Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Фольклористическая деятельность Н.С. Соханской.. 19
1. Сборники фольклорных текстов
1. 1 . «Несколько русских песень» (1860) 25
1. 2. «Остатки боярских песень» (1860) 36
2. Статьи по изучению фольклора
2. 1. «Сличение русских песень» (1861) 44
2. 2. «О русской песне» (1871) 47
3. О южнорусском влиянии на творчество писательницы 54
Глава 2. Особенности использования фольклорно-этнографических реалий в произведениях Н.С. Соханской
1. Свадебный обряд в повестях Соханской 66
2. Тендерное поведение героев сквозь призму свадебной обрядности (повесть «После обеда в гостях») 94
3. Основные этнографические реалии
3.1. Народный календарь 103
3.2. Национальный костюм 120
Заключение 140
Библиография 144
- . «Несколько русских песень» (1860)
- О южнорусском влиянии на творчество писательницы
- Тендерное поведение героев сквозь призму свадебной обрядности (повесть «После обеда в гостях»)
- Народный календарь
Введение к работе
Наше исследование посвящено творчеству Надежды Степановны Соханской (Кохановской), беллетристки, собирательницы и исследовательницы русского фольклора, занявшей достойное место в литературном процессе 1850-1870-х гг. Необходимость обращения к ее творчеству объясняется тем, что оно практически не изучено. Жизни и творчеству писательницы посвящены давние работы П.В. Быкова, А.Н. Пыпина, Н.Н. Платоновой1, но они требуют дополнений и корректив, так как в основном опираются на ее «Автобиографию», поэтому необходимы новые разыскания. Неоценимый вклад в изучение жизни и творчества Соханской внес СИ. Пономарев, опубликовав в 1897 г. в «Русском обозрении» подробную опись документов, имеющих непосредственное к ней отношение2. Обстоятельства жизни писательницы известны также благодаря ее обширной переписке с многими литераторами-современниками.
Не ставя задачу осветить подробно биографию писательницы, мы приведем лишь факты, имеющие значение для нашего исследования.
Надежда Степановна Соханская родилась 17 февраля 1825 г. (по другим сведениям - 1823 г.3) на хуторе Веселом Корочанского уезда Курской губернии в семье мелкопоместных дворян. Она рано лишилась отца, и главной воспитательницей ее была мать, женщина глубоко религиозная. В 1834 г. Соханская была определена в Харьковский институт благород-
1 Быков П.В. Кохановская: Биографический очерк // Живописное обозрение. 1885. № 3, № 5; Пыпин А.Н. Новые данные для биографии Кохановской // Вестник Европы. 1896. № 12; Платонова Н.Н. Кохановская (Н.С. Соханская) 1823-1884: Биографический очерк. СПб., 1909.
Пономарев СИ. Рукописи Н.С. Соханской (Кохановской) и письма к ней // Русское обозрение. 1897. № 2. С. 561-568.
3 Так, например, П. Быков, А. Пыпин, Н. Платонова называют годом рождения писательницы 1825 г., С. Пономарев - 1823 г.
ных девиц, который закончила с отличием в 1840 г. Всю дальнейшую жизнь она провела на хуторе Макаровка Изюмского уезда Харьковской губернии (куда перебралась семья после вынужденной продажи Веселого), изредка выезжая в Москву и Петербург для встречи со знакомыми и по издательским делам. В 1862 г. Соханская при содействии П.А. Плетнева была вызвана в Петербург, где удостоилась личной аудиенции у императрицы Марии Александровны и получила в подарок золотую брошь. В основном же вопросы о размере гонорара за издание своих произведений она поручала решать И.С. Аксакову, с которым долгие годы поддерживала дружеские отношения и которого считала своим наставником. Псевдоним Кохановская, как разъясняет писательница в хронике «Семейная память», она выбрала неслучайно. Именно такую фамилию получил от своего покровителя, князя Константина Острожского, прапрапрапрадед писательницы по материнской линии, который был его любимым ординарцем. Соханская жила достаточно уединенно, ближайшее ее окружение составляли мать и тетка. Известно, что после отмены крепостного права она отпустила всех крестьян и дворовых и вела хозяйство самостоятельно. Умерла писательница в 1884 г.
По своим идейным убеждениям Соханская была близка славянофилам, их мнения по многих вопросам совпадали, однако писательница, следуя совету Плетнева «не примыкать ни к какой партии», не примкнула к этому течению.
Литературные труды Соханской не сразу получили признание. Первая ее повесть «Майор Смагин», опубликованная в 1844 г., не нашла положительного отклика в критике. Следующая повесть «Метель» также не получила одобрения. Плетневу, как авторитетному литератору, о котором она слышала еще от преподавателей института, Соханская отправляет повесть «Графиня Д.», однако он отказался публиковать ее, осудив подражание французским романам. Заметив, что слог сопроводительных писем
резко отличается от того, которым написаны повести, Плетнев, предложил корреспондентке в письмах к нему описать свою жизнь. Так появилось одно из лучших произведений Н. Соханской - ее «Автобиография», которая писалась в 1847-1848 гг., но впервые увидела свет только в 1896 г.4 Первым и единственным читателем, вплоть до опубликования, был Плетнев, у которого каждая очередная тетрадь с текстом вызывала искреннее восхищение. Своими впечатлениями он делился в письмах к П.А. Вяземскому и В.А. Жуковскому . Первый публикатор «Автобиографии» СИ. Пономарев отмечает, что именно Плетнев «открыл и развил» дарование писательницы - «это маленькое сокровище». В «Автобиографии», где рассказана история институтки, которая своим трудом и талантом достигает социального признания, явно прослеживаются традиции романа воспитания. Творческую манеру писательницы отличают психологический анализ, наблюдательность и знание человеческой натуры.
Соханская вела активную переписку с многими ведущими литераторами XIX в., однако основными ее адресатами были П.А. Плетнев, И.С. Аксаков, К.С. Аксаков. В 1857 г, при посредничестве Г.П. Данилевского, который по поручению Плетнева посетил Соханскую, с ней завязал отношения редактор «Русского вестника» М.Н. Катков6, которому Соханская отсылает в 1858 г. повесть «После обеда в гостях», одно из лучших своих произведений.
Данилевский, восхищенный рассказами писательницы, а также народными песнями в исполнении ее матери и тетки, рассказывал о поездке
4 Соханская Н.С. Автобиография // Русское обозрение. 1896. № № 6-12.
Плетнев П.А. Письма к П.А. Вяземскому и В.А. Жуковскому о Соханской // Плетнев П.А. Сочинения и переписка: В 3 т. СПб., 1885. Т. III. С. 490,491,622,641,642.
6 Письма к Н.С. Соханской М.Н. Каткова // Русское обозрение. 1897. № 1. С. 1020-1028.
многим знакомым . Судя по письмам Данилевского, кроме Каткова, уже в конце 1850-х г. Соханской интересовались А.О. Ишимова, И.И. Срезневский, семья Вельтманов, П.А. Кулиш и др.
Для Соханской огромное значение имели дружеские связи с семьей Аксаковых. Переписка с ними, длившаяся с 1859 по 1884 г., свидетельствует о том, что в особенности И. Аксаков оказывал большое воздействие на творчество писательницы. С 1859 г. Соханская печаталась преимущественно в его изданиях - «Русская беседа», «День», «Москва», «Русь» - и осталась верна им до конца.
Переписка с Аксаковым дает достаточно полное представление о творческой жизни писательницы и об особенностях становления ее литературной репутации. Немалую роль в этой переписке играли личные симпатии корреспондентов: они обменивались фотографиями, давали советы друг другу, обсуждали домашние дела. Переписка дает возможность проследить реакцию Соханской на критику. Так, например, делясь с И. Аксаковым своей обидой по поводу критических отзывов на «Гайку», Соханская благодарит его за помощь, за «славянофильски-прямые слова дорогих советов и указаний»8. В частности, она пишет: «Садясь перерабатывать "Гайку" достала ваше письмо и перечла его с самым полным вниманием. Следствием всего этого было то, что "Гайка" произвела сильное впечатление на петербургскую публику и возбудила толки и восторженные похва-
9 ЛЫ» .
Указывая Соханской на недостатки ее произведений, Аксаков, судя по всему, оказывал влияние на ее творческий процесс, подавая идеи, заставляя дописывать начатое. Есть основание предполагать, что семейная
7 Письма к Н.С. Соханской М.Н. Каткова. С. 124.
Переписка Аксаковых с Н.С. Соханской (Кохановской) // Русское обозрение. 1897. № 3. С. 172 9 Переписка Аксаковых... № 3. С. 172.
хроника «Старина. Семейная память» увидела свет только благодаря настойчивым просьбам Аксакова закончить это произведение10.
В своих письмах Аксаков высказывал и критические суждения по поводу текстов Соханской. Так, он порицал ее за излишнюю любовь к отступлениям: «...Это постоянное желание ваше, чтобы читатель понял непременно так, а не этак, заставляет вас иногда переворачивать и перебирать предмет со всех сторон и во всех подробностях <.. .> Вам надо выучиться себя ограничивать»11. Аксаков замечал, что Соханская не дает читателю возможности домыслить что-то самому, стараясь описать все досконально. Но Соханская возражала против таких замечаний, определяя подобную манеру как свое писательское кредо: «Вы советуете мне литературно умерять, ограничивать себя - что для меня труднее всего было бы написать что-нибудь коротенькое... Если наконец говорить, то надо же сказать что-нибудь.. .»12
В течение нескольких лет -с 1856 по 1861г. - писательница создала ряд произведений, получивших живой отклик с читательской среде и активное обсуждение в критике: повести «Кирила Петров и Настасья Дмит-
Эта работа тяготила Соханскую, так как не давала возможности для фантазии писательницы. В 1860 году она писала Аксакову: « "Семейная память" не повесть, это целый том семейных преданий <...> то-то и томит меня в этой работе, что вся она - рассудочная работа, что ее задача - дельный вполне добросовестный факт, а не маленькая свобода» творчества. Однако сожаление Аксакова постепенно подвигало Соханскую к тому, что «Старина» должна быть закончена, что она и сделала в конце 1870-х гг. Его похвалы стимулировала продолжение работы. Например, он писал: «Все это в высшей степени интересно, быстрый очерк намечен рукой художника, но это не составило приобретения для литературы, не врезало глубоких следов». В ответ на это письмо писательница категорична: «...не ждите более ничего. Она мне надоела до пресыщения, и я даже не вижу впереди времени, когда бы я захотела взяться за нее». Тем не менее, бросив «Старину» неоконченной в 1861 г., Соханская возвращается к этому произведению и завершает его (см.: Переписка Аксаковых... № 4. С. 550). 11 Переписка Аксаковых... № 3. С. 165.
Переписка Аксаковых... № 3. С. 165.
рова», «Из галереи провинциальных портретов», «Гайка», хронику «Старина. Семейная память».
Особого внимания в биографии Соханской заслуживает тот факт, что она жила в семье, где были две талантливые исполнительницы народных песен - ее мать и тетка, которые воспитали в будущей писательнице любовь к народной поэзии. В своей «Автобиографии» Соханская упоминает рассказы о волшебной стране Яблоновы острова, которые она слышала от тетки. Соханская записывала эти рассказы, предполагая впоследствии превратить их в повесть1 , однако не осуществила полноценно это намерение. Воспитание наложило отпечаток на все творчество писательницы. Любовь к народной песне она ярко обнаруживает в каждой своей повести, насыщая их фольклорными текстами. Практически в каждой повести Соханской присутствуют персонажи, умеющие петь песни, и, как правило, это положительные герои. Из этого можно сделать заключение, что народная песня в понимании писательницы является одним из важнейших атрибутов позитивной репрезентации героя. Но важно еще и то, что в лучших повестях Соханской песня является как бы одним из действующих лиц. Писательница сознательно идеализирует старинную патриархальную жизнь, которая, в ее представлении, была связана не только с крепостной зависимостью крестьян, но и с народными праздниками, хороводами, сказками, чудесными национальными нарядами.
Важно отметить, что Соханская занималась собирательской деятельностью и была первой женщиной, проявившей себя в таком качестве. Она записывала старинные песни из репертуара матери и тетки, которые становятся важным материалом для ее повестей. Впоследствии из этих песен она составила две подборки, по сути дела, сборника - «Несколько русских песень» (1860) и «Остатки боярских песень» (1860). Вместе с тем пи-
Коханоеская. «Сумеречные рассказы» (старое воспоминание тетушки) // Русь. 1885. №3-6.
сательница пыталась осмыслить значение народной поэзии, чему посвящены две ее статьи - «Сличение нескольких русских песень» (1861) и «О русской песне» (1871). Соханская довольно рано прекратила свою литературную деятельность. Последнее ее прозаическое произведение - повесть «Рой-Феодосий Саввич на спокое» (1864) вызвало отрицательную реакцию в критике. После 1864 г. были малоудачные пробы в драматургии: комедия-идиллия «Слава богу, что муж лапоть сплел» и комедия «Кража невесты». Перу Соханской принадлежат таклсе несколько публицистических статей: «Письмо к гр. Л.Н, Толстому по поводу его «Исповеди», «Степной цветок на могилу Пушкина». Вероятно, эти поздние неудачи способствовали тому, что, несмотря на утверждение И.С. Аксакова, что «достоинство сочинений Надежды Соханской непреходяще» и что рано или поздно «внутренняя сила их возьмет свое», уже в конце века о ней упоминали как о «забытой писательнице»1 .
Неординарный талант Соханской заслуженно привлекал внимание критиков, вызывая и положительную и отрицательную реакцию на ее произведения. Интересно, что мнения критиков, принадлежавших к различным литературным направлениям, довольно часто совпадали. Стремление писательницы изображать положительные стороны крепостной действительности вызывало негативную реакцию в среде прогрессивно настроенных критиков, которых удивляла ее позиция. Считая Соханскую приверженкой славянофильских идей, современники в то же время отмечали и ее независимость. Славянофильски настроенные писатели, в частности И.С. Аксаков, К.С. Аксаков, А.С. Хомяков, приветствовали творчество Соханской, находя в произведениях писательницы воплощение своих идеалов,
А. Э. Забытая писательница / Энгельгардт А.Н. // Вестник Европы. 1899. № 2. С. 754-776.
видя в ней «зарю ожидаемого возрождения литературы» . Наибольший интерес критики вызывали произведения, написанные в 1850-1860-е гг., к этому времени относятся и самые яркие статьи о них. В большинстве критических отзывов тексты Соханской интерпретировались с учетом сосредоточенности автора на описании положительных сторон патриархальной жизни различных слоев общества.
Самыми удачными произведениями Соханской критики середины XIX в. века единодушно признавали повести «После обеда в гостях» (1858) и «Кирила Петров и Настасья Дмитрова» (1861). Критические отзывы М.Ф. де Пуле, Н.Д. Хвощинской (В. Поречникова), С.С. Дудышкина, Н.И. Познякова, М.Е. Салтыкова касаются именно этих произведений и отчасти повести «Из провинциальной галереи портретов». Почти все авторы статей преследуют дидактические цели. Уличая Соханскую в сочувствии славянофильским идеалам, С.С. Дудышкин, например, в своей статье «Мотивы современной литературы» разочарованно отмечал, что «...писательница пользовалась у нас в публике чуть-чуть не авторитетом художника <.. .> И только тогда, когда она уже слишком явно и без разбора начала увлекаться всем старинным и славянофильство изуродовало эту поэзию, - только тогда критика решилась сделать несколько заметок.. .»16
Славянофильские идеи, которым сочувствовала писательница, вызывали сопротивление у большинства критиков, считавших их слабым местом в творчестве Соханской. Одним из подобных отзывов была статья М.Е. Салтыкова-Щедрина «Повести Кохановской». Рассматривая творчество писательницы, Салтыков пишет об узости и односторонности ее идеалов, но вместе с тем и о ее бесспорном таланте. Критик отмечает - к
b Гиляров-Платонов Н.П. О новой повести Г-жи Кохановской: «Из провинциальной галереи портретов», помещенной в 5 № «Русского вестника» 1859 г. // Русская беседа. 1859. Т. 3. С. 68.
16 [Б.п.] Мотивы современной литературы: Г-жа Кохановская / Дудышкин С.С. // Отечественные записки. 1863. № 7. С. 34.
этому мнению приходили также Н. Позняков, Н. Хвощинская, М. де Пуле и др., что Соханская, «...в том маленьком мире, который ею избран, является полною хозяйкой. Она не только коротко знает его, но сама постоянно является как бы действующим лицом»17.
Соханская была известна в литературных кругах не только как беллетристка, но и как ценительница и собирательница фольклора. Фольклористическая деятельность Соханской получила высокую оценку современников. Художник и собиратель южнорусского фольклора Л.М. Жемчуж-ников высоко оценил работу писательницы по изучению народных песен . Он положительно отзывался о статье «Сличение нескольких русских пе-сень»1 , в которой Соханская сравнивает и объясняет несколько народных песен и поднимает проблему постепенного угасания народного творчества. Рецензент отмечает стремление писательницы глубоко изучать народную лирику и одобряет ее попытки генетического исследования песен. Отмечая сопоставительную работу писательницы, Жемчужников одобрял работу Соханской с песнями из сборника П.И. Якушкина , которые она поясняла малороссийскими вариантами. Однако он не соглашался с поспешностью некоторых выводов Соханской. Так, в отличие от нее, исследователь считал невозможным выяснить происхождение и выявить первообразы той или иной песни и возводить их, как это делала Соханская, к южнорусским первоисточникам. Спорным считает критик и мнение писательницы о постепенном угасании народного искусства. Но в целом Л. Жемчужников положительно оценивал труды Соханской, отмечая его как единственный
См.: Салтыков-Щедрин МЛ. Повести Кохановской // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1966. Т. 5. С. 368-382.
Жемчужников Л.М. Несколько замечаний по поводу народных песень // Основа. Февраль. 1862. С. 93 - 99.
Кохановская. Сличение нескольких русских песень // Воронежская беседа. 1861. Декабрь. С. 381-400.
Якушкин П.И. Русские песни, собранные П. Якушкиным. СПб., 1860.
пример подобной работы с фольклорным материалом и ставя ее опыт в пример другим исследователям народной песни.
Большой вклад писательницы в собирание и изучение фольклорных материалов отмечали также братья Аксаковы. В ходе переписки с Со-ханской они обсуждали понравившиеся им тексты, давали им свою трактовку, которую писательница не всегда принимала, полемизируя со своими корреспондентами. Особый интерес Аксаковых вызвала статья «Остатки боярских песень», в которой впервые был выделен тип «боярских» песен, прежде никем не отмеченный и не прижившийся впоследствии. И. Аксаков писал, что ее «боярские» песни с нетерпением ожидают все ученые и неученые ценители народной поэзии: «Они, без сомнения, прольют новый свет как на жизнь допетровского общества, так и вообще на нашу народность, понимаемую до сих пор, вследствие исторической необходимости, довольно односторонне»21.
Интересом писательницы к народному быту, любовью к народной песне объясняется широкое использование ею фольклорного материала в художественных произведениях. Писательница, обращаясь к фольклору, затрагивала наиболее существенные проблемы человеческих отношений.
О присутствии в произведениях писательницы фольклорного начала писали в своих статьях С.С. Дудышкин, М.А. Протопопов, М.Е. Салтыков-Щедрин, Н.П. Гиляров-Платонов. Каждый из критиков по-своему трактовал произведения писательницы, но в одном они были единодушны: Соханская, идеализируя патриархальные нравы и старинную жизнь, рисует этот идеал с помощью русской песни. Критики по-разному реагировали на уместность этого. Салтыков-Щедрин поддержал сильную, с его точки зрения, сторону таланта Соханской, видя художественное достоинство ее произведений в изображении «неурядиц и человеческих страданий», приветствуя в них «внутреннюю связь с народной массою», которая утвержда-
Переписка Аксаковых.. .№ 4. С. 597.
ется, как правило, через народную песню, являющуюся своеобразным действующим лицом. Эту же особенность отмечал и Гиляров-Платонов. И.С. Тургенев, как следует из письма И. Аксакова к писательнице, был в восторге от повести «После обеда в гостях», но по поводу «Из провинциаль-
ной галереи портретов» замечал, что песен слишком много . Эти отклики свидетельствуют о том, что современники в целом по достоинству оценивали увлеченность писательницы народной поэзией. Однако специальным исследованием ее творчества в этом аспекте никто не занимался. Этим объясняется актуальность нашего обращения к изучению фольклорной и этнографически основы творчества Соханской.
Следует отметить, что писательница прекрасно осознавала свою литературную одаренность. В переписке с Аксаковым она с гордостью замечала, что Н.Н. Голицын, составитель «Библиографического и критического обзора сочинений русских женщин-писательниц», «желает озаглавить моим именем свое сочинение и просит у меня тех или других указаний и пояснений»23 П.И. Бартенев, узнав из писем Плетнева о том, что существует «Автобиография» Соханской, просил прислать ее, издатель В.В. Кашперев готов был опубликовать любой ее роман .
Особого внимания заслуживает специфический язык произведений Соханской, который отчасти напоминает язык малороссиянина, старающегося переводить на русский язык выражения, свойственные именно Малороссии. Эту особенность в качестве недостатка отмечал Дудышкин, который писал: «Г-же Кохановскои ужасно хочется живых красок для своих описаний; она не хочет избитых сравнений, торного языка. Она <...> вводит в русскую речь такие новизны, от которых страдает великороссийское ухо. Пусть не прогневается г-жа Кохановская, что она плохо отличает ма-
Переписка Аксаковых... № 6. С. 577. Переписка Аксаковых... № 10. С. 427. Переписка Аксаковых... № 10. С. 428.
лороссийский жаргон от русского языка» . Аксаковы же отмечали именно эту особенность как ее достоинство: «Ваш язык - это ваше достояние», «...язык ваш - необыкновенно, небывало русский язык. Он может быть вполне понятен народу, вовсе не будучи простонародным. Он так ярко и резко отличается от нашей искусственной, бедной и вялой речи, что с первого раза даже поражает: как-то неловко, непривычно, пока не вчитаешь-ся» . Хомяков ставил ее в один ряд с СТ. Аксаковым, отмечая, что «глу-бокое чувство истинной русской речи составляет особенный характер» произведений этих писателей. Эти высказывания свидетельствуют о том, что многие современники Соханской по достоинству оценивали ее оригинальный язык.
Творчество Соханской привлекало внимание и женщин-критиков. Н.Д. Хвощинская, например, размышляя о произведениях писательницы, отмечала ее неординарный талант и самобытность. Однако она считала, что Соханская проводит в своих произведениях консервативные идеи: «...она (Соханская - С.Л.) знает, что у нее есть направление, знает, что проводит идеи, а потому должна нести за них ответственность»28. М.К. Цебрикова в своей статье, посвященной творчеству женщин-писательниц XIX в., среди причин раннего литературного кризиса Соханской отмечала именно увлечение прошлым. Это она объясняла узостью интересов писательницы, ее стремлением помещать читателя в узкие рамки старинной жизни и идеализацией этой жизни.
Дудышкин С.С. Указ. соч. С. 53. 26 Переписка Аксаковых... № 2. С. 573.
Хомяков А.С. О старом и новом: Статьи и очерки / Сост. Б.Ф. Егоров. М., 1988. С. 328.
28 Поречнжов В. Провинциальные письма о нашей литературе. Письмо второе: Визайнтийский пафос, или Повесть г-жи Кохановской «Кирилла Петров и Настасья Дмитрова» / Хвощинская Н.Д. // Отечественные записки. 1862. № 1. С. 374.
Вторая волна интереса к творчеству писательницы возникла в связи с ее смертью. В некрологе, опубликованном в «Библиотеке для чтения», отмечался светлый взгляд писательницы на жизнь и светлый литературный
идеал .
К этому времени относится возвращение к творчеству писательни-цы таких критиков, как Позняков, Протопопов, Пыпин и др. Позняков отмечал единодушие ранней критики, обращавшей внимание на присутствие поэзии в сочинениях писательницы, на ее своеобразный богатый язык, на живость природных описаний в ее произведениях. «Главные черты ее таланта - память, умеющая фотографировать с соблюдением чувства меры, и сердечная теплота, придающую повествованию мягкие краски» '. Как одну из основополагающих черт творчества писательницы он отмечал также взгляд Соханскои на предназначение женщины, который состоял в том, что женщина должна принадлежать семье, повиноваться мужу и заниматься домашним хозяйством. Критик, вслед за Н. Хвощинской, отме-чал отсутствие среди героинь Соханскои мыслящих женщин .
Интерес к творчеству писательницы возобновился в конце XX в. В работах И. Савкиной основным объектом внимания стала «Автобиогра-фия» Соханскои . Исследовательница рассматривает это произведение с точки зрения проблемы женского «письма», а также воплощения в ее
Я. Кохановская и Самойлович (некролог) / Языков Д.Д. // Библиотека для чтения. 1863. № 1. С. 87-90.
30 А. Э. Указ. соч. С. 757-780; Пыпин А.Н. Новые данные для биографии Кохановской // Вестник Европы. 1896. № 12. С. 768.
Позняков Н.И. Кохановская: Критический очерк // Женское образование. 1885. №6-7. С. 464-465.
Позняков Н.И. Кохановская. С. 471.
Савкжа Ирина. «Пишу себя...»: Авто документальные женские тексты в русской литературе первой половины XIX века. Тампере, 2001.
творчестве тендерных стереотипов. Хильде Хогенбом , рассматривая повесть «После обеда в гостях», поднимает проблему стиля писательницы, обращая внимание на ее специфическую манеру повествования. Однако в целом литературная деятельность Соханской остается малоизученной. Такое положение вещей актуализирует необходимость обращения к творчеству писательницы, что особенно валено в связи в современной тенденцией к восстановлению женских имен в литературе.
Большая насыщенность произведений Соханской фольклорными текстами, этнофафическими зарисовками, использование в них разного рода этнографических реалий позволяет рассматривать творчество писательницы с точки зрения взаимодействия литературы и фольклора . Фольклорные элементы в составе художественного произведения должны рассматриваться с точки зрения той трансформации, которой они подвергаются в творчестве автора. При этом важно определить особенности функционирования фольклорных элементов, что во многом зависит от особенностей мировоззрения и специфики художественной манеры автора, от его эстетических установок и художественного профессионализма. Творчество Соханской представляется ярким образцом широкого включе-
Хогенбом Хильде. Мать Гоголя и отец Аксаковых: как Надежда Сохан-ская нашла родной язык // Феномен пола в культуре: Материалы международной конференции. М., 1995.
33 К проблемам взаимодействия литературы и фольклора в своих трудах обращаются: Гацак В.М. Роман и фольклор // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР. М., 1975; Коржан В.В. Есенин и народная поэзия. Л., 1969; МедришД.Н. Литература и фольклорная традиция. Саратов, 1980; Соколова В.К. Этнографические и фольклорные материалы у Гоголя // Советская этнография. М., 1952; Орнатская Т.И. Фольклористические интересы И.С. Тургенева // Тургеневский сборник. Л., 1968. Т. 4; Абрамова Е.И. Костюм в исторических романах: национальный аспект // Проблемы национального самосознания в русской литературе XX века: Сборник научных трудов. Тверь, 2005 и др.
ния текстов лирических обрядовых песен и интенсивного использования этнографических реалий, что требует пристального внимания.
Объектом изучения в нашей работе является все творчество Сохан-ской, но особое внимание мы уделяем ее фольклористической деятельности и произведениям, написанным в 1856-1870 гг., которые впервые становятся предметом исследовательского интереса. В своем изыскании мы используем традиционные методы: генетический, биографический и исто-рико-функциональный. В связи с тем, что в произведениях писательницы акцентируются вопросы соотношения полов, особенно в рамках свадебной обрядности, важным является также тендерный подход.
Цель нашей диссертационной работы заключается в том, чтобы выявить фольклорно-этнографический пласт в художественных произведениях Соханской и определить специфику его функционирования.
Данная цель предполагает решение следующих задач:
рассмотреть собирательскую деятельность Н.С. Соханской, основные ее направления и приоритеты, специфику подхода к исследованию фольклорных текстов;
выявить влияние южнорусской культуры на творчество писательницы, что особенно актуально, так как Соханская существовала в поле взаимодействия двух культур - русской и южнорусской;
показать свойственное для произведений Соханской органичное усвоение фольклорных текстов;
объяснить использование в произведениях писательницы фольклорных текстов и этнографических реалий (национального костюма, народного календаря, свадебного ритуала);
рассмотреть с тендерных позиций поведение героев в рамках свадебной обрядности.
Поставленные задачи определяют структуру работы, которая состоит из двух глав. Первая глава посвящена собирательской деятельности
Соханской. В ней подробно рассматриваются две подборки песен, опубликованные ею в 1860 г., и статьи писательницы, посвященные изучению фольклора. Вторая глава обращена к особенностям использования в художественных текстах Соханской фольклорных и этнографических реалий. В диссертацию включены два приложения. В первом представлен перечень песен, опубликованных Соханской в сборниках 1860 г. - «Несколько русских песень» и «Остатки боярских песень». Второе приложение представляет материалы к словарю народно-поэтических символов, наиболее часто встречающихся в произведениях писательницы.
. «Несколько русских песень» (1860)
Сборник «Несколько русских песень» включает песни, бытовавшие в крестьянской среде. В него вошли такие жанровые разновидности песен, как масленичные, хороводные, свадебные, семейно-бытовые, чумацкие и т. д. И хотя писательница не ставит своей целью дать развернутую классификацию песен по жанровым разновидностям, но попытки такого рода предпринимает. Структура сборника такова:
Молодецкие песни, Девичьи песни, Песни жениха, Песни невесты.
Следует отметить, что эти четыре названия выделены графически, что свидетельствует об их тематической направленности и дает возможность определить их как разделы. Несколько особняком в сборнике стоят три первые песни, посвященные отношениям между Литвой, Турцией, Россией и Малороссией, которые исполнялись на Масляную неделю.
В предисловии к сборнику Соханская рассказывает о месте бытования песен и специфике их исполнения. Характеризуя особенности песенного колорита, она основывается на примере двух сел - Михайловки Но-воосколькоского уезда и Яблонова Корочанского уезда Курской губернии - и отмечает различия в языке, особенностях исполнения песен и танцев. По поводу песен Старооскольского уезда, которые и составляют сборник, исследовательница замечает, что именно этот регион интересен разнообразием песенных жанров и исключительной манерой их исполнения, отличной от соседних уездов. В сборнике Соханская помещает все простонародные песни, записанные от матери, указывая, что те подразделения, которые она им дает, кроме «таночных» и «хороводных», представляются ей самыми простыми и естественными .
Собирательница использовала вполне очевидную и естественную логику размещения материала: песни последовательно отражают добрачный период жизни человека, затем период подготовки к свадьбе, условно назовем их досвадебным и свадебным циклами. Героями разделов «Молодецкие» и «Девичьи» песни являются парень и девушка. Раздел «Песни жениха» изображает молодого человека в период подготовки к свадьбе. Однако последний раздел - «Песни невесты» - более разнообразен по своему содержанию: он включает в себя не только песни свадьбы, но и песни, отражающие супружескую жизнь. Это песни замужних женщин, песни о плетке, песни вдов, песни о брате и сестре и песни о неправде мужей. Со-ханская не выносит эти песни в отдельные разделы, но дает комментарии, предваряющие ту или иную группу. В целом структура последнего раздела является размытой, так как песни замужних женщин чередуются с песнями девичьими, затем идут песни вдов и т.д. Поэтому можно сказать, что в этом разделе представлены песни, показывающие жизнь женщины в разные периоды становления ее личности. Далее мы изложим несколько предположений, связанных с подобным размещением материала.
Рассмотрим подробнее основные разделы.
Досвадебный цикл Соханская открывает «Молодецкими» песнями, признавая роль мужчины приоритетной по отношению к женской, чему мы находим подтверждение и в ее произведениях. Эта позиция вполне отчетливо сформулирована в «Автобиографии»: «Мужчина, он царь; он верховный властелин всего.. .»46
В разделе «Молодецкие песни» можно выделить два подраздела. В первых шести песнях последовательно отражается жизнь «доброго молод ца», не оторванного от родной семьи. Он главным образом занят тем, что красуется среди девушек и молодушек:
.. .Молодушки хвалили, На высок терем водили, Пивцом, винцом поили, Калачами кормили.
Подобные песни в свадебной обрядности используются для величанья неженатого парня47. За ними следуют песни, героем которых становится «удалой» добрый молодец, ведущий самостоятельную жизнь: гуляет там, где ему хочется и занимает, чем ему захочется:
Собиралися ребята Во три поля погуляти Красну девку выглядати.
Таким образом, две группы песен выделяются по степени самостоятельности неженатого парня: его жизнь в родной семье и вне семьи. Но вторая группа интересна еще и тем, что в ней говорится о споре между молодцами и о его причине: девице, которую делят. В одной песне молодцы кидают жребий, а в другой бьются в поединке. В первой песне речь идет о пассивной позиции девушки, которая остается с тем, кому достается по жоебию: в ЛОУГОЙ - девушка активна, так как она сама оешает. за кого героев и разные типы отношений между ними. При этом удивляет, что Со-ханская не акцентирует внимания читателей на особенностях позиционирования героев, хотя впоследствии в сборниках ее комментарии снабжены обширными рассуждениями об отношениях мужчины и женщины.
О южнорусском влиянии на творчество писательницы
Прежде чем мы обратимся к рассмотрению особенностей использования фольклорных и этнографических реалий в произведениях Соханской, следует определить специфику этих реалий. Немаловажным для этого представляется рассмотреть проблему южнорусского влияния на ее творчество.
Как говорилось выше, Соханская, выросшая в Харьковской губернии, находилась в поле взаимодействия двух традиций - русской и украинской, так как она постоянно слышала от своей матери и тетки, уроженок Курской губернии90, песни и рассказы, бытовавшие в южных краях России, и украинские народные песни, исполнявшиеся местными жителями. Харьковская губерния в XIX в. находилась на пограничье двух государств и в разное время оказывалась в составе то одного, то другого. Об этом следует сказать особо, так как это важно для понимания специфики произведений писательницы. Поскольку вопрос этот не разработан, то мы определим свои подходы и позиции.
Границы земель, которые были известны под именем «украинных», трудно обозначить четко, тем более что название это не было устойчивым и в разное время относилось к разным локусам. В 1654 г. Украина соединяется с Россией. По Андрусовскому договору 1667 г. левобережная Украина, перейдя к России, получает название Малороссия. На левом берегу Днепра Украиной называется только Украина Слободская, т.е. Харьковская губерния. Правобережная часть остается за Польшей, и название Украина сохраняется за всеми землями, составлявшими прежде Киевское и Брацлавское воеводства. По второму польскому разделу 1793 г. правобе режная Украина была также присоединена к России. На исторических картах 1801 г. видно, что Харьковская губерния входила в состав России, а не Украины. Эти земли, наряду с соседствующей Курской губернией получили название Юго-Западный край91. В Географическо-статистическом словаре Российской империи П. Семенова приведено следующее объяснение Украины (Украины) : «так назывались в старину пограничные области Московского государства, преимущественно малонаселенные; так, существовали украйны Польские (степные или южно-русские), Сибирские и пр. В особенности же название Украйны усвоено малороссийским областям, преимущественно лежащим по левой стороне Днепра (Гетманщина), во-шедшим в состав Московского государства с половины XVII в.» Очерк Д. Мордовцева в книге «Живописная Россия» дает в этом плане, пожалуй, самую исчерпывающую информацию: «Под именем Малороссия в настоящее время понимается известная группа южнорусских губерний, хотя в сущности, самое понятие «Малоруссия» не вполне уловимо, так как в государственном смысле оно выражает собою нечто неполное, неопределенное...» 4. Интересующие нас области Мордовцев относит к малорусской или южнорусской ветви. На территории Курской губернии (уроженками Старооскольского уезда которой были мать и тетка писательницы) справочные издания отмечают смешение малорусского и великорусского населения93. Исходя из всего этого для именования интересующего нас регио на, а именно Курской и Харьковской губерний, мы будем пользоваться понятиями Южная Русь и Малороссия как синонимичными. При анализе творчества Соханской, когда мы говорим о национальных реалиях, наиболее удачным представляется термин «южнорусский», хотя в определенном контексте мы таюке пользуемся понятиями «украинский» и «малороссийский».
С 1830-х гг. в образованных слоях русского общества пробудилось желание узнать поближе Малороссию, богатую дарами природы и историческими воспоминаниями страну, что было связано с политическими событиями, происходившими на этой территории, и постепенно усиливающимся влиянием России в регионе.
Об условиях воспитания мелкопоместного дворянства, к которому принадлежала Соханская, П.А. Кулиш писал: «...В то время, когда дворянские дети поступали в низшие учебные заведения, где приходилось им усваивать знания и выражать их посредством искусственного общерусского языка, они оставляли дома мать и нянек своих, которые до тех пор говорили с ними на простонародном языке ... Женская часть средней руки дворянства оставалась вообще малознакомой с языком великорусским. О дворянах мелкопоместных и говорить нечего ... Это-то обстоятельство было причиной, что многие матери людей образованных были у нас вовсе неграмотными или полуграмотными, а неграмотность и полуграмотность делала то, что они со своими сыновьями, будущими учеными и писателями, объяснялись на том самом языке, что и какая-нибудь нянька-бабуся. Образованный изучением иностранных литератур ум не мог оставить без внимания красоту материнских речей, непохожих ни на что им усвоенное в школе. Он естественно давал ей цену высокую, хотя и не имел еще средств доказать ее литературным способом»96.
В подобной ситуации оказалась и Соханская, получившая воспитание в Харьковском институте благородных девиц. Но писательница смогла доказать высокую ценность "материнского" языка, сделав его основой своего творчества. Яркость и самобытность произведений Соханской достигается, прежде всего, ее специфическим языком, простым и в то же время необычайно колоритным.
Тендерное поведение героев сквозь призму свадебной обрядности (повесть «После обеда в гостях»)
Ярким примером использования свадебной обрядности для характеристики героев и их взаимоотношений служит повесть «После обеда в гостях». Значимость фольклорной основы здесь столь велика, что отдельные фрагменты этого произведения воспринимаются как факты обрядовой реальности.
Основу сюжета повести составляют отношения внутри любовного треугольника. Для того чтобы проанализировать их, примем условные именования, соответствующие позиционированию героев: протагонистка Любовь Архиповна - невеста, заезжий коммивояжер Никанор Семенович -жених реальный, молодой человек по имени Черный - жених игровой. Конфликт связан с ситуацией, когда девушку выдают замуж против ее воли. На фоне необычного поведения невесты отчетливо вырисовываются особенности поведения обоих мужских персонажей. В рамках традиционной обрядовой реальности действия всех главных героев являются нетипичными. Невеста ведет себя эпатирующе непокорно, в результате чего все ритуалы, связанные со свадебным обрядом, оказываются смешаны. Реальный жених не просто безропотен, но полностью обезличен. Игровой жених слишком эмоционально переживает разрыв с возлюбленной. Попытаемся объяснить, почему с точки зрения свадебной обрядности подобное поведение героев выглядит нетипичным.
По старинным обрядовым канонам, невеста на пути к венцу должна была пройти несколько этапов, чаще всего принято выделять три: сговор; смотрины; девичник и прощание с «красотой» . Заканчивался свадебный обряд свадебным пиром. Что касается первых трех этапов, то все они представлены в сюжете повести, о чем мы говорили выше, но ни один из них не отвечает соответствующему канону.
Традиционно ритуалы сговора и смотрин предполагали договор между родителями невесты и свахой (или родителями жениха) о том, когда играть свадьбу, какое приданое дают за невестой, что обещает жених, и завершалось все это согласием или несогласием родителей и демонстрацией невесты. В повести Соханской первый ритуал как будто соблюден: к матери невесты является сваха и сговор происходит, но второй - смотрины -отсутствует, потому что невеста к жениху не выходит. Рассказчица, она же главная героиня, вспоминает: «Тут скоро и жених-то пришел или приехал - уже я не знаю ... Стали меня все уговаривать, так нет! Я и осталась на том, что не оделась и не вышла. Жениху сказали, что у невесты голова бо-лит и она у меня, ох! болела, матушка!» В ритуалах, следующих за сговором и смотринами, писательница также подчеркивает отклонения, вызванные отношением героини к происходящему: собираясь к венцу, во время девичника, невеста обязана была причитать, плакать, прощаясь с девичьей жизнью. Рассказчица же вспоминает, что пережила все это молча: «...Ты, может быть, думаешь, что вот-то я наплакалась, собираясь к венцу, душу выплакала, а я, матушка, слезинки не выронила»164. Таким образом, начало свадебного обряда ознаменовано полнейшим отказом от соблюдения правил. Единственный ритуал, выполненный в положенное для его отправления время, - заплетание косы, но, характерно то, что как он осуществлялся, рассказчица не помнит. Настоящий девичник, который происходит в положенное время, не получается: невеста не может плакать, как по ложено, никто из подружек не может спеть ей прощальную песню, люди, которые по традиции приходят посмотреть на красавицу-невесту, не задерживаются ни минуты в доме, увидев «какая невеста радошная сидит». Весь обряд венчания для героини ассоциируется со смертью, что, в принципе, свойственно традиционному его пониманию и восприятию, ведь девушка должна была умереть в статусе девушки и явиться в качестве женщины. Исключительность поведения Любови Архиповны - в ее непокорности. Каждый элемент обряда опротестовывается, обряд как бы скомкан, перевернут с ног на голову. В довершение всего героиня устраивает своеобразный «девичник», который вопреки канону происходит после свадьбы. В канве свадебного обряда обязательно расположение девичника «на кону», т.е. накануне свадьбы. После венчания подобные ритуалы невозможны, за исключением стилизованных. Учитывая, что в повести изображена среда, в которой сильны традиционные отношения между старшими и младшими, поступок Любови Архиповны достаточно смел.
Представляет интерес авторское отношение к этому событию. Собеседница рассказчицы, которая является носительницей обрамляющего повествования, замечает: «Я смотрела на Любовь Архиповну, собираясь услышать что-то невыразимо странное»165. И действительно, она слышит историю о том, как женщина, только что вышедшая из-под венца, заявляет своему мужу: «Идите себе с матушкой, а я останусь свой последний пир пировать. Вы со мной не жили, девичьей моей доли и воли вы не делили, стало вам нечего и быть тут, как я стану прощаться со всем тем»166.
В эпизоде прощания невесты со своей девичьей жизнью встречается множество клише, традиционных для подобной ситуации. Нетрадиционно лишь то, что невеста после венчания общается со своими подружками и дружками, да и песни, которые исполняются ими, обычно поются до венца, и не самой невестой, а ее подружками. После венца мы видим «неформальный» девичник, которому присущи все черты, традиционные для данного ритуала: собираются все подружки и даже друзья (что тоже необычно в данном случае. - С.Л.). Невеста к ним выходит в подвенечном наряде, хотя должна была переодеться в другое, «замужнее» платье. При этом символические эпитеты, которые девушка использует для обращения к своим подружкам и друзьям, традиционны для ритуала девичника: «голубочки мои сизокрылые», «птицы вольныя, сокола ясные», «слетелися, не добычу добывать, не пшеницу клевать, а мой последний пир пировать, мою девичью долю поминать». Соблюден также этикет, сопровождающий обычно прощание с «красотой»: «Низко я им всем поклонилася, и они мне низко, как один, все поклон отдали» . Следует обратить внимание на то, что символична обстановка, в которой происходит прощание Любы со своей девичьей жизнью: «...большая верба у матушки середи двора была. Мы ее столько раз охватывали в хоровод, да еще плясать под нею так чудно было» . В любовной символике верба - дерево тоски169, двор - замкнутое пространство, которое нельзя преодолеть замужней женщине. Весьма показателен и символический текст песни, которой заканчивается прощальный вечер Любови Архиповны:
Со вечера буен ветер уставал, Широки мои вороты растворял, Широки мои, не заперты,
Народный календарь
Как мы уже показали, этнографические реалии являются неотъемлемой частью произведений писательницы. Одной из таковых является народный календарь. Изображая старинную жизнь, Соханская, вполне осознанно подчиняет хронологию в своих произведениях народному календарю, который представляет собой совокупность православных праздников и языческих обрядов. Именно народным календарем определялась жизнь ее героев. Довольно часто Соханская использует прием прикрепления важнейших событий в жизни героев к важным праздникам славянского календарного цикла и церковным праздникам. В произведениях писательницы в большей или меньшей степени представлены все праздники, почитаемые в описанной ею среде, однако наиболее часто встречаются главные - Рождество, Пасха, Троица, Покров.
В этом разделе мы обратимся к вопросу соотнесенности событий в жизни героев Соханской и дат народного календаря. Для того чтобы выявить значимость народного календаря для понимания произведений писательницы, следует начать с определения понятия праздника как таково-го .
Праздник - одно из главных понятий народного календаря, «сакральное время», противопоставленное повседневному, «профанному» времени будней. Различаются великие, большие и малые праздники. К первым относятся Рождество, Пасха и Троица, празднуемые несколько дней; ко вторым - остальные «годовые» (двунадесятые) праздники - Благовещение, Крещение, Успение, к третьим - прочие. Праздники отличаются от будней запретом на все или некоторые виды работ, который вступает в силу накануне праздника, после захода солнца. Нарушение запрета грозит, по народным верованьям, разного рода несчастьями и, прежде всего, -неблагополучными родами и неблагополучием домашнего скота и приплода.
Будучи христианским по составу праздников, народный календарь сохраняет дохристианское мифологическое понимание праздника. Названия праздников нередко включают эпитеты, не имеющие ничего общего с его христианским содержанием. Праздники (и дни) могут быть «светлыми, святыми, чистыми, благими», с одной стороны, и «злыми, погаными, вредными, некрещеными, страшными, тяжелыми, кривыми, пустыми, напрасными, никакими» с другой. Дни (праздники) могут быть также мужскими и женскими, молодыми и старыми, куцыми и хромыми, безумными (бешеными) и глупыми, гнилыми и глухими, мертвыми и веселыми, крепкими и тяжкими, богатыми и бедными, крутыми и ленивыми, толстыми (жирными) и голодными, теплыми и холодными, сухими и мокрыми, огневыми и водяными, градовыми и ветряными и т.п. Для обозначения праздников широко используются цвета: дни бывают белыми, красными, черными, зелеными, пестрыми; символы, связанные с растениями: Яблочный Спас, Вербная неделя, Ореховый Спас и т.п.; бывают также дни и праздники и периоды волчьи, лисьи, конские, змеиные и др.; используются термины родства: тещины вечерки, золовкины посиделки. В толковании и оценке праздников также проступает языческая основа народного календаря. Даже крупные церковные праздники могут в народном восприятии утрачивать свое содержание, исконный смысл. Так, к Благовещенью (25 марта) , у восточных и южных славян приурочены языческие по своему характеру обряды встречи весны и обряды очистительного характера, совершаемые с целью защиты от змей, насекомых, сорняков и т.д. «Благая весть» понимается как весть о наступлении весны, пробуждении земли от зимнего сна. Обрядность и фольклор праздника Рождества включают элементы, чуждые христианскому смыслу, связанные с культом предков и представлением об опасности всего периода рождественских праздников (святок).
Само понимание праздника как опасного для людей разрыва границы между «тем» и «этим» миром составляет элемент языческой картины мира. Все праздники, как большие, так и малые, считаются опасными.
В фольклорных текстах и в верованиях часто выступают персонифицированные праздники, которые могут приходить, пугать, наказывать, у них просят помощи. В украинских и белорусских заговорах к праздникам обращаются так же, как к святым, к Богу и Богородице. День недели, на который пришелся один из крупных «неподвижных» праздников, т.е., закрепленных за определенной датой, приобретал на целый год особую магическую силу, его выбирали для удачи в том или ином деле. Воспоминание о Празднике могло спасти человека, заблудившегося в лесу; надо было лишь вспомнить, в какой день недели было Рождество .
Прикрепление важнейших событий в жизни героев, событий, связанных с какими-либо изменениями в состоянии героя к важным праздникам славянского календарного цикла и церковным праздникам в произве-дениях писательницы довольно часто . В предисловии к переизданию критического очерка «Степной цветок на могилу Пушкина», написанного в 1859 г., Соханская пишет по поводу отношения А.С. Пушкина к церков 18 Здесь и далее даты указаны по старому летоисчислению. праздникам: «...он желал в своем Михайловском построить церковь во имя Вознесения Господня, чувствуя какое-то таинственное соотношение с этим великим праздником главнейших событий своей жизни...» Со-ханская, будучи глубоко верующим человеком, показывала в своем творчестве связь языческих и христианских традиций. Двоеверие было распространено повсеместно, православные праздники наслаивались на языческие и замещали их. Поэтому на фоне церковных праздников в произведениях писательницы часто проскальзывают народные приметы, которые были связаны с языческой направленностью того или иного праздника. Следует отметить также, что знаменательные светлые события в жизни героев датированы праздниками достаточно точно, например «в четверг Семика» или «в Светлое Воскресенье Христово», темные - приблизительно: «недель через десять утонул Черный». Самые знаменательные события в жизни героев происходят во время престольных праздников, т.е., церковных праздников, что вполне закономерно, так как эти праздники неотъемлемой частью своей содержали молодежные гулянья.
