Содержание к диссертации
Введение
Гл. 1. Мистицизм как культурно-историческое явление 19
1.1. Основные подходы к проблеме мистики и мистицизма 19
1.2. Мистицизм в свете научной критики 42
1.3. Традиции и новаторство в мистицизме XIX - XX в.в. 73
Гл.2. Природа и онтологические истоки мистического опыта 98
2.1. Предметное поле мистики 98
2.2. Онтология мистической реальности 113
2.3.Естественно-научные механизмы мистических явлений 133
2.4. Методологические принципы и подходы к анализу мистического опыта 161
Гл. 3. Гносеологические основы мистического познания и духовной практики 175
3.1. Методологические принципы анализа мистического познания 175
3.2.Мистическое чувствознание 185
3.3. Метафизика сознания в мистическом опыте 194
3.4. Феноменология духа в мистическом опыте 218
3.5. Человеческий разум в свете мистического познания 239
Заключение 253
Литература 266
- Основные подходы к проблеме мистики и мистицизма
- Предметное поле мистики
- Методологические принципы анализа мистического познания
- Человеческий разум в свете мистического познания
Основные подходы к проблеме мистики и мистицизма
Для современной европейской философии и академической науки одной из актуальных задач является осмысление и попытка включения в разряд позитивного знания мистики и мистического опыта. Эта задача актуальна именно для европейской философии, так как в философии Индии, Китая, Арабского Востока нет столь непримиримого противопоставления мистики и науки, мистического и философского постижения действительности.
Европейская цивилизация, как бы ни были велики ее заслуги перед современным миром, все-таки является одним из вариантов развития, при этом она еще молода. Пора оставить попытки приписывать европейской культуре некую уникальную ценность для человечества вообще. Тот факт, что старые культуры Востока нашли непротиворечивый способ интеграции мистицизма в область своей гуманитарной культуры, показывает, что это возможно и, видимо, необходимо для эволюции познания.
Тот раскол в гуманитарной области, который демонстрирует европейский менталитет, пагубно сказывается на состоянии всех его наук и особенно человекознания и философии. Ведь мистицизм, несмотря на гонения и насмешки, упразднить не удается. Он возвещает некие тотальные истины о мире и человеке, отбросить которые уже нельзя, если мы хотим создать более глубокое миропонимание. Отбросить нельзя в силу постоянства мистики как элемента культуры. Также нельзя в силу важности поднимаемых ею проблем. Существование мистики уже не удается сводить к невежеству, суевериям и иным формам умственного младенчества человечества.
К тому же, если не быть предвзятым, следует признать, что мистицизм - в разных его проявлениях - сыграл огромную роль в становлении европейского мира. Стоит лишь всмотреться в движение религий Европы, целиком выстроенных на откровениях посвященных и святых, вдуматься в роль тайных братств и орденов, увидеть источник духовной силы вождей и общественных деятелей, чтобы признать, насколько глубоко проникает мистика в историю европейского общества. Даже если развитие происходило в форме противопоставления идеям мистицизма, то это также подчеркивает ее роль в качестве катализатора и точки отсчета.
Однако современное европейское общество ведет себя самым парадоксальным образом: отбрасывает мистицизм как вопиющую нелепость и тут же следует за новым пророком; высмеивает оккультные предрассудки и поголовно верит ясновидцам и прорицателям; не допускает существования духов, но исполняет всевозможные языческие обряды; строит свою культуру на началах позитивных наук, но даже при принятии государственных решений принимает в расчет видения гадалок. И все это происходит не в средние века, а в наше просвещенное время.
На наш взгляд, в исследовании мистики как феномена назрели две основные задачи: гносеологическая и идеологическая. Гносеологическую задачу мы видим в необходимости исследования мистического опыта как одной из форм человеческого опыта познания действительности. Идеологическая задача состоит в том, чтобы адекватно оценить вклад мистицизма в развитие человеческого познания и его значение для культуры. В нашей работе мы сосредоточимся преимущественно на первой задаче, лишь в общих чертах касаясь второй.
На данный момент положение мистицизма колеблется в двух крайностях: или как предмета для ожесточенной, уничижительной критики со стороны позитивно мыслящих людей, или как предмета священного почитания и некритичного доверия. Особенно это характерно для русской культуры. В первом томе «Истории русской литературы», посвященном заговорам и заклинаниям, есть следующее замечание: «Мирясь с тайнами окружающего мира, народ признает за отдельными людьми вещее знание этих тайн. Это -колдуны, кудесники, знахари, ведуны, ворожеи, ведьмы; их почитают и боятся за то, что они находятся в неразрывном договоре с темной силой» (115, с.84). На данный момент нет однозначного понимания, что же такое -мистическое, какова роль и значение мистики для науки, философии, культуры и т.п. Отсутствие подобного понимания можно объяснить загадочностью этого явления, редкостью и не исследованностью мистического опыта, отсутствием адекватных методов и средств его изучения. Можно отметить, что в новое время предпринимались масштабные попытки исследовать мистику.
В частности, ряд крупных ученых конца XIX - середины XX века пытались изучить явления спиритизма, паранормальных и уфологических феноменов. Среди них отметим В.М.Бехтерева, В.Н.Лосского, Н.Сперанского, Д.Лилли, А.Молля, Э.Мертона и др.(30, 151, 183, 253).
Изучению этих феноменов проводилось в XIX - XX веке также и в рамках оккультизма, парапсихологии и уфологии (123, 130, 273, 281, 284). Отметим, что все они столкнулись с серьезными препятствиями в изучении мистических явлений: трудности объективации этого феномена, его неповторимость, пластичность и изменчивость его проявлений, затруднения при самонаблюдении за ним, отсутствие адекватного языка для выражения и т.д.
Однако дело не только в объективных трудностях при изучении мистики. Дело еще и в том, что в настоящее время преобладающей в европейском сознании является естественнонаучная парадигма. Мистика в этой парадигме - ложное знание. Естественнонаучная парадигма имеет собственный язык, правила организации знания, использует свой набор средств познания и опирается на ряд аксиом.
На сегодняшний день большинство ученых согласны, что научные методы и средства познания действительности имеют ограничения. Наука предполагает определенную форму исследования, опирается на регулярность и закономерность, но главное - оперирует ограниченными объектами. Среди самих ученых все больше зреет сознание ограниченности научных методов познания. Приведем лишь несколько типичных мнений. Академик Международной Академии информации Л.Мельников считает: «Практически все великие научные идеи и теории явились не в результате строгой рассудочной и критической деятельности людей, а, как правило, путем интуиции, озарения, а то и в порядке откровнеия свыше или видений...» (260, с.28).
Знаменитый антрополог Г.Бейтсон считает, что есть два типа познания, взаимодействие между которыми обеспечивает движение науки. Описывая собственный случай построения концепции, он пишет: «В моем случае, который сравнительно мал и незначителен для общего прогресса науки, вы можете увидеть два элемента чередующегося процесса: сначала расплывчатое мышление и построение структуры на ненадежном фундаменте, а затем коррекция более строгим мышлением и замена на новые подпорки под уже сконструированным массивом. Я полагаю, что это совершенно честная картина того, как совершается научный прогресс...» (29, с. 118).
Физик В.Ю.Тихоплав пишет: «Все научные методы, все аппараты, инструменты и приспособления суть не что иное, как улучшение и расширение «пяти чувств», а математика и всевозможные вычисления - это, в основном, расширение обычной способности сравнения, рассуждения и выводов» (260, с. 23). И далее он приводит множество высказываний и мнений современных крупных исследователей о роли иных методов познания. В основном все уповают на роль откровения, озарения, подсказок подсознания и иных способов, которые как раз и изучаются в мистике.
Мистика как область знания имеет свой язык, средства, аксиомы и также претендует на роль основы целой палитры мировоззренческих систем. Как показывает неоднократный опыт ряда крупных мистиков, сблизить научную и мистическую системы миропонимания не удается без утраты их специфики и базовых представлений.
Предметное поле мистики
Выше мы условились, что оставим термин «мистицизм» для обозначения философско-религиозной системы, учения, свода знаний о «тайном, сокровенном, невидимом». Учение мистиков отличается от научного или философского труда в основном за счет предмета учения: это область духовного, божественного, над-личностного и т.п. Словом, предмет всегда таков, что научные суждения о нем отсутствуют, спорны или неудовлетворительны. Поэтому он выступает как тайна. Поясним этот термин: тайное, скрытое.
Позитивное мировоззрение, опираясь на сознательное и рассудочное в человеке, позволяет ему ориентацию в мире видимом и постигаемом при помощи обычных средств познания. Видимый мир - не синоним слова «очевидный, осязаемый и ощущаемый». Многое человек не видит земными очами в природе, обществе, людях. Например, мы не видим микромир, не наблюдаем законы, не можем увидеть мыслей, идей, идеалов, мечтаний. Но мы способны их познать при помощи обычных познавательных средств: мышления, наблюдения, аналогий, воображения и т.д. Многие сложные явления также познаются лишь умозрительно, после их вычленения средствами мышления, например, эволюция, нравственность и т.д. Далеко не все в видимом мире способен обнаружить любой человек, так как для познания многих явлений требуется специальное или профессиональное обучение.
Для явлений видимого мира мистики используют термин «проявленное». Оно выражено в каких-то формах (материальных, словесных), их способны постигать люди - если не непосредственно, то опосредованно, если не всегда, то после обучения. Таким образом, проявленный мир постижим - реально или потенциально. В известном смысле термин «сокрытое» может использоваться и по отношению к миру проявленному, если для данного человека он еще не известен. В системах подготовки адептов йоги, при посвящениях ученик подвергается процедуре «расширения сознания», и на первых этапах - не каким-либо экзотическим путем, а путем развития его знаний. В этом смысле любое обучение - это посвящение.
Однако чаще всего мистицизм развивает способность человека постигать настоящую тайну, истинно невидимое - мир не проявленный. Мир не проявленный - это то, что есть и действует, но не учитывается рассудком в его деятельности. Это то самое Нечто, что имеется в сознании, оно существует как его план. Наличие этого плана обнаруживается благодаря его воздействию на рассудочную деятельность интеллекта. Как именно, в какой мере, с какой целью этот план выражает себя в деятельности произвольного ума - это отдельная проблема, однако для нас важно, что не проявленные планы сознания оставляют след своего присутствия. В мистической литературе его называют тайной, Великим Неизвестным, сокровенным, сокрытым и т.п. Собственно мистическое постижение и заключается в познании этого неизвестного личности плана ее сознания через «откровение двери тайны». Для нас это положение является весьма принципиальным: мистика доказывает, что живая жизнь сознания не ограничивается сознаваемой частью, где разум человека свободен и произвольно направлен.
В планах сознания есть актуальное и потенциальное, активное и пассивное, сознаваемое и бессознательное, высшее и низшее, идеальное и реальное, старое и новое, личное и коллективное и т.п. С этим согласна и вся академическая наука и философия. Однако лишь мистицизм напрямую занимается проблемой целостной жизни сознания, как она дана реально живущему человеку. Собственно, мы до сих пор не можем ответить на множество вопросов: всякое ли сознание содержит указанные дихотомии, как упорядочивается и накапливается каждый аспект, каковы структурные и динамические характеристики этих аспектов, как взаимодействуют планы сознания у человека и т.д.
По мнению мистиков, сознание отдельного человека способно к самостоятельной активности в трех направлениях: развитие его восприимчивости и способности запечатления; развитие его внутренней активности и самоорганизации, формирование устойчивых схем и планов, лежащих в основе постоянной активности человека. Реализация этих задач развития сознания возможна благодаря активности универсальных механизмов, ответственных за откровение, усвоение и понимание тайны. В целом этот механизм обозначают как творческую часть сознания, которую в христианской литературе называют Дух Святой, в других системах - чистое сознание, чистый дух, пустотное сознание и т.п. Творческое сознание само не творит, оно раздвигает двери сознания, включает непознанное в мир отраженного, а затем оставляет познанное на рассмотрение рассудку.
В разные эпохи предметом тайны были самые разнообразные явления. С ходом их познания они превращались в известное и делались предметом научного, философского, религиозного или иного исследования.
На сегодняшний день мистицизм сосредоточивается на разработке ряда проблем, которые можно классифицировать следующим образом:
1. Тема космизма: проблема космического происхождения человека, планеты, тема планетарного бытия, творческая сила Солнца и планет, роль космических излучений, вмешательство космических сил в жизнь планеты и людей, контакты с космическими силами и т.д. Эта тема может быть главной в мистических учениях, как в учениях уфологов и эволюционистов (М.Элиаде, Т. де Шарден, К.Циолковский, В.Вернадский, П.Д.Успенский). Также она может быть элементом более многогранной системы. Например, том 1 в «Тайной доктрине» Е.П.Блаватской под названием «Космогенезис» посвящен проблеме эволюции планеты (37). «Живая этика» Рерихов также содержит два тома, посвященных космическим темам «Мир огненный», «Знаки огня» (5). В ряде мистических учений тема космизма специально не выделяется, но часто присутствует в той или иной степени проработанности. Значительный всплеск космических мотивов наблюдается с конца 50-х годов в связи с проблемой НЛО и космических пришельцев.
2. Социальные темы: общие проблемы гуманизма, мораль и нравственность, обычаи и жизнь в обществе, свобода и зависимость личности от социума, человеческие судьбы, человеческие отношения, долг и любовь. Эта тема роднит мистицизм с религией, аксиологией, этикой, но в мистицизме она решается иначе. Эти темы затрагивает практически всякий крупный учитель или гуру: они звучат у С.Вивекананды, Г. Гурджиева, Е. и Н.Рерихов, А.Гхоша, Д.Кришнамурти, Р.Баха, М.Бубера и т.д.(48). Эта тема нам кажется весьма популярной для современного мистицизма, однако не ведущей. Времена проповедников, мудрых учителей жизни, просветленных гуру уходят в связи с распространением грамотности, деятельности средств массовой коммуникации и т.д. Роль учителей жизни выполняет литература, телевидение, пресса. Наука также прочно заняла позиции в разработке социальных проблем и мистицизму зачастую нечего сказать.
3. Творческие силы эволюции: эта тема раскрывается мистиками в XX веке кардинально иначе, чем в предыдущие столетия. Еще 200 лет назад эволюция была в ведении Бога и Сатаны, духов, демонов, дэвов и т.п., противоборство которых двигало мир. Теперь же творческие силы - это планетарный разум, космические братства, небесные учителя, тонкий и духовный планы планеты, творческие огни Земли и т.д. Лучше всего эта тема отражена в «Тайной доктрине» Е.Блаватской, в работах А.Бейли, П.Успенского. Основанное Е.П.Блаватской теософское движение внесло большой вклад в эту тему. Здесь можно упомянуть работы видных деятелей и последователей этого движения: А. Безант, А.Бейли, Е. и Н.Рерихи, Е.Каменская, Д.Форчун, Р.Бах, Р.Штейнер и др.
4. Антропософские темы: наиболее богатый пласт мистических поисков в XIX - XX веках. Огромный вклад сюда внесли не просто отдельные мистики, но целые школы и течения: теософия, антропософия, оккультизм, нетрадиционный буддизм, суфизм, дзен-буддизм. Проведено множество смелых испытаний человеческой природы в духе идей К.Кастаньеды, Г.Гурджиева, Ч.Трунгпа, А.Кроули, Д.Хардинга, Ч.Форта, А.Гхоша, Д.Судзуки и т.д. Основные темы здесь следующие: неизведанные силы человеческого организма, неизвестные способности сознания, пластические возможности психики, рост и развитие духовных сил, новая герменевтика, тайны человеческой судьбы и т.д. Можно сказать, что в этой сфере мистицизм накопил огромный материал, легший в основу некоторых научных направлений в психологии, психиатрии, психотерапии. Сегодня антропософские идеи мистицизма активно осваиваются в практической и нетрадиционной (народной) медицине, целительстве, педагогике, в политических технологиях.
Методологические принципы анализа мистического познания
При анализе мистического опыта мы установили, что в наиболее общем смысле он отражает процесс многоуровневого взаимодействия сознания человека с более широкими системами его бытия. Вся совокупность мистического опыта - это познание субъектом разных граней реальности его бытия и действующих в ней сил, так как они представлены в его сознании. Мистический опыт в целом представляет собой совокупность знаний, переживаний и действий с отображаемой в сознании реальностью.
Поэтому в мистическом опыте можно выделить в качестве самостоятельных три аспекта: когнитивный, аксиологический и праксиологический. Аксиологический аспект выражает ценностный подход к мистическому опыту как совокупности переживания и оценки мистериального опыта, его роли и значения для культуры в целом и конкретного субъекта в частности. Праксический отражает способы поведения, совокупность навыков и умений в обращении с отражаемой реальностью. Когнитивный аспект, в свою очередь, можно представить как совокупность знаний об отражаемой реальности и способов ее познания.
Совокупность мистических знаний отражена в необозримом числе отдельных учений, концепций, описаний и т.д. Анализу этих знаний посвящена многочисленная философская, религиоведческая, социологическая литература. С точки зрения культуры большое значение имеет исследование большого числа проблем, связанных с мистическими учениями: их объективное содержание, отнесение к определенной традиции и школе, социальный адресат, социальный заказчик, реальный потребитель, эффективность влияния, социальные последствия и т.д. Разрешение этих вопросов имеет значение для культурно-исторической оценки отдельных учений, прогнозирования их роли, понимания их места в обществе и т.д.
Вместе с тем, большинство из этих проблем не будет адекватно разрешено, если не иметь ответа на два основных вопроса: какова природа отражаемой в мистических учениях реальности и что представляет собой мистический способ освоения действительности. Здесь нас будет интересовать ответ на второй вопрос: в чем специфика, сущность и гносеологический механизм мистического познания как особого способа познания.
Мистическое познание в критической литературе определяется в основном в двух измерениях: как вне-интеллектуальное познание или как субъективное отражение. Вне-интеллектуальным в широком смысле слова можно считать любой способ познания, который определяется деятельностью нерассудочных форм отражения. Определяющим критерием здесь служит отсутствие или несхожее с культурной традицией формы существования знания (языки) и малая роль логических форм мышления.
Несмотря на многозначность термина «субъективность», он все-таки противопоставляется понятию «объективность». Тем самым подчеркивается, что характеристики субъективного знания больше зависят от носителя знания, тогда как объективное знание сохраняет зависимость от объекта познания.
Выше мы показали недостаточность подхода к мистике в объект-субъектной парадигме в силу ее неспособности прояснить сущность и смысл мистического опыта и вытекающего из него знания.
Мистическое познание стоит особняком в ряду других форм познания. Имеет ли оно особый объект, особые средства и специфическую цель? Какова его роль и место в познании действительности? - Эти вопросы остро стоят при оценке мистики и ее роли в человеческой культуре.
В данной главе мы предпримем попытку гносеологического анализа ряда форм и видов мистического познания. Общая наша цель - выявить гносеологические основания мистического опыта. В ходе обсуждения отдельных феноменов и мистических процессов мы надеемся ответить на некоторые вопросы, поставленные выше.
Одним из первых методологических принципов при анализе мистического познания мы считаем различение в нем простого и сложного познания. Простое познание существует преимущественно в конкретно-эмпирической форме, сложное - в концептуальной.
Эмпирическое познание происходит в конкретных мистических эпизодах и выражается в запечатлении конкретных фактов и феноменов.
Концептуальное познание может выступать как результат осмысления и обобщения опыта. В этом случае оно зависит от объема опыта, способности субъекта к абстрактному мышлению, от его интеллекта, образованности и т.д.
Однако в мистике существует феномен непосредственного понимания происходящих явлений без всякой подготовки субъекта. В академической литературе постижение без собственных усилий субъекта часто называют «непосредственным, интуитивным усмотрением» (249, с.496). Мы полагаем, что этот феномен возможен потому, что в мистическом познании участвуют устойчивые схемы интеллектуальной деятельности. Можно полагать, что устойчивые схемы опираются на два рода констант: с одной стороны это врожденные матрицы познавательной деятельности, с другой - устойчивые и общеупотребительные культурные архетипы.
Мы предполагаем, что актуализация в мистическом опыте этих формул сознания объясняет как феномены автоматизма сознания, так и транскультурное сходство мистических явлений.
В мистицизме широко распространено представление об изначальном богатстве и наполненности сокровищницы сознания. Ученику лишь предлагается открыть в себе природные силы и схемы. Однако несмотря на признание наличия у человека изначальных универсалий сознания, в ряде школ мистики много внимания уделяют совершенствованию познавательных способностей. Обычно они выражаются во всевозможных рекомендациях ученикам и ищущим относительно необходимых внешних и внутренних обстоятельств, способствующих чистоте и точности знания, возможностей управления познанием, способам его накапливания и усложнения и т.д.
Для наших целей важно выделить некоторые существенные характеристики мистического познания, которые позволят выявить его специфику и понять его роль и значение для культуры.
Мы будем различать степень сложности мистического познания при помощи выделения терминов: мистический эпизод, мистический акт и мистерия. Мистический эпизод отражает часть познаваемого процесса. Мистический акт отражает его целиком, но вне контекста связей с другими явлениями. Мистерия есть сложное концептуально-эмпирическое постижение, в котором отражаемый процесс представлен в системе его частных и общих связей.
Способность понимания и адекватного толкования познаваемых явлений нарастает от мистического эпизода к мистерии.
Трудность в понимании мистического познания заключается в том, что оно не является ни субъективным, ни объектным познанием. Его трудно также квалифицировать как некое объект-субъектное познание с различением доли объективно ориентированного и субъективно ориентированного. В мистическом познании познаваемое, познающий и их взаимодействие даны в целостном переживании. Слиянность познаваемого и познающего, их взаимное преображение в мистическом акте представляют серьезную преграду для вычленения отдельных элементов познавательного процесса. Поэтому в целом мистика характеризуется удручающим эмпиризмом и преимущественно описательным уровнем.
Лишь многоопытные адепты умеют обойти эти преграды и вычленить отдельные компоненты.
Тем самым необходимо придерживаться второго методологического принципа: принципа достаточности опыта. Познавательную ценность имеет лишь большой и систематический опыт искушенного субъекта, способного анализировать и осмысливать свои переживания.
Человеческий разум в свете мистического познания
Мистицизм по-новому поставил проблему человеческого разума, его возможностей и скрытых потенциалов.
В нашей работе мы остановились лишь на ограниченном круге проблем, поставленных мистицизмом перед человекознанием и гносеологией.
Мистика доказывает, что существует некий иной, более мудрый и неизмеримо более возвышенный ум, чем известный науке интеллект. Во введении мы указали, что будем различать мистический ум и мистифицированный интеллект. Последний характерен для последователей мистических систем, как правило, не имеющих собственного регулярного мистического опыта.
Мистическим мы называли ум, действующий в мистическом опыте. При этом чрезвычайно важно, чтобы рассудочный интеллект был свидетелем этой активности, был так или иначе затронут. Как и в какой степени он затронут - вопрос другой. Интеллект может быть не включенным свидетелем действий мистического ума, может быть преобразуемым в этом опыте, может выступать в качестве агента, активно противостоящего мистическим феноменам.
От того, является ли интеллект свидетелем или участником, преобразуемым или противящимся преобразованию, понимающим или неосведомленным в сути происходящего, зависит и то, что он вынесет из мистического эпизода. Многое также зависит от уровня развития интеллекта. Однако в любом случае именно присутствие рассудочного интеллекта позволяет сознавать мистериальный опыт, накапливать и организовывать его, анализировать и формулировать итог. Будучи искушаемым, страдающим, борющимся или влекомым, сознающим или ослепшим, рассудок все-таки -единственный свидетель происходящего в планах сознания, поэтому любые его показания имеют ценность.
Способность рассудка наблюдать действие мистического ума не дается изначально, искушенность формируется в опыте. От этой опытности и зависит полнота и глубина понимания того, что происходит в мистическом акте.
Введя понятие мистического ума, мы постарались показать, что это действительно иной познавательный принцип. В академической литературе познавательная активность при манифестации мистических феноменов объясняется при помощи ряда механизмов. На наш взгляд, существующие объяснения неудовлетворительны, так как не позволяют адекватно истолковать данные мистического опыта.
Чаще всего мистические феномены увязывают с деятельностью бессознательного плана психики. Однако это всего лишь гипотезы, транслируемые даже не представителями психоанализа, глубинной психологии, аналитической школы, но авторами, увидевшими в психоанализе удобную объяснительную модель. Повод дал К.-Г. Юнг, часто применявший теорию бессознательного для объяснения религиозных и мистических феноменов (314).
Не углубляясь в данный подход, отметим: понятие бессознательного еще крайне не ясно, бессознательная психическая деятельность сама нуждается в изучении. Возможно, модели бессознательной психической деятельности и послужат в дальнейшем, однако на сегодняшний день они позволяют лишь понятийные экскурсы. Авторы часто переводят одни термины на другой язык, но подобная трансляция мало добавляет к изучаемому феномену.
Другой подход реализуют авторы, сводящие мистическое познание к особым психическим процессам, редко участвующим в обычной деятельности интеллекта. Среди них чаще всего называют интуицию, воображение, эмоции и чувства. Сходного мнения и мистики, также считающие свой путь познания отличающимся от рассудочного, однако они не сводят мистическое познание к каким-либо известным познавательным процессам. В их исследованиях действует другой ум, наименований которому множество: дух, душа, астра, атман, Иегова, мать и отец мира, Владыка, параматман и т.д. Наиболее удачный и поэтичный термин -Великий Неизвестный.
Значительная роль интуиции или воображения в мистическом познании известна, однако вовсе не эти процессы придают мистическому знанию особый колорит и специфику. Интуиция и воображение - основной элемент интеллектуального творчества, а в художественном творчестве велико значение эмоций. Не станем же мы на этом основании сближать мистику и творческое познание. Введение уточнений «мистическая интуиция», «духовная интуиция», «мистическая эмоция» лишь усугубляет путаницу. Кроме того, еще не доказано, что есть сущностные различия между эмоцией мистической, эстетической или духовной, хотя подобные попытки осуществлялись весьма солидными исследователями (20, 75, 81, 158).
На наш взгляд, у мистики есть особые познавательные средства. Воображение, интуиция - обычные средства творческого познания действительности и ничего мистического в их проявлении нет. Признание того факта, что мистическое знание требует участия воображения и интуиции, не означает, что оно обретается при помощи этих средств. Участие воображения и интуиции в мистическом постижении лишь доказывает значительное присутствие в нем творчества и новизны. Является ли творчество новым объективно или субъективно, будет ли оно одобрено судом общества - это вопрос социальной оценки, а не сущности мистического акта.
Эмоциональный компонент высок во всяком познании, которое окрашивается личностной значимостью, общественной ценностью или телесной включенностью субъекта. Следовательно, мистическое познание высокозначимо и телесно обусловлено.
Известные психические средства познания: память, мышление, интуиция, воображение, чувства - лишь средства и опора для действия мистического ума. Сам он действует независимо от остальных психических процессов и поэтому его сущность не может быть сведена к ним. Однако от утончения и развития познавательных средств зависит полнота, точность, адекватность понимания мистического процесса.
Это следует ясно понять: мистический ум есть одна из формул сознания, однако он независим от интеллектуальной психической деятельности. Мистики постоянно указывают на тот факт, что он существует как параллельный поток вне привычного нам познания. Он для интеллекта -мир иной. Он может влиять на сознание, отражаться на интеллектуальном уровне, но сам он к рациональному познанию прямо не причастен. Его видимая свобода от прямой обусловленности внешними воздействиями -наиболее удивительная черта.
Вместе с тем он обладает всеми признаками разумности, активности и устремленности. Мудрость этого плана нередко превышает всякое понимание.
