Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Крылатые выражения с позиций современных лингвистических воззрений 11
1. Крылатые выражения как предмет лингвистического исследования 11
2. Особенности функционирования крылатых выражений в дискурсе 21
3. Лексикографическое описание крылатых выражений в общейи авторской лексикографии 28
Выводы к главе I 43
Глава II Крылатые выражения а.в. Кольцова в русском дискурсе 46
1. Общая характеристика крылатых выражений А.В. Кольцова 46
2. Мера сохранности авторской принадлежности крылатых выражений 58
3. Преобразование структуры крылатых выражений А.В. Кольцова 75
4. Крылатые выражения а.в. Кольцова и текстовые позиции 89
Выводы к главе ii 103
Глава III. Принципы лексикографического описания крылатых выражений А.В. Кольцова 106
1. Организация макроструктуры «словаря крылатых выражений А.В. Кольцова» 106
2. Организация микроструктуры «словаря крылатых выражений А.В. Кольцова» 113
Выводы к главе III 125
Заключение 127
Список использованной литературы
- Особенности функционирования крылатых выражений в дискурсе
- Лексикографическое описание крылатых выражений в общейи авторской лексикографии
- Мера сохранности авторской принадлежности крылатых выражений
- Организация микроструктуры «словаря крылатых выражений А.В. Кольцова»
Введение к работе
Диссертационная работа посвящена исследованию крылатых выражений
А.В. Кольцова в широком понимании этого термина, который означает слова
или сверхсловные единицы, характеризующиеся авторской
принадлежностью и получившие распространение за рамками текста-источника. Такого рода исследования интенсивно ведутся в последние десятилетия в рамках изучения различных аспектов интертекстуальности (например, работы В.М. Мокиенко [Мокиенко В.М., 1998], В.В. Прозорова [Прозоров В.В., 2002], К.П. Сидоренко [Сидоренко К.П., 1999], О.П. Семенец [Семенец О.П., 2010] и другие). Результаты этих исследований широко представлены в виде словарей, которые заняли достойное место в важнейшей отрасли словарного дела - интертекстовой авторской лексикографии. К настоящему времени созданы словари крылатых выражений А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, Н.В. Гоголя, М.Е. Салтыкова-Щедрина и других авторов, получившие благожелательную оценку в современной теоретической лингвистике и нашедшие применение в учебной и научно-исследовательской практике. Свое место среди словарей такого типа должно получить и лексикографическое описание крылатых единиц А.В. Кольцова, основанное на анализе языкового материала с позиций современного лингвистического знания.
Следует отметить, что язык А.В. Кольцова, в том числе и его широко
известные поэтические строки, не раз становились предметом
лингвистического анализа. Первые работы, содержащие наблюдения над языком и стилем А.В. Кольцова, относятся к началу XX века. За прошедшее столетие объектом лингвистических исследований стали лексика и фразеология стихотворных и эпистолярных текстов поэта (см. [Дьякова В.П., Панова М.В., 2010], [Листрова-Правда Ю.Т., 1967], [Медянский СМ., 1967], [Швецова О.А., 2010]), поэтический синтаксис А.В. Кольцова (см. [Радина Л.Б., 1986, 1991, 2010]), особенности использования тропов в его
произведениях ([Сидорова Е.В., 2009]) и прочее.
Начиная с 1960-х гг., в Воронежском университете идет работа по лексикографическому описанию языка поэзии А.В. Кольцова, которая нашла отражение в двух изданиях - «А.В. Кольцов: Указатель слов и форм слов в поэтических произведениях» [А.В. Кольцов: Указатель, 1991] и «Обратный частотный словарь поэтических произведений А.В. Кольцова» [Кавецкая Р.К., Кретов А.А., 1996], которые заложили основу для дальнейшей лексикографической работы.
Вместе с тем, как поэтический язык А.В. Кольцова в целом, так и его поэтическая фразеология в частности, нуждаются в дальнейшей разработке, классификации и квалификации единиц разных уровней, описании и репрезентации с позиций современного научного подхода к языковой картине мира и языковой личности в их взаимодействии, т.е. того подхода, который нашел отражение в современной лексикологии и лексикографии.
Именно поэтому предметом исследования в данной диссертационной работе являются крылатые выражения А.В. Кольцова в их реализации и взаимодействии с «принимающим» текстом в условиях современного дискурса. При этом, говоря о современном дискурсе, мы опираемся на определение современного русского языка как языка от Пушкина до наших дней.
Актуальность исследования определяется необходимостью выявления и описания крылатых выражений А.В. Кольцова, поскольку они, несмотря на свою широкую распространенность в устной и письменной речи, достаточно скромно представлены в современных словарях и специальных монографиях и описаны явно недостаточно.
Изучение крылатых выражений А.В. Кольцова с помощью
инструментов, которыми вооружает современного исследователя филологическая наука, в контексте современной социокультурной ситуации представляется нам не просто актуальным, но и аксиологически значимым, поскольку в творческом языковом наследии поэта нашла отражение система
духовных ценностей русского народа, без осознания которых народ превращается в «этнографический материал, неотформатированную этническую массу, социальную глину» (Н.Я.Данилевский).
Цель исследования заключается в системном и многоаспектном анализе основного корпуса крылатых выражений А.В. Кольцова, определении репрезентируемой современным дискурсом значимости кольцовскои крылатики для русского языка и культуры и представлении концепции «Словаря крылатых выражений А.В. Кольцова».
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
1) определить корпус крылатых выражений, принадлежащих перу
А.В. Кольцова;
2) выявить наиболее частотные крылатые единицы поэта и его самые
«крылатоемкие» тексты;
3) установить особенности функционирования крылатых выражений
А.В. Кольцова в текстах различной стилистической и жанровой принадлежности;
4) разработать микро- и макроструктуру «Словаря крылатых выражений
А.В. Кольцова».
Основными методами исследования являются описательный метод и метод наблюдения, метод филологического анализа текста, методы количественных сопоставлений и статистического анализа, методы семантико-синтаксического анализа, методы субституции и трансформации.
Материалом для исследования послужили примеры употребления крылатых выражений А.В. Кольцова (более 4000), извлеченные из текстов разных стилей и жанров середины XIX в. - начала XXI в., преимущественно опубликованных в сети Интернет, а также зафиксированных в лексикографических трудах и монографиях, посвященных описанию крылатых выражений и цитат. При создании картотеки примеров активно использовались поисковые системы (в первую очередь, «Яндекс» и
«Google»), а также Национальный корпус русского языка ().
На защиту выносятся следующие положения:
В современном русском дискурсе помимо небольшой группы крылатых выражений А.В. Кольцова, зафиксированных словарями (от 2 до 20 в разных лексикографических трудах), функционирует более 100 крылатых единиц, принадлежащих перу воронежского поэта. Самыми частотными крылатыми выражениями А.В. Кольцова, по нашим данным, являются: «На заре туманной юности (Разлука), «Раззудись, плечо! Размахнись, рука!» (Косарь), «О чем шумит сосновый лес?» (Лес (дума)), «На гумне - ни снопа» ^«Что ты спишь, мужичок?..») и «Лихач-Кудрявич» (Первая песня Лихача-Кудрявича и Вторая песня Лихача-Кудрявича).
Среди кольцовских текстов-источников крылатых единиц выделяется пять наиболее «крылатоемких» произведений поэта, к которым восходит почти четверть всей выявленной крылатики А.В. Кольцова (таковыми являются «Что ты спишь, мужичок?..» (1839), Лес (Посвящено памяти А. С. Пушкина) (1837), Косарь (1835) и Песня пахаря (1831)). Крылатые единицы поэта используются в текстах различных стилей и жанров: в произведениях художественной литературы, в научных работах и учебных пособиях, в публицистических и даже технических текстах, в разговорной речи. Такая широкая распространенность крылатых выражений А.В. Кольцова в устной и письменной речи является одним из важнейших показателей большой значимости его творчества для русского языка и русской национальной культуры и свидетельством востребованности образного поэтического слова русским языковым сознанием.
3. Характер формального и содержательного варьирования крылатых
выражения А.В. Кольцова, функционирующих в современном русском
дискурсе, существенно меняется не только в зависимости от стиля, жанра и
времени создания текста, в котором используется крылатые единицы, но и от
позиции в структуре текста. Наибольшим преобразованиям подвержены
самые высокочастотные крылатые выражения поэта, и наиболее распространенным типом преобразования является изменение компонентного состава. Кроме того, наблюдается последовательно усиливающаяся тенденция употребления крылатых выражений без каких-либо указаний на авторскую принадлежность.
4. Созданная на основе описания и анализа крылатых единиц концепция «Словаря крылатых выражений А.В. Кольцова» является важной составляющей общей концепции «Интегрального словаря языка А.В. Кольцова» как лексикографической серии, призванной отразить различные аспекты такого сложного феномена как языковая личность поэта и показать значение творческого наследия поэта для русского языкового пространства и русской культуры в целом.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые предпринята попытка системного и многоаспектного описания крылатики А.В. Кольцова и предложена концепция его лексикографического представления. В результате проведенного исследования определен корпус крылатых выражений, принадлежащих перу А.В. Кольцова, выявлены наиболее частотные крылатые единицы поэта, его наиболее «крылатоемкие» тексты и самые «кольцоволюбивые» авторы, установлен факт использования кольцовских строк в «чужом» тексте при жизни поэта и описаны особенности функционирования крылатых выражений А.В. Кольцова в текстах различных стилей и жанров.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в развитие фразеологии и авторской лексикографии.
Практическая значимость работы состоит в создании «Словаря крылатых выражений А.В. Кольцова». Выработанные принципы и приемы организации микро- и макроструктуры авторского словаря интертекстем могут быть использованы при лексикографическом описании крылатых единиц других авторов.
Кроме того, материалы и результаты нашего исследования могут быть использованы при обучении студентов на филологических факультетах вузов в курсах фразеологии и лексикографии современного русского языка, на семинарах и спецкурсах, посвященных актуальным проблемам русской фразеологии и авторской лексикографии, а также в курсах по истории, краеведению, литературе Воронежского края, в занятиях по лингвокультурологии и лингвострановедению.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были апробированы на VII Международной научно-практической конференции «Язык, культура, менталитет: проблемы изучения в иностранной аудитории» (Санкт-Петербург, 2009), на Межвузовской научной конференции «А.В. Кольцов вчера, сегодня, завтра» (Воронеж, 2009), на Всероссийской научной конференции «Слово. Словарь. Словесность: Текст словаря и контекст лексикографии» (Санкт-Петербург, 2009), на Международной научной конференции «Грамматика III тысячелетия в контексте современного научного знания. XXVIII Распоповские чтения» (Воронеж, 2010), на VIII Международной научно-методической конференции «Современная языковая ситуация и совершенствование подготовки учителей-словесников» (Воронеж, 2010), на Межвузовской научной конференции «Современная русистика: проблемы и перспективы развития. XXIX Распоповские чтения» (Воронеж, 2011); а также на ежегодных научных сессиях ВГУ (Воронеж, 2009, 2010, 2011). Основные положения работы нашли отражение в десяти публикациях.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего 186 наименований. Объем диссертации составляет 146 страниц.
Особенности функционирования крылатых выражений в дискурсе
Первые работы, посвященные исследованию крылатых слов и выражений, популярных цитат и других в той или иной близких к ним явлений, появились в XIX в. К концу XX в. сложились три разных подхода к пониманию сущности крылатых слов и выражений и соответственно три основных значения интересующих нас терминов. Подробный анализ сложившихся дефиниций необходим не только для выбора наиболее адекватной из них для целей нашего исследования, но и для уточнения-понятия, широко использующегося в разных сферах современной лингвистической науки.
Достаточно распространенное в современной научной и учебной практике, и особенно в научно-популярной литературе, значение терминов крылатое слово и крылатое выражение ведет свое начало от традиции девятнадцатого века. Оно является весьма размытым и может быть определено с помощью перечисления подводимых под него явлений: литературная цитата, изречение выдающейся личности, пословица, поговорка, имя мифического или литературного персонажа, ставшее нарицательным, или идиома. С таким пониманием интересующих нас терминов мы встречаемся в книге русского писателя и этнографа М.С. Максимова «Крылатые слова» [Максимов М.С, 1989], увидевшей свет в 1891 году. Она представляет собой сборник небольших очерков и заметок, посвященных «летучим и крылатым словам и ходячим выражениям», среди которых обнаруживаются почти все перечисленные выше явления {попасть впросак, курам на смех, гол, как сокол, погибоша аки обре, пустозвон, объегорить, подкузьмить, чересчур и другие). В этом же значении термин «крылатое слово» использует исследователь середины:XX" в. М.А Булатов-в? своем учебном пособии для-семилетней и средней школы [Булатов/М;А ., 1958]; Встречается такое понимание крылатых выражений ив современных работах.. Например;;.в книге И.Т. Янина; под названием; «История крылатых слов-и выражений» [Янин И:Т., 2003] выражения из.Библии и басен И:А. Крылова мирно соседствуют с идиомами и:паремиями.
Другое значение, интересующих настерминов - единица лексико-фразеологического уровня, представляющая, собой слово; словосочетание,, фразу или сверхфразовый комплекс, которые отмечены «печатью авторства» [Дядечко Л.П., 2006] - появляется и распространяется на/ рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Такое (с некоторыми оговорками) понимание крылатого слова было уже у одного их первых собирателей и исследователей крылатики - немецкого ученого Георга Бюхмана:, В? своей книге «Gefliigelte Worte» этим термином он называл «постоянно воспроизводимое в широких кругах отечества изречение,, выражение илшимя безразлично какого языка, исторический источник или литературное происхождение которого известно (доказуемо)» (цит. по [Шулежкова С.Г., 2002:6]).
Такое понимание термина не сразу нашло своих сторонников. Например, в работах начала XX века, где фиксировались русские крылатые слова и выражения (см. [Михельсон, 1902-1903] и др.), они специально не отграничивались от пословиц, идиом и т.д. Ситуация изменилась с выходом в свет книги С.Г. Займовского «Крылатые слова. Справочник цитаты и афоризма» [Займовский C.F., 1930], содержащей более 3600 единиц: В качестве отличительных признаков крылатого слова автор называл ходячесть, меткость, лаконизм, принадлежность к литературно-образованным кругам и связь с первоисточником. Как отмечает С.Г. Шулежкова, эта работа представляла собой «первый достаточно, полный русский справочник крылатых единиц, в котором получила дальнейшее развитие идея Г. Бюхмана» [Шулежкова С.Г., 2002: 11]. Спустя четверть века была опубликована знаменитая книга Н.С. и М.Г. Ашукиных «Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения» [Ашукины, 1955]. В этой работе авторы представили многоаспектное описание около 1500 крылатых выражений (подробнее об этой книге в 3 данной главы).
Во второй половине XX века многие фразеологи касались в своих работах проблемы квалификации и описания крылатых слов и выражений. Главной задачей, которая стояла перед учеными, было понимание соотношения крылатых слов и выражений с фразеологическими единицами других типов и определение места первых в языковой системе (см. [Архангельский В.Л., 1964], [Бабкин A.M., 1970], [Райхштайн А.Д, 1971], [Чернышева И.И., 1970], [Шанский Н.М., 1963] и другие). Лишь к концу прошлого столетия был обоснован особый статус крылатых выражений этих единиц и необходимость создания специального раздела языкознания, изучающего крылатику - крылатологию [Шулежкова- С.Г., 2002: 6]. В своей фундаментальной монографии «Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие» С.Г. Шулежкова [Шулежкова С.Г., 2002] приводит пять дифференциальных признаков крылатых выражений:
Лексикографическое описание крылатых выражений в общейи авторской лексикографии
Одной из важных тенденций современной лингвистики является стремление к все более подробной лексикографической параметризации языка, т.е. п редставлении в форме словаря различных, а в идеале - всех результатов «лингвистических штудий» [Караулов Ю.Н., Гинзбург Е.Л., 2003]. Этот процесс «ословаривания лингвистических описаний» ярко проявился и в науке о крылатых единицах: лексикографическую форму стали активно использовать не только исследователи, изучающие крылатые выражения в узком смысле (или эптонимы), но и ученые, работающие с крылатыми выражениями в широком смысле.
Множество интертекстовых словарей, созданных к настоящему времени, само по себе становится объектом изучения. Исследования в этом направлении необходимы для четкого осознания того, что уже сделано в этой области, и выработки понимания того, по какому пути должна развиваться эта отрасль лексикографии в будущем. Ниже мы рассмотрим основные типы интертекстовых словарей, опираясь на классификацию К.П. Сидоренко [Сидоренко К.П., 2010]:
По своему статусу в лексикографическом описании. На этом основании все множество словарей можно разделить на те, в которых крылатая единица выступает как основной объект описания (собственно интертекстовые словари), и те, в которых интертекстема выполняет иллюстративную функцию (например, во многих толковых словарях).
По объекту словарного описания. По этому признаку выделяются следующие типы словарей крылатых единиц: - посвященные описанию общеязыкового фонда крылатых выражений («Большой словарь крылатых слов русского языка» [Берков В.П. и др., 2000]); - описывающие один из пластов общеязыкового фонда крылатых единиц («Словарь крылатых слов: (Русский кинематограф)» [Елистратов B.C., 1999]); - лексикографирующие интертекстемы одного автора («Словарь крылатых выражений Пушкина» [Мокиенко В. М., Сидоренко К. П., 1999]); ориентированные на словарное описание крылатых выражений, восходящих к одному произведению («Читая и почитая Грибоедова: Крылатые слова и выражения» [Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д., 1998]).
По предмету словарного описания. По этому признаку выделяются интертекстовые словари, описывающие: - крылатые выражения в широком смысле (включая литературные цитаты, паремии, идиомы и др.) («Русскс—англо—немецкий словарь пословиц, поговорок, крылатых слов и Библейских изречений» [Адамия Н. Л., 2005]); - крылатые выражения как единицы лексико-фразеологического уровня, которые отмечены «печатью авторства» («Большой словарь крылатых слов русского языка» [Берков В.П. и др., 2000]); - крылатые выражения как «слова или сверхсловные единицы, обладающие авторской принадлежностью и получившие распространение за рамками авторского текста» («Школьный словарь крылатых выражений Пушкина» [Мокиенко В. М., Сидоренко К. П., 2005]).
По языку лексикографического описания: одноязычные, двуязычные, трехъязычные. Среди словарей крылатых выражений преобладают, конечно же, первые. Однако на сегодняшний день создан и ряд переводных словарей крылатых единиц, в основном двуязычных: русско-английский [Уолш И.А., Берков В.П., 1988], русско-норвежский [Берков В.П., 1980], русско-немецкий [Афонькин Ю.Н., 2003] и др. Примером трехъязычного словаря является «Русско-англо-немецкий словарь пословиц, поговорок, крылатых слов и Библейских изречений» [Адамия Н.Л., 2005].
По принципу расположения материала. Описываемые единицы могут упорядочиваться в словаре по следующим основаниям: - по графической оболочке интертекстемы (прямой алфавитный порядок); - по тематической отнесенности крылатой единицы; - по автору или по тексту-источнику (алфавитный или хронологический); - по входящим в состав интертекстемы словам или словоформам (прямой алфавитный порядок).
Первый способ расположения материала является самым популярным и используется в качестве основного в. большинстве интертекстовых словарей (см., например, [Берков В1П. и др., 2000] и др.). Другие принципы-группировки описываемых единиц применяются значительно реже и реализуются в основном в виде различных приложений. Так, упорядочивание крылатых выражений по входящим в их состав словам или словоформам всегда является вспомогательным и реализуется в виде соответствующего указателя. Группировка крылатых единиц по автору также чаще всего используется в качестве дополнительного входа в словарь: указатель авторов имеется во многих общеязыковых словарях крылатых выражений, в том числе переводных. Однако в «Словаре афоризмов русских писателей» [Словарь афоризмов, 2005] этот принцип расположения материала избран в качестве основного. В ряде интертекстовых словарей, созданных в рамках авторской лексикографии, используется принцип расположения крылатых выражений по тексту-источнику. Он реализуется и в качестве вспомогательного входа в словарь в виде алфавитного указателя произведений с восходящими к ним интертекстемами (см., например, «Словарь крылатых выражений Пушкина» [Мокиенко В.М., Сидоренко К.П.,1999]), и как основной принцип упорядочивания описываемых единиц («Крылатые слова и выражения из сочинений Н.В. Гоголя» [Прозоров В.В., 2005]). Наконец, тематический принцип расположения материала также может использоваться и как основной (см. [Александрова Т. С, 2005]), и как дополнительный (см. [The Oxford Dictionary of Modern Quotation, 1996]). 6.
Мера сохранности авторской принадлежности крылатых выражений
Этот параграф посвящен характеристике функционирования в дискурсе крылатых выражений А.В. Кольцова с точки зрения меры сохранности их авторской принадлежности. Мы последовательно рассмотрим случаи явного цитирования интертекстем А.В. Кольцова (приводится имя автора и/или название произведения), примеры употребления крылатых выражений с указанием на их инджидульно-авторское происхождение, но без ссылки на источник, затем случаи использования кольцовизмов с маркерами «чужесловности» (кавычки, курсив и др.), но без каких-либо ссылок на его источник; и, наконец, примеры употребления крылатых единиц без каких-либо указаний на авторскую принадлежность. Итак, начнем с анализа случаев явного цитирования А.В. Кольцова, которые, в свою очередь, можно разделить на четыре вида: 1) с указанием автора и названия текста-источника; 2) с указанием автора и персонажа произведения; 3) с указанием автора и жанра произведения; 4) с указанием только автора текста-источника. Примеры первого типа очень немногочислены и тяготеют к позиции эпиграфа. В качестве иллюстрации приведем эпиграф к статье протоиерея В. Смагина «Вольному — воля, спасенному — рай»: о свободе человека с христианской точки зрения» (Труды Нижегородской духовной семинарии. Сборник работ преподавателей и студентов. Выпуск 7. Нижний Новгород, 2009. С. 35 - 63): «Свобода, свобода!,. / Где ж рай твой веселый? / Следы твои страшны, /отмечены кровью / На пестрой странице /Широкой земли! / И лютое горе/Ее залило, / Ту дивную землю, /Бесславную землю!..» (А.В. Колырв. «Великое слово») В других позициях подобная полнота в раскрытии источника цитаты почти не встречается. Редкий пример такого рода приведен ниже: Хлеб — священная тайна жизни, ее смысл и высокий дух. У древних славян ставили одну буханку перед иконой в красном углу. Как оберег, клали его в колыбель младенцу, брали с собой в дальнюю дорогу, чтобы защитил странника. Да и в последний путь до сих пор провожают кусочком хлеба и стаканом воды. Почему так? Видимо, Хлеб, Человек и Труд в высшем их понимании и есть символ э/сизни на земле. С тихою молитвой Я вспашуj посею... Уроди мне, Боже, Хлеб - мое богатство! (А. Кольцов «Песня пахаря»). (Н. Ермолаева. Русский хлеб // Дуэль. 2007, 14 августа. № 33 (531)). Второй вид явного цитирования А.В. Кольцова - указание на автора и персонажа произведения - также встречается нечасто и преимущественно в художественной литературе и публицистике. Так, А.И. Солженицын и В.А. Чалмаев, вводя в свои произведения строки из знаменитого «Косаря», указывают на их источник с помощью словосочетания «кольцовский косарь»: Впрочем Писатель, по восхитительной широте своей натуры, уже и не помнил зла. ... А говорил это все — легко, вибрирующим тенором и с покоряющей Эта понад вынувшаяся в XX веке на Крым, на Новороссию, степь, а точнее говоря, многоукладная Россия — вообще-то она «двигалась» сюда, к теплым морям, еще со времен Петра Великого! — не покидала никогда мысли и чувства Сергеева-Ценского. (В. А. Чалмаев. «С солнцем в крови»). Известный русский публицист и историк Д. В. Скрынченко в статье «О национальной русской школе», характеризуя ситуацию в России начала XX века, приводит отрывок из стихотворения «Лес (посвящено памяти Пушкина)» и указывает на главного героя этого произведения «кольцовского богатыря», в положении которого, как предостерегает автор, может оказаться русский народ:
Пережитые недавно годы многому нас научили и, прежде всего, научили нас быть не космополитами, а именно националистами. Только вот наша беда: мы слишком, так сказать, отходчивы и забывчивы; мы легко можем опять, если не заснуть, то, по крайней мере, махнуть на многое рукой. А между тем кругом нас, против нас же, идет неустанная работа, и как бы с нами не случилось того, что случилось с одним кольцовским богатырем: «Знать во время сна к безоружному силы вражие понахлынули. С богатырских плеч сняли голову — не большой горой, а соломинкой...» В период наших оскорблений у нас родилось национальное чувство; но не надо забывать, что чувство бывает непродолжительно: продолжительным оно станет лишь по мере того, как будет переходить в национальное сознание. Запад уже давно начал жить таким сознанием, а мы все еще исполнены ложного конфуза, все еще боимся стать самими собой и, даже набравшись мулсества, примкнуть к национальному движению, продолжаем стоять от последнего как бы в сторонке: пусть-де такие-то выносят на своих плечах всю силу печатных скорпионов, лишь бы нас не трогали...
Что касается случаев использования крылатых выражений А.В. Кольцова с указанием на автора и жанр текста-источника, то нами обнаружен всего один пример такого типа. С. А. Есенин в письме Г. А. Панфилову (ноябрь 1912 г.) неточно цитирует начальные строки думы «Поэт», называя лишь жанр этого произведения:
Жизнь... Я не могу понять ее назначения, и ведь Христос тоже не открыл цель жизни. Он указал только, как жить, но чего этим молено достигнуть, никому не известно. Невольно почему-то лезут в голову думы Кольцова: «Мир есть тайна Бога, Бог есть тайна мира». Да, однако, если это тайна, то пусть ей и останется. Но мы все-таки должны знать, зачем живем, ведь я знаю, ты не скажешь: для того, чтобы умереть. Ты салі когда-то говорил: «А все-таки я думаю, что после смерти есть лсизнь другая». Да, я то же думаю, но зачем она, жизнь? Зачем жить?
Самым распространенным видом явного цитирования является использование кольцовских интертекстем с указанием лишь фамилии либо фамилии с именем или инициалами поэта. Оно встречается во всех стилях речи и почти во всех позициях, кроме заглавия. В художественной литературе вне позиции эпиграфа (см. многочисленные случаи их употребления в этой позиции в 4 данной главы) примеры такого типа характерны, прежде всего, для прозаических произведений. Так, И. С. Тургенев в романе «Рудин» вводит в реплику главного героя строки из стихотворения «Перепутье» (1840):
Наступило молчание. Оба приятеля сидели, понурив головы. Первый заговорил Рудин. —Да, брат, — начал он, —я теперь могу сказать с Кольцовым: «До чего ты, моя молодость, довела меня, домыкала, что уж. шагу ступить некуда...» И меэ/сду тем неужели я ни на что не был годен, неужели для меня так-таки нет дела на земле? Часто я ставил себе этот вопрос, и, как я ни старался себя унизить в собственных глазах, не мог же я не чувствовать в себе присутствия сил, не всем людям данных! Отчего эюе эти силы остаются бесплодными?
Ряд примеров такого рода обнаруживается в текстах публицистического стиля, в частности, в газетных статьях: О чем песня — спрашивать не надо. О сердце человеческом, которое во все века одинаково билось и любило, о старине, о работе до седьмого пота. В общем, о крестьянской доле, про которую поэт Кольцов написал: Пашенку мы рано С Сивкою распашем, Зернышку сготовим Колыбель святую. Его вспоит-вскормит Мать земля сырая. (Л. Суханова. Сплетаясь в узор наречий // Республика Татарстан. 2001, 28 декаб. № 259). В данном случае журналистка приводит широко известные строки из кольцовской «Песни пахаря» (1831). Яркой иллюстрацией использования кольцовизмов с указанием только на автора текста-источника является следующий отрывок из «Писем о добром и прекрасном» Д. С. Лихачева (Письмо тридцать четвертое «О русской природе»), в котором известный филолог в подтверждение особого отношения русского человека к природе приводит цитату из «Косаря»:
Организация микроструктуры «словаря крылатых выражений А.В. Кольцова»
«Словарь крылатых выражений А.В: Кольцова»,. составленный в; результате проведенного исследования и квалифицирующего описания; представляет собой первую лексикографическую разработку достаточно представительного корпуса крылатых единиц (или интертекстем) А.В. Кольцова (говорить о полноте, когда мы имеем дело с интертекстуальнымиг единицами, вряд ли корректно).
Єловник нашего словаря;включает 131 крылатую единицу. Следует отметить,,что в общеязыковых словарях крылатых выражений (см., например, [Ашукин Н.С, Ашукина M.F., 1966], [Берков В:Н., 2000]! ж дрф неизменно присутствуют два выражения А.В: Кольцова: «На заре туманной юности» и «Раззудись, плечо, размахнись, рука»; В работе «Энциклопедическом словаре крылатых выражений» ([Серов В., 2005]) фиксируется также кольцовизм «Иль у, сокола крылья связаны; иль пути ему все заказаны?» В словарях афористики обнаруживается больше десятка поэтических изречений А.В. Кольцова.. Самый представительный список крылатых выражений воронежского поэта (в указанном выше широком понимании этого термина) содержится на данный момент в работе [Душенко К.В., 2005], в которой зафиксировано два десятка цитат из стихотворений А.В. Кольцова.
Вместе с тем опыт работы с крылатыми единицами А.В. Кольцова показывает, что, несмотря на постоянный рост количества и качества словарей,, посвященных описанию крылатых выражений; кольцовская «крылатика» представлена в лексикографических трудах достаточно скромно и описана явно недостаточно. Поэтому необходимость создания «Словаря крылатых выражений А.В. Кольцова» представляется очевидной.
Цель создания словаря — представить в лексикографической форме системное и многоаспектное описание крылатых вырамсении выдающегося русского поэта. Достижение поставленной цели предполагало» выработку способов и приемов словарного представления следующих типов информации: - название текста-источника, даты его написания- и публикации,, а также количество восходящих к нему крылатых единиц; - название произведений других видов искусств, созданных на основе текста источника и получивших широкую известность (для творческого наследия А.В. Кольцова - это многочисленные романсы), имя автора, даты их создания и публикации; примеры употребления крылатого выражения, демонстрирующие различную меру сохранности авторской принадлежности; - примеры различных типов формального варьирования интертекстемы (вплоть до окказиональных преобразований); - примеры семантического варьирования крылатого выражения; - примеры комплексных преобразований интертекстемы; - примеры употребления крылатой единицы в различных текстовых позициях (уделяя особое внимание использованию кольцовизмов в сильных текстовых позициям); - примеры функционирования крылатых выражений в текстах разных стилей, жанров и разного времени написания; - сведения о лексикографических изданиях, в которых данное крылатое выражение было зафиксировано и описано; - сведения о связях данной интертекстемы с другими крылатыми единицами; - сведения об авторах и датах написания принимающих текстов, а также краткие характеристики наиболее значительных авторов, использовавших в своем творчестве крылатые выражения А.В. Кольцова.
При разработке принципов и приемов лексикографического представления различных типов данных учитывался опыт лучших образцов словарного описания крылатых выражений в общей и авторской лексикографии. ([Берков В.П. и др., 2000]; [Мокиенко В.М., Сидоренко К.П., 1999] шдр.).
Работая над словарем, мы использовали следующие три группы источников: 1) лексикографические труды, посвященные описанию крылатых выражений; 2) русская классическая и современная литература, а также периодика; 3) ресурсы Интернета (особо отметим «Национальный корпус русского языка», Фундаментальную электронную библиотеку и Библиотеку М. Машкова).
Причем именно последний источник являлся основным, а первый и второй использовались в качестве дополнительных.
В словаре принят прямой алфавитный принцип расположения как наиболее удобный для словарей такого рода.
Наряду с основной частью - корпусом словарных статей - необходимой составляющей работы являются четыре приложения. Приложение 1 «Алфавитный перечень произведений А. В. Кольцова и восходящих к ним крылатых выражений поэта». Крылатые единицы, относящиеся к одному стихотворению, также упорядочиваются в алфавитном порядке. При этом при каждой интертекстеме указывается страница, на которой находится соответствующая словарная статья. Польза такого указателя очевидна: он существенно улучшает поисковый аппарат словаря, позволяя читателю легко найти все интертекстемы, восходящие к интересующему его тексту, и здесь же узнать, на какой странице находится соответствующая словарная статья. Например:
