Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Процессуальная функция потерпевшего и его представителя в истории уголовного судопроизводства .
1. Потерпевший и его представитель как участники процесса в дореформенном судопроизводстве России 13
2. Процессуальное положение потерпевшего и его представителя по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года 27
3. Процессуальная функция потерпевшего и его представителя в послереволюционный период развития российского законодательства 38
4. Процессуальное положение потерпевшего и его представителя по законодательству зарубежных стран 51
Глава 2. Правовые и нравственные основы представительства, осуществляемого адвокатом в интересах потерпевшего .
1. Сущность уголовно - процессуального представительства и его виды 65
2. Предпосылки и основания возникновения представительства адвокатом интересов потерпевшего 80
3. Особенности процессуального положения адвоката - представителя потерпевшего 96
4. Отношения, возникающие в связи с представительством адвокатом интересов потерпевшего 114
Глава 3. Деятельность адвоката - представителя потерпевшего на отдельных стадиях процесса .
1. Участие адвоката - представителя потерпевшего в предварительном расследовании 134
2. Участие адвоката - представителя потерпевшего в суде первой инстанции 153
3. Право адвоката - представителя потерпевшего обжаловать приговор и участвовать в кассационном и надзорном производствах
168
4. Адвокат - представитель потерпевшего в особых производствах 180
Заключение 193
Список использованных источников и литературы.
- Потерпевший и его представитель как участники процесса в дореформенном судопроизводстве России
- Процессуальное положение потерпевшего и его представителя по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года
- Сущность уголовно - процессуального представительства и его виды
- Участие адвоката - представителя потерпевшего в предварительном расследовании
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Россия как участник Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года приняла на себя обязательство обеспечить любому лицу эффективное средство правовой защиты экономических, социальных, культурных, а также гражданских и политических прав и свобод, в случаях их нарушения; обеспечить, чтобы право на правовую защиту для любого лица, нуждающегося в ней, устанавливалось компетентными судебными, административными или законодательными властями, и развивать возможности судебной защиты; обеспечить применение компетентными властями средств правовой защиты, когда они предоставляются (п. 3 ст. 2 Пакта). Применительно к лицам, пострадавшим от преступления, эти общепризнанные принципы международного права положены в основу ст. 52 Конституции России, согласно которой права потерпевших от преступлений и злоупотребления властью охраняются законом; государство гарантирует потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.
Важным процессуальным условием реализации права на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ), а также гарантией доступа к правосудию является предоставление потерпевшему права на получение юридической помощи. Именно в таком ключе данное право рассматривается в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года , пункт «с» ст. 6 которой требует от правительств предоставления потерпевшим от преступления надлежащей помощи на протяжении всего судебного разбирательства. Это общее требование конкретизируется, в частности, в Документе Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ от 29 июля 1990 года, где государства - участники заявили, что они гарантируют право потерпевшего запрашивать и по лучать адекватную юридическую помощь .
Российское уголовно-процессуальное законодательство предоставляет потерпевшему право иметь представителя, в том числе профессионального юриста -адвоката (ст.ст. 53, 56 УПК РСФСР). В этой части оно в целом соответствует принципам и нормам международного права. Однако в современных условиях, с развитием демократических основ уголовного судопроизводства, намеченным Концепцией судебной реформы в Российской Федерации , содержание права потерпевшего на юридическую помощь нуждается в пересмотре в сторону его расширения и совершенствования, в частности, в подготавливаемом новом Уголовно-процессуальном кодексе России.
Следует признать, что исследование вопросов, касающихся роли и процессуального положения адвоката - представителя потерпевшего является составной частью одного из актуальных направлений научных исследований в области уголовного судопроизводства - разработки проблем соблюдения прав и законных интересов участников уголовного процесса.
Состояние научной разработки темы. Несмотря на то, что участие в уголовном судопроизводстве в качестве представителей потерпевших является самостоятельным направлением деятельности адвокатов (ст. 19 Положения об адвокатуре РСФСР, утвержденного Законом РСФСР от 20 ноября 1980 года5), оно не получило достаточного освещения в литературе, в то время как по вопросам деятельности адвоката в качестве защитника существует весьма большое количество монографических и диссертационных исследований. Имеющиеся работы Л.Д. Кокорева и Г.Д. Побегайло, Ю.И. Стецовского, а также единственное диссертационное исследование, предпринятое в 1974 году А.В. Кожевниковым, не могли охватить все аспекты данной проблематики, а главное, они выполнены на материалах б практики 60 - 70-х годов и законодательства, которое впоследствии претерпело существенные изменения, затрагивающие процессуальный статус адвоката -представителя потерпевшего. Другие авторы либо рассматривали общие вопросы уголовно-процессуального представительства, где адвокат - представитель потерпевшего фигурировал наряду с представителями других участников процесса (В.Д. Адаменко, В.П. Божьев, В.В. Мелешко, П.М. Туленков), либо рассматривали отдельные аспекты деятельности адвоката наряду с деятельностью самого потерпевшего и других возможных его представителей (А.В. Абабков, Л.В. Ильина, В.А. Лазарева, A.M. Ларин, И.Д. Перлов, И.И. Потеружа, В.М. Савицкий, B.C. Шадрин, С.А. Шейфер, В.В. Шимановский, В.Н. Шпилев, В.Е. Юрченко и другие). Отдавая должное значимости уже проведенных научных разработок, следует все же признать, что проблема совершенствования процессуального статуса адвоката - представителя потерпевшего далеко еще не решена, а потому весь комплекс тесно связанных между собой вопросов участия адвоката - представителя потерпевшего в уголовном судопроизводстве нуждается в дальнейшем исследовании. Этому и посвящена предлагаемая диссертация. Объектом исследования в настоящей работе являются нормы уголовно-процессуального законодательства России с древнейших времен по настоящее время, а также развитых зарубежных стран в части регламентации участия адвоката - представителя потерпевшего, акты высших судебных инстанций, проекты нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, эмпирические материалы, статистические данные, научная и учебная литература. Предмет исследования составляют правовые и нравственные основы представительства адвокатом интересов потерпевшего, а также процессуальные формы деятельности адвоката - представителя потерпевшего на отдельных стадиях уголовного судопроизводства. Цель и задачи исследования. Целью диссертационной работы является комплексный анализ действующего уголовно-процессуального законодательства, следственной и судебной практики, осмысление отечественного и зарубежного опыта по проблемам участия в уголовном судопроизводстве и процессуального статуса адвоката - представителя потерпевшего, разработка на этой основе предложений, направленных на совершенствование законодательства и практики его применения. Цель исследования предопределила постановку и решение следующих взаимосвязанных задач: ? определение понятия уголовно-процессуального представительства, выявление его специфики, назначения и обусловленности; ? выявление закономерностей развития института представительства адвокатом интересов потерпевшего в уголовном процессе России и зарубежных стран; ? сопоставление процессуального статуса адвоката - представителя потерпевшего и адвоката - защитника подозреваемого и обвиняемого с последующим внесением предложений об устранении неоправданной серьезной асимметрии в их процессуальных возможностях; исследование правовых и нравственных проблем взаимодействия адвоката, представляющего интересы потерпевшего с самим потерпевшим, а также между адвокатом - представителем потерпевшего и ведущими процесс государственными органами; ? выявление как положительных моментов, так и недостатков в регламентации участия адвоката - представителя потерпевшего на отдельных стадиях процесса и в особых производствах в действующем уголовно-процессуальном законодательстве и различных проектах нового УПК России; ? анализ правоприменительной практики и разработка рекомендаций, направленных на повышение ее эффективности, недопущение нарушений установленных законом процессуальных прав адвоката - представителя потерпевшего со стороны органов расследования и суда; формулирование на основе достижений юридической науки и обобщения судебной и следственной практики предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и иных нормативных актов в части регламентации оснований возникновения представительства адвокатом интересов потерпевшего и процессуального статуса адвоката - представителя потерпевшего. Методологическую основу исследования составили общенаучный диалектический метод, а также исторический, сравнительно-правовой, формальнологический, социологический, статистический и другие частно-научные методы исследования. Теоретической базой диссертации являются труды ученых и специалистов дореволюционной России, советского периода развития законодательства, а также современные научные разработки в области уголовного процесса, гражданского права и процесса, истории государства и права и другие источники. При раскрытии темы диссертации значительное внимание уделялось положениям Конституции Российской Федерации, нормам международного права, ранее действовавшему и современному уголовно-процессуальному законодательству России и некоторых зарубежных стран. Детальному исследованию подвергались постановления Конституционного Суда РФ, а также Пленумов Верховного Суда РФ (РСФСР) и СССР, различные нормативные документы, регламентирующие положение адвоката - представителя потерпевшего в уголовном процессе. Критически анализировались имеющиеся проекты УПК РФ, а также Модельный УПК для государств - участников СНГ6. Эмпирическая основа диссертации. Достоверность и обоснованность выводов, сделанных по результатам исследования, определяются репрезентативно 6 Модельный Уголовно-процессуальный кодекс для государств - участников СНГ. Рекомендательный законодательный акт. Принят на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Содружества независимых государств 17 февраля 1996 года. Далее - Модельный УПК. стью собранных эмпирических данных. В процессе подготовки диссертации по специально разработанной программе в судах г. Самары и Самарской области было изучено 200 уголовных дел, расследованных и рассмотренных с участием адвокатов - представителей потерпевшего, а также проведено анкетирование 50 судей и 160 адвокатов г. Самары, Самарской области и г. Москвы. Автором использован личный опыт работы в качестве члена Самарской областной коллегии адвокатов. Научная новизна исследования определяется, прежде всего, самой темой, избранной для разработки. Настоящая диссертация - первое за последние более чем 25 лет монографическое исследование, посвященное комплексному изучению проблемы участия в уголовном судопроизводстве адвоката в качестве представителя потерпевшего. Это исследование подготовлено с учетом положений Конституции России 1993 года, принятых на себя Россией международных обязательств. Кроме того, исследование опирается на изучение современного состояния правоприменительной практики и анализ научных разработок последних лет, что имеет особое значение в условиях изменения уголовного судопроизводства в связи с проводимой правовой реформой. В соответствии с результатами проведенного исследования на защиту выносятся следующие основные положения: 1. Укрепление процессуального статуса лиц, пострадавших от преступления, и их представителей (преимущественно адвокатов) в уголовном судопроизводстве следует рассматривать как новейшую общемировую тенденцию, в русле которой развивается и российское уголовно-процессуальное законодательство. 2. Представительство рассматривается как действенный механизм, который в совокупности с другими средствами, установленными уголовно-процессуальным законом, обеспечивает потерпевшему доступ к правосудию, что, в свою очередь, является важнейшим условием, гарантирующим потерпевшему право на судебную защиту. 3. Анализируются существующие в научной литературе подходы к определению понятия уголовно-процессуального представительства, предлагается авторское определение этого понятия; определяется круг предпосылок и оснований возникновения представительства адвокатом интересов потерпевшего. 4. Исходя из принципов состязательности уголовного судопроизводства и равноправия сторон в процессе и с учетом мирового опыта, обосновывается необходимость уравнивания в максимальной степени процессуального положения адвоката - представителя потерпевшего и адвоката -защитника. 5. Обосновывается необходимость закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве специфических процессуальных прав адвоката - представителя потерпевшего, то есть таких прав, в которых не нуждается потерпевший, но которые необходимы его представителю для реализации возложенных на него задач (участвовать в следственных действиях, производимых с участием потерпевшего и т.п.). 6. Предлагается различать общие и специальные полномочия адвоката -представителя потерпевшего. Первыми адвокат наделяется в силу своего статуса участника уголовного судопроизводства (заявление ходатайств, принесение жалоб и т.д.), вторыми - только тогда, когда это специально оговорено в доверенности, выданной потерпевшим (отзыв жалобы на совершение в отношении потерпевшего запрещенного уголовным законом деяния, примирение от имени потерпевшего с подозреваемым или обвиняемым и т.п.). 7. Обосновывается возможность использования адвокатом - представителем потерпевшего не только тех средств защиты интересов потерпевшего, которые прямо предусмотрены в законе, но и любых других средств при условии непротиворечия их требованиям закона. 8. На основе анализа деятельности адвоката - представителя потерпевшего на отдельных стадиях процесса и в особых производствах показывается, что как действующее уголовно-процессуальное законодательство, так и проекты нового УПК РФ, хотя и в меньшей степени, не свободны от положений, стесняющих процессуальные возможности адвоката - представителя потерпевшего в защите прав и законных интересов представляемого, затрудняющих его активную деятельность в уголовном судопроизводстве. 9. Исходя из конституционного принципа равноправия сторон в процессе, а также выявленных при обобщении судебной и следственной практики ее объективных потребностей, вносятся предложения по совершенствованию правовой регламентации участия адвоката - представителя потерпевшего в уголовном судопроизводстве, общий смысл которых заключается в необходимости существенного расширения его процессуальных прав на всех стадиях уголовного процесса. Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней получила развитие недостаточно разработанная до настоящего времени в уголовно-процессуальной науке проблема определения роли и процессуального положения адвоката - представителя потерпевшего, а также в научном обосновании путей совершенствования института представительства адвокатом интересов потерпевшего как одной из важных гарантий обеспечения прав и законных интересов последнего. Практическая ценность исследования определяется, главным образом, возможностью использования содержащихся в нем положений, выводов и рекомендаций в законотворческом процессе при доработке и принятии нового Уголовно-процессуального кодекса РФ, а также в правоприменительной практике. Кроме того, материалы исследования могут найти применение в учебном процессе высших юридических учебных заведений при чтении курса уголовного процесса и спецкурсов. Апробация результатов исследования. Основные результаты диссертационного исследования докладывались автором и обсуждались на научно-практических конференциях преподавателей кафедры уголовного процесса и криминалистики юридического факультета Самарского государственного университета в 1997, 1998, 1999, 2000 годах, а также на научно-практических конференциях в Самарской государственной экономической академии (2000г.) и Самарской гуманитарной академии (1999 г.). Они также использовались в ходе преподавания студентам юридического факультета Самарского государственного университета курса уголовного процесса, при проведении занятий по повышению профессионального уровня адвокатов - членов Самарской областной коллегии адвокатов, а также в практической работе автора в качестве адвоката. Основные положения диссертационной работы отражены в восьми публикациях автора. Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Потерпевший и его представитель как участники процесса в дореформенном судопроизводстве России
Анализ исторического развития форм участия потерпевшего (истца) и его представителя в отечественном уголовном судопроизводстве с древнейших времен и по настоящее время направлен на выявление тенденций, а также исторической преемственности в регламентации процессуального положения потерпевшего и его представителя. Этот исторический материал в таком развернутом виде впервые вводится в научный оборот, чем и обусловлена его ценность.
На процессуальном положении потерпевшего, впрочем, как и других участников процесса, в тот или иной период развития российского государства и права самым непосредственным образом сказывалась принятая форма судопроизводства, то есть, в конечном счете, соотношение частных и публичных начал при осуществлении правосудия. Если «наш древний процесс носил частно-исковой характер» , и от воли и усмотрения потерпевшего (истца) в полной мере зависел его ход, то с укреплением государственности, которая в тот период неизбежно вела к усилению политического угнетения личности, возникает и все более развивается порядок сыскной (инквизиционный), при котором потерпевший хотя и продолжает формально именоваться истцом, но реально утрачивает какие-либо возможности влиять на ход дела. Этому длительному историческому процессу и посвящен данный раздел нашего исследования.
Изначально во времена родового построения общества одним из основных способов ликвидации конфликта, то есть обиды, нанесенной кому-либо из членов рода членом другого рода, была кровная месть. Поэтому в те давние времена лицо, пострадавшее от преступления, выступало как мститель. Равным образом мстил и весь его род. С развитием государственного устройства общества обычай кровной мести видоизменялся, но в целом оказался настолько живучим, что еще долго не был изжит даже в условиях раннефеодального государства. Указание на кровную месть мы находим и в ст. 4 Договора 911 года между Русью и Византией8 и в ст. 13 аналогичного Договора 944 года9. Причем, по прямому смыслу названных статей кровная месть выступает здесь как «закон русский», то есть обычный порядок вещей.
Русская Правда, а именно ее древнейшая часть - «Правда Ярослава», относимая к началу XI века, также допускает кровную месть, но уже с такими ограничениями, что она во многом теряет свой первоначальный характер. Прежде всего, это выражается в ограничении круга возможных мстителей ближайшими родственниками убитого: «Убьеть мужь мужа, то мстить брату брата, или сынови отца, любо отцю сына, или брату чаду, любо сестрину сынови...» (ст. 1 Краткой редакции Русской Правды)10. Данные ограничения круга мстителей исследователи связывают с превращением родовой общины в соседскую, распадом кровно - родственных связей". Кроме того, закон вытесняет практику самовольной расправы с преступником, так как свою санкцию на кровную месть дает князь, и это положение впервые закреплено в ст. 1 Правды Ярослава. Кровная месть по Русской Правде, таким образом, носит характер переходный от непосредственной расправы рода к наказанию, налагаемому и исполняемому государственным органом. Усиление государственного начала в разрешении возникающих конфликтов ярко проявляется и в том, что согласно той же ст. 1 Правды Ярослава в случае отсутствия мстителя убийца должен уплатить денежный штраф в пользу князя. Таким об-1 разом, налицо к тому же фискальный мотив ограничения круга мстителей.
По мнению исследователей, в целом весь строй процесса по Русской Правде являлся, бесспорно, состязательным12. Состязательная форма борьбы сторон естественно выросла их тех методов разрешения конфликтов, которые существовали еще в эпоху родоплеменных отношений. Обвинитель и обвиняемый назывались истцами и пользовались равными правами. Дело могло быть начато только по жалобе или челобитью потерпевшего, его семьи или рода. Уголовный и гражданский процессы не различались. Как указывает М.А. Чельцов - Бебутов, «можно сказать, что каждый «иск» являлся, в сущности, «обвинением»: всякое притязание носило деликтный характер»13.
В Русской Правде мы не находим каких-либо упоминаний о судебном представительстве, но следует учитывать, что постановления Русской Правды не исчерпывают полностью норм о судопроизводстве той эпохи. Значительная роль как источникам таких норм принадлежит созданным позднее Судным грамотам, в которых институт судебного представительства представлен достаточно широко. Так, ст. 5 Новгородской Судной грамоты, датируемой серединой XV века, устанавливает, что стороны, имевшие представителей в судебном процессе, должны были иметь дело только с ними: «а кто кого в суду посадит, ино тот с тем и ведается»14. В статьях 18 и 19 определяется участие в процессе специального представителя, именуемого ответчиком. Устанавливается, что представитель (ответчик) стороны в процессе, равно как и свидетель (послух), должны были приносить присягу. В статье 21 той же Судной грамоты, говорящей о правилах ведения протокола судебного заседания, предусматривается, что судебные дьяки должны были записывать выступления участников процесса, именуемых розказщиками. А последние должны были ознакомиться с записью и в знак согласия с нею приложить свои печати. Здесь следует уточнить, что понятие розказщика в науке спорно. Известнейший исследователь права той эпохи М.Ф. Владимирский - Буданов полагал, что розказщики - это стороны и их представители15. Таким образом, в Новгородской Судной грамоте мы уже находим не только нормы, допускающие участие представителей сторон в судебном разбирательстве, но даже и нормы, определяющие некоторые их процессуальные права и обязанности.
Еще более детальным образом участие представителей в суде рассматривается в Псковской Судной грамоте, также датируемой серединой XV века, где значительное место (4 статьи) посвящено только регламентации вопроса кто может выступать представителем в суде. Согласно ст. 68 представителем не мог быть посадник, а ст. 69 устанавливает общую норму - всякое лицо, облеченное властью (властель) не может быть представителем в суде: «и всякому властелю за друга не тягатись...»16. Статья 70 определяет порядок представительства по делам о церковной земле. Статья 71 устанавливает, что судебному представителю (пособнику) в один день не разрешалось вести два дела: «А одному пособнику одного дни за два орудиа не тягатся»17.
Следует также упомянуть, что кроме рассмотренного выше судебного представительства в привычном для нас смысле, Псковская Судная грамота большое внимание уделяет регламентации такой специфической разновидности этого института как участие представителей сторон (наймитов) в судебном поединке I (поле). Такое внимание к этому вопросу, бесспорно, объясняется широким распространением этого вида доказательства вины. В статьях 21, 36, 119 Псковской Судной грамоты определяется круг лиц, имеющих право поставить за себя наймита.
Процессуальное положение потерпевшего и его представителя по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года
Великая судебная реформа 1864 года открыла совершенно новую эпоху в истории российского права. В области уголовного судопроизводства реформа, твердо следуя намеченной цели - «правосудие для народа и, по возможности, посредством народа», ознаменовала собой поворот от порядка полицейского к порядку правовому. Гласность суда, состязательность, устранение формальной теории доказательств, отделение судебной власти от административной, выборный мировой суд, причем всесословный, присяжные заседатели, адвокатура - все эти принципы и институты подняли судебную власть на ту высоту, которую она никогда не знала прежде и долго еще не будет знать в последующем. Судебные Уставы 1864 года были и до сих пор остаются «замечательнейшим памятником нашего законодательства, одним из самых ценных украшений великого освободительного царствования, памятником, утвердившим в нашей жизни драгоценные ростки законности и правды».
К несомненным достоинствам Устава уголовного судопроизводства по сравнению с ранее действовавшим законодательством следует отнести и допуск участия частных лиц в обвинении по уголовным делам. Речь идет о потерпевших, причем в Уставе впервые был употреблен сам этот термин.
Оговоримся, что единого процессуального статуса потерпевшего Устав не знал. Закон предусматривал различный объем процессуальных прав для лиц, пострадавших от преступления, в зависимости от того, в каком качестве они выступали по конкретному делу. Так, пострадавшие могли участвовать в деле как частные обвинители или гражданские истцы - и тогда они имели широкие процессуальные права стороны (или по принятой в Уставе терминологии - «лиц, участвующих в деле»). В противном случае за такими лицами признавались лишь отдельные процессуальные права в качестве лиц, принесших жалобу или же собственно потерпевших. В этой связи видный процессуалист В. Случевский отмечал, что «понятие потерпевшего не будет понятием тождественным, неизменным, а наоборот - будет расширяться или ограничиваться применительно к той процессуальной роли, которая на потерпевшего возлагается Уставом».
В наиболее полном объеме потерпевший наделялся процессуальными правами в том случае, когда он выступал в качестве частного обвинителя. Согласно закону (ст.З УУС) по уголовным делам, подсудным мировым судьям, к уголовному преследованию призывались все частные лица, потерпевшие от преступных действий. Таким образом, в мировых судах, а равно в судебно-административных органах, все без исключения потерпевшие наделялись статусом частного обвинителя. Более того, никакие иные лица, кроме потерпевших, частными обвинителями быть не могли. По делам, подсудным общим (окружным) судам, частное обвинение ограничивалось только теми делами, которые возбуждались не иначе, как по жалобе потерпевшего и могли быть прекращены за примирением (ст. 5 УУС), то есть делами частного обвинения. По всем иным категориям дел потерпевшие как таковые в обвинении никакого участия не принимали и могли выступить в уголовном процессе только в качестве гражданских истцов (ст. 6 УУС). Как разъяснил в этой связи Сенат, «во всех уголовных делах, производимых в общих судебных местах по обвинительным актам прокурорского надзора, потерпевшее лицо может принять участие в деле в качестве стороны только под условием предъявления гражданского иска, так как по этим делам обличение обвиняемого в уголовном преступлении возлагается исключительно на лицо прокурорского надзора» .
Как уже указывалось, частный обвинитель признавался стороной по делу. Причем Устав уголовного судопроизводства в отличие от действующего тогда уголовно-процессуального законодательства стран континентальной Европы40, признавал частное обвинение только в форме главного, то есть такого, которое устраняет государственные органы уголовного преследования41 и зависит от начала до конца от частного усмотрения. Частный обвинитель по характеристике И.Я. Фойницкого был «полным господином процесса...»42. Он был вправе предъявить или не предъявлять обвинение; он указывал пределы судебного разбирательства, которому подлежало лишь то, что указывалось в жалобе; суд ограничивался только теми доказательствами, которые он представлял (ст. 104 УУС); он мог прекратить производство по делу отказом от обвинения - явным (то есть ясно выраженным) и неявным (в случае неявки в судебное заседание); он мог примириться с обвиняемым. Кроме того, частный обвинитель имел широкие процессуальные полномочия по отводу мирового судьи или присяжных заседателей, представлению и исследованию доказательств, обжалованию действий и приговоров суда43.
Вне круга дел частного обвинения потерпевший согласно действующему тогда законодательству лишался функции обвинения, однако это не означало, что он вообще был лишен каких-либо процессуальных прав, даже если им и не заявлялся гражданский иск. Устав уголовного судопроизводства предоставил непосредственно потерпевшему весьма ограниченные процессуальные права, такие как право приносить жалобы на определение окружного суда о прекращении предварительного следствия (ст. 5282)44 или право отвода судей или прокурора (ст.ст. 599, 609). Однако помимо этого Устав знал такую специфическую процессуальную фигуру как лицо, принесшее жалобу (жалобщик). И вот как раз с этой фигурой, на наш взгляд, и были связаны наиболее оживленные дискуссии в юридической литературе тех лет о процессуальном статусе потерпевшего.
Жалобщик - это не любое лицо, обратившееся с заявлением о совершенном преступлении в соответствующие органы, а исключительно потерпевший, подавший такое заявление (ст. 301 УУС) 5. Поэтому, говоря о лицах, принесших жалобу, закон имел в виду именно потерпевших. Интересно отметить, что их жалоба признавалась достаточным основанием для возбуждения уголовного дела и производства предварительного следствия, и согласно ст. 303 УУС «ни суд, следователь, ни прокурор не могут отказать в том лицу, потерпевшему от преступления или проступка». В Объяснительной записке к проекту Учреждения судебных мест 1863 года такой подход объяснялся следующим образом: «судебный следователь не может отказать лицу, потерпевшему от преступления в исследовании его жалобы как имеющей свойство судебного иска» .
Согласно закону (ст.ст. 5, 6 УУС) жалобщик в отличие от частного обвинителя и гражданского истца не признавался «лицом, участвующим в деле» (то есть стороной в процессе), а наделение его некоторыми процессуальными правами было вызвано главным образом тем обстоятельством, что закон предусматривал для него ответственность за «взыскание вреда и убытков, причиненных подсудимому неосновательным привлечением к делу» (ст.ст. 780 - 781 УУС). Естественно, устанавливая такую ответственность, необходимо было предоставить жалобщику определенную возможность защищать свои права, что и было сделано47. Устав уголовного судопроизводства предоставлял «принесшему жалобу» следующие процессуальные права на предварительном следствии: 1) выставлять своих свидетелей; 2) присутствовать при всех следственных действиях и предлагать, с разрешения следователя, вопросы обвиняемому и свидетелям; 3) представлять в подкрепление своей жалобы доказательства; 4) требовать за свой счет выдачи копий со всех протоколов и постановлений (ст. 304 УУС); 5) просить о принятии мер к обеспечению отыскиваемого им вознаграждения (ст. 305 УУС). Как мы видим, процессуальный статус потерпевшего в тот период включал ряд положений, неизвестных современному уголовно-процессуальному законодательству.
Сущность уголовно - процессуального представительства и его виды
Институт представительства носит межотраслевой характер и встречается, например, в гражданско-правовых , гражданско-процессуальных , арбитражно-процессуальных130, налоговых131, уголовно-процессуальных132 и других отношениях.
В самом общем понимании представительство означает замещение одного лица другим. В Толковом словаре В.И. Даля представитель трактуется как «заступающий чье-либо место, явившийся за кого, представляющий законно за другого»133.
Представительство имеет определенную специфику в каждой конкретной отрасли права, поэтому для уяснения сущности уголовно-процессуального представительства необходимо раскрыть его назначение и обусловленность, а также выявить те особенности, что отличают представительство в уголовном процессе от одноименных институтов в иных отраслях права, делают его своеобразным объектом познания.
В современных условиях профессиональное представительство необходимо рассматривать как действенный механизм, который в совокупности с другими средствами, установленными нормами уголовно-процессуального закона, обеспечивает участвующим в деле лицам возможность реализовать предоставленные им права, содействует реализации конституционного права граждан на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ). Тем самым, допуск представителей к участию в деле выступает важной процессуальной гарантией прав участников уголовного судопроизводства. В частности, применительно к потерпевшему представительство выступает как один из механизмов обеспечения этому участнику процесса доступа к правосудию (ст. 52 Конституции РФ), являющегося, в свою очередь, важнейшим условием, гарантирующим потерпевшему право на судебную защиту. Действительно, совершенно очевидно, что человеку, неискушенному в тонкостях уголовного судопроизводства, достаточно сложно сориентироваться в многочисленных взаимосвязанных и взаимообусловленных процессуальных нормах. Учитывая это, государство, в силу принятых на себя обязательств, должно разработать соответствующие механизмы, к числу наиболее эффективных из которых и относится наличие у потерпевшего возможности воспользоваться услугами профессионального юриста.
Значение представительства заключается и в том, что оно объективно способствует осуществлению общих задач уголовного судопроизводства. Представители наделены возможностью совершения процессуальных действий. Участвуя путем их выполнения в производстве по делу и используя все предусмотренные законодательством средства и способы защиты интересов представляемых, представители помогают обеспечить строгое соблюдение установленного порядка производства по уголовным делам и процессуальных норм, гарантирующих защиту личности, ее прав и свобод, правильно применить уголовный закон, вынести мотивированное, обоснованное и справедливое решение по делу.
Следует согласиться с В.Д. Адаменко, который усматривает процессуальное значение представительства также в том, что оно служит способом оказания технической помощи представляемым в составлении и оформлении различных документов: заявлений, ходатайств, жалоб и других процессуальных актов от имени последних134.
Применение представительства на практике диктуется, на наш взгляд, обстоятельствами как юридического, так и фактического характера135. Обстоятельствами юридического характера являются такие факторы, при наличии которых лицо, участвующее в уголовном судопроизводстве, пользуется услугами представителя в силу прямого указания закона, независимо от волеизъявления на то самого представляемого. Так, в силу ст. 399 УПК РСФСР в судебное заседание должны быть вызваны родители или иные законные представители несовершеннолетнего подсудимого. Отметим, однако, что подобные указания содержатся не только в нормах уголовно-процессуального права. Например, надобность представительства для юридических лиц, в том числе и в рамках уголовного процесса, вытекает из предписаний ст. 53 ГК РФ, согласно которой юридическое лицо приобретает права и принимает на себя обязанности через свои органы.
К юридическим причинам, диктующим использование представительства, в первую очередь следует отнести недееспособность или частичную дееспособность лиц, участвующих в деле. Ввиду того, что данные обстоятельства имеют существенное значение при рассмотрении различных аспектов представительства, остановимся на них.
В действующем уголовно-процессуальном законодательстве эти вопросы не регламентированы, не содержится в нем и понятия уголовно-процессуальной дееспособности, хотя оно имеется в виду при решении отдельных вопросов. Так, в ст. 49 УПК РСФСР указывается, что участие защитника на предварительном следствии и в суде обязательно по делам лиц, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту, однако в отношении других участников процесса, в частности, потерпевшего, мы подобных подходов не найдем. Между тем, совершенно очевидно, что потерпевшим может быть малолетний, душевнобольной или другое лицо, в силу физических или психических недостатков неспособное самостоятельно защищать свои права и интересы, то есть полностью или частично не обладающее процессуальной дееспособностью136. При этом, как справедливо подчеркивает В.П. Божьев, вопрос о недееспособности потерпевшего и вытекающих из этого последствиях нередко возникает в практике уже в стадии возбуждения дела, так как если лицо, которому причинен вред преступлением, недееспособно, то вместо него право принесения жалобы на предмет возбуждения уголовного дела должно быть предоставлено его законному представителю.
В науке различают правоспособность и дееспособность. Под правоспособностью обычно понимают способность иметь процессуальные права и нести обязанности138. Процессуальной правоспособностью обладает каждый человек не зависимо от его возраста, физического или психического состояния .
Процессуальная дееспособность - это «способность лично осуществлять свои права и нести обязанности или доверить это представителю».
В связи с отсутствием указания в законе о возрасте наступления уголовно-процессуальной дееспособности учеными и практиками высказаны различные мнения на этот счет. В основном же дискуссия сводится к тому, считать ли возрастом достижения полной процессуальной дееспособности 16 или 18 лет. Применительно к теме нашего исследования мы ограничимся рассмотрением данной проблемы лишь в отношении уголовно-процессуальной дееспособности потерпевшего.
Ученые, придерживающиеся первой из названных точек зрения, в обоснование своей позиции ссылаются на то, что к 16-летнему возрасту, несовершеннолетние получают известное образование, приобретают определенный жизненный опыт, достигают необходимого уровня умственного и физического развития .
Участие адвоката - представителя потерпевшего в предварительном расследовании
Деятельность адвоката - представителя потерпевшего на отдельных стадиях процесса следует рассмотреть, акцентируя внимание на тех моментах, которые на сегодняшний день являются проблемными как в теории, так и практике уголовного судопроизводства, оставляя без подробного освещения вопросы, многократно подвергнутые анализу другими авторами и не носящие дискуссионного характера.
Применительно к расследованию до сих пор не вполне ясным остается вопрос - с какого момента представитель потерпевшего может вступить в уголовное дело? Одни авторы полагают, что он может принять участие в производстве по уголовному делу сразу же после вынесения постановления о признании лица потерпевшим261. Другие процессуалисты считают, что представитель потерпевшего допускается к участию в расследовании с момента его окончания при выполнении требований ст. 200 УПК РСФСР262. На наш взгляд, причина этого кроется в несовершенстве уголовно-процессуального законодательства, которое не дает четкого ответа на поставленный вопрос. Но даже если закон несовершенен, то возникающие при этом сомнения всегда должны трактоваться в пользу конкретного человека, в нашем случае - потерпевшего, заинтересованного в получении юридической помощи на всем протяжении предварительного расследования. Такой подход прямо вытекает из конституционного положения, устанавливающего, что «права и свободы человека и гражданина... определяют смысл, содержание и применение законов» (ст. 18 Конституции РФ).
Возможно также, что ограничения участия адвоката - представителя потерпевшего в предварительном расследовании в какой-то степени провоцировались аналогичными ограничениями в отношении адвоката - защитника. Однако теперь, когда все эти ограничения сняты264, адвокат - представитель потерпевшего, исходя из принципов состязательности уголовного судопроизводства и равноправия сторон, бесспорно, может принять участие в процессе с момента признания его доверителя потерпевшим.
Отрадно, что и практика в последние годы пошла по этому пути, о чем свидетельствуют результаты проведенного нами изучения уголовных дел. Прежде всего, обращает на себя внимание достаточно высокий процент (44%) тех дел, по которым адвокат - представитель потерпевшего участвовал со стадии предварительного расследования. По 32% из этих дел адвокат вступал в дело до ознакомления с материалами дела, а в остальных случаях - с момента такого ознакомления. При этом согласно проведенному опросу подавляющее большинство адвокатов (93%) считает целесообразным свое участие в качестве представителей потерпевшего на стадии предварительного расследования до ознакомления потерпевшего и его представителя с материалами дела.
Анализ существующих проектов УПК России применительно к обозначенной проблеме показывает, что все они прямо предусматривают участие адвоката - представителя потерпевшего на стадии предварительного расследования с того момента, как это сочтет необходимым потерпевший (ст.ст. 49, 52 проекта УПК РФ, принятого в первом чтении, ст. 96 проекта Общей части УПК РФ, ст. 112 Модельного УПК).
Значительный интерес, причем главным образом в практическом плане, представляет и другой вопрос - с какого момента адвокат приобретает процессуальный статус представителя потерпевшего? В юридической литературе высказаны различные суждения на сей счет. Большинство авторов едины во мнении, что адвокат - представитель вступает в дело и начинает реализовывать принадлежащие ему процессуальные права с момента допуска его следователем в уголовное судопроизводство265. Лишь Л.Д. Кокорев и Г.Д. Побегайло считают, что адвокат — представитель потерпевшего становится субъектом уголовно - процессуальной деятельности с момента оформления потерпевшим в юридической консультации поручения на представительство.
В связи с практическим единодушием исследователей по этому вопросу, в юридической литературе в основном разрабатывалась другая проблема, а именно - в какой форме должен выражаться допуск следователем адвоката -представителя потерпевшего к участию в деле. Здесь единой позиции выработано не было. Л.В. Ильина и многие другие процессуалисты настаивают, что следователь должен выносить специальное постановление о допуске адвоката, равно как и иного лица, в качестве представителя потерпевшего267. Не менее значительная часть авторов считает, что для допуска адвоката - представителя потерпевшего к участию в деле необходимо и достаточно приобщения следователем ордера юридической консультации к материалам дела.
В свою очередь, мы полагаем, что следователь или суд вообще не должны решать вопрос о допуске или об отказе в допуске адвоката к участию в деле. При этом мы исходим из того, что государственные органы не вправе воспрепятствовать потерпевшему в реализации его права участвовать в процессе через выбранного им представителя. Иное решение вопроса не исключает возможных злоупотреблений со стороны этих органов путем необоснованного отстранения представителя от участия в деле. Конечно, в этом случае представитель может обжаловать необоснованный отказ в допуске, но пока такая жалоба будет рассматриваться, могут быть упущены существенные процессуальные возможности повлиять на судьбу дела. Поэтому считаем, что адвокат должен приобретать процессуальный статус представителя потерпевшего с момента предъявления им следователю или суду своего полномочия - ордера юридической консультации269, то есть должен действовать уведомительный, а не разрешительный порядок вступления адвоката в дело.
Отметим, что такой подход не противоречит действующему уголовно-процессуальному законодательству. Применительно к представителю потерпевшего нигде в УПК не говорится о необходимости его допуска к участию в деле следователем или судом. В тоже время, в отношении защитника ст. 47 УПК РСФСР (в редакции Федерального Закона от 15 июня 1996 года) устанавливает, что в качестве защитников допускаются: адвокат по предъявлению им ордера юридической консультации (выделено нами.- СЮ.) и далее по тексту. В контексте этой статьи глагол «допускаются» употреблен как синоним словосочетания «могут принимать участие», а не в смысле необходимости для соответствующего органа решать вопрос о допуске адвоката.
Конечно, возможны ситуации, когда наличествуют обстоятельства, препятствующие участию адвоката в качестве представителя потерпевшего (ч. 1 ст. 671 УПК РСФСР). Возникает вопрос - как быть в таких ситуациях, если следователь или суд не вправе отказать адвокату в допуске к участию в деле? По общему правилу, этот вопрос должен решаться, и на практике практически всегда решается270, еще на этапе принятия адвокатом поручения на представление интересов потерпевшего в рамках норм об адвокатской этики. Если же по каким-либо причинам этого не произошло, и адвокат все же вступил в дело, то в полном соответствии с уголовно-процессуальным законодательством (ч. 2 ст. 67 УПК РСФСР) вопрос о его устранении из процесса может быть решен в рамках процедуры отвода.
К сожалению, в проекте УПК РФ, принятом в первом чтении сохраняется разрешительный порядок вступления адвоката - представителя потерпевшего в дело. Устанавливается, что представителями потерпевшего могут быть адвокаты и иные лица, допущенные к участию в деле постановлением дознавателя, следователя, прокурора, судьи или определением суда (ст.52). В тоже время, проект Общей части УПК (ст. 95) и Модельный УПК (ст. 111) исходят из того, что адвокаты и другие лица могут участвовать в уголовном судопроизводстве в качестве представителей потерпевшего на основании выданной им потерпевшим доверенности.
