Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Природа нового социального знания 10
1.1. Понятие нового социального знания 10
1.2. Динамика социального познания и возможности получения нового знания 31
Глава II. Основные средства и процедуры получения нового социального знания 53
2.1. Проблемы и понятия социальных наук как средства получения нового знания 54
2.2. Эвристический потенциал методов социального исследования 75
2.3. Роль описания в получении нового социального знания 96
2.4. Объяснение как процедура открытия нового социального знания 114
2.5. Эвристические возможности междисциплинарного подхода в социальном познании 131
Заключение 154
Библиографический список использованной литературы 162
- Понятие нового социального знания
- Динамика социального познания и возможности получения нового знания
- Проблемы и понятия социальных наук как средства получения нового знания
- Эвристический потенциал методов социального исследования
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Ускорение темпов общественного развития, непредвиденные социальные изменения требуют своего осмысления во все растущем новом социальном знании формулировкой соответствующих проблем, использованием нетрадиционных понятий и методов исследования. При этом возникает необходимость в совершенствовании старых схем описания, устоявшихся парадигм объяснения социальных явлений, в разработке оригинальных теоретических моделей. Уточняя и углубляя ранее полученную информацию, субъект социального познания производит качественно новое знание, необходимое для более адекватного самопознания общества и человека, преодоления различных иллюзий и заблуждений, возникающих не только в общественном и массовом сознании, но нередко и в социальных науках.
Принципиально новое социальное знание, обладающее достаточным в гносеологическом отношении качеством, требуется и для определенной рационализации общественной практики, устранения значительных проявлений неразумного и абсурдного в ней, обоснования конкретных рекомендаций по резкому повышению эффективности социальной деятельности.
В анализе природы нового социального знания возникает проблема выявления гносеологической специфики его, уточнения социокультурных условий и когнитивных предпосылок, средств его получения. Эта методологическая задача необходима для углубления саморефлексии социальных наук относительно качества производимых в них описаний, объяснений, предсказаний, их соответствия некоторым критериям научности, требованиям познавательного идеала. При этом наряду с переосмыслением наиболее значительных достижений предшествующего развития социального познания требуются анализ современных тенденций в нем, выявление наиболее перспективных по продуктивности форм и схем эмпирического и теоретического исследования явлений.
Поскольку получение нового социального знания неразрывно связано с
4 определенными эпистемологическими предпочтениями социальных наук, происходящими в них специфическими процессами, анализ когнитивных средств производства нового знания имеет существенное значение и для понимания внутренней логики развития социального познания, правильного восприятия и объективной оценки различных новаций в нем.
Таким образом, актуальность темы диссертации определяется необходимостью раскрытия гносеологической природы и особенностей нового социального знания в неразрывной связи с внутренней динамикой всего социального познания, выявления важнейших когнитивных средств и процедур получения принципиально нового знания, отличного от его имитации и удовлетворяющего определенным требованиям научности, которое обладало бы эвристической значимостью и служило бы более или менее успешному осуществлению социальными науками различных функций.
Степень разработанности проблемы. Различные проблемы научного творчества, научных революций исследуют западные специалисты по философии и методологии науки Т. Кун, М. Полани, К. Поппер, Ст. Тулмин, П. Фейерабенд, Дж. Холтон и другие. В работах М. Вебера, В. Виндельбанда, Г. Гадамера, В. Дильтея, Г. Риккерта, Р. Рорти, М. Фуко и др.1 рассматривается специфика методов открытия социальной истины.
Проблемы научного поиска, научного творчества, научных открытий, производства нового знания давно привлекают внимание философов -специалистов по гносеологии, эпистемологии, методологии и логике научного исследования. Среди довольно значительной литературы по указанным проблемам заслуживают внимания работы М. И. Билалова, И. Г. Герасимова, В. А. Героименко, А. М. Дорожкина, В. В. Ильина, А. Г. Косиченко, В. И. Купцова, А. С. Майданова, Е. П. Никитина, А. Новикова, М. К. Петрова, У. А. Раджабова, М. А. Розова, А. Г. Роках, Г. И. Рузавина, В. С. Степина,
1 Кун Т. Структура научных революций. - М., 1977; Полани М. Личностное знание. - М., 1985; Поппер К. Логика и рост научного знания. - М., 1984; Тулмин Ст. Человеческое понимание. - М., 1983; Фейерабенд П. П. Избранные труды по методологии науки. - М., 1986; Холтон Дж. Тематический анализ науки. - М., 1981; Вебер М. Избранные произведения. Пер. с нем. - М., 1990; Виндельбанд В. О свободе воли. - М.: С - Петербург, 1905; Гадамер Г. Истина и метод. - М., 1990; Дильтей В. Введение в науки о духе. - М.: С. - Петербург, 1900; Риккерт Г. Основные проблемы философской методологии, онтологии и антропологии. - М., 1934; Рорти Р. Объективность, релятивизм, истина. - М., 1991; Фуко М. Субъективность и истина. - М., 1977.
5 В. С. Швырева, В. А. Яковлева и др1.
Опубликован ряд работ (В. Алтухова, В. В. Ильина, Е. Н. Ищенко, Н. Н. Козловой, Н. М. Смирновой, А. Б. Тазаяна, В. Г. Федотовой и др.), в которых обсуждаются вопросы кризиса классического обществознания, перехода к неклассическому обществознанию, изменений в эпистемологических установках социального познания 2.
Как справедливо отмечал Е.Никитин, «проблема открытия, как и многие гносеологические проблемы науки, по традиции изучается в основном на материале естественных наук» . Проблемы научных открытий, получения нового знания, соответствующих когнитивных средств и процедур в социальном познании еще не становились предметом специальных монографических и диссертационных исследований, что и определило выбор темы предлагаемой работы.
Цель и задачи исследования. Цель данного исследования - выяснить гносеологические особенности и природу нового социального знания, раскрыть
Билалов М.И. Истина. Знание. Убеждение. - Ростов н/Д, 1990. Он же. Проблемы истины в познавательной культуре. - Махачкала, 1992. Он же. Гносеологические идеи в структуре религиозного сознания. - М., 2003. Он же. Суфизм и познавательная культура. - Махачкала , 2003; Герасимов И.Г. Структура научного исследования.
М., 1985; Героименко В.А. Личностное знание и научное творчество. - Минск, 1989; Дорожкин A.M. Проблемная концепция научного поиска. Автореф. докт. дис. - M., 1993; Ильин В.В. Критерии научности знания. - М., 1989; Косиченко А.Г. Научное творчество. Социокультурные и логико-гносеологические аспекты.
Алма-Ата, 1992; Купцов В.И. Природа фундаментальных научных открытий // Философия и методология науки. - М., 1996; Майданов А.С. Искусство открытия: Методология и логика научного творчества. - М., 1993. Он же. Процесс научного творчества: Философско-методологический анализ. - М., 1983; Никитин Е.П. Открытие и обоснование. - М., 1988; Новиков А. Научный поиск: Философско-методологический анализ. - М, 1994. Он же. Методологические принципы анализа структуры научного поиска. Автореф. докт. дис. - М., 1994; Петров М.К. Самосознание и научное творчество. - Ростов н/Д. 1992; Раджабов У.А. Динамика научного знания как целостный процесс. - М., 1985; Розов М.А. Традиции и новации в развитии науки // Философия и методология науки. - М., 1996. Он же. Научные революции // Философия и методология науки. - М.,1996; Роках А.Г. Логика и эвристика научно-технических решений. - Саратов, 1991; Рузавин Г.И. Методы научного исследования. - М., 1974. Он же. Научная теория. Логико-методологический анализ. - М., 1978; Степин B.C. Философская антропология и философия науки. - М., 1992. Он же. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. - М., 2000; Швырев B.C. Научное познание как деятельность. - М., 1984; Яковлев B.A. Диалектика творческого процесса в науке. - М., 1989. Он же. Инновационные процессы в науке (философско-методологический анализ). Автореф. докт. дис. - М., 1992; Структура науки и механизм возникновения нового знания. - Москва-Обнинск, 1977; Природа научного открытия: Философско-методологический анализ. Отв. ред. B.C. Готт. - М., 1986; Творческое мышление в научном познании. - М., 1989 и др.
2 См., напр.: Алтухов В. Философия многомерного мира // Общественные науки и современность. - 1992. - № 1.
- С.15-27; Ильин В.В. Постклассическое обществознание: каким ему быть? // СОЦИС. - 1992. - № 10. - С. 37-43;
Ищенко E.H. Современная эпистемология в контексте гуманитарного знания. Автореф. докт. дис. - Воронеж,
2005; Козлова H.H., Смирнова H.M. Кризис классических методологий и современная познавательная ситуация
//СОЦИС. - 1995. - №11.- С. 12-23; Федотова В.Г. Классическое и неклассическое в социальном познании
//Общественные науки и современность. - 1992. - № 4. - С. 45-54; Тазаян А.Б. Социальное знание: от
классической парадигмы к неклассическому дискурсу. Автореф. докт. дис. - Ростов н/Д, 2005 и др.
3 Никитин Е.П. Открытие и обоснование. - М.,1988. - С.81.
роль основных средств и процедур его получения в контексте динамики социального познания. Для достижения намеченной цели необходимо решить ряд исследовательских задач, основными из которых являются следующие:
- уточнить важнейшие гносеологические признаки нового социального
знания с учетом специфики его получения;
- раскрыть механизм порождения нового знания, заложенный во
внутренней динамике социального познания;
- выявить роль формулировки проблем и понятий социальных наук как
средств получения в них нового знания;
- конкретизировать значение методов исследования, описания и
объяснения в процессе получения нового социального знания;
- раскрыть эвристические возможности междисциплинарного подхода в
порождении подлинно нового социального знания.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является новое социальное знание, а предметом исследования - гносеологическая характеристика нового социального знания и эвристические механизмы его производства.
Методологическая основа исследования. В работе сочетаются элементы генетического, эволюционного, каузального, сравнительно-типологического подходов к анализу нового социального знания. Хотя в диссертации нет специального анализа социокультурной детерминации возникновения нового социального знания, в ней учитывается сложная связь и взаимодействие внешних (социокультурных) и внутренних (когнитивных) факторов получения нового знания. При этом особый упор делается на внутреннюю логику развития социального познания. В диссертации особое применение получил системно-структурный анализ социального знания, позволяющий охватить основные компоненты и этапы процесса возникновения принципиально нового знания и учитывать взаимосвязь новаций, порождаемых в различных отраслях и на определенных уровнях познания. При этом принимается во внимание взаимосвязь системно-структурных свойств социального знания и его инструментально-практической, «социально-
7 инженерной» функции.
Научная новизна исследования:
- дана гносеологическая характеристика нового социального знания,
принципиально отличного от тривиального и традиционного социального
знания;
- выявлен механизм порождения нового знания, связанный с внутренней
динамикой социального познания;
- показано влияние характера формулируемых в социальных науках
проблем и используемых там понятий на получение нового знания;
выявлены условия и предпосылки реализации эвристических возможностей методов исследования в процессе открытия принципиально нового знания;
раскрыты эвристические функции описания и объяснения как процедур производства нового социального знания;
рассмотрены эвристические возможности междисциплинарного подхода в социальных исследованиях, его роль в расширении схем описания и объяснения социальных явлений, в охвате ранее игнорировавшихся их аспектов и факторов детерминации.
Положения диссертации, выносимые на защиту.
1. Принципиальной новизной может обладать как знание, описывающее и
объясняющее новые социальные явления, так и знание, обнаруживающее
неизвестные ранее свойства, связи, факторы детерминации у некоторых
традиционных объектов познания, путем внесения существенных изменений в
известные схемы, парадигмы анализа и преодоления ограниченности ранее
имевших место объяснений или теорий.
2. Динамика социального познания примечательна противоположными
эпистемологическими ориентациями, с каждой из которых связаны
определенные схемы открытия новой истины. Эвристически продуктивным
предстает преодоление ограниченности этих ориентации, сочетание и
синтезирование их.
3. Вектор трансформации социальных наук, смена типов рациональности в
них, изменения в социокультурном контексте обществознания
благоприятствуют возрастанию возможности постановки оригинальных
проблем и разработки новых понятий, а также расширению смысла или
дифференциации содержания традиционных понятий, продуцирующих
информационный всплеск социогуманитарного знания.
4. Эвристическая эффективность методов социального исследования
возрастает по мере углубления их методологической рефлексии, критического
осмысления практики их использования в соответствии с гносеологическими
нормативами и требованиями.
5. Основными слагаемыми эвристической функции процедуры описания
предстают охват новых объектов, осмысление новых связей известных
объектов, изменения в формах и функциях описания, связанные с ценностно-
нормативными компонентами социальных наук.
6. Эвристическая эффективность объяснения связана с его
совершенствованием в плане осмысления им различных аспектов социальной
реальности, включая события повседневности, факторы детерминации,
«процессуальные» механизмы причинения и проявления «круговой
причинности».
7. Междисциплинарный подход в социальных исследованиях порождает
новое знание на основе обогащения проблемного поля, совершенствования
форм описания, парадигм объяснения, способствуя корректировке устоявшихся
представлений и синтезу теоретических знаний о различных уровнях и
областях социальной реальности.
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней раскрыта гносеологическая природа нового социального знания, охарактеризованы основные виды, элементы и особенности его, выявлены наиболее продуктивные пути и средства получения нового знания, обладающего необходимым гносеологическим качеством. Полученные в диссертации результаты могут быть использованы в
9 исследовании проблем теории познания, эпистемологии, методологии социального познания, в проведении конкретных социальных исследований, а также в разработке и чтении соответствующих спецкурсов.
Практическая значимость работы заключается в том, что анализ средств и процедур получения нового социального знания может в определенной степени способствовать повышению гносеологического качества описаний, объяснений, предсказаний в социальных науках, а это является важным условием более эффективного выполнения ими, в частности, инструментально-практической, или «социально-инженерной» функции.
Публикации. Основные положения диссертационного исследования изложены в пяти опубликованных работах общим объемом 3,9 п.л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, 2 глав, объединяющих семь параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы, насчитывающих 208 наименований.
Объем работы - 174 страницы машинописного текста.
Понятие нового социального знания
Трудности определения новизны социального знания связаны с целым рядом обстоятельств. Прежде всего, приходится иметь в виду, что в социальных науках не бывает таких ярких, ошеломляющих революций, радикально изменяющих научную картину мира открытий, какие совершаются в естествознании (таких, например, как коперниканская революция, создание дарвинистской теории эволюции видов растений и животных, открытие электрона в структуре атома, создание теории относительности, квантовой механики, раскрытие генетического кода наследственности и т.п.).
Новое социальное знание в отличие от естественнонаучного или технического не может объективироваться, воплощаться в материальных, предметных формах, ведущих к радикальным изменениям в общественной жизни (правда, некоторые социальные знания могут быть использованы для обоснования, точнее - оправдания революционных или радикально-реформистских идеологий, провоцирующих или вдохновляющих глубокие изменения в общественной практике).
Социальное познание гораздо больше, чем естественнонаучное, испытывает влияние обыденного сознания или здравого смысла, что сказывается и на содержании социальных знаний, и на языке социальных наук, и на форме многих рассуждений, используемых при этом способах аргументации тех или иных положений.
Благодаря широкому использованию в социальных науках наряду со специальными терминами, «эзотерическим» языком еще и множества понятий, слов из обыденного языка, а также неизбежной опоре социального познания на очевидности житейского опыта, наблюдения социальной повседневности многие истины социальных наук, даже недавно открытые, через некоторое время начинают восприниматься уже как общеизвестные, тривиальные
Непросто разграничивать в социальных науках новое и старое знание. Если брать отдельные исследования, полученные там результаты, то в них, как правило, переплетаются элементы старого и нового знания. Старое здесь оказывается как давно известными очевидностями повседневного житейского опыта, «аксиомами» здравого смысла, так и ранее выработанными социальными исследователями понятиями, представлениями, на которые приходится опираться при освоении новых социальных объектов или же при обнаружении у традиционных объектов социального познания ранее не выявлявшихся свойств, связей, факторов детерминации.
Не все то, что кажется новым знанием, входит затем в относительно устойчивое ядро какой-то социальной науки, в дисциплинарный массив знания, на который можно опираться в последующем при решении вновь возникающих научных проблем. Некоторые «новации» в социальном познании оказываются всего лишь данью скоропреходящей интеллектуальной моде или же плодом умозрительно-спекулятивных размышлений, в которых отсутствует «социальная субстанция», т.е. они не становятся более или менее значительными «инновациями».
Говоря о новизне социального знания, возможностях признания ее, нельзя не считаться с характером восприятия и оценки результатов социальных исследований, как представителями научного сообщества, так и в широком общественном, массовом сознании. В некоторых случаях социальные исследователи склонны оценивать как достаточно новые те эмпирические или теоретические положения социальных наук, которые имеют определенное значение для решения тех или иных практических задач или обоснования некоторых идеологических, культурных ценностей.
Возможно, что в определенных случаях даже некоторые социальные исследователи не могут распознать псевдоновизну (настойчиво декларируемую, демонстрируемую) тех или иных положений, случаи имитации научной новизны (когда отдельные исследователи облекают давно известные истины в новую терминологическую, словесную форму, используют различные лингвистические ухищрения, метафорические выражения и т.п. для выражения банальностей).
Объективно оценить степень новизны тех или иных элементов социального знания по определенным проблемам могут исследователи, хорошо знакомые с состоянием разработанности данных проблем, со всеми (по крайней мере - наиболее значительными) работами-публикациями по ним.
Достаточно высокую взыскательность к гносеологическому качеству социальных знаний с точки зрения их новизны проявляют, как правило, выдающиеся социальные исследователи, сами внесшие ценные инновации в социальные науки.
Действительно, социальные исследователи нередко выдают за «открытия» сущие банальности, трюизмы, облекая их в наукообразную форму.
Тем не менее, в истории социального познания немало совершено и подлинно научных открытий, а некоторые их них справедливо считаются революционными. Таковы, например, выработка Марксом и Энгельсом материалистического понимания истории, создание Марксом теории прибавочной стоимости, обоснование А. Смитом принципа laisses faire, так называемые маржиналистская и кейнсианская революции в экономической теории, раскрытие М. Вебером роли протестантской этики в возникновении духа капитализма и разработка им «идеальных» типов социального действия, открытие Л. Морганом родовой организации как универсальной основы социального строя древнего общества и обоснование им исторического приоритета материнского рода, создание И. Шумпетером теории экономического развития, 3. Фрейдом - теории бессознательного и т.д.
О том, что в социальных науках действительно осуществляются некоторые открытия, производится новое знание, свидетельствуют и возникающие иногда споры о приоритете в разработке определенных теорий, введении в оборот новых понятий, использовании новых методов, приемов, средств исследования. Так, в истории статистики велась дискуссия вокруг «проблемы Петти-Граунт», связанной с выходом в свет книги «Естественные и политические наблюдения над бюллетенями смертности, имеющие отношение к управлению, религии, торговле, воздуху, болезням и другим изменениям названного города. Сочинение Джона Граунта, гражданина Лондона».
Динамика социального познания и возможности получения нового знания
Получение нового социального знания, безусловно, определяется внешними социокультурными факторами, изменениями в социальной реальности, объектах исследования. Вместе с тем приходится учитывать эволюцию социального познания, внутреннюю логику его развития, определенную преемственность в нем, некоторые закономерности или тенденции развития социальных наук. Разумеется, хотя правомерно в определенной мере отвлекаться от внешних (социокультурных) факторов в рассмотрении внутренней динамики или логики развития социального познания, вряд ли здесь можно полностью игнорировать их действие. Последние нередко способствуют началу назревших в социальном познании перемен, формированию некоторых эпистемологических ориентации, использованию определенных методов исследования, парадигмальных сдвигов и т.д. Конечно же, для этого необходимы и определенные когнитивные предпосылки, требуется накопление соответствующих знаний. Динамику социального познания, видимо, следует рассматривать именно с точки зрения определенных тенденций в ней, преемственной связи между различными этапами его эволюции, создания наиболее важных предпосылок для получения нового знания.
Существенное значение для производства нового знания имело движение социального познания от социальной философии к созданию конкретных социальных дисциплин (политической экономии, социологии, демографии, этнографии и др.). Надо признать, что социальная философия в XVII, XVIII, в первой половине XIX вв. немало сделала для последующей дифференциации социального знания, подготовила некоторые предпосылки для дальнейшего углубления в социальные системы, процессы, в природу человека. В частности, социальная философия, начиная еще с XVII в. способствовала проникновению в обществознание критериев, эталонов научности, утвердившихся в естествознании, хотя зачастую это сопровождалось проявлениями механицизма, попытками создания «социальной физики»1, сведения сложных социальных связей к притяжению и отталкиванию индивидов и т.п.
Важными достижениями социальной философии были попытки различения общества и государства, выяснения их взаимоотношений, а также взаимоотношений общества и культуры, создание просветительских теорий общественного прогресса (хотя их концепция линейного общественного развития нередко принимала откровенно телеологический характер: цель, постулируемая философом, фактически играла роль провидения; кроме того, констатация глубоких социальных перемен уживалась с принципом неизменности «человеческой природы»2).
Однако в социальной философии было и немало крайне абстрактных, умозрительно-спекулятивных построений, а также утопических проектов, которые препятствовали получению обладающего научной значимостью нового знания. Но невозможно было остановить прогрессирующее развитие социального познания, сопровождавшееся становлением частных социальных наук, появлением социальной статистики, проведением эмпирических социальных исследований, формулированием относительно обоснованных теоретических положений. Расширялся арсенал методологических средств и приемов, развивалось определенное методологическое самосознание институционализировавшихся дисциплин. Развитие методологического самосознания, несомненно, вело к восприятию нового знания, обладающего определенной значимостью, как когнитивной ценности. Ориентация исследователей на эту ценность становилась существенным фактором дальнейшего прогресса в развитии социальных наук.
Поскольку становление социальных наук начиналось несколько позже возникновения экспериментального естествознания и молодые науки об обществе не могли добиться таких впечатляющих результатов, какими имели право гордиться естественные науки, социальное познание не могло не ориентироваться на формировавшиеся в естествознании критерии, идеал научности. На раннем этапе развития социальных наук неизбежна была их натуралистическая ориентация, которая выражалась в поисках сходства, подобия между социальными и физическими, биоорганическими явлениями, процессами, между законами развития общества и природных объектов, систем, в использовании понятий, заимствованных из механики (физики), биологии и других естественных наук.
Натурализм в социологии, например, проявлялся в таких направлениях, школах, как механистическая школа, расово-антропологическая школа, направление географического детерминизма, биоорганическая школа, социал-дарвинистская школа и др. Натурализм в социальном познании, с одной стороны, вел к неоправданному редукционизму (сведению сложных общественных отношений, процессов к простым принципам, законам механики, физики). Анализ некоторых социальных явлений, их структур, функций, развития иногда ограничивался указанием определенного их сходства с биологическими организмами, их эволюцией.
Имело место необоснованное преувеличение роли некоторых естественных, природных факторов в функционировании и развитии общества. Вместо адекватных, учитывающих природу социальных явлений объяснений давались их псевдообъяснения. В некоторых случаях обладающие достаточным научным статусом понятия из естественных наук использовались для выражения тривиальных истин относительно социальных явлений. С другой стороны, натуралистическая ориентация имела и положительное значение для получения нового социального знания. Главное - с этой ориентацией были связаны поиски объективно-необходимых, закономерных связей в социальной реальности, относительно устойчивых структур и функций в ней, необходимых тенденций общественного развития. Без достаточного внимания к этой стороне социальной реальности вряд ли можно производить обладающие необходимым гносеологическим качеством знания о ней. Проявления вульгарного натурализма в творчестве одного и того же социального исследователя переплетались с имеющими подлинно научную ценность новыми понятиями, утверждениями или методологическими подходами.
Так, например, Л.Гумплович, придерживавшийся социального дарвинизма, считавший основным социальным законом «стремление каждой социальной группы подчинять себе каждую другую социальную группу, встречающуюся на ее пути, стремление к порабощению, господству»1, ввел в обиход понятие «этноцентризм», которое определял как мотивы, в соответствии с которыми каждый народ верит, что занимает самое высокое место не только среди современных народов и наций, но также и по отношению ко всем народам исторического прошлого (данное понятие, действительно, обладает достаточной объяснительной и эвристической значимостью, впоследствии стало широко использоваться в социологии, социальной психологии, этнологии и других науках). Хотя социал-дарвинистская парадигма вела к определенной вульгаризации социального познания, в рамках этой парадигмы было достигнуто и немало важных научно-теоретических результатов.
Проблемы и понятия социальных наук как средства получения нового знания
Возможности производства нового социального знания в значительной мере определяются характером формулируемых проблем, каждая из которых охватывает несколько исследовательских задач, конкретизирующихся в определенных вопросах, а также используемыми при этом понятиями. Научные проблемы, как правило, ставятся, когда исследователи осознают необходимость описания и объяснения новых социальных явлений, предсказания их будущих состояний, тенденций развития, или же когда они ощущают потребность в совершенствовании, уточнении, углублении имеющихся знаний, охвате определенных свойств, элементов, уровней организации, ранее не выявленных факторов причинной, системно-структурной, функциональной детерминации соответствующих объектов.
Некоторые проблемы возникают в процессе критики различных социальных теорий, содержащихся в них заблуждений, иллюзий, а также различных мифов, предрассудков в общественном, массовом сознании.
Источником многих проблем являются целенаправленно осуществляемые в общественной практике преобразования, реформы. Нередко возникает необходимость критического осмысления результатов реформ, допущенных при этом ошибок, просчетов, соотнесения целей, планов, политики реформаторов и полученных результатов. Научный анализ хода реформ и объективных их результатов может стать ценным источником корректировки ранее созданных теорий или формулирования новых теоретических положений.
Существенное значение имеют понятия, которые входят в формулировку проблем, развертывающих их задач и вопросов, возникающих в сложном процессе исследования. По мнению С. Тулмина, все серьезные научные инновации имеют целью новую интерпретацию нашего опыта использованием свежих понятий.1 «Вопросы о научных понятиях лежат в основании (являются «логически первичными для») вопросов о научных высказываниях», -утверждает он.
Действительно, немало социальных теорий развертывалось вокруг некоторых новых понятий (например, теория прибавочной стоимости, теория аномии, теория социального обмена, теория тоталитаризма и т.д.). Оригинальные понятия требовались для отображения новых социальных институтов, процессов, для углубления в механизмы социального взаимодействия, социальной детерминации, в структуру личности, закономерности ее сознания и поведения.
Формулировку новых проблем, их решение с помощью нестандартных понятий у нас стимулировали реформы в экономической, политической и других сферах общественной жизни, развернувшиеся за последние 15 лет трансформационные процессы. Эти годы, надо сказать, оказались весьма продуктивными с точки зрения производства нового социального знания, хотя, правда, немало было и проявлений эпигонства, бездумного импорта западных теорий с соответствующими идеями, понятийным аппаратом, имитации новизны использованием некоторых понятий в стиле постмодернизма (не для получения объективной, обоснованной истины, а всего лишь для самоутверждения, самореализации некоторых авторов, завоевания популярности у возможных читателей, суггестивного воздействия на них).
Экономические реформы, попытки перехода к рыночной экономике не могли не привлечь внимание исследователей, в частности, к проблемам изменений в формах, отношениях собственности. При этом учитывалось, что формально-правовое распределение, закрепление собственности и реальные права собственности, реальные полномочия владения, пользования, распоряжения собственностью в условиях хозяйственной трансформации в значительной мере не совпадают между собой.
Многие исследователи интересовались путями становления компрадорско-олигархического капитала или кланово-корпоративной собственности. Невозможно было обойти проблемы своеобразного симбиоза власти-собственности, имеющего глубокую преемственность с отношениями между монопольно-государственной собственностью и властью партийно-государственной номенклатуры при социализме (правда, недостаточно осмыслены характер, последствия воздействия симбиоза власти-собственности на ход и результаты реформ, на нынешнее состояние экономики, уровень ее «теневизации», на структурные деформации в ней, на попытки демократизации общественной жизни, состояние правовой системы, деятельность правоохранительных органов, состояние политического, правового морального сознания общества и т.д.).
Значительное внимание уделялось институциональным аспектам реформ, институциональным предпосылкам экономического роста в России. Рассматривались некоторые факторы, которые не принимались во внимание при проведении реформ, но оказали существенное влияние на их развитие. Определенный интерес представляли попытки сравнительного анализа хода экономических реформ в России, странах Восточной Европы и Китае, выяснения причин «китайского экономического чуда».
Рассматривалась природа российской инфляции. Анализировались причины бегства капитала из России. Выявлялись последствия рентоориентированного поведения. Предпринимались попытки осмыслить российские реформы в контексте кейнсианства и монетаризма. Многие проблемы формулировались в русле экономической социологии. Это -проблемы социально-психологических особенностей участников рыночных отношений в России, культурного контекста российского предпринимательства, влияния ценностных ориентации населения на ход рыночных реформ, стилей жизни предпринимателей, роли насилия в российских деловых отношениях, формирования среднего класса на основе экономических реформ, роли фактора доверия при проведении реформ, вклада
«человеческого капитала» в модернизацию экономики, влияния российского менталитета или национального характера, традиционной трудовой этики на характер вновь возникающего предпринимательства, его структуру, ценностные предпочтения, на реальное трудовое поведение в условиях многоукладной экономики и т.д.
Эвристический потенциал методов социального исследования
Роль применения существующих методов исследования к новым объектам изучения, а также применения новых методов к традиционным в порождении когнитивных инноваций нередко отмечается в науковедческой литературе.1
Обычно под методом исследования понимается определенный подход к объекту, способ рассмотрения его, совокупность, последовательность некоторых действий, операций в ходе эмпирического или теоретического освоения данного объекта. Методы исследования теснейшим образом связаны с научными теориями. Многие методологические требования, нормативы вытекают из содержания более или менее зрелых, развернутых теорий. Разумеется, для производства нового знания недостаточно овладения некоторыми методами, знаниями о практике их использования при исследовании тех или иных проблем. Мало знать определенную последовательность исследовательских шагов, действий, связанную с тем или иным методом. Огромное значение в порождении нового знания имеет все же личность исследователя, определенные его свойства: степень развитости творческого воображения, интеллектуальной интуиции, умение переключать внимание с одних аспектов, граней объектов на другие, ставить мысленные эксперименты, находить аналогии между явлениями из различных областей действительности, не доверять общепринятым взглядам, представлениям, развенчивать некоторые заблуждения, иллюзии.
Существенную роль играет жизненный опыт исследователя, позволяющий иметь необходимое представление о социальной действительности, ее противоречиях, проблемах, формирующий теоретическую чувствительность к социальным явлениям, процессам. Богатство жизненного опыта исследователя, побывавшего в самых различных социальных ситуациях, относящихся к различным сферам, уровням общественной жизни, нередко оказывается ценным источником выдвижения оригинальных гипотез, нахождения ранее игнорировавшихся сторон, связей, зависимостей социальных объектов. Исследователь с богатым жизненным опытом вряд ли будет обходить проблемы социальной повседневности. Он не станет заниматься умозрительно-спекулятивными построениями, терминологическими ухищрениями, эпатажем и т.п. Его суждения о социальных явлениях будут в достаточной мере реалистичными, объективно-истинными.
Роль методов исследования в порождении нового социального знания возрастала по мере углубления методологической рефлексии социального познания. Как показывает история социальных наук, наиболее выдающиеся их представители («классики»), которые внесли огромный вклад в развитие данных наук и действительно выступали как новаторы, в своих трудах, как правило, рассуждали о методах исследования, о возможностях получения их использованием полноценного научного знания, пытались дать как можно более убедительное теоретическое их обоснование (достаточно вспомнить, например, многочисленные высказывания К. Маркса о методе политической экономии, его диалектическом характере, об отдельных методологических приемах; работу Э. Дюркгейма «Метод социологии»; работы М. Вебера «Объективность социально-научного и социально-политического познания», «Критические исследования в области логики наук о культуре», «Основные социологические понятия», «Наука как призвание и профессия»; методологические рассуждения в «Трактате по общей социологии» В. Парето и ДР-) Значение некоторых методов исследования в получении нового знания ярко проявилось уже на первых этапах институционализации, профессионализации социальных наук. Так, использование нового метода полевых исследований в этнографии в последнем десятилетии XIX и начале XX в. ознаменовалось не только огромным приростом фактического материала, развитием науки вширь, но и появлением новых обобщений, новых этнографических концепций и новых методологических концепций, ревизией итогов эволюционистской этнографии.1 Изменения в методологическом инструментарии оказываются существенным источником определенных новаций и в современном социальном познании, получения здесь неожиданных результатов. В этом плане показательны результаты использования метода эксперимента в экономических исследованиях. Считают, что эксперимент стал общепризнанным, если не единственным способом проверки самого широкого класса поведенческих экономических теорий: от индивидуального поведения до теории общественного выбора, от теории игр до теории финансовых рынков.2 Заметим еще, что использование экспериментального метода в анализе экономического поведения позволило выработать более адекватный, реалистичный образ (модель) человека, что имеет особое значение для любой социальной теории.
Каждый метод даже эмпирического исследования (анкетирование, интервью, социометрия, наблюдение, контент-анализ, тестирование, эксперимент, методы математико-статистического анализа эмпирических данных и др.) в принципе могут быть использованы для получения нового знания как о явлениях индивидуального или массового сознания, поведения, так и о социальных системах, структурах, тенденциях их развития. При этом очень важно, чтобы использование того или иного метода (методики), соответствующих процедур, инструментария не вело к артефактам, т.е. искусственно созданным в результате использования, например, опросника, тестов и т.д. фактам, которым не соответствуют определенные явления в социальной реальности, в сознании, поведении индивидов.
Использование эмпирических методов, процедур становится продуктивным, когда в программе исследования осуществлен добротный предварительный теоретический анализ важнейших сторон, связей объектов исследования, определен круг основных понятий, которые охватывают их, произведена эмпирическая интерпретация части понятий, т.е. для них подобраны соответствующие показатели или индикаторы, которые затем будут наблюдаться или измеряться. Здесь же можно подобрать эмпирические индикаторы для тех факторов, которые детерминируют поведение и развитие интересующего исследователя явления. Когда эмпирическую интерпретацию осуществляет исследователь, обладающий широким теоретическим кругозором, творческим воображением или интеллектуальной интуицией, у него наверняка возникнет целый ряд вопросов о системно-структурных, структурно-функциональных, генетических, причинно-следственных связях между явлениями, их признаками, состояниями, выделяемыми при нахождении различных подразделений содержания некоторых понятий, их эмпирических показателей. Здесь же возникнут вопросы о макросоциальной детерминации выражаемых показателями или индикаторами явлений.
