просто не рассчитаны на столь богатую содержанием ситуацию, как российская. Поэтому пытаться формировать стратегию избирательной кампании в соответствии с зарубежными рекомендациями — дело изначально безнадежное: таких рекомендаций нет. Характерно, что на Западе даже вместо термина «стратегия» чаще употребляют «стратегическое планирование», подразумевая под этим в конечном итоге построение план-графика кампании.
Г.А. Явлинский высказал веское замечание, метафоричное по форме, в своем предвыборном обращении к избирателям, которое в целом отражает сущность наших теоретических построений. «Начало двадцатого века, первые Думы, результаты выборов в Учредительное собрание показали готовность России к демократическим преобразованиям. С тех пор все кардинально изменилось. В монархической феодальной системе легитимность власти обусловлена престолонаследием и благословением патриарха, а доверие народа при этом лишь вторичный и во многом декоративный атрибут» .
Объектом исследования являются избирательные кампании в России.
'См.: «Григорий Явлинский: Я решил выставить свою кандидатуру на выборы в Президенты России и no6eflHTb»://
Предметом исследования является социологический анализ российских избирательных кампаний.
Целью исследования является социологический анализ избирательных компаний, исследование влияния избирательных технологий на процесс формирования гражданского общества.
Достижение цели исследования предполагает необходимость решения комплекса основных задач:
Изучение процесса формирования и развития гражданского общества в России.
Определение роли избирательной кампании в гражданском обществе.
Анализ избирательных технологий, как элемента избирательных кампаний.
Выявление обусловленности избирательных кампаний и технологий социально-стратификационной структурой России.
Изучение процесса манипулирования поведением различных групп избирателей и его социальных последствий.
Исследование особенностей использования избирательных кампаний и технологий в Западно-Сибирском регионе.
Теоретической и методологической базой диссертационного исследования являются теоретические положения и методологические принципы позитивизма, структурного функционализма, феноменологии.
Автор в своем исследовании, опирался на основные принципы и положения теоретической социологии, реализующиеся в области социологии общества, социальных изменений, социальной психологии, социальной культуры, духовной жизни, социологии личности, а также теории самоорганизации сложных систем.
Эмпирическую базу исследования составили результаты социологических исследований, проведённых автором на выборах депутатов в Государственную Думу по Тюменскому избирательному округу № 179, губернатора Тюменской области 1996, 2001 гг., депутатов в Тюменскую областную Думу 2001 г., главы
г. Тюмени, депутатов Тюменской городской Думы. Выборка составляла от 200 до 3 500 тысяч респондентов на каждом исследовании. Использовались и другие методы - теоретический анализ, наблюдение, экспресс-опросы, статистический анализ информации, осуществляемые в 2000-2005 гг.
В качестве фактических источников информации в диссертации использовались данные официальной статистики, материалы общероссийских социологических исследований ведущих научных центров страны: ИСПИ РАН (отделы стратегических социальных и социально-политический исследований; социологического анализа политических процессов и общественного мнения), ВЦИОМ, Фонд общественного мнения, Социологический центр РАГС и др.
Научная новизна работы заключается в следующих результатах, полученных в процессе диссертационного исследования:
1) Раскрыты теоретические и методологические основы и принципы
исследования избирательных технологий, которые состоят в многомерном
историко-социологическом и социокультурном подходах, изучении сложных
социальных проблем данной сферы с позиций социального реализма.
2) Уточнены содержание, место и роль понятия «избирательные
технологии» в категориально-понятийном аппарате современной
социологии, раскрыт социальный смысл и социальное наполнение данной
категории.
Показаны влияние, роль и значение социально-психологических аспектов формирования механизма группового и индивидуального выбора, и их влияния, как социально-значимого фактора, на все политические процессы гражданского общества.
Выявленные тенденции позволяют сделать вывод о том, что применение выборных технологий в тех формах и методах, которые до сих пор применяются в России, не соответствуют нормам и критериям гражданского общества.
Раскрыты основные черты механизма социального регулирования электоральным поведением как социологической категории: ее многомерности, ориентации на взаимодействие социальных инноваций, на «новую общественную субъективность» и формирование ее как специфической социокультурной системы.
Выявлено, что социологическим смыслом специфического характера манипулятивных коммуникаций в сфере избирательных технологий является формирование социального взаимодействия, результатом которого является прогнозируемое и программируемое электоральное поведение.
Теоретическая значимость исследования состоит в разработке категориально-понятийных, концептуальных и методологических оснований для объективного теоретического исследования по проблематике изучения избирательных технологий, как механизма социального регулирования электорального поведения в их взаимосвязи. Тем самым выявлены и восполнены значительные лакуны в данной области социологического и социально-политического познания.
В диссертации содержатся анализ особенностей влияния избирательных технологий, как механизма социального регулирования электорального поведения на выборах в регионе, на примере избирательных кампаний в Западно-Сибирском регионе. Показана роль социального регулирования в формировании новых ценностей личностей, социальных групп и социума.
Практическая значимость. Основные положения и выводы диссертации могут быть использованы при исследовании социологических, социально-политических, философских, психологических и культурологических проблем, связанных с применением и влиянием избирательных технологий на человека и общество.
Материалы диссертации могут найти применение при разработке и чтении курсов по социологии, социальной философии, философии культуры, психологии; формировании рациональной политики в области развития и гуманистического использования современных избирательных технологий.
Апробация исследования. Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры социологии и социального управления ТюмГУ, результаты исследования были представлены на всероссийских научно-практических конференциях. По теме диссертации была издана монография и опубликованы четыре статьи. Материалы и выводы исследования приняты к внедрению при разработке социально-политической стратегии Тюменской области и нескольких избирательных кампаниях регионального уровня.
Структура и объем работы соответствуют целям и задачам диссертационного исследования и включают: введение, две главы, заключение, библиографию и приложения.
Формирование и развитие гражданского общества в России
Гражданское общество - система независимых от государства общественных институтов и отношений, которые призваны обеспечить условия для самореализации отдельных индивидов и коллективов, реализации частных интересов и потребностей. Гражданское общество включает различные группы и сообщества: семью, церковь (там, где она отделена от государства), политические партии, профсоюзы, ассоциации по интересам (бизнес-центры, клубы и др.), школы (частные) и т.д.
Гражданское общество не есть лишь нечто отличное от государства, но и тесно связано с ним.
Именно поэтому гражданское общество и образует естественный фундамент демократии, без которого последняя, просто невозможна или неэффективна. Можно вспомнить известную мысль И.Канта о том, что о правовом порядке и правовом государстве можно говорить лишь там, где общество - независимо от государства - располагает средствами и санкциями для того, чтобы заставить соблюдать своих членов определенные нравственные и поведенческие нормы. А из моральных норм, соответственно вырастают правовые.
Правовое государство можно определить, как правовую форму организации и деятельности политической власти и ее взаимоотношений с индивидами, как субъектами права. Оно обладает такими основными признаками:
- гарантированность свободы личности, ее основных прав и интересов;
взаимная ответственность государства и личности;
- господство права во всех сферах общественной жизни и верховенство
закона, выражающего правовые принципы общества;
- подчинение закону самого государства, всех его органов должностных лиц;
- разделение законодательной, исполнительной и судебной власти;
- эффективная форма контроля за осуществлением законов.
Признание самоценности личности, ее прав и свобод предполагает и ее
ответственность перед обществом и его членами. Поэтому правовое государство есть воплощение всеобщего интереса. «Свобода человека, — утверждал Б. Н. Чичерин, — есть свобода разумно-нравственного существа. Человек имеет права потому, что имеет обязанности» .
Элементы и ценности гражданского общества, по сути, сложились в Европе уже в 18 веке. В них входили такие представления о нормах индивидуального существования , как :
- требование личной безопасности;
- свобода от доминации с чьей-то стороны;
- принцип равенства всех перед законом;
- право на частную собственность;
- право на частную жизнь ;
- признание индивидуальных различий, уважение к другому человеку. Определяющим моментом становления гражданского общества является социальная ответственность. Ее роль в системе координации многоаспектных форм взаимосвязи интересов личности, общества и государства заключается в том, что ответственность, как социальный феномен определяет пределы допустимой деятельности отдельных индивидов, групп, организаций в обществе. Это особенно важно в российских условиях, где традиционно велико этатическое понимание роли государства и крайне сложно проходит процесс разграничения общественного, государственного и личного. Говоря об ответственности, как об объективном явлении общественной жизни имеется в виду прежде всего функцию отражения в общественном и индивидуальном сознании совокупности «общественно-должных», нормативных требований к личности и формам ее жизнедеятельности, обусловленных спецификой социального развития.
Роль избирательных кампаний в гражданском обществе
В настоящее время в России еще не сложилась общепринятая и устоявшаяся терминология для описания избирательных кампаний. Само понятие «избирательная кампания» употребляется достаточно неоднозначно. В широком смысле избирательной кампанией называют регламентированный законом и организуемый избирательными комиссиями набор мероприятий по организации свободного волеизъявления граждан. Избирательная кампания, понимаемая в широком смысле, включает в себя помимо кампаний всех кандидатов, также и соответствующие действия администрации, избирательных комиссий и других лиц и организаций, так или иначе задействованных в выборном процессе. На наш взгляд более адекватным названием для обозначения избирательных кампаний в широком смысле нам представляется термин «выборная кампания» или просто выборы. На практике также наиболее употребляемым в этом контексте является именно этот термин. В узком смысле избирательная кампания — это действия кандидата (партии) и его команды, направленные на обеспечение желательного результата выборов. В нашем исследовании в большинстве случаев мы будем понимать избирательную кампанию в узком смысле, т.е. как кампанию кандидата или партии. Определимся с вопросом о конечности во времени существования явления избирательная компания для определенного кандидата или партии. Избирательная кампания кандидата (партии) заканчивается подсчетом голосов избирателей и установлением результатов выборов. А определить момент ее начала достаточно трудно, часто кандидат уже со дня окончания выборов активно готовиться к следующим и находиться, таким образом, в состоянии «перманентной» избирательной кампании. Для внесения определенности в использование понятий мы будем относить к выборной кампании все действия кандидата и его команды с момента официального объявления выборов, а также все мероприятия по подготовке к указанным действиям: разработку проекта кампании, образование штаба, аккумуляцию ресурсов и т.д. Эти мероприятия носят подготовительный обеспечивающий характер, и не предполагают какого-либо непосредственного влияния на массового избирателя. Агитацию населения, проводимую до начала выборов, в нашем исследовании мы будем называть «предвыборной кампанией». В отличие от избирательной, сроки предвыборной кампании мы определяем никак не связанными с датой выборов; исходя из эмпирических наблюдений, и она может вестись практически непрерывно, превращаясь на момент выборов в избирательную. Различие между избирательной и предвыборной кампаниями носят не только формальный характер удобства четкости в определениях для наших теоретических построений. Хотя и нельзя сказать, что методы ведения предвыборных кампаний радикально отличаются от методов избирательной кампании, они все же имеют свою специфику, причем достаточно выраженную. Предвыборные кампании могут длиться гораздо дольше избирательных; для них характерен большой разрыв времени между мероприятиями кампании и датой голосования. На первый взгляд может показаться, что «политтехнологии» — это всего лишь расширение понятия «избирательные технологии», поскольку они включают в себя, помимо вопросов организации избирательных кампаний, и другие методы ведения публичной политики. Однако стоит лишь внимательнее присмотреться, в каком именно контексте обычно говорят о политтехнологиях, как станет ясно, что все далеко не так просто. Но суть и практическая значимость, заложенная в этой спецификации иная.
Обусловленность избирательных кампаний и технологий социально-стратификационной структурой России
Исследования социальной структуры и стратификации в российской дореволюционной, советской и постсоветской социологии примечательны в нескольких отношениях.
В дореволюционной России (т.е. до 1917 г.) уже с конца 60-х гг. прошлого столетия проблематика классов и сословий, можно сказать, составляла ядро общесоциологического развития. Если немецкую социологию тех лет отличает рационализм в анализе социальных изменений, общественного развития (Вебер, Теннис), французскую — особое внимание к стабилизирующим и скрепляющим общественный организм функциям культуры (Дюркгейм и его школа), английскую — интерес к социально-историческому анализу (Тойнби), то в русской социологической традиции акцент переносится на проблематику социального расслоения. Возможно, это как-то связано с социокультурной доминантой общинной «справедливости», извечными проблемами «кто виноват?» и «что делать?», каковые приводили к поискам причин противоборства социальных интересов и т.п. Несомненно, что сильнейшее влияние оказывали социал-демократы, марксисты, поскольку в теории Маркса именно классовая борьба есть движущая сила истории. В полемике с марксистами формировались и другие направления, опять же концентрирующие внимание на «рабочей проблеме» или проблемах распада сельской общины в годы столыпинских реформ. Не случайно именно россиянин Питирим Сорокин вошел в классику мировой социологии, в том числе и благодаря своему фундаментальному труду о социальной стратификации и социальной мобильности.
В первые годы советской власти проблематика социальной структуры становится полем острой идеологической полемики и позже влечет репрессии под лозунгом «обострения классовой борьбы в ходе строительства социализма». Понятно, что объективные исследования социального расслоения становятся практически невозможными, да и вообще социология объявляется «буржуазной наукой».
В период «хрущевской оттепели» (60-е гг.) возрождение социологических исследований в данной области оставалось под наиболее жестким идеологическим контролем, так как формула социальной структуры — два класса (рабочие и крестьяне) плюс прослойка интеллигенции — была абсолютно неприкасаемой и могла изменяться лишь очередными партийными установками «о сближении классов», «становлении социальной однородности» социалистического общества.
Чтобы продвигаться в познании действительной структуры общества, состава социальных слоев и групп, советским социологам требовались не только знания (доступ к западной литературе был весьма ограничен), но и мужество, возможно, в большей мере, чем, например, исследователям семьи или бюджетов свободного времени. Между тем, несмотря на идеологические шоры и прямое давление партийных установок, начиная с 60-х гг. исследователи социальной структуры мало-помалу расшатывали официальные каноны просто потому, что данные эмпирических обследований в них не вмещались. В свойственной тому времени манере маскировки фактуальной реальности изобретением идеологически приемлемых словосочетаний исследователи социальной структуры приближались к научным стандартам мировой социологии и в понятийном аппарате. Например, страты обозначались как слои, социальная мобильность как социальные перемещения, межклассовые образования именовались самым разным образом и прежде всего в терминах типа: «различия по характеру и содержанию труда», либо как «рабочие-интеллигенты», «рабочие-крестьяне» и т.д., хотя проблемы номенклатуры, бюрократии, элит оставались табу-темами.
Гласность периода горбачевской перестройки открыла широкую дорогу для объективного, неидеологизированного изучения социальной стратификации, и начавшиеся позже рыночные реформы выдвинули столько проблем и в таком специфическом российском контексте, что ни одна из классических теорий не дает удовлетворительного их объяснения.
Развитие социальной структуры современного российского общества сегодня характеризуется стихийностью, аморфностью, неопределенностью. Основу социальной структуры составляют социальные слои и классы советского общества, характеризовавшиеся вертикальными связями типа «руководство-подчинение», «покровительство-зависимость», патернализмом и клановостью, наиболее близко соответствовавшим официальной иерархии организованной власти.
В последние годы складывается преимущественно иная парадигма изучения социальной стратификации: многомерный иерархический подход, использующий такие критерии, как позиция в сфере занятости, доход, позиция во властной структуре, престиж, а также формирование новых социогрупповых самоидентификаций.
