Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историзм как категория художественного мышления 17
Глава 2. Композитор в кругу историков 68
Глава 3. История в произведениях композитора: Древний мир 166
Глава 4. История в произведениях композитора: Смутные времена 287
Заключение. 483
- Историзм как категория художественного мышления
- Композитор в кругу историков
- История в произведениях композитора: Древний мир
Введение к работе
Углубленное изучение проблемы историзма мышления в творческом наследии выдающихся деятелей русской и мировой художественной культуры уже несколько десятилетий составляет весьма важную и все усиливающуюся по своей актуальности задачу в сфере гуманитарных наук Особенно заметных результатов добились здесь ученые, работающие в областях исторического литературоведения, теории архитектуры и философии.
Исследование материала и освещение проблематики ведется чаще всего либо в одном из двух противоположных по вектору направлений, либо в их органичном взаимодействии: 1) от общих вопросов философии истории к реалиям разных видов искусств; 2) от избранных конкретных примеров художественной литературы, поэзии, драматургии, зодчества, живописи, музыки к историко-философским сторонам творчества выдающихся художников в самом широком смысле этого слова, а порой и еще более объемно — когда речь заходит об эстетических предпочтениях и стилистических ориентациях исторических эпох
Чем ближе стоит научная дисциплина к собственно философии, тем рельефнее обозначается в трудах исследователей первое из направлений В проблематике искусствоведения и филологии несомненно преобладает вторая тенденция И это вполне закономерно, особенно для музыкознания, поскольку вопросы музыкальной науки обладают ярко выраженной спецификой, требующей не только умения отбирать важнейшие примеры и в источниковедческом ракурсе атрибутировать материалы, но при рассмотрении нотных текстов квалифицированно прибегать к методам структурного анализа музыки в нескольких аспектах семантики, драматургии, формообразования, особенностей музыкального языка (мелодики, гармонии, оркестровки), что доступно лишь профессиональным музыкантам, владеющим целым рядом практических навыков
Оттого вполне естественным представляется такое положение, при котором проблемы историзма в музыковедческих монографиях подавались до на-
5 стоящего времени в рассредоточенном виде и чаще всего в смешении с проблематикой других ограслей музыкально-исторической науки Хотя многие вопросы порой подразумевались как сами собой разумеющиеся, но четко не формулировались и никоіда не имели цели системного изложения в аспекте философии истории
Актуальность избранной темы, таким образом, определяется, с одной стороны (в научном ракурсе), назревшей необходимостью с достаточной степенью систематичности осветить с позиций историзма творчество одного из самых гениальных в мировой культуре музыкантов с ярко выраженным историческим мышлением, а с другой стороны (в художественной плоскости) — важными особенностями восприятия сочинений Мусоргского, которые требуют на каждом новом этапе развития музыкального искусства все более глубокого и развернутого по диапазону осмысления
Отображение композитором исторической и религиозной, социальной и этико-психологической тематики было настолько глубоким и многогранным, что многие периоды эволюции художественной культуры находили в его шедеврах (например, в операх «Борис Годунов» и «Хованщина», в вокальном цикле «Песни и пляски смерти») принципиально новые концепции для самых актуальных исполнительских интерпретаций и научных истолкований Такой процесс не просто продолжается до настоящего времени, но даже ощутимо убыстряется, сопровождаясь подчас неожиданными поворотами и разветвлениями во взглядах ученых и музыкантов
Вместе с тем, недостаточная систематизация проблем историзма современным музыкознанием порой приводила и сейчас приводит к поверхностным концепциям (например, в зарубежной науке и театральной культуре), что придает особую остроту вопросам осмысления произведений Мусоргского с позиций философии истории Тем более, что многие структурные компоненты и драматургические линии его произведений средствами музыкального искусства
отображают чрезвычайно сложные взаимосвязи исторически сложившихся мировоззренческих и нравственно-этических сторон жизни народа.
Степень научной разработанности проблематики может быть объективно отображена в настоящей диссертации лишь в контексте точной формулировки, где направленность темы, выраженной заглавием «Историзм художественного мышления М.П.Мусоргского», раскрывается подзаголовком «От источниковедения и текстологии к драматургии и философии истории»
Заданное направление требует максимальной четкости в дифференциации архивно-исторического, а также книжно-историографического материала по нескольким группам, что для настоящей работы подразумевает изложенное далее источниковедческое разделение:
а) хранящиеся в архивах нотные рукописи М П Мусоргского в их соот
ношении с изданиями и творческо-редакторской работой над ними других лиц
(прежде всего Н А.Римского-Корсакова и П.А.Ламма),
б) литературные и эпистолярные автографы М П Мусоргского при их це
ленаправленном научно-функциональном рассмотрении либо в качестве разъ
ясняющего материала к авторским партитурам и клавирам, либо в значении
конкретных свидетельств широты исторического кругозора композитора, эво
люции и ключевых особенностей историзма его художественного мышления;
в) практически весь круг научной и художественной литературы, которой
пользовался М.П.Мусоргский при создании своих сочинений (в необходимой
степени здесь учитываются также известные ему образцы изобразительного ис
кусства от Средневековья до XIX столетия),
г) современные М П Мусоргскому статьи, письма, а затем мемуары, по
зволяющие судить о сферах общения композитора с историками, литературове
дами, публицистами, что нередко приводит автора диссертации к обзору из
вестного композитору научного и художественного творчества этих людей в
различных областях общей и русской истории,
д) научные труды с XIX до рубежа XX—XXI столетий, освещающие во
просы как творчества М П Мусоргскої о, так и философско-историческую про
блематику тех эпох, что нашли отображение в произведениях композитора,
е) исследования разного времени по философии истории, которые наибо
лее близко соприкасаются с самыми важными для историзма художественного
мышления М П Мусоргскої о проблемами — «прошлое в настоящем», «народ и
власть», «падение царств и династий», «смутные времена в жизни народов и
государств», «народ как великая личность» и другие
Русскоязычная литература о Мусоргском насчитывает к сегодняшнему дню около 1500 наименований книг и статей разных жанров — от рецензий на спектакли и концертные исполнения до монографий и специализированных исследований (о музыкальной форме, гармонии, оркестровке, связях с фольклором) Обособленно выделить те труды, которые соприкасаются с общей тематикой историзма, даже теоретически невозможно (не говоря уже о нереальности практической задачи) Ведь помимо опубликованных высказываний выдающихся музыкантов-исполнителей, режиссеров, сценографов и других участников оперных постановок, даже не учитываемые никем театральные буклеты и скупые популяризаторские разъяснения к программам концертов, как правило, содержат разделы, свидетельствующие о том или ином (типическом для каждого отрезка времени) толковании взглядов композитора на исторические события и на роль народа в истории
На протяжении полутора столетий — от периода творческой деятельности самого Мусоргского и вплоть до наших дней — сменилось несколько существенно отличающихся друг от друга этапов художественных и научных воззрений русского общества на преобладающие признаки историзма в мышлении гениального музыканта-драматурга
Например, стереотипная черта времен жизни композитора — приветствовать в произведениях искусства качества «археологической достоверности», то есть реалистически бытового обобщения образа жизни народов и их правите-
лей, скорее даже их внешне характеристических примет (статьи В.В.Стасова). Тенденция «серебряного века» — заострять внимание на явлениях религиозной мистики и человеческой психики (что сполна выразилось в артистическом творчестве Ф.И.Шаляпина и в публикациях почитателей его таланта) Непременный атрибут концепций отечественного музыкознания 1920—1950-х годов
— идея социальной борьбы классов, значения народных масс для историческо
го прогресса и для революционного преобразования истории (ценные очень во
многих отношениях, однако в идеологическом плане ориентированные на об
щеобязательные тогда положения марксизма труды — от Б В Асафьева и
Ю.В Келдыша до М.С Друскина и С И Шлифштейна).
Освобождение от запретов внешней (государственной) и внутренней (психологически рудиментарной) цензуры наметилось в 1960-е годы и на протяжении последующих десятилетий постепенно привело к публикации целого ряда принципиально новых работ (Е.А Ручьевской, М П Рахмановой, М Д Сабининой, Г Л.Головинского, Р.К Ширинян, Е.Б.Трембовельского, Е Е Дурандиной, Е.М.Левашева, И.В.Степановой, Р.Э Берченко), среди которых в наибольшей степени приблизилась к проблематике историзма ставшая ныне уже классической монография Э.Л.Фрид «Прошедшее, настоящее и будущее в "Хованщине" М.П.Мусоргского» (Л., 1974)
В сентябре того же 1974 года в журнале «Советская музыка» была опубликована с сокращениями и под редакционным названием «Удивительный цикл», написанная четырьмя годами ранее (1970), исключительная по внутренней свободе и смелости статья М.В Юдиной «"Картинки с выставки" Модеста Петровича Мусоргского». Исполнительская интерпретация гениального произведения композитора во всех кардинальных моментах совпадало в ее тексте с понятиями христианского историзма: прошлое-настоящее-будущее-вечность (о цикличности в целом), грехопадение или «искажение человеческой — от начала благодатной — природы» («Гном»), «проблема человечества, обреченного
— хочешь не хочешь — "работать в поте лица своего", [что] глубже проблемы
только социальной» («Быдло»), аналогия библейским пригчам о богатых и бедных («Два еврея»), суетность земного бытия («Лиможский рынок»), пребывание «вне хронологического, земного счета времени» и мистическое общение с посмертной жизнью усопших («Катакомбы»), апокалипсический образ всяческой нечисти, злой смерти и ее чарующих миражей («Баба-Яга»), наконец, чаемый итог всей отечественной истории, «синтез русской культуры», картина соборного созидания, «общенародное пение, ликующее многолюдство, колокольный звон» («Богатырские ворота») Таково содержание сокращенных некоіда фрагментов (см полную публикацию в кн «М В Юдина Вы спасетесь через музыку» Составление, текстологическая подготовка, примечания А М Кузнецова М , 2005 С 223—230)
Параллельно изменению взглядов на роль исторического начала в творчестве Мусоргского шел процесс эволюции источниковедческих и текстологических воззрений на его музыкальное наследие, что напрямую связано с именами таких крупных исследователей нескольких поколений и даже разных столетий, как В Г Каратыгин, Н Ф Финдейзен, А Н Римский-Корсаков, П А Ламм, Б В Асафьев, М С Пекелис, А А Орлова Без их трудов изучение проблематики историзма в сфере музыкознания не только бы лишилось надежного фактологического фундамента, но и слишком во многом стало бы просто невозможным
Область публикаций в зарубежной литературе о Мусоргском одновременно и гораздо меньшая, и несколько большая по объему, нежели в отечественной музыкальной культуре
Число таких исследований, которые не являются адаптированными пересказами материала отечественных книг и статей, даже в настоящее время сравнительно невелико, особенно если принять во внимание исключительную сложность в понимании западноевропейскими и американскими читателями и писателями внешне запутанных и внутренне многозначных событий истории русского государства, а также смысла древних славянских обычаев, народных тра-
10 диций и православного вероисповедания, наконец, стилистических и семантических особенностей литературного и музыкального языка Мусоргского.
В электронном каталоге библиотеки Конгресса (Вашингтон) значится 63 наименования книг и статей о Мусоргском зарубежных авторов, не считая републикаций трудов тех ученых, которые в последнее время эмигрировали из России в США. Однако в связи с тематикой настоящей диссертации определенный интерес представляют лишь выдающиеся работы двух исследователей Ричарда Тарускина (Richard Taruskin) и Кэрил Эмерсон (Caryl Emerson)
В сравнении с русскими, практически все зарубежные авторы были свободны от многолетних запретов и предубеждений в таких сферах осмысления российской действительности, как религиозная жизнь и закономерности сословных различий, вдобавок им легче давались сравнения, сопоставления и противопоставления, органично объясняемые в контексте развития общеевропейского музыкального искусства и оперной драматургии В данной связи весьма показательно также отметить, что, например, незаконченная юношеская опера «Саламбо» была с успехом поставлена несколько раз на западноевропейских сценах, в то время как наша публика до сих пор не знакома с этим вдохновенным и сценически очень эффектным произведением Мусоргского
Число изданий мелких рецензий на концерты и оперные спектакли, а также исторических пояснений в буклетах сопоставимо с общим объемом русских публикаций. Однако их совокупность в целостном виде вряд ли может быть охвачена даже статистически, как ввиду разнородной и многоязычной информации об исполнении опер Мусоргского и его камерно-вокальных сочинений по всем обитаемым континентам и едва ли не во всех сколько-нибудь цивилизованных странах, так и по причине неясности критериев для отбора сведений К тому же, подобная работа по своей специфике относится скорее уже к задачам социо-культурологии, нежели собственно к музыкознанию, ибо содержание таких материалов более свидетельствует о состоянии культуры стран исполнения, чем расширяет наши знания о художественном мышлении композитора
Пласты научной литературы, относящиеся к ведению общей истории, литературы, эстетики отображены в тексте настоящего исследования в той мере, которая гребуется для освещения проблематики каждой из глав, где на каждой странице размещены постраничные сноски В высшей степени необходимый для задач диссертации обзор содержания книг и статей по философии истории составляет важную сквозную линию первой главы
В соответствии с методологией отбора и наиболее целесообразной методикой систематизации (достаточно давно утвердившейся в науке и ярко выявленной в труде Ю И Семенова «Философия истории Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней» — М , 2003), в настоящей диссертации общая библиография на русском и иностранных языках дается по главам в Приложении 311 названий к первой главе, 403 — ко второй главе, 241 — к третьей главе, 610 — к четвертой главе
Теоретические и методологические основы настоящею исследования полностью совпадают с той методологией, которая достаточно давно утвердилась в трудах по истории и теории музыкального и музыкально-театрального искусства, то есть они во всем принадлежат сфере музыкознания в ее органичном соединении с литературоведческими традициями и драматургическими концепциями
Метод соединения вопросов исторического музыковедения с проблемами историзма состоит, главным образом, в нахождении явных параллелей и общих для двух дисциплин выводов, причем именно таких, которые существовали еще во времена Мусоргского, могли быть осознанно применены или интуитивно схвачены композитором, но терминологически зафиксированы и системно отображены лишь в рамках предлагаемой работы
Органичное смыкание и взаимопроникновение этих двух главенствующих дисциплин раскрывается диссертантом в последовании і лав, где первая намечает моменты сходства и прямого тождества, вторая с возможной рельефностью выделяет линии, по которым композитор получал от своих друзей и
12 коллег сведения из области философии истории, а третья и четвертая показывают претворение философско-исторических знаний и раздумий в художественном наследии Мусоргского (для истории Древнего мира и для России).
Принципиально важной методологической основой предлагаемой диссертации является изучение историзма художественного мышления Мусоргского на всех уровнях рассмотрения литературного и музыкального текстов его сочинений — от вопросов собственно текстологии нотных рукописей до отображения проблем философии истории в хоровых произведениях и операх
Вообще, в полной мере представить все значение текстологического ракурса исследования музыкальных материалов Мусоргского оказывается возможным только при обращении к его нотным автографам.
Изданный текст клавиров и партитур почти всегда отображает творческие идеи автора музыки в несколько схематизированной и усредненно-унифицированной графической форме, а порой существенно искажает смысл Слишком часто издатели и подчиненные им редакторы для экономии бумаги, а стало быть и для уменьшения финансовых расходов, произвольно совмещали очень далеко отстоящие друг от друга варианты, как по образному решению, так и по хронологии их создания в различные периоды творчества композитора В результате научная общественность и круги музыкантов-исполнителей знакомились с такой драматургической концепцией, которая не имела отношения ни к одному из авторских замыслов, но исполняла роль контаминации и даже эклектичного текстового обобщения, приемлемого в целом для постановок оперы «крупным помолом», но явно ущербной для гуманитарной науки И если бы не уважительное отношение к текстологии (начавшееся в данном случае с трудов П А Ламма), то в свое время, например, подлинные авторские версии «Бориса Годунова» были бы напрочь забыты
Цели и задачи исследования направлены на рассмотрение центрального для проблематики диссертации, хотя и сравнительно узкого круга вопросов
Главной целью следует назвать по возможности аргументированное доказательство того гезиса, что Мусоргский не просто был склонен в своем творчестве обращаться к историческим сюжетам (факт в высшей степени типичный для музыки XIX столетия и не требующий особой аргументации), но выразил в компози юрском наследии волновавшие его проблемы философии истории в их естесі венном сопряжении с загадками человеческой психологии, парадоксами социальной жизни общества, таинствами верований и мисіическими сторонами религиозных учений (что во многом обуславливает направленность структурообразующих и драматургических функций подавляющего большинства средств музыкальной выразительности — от мелодики и гармонии до типических приемов образного обобщения и жанрово-стилистических контрастов)
Названная цель обуславливает конкретные задачи хронологической и типологической систематизации материала, музыкально-драматургических анализов сочинений композитора, комплексного рассмотрения факторов воздействующих на его творчество, которые в том или ином ракурсе оказывались связанными с тенденциями развития исторической науки времени Мусоргского
В таком контексте автором диссертации понимается и взаимосвязь двух следующих понятий
Объект исследования в данном случае есть само творчество Мусоргского в параллелях с материалами исторического характера, а также с философско-историческими концепциями его предшественников и современников
Предмет исследования есть феномен отображения проблем историзма в творчестве великого русского композитора
Новизна исследования, по мнению автора диссертации, должна быть выражена через несколько основных положений, выносимых на защиту.
впервые проблемы историзма художественного творчества рассматриваются на музыкальном материале в работе монографического плана,
осуществлен опыт целостно-комплексного взгляда в аспектах музыкознания и философии истории на композиторское наследие Мусоргского, что
14 затронуло все этапы создания предлагаемого научного труда: от текстологии (изучение нотных материалов по автографам) и источниковедения (работа в архивах и библиотеках с рукописями и редкими изданиями) до выявления различных музыкально-драматургических подходов композитора к раскрытию вопросов историзма (например, при сравнении разных авторских редакций его вокальных, хоровых, оперных сочинений);
— термин «историзм» применительно к художественному мышлению
Мусоргского раскрыт во всех основных дефинициях этого слова;
драматургические приемы Мусоргского впервые осмыслены с позиций широко применяемых в философии истории подходов (макроистория и микроистория, а также казуальный метод освещения исторического материала),
музыкальное наследие Мусоргского рассмотрено с позиций генетической связи его юношеских опытов со зрелыми концепциями (ранние и поздние версии «Песни Саула перед боем» и «Поражения Сеннахериба», а в наиболее наглядном виде последование: «Эдип» — «Саламбо» — первая редакция «Бориса Годунова» — вторая редакция «Бориса Годунова» — «Хованщина»), в результате чего возникает логичная и емкая картина творческого процесса и цельности всей совокупности его произведений при их осмыслении в аспекте проблематики философии истории;
углублено понимание особенностей перенесения Мусоргским музыкального тематизма из одного произведения в другое, что всегда осуществлялось композитором в контексте обобщения типичных для проблем историзма закономерностей, социально-политических параллелей и сюжетных ситуаций;
выявлены многочисленные факты, складывающиеся в стройную систему и позволяющие сделать вывод о том, что творческая фантазия Мусоргского всегда (от целостных концепций до мельчайших деталей) базировалась на очень глубоком изучении композитором исторических источников,
применен метод расширения круга источников, которыми пользовался композитор при создании своих сочинений, не только исходя из наименований
15 книг и статей, прямо названных в его литературном наследии, но и с помощью рассмотрения комплекса тех трудов, что принадлежали перу его наставников (среди них К Н Бесіужев-Рюмин, П В Павлов, В Ф Кеневич, К Д Кавелин),
выявлен список тех книг и публикаций, которыми пользовался Мусоргский при работе в личной библиотеке В В Никольскою (их названия особо отмечены в библиографических списках Приложения к диссертации),
раскрыта большая роль воздействия на историзм мышления Мусорг-скої о трудов французского историка Ж Мишле и писателя Г Флобера,
восстановлен полный завершенный вариант либретто оперы «Хованщина» (с необходимыми историческими и драматургическими комментариями автора диссертации),
показана эволюция творческих взглядов Мусоргского на кардинальные проблемы философии истории
Теоретическая и практическая значимость исследования, находящиеся между собой в неразрывной взаимосвязи, определяются в хронологическом отношении тем обстоятельством, что работа над диссертацией продолжалась более 20 лет, в результате чего материал сопутствующих публикаций постепенно входил в педагогическую практику музыкальных училищ, консерваторий и других высших учебных заведений (в Москве, Ростове-на-Дону, Саратове) Наиболее важные положения статей использовались также при постановке оперных сочинений Мусоргского в русских и зарубежных театрах (нередко при прямом участии автора диссертации) Например первая авторская редакция оперы «Борис Годунов» в 1989 году (Государственный академический театр оперы и балета им К С Станиславского и В И Немировича-Данченко, режиссер О Т Иванова, дирижер Е В Колобов), то же произведение в 2005 году (берлинская Staatsoper, режиссер Д Ф Черняков, дирижер Д Баренбойм), «Хованщина» в 2002 году (Большой театр, режиссер Ю И Александров, дирижер А А Ведерников), «Борис Годунов» в редакции Д Д Шостаковича в 2006 году (театр «Геликон-опера», режиссер Д Ф Бертман)
В настоящее время материалы публикаций к диссертации используются для постановки оперы «Хованщина» в Мюнхене (редакция Д Д.Шостаковича, Баварская опера, режиссер Д.Ф.Черняков, дирижер К.Нагано, намеченная премьера — февраль 2007 года). Работа в качестве научного консультанта проводится автором диссертации для спектакля «Борис Годунов» (вторая авторская редакция, Большой театр, режиссер А.Н.Сокуров, дирижер А А Ведерников, ожидаемая премьера — апрель 2007 года).
Взаимосвязь теоретического и практического значения диссертации выражается еше в одном важном обстоятельстве.
Сверхзадачей настоящего исследования является не только научное разъяснение и аргументированное выражение позиции автора по ряду ключевых вопросов историзма художественного мышления композитора, но и — метафорически говоря — расчистка смыслового поля для таких уже существующих и потенциально возможных концепций, которые бы ставили своей целью, не претендуя на единственность решения, раскрывать все новые грани в творческом наследии классика русской музыки
Историзм как категория художественного мышления
Художественно-философское осмысление истории характеризует одну из самых примечательных сторон творческой личности Модеста Петровича Му-соргскоіо Такое осмысление — одновременно и конкретно наглядное и обобщенно символическое — является одной из важнейших и постоянных тем в диалоге композитора со слушателем-зрителем, оно же служит одним из сильнейших импульсов драматургического развития большинства его произведений Наконец, оно сообщает его наследию дополнительные черты эстетически очень значительной, а во многом — просто исключительной ценности в контексте мировой музыкальной культуры
В эволюции гуманитарных наук XIX столетие исследователи нередко по справедливости называли «Золотым веком истории» Помимо бурного и захватившего всю Европу развития и упорядочивания исторических знаний, помимо их бесспорного влияния на другие научные дисциплины — от биологии и географии до археологии и библейской критики — мощный и все усиливающийся фактор «историзма мышления» во все большей степени овладевал умами научной и художественной интеллигенции, он воздействовал даже на смены стилистических направлений в искусствах, решительно доминировал в произведениях романической беллетристики, сказывался также в предпочтительном выборе тем в поэзии, в развертывании сюжетов театральной драматургии и в появлении новых творческих идей монументальной и жанровой живописи Этот же фактор очень во многом определял тогда особенности художественной формы и содержания музыки самых разных жанров, а среди них — все ощутимее заявлял о себе в опере
Список имен крупнейших писателей и драматургов, живописцев и композиторов, с замечательной силой воплотивших в своих произведениях историческую тематику, охватывает мастеров едва ли не всех европейских стран. Отражение ими важнейших моментов истории их народов — искреннее по интонации, убеждающее по изложению фактов, глубокое по сути поднятых социальных и нравственных проблем — весьма нередко позволяет назвать их романы и поэмы, театральные пьесы и живописные полотна, оперы и программные симфонические произведения шедеврами мирового искусства (каковыми мы их воспринимаем и в наши дни — по прошествии полутора столетий)
Однако даже в таком окружении великих художников, даже в контексте их гениальных опусов, фигура Мусоргского и его творческое наследие заметно выделяются, а во многих отношениях — стоят особняком.
Глубокий интерес к историческим законам, обширные знания, а также от природы ему данное инстинктивное историческое чутье в неразрывном единстве с удивительным даром понимать и передавать музыкальными и драматургическими средствами самую суть душевных устремлений людей разных эпох и различных сословий, противоположных возрастов и резко контрастных темпераментов, умение ощущать и воспроизводить как типические особенности мышления народной толпы, так и индивидуальные черты характера ярких и самобытных личностей, — все это объединялось в соответствии с кардинально важной для творчества Мусоргского эстетической тенденцией правда искусства для него была практически равнозначна правде жизни и правде истории
Выделенная здесь тенденция совершенно отчетливо осознавалась и даже прямо отмечалась уже в письмах самого Мусоргского. Затем она неоднократно ставилась во главу угла в исследованиях о его творчестве. Равно как она много раз правомерно связывалась с осмыслением композитором конкретных исторических сюжетов и реальных событий, а также с воссозданием образов подлинных исторических персонажей.
Число научных трудов, прямо или косвенно посвященных этим проблемам — от статей Стасова и Каратыгина до последней монографии Сабининой и Головинского — к настоящему времени, как уже говорилось, насчитывает многие сотни названий Просто объем исторических сведений, заключенный в совокупности таких публикаций, настолько велик, что может даже показаться, будто тема едва ли не исчерпана полностью
И все же поистине безграничная многомерность художественно-философских идей и сюжетно-исторических линий, нашедших отражение в сочинениях великого русского композитора, не только оставляет простор для дальнейшего собирания и накапливания фактов, но и приводит к мысли о необходимости определенною расширения самой методологии исследований
Основной принцип такого возможного обновления сформулирован в данном случае в самом названии настоящей работы Историзм художественного мышления Мусоргского
Объяснение принципиальных особенностей предлагаемого многосоставного названия и соответственно темы настоящего исследования с методологической точки зрения нереально вместить в пределы одного формулировочного абзаца — оно будет поэтапным в последовательном ракурсе изложения научных доводов и будет освещать вопрос с самых разных сторон Сразу же вкратце перечислим их, предваряя наши изыскания
Соответствующая избранной нами методологии система терминов сначала будет как бы проверена на прочность в сфере теоретической лингвистики — дабы с предельной ясностью очертить семантический ареал каждого из терминов и отметить логику их соединения Затем сложившаяся картина дополнится привлечением показательных примеров использования именно этой терминологии в современном для нас научном обиходе — как в изданных исследованиях ученых-историков, так и в практике проведения исторических и филологических, философских и искусствоведческих конференций и крупных семинаров Далее ее корректность многократно подтвердится в аналитическом опыте параллельного сравнения ключевых вопросов философии истории с кардинальными творческими проблемами и художественными задачами — как они выступают в творчестве композитора Потом в аспекте углубленною рассмотрения трех проблем — «народ как великая личность», «прошедшее в настоящем», «исторический прогресс» — будет показано, что именно они являются равно весомыми и в своем роде системоопределяющими как для типовых форм научного мышления в одном из направлений историзма, так и для форм художественного мышления в эстетическом мировосприятии гениального музыканта.
Дальнейшие наблюдения призваны наметить несколько неожиданную, но во многом интересную тему о том, как некоторые существенные черты историзма художественного мышления Мусоргского неоднократно находили научные аналоги в философии истории уже нашей эпохи — в России и Западной Европе от рубежа XIX—XX столетий и до конца XX века.
Композитор в кругу историков
Если попытаться в научном аспекте определить печатно зафиксированный, или устно высказанный, или же контекстуально выраженный ответ на этот вопрос профессиональных историков, не многих из них, а именно лишь тех, перу которых принадлежат обобщающего характера целостные труды по истории России — труды известные в шестидесятые-семидесятые годы XIX века едва ли не всем интеллигентным русским людям и Мусоргскому в их числе, — то и в таком случае разноголосица мнений и тенденций, методологий и других установочных позиций окажется весьма значительной.
Так например, «История Российская с самых древнейших времен неусыпными трудами тридцать лет собранная и описанная Покойным Тайным Советником и Астраханским Губернатором, Василием Никитичем Татищевым» (свод исторического материала в пяти томах, осуществленный с 1719 по 1750 год, но изданный значительно позднее — первые четыре тома вышли в свет с 1768 по 1784 год, а рукопись пятого тома была найдена М.П.Погодиным только в 1843 году и опубликована в 1848 году), — эта капитальная работа с характерной для эпохи петровских реформ утилитарной политической направленностью говорит о смысле истории нашего отечества как о Божьем указании к достижению «истинного благополучия», основанием какового автор видит, самодержавное правление, православное вероисповедание никонианской традиции, естественное право в наследовании и некоторых других областях жизни, необходимая справедливость в упорядоченном и беспристрастном судопроизводстве, всемерное развитие экономики, медицины, философии
Заметим мимоходом, что об основных положениях работы Татищева Мусоргский должен был знать, как по причине ее изучения в гражданских гимназиях и военных школах, так и в силу сравнения старых и новых подходов к проблемам истории на беседах в круге своих друзей — историков Кроме того, в традиционно построенных предисловиях к научно-историческим исследованиям и на лекционных курсах считалось хорошим тоном до изложения своей концепции напомнить о предшествующих Вдобавок, композитор вполне мої напрямую обращаться к текстам татищевских книі, поскольку данный труд представлял собой по сути дела свод многих и мної их летописей, а потому подобный опосредованный способ освоения материала оказывался более легким и целесообразным, чем кропотливое изучение и сравнение подлинников (для художественного сочинения мелкие разночтения были несущественными)
Следующий исторический труд относится тоже к XVIII веку, но к иному периоду — к «эпохе русского просветительства» в годы царствования Екатерины II Это «История Российская от древнейших времен» князя Михаила Михайловича Щербатова Автор работал над своей рукописью с 1767 по 1790 год, чем и объясняются принципиальные методологические особенности в прямых и косвенных его ответах на все тот же вечный вопрос
Земная история есть Небесное наставление государям в их управлении царствами и подданными Методом историка должен стать божественный логос, принявший вид человеческой логики — трезвый рационализм с решительным отмежеванием от туманно-мистических истолкований прошедших событий Побудительные причины таких событий необходимо искать в интересах и деяниях правителей государств или иных властителей, которым слепо подчиняются народные массы вследствие их пассивности, глупости, стадного чувства, суеверия либо корыстных интересов крестьянской общины. Историю творят великие личности.
К числу исторических личностей автор причислял и самых знаменитых узурпаторов царской власти, но, не считая возможным (особенно по причине только что подавленного восстания Пугачева) смешивать в своем труде равно подробное описание царствований законных владык с попытками правления страной политических авантюристов, посвятил этой теме отдельно изданную свою книгу «Краткая повесть о бывших в России самозванцах».
История в произведениях композитора: Древний мир
Если попытаться теперь окинуть взглядом и хотя бы в самом начальном приближении систематизировать мнения деятелей художественной культуры XIX столетия о разных путях и различных разветвлениях ответа на заданный вопрос, в таком случае сравнительно быстро выяснится, что сложность построения целостной картины здесь не только не уступает аналогичной проблематике в научной области, но и превосходит ее на несколько порядков.
Ведь в самом деле, русская интеллигенция эпохи Мусоргского — как справедливо говорили в те времена, «века по преимуществу исторического» — она еще с возраста обучения в гимназиях приучалась воспринимать понятие истории многообразно и в различных философских системах ее истолкования: как существенной части религии, как риторики, как словесности, как особого вида искусства. Причем среди всех этих и многих других трактовок названной категории привычное и почти единственное для общественного мнения наших дней определение «истории как науки» находилось 150 лет назад вовсе не в передней, а скорее в завершающей части списка.
Но в любом случае, едва ли не все художественные обобщения исторических процессов и событий отличались от строго научных концепций прежде всего тем важнейшим и типологически принципиальным признаком, что для художников кардинальное понятие «смысла истории» по своей внутренней сути оказывалось гораздо ближе связанным — в эстетическом идеале максимально близко — с глубоко личностным осмыслением этого вопроса просто интеллигентным человеком в самом широком значении слова
Выступая в паре с извечной проблемой «смысла человеческой жизни», оно, по своему прямому предназначению, призвано было стать ощутимо актуальным для читателя беллетристического сочинения или для посетителя выставки живописи, для слушателя оперы или для зрителя драматического театра
Прежде всего по названным причинам такое качество как историзм художественного мышления раскрывается в творческом наследии мастеров второй половины XIX века во многих взаимосвязанных и взаимодополняющих друг друга аспектах
— мифологическом,
— метафизическом (религиозно-мировоззренческом),
— физическом (пространственно-хронологическом),
— философском и социальном,
— нравственно-психологическом,
— собственно эстетическом
Характерным примером в данном отношении служит и композиторское творчество Мусоргского, для подтверждения чего, не претендуя на полноту изложения и не касаясь великого множества других возможных аспектов рассмотрения, выделим наиболее важные для темы диссертации моменты
Например, мифологический ракурс историзма — вбирающий в себя область древнего античного эпоса и вторгающийся порой даже в сферу сказочной фантастики славянских народов — был представлен у русского композитора музыкой к трагедии «Эдип», фрагментами оперы «Млада», симфонической картиной «Иванова ночь на Лысой горе», интермедией «Сон Парубка» из «Со-рочинской ярмарки», а также и эпическим финалом «Картинок с выставки» (где тема «Богатырских ворот» повертывается в подчеркнуто личностном плане, ибо в кульминации она прямо поставлена в параллель с мотивом «Прогулки»)
Для историко-художественного мышления времени Мусоргского эпико-мифологическая тематика переходила без ярко выраженных границ в эстетическое пространство осмысления искусством религиозных сюжетов Подобное слияние казалось тогда тем более уместным и естественным, что практически все системы мифов мирового значения и все знаменитые эпические пласты древнейшей литературы, от «Илиады» и «Одиссеи» Гомера до индийских «Упанишад», от библейских книг Ветхого Завета до нордических Саг, — все они либо неотделимы были от системы символов современных им религий, либо даже сами служили основополагающим предметом мистического поклонения и священного почитания.
Как раз в годы активной творческой деятельности Мусоргского синтезирующая проблематика такого рода становилась все более популярной в научных и художественных кругах Петербурга и Москвы, чему немало способствовали публикации трудов крупного немецкого историка и филолога Макса или точнее Фридриха-Макса Мюллера, который первым ввел в обиход понятие «сравнительная мифология» и соотнес его с положениями общей истории мировых религий (заметим попутно, что он был сыном талантливого поэта Вильгельма Мюллера, автора поэтических текстов, использованных Францем Шубертом в вокальных циклах «Прекрасная мельничиха» и «Зимний путь»). Среди прочего в 1863 году в переводе на русский язык вышла в свет книга германского ученого «Сравнительная мифология» (тот же текст опубликован в томе V «Летописей...» Тихонравова), а в 1873 году в журнале «Знание» была напечатана статья его последователя В.Плотникова «Философия мифологии»
