Юридическая техника и ее использование в уголовно-процессуальном нормотворчестве Плотницкий, Алексей Владимирович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1 Система российского уголовно-процессуального законодательства С. 11-39

1. Становление и развитие уголовно-процессуального закона в России С. 11 -28

2. Нормативные правовые акты, входящие в систему российского уголовно-процессуального законодательства С. 28-39

Глава 2 Понятие юридической техники, ее место и роль в механизме уголовно-процессуального нормотворчества С. 40-69

1. Понятие юридической техники и основные правила ее применения С. 40-53

2. Система норм уголовно-процессуального права и структура Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации С. 54-69

Глава 3 Использование юридической техники в уголовно-процессуальном нормотворчестве С. 70-166

1. Использование юридической техники для выявления и разрешения проблем, возникающих при реализации основных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации С. 70-100

2. Использование юридической техники для совершенствования правовых основ деятельности органов и должностных лиц уголовного судопроизводства С.101-142

3. Использование юридической техники для реализации прав и законных интересов лиц, вовлеченных в производство по уголовному делу С. 142-166

Заключение с. 167-182

Список использованной литературы

• Нормативные правовые акты, входящие в систему российского уголовно-процессуального законодательства
• Понятие юридической техники и основные правила ее применения
• Система норм уголовно-процессуального права и структура Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации
• Использование юридической техники для совершенствования правовых основ деятельности органов и должностных лиц уголовного судопроизводства

Введение к работе

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а на государство возложена обязанность по их признанию, соблюдению и защите. Поскольку в сфере уголовно-процессуальных правоотношений данные социальные блага имеют весьма важное значение, требуется создание эффективного законодательства, отвечающего всем требованиям конституционных и международных стандартов.

Уголовно-процессуальное законодательство, действовавшее в советский и начале постсоветского периода российской государственности, долгое время носило ярко выраженный обвинительный уклон, обеспечивавший явный приоритет полномочий органов и должностных лиц уголовного судопроизводства в ущерб соблюдению прав, свобод и законных интересов лиц, потерпевших от преступлений, а также лиц, в отношении которых разрешался вопрос об их причастности к совершению уголовно наказуемого деяния. После того, как Российская Федерация взяла на себя международные обязательства по демократизации и гуманизации уголовного судопроизводства, вопрос о принятии нового кодифицированного закона был практически разрешен. Вместе с тем в связи с различными обстоятельствами, имевшими как объективный, так и субъективный характер, принятие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации² несколько раз откладывалось. В результате многочисленных обсуждений единый кодифицированный акт был разработан и принят лишь в 2001 г. и в основной части вступил в силу с 1 июля 2002 г. Заключительные стадии законотворчества проект УПК РФ прошел достаточно быстро, в течение одного предшествующего года. Поэтом}' в нем наряду с разнообразием концептуальных подходов имелось и значительное количество неточностей, обусловленных несовершенством

^{\ ч^}

¹ Далее - Конституция РФ.

² Далее - УПК РФ.

правотворческого процесса. Это впоследствии породило значительное количество изменений, внесенных в УПК РФ буквально сразу же после его принятия, еще до вступления в законную силу.

Несомненно, любой нормативный правовой акт, а тем более столь сложный и системный, каким является УПК РФ, с развитием науки и появлением новых потребностей правоприменительной практики должен постоянно совершенствоваться. Вместе с тем в нем существует и множество несоответствий, вызванных недостатками юридической техники - несовершенством терминологии, отсутствием единой концепции, несвязанностью различньж частей одного и того же нормативного правового акта, а также иными сходными причинами.

Актуальность темы настоящего исследования повышает и тот факт, что некоторые положения, содержащиеся в УПК РФ, подвергаются изменению без учета их системных связей с иными нормами и процедурами. Поэтому внесение изменений, внешне выглядящих как совершенствование УПК РФ, в ряде случаев порождает новые неразрешенные до настоящего времени проблемы. Все вышеуказанное свидетельствует о том, что тема настоящего исследования является весьма актуальной и работа будет востребована как юридической наукой, так и правоприменительной практикой.

Степень разработанности темы исследования. Вопросы, в той или иной мере касающиеся темы диссертационного исследования, освещались в трудах многих научных работников. Различные аспекты использования правил юридической техники в уголовном судопроизводстве исследовали в своих трудах Ю.Н. Белозеров, В.Н. Григорьев, А.П. Гуляев, СП. Ефимичев, Н.В. Жогин, Л.М. Карнеева, Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов, A.M. Ларин, П.А. Лупинская, Н.Е. Павлов, И.Л. Петрухин, А.В. Победкин, А.Б. Соловьев, В.А. Стремовский, М.С. Строгович, Ф.Н. Фаткуллин, А.Г. Халиулин, Г.П. Химичева, О.В. Химичева, С.А. Шейфер и другие авторы.

Вместе с тем, как показало изучение литературы, она, как правило, охватывает либо отдельные аспекты применения правил юридической техники, либо касается этих правил лишь применительно к конкретной, весьма узкой проблематике. В связи с изложенным представляется, что монографическое исследование, посвященное юридической технике и ее использованию в уголовно-процессуальном нормотворчестве, является весьма своевременным и позволит разрешить достаточно важную научную задачу.

Целью диссертационного исследования является разработка теоретических положений, раскрывающих понятие юридической техники, ее место и роль в механизме уголовно-процессуального нормотворчества, а также правил, позволяющих использовать юридическую технику с целью совершенствования структуры и содержания действующего уголовно-процессуального законодательства.

Цель исследования обусловила необходимость постановки и разрешения ряда задач:

1. выявление основных этапов становления и развития уголовно-процессуального законодательства в России;

2. определение сущности нормативных правовых актов, входящих в систему российского уголовно-процессуального законодательства;

3. формулирование понятия юридической техники, определение ее места и роли в механизме уголовно-процессуального нормотворчества;

4. обоснование предложений по совершенствованию основных положений УПК РФ путем использования правил юридической техники;

5. обоснование предложений по совершенствованию правовых основ деятельности органов и должностных лиц уголовного судопроизводства, а также прав и законных интересов лиц, вовлеченных в производство по уголовному делу.

Объектом исследования являются правоотношения, возникающие в процессе применения предписаний, входящих в содержание уголовно-

процессуального права, а также порядок использования правил юридической техники с целью совершенствования уголовно-процессуального законодательства. В качестве предмета исследования выступает юридическая техника как совокупность правил, адекватное использование которых является одним из важнейших способов совершенствования уголовно-процессуального законодательства.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования являются положения философии как общего метода научного познания, а также логический, догматический, сравнительно-правовой методы, метод системного анализа, социологический и иные методы. Теоретической основой исследования стали труды ученых в области общей теории государства и права, уголовного, уголовно-процессуального права, а также философии, логики, криминологии и других наук.

Теоретическую основу исследования составляют содержащиеся в трудах по философии, логике, теории и истории государства и права, теории уголовного процесса, международного, конституционного и других отраслей права требования, предъявляемые к юридической технике, а также к правилам ее использования в уголовно-процессуальном нормотворчестве. Так, были использованы труды С.С. Алексеева, Р. Иеринга, А.С. Кобликова, А.Ф. Кони, П.А. Лупинской, Я.О. Мотовиловкера, И.Л. Петрухина, Н.Н. Полянского, М.С. Строговича, И.Я. Фойницкого, М.А. Чельцова, П.С. Элькинд и других научных деятелей.

Нормативная и информационная база исследования. Нормативной основой работы является Конституция РФ, УК РФ, УПК РФ, иные федеральные законы, международные договоры, ратифицированные Российской Федерацией, подзаконные нормативные правовые акты. К информационной основе относится законодательство иностранных государств, постановления и определения Конституционного Суда РФ, разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, а также памятники права.

Эмпирической базой исследования послужили результаты изучения 273 уголовных дел, находившихся в производстве следователей и дознавателей. Проведено интервьюирование 136 следователей, 84 дознавателей и 38 прокуроров г. Москвы и Московской области, а также Владимирской и Брянской областей. Достоверность и обоснованность выводов, полученных в результате исследования, подтверждается использованием надлежащей методологии, научной литературы, достаточной нормативной базы, а также эмпирическими данными, собранными в процессе работы над диссертацией.

Научная новизна исследования состоит в том, что оно является одной из первых работ, в которых правила юридической техники формулируются и используются применительно к деятельности но уголовно-процессуальному нормотворчеству. В работе выявлены проблемы, которые возникают у правоприменителей и лиц, вовлеченных в производство по уголовному делу, и выработаны предложения по их разрешению путем использования правил, входящих в содержание юридической техники.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Юридическая техника представляет собой совокупность приемов, которые позволяют определить оптимальные форму и содержание правовых норм (в данном случае - уголовно-процессуальных), а также обосновать и разработать предложения по их совершенствованию путем нормотворчества.

2. К числу основных правил применения юридической техники относятся следующие положения: 1) должна иметь место логическая последовательность применения положений юридической техники; 2) применение юридической техники не должно создавать системных противоречий и несоответствий между различными частями одного и того же нормативного правового акта; 3) применение юридической техники не должно создавать несоответствий между положениями УПК РФ и правилами, закрепленными в иных законодательных актах; 4) применение юридической техники должно обеспечивать максимальную эффективность правовых норм; 5) в ходе при-

менения юридической техники не должны использоваться приемы, которые нарушают права, свободы и законные интересы лиц, вовлеченных в производство по уголовным делам.

3. По результатам применения правил юридической техники выявлена необходимость внесения ряда изменений в структуру УПК РФ. Так, из наименования ряда разделов и глав Кодекса следует исключить слово «иные» (иные участники уголовного судопроизводства, иные меры процессуального принуждения и др.) и заменить их терминами, в большей мере соответствующими месту и роли этих понятий в механизме уголовного судопроизводства.

4. Поскольку в настоящее время дознание осуществляется не только в отношении конкретных лиц, на данную процедуру в полной мере распространяется порядок приостановления производства по уголовному делу, установленный в главе 28 УПК РФ. В этой связи следует переименовать главу 28 УПК РФ дав ей наименование «Приостановление предварительного расследования».

5. В статьях, закрепляющих принципы уголовного судопроизводства, необходимо не только установить систему запретов, но и раскрыть положения, конкретизирующие те либо иные конституционные стандарты применительно к сфере уголовного судопроизводства (право на неприкосновенность жилища, на тайну переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений и др.).

6. Ввиду того, что в УПК РФ полномочия суда и судьи, действующего единолично от своего имени, различаются, целесообразно установить в Кодексе самостоятельную статью, закрепляющую полномочия судьи, как самостоятельного участника уголовного судопроизводства.

7. Необходимо конкретизировать и расширить полномочия следователя. Поскольку следователь вправе осуществлять деятельность, результатом которой будет не только возбуждение уголовного дела, но и отказ в его воз-

буждении, в пункте 1 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следует установить не полномочие следователя «возбуждать уголовное дело», а «разрешать вопрос о возбуждении уголовного дела».

8. Необходимо уточнить полномочия руководителя следственного органа в их взаимосвязи с полномочиями иных должностных лиц (следователя, прокурора). Так, в части 1 ст. 39 УПК РФ следует указать, что он вправе не только принимать уголовные дела к своему производству, но и возбуждать уголовные дела. Также в статье 39 УПК РФ предложено прямо закрепить полномочие руководителя следственного органа утверждать постановление следователя о прекращении уголовного дела.

9. Целесообразно уточнить права и обязанности, входящие в содержание процессуального статуса подозреваемого. Так, закрепленное в части 1 ст. 46 УПК РФ положение о том, что подозреваемым в числе прочих случаев является лицо, в отношении которого мера пресечения применена до предъявления обвинения, не соответствует пункту 1 ч. 1 ст. 47 УПК РФ, где указано, что уже с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого лицо приобретает статус обвиняемого и, таким образом, подозреваемым быть не может.

10. Поскольку защитник оказывает юридическую помощь вне зависи
мости от согласия органов и должностных лиц уголовного судопроизводства,
предложено исключить из ч. 2 ст. 49, ч. 3 ст. 52, ч. 1 ст. 53 УПК РФ понятие
«допуск защитника».

Теоретическое значение исследования состоит в том, что в работе в результате обобщения и анализа имеющегося научного материала обоснованы теоретические положения, раскрывающие понятие юридической техники и формулирующие основные правила ее использования в уголовно-процессуальном нормотворчестве. Диссертационное исследование может составить основу для разработки механизма использования положений юридической техники в уголовно-процессуальном нормотворчестве. Автор в ре-

зультате проведенного исследования предложил и обосновал комплекс изменений в действующее законодательство.

Практическое значение исследования состоит в том, что сформулированные в диссертации выводы могут быть использованы в правоприменительной деятельности при организации и осуществлении уголовного судопроизводства, а также в процессе обеспечения прав и законных интересов лиц, вовлеченных в производство по уголовным делам. Результаты исследования также могут использоваться в учебном процессе.

Апробация результатов исследования происходила в форме обсуждения диссертационных материалов на научно-практических конференциях, подготовки научных публикаций, внедрения соответствующих разработок в учебный процесс, нормотворческую и правоприменительную деятельность.

Основные положения и выводы диссертации доложены автором на научно-практических семинарах и конференциях, проводившихся, в том числе, 5 декабря 2006 г. в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации (парламентские слушания на тему: «К пятилетию принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации - практика применения: достижения и проблемы»), в ходе деятельности в Межведомственной рабочей группе по мониторингу Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, функционирующей при Комитете Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству, а также в ходе служебных подготовок, проводимых с личным составом уголовно-правового управления Правового департамента МВД России.

Результаты исследования внедрены в практику деятельности Правового департамента МВД России, в деятельность правовых подразделений Следственного комитета при МВД России и Департамента охраны общественного порядка МВД России, а таюке в учебный процесс Академии экономической безопасности МВД России, Московского областного филиала Московского

университета МВД России и Института экономики, управления и права Московского государственного университета культуры и искусств.

Основное содержание работы изложено в четырех научных публикациях.

Структура и объем работы обусловлены целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка литературы и двух приложений.

Нормативные правовые акты, входящие в систему российского уголовно-процессуального законодательства

Под уголовно-процессуальным законом общепризнанно понимается действующий УПК РФ, а также иные нормативные правовые акты (например, международные договоры Российской Федерации), которыми регламентируется уголовное судопроизводство1.

Для достижения целей нашего исследования весьма значимой является не только оценка действующего в настоящее время УПК РФ, но и определение историко-правовых аспектов становления и развития отечественного уголовно-процессуального законодательства. Это позволит определить истоки того либо иного способа закрепления в УПК РФ нормативных правополо-жений, а также разработать изменения структуры и содержания Кодекса в будущем.

Первым из наиболее известных в настоящее время памятников отечественного права является Русская Правда2. Данный акт представляет собой документ, действовавший в период существования Древней Руси. Исследователи затрудняются указать точное время принятий Русской Правды, да это вряд ли и возможно. В настоящее время известно несколько редакций данного документа, в том числе краткая (сокращенная) и пространная (расширенная). Несомненно, что Русская Правда действовала на территории Русского государства на протяжении нескольких веков, причем в ней содержатся из менения, обусловленные как развитием русской государственности, так и влиянием конкретных личностей, вносивших поправки. Это были как руководители государства (Ярослав Владимирович, Владимир Мономах и др.), так и обычные писцы, которые делали попытки систематизации правовых норм1.

С точки зрения юридической техники Русская Правда структурирована достаточно слабо. В Пространной Правде, которая с позиций рассматриваемой нами проблематики является наиболее интересной, положения, касающиеся собственно уголовного судопроизводства, настолько тесно связаны с определением преступлений, что во многих случаях разделить эти нормы путем их толкования не представляется возможным. Так, статьи 1-5 устанавливают ответственность за убийство и одновременно определяют порядок взыскания определенной денежной суммы в качестве наказания.

Некоторые положения прямо закрепляли порядок доказывания. В частности, для отведения ложного обвинения в убийстве в соответствии со статьей 18 требовалось представить не менее 7 послухов (свидетелей), что относилось к такому требованию доказательств (в современном понимании), как достаточность.

Родовая община (вервь) не отвечала за убийство, если на ее территории были найдены лишь человеческие кости, которые невозможно было опознать, или труп человека, которого никто не знает (ст. 19 Пространной Правды). Позволим не согласиться с авторами комментария, которые полагают, что данное правило косвенно вводило норму давности совершенного убийства, не подлежащего наказанию2. По нашему мнению, основанному на грамматическом толковании первоначального текста («А по костех и по мертвеци не платить верви, аже имене не ведають, ни знають его»), в данном случае ключевым моментом является именно то, что лицо не может быть опознано, а не то, сколько времени прошло с момента убийства.

Наряду с более или менее цивилизованными способами доказывания (показания свидетелей, представление предметов в качестве доказательств и т.п.) применялись и иные, имевшие более древние корни (испытание железом, судебный поединок, испытание огнем и др.). Естественно, такие действия нельзя относить к способам доказывания в научном смысле этого слова, ввиду чего с точки зрения юридической техники они остаются полностью нейтральными.

В статье 34 содержалась весьма интересная процедура публичного заявления о пропаже коня или вещи, что по сути является древним аналогом подачи сообщения о преступлении. Если этого сделано не было, то лицо утрачивало право истребования имущества обратно и получения денег в возмещение обиды (морального вреда).

Весьма важное место в Пространной Правде уделялось розыску имущества и лиц, совершивших кражу (ст. 35-38). В статье 39 имеются зачатки правил, определяющих сотрудничество между органами, осуществлявшими уголовное судопроизводство на различных территориях, в том числе в иностранных государствах.

В ряде случаев рассматривалась возможность возмещения вреда, если лицо, совершившее кражу, устанавливалось даже при отсутствии похищенного (ст. 45). При этом лицо выплачивало кратную стоимость коня или другого имущества. По нашему мнению, это свидетельствовало не только о том, что на виновного налагалась ответственность, но и то, что она могла носить материальное выражение, т.е. далеко не всегда выражалась в системе физических наказаний (так называемых «мук»).

Таким образом, для законодательства Древней Руси характерно то, что оно было систематизировано по количеству актов, но сами такие акты не были структурированы и содержали большое число норм, относившихся к различным отраслям права (в современном нам понимании). Это предоставляло правоприменителю возможность в каждой конкретной ситуации действовать не только в соответствии с буквой закона, но и создавать особые неписанные процедуры, которые не находили внешнего законодательного выражения.

Весьма большой интерес в плане нашего исследования представляет следующий нормативный правовой акт - Судебник 1497 г.1 Основной, наиболее существенной чертой данного акта является то, что он представлял собой один из первых кодифицированных законов в Европе, в котором прослеживался высокий уровень интеграции нормативных предписаний. По свидетельствам многих авторов - современников, именно указанный Судебник послужил отправным толчком для создания кодифицированных актов во многих государствах (например, Германии, Франции)2. Тем более ценными данные положения являются для определения исторических истоков современной юридической техники в сфере уголовного судопроизводства.

Примечательно, что в данном акте, как и ранее в Русской Правде, существовали нормы, посвященные не только уголовному судопроизводству, но и вопросам судоустройства, организационных начал отправления правосудия, а также положения, которые можно отнести к уголовному и уголовно-исполнительному праву (в их современном понимании)3.

Так, статья 1 непосредственно посвящена организации судебного органа, она определяет состав боярского суда, его полномочия, а также требование законного разбирательства уголовных дел. Примечательно, что в статье 2 определено требование о подсудности дел, а также изложено правило о передаче дела по подсудности через князя или самостоятельно судом.

Понятие юридической техники и основные правила ее применения

Вместе с тем при комплексном исследовании положений, содержащихся в актах, которые были приняты на уровне не ниже, чем уровень федерального законодательства, становится очевидным, что правила, закрепленные в УПК РФ, более сложным образом взаимодействуют с правилами иных законов, чем это указано в тексте самого Кодекса. Данная ситуация, по словам Н.В. Витрука, обусловлена тем, что «...по существу все государственные и правовые явления можно рассматривать как системы, которые между собой связаны и которые опять-таки образуют системы»1. Поэтому при характеристике уголовно-процессуального законодательства следует в полной мере применять положения, которые определяют системный подход в качестве универсального метода познания действительности2.

Носители содержания уголовно-процессуального права могут быть объединены в систему различными способами. Проблема состоит в том, что при создании тех либо иных моделей системы в зависимости от ее направленности конкретные нормативные правовые акты занимают приоритетное или, наоборот, подчиненное положение.

Так, в зависимости от объема, в котором конкретные акты регламентируют уголовно-процессуальные правоотношения, все они могут быть представлены в виде следующей системы: 1) УПК РФ; 2) Конституция РФ в части, касающейся уголовного судопроизводства; 3) иные федеральные конституционные законы и федеральные законы в части, касающейся уголовного судопроизводства; 4) международные договоры Российской Федерации, касающиеся вопросов уголовного судопроизводства3.

Определенное значение имеет создание системы нормативных правовых актов, регламентирующих уголовное судопроизводство, в зависимости от их юридической силы. При этом акты располагаются несколько иначе, поскольку даже меньший по объему регулирования документ может иметь более значительную юридическую силу, нежели акт, который содержит гораздо большее количество правовых норм, непосредственно касающихся уголовного судопроизводства. Основное значение в данном случае придается не объему уголовно-процессуальных норм, содержащихся в том или ином акте, а тому, какую юридическую силу имеют данные нормы и какие из них должны применяться в случае их несоответствия между собой. В этом случае система уголовно-процессуального законодательства будет выглядеть следующим образом: 1) международные договоры Российской Федерации, касающиеся вопросов уголовного судопроизводства; 2) Конституция РФ в части, касающейся уголовного судопроизводства; 3) федеральные конституционные законы в части, касающейся уголовного судопроизводства; 4) УПК РФ; 5) иные федеральные законы в части, касающейся уголовного судопроизводства.

Обе из вышеуказанных систем имеют равное право на существование. Вместе с тем в целях настоящего исследования целесообразно использовать первую из предложенных, так как именно она показывает место тех либо иных уголовно-процессуальных норм в общем механизме правового регулирования, позволяет выявить их недостатки системного характера и предложить меры юридической техники по устранению таких недостатков.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации1 является важнейшим источником уголовно-процессуального права, в котором содержится система норм, определяющих порядок уголовного судопроизводства и регламентирующих соответствующие правоотношения.

Структурно УПК РФ состоит из шести частей. Часть первая состоит из общих положений уголовного судопроизводства. В ней определено понятие уголовно-процессуального законодательства, раскрыто содержание принципов уголовного судопроизводства, содержатся права и обязанности, входящие в процессуальный статус участников уголовного судопроизводства, указаны положения, характеризующие доказательства и доказывание, перечислены меры процессуального принуждения, содержится ряд иных положений. Часть вторая содержит нормы, регламентирующие порядок досудебного производства, часть третья - порядок судебного производства на различных стадиях. В части четвертой определен особый порядок уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних, лиц, страдающих психическими расстройствами, а также лиц, которым предоставляются дополнительные процессуальные гарантии против их незаконного и необоснованного привлечения к уголовной ответственности. Часть пятая посвящена вопросам международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. В части шестой закреплено правило, позволяющее заполнять бланки процессуальных документов.

Поскольку Конституция РФ закрепляет наиболее важные гарантии прав и свобод человека и гражданина, в данном нормативном правовом акте значительное внимание уделено вопросам охраны и защиты личности в уголовном судопроизводстве. В частности, в соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы провозглашены высшей ценностью, а обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина возложена на государство. В главе второй «Права и свободы человека и гражданина» имеется большое количество правоположений, имеющих непосредственное отношение к уголовному судопроизводству. В статье 19 установлено равенство всех перед законом и судом, а также гарантии обеспечения такого равенства со стороны государства. Статья 21 содержит важное правило об охране государством достоинства личности, а также запрет применять в отношении лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводст во, пытки, насилие, другое жестокое или унижающее достоинство обращение или наказание. Согласно статьи 22 каждому лицу обеспечивается право на свободу и личную неприкосновенность. Статья 23 указывает о наличии у лица права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. Также в этой статье закреплено право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщениях и возможность ограничения этого права только на основании судебного решения. Статья 25 гарантирует неприкосновенность жилища, а также запрет проникать в него против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения. Согласно части 2 ст. 26 каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, в том числе в сфере уголовного судопроизводства. В части 1 ст. 46 каждому гарантирована судебная защита его прав и свобод. В уголовном судопроизводстве это относится как не только к лицу, потерпевшему от преступления, но и к лицу, в отношении которого осуществляется уголовное преследование. Статья 47 устанавливает право лица на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых дело отнесено законом, право на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей. В статье 48 закреплено право на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе в установленном законом случаях - бесплатной. Статья 49 содержит развернутое определение презумпции невиновности, имеющей непосредственное отношение к уголовному судопроизводству.

Система норм уголовно-процессуального права и структура Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

Для раскрытия и разрешения основных задач, поставленных перед настоящим исследованием, ключевым является вопрос о том, что понимается под юридической техникой и какими правилами следует руководствоваться при ее применении с целью совершенствования уголовно-процессуального законодательства.

Несмотря на весьма частое использование понятия «техника» как совокупности неких технических механизмов и приспособлений, данный термин имеет и иное, более адекватное теме настоящего исследования, значение. Так, под техникой в числе прочего понимается «совокупность приемов, применяемых в каком-либо деле, мастерстве, а также владение этими приемами, например, техника строительная, музыкальная, техника стихосложения, техника спортивная и т.д.»1. Следовательно, данный термин вполне применим не только к сфере материального производства, но и в случаях, когда речь идет об описании действий, связанных с использованием тех либо иных нематериальных категорий (в нашем случае - при создании и совершенствовании правовых норм).

Естественно, и это определение не в полной мере раскрывает тех возможностей, которые дает правильное и эффективное использование юридической техники. Вместе с тем его можно взять за основу при формулировании понятия юридической техники и выработке основных правил ее применения.

Вопросами, посвященными формулированию данног отределения, занимались многие ученые различных отраслей юридической науки1. Так, С.С. Алексеев определяет юридическую технику как «совокупность средств и приемов, используемых в соответствии с принятыми приемами при выработке и систематизации правовых (нормативных) актов для обеспечения их совершенства», связывая данное понятие «с определенной организацией правового материала и его внешним изложением, в первую очередь, с выражением структуры права» . Также он отмечает, что «по своему содержанию юридическая техника складывается из двух элементов: а) технических средств; б) технических приемов. В области права техническими средствами являются, в частности, юридические конструкции, терминология; правовой технологией -способы изложения норм, система отсылок»3. О.А; Пучков4 под юридической техникой понимает «...совокупность правил, средств, приемов разработки, оформления и систематизации нормативных актов в целях их ясности, понятности, эффективности» .

И.Л. Брауде предлагает рассматривать юридическую технику в качестве научной доктрины, позволяющей выработать общие методологические подходы при разработке нормативных правовых актов5. Критикуя эту позицию, О.А. Красавчиков обращает внимание на недопустимость отождествления самой юридической техники с ее теоретическими основами6. В последнее время значительные исследования осуществляет Нижегородский иссле довательский научно-прикладной центр «Юридическая техника»1. Вместе с тем заметим, что до настоящего времени не только не выработано единого законодательного определения юридической техники, но и не исчезли дискуссии относительно того, по каким направлениям осуществляется ее применение.

Нам в наибольшей мере импонирует позиция А.А. Ушакова, который еще в 1961 году предлагал подразделить вопросы юридической техники на две группы: 1) вопросы, касающиеся организации законодательного процесса; 2) вопросы, касающиеся правотворческой процедуры, т. е. порядка, в котором формулируются наиболее оптимальные правовые нормы, а также кто и каким образом их формулирует . Оценивая несомненную обоснованность данной позиции, вместе с тем хотелось бы обратить внимание, что и организация, и порядок касаются именно законодательного процесса. Однако неясно, каким именно образом, посредством применения каких приемов законодательство будет отвечать самым высоким требованиям конституционных и международных стандартов.

Весьма глубокое исследование проблем юридической техники предпринял К.К. Панько. Мы согласны с его обобщением, которое позволяет выделять различные аспекты юридической техники: теоретическая концепция юридической техники; принципы (основные правила) законотворчества; средства; средства, приемы и правила законодательной техники; типология юридических средств правотворчества3. Вместе с тем заметим, что содержание исследования несколько шире его наименования, касающегося лишь методологии и теории законодательной техники.

Что касается определения юридической техники, то в странах романо-германской системы права под ней понимается прежде всего интеллектуаль ная деятельность, направленная на реализацию целей права и его защиту. Иными словами, под юридической техникой понималось средство перевода социальных потребностей на язык права и конструирования обязательных норм для поддержания юридической техники1.

В англо-саксонской системе права, как указывает К.К. Панько, широкое распространение получило понятие «законодательная техника», под которой понимаются не формальные параметры того либо иного нормативного правового акта, а сам процесс законотворчества2.

По нашему мнению, отсутствуют какие бы то ни было формальные основания для того, чтобы противопоставлять два указанных направления деятельности. С одной стороны, требуется глубокие теоретические исследования для того, чтобы предложения по создания правовых норм были обоснованы научной доктриной и практической необходимостью3. С другой же стороны, любые, даже самые важные теоретические выводы будут недостаточными, если они не будут подкреплены эффективным механизмом их воплощения в юридических реалиях в виде норм (в нашем случае - уголовно-процессуальных). Лишь при оптимальном, органичном сочетании этих процессов мы можем вести речь о наличии действительно эффективной юридической техники. Поэтому мы можем согласиться с позицией Т.В. Кашаниной, которая пишет, что «сам термин «юридическая техника»... указывает на прикладной характер данной отрасли знаний. Выполняя служебную роль по отношению к правовой деятельности, технико-юридическое знание не теряет своего научного характера. Оно вырабатывается учеными и практиками на основе изучения правовой действительности. В юридической технике в полной мере находит отражение взаимодействия теории и практики, фундаментального и прикладного знания»4.

Использование юридической техники для совершенствования правовых основ деятельности органов и должностных лиц уголовного судопроизводства

Что касается содержания статьи 39 УПК РФ в новой редакции, то с позиций соблюдения правил юридической техники ее содержание вызывает определенные замечания.

Так, в числе полномочий руководителя следственного органа, закрепленных в пункте 1 ч. 1 ст. 39 УПК РФ, указывается, что он вправе «принимать уголовное дело к своему производству». Из этого правила не вполне ясно, имеет ли возможность руководитель следственного органа самостоятельно возбуждать уголовное дело или это является прерогативой следователя. Не вносит ясности и норма, закрепленная в части 2 ст. 39 УПК РФ, где говорится, что «руководитель следственного органа при принятии к своему производству уголовного дела обладает всеми правами следователя (или руководителя следственной группы), предусмотренными настоящим Кодексом». По нашему мнению, в этом случае имеет место законодательная неточность, так как руководитель следственного органа должен пользоваться всеми без исключения полномочиями следователя, в том числе и правом возбуждения уголовных дел. В статье 37 УПК РФ законодатель лишил такого полномочия прокурора, однако руководитель следственного органа относится к категории должностных лиц, обладающих не только контрольными функциями, но и самостоятельно осуществляющих досудебное производство. Именно поэтому в пункт 1 ч. 1 и часть 2 ст. 39 УПК РФ, по нашему мнению, целесообразно внести уточнения и указать, что руководитель следственного органа вправе возбуждать уголовные дела и принимать уголовные дела к своему производству.

Что касается следующего полномочия руководителя следственного органа - проверять материалы уголовного дела, отменять незаконные и необоснованные постановления следователя (п. 2 ч. 1 ст. 39 УПК РФ) - то, по нашему мнению, данное полномочие следует распространить и на стадию возбуждения уголовного дела, поскольку следователь может допускать значительные ошибки и при проверке сообщения о преступлении1. Поэтому поста новление о возбуждении уголовного дела (или об отказе в его возбуждении) может быть обоснованным, однако доказательства будут получены с нарушением закона. Еще одно действенное средство, имеющееся у руководителя следственного органа, - отменять незаконные и необоснованные постановления следователя о возбуждении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела. Здесь следует иметь в виду, что постановление о возбуждении уголовного дела может быть отменено, если после его вынесения следователь не произвел ни одного следственного действия, т.е. не приступил к предварительному следствия. Если же было произведены следственные действия, то руководитель следственного органа при наличии оснований дает следователю письменное указание о прекращении уголовного дела.

Вместе с тем в таких ситуациях руководитель следственного органа должен, используя свои контрольные полномочия, должен выяснять, не было ли какое-либо следственное действие произведено до возбуждения уголовного дела с последующим проставлением в бланке более поздней даты. Если это имело место, то руководитель следственного органа в постановлении об отмене постановления следователя о возбуждении уголовного дела должен одновременно указывать, что следственные действия, протоколы которых имеются в материалах уголовного дела, были произведены до возбуждения уголовного дела и поэтому полученные при их производстве доказательства являются недопустимыми1.

В пункте 3 ч. 1 ст. 39 УПК РФ закреплено полномочие руководителя следственного органа давать следователю указания о направлении расследования, производстве отдельных следственных действий, привлечении лица в качестве обвиняемого, избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения, о квалификации преступления и об объеме обвинения. К данному правилу имеются два замечания. Во-первых, о том, что такие указания даются в письменном виде, указано лишь в части 3 ст. 39 УПК РФ, что затрудняет его применение. На практике в ряде случает руководители следственных органов дают и устные указания, которые воспринимаются следователями как обязательные. Во-вторых, в настоящее время значительные ограничения возникают и в случаях признания лица подозреваемым, в связи с чем в данной норме следовало бы закрепить и право руководителя следственного органа давать следователю письменные указания о наделении лица процессуальным статусом подозреваемого (например, о задержании лица по подозрению в совершении преступления).

В пункте 4 ст. 39 УПК РФ указано, что руководитель следственного органа уполномочен давать согласие следователю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, о продлении, об отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения. Что касается правил юридической техники, хотелось обратить внимание на то, что в этой норме указано на возможность давать согласие на ходатайство относительно мер пресечения и «иных процессуальных действий», которые допускаются на основании судебного решения. Вместе с тем в иных статьях УПК РФ (п. 3 ч. 1 ст. 38, п. 1 ч. 3 ст. 41, ч. 1 ст. 86, п. 7 ч. 4 ст. 163 и др.) идет речь о производстве «следственных и иных процессуальных действий», что фактически выводит все следственные действия из сферы действия рассматриваемой нами нормы. Более того, непосредственно в части 3 ст. 39 УПК РФ также говорится о производстве именно тех следственных действий, которые допускаются только по судебному решению. Само определение понятия «согласия», закрепленное в пункте 41.1 УПК РФ, указывает, что оно представляет собой «разрешение руководителя следственного органа на производство следователем или разрешение прокурора на производство дознавателем соответствующих следственных и иных процессуальных действий и на принятие ими процессуальных решений». Таким образом, имеется несоответствие между содержанием пункта 4 ч. 1 ст. 39 УПК РФ и частью 4 этой же статьи, а также иными положениями уголовно-процессуального законодательства. Данное несоответст виє предлагаем устранить, предложив следующую редакцию пункта 4 ч. 1 ст. 39 УПК РФ: «Руководитель следственного органа уполномочен: ...4) давать согласие следователю о возбуждении перед судом ходатайства об избрании, о продлении, об отмене или изменении меры пресечения либо о производстве следственных и иных процессуальных действий, которые допускаются на основании судебного решения».

В числе иных полномочий руководитель следственного органа вправе в соответствии с пунктом 7 ч. 1 ст. 39 УПК РФ отстранять следователя от дальнейшего производства предварительного следствия, если им допущено нарушение требований настоящего Кодекса. Что касается данного полномочия, то в целом оно никаких возражений не вызывает, однако само его законодательное выражение может быть истолковано неоднозначно. Во-первых, не указано, что руководитель следственного органа, приняв данное решение, должен закреплять его в соответствующем постановлении. И, во-вторых, это постановление должно быть обоснованным, т.е. в нем следует указывать не только сам факт нарушения следователем положений УПК РФ, но и то, в чем именно эти нарушения состояли. На вопрос о том, считаете ли Вы, что при отстранении следователя (дознавателя) от дальнейшего производства предварительного расследования руководитель следственного органа (прокурор) в постановлении должны указывать конкретные факты, послужившие основанием для принятия такого решения, позитивно ответили 91,2 % следователей, 84,5 % дознавателей и 73,7 % прокуроров из числа опрошенных.

Следующее дискуссионное полномочие руководителя следственного органа закреплено в пункте 8 ч. 1 ст. 39 УПК РФ, согласно которому данное должностное лицо вправе «продлевать срок предварительного расследования». Однако предварительное расследование - это родовое понятие, которое включает в себя две формы - предварительное следствие и дознание. Как уже указывалось выше, дознание также может осуществляться следователями Следственного комитета при прокуратуре РФ, поэтому само по себе наименование этого полномочия сомнений не вызывает

Похожие диссертации на Юридическая техника и ее использование в уголовно-процессуальном нормотворчестве

Современное состояние и перспективы совершенствования организации и правового регулирования использования криминалистической техники в расследовании преступлений Карлов Владимир Яковлевич

Криминалистическая характеристика и совершенствование практики расследования и предупреждения преступлений, совершаемых с использованием средств компьютерной техникиВехов, Виталий Борисович

Организационно-методическое обеспечение первоначального этапа расследования преступлений, совершаемых в сфере экономики с использованием средств компьютерной техникиРаспопова Анна Викторовна