Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теория принципов в современном праве 13
1. Философские основы понимания принципов 13
2. Принципы в правовой системе общества 28
3. Принципы в международном праве 49
Глава II. Запрет повторного осуждения в уголовном праве 68
1. Требование поп bis in idem в системе законодательных принципов по борьбе с преступностью 68
2. Множественность преступлений и судимость в свете запрета повторного осуждения 108
3. Множественность наказаний и одноразовая ответственность 139
4. Возвратные, зачетные и обменные операции с наказанием 158
Заключение 178
Литература 183
Приложение
- Философские основы понимания принципов
- Принципы в правовой системе общества
- Требование поп bis in idem в системе законодательных принципов по борьбе с преступностью
- Множественность преступлений и судимость в свете запрета повторного осуждения
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Россия второе десятилетие переживает эпоху реформ. Вместе с ней, после разрушения СССР и союза государств социалистической ориентации, преобразуется весь мир. Одна из коренных причин этого процесса - неудовлетворенность прежними управленческими парадигмами и идеологическими установками. Как следствие, каждый новый этап в развитии уголовного права, особенно сопряженный с реформированием всего общества, «проявляется не только в изменении содержания отдельных уголовно-правовых норм», но и связан «прежде всего с переоценкой содержания принципов права» .
Актуальность «принципиальной» проблематики для современного уголовного права дополнительно сообщается количественным ростом и качественными показателями преступности. В среднем по России регистрируется в год около 3-х млн преступлений, а в 2005 г. - даже 3 554 738 преступлений (прирост 22,8 %)2. Этот рост практически неизбежен в годы реформ, поскольку меняется весь уклад жизни страны, а обыватель согласовывает свое поведение с требованиями права интуитивно и с погрешностями. Он испытывает трудности по приспособлению к новой методике существования, когда вдруг стало «разрешено все, что не запрещено», и потому становится легкой жертвой преступников. К массовой виктимизации населения добавляются общественные несправедливости, вызванные полукриминальной приватизацией и резким имущественным расслоением населения3. Так формируется мощный причинный комплекс для противоправного поведения,
Реагировать на него с помощью прежних расчетов и принципов бессмысленно Политическая элита и наука уголовного права обязаны пересматривать старые и искать новые способы для противоборства с криминалитетом. В обстановке гласности и многопартийности государство вынуждено
Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве//Государство и право 1997 №1 С. 54.
2 См.: .
3 См.: Кудрявцев В.Н. Актуальные проблемы уголовной политики // Совре
менные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства.
М.: ИГЛ РАН, 1994. С. 8.
объявлять для всеобщего обозрения, прописывать в первых статьях уголовных кодексов базовые принципы борьбы с преступностью Сделано это и в России в ст. 3-8 УК РФ 1996 года - впервые и, вероятно, поэтому частично несовершенно,
В последние десятилетия весь мир захвачен благородной по своей сути экспансией прав и свобод человека и гражданина. Личность и ее интересы противополагаются коммунальным потребностям, выступают в качестве универсального средства общественного контроля за государственным управлением Особо рьяно оцениваются на предмет сохранения автономии человека и его свобод принудительные акции власти. Можно утверждать поэтому, что уголовное право будет в поле постоянного внимания правозащитников и в XXI веке. При этом нравственной экспертизе и критике подвергнутся не столько отдельные правила закона сами по себе, сколько их согласование с международно-признанными нормами и принципами управления и права. В числе таковых - запрет повторного осуждения.
Это требование давно включено в свод непреложных правил юридического быта человечества Оно найдено еще древнеримской правовой мыслью (поп bis in idem), закреплено в Международном пакте о гражданских и политических правах (п. 7 ст. 14) и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст. 4, Протокол № 7), имеется в национальной Конституции (ч 1 ст. 50) и Уголовном кодексе (ч. 2 ст. 6). Смысл запрета повторного осуждения достаточно очевиден - лимитировать государственное принуждение. Факт преступления и судимости за него порождает ограничения в правах не только по уголовному закону, но и по нормам других отраслей права. Значит, есть особый предмет для разговора о соблюдении принципа поп bis in idem, о минимизации государственного принуждения за один деликт - в исполнении теоретика права, любого отраслевика, правозащитника либо специалиста системологии и этики.
В России традиционно велик рецидив, а с ним (в форме судимости) законодатель связывает повышение уголовной ответственности за новые преступления Издержки в работе наших правоохранительных органов давно известны, слабость же силовых ведомств всегда порождает самоуверенность
преступника, а с нею - множественность преступлений. В Российской Федерации завершается масштабная кодификация национального законодательства, а такая практика влечет частичное рассогласование внутренних и межотраслевых нормативов, в результате чего один деликт становится объектом одновременного преследования несколькими отраслями права.
Все эти обстоятельства в совокупности позволяют заключить, что исследование базового принципа уголовного права, давно известного юридической мысли в формуле поп bis Іп idem, сохраняет свою актуальность и может способствовать совершенствованию государственной практики по борьбе с преступностью.
Состояние и степень научной разработанности темы можно считать относительно достаточными в плане обособленного комментирования требования поп bis in idem и недостаточными в части приложения его к отдельным нормам (статьям) УК и других отраслей права.
Принципы уголовного права всегда были в центре внимания отраслевой науки. Во времена СССР это диктовалось необходимостью отражения «партийной линии» в советском законодательстве, сегодня - потребностями подтверждения того, что национальные правила соответствуют общепризнанным принципам и нормам мирового сообщества, всегда - естественным стремлением ученых познать общее в особенном и отдельном, увидеть концептуальные установки по борьбе с преступностью среди частных норм. Закрепление принципов в УК РФ 1996 года лишь активизировало научные исследования на данном направлении.
Принципы как важнейший компонент правовой системы общества освещались в работах теоретиков права и специалистов частных отраслей -С.С. Алексеева, М.И Байтина, А.Т. Боннер, И.М. Васильева, A.M. Величко, Н.Н. Вопленко, Т.Н. Добровольской, В И. Зажицкого, Е.А. Лукашевой, Н.С. Ма-леина, А.В. Малько, Н.И. Матузова, Д.А. Керимова, А.С. Пиголкина, В.Д. Попкова, О.Н. Садикова, Г.А. Свердлык, О.В. Смирнова, Ю.К. Толстого, Г.И. Тунки-на, В.М. Чхиквадзе, А И Экимова, Л С. Явич.
Своими трудами по проблемам принципов именно уголовного права создали отличную базу для продолжения научных исследований такие авто-
ритеты отраслевой науки, как М.И. Бажанов, Г.Б. Виттенберг, М.С. Гринберг, Ю.А Демидов, А.А. Жижиленко, Н.И. Загородников, И.Э. Звечаров-ский, Н.Г. Иванов, С Г. Келина, Т.А. Кленова, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Лунеев, Ю.И. Ляпунов, А.С. Молодцов, А В. Наумов, СВ. По-знышев, В.В Похмелкин, Э.А. Саркисова, Н С. Таганцев, П.А. Фефелов, В.Д. Филимонов, М.А. Чельцов-Бебутов, В.А. Якушин, Целой серией статей о принципах уголовного права современной России отметился в науке профессор В.В. Мальцев из Волгограда, а завершил он свои усилия в данной области изданием большой монографии1.
Соблюдение запрета на повторное осуждение невозможно без четкого прочтения норм о действии уголовного закона в пространстве и по кругу лиц, двойной вине, множественности преступлений и судимости, специальных правилах назначения наказания и манипуляций с ним (возвратные, обменные и зачетные операции), без использования правил квалификации преступлений и знаний о коллизиях и конкуренции норм. На этом участке анализа автор опирался на работы таких исследователей, как A.M. Алакаев, А И. Бойцов, Б В. Волженкин, Г.С Гаверов, P.P. Галиакбаров, И.М. Гальперин, В.В. Голина, ПФ. Гришанин, А,С. Горелик, В К. Дуюнов, М.А. Ефимов, А.Ф. Зелинский, ТА. Караев, Т.М. Кафаров, А.П Козлов, Ю.А Красиков, В.Н. Кудрявцев, А В. Куликов, В.П. Малков, Ю.Б. Мельникова, П.П. Осипов, В.И. Пинчук, Н.И. Пикуров, Ю.М. Ткачевский, Е А. Фролов, А.Л. Цветинович, В.А Ширяев, В.А. Шкурко, A.M. Яковлев и др
По темам, близким к проблематике нашего исследования, защитили диссертации: Л.В. Багрий-Шахматов, А.С. Горелик, М Н, Козюк, Л.Л. Круг-ликов, В.В. Кулыгин, Т.А. Малаш, Т.И. Цепляева, А Л. Цветинович и др. Однако принцип поп bis in idem пока не стал предметом отдельных диссертационных исследований в его многообразных проявлениях как в уголовном праве, так и за его пределами.
Цель и задачи диссертационного исследования. Цель работы определяется автором как попытка комплексного анализа принципа поп bis in
См.: Мальцев В.В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности СПб : Юридический центр Пресс, 2004.
idem в российском уголовном праве - не в рамках обособленного отраслевого комментария нормы, помещенной законодателем в ч. 2 ст. 6 УК РФ, а в форме уяснения его международно-правовых и конституционных основ, а также его продолжения в частных регламентах уголовного закона. На первоначальной стадии работы комплексный подход к принципу поп bis in idem предполагался и как межотраслевой анализ действия уголовно-правовых санкций - по линии учета судимости в трудовом, административном, воинском законодательстве и служебном праве. Однако открывшиеся по ходу исследования сугубо отраслевые (и многочисленные) проблемы реализации данного норматива, а равно соображения по соблюдению объема диссертации понудили нас отказаться от стартового намерения; в итоге основные направления межотраслевого учета принципа поп bis in idem в работе лишь называются, но подробно не анализируются.
Качественная реализация названной цели не могла, по мнению соискателя, состояться без решения следующих поисковых задач: 1) предупредительного анализа общетеоретических и философских взглядов на принципы вообще; 2) размещения принципов в правовом поле страны или правовой системе общества с отграничением их от аксиом, презумпций, фикций, политики, правосознания и т.д.; 3) установления статуса, видов и роли принципов в международном праве, ибо запрет повторного осуждения имеет международное закрепление; 4) оценки требования поп bis in idem в системном свете, в кругу других уголовно-правовых идей, зафиксированных в главе 1 УК РФ 1996 года; 5) анализа тех частных норм уголовного закона, где вероятность отступления от правила одноразовой уголовной ответственности наиболее велика (множественность преступлений и наказаний, судимость и ее правовые последствия, допустимость дополнительных наказаний, действие закона в пространстве и по кругу лиц, экстрадиция, возвратные, обменные и зачетные операции с наказанием). Цели и задачи работы нашли естественную реализацию в структуре диссертации.
Объектом исследования в данной работе выступают общественные отношения по борьбе с преступностью в той ее части, которая касается обеспечения принципа персональной ответственности и ее ограничений в форме
запрета на повторное осуждение виновных лиц Предмет исследования настоящей диссертации составляют уголовно-правовые положения двух типов -принципы (1) и частные нормы (2), регулирующие пределы ответственности за преступления по преимуществу в сложных ситуациях множественности преступлений и наказаний Предмет исследования расширен нами за счет практики Конституционного Суда России, куда обратились уже несколько осужденных с просьбой проверить на соответствие Основному закону страны регламенты УК, базирующиеся на институтах множественности преступлений и судимости.
Теоретическую основу диссертации составляют достижения науки теории права и государства, конституционного и уголовного права, криминологии, этики, постулаты уголовной политики и других отраслей знаний Нормативную базу работы представляют международные конвенции и пакты, положения Конституции РФ, статьи Уголовного кодекса России, профильные нормы уголовного законодательства зарубежных государств, регулирующие принципы и правила борьбы с преступностью. Эмпирической основой работы послужили опубликованная судебная практика, постановления Конституционного Суда России, материалы Российской криминологической ассоциации, отдельные уголовные дела, рассмотренные Ростовским областным судом, сплошной анализ всех «Бюллетеней Верховного Суда РФ» за время после вступления в силу действующего УК, а равно результаты анкетирования практиков (мировых судей Ростовской области). При подготовке диссертации автором использовались результаты эмпирических исследований, полученные другими учеными по проблемам, имеющим отношение к теме настоящей диссертации (исследования А.С. Горелика, В П. Малкова, С.Ф. Милюкова, Т.Г. Черновой и др.).
Методология и методика исследования были традиционными для диссертационных работ юристов, но с элементами предпочтений в пользу отдельных частных приемов, что вызывалось особенностями предмета исследования и степенью разработанности принципа поп bis in idem в науке. Основным гносеологическим инструментом следует считать метод материалистической диалектики, естественный для любых диссертаций, а по темам
Общей части уголовного права - в особенности; если же предметом исследования выступают принципы, то есть сгустки мысли и опыта человечества, диалектическое прочтение права (теория развития в единстве и борьбе противоположностей, в соперничестве формы и содержания, в наращивании знаний через отрицание прошлых стереотипов, но с удержанием всего ценного из багажа предыдущих поколений) становится обязательным делом.
В числе частно-научных методов эксплуатировались: логико-юридический или догматический, сравнительно-правовой, индукции и дедукции, анализа и синтеза, моделирования и пр. методы. Но наиболее востребованным оказался системный (или комплексный, спектральный, широкоформатный) подход. Это обусловлено не только высоким уровнем исследуемого норматива (принцип права), но и его закреплением за рамками отрасли - в международном праве и Конституции России.
Научная новизна исследования обусловлена как обособленным анализом именно запрета на повторное осуждение, чего в отраслевой науке пока не предпринималось, так и комплексным подходом к данному принципу, т.е. одновременным рассмотрением его в свете философских трактовок, международного и конституционного закрепления как элемента правовой системы общества, синтеза идей справедливости, законности, гуманизма, личной ответственности, вины и экономии репрессии, Сквозной характер принципа поп bis in idem и его междисциплинарное звучание позволили автору выдвинуть целый ряд положений теоретического и прикладного уровня, а также предложения de lege ferenda.
Основные положения, выносимые на защиту:
Анализ философской литературы позволяет утверждать, что принцип поп bis in idem относится к числу полуфеноменологических идей, а данное обстоятельство предполагает момент допущения в его содержании, отдельные противоречия в нормативном закреплении этой максимы и дискуссии при толковании.
Принцип поп bis in idem есть общеправовой идеал, направленный на минимизацию юридической ответственности граждан. Упоминание о нем в ме-
ждународных актах, Конституции и отраслевом кодексе свидетельствует, что он имеет сквозное, то есть межотраслевое и даже международное звучание.
Идея одноразовой ответственности с очевидностью корреспондирует нормативно закрепленным принципам справедливости и гуманизма, но ближе всего она связана с отсутствующим в УК РФ требованием экономии уголовной репрессии. Принцип поп bis in idem должен считаться самостоятельной генеральной установкой отрасли либо фрагментом принципа экономии репрессии, но не справедливости.
В отличие от западной правовой традиции, склонной к механическому преследованию виновных за каждый общественно опасный эпизод и определению окончательного наказания сложением кар, в России отношение к лицам, совершающим повторные преступления, всегда было и остается щадящим. Поэтому в нашей стране речь нужно вести не о простом соблюдении правила одноразовой ответственности, а о постепенном его развитии. В идеале данный норматив должен пониматься следующим образом, запрет на повторный учет любых обстоятельств прошлого преступного поведения лица, получившего правовую оценку на основании УК, если наказание или иные формы ответственности за него лицом отбыты
Общая традиция юридического прочтения нормы, известной как поп bis in idem и закрепленной в ч. 2 ст. 6 УК РФ, - расширительное толкование, что допустимо, поскольку в данном случае оно предоставляет преимущества субъекту преступления. Эта традиция подтверждается существованием в отечественном уголовном праве единичных сложных посягательств, двухобъектных составов, преступлений с двумя формами вины, щадящими правилами квалификации при конкуренции и коллизии норм, отказом от неоднократности, а также сужении пределов использования рецидива и судимости при формальной возможности сохранить прежние стереотипы пользования ими.
Для более полной реализации принципа поп bis in idem в ст. 60 УК требуется дополнение следующего содержания: «Суд обязан выбрать и применить из нескольких основных наказаний, предусмотренных на альтернативной основе санкцией статьи, по которой осуждается виновное лицо, только один вид. Применение нескольких дополнительных видов наказания за
одно преступление должно особо мотивироваться судом в рамках общих начал назначения наказания, указанных в настоящей статье».
Предлагается ввести в научный и законодательный оборот понятие «множественности наказаний», охватывающее практику альтернативных санкций, дополнительных наказаний и совокупности приговоров. Одновременно ситуацию совершения нового преступления лицом, не отбывшим наказание по предыдущему приговору, целесообразно именовать «совокупностью наказаний» и считать ее самостоятельной формой множественности наказаний.
В целях соблюдения принципа поп bis in idem рекомендуется дополнить ст. 12 УК РФ частью 4 следующего содержания: «Лица, виновные в совершении преступлений против мира и безопасности человечества, привлекаются к уголовной ответственности по настоящему Кодексу независимо от уголовного права места совершения деяния», а текст ст. 13 УК завершить словами, «если эти лица не были осуждены за данные преступления в Российской Федерации».
Уклонение от отбывания любого наказания должно считаться самостоятельным видом преступления против правосудия и влечь суровую ответственность. Это жесткое требование неотвратимости следует уравновесить следующим гуманным правилом: минимально возможное наказание за первичное преступление, но обязательная и суровая ответственность за уклонение от его отбывания.
10. Самым сложным и малоисследованным аспектом данного общепра
вового принципа является его реализация за пределами уголовного права.
Минимизация ответственности преступника должна проводиться по просто
му методу: наказание за отраслевое правонарушение должно ограничиваться
отраслевой же санкцией. Российской юриспруденции еще предстоит пере
смотреть расположенные за пределами уголовного права юридические по
следствия осуждения и судимости для субъекта преступления.
Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что в нем комплексным образом проанализированы международно-правовая и конституционная заданность данного принципа и его реализация в частных нормах уголовного законодательства. Последовавшие за этим теоре-
тические выводы и предложения по совершенствованию законодательства в определенной мере восполняют пробелы в толковании запрета на повторное (многократное, излишнее) осуждение одного и того же лица за одно преступление и тем способствуют гуманизации УК РФ и практики его применения.
Основные положения диссертации могут быть использованы; в правотворческой деятельности Федерального Собрания РФ при подготовке изменений и дополнений в УК страны; в учебном процессе - при преподавании соответствующих разделов и тем курса «Уголовное право. Общая часть» (понятие и значение уголовного права, принципы уголовного права и уголовная политика, действие уголовного закона в пространстве и по кругу лиц, двойная вина, множественность преступлений, специальные правила назначения наказания, условное осуждение, исчисление и зачет наказаний, судимость, освобождение от наказания и пр.); в общетеоретических и межотраслевых исследованиях в направлении гуманизации российского законодательства (поскольку сегодня факт привлечения к уголовной ответственности за преступление используется для дополнительных правоограничений в отношении виновного еще и по нормам других отраслей права)
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации представлены в 4-х публикациях автора. Свои воззрения по проблемам реализации принципа поп bis in idem и совершенствования его нормативного закрепления соискатель докладывала на научных конференциях в РГУ (2005 г.) и РГУПС (2006 г.). Диссертация обсуждалась на заседании кафедры уголовного права Ростовского юридического института МВД России, где получила положительную аттестацию, а часть ее положений рекомендована к внедрению в учебный процесс.
Структура работы определена целями и задачами диссертации и представлена введением, двумя главами, объединяющими 7 параграфов, заключением, списком литературы и приложением.
Философские основы понимания принципов
В реестре познавательных средств человечества с давних пор значатся и принципы. Это - аксиома. Принципы верно служат ученым для организации накопленного опыта, а равно обывателям - как путеводители в их сложной жизни. Принципы суть утолщенные участки знаний, увиденные и осознанные в хаосе фактов и событий, скрепки для разностороннего ума, подвергаемого постоянным атакам со стороны беспокойной природы. В любом словаре мы прочтем, что «принцип (лат. principium - основа, первоначало) -первоначало, руководящая идея, осн. правило поведения... В логическом смысле П, есть центральное понятие, основание системы, представляющее обобщение и распространение к.-л. положения на все явления той области, из к-рой данный П. абстрагирован».
Ясно, что в поисках истины любой человек, а тем более представитель науки, не может пройти мимо центральных понятий, то есть принципов «У кого не уяснены принципы во всей логической полноте и последовательности, - тонко подмечал Н.Г Чернышевский, адресуясь к среднестатистиче-скому обывателю, - у того не только в голове сумбур, но и в делах чепуха» . А вот мнение о необходимости возвышения до уровня предельных обобщений, идущее от представителя естественной науки. «В наше время физик вынужден заниматься философскими проблемами в гораздо большей степени, чем это приходилось делать физикам предыдущих поколений. К этому физиков вынуждают трудности их собственной науки»3.
Теперь пришла пора объявить, что особенная нужда в принципах ощущается как раз философами, то есть людьми, барражирующими на грани познанного и веры, хаоса и порядка, темноты и света. Именно им в огромной мастерской человеческого разума отведена роль организаторов и цензоров коллективного ума, разработчиков познавательных методик. Это они в первую очередь и «много потрудились над тем, чтобы мир расколдовать (до уровня закономерностей или принципов. - Т.Т.) и сделать его неживым (выразить в системе понятий и принципов. - Т.Т.)»1. Это философы зародили, разнообразят и олицетворяют «науку о всеобщих закономерностях (в том числе и о принципах - ТТ.), которым подчинены как бытие (т.е природа и об-во), так и мышление человека, процесс познания»2. Это они заражают представителей частного знания страстью к выявлению ограниченного общего в огромной массе единичного, то есть к абстрагированию.
Итак, предпочтительное размещение принципов - в структуре философского знания, изначально настроенного на выявление общих закономерностей природы и социального мира. Но и здесь принципы - не рядовое знание, а вершина интеллектуальных рассуждений, область «метафилософии», которая посвящена выяснению гносеологических основ разума и для которой в наибольшей степени характерно построение общей картины мира с помощью ранее накопленных абстракций, без прямых обращений к предметной сфере, то есть внеопытным путем. С помощью принципов знание максимально дистанцируется от природных объектов и самоорганизуется.
1. Проведем инвентаризацию взглядов философов на принципы, и начнем наш анализ с простейшего, с первых упоминаний о принципах, с пионерского смысла, вкладывавшегося в это узловое понятие древними мыслителями. Сегодня почитается за истину, что прародителем понятия «принцип» был термин «архе». Он введен в научный оборот греком Анаксимандром, жившим на рубеже IV-V вв. до н э.3 «Архе» по Анаксимандру - первоначало всего сущего. Чтобы понять, какое отношение имеет первоначало-архе к принципам, следует учитывать, что время античности - эпоха первичных обобщений, когда человеческая мысль только «начинает воспарять в высоты абстракции, но по-настоящему абстрактной еще не стала»1.
Общее в сознании еще сохраняет природные контуры, пока оно ассоциируется с физическим миром, но постепенно отдается предпочтение тем объектам, которые поражают воображение предков своими большими объемами (воздух, земля, вода, огонь и пр). Анаксимандр, Фалес, Анаксимен, Гераклит, позже нареченные «стихийными материалистами», своими поисками первоначал мироздания создали благодатную почву для новых обобщений -для атомарной теории Демокрита, «космоса» Пифагора, для ввода в фило-софский лексикон понятия «идея» . Первоначало - это первая ступень поиска стержней мироздания в средиземноморском очаге цивилизации; оно уже отходит от частностей (элементов или стихий как своей противоположности), но еще не достигло апогея - бестелесной сущности3,
А далеко на Востоке, в Поднебесной, примерно в это же время и опять по линии поиска первоначал, начинает свое восхождение от конкретного к абстрактному китайская мысль Кристаллизовался этот поиск в итоге в понятие «Дао». В изложении самих тайцев (Лао-цзы, Дун Чжуншу, Чэн И-Чуань, Конфуций, Ван Чун, Мо-цзы, Ван Фу и т.д) дано понять, сколь глубока, беспредметна и трудноуловима данная мыслительная этикетка. В трактате «Дао дэ цзин», авторство которого так и не установлено, и в других древнекитайских источниках восточные мудрецы так трактовали свою базовую абстракцию: а) Дун Чжуншу в трактате «Чунь цю Фань Лу» определяет «Дао» как «начальное» или «единое», которое есть «основа десяти тысяч вещей» и находится «перед Небом и Землей»4; б) у Лао-цзы «Дао» - «матерь земли и не- ба», «корень», «главное над множеством вещей», «путь», «первооснова мира», «безымянное начало», «пустота», «скрытый свет», «оно само для себя начало, само для себя основа», «дао велико, как небо, широко, как земля, тяжело, как камень, легко, как перышко»1; в) а главное, пожалуй, заключается в том, что Дао «не навязывает свою волю и не имеет своей формы, а гибко и легко следует за временем в соответствии с ли (принципом)»2, Первоначало природы, мироздания, мышления не просто олицетворяет переход от мифов к рациональностям , но и диктует необходимость принципов. Вот - главный вывод прафилософских исканий.
Принципы в правовой системе общества
Второй логической ступенью в познании (уголовно-правовых) принципов должен быть их спектральный анализ в общем нормативном массиве страны Этот массив или совокупность всех правовых средств, функционирующих в обществе, именуется правовой системой. Данная категория вошла в научный оборот более полувека назад и ныне никто из юристов не сомневается в ее необходимости. «Правовая система, - указывает, в частности, профессор В.К. Бабаев, - образуется в связи с правом и базируется на нем, отсюда ее название. Однако она не сводится только к праву, а значительно шире его... Она включает (в себя. - Т.Т.) все, что имеет правовую (юридическую) окраску». Он же предлагает и развернутое определение этого понятия: «Правовая система - это совокупность взаимосвязанных, согласованных и взаимодействующих правовых средств, регулирующих общественные отношения, а также элементов, характеризующих уровень правового развития той или иной страны»1. Одним из элементов правовой системы общества выступают принципы.
Обозрение принципов в рамках всего юридического массива есть частный случай координатного мышления (подхода), что совершенно необходимо и абсолютно полезно для юриста. Ведь он призван обслуживать многоликую и бурно развивающуюся жизнь с помощью тысяч правовых норм, - обслуживать оперативно и единообразно. Эту роль юристы объективно не способны выполнить без опоры на некие универсалии (в том числе и принципы), выделяемые из множества частных правил. Назначение и регулятивно-охранительные возможности отдельных юридических правил практически невозможно понять вне системного подхода, без учета взаимной связи и обусловленности частных норм, без иерархических построений в законодательстве и науке. Поэтому над частными нормами возвышаются генеральные установки, адсорбирующие важнейшие управленческие технологии и нравственные требования общества. Принципы мертвы в отсутствие специальных правил юриспруденции, но зато сами порождают и корректируют их содержание, одушевляют заформализо-ванную юридическую практику, показывают стратегические пути развития права. Принципы - сердцевина правовой системы общества
В российской (советской) юриспруденции термин «система» эксплуатируется давно, стал привычным и даже незаменимым словом. Звание «система» адресуется «человеческому обществу», «общественной жизни», «отраслям государственного управления», «процессу принятия государственных решений», «органам внутренних дел», «праву», «правотворчеству», «правовому регулированию», «действию права», «уголовной юстиции», «преступности», «личности преступника», «механизмам по борьбе с правонарушениями», «правовой политике государства», «обеспечению законности» . Тот же титул присуждается в политике-правовых публикациях также «государству»2, «международному праву»3, «международным или межгосударственным отношениям»4, «уголовной политике» , «уголовному праву» , самому «наказанию»1 и его «целям»2, «правоохранительным органам государства»3 и даже «поведению преступника»4. В этом изобилии правовых явлений, снабженных юриспруденцией эпитетом «системный», невольно приходит на память философское назидание: «системный подход является адекватным при исследовании не любых объектов, произвольно называемых системами, а лишь таких объектов, которые представляют собой органичные целые»5.
Что это предостережение не выполняется в праве, подтверждается многочисленными примерами. Возьмем хотя бы стандартное для уголовного права словосочетание «система наказаний». Как и много десятилетий назад законодательный список принудительных мер, официально называемый «видами наказаний» (ст. 21 УК РСФСР 1960 года, ст. 44 УК РФ 1996 года), тем не менее торжественно объявляется в науке «системой» и постоянно расшифровывается как «установленный законом исчерпывающий и обязательный для суда перечень мер ответственности, расположенных в определенном порядке»6. Два признака государственного списка уголовных кар -«исчерпывающий» и «определенный» (в последнем случае имеется в виду последовательность. - Т. Т.), послужили достаточным основанием для идентификации простого перечня (наказаний) как системы. И лишь в последних, совсем немногих работах обращается внимание на явное расхождение учебно-научных дефиниций системы наказаний и с законодательным текстом, и с философскими разработками1.
Общеизвестно, что базовыми понятиями юриспруденции выступают «право» и «закон». К ним в первую очередь прилагаются системные характеристики Такой подход национальная доктрина России считает настолько очевидным и правильным, что требование знать «правовую систему» включено в Федеральный образовательный стандарт по юриспруденции (ОПД.01. - Теория государства и права) Формально для этого есть веские основания. Еще в советский период организованно прошли три дискуссии по проблемам системы права (1938-40 гг., 1956 г., 1982 г.). В основном они свелись к уточнению научных и законодательных основ структурирования правового материала, к выяснению критериев выделения (самостоятельности) отраслей, к оценкам растущих, но еще не оформленных в отрасли нормативных сфер (комплексные отрасли), к сравнениям и различению систем (а точнее -структур) права и законодательства, к обоснованию временных структурных компонентов типа подсистем, подотраслей, субинститутов права, к попыткам вычленения базовых (основных, профильных, системообразующих, классических) отраслей. То были важные и нужные для прогресса советской юриспруденции времена и результаты.
Требование поп bis in idem в системе законодательных принципов по борьбе с преступностью
Уголовный закон включает требование поп bis in idem в число отраслевых принципов. Тем самым любой исследователь частного (в смысле отдельного) норматива, каковым выступает запрет повторного осуждения, призывается к определенности в понимании того, что есть принцип. И терминологического рубежа тем самым не избежать. Ведь еще Платон советовал: «Приступая к любому законодательству, следует каждому положению предпослать подобающее ему слово».
В юриспруденции давно и прочно условлено, что «принципы права -это выраженные в праве руководящие начала, характеризующие его содер-жание» . Добавление отраслевой специфики, упоминание об области приложения руководящих начал (преступность) относительно легко образуют понятие уголовно-правовых принципов: «основополагающие исходные предписания, обязательные для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью))3; основные руководящие положения, на которых «строится» уголовное право4; «исходные нормативно руководящие начала, которые в рамках данной отрасли права обладают универсальностью, высшей императивностью и общезначимостью» ; «основополагающие идеи, призванные к достижению правоприменительной гармонии»2.
Несмотря на кажущуюся простоту изложения, профессиональное понимание базовых установок по борьбе с преступностью, а более - их грамотное употребление в практике - отличаются заметной сложностью. И причины этого понятны: на уровне принципов кристаллизируются социально-экономические потребности и запросы практики, политические интересы элиты и мнение международного сообщества, а также правозащитников. Принципы выставляются для всеобщего обозрения в первых статьях кодексов - как доказательство нравственной ориентации властей. Последняя старается, чтобы принципов в законе было немного3, ибо только тогда выглядят истинными и будут реализованы в практике.
Необходимость системного подхода к предмету нашего исследования объясняется несколькими причинами. Во-первых, факт закрепления требования поп bis in idem в международном праве и Конституции РФ жестко говорит не только в пользу его масштабности, но и междисциплинарности. Это и понятно: на таком высоком уровне юридических обобщений, как принципы обеспечить относительную автономию какой-либо установки невозможно, частичный перехлест содержания различных норм-принципов практически неизбежен Отсюда проблема сравнения принципов, их категорийности, субсидиарное, иерархичности, парности.
Во-вторых, наука, символизирующая высший логический уровень понимания принципов борьбы с преступностью, пока весьма далека от унификации своих представлений на сей счет, Это касается и количества принципов, и их названий, содержания, соотношения с другими базовыми установками. Делу консолидации знаний не помог и российский законодатель, кото рый в конце XX века впервые обозначил принципы отрасли. Значит, нужна определенность в том вопросе, насколько обязательна и каково значение официальной регистрации базовых идей в УК.
В-третъих, стала уже штампом та мысль, что правотворчество имеет интеллектуально-волевую природу, что сам законодатель может ошибаться либо выдумывать запреты, тормозящие социальное развитие, то есть своевольничать в области криминализации и при формулировании принципов. Перефразируя известного социального аналитика1, можно сказать, что это та ситуация, когда парламент, игнорируя внутренние законы духовных отношений, изобретает нормативные предписания с листа, в отрыве от социально-экономических корней страны. Тут сама собою выходит на авансцену проблема сочетания объективного и субъективного начал в принципе поп bis in idem.
В-четвертых, базовые идеи государственного управления, в том числе для антикриминальной области, никогда не ограничиваются чистой технологией, чисто операционным подходом. В принципах консолидируются и политическая воля властей, и общественные ожидания оппозиции, а главное -ритмы жизни всего общества. Уголовно-правовые идеи имеют свои истоки и в нравственных воззрениях населения; в системе принципов объективируются сразу несколько моральных требований. А они, в свою очередь, имеют вне- и доправовые обусловленности, развиваются по собственному сцена-рию . Следовательно, принципы имеют несколько уровней обусловленности, близких и дальних. Следственно, внешняя или юридическая близость принципов, которую можно называть их связностью либо парностью, дополняется и осложняется одновременно внутренней, духовной сопряженностью нравственных императивов. И это обстоятельство подлежит учету при размещении правила поп bis in idem в системе принципов уголовного права.
Множественность преступлений и судимость в свете запрета повторного осуждения
Буквальное толкование принципа поп bis in idem, весь ход предыдущего исследования свидетельствуют о главном: смысл запрета повторного осуждения в том, чтобы лимитировать государственное принуждение. Данная юридическая максима пригодна для проверки любых регламентов в сфере борьбы с преступностью - материально-правовых, уголовно-процессуальных, пенитенциарных... Но наиболее ожидаема с ее помощью экспертиза множественности преступлений. Этот институт уголовного права является юридическим откликом на факт совершения одним лицом нескольких преступлений, за что необходимо в итоге отвечать единожды, по одному приговору.
Своим многоэпизодным поведением лицо как бы провоцирует многократное преследование, наслоение нескольких приговоров, наказаний, судимостей. Государство же реагирует на каждый выпад преступника, втягивается в соперничество с ним, регистрирует все его преступления и ведет учет судимостей. В таких условиях вероятность отступления от принципа поп bis in idem (в идеальном истолковании), хотя бы гипотетическая, но присутствует. Нужен упредительный научный анализ таковых возможностей, требуются рекомендации против повторного осуждения. Vulgo, автор не может избежать разговора о множественности преступлений.
В УК РФ 1996 года на момент его принятия закреплялись 3 варианта множественности, то есть учета и реагирования на продолжение одним лицом преступного поведения - неоднократность (ст. 16), совокупность (ст. 17) и рецидив (ст. 18) В специальной же литературе многоэпизодное нарушение уголовно-правовых норм традиционно именуется повторностью1. Вот и появилось ключевое для нашей темы слово. И действительно: на криминальную серийность государство соответствующим образом реагирует (поэтапно, последовательно, порционно, повторяя акты расправы за каждым новым деликтом). Повторное уголовное преследование хотя бы формально, терминологически вступает в противоречие с известной максимой поп bis in idem Проверим.
В доктрине отношение к множественности преступлений всегда было и остается положительным2. Большинство авторитетов награждают данное понятие (конструкцию) отрасли даже титулом института уголовного права и требуют ее регламентации в специальном разделе Общей части УК3. Научные дефиниции понятия множественности также отличаются единодушием и относительной простотой: «несмотря на имеющиеся разногласия, большинство авторов справедливо отмечают, что множественность преступлений характеризуется случаями совершения одним лицом двух и более преступлений либо нескольких преступлений» . И действительно: в представлении А.В. Желудкова, «множественность преступлений - последовательное совершение одним лицом двух и более преступлений» ; по В.П. Малкову, «множественность преступлений можно определить как случаи совершения лицом двух или более преступлений, независимо от того, подвергалось оно осуждению или нет, если при этом хотя бы по двум из них не погашены юридические последствия либо не имеется процессуальных препятствий к уголовному преследованию» ; у В.Н. Кудрявцева «множественность преступлений характеризуется тем, что все совершенное не охватывается одной нормой Особенной части, предусматривающей единичное преступление»4; В.И. Пинчук утверждает, что под множественностью нужно понимать совершение одним лицом двух и более преступлений, каждое из которых в отдельности является самостоятельным составом преступления, при условии, что лицо, их совершившее, не было в установленном законом порядке освобождено от уголовной ответственности ; Н.И. Загородников и Н.А. Стручков видят в множественности сложное образование, состоящее из самостоятельных преступлений ; ученые из столичного института МВД определяют обсуждаемое понятие как «совершение одним и тем же лицом нескольких единичных преступлений, из которых как минимум два имеют уголовно-правовое значение для квалификации любого из них или для назначения наказания»7; Л.Л. Крутиков суть множественности видит в «совершении лицом нескольких правонарушений, каждое из которых расценивается уголовным законодательством как самостоятельное преступление» ; у З.А. Незна-мовой множественность предстает «сочетанием в поведении одного и того же лица нескольких правонарушений, предусмотренных уголовным законом, при условии, что каждое из актов преступного поведения субъекта представляет собой самостоятельный состав преступления, сохраняет уголовно-правовое значение и не имеет процессуальных препятствий для уголовного преследования» ; для А М. Алакаева и Ю А Красикова обсуждаемая ситуация видится в форме «совершения одним лицом двух и более преступлений, которые не охватываются одной нормой Особенной части Уголовного кодекса»3; Б.М. Леонтьев и И.М. Тяжкова утверждают, что «множественность преступлений предполагает совершение одним лицом двух или более преступлений, влекущих за собой уголовную ответственность», то есть когда «не истекли сроки давности (ст. 78 УК РФ) и не погашена судимость (ст. 86 УК РФ)»4; М.И Бажанов полагает, что множественность имеет место там, где одним лицом или несколькими соучастниками совершены два или более преступных деяний, каждое из которых образует признаки самостоятельных составов преступлений
