Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы 16
1.1. Синдром длительного сдавления как вариант развития травматической болезни 16
1.2. Полиорганная недостаточность при СДС как проявление синдрома системного воспалительного ответа и синдрома гиперметаболизма-гиперкатаболизма 22
1.3. Цитокины 27
1.4. Бактериальный липополисахарид (эндотоксин) — инициатор цитокинового каскада и запуска синдрома системного воспалительного ответа 37
1.5. Роль системы мононуклеарных фагоцитов в регуляции гомеостаза организма 46
1.6. Значение прооксидантно-антиоксидантного равновесия при синдроме длительного сдавления 51
1.7. Роль системы комплемента в реализации ответа на травматическое повреждение 63
1.8. Роль острофазовых белков при травматическом повреждении 66
1.9. Циркулирующие иммунные комплексы 78
Глава 2. Материалы и методы исследования 81
2.1. Объект исследования и экспериментальные животные 81
2.2. Экспериментальная модель 81
2.3. Методы исследования 82
Глава 3. Результаты собственных исследований 96
3.1. Клеточные реакции периферической крови, бронхо альвеолярной лаважной жидкости и перитонеальной жидкости 96
3.2. Функциональное состояние (биоцидный потенциал) нейтрофилов периферической крови и моноцитов/макрофагов бронхо-альвеолярного лаважа и перитонеальной жидкости 108
3.3. Состояние лейкоцитмодулирующей активности крови и бронхо-альвеолярной жидкости 121
3.4. Состояние антиоксидантной активности крови и бронхо-альвеолярной жидкости 124
3.5. Динамика соотношения лейкоцитмодулирующей и антиоксидантной активности крови и бронхо-альвеолярной жидкости 127
3.6. Содержание бактериального липополисахарида (эндотоксина) в сыворотке крови 129
3.7. Содержание провоспалительных цитокинов в сыворотке крови 131
3.8. Состояние фагоцитарной активности макрофагов печени и легких 135
3.9. Морфологические изменения в ткани легких при СДС 141
3.10.Морфологические изменения в ткани печени при СДС 148
3.11 .Динамика иммунологических показателей и острофазовых белков в динамике СДС 152
Глава 4. Обсуждение собственных результатов 172
Заключение 205
Выводы 214
Список используемой литературы 218
- Цитокины
- Роль острофазовых белков при травматическом повреждении
- Функциональное состояние (биоцидный потенциал) нейтрофилов периферической крови и моноцитов/макрофагов бронхо-альвеолярного лаважа и перитонеальной жидкости
- Морфологические изменения в ткани легких при СДС
Цитокины
Цитокины представляют собой низкомолекулярные белки (со средней молекулярной массой 15-60 кД), продуцируемые клетками различных типов постоянно (конститутативно) или под влиянием активирующих воздействий. Цитокины регулируют рост и дифференцировку различных клеток, их метаболическую и функциональную активность; ряд белков этого класса опосредует процесс программированной гибели клеток - апоптоз (Возианов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Грачева Л.А., 1996; Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Ковальчук Л.В., 1997).
Цитокины служат важнейшими медиаторами межклеточных взаимодействий. Их влияние распространяется юкстакринно или паракринно (на клетки микроокружения), аутокринно (на клетки их продуцирующие) и эндокринно (на клетки, удаленные от продуцента). Цитокины относятся к короткоживу-щим соединениям, что обеспечивает высокую динамичность воздействий на клетки-мишени.
Цитокины вырабатываются, прежде всего, клетками иммунной системы, но также и других типов, в частности клетками мезенхимального происхождения и эпителиальных тканей. Клетки-продуценты секретируют цитокины во внеклеточное пространство или экспрессируют их на поверхностной мембране. Существенной особенностью цитокинов является плейотропность их эффектов, динамичность характера воздействия, феномен избыточности действия, подразумевающий, что различные цитокины способны оказывать перекрестные биологические эффекты. Взаимодействие цитокинов между собой может носить характер синергии (в виде сенситирующего, аддитивного, суммирующего, потенцирующего действия) или антогонизма (Возианов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Грачева Л.А., 1996; Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Ковальчук Л.В., 1997).
Действие цитокинов реализуется посредством цитокиновых рецепторов. Клетка-мишень может продуцировать рецепторы для цитокинов в растворимой или трансмембранной форме. Высокоаффинные рецепторы, как правило, не экспрессируются постоянно на поверхности клетки, а появляются только в состоянии ее активации - при взаимодействии клетки с антигеном или самим цитокином (Возианов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Грачева Л.А., 1996; Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Ковальчук Л.В., 1997).
Рецепторы для цитокинов представляют собой комплексы, состоящие из двух или нескольких полипептидных субъединиц. Связывание цитокина-лиганда с внеклеточной частью рецептора сопровождается агрегацией субъединиц и измнением конформации внутриклеточной части рецептора (Eds I. Roitt et al., 1998). В результате внутриклеточная часть рецептора приобретает либо собственную ферментативную активность, либо взаимодествует с цито-плазматическим белком-мессенджером, генерирующим сигнал внутрь клетки.
В большинстве случаев каскад реакций, опосредующих передачу цитоки-нового сигнала к ядру, реализуется через различные тирозинкиназы (например, семейства JAK, TYK) (Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Eds I. Roitt et al., 1998; Sansonno D., Lotesonere C, comacchiulo V. Et al., 1999). Под действием тирозинкиназ в цитоплазме клетки происходят фосфорилирование тирозинового остатка и активация молекул транскрипционных факторов, например, таких, как STAT (signal transducer and activator of transcription), NFkB (nuclear factor kB), (Eds I. Roitt et al., 1998; Taub R., Greenbaun L.E., Peng Y., 1999).Под дествием данных факторов транскрипции происходит экспрессия генов раннего ответа (протоонкогенов c-myc, c-fos, c-jum, raf, ras и др.). Эти процессы сопровождаются выходом клетки из фазы покоя и дальнейшей прогрессией клеточного цикла. Помимо этого под действием цитокинов наблюдаются экспрессия или угнетение генов, кодирующих структуру различных специализированных белков (иммуноглобулинов, антигенов главного комплекса гистосовместимости, факторов адгезии, гормонов, коллагена, и цито-киновых рецепторов). Таким образом, секреция одного цитокина, как правило, служит пусковым событием для развертывания цитокинового каскада (Возианов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Ковальчук Л.В., 1997; Лукина Е.А., 1998). Собственной энзиматической активностью (тирозинкиназной) обладают рецепторы цитокинов, относящихся к группе ростовых факторов. Связывание лиганда с рецептором сопровождается его димеризацией, аутофосфори-лированием, последующим взаимодействием с цитозольными белками и активацией фермента митогенассоциированной протеинкиназы (МАРК). Каскад внутриклеточных реакций, инициированный МАРК, приводит к повышению скорости транскрипции протоонкогена ras, что вызывает активную клеточную пролиферацию.
Димеризация цитокиновых рецепторов, обладающих собственной тирозинкиназной активностью, может сопровождаться также активацией других сигнальных молекул и каскадов в клетке: протеинкиназы С, цАМФ-зависимой протеинкиназы, инозитолфосфатной системы (Simpson K.J., Lu-kacs N.W., Colletti L. Et al, 1997).
Предполагается, что некоторые цитокины способны подавлять клеточную пролиферацию, стимулируя экспрессию генов, ответственных за «включение» апоптоза: Bad, Вах, Bcl-Xs и др. (Грачева Л.А., 1996; Ярилин А.А., 1999).
Хемотаксические цитокины (хемокины) реализуют эффекты посредством Са-мобилизующих инозитолфосфатной и тирозинкиназной сигнальных систем. В дальнейшем происходит мобилизация внутриклеточного кальция и активация кальмодулинзависимых протеинкиназ, что сопровождается преобразованием цитоскелета и приобретением клеткой подвижности.
Различные цитокины могут иметь гомологичные рецепторы или общие пути внутриклеточной передачи сигналов, что обуславливает сходство их эффектов. Выделяют также особую группу нейтрализующих рецепторов (рецепторов-антагонистов, «ловушек»), вырабатываемых клеткой-продуцентом или клеткой-мишенью в трансмембранной или растворимой форме (Возиа-нов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Кетлинский С.А., Калинина Н.М., 1994; Плейфэр Дж., 1998; Eds 1. Roitt et al., 1998).
Особенности действия конкретного цитокина и его биологическая активность находятся под влиянием различных факторов: соотношения рецепторов-агонистов и антогонистов, связи с компонентами внеклеточного матрик-са и белками плазмы (а-2-макроглобулином), рН, антиоксидантного потенциала. Эти факторы определяют конформационные изменения рецепторов, биодоступность цитокина, активность внутриклеточных медиаторов сигнала (Дорофейков В.В., Фрейдлин B.C., Щербак И.Г., 1999; Luster МЛ., Germolec D.R., Yoshida Т. et al., 1994).
Удаление цитокинов, связанных с рецептором, осуществляется путем «ин-тернализации» комплекса рецептор-цитокин внутрь клетки. Инактивация циркулирующих цитокинов происходит путем их связывания с а-2-макроглобулином и захвата этих молекул гепатоцитами, макрофагами, эндотелием. Период полужизни провоспалительных цитокинов составляет приблизительно 3-4 минуты (Возианов А.Ф., Бутенко А.К., Зак К.П., 1998; Eds LRoittetal., 1998).
Классификация цитокинов носит достаточно условный характер в связи с плейотропностью и избыточностью их эффектов.
В зависимости от того, какие клетки преимущественно продуцируют тот или иной цитокин, различают интерлейкины, монокины и лимфокины. В настоящее время 23 интерлейкина имеют цифровые обозначения (IL-1 - IL-23), остальные цитокины имеют буквенные обозначения.
Цитокины иммунной системы можно условно подразделить на 4 группы:
1. Гемопоэтические факторы (GSF-G, -М, -GM, IL-3, IL-7, эритропо-этин) - стимуляторы роста и созревания незрелых кроветворных клеток.
2. Регуляторы естественного иммунитета (INF, IL-1, IL-6, TNFa, хемо-кины IL-8, МСР, RANTES и др.). Они участвуют в защите организма от бактериальных и вирусных инфекций. Их основными мишенями являются клетки-фагоциты - макрофаги и гранулоциты.
3. Цитокины, регулирующие специфические иммунные реакции (IL-2, IL-4, трансформирующий фактор роста и др.) Эти белки участвуют в активации, росте и дифференцировке зрелых лимфоцитов. 4. Цитокины, регулирующие воспалительные реакции, развивающиеся в процессе специфического иммунного ответа (лимфотоксин, IL-5, IL-10). Их основная функция - активация неспецифических эффек-торных клеток: цитотоксических макрофагов и естественных киллеров. Любая антигенная стимуляция приводит к секреции цитокинов «первого поколения» - IL-1, IL-6 и TNFa, которые индуцируют биосинтез центрального регуляторного цитокина IL-2, IL-3 и др. В свою очередь цитокины «второго поколения» влияют на биосинтез ранних цитокинов. Такой принцип действия позволяет не только регулировать иммунный ответ, но и амплифи-цировать его, вовлекая в реакцию все возрастающее количество клеток. Главными источниками цитокинов служат клетки иммунной системы: клетки специфической защиты (лимфоциты) и неспецифической защиты (мононук-леарные фагоциты, естественные киллеры) (Свирновский А.И., Шелег СВ., 2000; Гаин Ю.М., Леонович СИ., Алексеев С.А., 2001; Григорьев Е.Г., Коган А.С., 2001; Balk R., 2001).
Характеристика провоспалительных цитокинов (ИЛ-1. ИЛ-6, ФНОоО. Исходя из основных биологических свойств ИЛ-1, ИЛ-6 и ФНОа относят к разряду провоспалительных цитокинов. Они секретируются преимущественно клетками системы мононуклеарных фагоцитов - звеном «первого реагирования» на патологическое воздействие.
Роль острофазовых белков при травматическом повреждении
Белки острой фазы (БОФ) являются прежде всего ингибиторами и дезактиваторами тех ферментов, которые освобождаются при деструкции клеток и могут приводить к вторичному повреждению ткани (Бейсембаева Р.У., 1986).
Среди БОФ выделяют следующие группы: белки- медиаторы, белки-ингибиторы, транспортные, иммунорегуляторы, репараторы и резорбаторы (Алёшкин В.А., Новикова Л.И., Мотов А.Г., Алёшкина Т.Н., 1988). Один белок по своим функциональным свойствам может относиться сразу к нескольким группам.
Во время острофазового ответа концентрация БОФ в крови резко повышается, причём, в зависимости от силы и времени ответа белки острой фазы подразделяются на: очень сильные - "эффектные" (время ответа 6-10 часов, увеличение концентрации БОФ в 20 - 1000 раз), сильные (время ответа 10 -24 часа, повышение концентрации БОФ в 2 - 5 раз) и слабые (время ответа 49 - 72 часа, повышение концентрации БОФ на 30 - 60 %) (Доценко В.Л., 1985).
К первой группе относятся С-реактивный белок и сывороточный амилоид-А, ко второй - аі-антихимотрипсин, al-ингибитор протеаз, орозомукоид, гаптоглобин и фибриноген, к третьей - С-3, С-4, С-5-компоненты комплемента, инактиватор С-1-компонента комплемента. Предназначенные, наряду с другими факторами, для выполнения защитной роли, белки острой фазы представляют собой функционально гетерогенную группу, в состав которой входят белки, участвующие в работе и регуляции различных систем: системы ингибиторов протеаз (a-1-антитрипсин, a-1-антихимотрипсин), свёртывающей системы крови (фибриноген и др.), системы комплемента, системы транспортных белков (гаптоглобин, церулоплазмин), системы иммуномоду-ляции (С-реактивный белок, орозомукоид и др.). Роль этих белков в воспалении различна (Назаров П.Г., 2001; Гусева С. А., Петру шина А. Д., Гончаров Я.П., 2004). Так, С-реактивный белок участвует в связывании липидов и ли-попротеидов низкой плотности, активации комплемента, взаимодействии Т-и В-лимфоцитов (Доценко В.Л., 1985; Назаров П.Г., 2001). Альфа-1-антитрипсин участвует в связывании коллагеназы, эластазы, ограничении поверхности вновь образовавшихся эластиновых волокон. Орозомукоид ин-гибирует Т-лимфоциты, активирует пролиферацию фибробластов, связывает коллаген. Компоненты системы комплемента участвуют в опсонизации, хемотаксисе, дегрануляции тучных клеток, лизисе повреждённых миоцитов и элиминации некротических масс. Калликреин и кинины усиливают сосудистую проницаемость и являются мощными вазодилататорами (Алёшкин В.А., Новикова Л.И., Мотов А.Г., Алёшкина Т.Н., 1988; Visser S., Labadarios D., 2002).
Острофазовый ответ представляет собой совокупность локальных и системных реакций организма на тканевое повреждение, вызванное различными причинами - инфекцией, травмой, воспалением, опухолевым ростом (Gabay С, Kushner I., 1999; Giovambattista A., Chisari A.N., Corro L., et al., 2000; Toft P., Andersen S.K., Tonnesen E.K., 2003). Местные реакции, протекающие непосредственно после тканевого повреждения, включают в себя вазодилата-цию, повышение проницаемости стенок сосудов, агрегацию тромбоцитов и образование кровяного сгустка, накопление нейтрофилов и макрофагов в месте повреждения, высвобождение протеаз и других лизосомальных ферментов, стимуляцию фибробластов и образование медиаторов (Алёшкин В.А., Новикова Л.И., Мотов А.Г., Алёшкина Т.Н., 1988; Visser S., Labadarios D., 2002). Медиаторы (интерлейкины-1 и -6, простогландины, кинины, гис-тамин, серотонин) попадают в кровоток и, воздействуя на различные органы и органные системы, вызывают системные реакции (Корочкин И.М., Орлова И.В., Алёшкин В.А. и соавт., 1990; Капкаева А.Я., 1992). Это лихорадка, боль, лейкоцитоз, увеличение секреции кортизола, адренокортикотропного гормона, активация системы комплемента и свёртывающей системы крови, снижение сывороточной концентрации ионов железа и цинка, перенос аминокислот из мышц в печень, увеличение синтеза острофазовых белков в пе 68 чени (Giovambattista A., Chisari A.N., Corro L. et al., 2000; Beishuizen A., Thijs L.G., Vermes I., 2001).
Известно, что, во всяком случае, некоторые, острофазные белки являются антиоксидантами, хотя и по настоящее время нет общепринятой точки зрения в этом отношении (Полевщиков А.В., Назаров П.Г., 1993; Amy Sang Q., 1995; Dobryszycka W., 1991, 1992). Роль острофазных белков как антиокси-дантов в патогенезе хронического воспалительного процесса в настоящее время практически не изучена.
К внеклеточным антиоксидантам относятся (Halliwel В., Gutteridge J.M.C., 1984) трансферрин (железотранспортный протеин), лактоферрин (железосвя-зывающий протеин). Находясь в составе указанных протеинов, железо не катализирует свободнорадикальные повреждения. Не стимулирует также сво-боднорадикальные реакции железо в составе ферритина. Свободный гем и гем протеина, обладающие минимальной способностью катализировать свободнорадикальные повреждения, связываются с гемопексином и гаптоглоби-ном (Ляликов С.А., Гаврилик Л.Л., Ровбуть Т.И. и соавт., 2004).
Пропердин - это белок, принадлежащий к Р-глобулинам сыворотки крови, термолабилен (Fairies Т.С., Atkinson J.P., 1989). Под действием липополиса-харидов, зимозона, инулина микроорганизмов пропердин активизируется и превращает фракцию СЗ комплемента в энзим по альтернативному пути активации (Ziegler J.B., Watson L., Goodkofsky I. et al., 1976). Пропердин является фактором, запускающим дополнительный путь активации системы комплемента (с компонента СЗ) - одного из важных звеньев гуморального иммунитета (Kirschfink М., Mollnes Т.Е., 2003). При некоторых заболеваниях (туберкулез, стрептококковая пневмония), а также в результате облучения титр пропердина в сыворотке крови снижается. При добавлении пропердина бак-териолитическая способность системы комплемента увеличивается в 3 раза (Chapitis J., Lepow I.H., 1976; Pangburn M.K., 1989; Wirthmueller U., Dewald В., Thelen M. et al., 1997).
Этот белок сыворотки крови млекопитающих, относящийся к глобулинам; один из факторов естественного иммунитета. Самостоятельно или активируя систему комплемента, участвует в разрушении бактерий и простейших, в нейтрализации вирусов и стимуляции фагоцитоза (Hartmann S., Hofsteenge J., 2000). Пропердин человека — индивидуальный белок, обнаруживаемый при электрофорезе в Р-глобулиновой области; молярная масса 223 000. В 1 мл крови здоровых людей содержится 2,5—8 мкг азота этого белка. Функционально и по антигенным свойствам пропердин отличается от иммуноглобулинов и факторов комплемента и входит в особую систему совместно функционирующих белков сыворотки — т. н. систему пропердина (открыта в 1954 американским учёным Л. Пиллимером с сотрудниками) (Far-ries Т.С., Atkinson J.P., 1989). Помимо пропердина, в неё входит фактор А (инактивируемый гидразином белок) и фактор В (а-гликопротеид с повы-шенным содержанием глицина), а также ион Mg" (Mmta J.O., Movat H.Z., 1976).
Пропердин, по данным литературы, обладает разнообразной биологической активностью, и его содержание часто коррелирует со степенью устойчивости организма к инфекциям (Gelfand E.W., Rao СР., Minta J.O. et al., 1987). M.I. Cybulsky, D.J.McComb и H.Z.Movat (1988) относия пропердин к факторам антибактериального иммунитета.
По мнению З.М. Михайловой и Г.А. Михеевой (1974), пропердиновая система может рассматриваться лишь как одна из целого ряда систем, участвующих в обеспечении бактерицидности крови. По данным C.Gabay и I.Kushner (1999), при острых и хронических воспалительных заболеваниях наблюдается тенденция к повышению содержания пропердина, а при опухолях и почечных заболеваниях его уровень снижен.
В ряде работ было показано, что некоторые воздействия, вызывающие состояние «напряжения», приводят к падению содержания пропердина в крови (Minta J.O., Jezyk P.D., Lepow I.H., 1976; Fosse E., Pillgram-Larsen J., Sven-nevig J.L. et al, 1998).
Пропердин вырабатывается в печени (Fairies Т.С., Atkinson J.P., 1989). Снижение темпа его образования при нарушениях микроциркуляции ведет к разрушению энтеро-гемэтического антибактериального барьера, бактерие 70 мий и эндотоксемии с ДВС, усугубляющим нарушения чревного и системного кровотока (Gelfand E.W., Rao СР., Minta J.O. et al., 1987). Кроме того, при антигенной стимуляции моноциты и Т-лимфоциты способны экспрессиро-вать пропердин (Schwaeble W., Dippold W.G., Schafer М.К. et al., 1993; Schwaeble W., Huemer H.P., Most J. et al., 1994).
Протеазные ингибиторы. Целый ряд белков острой фазы обладает анти-протеазной активностью. Это а]-ингибитор протеиназ ( Х] -антитрипсин), ан-тихимотрипсин, ( 2- макроглобулин. Их важная функция состоит в ингибиро-вании активности эластазоподобных и химотрипсиноподобных протеиназ, поступающих из гранулоцитов в воспалительные экссудаты и вызывающих вторичное повреждение тканей. Для начальных стадий острого воспаления обычно характерно снижение уровней ингибиторов, вслед за этим происходит повышение концентрации, связанное с увеличением синтеза этих белков (Назаров П.Г., 2001). Снижение уровней ингибиторов протеиназ при септическом шоке или остром панкреатите является плохим прогностическим признаком. Специфические ингибиторы протеолитических каскадных систем, комплемента, коагуляции и фибринолиза регулируют изменение активности этих важнейших биохимических путей в условиях воспаления (Marshall J.C., 2001).
Функциональное состояние (биоцидный потенциал) нейтрофилов периферической крови и моноцитов/макрофагов бронхо-альвеолярного лаважа и перитонеальной жидкости
Большой интерес представляет не только количественная динамика фагоцитирующих клеток периферической крови, БАЛ-жидкости и перитонеальной жидкости, но и изучение их функциональной активности в ответ на травматическое повреждение. Одним из методов оценки функционального состояния фагоцитирующих клеток является оценка спонтанной и индуцированной хемилюминисценции крови, БАЛ-жидкости и перитонеальной жидкости. Хемилюминисценция связана с АКМ нейтрофилов и макрофагов, а также с образуемыми под действием АКМ окисленными галогенами. ХЛ-ответ периферической крови определяется в основном полиморфноядерными лейкоцитами. Клеточный состав перитонеальной жидкости и БАЛ-жидкости на 90% представлен моноцитами/макрофагами. Поэтому именно этим клеткам принадлежит основная роль в продукции АКМ. С целью оценки реактивности фагоцитирующих клетокв системе ХЛ исследования использовали дополнительный стимул дрожжевой полисахарид - зимозан (Zymosan A, «Serva», США) (Маянский Д.Н. и соавт., 1996). Реактивные свойства фагоцитов в данном исследовании отражает индекс стимуляции (ИС), который является соотношением спонтанного и зимозан индуцированного ХЛ ответа нейтрофилов крови и моноци тов/макрофагов БАЛ и перитонеальной жидкостей.
В контрольной группе животных показатель спонтанной хемилюминисценции составил 0,09+0,013 усл. ед. Динамика этого показателя в декомпрессионном периоде носила волнообразный характер. Спонтанная ХЛ на 1-е сутки декомпрессии достоверно увеличивалась на 72%, а на 3-й сутки эксперимента она становилась ниже контрольного уровня на 47% , на 7-е сутки возвращалась к исходному уровню, на 14-е отмечалось существенное повышение значения I max и 21-е сутки уровень спонтанной ХЛ хотя и был выше, по сравнению с контролем, но это превышение было недостоверным.
Показатель индуцированной хемилюминисценции в контрольной группе был равен 0,47±0,081 усл. ед. Индуцированная ХЛ на 1-е сутки декомпресси-онного периода СДС более чем в 2 раза превышала контрольное значение (1,05+0,197 усл.ед. или + 123% по отношению к контролю). Начиная с 3-х суток декомпрессионного периода и до окончания наблюдения данный показатель был достоверно ниже контрольных значений. На 3-й сутки эксперимента значение и-ХЛ становилась 58% раза ниже контроля, на 7-е сутки — на 51%, на 14-е сутки - на 41% и наконец на 21-е сутки - на 68%.
Спонтанная ХЛ, оцененная по уровню I sum составила 1,71±0,251 усл. ед. В дальнейшем, только в раннем декомпрессионном периоде отмечались достоверно значимые изменения этого показателя. Так на 1-е сутки наблюдения спонтанная ХЛ достоверно увеличивалась на 65%, а на 3-й сутки эксперимента она становилась ниже контрольного уровня на 52%. В последующие периоды исследования значения I sum достоверно не отличалось от контрольного уровня. Индуцированная ХЛ, оцененная по уровню I sum в контрольной группе составила 5,83+0,944 усл. ед. На 1-е сутки декомпрессион-ного периода СДС этот показатель более чем в 2 раза превышал контрольное значение (12,0+1,452 усл. ед.). На 3-й сутки эксперимента значение и-ХЛ становилась 37% раза ниже контроля, на 7-е сутки - на 77%, на 14-е сутки - не отличалась от контрольного значения и, наконец, на 21-е сутки - опять становилась достоверно ниже контроля.
Динамика индекса стимуляции (ИС) нейтрофилов периферической крови у крыс в посткомпрессионном периоде экспериментального синдрома длительного сдавления представлена в таблице 12.
В контрольной группе живртных этот показатель составил 3,89±0,99 усл. ед. На 1-е и 3-й сутки декомпрессионного периода СДС индекс стимуляции недостоверно повышался по сравнению с контролем. Однако на 7-е, 14-е и 21-е сутки посткомпрессионного периода СДС отмечалось существенное снижение ИС по сравнению с контрольным значением на 74%, 50% и 71% соответственно.
Опсоническая активность сыворотки крови в динамике посткомпрессионного периода СДС представлена в таблице 13.
Поакзатели опсонической активности крови были достоверно ниже контрольного значения только на 7-е сутки посткомпрессионного периода СДС (12,6±0,48 или -24% по отношению к контролю). В остальные сроки наблюдения данный показатель достоверно не отличался от контрольных значений.
На 1-е и 3-й сутки декомпрессии опсонический коэффициент крови достоверно не отличался от контрольных значений. На 7-е сутки декомпресси-онного периода данный показатель превысил контрольные значения на 37% и составил 8,26+0,743. В позднем декомпрессионном периоде показатели опсонического коэффициента крови вновь достоверно не отличались от аналогичного показателя у животных контрольной группы.
В таблице 15 приведены результаты исследования спонтанной и индуцированной хемилюминисценции клеток бронхо-альвеолярной лаважной жид 114 кости, оцениваемой по I sum в различные сроки декомпрессии синдрома длительного сдавления.
Спонтанная хемилюминисценция у животных контрольной группы составила 1,96 ±0,14 усл. ед. На всем протяжении декомпрессионного периода данный показатель был выше достоверно выше контрольных значений. Максимальные цифры с-ХЛ были зафиксированы на 3-й (6,48 ±0,88 усл. ед.), 14-е (6,59 ± 0,93 усл. ед.) и 21-е сутки (6,7 ± 0,76 усл. ед.).
Показатель индуцированной зимозаном хемилюминисценции в контрольной группе животных был зафиксирован на уровне 4,19 ± 0,22 усл. ед. Во все сроки наблюдения и-ХЛ была выше контрольных значений, но достоверные различия были только на 3-й (8,53 ± 0,99 усл. ед.), 14-е (7,21 ± 0,95 усл. ед.) и 21-е сутки (6,81 ± 0,72 усл. ед.).
Морфологические изменения в ткани легких при СДС
Количество альвеолярных макрофагов у животных контрольной группы составило 2,49±0,028 в поле зрения. На протяжении всего декомпрессионного периода отмечался прогрессивный рост данного показателя. Так, на 1-е сутки наблюдения он вырос на 162% по отношению к контрольному значению, на 3-й сутки - на 413%, на 14-е сутки - на 421%. Максимальный прирост количества альвеолярных макрофагов отмечался на 21-е сутки декомпрессионного периода СДС, что составило +663% по отношению к контрольному значению.
В таблице 31 представлены данные о содержании в ткани легких сидерофагов, выраженные в абсолютных единицах (количество клеток в поле зрения).
Количество сидерофагов в ткани легких у крыс контрольной группы составило 4,16+1,212 клеток в поле зрения. Весь декомпрессионный период характеризовался стабильно высокими значениями изучаемого показателя. Уже на 1-е сутки наблюдения количество сидерофагов увеличилось на 169% и составило 11,17+1,209 клеток в поле зрения. В сроки с 3-х по 21-е сутки деком-прессионного периода СДС отмечался еще более высокий прирост данного показателя: на 3-й сутки - на 376%, на 14-е сутки - на 442% и на 21-е сутки -на 384%.
Таблица 32 отражает изменение количества функционирующих кровеносных и лимфатических сосудов в ткани легких в различные сроки декомпрес-сионного периода СДС. Данные приводятся в абсолютных единицах (количество в поле зрения).
У животных группы контроля количество кровеносных сосудов в легочной ткани составило 8,17±0,761 в поле зрения. Начиная с 1-х суток деком-прессионного периода количество функционирующих кровеносных сосудов увеличивалось и достигло к 1 -м суткам наблюдения 10,43±0,854 в поле зрения, а на 3-й и 14-е сутки увеличение данного показателя было более чем в 2 раза по отношению к контрольным значениям. В поздние сроки декомпрес-сионного периода количество кровеносных сосудов снизилось до 13,03±0,959 в поле зрения, но это все равно было достоверно выше контрольных значений. Похожая картина наблюдалась с количественной динамикой и лимфатических сосудов легочной ткани, однако, темпы прироста данного показателя были несколько ниже. У животных контрольной группы количество функционирующих лимфатических сосудов составило 11,89+0,683 в поле зрения. В 1-е сутки декомпрессионного периода данный показатель не имел достоверных отличий от контрольных значений. Максимальное увеличение количества лимфатических сосудов отмечалось на 3-й сутки декомпрессионного периода (в 1,4 раза). На 14-е и 21 сутки наблюдения данный показатель превышал контрольные значения в 1,2 раза.
В таблице 33 приведены данные о содержании фибробластов в стенках альвеол у животных с экспериментальным синдромом длительного сдавления.
Среднее количество фибробластов в стенке альвеол у животных контрольной группы составило 1,69+0,031 абс. ед. На 1-е сутки наблюдения данный показатель достоверно не отличался от контрольных значений. На 3-й сутки декомпрессионного периода количество фибробластов в стенках альвеол увеличилось в 2 раза и составило 3,45±0,027 абс. ед. Поздние сроки декомпрессионного периода СДС отличались максимально высокими цифрами данного показателя, в эти сроки он увеличился практически в 7 раз.
Таблица 34 отражает количество альвеолярных клеток в полях зрения при микроскопическом исследовании ткани легких у животных с экспериментальным синдромом длительного сдавления.
Количество альвеолярных клеток в ткани легких у животных контрольной группы составило 33,78±1,378 абс. ед. Уже на 1-е сутки наблюдения наметилась тенденция к снижению данного показателя, хотя эти различия не носили достоверного характера. Максимальное снижение количества альвеолярных клеток в легочной ткани отмечалось на 3-й сутки декомпрессионного периода СДС (в 1,6 раза). Период с 14-х по 21-е сутки наблюдения характеризовал 146 ся снижением количества альвеолярных клеток в 1,2 -1,4 раза по сравнению с контрольными значениями.
Данные о содержании септальных клеток в легочной ткани у животных с экспериментальным синдромом длительного сдавления приводятся в таблице 35.
Количество септальных клеток в ткани легких у животных контрольной группы составило 4,05+0,045 абс. ед. В ранний декомпрессионный период отмечалась тенденция к повышению данного показателя, хотя достоверных различий с контрольными значениями не отмечалось (прирост составил 19-20% по от ношению к контрольным значениям). Максимальное повышение количества септальных клеток в ткани легких у экспериментальных животных отмечалось на 14-е сутки (в 1,4 раза от контрольных значений). До окон 147 чания наблюдения исследуемый показатель был достоверно выше контрольных значений.
Площадь интерстициальных пространств в ткани легких у животных контрольной группы составила 5,45+0,115% от площади легочной ткани. На протяжении всего декомпрессионного периода данный показатель был достоверно выше контрольных значений. Так, на 1-е сутки декомпрессионного периода относительная площадь интерстициальных пространств увеличилась на 35% или в 1,3 раза по отношению к контрольным значениям. На 3-й сутки наблюдения отмечались максимально высокие цифры данного показателя, прирост составил 145% или 2,4 раза по отношению к контрольным значениям. Затем относительная площадь интерстициальных пространств начала снижаться, но, тем не менее оставалась достоверно выше контроля до окончания наблюдения ( на 14-е сутки в1,9 раза выше контрольных значений, на 21-е сутки - в 1,8 раза выше контрольных значений).
Количество тканевых макрофагов (клеток Купфера) в печени у животных контрольной группы составило 1,05+0,045 абс. ед. Уже на 1-е сутки деком 149 прессионного периода количество клеток Купфера увеличилось в 4,6 раза по отношению к аналогичному показателю у животных контрольной группы. На 3-й сутки наблюдения количество тканевых макрофагов в печени достигло максимальных цифр (6,01+0,044 абс. ед. или +472% по отношению к контрольным значениям). В поздние сроки декомпрессионного периода (с 14-х по 21-е сутки) количество клеток Купфера сохранялось выше, чем у животных контрольной группы в 5,5 раза.
