Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Самоуправство в истории российского уголовного законодательства и в уголовных законах зарубежных государств 13
1.1 История развития российского законодательства об ответственности за самоуправство 13
1.2 Современное уголовное законодательство зарубежных стран об ответственности за самоуправство 38
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика самоуправства 48
2.1 Объект и объективная сторона самоуправства 48
2.2 Субъект и субъективные признаки самоуправства 76
Глава 3. Проблемы квалификации самоуправства и дифференциации ответственности за него 91
3.1 Вопросы квалификации самоуправства и его отличие от смежных составов 91
3.2 Дифференциация ответственности за самоуправство 105
Глава 4. Криминологическая характеристика самоуправства 123
4.1 Причины и условия самоуправного разрешения имущественных и неимущественных споров в России 118
4.2 Личность самоуправца 129
4.3 Профилактика самоуправства 134
Заключение 137
Список использованных источников и литература 142
Приложения 167
- История развития российского законодательства об ответственности за самоуправство
- Объект и объективная сторона самоуправства
- Вопросы квалификации самоуправства и его отличие от смежных составов
- Причины и условия самоуправного разрешения имущественных и неимущественных споров в России
Введение к работе
Современное российское законодательство устанавливает обязательный для всех граждан порядок осуществления принадлежащих им прав. «Никто не может быть судьей в собственном деле», - этот постулат известен еще со времен Древнего Рима. Нарушение соответствующих нормативных предписаний причиняет вред интересам граждан, государственным или общественным организациям, а также интересам государства. За причинение существенного вреда при нарушении порядка осуществления гражданами своих прав устанавливается уголовная ответственность. К числу таких посягательств, предусматривающих эту ответственность, относится самоуправство.
В последнее десятилетие наблюдается тенденция увеличения количества уголовно-наказуемого самоуправства1. Об этом свидетельствуют данные официальной статистики: ежегодно число указанных преступлений в Российской Федерации возрастает приблизительно на 500-600. В процентном выражении количество уголовно-наказуемых самоуправных действий к началу текущего столетия по сравнению с аналогичным показателем 1990 г. увеличилось более чем на 500 %. Более того, криминологи прогнозируют, что эта тенденция сохранится и в будущем, поскольку причины данного преступления и условия, способствующие его совершению, - развал экономики, разрушение социальной сферы, ослабление государственной власти, несовершенство судебной системы и законодательства (в первую голову, гражданско-процессуального), правовой нигилизм - все это, к сожалению, негативные реалии нашей недалекой действительности.
Лишь в последние годы наметился процесс восстановления разрушенного и развитие различных сфер жизнедеятельности общества и
Далее самоуправство, если не указано иное.
государства.
Несмотря на то, что общественная опасность самоуправства (этимологически самоуправство - «произвол, грубое самоволие» ) не столь велика, по сравнению, к примеру, с такими смежными имущественными посягательствами, как хищения или вымогательство, однако, бесспорно, что самоуправство является своеобразной лакмусовой бумажкой, показывающей неэффективность деятельности управленческого аппарата, неспособность государства в полном объеме регулировать многие общественные (гражданские, гражданско-процессуальные) отношения, обеспечивать права и законные интересы субъектов этих отношений.
Пренебрежительное, эгоистическое отношение к частным и публичным интересам, установленным правилам разрешения споров и конфликтов, весьма типично для современной российской действительности. Культ насилия, пронизывающий буквально все стороны общественной жизни, не может не оказывать влияние на выбор индивида при дилемме: действовать полностью в правовом русле или прибегать целиком или частично к произволу и грубой силе в сложной конфликтной ситуации. Более того, зачастую функции, находящиеся в исключительной компетенции государственных органов, берут на себя (естественно, не бескорыстно) криминальные структуры. В основном, это разрешение имущественных споров (в частности, истребование долгов), а также урегулирование иных социальных конфликтов. Таким образом, криминальная власть заполняет вакуум, образующийся в результате ослабления государственной власти3. Следствием этого являются серьезные проблемы, с которыми сталкиваются правоприменительные органы при социально-
2 Ожегов СИ. Словарь русского языка: 22-е издание, стереотипное. М:
Русский язык, 1990. С. 694.
3 См.: Скобликов П.А. Самоуправство при решении имущественных
споров: вопросы уголовно-правового противодействия // Правоведение. 2000.
№3. С. 173.
правовой оценке самоуправных деяний, отграничении преступления, предусмотренного ст. 330 УК РФ, от смежных составов.
Следует констатировать, что уголовно-правовая доктрина до последнего времени уделяла самоуправству явно недостаточное внимание. Между тем, учитывая, что проблема самоуправных действий не только правовая, но и социальная, она представляет интерес, и не только теоретический. Рассмотрение различных аспектов самоуправства - историко-правовых, уголовно-правовых, криминологических, социологических в их комплексе -насущная задача времени. Уголовно-правовой анализ данного деликта приводит к выводам о необходимости дальнейшего совершенствования российского законодательства, причем не только уголовного. Справедливости ради, нужно отметить, что в последнее время появились серьезные научные исследования, посвященные в основном уголовно-правовым аспектам самоуправства4. Следует отметить работы А. Г. Безверхова, Н.И. Ветрова, В.А. Владимирова, А.С. Горелика, А.П. Биньковского, Ю. И. Ляпунова, В.Д. Меныиагина, А. Р. Саруханяна, В.Н. Сафонова, Ю.В. Сапронова, П.А. Скобликова, О.В. Соколовой и других авторов, в которых они касаются и этой проблематики. Между тем, многие аспекты самоуправства являются по-прежнему малоизученными, дискуссионными и требующими дальнейшего всестороннего (историко-правового, уголовно-правового, криминологического, социологического) анализа. Не следует также забывать, что глубокое рассмотрение проблем правового регулирования самоуправства возможно лишь путем сопоставления положений ряда отраслей права - уголовного,
4 См.: Соколова О.В. Самоуправство: уголовно-правовая характеристика: Дис. ... канд. юрид. наук. Иваново, 2001; Сапронов Ю.В. Уголовная ответственность за самоуправство: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002; Биньковский А.П. Уголовно-правовые и криминологические аспекты самоуправства: Дис.... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003; Кошкин А.В. Ответственность за самоуправство по российскому уголовному праву: Дис.... канд. юрид. наук. Воронеж, 2003,
уголовно-процессуального, административного, гражданского, гражданско-процессуального. Эти обстоятельства и обусловливают научную и практическую актуальность настоящей темы и необходимость ее комплексного исследования.
Цель и задачи исследования.
Настоящее исследование предпринято в целях систематизации правовых представлений о самоуправстве, разработки научных основ дифференциации и других путей совершенствования уголовной ответственности за данное преступление.
В соответствии с этим ставятся следующие задачи:
провести ретроспективный анализ правовых норм, регламентирующих ответственность за самоуправство и смежные с ним деяния, начиная со времен Древней Руси и по настоящее время;
провести сравнительно-правовой анализ уголовной ответственности за самоуправство и близкие по отношению к нему посягательства по уголовному законодательству зарубежных государств;
- осуществить юридический анализ состава преступления,
предусмотренного ст. 330 УК РФ;
обозначить социальные предпосылки криминального разрешения имущественных и неимущественных споров в современной России;
рассмотреть особенности квалификации отдельных преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности, связанных с самоуправными действиями;
- подготовить рекомендации по совершенствованию практики
применения законодательства об ответственности за самоуправство;
- разработать и обосновать предложения по совершенствованию
уголовно-правовых средств, а также законодательных положений иных
отраслей права в борьбе с самоуправством.
Объектом исследования является самоуправство как социальное
явление и как состав преступления, законодательство, регламентирующее вопросы ответственности за самоуправство, в том числе уголовные законы зарубежных стран, и практика его применения.
Предметом исследования выступают нормы уголовного (ст. 330 УК РФ), административного (ст. 19.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях), гражданского (ст. ст. 12, 14 ГК РФ) и иного законодательства, материалы уголовных дел о самоуправстве, статистические материалы о состоянии, структуре, динамике данного вида преступности, организации борьбы с данным негативным социальным явлением.
Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы познания социально-правовых явлений, а также такие частные научные методы исследования как историко-правовой, сравнительно-правовой, системный, формально-логический, лингвистический, аксиологический, статистический, психологический, социологический и др.
Теоретической базой исследования послужили труды отечественных ученых-правоведов досоветской России, публикации исследователей советского и постсоветского времени, а также публикации ученых из иных областей знания (русского языка, философии, социологии, психологии и т.д.).
Нормативной базой диссертации являются: Конституция Российской Федерации, уголовное, административное, уголовно-процессуальное, гражданское, гражданско-процессуальное законодательство России, уголовное законодательство зарубежных стран, в частности, Франции, ФРГ, Испании, Дании, Швейцарии, Швеции, Голландии, Турции, Польши, Болгарии, КНР, Японии, Австралии, Республики Беларусь, Украины, Азербайджанской, Латвийской республик.
Эмпирическую базу исследования составили материалы опубликованной судебной практики, а также неопубликованной судебно-следственной практики Самарской области и других регионов Российской Федерации за период с 2001 по 2006гг. Кроме того, диссертантом были
проанкетировано 160 сотрудников правоохранительных органов и судей по вопросам, связанных с самоуправством, как социально-правовым явлением.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем предпринята попытка всестороннего, комплексного юридического анализа нормы, закрепленной в ст. 330 УК РФ 1996 года, и практики ее применения в борьбе с самоуправством. Указанный анализ проводился на основе сравнения настоящей и предыдущей редакции статьи об ответственности за самоуправство и статьи об административно-наказуемом самоуправстве, а также на основе сопоставления российского уголовного законодательства с законодательством зарубежных государств.
В работе отражена и обоснована авторская позиция относительно ряда положений, являющихся спорными или не получившими достаточного освещения в юридической литературе. В числе конкретных положений, характеризующих новизну исследования, такие, как определение самоуправства с социологической точки зрения; выявление и обобщение факторов, способствующих совершению самоуправства; уточнение признаков уголовно-наказуемого самоуправства; разработка и обоснование предложения по совершенствованию уголовно-правовых средств борьбы с самоуправством, а также законодательных положений иных отраслей права.
Положения, выносимые на защиту:
В уголовно-правовой литературе бытует мнение, что самоуправство, как российская черта, появилась с момента отражения этого явления в нормах кодифицированного права, то есть с момента издания первых уголовных кодексов российского государства. Между тем это не соответствует действительности
В настоящих условиях - условиях распада экономики, законности, нравственных устоев общества самоуправные действия занимают одну из самых распространенных форм криминального разрешения имущественных споров. Это наглядно подтверждают криминологические данные. Действи-
тельно рост этих преступлений за последнее десятилетие возрос в десятки раз.
3. Действующее уголовное законодательство в качестве обязательного
признака в понятии самоуправства называет действия «...правомерность
которых оспаривается организацией или гражданином...». Мы считаем, что
эта «добавка» никакого отношения к праву не имеет. Возникает вопрос, с
какой необходимостью законом она включена в диспозицию рассматриваемой
статьи.
Мы полагаем, что , исходя из содержания принципа субъективного вменения, данное уточнение не имеет какого-либо уголовно-правового значения для квалификации и установления пределов уголовной ответственности и поэтому подлежит, на наш взгляд, исключению из диспозиции рассматриваемой статьи.
В последние годы наблюдается тенденция к совершению не только квалифицированных самоуправств , но и их «соединение» с более тяжкими преступлениями, где предметом также выступают имущественные отношения. Поэтому в подобных ситуациях самоуправство выступает лишь одной из форм, одним из способов совершения более тяжких преступлений. В таких случаях мы действия виновного должны квалифицировать как более тяжкое преступление, а не как самоуправство.
Указание на последствие от самоуправных действий в ст. 330 УК РФ в виде причинения существенного вреда нельзя признать удачным законодательным решением. В диссертации обосновывается вывод о том, что включение признака «причинение крупного ущерба» в ст. 330 УК РФ, как общественно опасного результата самоуправных действий, предпочтительнее, и позволяет более четко проводить грань между уголовно-наказуемым деянием и административным проступком.
В связи со спецификой самоуправства, связанной с обязательной необходимостью волеизъявления потерпевшего для возбуждения уголовного
дела по ст. 330 УК РФ необходимо внести соответствующие изменения в ч. 2 ст. 20 УПК РФ и изложить ее следующим образом: «Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 115, 116, 129 частью первой, 130 и 330 частью первой Уголовного кодекса Российской Федерации, считаются уголовными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, его законного представителя и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Примирение допускается до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора».
В связи участившимися в последнее время случаями совершения самоуправных действий членами организованных преступных групп предлагается предусмотреть в качестве особо квалифицированного вида совершение самоуправства в составе организованной группы.
Как итог уголовно-правового анализа самоуправства предлагается следующий вариант статьи 330 УК РФ:
Статья 330. Самоуправство
1. Самоуправство, то есть самовольное, вопреки установленному законом
или иным нормативным правовым актом порядку совершение каких-либо
действий, если такими действиями причинен крупный ущерб, -
наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев.
2. То же деяние, совершенное с применением насилия, опасного для
жизни или здоровья, либо с угрозой его применения, -
наказывается ограничением свободы на срок до трех лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до пяти лет.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные организованной группой, -
наказываются лишением свободы на срок до шести лет.
Примечание. Крупным ущербом в настоящей статье признается ущерб в сумме, превышающей сто тысяч рублей.
9. Приоритетным направлением предупреждения самоуправства является оптимизация системы мер по стабилизации экономики и оздоровлению кредитно-финансовой сферы, а также повышение эффективности деятельности судов, формирование устойчивой и понятной судебной практики.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Положения, исследованные в диссертации, вносят определенный вклад в развитие теории уголовного права в сфере регламентации ответственности за самоуправство и могут быть использованы в качестве основы для дальнейших исследований в этой области.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что сформулированные в работе предложения могут быть использованы в законотворческой работе по внесению в УК РФ новых и совершенствованию имеющихся уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за самоуправство; в деятельности судебно-следственных органов при расследовании и рассмотрении уголовных дел о соответствующих преступлениях; а также при подготовке учебной и учебно-методической литературы по рассматриваемой теме и в учебном процессе для формирования у студентов, курсантов и слушателей навыков по применению норм о преступлении, предусмотренном ст. 330 УК РФ.
Апробация результатов исследования и внедрение их в практику.
Результаты диссертационного исследования отражены в пяти опубликованных научных статьях, апробированы в ходе обсуждения его отдельных выводов и положений на научных и научно-практических
конференциях и семинарах («Защита прав несовершеннолетних: модели взаимодействия на региональном уровне» - г. Самара, Прокуратура Самарской области, ноябрь 2003 г. и др.), а также используются в учебном процессе Самарского государственного университета при преподавании основного курса дисциплины «Уголовное право» и в практической деятельности правоохранительных органов Самарской области (см. акты о внедрении).
Объем и структура исследования.
Настоящее диссертационное исследование выполнено в объеме, отвечающем требованиям ВАК России. Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, списка литературы, использованной при написании работы, а также приложений. По материалам диссертационного исследования подготовлен автореферат, который в концептуальном виде отражает структуру диссертации и основные положения ее содержания.
История развития российского законодательства об ответственности за самоуправство
Известный русский ученый-правовед Н.С. Таганцев, отмечая значение исторического толкования в сфере действующего законодательства, писал: «Если мы... желаем изучить какой-нибудь юридический институт, существующий в данное время, то для правильного его уяснения себе мы должны проследить историческую судьбу его, т.е. те поводы, в силу которых появилось данное учреждение, и те видоизменения, которым подвергалось оно в своем историческом развитии».
Представляет значительный интерес использование историко-правового метода научного познания при анализе такого преступления, как самоуправство. Сразу отметим, что самоуправство следует рассматривать не только как преступное посягательство, ответственность за которое была предусмотрена в некоторых законодательных актах Российского государства. С социологической точки зрения самоуправство можно представить и как характерную особенность российского менталитета.
Упоминания же о самоуправных действиях и санкциях за них можно найти практически во всех правовых памятниках России, начиная с Новгородской и Псковской Судных грамот. Так, статья 36 Новгородской Судной грамоты говорила о процедуре привлечения к ответственности за наиболее тяжкие преступления, совершенные в новгородских волостях (воровство, разбой, поджог). Грамота требовала принесения специальной присяги в подтверждение того, что обвиняемый действительно является преступником. Между тем, данный нормативный документ строго воспрещал произвол, расправу («а до суда над ним силы не деять, а кто доспеет ино тым его и обвинить»)6. Статья 26 Псковской Судной грамоты обращала внимание на предотвращение самосуда в случае доставки ответчика самим истцом. Законодатель устанавливал ответственность за любой случай попытки истца самостоятельно расправиться с ответчиком («а кто возмет грамоту на своего исца, и оно ограмочму поймав по грамоте не мучит, ни бить, поставить пред господою; о грамочному против своего исца ни битися, ни колотися, а толко имеет сечился, или колотися, да учинит головшину, ино бытии ему самому в головшине»).
Также как и предыдущие законодательные акты, Соборное уложение 1649 года содержало значительное число статей, включающих нормы не одной, а нескольких отраслей права (уголовного, гражданского и т.д.). Существовали и нормы, регулирующие порядок разрешения имущественных споров. Весьма характерно, что законодательство того времени ставило своей целью предупреждение самоуправных действий участников общественных отношений. Так, статья 211 предусматривала норму, запрещающую самовольный захват чужих земель: «А будет кто похочет чюжею землею завладети насильством, и для того ту чюжую землю хлебом посеет, и учнет ту землю называти своею землею и в том на него будут челобитчики, и с суда про то сыщется допряма, что он ту чюжую землю хлебом посеял насильством для того, чтобы ему землею завладети, и тот весь хлеб, сколько на той земле будет посеяно, отдати тому, чья земля»8. В случае причинения потерпевшей стороне материального вреда предусматривались имущественные санкции в отношении виновного: «А будет он тот хлеб за челобитием на той чюжой земле погноти, или животиною потравит, или пожав к себе привезет, и на нем велети тот хлеб за насильство сметя доправити вдвое, и доправя отдаст исцу, да на нем же велети за то же его насильство доправити с суднаго дела государевы пошлины вдвое»9. Однако предусматривалась и ответственность истцов, которые сообщали заведомо ложные сведения о якобы самовольном захвате их земли и посеве на ней хлеба.
Следует отметить, что Соборное уложение 1649 г. не только охраняло имущественные интересы участников гражданских отношений, но и предусматривало суровые меры ответственности для должников и причинителей вреда. Так, статья 206 Уложения провозглашала: «А будет кто у кого возьмет денег в займы, или чего нибудь для торговли, и той долг истеряет своим безумием, пропьет, или проворует каким нибудь обычаем, а сыщется про то допряма, а окупитися ему будет нечем, и его отдати исцу головою до искупу же»10. Данное Уложение устанавливало систему правежа к ответчику, отказывающемуся добровольно платить долг. Это было не наказание, а именно средство побудить к уплате долга. Правеж состоял в том, что должника, который не хотел платить, утром, еще до начала работы приказов, выводили перед приказной избой, обнажали ему икры и били по ним палками. Процедура эта длилась целый день и заканчивалась с отъездом судей из приказа. Если должник оказывался и после правежа несостоятельным, то он выдавался кредитору головою до искупу, то есть до отработки долга. Такой порядок предусматривался Памятою о правеже долгов от 5 мая 1555 г. и ст. 7 Уложения о судных делах 1628 года.
Объект и объективная сторона самоуправства
Важным условием нормального функционирования общества является управление людьми, осуществляемое властными органами и их работниками - должностными лицами, в том числе представителями власти. В процессе управленческой деятельности возникают многообразные отношения, которые можно разделить на две группы: внутренние отношения в органах управления и отношения органов управления с гражданами. Все преступления, посягающие на эти отношения, являются преступлениями против государственной власти (раздел 10 УК РФ), однако в первом случае речь идет о преступлениях против интересов государственной службы (глава 30 УК РФ), а во втором - против порядка управления (глава 32 УК РФ). Поэтому основным объектом группы деяний, предусмотренных главой 32 УК РФ, признается нормальная деятельность органов государственного управления в той ее части, в которой указанными деяниями нарушаются отношения между этими органами и гражданами.
Еще одно отличие между сопоставляемыми главами заключается в том, кто выступает в роли нарушителя: субъектами составов главы 30 УК РФ являются должностные лица, а главы 32 - граждане, не обладающие полномочиями в сфере управления.
Таким образом, преступления против порядка управления - это посягательства на управленческие отношения, совершенные гражданами, не являющимися субъектами управления.
Весьма близкими к этим преступлениям являются административно-правовые деликты, о чем свидетельствует частое перемещение правонарушений из уголовного права в административное и наоборот. О тесной связи между этими отраслями свидетельствует наличие в КоАП специальной главы 19, предусматривающий ответственность за посягательства на порядок управления, которые отличаются от соответствующих преступлений главным образом степенью опасности.
Современное уголовное законодательство относит самоуправство к преступлениям против порядка управления. Преступления против порядка управления - это виновно совершенные противоправные и наказуемые общественно опасные деяния, направленные на общественные отношения, обеспечивающие законно установленный и регламентированный государством порядок в сфере осуществления управления. Эти посягательства противодействуют нормальной управленческой деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, и могут привести к ослаблению их авторитета. Кроме того, они нарушают права и интересы граждан. Общим признаком посягательств на государственный аппарат, отмечали в свое время А.А. Герцензон, В.Д. Меньшагин, B.C. Ошерович и А.А. Пионтковский, «является дезорганизация нормальной деятельности тех или иных органов управления... или же подрыв авторитета этих органов».
Реализация гражданами своих прав и свобод связана с исполнением соответствующих обязанностей другими организациями или лицами и поэтому затрагивает их интересы. Чтобы соблюдался баланс законных интересов различных участников отношений, государство устанавливает определенный порядок (процедуру) осуществления прав-либо посредством обращения за их защитой в органы власти, либо непосредственно собственными действиями управомоченных лиц.
Соблюдение процедур особенно важно, если само право оспаривается другой стороной, в связи с чем необходимо третейское разбирательство, ибо еще со времен древнего Рима известно правило: «Никто не может быть судьей в собственном деле». Лица, которые самовольно, вопреки установленному порядку осуществляют свое право, по существу, присваивают себе функции властных органов и тем самым причиняют вред их нормальной деятельности, а нередко также законным правам и интересам других граждан и организаций.
Таким образом следует выделить, что основным объектом самоуправства является установленный порядок осуществления прав, а также интересы организаций или лиц, которым причиняется вред.
Видовым объектом самоуправства и других преступлений против порядка управления является - посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317); применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318); оскорбление представителя власти (ст. 319); разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа (ст. 320); дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321); уклонение от прохождения военной или альтернативной гражданской службы (ст. 328) - является нормальная управленческая деятельность органов государственной власти и местного самоуправления. Самоуправство, - пишет А.С.Феофилактов, - посягает, прежде всего, на официальный порядок управления обществом, в том числе и процедуру защиты нарушенных прав, что, в свою очередь, влечет негативные последствия для иных охраняемых законом отношений (например, имущественных или обеспечивающих право граждан на жизнь и здоровье) .
Существуют и другие мнения относительно видового объекта самоуправства. Согласно первому из них, самоуправство относится к более узкой группе преступлений, посягающих на существующий публичный порядок рассмотрения юридических конфликтов. То есть рассматриваемое посягательство имеет свой, отличный от всех остальных преступных посягательств гл. 32 («Преступления против порядка управления»), видовой объект . Авторы другого учебника под редакцией проф. Л.Л. Кругликова относят самоуправство и надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или государственным флагом Российской Федерации (ст. 329 УК РФ) к посягательствам на авторитет государства .
Вопросы квалификации самоуправства и его отличие от смежных составов
Как показывает анализ судебно-следственной практики, проблемы квалификации самоуправства возникают, в первую очередь, при отграничении данного общественно опасного деяния от имущественных посягательств -вымогательства, различных форм хищений, а также иных преступлений, например, принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения, нарушение неприкосновенности жилища и др.
Ошибки в квалификации самоуправства и смежных преступлений часто возникают в случаях применения кредитором к должнику насилия или угрозы им в целях взыскания долга. Внешне такого рода действия напоминают грабеж, разбой или вымогательство. Однако, поскольку лицо имеет действительное или предполагаемое право на насильственно отбираемое имущество, состав хищения отсутствует.
Сложности отграничения самоуправства от вымогательства возникают, как правило, тогда, когда лица, стремящиеся вернуть свое утраченное имущество, невозвращенный долг и т.д. либо самостоятельно пытаются оспаривать, защитить свое право (не прибегая к правовым средствам) либо привлекают к этому представителей криминалитета, которые действуют за вознаграждение, организованно и применяя насилие для достижения указанных целей. Внешне эти действия бывают весьма схожи с вымогательством, поэтому правоприменительные органы зачастую ошибочно квалифицируют содеянное по ст. 163 УК РФ, что нередко влечет изменение правовой оценки в суде в различных инстанциях. Так, директор ЗАО «Везге» обратился к своему знакомому 3. с просьбой оказать помощь через арбитражный суд в получении задолженности с АО «Конпрок» за поставленную продукцию. Урегулированием этого вопроса занялся Волков. Между 3. как представителем ЗАО «Везге» и Волковым был заключен договор, согласно которому ЗАО «Везге» обязалось выплатить Волкову вознаграждение - 30 % от суммы задолженности АО «Конпрок», что составило 108 млн. рублей. После встречи Волкова с генеральным директором АО «Конпрок» последний перечислил на счет ЗАО «Везге» часть суммы по задолженности. Во исполнение договора 3. выплатил Волкову 23 млн. рублей, но тот стал требовать уплаты остальной части суммы. 3. заявил, что требуемой суммы у него нет. Тогда Волков, Углава и другие лица стали угрожать 3. похищением, применением к нему физического насилия, убийством, потребовали написать расписку о добровольной передаче принадлежащей ему автомашины и применили насилие, в результате которого 3. был причинен вред здоровью средней тяжести. В связи с указанными действиями Волкова и его соучастников 3. вынужден был написать расписку о передаче Волкову своей автомашины.
Суд первой инстанции квалифицировал действия Волкова и Углавы по п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ переквалифицировала действия Волкова и Углавы с п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ согласился с решением кассационной инстанции, оставив без удовлетворения протест прокурора. Судебная коллегия обоснованно указала в своем определении, что действия виновного могут быть квалифицированы как вымогательство в случае, если предъявляемое собственнику или иному законному владельцу имущества требование передать ему или указанным лицам определенное имущество, право на имущество либо совершить в их пользу какие-то конкретные действия имущественного характера было заведомо незаконным (выделено нами - И.С.). Таких обстоятельств указанного состава преступления по данному делу не установлено. Между 3. и осужденными имелись имущественные отношения, поскольку за оказанную услугу по возврату задолженности потерпевший согласно договору был должен Волкову и другим деньги в размере 30 % от суммы задолженности АО «Конпрок».
Поэтому Судебная коллегия обоснованно пришла к выводу о том, что осужденные самовольно, вопреки установленному законом порядку, с применением насилия и с угрозой применения насилия совершили действия, правомерность которых оспаривается потерпевшим, и этими действиями ему причинен существенный вред, и правильно квалифицировала их по ч. 2 ст. 330 УК РФ как самоуправство.
Как видно из приведенного примера, исполнитель обязательства в принципе был вправе требовать от другой стороны договора (должника) совершения имущественного действия в свою пользу, хотя и совершил их в неустановленном законе порядке. Однако сам факт существования этого права у заинтересованного субъекта исключает ответственность за вымогательство, в случае, естественно, если последний не предъявляет явно неправомерные (чрезмерные) требования, обосновывая их, например, компенсацией морального вреда или уплатой неустойки, не предусмотренной договором. Весьма показательным в этом смысле представляется уголовное дело в отношении Лубенца. Первоначально Лубенец был осужден Октябрьским районным судом г. Владимира за особо квалифицированное вымогательство (ч. 5 ст. 148 УК РСФСР). В январе 1996 г. Лубенец передал Качалову во временное пользование магнитофон «Осака». В процессе использования магнитофон пришел в негодность, за что Лубенец потребовал от Качалова 100 тыс. неденоминированных рублей. Качалов согласился, но в установленный Лубенцом срок деньги ему не отдал, попросив перенести срок уплаты на более позднее время. В конце февраля Лубенец, придя домой к Качалову, потребовал от него новый магнитофон или 250 тыс. рублей и заявил, что за каждый день неуплаты сумма будет увеличиваться на 10 тыс. рублей. Впоследствии Лубенец дважды приходил к Качалову и настаивал заплатить деньги, предупредив, что с 20 марта 1996 г. за каждый день неуплаты сумма будет увеличиваться на 20 тыс. рублей в день, при этом угрожал матери Качалова убийством ее сына. В начале апреля 1996 г. не установленные следствием лица требовали от Качалова отдать Лубенцу 500 тыс. рублей. 12 апреля 1996 г. Лубенец и трое не установленных следствием лиц встретили Качалова и насильно завели в подвал одного из домов, где Лубенец предложил Качалову заплатить 1500 тыс. рублей или написать расписку на эту сумму. При этом Лубенец нанес Качалову несколько ударов в лицо, после чего ударил ногой в голову, свалив его на землю, продолжая наносить удары по различным частям тела. Затем Лубенец, накинув на шею Качалова петлю из провода, стал ее затягивать. По приказу Лубенца один из соучастников нанес Качалову удар по лицу режущим предметом. В результате противоправных действий Лубенца и не установленных следствием лиц Качалову были причинен легкий вред здоровью.
Причины и условия самоуправного разрешения имущественных и неимущественных споров в России
Преступность - результат действия множества обстоятельств, которые принято именовать ее причинами. Следует отметить, что криминология большое внимание уделяет категории причинности. Причинность всегда имеет объективный характер. Интегрирующим же понятием, охватывающим все проявления всеобщей связи социальных явлений и процессов, выступает категория детерминации. Тем самым причинность на первый взгляд представляет собой «лишь» одну из форм детерминации. Однако ее роль по сравнению с другими факторами, влияющими на преступность, значительно выше. Понятие «причина» можно определить как явление, непосредственно обуславливающее, порождающее другое явление- следствие. При этом в процессе рассмотрения всего многообразия реальности предполагается выделение лишь некоторой группы явлений или их системы, в рамках которой устанавливается отношение между определенными явлениями и процессами, составляющими криминологический комплекс. Если причины преступности - это негативные явления, вызывающие ее, то условия преступности - это явления, способствующие их действию. Рассматривая преступность как социальное явление, следует иметь в виду, что оценка одних явлений в качестве причин, а других - в качестве условий всегда будет носить относительный характер. В разных случаях одно и то же явление может выступать либо причиной, либо условием. Проблема криминального разрешения имущественных и неимущественных споров в России существовала всегда. Особенно она обострилась в начале 90-х годов прошлого столетия в связи с целым рядом объективных причин и способствовавших этому социальных предпосылок. Так, к подобным причинам большинством исследователей самоуправных и иных криминальных действий относятся: - кардинальные изменения в принципах управления экономикой, резкое имущественное расслоение людей, развал и воссоздание государственных структур, пересмотр общественных ценностей и установок, возникновение чувства неопределенности в обществе и незащищенности от чиновничьего произвола, потребность в самозащите, низкий уровень доверия к власти ; - кризис буквально всех сфер жизни общества, рост преступности и усиление ее влияния, неготовность и бессилие всей правоохранительной системы, включая и судебную, стать преградой криминалу, огромное количество различного рода конфликтов, связанных с имущественными спорами186; - кардинальные социальные реформы, процесс приватизации и его законодательное оформление в виде конституционного признания многообразия форм собственности ; - общественное переустройство России, возрождение частной собственности, появление условий для значительного накопления средств в руках отдельных лиц, вовлечение в гражданский оборот большого числа объектов (квартиры, предприятия, хозяйственные объекты, акции, иностранная валюта и т.д.), ранее из такого оборота исключенных . К середине 1990-х годов, по мнению профессора П.А. Скобликова, проблема обострилась настолько, что «криминальное насилие стало инструментом запугивания и устранения несостоятельных должников или настойчивых кредиторов»189. Впоследствии это были вынуждены признать и президенты России Б.Н. Ельцин и В.В. Путин, указав, что «неисполнение судебных решений ставит под сомнение само существование судебной власти, а значит, и правового государства», а также назвав «сложившуюся в стране систему теневой юстиции одной из ключевых угроз». Классическим примером самоуправства большинством авторов признается совершение уголовно-наказуемого самоуправства в отношении имущества192. Некоторые авторы воспринимают самоуправство преимущественно как способ разрешения имущественных споров. Так, П.А. Скобликов указывает, что «значительная часть самоуправных действий и прежде, и ныне, продиктована стремлением разрешить в свою пользу какой-либо имущественный спор (в частности, взыскать долг), который в силу некоторых причин затруднительно решить согласно установленному законом порядку» .
