Введение к работе
Актуальность исследования. В истории литературы существуют такие соответствия и взаимосвязи, реальность которых не видима современниками, а подчас и ближайшими потомками, и только в перспективе времени они проступают все ясней и отчетливей, раскрываясь во всем богатстве своих значений и смыслов Именно такой была судьба темы «Достоевский и Тютчев» Духовное родство двух современников, близость их представлений о мире и человеке, миссии России и задаче истории долгое время оставались вне поля внимания читателей и исследователей
Пожалуй, главной причиной медленного вхождения указанной темы в культуру была скудость внешних, биографических контактов писателя и поэта Казалось невероятным жили в одну эпоху, в одном городе, столько возможностей для встреч, друзей, знакомых имели общих (вспомнить хотя бы А Н Майкова, Н Н Страхова, Я П Полонского) - и ни общения регулярного, ни переписки, - так, несколько отзывов друг о друге (впрочем, всегда похвальных) Но то-то и примечательно, что взаимодействие писателя и поэта возникало не на уровне жизни и поведения, а на уровне мысли и творчества, мироощущения, «мирообраза» - пользуясь выражением Я О Зунделовича1 Достоевский и Тютчев соприкасаются как художники-философы, не случайно Достоевский называл Тютчева первым русским поэтом-мыслителем и неоднократно подчеркивал важность для литературы «мысли художественной», облеченной в живую плоть образа, пронизанной токами чувства, питающей не только ум, но и сердце человека
Мир лирики Тютчева являлся одной из исходных доминант художественно-философской концепции Достоевского (так же как и мир Пушкина, Шиллера, Гете, Гюго ) На основе выработанных здесь идей, сформулированных «вечных вопросов» о мире и человеке, писатель выстраивал свой уникальный синтез, свою творческую вселенную, иногда соглашаясь и веря уже открытому и достигнутому, иногда - переосмысляя его, иногда - полемизируя и опровергая
В литературе о Достоевском известно немало работ, посвященных идейно-художественным параллелям и перекличкам его творчества с творчеством классиков русской поэзии Пушкина, Лермонтова, Баратынского, Некрасова Тютчев не может не войти в этот ряд Ведь именно он стоит на гребне той традиции русской философской лирики, которая шла от Ломоносова и Державина до Лермонтова, Баратынского, Ф Глинки, вовлекая в свою орбиту зрелого Пушкина, позднего Вяземского, Бенедиктова, Якубовича, Шевырева и венчалась наконец его собственной «поэзией мысли» Достоевского многое связывает с этой традицией внимание к метафизическим проблемам бытия и человека, особый фокус видения личности, природы, истории Русская философская поэзия - один из животворных ферментов того мировоззренческого и художественного синтеза, который явил собой роман Достоевского Вне обращения к ней интерпретация целого ряда тем, мотивов, образов теряет важнейшие обертоны смысла
«Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется, -И нам сочувствие дается, Как нам дается благодать » -
это знаменитое четверостишие Тютчева, опубликованное лишь в 1903 г и неизвестное Достоевскому, тем не менее, как нельзя лучше отражает взаимосвязь художе-
1 ЗундеіовичЯО Этюды о лирике Тютчева Самарканд, 1971 С 156
ственных миров писателя и поэта Оно же перекидывает мостик и к области историософской, где Достоевский и Тютчев также очень близки отрицание духовных основ секулярной цивилизации с ее «языческой» «идеей всемирного владычества», стремящейся утвердить царство «ветхого человека», мысль об особом, религиозном пути России, устрояющей общественную и государственную жизнь на Христовых, евангельских началах, мечта о высшем, соборном типе единства, который призваны явить в своей исторической жизни славяно-православные народы
Тема «Достоевский и Тютчев» - не только историко-литературная, она выводит исследователя и к смежным областям гуманитарного знания, с новых точек зрения освещая вопрос, который в последние полтора десятилетия становится предметом пристального внимания и литературоведов, и историков философии, и культурологов вопрос о генезисе русской философской мысли, о взаимосвязи основных тем религиозно-философского ренессанса конца XIX - начала XX вв с проблематикой русской классической литературы «Русская философия < > больше всего занята темой о человеке, о его судьбе и путях, о смысле и целях истории», - писал В В Зеньковский Две эти темы - антропологическая и историософская - стали мировоззренческим стержнем религиозной философии рубежа веков ими одушевлена и «Философия общего дела» Н Ф Федорова, и концепция богочеловечества В С Соловьева, и «Философия хозяйства» С Н Булгакова, и философия творчества Н А Бердяева Но вызревали они в России гораздо раньше и отнюдь не в жанрах сугубо философских Вопросы о «человеке, его смертности и бессмертии», о вере и знании, о целях и границах творчества, о задаче истории и путях прогресса решались в эстетике и литературной критике (Н И Надеждин, В Н Майков, В Г Белинский, А А Григорьев, Н Н Страхов, Н К Михайловский), публицистике (П Я Чаадаев, И В Киреевский, А С Хомяков, К С и И С Аксаковы), исторической науке (Т Н Грановский, М П Погодин, Н И Каресв и др ) Особым же полем их бытования и роста стала литература и философская лирика, и классическая проза Гоголь, Тургенев, Толстой, Достоевский Как точно и тонко выразился ГСПомеранц «русский роман 1860-х годов чреват философией, которая еще не родилась»J Обращаясь к творчеству Тютчева и Достоевского, двух вершинных явлений философской поэзии и прозы XIX столетия, мы получаем возможность увидеть итоги рефлексии русской литературы над «вечными вопросами» бытия, тот мыслитетьный и духовный фундамент, на котором воздвигалось здание отечественного любомудрия, обретая стройность и полноту в религиозно-философской мысли конца XIX - первой трети XX вв
Степень разработанности проблемы. Почва для постановки темы «Достоевский и Тютчев» была подготовлена еще работами русских символистов и религиозных мыслителей (В С Сочовьева, Д С Мережковского, В Я Брюсова, Вяч Иванова, С Н Булгакова, Н А Бердяева, Н О Лосского и др ) и поэт, и писатель представали здесь исследователями бездны и в то же время тайнозрителями «миров иных» (характеристика Тютчева как «первого символиста»), стремящимися постичь религиозный смысл бытия и задачу в нем человека Отдельные идейно-художественные параллечи и переклички в 1910-1920-е гг были отмечены ДСДарским, СНДурылшшм, а в 1960-е—1980-е гг Л М Розенблюм, Н Я Берковским, В Ю Троицким и Е Н Лебедевым, В В Савельевой, рассмотревшей вопрос о тютчевских поэтических мотивах в романе «Братья Карамазовы» Наконец, Я О Зунделович заговорил не просто об отдельных
2 Зеньковский В В История русской фичософии Т 1 Ч 1 Л, 1991 С 16
3 Почеранц ГС Открытость бездне Встречи с Достоевским М.1990 С 371
мотивных, образных, тематических совпадениях, но о близости «образа мира» Тютчева и Достоевского, а С Г Семенова и Г С Померанц указали на продолжение в творчестве Достоевского метафизической линии русской поэзии, и «великого метафизика» Тютчева прежде всего
Не раз привлекал внимание исследователей вопрос об оценках Тютчева Достоевским - как в связи с цитированием последним стихотворения «Эти бедные селенья » (В Н Касаткина, А Л Осповат), так и в связи с проблемой атрибуции статьи В П Мещерского «Свежей памяти Ф И Тютчева» статья появилась в № 31 «Гражданина» за 1873 г и была подвергнута Достоевским на стадии рукописи, по его собственным словам, существенной правке («Сутки, не разгибая шеи, сидел и переправлял, живого места не оставил»4) В работах Н Ф Бельчикова и А В Архиповой, отстоящих друг от труда на целых полвека, были выдвинуты полярные точки зрения Н Ф Бельчиков был убежден, что статья была радикально переделана Достоевским, выразившим в ней ряд собственных пониманий личности Тютчева и его поэзии (позднее предложенная Бельчиковым методология атрибуции была поддержана Л Д Опульской) А В Архипова утверждала, что правка Достоевского была обычной редакторской правкой и появившаяся в «Гражданина» статья взглядов писателя на Тютчева не отражает Наконец, В А Викторович, вернувшийся к проблеме в середине 1990-х годов, развивая точку зрения Бельчикова, аргументированно заявлял серьезные вторжения Достоевского в текст кн Мещерского несомненны, редактирование в данном случае прямо «переходит в соавторство» и, статья, таким образом, должна быть атрибутирована двум авторам - Мещерскому и Достоевскому
С конца 1980-х гг начинают появляться статьи, специально посвященные теме «Достоевский и Тютчев» Первой ласточкой стала талантливо написанная, содержащая ряд ярких наблюдений, но субъективная по выводам статья А В Князева (Тютчев, воплотивший, как полагает Князев, в своей жизни и творчестве романтический тип сознания, противостоит здесь Достоевскому, более того - низводится на уровень его мятущихся, раздираемых самостью и раздвоением, безверных персонажей) В Н Сузи ставил вопрос о художественной и смысловой функции цитаты из стихотворения «Эти бедные селенья » в поэме Ивана Карамазова «Великий инквизитор» и шире - в последнем романе «великого пятикнижия», об образе Христа у Тютчева и Достоевского, и, что особенно важно, показывал близость двух художников слова на уровне поэтики А И Чинкова рассматривала оппозицию «земля - небо» в тютчевской лирике и прозе Достоевского, а А П Тусичный и Н В Халикова - категорию «невыразимого», как воплощается она в творчестве Тютчева и романе Достоевского «Идиот»
Вопрос о родстве историософских воззрений Тютчева и Достоевского также имеет свою историю Близость их взглядов на проблему «Россия и Запад», равно как и на неотъемлемо с ней связанный «Восточный вопрос», отмечали Д С Мережковский, С Н Булгаков, Г В Флоровский, Л Козловский, Л П Гроссман, а позднее Н Я Берковский, Л В Черепнин, А В Архипова, Д В Гришин, В В Кожинов и др Значительный вклад в изучение родства историософии Тютчева и Достоевского внес Б Н Тарасов, как в своих работах о Тютчеве, так и в обширном и содержательном комментарии к публицистике поэта в 3 томе его «Полного собрания сочинений» (М, 2003) Особая заслуга ученого - в последовательном утверждении религиозно-философского, а не политического подхода к публицистике Тютчева и Достоевского,
4 Ф М Достоевский - А Г Достоевской // Достоевский Ф М Поли собр соч В 30 т Т 29(1) Л , 1986 С 285 Далее ссылки на 30-томное академическое полное собрание сочинений писателя (Л , 1972-1990) даются в скобках после цитаты первая цифра указывает том, вторая - страницу
в обнажении христианской основы их историософии
Задачи и методология исследования. Данная работа принципиально стремится к целостному, объемному представлению темы, к демонстрации основных линий ее развития, освещению как больших, так и малых, как общих, так и локальных сюжетов Главные направления исследования соответствуют названиям частей диссертации, основные линии - названиям глав, а в самих главах завязываются и развиваются многообразные сюжеты Так первая часть - «Скрещенья художественных миров» -касается стержневых образов и тем, в которых наиболее ощутимо идейно-художественное родство Тютчева и Достоевского «человек и природа», проблема «героя времени», тема любви Отдельная глава посвящена судьбе тютчевских цитат в романах и публицистике Достоевского, а в финальной главе говорится о Тютчеве как одном из возможных прототипов образа Версилова в романе «Подросток» Вторая часть представляет читателю очерк историософских концепций писателя и поэта Третья - ставит вопрос о генезисе философско-политической концепции Достоевского и опосредованном воздействии на нее тютчевских идей Широкий разворот темы потребовал использования различных методов исследования Во второй части работы доминирует типологический метод, в третьей сочетаются описательный, биографический и компаративистский подходы Что касается первой части диссертации, то в ней активно использовалась методика литературно-философского анализа текста, в свете которого произведение предстает средоточием религиозно-философских смыслов но то, что в философском трактате излагается дискурсивно-логически, здесь получает ассоциативно-образное выражение, и задача исследователя - выявить особенности художественной мысли творца, увидеть, как проступает она в движении сюжета, предстает через сложную систему мотивов, выявляется в тонком сплетении и аукании образов, светится в метафорах, утверждается через символику
Смысл работы не столько в сравнении двух самодовлеющих фигур русской литературы, сравнении как таковом, четко выстроенном по формуле «сходство - различие», сколько в том, чтобы реконструировать общее поле идей и сюжетов, в коем жила и дышала художественная и историософская мысль Тютчева и Достоевского Поле, которое, в сущности, являлось частью единого пространства уже зрелой литературы и только еще формирующейся философии и движение в котором было частью общего движения мысли и образа в эпоху Золотого века русской культуры, подготовившего в свою очередь следующий, Серебряный век Поэтому взгляд из времени Тютчева и Достоевского сочетается в работе со взглядом «из будущего», где были подхвачены и развиты на новом витке многие из сокровенных идей и пониманий писателя и поэта например, объединяющая обоих тема любви по-настоящему проясняется лишь в контексте русской религиозно-философской мысли рубежа веков
Новизна исследования Диссертация представляет собой первое развернутое иссчедование темы «Достоевский и Тютчев» В процессе художественного анализа автор выходит на обобщающую проблему взаимосвязи творчества Достоевского с традицией русской философской лирики, не менее, а иногда и более значимой для него, чем предшествующая романная традиция Рассмотрены все случаи цитирования Достоевским Тютчева, проанализирована смысловая и художественная функция этих цитат
Философия истории Тютчева и Достоевского излагается на фоне историософских концепций, складывавшихся в России во второй половине XIX в Показаны осо-
бенности подхода писателя и поэта к сфере политики, разобрана развивавшаяся ими идея христианской политики Впервые ставится вопрос не просто о типологическом сходстве позиций Достоевского и Тютчева по историософским вопросам, но о возможности косвенного, опосредованного влияния идей поэта-мыслителя на развитие историософской концепции Достоевского, подробно рассматриваются линии, по которым это влияние шло С учетом новых фактических данных, в том числе и архивных источников, многие из которых вводятся в научный оборот впервые освещается вопрос о роли публицистики «Дня» в формировании религиозно-философских и общественно-политических взглядов Достоевского Впервые обстоятельно аргументируется выдвинутая в конце 1980-х годов Г Б Кремневым и озвученная в 1988 г В В Кожиновым гипотеза о А Н Майкове как своеобразном посреднике между Достоевским и Тютчевым, транслировавшим писателю идеи последнего
Практическая значимость исследования Предложенная в работе методика литерат>рно-философского анализа текста применима в практике как собственно литературоведческих, так и междисциплинарных исследований Материалы работы могут быть использованы при разработке общих курсов по истории литературы XIX века, подготовке спецкурсов, в комментарии к научным собраниям сочинений
Апробация работы. По теме исследования опубликована монография «"Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется " Достоевский и Тютчев» (М ИМ-ЛИ РАН, 2004), отмеченная 4 положительными рецензиями, а также 32 научные статьи Отдельные положения работы обсуждались в докладах на Международных Старорусских научных чтениях «Достоевский и современность» (1992, 1993, 1994, 2001, 2002, 2003, 2004 гг), на XXVI и XXVIII Международных научных чтениях «Достоевский и мировая культура» в Санкт-Петербурге (2001, 2003), Международной научной конференции «Русская литература и христианство» (Москва, МГУ, 1996), на X и XI Симпозиумах Международного общества Достоевского (Нью-Йорк, 1998, Баден-Баден, 2001), на Международном конгрессе «Русский язык исторические судьбы и современность» (Москва, МГУ, 2001), на Международном симпозиуме «Достоевский в современном мире» (Москва, 2001), на IV Международной научной конференции «Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр» (Петрозаводск, Петрозаводский государственный университет, 2002), на научной конференции «Православие и русская культура» (Санкт-Петербург, Институт русской литературы (Пушкинский дом), 2002), на Комиссии по изучению творчества Ф М Достоевского при ИМЛИ РАН (Москва, 2004), на научной конференции «Иван Киреевский духовный путь в русской мысли ХІХ-ХХ вв » (Москва, РГБ, 2006), на научной конференции «Природа и животные в русской литературе XVIII-XIX вв » (Москва, ИМЛИ РАН, 2006), на научной конференции «Поэзия русского быта в литературе XVIII-XIX вв » (Москва, ИМЛИ РАН, 2006), на международной научной конференции «Религия и философия в творчестве Ф М Достоевского» (Барселона, 2006), на II Международном симпозиуме «Русская словесность в мировом культурном контексте» (Москва, 2006)
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех частей, включающих в себя 11 глав, ряд которых разбит на параграфы, заключения и библиографии
