Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Публицистика Мансура Суруша 23-66
Глава II. Жанрово -стилевые особенности рассказа в творчестве МСуруша 67-106
Глава III. Жанрово -стилевые особенности романа «Чала» 107-153
Заключение 154-158
Библиография 159-169
- Публицистика Мансура Суруша
- Жанрово -стилевые особенности рассказа в творчестве МСуруша
- Жанрово -стилевые особенности романа «Чала»
Введение к работе
Исследование жанрово-стилистических особенностей художественной литературы в советском литературоведении в последние полвека его развития занимало особое положение. В 20-50-е годы минувшего столетия внимание уделялось идейно-художественному анализу произведений, творчество писателя в основном определялось тем, какое место оно занимает в идеологизации общества и массы. Но уже со второй половины 50-х годов стали появляться труды, где приоритетными в науке о литературе стали проблемы поэтики, жанрово-стилевых особенностей литературного произведения, своеобразие художественного мира писателя, размышления об эстетической сущности художественных явлений. Перечислить все эти труды вряд ли возможно, да и нет, думается, необходимости в таком обзоре. Однако в связи с рассмотрением проблем, связанных с жанрово-стилевыми особенностями художественной прозы конца XX столетия, стоило бы обратить внимание на основные работы, перед тем как исследовать творчество подающего большие надежды таджикского писателя Мансура Суруша, одинаково успешно пишущего на таджикском и русском языках. О своеобразии двуязычия М.Суруша разговор пойдет ниже, а сейчас считаем необходимым подчеркнуть, что жанрово-стилевые особенности очерка, рассказа, повести, драмы, романа и других жанров, к которым мы обратимся, исследованы в трудах таких русских ученых, как В.Алексеев, М.Бахтин, Г.Белая, Ю.Борев, А.Бушмин, В.Виноградов, Н.Глушков, В.Гречнев, И.Жуков, Е.Журбина, С.Зейналова, К.Зелинский, В.Кожинов, А.Кузьмин, Д.Лихачев, М.Макина, Т.Мотылева, А.Огнев, Н.Рымарь, В.Скобелев, Н.Утехин, А.Хайлов, В.Шкловский, Э.Шубин, Я.Явчуновский и многих других1.
1 Алексеев В. Русский советский очерк. -Л., 1980; Бахтин М. Проблемы поэтики Ф.Достоевского. -М., 1972; его же: Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. -М.: Худ. лит. 1975; Белая Г. Рождение новых стилевых форм как процесс преодоления «нейтрального» стиля. В сб.: Теория литературных стилей. Вопросы типологии. -М., 1978; Борев Ю.Б.
Наука о художественной литературе за эти годы обогатилась также десятками коллективных трудов2, в которых в центре внимания проблемы художественного метода и жанра, вопросы отдельных литературных жанров, их взаимодействия и динамики.
В данных научных работах проблемы жанра рассматриваются на анализе одного произведения в творчестве писателя, а также типология и теория литературных стилей, взаимодействие и синтез жанров, взаимосвязи и взаимообогащение творческих методов. Не составляет исключения и таджикское литературоведение, в котором исследование жанрово -стилистических особенностей и поэтики литературного произведения в целом привлекло внимание ученых ещё в 50-70-х годах. В настоящее время оно становится более интенсивным. Так, в 50-е годы литературовед и
Художественный стиль, метод и направление. В кн.: Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. -М.: Наука, 1982; Бушмин А. Наука о литературе. Проблемы, суждения, споры. -М., 1980; Виноградов В. Проблема авторства и теория стилей. -М., 1961; Гречнев В. Русский рассказ конца ХГХ-ХХ века. -М.: Наука,1972; Журбина Е. Искусство очерка. -М.: Сов. пис, 1967; Зейналова С.Д. Жанрово -стилевые искания современной советской прозы. -М.: Наука, 1971; Кожинов В. Происхождение романа. -М.: Сов. пис, 1963; Кузьмин А. Повесть как жанр. -М., 1984; Лихачев Д. Поэтика древнерусской литературы. -М, 1967; Мотылева Т. Зарубежный роман сегодня. -М., 1966; Огнев А. Русский советский рассказ 50-70-х годов. -М.: Просвещение, 1978; Рымарь Н. Введение в теорию романа. -М., 1989; Скобелев В. Поэтика рассказа. -Воронеж, 1982; Утехин Н. Жанры эпической прозы,- Л.: Наука, 1982; Хайлов А. Концепция человека и движение жанрово-повествовательных форм. В сб.: Взаимодействие литератур и художественная культура развитого социализма. -М, 1977; Шкловский В. О теории прозы. -М.: Сов. пис, 1963; Шубин Э. Современный русский рассказ. -Л., 1974; Явчуновский Я.И. Документальные жанры. -Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1974 и т.д.
2 Жанр и композиция литературного произведения. Петрозаводск, 1988;Жанр. Эволюция и специфика. -// Межвузовский сборник. Кишинев: Штинца, 1980; Принципы анализа литературного произведения. -М.: Изд-во МГУ, 1984; Русский советский рассказ. Очерки истории жанра. -Л.: Наука, 1976; Советский роман. Новаторство. Поэтика. Типология. -М., 1978; Советский многонациональный роман. -М.: Наука, 1982; Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. Кн.2. -М., 1964 и т.д. (список выборочный).
5 лингвист Н.Масуми, анализируя прозу С.Айни, и, прежде всего, его повесть «Смерть ростовщика»3, выявляет особенности языка и стиля писателя. Начатая Н.Масуми исследовательская работа продолжается в 60-90-е годы рядом ученых, наблюдения которых в этой области, безусловно, заслуживают внимания4. Их поиски были продолжены на материале
Масуми Н. Язык повести Садриддина Айни «Смерть ростовщика». Автореф. канд. дисс, Сталинабад, 1954.
4 Амонов Р. Таджикская народная лирика. Автореф. докт. дисс, Душанбе, 1968; Асоев X. Развитие жанров в прозе на дари. -Душанбе: Ирфон, 1987; Асозода X. Становление крупных жанров. -Душанбе: Ирфон, 1993; Атаханова X. Современная таджикская поэма. Истоки и эволюция жанра. Автореф. докт. дисс. Душанбе, 1984; Ахтамова М. Некоторые особенности стиля произведений Тимура Пулатова. В сб.: Чавонон ва чдхони дониш. ч.І., Душанбе, 2000; Бабаев Ю.И. Жанрово-художественные особенности таджикского романа 70-х годов. В сб.: Актуальные проблемы иранской филологии. Душанбе: Дониш, 1985; Бабаев Ю.И., Шодикулов X. В стремительном вихре жизни. В серии «Литература». М.: Знание, №9, 1986; Бабаев Ю.И. Эстетика ва кадамхои насру назми точдік. Душанбе: Адиб, 1987; Демидчик Л.Н. Реалистическое обновление таджикской прозаической традиции. Автореф. докт. дисс, Душанбе, 1973; ее же: Насри солкой 30. В серии «Таърихи адабиёти советии точдік», т.И, Душанбе: Дониш, 1974; ее же: Замони хрзира ва конуниятхои жанр.-// Садои Шарк, 1982, №8; ее же: От правды жизни -к художественной правде. -Душанбе: Ирфон, 1985; Имомов М.С. Искусство портрета в прозе С.Айни. Автореф. канд. дисс. Душанбе, 1990; Набиев А. Проблемы психологизма в современной таджикской прозе. Автореф. канд. дисс. Душанбе -1981; его же: Адабиёт ва накди адабй. Душанбе: Адиб, 1993; Одинаева Г. Публицистикаи адабию бадеии Фазлиддин Мухаммадиев. -Душанбе: Адиб, 1999; Османова З.Г. Художественная концепция личности в литературах Советского Востока. -М.: Наука, 1972; ее же: Встречи и преобразования. Повествовательные жанры в литературах Средней Азии. -М.: Стилистика, 1995; ее же: Очерки истории таджикской советской литературы. -М.: Изд-во АН СССР, 1961; Раджабов М.С. Насри точ,икии замони чанг. Тахаввули поэтика. -Душанбе: Дониш, 1990; его же: История критики и литературоведения (теоретико -эстетические основы таджикской советской литературы первого периода: 1920-1954г.г.). Автореф. докт. дисс. Душанбе, 1998; Сайфуллаев А. Проблемы взаимодействия литератур. -Душанбе: Дониш, 1976; Спектор А.Л. Исторический роман. История и теория. -Душанбе: ДГПИ, 1988; Хочаева М.Ю. Масъалахон сабкшиносй (Проблемы стиля). Худжанд, 1994; ее же: Тахкики услуби осори адабй (Принципы стилевого анализа художественного произведения). -Худжанд, 1994; ее же: Проблемы индивидуального стиля и
творчества выдающихся художников слова (С.Айни, М.Турсун-заде, А.Лахути, Дж. Икрами, Р.Джалила, С.Улуг—заде, Ф.Мухаммадиева и др.) и литературного процесса в целом. На материале творчества названных прозаиков прослеживается процесс развития жанров, стилевых течений и поэтики родов национальной литературы. Свидетельством тому могут быть многотомные труды, изданные еще в советский период5. В них со скрупулезностью, научной обоснованностью, в русле требований идеологии той эпохи, исследованы проблемы формирования реалистического и романтического стилей в русской и таджикской литературах, вопросы западно -восточного литературного синтеза, роль литературных связей в формировании новых жанров и стилевых течений, развитие собственно национального реализма и его поэтики.
Изучив научную литературу по интересующим нас проблемам, мы пришли к заключению о том, что стиль-явление в достаточной степени сложное, противоречивое, многоплановое, в разработке которого мнения ученых не часто совпадают. Очевидно, что в таджикском литературоведении теоретические вопросы жанра и стиля, поэтики литературы в целом, в том числе принципы стилевого анализа, еще находятся в процессе становления и ждут своего фундаментального освещения в специальных трудах.
стилевых течений в современной таджикской прозе 70-нач. 90-х гг. Автореф. докт. дисс. Душанбе, 1995; Шарипов X. Теоретические вопросы прозы в таджикско-персидских памятниках классического периода. Автореф. докт. дисс. Душанбе, 1987. Шукуров М. Проблемы жанра и стиля в современной таджикской прозе. Автореф. докт. дисс. М, 1970; его же: Диди эстетикии халк, ва насри реалистй. -Душанбе: Ирфон, 1973; его же: Пахлухои тадкики бадей. -Душанбе: Ирфон, 1976; его же: Таърихи адабиёти советии точик. Насри солхои 1945-1980; В серии «Таърихи адабиёти советии точик. Инкишофи жанрхо. -Душанбе: Дониш, 1980; его же: Обновление. Таджикская проза сегодня. Перевод с тадж. -М.: Сов. пис, 1986 и т.д. (список составлен выборочно).
5 История многонациональной советской литературы: В 6 Т.-М.Д967-1972; История русской советской литературы: В 4 т. -М., 1967-1970.
Особого внимания заслуживают труды современного таджикского исследователя М.Ходжаевой, посвященные проблемам стиля и жанра, её докторская диссертация о стилевых течениях, защищенная успешно в ИЯЛ им.Рудаки АН РТ в 1998 году.
Как справедливо отмечает М.Ходжаева, исследование проблем поэтики литературно —художественного творчества, главным образом, вопросов литературного стиля как устойчивой общности образной системы, средств художественной выразительности, жанрово -стилевых особенностей, характеризующих своеобразие развития отдельно взятой литературы, отдельного писателя или отдельного произведения, действительно приобретает особую актуальность в последние годы.
Национальное литературоведение может ныне гордиться достаточным количеством работ по истории и теории стилей в целом, монографий и сборников, посвященных анализу конкретных произведений на предмет выявления стилевых особенностей творчества отдельных таджикских писателей. Вместе с тем фундаментальных трудов, рассматривающих историко -теоретические вопросы стиля, его художественно -эстетическую значимость, методологию стилевого анализа и типологию стилевых течений пока не имеется. В этом аспекте анализ жанрово -стилистических особенностей творчества М. Суруша, тем более литератора, пишущего о том же, что и таджикские писатели, но только на русском языке, для выявления типологии стилевых течений имеет большое актуальное значение.
Такой труд, на наш взгляд, поможет, как верно замечает М.Ю.Ходжаева в своем автореферате докторской диссертации «Проблемы индивидуального стиля и стилевых течений в современной таджикской прозе 70 -начало 90-х годов» (уже прошлого века -М.К.), «глубже изучить историю и теорию..., а также выявить основные направления и круг вопросов, касающихся особенностей стиля современной таджикской прозы». (127,3).
Как верно отмечает та же М.Ходжаева, «многослойна и многоступенчата структура стиля. В неё входят стиль фрагмента произведения, стиль одного художественного произведения, стиль одного автора, стилевые течения, стиль эпохи, национальный стиль, региональный стиль», (127,47), каждый из которых требует особого подхода. То же самое относится к жанру и жанровому своеобразию, более того, взаимоотношениям жанров и стиля. Рассмотрение таких теоретических проблем в совокупности и комплексе, как соотношение стиля с литературными жанрами, с идеей художественного произведения, с мировоззрением писателя, с художественным методом, взаимоотношением формы и содержания, соотношением автора —героя-повествователя и читателя, наконец, динамики стиля помогут найти правильное решение вопросов при анализе стиля и жанрового своеобразия произведений М.Суруша.
Правильно и то, что «исследование индивидуального стиля писателя возможно только с учетом взаимодействия и взаимоотношения формы и содержания. Анализ стиля на основе языка (фонетики, морфологии, синтаксиса, изобразительно -выразительных средств, интонационной структуры), композиции (образа, сюжета, повествования), художественной детали следует осуществлять в соотношении с темой, идеей, пафосом творчеств писателя, с его мировоззрением, нравственно -эстетическими принципами и художественным вкусом».(127,47).
Говоря о стиле и жанровом многообразии, о формах проявления стилевых особенностей, нельзя пройти мимо такой проблемы, как психологизм. Необходимо отметить, что определенные успехи достигнуты таджикским литературоведением и в этом направлении.
Первые монографические работы, специально посвященные проблемам психологизма в таджикской прозе прошлого столетия, появились в конце 70-х -начале 80-х годов. Впервые психологизм в таджикской прозе 20-70-х годов в процессе эволюции и ретроспективного взгляда на проблему стал объектом кандидатской диссертации на примере историко -революционной
трилогии Дж.Икрами «Двенадцать ворот Бухары». Рассматривая ее на конкретном примере, исследователь А.Набиев выясняет, как можно понять по автореферату «Проблемы психологизма в современной таджикской прозе» (1981), «сущность психологизма, его значение в углублении реалистических основ современной таджикской прозы, его эстетическую значимость в художественном произведении..., многообразие форм психологического изображения, соотнося при этом богатство стилей с проявлением творческой индивидуальности». (71,3-4). Национальное своеобразие психологизма автор пытается раскрыть через творчество С.Айни, Дж.Икрами, Х.Карима, Ф.Ниязи, С.Улуг-Зода, П.Толиса, Ф.Мухаммадиева...
В последовавших за А.Набиевым трудах и поисках отмечены новые формы проявления психологизма, углубление психологического анализа на примере творчества новых поколений прозаиков, среди которых У.Кухзод, Сорбон, С.Турсун, А.Самад, М.Ходжаев, Дж.Одина, Ю.Акобиров, Бахманер, М.Солех и другие. Выявлены принципы психологического анализа, художественная структура и изобразительный ряд, формы, выражающие изобразительные приемы. Об этом говорят поиски, осуществленные М.Имомовым, Н.Салимовым, Р.Рахимовой, М.Раджабовым, А.Рахмоновым и, наконец, М.Ходжаевой.
Перечисленные и не названные монографии, сборники статей, коллективные труды и исследования вопросов поэтики, безусловно, способствовали поискам в литературоведении новых научных концепций. При этом русскоязычная литература Таджикистана до сих пор еще не была в поле зрения ученых. Надо сказать, что в плане исследования теоретических проблем литературы, создаваемой на русском языке, проблем творчества двуязычных писателей в нашем литературоведении предпринимаются еще , только первые шаги. На наш взгляд, именно сейчас русскоязычная литература республики располагает теми именами и творческими личностями, которых отличают новые подходы в обогащении жанров и
10 стилей. Один из них Мансур Суруш, смело идущий своей дорогой в мир большой литературы. Его жанровые поиски, стилевая манера привлекают внимание новыми подходами в использовании возможностей художественных форм и жанров.
Как показала творческая лаборатория М.Суруша, его практическая деятельность, он не только вникает в тайны жанров и секреты стиля, но и стремится вдохнуть свежесть новизны в жизнь жанров и стилевых особенностей. Плодом такого творческого подхода и явились очерки, рассказы и даже обычные, казалось бы, корреспонденции, которые отличаются по форме и характеру изложения материала от предшественников.
Разговор о творчестве Мансура Сайфиддинова следует начать с биографии писателя. Родился он 19 декабря 1954 года в плодоносном и красивейшем оазисе Таджикистана -Вахше. В 1977 году закончил факультет таджикской филологии Таджикского государственного университета в городе Душанбе. В 1988 году -отделение журналистики Ташкентской высшей партийной школы. Но еще будучи студентом филологического факультета, при котором благодаря усилиям профессора В.М.Асрори был открыт в 1972 году спецкурс по журналистике, М.Суруш начинает работать в редакции самой тогда авторитетной газеты республики «Тоджикистони совети» (нынешняя «Джумхурият»). «Судьба подарила мне, -говорит он в автобиографическом эссе «Уроки на всю жизнь», -возможность прямо со студенческой скамьи влиться в коллектив редакции газеты «Тоджикистони совети», где я продолжал освоение профессиональных азов (журналистики)». (165,77). В штат газеты М.Суруш был зачислен в качестве переводчика статей, очерков, международных памфлетов и фельетонов корреспондентов ТАСС и АПН, собственных корреспондентов центральных изданий Советского Союза, работающих в Таджикистане. Важно подчеркнуть, что уже тогда в процессе работы над «чужими» материалами, пытливый по натуре Мансур «стал вникать в логику мышления авторов, ощущать стиль,
разбираться в жанровых особенностях «малых форм» художественно — публицистической литературы». (165,77-78). Деятельность в средствах массовой информации стала настоящей школой жизни для начинающего журналиста. Спустя некоторое время работа в качестве собкора газеты «Коммунист Таджикистана» (ныне -«Народная газета») по Ленинабадской области, а потом заведующим отделом известного еженедельника «Адабиёт ва санъат», заместителем главного редактора журнала «Таджикистан» привела его в мир журналистики, публицистики и художественного творчества. К этому времени он уже не понаслышке знал жизнь и ее перипетии. Первые проблемные очерки и злободневные корреспонденции на актуальные темы молодого журналиста появились в конце 70-х годов.
Работая в еженедельнике «Адабиёт ва санъат», в журнале «Таджикистан» и других органах периодической печати, М.Сайфиддинов набирал опыт, оттачивал перо публициста, изучая жизнь края и его людей. Уже к началу 90-х годов он разрабатывает не только жанры публицистики, но и осваивает жанр рассказа и новеллы. От рассказа и очерка М.Суруш уверенно шел к крупным жанрам и уже к середине 90-х годов приступил к написанию романа, заслуживающего профессионального внимания критики и литературоведения. Наша попытка исследования его творческого пути в рамках диссертации является первым шагом в этом направлении.
М.Суруш стал заметной фигурой в журналистике, о нем заговорили коллеги не только в Душанбе и Таджикистане, но и в Москве, других центрах бывшего СССР, а потом и на всем пространстве СНГ. Еще до выхода из печати первой книги, точнее сказать, в 1992 году, его вклад в журналистику был отмечен премией Союза журналистов Таджикистана им. Абулькасыма Лахути. В настоящее время он известен как прозаик, драматург, переводчик, журналист. Пишет на таджикском и русском языках под псевдонимом «Мансур Суруш». «Слово «суруш» означает «вестник», -поясняет прозаик. -Вестник добра, света и истины. Не в этом ли главное предназначение каждого настоящего художника?!». (165,86).
Отдельными изданиями произведения Мансура Суруша начали выходить с 1993 года. Следует обратить внимание на то, что только вначале 90-х годов М.Суруш собрал сборник «Изгнание», в который включил часть своих рассказов и очерков, написанных в течение 15 лет (1978-1993).
«Изгнание» -первый сборник рассказов и очерков Мансура Суруша, выпущенный писательским издательством «Адиб» в самые тяжелые годы, судьбоносные для молодой независимой Республики Таджикистан (1994). Сразу же после выхода книга привлекла внимание читательской общественности и литературной критики. Шестнадцать небольших по объему, но емких по содержанию произведений, включая рассказ «Изгнание», который дал название всему сборнику, помещены в эту первую книгу. Судя по названиям рассказов, «Чала», «Чаковак», «Сподвижник пророка», «Диван Хафиза», «Лотова жена», «Мусульманский брак», «Завещание Даджжала», «Халвой ошти», «Изгнание», можно сказать, что в мир литературы смело вошел писатель, у которого свой взгляд на окружающую действительность, собственные стремления к познанию истории и человека в ней с позиции современника, живущего в первой половине 90-х годов XX века, желание преображения жизненного опыта в слове, наконец, свое творческое кредо.
Первый сборник рассказов и очерков Мансура Суруша «Изгнание» начинается со вступительного слова, написанного известным публицистом Масудом Муллоджановым. В предисловии, названном «Открой окно в большой мир», М.Муллоджанов не поскупился на комплименты в адрес молодого коллеги. Он привлек внимание критика «прежде всего тем, что стремится открыть свое «окно» в жизнь, что почти все рассказы, собранные в этой книжке, написаны на лично им самим пережитом материале. Тем, что молодой таджикский литератор в наше неспокойное время, когда среди бывших советских республик наблюдается сепаратизм, замкнутость, ищет выход к более широкой читательской аудитории. Это, как мне кажется, правильная позиция, ибо литературу и искусство нельзя ограничить
13 национальными рамками. Важно, что это почувствовал автор настоящего сборника рассказов». (70,5). Заявление критика о поисках писателями более широкой читательской аудитории, неограниченной рамками национального языка, то есть проблема русских и русскоязычных писателей для начала 90-х годов, особенно после принятия в 1989 году Закона о государственном языке, имеет актуальное и принципиальное значение. В Советском Союзе существовали примеры предвзятого отношения к национальным писателям, пишущим на русском языке. После принятия Закона некоторые деятели культуры и науки, довольно «холодно» стали относится к тем, кто создает произведения на русском или каком -нибудь другом языке, но не на родном. Критик не считает «чем -то удивительным» то, что М.Суруш пишет на русском и таджикском языках. М.Муллоджанов вспоминает в этой связи Абуали ибн Сино, писавшего на фарси и арабском, Рабиндраната Тагора, создававшего свои произведения на английском, Саята Нову, одинаково успешно творившего на армянском, азербайджанском и грузинском языках. Не обходит он вниманием и франкоязычного сенегальского писателя Леопольда Сингору, киргиза Чингиза Айтматова... «Примечательно, что и у нас в Таджикистане появилась в последние годы, -продолжает М.Муллоджанов, -целая плеяда литераторов, пишущих на русском языке». (70,6). В их числе критик называет Тимура Зульфикарова, широко во всем мире известного писателя и более молодых —Анвара Тавобова, Нисо, Алишера Киямова.
Как стало известно из автобиографии М.Суруша, он не только пишет на русском и таджикском языках, но и переводит с одного языка на другой: «Все эти годы я пишу прозу, -читаем в «Начале начал...», -драматические произведения, редактирую, перевожу с таджикского языка на русский и наоборот. Меня приняли в Союз журналистов, а затем и в Союз писателей. В общем, я давно и, кажется, навсегда попал в плен, о котором грузинский поэт Паоло Яшвили очень метко сказал: «О сладостная каторга, о Слово...». (164,14). По признанию писателя, его двуязычие несколько отличается от
14 того, на каком языке пишут и каким языком располагают другие писатели. Ему даже сны, оказывается, снятся на разных языках, и во сне «две великие стихии», какими являются его родной таджикский и русский языки, живут в нем, вернее, «объяв его с детства, мирно уживаются в нем, чередуясь и дополняя друг друга». Словом, таджикский и русский языки для Мансура Суруша -это «как два чистых и звонких ручья, стекающиеся с гор, чтобы затем слиться в едином потоке». (164,15). О слиянии языковых богатств в единый поток, конечно, следует поразмыслить должным образом, но примечательно в этом плане то, что М.Суруш успешно продолжает традиции классиков таджикско -персидской литературы, одинаково плодотворно писавших на таджикском и арабском языках, удачно и плодотворно переводивших с пахлави на арабский и наоборот -с арабского на таджикский, развивает в новых условиях традиции трех -и более -язычных поэтов и писателей мира.
В художественном мире М.Суруша необычный сплав языковых особенностей двух народов, о чем стоит поговорить особо. В этой связи обратимся к высказываниям самого писателя, содержащимся в его автобиографической повести «Начало начал»:
«Когда я сажусь за письменный стол, то не всегда ещё знаю, на каком языке —таджикском или русском мои мысли будут перекладываться на бумагу. Мне кажется, что нужные слова, словно птицы, вылетают из двух гнезд и, догоняя друг друга, начинают кружить надо мной». (164,16).
«Так вот, когда я пишу на родном языке, мне кажется, что русский в этот час опускается на его могучую спину и во время передышки продолжает полет. И наоборот, когда языком творчества становится русский, таджикский язык также получает отдохновение на богатырских плечах своего брата, находясь с ним вплотную на дальнем пути». (164,16).
В том же автобиографическом повествовании, который предваряется сборник его рассказов и пьес «Замурованный грех», мы узнаем и другое мнение. М.Суруш пишет: «Безусловно, настоящей биографией писателя,
15 художника является его внутренняя жизнь, история его духовного роста и поисков истины, что затем отображается в его творчестве. Но разве можно отделить внутреннюю биографию писателя от внешней, от среды, где формировался его характер и мужал талант, от истоков, питающих воображение, от памяти, которая преломляется и синтезируется в продукт творчества. Это как две струны одного дутара, в совокупном звучании которых рождается музыка, песня». (164,17). Думается, комментарии к вышеупомянутой цитате не нужны. Достаточно недвусмысленно, более того -лучше чем исследователи, на них ответил сам писатель.
Возвращаясь к сборнику «Изгнание», необходимо отметить, что во вступительном слове М.Муллоджанов успевает дать ретроспективный анализ художественных достоинств поэтики рассказов М.Суруша на примере этого сборника. В качестве примечательной черты творческих поисков М.Суруша критик отмечает его стремление остро реагировать на все изменения, «происходящие в жизни, пытается разглядеть новое в событиях, характерах и поступках людей. Он свободно мыслит и пишет о том, о чем в былые годы в нашей литературе, если и писали, что, как говорится, «вполголоса». В некоторых рассказах автор пытается раскрыть двойственную мораль их героев («Чаковак»), открыто говорит о несостоятельности религиозных и партийных догм («Чала», «Сподвижник пророка», «Мусульманский брак», «Завещание Даджжала», «Лотова жена»), пытается освободить своих героев от навязанных им окончательных решений». (70,6). М.Муллоджанов прав и в том, что слово М.Суруша в этих и других рассказах и очерках прозвучало своевременно и актуально, потому что оно очень важно сегодня (то есть в первой половине 90-х годов -М.К.), когда мы уже знаем, что братоубийственная война в Таджикистане, не без вмешательства извне, была замешана на религиозной демагогии, на обмане народных масс всякого рода проповедниками.
Присоединяясь к голосу критика и мнению общественности, можно сказать, что первая книжка М.Суруша состоялась, и она открыла окно в сад
творчества писателя. Осталось тогда широко открыть это окно в большой мир литературы, чем и занимается все последующие годы М.Суруш после выхода первого сборника, вдохновленный успехом.
Первым откликом на увидевший свет сборник «Изгнание» была статья -рецензия поэта С.Сухояна «На свою орбиту (раздумья над рассказами Мансура Суруша)», опубликованная в журнале «Памир» в 1995 году. В своих «раздумьях над рассказами М.Суруша» Сергей Сухоян обратил внимание на особенности творческой индивидуальности прозаика, которую отличают многогранность и полифоничность проблем, яркий, сочный национальный колорит как важнейшую черту художественного своеобразия его произведений, присущие многим из них символичность образов и аллегоричность ситуаций. Автор статьи считает очевидным, что становление М.Суруша как писателя идет своим путем, что русскоязычная литература страны находится на пути обогащения формы и стиля новыми открытиями. И ещё одна небольшая рецензия на сборник «Изгнание» -«Печаль моя светла» В.Зайченко, опубликованная в «Народной газете», в которой передается эмоциональное восприятие сборника рассказов Мансура Суруша. В двух рецензиях обзорно, контурно дается отзыв, есть элементы анализа, но обстоятельной литературоведческой оценки сборник не получил.
Более солидным сборником можно назвать «Замурованный грех», вышедший в 1999 году. Он увидел свет в издательстве «Шарки озод», к сожалению, небольшим тиражом.
Сборник знакомит нас не только с публицистом и довольно талантливым рассказчиком, но и драматургом, написавшим наряду с рассказами (а их в книге 12) несколько пьес -«Долгое, долгое эхо», «Перед закатом», «Богоугодное дело», «Прозрение», «Вы меня ещё успеете убить». Если добавить сюда ещё одну пьесу в пяти действиях, изданную отдельно годом раньше (1998) под названием «Я на тебя не жалуюсь, мой век!» (строка из стихотворения М.Турсун -Заде «Мой век!»), то получается солидный вклад в национальную драматургию. Надо сказать, что и в амплуа
17 драматурга М.Суруш выступает как новатор. Его пьесы немногословные, написаны на злободневные темы дня. По названиям пьес можно заметить, что в основу некоторых из них положены рассказы писателя. К ним относятся «Перед закатом», «Богоугодное дело», известные по предыдущим сборникам как рассказы «Долгое, долгое эхо», «Вы меня ещё успеете убить...». Пьесы успешно шли на сцене Русского драматического театра им. Вл. Маяковского в 1995-1997 годах.
Сборник свидетельствует о возмужании М.Суруша как профессионального литератора, о росте его мастерства и широте взгляда на злободневные темы. Теперь уже острые социально -психологические, нравственно -этические проблемы, напряженные сюжеты, драматические ситуации, раскрывают глубину переживаний его героев.
После выхода книги «Замурованный грех» к званию Лауреата премии Союза журналистов им. А.Лахути и члена Союза журналистов Таджикистана добавилось новое, серьёзное и вместе с тем ответственное звание —члена Союза писателей Республики Таджикистан.
В 1999 году увидел свет третий сборник рассказов и очерков М.Суруша под названием «Метка Азроила». В него вошли новые рассказы (10 наименований) и публицистика разных лет (10 наименований), которые, будучи многообразными по теме и жизненным ситуациям, исследованным в них, привлекли внимание читателя самобытными картинами жизни современников, остротой нравственных и социальных проблем, поднятых в произведениях.
Издана была книга «Метка Азроила» в газетно -журнальном комплексе «Шарки озод» не без помощи благотворительной деятельности любителей литературы.
Следует отметить книгу Мансура Суруша на таджикском языке, которая в мае 2001 года вышла из печати под грифом издательства «Сурушан». Она озаглавлена «Халвой ошти» -по названию одноименного рассказа и включает в себя рассказы, очерки, статьи, эссе и драматические
18 произведения. Другая примечательность этого издания - обстоятельное предисловие, которое написали специально для данного издания известные литературные критики Абдурахмон Абдуманнонов и Азим Аминоа.
Мансур Суруш много и плодотворно занимается художественным переводом. В его переводе вышло несколько книг для детей, издаются повести молодого таджикского писателя Саидали Сайда, поучительные рассказы классика таджикской литературы Мухаммада Авфи Бухорои (XIII век), рассказы для детей Уруна Кухзода, роман Саттора Турсуна «Крушение, или сказание о мятущемся человеке» и другие.
Среди переводов необходимо отметить книгу Президента РТ Э.Ш.Рахмонова «Таджики в зеркале истории».
Самым значительным событием в творческой жизни М.Суруша стал роман «Чала», опубликованный на страницах журнала «Памир» в 1995-1996 годах. Роман «Чала» - книга об исторических судьбах диаспоры бухарских евреев в Центрально-азиатском регионе. Внимание М.Суруша в романе привлекает не столько сама диаспора, ущемленная в правах на почве национальных и религиозных притеснений в мусульманской среде, сколько приниженная, низведенная до положения изгоев, категория людей с обидным прозвищем «чала».
Выход из печати романа с броским, многозначным названием «Чала» не оставил равнодушным не только местную прессу, но и привлек внимание, как это говорили бы при Советском государстве, центральных изданий, больших писателей из Москвы... В их числе известный русскоязычный таджикский писатель Тимур Пулатов.
По возвращению в Москву из Душанбе, где Тимур Пулатов во главе писательской делегации принимал участие в Днях российской литературы в Таджикистане (октябрь 1997 года), он выступил с рядом статей и очерков, в которых поделился впечатлениями о Таджикистане, проблемах, волнующих молодую суверенную республику, о литературе края и о творчестве молодых литераторов. Среди публикаций есть статья под названием «Чала -состояние
19 души», которая вошла в материалы журнала «Наш современник» (1998, №3) под рубрикой «Дружеская встреча. Писатели Таджикистана в гостях у «Нашего современника». Речь в статье идет о первом романе уже достаточно известного, но ещё молодого все же, Мансура Суруша, выступающего в этом номере с рядом переводов из таджикской литературы и двумя рассказами -«Лицом к лицу», «Замурованным грехом».
В этом номере журнала «Наш современник» статья -рецензия «Чала -состояние души» Т.Пулатова, помещенная в разделе «Критика», единственная о таджикской литературе. Это свидетельствует о высокой оценке романа таджикского прозаика в данном издании. Говоря о последних достижениях таджикской литературы, Т.Пулатов отметил в ней творчество М.Суруша. «Я увидел новое лицо литературы, -пишет Т.Пулатов, -когда в октябрьские дни знакомился со стихами и повестями молодых писателей. И из прочитанного я почему -то выделил роман Мансура Суруша «Чала» в журнале «Памир». (85, 286).
Обзор критической литературы о творчестве М.Суруша приводит к выводу о том, что оно недостаточно изучено и требует внимания критиков и литературоведческого изучения.
В основу настоящего исследования положен жанрово- стилевой принцип анализа. Именно жанры, воспринимаемые художником как опыт культуры, служат ему для выявления собственного замысла, помогают определить собственную концепцию. Жанровые нормы задают художнику также культурно -коммуникативную «канву». Совершенный им выбор позволяет создавать индивидуальные «узоры», то есть выявить себя и быть понятным миру. В литературоведении сложилась мысль, что литературные роды и их основные жанровые модификации —это устойчивые формы литературно -художественного сознания, на основе которых только и могут проявиться индивидуальные художественные системы. Поэтому в настоящей работе художественные задачи, связанные с исследованием жанров и стилей, дадут возможность рассмотреть творческую индивидуальность М.Суруша.
20 Основной целью работы является изучение и выявление жанрово — стилевых особенностей произведений публициста и прозаика М.Суруша. Заданная цель привела к необходимости решения следующих задач:
проследить жизненную и творческую судьбу М.Суруша, его путь к публицистике и художественной прозе;
раскрыть проблематику, жанрово —стилевые особенности публицистики писателя;
определить место жанра рассказа в творчестве прозаика;
выявить жанрово -стилевые особенности романа «Чала»;
- рассмотреть творчество М.Суруша в контексте литературных исканий
последних десятилетий ХХв.
Методология исследования опирается на достижения отечественного и русского литературоведения и принципах анализа жанрово -стилевых особенностей литературы, разработанных как на примере отдельно взятого литературного произведения, так и в развитии жанра. Теоретической и методологической базой изыскания послужили труды известных теоретиков и историков русской и таджикской литературы таких, как Д.Лихачев, М. Жирмунский, В.Виноградов, М.Бахтин, В.Алексеев, Г.Белая, В.Кожинов, М.Шукуров, А.Мирзоев, Р.Хади-Заде, Х.Шарипов, Л.Демидчик, А.Маниязов, А.Сайфуллаев, а также М.Раджаби, Х.Шодикулова, З.Османовой, А.Давронова, А.Нуралиева, М.Ходжаевой и др.
Объектом исследования стали журналистская работа, публицистическая деятельность и художественное творчество Мансура Суруша. В диссертации рассматриваются произведения, опубликованные на страницах периодической печати, вышедшие отдельными изданиями сборники «Изгнание», «Метка Азроила», «Я на тебя не жалуюсь, мой век!», «Замурованный грех», а также роман «Чала» в журнальном варианте, критический материал, относящийся к творчеству М.Суруша.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что оно является первым в таджикском и русском литературоведении
21 монографическим трудом о творчестве М.Суруша, первой работой в изучении жанрово -стилевых особенностей его произведений в контексте поэтики русской и русскоязычной литературы Таджикистана. Все материалы в монографическом плане в научный обиход введены впервые.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
В первой главе анализируется специфика публицистики М.Суруша, рассматриваются и обосновываются причины обращения его к документальности, отмечаются достижения в этой области. Анализ документальной прозы М.Суруша позволяет проследить в дальнейшем, как публицистическая образность реализовалась в его художественных произведениях. Изучение публицистики журналиста раскрывается в русле современной таджикской и российской документальной прозы и ее исследованиях.
Во второй главе исследуются жанрово -стилевые особенности жанра рассказа в творчестве М.Суруша. Одна из основных целей -раскрыть жанровую природу рассказа, в котором новеллистические сцепления и микроэлементы определяют его идейно -художественный уровень. Анализ рассказов прозаика позволит выявить основные типологические жанровые черты, своеобразные принципы поэтики, конкретные художественные приемы, свойства литературной изобразительности, которые используются в произведениях малых жанров. Объяснение использования М.Сурушем наиболее характерных тех или иных художественных средств для различных типов рассказов мы будем находить не только в самих жанровых особенностях, но и в художественных замыслах писателя, в его мировосприятии, во взглядах на писательский труд, в общественной и литературной среде, оказывающей то или иное влияние на писателя в различные периоды его жизни.
При исследовании жанровых и стилевых особенностей рассказов М.Суруша учитывается сложное взаимодействие и взаимовлияние разных
22 жанров. Разбор отдельных произведений позволит рассмотреть художественные особенности, характерные для всего творчества М.Суруша.
В третьей главе обращаем внимание на жанрово -стилевые особенности романа М.Суруша «Чала». Для определения жанровой содержательной и идейно -нравственной стилевой доминант, во многом определяющих поэтику романа, необходимо уделить внимание художественным замыслам, истории создания романа, то есть творческой лаборатории писателя и его мастерству.
Изучение идейно —эстетического своеобразия романа М.Суруша вызывает необходимость обращения к научным трудам по истории, этнографии, позволяющим проследить, как факт, документ осмысливаются писателем и воплощаются в художественном произведении. Анализ поэтики романа, основанный на теоретических исследованиях таджикских и российских литературоведов, позволяет определить значимость творчества М.Суруша и его место в отечественном литературном процессе.
В заключении диссертации обобщаются и подытоживаются результаты исследования.
Библиография оформлена в двух частях со сквозной нумерацией в алфавитном порядке перечисления.
Публицистика Мансура Суруша
Документальная литература, более чем какой -либо иной вид художественного творчества, обладает специфическим свойством объективно объяснять многообразные факты текущих процессов реальной действительности, активно формировать общественное сознание. Она предназначена отражать все стороны жизни человеческого бытия, вплоть до самых сокровенных чувств и глубочайших душевных переживаний. По утверждению Е.Прохорова, А.Рубашкина, А.Тертычного и других исследователей, публицист, литератор -документалист, рассматривающий общественное мнение как синкретическую форму массового сознания, в своем творчестве в равной мере эффективно использует как методы художественного, эмоционально -образного, так и научного, социально-исторического познания окружающего нас мира.
Публицистика явилась началом творческого пути Мансура Сайфиддинова, известного ныне не только в Таджикистане, но и во всем пространстве СНГ, в ряде зарубежных стран. Период с конца семидесятых годов, с момента первых выступлений журналиста в периодических изданиях по 1990 год можно назвать временем становления писателя.
Период этот, будучи небольшим отрезком времени для истории, ознаменован эпохальными событиями, не заметить которые, не отреагировать на них своим оперативным словом публицист, тем более связанный с журналистской деятельностью, просто не имеет права. В этом отрезке исторического времени поместились так называемый брежневский застой, не состоявшаяся горбачевская перестройка, начало распада могучего государства и спустя всего год -исчезновение с карты планеты СССР и образование на его месте независимых республик со своими президентскими, административными управлениями.
С 1977 года М.Суруш работает в редакции газеты «Тоджикистони Совета» (нынешняя «Джумхурият») в качестве переводчика. В своем автобиографическом очерке «Уроки на всю жизнь» он отмечает: «...в моем изложении в газете печатались статьи, очерки, международные памфлеты и фельетоны корреспондентов ТАСС и АПН, собкоров центральных изданий в республике. В процессе работы я стал вникать в логику мышления авторов, ощущать стиль, разбираться в жанровых особенностях «малых форм» художественно -публицистической литературы». (165,77-78). То, что газета, периодическая печать в целом, является прекрасной школой для публициста и будущего писателя, знают все. Не была исключением она и для пытливого Мансура Сайфиддинова. С 1982 года он работает собственным корреспондентом газеты «Коммунист Таджикистана» (нынешняя «Народная газета») по Ленинабадской области. Работа в газетных изданиях способствовала овладению им почти всеми газетными жанрами, начиная от короткой заметки, кончая очерком, фельетоном и другими жанрами журналистики.
Работая в еженедельнике «Адабиёт ва санъат», в журнале «Таджикистан» и других органах периодической печати, М.Сайфиддинов набирал опыт, оттачивал перо публициста, изучая жизнь края и его людей. Уже к началу 90-х годов, осваивая разные жанры журналистики, М.Суруш достиг успехов не только в публицистике, но и малой художественной прозе.
Национальной документальной прозой накоплен большой творческий опыт. Отечественной литературной наукой рассмотрены отдельные аспекты художественно -публицистической прозы Таджикистана. Таковы книга А.Маниязова о публицистике С.Айни 1918-1921г. и монография Садуллоева А., исследующая публицистику М.Турсун-заде. Частные вопросы данной проблемы рассматриваются в трудах М.Шукурова, С.Табарова, А.Садуллоева, М.Раджаби и ряда других ученых.
Первым серьезным исследованием обобщающего характера, посвященным современной таджикской художественной документалистике, является диссертация Садуллоева А. «Становление и развитие жанров таджикской документальной прозы (60-80-е годы)». На обширном материале таджикской прозы 1960-1980-х годов автор диссертационного исследования определил место и роль документальности в структуре конкретных литературных произведений, исследовал историю возникновения и развития отечественной художественно -документальной литературы, выявил и дифференцировал этапы ее идейно -художественной эволюции, уделяя преимущественное внимание современному периоду (60-80-е годы), когда создавались наиболее характерные образцы произведений социально — бытовой, исторической, художественно -публицистической направленности, определившие магистральную линию развития таджикской документалистики. Теоретические положения, дополненные анализом конкретных публикаций, позволят нам использовать исследование А.Садуллоева в научных целях и выявить, как шел процесс становления М.Суруша —публициста, вырабатывался его публицистический стиль, творческую индивидуальность его документальной прозы.
Активную роль в становлении таджикской публицистики нового времени сыграли произведения таких выдающихся мастеров художественного слова, как А.Фитрат, М.Бехбуди, С.Ализода и других. Однако настоящее развитие документальной прозы связано с широким развитием периодической печати и вовлечением в публицистическую деятельность литераторов, таких как С.Айни, А.Лахути, А.Мухиддинова, А.Хамди, А.Мунзима, С.Ализода, Б.Азизи, позднее Дж. Икроми, А.Дехоти. В 70-е и 80-е годы были продолжены традиции отечественной документальной литературы в произведениях Г.Мирзоева, М.Миршакара, Ш.Ханифа, Ш.Саидова, Б.Муртазоева, А.Рабиева, Р.Амонова, Ф.Мухаммадиева, М.Наджмиддинова, М.Муллоджанова и многих других. Свой путь в публицистике нашел и Мансур Суруш.
Жанрово -стилевые особенности рассказа в творчестве МСуруша
Как прозаик Мансур Суруш вошел в литературу ярко и многообещающе и вскоре обратил внимание читателей и критиков своим первым сборником рассказов под названием «Изгнание» (1994г.). Вышедшая в издательстве «Адиб», книга привела поэта и критика Сергея Сухояна к мысли о том, что «Мансур Суруш -молодой писатель, но не начинающий. Он сразу же вошел в литературу с художественно-зрелыми произведениями, не нуждавшимися в тех скидках, которые обычно делаются на «неокрепшее перо» новичка». (108,184). По мнению С.Сухояна: «этому способствовали три обстоятельства: журналистский опыт автора, приучивший его к проникновению в суть явлений и лаконичному выражению мысли, повышенная требовательность к себе, не позволявшая преждевременно подать свой писательский голос и, конечно же, такая степень талантливости, которая значительно сократила путь к основам мастерства...... (108,184).
В своих «раздумьях над рассказами М.Суруша» Сергей Сухоян обратил внимание на особенности творческой индивидуальности прозаика, которую отличают многогранность и полифоничность проблем. Были справедливо отмечены не только удачи, но и просчеты автора сборника, с которыми нельзя не согласиться. По мнению критика, становится очевидным, что становление М.Суруша как писателя, освоение им жанра рассказа идет своим путем. Благодаря этому, русскоязычная литература страны обогащается новыми формами, новыми жанрово -стилевыми находками.
Рассказ как жанр представляет собой «малую форму эпической прозы со своим особым предметом изображения и со своим способом и специфическими средствами художественного освоения жизни». (74,5). Он отличается однопроблемностью, строгой сосредоточенностью на чем -то одном (описывается какое -нибудь одно событие). В рассказе одна сюжетная линия, ограниченное число персонажей. Малый объем этой жанровой формы диктует своеобразные принципы поэтики, конкретные художественные приемы. Прежде всего, это отражается на свойствах литературной изобразительности. Для рассказа в высшей степени характерен «режим экономии», в нем не может быть длинных описаний, поэтому для него характерны не детали —подробности, а детали -символы, особенно в описании пейзажа, портрета, интерьера. Такая деталь приобретает повышенную выразительность и, как правило, обращается к творческой фантазии читателя, предполагает сотворчество, домысливание. То же происходит и в области психологизма: для писателя здесь важно не столько отразить душевный процесс во всей его полноте, сколько воссоздать ведущий эмоциональный тон, атмосферу внутренней жизни героя в данный момент.
Несмотря на то, что имеется ряд содержательных работ о русском и таджикском рассказе, не выработано еще достаточно четких представлений, как о современном русском, так и таджикском рассказе как жанре, о принципах и законах построения, о том, чем отличается он от повести и романа, новеллы и очерка. Это объясняется тем, что в развитии рассказа прослеживаются своеобразные «спирали», то есть как бы возвраты к превзойденным и преодоленным ранее формам, аспектам и традициям. В очерках об истории этого жанра указывается: «Все время меняются границы между рассказом и другими жанрами: то они прокладываются дальше, и тогда рассказ захватывает участки соседних жанров; то они подходят вплотную к сердцевине новеллы, и тем самым строже отделяют рассказ от других жанров. То рассказ выглядит как сжатый под колоссальным «геологическим» давлением роман, концентрируя в себе огромную энергию, способную произвести действие, равное действию большого социально — психологического романа («Судьба человека» М.Шолохова). То рассказ, разлетаясь, как пылевая материя в пространстве, теряет свою плотность и упругость и приобретает признаки хронологически описательной повести или исповедально -субъективной лирической прозы. Это мешает критикам и литературоведа отыскивать в них традиционные литературные каноны, заставляет раздумывать над тем, что же они собственно прочли —рассказ, повесть или небольшой роман, -но это же порой соединяется с появлением в рассказе каких -то новых токов, индуктирующих в читателе глубокие душевные процессы, с нахождением каких -то новых путей художественного самопознания общества». (89, 734).
Учитывая законы развития новеллистического жанра, общепризнанные отличительные качества рассказа как прозаического жанра, его способность аккумулировать типологические жанровые признаки других прозаических форм, склонность к жанровому симбиозу, обратимся к рассказам Мансура Суруша. Анализ рассказов прозаика позволит нам выявить основные типологические жанровые черты и в то же время охарактеризовать творческую индивидуальность писателя.
С.Сухоян обратил внимание на то, что рассказы писателя не вялы, а герои не безлики. Актуальны социально-психологические и нравственно -этические проблемы, поднятые в них. Напряженные сюжеты и драматические ситуации, через которые «преподносится» материал, достаточно полно раскрывают глубину переживаний героев. В произведениях сильно событийное начало и в то же время автор неплохо справляется с психологической прорисовкой характеров. Мысли критика можно подтвердить, обратившись к рассказам, анализируемого им сборника.
Жанрово -стилевые особенности романа «Чала»
В творчестве М.Суруша самым значительным и объемным произведением до настоящего времени является роман «Чала», повествующий об исторических судьбах диаспоры в Центрально-азиатском регионе, за которой закрепилось название, отражающее ее этническое своеобразие: «бухарские евреи». Из беседы с М.Сурушем мы узнали, что Саттор Турсун, главный редактор журнала «Памир», в журнальном варианте назвал «Чала» романом. В нем внимание М.Суруша привлекает не столько эта диаспора, ущемленная в правах на почве национальных и религиозных притеснений в мусульманской среде, а сколько приниженная, низведенная до положения изгоев, категория людей с обидным прозвищем «чала». Писательское перо коснулось проблемы, которая никогда ранее не становилась объектом художественного постижения в таджикской литературе. В рецензии С.Сухояна на это произведение подчеркнуто: «Никто до него (М. Суруша - К.М.) не проникал писательским взором в этот социологический аспект проблемы, остававшийся под внегласным запретом как в дореволюционный период, так и в послереволюционный. Да и ныне эта тема отнюдь не в числе престижных. Более того, затрагивать ее считается даже как бы неприличным... Так что дебют с «Чалой» требовал от автора известного гражданского мужества...». (109,3).
М.Суруш подробно рассказывает о том, чем был вызван интерес к этой новой теме не только в таджикской литературе, но и в литературе вообще: «Интерес к теме, поднятой в моем небольшом по объему романе, (...) вызван тем, что при всей кажущейся ее локальности, национальной обусловленности и замкнутости, за ней, по сути дела, вырисовываются проблемы общечеловеческого характера». (165,72). Писателя заинтересовали социально-нравственные проблемы, которые были актуальны, жизненно важными, часто неразрешимы в судьбе еврейского народа. А толчком к их художественному исследованию послужила трагедия отдельных личностей. М.Суруш подчеркивает, что творческий импульс - процесс сложный и часто трудно поддающийся объяснению, так как почти всегда связан с таинствами движения человеческой души.
Л.С.Выготский в своей книге «Психология искусства» показал, как писатель перерабатывает материал в «композицию», «преодолевая содержание формой». (25,55). Строение произведения отражает логику деятельности творческого субъекта. Перерабатывается жизненный материал диалогически, и таким образом он в деятельности субъекта раскрывает свои внутренние возможности. Здесь-то и возникает «содержание» произведения, рождающееся в диалоге двух активностей - творческого субъекта и его «материала», который получает в результате этого его «преодоления» углубленную разработку, развитие, развертывание. Попытаемся проследить эволюцию замысла «Чалы», так как история возникновения замысла и реализация помогут в анализе поэтики произведения, в раскрытии его жанровой природы, помогут понять, как М.Суруш, прозаик относительно молодой, приходит к большому эпическому произведению, в котором выявляется его творческий потенциал.
Появление замысла чаще всего подготовлено внутренним состоянием писателя. Так случилось и с романом М.Суруша. В студенческую пору, в середине 70-х годов, М.Сайфиддинов со своими друзьями часто приходил к однокурснику, в будущем известному в Таджикистане писателю Рахмону Остону, который снимал комнату в доме одного бухарского еврея по имени Олимджон. Молодые люди не раз оказывались свидетелями семейных ссор, причина которых, как выяснилось позднее, заключалась в том, что хозяин дома был чала. Чтобы не множить число ему подобных, Олимджон еще в молодости себя оскопил. Оговоримся сразу, что этот мотив найдет отражение в рассматриваемом романе писателя. Трагедия семьи потрясла М.Суруша. Появилась мысль рассказать о ней, но прежде чем приступить к работе, нужно было время, знание исторических материалов, чтобы глубоко осознать и осмыслить боль и превратности судеб чала.
Серьезную разработку этой темы М.Суруш начинает только после того, как открыл неожиданно для себя малоизвестный факт из биографии таджикского поэта Отаджона Пайрава Сулаймони (1899 - 1933) о его еврейском происхождении. Ни в одном из научных трудов, посвященных жизненному и творческому пути Пайрава, даже в известной монографии члена-корреспондента АН Таджикистана С.Ш.Табарова не упоминается об иудейских корнях поэта. Сам же Пайрав не скрывал своей родословной и описал ее историю в короткой автобиографии, которая появилась незадолго до его смерти. В ней он писал: «Я родился в Бухаре в 1899 году. Отец мой был купцом. Дед по отцу - выходец из Ирана, из города Мешхеда, еврей, принявший мусульманство. У себя на родине он был аттором (продавцом парфюмерии, пряностей и лекарств), занимался и врачеванием, почему и прозван был «хакимом», лекарем. Он перешел в мусульманство, а это было около ста лет назад, во время повсеместных еврейских погромов в Иране, - и бежал оттуда вместе со своими братьями в Закаспийскую область (Туркменистан), город-Мары». (104,530).
