Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Пословицы русского народа как база для образования фразеологических единиц
I. Понятие пословицы в трудах филологов , 9
2. Проблема соотнесенности понятий пословицы, поговорки, фразеологической единицы 22
3.Функционирование пословиц в художествен ных текстах и их варьирование 43
ВЫВОДЫ по I главе 74
ГЛАВА II. Фразообразовательные процессы при образо вании фразеологических единиц на базе русских пословиц 76
І. Соотнесенность фразеологических единиц и пословиц в семантическом и формальном отношении 76
2. Процессы формирования фразеологических единиц на базе русских пословиц 97
3.Функционирование фразеологических единиц в речи в сопоставлении с пословицами 123
ВЫВОДЫ по II главе . 145
ЗАКЛЮЧЕНИЕ... 147
БИБЛИОГРАФИЯ 153
- Понятие пословицы в трудах филологов
- Соотнесенность фразеологических единиц и пословиц в семантическом и формальном отношении
- Процессы формирования фразеологических единиц на базе русских пословиц
Введение к работе
Становление фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины, начатое с середины 40-х годов с момента появления основополагающих работ В.В.Виноградова,потребовало решения широкого круга проблем, основными из которых являются: определение фразеологической единицы, установление критериев фразеологичности и объема фразеологии; процессов фразообразования в синхронии и диахронии (Бабкин, 1970, Мокиенко, 1976, Івоздарев, 1977, Назарьян (І979Д98І).
Изучение закономерностей в образовании фразеологических единиц (ФЕ) русского языка относится к актуальным проблемам русистики.
Для глубокого анализа особенностей образования и функционирования ФЕ важно выяснить "на базе какого материала и под влиянием
т каких причин возникает новая ФЕ" (66,42х). Материал языка или
речи, на основе которого возникает ФЕ, Ю.А.Гвоздарев определяет термином "деривационная база" (66,43). Для ФЕ русского языка он называет пять основных типов деривационной базы: I) отдельные слова, 2) переменные сочетания русской речи, 3) пословицы русскогс народа, 4) фразеологические единицы русского языка, 5) иноязычный материал" (66,174).
За последние три десятилетия советскими фразеологами много сделано как в разработке общей теории фразеологии, так и в изучении фразеологического состава русского языка.
В результате этого был выделен и определен особый раздел фразеологии, получивший наименование фразообразования, в задачи которого вошло изучение закономерностей образования фразеологи-
I) Первое число в скобках - порядковый номер работы в библиографии настоящей диссертации, второе - номер страницы.
ческих единиц.
Вопросы возникновения ФЕ в русском языке давно интересуют исследователей. Известны работы языковедов А.А.Потебни, И.М.Снегирева, Б.А.Ларина, В.В.Виноградова, Б.І.Богородского и других, в которых глубоко и обстоятельно исследуется этимология отдельных ФЕ русского народа. Но лишь в 70-е годы стали появляться работы, посвященные системному подходу к фразообразованию, в них прослеживаются закономерности фразообразованйя в русском языке. Это труды общетеоретического характера (Ю.А.Гвоздарев, В.М.Мо-киенко, З.К.Тарланов, Ю.А.Бурмистровв^В.И.Коваль и др) или работы, исследующие процессы образования ФЕ на основе определенных типов деривационных баз (І.Б.Савенкова, Т.А.Прокудина, Т.В.Рен-ская и др.).
Монография Ю.А.Гвоздарева "Основы русского фразообразованйя" (66) остается пока основным исследованием, теоретические положения,связанные с изучением процессов и результатов фразообразованйя. В монографии с учетом типа деривационной базы и характера фразообразовательного процесса описываются пути возникновения ФЕ русского языка, дается типология их образования,
В кругу проблем русского фразообразованйя оказывается актуальным аспект возникновения ФЕ из русских пословиц, который слабо изучен, хотя уже отмечался неоднократно и факт возникновения ФЕ на базе пословиц (А.А.Потебня, М.А.Рыбникова, А.М.Бабкин, И.В.Абрамец, Ю.А.Гвоздарев).
Однако специальных работ, посвященных этому вопросу, пока нет.
Интерес к русским пословицам возник давно. В ХУЛ веке появляются в России первые сборники пословиц и поговорок русского народа, перше издания их относятся к 70нй годам ОТ века:
- 5 -сборники А.А.Барсова, А.Г.Курганова и др. В XIX веке созданы сборники И.М.Снегирева, П.К.Симони и др. Исключительно большую роль в собирании и публикации русских народных пословиц и поговорок сыграл В.И.Даль.
Научное изучение пословиц началось с М.ВЛомоносова. Делались неоднократные попытки определить понятие пословицы, отграничить пословицы от поговорок и от ФЕ. Однако до сих пор четкой и однозначной дифференциации этих понятий нет. Мало изучены вопросы семантической структуры пословиц, нет их типологии, не изучена соотнесенность русских пословиц и ФЕ, возникших на их основа нии, не исследованы процессы преобразования пословиц во фразеологические единицы. Необходимость решения этих проблем и обосновывает актуальность данного исследования.
Цель данной работы состоит в том, чтобы выявить закономерности в образовании ФЕ на базе русских пословиц. В связи с этой целью определяются задачи исследования:
Установить критерии разграничения пословиц (как деривационной базы ФЕ), поговорок и ФЕ.
Наметить структурно-семантическую типологию пословиц в качестве деривационной базы ФЕ, установить типы соотнесенности таких пословиц и образованных от них ФЕ.
Изучить и описать процессы образования ФЕ на базе пословиц.
4)Исследовать специфику функционирования ФЕ, образованных на базе пословиц, в отличие от функционирования самих пословиц.
Материалом исследования послужили пословицы русского народа, представленные в сборниках ХУШ-ХІХ вв (см. библиографию), и ФЕ русского языка, соотнесенные лексически и семантически с определенными пословицами.
ПД Фразеологическими единицами (ФЕ) в работе понимаются вслед за Ю.А.Гвоздаревым устойчивые в языке и воспроизводимые в речи составные языкоше знаки, имеющие самостоятельное значение, соотнесенное с понятием, состоящие из двух или более слов, из. которых хотя бы одно имеет фразеологически связанное значение (66,18).
Материал для изучения функционирования пословиц и ФЕ выбран из произведений русской классической и советской художественной литературы, поскольку именно в художественном тексте наиболее полно реализуются возможности варьирования, в отличие от закрепленных лексикографическими источниками вариантов.
В качестве дополнительного материала использован иллюстративный материал существующих фразеологических и толковых слава -рей русского языка. В работе исследовано 1200 коррелятивных пар (пословиц и ФЕ), отражающих как общие закономерности, так и специфические особенности образования ФЕ из пословиц, особенности функционирования и тех, и других.
При рассмотрении фактов образования ФЕ на базе русских пословиц важное место занимают вопросы методики исследования.
С опорой на диалектический принцип познания языковых фактов, использовался сшвнительно-иетошческий подход к материалу, привлекались данные прошлых веков и современного русского литературного языка.
При изучении ФЕ, образованных на базе русских пословиц, ведущим методом исследования являлся описательный метод. При этом применялись такие приемы, как наблюдение, сопоставление, метод семантического анализа. Особенности структуры ФЕ, образованных на базе пословиц, выявлялись методом структурно-семантического соотношения языковых элементов сравниваемых диревационных пар.
_ 7 -
Круг проблем, предопределяющих актуальность исследования, обусловливает и его научную новизну и теоретическую значимость. В настоящей диссертации впервые объектом самостоятельного анализа стали ФЕ и русские пословицы, явившиеся деривационной базой для ФЕ; на основании всестороннего и детального анализа пословичного материала впервые дается лингвистическое определение пословицы как образного суждения со структурой предложения, регулярно воспроизводимого с постоянным лексическим составом, семантически актуализируемого в речи; даны результаты изучения семантической структуры пословиц, в связи с чем вводится определение смыслового центра и образной части пословицы, в зависимости от этого выделяются разряды пословиц; представлен детальный анализ русских пословиц и ІЕ, образованных на их базе, с точки зрения сопоставления их в семантическом и формальном планах. На основе этого выявлена и представлена типология соотнесенности пословиц и ФЕ, образованных на их базе в семантическом и формальном отношении; впервые описаны процессы формирования ФЕ на базе русских пословиц, выделены более продуктивные и менее продуктивные типы.
Практическая значимость исследования усматривается в том, что его результаты послужат материалом при создании этимологических словарей и справочников русской фразеологии. Материалы исследования могут получить реализацию в вузовских курсах истории русского литературного языка, в спецкурсах, посвященных теории фразеологии и фразеологии русского языка, в спецкурсе "Ясское фразообразование".
Материалы работы помогут при обучении нерусских фразеологии русского языка.
Апробация исследования.Материалы и результаты проведенного исследования нашли отражнние в докладах и сообщениях, прочитан-
- 8 -ных на научных конференциях в Оренбургском государственном педагогическом институте в 1983,1984,1985 годах, а также на конференциях молодых ученых филологического факультета Воронежского, Ростовского государственных университетов в 1983,1984, 1985 годах, на Летних лингвистических школах, посвященных проблемам фразеологии и проблемам экспрессивной стилистики в Ш", на Герценовских чтениях в Ленинградском педагогическом институте (1985). Результаты работы обсуждались на кафедре русского языка РІУ. Основные положения диссертации отражены в четырех опубликованных статьях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, двух глав (с выводами),Заключения, Списка использованной лингвистической литературы, Перечня лингвистических словарей, Перечня сборников пословиц и поговорок, Списка сокращений.
- 9 - Г л а в a I ПОСЛОВИЦЫ РУССКОГО НАРОДА КАК БАЗА ДЛЯ ОБРАЗОВАНИЯ ФРАЗЕ0І0ІЖЕСІШ
I. Понятие пословицы в трудах филологов
Изучение русского фразообразования показало, что фразеологические единицы (ФЕ) могут возникать на базе пословиц русского народа. Однако исследование этого вопроса в значительной мере затрудняется из-за ряда причин. До сих пор нет единого понимания, что такое пословица, чем пословица отличается от ФЕ, от "поговорки" и т.д., хотя попытки определить эти понятия делались уже неоднократно.
Неизученность пословиц порождает множество споров о том, в каком разделе языкознания их рассматривать.
Интерес к пословицам в отечественном языкознании зародился давно. И хотя историко-этнографическая литература XIX - первой половины XX вв. была еще достаточно далека от подлинно научного осмысления проблемы, в ряде работ были высказаны оригинальные идеи. Некоторые из них стали общепризнанными и в современной фразеологической науке. Можно сослаться на один яркий пример. Идея Д.Княжевича (1822) о фольклорной сущности пословицы, ее авторитетности, более подробно обоснованная И.М.Снегиревым (1823), в настоящее время ни у кого не вызывает сомнения.
Несмотря на то, что пословицы издавна привлекали к себе внимание собирателей и ученых, они не получили всесторонней характеристики. Исследователей интересовали главным образом проблемы общефольклорного плана: происхождение и толкование сюжета, содержащейся в них лексики. До сих пор в научной литературе нет работ, специально посвященных систематическому исследованию особенностей содержания, структуры и поэтики пословиц.
В работах прошлых лет наблюдается смешение пословиц и поговорок, к ним относятся также так называемые "присловья", "приговорки" и т.п. (Даль, 1862).
Научное собрание русских пословиц и поговорок начал М.В.Ломоносов, приводивший их в своих работах ("Риторика", "Российская грамматика") в качестве примеров образных народных изречений.
^гсские пословицы и поговорки собирались и представлялись в специальных сборниках, начиная с ХУЛ века, когда были составлены первые рукописные сборники. Сборники пословиц, записи которых восходят к разным периодам, начиная с ХУЛ в., неоднородны по составу: кроме собственно пословиц в них достаточно широко представлены произведения других малых жанров устного народно-поэтического творчества - поговорки, прибаутки, суеверия и т.п. Поэтому перед исследователями встает трудная задача, связанная с практической необходимостью дифференцировать произведения разных жанров, помещенных в коллекциях малых народно-поэтических форм. Решить ее - значит разработать принципы, позволяющие отграничить пословицы от мнимопословиц и других построений.
Первый печатный сборник - "Собрание 4291 древних российских пословиц. Печатаны при императорском Московском университете в 1770 году" (М, 1770) - был издан профессором Московского университета А.А.Барсовым. Общеизвестны сборники пословиц и поговорок И.М.Снегирева (1848г:), В.И.Даля (М, 1862), П.К.Симони (СПб, 1899), И.И.Иллюстрова (Киев, 1904, 2-е изд-е, СПб, 1910, 3-е изд-е, М, 1915). Кроме названных, выходили и другие, менее значительные, сборники. Большое количество пословиц и поговорок было опубликовано в периодической печати. Так, например, М.А.Дика-рев напечатал в "Воронежском этнографическом сборнике" за 1891 год 7711 пословиц, поговорок и примет.
- II -
Одновременно делались попытки осмысления этого материала. Так, И.М.Снегирев, отмечая народный характер пословиц, последовательно описывает их в докладе: "Опыт рассуждения о русских пословицах" (1823, 4). Он отмечает их остроту, меткость, понятность. Пословицы "составляют умственное богатство народа" (213,4). Однако четкого определения пословиц И.М.Снегирев не дал.
Академик Ф.Й.ІЗуслаев в работе "Исторические отерки русской народной словесности и искусства" (т.1-2, 1861) рассмотрел русские пословицы с точки зрения этнографии и литературоведения. Усматривая их связь с обычаями, бытом русского народа, он одновременно делает ряд тонких замечаний о форме, значении и происхождении пословиц.
В работах исследователей и собирателей 19 в. подчеркиваются прежде всего практическая значимость пословиц и связь с бытом народа. Более подробно специфика пословиц описана В.И.Далем: "Пословица - коротннькая притча... Это суждение. приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот под чеканом народности. Пословица - обиняк с приложением к делу, понятый и принятый всеми "(84,18).
Кроме народности, авторитетности пословиц, их образности и полезности, В.И.Даль указал и на такой признак, как логическая форма мысли ("суждение" и "обиняк"), которая делает возможным применение пословиц в переносном значении и отличает их от других малых форд. Его определение пословицы вошло и в учебные пособия и курсы лекций по фольклору всех дореволюционных и советских фольклористов.
В.И.Даль различал собственнодословишг. пословичные изречения, поговорки, приговорки или пустоговорки, присловия,скороговорки или чистоговорки, загадки, прибаутки или пустобайки, при-
- 12 -меты, но все эти разновидности включил в сборник пословиц. Объеди-ннние всего перечисленного одним обобщающим термином "пословица" говорит о расширительном понимании В.И.Далем жанра пословиц.
Следует отметить также наблюдения В.И.Даля над формой пословиц. Он отметил, что пословица чаще всего состоит из двух частей: " из обиняка, картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения; нередко однако же, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя, и тогда пословицу почти не отличишь от поговорки". (84,18).
Поговорка В.И.Далем определялась как "окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, применения; это одна первая половина пословицы" (84,20).
Особый интерес представляют исследования А.А.Потебни. В известной работе "Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица, Поговорка" он разграничивает образные и безобразные пословицы. Первые представляют иносказание, вторые - изречения нравственного содержания без иносказания.
А.А.Потебня рассматривает генезис пословиц и определяет пути их возникновения. В частности, он указывает на "сокращение" басни до пословицы. "В пословице, - пишет А.А.Потебня, - содержание басни может быть представлено как намек:
а), или таким способом, что от басни останется одно конечное изречение, чему предшествует объясненное прошлый раз извращение порядка басни",
б), или таким образом, что все содержание басни составляет пословицу" (194,89).
И далее: "Другой вид сокращения в пословицу-сокращение не самого образа басни, а вывода, житейского правила, добытого при
- із -помощи образа, заключенного в басне или другом поэтическом произведении (сказке, романе, комедии), нужно, чтобы в самом обобщении оставался след образа" (194,89).
Басня, пословица, поговорка, отмечает А.А.Потебня, в силу своей образности способны быть "постоянным сказуемым к переменным подлежащим, взятым из области человеческой жизни". И далее, развивая эту мысль, ученый приходит к очень важному положению об алгебраичности пословиц:"Басня и другие поэтические произведения разъясняют нам... частный случай, сводят множество разнообразных черт, заключенных в нем, к небольшому количеству. То же самое, только в большей мере,т.е. с большей краткостью, делает пословица... Поэтический образ дает нам только возможность замещать массу разнообразных мыслей относительно небольшими умственными величинами.
... Это можно сравнить с тем, что делает алгебра по отношению к конкретным величинам. Кто имеет алгебраическое решение задачи или может его получить, когда захочет, тот подставит под алгебраическими знаками определенные величины и получит нужное ему арифметическое решение. Этот процесс можно назвать процессом сгущения мысли..." (194,91).
А.А.Потебня рассматривает процессы образования пословиц разных типов. Так, он пишет;"Обратите внимание , каким образом простейшее выражение отдельного случая становится пословицей. Вот, например, наблюдение, взятое из жизни: деревянная, шероховатая ложка действительно может делать заеды. Из этого наблюдения образовалась пословица: "Сухая ложка рот дерет". Здесь нам образ так ясен, что о происхождении его говорить нечего; но нам надо остановиться на другой половине вопроса: к чему служит этот образ, какие данные случаи группируются вокруг него" (194,94). И иссле-
- 14 -дователь отмечает важнейшее свойство пословиц - нужно, чтобы
частный образ получил иносказательное значение.
В работах прошлых лет под поговорками обычно понимались выражения, которые мы подводим в настоящее время под категорию ФЕ. Так, В.И Даль называл поговорками выражения одного поля ягода; один, как порох в глазу, сваливать с больной головы на здоровую. А. А. Потебня признавал поговорками выражения типа из-за угла мешком прибит, лыка не вяжет, собака на сене, тянуть лямку и т.п.
М.А.Рыбникова в статье "Русская поговорка" (1939) высказывает предположение о том, что "некоторые поговорки являются осколками пословиц (чудеса в решете), что некоторые пословицы создаются как развертывание и дальнейшее оформление поговорок (и нашим и вашим за копейку спляшем). (208,155). Однако автор замечает, что отнюдь не все поговорки основаны на пословицах. Решение вопроса о том, образована ли поговорка (ке^р.ФЕ) от пословицы или щоборот, нередко представляется спорным. Так, М.А.Рыбникова, например, считала, что выражение собака на сене "развернуто" в пословицу, "осложнено" (Собака на сене лежит, сама не ест и ско-Мйне не дает). Большинство современных фразеологов считают иначе: ^Е выделилась из пословицы.
Сопоставляя ряд пословиц и поговорок, М.А.Рыбникова, однако, не решает, что от чего образовалось, например:
Разгорелся сыр-6ор из-за Отчего сыр-бор
сосенки " разгорелся;
Чудеса в решете:дыр много. - Чудеса в решете;
а вылезти некуда ^^-^-w—~~~^
В ступе вошг толочь - вода - В ступе воду
и будет толочь;
Шито - крыто, а узелок-то - щиТ0 „ крЫТ0#
Таким образом, в рассмотренных работах установлен факт соотнесенности пословиц и поговорок (ФЕ), отмечена возможность преобразования пословиц во фразеологические единицы.
Нельзя оставить без внимания и тот факт, что некоторыми учеными отрицается правомерность преобразования пословиц в ФЕ. Так, В.ИЛернышев считал превращение пословицы в укороченное устойчивое сочетание фактом "порчи" пословицы.
"Неполнота, - пишет он, - один из видов порчи старых пословиц, поговорок, устойчивых фразеологических сочетаний. Мы привыкли к выражению Голод - не тетка, но мы не знаем, что прежде оно было полнее и потому яснее. Так, в издании И.Снегирева "Русские народные пословицы и притчи" (М, 1848) мы читаем; "Голод не тетка, пирожка не подсунет" (242,332).
Далее, ссылаясь на Академический словарь (1847 года), ученый поясняет, что выражение "молоко на губах не обсохло" имело более полную форму: У кого-то материно молоко на губах не обсохло (242,332).
В современном отечественном языкознании отмечается важность изучения путей образования ФЕ, в том числе и на базе пословиц русского народа. По мере накопления материала наблюдений возникает необходимость вновь уточнить понятие пословицы и ее отношение к ФЕ.
Вопросы преобразования пословицы во фразеологическую единицу рассматривает Б.А.Ларин в статье "Очерки по фразеологии (о систематизации и методах исследования фразеологических материалов)" (1956) "Дцва ли можно оспаривать тезис, - пишет Б.А.Ларин, -что все"неразложимые словосочетания" (идиомы, фразеологические сращения) явились результатом ряда деформаций словесного выражения мысли, когда-то вполне ясного, недвудасленного и конкретного,
отвечавшего нормам живого языка и по грамматическому строению, и по лексическому составу, и по семантическому содержанию" (142,137).
Рассматривая ряд примеров исторической эволюции ФЕ, сопоставляя их современный вид с материалом в рукописном сборнике пословиц ХУЛ века, изданном П.К.Симони (1899), Б.А.Ларин отмечает их принципиальное различие: только немногие выражения совпадают в этом сборнике с современными. Идиоматичность современных ФЕ является следствием преобразования пословиц, когда-то хорошо известных и понятных. Так, в статье убедительно показан процесс возникновения выражения не до жиру из пословицы Не до жиру - быть бы живу. Б.А.Ларин пишет: "Теперь оно понимается так: "Где уж нам (ему ) благоденствовать, только бы выжить!", или еще более иносказательно: "Всем можно пожертвовать, чтоб не пропасть". Мы осмысляем этот фразеологический оборот, исходя из современного значения составляющих слов, хотя и догадываемся, что не все тут укладывается в нормы современного языка. Древность этого речения заставляет искать исторически углубленного толкования исходного значения этого словосочетания, отправляясь от древнерусского значения слова жид - "добыча, достаток, богатство" (142,140-141),
Такого рода тонкий анализ показывает сложность отношений между пословицей-источником и ФЕ - продуктом образования. Одновременно Б.А.Ларин замечает: "Очень и очень редко происходил процесс обратного направления: древние старые лаконичные формулы идиоматического типа развертываются, раскрываются в более полный, вразумительный образ, утрачивая при этом идиоматичность" (142, Ь|3). Таким образом, по мнению Б.А.Ларина, соотнесенность пословиц и ФЕ следует рассматривать в подавляющем большинстве случаев как процесс преобразования пословиц во ФЕ, а не наоборот.
Вопрос о том, можно ли пословицы считать источником пополнения фразеологии языка, ставится и некоторыми другими учеными. Например, проф. С.И.Ожегов одновременно с решением этой проблемы касается и вопроса, относить ли пословицы и пословичные речения, эквивалентные предложению, к Фб. По мнению проф. С.И.Ожегова, "пословицы и поговорки выходят за пределы собственно фразеологии языка и, подобно "крылатым словам", не являются элементом системы языка. Они имеют ту или иную законченную синтаксическую структуру предложения, элементы которого состоят из свободных, закономерных для языка словосочетаний и, следовательно, синтаксически членимы. Они содержат законченную мысль, как и любое синтаксически членимое предложение. Их смысловая особенность состоит лишь в том, что они принадлежат к определенной сфере художественных произведений, они воспроизводятся в речи как готовые устойчивые единицы со специфической стилистической функцией (179,39).
Вместе с тем, ученый полагает, что, подобно "крылатым словам", пословицы и поговорки являлись и являются источником пополнения фразеологии. Пути эти многообразны. Однако главнейший из них он усматривает в утрате специфики жанра, связанной с трансформацией синтаксической и с наполнением словосочетания как бы обобщенными смысловыми оттенками пословицы или поговорки. Ср., например, убил бобра (из "не убить бобра, не видать добра") и стреляный воробей (из "стреляного воробья на мякине не проведешь") (178,196).
Своеобразно решает вопрос о преобразовании русских пословиц в ФЕ П.В.Ткаченко в статье "Вопрос о пословицах как материале фразеологии" (1958). Автор считает, что "пословицы, наравне с поговорками, безусловно; это фразеологизмы, но особого типа - по-
- 18 -словичные фразеологизмы* (229,103). От других фразеологизмов, по мнению автора, ожи отличается тем, что это же словосочетания, входящие в предложение как члены предложения, а целые предложения, простые или сложные.
Подробно останавливаясь жа структурных, грамматических и синтаксических особенностях пословиц и ФЕ, исследователь не допускает нарушения "еловорасположежия в устойчивом сочетании или устойчивом предложении", которое соответствует нормам современного русского языка. По мнению автора, достаточно изменить словорасположение в пословичные выражениях, как сразу станет ощутима утрата их привычной формы и невозможность их применения в той традиционной функции, в которой они выступают в языке. Также недопустимо нарушение синтаксической структуры пословичных Ш.
Нельзя не согласиться с автором статьи в том, что некоторые писатели в художественных произведениях "посягают на пословичные выражения, но в результате разрушается пословица, а ее элементы превращаются в поговорки"(229,108-109). Это же что иное, как окказиональное употребление пословицы в тексте.
Фелилына В.П. в своей статье (237,204) обращает внимание на то, что многотомный "Словарь современного русского литературного языка", издаваемый АН СССР в вопросе о пословицах и поговорках зажимает определенную позицию: "... пословицы фразеологическими оборотами не признаются... Они употребляются в качестве иллюстраций на прямое значение слова наравне с другими цитатами, где слово употребляется в свободном сочетании, а поговорки, т.е. выражения, обладающие идиоматичностью, квалифицируются как ф-мы: например, слово "платеж" иллюстрируется по-
-19.-словицей Долг платежом красен (т.9, стр.1333)'.
Другие исследователи также видели в этом процессе закономерное отражение исторического взаимодействия пословицы и фразеологической единицы. Большое значение этому процессу придавала И.А.Абрамец, характеризовавшая его как процесс редукции (термин А.М.Бабкина), охватывающий фразеологизмы самых различных типов, начиная с собственно ФЕ и кончая пословицами и поговорками, близкими к ним по своему синтаксическому строю и объему. И.А.Абра мец понимает фразеологию широко'. Здесь наблюдаются случаи образования ФЕ на базе пословиц двумя способами: отсечение последней части и вычленение нз состава пословице глагольных, именных и т.п. словосочетаний.
Автор пишет: "Редукция самих пословиц, которая выражается в опущении (отсечении) ее последней (чаще всего это вторая, но иног да и третья) части. Например: На чужой каравай рот не разевай, (а пораньше вставай, да свой припасай). Опускаемая часть может поменяться при употреблении пословицы в сокращенном виде (1,100).
Редуцированная пословица сохраняет тот вид, который она имела в составе пословицы: " ... процесс образования ФЕ из пословицы может происходить...:путем вычленения из состава пословицы какой-либо ее части, начинающей функционировать в языке в качестве самостоятельной единицы. Вычленение сопровождается различными структурными изменениями выделившихся частей, например, приобретением отдельными компонентами соответствующих парадигм и другими изменениями" (1,102).
Как установила И.ВДбрамец, вычленение происходит в формах: а) глагольных ФЕ «убивать бобра из пословицы Не убить бобра не видать добра; б) именных: ложка дегтя из Ложна дегтя портит
- 20 -бочку мена; в) наречных: не в бровь, а в глаз из пословицы Добрая пословша не в бровь, а в глаз и др1. (1,102 К
На возможность образования "поговорок" из пословиц обращал внимание A.M.Бабкин в работе "Лексикографическая разработка русской фразеологии", (33), отмечая, что объектом лексикографической разработки могут быть только поговорки, а пословицы, как фольклорный жанр, не должен толковаться во фразеологическом словаре. Привоїш поговорки как со структурной словосочетания, так и предложения, он указывает, что "ряд поговорок происходит от пословиц, представляя собой их часть или обломок . Например, тянуть лямэт - из пословицы Тяни лямку, пока не выроют ямку; воду в ступе толочь - из Воду в ступе толочь, вода и будет; убить бобра - из пословицы Не убить бобра - не видать добра (38,27).
В монографии Ю.А.Гвоздарева "Основы русского фразообразо-вания " (1977), положившей начало систематическому изучению процессов образования ФЕ, пословицы выделены как один из типов деривационных баз фразеологии'.
Рассматривая процессы фразообразования, он особо выделяет окказиональное употребление пословиц в текстах в сокращенном виде. Такое употребление вскрывает фразообразовательный процесс, поскольку дает основания для наблюдений над тем, какие элементы пословиц отсекаются при эллиптическом употреблении. В работе показано, как ФЕ, образованные из пословиц, приобретают способность к сочетаемости с другими членами предложения, утрачивая функциональную самостоятельность пословицы. Как и А.М.Бабкин, Ю.А.Гвозцарев использует термин "фразеологическая редукция". По его мнению, фразеологическая редукция затрагивает как план выражения, так и план содержания. Сопоставление пословиц русского языка и образованных на их базе ФЕ обнаруживают три типа
- я -
отношений между ними: - фразеологическая единица совпадает лексически с частью пословицы, является ее фрагментом и полжостью передает содержание пословицы: Собака на сене лежит, сама не ест сена и скотине не дает -> собака на сене;
фразеологическая единила лексически совпадает с частью пословицы, но передает лишь часть ее содержания: Старого воробья на мякине не проведешь -> старый воробей;
фразеологическая единила лексически совпадает с компонентами пословицы, но имеет особое значение, лишь соотносительное с элементами значения или всем значением пословицы: Мелко плавать -дно задевать -^ мелко плавать (66,98,99).
Процесс редукции как упрощение строения, сокращение формы , по терминологии других ученых - эллипсис. (Б.А.Ларин, Ренская Т.В.), а В.М.Мокиенко подобный процесс называет имплицированием (161,92);
"Имплицирование, - по словам В.М.Мокиенко, - ведет к превращению фразеологической единицы в своеобразный "фразеологический осколок.V." (161,97),
Т.В.Ренская в свое! диссертации (1983) рассматривает явление эллипсиса - сокращение компонентов ФЕ. Фразеологический эллипсис -явление многоаспектное. По мнению автора диссертации, "эллипсису подвергаются ФЕ со структурой словосочетания и предложения" (199,7). Следует заметить, что Т,В.Ренская понимает фразеологию широко, включая в ее рамки и пословицы,
В одной из своих статей Т.В.Ренская отмечает, что "ФЕ, представляющие собой сложносочиненные или сложноподчиненные предложения.., в результате эллипсиса превращаются в простые предложения. Например: Береги платье снову, а честь смолоду-*» береги
- 22 -платье скову; Не красна изба углами, а красна пирогами -* не красна изба^гглами. При атом иносказание заключено именно, в пер-
*
вой части...
ФЕ, имеющие строение простого предложения, могут превращаться в словосочетания или нечленимые предложения, например, Устами младенца глаголет истина - устами младенца. Возникает эллипсис благодаря постоянному устойчивому окружению. При этом слово из окружения может как бы заменить окказионально опущенный компонент (198,88).
Итак, вопрос о соотнесенности пословиц и ФЕ и об образовании ФЕ на базе пословиц уже привлекал внимание языковедов. Однако полученные результаты еще не позволяют решать однозначно проблему разграничения пословиц и ФЕ, особенно если учесть, что ряд фразеологов относят к числу ФЕ и образования со структурой предложения (В.І.Архангельский, Л.Ф.Козырева, П.В.Ткаченко и др.). Поэтому возникает необходимость вновь сопоставить пословицы и ФЕ, указать на их общие и различные признаки, прежде чем рассматривать собственно процесс преобразования пословиц во ФЕ.
2; Проблема соотнесенности понятий пословицы, поговорки, фразеологической единицы
Важным условием для решения поставленных в работе задач оказывается необходимость четкого определения понятия "пословицы", которое позволяло бы отграничить пословицу от "поговорок", с одной стороны, и от ФЕ - с другой;
Вопрос о разграничении "пословиц* и "поговорок" позволяет решить точка зрения , высказанная В.П.Жуковым в ряде его работ (26,98,99,103);
- 23 -ВШІЖуков дает такие определения: "Под пословицаш в широком смысле ми понимаем краткие народные изречения, имеющие одновременно буквальний и переносный (образный) план или только переносный план, и составляющие в грамматическом отношении законченное предложение. Так, пословица Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало отличается двойным планом - буквальным и иносказательным. Напротив, пословица Горбатого могила исправит имеет только образный план"(26,II).
"Поговорка" определяется так :" Под поговорками понимаются краткие народные изречения (нередко назидательного характера), имеющие только буквальный план и в грамматическом отношении представляющие собой законченное предложение: Деньги - дело наживное, Коса - девичья краса** (26,11)1
Сопоставление двух определений показывает, что структурно-грамматические признаки этих понятий общие. По сути дежа разграничивает их только семантический признак - образность пословиц.
Однако известно, что семантические признаки нередко создают трудности в разграничении сходных внешне явлений. В.П.Жуков учитывает это и вводит в свою теорию еще понятие "пословично-поговорочных выражений**, "которые сочетают в себе признаки пословиц и поговорок" (26,11 И
Признаком этих выражений автор считает то, "что часть слов в их составе сближается или совпадает со слогами свободного употребления, а другая часть (нередко реальные или потенциальные фразеологизмы, имеют фигуральное переносное значение. Например, в выражении пьяному море по колено первое слово имеет буквальное значение, а сочетание море по колено имеет фигуральный смнсл"(26Д2Н
- 24 -Пример В Л. Дутова'очень интересен, а его рассуждение под-тверждается тем, что часть пословицы - море^по^крлено - действительно стала ФЕ. (см.Ю.А.Гвоздарев (66, 98-99).
Ср.: Борису всегда море по колено. (Б.іавренев. За тех, кто в море);
... Ну, я уж теперь не тот молодой лейтенант, которому мо-ре по колену СЮ,Бондарев. Берег);
... Он ведь шары зальет - море по колено (Ф.Абрамов. Две зимы и три лета);
Как влюбится, так ему море по колено на первых порах. Совсем отчаянный становится. (Станюкович. Пассажирка) и др.
По сути дела в рассуждениях В.П.Дреова подразумевается существование двух типов значений слов, которые В.В.Виноградов называл "свободными" и "фразеологически связанными" (59,339). В этой связи необходимо сопоставить "пословицы" и "поговорки" в понимании В, її. Докова с существующими определениями ФЕ у современных фразеологов.
Как уже отмечалось во Введении,целесообразно использование в данной работе определение Ю.А.Гвоздарева: "Объектами фразо-образования являются фразеологические единицы, т.е. устойчивые в языке и воспроизводимые в речи составные языковые знаки, имеющие самостоятельное значение, состоящие.из двух или более слов, из которых хотя бы одно имеет фразеологически связанное значение" (66,18).
В этом определении нет указания на понятийный характер ФЕ, хотя в работах Ю.А.Гвоздарева этот признак ФЕ усматривается довольно определенно, но есть указание на знаковый характер ФЕ.
Сопоставляя признаки данного определения ФЕ с пословично-поговорочвым "выражением пьяному море по колено, можно установить, что это выражение не является "языковым знаком", виртуаль-
- 25 -ним знаком, т.е. "мыслимы! как элемент языковой системы, независимо от реализации, или актуализации в речи" (іхманова, 1,79). Если и можно признать это выражение "знаком", поскольку реальный смысл выражения < в силу алгебраичности пословиц) обнаруживается только в контексте.
С точки зрения приведенного определения ФЕ из ряда рассматриваемых явлений необходимо сразу исключить "поговорки" в понимании В.П.Жукова, поскольку они не содержат слов с фразеологически связанными значениями, или "образных слов", по В.ІІ.Іуко-ву.
Вопрос об отличии пословиц от поговорок имеет теоретическое значение дая определения их места среди других жанровых форм фольклора, дая выбора научно обоснованных путей их лексикографической разработки и решения остающийся до сих пор спорной проблемы включения или невключения их в состав фразеологии.
В имеющейся лингвистической литературоведческой литературе указываются лишь самые общие отличительные особенности пословиц по сравнению с поговорками и вместе с тем отмечаются трудности семантического и структурного порядка, мешающие проведению четких граней между этими видами метких образных выражений.
Четкие лингвистические критерии, которые позволили бы отделить пословицу от поговорки, пока еще не установлены.
Дія различения пословиц и поговорок в первую очередь важно обратить внимание на структурно-семантические различия меаду ними.
Понятие пословицы в трудах филологов
Изучение русского фразообразования показало, что фразеологические единицы (ФЕ) могут возникать на базе пословиц русского народа. Однако исследование этого вопроса в значительной мере затрудняется из-за ряда причин. До сих пор нет единого понимания, что такое пословица, чем пословица отличается от ФЕ, от "поговорки" и т.д., хотя попытки определить эти понятия делались уже неоднократно.
Неизученность пословиц порождает множество споров о том, в каком разделе языкознания их рассматривать.
Интерес к пословицам в отечественном языкознании зародился давно. И хотя историко-этнографическая литература XIX - первой половины XX вв. была еще достаточно далека от подлинно научного осмысления проблемы, в ряде работ были высказаны оригинальные идеи. Некоторые из них стали общепризнанными и в современной фразеологической науке. Можно сослаться на один яркий пример. Идея Д.Княжевича (1822) о фольклорной сущности пословицы, ее авторитетности, более подробно обоснованная И.М.Снегиревым (1823), в настоящее время ни у кого не вызывает сомнения.
Несмотря на то, что пословицы издавна привлекали к себе внимание собирателей и ученых, они не получили всесторонней характеристики. Исследователей интересовали главным образом проблемы общефольклорного плана: происхождение и толкование сюжета, содержащейся в них лексики. До сих пор в научной литературе нет работ, специально посвященных систематическому исследованию особенностей содержания, структуры и поэтики пословиц.
В работах прошлых лет наблюдается смешение пословиц и поговорок, к ним относятся также так называемые "присловья", "приговорки" и т.п. (Даль, 1862).
Научное собрание русских пословиц и поговорок начал М.В.Ломоносов, приводивший их в своих работах ("Риторика", "Российская грамматика") в качестве примеров образных народных изречений.
гсские пословицы и поговорки собирались и представлялись в специальных сборниках, начиная с ХУЛ века, когда были составлены первые рукописные сборники. Сборники пословиц, записи которых восходят к разным периодам, начиная с ХУЛ в., неоднородны по составу: кроме собственно пословиц в них достаточно широко представлены произведения других малых жанров устного народно-поэтического творчества - поговорки, прибаутки, суеверия и т.п. Поэтому перед исследователями встает трудная задача, связанная с практической необходимостью дифференцировать произведения разных жанров, помещенных в коллекциях малых народно-поэтических форм. Решить ее - значит разработать принципы, позволяющие отграничить пословицы от мнимопословиц и других построений.
Первый печатный сборник - "Собрание 4291 древних российских пословиц. Печатаны при императорском Московском университете в 1770 году" (М, 1770) - был издан профессором Московского университета А.А.Барсовым. Общеизвестны сборники пословиц и поговорок И.М.Снегирева (1848г:), В.И.Даля (М, 1862), П.К.Симони (СПб, 1899), И.И.Иллюстрова (Киев, 1904, 2-е изд-е, СПб, 1910, 3-е изд-е, М, 1915). Кроме названных, выходили и другие, менее значительные, сборники. Большое количество пословиц и поговорок было опубликовано в периодической печати. Так, например, М.А.Дика-рев напечатал в "Воронежском этнографическом сборнике" за 1891 год 7711 пословиц, поговорок и примет.
Одновременно делались попытки осмысления этого материала. Так, И.М.Снегирев, отмечая народный характер пословиц, последовательно описывает их в докладе: "Опыт рассуждения о русских пословицах" (1823, 4). Он отмечает их остроту, меткость, понятность. Пословицы "составляют умственное богатство народа" (213,4). Однако четкого определения пословиц И.М.Снегирев не дал.
Академик Ф.Й.ІЗуслаев в работе "Исторические отерки русской народной словесности и искусства" (т.1-2, 1861) рассмотрел русские пословицы с точки зрения этнографии и литературоведения. Усматривая их связь с обычаями, бытом русского народа, он одновременно делает ряд тонких замечаний о форме, значении и происхождении пословиц.
Соотнесенность фразеологических единиц и пословиц в семантическом и формальном отношении
Изучение процесса образования ФЕ на базе пословиц требует выявления соотнесенности этих единиц как в семантическом, так и в формальном плане.
Сопоставим, например, пословицу Близок локоть, да не УКУСИШЬ и ФЕ кусать локти.
В.П.Жуков в "Словаре русских пословиц и поговорок" определяет два значения этой пословицы:
I. "Казалось бы и легко осуществить что-либо, да нет возможности достичь желаемого".
2."Все могло бы сложиться иначе, но теперь уже поздно (выражение сожаления, досада по поводу чего-либо неосуществленного)". Значение ФЕ кусать локти определяется проще - "досадовать, сожалеть о непоправимом, упущенном, утерянном". - ... Спокаешься, да уж поздно: близок локоть-то. а не укусишь... (С.Подъячев. Среди рабочих); Бился, бился, так приписался в торгаши. Что сделаешь? Бдизко локоть, да не укусишь. (Н.Успенский. Хорошее житье); - Смейся! Я пришел сюда, потому что я готов локти себе кусать, потому что отчаяние меня грызет,досада, ревность (И.Тургенев. Накануне); І бернатор верил, что Аполлон, раскрывший всех своих тайных коллег, располагал редчайшими сведениями, на которые недвусмысленно намекал Всесвятский в своей исповеди. Он писал: "Болваны, вы пожалели за одну мою свободу получить дюжину революционеров, достойных каторги и виселицы, інсайте теперь локти" (Е.Пермяк. Горбатый медведь). Как видим, существует определенная соотнесенность между суждением пословицы и понятием, заключенным во ФЕ. Однако семантика ФЕ значительно проще, что обнаруживается, например, возможностью ее идентификации одним словом - сожалеть. Определенным образом это проявляется и в грамматических функциях сопоставляемых единиц. ФЕ кусать локти выступает в рассмотренных примерах в качестве сказуемого простого предложения, тогда как пословица представляет собой простое предложение в составе сложного или самостоятельное предложение.
С формальной точки зрения сопоставляемые единицы также соотнесены, но не тождественны. ФЕ состоит из слов, входящих в пословицу, но эти слова выступают в ней в иных грамматических формах.
В этой связи представляется целесообразным ввести два термина: "фрагмент пословицы" и "часть пословицы". Под "фрагментом пословицы" понимается такая ее часть, которая сохраняет полностью грамматические формы слов, например: На голом, что на святом, взятки гладки - взятки гладки. Часть пословицы" -ФЕ, которая состоит из отдельных слов, входящих в эту пословицу, но в иных формах или даже в иной комбинации. Например: С одного вола две шкуш не дерут - драть две шкуры (с кого-то); Кто тонет, тот и за соломинку хватается - хвататься за соломинку. Чаще всего безличные формы глагола у пословиц заменяемся личными формами во ФЕ в силу их функционального отличия.
Сказанное подводит к необходимости установить типологию соотнесенности ФЕ и связанных с ними пословиц, которые можно рассматривать как деривационную базу этих ФЕ. Эта типология должна иметь в качестве основания и семантические признаки,
-и формальные. Представляется целесообразным их объединить, хотя ведущим признаком окажется семантический, поскольку основанием для установления сопоставляемых пар (пословица и ФЕ) оказы вается все-таки лексическая соотнесенность.
Процессы формирования фразеологических единиц на базе русских пословиц
Процесс формирования ФЕ на базе пословиц связан с семантическими и структурными преобразованиями. По сути дела любой факт образования ФЕ от пословицы ведет к изменению граматической и лексической формы пословицы. Процесс этот определяется учеными различно. В терминологии одних он определяется как редукция Д.М.Бабкин, И.&.Абрамец, Ю.А.Гвоз-дарев/, другие определяют его как эллипсис /В.I.Архангельский, Л.Ф.Козырева. Т.В.Ренекая/, определяется он и термином импликация /В.М.Мокиенко/. Однако следует говорить не о каком-то одном определенном процессе, а о процессах, поскольку здесь можно указать ряд таких процессов.
Прежде всего выделяется две разновидности таких процессов. Первая представляет собой отделение от пословицы ее части, синтагмы, в которой обычно сохраняется тот же поря - 98 -док слов, что и в пословице, но остальная часть пословицы опускается. Такой процесс определим термином усечение.
Вторая разновидность состоит в том, что ФЕ возникает как новая синтагма, которая составляется из отдельных слов, входящих обычно в состав пословицы. Этот процесс определяется термином стяжение.
Процесс усечения различается в зависимости от того, какая часть пословицы выделяется и становится ФЕ. Здесь возможны все три теоретически допустимых случая, а именно:
1. отсекается конечная часть пословицы, а оставшаяся часть становится ФЕ, например: Собака на сене лежит, сама не ест и скотине не дает - собака на сене; Вольному воля, а спасенному рай - вольному воля; Хорошего понемногу, сладкого не досыта - хорошего понемногу;
2. отсекается первая часть пословицы, а оставшаяся превращается во ФЕ, например: Упряшй, что лукавый, ни богу свечка, ни черту кочерга - /кто-то/ ни богу свечка ни черту кочерга; Ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами - держить язык за зубами;
3. отсекается начальная и конечная части, а оставшаяся средняя часть становится ФЕ: Пой песни, хоть тресни, а есть не проси - хотьтресни; И медведь ревет, и корова ревет; сам черт не разберет, кто кого дерет - сам черт не разберет /чего-то/.
Во всех этих трех видах вычленявшаяся часть может сохранять свои грамматические формы, т.е. быть фрагментом пословицы, или изменять их, т.е. быть частью пословицы.
К этому следует добавить, что обнаружен ещё один вид формирования ФЕ из пословиц - распадение, когда из одной пословицы могут возникнуть две ФЕ, например: из пословицы лучше сишггпг в руди, чем журавля в небе употребляются самостоятельно, хотя и подразумеваются с опорой на всю пословицу её фрагменты: сивщгв ет и журавль в небе.
